Бесплатный фрагмент - Мой аудитор

Семь дней. Один человек. Три жизни

Все персонажи и события вымышлены.

Любое совпадение случайно.

Содержит сцены насилия, нецензурную брань, сцены курения и употребления алкоголя.

Помните: курение и алкоголь вредят вашему здоровью!

Ни одно животное при создании книги не пострадало.

Выражаю благодарность моему другу Илье за помощь в работе над рукописью.

Обложка: Щедрин Матвей

18 +

---

Предисловие — Люди не меняются

Наш дом. Земля. Она всегда прощала наши ошибки, наши грехи, как малым глупым детям. Уже никто и не помнит, с чего всё началось, лет сто назад, но всё закончилось тотальной войной. Вся жизнь планеты стояла на краю пропасти. Виной тому — страшное чудовище, имя которому — человек.

Миллиарды погибли в те страшные дни. Ещё миллиарды — от голода, войны и болезней годы спустя. Казалось, спасения не было. Но человечество выжило. Оно смогло сохранить холодный уголёк жизни на этой некогда цветущей планете.

На развалинах цивилизации воскресли новые молодые народы и выстроили свои мосты и шоссе, небоскрёбы и заводы. Бетонные джунгли вклинивались в дикие заросли, чередуясь с руинами и токсичными пустошами. Города воскрешались заново, по крупицам, тяжёлым трудом. Людям не хватало ресурсов на многие технологии, к которым мы привыкли сегодня. Из-за этого легко можно было видеть и кнопочные телефоны в руках горожан, и кристаллические голограммы с глазными имплантами. Воздушные катера на магнитной подушке соседствовали со ржавыми поездами, стучащими железными колёсами о неровную колею. Новые технологии себе могли позволить лишь избранные.

Мир разбился на анклавы и удалённые пышные агломерации, а между ними — пустыни. Путешествия наземным транспортом были серьёзно ограничены и мировые державы прилагали все усилия, чтобы соединить свои страны. Благодаря этому стремительно развивалась авиация. Сверху всегда был прекрасный вид: всё в зелени и лесах, а под слоем листвы ржавели непроходимые останки цивилизаций.

Долгое время процветали «жестянщики», которые рыскали в заражённых развалинах в поисках ценностей и артефактов. Правда, со временем, эта профессия канула в Лету и теперь негласно презирается. Те, кто сделал тогда своё состояние на раскопках, сегодня являлись теневыми лидерами мира, задавая повестку дня и тайно координируя политиков. Они вели незримую войну между кланами и картелями. Но старики уходили. На их место приходило новое поколение — сильное, умное, жадное. Уже нечего было искать в погребённых под песком городах стёртых с глобуса стран. Посмотрите на всё, что вас окружает сейчас: гаджеты, техника, интернет. А теперь представьте, что всё это в момент превратится в пыль, в кусок пластмассы. Вам негде будет зарядить свой смартфон. Вы не сможете позвонить или выйти в интернет — сотовых вышек попросту больше нет. Людям придётся всё создавать с чистого листа.

Мир стремительно трансформировался в нечто новое, единое и целое. Военные конфликты были, но угасали. Не так, как лет двадцать назад, когда в пустошах целая армада танков утюжила друг друга из-за… воды. Уже не было тех масштабных кровопролитных войн, к которым привыкло человечество. Правители нового мира стремились к партнёрству. Не было тех, кто в той страшной трагедии смог остаться в стороне. Огонь коснулся всех.

Именно в таком мире люди были готовы взяться за руки и задуматься о прекрасном — о полётах на дальние планеты, о создании новой просвещённой цивилизации. Или это были лишь мечты, отдаляемые прежними сворами из-за денег, власти, ресурсов?

Проблемой всегда оставались продовольствие и вода, безусловно. Однако к текущему году острый кризис был преодолён. Земледелец стал уважаемым человеком в обществе. Население росло и требовались новые решения по его содержанию. Сегодня общими усилиями частично были восстановлены радио, интернет, производство, и мир стал почти таким каким мы его знали до апокалипсиса. При этом всё было совсем другим. Старая история была позабыта и перешла в разряд сказок, и годы стали отсчитывать «после катастрофы», а «довоенный» означало что-то очень старое, изжитое, отсталое.

Шёл 99-й год. Июнь.

