О мечте

Глава 1. О рейтинге, проекте. История Жени и Паши

— Тебя что-то смущает? Ты думаешь, рейтинга не будет?

— Рейтинг будет, в этом я ни секунды не сомневаюсь. Сам знаешь, у нас на телевидении чем чуднее проект и чем его участники ближе к народу, тем выше рейтинг. Меня волнует другое — где найти интересных персонажей. Я почитала предварительные истории, которые прислали соискатели, желающие попасть в проект, там одни золушки провинциальные с сомнительными талантами. А эта тема уж так избита, что, на мой взгляд, запуская что-то новое, касаться её — точно не стоит.

— Ну почему, Жень, — сказки то все любят, и их никто не отменял.

— Может ты и прав. Но я считаю, что упор сейчас нужно делать на участников-мужчин. Их меньше, и они бывают интереснее.

— Тебе?

— Что мне?

— Тебе интереснее?

— А мне что, только мужчины интересны? — Женя засмеялась. — Хорошо же обо мне думает мой новый работодатель.

Они сидели в кабинете генерального продюсера нового телевизионного канала. Эту должность он получил совсем недавно и упивался важностью доверенной ему позиции. Как-то в одночасье он в тридцать лет превратился из Паши, в крайнем случае, Павла — в стопроцентного Павла Николаевича со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Он стал носить деловой костюм. Обожаемые джинсы и пуловеры стали исключительно одеждой выходного дня. По статусу он должен был иметь водителя и секретаря и ими незамедлительно обзавелся. Ежедневно нужно было проводить совещания, выслушивать доклады подчиненных, отчитывать нерадивых и иногда хвалить преуспевающих сотрудников. Он должен был отслеживать рейтинги. И выполнять еще много рутинной административной работы.

Словом, все прелести и тяготы или, скорее, тяготы и прелести, или уж, что вернее всего, больше тяготы, чем прелести, руководящей телевизионной работы, свалившейся на него в полном объеме.

И он стойко переносил эту новую реальность. А скорее, он в ней купался.

Единственно, что его делать никто не обязывал, — это брать на работу свою подругу, Евгению Артемову.

Но первое, что он сделал, вступив в должность, — это пригласил на работу именно её. Пригласил, потому что он к ней привык. И долгие годы жизни бок о бок приучили его, что она всегда рядом, что на нее можно положиться всегда и во всем. Он твердо знал или, скорее, не знал, а чувствовал, что он без неё не сможет. Поэтому всегда и везде, когда была возможность, старался строить свою жизнь так, чтобы она была рядом.

Их семьи жили в одном подъезде. И поэтому дети познакомились и подружились, играя в песочнице. Так получилось, что маленькие Женя и Паша даже внешне были чем-то похожи. По крайней мере, у обоих детей были зеленые глаза и русые волосы. И часто бывало так, когда одна из мам или Женина бабушка гуляли с обоими малышами, то слышали восхищенные комментарии какой-нибудь одинокой старушки, проводящей время на детской площадке, какие замечательные двойняшки и как они любят друг друга. Взрослые посмеивались и никого ни в чем не разубеждали.

Потом, когда ребятишки подросли, они учились в одном классе. Вместе десять лет сидели за одной партой, вместе ходили на занятия и возвращались домой. Они никогда не договаривались ни о чем, они просто знали, что так будет. Утром Паша спускался на один этаж, заходил за Женей, и они шли в школу. После уроков возвращались домой, делали домашнее задание и отправлялись гулять. Вместе хулиганили и получали нагоняй от родителей. Подстрекателем на шалости была обычно Женя. Она вообще была девочкой отчаянной и с неуёмной фантазией. Но наказания всегда делились пополам.

Они вместе пошли в музыкальную школу, потому что Пашина мама считала, что каждый интеллигентный ребенок должен знать музыкальную грамоту. Вместе занимались английским, так как Женина мама работала переводчицей и могла сама передать детям знания языка.

Семьи дружили, вернее, дружили мамы детей. Папы дружить никак не могли, потому что Пашин папа чаще всего был на работе или в командировке. Он был каким-то большим начальником. А вот Женькин достойный родитель, разведясь с женой, когда дочке было лет пять, как-то в одночасье самоустранился, и Женя жила с мамой и бабушкой. А Пашка в полной и довольно обеспеченной семье. Вот и вся разница. Хотя разницы этой ребята не чувствовали и наслаждались беззаботной детской жизнью и крепкой дружбой. Поверяли друг другу тайны, если таковые были, делились своими жизненными наблюдениями и переживаниями. И никогда не ссорились. Может, поводов не было, а скорее всего, они просто не представляли, что могут поссориться друг с другом.

Окончив школу, Паша и Женя поступили в один институт. По-прежнему вместе ходили на лекции, иногда вместе прогуливали, вместе готовились к семинарам и коллоквиумам. Сдавали экзамены и, наконец, получили дипломы, где черным по белому было написано, что Евгения Артемова и Павел Старковский, самые что ни на есть настоящие специалисты в области менеджмента и экономики и готовы к покорению профессиональных вершин.

