Бесплатный фрагмент - Одинокое счастье

Пролог

2049 год.

За окном питерской «двушки» легла ночная темень, и по оконным стёклам, окутанным мглой, застучал летний дождь…

Обычное дело — продырявилось небо. Кто-то радуется дождю и подставляет ему свои руки, кто-то кривит в неудовольствии лицо и ускоряет шаг, кто-то набрасывает на голову капюшон и не обращает на него никакого внимания, подумаешь, какая невидаль, дождь. Хуже, когда в отношениях с любимым человеком образовалась дыра, грозящая перерасти в зияющую чёрную пропасть, в которой всё былое мгновенно исчезает навсегда…

Елена не знала обид, потому как сама не обижала никого. Она любила Игоря всем сердцем, так как считала, что иначе любить нельзя. Она имела право на любовь, но сейчас не была уверена, что он её любит так же, как она сама. Она никогда не стремилась к одиночеству, но сейчас желала этого больше всего на свете…

— Игорь, ты веришь, что я люблю тебя? Скажи мне, пожалуйста, что ты веришь, а лучше поклянись мне. Поклянись, что веришь, — приподняла она голову с подушки и заглянула ему в глаза…

Вместо ответа он притянул её к себе, чтобы поцеловать, но она приложила руку к его губам.

— Я хочу услышать это. Всего один раз, пожалуйста. Я должна принять важное для себя решение…

Игорь чувствовал, как Елена дрожала, и её голос был немного громче обычного, словно для неё было чрезвычайно важно, чтобы он сказал, что верит в её любовь.

— Я верю в твою любовь. Ты знаешь, что я верю. Скажи, мой милый друг, что случилось? Почему ты спрашиваешь меня об этом?

— Ничего не случилось. Просто я хотела быть уверенной, что ты веришь в мою любовь.

— Елена, ты сомневаешься во мне? Что побудило тебя в этом?

— Сама не знаю почему, но мне вдруг захотелось задать тебе этот вопрос, — уклончиво ответила она. Затем встала с кровати и подошла к окну. Раздвинула шторы. Свет Луны прорезал темноту и разделил комнату на две части: тёмную и светлую.

Елена усмехнулась.

— Мне Луна всегда виделась улыбчивой, но сегодня её лик явно насмешливый.

— Луна всегда одна и та же, — похожа на серебряную монету, отчеканенную на Небесном дворе, — возразил Игорь.

— Не одна и та же, — тихо сказала Елена. — На Луне, так же, как и на Земле, всё течёт, всё изменяется, — пробормотала она и задёрнула шторы…

Игорь ничего не сказал в ответ. Елена легла на подушку и закрыла глаза. Он прилёг рядом, озадаченный странным её состоянием. Поцеловал её красивое лицо и ощутил солёный вкус слёз на её щеках. Повинуясь внутреннему порыву, ласково вытер их рукой, глаза её открылись, и она улыбнулась ему…

Он обнял её, и они лежали неподвижно. Больше не было произнесено ни слова, а через некоторое время дыхание Елены стало тихим и равномерным. Он уверовал, что она спит, и тоже закрыл глаза, и его сознание погрузилось в темноту…

Когда он проснулся утром, рядом с ним было пусто; на подушке Елены лежало помолвочное кольцо, которое он подарил ей тремя днями ранее, а в нем завёрнутая в трубочку записка.

Он развернул записку и принялся читать.

Игорь, я ухожу!

Вопреки тому, что ты сейчас можешь подумать о женщине типа меня, я предпочитаю выстраивать отношения цивильным методом и не давать никому надежды, если я этого не хочу.

Основная причина моего ухода от тебя заключается в том, что я могу себе позволить всё, что хочу. Я хочу строить своё личное счастье, независимое от других, а ещё я не люблю, когда в мою спальню врывается кто-то другой…

Не обижайся на меня. У тебя будет другая женщина, и ты будешь вспоминать обо мне, как о дурном сне. Как, впрочем, и я о тебе. Такова жизнь…

Игорь усмехнулся. Его рот искривился в глубоко циничном изумлении. Он не ожидал такого финала их отношений. Какой бес в неё вселился?

На стуле у окна лежал её любимый тёмно-зелёный свитер… Зачем она его оставила? Впрочем, всё ясно. Она явно спешила уйти…

Он подошёл к стулу, взял в руки её свитер, который показался ему на этот раз удивительно колючим, открыл окно и посмотрел на улицу — мокрую, пустынную…

Затем поднял глаза в небо, где на своём привычном месте холодным светом блистала Луна. Слабый ветер коснулся его лица, он глубоко вздохнул и снова с сожалением вспомнил о ней.

Ему казалось, что Елена любила его, поэтому завёл речь о свадьбе, но так и не дождался от неё ясного ответа. Вместо этого она принялась выяснять, верит ли он в её любовь. Возможно, она боялась ранить его своим решением уйти, но удерживало и что-то ещё, не вошедшее в записку, о котором он лишь мог догадываться.

Глава первая

Тремя днями ранее…

Елена вставила ключ в замок, открыла дверь, неспешно вошла в прихожую и застыла, словно наткнулась на невидимую стену. В полной растерянности она сделала шаг назад и остановилась. Красные туфли-лодочки и раскрытый мокрый зонт резанули в глаза. От мелькнувшей догадки, пронзившей сознание, подкосились ноги. Она оперлась спиной о косяк дверного проёма и скользя опустилась на пол. Её хватило горькое отчаянье…

Из спальни, расположенной на втором этаже, донеслись голоса. Мужской голос она узнала без труда — он принадлежал Игорю, её жениху. А кто была та, находившаяся сейчас в их спальне, она никак не могла взять в толк. Всё в ней противилось признать факт присутствия в доме посторонней женщины.

Бешеный стук сердца грохотом отозвался в ушах. «Этого не может быть, это происходит не со мной!» — заполонила сознание единственная мысль. Игорь любит только её, и через месяц у них свадьба…

Неужели ему хватило того единственного раза, когда она позволила неосторожно отреагировать на комплимент его друга Александра? Тогда Игорь перехватил её пристальный взгляд на него.

Столь неожиданная мысль повергла Елену в смятение, хотя её взор привлёк всего лишь лиловый рубец шрама на лице его друга. С её стороны это было проявление любопытства и не более того. Она пыталась убедить себя, что это ей почудилось и Игорь не придаст этому никакого значения. Однако у неё это плохо получилось, и появление Александра рядом с ними всегда вводило её в смятение и приковывало внимание Игоря.

— А что в твоей Елене, так кажется её зовут, есть такого, чего нет у меня? — полюбопытствовала незнакомка.

— Она моложе тебя почти на десять лет! — насмешливо сказал он. — Впрочем, ты ведь тоже любишь молодых мужчин?

— Люблю, — хихикнула незнакомка… — Но хочу сказать тебе, мой мальчик, что ты сильно рискуешь, ещё не известно, что с будет с твоей молодушкой лет так через десять. Сколько разжиревших коров из молодых девок в дальнейшем вырастает — не счесть…

Он прокашлялся.

— Она не превратится в корову, у неё нет к этому предрасположенности. Я видел её родителей. Мать очень даже ничего, а она похожа на неё. К тому же Елена спортивная девушка, у неё более двух десятков прыжков с парашютом…

— Прыгает с парашютом? Тогда ей надо не замуж, а в космонавты податься. Вчера СМИ весь день вещали, что «Роскосмос» объявил очередной набор в отряд космонавтов для полёта на Луну, где находится наша лунная колония. Отберут четырёх человек в возрасте до тридцати шести лет. Она кто у тебя по специальности?

— Микробиолог.

— По-моему, такая специальность была озвучена. Так что, Игорёк, шанс у неё есть… Пусть летит на Луну, а мы с тобой ещё годик-другой покувыркаемся, а потом ты женишься на ней… Представляешь: жена-космонавт, герой России, первая женщина в мире, прожившая на Луне два с лишним года. Все мои подруги лопнут от зависти, что у меня такой именитый любовник…

— Ну ты, Марина, и стерва, надо же такое удумать, — разразился громким смехом он.

