Бесплатный фрагмент - Наши кошки

Наши кошки

В детстве у меня никогда не было ни кошки, ни собаки. Не то, чтобы родители не любили животных. В нашем доме периодически жили подобранные отцом подранки птиц, не уснувшие на зиму ежи, и прочая мелочь. Но связывать себя заботой о животных родители не хотели, да и особой необходимости в этом не было. Рядом с моим домом находился городской дворец пионеров, где в юннатском кружке я всегда мог насладиться общением с кроликами, морскими свинками, ужами и прочими, безопасными для юных пионеров, животными.

В доме содержались только рыбки, и я некоторое время с интересом занимался их разведением. Но рыбки, как известно, — немы. Кроме того, мы с ними живем в разных средах. А хотелось бы чего-то более близкого.

Много позже, когда я зажил семейной жизнью, желание иметь в доме живое существо проявилось достаточно отчетливо. Но иметь собаку не хотелось. Отчасти потому, что собака требовала строгого режима дня, прогулок и т. п., но главным образом потому, что собаки были не интересны, как вид.

Хотелось иметь существа неглупые, преданные и порядочные.

Конечно же, — это кошки!

Кошки и другие порядочные твари

В моей собственной семье было много кошек. Максимально в одно время жили две кошки и два кота. И, если бы не естественные проблемы, — их, возможно, было бы больше.

Почему?

Почему человек так тянется к кошке? Почему кошка часто оказывается дороже иных близких людей?

Я часто размышлял над этим вопросом и пришел к простому выводу: кошки не предают!

В отличие от людей, они не способны на предательство. Они никогда не забывают добро, которое сделал им человек. Они всегда благодарны ему. А он — тоже благодарен им за эту верность.

Кошка часто представляется эгоистичным и сварливым животным. Это совершенно не соответствует истине. Просто люди, которые так думают, — не понимают ни кошек, ни себя! История не знает случая, чтобы кошка предала человека. Кошка может быть лукавой и своенравной, она может мелко пакостить и огрызаться: таков её характер. Но она никогда не предаст, никогда не забудет того добра, которое сделал ей человек, дав кров и пищу.

***

Преданность, верность — качества не только кошек. Они присущи многим живым существам. И не только домашним, но и совершенно диким. История знает много примеров, когда человек, делая добро дикому зверю, получал от него взамен абсолютную преданность.

Увы, подлый человек часто пользуется этим, подманивая зверя в капкан.

Да, преданность и… доверчивость… Телёнок, которого ведут на бойню, лижет шею хозяину. Молодой барашек сам доверчиво ложится под нож…

Однажды мне попался дороге енот. Он был травмирован, видимо контужен. Скорее всего, его сбило машиной: мы нашли его в кювете у дороги. Зверь дикий: острые когти, клыки. Только ватная куртка спасла меня от укусов и царапин, когда я нес его. Это было в пору моей службы в армии. Я тогда, по совместительству, был начальником клуба. И вот я принес его в клуб и выпустил. Енот забился в дальний угол за ряды стульев. И на любое приближение человека отвечал однозначным рыком.

Но прошло несколько дней. Мы кормили его. Он оклемался, стал понемногу выбегать из своего угла. И вот однажды сам пришел и улегся у моих ног, положив голову на носок сапога. Погладить себя он не давал. Рычал и скалился. А вот у ног ложился (когда не было чужих). Он осознал добро и выражал свою благодарность настолько, насколько это можно было совместить с его звериным инстинктом!

***

Не только млекопитающие, но даже птицы ведут себя по отношению к человеку так же. Помню, был у нас попугайчик Ромка. Как все, он поначалу всего боялся, щипался, если совали палец в клетку. Но со временем начал спокойно брать зерна с руки и даже, летая по комнате, садился на голову и слегка прикусывал ушко — это так он «целовался». Или «вил гнездышко» из волос.

И, конечно, именно домашние животные наиболее доверчивы и преданны человеку. Возможно, это уже генетическое качество: ведь человек давал пищу и кров не только им, но и сотням поколений их предков.

