Бесплатный фрагмент - Начало новой жизни

Глава 1

Сара

Я стояла посреди улицы, нелепо щурясь от солнечного света. Мне не верилось. Не верилось, что шатер цирка остался за спиной, а кожу пригревает солнце.

Солнце. Кажется, прошло полжизни с тех пор, когда я в последний раз наслаждалась тёплыми лучами. Чтобы до конца поверить в происходящее, я выставила руку вперед и растопырила пальцы. Лучи пробивались меж ними, а приятное тепло разливалось по всему телу от осознания того, что я, наконец, свободна!

Я не знала, куда мне идти и что ждет меня там, на воле. Но верила: это точно будет лучше, чем все то, что мне пришлось пережить за последние годы. Которые прошли в забвении. Казалось, только вчера мы вернулись в Сентфор, а вот уже минуло целых десять лет.

На несколько мгновений я растерялась, не зная, куда идти. Ноги словно приросли к земле. Огромным усилием воли я все же заставила себя сделать первый шаг по направлению к новой жизни. Жизни без демонического цирка с его злобными чудиками, подчиняющимися их коварному создателю. Не хотелось думать, почему же Человек в Маске решил меня отпустить спустя столько времени и что им двигало в этот момент.

Каждый последующий шаг давался все легче и легче. Хотелось парить от счастья, и я сама не заметила, как слёзы радости и облегчения заструились по щекам. И тогда я не выдержала — побежала, плача и смеясь, словно маленькая девочка. Словно мне снова шестнадцать и не было никогда всего этого кошмара в моей жизни.

Я свободна!

Я бежала по таким знакомым улочкам, по которым раньше гуляла сотни раз. Но сейчас это все казалось в новинку. Город практически не изменился, как будто время было не властно и над ним. Пока жила в цирке, я совсем не старела, течение времени там происходило совсем по-другому. Я была будто законсервирована, запечатана в своем же теле. Но сейчас ощутила себя снова живой, и мир заиграл совершенно иными красками.

Мне хотелось увидеть Майкла. Это был самый первый порыв и то желание, которое горело во мне все эти годы. Только благодаря мыслям о нем я просыпалась по утрам, выполняла работу, возложенную Человеком на мои плечи, и засыпала, зная, что снова увижу его во сне.

Но по человеческим меркам десять лет — огромный срок, и жизнь может кардинально измениться. Как и люди, которые тебя окружают.

Честно сказать, я боялась. Боялась увидеть Майкла и осознать, что уже давно не являюсь частью его жизни. Наверное, это самое страшное для меня сейчас. К тому же, вряд ли он в Сентфоре. Мы десять лет прожили в Балтиморе: учились там, а потом вместе строили карьеру. У него был небольшой бизнес, который он обожал. По крайней мере раньше. Не думаю, что он вернулся бы в Сентфор, после того, как я осталась в проклятом цирке.

Лавина размышлений о настоящем Майкле и нашем упущенном прошлом накрыла с головой, и я сама не заметила, как набрела на дом О’Нил. Все то же маленькое крыльцо, выкрашенное в неизменный светло-серый цвет. Как, впрочем, и весь дом. По мере приближения руки начали трястись. Живут ли родители все еще здесь? Или тоже перебрались в Балтимор? Спустя несколько лет после нашего с Майклом побега они снова сошлись и остались в Сентфоре. Но я прекрасно осознавала, что сейчас все могло измениться.

Потянулась к дверному звонку и на мгновение задумалась. Будут ли мне здесь рады? Мотнув головой, чтобы отбросить ненужные сомнения, я все же нажала на кнопку дрожащими пальцами.

Сердце отбивало удары и, казалось, готово было разорвать грудную клетку. Никогда так не волновалась перед встречей с родителями.

Мама. Дверь открыла мама. Глядя в ошарашенное лицо, я не выдержала и разревелась. Не думала, что вообще когда-то её увижу. А мама между тем упала в обморок, успев вымолвить лишь короткое: «Сара!»

— Лиззи, кто там?

«Лиззи» — я улыбнулась. Только один человек называл её так.

— Папа!

Я внимательно разглядывала отца. Седых волос у него значительно прибавилось, но глубокие морщинки выдавали в нем улыбчивого человека. Он явно не знал: броситься к жене, распластавшейся на полу, или к дочери, которую, возможно, уже мысленно похоронил несколько лет назад.

Кажется, он пребывал в состоянии шока. Словно на автомате, подхватил маму на руки и заботливо отнёс на диван в гостиной.

— Господи, дочка! — наконец папа сгреб меня в медвежьи объятия и крепко прижал к себе, пока я пропитывала слезами его свитер. Он всегда любил свитера и даже дома часто ходил в них. От этой мысли я почему-то улыбнулась. Я дома.

— Сара? — слегка охрипший голос мамы вырвал меня из сильных рук. Я бросилась к ней и обняла. — Дорогая моя, — она гладила меня по волосам, всхлипывая вместе со мной. — Но как? Как тебе удалось сбежать?

Я немного отстранилась, чтобы получше рассмотреть её лицо. Мама у меня красавица, хоть и видно, что морщинок вокруг глаз прибавилось. Стрижка стала ещё короче, но, надо сказать, она ей невероятно идёт. И вообще, мама все ещё держала форму и даже в её возрасте умудрилась сохранить хорошую фигуру.

— Он меня отпустил.

Карие глаза женщины округлились. И я её понимаю — сама до сих пор не могу объяснить, почему этот жестокий человек решил дать мне свободу. Наверняка мама понимала меня как никто другой, ведь ей тоже довелось пожить в цирке. Но её положение было гораздо хуже — она пребывала там в качестве одного из чудиков. Хоть и длилось это не так долго.

— Это невероятно! Боже, Сара! — мама порывисто обняла меня, а следующий её вопрос вызвал улыбку: — Есть хочешь?

— Может, чуть позже.

— Да, конечно. Тебе, наверное, нужно привести себя в порядок, — оглядев моё испачканное платье. На нем все еще оставалась кровь Кэнди, но об этом я расскажу позже.

— Было бы неплохо.

— Идём. В твоей спальне все ещё остались вещи, которые ты привозила с собой из Балтимора, — мама сделала небольшую паузу, после чего добавила фразу, от которой сердце отчаянно забилось испуганной птицей: — Майкл не стал их забирать.

Мне так хотелось спросить о том, что с ним стало. Как сложилась его жизнь? Где он? Почему не стал забирать мои вещи? Не хотел вспоминать обо мне? Или было слишком больно? Или почему еще? И последний, самый волнующий вопрос: жив ли он вообще?

Но мне было страшно. Страшно услышать не тот ответ, который я ждала. Поэтому я промолчала, а мама не стала больше ничего говорить.

За двадцать лет моя комната не изменилась. Это явно была спальня подростка: цветастый плед на кровати и неизменный плюшевый слоник. Я улыбнулась и взглянула на окно. Через него мы с Майклом когда-то выбрались на крышу прямо посреди вечеринки и находились там, пока нас не хватились. Помню, как мне не хотелось покидать его тёплых объятий. Мы шептали друг другу нежные слова, и я мечтала остановить тот миг, чтобы проживать его снова и снова.

Двадцать лет.

Приняв душ, я стала рыться в своих же вещах. Интересно, а такое сейчас носят вообще? Мои познания о современной моде ограничивались разглядыванием зрителей в цирке. Джинсы и голубая толстовка должны подойти. Хотелось светлых красок после многолетнего пребывания в исключительно чёрных, слишком вычурных для меня платьях.

Я спустилась вниз, где уже распространился аппетитный аромат яичницы с беконом. Даже глаза защипало — мама всегда готовила мне такой завтрак.

Мы ели практически в тишине. Все же ощущалась некоторая неловкость. Родители, которые уже и не рассчитывали увидеть дочь когда-либо, явно не знали, как себя вести со мной.

А у меня в голове вертелось множество вопросов, которые я не решалась задавать. Нет, не все сразу. Я даже понятия не имею, как и где мне дальше жить. В моем возрасте оставаться в доме родителей — такая себе перспектива. У нас с Майклом была небольшая квартира в Балтиморе, но я понятия не имею, что сейчас с ней стало и кто там живёт.

Всё эти вопросы я задам позже, а сейчас хочу просто пройтись по улицам. Потому что чувство свободы там ощущается как нигде больше. Можно я не буду думать о проблемах хотя бы один день?

Я поблагодарила родителей за завтрак и пообещала, что мы обязательно поговорим обо всём вечером. Они не хотели отпускать вновь обретенную дочь — видимо, боялись, что опять пропаду на десять лет. Но я поспешила их заверить в том, что Человек в маске больше не причинит вреда нашей семье.

Я надела белые кроссовки и выбежала на улицу. Шумно втянула прохладный воздух, наслаждаясь его свежестью. Кажется, мне никогда это не надоест.

Долго гуляла по улочкам, встречая редких прохожих. Даже забрела в лес и прошлась по тропинке, на которой когда-то познакомилась с Люком. Прямо как в первый день, когда мы переехали в Сентфор.

В кармане джинсов обнаружилась двадцатка, и я решила зайти в кафе сеньора Гарсия, если оно, конечно, до сих пор существует.

И да, выцветшая вывеска все ещё украшала вход. Я вошла в помещение, наполненное ароматами кофе. Интерьер совсем не изменился — все те же красные диванчики и музыкальные проигрыватели. Кажется, время здесь остановилось где-то в восьмидесятых. А воспоминания нахлынули лавиной. Сколько раз мы пропадали в этом кафе по вечерам с Майклом и целовались под недовольные взгляды посетителей и ворчливого владельца заведения. Хотя нам не было до этого дела, мы были поглощены друг другом, и в эти моменты остальной мир для нас просто не существовал.

