Бесплатный фрагмент - Напряги извилины

Срочно в номер!

Сделаны снимки кинозвезды для журнала! Хорошо, смартфон заменяет профессиональную камеру. В репортаже использованы эксклюзивные интервью родных, друзей, коллег звезды. В погоне за очередной звездой пленительного счастья я оказалась в самом большом музее мира — Лувре, «Все туфельки уже стоптала до дыр!» — бойко докладывала я главному редактору журнала желтой прессы о проделанной работе.

— Улыбку Моны Лизы видели? — с волнением прервала меня редактор Галина Львовна.

— Еще бы, ведь споры о загадочной улыбке для миллионов не утихают до сих пор.

— А может быть, в «Моне Лизе» великий художник все же воплотил улыбку своей матери, с которой его разлучили в раннем детстве. А цепкая детская память запечатлела печальную улыбку матери, которая часто наблюдала за играющим маленьким Леонардо. Ведь не отдал же Леонардо «Мону Лизу» заказчику? — живо включилась в разговор главный редактор.

— Может быть, — согласилась я. — А вы знаете, ведь знаменитой «Мона Лиза» была не всегда. Популярность всемирной звезды ей принесла самая обычная кража еще в 1911 году.

— Не было бы счастья, да кража помогла, — усмехнулась главный редактор. — А кто похитил улыбку Моны Лизы?

— Чтобы найти ее, тогда подняли на ноги всю французскую полицию и даже детективов других государств, находившихся в то время в Париже. Кстати, оригинальную версию выдвинул сыщик из заснеженной России, Правосудов. Он предположил, что похититель «Моны Лизы», во-первых, имел доступ к картине, а во-вторых, обнаружит себя сам через имя создателя картины.

— Ну и что? Версия как версия, — непонимающе ответила редактор Галина Львовна.

— Если бы не одно «но»: спустя два года после кражи именно таким образом преступника и поймали. В декабре 1913 года вор обнаружил себя сам, назвавшись именем Леонардо, предложив антиквару купить «Джоконду».

— Любопытно, каким образом сыщик угадал, что вор обнаружит себя сам через имя создателя картины? — удивилась редактор, как и я, точности версии Правосудова.

— Так что в этом деле русский след, — с гордостью сказала я.

— А что, если отыскать след потомков этого сыщика Правосудова? — неожиданно предложила идею редактор.

— Я уже направила запрос в МВД.

— Ну и? — произнесла Галина Львовна, удивившись моей расторопности.

— Из МВД России пришел сухой официальный ответ: «История отечественного сыска начинается с XVII века. МВД России образовано 08.09.1802 Манифестом Александра 1 „Об учреждении министерств“. В архивах полиции каких либо сведений о разыскиваемом Вами сыщике Правосудове царских времен не сохранилось. Но в настоящее время сыщик по фамилии Правосудов на службе в полиции состоит».

— А чудеса все-таки случаются! Детективы с мисс Марпл, легендарный Пуаро, Шерлок Холмс, священник Браун, и вот теперь к ним присоединился еще один пока неизвестный сыщик Правосудов, — неожиданно отреагировала главный редактор. — Поэтому предлагаю вам командировку в полицию. Попробуйте свои силы в жанре журналистского уголовного расследования.

— Командировка в полицию? — удивилась я неожиданному решению.

— Коллега! В погоне за сенсацией журналист готов пойти на все ради информации. Это вам не расследования из мира желтой журналистики, не охота на чванливых звезд, скандальные сплетни, а затем проигрыши в судах по обвинению в клевете. Командировка позволит читателям новой колонки уголовной хроники журнала взглянуть на мир вокруг глазами ее положительных и отрицательных героев: сыщиков и преступников, — живо рисовала воображаемую картинку Галина Львовна. — Даю год! И все тайное станет явным, — сказала как отрезала редактор.

Командировка в течение года!

Год длится ровно 365 дней, в течение которых моя жизнь превратится в сплошное распутывание криминальных историй: осмотры мест преступлений, улики, экспертизы, обыски, погони и задержания… И приключения не заставили себя ждать.

— Звонят, откройте дверь! — громко, командным голосом крикнула главный редактор.

— Впустите меня! — и в кабинет редактора ввалился здоровенный младший лейтенант полиции.

— На ловца и зверь бежит, — удивилась журналист.

— Я ваш новый участковый! — и, чеканя шаг, как на параде, строевым шагом прошел к столу редактора, оставляя след от некачественно набитых набоек сапог на лакированном паркетном полу.

— Жалобы есть? — грозно спросил участковый.

— Нет, — робко промямлила главный редактор.

— Вы книжный редактор издательства?

— Да.

— Неплохо живете, издавая чужие мысли и романы, — сказал участковый, беря визитку редактора со стола.

— А вас я знаю. Вы графоман, сочиняете скандальные небылицы о жизни звезд, — произнес участковый, многозначительно взглянув на меня. И оставив на столе свою визитку, направился к выходу, вновь оставляя следы на лакированном паркете от некачественно набитых набоек.

— Хотели приключений, и они начались, — вздохнув, сказала я, разводя руками.

— Никакой мистики, пришла власть, — развела руками главный редактор.

— Но мы ведь тоже власть!

— Но четвертая, — зашипела в ответ редактор.

— Пора паковать чемоданы, — перевела тему разговора я.

— И узнать поближе, кто эти товарищи полицейские, которые приходят на помощь, — понимающе ответила Галина Львовна.

«На улице осень. Что надеть? Все же в полицию иду», — размышляла я, пребывая в чемоданном настроении и рассматривая свой модный гардероб. Наконец-то вместо роскошного фиолетового, обтягивающего фигуру платья я надела вызывающий красный костюм. Затем последний выбор шляпки, и так октябрьским днем я направилась в полицию.

Закулисье полиции

Несколько лет в стужу и зной даосский монах шел, ломая голову над тем, зачем он понадобился Великому завоевателю? И только когда Чингисхан задал вопрос: «Можно ли вернуть молодость?», монах понял, в какую западню он попал. Монах ответил честно: «Даже величайшие из людей смертны. Еще никто не избежал смерти». Никто еще не вернул молодость?

«А мы можем!» — бодро обещал телевизионный экран в фойе дежурной части, рекламируя волшебный «эликсир молодости» за немалые деньги.