Кремлёвск, Новостальская Республика.

Миллионный город.

День 1 — Я должен был сдать всё ещё вчера

Молодой человек в изящном болотно-зелёном костюме, держа в ухоженных руках блёклую визитку с нужным контактом, угрюмо взирал на серое пятиэтажное здание, что нависло под небосводом. Его блестящие на жарком солнце ботинки едва успели покрыться уличной пылью с того момента, как он вышел из белого чистенького служебного автомобиля. Тёплый летний ветерок трепал его наспех уложенные светлые кудри. Человек был брит, ухожен, надушен. Высоковат и худощав. Некоторым по нраву такой типаж.

Вдалеке зудели магнитные рельсы поездов, везущие трудяг на очередную смену. А над серыми вагонами кружили милицейские квадрокоптеры, что путались в стропилах от рекламных дирижаблей. Куда-то мчался курьер с письмами особой важности верхом на электросамокате. Он словно парил над мшистыми ступенями заброшенных речных сооружений. Лет с двадцать назад здесь стояла Центральная Кремлёвская Гидроэлектростанция, но река Нерка обмелела и с тех пор станцию законсервировали. К берегам некогда живописной речки подкрадывались новые спальные районы. Сегодня это самая окраина города, бедные кварталы. Однако обмелевшие земли были богаты илом и чисты от радиации. Местный мэр отдал их под аграрную и промышленную застройку. Так, здесь, на руинах станции, пятый год существовало теперь уже не молодое предприятие с некогда яркой, но теперича потемневшей вывеской:

«Ферма „Сочное“ — всегда сочно».

Серьёзное здание из бетона, камня и выцветших на солнце панелей пожирало людей, проходящих внутрь через барабанные двери. Десятки рабочих и служащих в разношёрстных костюмах спешили то на перекур, то на обед, то вновь на работу. Круг замыкался. О былой станции лишь напоминали поржавевшие барельефы с громкими лозунгами «Кремлёвску — Свет!», растасканные на части опоры ЛЭП и пустые трансформаторы.

Человек взялся покрепче за ручку своего старенького кожаного портфеля и шагнул вперёд. Он убрал визитную карточку во внутренний карман и одной рукой поправил вельветовый галстук. Поднёс пальцы к зубам, было собрался начать грызть ногти, но вспомнил, что его руки покрыты горьким кремом.

Ему назначена встреча ровно в полдень. «Не самое рациональное время», — думал он. День выходит разбитым. Взял на заметку. На курсах «Управление временем» его учили фиксировать такие моменты.

Сотрудники прикладывали карточки пропуска к автомату, проходя через турникет после зелёной лампочки. Угрюмая охрана нехотя пустила гостя, указав ему на ресепшен. Пройдя через роторы, он невольно услышал разговор двух рабочих, одетых в форму «Сочное». Они обсуждали какой-то предстоящий грандиозный то ли праздник, то ли мероприятие, мол, сам шеф будет в нем участвовать. День рождения важной шишки в офисе, кажется. И сотрудники искренне верили, что при этом им поднимут зарплату. Ну или хотя бы приплатят разово в честь праздника. Или в этот день дадут отгул.

Мимо прошла худенькая миловидная девушка с загорелой кожей и брякнула в сторону гостя: «Здрасте!» Будто его старая знакомая, хотя он впервые видел её. Девушка сутулилась и явно стеснялась, вжимаясь в папки и файлы с документами, неровно вышагивая в сторону лифтов. «Перепутала с кем-то», — озадачился мужчина. Он стал перебирать в голове своих знакомых, бывших коллег, друзей. Не мог вспомнить. Она была подозрительно похожа на кого-то из его прошлой жизни. Возможно, так.

И вот — финишная прямая — стойка ресепшен. Невероятно богато обставлена: награды, медали, фотографии на фоне каких-то кустов, дипломы, бесконечные письма благодарности и сертификаты с факсимиле высоких чинов. Мелькали титулы иностранных контрактов с торжественными обещаниями партнёрства и развития. Среди этого сада стояла полненькая аккуратная женщина в очках, лет за тридцать. Она прижимала к уху чёрную телефонную трубку, задумчиво крутя пальцем проводо́к. Она постоянно кивала, что-то внимательно слушая. Человек в зелёном не стал подходить ближе, выжидал, чтобы не мешать. Женщина его заметила, растерялась, показала пальцем на трубку и жестом попросила обождать. Мужчина всё понял и улыбнулся в ответ.