Пашин папа на радостях закатил в честь этого знаменательного события грандиозный банкет, на котором объявил детям, что молодых специалистов готова принять крупная международная компания. Впереди каждого из них ждет головокружительный успех и незамедлительное восхождение по карьерной лестнице. Добавил, конечно, из педагогических соображений, что вышеозначенные молодые специалисты должны примерно трудиться и проявлять свои лучшие качества. Но вдруг оказалось, что у гадких детей совсем другие планы. Работать «на чужого дядю» они не собираются, а планируют заниматься бизнесом. Папа рассвирепел и первый раз сказал сыну, что он живет не своим умом и сто раз пожалеет об этом идиотском поступке.

Дети беззаботно отмахнулись от родительских увещеваний и зарегистрировали свою компанию с громким названием «АРТСТАРТ», собрав воедино первые слоги своих фамилий Артемова и Старковский, прибавив, как им показалось, не достающую букву «Т». Название компании продиктовало сферу деятельности. И новоиспеченная фирма кинулась в омут продюсерской деятельности. Они устраивали концерты и презентации, возили на гастроли молодых исполнителей и звезд. Они были молоды, амбициозны, и у них все получалось.

Пашкин папа сменил гнев на милость и, сказав «победителей не судят», подарил сыну машину.

Но, к сожалению, в жизни не бывают только светлые моменты, и в нашей истории наступила темная полоса. В стране грянул кризис. Многие проекты пришлось остановить, а потом закрыть и саму компанию. Паша был взбешен и даже несколько деморализован.

Как принято считать — беда никогда не приходит одна. Именно в этот момент произошло событие, которое стало самым негативным в жизни Павла Старковского. Событие, которого он никак не ожидал и представить не мог, что такое вообще может случиться, — Женька влюбилась. Не просто влюбилась, такое случалось и раньше, а влюбилась окончательно и бесповоротно и собралась замуж.

Все окружающие, родители и друзья так привыкли, что Женя и Паша — пара, никому и в голову не могло прийти, что может быть как-то иначе. И поэтому все пытались исправить ситуацию, проводили воспитательные беседы с горе-невестой, пугали страшными историями про неудачные браки, но все это не возымело успех. Женька была непреклонна и в результате вышла замуж за предмет своей страсти. Она так увлеклась своей новой жизнью и статусом «мужней жены», что на какое-то время исчезла из Пашкиного поля зрения. Женя ездила с мужем на соревнования. Он был профессиональным спортсменом. Старалась обустроить быт, собирала пресс-конференции. Одним словом, была идеальной боевой подругой своего талантливого и, как ей тогда казалось, успешного мужа.

А Паша сделал ставку на карьеру. За несколько лет дошёл от руководителя подразделения в кинокомпании до генерального продюсера телевизионного канала.

Последовав примеру своей подруги, он женился. Говорить о большой любви не приходилось, но родители Павла решили, что жениться пора, а он не стал возражать.

Предложенная девочка была хорошенькая, воспитанная, неплохо образованная. Была дочкой одного господина из ближнего круга его отца, что тоже являлось немаловажным фактором, так как она была «ровней», как любила говорить Пашина мама. А главное, барышня не вызывала у Пашки отторжения и страшно старалась ему понравиться, и понравилась, в результате, его маме, что, в общем, явилось залогом успеха.

Павел женился. Молодая семья получила от родителей жениха королевский свадебный подарок — трехкомнатную квартиру в центре Москвы, от родителей невесты — участок в ближнем Подмосковье. Словом, все «как у людей». У молодоженов родился сын, которого, недолго думая, назвали в честь отца Павлом.

Со стороны все было прекрасно, но случилось так, что очень быстро жена начала раздражать Павла-старшего. И раздражало в ней все: ее внешность, хотя внешность была более чем хороша, голос, манера одеваться и разговаривать, любовь к сериалам, бульварной прессе и достижениям пластической хирургии. Павел старался не показывать супруге своего отношения, но в то же время строил свою жизнь так, чтобы как можно меньше находиться дома, и преуспел в этом начинании. Свел свое общение с супругой практически к нулю. Он крайне мало бывал дома, деловой же человек — работы много, откуда время на домашние посиделки. А если все-таки бывал, то брал маленького сына гулять или вез мальчика в какой-нибудь детский развлекательный центр. Или, если не занимался ребенком, но случайно оказался дома, то заваливался пораньше спать, уставал же ведь очень. Что тут скажешь.

Женькина семейная жизнь тоже как-то не заладилась. После того как сумасшедшая страсть стала ослабевать, начало приходить прозрение. Муж оказался не столь талантливым, каким нарисовала его всемогущая фантазия влюбленной женщины. Запланированные и намечтанные спортивные победы не приходили, характер спортсмена-неудачника портился, а вместе с ним портились и отношения супругов. Он капризничал, выказывал недовольство по каждому вопросу, и самое неприятное — страшно ревновал, причем совершенно беспочвенно. Женька, хотя всегда имела успех у мужчин, живя с человеком, не представляла себе флирт на стороне и умела быть верной. Но муж, видимо, не очень хорошо успел её узнать и постоянно устраивал сцены. Дошло до того, что в порыве каких-то разборок спортсмен дал Женьке пощечину. На этом их семейная жизнь закончилась, и Женя вернулась к маме. Бабушки к тому времени уже не было.

Спортсмен страдал, клялся, что подобного больше не повториться, умолял вернуться, но Евгения была непреклонна. И не только покинула лоно семьи, но и официально развелась с супругом.

Именно в этот период Женя и Павел встретились снова. Оба были настолько счастливы опять, обретя друг друга, что на какое-то время забыли о произошедших в их жизни переменах. Забыли, что уже взрослые, что много уже за плечами. Они так стосковались за время разлуки, что решили максимально восполнить упущенное.