— Жертвы рекламы. И главное — этот обман в стенах полиции, — возмутилась вслух я такой рекламе.

— Как молоды мы были… — неожиданно вклинился в размышления подошедший дежурный майор полиции в возрасте.

— Моя профессия — журналист, по заданию редакции должна собрать материал о сыщике Правосудове, — промямлила я.

— Есть такой парень! Человек без вредных привычек! — бодро откликнулся дежурный и сопроводил меня в актовый зал, где Полковник проводил торжественное собрание с оперативным составом полиции.

— А может, доживем до понедельника? — оробела я.

— Люди понедельника? А блюстители порядка, поддерживая порядок в стране, работают без выходных, 24 часа 7 дней в неделю.

— Дворники что ли?!

— Какие дворники? Полицейские, — поправил меня дежурный.

— Круглосуточный сервис, — подыграла я, исправляясь.

— А потом вы хотите побывать за кулисами полиции? — спросил дежурный, начиная выходить из себя.

— И вам крупно повезло, перед ним все снимают шляпу, — возразил майор.

— Он что, гардеробщик?

— Да нет, он наш рулевой!

— Водитель, что ли? — опять не поняла я.

— Предводитель! Он известен всем столичным ворам и бандитам и не только, его помнят все, — возразил уже на повышенных тонах непонятливой журналистке майор, начиная откровенно злиться.

— Значит, преступники боятся и трепещут перед ним, — догадалась я.

— А потом кто вам еще расскажет о сыщиках, как не он. А главное, в сравнении с другими начальниками, которые проводят оперативные совещания по 3—4 часа, Полковник проводит совещания с космической скоростью, в пределах часа, и на редкость толково и доходчиво. А еще сюда никогда не приглашали журналистов по такому поводу.

— Ради этого я готова быть шелковой, — заверила я майора.

— Так-то лучше, а то будем кормить вас завтраками. Все, обратной дороги нет.

— Будь что будет. А что за этой дверью? — спросила я, походя к большой массивной двери.

— Вся правда о закулисье органов правопорядка. Та, что всегда остается за кадром, вернее оставалась до сих пор, — смягчился майор.

Заглянув за штору широкой открытой двери, я увидела много сидящих полицейских в зале, а на сцене актового зала суету. Все сновали туда-сюда, и только один человек в черном костюме и черных очках импозантно и вальяжно развалился в кресле, а ему то подносили кофе, то подливали минералочку, то шептали что-то на ухо. Магнетизм его внешности выделял его среди коллег. Его внешность завораживала. Мгновенно врезался в память мужественный вид, крупное рубленое лицо и прическа ежиком. Внешность Полковника напоминала мне внешность героя крутых боевиков. «Большой начальник!» — подумала я. Этим человеком оказался Полковник. Именно ему дежурный доложил ухо на ухо о том, что пришел необычный гость — криминальный журналист, которому поручено написать репортаж о буднях уголовной полиции. И вот уже дежурный майор пригласил меня в зал совещаний.

Верните! Верните же золото потерпевшим!

Я опешила от неожиданности, услышав такой призыв поставленным голосом. Но оказалось, с трибуны Полковник обращался не ко мне, а к сыщику по борьбе с кражами из квартир.

У сыщика по борьбе с угонами автотранспорта Полковник спросил:

— На сколько минут доклад?

— На 40, — ответил опер.

— 5 минут вам изложить основную мысль, — и сняв с запястья часы стоимостью с хороший импортный автомобиль, положил на стол перед собой.

Через 5 минут:

— Садитесь, вы не изложили основной мысли!

И встав со стула, Полковник поставил задачу начальнику ГАИ: в целях борьбы с угонами автотранспорта выкопать траншеи вокруг округа, через три дня доложить.

Вышедшего на трибуну следующего докладчика в дорогом итальянском изысканном костюме Полковник тут же осадил:

— Вы заблудились в трех соснах и работаете на уровне начальника паспортного стола, а не начальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями.

В зале захихикали.

Неожиданно, вне регламента, на трибуну решительно вышел старейший сотрудник полиции, один из тех, которым терять уже нечего, и, рассерженный на начальство, начал громко критиковать руководство полиции.

— Пенсионер, вы уволены! — невозмутимо передал Полковник уверенному в себе, выступающему на трибуне майору.

— У кого какие проблемы? — обратился к оперативному составу Полковник, заканчивая оперативное совещание и снисходительно улыбаясь, как супермен.

— Не хватает автомашин и бензина для расследования преступлений, — начал жаловаться один из следователей.

— Безумный Макс, — послышались смешки из зала.

И вскоре я поняла почему.

Полковник встал со стула, не спеша снял дорогой черный костюм, повесил его на спинку стула и, оставшись в белой накрахмаленной рубашке с коротким рукавом, с железной невозмутимостью ответил:

— Для решения проблем следствия, в том числе с бензином и транспортом, вам дали должность следователя, если не нравится, пишите рапорт об увольнении, я подпишу.

В зале наступила гробовая тишина. Никто не ожидал такого крутого поворота событий.

— Еще вопросы? — спросил невозмутимый Полковник, слушая тишину.

— В служебных кабинетах на окнах нет решеток, соответственно, могут похитить секретные дела, — пожаловался опер по борьбе с экономическими преступлениями, набравшись духу.

— И вы мне, полковнику, даете указание, чтобы я поставил вам решетки на окнах? — задал встречный вопрос Полковник и продолжил: — Вот вы, как опер ОБЭП, и установите решетки на все окна служебных кабинетов. Доклад через неделю. Еще есть вопросы?

— У матросов больше нет вопросов, — послышалось из зала.

«Какие вопросы после такого способа решения проблем», — подумала я. Совещание проходило напряженно, впрочем, все меняется с появлением информации о Козлове, ярком персонаже. Вот как это было. Далее по регламенту выступал прокурор.

— Если Правосудов — успешный офицер полиции по раскрытию преступлений, то самый успешный офицер по отказным материалам… Правильно, знакомьтесь, опер Козлов! Ну такое вытворяет и так лихо, что стыдно читать! — критиковал опера с высокой трибуны прокурор за нарушения законности, приводя примеры отказных материалов.

— Зато смешно! — захихикали из зала.