Присесть в холле было негде: кресел и зоны ожидания не предусмотрено. Потому пришлось разглядывать награды и какие-то журналы да брошюры, раскиданные на стойке у приёмной. Литература была не первой свежести, а один журнал выпускался, когда гость ещё учился: «Бизнес-тренды 92 года». Скорее всего, журнальчик хранят как первое упоминание о задуманном перспективном проекте «Ферма Сочное». Где-то там парой строк на странице сорок шесть упоминалось о закрытии ГЭС и начинающем фермере.

Женщина-секретарь продолжала молча слушать, а потом выдала в трубку на повышенных тонах:

— Я же кивнула! Конечно же, да! Вы не понимаете? Что за тупости? Не звоните больше сюда! Отправьте телеграмму!

Мужчина обернулся. Он увидел, как секретарь со злостью швырнула телефонную трубку. Девушка поправляет очки, переводя взгляд на гостя, и загадочно улыбается, наливаясь румяной. Она протянула визитёру горсть конфет в одноразовой шуршащей упаковке в форме фруктов, и спокойно с улыбкой сказала:

— Добро пожаловать на Ферму «Сочное»! Вы устраиваетесь на работу? Первый раз у нас? — женщина осмотрела парня с ног до головы и лишь потом додумалась, что он слишком хорошо выглядит для соискателя.

— Ой, нет-нет, — засмущался мужчина, подходя и беря конфетки. — Меня зовут Титан Птенцов. Я из компании «Компелянц Ауди́шенинг». Я — Аудитор. У меня на двенадцать назначена встреча с директором.

— Секунду! — застопорилась девушка, хватая истерзанную трубку. Она отошла от визитёра подальше, что-то испуганно шепча в аппарат. Договорила, перевела взгляд на гостя, покраснела ещё больше:

— Директор вас ожидает. Сейчас за вами спустятся, хорошо?

Парень кивнул, наблюдая, как на лице молодой секретарши выступает градом пот. Она схватила салфетку и присела на скрипучий стул, промокая лицо и размазывая утренний макияж.

Время близилось к двенадцати пятнадцати. Очереди на проходной продолжали нарастать. У таблички «Столовая» выстроились вереницы голодающих. Они что-то обсуждали, слушали радио, изредка смеясь. Титан очень некстати захотел в туалет. Девушка с ресепшен убежала куда-то в подсобку, прихватив дешёвых сигарет со спичками. А в тот момент её телефон разрывался громким порывистым звонком. Кто-то настойчиво ждал ответа. Аудитор не решался уйти на поиски комнаты с заветной надписью «М», хотя терпение иссякало. Его уже устроило бы что угодно, хоть кустик. Он боялся, что отлучится, а в тот момент за ним придут и хватятся. Нет, себе он не мог этого позволить.

Птенцов терпел.

Вдруг явился спаситель. Точнее, спасительница. Та самая загорелая девушка с папками, что робко поздоровалась с ним у турникетов. Она глазами водила по холлу и никого кроме человека не находила. Он, что, пустое место для неё, что ли?

— Вы не меня ищете? — встревоженно спросил Птенцов.

— Мне некогда, Саш. Мне велели проводить одного очень важного человека. Аудитора. Говорят, он уже ждёт. Ты не видел никого похожего?

— Этот важный человек — я. Аудитор Титан Птенцов. Меня ждёт директор.

— Ой! — побледнела девушка. — Меня зовут Лина. Простите, я вас не за того приняла. Показалось!

— Ничего! Где я могу… эм, помыть руки с дороги?

— Я провожу. Пойдёмте!

Она повела молодого человека за собой вглубь здания. Они подошли к стальным рукомойникам, покрытым известью. Рядом были такие же фонтанчики для питья. Тут же были и щётки, и ванночки для обуви. В них наступить Титан не рискнул.

— Лина, простите, это не совсем то, что я просил, — продолжал тихонько гость. — Мне нужен туалет.

— Ой! Я поняла, — приняла шёпотом игру девушка.