В это время Павла пригласили возглавить новый телевизионный канал, и, конечно он позвал с собой Женю. Она незамедлительно согласилась.

И сейчас они обсуждали новый проект.

— Жень, надо еще подумать. Кто будет в жюри сидеть? На программу, в любом случае, нужно медийных персонажей сажать для картинки. А на отбор? Там хорошие профессионалы нужны в разных областях. Ведь участники могут быть с талантами очень разными. И название наше — «Мечта, которая должна сбыться» — тоже диктует разнообразие этих «мечт».

— Ну, да, — задумчиво протянула Женя, — придет какой-нибудь профессор философии, а всю жизнь мечтал быть сапожником. Как мы его судить будем?

— Сапожник — это хорошо, — подхватил Паша, — сошьет он тебе сафьяновые черевички на высоком каблуке, и будешь ты в них по подиуму рассекать.

— А если без дураков, уже нужно вплотную этим озадачиться. С понедельника на предпросмотр нужно участников вызывать. А экспертов пока нет.

— А ты, хотя бы приблизительно, определилась с кругом участников, которых на просмотр позовешь?

— Определилась. Приблизительно. Редакторы мне сказали, что отсмотреть мы должны сто — сто двадцать человек. Не больше. На это нам дается три дня. А отобрать нужно тридцать, для первой съемки. А список предварительный вот такой, — Женя положила перед Павлом толстую папку, — там участники, их резюме, и что они представлять собираются.

Пашка полистал документы.

— Жуть! Сколько их тут!

Женька засмеялась.

— Это, Павел Николаевич, отобранные претенденты. А было человек шестьсот, как минимум. И география — вся страна и ближнее зарубежье. Так что давай напрягись и хоть по диагонали прочти, чтоб в курсе быть.

Паша полистал материалы. Один пресс-релиз его заинтересовал, он вытащил листочек и ещё раз внимательно прочитал, и вдруг процитировал фразу из фильма «Формула любви»:

— «А зачем нам кузнец? Нам кузнец не нужен».

— Паш, а чем тебе кузнец не угодил? Тем более этот кузнец — девушка, молодая, красивая. Женщина-кузнец — само по себе удивительно. По образованию она бухгалтер. А занимается кузнечным делом — это хобби. Мечта, если хочешь.

— У неё что, мечта была оградки на кладбище делать? Или лошадей подковывать?

— Паш, ты извини, конечно, но ты как-то дилетантски смотришь на вопрос. Кузнечное дело — это искусство, если в руках хорошего мастера и творческого человека.

— Ладно, не кипятись. Меня только интересует, как ты это все снимать собираешься? Ты кузницу в студии что ли построишь?

— Нет, конечно. Хотя было бы прикольно. На первом туре её работы покажем — это произведения искусства. Расскажем, что она вся такая замечательная. А дальше будем в кузнице снимать.

— Нужно все-таки предварительно снять, как она работает, чтобы ни у кого сомнений не возникло. Ведущие чтобы там покрутились, поспрашивали, повосхищались.

Женя кивнула.

— Во ку… во кузнице, — промурлыкал Павел строчку из народной песни.

— Паш, — окликнула Женя, — а она же еще предварительный просмотр не прошла, может, её забракуют. Конечно, скорее всего, пройдет.

— Ладно, пусть будет кузнец, — Павел углубился в чтение документов. Потом вздохнул и отодвинул папку: — Жень, я это за год не прочту.

— А ты постарайся. Вечером домой придешь, жене скажи, чтобы тебе почитала. А сам спать ложись. Помнишь, как Леонов в фильме «Большая перемена» историю учил. Вот и ты так попробуй, у тебя «на корочку» все запишется, — Женька не на шутку развеселилась и продолжила фантазировать. — Придешь завтра на совещание и скажешь: «Ваша карта бита» и так далее. Или что там у тебя запишется?

— Жень, ты, что так развеселилась? — проворчал Павел и еще раз полистал документы. — Когда ты это все успеваешь?

— Павел Николаевич, я очень ценный сотрудник. Вы мне должны за вредность молоко давать и на руках носить.

— Молока сейчас тут нет, а на руках это мы с нашим удовольствием, — заявил продюсер, подошел к Жене, изображая, что сейчас поднимет её на руки.

Женя отскочила:

— Старковский, отстань. Тебе уж не пятнадцать лет. Ладно, Паш, пойду. Дел действительно полно.

— Ты мне к вечеру список на жюри подготовь, — дал начальника Павел и просительно добавил, — пожалуйста.

Женя усмехнулась:

— Сделаю. Не боись, Павел Николаевич, прорвемся.

Глава 2. Интерес, интерес, интерес

Женя вышла из кабинета Старковского, в коридоре её поймала девочка — администратор по гостям. По всей видимости, девчонка специально паслась в коридоре у кабинета босса и встретилась Жене не случайно.

— Евгения, — окликнула её девчонка, — извините, можно вас на минуточку.

Женя остановилась и вопросительно посмотрела на барышню. Девочка переминалась с ноги на ногу. Женя поторопила.

— Ну, что вы хотели меня спросить?

— Извините, что спрашиваю, вы же давно знаете Павла Николаевича?

— Давно. А почему вас это интересует?

— Ну, просто, раз вы давно знакомы, Вы, наверное, знаете, женат он или нет?