— Так, в семейной драке жена потаскала мужа за волосы и причинила ему телесные повреждения. Однако опер Козлов успешно отказал за отсутствием состава преступления, так как установил, только вдумайтесь, муж сам себе вырвал волосы. Оперативник Козлов, поднимитесь, — обратился к залу прокурор, выдержав паузу.

— А в ответ тишина, — снова легкий смешок в зале.

— Я же видел его перед совещанием, резвился, как карась, в своем клетчатом костюме.

«Попал Козлов в переделку и обречен», — подумала я. Казалось, наказание неминуемо и опера может спасти только чудо. И, невероятно, чудо происходит.

— У него за плечами две командировки в горячую точку, оформляет третью, почетную, — доложил дежурный полиции.

— Разумеется, за погонами полковника, — донеслись смешки из зала.

— Важная информация. Опер Козлов может гордиться собой. Если бы не он, то о тайной воровской стрелке авторитетов районных криминальных группировок никто бы так и не узнал, — начал спасать Козлова Полковник, обрисовывая далее оперативную обстановку города.

— И надо же было такому случиться! Под танец канкан в ночном казино появился опер Козлов.

— Один и без оружия! На встречу с представителями криминального мира, — иронично пронеслось в зале.

— Он что, без мозгов? — вновь донеслись смешки.

— Неожиданное появление опера во время подпольной игры в покер преступных авторитетов повергло в шок. Как же, нависла угроза над всем воровским сообществом, — продолжал рассказ невозмутимый Полковник, не реагируя на смешки.

— А авторитеты, не понимая, что опер может делать в самой криминальной точке города и почему прибыл сюда, решили выяснить: кто сдал? И тайно проследили за передвижением опера. Опер подошел к прилавку видеокассет и, купив одну из них, вышел из казино. Развязка не заставила себя долго ждать. И уже жестоко побитый продавец видеокассет, по иронии судьбы с фамилией Стрелочник, оказался на больничной койке. По факту нанесения телесных повреждений возбудили уголовное дело. В ходе расследования, а не благодаря успешно проведенной оперативной операции сыщиков, и стало известно о воровской стрелке по поводу расстрела вора в законе, известного еще с 90-х.

«Трудная роль криминального авторитета. Воровская кровь. Любопытно, что делают те, когда узнают, кого они замочили и кто теперь их ищет», — подумала я.

— На могиле вора в законе братаны по крови в малиновых пиджаках: Ореховские, Солнцевские, Казанские… Не путайте с братьями по оружию, которые все делят поровну — и радость, и беду. Так вот, братаны поклялись найти фраера и замочить, поэтому первая версия — месть.

— Воровская справедливость. Как брат за брата, — хихикнули из зала.

— А ведь какой вор в законе был! Жил по старым понятиям, принципиально ездил на старенькой «Волге». При этом вор в законе держал город в ежовых рукавицах, собирая грязные деньги от торговли наркотиками, оружием и проституции. Защищают его не только головорезы, но и находящиеся у него на крючке полицейские и политики. И вдруг убийство! — оживленно обсуждали в зале информацию.

— Передел! В бандитских кругах после убийства вора в законе начался передел собственности. Схлестнулись разные банды столицы, что повлекло резкий всплеск уличной преступности. Но кому это нужно? Кто владеет информацией, тот владеет миром, — произнес Полковник и приказал операм: — Усилить работу с агентурой. А меня сведите с местным криминальным авторитетом, классическим новым русским. Ну, знаете, известным по анекдотам: в шестисотом «Мерседесе» и малиновом пиджаке, чтобы выяснить положение дел в районе убийства. Желаю удачи!

«Доклад, без сомнений, оказался по-настоящему увлекательным», — отметила я, семеня за Полковником, который, закончив оперативное совещание, вышел в просторный коридор и, уверенно шагая, направился в свой кабинет. Пребывающие в блаженном безделье и слоняющиеся по коридору сотрудники аппарата управления, завидев Полковника, делали на лице рабочий вид и быстро рассасывались по кабинетам.

«Полковник умеет приковывать к себе внимание зрителей. У него есть все: фактура, голос, темперамент», — отмечала я, которой очень понравился уверенный в себе докладчик. Подойдя к двери кабинета Полковника и набравшись духу, я приоткрыла большую дверь. Жалюзи на окнах и огромная географическая карта столицы на всю стену украшали огромный кабинет. И вдруг…

— Срочно! Унитаз золотого цвета, — громко отдавал указания Полковник начальнику отдела по борьбе с экономическими преступлениями, утопая в мягком кресле за длинным письменным столом, где находились предметы цивилизации: компьютер, стереомагнитофон, дорогая авторучка и другие вещи рабочего стола.

— И фирменные кроссовки, — послышалось следующее.

«Видимо, главный сыщик столичной полиции собрался на юг», — подумала я. Вот профессия! Как хорошо быть полковником! Но такой, видимо, разговаривать с женщиной не приучен, а только приказы отдает. Человек — черный костюм. На вид Полковник немолодой, фото жены и детей на рабочем столе. «Наверное, за всю жизнь ни разу не изменял жене, живет скучной семейной жизнью», — оценила я дальше Полковника, чисто по-женски. И тихонько постучала в дверь.

— А, журналист желтой прессы! Жаждущий скандальной сенсации из жизни людей в полиции.

Услышала я и увидела проницательный взгляд Полковника, показывающего мне уверенным жестом на стул.

«Меня приняли! Ура!» — мелькнула радостная мысль.

Полковник, выслушав цель моего визита, мгновенно «схватил мысль» и рубленым голосом заметил:

— Хотите развить идеи Эдгара По о всесильности разума, способного разгадать любую тайну!

«Настоящий полковник!» — восхитилась в душе я. Как журналист с немалым стажем, я поразилась эрудиции и начитанности главного сыщика. Сыскная служба России просто выросла в моих глазах.

— Эдгар По свой дар предвидения усиливал тем, что напивался до чертиков, — блеснула я знаниями.

— Зачастую пьяное состояние — причина многих преступлений, по наущению того же черта, — умело парировал Полковник.

— А почему не схватили всех воров на сходке? Ведь самое время всех повязать, — привычно начала я брать интервью, держа наготове ручку и блокнот.