— Я ведь актриса, могу сыграть и невинную милашку, — рассмеялась она, — но учти, мой милый друг, красота и молодость — скоропортящийся товар. В театре и в кино я встречала немало красоток. Но по-настоящему красивы были лишь девушки постарше — те, которым немногим более тридцати… Кстати, сколько лет твоей Лунтиковой?

— Назови её ещё Фунтиковой, — передразнил он. — Елене двадцать пять.

— Двадцать пять? Понятно. Под мальчиками она, несомненно, уже побывала, но вот вопрос: почему замуж не вышла? Никто не предлагал, или хотелось захомутать состоявшегося мужчинку?

А может, твоя низко посаженная парашютистка с распухшими коленями и разбитыми ступнями ног страшнее Квазимодо? Тебя не настораживает, что на эту лошадку Пржевальского никто, кроме тебя, до сих пор не соблазнился и замуж не позвал?

А может, она во время секса икает и пускает ветры — поэтому на неё нет спроса?

Елена сжала кулаки и закусила губу. Она уже была готова ворваться в спальню и разбить физиономию этой мерзкой актриске, но её удерживало лишь одно — ей хотелось до конца понять, что в ней нашёл Игорь.

— Уймись, Марина, прошу тебя…

— Фу, Игорь! Трахаться с такой! Меня сейчас стошнит! — продолжала пикировку актриска. — Ну признайся, какая она? Размерчиком этак на пятьдесят четыре? Молодёжь ныне просто жуть какая — разъелась на фастфуде… Твоей очаровашке часом не нужно откачать жирок с бёдер и седалища, а то у меня есть знакомый пластический хирург?

Елена вся сжалась, обескураженная высказанной в её адрес мерзостью. Она чувствовала себя отвратительно, ей было просто тошно… Где же ты, Игорь, такую разыскал? — терялась в догадках она.

Игорь хмыкнул.

— Да ты, Марина, похоже ревнуешь… Раскинь мозгами, если моя избранница была бы таковой, то разве я стал бы жениться на ней? Согласись, как-то не вяжется… Елена миловидная, стройная, спортивная девушка. Притом, она задорная, весёлая, а ещё умная — она кандидат наук, написала кандидатскую диссертацию о мутации микроорганизмов…

— Несомненно, интересная девушка. Всё знает о хламидиях и гонококках, — съязвила актриска.

Он рассмеялся.

— В первую субботу следующего месяца во Дворце бракосочетания на Английской набережной состоится церемония по регистрации брака, я тебя приглашаю, там и познакомишься с моей невестой…

— А какая у неё фамилия?

— У неё красивая русская фамилия — Разумовская.

— А-а-а, мы ещё и потомки дворян, — протянула актриска. — Или я ошибаюсь? А может, твоя избранница обычная питерская нищебродка, желающая охмурить приличного мужика? А чем тебя не устраивает моя кандидатура? Я красива, богата, образована, за мной увиваются многие…

Игорь присвистнул.

— Ого! Это неплохой бонус, продолжай нахваливать товар…

— Как скажешь… Я девушка без проблем, не зацикливаюсь ни на чём, у меня лёгкий характер. За три года наших отношений ты меня ни разу не видел льющей слёзы или озлобленной.

Не в моих правилах устраивать мужчине истерики с припевом: «Почему ты задержался допоздна на работе?»

Я не воплю: «Мне скучно находиться дома одной». И вообще, я позитивный человек, вхожа во многие элитные круги общества, у меня много влиятельных друзей. Поэтому нет необходимости меня выводить в свет и развлекать.

— Что ж, и это неплохо, — буркнул в ответ он.

— Прошу заметить, я не хожу по врачам, — продолжала она, — у меня прекрасный гормональный фон, безотказно работает щитовидка. — Я стройна, у меня превосходная, без каких-либо вкраплений фигура, и отменно сделанные в зарубежной стоматологической клинике фарфоровые «сэндвичи», — хихикнула актриска.

— Которые, как я понимаю, к невесте прилагаются, — сострил Игорь.

— Конечно же, прилагаются, но это ещё не всё. Я не рассказала о себе главное. А оно в том, что моя природа разбужена и я не утратила детородную функцию. Я смыслю в «секисе» и люблю его. А что твоя пассия? Хороша ли она в постели? Или совокупляется исключительно при выключенном свете и лежит в полном безучастии в миссионерской позе?

— Прекрати, Марина, злорадствовать, а то я накажу тебя, — игриво сказал он.

Актристка в ответ вульгарно промурлыкала:

Накажи меня, любимый, накажи…

Подскажи, какой мне быть, подскажи…

Елена съёжилась от холодка, пробежавшего по спине, в её глазах заблестели слёзы… «Эх, Игорь, что ты наделал! Как ты только мог на такую дрянь меня променять? Твоя любовница — конченая дрянь!» — промчалось в её сознании… Больше мне здесь делать нечего. Моё решение тебя не заставит долго ждать…

Она на цыпочках вернулась к входной двери. Тихо вышла из дома, стараясь не хлопнуть дверью. Выскочила на улицу и быстро побежала в сторону парка…

В парке, сидя на скамейке, не сдержав себя, закрыла лицо ладошками и громко разревелась…

Над её головой неожиданно послышался чей-то явно нетрезвый, скрипучий голос.

— Красотке плохо! Давай, Жорик, её утешим…

Она подняла голову и увидела перед собой двух молодых, шатающихся парней с банками пива в руках.

— Дёрнешь с нами пивка, красотка? — спросил её один из них и, не дожидаясь ответа, плюхнулся рядом с ней на скамейку и обнял за шею.

— Отпусти меня немедленно! — вскрикнула она.

— О, так мы ещё и строптивые! — процедил сквозь зубы стоящий перед ней хулиган. — Мы с корешом любим таких…

— Я буду кричать!

— А мы будем петь, посмотрим, у кого из нас голос звонче, — прохрипел в лицо его подельник, — но сначала посмотрим, что находится в твоей сумочке.

Она попыталась вырваться, но хулиган цепко держал за шею, в то время как другой рылся в её сумке…

В парке, как назло, никого не было, моросящий дождь обезлюдил аллею, где находилась она. Неожиданно, откуда-то сбоку, вынырнула пожилая женщина, лет шестидесяти, в кожаном плаще, в затемнённых очках и с большим чёрным зонтом над головой.

— Отстаньте от девушки, хулиганьё! — послышался её требовательный голос, как только она поравнялась со скамьёй.

— Вали отсюда, тётка, а то получишь от нас люлей! — огрызнулся тот, кто рылся у Елены в сумке.

Однако женщина и не думала валить. Нажав на кнопку зонта, она выдернула из ножен, скрытых в его конструкции, остроконечный клинок и приняла боевую стойку фехтовальщика, подняв вверх полусогнутую руку.

В этот миг она словно преобразилась, и вряд ли можно было подумать, что с рапирой стоит шестидесятилетняя женщина в готовности дать отпор двум молодым хулиганам.

— Валите сами отсюда! Иначе я продырявлю ваши поганые тела и сделаю это с большим удовольствием.

Хулиганы выхватили из кармана ножи и, угрожающе размахивая ими, двинулись в её сторону.

— Ещё раз говорю, вали, тётка, отсюда. Нас двое, ты одна, — процедил сквозь зубы Лёха.

— Мне нравятся такие шансы, мне достаточно будет пяти секунд… Это моё последнее слово, дальше будут действия, — сделала она шаг им навстречу.

— Валим, Лёха, отсюда, — эта полоумная не шутит, — сдали нервы у Жорика…

Хулиганы, не раздумывая, перескочили через скамейку и, не оглядываясь, побежали вглубь парка…

Женщина вставила в ножны клинок и подошла к Елене, дрожавшей от страха.

— Успокойся, милая, вижу, что и тебя я напугала. Никого убивать я не собиралась… — послышался её сердобольный голос. — Этот спектакль был нужен мне для того, чтобы напугать хулиганов. И, как видишь, у меня это получилось — хулиганы они убежали, как трусливые зайцы…

— А вы и вправду смогли бы наделать в них дырки? — шмыгая носом, спросила Елена.