Поежившись от сладостных, но причиняющих щемящую боль воспоминаний, я заказала кофе с собой и поспешила выйти на улицу. Всё-таки лучше подышу прохладным воздухом.

Я набрела на детскую площадку и села на качели. Допивая остатки кофе, носком кроссовка ковыряла землю. Мысли о том, что же дальше делать, не покидали голову. Буду честна — я понятия не имела. Сегодня же вечером выспрошу все у родителей.

Снова погрузившись в раздумья, я и не заметила, как оказалась на площадке не одна. Ко мне подошла девочка лет пяти и протянула ромашку.

— Это тебе, — прекрасное создание взирало на меня огромными глазами. — Ты очень красивая.

Детская непосредственность и лучистое тепло, исходившие от малышки, заставили улыбнуться и принять протянутый цветок.

— Спасибо, милая, — я рассматривала нежные лепестки, стараясь не расплакаться. — Ты тоже очень красивая. А ромашки — мои любимые цветы.

— Мои тоже. Папа мне постоянно их дарит. Я Кэти.

Я улыбнулась ребенку — это вышло так тепло и искренне. Давно я не испытывала ничего подобного. Из хвостика малышки выбилась прядь каштановых волос, и я на автомате потянулась её заправить. Так всегда делал Майкл.

— Значит, у тебя замечательный папа, — прошептала я.

— А вот, кстати, и он! — девочка обернулась и бросилась к мужчине, который как раз заходил на детскую площадку. — Папочка!

А меня словно пригвоздило к месту на мгновение, пока я разглядывала того, кого она с такой любовью называла папочкой. Он почти не изменился: все те же убранные назад каштановые волосы, все та же легкая небритость. Только вот лицо немного осунулось — он похудел. Неужели из-за переживаний? Ребра заломило от с дикой скоростью стучащего сердца, и я почувствовала, как кровь отхлынула от лица, оставляя его мертвецки бледным.

Душа моя. Любовь моя. Он распахнул объятия и поднял Кэти на руки.

— Малышка, ты почему от меня убежала?

До боли знакомый голос с пьянящей хрипотцой заставил прийти в себя. Нет-нет, я не выдержу этого. Пока никто не обратил на меня внимания, я накинула капюшон и поспешила покинуть площадку, скрываясь за близлежащими кустами. Я не заметила, как слёзы начали катиться по щекам, поэтому даже не пыталась их смахнуть.

В голове вертелась только одна мысль, пока я бежала к родительскому дому, роняя слезы на холодную землю:

«Я все потеряла».

Глава 2

Сара

Одновременно бежать и захлебываться слезами — физически тяжело, и уже через минуту я почувствовала, как нос заложило и каждый новый вдох дается с огромным трудом. Остановилась у первого попавшегося дерева, чтобы привести дыхание в норму. Но это, откровенно говоря, получалось плохо. Потому что слёзы не прекращались. Потому что было настолько больно, что я не могла заставить себя перестать реветь. В отчаянии прижалась спиной к дереву и сползла вдоль него на землю. От того, что творилось внутри, хотелось просто выть. И проклинать Человека в маске. Именно из-за него я упустила свой шанс на счастливую жизнь. Именно из-за него мне нет места в жизни того, кого я люблю. О ком думала каждый чёртов день, проведенный в цирке.

Лицо малышки стояло перед глазами. И как я сразу не поняла, ведь она так на него похожа? Только сейчас дошло, почему совершенно незнакомый ребенок так меня заворожил. Глаза. Его глаза. Такие же проницательные, смотрящие с теплом, будто проникают в самую душу. Редкий оттенок зелени, который был только у Майкла. Теперь и у его дочери.

От мысли о том, что я так и не успела подарить ему детей, снова защемило сердце. Мы были слишком заняты решением проблем, обрушившихся на подростков, учебой, а потом и работой, поэтому до последнего откладывали планирование семьи. А теперь уже слишком поздно. И вовсе не моя дочь называет Майкла папой.

Чёртова насмешка судьбы: не приедь я никогда в этот город, никогда бы не встретилась с Человеком в маске, превратившим мою жизнь в кошмар. Но и не познакомилась бы с Тёрнером, который подарил мне лучшие десять лет моей жизни. Мы со всем справлялись вместе, он не позволял опускать руки, даже когда было совсем тяжело. Он многим пожертвовал, сбежав со мной из Сентфора: семья, учеба, футбол, перспективы, банда в конце концов. Но никогда, даже ни малейшим намеком Майкл не давал усомниться в том, что он не жалеет о своем скоропалительном решении. Я всегда была любимой и желанной для него. Как и он для меня. Лучший парень, лучший мужчина, лучший муж. Хотя последним он так и не стал для меня…

Я потеряла счет времени. Сколько я так просидела, убивая себя собственными мыслями? Может, прав был Человек? И я действительно должна вернуться в цирк и прозябать свое существование там?

Нет, только не это. Пусть и с разбитым сердцем, но я придумаю, как жить дальше.

И да, я испугалась, увидев Майкла. Потому что вовсе не готова была встретиться с ним при таких обстоятельствах. Никогда не думала, что буду знакомиться с его дочерью. Теперь же мне кажется, что ему и не нужно видеться со мной. Зачем? Разбередить старые раны и понять, что то будущее, о которым мы когда-то грезили вместе, никогда не наступит? А если он абсолютно счастлив со своей семьей, то мне будет еще больнее. Хоть и порадуюсь за него. Но не сразу — буду честна с собой.

***

Мама встретила меня обеспокоенным взглядом. Кажется, она до последнего переживала, что я могу не вернуться. Эх, мамочка, мне и идти-то больше некуда. Только ненавистный цирк.

— Давайте поговорим, — обратилась я к родителям. В конце концов, хуже уже не будет. Надеюсь.

Мы вместе поужинали. Это было так непривычно. Совместные ужины в цирке всегда сопровождались мерзким чавканьем чудиков и их подозрительными переглядками. Ни о каких тёплых беседах и речи быть не могло.

Сейчас же, сидя с родителями за одним столом, я снова ощутила себя школьницей, которая ещё не успела почувствовать на себе все ужасы Сентфора. Не считая душевной боли, которую отчаянно старалась заглушить, мне было хорошо. Папа всячески старался разрядить обстановку и поднять всем настроение шутками про соседей.

— Что произошло за эти десять лет? — наконец спросила я.

— Ох, милая, не сказать, что много всего, — начала мама. — Всё-таки жизнь в этом городке с уходом нечисти не отличается насыщенностью событий. Спустя год после… тех событий Дерек и Кэнди поженились, — озноб прошёлся по коже при воспоминаниях о подруге, которой теперь суждено жить в цирке без возможности его покинуть. — Насколько я знаю, они развелись пару лет назад. Но оба остались жить здесь.

— Он забрал её, — прошептала я, сдерживая слёзы.

— Кого, милая?

— Кэнди.

Я рассказала обо всем, что произошло не более суток назад. О том мерзавце, который убил подругу у меня на глазах. О том, как мне пришлось вернуться в цирк. И о том, как Человек воскресил Кэнди.

И только сейчас я вспомнила, что убийца все ещё разгуливает на свободе. И что следующей его жертвой могу стать я. Холодок прошёлся по коже. Не для того я покинула удушающий цирк, чтобы быть убитой где-то в подворотне одним мрачным вечером.

— Кто сейчас в городе шериф?

— Никсон, — мама не сразу поняла, к чему я клоню. — В смысле, Дерек.

— Я была свидетелем. Поэтому хотела бы заявить об убийстве. Я не дала Человеку совершить самосуд над преступником. Но наказать по закону все же могу.

— Дочка, может, не стоит в это лезть? — было видно, что мама беспокоится в первую очередь за меня.

— Он разгуливает на свободе. И его очередной жертвой может стать кто угодно.

«Скорее всего, даже я».

— Я отвезу тебя в участок завтра, — наконец произнес папа, до этого момента хранивший молчание.

— Спасибо, — я отправила отцу благодарный взгляд и снова уткнулась в тарелку. — Так что ещё произошло?

— Бобби почти сразу уехал из города. Спустя пару лет женился, и у него родился сын, — мама улыбнулась. — Иногда они навещают родителей всей семьёй.

Мама резко замолчала. И я знала почему. Потому что пришла пора рассказывать о старшем Тёрнере.

— Я видела сегодня Майкла, — не выдержала я затянувшейся паузы. Родители переглянулись между собой. — Вернее, сначала увидела его дочь.

Черт, предательские слезы снова подступили, неумолимо ища выход.

— Ты говорила с ним? — осторожно спросила мама. Я лишь помотала головой, потому что поняла: ещё слово и снова разревусь.

Словно поняв моё состояние, папа поднялся с кресла и тактично вышел из комнаты.

— Детка… о нем я знаю не много. Мне известно лишь то, что первые три года он не оставлял попыток найти тебя. Постоянно приезжал, навещал нас, несмотря на работу в Балтиморе. Ходил возле того места, где раньше был цирк. Кажется, Дерек помогал ему.

Я все-таки не выдержала. Представила эту картину, как мой Майкл ищет меня, бродит по этим местам и не понимает, чем же он это заслужил. А он не заслужил! Он самый лучший человек, которого я когда-либо знала. И я поняла, что мне было бы невероятно больно узнать, что он страдал все эти годы в отчаянных попытках найти меня. Три года. Хорошо, что только три, а не десять.

— У него светились глаза, когда он смотрел на дочь, — прошептала я сквозь слезы.

— Иди ко мне.