— Нет закона, по которому можно наказать человека только за то, что он вор в законе! Коронованные воры в законе — хранители воровских традиций. И возможно, устав от преступного мира, вор в законе решил отойти от дел и посвятить остаток жизни семье. Но преступный мир так легко никого не отпускает. В итоге расстрел. А что вы хотите, ранее судимые! На первый взгляд у них все, как и должно быть: работа, семья, друзья, увлечения. Но в местах лишения свободы у них свой язык, и свои проблемы они решают сами, без помощи закона.

— Вы хотите сказать, что у нас в стране имеют хождение два русских языка? — удивилась я, зацепившись за слово «язык».

— Один из них — язык преступников, — усмехнулся Полковник.

— А почему сыщик носит погоны? Ведь искусство раскрывать преступления — это творческая профессия, но она оценивается не по уму, а по погонам? Почему нет сыщика в чине генерала? Или Шерлок Холмс не достоин чина генерала?

— Хм! Взгляд за кулисы полиции под неожиданным углом зрения. Ну а теперь ближе к делу. Вы помните, год назад над ночной Москвой появился НЛО?

— Помню. Интернет как будто взорвался новостями про НЛО.

— А утром в полиции появился новый сотрудник Правосудов…

Но далее ответить Полковнику не дали. Неожиданно двери широко распахнулись, и в кабинет буквально заволокли прилично одетых, на вид крутых двух парней.

— Покушались на жизнь Президента! — громко доложил дежурный.

— Что? Где? Когда? — задал вопросы Полковник.

— На крутом авто под громкую музыку въехали на площадь Большого театра, где слушал классику Президент страны.

— Веселые ребята! — улыбнулся Полковник.

«С этого момента в моей жизни журналиста и начинается настоящий детективный боевик с погонями, бандитами и перестрелками. Ведь расследования, допросы, задержания — привычные рабочие будни сыщиков», — сделала я пометку в блокноте уголовной хроники.

Допрос

— Во всех смыслах слова прямой разговор с преступником. Но врут все, и нужно только определить, что соврал находящийся перед тобой человек. Я вот говорю каждому правду и в лицо, — просто «рубил с плеча» Полковник.

— Вы правдоруб! Наверное, многих это ставит в тупик.

— И не только подозреваемых, но и коллег, — уточнил Полковник.

— Давай говорить правду! Только правду, — начал допрос задержанных парней Полковник.

— Я рассказал всю правду как на духу!

— Не ври мне, — колол с профессиональным хладнокровием Полковник.

— Не учли планов Президента, — плакались парни.

— Расскажи… численность группы? Только правдивые ответы! Ничего, кроме правды…

— Это правда.

— Я тебе не верю! — жестко напирал Полковник, глядя глаза в глаза.

«Правдоискатель Полковник лезет из кожи вон, заставляя парней признаться в покушении на убийство, которого, по всей видимости, те не собирались совершать. В это время полковник был похож на супергероя», — записывала в блокнот я свои мысли.

— Клянемся говорить только правду, — продолжали плакаться парни.

— Неправдоподобная история. Отпрыск состоятельных родителей, а вляпался в серьезные неприятности. Лжет и не краснеет, — распалялся все более Полковник.

— Но заговорщик ли он? И что такое ложь?

— Ложь. Это знает каждый, от младенца до старика. Всем нам время от времени приходится врать. Человек всегда умел лгать, — отвлекся от допроса Полковник на разговоры со мной.

— Но как узнать правду и расставить все точки над и?

— Мимика, жесты собеседника, как на шоу, ну знаете, где видят насквозь!

— Криминалист, маг, гадалка, психолог, хиромант, шаман… — перечислила я.

— Впрочем, никто не даст гарантий, что они говорят правду, — рассуждал далее Полковник.

— Иногда проводят допрос, вколов «сыворотку правды», — вспомнила я.

— Либо полиграф безошибочно отличит правду от лжи, — добавил Полковник.

— Кто не знает о существовании беспристрастного детектора лжи? Но разве можно доверять бездушной машине в столь тонких вопросах правды и лжи? — усомнилась я.

— Верное средство! Еще древнегреческий врач Эрасистрат заметил повышение частоты пульса у человека, говорящего неправду, что и используется в детекторах лжи.

«Ну истинный виртуоз сыска!» — удивилась я незаурядным познаниям Полковника.

— Это не по правилам. Один должен быть добрым следователем, другой злым. Мое воображение рисовало допросы, которые превратятся в захватывающую игру профессионалов, а тут перед нами жертвы обстоятельств, — пришла на помощь парням я.

— Есть такие профессиональные сыщики! Один Правосудов — аристократичен и утончен, а другой Козлов — напорист и несгибаем. Один берет умом, другой берет нахрапом. Для Козлова все средства хороши. Не один преступник от них не уйдет, — подхватил мою мысль Полковник.

— Это говорит только о том, что они способны работать в команде, под общим началом. Ну разумеется, под началом опытного Полковника, — подыграла догадливая я.

— Но в простой жизни это два совершенно разных человека, привычки, прическа, манеры — все разное, — согласился Полковник.

— Подозреваемые вину берут на себя? — задали вопрос оперативно приехавшие люди с Лубянки.

— Парни не колются. Все слишком просто, чтобы быть правдой, — отчитался Полковник, с облегчением передавая задержанных оперативникам конторы по подследственности.

— Значит, парни не раскололись и хранят молчание, — акцентировал оперативник Лубянки, оценивающе оглядывая парней.

— Мы не те парни!

— По закону в течение двух суток предстоит докопаться до истины, — пробурчал в ответ представитель ФСБ, уводя задержанных с собой.

***

— Я вся на нервах! Уже накрыт широкий стол, корпоратив должен пройти на высшем уровне, вот-вот прибудет генерал, — восклицала влетевшая в освободившийся кабинет кадровичка.

— Вы просто волшебница! — успокоил Полковник блондинистую кадровичку с милыми кудряшками.

— А вас я попрошу остаться! — воскликнул Полковник, обращаясь ко мне.

— 5 октября 1918 года образован уголовный розыск. Праздник, который нельзя пропустить. Хотите узнать правду? Понять, что на самом деле происходит в полиции? Тогда в поисках правды на праздник по случаю рождения уголовного розыска. Ансамбль песни и пляски, много веселья гарантировано!

«Так отношения, начавшиеся как обременительная журналистская обязанность, постепенно начинают перерастать в дружеские», — подумала я, охотно соглашаясь составить компанию на вечере, тем более туда вход только по приглашению.