— Наверное, смогла бы…

Елена глубоко вздохнула и вытерла ладонью слёзы.

— Хороший у вас зонт…

— Да, хороший, мне его подарили уральские казаки… В его титановой трубке скрыт клинок, который ты уже видела. Трубу и клинок можно соединить вместе, и тогда получится пика. Она мне нужна для защиты от агрессивных собак, которые уже дважды нападали на меня…

— Какой ужас! — содрогнулась Елена.

— Да-а, — протянула старуха, — они будут пострашнее хулиганов. — Вытри, милая, слёзы, — она достала из кармана платок и протянула его ей. — Я ещё издалека тебя приметила на скамье. Что случилось, милая?

— Просто мне плохо… очень даже плохо…

— А-а-а, понятно, парень бросил…

Дождик прекратился, и старуха подсела к ней.

— В том-то и дело, что не бросил, — всхлипнула Елена, — он просто взял и тупо изменил мне с другой накануне нашей свадьбы…

— Так ты, девочка моя, не такая уж и несчастная. Ты счастливая! — неожиданно заключила старуха. — Поверь мне, это даже хорошо, что личина, под которой был скрыт от тебя твой ловелас, спала. Намного было бы хуже, если о его изменах ты узнала бы в замужестве… Скажешь, я не права?

Елена недоуменно пожала плечами и бросила на неё опустошенный взгляд.

— Наверное, вы правы… Но если так считать, то совсем тоскливо на душе становится…

— Когда мы встречаем свою любовь и получаем долгожданное предложение руки и сердца, то внутри у нас порхают бабочки и нам кажется, что впереди только безоблачное, розовое будущее. Но оно может рухнуть… Мы не думаем о том, что можем находиться в плену собственных иллюзий. Задайся вопросом: хорошо ли ты знала парня, с которым была намерена создать семью?

— Выходит, что я его не знала совсем?

— То-то и оно, — хмыкнула женщина. — Каждой девушке хочется верить в то, что её парень самый лучший. Поэтому она ищет в своём партнёре те качества, которые она считает важными для построения дальнейших крепких отношений. Но некоторые представители «рода он» так умело скрывают собственные недостатки, что определить с самого начала, какой он на самом деле, бывает сложно. Кроме того, нам свойственно оправдывать недостатки своего партнёра, и мы на многое закрываем глаза… Но измену на кануне свадьбы простить нельзя.

Елена шмыгнула носом и убрала со щеки слезу.

— Мой дедушка, его зовут Семён, говорит, что лучше быть одному, чем вместе с тем, кто предал тебя…

Женщина улыбнулась.

— Это верно, но лишь отчасти. Один мой подвыпивший друг как-то сказал мне, что блуд у мужиков природой заложен. Адам ведь Еве тоже изменял. Иначе мы бы не произошли от обезьян…

Елена глубоко и протяжно вздохнула.

— Та, с которой он сейчас пребывает в спальне, не обезьяна, но в душе она отвратительное животное!

Женщина приобняла её за плечи.

— Ты сильно не переживай. Ты красивая девушка, ладненькая на фигурку — одна не останешься… Женское счастье штука изменчивая — сегодня оно к тебе повернулось задом, завтра может мило улыбнуться, как Луна над головой, та завсегда нам улыбается, а потом чертей к нам засылает…

— Каких чертей?

— Да всяких… Так мне моя бабушка сказывала, она не разрешала смотреть в окно на Луну, особенно полную, а я её не слушала и тайком любовалась ей.

— Такие приметы для тех, кто слабый и не уверен в себе. Я выстою. То, что я плачу сейчас, это от того, что держать в себе слёзы не нужно — это вредно для психики, да и каналы слёзные прочищать нужно…

— Это хорошо, что ты нашла в себе силы и не стала скандалить, — похвалила её неожиданная собеседница. — Отпусти с лёгкой душой своего неверного жениха. Пусть плывёт, куда считает нужным, — ему в твоей лодке места нет.

В Индии говорят: «Хочешь узнать нутро человека? Тогда задень его. Человек — это сосуд. Чем он наполнен, то и начнёт выплёскиваться из него, когда его толкнёшь». Ты ушла молча, избежав его гнева, который, несомненно, обрушился бы на тебя словами: «Ты подлая, ты следила за мной». Так что ты сделала правильный ход…

Е

лена негромко кашлянула в ладонь, прежде чем спросить собеседницу о самом главном, что в данный момент занимало её.

— А как правильнее сделать, чтобы окончательно, без дальнейших тягомотных разборок поставить точку в наших отношениях?

Её спасительница на мгновение задумалась, словно собираясь с мыслями.

— А ты куда-нибудь, милая, поезжай, если возможность есть, то подальше. А то будешь рвать своё сердце, искать повода встретится с ним, интересоваться его жизнью… Многие про обиду забывают, как только их изменник вновь к себе их поманит, и лишь вспоминают о ней, когда это случается снова…

— Я хочу записаться в отряд космонавтов и улететь на Луну, — неожиданно для себя сказала Елена. — Там построена Международная Лунная Колония — МИК…

Женщина вытаращила глаза. Сказанное явно удивило её.

— Как улететь на Луну? — удивлённо пробормотала она, — это не так просто…

— Я знаю об этом, но «Роскосмос» на днях объявил набор желающих, им туда нужен микробиолог с хорошими физическими данными. Хочу попробовать… На здоровье я не жалуюсь, у меня более двух десятков прыжков с парашютом, плюс кандидатская диссертация по микробиологии… Может, я сгожусь…

— Может, и сгодишься, — согласилась женщина, — если это случится, то подготовку пройдёшь по упрощённой программе. Сейчас ведь лететь в космическом корабле не нужно. В Центре управления полётами переместят твой энергетический разум в телесную плоть, которую создадут по-твоему биокоду в научном модуле российского сектора МИКа. Эта колония построена на Южном полюсе Луны и служит промежуточной площадкой для полётов на Марс.

— А как долго длится перемещение энергетического разума человека на Луну?

— Примерно две секунды, а то и того менее…

— Две секунды? — недоверчиво переспросила Елена.

— Ну да, где-то так. Можешь посчитать на калькуляторе. Расстояние от Земли до Луны составляет около четырёхсот тысяч километров, перемещение твоего энергетического разума произойдёт со скоростью света, которая равна приблизительно триста тысяч километров в секунду. Раздели километры на скорость и получишь менее двух секунд — примерно 1,3 сек…

— Я вам верю, но откуда вы всё это знаете?

Женщина улыбнулась, в её глазах забегали смешинки.

— Дело в том, что этой дорожкой я уже протопала, лет сорок тому назад. Тогда тебя ещё и в помине не было, давай будем знакомиться — Татьяна Петровна Мухина, лётчик-космонавт, доктор физико-математических наук. Мне довелось в составе российской экспедиции совершить посадку в модуле, спускаемом на Луну в начальный период строительства МИК.

У Елены от удивления округлились глаза.

— Неожиданно как-то и очень приятно, меня зовут Лена…

— Долгие годы между СССР, США и Китаем шла космическая гонка, — продолжила Мухина, — правители этих стран не понимали, или не хотели понимать, что успешное освоение космоса невозможно в одиночку. Понадобилось пятьдесят лет для того, чтобы началось строительство МИК. Сейчас у каждой страны-основательницы там свой сектор. У американцев он называется «Орион», у китайцев «Дракон», а у нас «Федерация».

Елена глубоко вздохнула.

— Там должно быть очень интересно, и я уже горю желанием попасть туда. Мне в детстве однажды приснился сон, я как-будто плыву на Луне-лодочке по небу, управляя тонким веслом…

Мухина пристально посмотрела на неё поверх очков.

— Горишь желанием? Тогда позволь мне помочь тебе. Я похлопочу за тебя перед руководством «Роскосмоса», чтобы тебя приняли в отряд… Здоровье, судя по тому, что ты прыгаешь с парашютом, у тебя отменное, а это главное…

Елена открыла рот, не веря своим ушам.