Особенно доверчивы и преданны кошки и собаки.

Специфическая собачья преданность порой поражает.

Идет, к примеру, рядом с хозяином сучка. Мимо бежит кобелек. Сучке бы побежать к кобельку: природа просит. Но она лишь смотрит покорно на хозяина и виляет хвостом. И если хозяин позволит — помчится, повинуясь инстинкту. Но если хозяин строго посмотрит и скажет: «Нет, этот кобелёк тебе не по породе», — молча останется у ног хозяина. И не вспомнит потом про кобелька! Потому, что благодарность за добро хозяина сильней любого инстинкта!

Люди, увы, не такие. В своей жажде денег, славы, секса они не останавливаются ни перед чем. Люди — самые большие эгоисты среди млекопитающих.

Живая природа знает немало случаев, когда зверь, в борьбе за выживание, съедает своего детеныша. Но, чтобы выросший детеныш съел своих родителей — таких примеров у животных я не знаю: не может молодой зверь переступить эту черту: ответить злом на добро. А у человека: сколько угодно. Тиражированные «павлики морозовы» ходят рядом с нами, и нет им числа…

И всё же, собачья преданность — немного другого рода. Собака не просто любит человека. Она его боится, или боится, что в один недобрый момент человек прогонит её. И поэтому она готова на всё, лишь бы хозяин был доволен. В этом проявляется природная ограниченность собак.

Их преданность фанатична. Она напоминает преданность идейных фанатиков, готовых пойти на смерть, по приказу гуру. Но чаще, — готовых убить по его приказу. И, даже — без приказа, просто надеясь, что хозяину это доставит удовольствие. Мы знаем много примеров, когда собаки нападали на людей даже против воли хозяина: с одной стороны им всего лишь показалось, что хозяину угрожают, с другой стороны — им хотелось выслужиться. Меня и самого так однажды укусил за щиколотку кобелёк ротвейлера: в походе за грибами я случайно оказался в непосредственной близости того места в огромном лесу, где хозяйка пса решила, на мою беду, справить малую нужду.

Не зря, наверно, люди, желая оскорбить друг друга, говорят презрительно: «собака». И самых преданных опричников власти называют псами. Они и есть псы. Они служат, лишь отрабатывая свой хлеб…

Но иногда такие псы выходят из повиновения. Почувствовав вкус крови, они забывают и про хозяина и про пищу и про кров. Это — бешеные собаки. От них нет спасения никому, включая и самого хозяина…

***

Отношения кошки с человеком — совсем иного рода.

Кошка не демонстрирует свою преданность. Да, этого и не нужно. Кошка умна: она понимает, что человек оценит эту преданность и без лишних демонстраций. А, если не оценит, — значит он просто не достоин её, кошки. Но пресмыкаться перед хозяином, выполнять его команды, предугадывать его желания кошка никогда не станет! Кошка уважает хозяина, но, в отличие от собаки, она уважает и себя!

Некоторые люди не любят кошек именно за это: за их независимость. За то же они не любят и независимых людей. Больше того: люди, которые угнетают животных, — как правило, сами рабы и таким образом пытаются возместить на животном то, что они потеряли в человеческих отношениях.

***

Кошка всегда ходит сама по себе. Но всегда возвращается!

Умный и добрый человек не ограничивает свободу кошки, будучи абсолютно уверенным в ней. Конечно, человек волнуется за кошку, когда она сама по себе. Когда она лазает по деревьям, ходит по карнизу, в любой момент может встретить собаку или плохого человека.

Но человек доверяет кошке. Он верит ей! И она не позволяет ему разочароваться.

Человек знает: где бы кошка ни находилась, с кем бы ни была, что бы ни делала, она никогда не предаст его, никогда не забудет добро, которое он для неё сделал.

И это греет его душу, даже, когда кошки нет рядом.

***

Почему так происходит?