— А пока, по плану, смотр службы уголовного розыска. А вот и генерал!

Ясное дело, все взоры сразу на него. Чинно, важно генерал с целой свитой, ну знаете, которая делает короля: Полковник, начальник штаба, начальник отдела кадров, начальник уголовного розыска и другие официальные лица, неспешно идут по коридору уголовной полиции.

— А где же сыщики?! — удивился генерал.

— Так день уголовного розыска, — акцентировал Полковник.

— Праздник праздником, но никто ведь службы не отменял, — молвил генерал, заходя в открытую дверь кабинета.

— Уголовный розыск, а ведет свои расследования в обшарпанных коридорах и прокуренных кабинетах, без компьютеров и радиотелефонов? — нахмурил густые брови генерал.

«Так, с этого момента начинается веселая история из жизни уголовной полиции», — почувствовала я.

— Над чем работаете? — наступательно задал вопрос генерал сыщику.

Сыщик встал, но ответить не успел. Внезапно дверь кабинета распахнулась от мощного удара локтем и…

— Эй ты, Козел! — промычал ввалившийся в кабинет пьяный и небритый громадный верзила.

От неожиданности генерал даже рот открыл. А детина, завидев генерала, сразу отрезвел и прытко метнулся в коридор. Опер вслед за ним.

— Догнать и наказать козла! — закричал и затопал ногами генерал.

— Не смогли догнать, убежал. Парень неожиданно выскочил на дорогу и сбежал, — доложил быстро вернувшийся опер генералу.

— Ваша фамилия?

— Старший опер Козлов! — представился опер, и лукавый блеск в глазах.

— Жил-был веселый человек Козлов с искрометным чувством юмора. Вот почему вы в центре внимания и самый веселый парень! — понимающе и по-доброму улыбнулся генерал, глядя на рыжего опера в пиджаке в голубую, как небо, клеточку.

— Все должны трепетать при виде генерала, а все смеются. Чему смеетесь? Не кабинет уголовного розыска, а комната смеха, — развеселился уже сам генерал.

— Мы веселые! — поддержал генерала опер Козлов.

— Весело, весело! Смеяться разрешается, если очень хочется. Улыбайтесь, господа, улыбайтесь! — шутливо употребил власть генерал.

«А генерал с чувством юмора», — подумала я.

— Фамилия Козлов вызывает улыбку. Но веселый парень Козлов — человек незаменимый! Он обладает необычным чувством юмора, способностью к дедукции, столь необходимой в работе сыщика, и искусством смешить! — кратко охарактеризовал Козлова Полковник.

«Козлов как из отдела несчастных случаев, вокруг него всегда происходят курьезные ситуации. Но видимо, природный оптимизм и веселый нрав не позволяют ему поддаваться унынию даже в самых сложных жизненных ситуациях. Герой для папарацци!» — отметила я в блокнот.

— Важно, что хроника будней уголовного розыска приправлена качественным юмором, что помогает разрядить напряжение. Ведь тяжелы будни сыщиков, связанные с постоянным раскрытием преступлений, — важно поучал генерал.

— А хороший опер и должен быть въедливым, несговорчивым, упрямым, и есть в нем что-то от благородного героя, спасающего мир от злодеев, — высказал свое мнение Полковник.

— Вот такой я человек! И пусть коллеги шепчутся за моей спиной, ругая за несносный характер, — воскликнул Козлов, показывая козу из пальцев за спиной у генерала.

«Но Козлова многие недолюбливают за непростой характер и острый язык. И мало кто с ним может сработаться», — выделила сразу я, как журналист желтой прессы.

— Весельчаки. Весело проводите время, — одобрительно улыбнулся генерал, заканчивая смотр кабинетов сыщиков.

«Так генерал доказывает, что он тоже умеет веселиться», — подумала я. Итак, журналист отправилась в поход, чтобы увидеть «сыскную достопримечательность» Правосудова, а в пути уже познакомилась с Полковником и напарником Правосудова, рыжим Козловым. «А глядя на рыжего человека, уже хочется улыбнуться. Именно в таком веселом коллективе и работает Правосудов», — сделала очередную отметку в блокноте я, взглянув на Козлова.

— А теперь праздничная часть, развлекательная программа. Остаются только опустевшие кабинеты. Праздник начинается! — весело воскликнул Полковник, приглашая всех в банкетный зал.

И действительно, доносившийся веселый женский смех и веселые мелодии вовсю манили в танцевальный зал.

— И я танцевать хочу, — весело поддержала праздничное настроение я, подумав, что это хорошее начало детективной истории.

Скажи мне правду!

— Песня на бис! Любимая песня сыщиков и влюбленных, — громко объявила ведущая праздничного вечера.

— А разве есть такая? — искренне удивилась я, купаясь во внимании мужчин. Я молода и прекрасна! «Женщинам всегда хочется очаровывать, ловить на себе восхищенные взгляды мужчин и просто чувствовать себя привлекательной», — усмехнулась я.

— А вы разве не знали? Ведь сыщики и влюбленные жаждут узнать правду любой ценой, — объяснил Полковник на фоне уже звучавшей песни.

— О, живой звук! Уникальный тембр и запоминающийся, волнующий душу голос, — восхитилась я.

— Все хиты и только живой звук! — с гордостью заявил Полковник.

Исполнитель песни, с модельной внешностью голливудской звезды и в лакированных туфлях, как у миллионера, исполнив песню, под дружные аплодисменты спустился по ступенькам со сцены, подошел к нам и неожиданно сказал:

— А допрос — один из основных методов узнать правду.

— Ну и слух, — удивилась я.

— Правосудов! — галантно представил его Полковник. — Недавно пришел в полицию, а у тебя уже есть почитатели. Журналист Кознева, вам в помощь в поисках правды!

— Будем знакомы! Я журналист Кознева, отныне ваш биограф в течение года.

— И ничего страшного в том, что мы не в Куршевеле, а в стенах полиции, — съязвил опер Козлов.

«В этот день уголовного розыска сыщик Правосудов и журналист Кознева, как и с другими героями, встречаются впервые», — отметила я для колонки уголовной хроники.

— Какая у вас ослепительная улыбка! А женская шляпка просто преображает вас до неузнаваемости.

— Спасибо за комплимент.

— Вальс, — объявила ведущая.