— Вы правда поможете мне поступить в отряд космонавтов? — переспросила она. У неё перехватило дыхание.

— Можешь в этом даже не сомневаться. Я ведь тоже когда-то ушла в отряд космонавтов, чтобы мои глаза не видели парня, который мне изменил с моей близкой подругой.

— Ого! Это ещё больнее, чем в моём случае, — сразу две потери…

Мухина утвердительно кивнула, но её глаза при этом светились добротой…

Елена была шокирована и не знала, что и думать. Но где-то глубоко в душе она поверила этой пожилой женщине, оказавшейся рядом с ней в трудную минуту.

На её губах заиграла улыбка: ей не придётся гнобить себя. Никаких бессонных ночей. Правильно говорят, что всё, что ни делается, делается к лучшему. На Луне она обретёт душевный покой, единение — это то, что ей сейчас нужно. В её глазах вспыхнул дьявольский огонёк…

Мухина словно почувствовала изменившееся настроение девушки.

— А ты знаешь, Лена, что такое счастье для человека? — спросила она неожиданно, щуря глаза. И не дожидаясь её ответа принялась рассуждать. — Понятно, что каждый из нас желает быть счастливым и у него своё понимание счастья. Большая часть рассуждений сводится к следующему: счастье — это любовь, семья, успех, финансовое благополучие, самореализация. Но есть и те, кто считает, что их счастье зависит только от них самих. Их кредо — быть счастливым независимо от других людей, а также от того, что происходит вокруг. В их понимании, есть только они, и личное счастье находится в их руках. Это заблуждение. Ошибочно полагать, что личное счастье — это мир собственных ощущений и он не зависит от других.

— Я понимаю это, Татьяна Петровна, мне одинокое счастье не нужно…

— Вот и молодец, что так понимаешь, — одобрительно отозвалась Мухина. — А знаешь, Лена, пойдём-ка ко мне в гости, я живу рядом. Посидим, попьём чаю, и я расскажу тебе, как там на Луне, — неожиданно предложила она…

Глава вторая

— В квартире у меня всё по-простецки, много ли мне одной надо, — как бы оправдываясь, сказала Мухина, вставляя ключ в замочную скважину.

Они вошли в небольшую и узкую прихожую. «Такая же „сталинка“, как у моего деда», — мелькнуло в сознании Елены, как только она завидела высокий потолок и распашные межкомнатные двери.

Гостиная комната ослепила их снопом жёлтых солнечных лучей, ворвавшихся в старинные окна. На стенах высветились многочисленные портреты, картины и фотографии в рамках, развешанные в хаотичном порядке.

— Это мир моей Вселенной, в котором я живу уже многие годы: родные, друзья, космические корабли, пейзажи неведомых планет…

— Уютно у вас здесь… У моего деда Семёна такая же уютная «сталинка». Такой же высокий потолок и распашные межкомнатные двери. На стенах тоже картины и фотографии…

— А сколько лет твоему деду?

— В этом году будет шестьдесят…

Мухина улыбнулась.

— Так он мой ровесник. Наверное, он, как и я, порой «гусей гоняет»?

Елена рассмеялась.

— Бывает, но редко. Иногда сидит и думает, было это у него в жизни на самом деле или он это придумал. Он ведь у меня писатель-фантаст. И озарение по поводу развития сюжета приходит к нему, как правило, ночью.

— У меня бывает то же самое. Порой понять не могу, видела ли я это в космосе или сама надумала во сне. Вот так и развлекаюсь… Я ведь на пенсию ушла рано — в сорок пять лет. Сейчас пишу научные статьи, читаю в Центре Управления Полётами (ЦУП) лекции…

Над камином в углу комнаты Елена заметила портрет молодой девушки в лётной форме, стоявшей у боевого истребителя со шлемом в руке, и подошла к нему. Ладная фигурка, лучистая улыбка на лице и ямочки на щёчках — всё это, несмотря на неправильность отдельных черт, дышало необыкновенной, гармоничной красотой.

— Вы здесь красотка. Мой дед, завидя такую красоту, сказал бы: «Такой я отдался бы с визгом».

Мухина громко рассмеялась.

— Это я в молодости, портрет был нарисован моим другом накануне ухода из эскадрильи, — пояснила она.

— Мне нравится этот портрет, чувствуется, что он нарисован с любовью…

— Да, это так и есть… с любовью… только я полюбила не того, кто любил меня, — с грустью в голосе молвила она, удаляясь на кухню.

— Лена, а как фамилия у твоего деда? Вдруг случайно встречу того, кто отдался бы мне с визгом, — донёсся с кухни её голос. Смеётся. — Успела бы хоть губы подкрасить…

Елена расплылась в улыбке.

— Семён Николаевич Разумовский. У него такая же фамилия, как и у меня…

— Где-то я слышала такую фамилию, — мило улыбнулась ей Мухина и направилась на кухню.

Внимание Елены привлекла фотография американских астронавтов на фоне Луны. Она подошла к ней и принялась рассматривать её.

— Это американские парни, они первыми высадились на Луну в 1969 году, — раздалось у неё за спиной. — Хозяйка подкатила тележку с чашками, чайником и печеньем к круглому столу, стоявшему посредине гостиной комнаты. — Их программа «Аполлон» завершилась в 1972 году, а всего на Луне побывали двенадцать американских астронавтов.

— Жаль, что американцы первыми побывали на Луне, — с досадой в голосе отреагировала Елена.

— Садись за стол, чай остывает, — пригласила хозяйка.

Елена отодвинула от стола большой деревянный стул с высокой резной спинкой и деловито уселась на него.

— Что касается того, первыми они там побывали или нет, мутная тема, — продолжила Мухина, помешивая ложечкой в чашке. — Американцы много «лунного» наснимали в Голливуде и тем самым дали повод усомниться, что они вообще там были.

Что касается нашего пребывания на Луне, то это тоже мутная история. США пару десятков лет тому назад выложили в медийное пространство документы и фото о своей засекреченной лунной экспедиции «Апполон-18» в 1974 году с двумя астронавтами на борту: Бенджамином Андерсоном и Натаном Уокером. Так вот, эти астронавты сообщили миру об обнаружении, в месте своей посадки советского спускаемого модуля «Протон», тела нашего космонавта.

— Выходит, что мы там появились ранее, чем они?

— Это так, если верить киношной версии американцев, — задорно рассмеялась Мухина. — Согласно ей, причиной гибели нашего космонавта и американских астронавтов был их контакт с «местными», закамуфлированными под лунные камни.

— А кем оказались эти «местные» на самом деле?

— Паукообразными существами, которые сразу же набросились на пришельцев.

— Голливуд любит дурачить, — усмехнулась Елена. — А на Луне, Татьяна Петровна, было страшно?

Мухина отпила глоток из чашки и с улыбкой посмотрела на неё.

— Страшно человеку может быть везде. И это нормальная реакция. Важно понять, что на Луне не курорт — это чужой космический объект, существующий по своим законам, и человеку там априори не должно быть комфортно. Что касается МИК, то она расположена внутри ударного кратера «РосКит».

— А почему выбрали этот кратер, а не равнинное место?

— Этот кратер находится в зоне «вечного солнечного света». Поэтому перепады температуры там меньше. К тому же на дне кратера имеются приличные запасы водяного льда — ценнейшего для Луны ресурса.

— Водяной лёд — это хорошо, жить проще, когда есть вода, — согласилась Елена.

— Самое большое применение лунной воды — это производство ракетного топлива. Как тебе известно, Леночка, основные компоненты воды — водород и кислород — это два самых важных материала, из которых делают топливо для ракет. Ещё несколько лет тому назад ракеты, покидающие Землю, должны были переносить всё топливо, которое им нужно, с собой. Теперь они заправляются, находясь уже в космосе.

— Здорово! А этот кратер глубокий?

Мухина улыбнулась.

— Не очень — немногим более четырёх километров…

— А в диаметре?

— Около двадцати километров…

— Ничего себе местечко, — удивлённо отреагировала Елена.

