«Напряжение»
Центр нейронов огнём обожжён.
Сети трясутся, как листья в ночи.
Кто-то кромсает их, словно ножом.
Взгляды их ищут во тьме палачи.
Ветер усталый добавит огня.
Ливни давно он уже иссушил.
Вера теряется, разум пленя.
Вечно скитается, вечно грешит.
Слышен мерцающий треск фонарей.
Ливень ударил гнилым сапогом.
Сердце большое не хочет стареть.
Прыгать устало в грудине тугой.
Крик изнутри поражает насквозь.
Мрак ледяной пустотой оглушил.
Грязный, кривой и ржавеющий гвоздь
Скрипом вонзается в раны души.
Снова затмение, снова гроза.
Все измерения тянут к себе.
Каплей сползает на землю слеза.
Мёртвые дарят покой на земле.
«Перегрузка»
Ценные стремления,
Перегрузка совести.
Сажа сожаления
Оживлённой повести.
Ложны ожидания
В убиенном омуте.
Колкие страдания
В тесноватой комнате.
Капелька безумия
В осаждённой памяти.
Нить благоразумия,
Раны на орнаменте.
Предопределения
Линия направила.
Дело. Разделения.
Установки, правила.
«Тень»
Дни расползаются каменной трещиной.
Прошлое с будущим рвут бытие.
Сонные фразы окажутся вещими,
Пересекая само житие.
Тень озадачена тайною времени.
В омуте бездны выходит тоска.
Вечность заходит в чужие владения,
Чтобы чего-то ещё подыскать.
Ночь источает исчадье погрешностей.
И запускает в полёт колесо.
Смугло-чернильными дымными клешнями
Вновь проникает в закрытый засов.
«Как мы устали жить!»
Терпит земная твердь,
Все очаги на дно.
Я представляю впредь,
Ей тяжело одной.
Я не хочу помочь,
А наблюдаю гладь.
Грязью чернеет ночь.
Не перестанет лгать.
Кто-то меня отвлёк
С этих вселенских жил.
Теплится огонёк,
Как мы устали жить!
***
Пенится ночка и ши'пит дождями.
Слякотью мыслей шумит голова.
Смесь одиночества брызг с облаками.
Кто-то страдает и дышит едва.
Снова, мой друг, не смотрю без опаски,
Вновь замечаю какой-то подвох.
Жадно вдыхая прохладу сквозь маску.
Кажется так, будто я уже сдох.
Всюду проклятия и баррикады.
Слышится слёз неизбежный поток.
Вихри судьбы, чёрно-белые кадры.
Кто мне расскажет, какой в этом толк?
«Бессонница»
Грани воспалённые мыслей озадаченных.
Тяжкий, омерзительный и протяжный гул.
Саженцы бессмертия в небесах утрачены.
Маятник спокойствия запоздалых дум.
Кровь заката алого из небес простреленных.
Закипают лужицы чёрным молоком.
Зёрна равнодушия гневом перемелены.
Дух терзает тело мне злым тревожным сном.
Облако забвения серыми эскизами
Затмевает радугу скоротечных дней.
Сердце беспокойное темнотой пронизано,
Истребляет силы мне, словно чародей.
Тень воспоминания, тяжкие раздумия
Навалились глыбою, омрачили ум.
«Не найдёшь спасения!» — шепчет полнолуние,
Посылая новую вереницу дум.
«Старый причал»
Тоской изувеченный старый причал.
Начальная пристань, источник надежд.
Там вечер простуженный рвал и кричал,
Размахивал саблями слов и одежд.
Намеренно слёзы твои провожал,
Их солнце сушило по несколько дней.
Отчаянье. Боль. Сотни, тысячи жал.
Напрасно он ждал, вспоминая о ней.
Прошло много лет. Где она? Где она?
А ветер в последней надежде молчал.
Мерцая в ночи, бледно гаснет луна.
И Богом забыт ветхий, старый причал.
«Ты не умрёшь»
Ты не умрёшь.
А знаешь, доля?
Лишь в пыль сотрёшь
Остатки воли.
Воскреснешь из
Любого пепла
И если вниз,
Чтобы окрепла…
Душа среди
Оков пространства.
А впереди
Огонь всевластный.
Ты не умрёшь.
Вот знаешь, доля?
Ты соберёшь
Остатки воли.
Ты не умрёшь.
Забудешь вскоре.
Играет дождь
В огромном море.
«Сердце хранительницы домашнего очага»
Сердце пытаюсь своё завести,
Стрелки усталые старых часов.
Чтобы сдуть пыль, или пол подмести
И приготовить изысканный плов.
Любящим сердцем тепло и уют
Утром воскресным, иль пасмурным днём
Руки чудесные вновь создают,
Глазки горят светлым, ясным огнём.
Кухня питает гармонию дня.
Тихое таинство и благодать.
Вновь собрались все друзья и родня,
Чтоб настроенье хозяйке поднять!
«Взаперти»
Глубинный выдох, жадный вдох,
Теряем время и пространство.
Опять застали нас врасплох
Контроль, среда, непостоянство.
Ломают стены стержень в нас
И точат силушку пилою,
Лишь оставляя на запас
Печаль и гнев для нас с тобою.
И безрассудство верх берёт.
Покой в мечтах нам только снится.
«Настанет скоро твой черёд!»
Поёт летящая синица.
Но враг не дремлет, слышен хор
Фигур зловещих, необъятных.
Летит пылающий топор
И тонет в вечности распятой…
«Добро»
Платить добром на зло — нелепость.
Лишь пустошить своё нутро.
Когда души» сломают крепость,
Чем мы заплатим за добро?
С рожденья правит добродетель,
Добро растёт прямо из сердца.
Так, словно беспощадный ветер,
Зачем желаем отвертеться?
Давайте лучше будем греться,
Друг другу счастие дарить.
Летит в ночи на крыльях сердце,
Чтоб людям верить и любить!
«Во веки веков»
Смешное помогает правду постигать,
А человек обязан быть разумным.
Мы копим силы, выбрав промолчать
Не для того, чтобы казаться умным.
Бояться смерти значит возомнить,
Как будто знаешь то, чего не знаешь.
Привыкли в бедах лишь судьбу винить,
Или богов, которых почитаешь.
Тотальное невежество не грех.
Быть может всё куда гораздо хуже,
Когда глупец взбирается наверх
И кормит массой дезы нас на ужин.
Прекрасное бы детям сотворить
И наделить их волею, терпеньем.
Чтоб в сердце мудрость продолжала жить
И счастье воскресало озареньем!
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.