Спустя чреду препятствий и мучений, он всё же оказался перед кабинкой со скрипучими дверями. Мужской туалет был невозможно грязным и на редкость отвратительным. В литровой стеклянной банке у вентиляционного окошка тлели вонючие окурки поддельных сигарет. Полотенец и салфеток не было, вода шла грязная со страшным рёвом ржавых труб. Бачок сдвинут. Кто-то, видимо, пытался что-то починить и окончательно доломал. Кабинка на крючок не закрывалась — его нет. Писсуары заклеены скотчем и затянуты какими-то пакетами. При этом протекали на грязный кафель. Тут не убирались с открытия!

Вытерев слёзы и руки принесёнными салфетками, Титан вырвался на свободу. Он еле сдерживался от пережитого, наполняясь возмущением:

— Лина, как же так? Здесь такое серьёзное предприятие, и такие удобства! Вернее сказать, неудобства!

— Что случилось? Извините, я, сами понимаете, в мужском не бываю… — едва не плача оправдывалась девчонка.

— Это я не к вам. Но сами посмотрите-посмотрите! Там никого, что неудивительно!

Он раскрыл скрипучую дверь и все ароматы салона красоты, которыми была наполнена одежда и молодая кожа девушки, сдуло вонью этой «уборной».

— Какая гадость! Святые атомы! — всхлипнула Лина, сжимая нос. Она, ошеломлённая, подорвалась к соседней дверце с надписью «Ж», заглянула внутрь: «Девочки?» Никого.

— Посмотрите же! — показала дамскую комнату та.

Ба! Прекрасная плитка и надраенные до блеска раковины. Белоснежные полотенца со зверюшками, мыло в форме клубнички. Даже есть шкафчик-аптечка с таблетками и женскими средствами. В комнате пахло освежителем и порошком с лимоном. При этом раковины, зеркала и туалеты идентичны тем, что в мужском, за минусом писсуаров. Только чистейшие. Ремонт безукоризненный, всё будто новое и никто этим никогда не пользовался.

— Я возмущён! Как так произошло-то?

— Мне сложно вам сказать. Я передам ИБДшнику, пусть устроит проверку.

— Кому передадите? — уточнил Аудитор.

— Исполняющему Бизнес-директору. Нестору Михайловичу. Он такие вопросы у нас решает.

— Восхитительно! Ладно, разберёмся. — Вдыхал аромат земляники и лаванды важный гость, залечивая душевные раны.

Парочка поднялась по небольшой широкой лестнице вперёд к лифтам. В холле было просторно, светло и даже уютно. Среди чёрных колонн висели люстры-шары, наливая пространство мягким тёплым светом. Узкие высокие окна стройнили холл и пропускали желанное солнышко на небольшие ухоженные папоротники. У лифтов небольшая толкучка. Первый этаж, двери распахнулись. Лина пропустила Титана вперёд. С ними зашли остальные сотрудники, с которыми она скромно поздоровалась, улыбаясь своими белоснежными зубами с торчащими острыми клыками. Старенький шумный лифт зажужжал и повёз их выше. Горели кнопки всех этажей, от второго до пятого. Боги, ну кто поедет на лифте на второй? Аудитору же на самый верх — к директору.

— Новый клиент, а, Лина? — задался вслух вопросом с намёком из угла широкого лифта скрипучий мужской голос. Титан обернулся. Невысокий мужчинка в джинсах с пирожком в руках хитро улыбался. Его засаленная фирменная рубашка и крошки на бритых щеках кричали о незапятнанном безобразии в себе.

— Нет! Что ты! — пыталась сохранить самообладание милая девушка, смущаясь. Она упёрлась папками в хрупкие колени. — Это наш…

— Я к директору на встречу, — отрезал Титан.

Мужчинка вышел, толкаясь, на втором этаже. Он бросил вслед: «Ну, удачи вам!» И пошёл, виляя задом, словно павлин. У него были пышные бёдра, почти женские. Он углублялся в коридор с указателями «Сервисная», «Компьютерная», «Операторы». Сразу у лифта валялись (именно валялись) коробки и провода, железки и какие-то запчасти. Свет тусклый, пахло сигаретами и по́том. Рабочая атмосфера, ничего не скажешь.

Лина закатила глаза и тяжело выдохнула. Остальные коллеги стояли не шелохнувшись. На каждом этаже Титан успел глянуть внутрь.