— Когда я была там, а это было тридцать лет тому назад, — продолжила Мухина, — там, по сути, была пустая Луна, без кислорода, питьевой воды, голубого неба над головой, разнообразной пищи, в общем, всего того, к чему мы так привыкли на Земле. Колонию тогда только начинали возводить из сборных модулей.

Сейчас другое дело. Из лунного камня посредством 3D-печати построены капитальные здания, и все они укрыты высотным куполом, выполненным из аэрогеля на основе диоксида кремния. Этот купол блокирует ультрафиолетовое излучение и обеспечивает постоянную плюсовую температуру. Внутри него построены теплицы для растений, которые сохраняют свою жизнеспособность при сильном ультрафиолетовом излучении.

— А как себя ведут соседи по отношению к нам?

— Ранее американцы совместно с британцами построили в нескольких милях от кратера «РосКит» свою лунную колонию, но что-то у них там не заладилось, они её бросили, сейчас она в полном запустении… Американцы присоединились к нашему, совместному с китайцами проекту, и настолько воодушевились им, что даже построили там храм, который назвали «Пик Вечного Света». В центре храма возвели телескоп для общего пользования всех колонистов.

— А что британцы?

— С ними извечная история — их издавна давит ненависть к России, поэтому они свернули свою лунную программу, хотя и пытались склонить на свою сторону свои бывшие колониальные доминионы Индию и Пакистан, но те пошли в отказ.

— А что ещё вам, Татьяна Петровна, запомнилось в период пребывании на Луне?

— Что мне запомнилось?

Мухина на мгновение задумалась.

— Я прыгала там, как кенгуру, бродила по лавовым равнинам, любовалась солнечным затмением — это когда Земля «блокирует» Солнце на небе и высвечивает красно-оранжевым кольцом. А ещё фотографировалась на фоне родной Земли, жаль только, фотографии не получились.

— Здорово! Ради этого стоит побывать там, — восторженно отозвалась Елена.

— Ради селфи этого делать точно не стоит. Главное, девочка моя, — это сопричастность к тем великим свершениям, которые творятся там. Хорошо бы тебе, Лена, подумать над тем, чем могла бы ты там заняться как учёный-микробиолог. Это предопределило бы твоё успешное зачисление в отряд космонавтов, — серьёзно сказала Мухина.

Елена глубоко вздохнула.

— Надо подумать. Единственное, что сейчас мне приходит на ум, так это моя студенческая работа, связанная с расширением биологических особенностей «Непентесов Раджа» в условиях космоса.

— А кто такие Непентесы Раджа? — тут же уточнила Мухина.

— Непентес — хищное растение, эволюционировавшее в туалет для горных попугаев, так как питается их экскрементами.

— Надо же, туалет для попугаев?

— Сидение туалета представляет собой очень плотную чашу с ребристым краем, — продолжила Елена, — это нужно для того, чтобы попугаям было удобно сидеть. В чаше растения находится два литра воды. Железы непентеса производят огромное количества нектара, который слизывают тупаи с крышки, коей закрывается чаша.

Мухина глухо прокашлялась.

— Несмотря на то, что на МИКе проблема воды решена, проблема туалета не изжила себя полностью, твой экологический туалет имеет хорошие перспективы. — К тому же он ещё и вырабатывает сладкое, — хихикнула вдобавок она. — А что касается размера чаши, то его ведь можно ведь увеличить? Не так ли?

— Конечно, можно, — утвердительно кивнула головой Елена, — в биологии придумано много технологий для решения проблемы роста растений. Так что размеры непентеса вполне можно будет сформировать под поставленную задачу…

— Ну вот и замечательно! Ты отличный кандидат в космонавты. Я уже горжусь тобой, — мягко улыбнулась Мухина, — тебе будет чем заняться на Луне.

Елена от такого комплимента неожиданно смутилась. И чтобы уйти от обсуждения своей персоны, тут же задала вопрос.

— Я никак не возьму в толк, Татьяна Петровна, как это стало возможным, что энергетический разум человека можно отправить на Луну? Мне сейчас подумалось, а не проще было бы иметь в «Федерации» уникальную унитарную энергетическую начинку, которую можно было бы помещать в напечатанные 3D-принтером человеческие тела? Согласитесь, риск ведь есть — энергетический разум человека убыл из точки А в точку В и не прибыл. И что в результате? На Земле осталось лежать его безмозглое тело…

Мухина на мгновение замолчала, тараща на Елену сквозь очки-велосипеды свои старческие глаза.

— По этому пути пошли американцы, за что получили от нас прозвище «прошитые». Их астронавты, по своей сути, являются наполовину киборгами, у них в черепной коробке нет человеческих мозгов, есть только человеческое тело. Они не освоили передачу энергетического компонента на расстояние, как это сделали мы. Свою команду астронавтов американцы называют «Нейро».

— А у нас такие киборги есть?

— Нет. У нас есть антропоморфные роботы серии «Фёдор» и «Анастасия».

— А китайцы что из себя на МИКе представляют? Тоже наполовину киборги?

— Китайские тайконавты на МИКе появились как продукт регенерации человеческой плоти. Изначально они завезли в колонию фрагменты человеческого тела и всё необходимое оборудование для процесса регенерации на их основе человеческих тел в полном объёме, включая мозг.

Я как-то задалась вопросом — китайцев скоро будет на Земле два миллиарда, и это при том, что им длительное время запрещалось иметь более одного ребёнка. Похоже на то, что они без рекламной помпы вовсю занимались воспроизводством населения путём регенерации. Они тысячелетиями изучали механизмы регенерации у своих культовых земноводных: драконов, змей, ящериц, и впитали в себя огромный опыт, который успешно применяют…

— А у них есть прозвище? Как их наши колонисты называют?

— Наши зовут их «драками, видимо, от слова «дракон». Наших колонистов американцы окрестили словом «пещерные». Наши на это не обижаются, ибо у нас всегда был в почёте культ Природы-матушки и не приветствовались потуги учёных по переделке пола человека и т. п…

— А как это стало возможным — передача энергетического материала на расстояние? Кто первый додумался до этого?

Заданный вопрос Мухину явно удивил. Не то, что бы она не знала ответа на него. В нём она увидела проявление чрезвычайно пытливого ума своей молодой собеседницы, и это её восхитило.

— Я, Леночка, считаю, что хорошо можно говорить лишь о делах хорошо тебе известных. Честно признаюсь, что не всё мне в этой части известно. Знаю лишь, что это стало возможным благодаря теории «квантового сознания», связанной с геометрией самого пространства-времени.

Сначала учёные пришли к выводу, что сознание возникает не только из нейрохимических процессов мозга, но имеет более глубокое, первичное происхождение, присущее Вселенной. Был сделан главный вывод: человеческий разум записывает свою информацию в ткани окружающего нас мира; жизнь может быть собрана из любого набора строительных блоков; продвинутая цивилизация может транскрибировать себя и всё своё физическое содержание в новые формы.

— Как это интересно…

— Да, интересно… Ну, а потом японцы обнаружили квантовые колебания сознания, — продолжила Мухина, — а уж затем и в развитие этого наши учёные воплотили в жизнь идею перемещения энергетического разума из одного тела в другое.

— Вот, пожалуй, и всё, что я могла выскрести из себя на твой вопрос, памятуя о том, что я как-никак учёный физик, — рассмеялась она. — А ещё скажу тебе, Леночка, что мне очень понравилась твоя идея в отношении унитарной энергетической начинки.

Мне кажется, эта идея нашим специалистам понравится. Её следует осмыслить со всех сторон… У колониста «ай-кью» должен быть не менее 100 единиц, иначе это дело не имеет смысла. И в этой связи обязательно встанет вопрос восприятия её телом, и для решения этой задачи без участия микробиолога не обойтись. Насколько мне известно, американцы в области искусственного интеллекта имеют неплохие наработки. Вопрос лишь в том, что они им дадут.

— Кстати, Леночка, на МИКе тебе предстоит обнаружить, что с заменой телесной формы куда-то улетучиваются желания, зарождающиеся на нижнем этаже. В свою первую экспедицию, которая длилась почти год, меня ни разу не посетило неразумное возбуждение, хотя я и люблю эту штучку, — хихикнула она.