— Не понимаю, почему вас это интересует. Но, если уж так интересно, отвечу, — женат. Я удовлетворила ваше любопытство?

Женька насмешливо посмотрела на собеседницу. Она привыкла, что Пашка всегда является предметом живейшего женского интереса. Он был настолько обаятельным, что через минуту общения любая барышня готова была идти за ним хоть на край света. Причем Пашка об этом знал, но никогда не пользовался этим специально. Жене даже казалось, что он был слишком положительным в вопросах отношений с противоположным полом. Хотя в юности успел погулять в своё удовольствие.

— Жаль, — протянула девица, услышав неутешительный ответ. — А то, что он женат, это серьезно?

— Крайне серьезно. И, я бы даже сказала, безнадежно.

Женька развернулась на высоченных каблуках, без которых не умела обойтись ни одного дня, хотя и без каблуков была довольно высокого роста, и быстрым шагом пошла по коридору.

— Видишь, как обозлилась, — сказала своей подружке другая девчонка, появившаяся из-за угла. — Сто пудово, она с ним спит.

Женя услышала последние фразы.

«Все как всегда, — подумала она, — разнообразием женские мысли не отличаются».

С юности досужие языки её укладывали к Пашке в постель. Когда-то она пыталась это опровергать, а потом махнула рукой. Пусть думают что хотят.

Глава 3. Первый просмотр. Новая «звезда»

«Просмотреть в три дня сто двадцать человек — это серьёзная работа, — думала Женя, — её, наверное, можно приравнять к физически тяжелому труду».

А может быть, этот труд был тяжелее. Ведь перед комиссией стояли люди: со своими судьбами, мечтами, амбициями.

И у кого-то эти мечты могли, хотя бы отчасти, сбыться. А кому-то приходилось просто отказывать.

Женя почему-то в эти дни вспомнила фильм «Приходите завтра», где уборщица в консерватории объясняла героине, что такое экзаменационные туры в театральных вузах. Говорила: «Туры — это когда людей просеивают, как сквозь сито, а потом как турнут». Женя понимала, что у них творится примерно то же самое. И задачи поставлены похожие.

Людям приходилось отказывать. Кого-то вносить в резервный список, чтобы понять, вписывается или нет тот или иной персонаж в состав участников и концепцию проекта. Ведь направления, в которых демонстрировали свои таланты участники, были очень разные. А критерии оценок нужно было применять ко всем одинаковые. А как сравнить поющего или танцующего участника с художником, кузнецом или дрессировщиком собачек. Вот и приходилось пытаться объять необъятное. Люди переживали, пробовали что-то доказать, некоторые стремились кулуарно, нажав на какие-то клавиши, решить вопрос своего участия. Приходилось разговаривать, объяснять, благодарить и провожать в «бессрочный отпуск», как часто говорила одна Женина подруга, расставаясь с очередным воздыхателем.

Все это было непросто, нервно, но таковы были правила, и их нужно было неукоснительно соблюдать.

Сказать, что Женя устала, это было не сказать ничего.

Сложность ситуации усугублялась тем, что просмотр шел в два потока. И Женя, пытаясь ничего не упустить, старалась посмотреть всех претендентов и металась из студии в студию.

В очередной раз Женя порадовалась, что владельцы канала предусмотрительно разместили офис там же, где находились съёмочные площади, и не приходилось надолго покидать своё рабочее место.

Пашка в просмотровых баталиях не участвовал, так как вершил дела государственной важности, и один развлекательный проект был лишь частью, пусть и довольно значимой частью, жизни канала. Но все же он, как мог, поддерживал подругу, в перерывах пытался её то подкормить, то развлечь. Правда, как Женьке казалось, кормил нормально, хотя у неё кусок в горло не лез, а вот развлекал не очень удачно. Как-то, встретив её, перебегавшую из одной студии в другую, спросил:

— Женька, а помнишь, как нам в третьем классе нравился анекдот про обезьяну, которая не могла выбрать с какими животными ей себя идентифицировать — умными или красивыми, и говорила: «Что мне, разорваться что ли?».

— Старковский, будь моя воля, я бы тебя идентифицировала со стопроцентным дураком, — забыв о субординации, огрызнулась Женька и унеслась по своим делам.

К концу третьего дня Женя поняла, что в принципе состав участников собран. Разношёрстный, непонятный, но интересный, и можно сворачивать этот чудо-просмотр. Но оставалось еще несколько претендентов, и решили их тоже просмотреть. Просто чтобы людям, потерявшим кучу времени, не было бы совсем обидно.

— Жень, можно тебя на минуточку, — в студию заглянула Инна Миронова, их с Пашей бывшая одноклассница, выпускница консерватории, которая занималась отбором музыкальных талантов. Женя вышла. — Там такой парень роскошный! — ажиотировала Инка. — На всех инструментах играет. Говорит, что музыкального образования нет, только музыкальная школа по классу фортепиано. Если не врет, то уникум. Даже если врет, все равно талантище. Десять инструментов представил. И играет очень прилично. Я его задержала, Жень, иди посмотри. Это стоит того.

Пока девушки шли по коридору, Инна продолжала восхищаться новым участником:

— А красавец, какой! Высоченный, но не долговязый. Сложен как! Загорелый…

— Может, в солярий перед съёмкой сходил, — буркнула Женя.

— Может и в солярий, а может, с курорта вернулся. Я бы с таким не отказалась отдохнуть. Ой, Жень, нам бы таких мужиков.

