Бесплатный фрагмент - Не волшебник, а чудо

Д. С. Гавриленко, летний автопортрет

Стихи

ПЕРВЫЙ СНЕЖОК

Лёгкий снежок пролетел над землёй

Множеством звёздочек, дружной семьёй.

Первый, пушистый, как враг, осторожен,

Землю спешил приголубить порошей

И успокоить. За ним прилетели

Юные вьюги, седые метели.

1974

СОСУЛЬКИ

Нежданно вспотели

Сосульки на ели.

Слепые, горячие

Солнышки плачут!

Ни поздно, ни рано,

И мы подождём,

Когда они станут

Весёлым дождём.

1974

В ФЕВРАЛЕ

А зима торопливо

Горячится сильней.

Как следы от полива —

Углубленья у пней.

Наст на солнце горит,

И сугроб оседает.

Всё, что светит и тает,

О весне говорит.

1976

БАБЬЕ ЛЕТО

Бабье лето плывёт

Паутиною в долы.

Вот весёлый народ —

Ребятишки из школы.

Выпускник за рулём,

Он шофер экстра-класса.

«Эй, садись, подвезём

До десятого класса!» —

Крикнет он малышу,

Пятикласснику Феде.

Тот залезет под шум,

На машине поедет.

И ни капли вражды,

Ни обид, ни печалей.

У большой борозды

Дружно слезут вначале,

По два станут на ряд,

Солнцу выставив спины,

Поля пёстрый наряд

Убирая в корзины.

И пройдут до конца —

До опушки осенней,

До златого крыльца

В золочёные сени.

«Можно и отдохнуть», —

Только скажет учитель —

Свой у каждого путь,

Диким хмелем увитый.

Федя ягоды рвёт,

Собирает орехи.

Бабье лето плывёт

И в лесу — без помехи.

1978

ЛЕС ЗИМОЮ

Маленький, сверкающий,

Добрый, как уют,

Зайчикам напуганным

Он даёт приют.

А вблизи присмотришься —

Кажется: застыл

На границе с небом

Белый богатырь.

1978

ПЕРВОПУТОК

По первой пороше

На лыжах скользят

Цепочки упрямых,

Румяных ребят.

Задорных мальчишек

Совсем не страшит,

Что снег мокроватый

Для лыж как магнит.

Толпой посмотрели

В усталом бору

Рябинку с плодами

На знобком ветру.

Вот гриб разглядели

У ветхого пня…

Как чёрная лента —

За ними лыжня.

1979

***

Расцвели засохшие сады

Не от солнца, не от Первомая.

Почему — я сам не понимаю —

Расцвели засохшие сады.

Может быть, весенняя вода

Корни и сердца их воскресила.

Всем на свете, как святая сила,

Может быть весенняя вода!

1983

***

Родничок — не волшебник, а чудо.

Он растёт неизвестно откуда

В ослепительных залежах мела,

Над которыми круча присела.

Здесь тропинка — с пути не собьёшься,

Сердцу — холодно, если напьёшься.

Я стою, очарован избушкой,

Что побелена вечной старушкой.

1984

РОБКОШ

сказка

Лишь только розы отцвели —

Весна ушла с лица земли,

А дочь её осталась,

Почувствовав усталость.

Она красавицей слыла,

Как роза росная, цвела,

И ей навстречу — лето,

Всё женихом одето.

Красавица забыла мать,

Легла в тенёчке подремать.

Шумит вокруг полянка,

Но крепко спит Веснянка.

Румянец на её щеках,

Цветочек в девичьих руках,

Рассыпались тут косы,

Летают пчёлы, осы.

И надобно случиться так,

Что мимо шествовал чудак:

Он был простак опасный,

Весь от загара красный,

Как исполин среди осин,

Бессмертного Кащея сын

И Робости-дворянки.

Он около Веснянки

Стал тихо, словно истукан,

Лихой, свирепый великан.

Робкош — такое имя

Никем непобедимо.

Смотрел он долго на лицо,

Заметил на руке кольцо,

Задумался, пригнулся,

Чему-то улыбнулся.

И вдруг как будто озверел

И бросил взгляд, как тучу стрел;

За косу цап Веснянку,

Бегом — через полянку.

Негромко плакала она,

Обиды, горьких слёз полна.

Душа её проснулась,

Робкошу ужаснулась.

Он показался ей столбом

С нависшим обезьяньим лбом,

Захваченным пороком

В безумии жестоком.

Веснянку притащил домой,

К хоромам Робости самой.

Дворянка бросила Кащея,

Кащей помчался вслед за нею,

Пропали оба невесть где,

А сын их в родовом гнезде

Совсем один остался,

Судьбе крутой не сдался.

Робкош подрос и возмужал,

Невзгоды жизни переждал

И вышел спозаранку

На пёструю полянку.

Среди дремотной тишины

Увидел сразу дочь весны,

Румянец на её щеках,

Цветочек в девичьих руках…

Крутой Робкош! Твоя жестокость —

Наследье цепкого Востока

С его чадрой, его домброй,

Незрячей смелостью порой.