Мама обняла меня, и я уткнулась ей в плечо, дав волю слезам. Словно внутренние демоны вырвались наружу, и я зашептала:

— Это должна была быть наша с ним дочь. Я должна была родить ему детей, а не находится в забвении столько лет. Мама, она такая красивая! Прям точная копия Майкла. Почему так все сложилось? За что нам всё это?

Но мои вопросы оставались без ответа. Потому что ответов здесь и не может быть. Мне просто остаётся сетовать на судьбу-злодейку.

Не знаю, сколько времени мы так просидели, но мерное поглаживание по волосам нежных маминых рук начало успокаивать. И я все же утерла слезы и отстранилась.

— Он женат?

— Вот тут я не могу тебе сказать, дорогая. Лучше поговори с ним сама.

— Не думаю, что это будет уместно. Я для него лишь призрак прошлого. Переживу… со временем. Но не хочу, чтобы он страдал. Хватит с него.

— Вы все равно рано или поздно встретитесь, Сара, — уже более строгим тоном произнесла она. Как будто хотела отчитать за мои мысли. — И ему будет гораздо больнее, если он узнает, что ты давно вернулась, но так и не дала о себе знать. Пока он в городе, поговорите. Расставьте все точки. Пусть он хотя бы будет в курсе, что ты жива и здорова. Он имеет на это право.

Не хотелось признавать, но мама была права. Не представляю, как смогу выдержать нашу встречу. Завтра, я подумаю об этом завтра.

***

На следующее утро отец повез меня в участок, как и обещал. Ночью я еще долго не могла уснуть из-за беспокойных размышлений, вглядываясь в потолок. А когда всё же удалось провалиться в тревожный сон, перед глазами то и дело всплывали чудики, насмехающийся Человек и безжизненное тело Кэнди. И только когда в беспокойном сне появилась девочка, протягивающая мне ромашку, я смогла немного успокоиться и, наконец, провалилась в глубокий сон.

Дерек сидел в кабинете шерифа и перебирал стопку документов. На лбу залегли глубокие морщины — видно, что он часто хмурится. Что ж, издержки службы. Хоть и в волосах кое-где проглядывала седина, тем не менее выглядел он подтянутым — опять же, профессия обязывает.

— Тук-тук, шериф, — дверь в кабинет была открыта, и я постучала по косяку, чтобы привлечь внимание мужчины.

— Да, я слушаю вас, — не отрывая взгляда от документов.

— Не так встречают старых друзей, Дерек.

Никсон поднял стеклянный взгляд. Кажется, он не сразу понял, кто перед ним. Или, скорее всего, просто не поверил своим глазам. Спустя долгих несколько секунд он наконец встал из-за стола.

— Сара?

— Я, Дер, — пожала плечами. Мне бы хотелось улыбнуться ему счастливой улыбкой, но то, что я должна была ему рассказать, не давало мне это сделать.

Зная бывшего одноклассника, я ожидала от него всего что угодно: что он упрекнет меня, накричит, скажет, что я снова всех бросила, или что-то в этом духе. Но он удивил: преодолев расстояние между нами в два шага, заключил меня в тесные объятия.

— Господи, не верится, что это ты.

— Мне тоже, если честно. Ты не злишься на меня?

— Ты спасла всех нас, пожертвовав собой. Я не могу на тебя злиться. Но как это возможно, что ты сейчас здесь? — он ослабил объятия, заглядывая мне в глаза.

— Цирк снова в городе, Дерек. Не думаю, что для нас он представляет опасность. Но я должна тебе кое-что рассказать. Речь пойдет о Кэнди…

И второй раз за последние сутки я рассказала историю об убийстве подруги и о том, что теперь она вынуждена жить в труппе Человека в маске.

— Я убью его, — после того, как я умолкла, сквозь зубы процедил шериф, сжимая кулаки.

— Этим ты убьешь и Кэнди. Она жива только лишь пока находится в пределах цирка. Если выйдет на свободу — умрет. Как бы я его ни ненавидела, но Человек здесь не причем. А вот истинный убийца до сих пор расхаживает на свободе, и наша задача — наказать его по закону.

— Сара, как я могу осудить его за убийство, если даже трупа нет?

От его слов мурашки побежали по коже. Я понимаю, что это у них профессиональное, но во мне еще слишком свежи воспоминания, как я несла на себе бездыханное тело подруги.

— Он напал и на меня, — ухватилась я за последнюю надежду.

— Есть ли свидетели?

— Дерек, я свидетель! Я свидетель убийства! Что еще надо?

— Мы не сможем это привязать. У тебя остались следы нападения?

— Что?! Нет. Ты себя слышишь вообще?! — меня начала накалять вся эта ситуация, и я поняла, к чему клонит Никсон. Ловить преступника не за что. Потому что невозможно доказать состав преступления.

— Тише, Сара, успокойся.

— Да как я могу успокоиться? Негодяй, из-за которого моя подруга теперь вечно будет жить в цирке уродов, разгуливает на свободе! Он ведь может еще кого-то убить!

— Т-ш-ш, — он сгреб меня в объятия, чтобы успокоить, — обещаю, мы что-нибудь придумаем.

***

Если честно, разговор с Дереком не очень-то успокоил, но я решила все же довериться ему. Нам не удалось пообщаться — его отвлекли подчиненные, а я поспешила ретироваться из участка, чтобы не мешать работать.

После ужина с родителями я вызвалась помыть посуду, чтобы освободить маму хоть от этой неприятной обязанности. Больше отблагодарить её я ничем не могла. За целый день раздумий я пришла к выводу, что с Майклом все же придется поговорить, как бы ни было больно. Потому что все мои вещи, гранты и документы об образовании были в Балтиморе, если, конечно, он не избавился от них. По крайней мере, моим родителям он их не отдавал. Пора было задуматься, как и где жить дальше. Возможно, искать работу. Голова шла кругом от всего этого. Но за меня эти вопросы никто не решит.

Я поставила последнюю вымытую кружку на сушилку и посмотрела в окно. На улице уже стемнело и лишь редкие фонари освещали подъездные дорожки. Я вглядывалась в темноту и прислушивалась к тишине города, нарушаемой лишь мерным стрекотанием сверчков. Сейчас он казался обычным спальным захолустьем, где все жители знакомы между собой и ходят друг к другу в гости со свежеиспеченным пирогом. Но я понимала, что эта внешняя оболочка обманчива и каждые десять лет здесь творится настоящая чертовщина. Это не считая обычной преступности.

Из раздумий меня вывела до боли знакомая широкоплечая фигура, промелькнувшая мимо дома. Сердце учащенно забилось, ведь в ней я узнала Майкла. Знаю, это по-детски, но мне стало нестерпимо любопытно, куда же он направляется такой уверенной походкой.

В коридоре я быстро накинула джинсовку и тихо выскользнула за порог, чтобы не привлекать внимание родителей. Огляделась по сторонам, но Майкл уже успел скрыться из виду. И тогда я шагнула в том направлении, куда он шел изначально. Надеюсь, он не свернул за ближайший поворот.

Я поеживалась от неприятного прохладного ветра, следуя в темноту. И вот, наконец, показались очертания высокой фигуры. И когда я поняла, куда он идет, обомлела. Руки и ноги затряслись, ведь взгляду открылся пестрый шатер ненавистного цирка, а слуха коснулась музыка, оповещающая о начале представления.

До заторможенного от шока мозга начало доходить. Майкл шел в цирк уродов. Сейчас как раз начинается программа. Зачем он туда идет? Отомстить Человеку? Или… увидеть меня? Маленькая надежда затеплилась в груди, а между тем Тёрнер вошел внутрь шатра.

Я стояла на ветру, не решаясь последовать за ним. Весь кошмар, который пришлось пережить, снова стоял перед глазами. Я просто не могла сделать и шагу. Ноги словно приросли к земле. Нет-нет, я ни за что туда не пойду. Самое лучшее решение сейчас — вернуться домой. Да, так и нужно сделать. С Майклом поговорю когда-нибудь потом. Не думаю, что он наломает дров. Наличие дома ребенка должно отрезвлять, и он не будет совершать глупости, о которых потом может пожалеть.

Или все-таки будет?

Я смотрела на ненавистный купол и не могла заставить себя сдвинуться с места. Не могу пройти внутрь. Но и вернуться тоже не могу, зная, что тот, кого я люблю, сейчас там и ему может грозить опасность.

Ну же, Сара, решайся! Надо что-то делать!

Но решение мне не дали принять, ведь откуда-то слева донесся голос, от которого по позвоночнику пробежал озноб:

— Вот ты где, сука! Рад, что мы так скоро встретились.

Это был тот самый ублюдок, что убил Кэнди!

Прежде чем я опомнилась, он наотмашь ударил меня по лицу, и я упала на холодный асфальт. Содрав ладони в кровь, попыталась подняться, когда мне прилетел удар ногой прямо в живот. Было больно, захотелось закричать, но я не смогла — резко перехватило дыхание. Лишь спустя долгие пару секунд удалось сделать судорожный вдох, к моему ужасу сопроводившийся шумным хрипом.

Похоже, он четко вознамерился покончить со мной так же, как и с Кэнди. Сил совсем не было, однако, оказавшись на спине, я снова попыталась встать.

Но было уже поздно: ублюдок занес надо мной ту самую монтировку, которой я сама его огрела два дня назад, а я прикрыла глаза, понимая, что не успеваю увернуться.

Кажется, мне так и не суждено встретиться с Майклом. И начать новую жизнь. А родители в который раз потеряют дочь — теперь уже навсегда. Мысли со скоростью света проносились в голове.

Всё тело напряглось, ожидая удара, который оборвет мою никому не нужную жизнь.

Но его так и не последовало.

— Держи руки при себе, урод!