Женя вздохнула, конечно, Инку понять можно, она только что рассталась со своим прохиндеем-мужем и осталась с маленькой дочкой на руках. Хорошо Пашка на работу позвал. Но одной работой и ребенком сыт не будешь, должно быть что-то и для души. Вот и обращает внимание на всяких, как она говорит, «породистых красавцев».

Женя с Инной зашли в студию, на сцене стоял молодой мужчина. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что парень стопроцентно уверен в себе. Находясь вроде бы в новой для себя обстановке, как требовали правила, он был абсолютно спокоен.

«Наверняка артист, — подумала Женя, — ну, если не музыкант, то в принципе по правилам это допустимо». Женька обернулась. В зал зашел Павел. Инка позвала и его.

— Владимир, — обратилась Инна к исполнителю, — мы уже дали вам положительный ответ на участие в проекте, но я хотела, чтобы мои коллеги посмотрели ваше выступление. Повторите, пожалуйста.

Это было действительно что-то. Номер был построен так, что под единую инструментальную фонограмму молодой человек солировал на совершенно разных музыкальных инструментах. И делал это легко, непринужденно, и звучало всё просто классно.

После номера Женя не утерпела и спросила:

— Извините, я все-таки спрошу. Вы так уверенно держитесь на сцене. Вы артист?

Молодой человек покачал головой и ответил:

— Нет. Я хирург. Но очень люблю музыку.

Женя улыбнулась.

— Тогда милости просим, вы по адресу пришли.

Глава 4. Впечатление

— Жень, я под впечатлением. Вот этот последний парень. Просто уникально талантливый.

Они зашли в кабинет к продюсеру. Женя, как всегда, с кучей документов и пресс-релизов.

— Паш, вы так с Инной восхищаетесь этим Хохловым, что уже и конкурса проводить не нужно, уже есть победитель. Так нельзя. Все не однозначно. Это все-таки первое впечатление. Оно может быть обманчиво.

— Что обманчиво? То, что человек с легкостью играет на десяти разных музыкальных инструментах?

— Да, на десяти, — согласилась Женя. — И играет не плохо.

— Инка говорит — просто здорово играет. А её мнению доверять можно, диплом консерватории просто так не дают.

— Ну, да. Только играл он одну вещь, может, он её десять лет долбил. А то, что он говорит, что ему достаточно несколько минут подержать в руках незнакомый музыкальный инструмент, понять принцип звукоизвлечения, попробовать, и он сможет что-то сыграть. Я не очень в это верю.

— Жень, почему такой скепсис?

— Ладно, Паш, что мы уперлись в одного участника? У нас их тридцать, и ко всем нужно ключик подобрать.

— Женечка, с ключиками это по твоей части.

— Будем стараться, Ваше благородие, — отрапортовала Женя.

Павел перебирал документы на столе.

— А мне еще девочка вот эта очень понравилась, которую Инка в первый день заприметила.

— Какая это тебе девочка понравилась? — захихикала Женя, но, взглянув в информационный листок, сразу посерьёзнела. — Да, девочка хорошая, голос божественный, внешность просто ангел.

— И молоденькая совсем девчушка, восемнадцать лет всего, — подхватил Павел, — только такой недуг страшный, все перечеркивает. — Паша помолчал, потом спросил: — Она совсем ходить не может?

Женя отрицательно покачала головой и добавила:

— Даже с кресла не встаёт.

— Может, мы зря её оставили? Как потом выгонять будем?

— Паш, мы же ей не карьеру певицы делать предлагаем, а хотим, чтобы у человека сбылась мечта. Пусть хоть во время проекта будет счастлива. А потом, она так хороша, что вполне выиграть может. У нас народ расчувствуется и за неё проголосует. Посмотрим.

— Ладно, Жень, — Павел собрал все документы, протянул подруге, — давай, готовь материалы на всех отобранных участников, завтра на совещании представишь. Тебя домой отвезти?

— Нет, Пашка, поработаю еще. А ты не жди меня, домой отправляйся, ты же у нас человек семейный.

— Жень, у меня у самого дел много, поработаю еще, я через часок тебе наберу.

Женя всегда удивлялась, каким потрясающим терпением обладает этот человек.

Вот и сегодня он все-таки дождался, пока она закончит свои нескончаемые дела, и повез её домой. Повез сам, потому что водитель взмолился, что, конечно, у него рабочий день ненормированный, но не до такой же степени. Добрейший Павел Николаевич пожалел стенающего парня и с миром отпустил до завтра.

Женя попыталась убедить друга, что она прекрасно доберется сама, но друг-начальник был непреклонен.

Они ехали в машине, болтали ни о чем, просто чтобы не завести разговор о работе.

Вдруг Женя вспомнила, какой, как ей показалось, забавный случай произошел сегодня днём, и она сказала:

— Паш, а знаешь, кто мне сегодня звонил?

Павел отрицательно помотал головой.

— Не поверишь, твоя жена.

— Это ещё зачем? — недовольно проворчал Павел. — Вы же с ней вроде, даже не знакомы.

— Не знакомы. И она считает, что это большое упущение, и приглашает срочно исправить эту недоработку. Она пригласила меня в ближайшую субботу на день рождение вашего сына.

— Ну, да, у Пашки же день рождения. Пять лет, первый юбилей. И куда она тебя пригласила? — поинтересовался Павел.