Добрый человек никогда не пройдет мимо пищащего котенка, не пнёт его ногой. Он согреет и накормит его. Котёнок насытится, поурчит и даже уснёт в руках человека. Но в нём звериный инстинкт: не удерживаемый человеком, он убежит. Однако он вернётся, памятуя о том, что тут его накормили.

Но человек не ждет котенка. Он не собирается стричь ему шерсть, резать на мясо, сажать на цепь. Он просто любит животных! И поэтому он изначально делает добро абсолютно бескорыстно. Постепенно и котенок это понимает. И вот настает момент, когда взрослый кот или кошка уже не могут жить без человека. И не потому, что он дает им пищу: между ними возникает иное чувство!

***

Когда мы летом вывозим своих котов на дачу, они, в принципе, могу прокормиться и без нас. Они ловят мышей, кротов, даже ящериц, иногда птиц. Наш старший кот часто гостит у соседей, которые его (хорошие люди) подкармливают. Но, тем не менее, они, — наши кошки, — не уходят! И ночевать ВСЕГДА приходят домой. И залезают в постель к хозяину, и лижутся и урчат.

Не хлеб свой они отрабатывают! Они помнят время, когда были маленькими беззащитными котятами. И тогда человек выкормил их, вырастил. Сейчас они сильны и самостоятельны. Но благодарность за то время никогда не покидает их.

В этом и есть сила любви кошки к человеку.

— Кошка знает, что человек никогда не прогонит её и поэтому никогда не уйдет, сколько бы свободы у неё ни было.

— Человек знает, что кошка никогда не уйдет и поэтому он никогда не ограничит её свободу.

Парадокс? Нисколько!

Людям следует поучиться у кошек преданности, порядочности и, главное, умению пользоваться своей свободой. А что особенно важно, — умению различать: где истинная свобода, основанная на взаимном доверии, а где игра в свободу, основанная, в конечном счете, на эгоизме, ограниченности, взаимном неуважении.

Человек любит и собаку, и корову, и овцу. Но кошку он уважает. И кошка человека уважает. И собака, и корова, и овца любят человека, но они и понятия не имеют об уважении.

***

Единение человека и кошки не всегда происходит безоблачно. Бывает, человеку хочется поиграть с кошкой, но кошке этого не хочется. Человек настаивает, — кошка злится. Может даже царапнуть. Это не значит, что она забыла добро человека. Она просто напоминает: я — не твоя вещь! И умный человек это понимает.

Но бывает и наоборот: кошке хочется ласки, но человеку не до неё. Она запрыгивает на колени, ложится на грудь, начинает урчать — а человек отпихивает её. И это не значит, что человек не любит кошку. Просто он тоже не её вещь! И кошка тоже это понимает, не обижается.

Но когда и человек, и кошка настроены одинаково, когда между ними возникает чувство единения, — тогда кошка приходит к нему, и нет в мире существ, более близких друг другу!

Дружба, любовь — сильнее эгоизма! И если человеку действительно нужна ласка кошки — не по прихоти, а по состоянию души, — она придет к нему, даже если ей этого очень не хочется. Но и человек не отпихнет кошку, когда ей очень нужна его ласка, — он ведь тоже её понимает и чувствует.

Нет в мире существа порядочнее, честнее, отзывчивее кошки!

***

Человек и кошка не всегда живут в абсолютном благополучии между собой.

Бывает, кошка напакостит: украдет со стола кусочек колбаски, в игре разобьет любимую вазу или раздерёт до основы обивку дорогого дивана.

Но и человек не безгрешен. И может иногда нечаянно наступить кошке на хвост; уехать на пару дней, оставив её скучать в пустой квартире, предусмотрительно насыпав ей еды на два дня: как будто эта еда ей нужна без него!