— Давайте потанцуем. Самое важное — это всегда быть в движении, и не только когда преследуешь преступника, — заметил сыщик, приглашая меня на вальс.

— И не только за баранкой любимого авто, — остроумно добавил Козлов.

И моя рука в его руке. Все взгляды были прикованы к красивой паре, вальсирующей в центре зала. Она как светская львица в красном пиджаке и красных туфельках. Он — красивая подтянутая фигура, как с обложки глянцевого журнала. «Видимо, здоровый образ жизни — это не только правильно, но и модно», — отметила я для записи.

— Ваш профессиональный праздник как светская закрытая вип-тусовка, — отметила я, закончив танцевать и обращаясь к Полковнику в строгом черном костюме.

— Поэтому только по приглашению, — ответил Полковник.

— Влюбленный сыщик! А разве сыщики влюбляются? — удивилась я, предлагая Правосудову свой телефон.

— В кои-то веки женщина обратила на меня внимание! — усмехнулся сыщик, записывая телефон в мобильник.

— Ты что, с луны свалился? Тебя снимают, а ты не понял! — весело вмешался в разговор язвительный опер Козлов. — Даже не представляет, как нужно обращаться с женщинами, надо же.

— А как вы стали сыщиком? — задала я вопрос.

— Люблю детективные истории. И однажды помечтал вслух, а мечты сбываются.

— А пролетавшая мимо ворона услышала и каркнула, так он и стал сыщиком, — шутливо добавил Козлов.

«Козлов — любитель подтрунивать», — отметила я.

И вдруг, в разгар всеобщего веселья, экстренный вызов! «Оперативно-следственная группа на выезд! Кража на улице Правды!» — объявил дежурный полиции по громкой связи.

«Так, первый рабочий день журналиста в полиции начинается вполне предсказуемо — выездом на преступление. И закручивается интрига расследования преступлений и взаимоотношений героев будущего романа», — пометила я в блокноте, сказав:

— Даже в свой праздник, день уголовного розыска, сыщики вынуждены трудиться.

— Но вы же хотели участвовать в деле. И с этого дня ваша спокойная жизнь закончилась, ее сменят погони, убийства, кражи, похищения, поиски… Как раз и дело подходящее подвернулось, — живо откликнулся на замечание Полковник.

Так буквально сразу я оказалась вовлеченной не в книжное, а в самое настоящее уголовное расследование.

— Смотри и слушай, вернее записывай! — начал поучать Полковник. — Служба дежурной части — это слаженная команда, состоящая из следователя, оперативника, участкового, водителя, кинолога, эксперта… Каждый день они выезжают на происшествия, чтобы получить полноценную картину происшествий дня, — объяснил Полковник, проходя мимо дежурной части.

— Микроавтобус дежурной части, для первых лиц полиции! — весело, в унисон Полковнику воскликнул словоохотливый водитель, метр с кепкой, завидев оперативно-следственную группу.

— В наше время колесами полиции был зеленый «уазик», вон стоит, во дворе, — с грустью сказал Полковник, показывая рукой, и продолжил: — С ним экипаж машины боевой делил трудности и лишения полицейской службы дни и ночи. Он мерз зимой, буксовал на размытой дороге весной, но всегда выручал, справлялся с обязанностями. В путь! — приказал Полковник, умостившись на переднем командирском сиденье.

— А что такое кража? — задала вопрос я.

Место преступления

Но осекшись, Полковник переменил тему и неожиданно спросил:

— А вы любите шопинг?

— Странно, какая женщина не любит ходить по распродажам? Шопинг — это жизнь любой женщины! — удивилась я.

— И потратить часы в торговом центре на поиск 1000 и одной мелочи, не правда ли? — подхватил эксперт эстафету рассказа у Полковника.

— Ведь мелочь, а приятно! А потом торговый центр — людное место, куда все ходят за покупками, и кого там только ни встретишь: и знакомые, и политики, и звезды кино и шоу-бизнеса… — согласилась я с экспертом как журналист желтой прессы.

— И быть в ярости, если муж не сможет уделить жене какую-то пару часов на шопинг или у жены украдут женскую сумочку. Будьте бдительны! — предостерег Полковник.

— Что ж, теперь будем! — подыграла я как потенциальная потерпевшая.

— Представьте себе! Место преступления — это как магазин 1000 мелочей, где полиция как покупатель порой часами ищет важные мелочи, только оставленные преступником. Иногда следы преступления сразу бросаются в глаза, но мелочи можно отыскать лишь с помощью специальных навыков и специальных приборов.

— Затем найденные на месте преступления предметы сдаются в бюро экспертиз, как в бюро находок, — образно добавил эксперт.

— А на месте преступления каждый полицейский тоже на своем месте, но следователь — главный режиссер! — активно включился в разговор следователь Макс.

— Тогда на месте кражи преступники, взломав входную дверь, проникли в квартиру и похитили: магнитофон «Грюндиг», магнитофонные кассеты, хрусталь, продукты и т. д., а протоколировал все следователь Копылов.

— Странно! Всего лишь кража хрусталя, а выезжает целый Полковник, — откровенно удивилась я.

— Полковник уважает закон, и для него незначительных преступлений не бывает, — многозначительно развел руками Козлов.

— В наше время хрусталь — это было круто! — сделал примечание Полковник. «На холодильнике обнаружили отпечаток большого пальца руки, но он непригоден для идентификации, смазанный!» — диктовал следователю эксперт-криминалист Зайцев.

«Ничего не вижу, ничего не знаю! В общем, свидетелей, как всегда, нет!» — бодро доложил участковый Рогов. Записывайте, участковые — это люди, которые работают «на земле». Они разбирают жалобы на шумных соседей, наркоманов и бомжей, обосновавшихся в подъездах, и прочее. Поэтому они и обходят квартиры в поисках очевидцев преступления, — пояснил Полковник и продолжил: — «Странно, — удивленно сказал я ему, — улица-то людная, а свидетелей нет. Но в любом случае готовьтесь к повышению квалификации по опросу среди жителей с оценкой работы участковых, вы представлены к очередному званию».

— Итак, обычный холодный вечер октября. Обычная типичная кража в обычном доме. Обычная трехкомнатная квартира. Обычная семья потерпевших, живущих обычной жизнью в самом обычном городе, самые обычные люди, самая обычная ситуация. Это я поняла и записала, что дальше? — в тон Полковнику подвела черту я.