— А ты что не в курсе, где вы ребенку день рождения отмечаете?

— Пока не в курсе, это Ольга должна была решить. Ну и где?

— Какой-то ресторан в вашем жилом комплексе, забыла название.

Паша усмехнулся, подумал: «Все как всегда, фантазией Ольга Александровна никогда не отличалась», а спросил только:

— Так ты придешь?

— Приду, тем более с Пашкой я знакома, ты ко мне с ним приходил.

— Ага, ты ему понравилась. Он постоянно спрашивает: «Когда к Жене пойдем?»

— Наверное, поэтому твоя жена решила тоже на меня посмотреть.

— Она же знает, что мы с детства вместе и, понятное дело, хочет познакомиться. Только, я боюсь, тебе скучно будет.

— Паш, что ты волнуешься, я же не на дискотеку иду, а к ребенку на день рождения.

— Знаешь, я Инку еще позову, у нее тоже ребенок маленький, и тебе повеселее будет.

— Конечно, повеселее, поболтаем на производственные темы, — хихикнула Женя. — Скажи лучше, что юбиляру подарить?

Вопрос поставил Павла в тупик.

— Да вроде у него все есть. Игрушек море. Приставки всякие игровые, — Паша задумался. — Слушай, а подари ему книжки.

— Книга — лучший подарок, — откликнулась Женя. — А, если серьёзно?

— Так я серьёзно. Помнишь, как мы радовались, когда нам книги дарили?

— Милый друг, так тогда книжек хороших купить было невозможно, а теперь что хочешь и сколько хочешь, бери — не хочу.

— Ой, Женька, сейчас тоже книжек детских не так много, — Павел засмеялся. — Вернее, их много, но не все можно, а главное нужно детям читать. Почитай «Пеппи Длинный Чулок» в современном переводе. Позабавишься и много нового узнаешь, — веселился Пашка.

— Пеппи сейчас читать не буду, ещё раз почитаю лучше резюме наших участников, а то буду завтра на совещании бледно выглядеть. В гости не зову, не обижайся, поздно уже. А ты посмотри, каких книжек у сына нет, скажешь завтра, и я куплю. Обязуюсь переводы выбрать адекватные. Ладно, Пашуня, пойду. До завтра.

Женя, как обычно, чмокнула Павла, привычным движением стерла с его щеки свою помаду и упорхнула.

Глава 5. Презентация спонсорам

Женя волновалась. Это был её первый крупный телевизионный проект. И сейчас она должна была презентовать план всей предстоящей работы своим коллегам и спонсорам. От её выступления в принципе ничего не зависело, все и так было уже давно решено, но она понимала, от того, насколько она будет убедительна и уверена в себе, от этого прямо или косвенно зависит отношение к Павлу. И она очень старалась.

Все прошло прекрасно, участники всем понравились, спонсоры ажиотировали, что рейтинги будут высоченные. Павел заверил их, что, безусловно, он и его коллеги сделают все возможное, чтобы оправдать доверие и главное, что особенно важно, потраченные на проект немалые средства.

— Ну и денек, — простонал Павел, плюхнувшись в кресло в своем рабочем кабинете, — отстрелялись вроде бы. А ты молодец Артемова. Спонсоров очаровала. И вообще, ты очень повзрослела.

— Может, постарела? — ехидно спросила Женя, отхлебывая воду из бутылки. Налить в стакан не было никакой возможности, для этого нужно было встать, пройти целых два шага, да еще надеть туфли, которые она только что с наслаждением скинула. Нет, никогда, лучше пить из бутылки, не водку же из горла.

— Жень, я сказал, то, что сказал, — Пашка включил начальственный тон, последнее время он в этом здорово преуспел и получалось у него вполне натурально. — Не постарела. Про мужчину я бы сказал возмужал. А про женщину не знаю как сказать. Ты держишься очень уверенно, с достоинством, не пытаешься понравиться, а нравишься. Это дорогого стоит, Жень.

— Рады стараться, Ваше благородие, — потянулась в кресле Женя. — А на самом деле спасибо, Паш, за добрые слова, — помолчала, потом спросила. — Ну, ты придумал, какие книжки Пашке подарить?

— Давай классику какую-нибудь. А этой новомодной белиберды у него и так полно.

— Ладно, завтра в хороший книжный магазин съезжу.

— Да можно в интернете заказать.

— Нет, в интернете это не то. Книгу нужно в руках подержать, чтобы почувствовать. Всему-то тебя учить надо, — Женя с неохотой засунула ноги в туфли и встала. — Пойду. Рабочий день еще никто не отменял.

Глава 6. День рождения Паши

Женя вошла в ресторан. Навстречу ей бросился именинник с воплем, похожим больше на боевой клич. «Женька приехала!» — кричал ребенок.

— Паш, что это за Женька, — Павел-старший недовольно поморщился. — Так к взрослым нельзя обращаться.

— Привет, Паша, поздравляю вас обоих с днем рождения младшего Паши, — Женя протянула имениннику подарок. — Это сказки Пушкина и русские народные с очень красивыми картинками, — и пояснила Павлу старшему: — там знаменитые иллюстрации Ивана Билибина.

— Я помню, у тебя были такие книжки, — откликнулся Павел.

— Да, мне дедушка дарил. Но у меня были не все, а тут полная версия, и издание прекрасное.

— Ой, это же очень дорого! — воскликнула красивая молодая женщина, подходя к трио.