Третий этаж: шум-гам, звонки телефонов, повсюду куча бумаг, жужжащие принтеры и копиры, люди сидят друг на друге в огромном пространстве. Тяжёлые тучные шкафы с архивами и документами сжимали сотрудников в тиски. «Коммерция», «Бухгалтерия», «Канцелярия». Всё понятно.

Этажом выше — полная противоположность, огромное светлое пространство. Тишина. Безмятежность. Люди в белых халатах, масках и очках что-то колдовали возле микроскопов и столиков за широким стеклом. На стенах красовались сложные формулы, таблицы, рисунки, фотографии букашек на досках. «Лаборатория» гласила вывеска возле белой объёмной надписи «4 Этаж». Идеально.

Из лифта вышли последние пассажиры. Двери лениво закрылись, поднимая людей на пятый этаж. Тут Лина выдала:

— Спасибо, что вступились. Этот Эраст ко мне второй год пристаёт. Достал!

— Ничего, слухи пустят про меня. Пока не нужно никому говорить, что приехал аудитор, — строго заключил Титан.

Лина улыбнулась и удивилась хитрости посетителя:

— Это вы ловко придумали!

Лифт раскрылся. Батюшки! Их ноги встретила чёрная ковровая дорожка, пролегающая мимо колонн и мраморных статуй. Широчайший стол секретаря с лампами, фонтанчиками и небольшим аквариумом с дикой разноцветной рыбкой. Слева дверь «Руководство», рядом «Переговорная», а справа заветная «Директор». Синие удобные диванчики для ожидания и столики для кофе, с теми же журналами «Бизнес-тренды 92 года», знакомые конфетки в форме фруктов, только в большой прозрачной миске.

Красивая девушка-секретарь в чёрном строгом костюме, ожерелье и с красной помадой на губах, широко улыбаясь, вышла к парочке. Она цокала узкими высокими каблуками по гранитному полу цвета натурального серого камня. Девушка взяла в руки пульт и включила электрокамин в углу холла. Причудливый чёрный ящик заиграл языками пламени, напоминая о тёплых новогодних вечерах. Самое то в знойную жару!

— Добро пожаловать! Меня зовут Византина. Помощница директора. Могу предложить кофе, чай, майчу, комбучу, газировку? — чарующе улыбалась стрелками на уголках своих глаз секретарша. Она уже знала кто перед ней.

— Добрый день, — сухо сказал гость. — Зависит от того, ждать мне встречи или проводите сразу.

— Хорошо, пока присядьте, я уточню у директора. Лина, спасибо, можешь идти.

Последняя, пятясь, отошла к лифту. Титан поблагодарил её и проводил взглядом. А Лина, наоборот, всё смотрела в пол. Девушка как-то потускнела и снова стала сутулиться. Титан не заметил этого, когда она была с ним.

Аудитор едва уселся в глубокое кресло в ожидании приглашения, как раздалась сухая нервная команда с того конца неокома в ухе Византины: «Пусть заходит». Его ждали. От чая пришлось отказаться. Титан уверенно дёрнул за гладкую стальную ручку тяжёлой двери. На табличке: «Директор. Отелло Тимофеевич Катт». Внутри раскинулся широкий Т-образный стол с чёрным сукном, во главе которого в дизайнерском кресле сидел одинокий важный человек.

Широкоплечий, загорелый, подкачанный, высокий. Острая тёмная щетина и фирменная стрижка. Директор. Он был богато одет в белоснежную водолазку от «Артемис», серые шерстяные брюки от «Гобелло и Миаличи», а на ногах чёрные туфли «Галанте». Аудитор мог распознать фирменную одежду. Сам же он обладал куда более скромным гардеробом. Идеальный маникюр Отелло дополняли кольца, золотые браслеты и часы «Кэйтилин Авиатор». На столе установлены широкие экраны компьютеров. Возле клавиатуры лежала новенькая книга в глянцевом переплёте: «Семь правил успешного человека». Автор: Э. Л. Джанахов. Шёлковая закладка торчала где-то посередине. На полках из дорогих пород дерева: сборные модели раритетных довоенных машинок под стеклом, фотографии и картинки. Титан сразу смекнул, что отец директора — жестянщик. Слишком много памятных древних вещей расставлено в его кабинете. Сам директор был достаточно молод, лет на десять старше Титана.