Но и человек и кошка прощают друг другу эти, воистину мелочи. Потому, что между ними есть главное: любовь, уважение, преданность. То, чего так не хватает иногда людям в отношениях между собой…

05.08.2003

Кузька

К несчастью первый опыт заведения кошки в доме закончился трагично. Котенок, который был приобретен на птичьем рынке, оказался больным, и через неделю умер. Это было шоком для всей семьи: нам казалось, что мы все повинны в несчастной судьбе этого котенка. После этого мы решили больше некогда не покупать животных на рынке.

Следующим нашим «опытом» стал Кузька.

Кузьку я принес из соседнего дома. Как-то мы прочитали обычное объявление не стене, типа «отдадим котенка в надежные руки». Я сходил по указанному адресу и принес это… Это уже звалось Кузей и было ему уже около трех месяцев. Отдавая его, бывшие хозяева предупредили, что Кузька уже успел повидать свою (т. е. кузькину) мать: по секрету сообщалось, что малолетние отпрыски бывших хозяев даже проводили эксперименты по выживанию котенка в жерле унитаза. Словом, раннее детство Кузи было трудным и, безусловно, наложило отпечаток на всю его дальнейшую жизнь.

Кузя был, разумеется, беспородным, но специфические черты мордочки и пушистая шерсть безошибочно указывали на то, что среди его предков были сибирские коты.

Котенок был одновременно и бесконечно ласковым, и неоправданно хулиганистым, если не сказать злым. Так иногда бывает и с людьми. Часто дети-сироты, взятые из детского дома в семью, ведут себя похожим образом: с одной стороны они стремятся к ласке, которой им так не хватало в раннем детстве, а с другой — нещадно хулиганят, пытаясь, видимо, отыграться за все те невзгоды, которые им пришлось пережить в малом возрасте.

Кузька был именно таким. Он забирался на колени, совал мордочку в подмышку и блаженно урчал, подставляя холку для нежных хозяйских рук. Но через несколько минут мог сорваться и убежать в соседнюю комнату, чтобы разбить там вазу с цветами или уронить торшер.

Никто не мог чувствовать себя в безопасности, проходя мимо него по коридору: мирно лежащий Кузька мог вдруг прыгнуть и вцепиться в лодыжку проходящему, да так, что тот взывал от боли.

Кузька был всеяден. Эпоха Вискаса и Китиката ещё не наступила. Кошек кормили тем же, что ели сами. Кузька был в этом смысле очень неприхотлив. Он с одинаковым удовольствием ел и манную кашу, и варёные яйца, и сырое мясо, и даже лечо. Особенно он любил сосиски. Но не столько по вкусу, сколько по форме. Получив сосиску, он начинал катать её по полу. Он увлекался этим занятием настолько, что рычал на любого, кто приближался к его сосиске ближе, чем на метр. Устав, он загонял сосиску под диван и сам ложился рядом — сторожить. Как правило, мы не выдели того момента, когда он её ел. Иногда он гонял одну и ту же сосиску целый день. Но, в конце концов, обязательно съедал, — ни одной завалящей сосиски мы никогда не находили.

Кузька обожал грызть всё, что грызется. Наши руки — первое, что попадалось ему на зуб. Но скоро они стали недоступны. Тогда зубы Кузьки переключились на нашу обувь. Помню, как однажды этот зловредный кот отгрыз задник моей кроссовки. Прилично отгрыз. Причем отгрызенный кусок мы не нашли. Много позже Кузьма сильно пострадал от этой своей страсти. Найдя, однажды, маленькую резиновую клизму, он съел её половину. Это чуть не привело к трагедии: куски резины плотно забили кишечник. Кузька не мог больше есть. Его рвало, его мучили боли. Ветеринар посоветовал давать ему подсолнечное масло, и мы несколько дней впрыскивали это масло пипеткой ему в рот. К счастью всё обошлось: масло помогло, и кусочки резины постепенно вышли естественным путем.

Зловредность Кузьки не имела границ. Иногда казалось, что он многие свои пакости делает исключительно умышленно. Особенно запомнился следующий случай.