Любимый голос заставил резко распахнуть глаза. И взгляд поймал Майкла, схватившего негодяя за ворот рубашки. Сильный удар кулака пришелся по ненавистному лицу, монтировка выпала из рук преступника. Затем еще один, и еще. Мой обидчик повалился на землю чуть поодаль. Я с ужасом наблюдала, как он тянется за своим оружием. Вот крючковатые пальцы хватают монтировку, и он снова готов нанести удар.

— Осторожно! — выкрикнула я, и Майкл успел сориентироваться, пнув по руке обидчика, выбивая из неё оружие. После чего нанес удар в затылок, и убийца отрубился.

Я уронила голову на асфальт, борясь с подступающими слезами. Сердце бешено стучало в груди, а руки тряслись. Я думала, что это конец. Кажется, я была на волосок от смерти.

Между тем раздался голос Майкла:

— Дерек, ты срочно нужен здесь, — похоже, он разговаривал по телефону. — Я возле того самого цирка, и здесь напали на девушку. Жду.

Он не узнал меня. Я все еще лежала, уткнувшись взглядом в землю, и думала о том, что теперь, наконец, будет Дереку состав преступления. И свидетель есть.

— С вами все в порядке? — обеспокоенный родной голос, который я слышала во сне каждую ночь, раздался совсем близко и заставил прийти в себя.

Кажется, нет смысла оттягивать этот момент.

Я уперлась ладонями в асфальт и приподнялась, встречаясь с зелёными глазами, полными тревоги. Я хотела вымолвить: «Да», но не смогла, потому что напрочь утонула в этом взгляде.

Взгляде, который служил мне маяком все эти годы и не давал окончательно сойти с ума в заточении.

Взгляде, который я мечтала вновь встретить в течение многих лет.

И обладатель которого сейчас находился напротив меня. Так близко, что можно протянуть руку и дотронуться. Погладить по щетинистой щеке, обнять и зарыться пальцами в волосы, давая волю слезам. Сказать, как сильно люблю и что ни на один день не переставала думать о нём.

Но я не имею на это права. Больше нет.

В зелени глаз промелькнула вспышка, и Майкл, вышедший из секундного ступора, удивленно произнес:

— Сара?

Глава 3

Сара

Секунды тянулись нестерпимо медленно, и стало казаться, что прошло добрых полчаса, пока Майкл ошарашенно разглядывал меня. Хотя на деле всего несколько секунд. Я не могла разобрать его эмоции, кажется, здесь смешалось всё: смятение, удивление, шок, облегчение, растерянность. Я не понимала, рад ли он меня видеть или лучше бы мне никогда не возвращаться в его жизнь.

Наконец, он протянул мне руку и помог подняться с холодного асфальта. И впервые в жизни я почувствовала в его присутствии неловкость. Он разглядывал меня, будто не мог поверить глазам.

— Ты совсем не изменилась, — все же произнес мужчина спустя полминуты молчания. — Черт возьми, Сара.

И под мой удивленный вздох притянул меня к себе, заключая в крепкие объятия. Главное — не расплакаться. Я вдохнула его аромат, упиваясь этой неожиданной близостью его тела. Майкл сменил парфюм, но этот мне нравился даже больше, хотелось вдыхать его бесконечно долго. Трясущимися от эмоций руками я обняла мужчину в ответ и уткнулась в широкую грудь. Хочу запомнить его объятия, его новый запах, его всего. Такого изменившегося, но все такого же родного.

Но Майкл быстро отстранился. Я заметила, что он избегает встречаться со мной взглядами. Тоже чувствует неловкость? А когда-то мы были самыми близкими друг другу людьми.

— Ты тоже почти не изменился.

— Неправда, — он улыбнулся, но улыбка вышла какой-то грустной.

— Ладно, разве что чуть-чуть.

Мне так хотелось дотронуться до его лица, до морщинок в уголках глаз, что появлялись при улыбке. Господи, Сара, возьми себя в руки! Пальцы сжались в кулак, дабы избежать ненужных порывов.

— Как ты здесь оказалась? — было видно, что этот вопрос волнует Майкла больше всего.

— Каждые десять лет, помнишь? Цирк возвращается в Сентфор, — я мотнула головой в сторону шатра.

— Но почему… ты не в цирке? — вопрос дался ему с трудом.

— Человек в маске отпустил меня.

Горькая усмешка промелькнула на его уставшем лице, и на мгновение оно исказилось болью.

— Десять лет ему понадобилось, чтобы наконец понять, что птица не запоет в неволе.

— Видимо, так, — прошептала я, потупив взгляд в землю.

Пару минут мы стояли в тишине, каждый думая о своем. О многом хотелось спросить, но я не знала, как подступиться и с чего начать. Поэтому просто молчала.

— Сейчас здесь будут копы. Дерек теперь шериф.

— Да, я знаю, — ляпнула, не подумав.

— Вы уже виделись?

— Да. Сегодня днем.

— Сколько ты уже на свободе, Сара?

— Два дня, — я отвела взгляд.

Какое-то время он молчал. Кажется, мама была права — он расстроился, что я сразу не дала о себе знать. Или, может быть, я выдаю желаемое за действительное?

— В любом случае, сейчас приедет полиция, а тебя отвезем в больницу.

— Со мной все в порядке, — по привычке выпалила я.

— Не в порядке, Сара, — Майкл коснулся моего подбородка, вынуждая поднять взгляд, и провел большим пальцем по скуле, отчего я поморщилась. — У тебя ссадина, которая рискует перерасти в синяк.

— Вот еще из-за синяков я не ездила по больницам, — попыталась отшутиться.

— Нужно зафиксировать следы нападения, не спорь.

И только сейчас я ощутила боль в районе ребер и вспомнила, что мне еще прилетел удар в живот. Машинально прикоснулась к эпицентру боли. И это не ускользнуло от внимательного взгляда зелёных глаз.

— Что такое? — и, не дожидаясь ответа, Майкл подцепил край футболки и потянул вверх, оголяя часть живота, на котором уже расползалась гематома. Но не от неё перехватило дыхание. А от теплых мужских рук, что коснулись кожи, на которой тут же выступили мурашки, и неприятные ощущения как будто отступили. Заметив это, Майкл словно опомнился и опустил ткань, тяжело вздохнув.

— Прости, — он отдернул руки и сделал шаг назад. — Вот урод! — метнул взгляд на мужчину, все еще лежащего на земле без сознания.

Через пару минут подъехали две патрульные машины, из которых вышли Дерек и еще два полицейских. Бывший одноклассник мельком посмотрел на нас с Майклом и переключил всё внимание на преступника, который начал шевелиться и что-то неразборчиво мычать. Один из полицейских быстро надел на него наручники, пока тот еще не полностью пришел в себя.

— Это он? — Никсон многозначительно посмотрел на меня. Я лишь молча кивнула.

— Саре нужно в больницу, Дерек.

— Хорошо, сержант Олсен отвезет. Ты съездишь с ней?

Вопрос был адресован Майклу, а я замерла в ожидании ответа. В глубине души мне очень хотелось, чтобы он поехал, чтобы побыл рядом хотя бы еще немного. Я еще не надышалась им, мне на физическом уровне было необходимо его присутствие.

Между тем Тёрнер нахмурился, но все же произнес:

— Конечно.

Кажется, я слишком громко выдохнула, что не ускользнуло от внимания присутствующих. Ну и ладно.

Пока мы ехали в полицейской машине, я думала о том, что сейчас отношения между Майклом и Дереком стали гораздо лучше, чем были десять лет назад. Шериф не огрызался, а Тёрнер не язвил, что было удивительно для обоих. Хоть что-то хорошее. Вспомнились слова мамы о том, что первые три года Майкл пытался найти меня, а Дерек ему помогал. Наверное, тогда и покончили с враждой.

В салоне было темно, и я украдкой посматривала на Майкла, сидящего рядом на заднем сидении. Пока он задумчиво разглядывал пейзаж за окном, я позволила себе лучше рассмотреть его. На нем был спортивный костюм — очевидно, он до сих пор тренируется. Это почему-то вызвало улыбку. Помню, как он был увлечён спортом, и тот факт, что он сохранил некоторые старые привычки, не мог не радовать.

Правой рукой Майкл подпирал подбородок, а другая покоилась на сидении между нами. Повинуясь какому-то неконтролируемому порыву, я невесомо дотронулась кончиками пальцев до его ладони. И тут же убрала руку. Идиотка! Веду себя как школьница. Сара, он взрослый мужчина!

Но Майкл заметил это короткое движение и поймал мои пальцы. Сердце затрепетало от его прикосновения.

— Прости, наверное, не на такую встречу ты рассчитывала, — наконец произнес он. — Но за десять лет многое произошло, Сара. И, если честно, я сейчас немного в растерянности.

Оправдывается. Ну и пусть, главное, что на этот короткий миг он рядом.

— Расскажешь?

— Обязательно. Но не сейчас.

Я кивнула и откинула голову на сидение, прикрывая глаза. Майкл успокаивающе поглаживал мою ладонь большим пальцем — кажется, совсем неосознанно, скорее, на автомате, — а я наслаждалась незамысловатой лаской. Для меня это было нечто большее, чем просто успокоение. Ещё одна возможность ощутить прикосновение любимого мужчины.

К моей досаде, до больницы мы доехали очень быстро. И когда автомобиль остановился, Майкл убрал руку, словно только что осознал, где она находилась до этого.

Сержант Олсен последовал за нами в здание, сразу же подойдя к стойке старшей медсестры и о чем-то с ней заговорив. Меня же отвели в смотровую, усадили на кушетку и сказали ожидать, когда освободится доктор.