Изысканная мебель и напитки в его баре подчёркивали уход за статусными гостями. В одну из стен был вписан огромный аквариум на пару тонн воды. Окон, что странно, в кабинете не было. Лишь проектор, зудя, передавал картинку-заставку на белую стену по правую от директора руку. На картинке сменялись пейзажи лесов, пляжей и подводного мира, населённого акулами и моллюсками.

Катт спокойно сидел, лишь водил глазами: он сканировал Титана с ног до головы. Молча жестом пригласил гостя на ближайшее к себе сетчатое кресло. Аудитор неуверенно бросил: «Добрый день» и присел за стол переговоров боком к руководителю.

— Значит, вы наш аудитор? — грозно спросил директор, сложив на колене руки домиком. Ни «здрасьте» ни «как дела». «Хам!» — стрельнуло в голове аудитора. Лакированные туфли Катта под столом — это всё, что видел Птенцов. Ему было трудно так повернуться, чтобы посмотреть тому в глаза.

— Всё верно, «Компелянц Аудишенинг», старший аудитор, моё имя…

— Вы не слишком ли молоды для такой важной проверки? — перебил директор. Он был серьёзен. Титан занервничал.

— С чего вы решили? Задача же стояла…

— Подождите! — поднял палец Катт. Он привык здесь быть главным. При движении руки все должны замолчать. Он достал редкий плазменный сенсорный телефон. Принялся что-то уверенно набирать на экране. Вставил наушники. Внутри них раздался гудок. Титан не слышал звуки с той стороны.

— Берлиндо? Приветствую, — аудитор услышал имя своего генерального директора. — Это Отелло!

— Добрый день. Да, я вас узнал! — серьёзный голос солидного мужчины звучал в ухе директора.

— Как проходит ваш день? — Отелло немного изменил тон на уверенный, но не жёсткий.

— О, я весь в разъездах и делах, но для вас у меня минута всегда припасена, — улыбался пожилой Берлиндо. Ему шёл уже седьмой десяток. Он встревоженно добавил: — Что-то случилось, наш человек ещё не появился? Опаздывает?

— Ваш человек предо мной. Мы договорились, что вы пришлёте самого лучшего и талантливого, правильно? — Отелло разговаривал так, словно Птенцова в кабинете и не было.

Берлиндо, несколько даже оскорблённый, принялся рассказывать об успехах и достижениях Титана. О том, какой он смышлёный и опытный парень. Один из лучших — настоящий самородок. Сам аудитор нервничал и изнутри взмок. Под костюмом лились струи пота. Он ничего не слышал. Лишь наблюдал искоса, как кивает Отелло. Нельзя дать себя в обиду. Нельзя. Аудитор здесь он. Он! Он выше директора, предприятие будет перед ним на ладони. Выше всех — он. Дашь слабину — сожрут.

— Значит, рекомендация ваша сильная? И, если что, пришлёте подмогу? — успокоился Отелло. Директор блеснул остриём своих глаз на молодого аудитора, которому было лет двадцать пять. Тот покосился и на мгновение поймал зелёно-карие зрачки хозяина предприятия.

— Хорошо, добрый друг. Я буду иметь в виду. Обнадёжили! — отведя взгляд, позволил себе лёгкую улыбку Отелло. Широкой рукой стал смахивать крошку со своего стола. Та не поддавалась, цепляясь за колючее сукно. Директор взял бумагу из органайзера на столе. Это был счёт от «Компелянц Аудишенинг». Он задал вопрос:

— А деньги вы получили? Да, предоплата… На той неделе? Прекрасно. Я тоже уверен, всё будет хорошо. У меня нет поводов для волнения, значит. Правда, ваш человек опоздал почти на…

Директор, вскинув запястье, глянул время на своих дорогих наручных часах. Тяжёлые веки поднялись, и его хищный взгляд впился в Птенцова:

— Почти полчаса! Это первое представление вашего аудитора. Лёгкая бестактность!

С этих слов Титан был готов швырнуть свой портфель в Отелло, но, понятно дело, сдержался. Он встрял прямо посреди разговора:

— Я был здесь строго ко времени! Если у вас слабая эффективность аппарата секретарей и помощников, то её надо исправлять — это первый момент! Второй момент — руководство не доходит до всех аспектов работы; взять грязнущий туалет на первом этаже — отвратительно! Налицо нарушение корпоративных процессов, санитарных норм, в конце концов, и мы должны с вами их срочно начать исправлять!