— Наверное, это делают специально, чтобы дурь в голову не лезла, тем более что экспедиции на Луну зачастую мужские. Не дай бог, развели бы мужики там гомосятину, что бы потом на это сказали их жены?

Плечи Мухиной задёргались от смеха.

— Наверное, вышли бы на пикеты к ЦУП с плакатами: «Луна-разлучница! Нет Луне! Верните в семьи нормальных мужиков!»

На лице Елены мелькнула грустная усмешка.

— Ну да, что-то вроде этого и было бы, — согласилась она.

Глава третья

От Мухиной Елена вернулась домой поздно вечером и первое, что сделала, вошла на портал «Госуслуги» и сменила свою фамилию. Затем, немного поразмыслив, решила рассказать обо всём своему деду, для чего включила голоблютуз.

В комнатном пространстве появилось голографическое изображение деда Семёна. Некогда её дед вызывал трепетное восхищение своим независимым видом, ироничным взглядом серо-зелёных глаз, острым умом, но со временем былой блеск померк, уступив место лысеющей голове, прищуренному старческому взору и сутулой спине.

— Привет, внучка! Ещё не спишь? Что делаешь?

— Привет, дедуля! У меня столько событий произошло, что я не могу не поделится информацией с тобой. У меня три больших тайны…

— Делись, внучка, не стесняйся. Я умею хранить девичьи тайны, по той причине, что мне их рассказать некому…

Елена глубоко вздохнула.

— Во-первых, я сменила свою фамилию. Я взяла фамилию мамы — теперь я Елена Трацевская.

— Ого! — вытаращил глаза дед. — Я уже боюсь услышать, что у тебя во-вторых…

— Не бойся. Во-вторых, я записалась в отряд космонавтов для полёта на Луну, и меня туда точно возьмут.

— И откуда взялась такая уверенность?

— У меня есть покровитель — известный космонавт Мухина Татьяна Петровна… Удручает только, что я толком о Луне ничего не знаю, но, думаю, что это дело поправимое…

Дед присвистнул.

— Ого! О твоём протеже мне многое известно. Татьяна Петровна Мухина — достойная женщина, а что у тебя в-третьих?

— А в-третьих, я рассталась с Игорем… Я его застукала с какой-то девкой в нашей спальне. Буянить не стала, хотя хотелось этого… Ушла тихо, по-английски…

— По-английски — это правильно! Девушки, не умеющие совладать с собой, рано или поздно превращаются в неврастеничек. Нечего зазря себя рвать. Люди разные бывают: кому-то поп хорош, кому-то попадья в самый раз, а кому-то поповская дочка только-только… — сыронизировал дед.

— Наверное, я для него была как поповская дочка, поэтому он мной и не дорожил — с горечью в голосе сказала Елена. — Что касается того, что я буянить не стала. Я ведь родилась в год кролика, а родившиеся в этот год менее болезненно реагируют на проявление несправедливости и предпочитают в случае чего ретироваться. Вот так я и поступила…

— Не расстраивайся, внучка, это хорошо, что так случилось…

— Дед, ты сейчас серьёзно говоришь? Мне что, не стоит обращать внимания на то, что Игорь оказался «гулякой», и продолжать его любить? Меня повсюду преследует ненавистный запах её духов «L’amour», я их узнаю за сотню метров. Теперь я знаю, какие ощущения испытывает абсолютно раздавленный человек. Игорь меня унизил…

Изображение деда Семена осуждающе качнуло головой.

— Унижая других, выше не станешь. Об этом твой бывший избранник, видимо, забыл, а скорее всего, не знал. А что касается его измены, то скажу тебе, внучка, если ты его душой не зацепила, то телом не удержишь. Правильно сделала, что ушла от него. Я вот что тебе, внучка, скажу насчёт любви. Полюбить можно и ночной горшок.

Елена рассмеялась.

— Какая-то странная у тебя аналогия, дед.

— Может, она и странная, но верная. В случае, если ты полюбила этот ночной предмет, то ты для себя должна будешь признаться, что любишь его и ничего не ждёшь примечательного от него, просто используешь его с удовольствием по прямому назначению — справляешь нужду. Твой Игорь оказался ночным горшком, если тебе не нравиться это слово, то можешь заменить его ночной вазой или урильником — это сейчас не имеет никакого значения. Важно то, что твоя странная связь с этой ночной посудиной разорвалась.

— А можно полюбить «яйца Фаберже», — продолжил дед, — и наслаждаться этим чувством всю свою жизнь, вызывая откровенную зависть у тех, кто влюблены в свои ночные горшки. — Тем ведь в жизни нелегко, они суют каждый день голову в ночной горшок и с пристрастием допрашивают его, когда он станет таким же ценным, как «яйца Фаберже», и засверкает всеми цветами радуги…

Елена слабо улыбнулась.

— «Яйца Фаберже», несомненно, лучше…

Дед глубоко вздохнул.

— Так что, внучка, это хорошо, что тебе стало известно, что твой Игорь ходок. Если это случилось бы в замужестве, то погоревать тебе, внучка, пришлось бы гораздо больше. А так судьба благоволила к тебе и показала, что ставка на него — это ставка на ночной горшок, и он никогда не засверкает для тебя всеми цветами радуги.

Елена вымученно улыбнулась.

— И вообще, внучка, люди во все века живут от одной любви до другой, — продолжил дед, — помню с малых времён слова песни, которую напевала моя прабабушка:

Речка катится, струится —

Те же песни, тех же струй.

Никогда не повторится.

Самый первый поцелуй…

Слушая деда, Елена лишь улыбалась. Она верила ему, ибо он всегда говорил о том, что хорошо знал.

— Жаль только, что ты фамилию сменила, — продолжил дед, — мне старая была больше по душе, а эта иностранщиной отдаёт, но ничего привыкну и к ней…

Я тебе, внучка, вот что скажу. В любви каждый обижается по-своему, так как нет двух одинаковых людей — кто-то расстаётся с некогда близким ему человеком, презрительно скривив губы, кто-то разражается площадной бранью и кидается с кулаками, а кто-то уходит молча…

А кто-то, уж совсем экзотический вариант, — меняет свою фамилию и покидает родную планету, обрекая себя на одиночество… Он, наверное, полагает, что у него ещё много времени — это самое большое заблуждение.

Елена скривила лицо.

— Дед, поверь мне, мне так будет лучше. Я не хочу видеть Игоря, слышать, знать о том, что он делает, кого любит, я его ненавижу…

— Любовь другого человека — это не твоя задача, которую нужно тебе решить. Она или есть, или нет. Ты лишь можешь позволить ей быть или не быть в твоей жизни. Что касается ненависти, то это продукт из того же теста, дарованного Всевышним, что и любовь. Человека невозможно лишить любви, не дав ей замену. А где ты найдёшь ей замену на Луне?

— Ну там же есть лунатики? — хихикнула Елена, — задружу с каким-нибудь, который посимпатичней…

— Нет там никаких лунатиков, — криво ухмыльнулся дед, — только колонисты с перестроенными тканями тела и загашенными чувствами…

— Тогда и проблем нет, буду как они, — любить только Родину, — задорно рассмеялась Елена.

— Ну ты, внучка, даёшь, я в шоке! Луна ведь, как ни крути, является для человека планетой высочайшей опасности, а не достопримечательностью для перенасыщенных туристов, а ещё хуже обиженных судьбой сентиментальных девушек. Что за соображения вошли в твою прелестную головку?

Елена шмыгнула носом.

Она не стала объяснять деду, что это за соображения, ибо они в полной мере соответствовали образу сентиментальной, плаксивой дуры. К тому же она ещё сама не разобралась в своих душевных метаниях, да и волновать его не совсем здоровое сердце не следовало.