Я сидела в одиночестве и невидящим взглядом рассматривала стены, выкрашенные в голубой цвет. Всего два дня в Сентфоре, а меня уже угораздило попасть в передрягу. Желание покинуть этот городок неумолимо росло. Хотелось вернуться в Балтимор, в нашу уютную квартирку, и не покидать её какое-то время.

Через пару минут в палату вошел Майкл. Не знаю, что он сказал медсестре, но его тут же пустили ко мне.

— Болит? — мужчина взглядом указал на область моего живота.

«Когда ты касаешься — нет».

— Немного.

Решив, что тянуть больше некуда, я уже было собралась задать интересующие меня вопросы, как в смотровую вошел полицейский.

— Мисс О’Нил, мистер Тёрнер, позвольте задать вам несколько вопросов?

Ряд дежурных фраз: куда шла, зачем, как произошло нападение, знакома ли я с преступником. Я отвечала на автомате, но когда выпалила, что это второе нападение со стороны задержанного, Майкл метнул в меня взгляд, полный тревоги. Придется потом ему все рассказать.

Когда подошел доктор, сержант как раз заканчивал допрос. Попрощавшись, он вышел из палаты, за ним же последовал и Тёрнер. А мне оставалось лишь надеяться, что он дождется меня.

Врач осматривал расползающуюся гематому в области ребер, после чего отправил меня на снимок, чтобы исключить внутренние повреждения.

— Нужно будет подождать результаты около получаса, — оповестил он, снова отправляя меня в уже знакомую палату. — Я к вам зайду. Ваш парень может войти.

Я почувствовала, что краснею, и чуть было не выпалила, что Майкл мне вовсе не парень. Но в последний момент одернула себя. В противном случае, его вряд ли бы сюда пустили.

Я не знала, захочет ли Майкл сидеть все это время со мной. Наверняка ему уже пора к семье, а он где-то пропадает, когда уже почти ночь. Но, вопреки моим сомнениям, после ухода доктора дверь распахнулась, и Тёрнер зашел в палату. Опустив руки в карманы, он какое-то время изучал вид за окном. После чего подошел и молча сел рядом со мной на кушетку. Нас разделяли какие-то несколько сантиметров, а на деле — целая пропасть длиною в десять лет.

— Поговорим? — голос немного охрип. Волнуется?

— Давай.

— Сара, я… не знаю, с чего начать. Чёрт, — он потер лицо ладонями, прежде чем продолжить: — Прошло так много времени, а ты совсем не изменилась. Я понимаю, что это только внешне так кажется. Наверняка и ты все переосмыслила за эти годы.

Стало не по себе. Что я могла переосмыслить? Что не люблю его? Или что?

Между тем он поднялся и стал расхаживать по комнате, продолжая:

— Просто мы стали другими. Я стал. Сначала я не оставлял попыток найти тебя, постоянно наведывался в Сентфор. Дерек помог поднять архивные документы о пропаже людей с периодичностью в десять лет. Не хотелось до последнего верить, искал лазейки. И лишь спустя три года я смог принять тот факт, что тебя не вернуть. Что только раз в десять лет цирк возвращается, и шансы на то, что ты будешь там, живой и здоровой, были минимальны.

Он выдержал продолжительную паузу, и несколько минут мы провели в тишине. Я боялась вымолвить хоть слово. Поэтому ждала, когда же Майкл соберется с мыслями и продолжит. Он снова сел рядом, опустил глаза в пол и продолжил:

— И тогда я решил жить дальше, Сара. Я не мог продолжать питаться призрачной надеждой, что увижу тебя спустя десять лет. И далеко не факт, что смогу вернуть. Ведь за этот срок ты могла свыкнуться с жизнью в цирке. Свыкнуться… с Человеком в маске…

— Никогда! — в сердцах выпалила я. — К нему я не испытывала ничего, кроме неприязни и отвращения. Несмотря на некоторые посягательства с его стороны, мною были сразу обозначены границы. Хоть он и совершил множество ужасных вещей, насильником Человек не был.

Майкл снова взял меня за руку, чтобы успокоить разбушевавшиеся во мне эмоции. Он всегда так делал.

— Рад это слышать. Хотя бы ты была в безопасности. Ну а я начал жить обычной холостяцкой жизнью. Сначала ударился в работу, даже добился определенных успехов, — взглянув на мой удивленный вид, добавил: — да, так скажем, я немного расширил бизнес. Но спустя время начал понимать, что жить-то не для кого. Нет того человека, ради которого хочется стараться быть лучше, ради которого хочется просыпаться по утрам. Да даже идти зарабатывать эти гребаные деньги, — он грустно усмехнулся, а я, кажется, начала понимать, к чему он ведет разговор. — Одиночество — не самая лучшая компания для взрослого мужчины. Сара, — он выразительно посмотрел на меня, — я не смог жить без такого человека, поэтому снова позволил себе завести отношения…

Слёзы подступали, но я сдерживала их из последних сил. Не хочу, чтобы он знал, как мне больно.

— Я тебя ни в чем не виню. Ты сделал все правильно. Я сама не думала, что Человек когда-то меня отпустит.

— Не буду вдаваться в подробности, сколько было попыток найти ту самую. Это тяжело, знаешь ли. Особенно когда полжизни думал, что нашел её и видел счастливое будущее только с ней. В общем, продолжительных отношений не получалось. Мне всегда чего-то не хватало. А может, я подсознательно сравнивал всех девушек с тобой… не знаю. Но все же спустя еще пару лет в моей жизни все-таки появился человек, ради которого стоило жить и к чему-то стремиться.

— Кажется, я понимаю, — все же слёзы нашли выход и покатились по щекам. Сейчас он расскажет про жену.

— У меня есть дочь, Сара.

— Знаю. Я видела её. Она красавица.

Удивленный взгляд зелёных глаз взметнулся на меня.

— Погоди. Ты видела Кэти?

Я кивнула.

— Именно поэтому я и не пошла сразу к тебе, Майкл, — пришлось утереть слёзы, чтобы суметь посмотреть ему в глаза. — Я встретила её вчера на детской площадке. Представляешь, она подарила мне ромашку, — я улыбнулась. — А потом она побежала к тебе, называя папочкой. И тогда я подумала, что мне не стоит появляться в твоей жизни и ворошить прошлое. У тебя новая семья. Наверняка твоя жена была бы не в восторге, — горько усмехнулась.

— Прошу, не говори так. В любом случае ты не чужой для меня человек. И то, что теперь ты свободна и в относительном порядке, меня невероятно радует. Но, как я уже сказал, сейчас я в некоем замешательстве. Моя жизнь устаканилась, а твое появление переворачивает все с ног на голову.

Я снова потупила взгляд, уставившись на свои руки. А следом Майкл произнес фразу, которую я больше всего боялась услышать и, хоть я её и предвидела, от которой все поплыло перед глазами:

— Я отпустил тебя, Сара.

Глава 4

Сара

— Я отпустил тебя, Сара.

Слова набатом стучали в голове, причиняя тупую боль. Я знала это, я догадывалась, что так и будет. Но все же, когда Майкл произнес эту фразу вслух, стены палаты закружились перед глазами. От падения меня спас лишь тот факт, что я уже сидела на кушетке.

Тёрнер же будто о чем-то задумался, не замечая моей реакции.

— Погоди, — он нахмурился, как будто только что что-то понял. — Стоп. Что? Жена? — он засмеялся. — Ну конечно, жена. Вполне логично. Но нет, Сара, жениться мне так и не довелось.

— Но как же… — в который раз за день я опешила, но постаралась взять себя в руки. — Обычно наличие ребенка предполагает и её мать. И чаще всего это жена отца. По крайней мере в начале девяностых так было.

Не знаю, откуда во мне нашлись силы шутить. Я ничего не понимала, а мой мир стремительно летел в пропасть.

— Все верно, Сара. Мать у Кэти, конечно же, есть, но мы не женаты.

— Тебе не хватило порядочности жениться?

Господи, что я несу! Зачем мне это? Пытаюсь уколоть? Сама же не верю, что Майкл мог так поступить. И да, он нахмурился — ему совсем не понравились мои слова.

— Не из-за этого, Сара. Я тебе уже сказал, что длительных отношений у меня не получалось. Так и случилось со Сьюзен. Мы расстались, и только спустя пару месяцев она сказала мне, что беременна. На тот момент у неё уже был другой мужчина, и менять они ничего не собирались. Я был рад, узнав о ребенке. Но положа руку на сердце совершенно не обрадовался бы женитьбе на той, с которой был знаком едва ли полгода. Поэтому могу сказать, что так сложились обстоятельства. Я настоял на признании отцовства и том, что буду принимать активное участие в жизни ребёнка. Но не более того.

Честно? Мне как будто легче стало дышать, даже несмотря на его предыдущие слова о том, что Майкл отпустил меня. Разрушать чужую семью я бы никогда не стала, а здесь, хоть и призрачная, но все же надежда.

— Я не знаю, радоваться ли мне за тебя или же грустить, что ты так и не обзавёлся своей семьёй.

— Моя семья — это Кэти, — он пожал плечами, — Бобби. Да, у меня есть племянник, он на год младше, — его глаза светились, когда он говорил про детей. Майкл чуть помялся, но потом все же произнёс: — Ну и я встречаюсь кое с кем.

Черт! Когда-нибудь, я уверена, все сказанное им перестанет меня удивлять. Но сейчас его слова снова больно ударили где-то в районе сердца, чуть повыше злосчастной гематомы.

Ответить мне не дал врач, вошедший в палату со снимками в руках.

— Что же, поздравляю, мисс О’Нил, внутренних повреждений нет. Мы можем отпустить вас домой. Вот это купите в аптеке, — мужчина протянул небольшой список, — обрабатывайте ежедневно.