— Что может перевернуть обычную жизнь обычной семьи с ног на голову? — вновь задал неожиданный вопрос Полковник.

— Финансовый кризис, наводнение, землетрясение, супружеская измена… — не растерялась я.

— И не только! Обычное течение жизни семьи нарушает и преступление. Вот тут-то все и начинается. И обычные городские жители, и обычные полицейские, оказавшись в мире, где все перевернуто с ног на голову, сразу же задают один и тот же вопрос: что не так? Именно так и спросили мы хозяев, оказавшись на месте происшествия.

«Сразу, как вошла, почувствовала, что-то не так. В квартире все вверх дном, все как попало, дверь в квартиру взломана. Что это было? Кто перевернул все вверх дном?» — вопрошала в глубоком недоумении хозяйка квартиры.

— Неужели воры за короткий срок своего пребывания умудряются перевернуть все в доме с ног на голову? — удивилась я.

— Так и в карьере, и в личной жизни порой все складывается не так, как хотелось бы, — философски продолжал Полковник.

«Все смешалось в доме. Дом вверх дном. Так и в жизни, все пойдет кувырком. Полная неразбериха во всем: и в делах, и в личной жизни!» — расстраивалась хозяйка.

«Без паники, для этого я здесь! Приведу в порядок весь хаос», — бодро успокоил тогда растерянную хозяйку квартиры новый сыщик Правосудов.

— 1, 2, 3, 4, 5, он идет искать! — с иронией поддержал опер Козлов.

— Сыщик перевернет город вверх тормашками, чтобы найти виновного в краже. Вот почему говорят, что ищейка роется в грязном белье, — догадалась я.

— А в это время сыщик Правосудов на месте происшествия, как на сцене, бегло и артистично окидывал взглядом комнату за комнатой обычной трехкомнатной квартиры, где все вещи были вверх дном, и беспристрастно, как киноглаз, фиксировал малейшие нюансы, но при этом не давая никакой субъективной оценки, — иронично язвил далее опер Козлов.

— И вдруг! Сыщик застыл в изумлении. Под старинными настенными часами с боем, на тахте красного цвета сидела молодая фигуристая дочь хозяйки, 90х60х90, с изумрудными глазами, и изумленно смотрела прямо на него.

«О боже! Как же ты красива!» — отметил наметанный глаз сыщика.

«Ну что, влюбился?» — иронизировал тогда опер Козлов. Можно сколько угодно говорить о преследовании и расследовании, но ни одна история не живет без любви, — продолжал Полковник рассказ.

— Любовь с первого взгляда поразила меня. Хорошая девчонка. Плохая девчонка. Святая. Грешница. Кто она? Все равно! Я полюбил. Я был на волне любви. Но тогда, в свои 24, я еще ничего не знал о сексе. Да-да, я не оговорился, — виновато оправдывался сыщик Правосудов.

— Правда?! — удивилась я.

— Тогда, в наше время, кроме работы за идею во имя Родины, таких, как мы, ничего не интересовало! — грусти не тая, поддержал сыщика Полковник.

— Но каково быть сердцу! Случилось то, чего не случалось раньше: на пути встали чувства. Чувства, которые не позволяли забыть о ней ни на секунду! Видеть снова хочу… — словами песни артистично пропел Правосудов.

— Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь, — понимающе заметила я.

— Угораздило же влюбиться не в том месте и не в то время! — язвил опер Козлов.

— «Но не она ли является разгадкой кражи?» — подумал тогда я, — сказал Правосудов.

— И это оказалось правдой. На стрелке наркош реальный пацан Вован, забивая косяк, обронил фразу: «Звонил богатой невесте, вся хата в хрустале!» — подхватил далее Полковник.

— Тяжело невесте иметь дело с женихом-уголовником, — согласилась я, как женщина.

— Но, обронив эту фразу на стрелке наркоманов, тем самым Вован стал невольным наводчиком кражи.

«Надо сделать важный звонок!» — тут же сообразил неоднократно судимый вор по прозвищу Зверь, нюхом учуяв крупное дело. И нажав повтор телефона, рецидивист мгновенно запомнил заветный телефончик богатой невесты. А узнав номер богатой невесты, это обстоятельство опытный вор тщательно скрыл от братков. А дальше, как из жизни замечательных животных, Зверь вышел на охоту! — образно сравнил Полковник.

— А собака тогда животный след на месте преступления не взяла, — с сожалением констатировала кинолог.

— Вот как раз с собаки и началась детективная история про усатых и хвостатых, — поддержал дух кинолога Полковник.

— В мире животных с Полковником! — весело язвил опер Козлов, видимо, тоже вспоминая ту историю.

Животный след

— Вы слышали, чтобы животные разговаривали? — неожиданно задал Полковник вопрос.

— Животные? Какие? — удивилась я уже в который раз неожиданной перемене разговора.

— Разнообразные: домашние, дикие, опасные, пушистые, гладкошерстные…

— Я держу кошек, но никогда не слышала. Они веками живут рядом с людьми. Казалось бы, что в них удивительного.

— А у нас не заводят собак и кошек, а покупают себе роботов, — послышалось, то ли показалось мне, то ли внутренний голос, но все в машине тоже переглянулись.

— Ох, и удивился же я, когда узнал, что животные эти умеют разговаривать по-человечески, — язвил опер Козлов.

— Сейчас услышите историю из жизни говорящих животных. Записывайте. В служебном кабинете оперов дым стоял коромыслом. Сыщики устроили консилиум, оживленно обсуждая обстоятельства кражи и выдвигая самые разные версии случившегося, — продолжал Полковник.

— Здесь курят? А как же борьба с курением? Ведь все болезни развиваются у курильщиков быстрее, чем у людей без этой пагубной привычки, — откровенно удивилась я, помешивая горячий чай из общего термоса.

— Нам дым отечества… — не растерялся опер Козлов.

— Предлагаю трубку мира, — миролюбиво предложила я в ответ.

— «Такс-такс-такс. Что тут у нас?» — как обычно спросил Полковник, заходя в кабинет оперов, — сказал Козлов, копируя Полковника.

— «Удивительное сходство фамилий коллег, которые, как тучи перед грозой, сгустились на месте этой кражи», — обратил тогда внимание элегантный, как рояль, сыщик Правосудов, — продолжил рассказ Полковник.