«Видимо, это и есть мама маленького юбиляра, а по совместительству Пашкина жена», — подумала Женя и сказала:

— Это не очень дорого, но очень здорово. Поздравляю вас с днем рождения сына.

— Жень, познакомься, — очнулся Павел, — это моя жена Ольга. А это моя подруга, Евгения.

— Очень приятно, — девушки улыбнулись друг другу.

— Я вас сразу узнала, — Ольга с интересом разглядывала свою гостью, — вы, Евгения, для моего мужа просто «луч света в темном царстве» и непререкаемый авторитет.

— Не знала, — усмехнулась Евгения, — приятно удивлена.

Она тоже рассматривала Ольгу и думала: «У Пашки хороший вкус, женщина красивая. Блондинка, скорее всего, почти натуральная. Может, чуть-чуть стилисты над цветом поколдовали, но не самозабвенно. Одевается со вкусом. Мальчишка славный. Короче, молодец Пашка».

— Евгения, вы проходите, чувствуйте себя как дома. Шампанское, пожалуйста, — суетилась хозяйка.

Женя взяла бокал и окликнула именинника. Мальчик подлетел и протянул Жене бокал с соком, чокаться. Женя восхитилась, обратилась к Павлу-старшему.

— Пашка, твоя школа? Молодой человек полностью готов к светской жизни, с бокалом по залу летает. Ну, что, Павел Павлович, с днем рождения Вас, и пусть сбудутся все ваши мечты, — и снова обратилась к старшему, — Паш, а я что-то твоих родителей не вижу.

— Так они отдыхают. У отца отпуск, мама захотела в Венецию съездить. Они завтра приедут.

— Приедут и будут внуку рассказывать сказки об Италии, — сказала Женя. — О, смотри, Инка с дочкой приехали.

— Павел, ну, что ты застыл, — вступила супруга, — иди, встречай гостей.

Пашка метнул на Ольгу раздраженный взгляд, нацепил на лицо улыбку и направился навстречу вновь прибывшим гостям.

«Как-то не все идеально в этой семье, — подумала Женя. — Но чужие скелеты в шкафу на то они и чужие, чтобы в них особенно не разбираться». Женя выпила еще глоток шампанского, сжевала кусочек ананаса с фуршетного стола и подошла к Инне, которая только что поздравила семью Старковских.

— Жень, познакомься, это дочка моя — Анечка.

— Хорошенькая какая, — улыбнулась Женя и протянула руку, — привет, Аня. Пойдемте, провожу вас в соседний зал — там аниматоры с детьми занимаются.

— Ага, сейчас Аню отведем, выпьем что-нибудь, поболтаем, — обрадовалась Инка.

— А-то мы не болтаем на работе, — засмеялась Женя.

— Ты все больше при начальстве держишься, — захихикала Инка. — Хотя ты и в школе в основном с Пашкой общалась. Он у тебя: и друг, и брат, и оруженосец — все в одном флаконе.

— Инка, а ты в школе тоже не очень-то с нами общалась. Вся в музыке утопала да по конкурсам вечно ездила. У тебя лучший друг был рояль.

— Да, — Инна вздохнула, — думала, пианисткой известной буду, но как-то не сложилось.

— Почему не сложилось? Ты консерваторию закончила. Сейчас в проекте по всем музыкальным вопросам эксперт. Тоже не так мало.

— Немало, — задумчиво сказала Инна, — только таланта мало. Видимо, когда способности распределяли, мне очень незначительную порцию отмерили. А парню этому от души насыпали.

— Какому парню? — не поняла Женя.

— Да Хохлову этому. Уникальный просто человек.

— Инн, что вы с Пашкой, Хохлов, Хохлов. Подождите, еще проект только начался. Еще ни одного эфира не было. Посмотрим, как события будут разворачиваться. Иногда бывает первое впечатление яркое, а на поверку ничего особенного.

— Нет, Жень, он особенный. Я уверена, очень скоро вы все в этом убедитесь. И мужик харизматичный, — сказала Инна.

— Инка, а ты не влюбилась часом? — поддела подругу Евгения.

— В него можно влюбиться, — мечтательно сказала Инна. — А голос! Слышала, какой бархатный?

— Вот и говорит он в больнице на операции этим своим бархатным голосом из-под маски, закрывающей его харизматичные черты: «Скальпель, зажим, тампон», или что там обычно говорят. Поверь мне, там без разницы какой и голос, и внешность, там главное человека не зарезать, чтобы патологоанатомам работенки не подкинуть.

— Да, ну тебя, Женька, — отмахнулась Инна, — все бы тебе посмеяться.

— Вот такая я, — снова засмеялась Женя, — терпите, дорогие друзья, мой мерзкий характер.

— Девчонки, пойдемте к столу, — пригласил Павел. — Детей мы в том зале посадили, там ими аниматоры занимаются. А на торт всех здесь соберем.

Когда все тосты были сказаны, торт вынесен, свечи задуты, желания загаданы, дети снова удалились в игровой зал, где планировался очередной розыгрыш призов, а родители и взрослые гости, утомленные неуёмным детским весельем, присели выпить чай и светски пообщаться.