— Спасибо, доктор, — я встала с кушетки, забирая протянутый лист бумаги.

***

Не говоря друг другу ни слова, мы с Майклом вышли из здания больницы, и он тут же поймал для нас такси. Какое-то время мы ехали в тишине. В голове я пыталась уложить всю информацию, озвученную им. Но понимала, что это очень сложно. У него есть дочь, но он не женат. При этом он с кем-то встречается. Голова шла кругом. Я посмотрела на некогда родной мужской профиль. И только сейчас стала понимать, что рядом со мной действительно сидит совершенно другой человек. Не тот, кого я когда-то знала и провела бок о бок десять лет жизни. Он другой — взрослый мужчина со своим грузом ответственности, боли и тяжести прожитых лет. Это уже не тот мальчишка, в которого я влюбилась однажды за дерзкий поцелуй на поляне. Боже, как сложно!

— Майкл, — прервала я наконец устоявшуюся тишину.

— Да?

— Мне неудобно об этом спрашивать… В общем, мои документы и прочее — диплом, гранты…

— Я понял. Все в нашей старой квартире. Я ничего не выбрасывал, все должно быть на месте.

— Хорошо, — хоть от этого небольшое облегчение. Шанс вернуться к нормальной земной жизни не потерян. — А как бы мне их можно было забрать?

Он недолго молчал, обдумывая мою просьбу. Наверняка придется ждать его следующего приезда.

— Слушай, а ты планируешь оставаться в Сентфоре? Просто я знаю, насколько ты не любишь этот городок.

— Что? Господи, нет! Я бы хоть сейчас уехала отсюда, — слова были сказаны, конечно, с преувеличением, пусть доля правды в них и присутствовала. Но, похоже, Майкл воспринял их всерьез:

— В той квартире я не живу уже несколько лет. Но продавать так и не отважился, сам не знаю почему. В общем, ты можешь пожить в ней. В конце концов, она ведь и твоя тоже.

Знаю, что он кривил душой — когда я исчезла, мы только-только рассчитались за половину квартиры. Значит, Майкл все же выплатил полностью по закладной. Но отказываться и призывать к совести сейчас было не в моих интересах — перспектива уехать из Сентфора была очень заманчивой, хоть я и не ожидала, что это произойдет так скоро.

— Я не знаю, — пожала плечами, — это немного неожиданно.

— Смотри сама. Мы с Кэти уезжаем в Балтимор через пять дней. Если хочешь — поехали с нами. Ну или приезжай, как будешь готова.

— Хорошо, я подумаю. Посоветуюсь с родителями, — такси как раз подъехало к дому, и я уже собралась было выходить. — Спасибо тебе, Майкл. За все.

Мне хотелось сказать ему, за что я ему так благодарна: за откровенность, за десять прекрасных лет, проведенных вместе, за то, что являлся каждую ночь мне во снах, не давая опустить руки, за то, что помогает сейчас. Но я больше не сказала ни слова и покинула салон автомобиля, оставляя в душе смятение.

Родители не очень радостно восприняли новость о том, что я собираюсь вернуться в Балтимор. Да еще и пришлось объяснять ссадину на лице. Вот их дочь спокойно мыла посуду после ужина, а вот она возвращается посреди ночи со следами драки.

— Детка, мы только обрели тебя, а ты уже нас покидаешь.

— Мама, ты же знаешь, что я не могу здесь находиться, Сентфор душит меня. Особенно после всего, что случилось. И я еще не решила, когда ехать. Майкл уезжает через пять дней.

— Вы будете снова вместе? — в мамином голосе четко слышались нотки надежды. Одно дело отпускать меня одну в другой город, а другое — с мужчиной, с которым я прожила много лет.

— Нет, он просто предложил пожить в квартире. Хоть мне и неудобно, но отказаться я не могу. Это мой шанс вернуться к прежней жизни — найти работу, стать самостоятельной наконец.

— Одну я тебя точно не отпущу, так что поезжай с Майклом.

— Мне нужно все обдумать.

Эти дни я провела в раздумьях. Решение ехать с Тёрнером и его дочерью я приняла практически сразу. Ни к чему оттягивать неизбежное. На моем сберегательном счету должны были остаться кое-какие деньги, которых хватит на первое время, пока буду искать работу. Сколько там было, я точно не знала, но подумала, что по приезду в Балтимор обязательно схожу в банк.

А еще я очень много размышляла о чувствах к Майклу. Я увидела, как он изменился, как ошарашенно смотрел на меня, как будто видел незнакомого человека. И четко осознавала, что он другой. А еще его слова о том, что он отпустил меня, постоянно вертелись в голове, причиняя боль. Исходя из этого, закрадывался вопрос: уж не стал ли Майкл для меня навязчивой идеей? Я грезила о нем каждую ночь, мне снилось, как он обещает вырвать меня из лап Человека, а я в свою очередь растворяюсь в его объятиях. Не стали ли эти сны тем самым наваждением, из-за которого я продолжала думать, что все еще люблю? Не играл ли мозг таким образом со своей обладательницей, внушая чувства, которых, возможно, давно и нет?

Голова шла кругом, а сомнения не отпускали. В любом случае я понимала, что только время расставит все по местам.

На неделе пришлось снова посетить полицейский участок и пройти процедуру допроса. В общем, ничего нового я не сказала, Дерек и так был в курсе всего. Пришлось предупредить его о том, что я планирую уехать из города, на что он известил меня о необходимости вернуться в Сентфор чуть позже, чтобы посетить суд.

Вечером накануне отъезда я позвонила Майклу, нарвавшись на его мать, которая засыпала меня вопросами о моем возвращении и самочувствии. После получасовой беседы мне все же удалось поговорить с сыном миссис Тёрнер и сообщить о том, что завтра я еду с ними в Балтимор.

Утром к дому родителей подъехал черный внедорожник, и лишь когда стекло со стороны водителя опустилось и в окне показалась каштановая макушка Майкла, до меня дошло, что это за мной. Папа подхватил мой единственный чемодан с вещами, провожая до автомобиля. Обняв на прощание, он сунул мне конверт, в котором оказались деньги.

— Что ты, пап, не нужно.

— Не вздумай отказываться, на первое время пригодится. Это меньшее, чем мы можем тебе помочь, раз уж ты не хочешь оставаться с нами.

— Спасибо, спасибо за все. Как обустроюсь — обязательно приезжайте в гости.

— Посмотрим, — он обнял меня еще раз, и как раз вышел Майкл, чтобы уложить мой чемодан в багажник. Он тепло поздоровался с отцом и пообещал, что доставит меня до Балтимора в целости и сохранности.

— В этом я не сомневаюсь, — папа лукаво блеснул глазами и поспешил вернуться к крыльцу, где стояла мама, едва сдерживающая слёзы.

Ну что же, прощай Сентфор.

Забравшись в машину на переднее пассажирское сидение, я тут же услышала позади себя громкое: «Привет!»

Я повернулась к Кэти, которая сидела в детском кресле, и не смогла сдержать улыбки: ну до чего же лучезарный ребенок.

— Привет, малышка.

— Ты та самая леди, которой я подарила цветочек! Пап, это она! — обратилась она к только что севшему за руль Майклу. — Я же говорила, что она красивая!

— Да, ромашка, ты оказалась невероятно права, — Майкл улыбнулся, скользнув по мне взглядом. А я вдруг почувствовала, как на щеках разливается румянец.

— Меня зовут Сара, — наконец опомнилась я, когда автомобиль тронулся с места, — и у меня кое-что для тебя есть.

Я протянула девочке плюшевого зайца, заранее купленного перед поездкой, и на детском лице тут же расплылась счастливая улыбка. Кэти обняла игрушку и прижалась к ней щекой.

— Кэти, что нужно сказать? — Майкл глянул на дочь в зеркало заднего вида.

— Спасибо, Сара!

— Нравится?

— Да, очень!

С чувством выполненного долга и какой-то детской радостью я развернулась по направлению движения машины, поудобнее устраиваясь в кресле.

— Ехать около шести часов, но Кэти уснет буквально через полчаса, — Майкл не отрывал взгляд от дороги.

— Неправда! — завозмущался ребенок.

— Как скажешь, родная! — а потом добавил чуть тише, чтобы услышала только я: — Вот увидишь.

И действительно, едва мы пересекли границу Сентфора, как Кэти прикрыла глазки и уснула, обнимая своего нового зайца.

— Теперь будет два-три часа тишины, — подытожил Тёрнер.

— Расскажи про мать Кэти?

Майкл нахмурился, видимо не понимая моего вопроса.

— Что конкретно ты хочешь узнать?

— Ну, какие у вас отношения. Охотно ли она отпускает с тобой дочь, особенно в другой город?

— А, ты об этом, — Майкл взъерошил волосы, а я улыбнулась: это был такой знакомый жест, который остался у него со школы. — Сейчас спокойно отпускает, она видит, как Кэти тянется ко мне. Поэтому практически каждые выходные дочь проводит у меня. Бывает, что я забираю ее на несколько дней, как сейчас, когда беру на работе небольшой отпуск. Хорошо, когда ты сам себе начальник, — он подмигнул. — Но так было не всегда. Поначалу она категорически отказывалась признавать мое отцовство. Сьюзен хотела, чтобы Джеймс — её нынешний муж — удочерил Кэти и они бы благополучно забыли о моем существовании. Пришлось настоять на своем.