Кузька всегда питался отлично. Его миска никогда не была пуста и он всегда мог есть, сколько хотел. Но ему непременно нужно было украсть еду. Видимо в этом был для него какой-то особенный смак. Однажды вся семья собралась за столом по случаю какого-то праздника, в связи с которым наши дети получили любимое лакомство: курицу-гриль. Насте и Саше всегда выделялись ножки. Вот и в тот раз дети получили по ножке. Но дети вертятся. И стоило Насте на несколько секунд отвернуться от своей тарелки, как Кузя молниеносно выхватил её куриную ножку и уволок под диван. Мы даже не сразу сообразили, что произошло: так быстро и ловко он это провернул. Бедная Настя от досады долго ревела, а Кузька под диваном, смачно рыча, грыз лакомую часть куриной тушки.

При всём при этом, Кузька был, конечно, любимцем семьи. В лучшие минуты мы имели счастье трепать шерстку на его холке, наслаждаясь великолепным урчанием. А уж как он умел лизаться! В хорошем настроении Кузька мог вылизать своих хозяев буквально с ног до головы.

Однако всё это не спасало нас от Кузькиных козней. Кот порою становился непредсказуем. И когда родилась маленькая Маша, мы были вынуждены отдать его тёще. Позже Кузька снова некоторое время жил у нас, но потом, уже навсегда, был отдан в семью тестя, и спустя несколько лет погиб на даче. Судя по всему, причиной его гибели стала всё та же задиристость: его загрызенный, но не разорванный труп был обнаружен в канаве, из чего мы сделали вывод, что он погиб в схватке с другими котами.

Микаэл

Мика рос не в нашей семье. Котенком он попал с улицы в дом мамы моей жены. Помню, он был очень стеснительным, если не сказать, пугливым котом. Когда я появлялся в его доме, Мика, мирно спавший в кресле, немедленно прятался под диваном. Через некоторое время он осторожно выбирался оттуда, опасливо оглядывался и медленно, нехотя подходил на мой зов. Но стоило мне сделать одно резкое движение — он тут же снова прятался. Мика — короткошерстый черный кот с белой грудкой и белыми лапками. Он был практически ровесник Кузьмы. Когда им исполнилось около года, им пришлось жить вместе, а ещё спустя некоторое время они оба пришли в наш дом.

Мика был полной противоположностью Кузьки. Тихий, скромный, застенчивый, он двигался бесшумно и практически не привлекал к себе внимание. Любил прятаться под диваном. Когда он стал жить с нами, в первое время он вылезал из своих укрытий только во время кормления. При этом есть никогда не просил и даже никогда не шел к кормушке, пока его не позовут. В быту Мика был аккуратен, но его подводило одно, чисто котовое качество: он не мог упустить случая, чтобы не пометить любую обувь, включая обувь наших гостей.

По своей натуре Мика никогда не был заносчив, чванлив и уж тем более агрессивен. Напротив, он всегда старался уклоняться от склок, которые постоянно провоцировал Кузька. Эдакий кошачий «князь Мышкин» (правильнее было бы сказать: «князь Кошкин»). Вообще, Мика был совершенно невзрачным котом, не проявляющим никаких особенных качеств. Иными словами — он был просто «забитым подростком». Но так было лишь до тех пор, пока Кузька от нас не уехал.

После этого Мика стал постепенно меняться. И уже буквально через год он превратился в ухоженного, полного достоинства кота, к тому же необыкновенно ласкового.

Поначалу мы радовались каждому случаю, когда Мика, прежде весьма недоверчивый, нелюдимый, приходил к кому-то на колени. В отличие от Кузьмы он совсем не любил давать себя гладить, чесать за ушком и т. п. Но постепенно всё начало меняться. Наша общая любовь и ласка сделали своё дело, и из затюканного котика Мика превратился в исключительно ласковое создание. Настолько ласковое, что удивлял этим даже видавших многих котов ветеринаров.