Как водится, обсудили артистов и звезд эстрады, поделились «необходимой каждому интеллигентному» человеку информацией, кто на ком женится и с кем разводится. Поговорили о причудах современной моды, рассказали, кто в последнее время посетил какие новомодные увеселительные мероприятия, и кто что купил. Конечно, щебетали на эти животрепещущие темы в основном женщины, мужчины помалкивали и терпеливо ждали, когда выступление их дам завершится, и можно будет откланяться и рвануть по домам. Но словесный поток не иссякал, и мужчины стойко терпели и скрашивали ожидание коньяком.

Женя с Инной в этой светской беседе участия не принимали, то ли темы были им не интересны, то ли не хотелось бесцельно колебать воздух. Просто сидели и наблюдали за процессом.

— Скучаете, девчонки? — Паша подошел сзади, приобнял одноклассниц за плечи.

— Нет, не скучаем, а ищем момент, как бы проститься и исчезнуть, — ответила Инна.

Решить, каким образом прилично осуществить Инкин замысел, они не успели, потому что общее внимание привлекла подруга Ольги Старковской.

— Друзья, — вдруг схватила микрофон Изольда, — предлагаю замечательное развлечение. Давайте поиграем в воспоминания. Но воспоминания должны быть на заданную тему. Я предлагаю тему, как мы в детстве отмечали свои дни рождения. Каждый расскажет свою историю. Это очень интересно, — заливалась оратор.

— Жуть, — шепнул Пашка, — хорошо, что уже часть гостей разъехались. А то бы мы тут до утра вспоминали.

— Олечка, давай начнем с тебя, — Изольда обратилась к своей подруге.

Ольга вспорхнула со своего места, взяла микрофон и рассказала. Как она праздновала своё шестнадцатилетие, как была хороша, как нарядно одета, и как все без исключения мальчишки были в неё влюблены.

Женька слушала и, наконец, ехидно шепнула Паше:

— Как тебе повезло, Старковский, на первой красавице двора женился.

— Женька, не язви, — Пашка незаметно ущипнул её за руку, а она так же незаметно показала ему кулак.

Гости с удовольствием окунулись в воспоминания.

В рассказах девочки все, как одна, были: красавицами, умницами, в нарядных платьицах, мечтали о больших куклах и непременно получали все желаемое в подарок от любящих мам и пап.

Мальчишки тоже вспоминали: о подарках, игровых приставках, почти настоящих машинах. Вспоминали о днях рождения, проведенных вместе с родителями на курортах, в картинг-клубах и подобных классных местах.

Очередь дошла до Павла. Он взял микрофон и весело сказал:

— А у меня не было никогда дня рождения.

Все завопили, как это не было и как такое возможно.

Павел засмеялся:

— У меня никогда не было понятия — «мой» день рождения. У меня было понятие — «наш». Потому что у нас с Евгенией был один день рождения на двоих. Жень, подтверди, что так бывает. А то народ интересуется.

Женя подтвердила:

— Все очень просто. У нас четыре дня разницы — у меня одиннадцатого мая день рождение, а у Паши пятнадцатого.

— Женька у нас на четыре дня старше, поэтому всегда командовала, — хихикнул Павел и пояснил, — на правах старшего товарища.

Женя улыбнулась и продолжила свои воспоминания, как требовали правила игры:

— Мы, когда в школе учились, день рождения всегда только вместе праздновали.

— Да и до школы и после тоже, — подхватил Павел. — А помнишь, какие торты пекли моя мама и твоя бабушка.

— Мне кажется, наши одноклассники больше эти торты ждали, чем наши дни рождения, — засмеялась Женя.

— Да, — Инна вступила в разговор, — когда Женька с Пашкой с этими тортами в классе появлялись, одноклассники орали «ура» громче, чем на Красной площади во время парада.

— А не обидно было, что один день рождения на двоих? — поинтересовалась Изольда.

— Мне нет, — не сговариваясь, хором ответили Женя и Павел. Посмотрели друг на друга и расхохотались.

— Мы даже не задумывались, что может быть как-то иначе, — добавила Женя.

Все решили, что воспоминания Павла и примкнувшей к нему Евгении достойны тоста.

Гости подняли бокалы: за отца маленького юбиляра, за то, какой он замечательный человек, как умеет дружить, какой он прекрасный семьянин. Все присутствующие еще бы наверняка выпили за какие-нибудь замечательные качества семьи Старковских и ещё за что-нибудь могли выпить, но дети заканючили, что пора бы домой, и оказалось, что время действительно позднее.

Гости начали прощаться и разъезжаться.

Женя вызвала такси и зашла в туалет. Кабинки были с раковинами и зеркалами, Женя решила причесаться и освежить макияж. Причесалась, подкрасила губы, больше ничего обновлять не стала, сгребла все мелочи в сумку и уже хотела выйти, когда услышала, что в туалет кто-то зашел. Женя сама не поняла, почему сразу не вышла. Но, задержавшись на минуту, поняла, что сразу выйти уже не удастся. Она услышала, что разговаривают две женщины. У Жени всегда был хороший слух. Говорили Ольга Старковская и её подруга.

— Ты посматривай за своим мужем, — шепнула Изольда, — уж больно они с этой Женей не разлей вода. Не нравится мне это.

Ольга вздохнула.

— Мне тоже эта ситуация не нравится, и сама Евгения не нравится. Но, к сожалению, её наличие надо принимать как данность. С другой стороны, она не опасна. Если бы он к ней испытывал какие-то чувства, кроме дружеских, то это могло проявиться задолго до меня.

— Это понятно, но послеживать и встряски ему устраивать нужно для профилактики.