Бесплатный фрагмент - Нахал бессмертный

Аннотация

Сказки прибывают ко мне с корабля дураков, приплывшего к моему окну светлой летней ночью. Эта книга сказок смеется, как над бессмертным нахальством, так и над бессмертной глупостью, одним словом, оцените сами.

Летняя светлая полночь. Небо — ни одного облачка. И прямо к моему окну плывет Корабль Дураков. Снизу узкий светящийся утюг, а над ним высокий конус слепящих лучей. Весь корабль близкий и недосягаемый. Сделала шаг к окну, распахнула его пошире, пусть корабль вплывет в комнату.

ПЕРВАЯ ЛОДКА отходит 
от КОРАБЛЯ

Нахал бессмертный

Жили-были в деревне Парамоново крыса и таракан.

Крыса была принципиально одинока. Никого она над собой не признавала, с крысами не общалась, ни с кем не советовалась и никому не плакалась. Зато была в курсе всех деревенских дел.

Как-то она во второй дом по левой стороне забежала узнать, что там за народец обитает, да к порядку, если таковой обнаружится, призвать. Дом давно пустовал и даже начал заваливаться. Вылезла из щели, а в доме холод и темнота. Огляделась она и видит на подоконнике неподвижно сидит таракан. Сначала решила — мертвый, но тут он усом повел. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает. — Да я здесь всегда — таракаша говорит. Разглядела тут Крыса, что малыш это, несмышленый.

«Бедный — подумала она — да какую же еду он здесь найдет»?

Когда в следующий раз пришла она в дом, в зубах у нее оказалась корочка сыра.

Таракана нигде не было. Стала звать: «Бедёнок, а Бедёнок», он и выскочил откуда-то с потолка.

— Жив? — удивилась она.

— А то! — ухмыльнулся он.

— Вот попробуй, что я тебе добыла.

Но Бедёнок только ползал по корке, а чтоб ел — не видно.

— Чем занимаешься, какие планы? — строго спросила крыса.

— Планы? Вот с тобой поговорить.

— Ну, говори.

— Ты меня любишь?

— Дурной. За что?

— А зачем корку принесла?

— Сострадала. Душа у меня нежная и мятежная — ко всякой нечисти слабость испытываю — и крыса резко повернулась, исполнившись удивления от наглости этого малыша и своего к нему сочувствия.

«Малыш» от легкого удара хвостом сразу умер. Крыса только плюнула и ушла. Но через несколько дней вернулась, не то что по плану, а так, для порядка.

В доме слышался слабый повторяющийся скрип. Крыса насторожилась.

Бедёнок сидел на своем любимом подоконнике и усом шевелил.

— Это ты? — озадачилась Крыса.

— Нет. Не я. Это мой прапраправнук.

— Ну, праправнук, ты наглец. То умрет, то воскреснет.

— Да ты не психуй. Карма у нас такая: умер-воскрес, умер-воскрес. Ты вот думаешь, сидит таракан и в ус не дует. Ошибаешься, главная моя жизнь — я полководец. У меня и армия готова. Древоточцы. Мелкие, зато плотные. Они меня слушают, потому что я про тот свет всё знаю.

— Какой такой тот? Ты и в этом не силен, — сама задумалась: «УПЫРЬ ИЛИ ПУПЫРЬ?»

— Тупая ты, мамочка. Подумаешь, курица шерстяная. Тебе бы только брюхо набить.

— Мелочь, знай своё место. Я только зубами щелкну, у тебя сердце остановится.

— Не поняла ты, кто перед тобой!?

— Вижу, кто передо мной. А еще про любовь спрашивал. Я думала правда…

— Ах, ах, сейчас расплачусь… Прости, прости. Ты просто очень большая, я от страха… Хвалюсь, ругаюсь.

— А ты очень маленький. Всерьёз тебя трудно…

— А придется. Пойдем, я тебе что-то покажу.

Они прошли в самый темный угол комнаты, и Бедёнок сказал: «ВОТ». — Что? — не поняла Крыса. — ВОТ — торжественно произнес Бедёнок и усом ткнул в пол. Тут Крыса разглядела на полу что-то вроде скатерти черного цвета. — Смотри — сказал Бедёнок и произнес –Фе Фе. Скатерть шевельнулась, и крыса различила маленькие глазки, в темноте они светились и мерцали. Их было так много, и они стояли в таком порядке, что Крыса даже присела от удивления. А Бедёнок произнес У У, и снова скатерть шевельнулась и глазки исчезли.

— Упс! На что тебе это? — Спросила Крыса, опомнившись.

— Я же говорю, что ты бессмысленная. Простых вещей не понимаешь. Предлагаю тебе стать моим агентом. Пользуйся моментом. Потом может быть поздно.

— Агентом? Ах, агентом! Молодец, Бедёнок. И как же ты «мамочку» отблагодаришь? Ммм?

— Оставлю тебя в живых, этого мало?

— О, этого много, очень много. И чем же я как агент должна заниматься?

— Связью с общественностью. Паблик рилэшн, по иностранному.

— Бублик и леший? Ты подумай. Только народился и уже связь с общественностью. А что такое твоя общественность? Это что, вот эти черненькие глазки?

— Ну, это твоя обязанность — знать, что такое общественность. Вот когда ты с ней свяжешься, будешь передавать мои приказы. А общественность будет их выполнять.

— Это почему же она будет выполнять?

— А пусть попробует не выполнить.

— Ну, допустим. Так какой будет первый приказ?

— Принеси мне сюда еловую ветку. Вот тебе проверка. Согласная или не согласная?

— Ну, принесу, принесу. Только зачем тебе эти, эти… Слов нет.

— Не твое дело.

— Тогда я пошла. Ты король, живи один.

— Ладно. Мы на елке в весе возрастаем и плодимся быстрее.

— Так я и спрашиваю, зачем тебе эти… дети твои.

— Скорее моя сила, оружие моё. Когда мы выйдем наружу, мы сможем уничтожить любой дом, любой шкаф. Один-два дома разрушим — как миленькая общественность будет за мной бегать, кормить, холить. Чуть что не по мне — бах — дома нет. А хорошей общественности я музыку буду включать.

— Откуда музыка?.

— А послушай.

Тут таракаша забормотал: ФУ ФУ ФУ, и крыса услышала слабый зудящий скрип, он шел от «скатерти». Таракаша лег на спину и завздыхал.

— А, да-а, музыка. Хороша. Болен ты, Бедёнок, болен. Приведу я из общественности ежа, лесного знахаря. Все болезни лечит.

— Ха-ха-ха. Я самый здоровый.

— А что мне лепишь?

— Это кризис среднего возраста. Я месяц, как родился, через месяц умру. Надо себя показать, общественность поддержать.

— Откуда знаешь, что месяц остался?

— Ну, я ж ТАМ бываю, сама меня мертвым видела. В ящик свой заглядываю.

— Ой, мне прям интересно. Доставлю тебе еловый сучок. Пусть дети растут. А то скукота. И народ разбаловался. Такого, как ты, нам не хватало.

— Давно б так.

— Только один вопрос. Где ты умных слов нахватался?

— Так всё тебе и выложи. Покатай меня на хвосте, тогда и скажу.

— Сначала скажи, потом покатаю, Бедёнок ты.

— Видишь на подоконнике ящик. Конечно, это не тот, о котором речь шла, но транслирует именно оттуда. Ты не слышишь по грубости чувств. А я слушаю с 6-ти до 12-ти.

— М…м, ладно, садись на хвост.