— Это не имеет никакого значения! Участники места происшествия, у которых нет ничего общего, кроме животных фамилий, а фамилии не связаны причинно-следственной связью, — засомневался сразу же старший опер Козлов, разводя руками.

— Сходство фамилий! Это вам не кот в мешке… а шанс узнать ту самую правду! — вежливо настаивал с безупречными манерами Правосудов.

— Но каким образом вы узнаете правду? — заинтересовалась я.

— Такой же вопрос задал тогда и Полковник. Кража сгустила, как тучи, вместе людей с животными фамилиями, братьев меньших, — начал лично пояснять Правосудов, — судите сами. Господа животные:

Медведева — потерпевшая;

Бычков — дежурный, принявший сообщение о преступлении;

Копылов — следователь, ведущий следствие на месте кражи;

Рогов — участковый, производивший поквартирный обход;

Зайцев — эксперт-криминалист;

Козлов — руководитель группы по раскрытию краж. Все как в сказке о волке, козе и семерых ее козлятах.

— Кто не знает эту сказку! — согласилась я весело, намекая на фамилию опера Козлова.

— Только на новый лад! — сравнил Полковник. — Все дети любят слушать и смотреть сказки.

— А Полковник любит их рассказывать. Не шутите с Козловым! — неожиданно остро отреагировал на шутку опер Козлов.

— И правда, живой уголок! — согласилась я и лучше бы промолчала.

— А, репортерша желтой прессы, обожающая всюду совать нос, находит себе занятие по душе. Помолчали бы! — едко, но метко в пылу полемики рыкнул на меня опер Козлов.

— А то что? Начнете строить козни, девушки не промах! — не растерявшись, парировала я.

— Козлов, ну будь человеком! — пристыдил его Полковник.

«Оказывается, фамилия Козлов — его больное место. Полковник свел воедино два противоположных образа, а их отношения иногда становятся напряженными. Порой они, возможно, даже не разговаривают, но им приходится работать вместе. Смогут ли они оставить в стороне свои различия с тем, чтобы сосредоточиться исключительно на командном успехе? Однако черная кошка, пробежавшая между сыщиками, оборачивалась захватывающим произведением с непредсказуемыми поворотами сюжета — люди и звери», — отметила я в блокноте для колонки уголовной хроники.

— Да, тогда еще на место кражи выезжала звериный телерепортер Варя, — иронично напомнил опер Козлов.

— Итак, кража сгустила людей с животными фамилиями, ну и что? — спросила, не понимая, я.

— «Следовательно, если в одном месте оказались люди с животными фамилиями, то один из воров, совершивших кражу в этом месте, тоже имеет фамилию, связанную с животным миром», — предположил тогда сыщик Правосудов, — продолжил историю Полковник.

— Не верю! Животным здесь не место! И хотя, по странному стечению обстоятельств, по гороскопу вы Лев, царь зверей, но ничего львиного в вас нет, — злился тогда опер Козлов.

— А львиное сердце? — отшутился сыщик Правосудов.

— Сердце как у всякого человека! В вашем животном выводе нет главного — причинно-следственной связи, это заметила даже журналист, а сыщики не могут основывать версии на случайных совпадениях. Вдумайтесь, наши знакомые-животные устроили собрание. Цирк, да и только! А Полковник, как в лесу, наблюдает за животным миром, — ироничным смехом рассмеялся язвительный опер Козлов, рисуя яркую картинку. — Но современному оперу Козлову некогда распыляться на суеверия…

— А какой вкусный в цирке молочный коктейль! — подыграла я, но это не помогло, а только раззадорило.

— За козла ответишь! — вновь начал свирепеть Козлов с показушной козой. — Смотрите, кто заговорил. Звериный репортер! Вам право голоса никто не давал. Не будите во мне зверя!

— Ничего личного! Говорить имеет право каждый! — напомнила я Козлову о правах.

— Когда Козлов не в духе, лучше держаться от него подальш-ш-е… Узнаете, что называется, «на собственной шкуре». Люди и звери, надо же. Добрый вечер, животные! — даже теперь, по истечении времени, все никак не мог успокоиться раздосадованный опер Козлов.

— Вы, как кошка с собакой, не умеете выяснять отношения тихо, — примирительно вмешался Полковник.

«В общем, как ребята и зверята, эти два сыщика: Козлов и Правосудов. Их не разделяет цвет кожи, положение, сексуальная ориентация, каждый из них служит закону, вместе с тем они две полные противоположности, две морали, два мировоззрения. Соответственно, и в споре проявляются две несовместимые позиции», — записала я в блокнот уголовной хроники.

— Как известно, истина рождается в споре. У них разный подход к расследованию преступлений, но все же цель одна, и сыщики, пытаясь одержать верх в борьбе друг с другом, понимают друг друга, — примирительно сказал Полковник.

«А Полковник, учитель и наставник, помогает им уживаться рядом друг с другом», — вновь сделала я уточняющие наброски в дневнике.

— «Предоставьте раскрытие кражи Козлову, а за двумя зайцами…» — напомнил тогда всем пословицу Козлов, направляя по всем структурным подразделениям полиции ориентировки о приметах украденного, — продолжал Полковник.

— Даже если фамилии и выстроились как зодиакальный звериный круг, но разве можно раскрыть преступление всего лишь по одной принадлежности фамилий к животным, это же не дедуктивный метод? — высказала сомнения я, пытаясь все же определиться, чья позиция — опера Козлова или сыщика Правосудова — мне ближе.

— Напряги извилины! Поиск вора в этом случае сродни поиску документов в режиме одного окна, — сравнил Правосудов, отстаивая свою позицию.

— Поиск документов, различных по названию, но близких или совпадающих по смыслу, — уточнила я, ухватив наконец-то мысль нестандартного сыщика.

— А метод аналогии? — поинтересовалась я.

— Украсть могли ранее судимые за кражи. Но таких криминальных подражателей на учете море, и не хватит никаких сил их проверить, — пояснил профессионально опер Козлов.

— Итак, налицо два сценария раскрытия случившегося: опера Козлова и сыщика Правосудова, но какой из них верен? Опер Козлов уверен, что фамилии животных не имеют никакого значения, ведь сходные ключевые слова — это не дедуктивный метод раскрытия преступления. И как узнать, насколько правдоподобно и верно предположение? — подвел черту Полковник.