Веснянку заточив в подвал,

Робкош пошёл на сеновал,

Довольный и счастливый

Среди сухой крапивы.

Улёгся в мягкую постель

И взмыл за тридевять земель.

А что Веснянка? Видит цвет,

И никого с ней рядом нет,

Ничьих не слышно голосов,

Да дверь закрыта на засов.

Душа напугана была

И еле-еле в ней жила;

Цветочек начал увядать.

Веснянка вспомнила про мать,

И лишь подумала о ней —

В подвале сделалось светлей,

Цветочек ожил и сказал:

«Теперь смотри во все глаза.

Ведь ты не бросила меня,

Насильника вовсю кляня,

А я тебя сейчас спасу,

Из заточенья унесу».

Цветочек стал расти, расти,

Уже подвал прощай-прости,

Цветочек — дерево; на нём

Веснянка в платьице своём.

Она спустилась по ветвям

На землю к быстрым муравьям,

Прошла два шага, и — ещё,

Ей на свободе хорошо.

И вдруг под птичий шум и гам

Цветочек пал к её ногам:

«Не забывай меня, девица.

Всегда цветочек пригодится».

Его Веснянка подняла

И быстро в тёмный лес вошла.

Он без просвета был хорош —

Не то, что сумрачный Робкош.

1996

***

Утконосил утконос,

Водовозил водовоз.

Водовоз, устав, присел.

«Почему вы утка, сэр?»

Вперевалку утконос

Тело жирное принёс.

Водовоз пред ним привстал:

«Почему вы носом стал?»

Рассердился утконос:

«За такой смешной вопрос

Я устрою вам разнос.

Вы не вод, да и не воз,

А незнайка-водовоз».

1997

НАША ЁЛКА

Наша ёлка умеет плясать.

Как стучат и звучат каблучки!

Загляделись луга и леса

На хвоинки, косынку, сучки.

Машет лапой и песню поёт,

А притопнет — посуда звенит.

И присяд, и пригляд, и полёт —

Воплощённого счастья зенит,

Потому что любуемся мы

Смелой зеленью кроны живой,

На взъерошенных космах зимы —

Несклонённой её головой.

2000

БИТВА ПОД МОСКВОЙ

На Поклонной горе поклониться

Тем, кто выжил, и тем, кто погиб!

В диораме их светлые лица

Мы недавно увидеть смогли.

Наши воины шли в наступленье

За народ и родную страну,

Чтобы будущее поколенье

Свято помнило эту войну!

Скрежет танков, мороз на рассвете,

Впереди — сокрушительный бой…

Начиналась большая Победа

В декабре под великой Москвой.

2004

***

Христос воскрес,

Сияй окрест,

Свети в груди.

Голгофы крест

Не впереди.

Из разных мест

Христос воскрес

Несётся вширь,

Стремится вверх…

Прекрасен мир,

Живи и верь!

И эта весть —

Христос воскрес —

Из тьмы, где грех,

До нас дошла,

Учила всех

И берегла.

Христос воскрес!

Сияй окрест,

Свети в груди.

Голгофы крест

Не впереди.

2006

***

В большой и светлой тишине

Листок летел земле навстречу

И радовался всё сильней

Свиданию бесшумной речью.

Не любит радость громких слов!

Он колыхался над землёю,

Шуршал, и пел вокруг стволов,

И разговаривал со мною.

2011

ИГРА

Как интересен

Тонкий планшет!

Пушки стреляют,

Воздух нагрет.

Мальчик играет

В лютом бою.

Он защищает

Землю свою.

Танки скрежещут,

Ставки растут…

Смысл Сталинграда:

Гитлер — капут!

Мальчик играет

В прошлой войне,

Ближе и ближе

К майской весне.

2012

ПЕСНЯ О ЁЛКЕ

Эта ёлка не простая,

А с игрушками,

И весёлая такая,

И послушная.

Вы запойте, дети, песню

Расчудесную,

И она подхватит, если

Пляшут с песнею.

У неё гирлянды очень

Лучезарные,

Руки гибкие и очи

Карнавальные.

Огоньки радушьем веют,

Светомузыка

Радугой парит над нею,

Светлой музою.

Хоровод лихой снимают

Фотокамеры,

Ёлка съёмки понимает

Как экзамены.

Дед Мороз ей помогает

Со Снегурочкой,

Всё мелькает и сверкает

В переулочке.

16 декабря 2018

ПТЕНЧИКИ

Зелёные птенчики-листья

Научатся скоро летать,

Расцветка появится лисья,

Брусничной поры благодать —

Осенней портнихой одета

Всему окружению в масть.

И каждое дерево это

В лесу — многодетная мать.

7 августа 2020

НОВОГОДНЯЯ ОКТАВА

И дарит время новую тетрадку,

В которой нет линеек и полей.