Майкл усмехнулся, и я поняла почему. Я прекрасно помнила, каким он был настырным, если пытался доказать свою правоту. Даже самый стойкий человек не мог выдержать его напора и рано или поздно сдавался. Кстати, именно так он впервые попал в банду Черных Драконов. Аарон категорически не желал зачислять в свои ряды школьника, но Тёрнер не прекращал попыток убедить его в том, что уж он-то точно тот, кто просто необходим банде. Тогда-то Хилл и сдался: непонятно, правда, действительно ли подействовали аргументы или же главарь порядком устал и таким образом решил отвязаться от надоедливого парня, просто спихнув его на Вишню. Но факт остается фактом: Майкл умел добиваться невозможного.

— То есть сейчас все хорошо?

— Можно и так сказать. У меня приятельские отношения и со Сьюзен, и с Джеймсом. Мы с ним никогда не делили одну женщину. Все, что меня интересует — это Кэти, — он бросил теплый взгляд на спящую дочь. От которого и мне почему-то потеплело на душе. Я помнила такого Майкла: любящего и заботливого, готового защищать до последнего тех, кого любит.

Жаль, что я больше не вхожу в их число.

От грустной мысли я отвернулась и уставилась в окно. Не хочу, чтобы он понял, как резко изменилось мое настроение. Какое-то время мы ехали в тишине, пока Майкл не задал мне вопрос:

— Чем думаешь заниматься в Балтиморе?

— Постараюсь найти хоть какую-то работу, — пожала я плечами, — не знаю, конечно, на что могу рассчитывать.

— Город активно развивается, так что обязательно что-нибудь найдешь. Если что я помогу.

— Спасибо. Но ты вовсе не обязан это делать, — я потупила взгляд в пол.

— А если я хочу это сделать? — мы как раз остановились на перекрестке, и Майкл внимательно на меня посмотрел. Проницательные зелёные глаза, казалось, считывали каждую эмоцию. Непреодолимое желание сократить расстояние между нами не давало покоя.

Боже, как же мне хочется коснуться тебя!

Чтобы хоть как-то сбить наваждение, я позорно отвела взгляд. Только ли про желание помочь он говорил?

— Только если тебе очень хочется.

— Хочется.

Кэти и вправду проснулась через пару часов, и мы заехали в придорожное кафе, чтобы перекусить. Майкл заказал еды и категорически отказался от того, чтобы я сама за себя заплатила, хоть я и пыталась настаивать. В чемодане у меня нашлись кое-какие деньги, а тот конверт, что дали родители, я решила вскрыть в последнюю очередь, только если будет совсем худо с работой.

Перекусив, мы продолжили путь. Но так как Кэти уже окончательно проснулась, они с Майклом начали играть в словесные игры, а через пару минут, поняв суть, к ним присоединилась и я, что помогло скоротать время в поездке.

Откровенно говоря, мне понравилось проводить время с дочерью и отцом. Кэти лишь пару раз капризничала, когда ей было скучно, но в общем и целом, назвать её избалованным ребёнком было нельзя. Она изрядно поднимала нам настроение своей детской непосредственностью, а её комментарии о мелькающих за окном пейзажах неизменно вызывали у нас с Майклом смех. Мир глазами ребенка имел совсем другие краски.

Поэтому, когда мы проехали табличку с надписью «Добро пожаловать в Балтимор», мне даже стало немного грустно, что наша поездка подошла к концу.

— Я отвезу сначала Кэти к матери, подождешь в машине?

— Конечно.

Спустя несколько минут мы остановились у небольшого светлого коттеджа. Солнце уже садилось за горизонт, освещая улицу закатными бликами. Все-таки люблю Балтимор и невероятно рада снова оказаться здесь.

Майкл направился к багажнику за вещами Кэти, а я тем временем помогла малышке отстегнуть ремень безопасности. Выскочив из машины, она распахнула мою дверь и бросилась мне на шею.

— Пока, Сара, — произнес ребенок.

— Пока, милая.

— Я обязательно приеду к тебе в гости!

— Отлично, буду тебя ждать, — улыбнулась я ей, заправляя волнистую прядь за ушко под неотрывный взгляд Майкла.

Я не была уверена, что мы когда-нибудь с ней еще увидимся, но, естественно, не стала говорить об этом ребенку. Ох, детка, тут все зависит только от твоего папочки.

Пятнадцать минут ожидания в машине, и наконец Майкл снова приземлился на водительское сидение.

— Прости, что так долго, но Кэти с порога принялась рассказывать о своей новой знакомой, и на меня посыпалась масса вопросов.

— Ничего, зато я успела выйти из машины и подышать воздухом Балтимора. Его ни с чем не спутаешь.

— Это точно, — хмыкнул Тёрнер, — запах реки и рыбы.

— Н-е-е-е-т, — засмеялась я, — это запах свободы. Если подумать, только в этом городе я была счастлива и провела лучшие годы своей жизни.

«С тобой» — очень хотелось добавить, но я вовремя себя одернула.

Но, кажется, он понял недосказанность, потому что проницательный взгляд снова стал изучать моё лицо, а я не знала, куда себя деть. Не буду больше отводить глаза. Собравшись с духом, я встретилась с Майклом взглядами. Любимые глаза смотрели с интересом, а их обладатель как будто ждал, что я продолжу фразу. Я тонула в этой зелени. Сомнения, что чувства к Майклу лишь наваждение, испарились мгновенно, стоило ему коснуться моей руки и прошептать, что все будет хорошо. А я лишь неуверенно кивнула, борясь с переполняющей меня нежностью, и прикусила губу, чтобы ненароком не вырвалось совсем неуместное: «Я тебя люблю».

— Едем? — выдернул он меня из мыслей. — Или хочешь еще подышать?

— Едем.

Глава 5

Сара

Когда внедорожник Майкла остановился возле такого до боли знакомого здания, меня будто пригвоздило к сиденью. Глядя на родные окна нашей квартирки, я не могла заставить себя выйти из машины. Тем временем Тёрнер уже открыл багажник и достал мой чемодан, а я все еще сидела, не в силах пошевелиться.

— Долго будешь рассматривать? — усмехнулся он, с улицы наблюдая за мной через открытое окно автомобиля.

— Здесь совсем ничего не изменилось, — сглотнув ком в горле, наконец произнесла я.

— Наверное, так и есть, — Майкл пожал плечами, затем открыл пассажирскую дверь и подал мне руку, пристально глядя в глаза. — Ну же, идем. Или предпочтешь ночевать в машине?

Черт! Его же наверняка ждут, пока я тут не могу справиться с нахлынувшими воспоминаниями.

— Да, идем, — и я вложила свою дрожащую от эмоций маленькую ладонь в его, большую и теплую.

А в голове в это время роились воспоминания.

— Майкл, куда мы идем? — ничего не было видно из-за повязки на глазах, пока Тёрнер вел меня, придерживая за локоть, чтобы я ненароком не споткнулась. Я хихикала, стараясь скрыть волнение.

— Детка, потерпи немного, сейчас все увидишь.

— Долго еще?

— Буквально один лестничный пролет. Хотя… так будет проще.

И в тот же миг я почувствовала, как сильные руки подхватили меня, и Майкл вместе со мной ловко взлетел по ступенькам.

— Можешь открывать, — прошептал он и развязал порядком надоевшую повязку.

Моему удивленному взору предстала небольшая прихожая, которая вела к просторной светлой кухне-гостиной. В конце помещения была еще одна дверь, по всей видимости ведущая в спальню.

Не совсем понимая, что это, я удивленным взглядом уставилась на парня:

— И? Мы у кого-то в гостях?

Он рассмеялся, притягивая меня в объятия.

— Нет, малышка. Теперь эта квартира наша.

Я отпрянула, уставившись на него округлившимися глазами.

— Ты не шутишь? Она правда наша?

— Правда, наша.

— Боже, Майкл! Это невероятно! — я пару раз подпрыгнула от радости, а потом обвила шею любимого и принялась осыпать его лицо поцелуями. — Спасибо! Спасибо! — в перерывах между касаниями губ бормотала, пока Майкл довольно щурился. — Больше не придется делить душ с соседями. Я так счастлива!

Сейчас я стояла на пороге нашего некогда любовного гнездышка, а ощущения были практически те же, как будто я здесь впервые. Интерьер, конечно, претерпел некоторые изменения — мы сами здесь когда-то делали ремонт, но в общем и целом это была все та же моя любимая квартира, в которой я провела лучшие годы.

— Чёрт, Сара, я совсем не подумал. Продуктов-то нет, — Майкл заглянул в холодильник. — Хочешь, схожу в магазин?

— Нет, не нужно. Ты и так очень помог мне. Сейчас разберусь немного с вещами и сама схожу. Круглосуточный супермаркет за углом еще работает?

— Работает. Уверена, что дальше справишься?

— Конечно, я же не из психбольницы вышла, — хмыкнула я. Хотя непонятно, что хуже: цирк уродов с сумасшедшим директором или стены психиатрической лечебницы, где хотя бы персонал должен быть адекватным.

— Давно я здесь не был, — Майкл медленно обвел взглядом гостиную. — Так что не обессудь за беспорядок.

— С этим я как-нибудь справлюсь.

— Ладно. Я пойду? — он опустил руки в карманы.

Больше всего на свете мне хотелось, чтобы он никуда не уходил, чтобы остался здесь со мной. Но вслух я лишь произнесла:

— Да.

Уже стоя у входной двери, Майкл извлек из кармана визитку и положил на тумбочку в прихожей.

— Здесь мой сотовый. Если понадобится помощь — какая угодно, — обязательно звони. Домашний телефон здесь работает.

Я все-таки не выдержала и сократила расстояние между нами. Руки обвили мужскую талию, а я прижалась к широкой груди и тихо произнесла:

— Спасибо тебе. Спасибо за все.