Теперь Мика уже не прятался в углу или под диваном. Напротив, он никогда не противился, если его брали на руки, и всегда охотно подставлял холку под пальцы человека. Часто, стоило мне присесть в кресло или прилечь на диван, как тут же из ниоткуда появлялся Мика, залезал на живот и начинал доброжелательно поуркивать. Потом залезал на грудь, дотягивался мордой до моего лица и лизал нос, глаз, ухо — всё, что подвернётся. Нализавшись, он ложился на груди и закрывал глаза, проваливаясь в благостную нирвану.

Когда мы выезжали на дачу, Мика с удовольствием лазил по деревьям, ловил мышей, общался с другими котами и кошками, словом вел себя совершенно естественно и достойно, как будто не было первых полутора лет забитой и затюканной молодости. При этом он был абсолютно послушным, всегда тут же прибегал на зов, почти никогда не заставлял волноваться о себе. Если он когда и увлекался, то разве что в охоте на белку, скакавшую по ёлке, росшей на нашем участке.

И самое главное, Мика никогда не пытался отыгрываться на других наших кошках за те унижения, которые ему пришлось вытерпеть от Кузьки. Он всегда вполне благосклонно относился к новым котам, появлявшимся в нашем доме, что, впрочем, не мешало ему гонять чужих котов, забегавших порой на территорию нашего дачного участка.

Однажды, он даже сильно подрался, да так, что ему сильно поранили заднюю лапку. Лапка долго нарывала, гноилась. Пришлось даже вскрывать гнойник и кормить Мику антибиотиками. Но все обошлось.

Мика, кстати, весьма спокойно относится и к прививкам, т. е. не боится уколов. Точнее, он настолько доверяет людям, что и мыслей не имеет, что они могут сделать ему худо. Уже в зрелом возрасте — лет в шесть или семь он был кастрирован, и перенес эту операцию поразительно легко. И при этом не потерял никаких своих качеств кроме одного: он, наконец, перестал метить обувь на радость нам и нашим гостям.

По кошачьим меркам Мика уже в весьма преклонном возрасте — ему тринадцать лет. Чаше всего он спит, забравшись куда-нибудь на шкаф, а летом — под куст смородины или жимолости. Но время от времени он позволяет себе удовольствие поймать две-три мышки, повозиться с Рэтой, или, даже поиграть с бумажным бантиком.

Мышей он не ест, но ловит и приносит к порогу дома: любимому хозяину!

Рэта

Это кошка. Вернее это — КОШКА. Этим сказано всё. Это своевольное, жеманное и слегка сварливое создание. Она любит, когда ей уделяют внимание, но только тогда, когда она сама этого хочет. Рэте уже семь лет и она давно лишена способности иметь котят. Она ходит бесшумно, редко приходит на зов, не любит, когда её гладят и терпеть не может, если её пытаются брать на руки. Но она любит непременно спать в постели с человеком и злится, если её туда не пускают (впрочем, чаще — пускают).

Рэта пришла к нам примерно полуторамесячным котенком. Она пришла сама. Однажды она просто вбежала в открытую дверь квартиры и деловито устремилась прямо к Микиной кормушке. Наевшись, она сразу же побежала на кровать, забралась под покрывало и мирно уснула. У нас не поднялась рука её выгнать. Так Рэта и осталась жить с нами. И этот её приход — точно характеризует её характер: не мы её подобрали — она к нам пришла, она выбрала себе хозяев, осчастливив их. Она всё решила САМА. Она — КОШКА!

Свое имя она получила от английского Rat — крыса. Именно крысёнка она нам напоминала в первые дни нашего знакомства. Темно-серой тигровой масти со средней длиной шерсти (как говорит мой приятель — «окуневая»), она обладала длинным и тонким, ну прям таки крысиным хвостиком. При этом, она имела обыкновение, вбегая со всех лап в комнату, тормозя, скользя по паркету, запрыгивать на кровать, забираться под покрывало и пробираться там, под покрывалом, — ну точно, как крыса в норе, — к изголовью кровати, где она и засыпала.