— Дед, давай отставим в сторону плаксивую лирику, связанную с Игорем. Я уже перешагнула через это. Лучше подумаем о том, какие могут открыться в моей жизни перспективы, после того как я побываю на Луне. Я сделаю научную карьеру, получу общественное признание и, наконец, заработаю космобоны, которые позволят мне и моему деду безбедно жить. Тебе мы купим большой джип, дом-дачу на колёсах и будем с тобой бороздить заповедные уголки нашей страны, пока хватит сил. Не будет их — наймём водителя. Мечты должны сбываться…

Дед Семён отпил глоток минеральной воды из бутылки, стоявшей на столе, и задумался на мгновение, при этом его глаза несколько увлажнились.

— Знаешь, внучка, а в этом есть смысл. По правде сказать, мне это в голову сразу не пришло. Ничего не поделаешь, такой уже приобретённый старческий изъян — прожил день и будь доволен — далеко вперёд старичьё не заглядывает…

Но ты не я. Ты должна подумать вот о чём. У тех, кто связал на долгие годы свою жизнь с космосом, почти никогда не бывает постоянного дома. Длительное пребывание колонистов в одиночестве ведёт к невозможности создания семьи, потому как на пути её создания встаёт этот самый космос. Так уж вышло, что я хорошо знаю историю судьбы Татьяны Петровны Мухиной, она подтверждает в полной мере мои слова.

И ещё вот что скажу тебе, внучка. В жизни нередко, иногда какими-то странными путями, всё налаживается, само собой. Давным-давно, ещё в молодости, когда я сетовал на неудачу, мой отец как-то сказал: «Помни, сын, каждый день наступает не просто так, одинаково для всех, а приходит для кого-то одного, ему он и приносит удачу. Если человеку не везёт, скажем, месяц или два, в общем, у него сплошные серые будни — значит, это были чужие счастливые дни, а твой собственный — где-то уже на подходе». Подумай, внучка, хорошенько об этом.

— Хорошо, я подумаю, — заверила Елена деда.

— Что ж, тогда будем прощаться…

— Будем, только я не спросила, как у тебя самого дела?

Дед Семён хмыкнул.

— У меня всё нормально. Настроение — Питер: то по музеям хочется прошвырнуться, то из Авроры пальнут, то комиссарского тела попробовать, — хохотнул он.

— Ну ты, дед, даёшь! — задорно рассмеялась она. — Ладно, ложись спать, хотела пожелать, чтобы приснилась тебе милая и добрая старушка, но передумала, уж больно ты бываешь, противоречив в своих желаниях…

— И ты ложись, внучка, спать и ни о чём не печалься. Глупо о чём-то печалиться заранее или радоваться тому, чего ещё нет…

Елена восхитилась дедом.

— Я поражаюсь, дедуля, твоей способности извергать умные мысли — «Глупо о чём-то печалиться заранее или радоваться тому, чего ещё нет…» Это ж здорово сказано!

Дед Семён улыбнулся.

— Тебе, внучка, доводилось слышать выражение: «Жизнь учит»?

— Да, я слышала это выражение.

— А такое выражение: «К сожалению, её жизнь так ничему хорошему и не научила»?

— И это слышала.

Дед откинулся в кресле, заложив за голову руки.

— Человек, проживая отведённую ему жизнь, много думает над тем или иным событием, произошедшим в его жизни, — принялся философствовать он, — но итога его мыслительной деятельности зачастую нет, так как на полочку, — дед постучал пальцем по голове, — им ничего оформленного не положено, есть только какие-то расплывчатые размышления.

Это неправильно — человек должен анализировать полученный опыт, вырабатывать собственные правила, нормы поведения, чтобы вновь «не наступать на одни и те же грабли», в противном случае его жизнь, скорее всего, ничему не учит…

Моё умозаключение: «Глупо о чём-то печалиться заранее или радоваться тому, чего ещё нет…» — не что иное, как результат размышлений, связанных с недавним моим визитом к врачу.

Елена бросила на деда вопросительный взгляд.

— И ты считаешь, что каждый может своё умозаключение завернуть в красивую обвёртку, как это делаешь ты?

— Я так не считаю, главное — это итог. Он может быть выражен философским, литературным и даже просторечным языком. Мой отец как-то отозвался о своём знакомом: «Это не просто друг, а друг с ножом в кармане». Ёмкое и точное определение, появившееся как результат оценки поведенческой деятельности данного индивида. Я знал, о ком ведёт речь отец, и спустя годы мне представилась возможность убедиться в точности данного им суждения.

— Спасибо, дедуля, за разъяснение, теперь я тоже буду, с пользой для себя, вычленять квинтэссенцию из моего прожитого… Уже сейчас, оценивая то дерьмо, в каком я оказалась в связи с изменой Игоря в канун свадьбы, могу сделать важный для себя вывод: «Лучше быть одному, чем вместе с тем, кто предал тебя».

— Что ж, вывод неплохой, — философски заметил дед, — мне остаётся лишь добавить к сказанному мной, что в черепной коробке у человека должно быть место и для чужих умных мыслей. Ключевое слово здесь «умных», иначе собственное сознание можно загнать в «тёмный угол» и в результате стать несчастным узником в своей собственной голове.

Елена рассмеялась.

— Ценное предупреждение, — иронично заметила она. — Я вот, дед, забыла спросить у Мухиной, как обстоит дело в лунной колонии с кислородом? Как они там живут и чем дышат. Ты часом не знаешь, как в реалиях обстоит там дело?

Дед усмехнулся.

— Знаю. Жизнеобеспечение колонистов осуществляется за счёт гомеостаза — создания искусственной биосферы под колпаком, непроницаемым извне. В планах космических ведомств России, США и Китая на будущее предусматривается терраформирование, попросту говоря, изменение самой окружающей среды до состояния, пригодного для жизни людей.

— А откуда ты всё это знаешь? От своих бывших коллег по службе в Управлении космической безопасности?

— От твоей новой знакомой — Мухиной Татьяны Петровны и знаю. Мы ведь с ней давние друзья…

— Неожиданно. Но не зря ведь в народе говорят, что мир тесен… Спокойной ночи, мой умный дедушка!

— Спокойной ночи, моя красавица!

Попрощавшись с дедом, Елена быстро расстелила постель и юркнула под любимое пуховое одеяло. Ночью ей приснилась серая лунная пустынная поверхность, небо над головой без звёзд и огромный ударный кратер, приглашающий заглянуть внутрь своей зияющей пропасти, на дне которой притаился зловещий, чужой разум…

Глава четвёртая

Послышался писк голоблютуза, и в комнатном пространстве материализовалось изображение Мухиной.

— Здравствуй, Лена! — послышался низкий и мягкий голос Мухиной. — Как у тебя дела? Выспалась?

— Выспалась…

— Как настроение? Готова к собеседованию?

— Готова…

— А деду Семёну рассказала о том, что хочешь отправиться на Луну?

— Рассказала…

— Ну и как он отреагировал?

— Да как обычно — съязвил. Сказал, что жизнь не всех балует…

— Да уж, — протянула Мухина, — ёмко сказано…

Елена с лёгкостью согласилась с ней, так как в умении делать краеугольные выводы её деду равных не было.

— И ещё, дед осудил меня за то, что я сменила свою фамилию, теперь я Трацевская — это фамилия моей мамы. Проблем с её заменой не было — на портале «Госуслуги» её сменили сразу…

— Мужчинам это не понять, так что не обращай на это внимание. Я тебе, Лена, забыла сказать одну важную деталь. Все твои девичьи прелести в полной сохранности будут поджидать тебя до твоего возвращения с Луны, это ты знаешь. Но имей в виду, что перед тем как войти в модуль по депортации твоего энергетического сознания в лунное тело, ты можешь попросить сотрудника ЦУПа изменить что-либо в твоём старом теле, если ты, конечно, этого захочешь.

— А что, Татьяна Петровна, мне следует изменить, на ваш взгляд?

— Хороший вопрос! Он говорит от том, что у тебя нет претензий к своему телу, и это замечательно…

— Претензий действительно нет. А вот что мне надеть на собеседование, ума не приложу. Вы мне, Татьяна Петровна, не могли бы что-нибудь посоветовать?