Бесконечные пару секунд Майкл не отвечал и не шевелился. Я уже начала чувствовать себя полной идиоткой — ведь без всякой задней мысли это сделала, хотела выразить благодарность за то, что все еще возится со мной. Но наконец он глубоко вздохнул, и сильные руки обняли меня в ответ, а подбородок коснулся макушки. Обонятельных рецепторов коснулся аромат его парфюма, от которого стала кружиться голова.

Только бы не отпускал.

Знаю, что это невозможно.

— Хотел бы я сделать больше.

Еще в течение часа после ухода Майкла я бродила по квартире и разглядывала такие знакомые предметы, мебель, статуэтки на полке, попутно смахивая с них пыль. Даже в самых смелых мечтах не могла себе представить, что снова буду бродить по своему старому жилью и с упоением разглядывать собственные вещи. Мебель была все той же, а вот некоторую бытовую технику Майкл все же заменил.

Наведя более-менее сносный для того, чтобы переночевать, порядок, я ощутила, как в животе жалобно заурчало, и только сейчас вспомнила о необходимости сходить в магазин.

***

Наутро проснувшись, не сразу поняла, где нахожусь. Все-таки я еще не до конца свыклась со своей новообретенной свободой. А когда пришло осознание, что я в том месте, которое больше всего любила на земле, по телу растеклось невероятное спокойствие. Хоть и длилось это недолго — все же за меня мои проблемы никто не решит. Вчера я ненароком уснула на своей половине кровати, да так всю ночь на ней и проспала, будто ожидая, что придет Майкл. Подсознание не хотело мириться с мыслью о том, что вся площадь двуспального матраса исключительно в моем распоряжении.

Документы были на месте, отчего я даже выдохнула. Уж не знаю, как Майкл смог добиться того, что меня не разыскивала хотя бы налоговая. Надо будет при встрече спросить.

В домашних хлопотах день пролетел незаметно. В обед я успела сходить в банк и была приятно удивлена суммой на счете — на пару-тройку месяцев безработной жизни мне точно хватит. Возможно, больше, но очень надеюсь, что проверять не придется.

К вечеру квартира была вычищена до блеска, и я решила себя порадовать, вместе с продуктами прикупив бутылку вина.

Пока готовила незамысловатый ужин — откровенно говоря, никогда не умела это делать хорошо, кулинаром всегда был Майкл, — осушила пару бокалов. Воспоминания и так преследовали меня на каждом углу этого жилища, но под действием алкоголя меня накрыло волной ностальгии по тем моментам, которые уже никогда не вернуть.

Сражаясь с овощами, я отчаянно пыталась приготовить ужин, потому что обещала Майклу, что сегодня эту почетную миссию беру на себя, а он может отдохнуть после тяжелого рабочего дня. Получалось из рук вон плохо, но я очень старалась и признаваться в собственной беспомощности вовсе не спешила.

— Детка, ну как процесс?

Майкл подкрался сзади и обнял меня за талию.

— Осталось совсем немного, — ответила и тут же почувствовала на шее влажный поцелуй. — Но если ты будешь меня отвлекать, то может и затянуться.

— Я тебя не отвлекаю, — он устроил подбородок у меня на плече и сложил руки замком на талии. — Продолжай, а я просто понаблюдаю.

Я попыталась закончить нарезку овощей, но крепкое тело, прижимающееся ко мне, порядком отвлекало.

— Я так не могу, ты мне мешаешь, — попыталась вывернуться из манящих объятий и встретилась с хитрым прищуром зелёных глаз. — Мы так голодными останемся.

— Давай поженимся? — неожиданно выпалил он самым будничным тоном.

Нож, что я до этого держала в руках, с грохотом приземлился на поверхность столешницы. И только спустя несколько секунд прокручивания его слов в голове я поняла, что стою с открытым ртом.

— Ты не шутишь?

— Разве с такими вещами шутят?

Тоже верно. Пребывая в состоянии легкого шока, я неторопливо вытерла руки о фартук и повернулась к Майклу.

— Ну а как же… предложение руки и сердца, — бормотала я, — ты должен встать на колено, подарить мне кольцо…

Под мой ошарашенный взгляд Тёрнер тут же приземлился на правое колено и из кармана джинсов извлек маленькую красную коробочку.

— Сара О’Нил, — начал он вполне официально, прожигая меня взглядом изумрудных глаз, которые я любила больше всего на свете, — любовь моя, согласна ли ты стать моей женой?

— Господи, Майкл!

— Что?

— Ты сумасшедший!

— Надеюсь, это твое безоговорочное «да». Иначе я тебя не выпущу из этой квартиры, пока не согласишься.

— Да. Конечно да!

По щекам уже струились слёзы, когда я бросилась к нему на шею. Майкл поднялся на ноги и закружил меня в нескольких сантиметрах над полом.

— Я люблю тебя, маленькая, — прошептал он, когда уже отпустил меня. — Очень люблю.

А спустя буквально пару недель я получила письмо якобы от миссис Хилл, приглашающей на свои похороны.

Только сейчас я вспомнила о подаренном Майклом кольце. Тогда оно оказалось мне большим и так и норовило слететь с безымянного пальца, поэтому я убрала его, чтобы в дальнейшем отдать ювелиру и уменьшить размер. Но так и не успела этого сделать.

Из любопытства я решила заглянуть в верхний ящик комода. Не знаю зачем, но очень хотелось снова увидеть то самое кольцо и убедиться, что оно все еще на месте.

Золотое украшение с небольшим камнем по-прежнему лежало в красной коробочке в уголке ящика. Дрожащими руками я достала его из футляра. Я помнила его до мельчайших подробностей: ободок из белого золота и небольшой бриллиант — наверняка Майкл тогда потратил на него добрую половину зарплаты. Но дорого оно мне было вовсе не поэтому.

Глаза защипало от слёз, а непреодолимое желание надеть украшение на безымянный палец стало управлять сознанием. И тут я испытала новый шок, от которого разревелась, прижимая ладонь к губам. За эти годы мой вес, как и внешность, не изменились — это абсолютно точно. И сейчас я начала понимать, сколько боли пришлось пережить Майклу после моего исчезновения.

Ведь кольцо оказалось впору.

Глава 6

Майкл

Я был в замешательстве. Нет, не так. Я впервые в жизни, чёрт возьми, не знал, что делать дальше. Сара свалилась как снег на голову, поднимая внутри горькие воспоминания. Хотя я намеренно поехал в Сентфор именно сейчас: прошло ровно десять лет, как она ушла с цирком уродцев. Если верить нашей с Дереком теории, Человек в маске должен был вернуться именно в это время.

Не знаю, зачем я поперся на представление. Увидеть её? Или увидеть Человека, которому мечтал отомстить за то, что забрал мою женщину? Не уверен, что есть ответ на этот вопрос. Но, зайдя внутрь цирка, я вдруг понял, что не хочу видеть, как Сара выйдет на сцену и будет счастливо улыбаться зрителям, абсолютно довольная своей новой жизнью. Или вообще не выйдет? Мог ли он превратить её в одного из своих уродцев? Я не знал. Но что-то заставило меня тогда покинуть представление, едва дождавшись его начала. А на улице я тут же нарвался на бандита, нападающего на девушку.

Когда все закончилось, и я увидел её лицо — охренел настолько, что некоторое время вообще не мог произнести ни слова. Этого я точно не ожидал — увидеть Сару, совсем не изменившуюся за эти годы, за пределами цирка.

Она не бросилась мне на шею, не принялась целовать — отсюда можно было сделать вывод, что она тоже, как и я, пережила эти чувства. Так я думал, пока мы не оказались в полицейской машине и её пальцы якобы невзначай не коснулись моей руки. Инстинктивно я поймал её ладонь. Я видел, насколько она была напугана случившимся, потому попытался успокоить таким нехитрым жестом. Я не знал, как ей рассказать обо всем, что случилось со мной за все эти годы. Как сказать человеку, который когда-то был для тебя всем, о том, что у меня новая жизнь? В ней появились совершенно другие люди, которые занимают в ней место. Как, в конце концов, рассказать про Кэти?

Пока Сара прикрыла глаза, расслабляясь, я украдкой разглядывал её. Это было невероятно, но она совершенно не изменилась за десять лет. Казалось, из нас двоих только я постарел за эти годы. От этой мысли я усмехнулся. Она была все такой же красивой. Все те же пухлые губы, которые мне так нравилось целовать, когда она улыбалась. Все те же высокие скулы, которые я частенько поглаживал большими пальцами. И все те же светлые волосы и выбившаяся из прически прядка, убрать которую так и чесались руки.

Я развернулся к окну, чтобы сбросить с себя наваждение. Не стоит откладывать наш разговор, нужно сегодня же расставить все точки над «i».

Я был удивлен, что она уже пару дней как на свободе, но до этого момента не попыталась связаться со мной. Раньше бы она точно первым делом обратилась ко мне за помощью. Даже стало немного обидно. А потом выяснилось, что она узнала про Кэти. Не сложно было сложить два и два, чтобы понять, что её остановило. Сара не знала всей моей истории, и логично было предположить, что я женат. А вот по этой ли причине она довольно холодно себя вела при нашей встрече, я не знал. Сам от себя не ожидал, но когда она призналась, что с Человеком в маске у нее никогда ничего не было, с души будто камень свалился.

Когда она ушла вместе с ненавистным цирком, наряду с отчаянием я сходил с ума от ревности. Я знал, что иного выбора не было, тогда бы его директор просто перебил бы нас всех. Но в глубине души не мог согласиться с этим выбором. А Сара не дала возможности найти другие пути, просто решив все за нас. И за себя, и за меня. Унесла мою жизнь с собой, оставив мне только горечь утраты.