Возьми, и дорожи, и без оглядки

Поэзии в чернильницу налей:

Она под ёлкой поиграет в прятки

И станет и нарядней, и милей.

Исток всего — не день, а лишь мгновенье;

И года, и поэзии рожденье.

17 декабря 2020

РУКА ВЕСНЫ

Рука весны погладила Десну,

Рука Десны увидела весну,

Течением взломала тотчас лёд,

Приветствовала всех, кто в ней живёт

И взаперти на дне зазимовал,

Перенеся тревог девятый вал.

Рукой реки распахнуто окно,

Живых лучей теперь оно полно.

12 марта 2021

Проза

РАЗНОЦВЕТНАЯ

Здесь когда-то шумела усадьба. От неё не осталось ничего, кроме яблони. Росла на поляне в окружении отпрысков кряжистых дубов, долговязых осин, островерхих елей. Они возвышались плотной стеной, будто оберегая беззащитного младенца. Но плодоносное деревце защищала ещё и живая прочная кора. В срок наступало цветение. Вовремя барабанил по веткам лесной дождь. Почва небедная, потому что в ней перегнивали прошлогодние травы и листья.

Эта яблоня, конечно, не могла прорваться сквозь густой заслон и вырасти сама по себе. У неё, в полметре от земли, ствол раздваивался, напоминал мальчишечью рогатку. Деревья, борясь вверху за свет, на земле мирно сосуществовали друг с другом. Запах хвои отпугивал исконных врагов. Я видел это захолустное цветение и запомнил на всю жизнь. Одну развилку усеяли большие белые цветы. Другую — такие же роскошные красные. Поляна среди незапылённой зелени показалась мне разноцветной, почти сказочной. Зрелище редкостное для глухой чащи, не сохранившей ни дорог, ни тропинок. Насупленный лес тоже как будто любовался в тишине вешним чудом. В нём не было, однако, мистического: красная половина развилась из привитого человеком черенка. Обе развилки распространяли во все стороны одинаково сладкий аромат.

А плодоносили ветки по-разному. Первыми созревали яблоки, похожие на белый налив, хотя без малейшей кислинки: мягкие да сахаристые. Радость грибнику, отыскавшему просвет. Свежие плоды так хорошо утоляют жажду! Только отойдёт ранний сорт — поспевают красные на противоположной части ствола. Они кислые, зато сочные, не боятся осеннего холода. Я подумал на щедрой полянке: яблоки созревают в разную пору для того, чтоб подольше радовать своей красотой и неповторимым вкусом как случайного прохожего, так и землю-матушку с соседями-великанами, много повидавшими на веку.

2010

ЗАЗИМОК

Прилетела на перрон галка в чёрном пальто, шапка серая. Сказала что-то по-птичьи, блеснула всевидящей бусинкой. Может, ей холодно? Перрон белый от инея. Увидела птица замёрзшую лужу, на которую недавно наступил торопливый пешеход. Лёд раскололся, а воды не было: за ночь вымерзла. Вывернула галка одну льдинку и попыталась съесть. Велика льдинка. Тогда другую взяла, поменьше, и сразу проглотила. Она ей понравилась; стала тут же искать подходящую.

Спустилась, сложив крылья, ещё одна галка. Покосилась на неё, как бы говоря: «Улепётывай отсюда. Я для себя нашла замёрзшую воду — не для тебя». Погрозила непрошеной гостье клювом. Та отошла на безопасное расстояние. Наелась хозяйка беловатых льдинок вдосталь. Только отошла — другая птица тут как тут. Тоже стала проглатывать холодные крохи.

Вдруг прилетели две вороны — серые, головы чёрные. Галки испугались и взмыли на ближайший клён. Ворона взяла клювом большую льдинку и выронила её на асфальт. Хрупкая пластинка раскололась на мелкие кусочки. Птицы стали клевать осколки, отливающие на солнце серебром.

2010

ПАКЕТ И ШАРИК

Девочка съела вафли, а целлофановый пакет, в котором они находились, выбросила. Если б повнимательнее осмотрелась вокруг, то непременно заметила на краю железнодорожной платформы урну для мусора. Выбросила бы в неё пакет, скомкав его. Ей показалось, что урны нет, и прозрачный предмет полетел с платформы. Не будь ветра, пролежал бы на шпалах до весны либо и вовсе до второго пришествия. Однако воздух оказался не спокойным: сначала перевернул несколько раз пакет на снегу, затем подхватил его. Блестящий шарик, наполненный воздухом, взмыл к длиннорукому клёну, увешанному семенами с крылатыми моторчиками.

Самозаводящиеся моторчики молчали до поры, равнодушно встретив чопорного гостя. А пакет зацепился за ветку, ветер несколько раз крутанул его. Так и остался трепыхающимся пузырём. Уже и семена рассеялись по закоулкам и между рельсами. Наиболее удачливые проросли, выпустив в мир широкие зелёные листочки. Целлофановый шарик дрожал по-прежнему в вышине, на него никто не обращал внимания.