— Оденься попроще, со спортивным уклоном. Это произведёт хорошее впечатление… И ещё, забыла сказать тебе важное, — спохватывается Мухина, — поезжай в ЦУП в верхнем эшелоне, наземный эшелон по твоему маршруту закрыт из-за каких-то масштабных работ.

— Спасибо, Татьяна Петровна, я так и сделаю, мне нравится езда в верхнем эшелоне. Сидишь в гелеотакси на мягком диванчике в уютном и прозрачном салоне и смотришь на всех сверху вниз с высоты птичьего полёта. Там, внизу, обыкновенные машины кажутся мелкими букашками… Красота! Жаль, что «Небесная кампания» открыла этот эшелон в городе только для своих летучих машин.

— Я тоже в восторге от наших крылатых гелеотакси. Даже порой становится смешно, как я могла в своё время восхищаться наземным такси, которые постоянно торчали в пробках. Благо потом открыли наземный эшелон метро, а теперь вот и крылатые гелео… Здорово!

Перед входом в центральный офис ЦУПа, куда приземлилось гелеотакси Елены, светится огромное рекламное табло. Бегущая неоновая строка информирует горожан о начавшемся конкурсном отборе кандидатов на работу в МИКе.

Елена спрыгнула с подножки такси и вошла в здание…

Руководитель отдела транзакционного анализа кадровой структуры ЦУПа Мариам Кульмэн, эффектная блондинка сорока лет, закончив читать электронное досье кандидата, отвернула от себя поворотный экран ультрабука последнего поколения и устремила свой взгляд на мозговой модем. Тот мгновенно считал её мысли и приятным мужским голосом известил:

— В приёмном отсеке кандидат на работу в международную инопланетную колонию — Трацевская Елена. Состояние спокойное… Внутренняя стеснённость удовлетворительная… Теплообмен в тканях слегка повышен… Дыхание спокойное… Вдохи глубокие… Зрачки не расширены… Выраженная склонность поведенческого контроля… Расположенность к общению — дружественная… Коэффициент мозговой активности высокий… Типаж спортивный… Уровень жировых отложений в норме… Итоговая оценка — 9,9 балла.

Мариам неторопливо поднялась из-за стола. Потянулась…

— Впустите, — властно произнесла она.

Невидимый электронный страж, повинуясь её команде, заиграл на входе всеми цветами радуги. Отсек безопасности озарился зелёным светом, входные двери распахнулись…

В отсек спокойным шагом вошла Елена.

— Разрешите?

Хозяйка кабинета изобразила на лице голливудскую улыбку и окинула её оценивающим взглядом с головы до ног.

— Проходите, Елена, к столу, присаживайтесь.

«С зеркальными нейронами у этой девушки всё в порядке, Петровна не ошиблась — это действительно приличный экземпляр», — отметила про себя Мариам.

— В приёмном отсеке Натали К., — поступило новое извещение от электронного стража.

В кабинет вошла стройная девушка лет тридцати пяти и села, напротив. Елена бросила на неё беглый взгляд. Девушка выглядела очень мило: тёмно-русые волосы, красивые черты лица и утончённая аристократическая бледность…

— Елена, это Натали К. — известный учёный в области генной инженерии. Натали, это Елена Трацевская, успешный микробиолог, кандидат биологических наук, — представила девушек Мариам. — Вам, Елена, наверное, доводилось слышать о Натали?

— Да, я наслышана о Натали. В мире клеточной инженерии её знают все, — улыбнулась Елена и протянула для рукопожатия руку.

— Очень приятно это слышать, — с полуулыбкой на красиво очерченных губах произнесла Натали, пожав ей руку.

Лицо Мариам озарила улыбка.

— У меня для вас, Елена, приятная новость, вы нам подходите. С этого момента вы зачислены в отряд космонавтов и будете работать в паре с Натали. Она вас введёт в курс дела по прибытию на МИК. Сейчас Натали проводит вас в центр перемещений ЦУП. Мы же с вами встретимся через два года.

— Спасибо! — растерянно молвила Елена. Она была явно ошарашена столь быстрым решением, принятым в отношении её персоны, и недоумевала, о какой встрече идёт речь. Неужели прямо сейчас предстоит полёт на Луну? — застыл на её губах немой вопрос.

— Идёмте, Лена, со мной, Луна нас уже заждалась, — заговорщицки подмигнула ей Натали.

Теряясь в догадках, Елена последовала вслед за Натали к выходу.

Мариам задумчиво посмотрела им вслед. «Забавно получается, на дворе 2050 год, а в человеческих отношениях кардинально ничего не изменилось, — подумалось ей. — Как и в прошлом столетии, в космонавты можно устроиться только по великому блату. Вот и сейчас, стоило лишь позвонить Мухиной генеральному директору, и девочка уже в отряде. Впрочем, ничего удивительного в этом нет, — осадила она себя, — ведь в основе будущего всегда лежит опыт предыдущих поколений. Вот и движемся по накатанной дорожке блата, так уж устроен мир!»

— Как вы, Лена, относитесь к чашечке кофе с миндальным печеньем перед дальней дорогой нашего серого вещества? — вполоборота, не сбавляя шаг, спросила её Натали.

— Я за! Меня колотит от охватившего волнения…

— Понимаю… Сама много раз прошла через это. Сейчас мы свернём в цуповское кафе, у нас ещё есть в запасе полчаса…

В уютном кафе было немноголюдно. Натали заказала себе капучино, Елена — латте макиато.

— Какая нелёгкая вас, Леночка, занесла на пыльную космическую дорожку? Хотя дайте угадаю. Может, у вас появилось непреодолимое желание заняться любовью с каким-нибудь космиком на другой планете?

Елена вытаращила глаза. Такое на свой счёт она явно принять не могла.

— Что вы так удивлённо смотрите на меня? Я ничего такого необычного не сказала. Упомянутого рода девочки нередко появляются на МИКе. Знаю, что не так давно в американском секторе гостила известная космическая путешественница Джесика — та ещё стерва! До неё там была Долли, она из того же замеса…

— Долли — это клонированная овца, что ли?

— Да нет, не овца, — рассмеялась Натали, — обычная озабоченная дамочка, которую космическое агентство NASA заслало своим астронавтам на рождество, в качестве подарка.

— А со мной что не так? Откуда прилетела к вам такая нелепая мысль на мой счёт? — скривила лицо Елена.

— Это я пошутила. У вас на лбу написано, что вам парень изменил. Я права? На губах Натали вновь мелькнула едва уловимая улыбка, указывающая на её весёлое настроение.

— Вы правы, мне изменил жених накануне нашей свадьбы…

— У каждой девушки свои проблемы — у кого хлеб чёрствый, а у кого бриллианты мелкие… Не расстраивайтесь, Елена, по этому поводу, главное, что роковое число вас не зацепило…

— Что это за число?

— 21593. Это число некоторые называют «самым сексуальным».

— И что оно означает?

— Означает то, что двое — парень и девушка — думают об одном, через пять недель девушке становится ясно, что она залетела, и через девять месяцев их будет трое… Вот такая хронология чисел…

Елена криво улыбнулась.

— И забавно, и грустно одновременно. Слава богу, что это роковое число обошло меня стороной, я бы сожалела о том, что родила ребёнка от такого мерзавца, каким оказался мой избранник.

— С мужиками, Леночка, не угадаешь, на кого им член укажет, туда они и держат путь, и с дороги не свернут… — иронично заметила Натали.

— Видимо, вы правы…

— Ещё бы мне быть не правой — сама через это прошла… В отличие от вас, я даже несколько дней была в браке. После измены мужа решила уйти куда глаза глядят, а они посмотрели в небо, — усмехнулась Натали. — Показать вам моё видео того периода?

— Покажите.

Натали достала из сумочки ультрамодный инфоэкран, развернула его на столе и разгладила рукой складки.

Елена, чуть сощурившись, вгляделась в изображение. Лазурный берег Ниццы она признала сразу. Натали и её друг выходили из воды, их тела отливали бронзовым загаром, а лица светились от счастья. Особенно ярко смотрелась она: хохочущая на золотистом песке, подняв руки к тёмно-каштановым волосам.