Птенцов едва не задохнулся на конце фразы. В какой-то момент ему показалось, что он рубанул бестактную ересь. Ещё и при своём боссе. Его сейчас же уволят. Но в ответ Отелло засиял чеширским котом. Он что-то нажал на планшете и раздался громкий довольный голос Берлиндо:

— …видите, я сказал он серьёзный малый! Ещё не успел попасть к вам, а уже сколько вещей нашёл в колхозе! Так что зря вы! Птенцов мигом всех лентяев на уши поставит, не сомневайтесь!

— Хорошо! — бодро завершил Отелло. Он переключился с громкой связи и договорился поужинать с Берлиндо в пятницу вечером в ресторане «Черри» — фешенебельное место. Отелло отключился. Нажал на неоком, вызвал секретаря:

— Византина, принеси мне двойной эспрессо, — командовал в голосовую связь Оттелло. — А гостю…? Что вы будете?

— Мне матчу, пожалуйста, зелёную, если есть, — отрешённо сказал Птенцов.

— Сию секунду! — улыбалась красной помадой девушка на том конце провода.

Отелло, слегка откашлявшись, взял потрёпанную записную книжку, позолоченное ручку-перо и подошёл к Титану. Он протянул тяжёлую руку:

— Отелло Тимофеевич, очень приятно!

— Безумно взаимно, Титан Птенцов, — почувствовал тяжесть хвата владельца аудитор, но тот сильно не давил, учитывая разницу в весе — раза в два.

— Я прошу извинить мой серьёзный и несколько скептический настрой. Ситуация у меня сложилась трудная. Я вкратце введу вас в курс дела. Прошу сюда.

Отелло взял пульт и что-то переключил. Кабинет зажужжал, зашипел и широкое полотно, на котором бегали картинки черепашек, гор и лесов, принялось медленно сдвигаться. Яркое солнце пролилось в дорогую комнату. Хрустальные стаканы и бутыли с водой заиграли солнечными зайчиками и радугой.

Перед ними открылась неописуемая картина: залитые солнцем ряды растений, зелени, ярусы оранжерей и теплиц, уходящие за горизонт. В русле высохшей реки ферма тянулась на километры вперёд. Дамба была невысокой, возвышаясь лишь на несколько метров над бывшим дном.

Небольшие машинки колесили по узким тропинкам, перевозя людей в разноцветной фирменной одежде и перетаскивая свежую продукцию. На дворе разгар лета и уборка урожая шла полным ходом только в теплицах. Трудолюбиво клацали роботы-поливалки, семеня грязными колёсиками и пульверизаторами между грядок. Титан такого не мог и представить. Это чудо инженерной мысли! Гость подошёл к окну в изумлении. Отелло встал рядом:

— Вот, моё хозяйство. Выстроенное этими самыми руками. В позапрошлом году я получил новостальский общественный приз за лучшего директора и лидера. А в прошлом я провалился, да и с позором. Выручка нестабильна, коллектив недоволен, всё как-то рушится и рассыпается. Я залезаю в долги. Налаженная работа не выходит. За этим я обратился в вашу контору, Титан. Кто-то тянет всё вниз, и я хочу узнать — кто. Возможно, ключевой руководитель продался конкурентам и хочет развалить всё изнутри. Найдите причину этих провалов. Вот ваша миссия!

Здесь дверь кабинета раскрылась и дефилируя вошла Византина. Конечно, она хороша, чертовка. В её руках — маленький поднос с чашечкой кофе и крепкий быстрорастворимой матча для гостя. Мужчины присели, им подали напитки и крохотные шоколадки. Бутылку воды. Титан достал папки и скромные тетради из своей сумки и повалил их ударом на стол. Из кармана достал простую школьную ручку и пару обгрызенных карандашей. Буркнул девушке «спасибо» и сделал глоток тёплого напитка.

— «Компелянц Аудишенинг» благодарит вас за оказанное доверие. Я надеюсь не подвести вас и помочь разобраться в проблеме. Давайте обозначим примерные сроки работы и разберём техзадание. Удобно сейчас?

— Да, безусловно. Только предпочитаю более дружеский тон, меня можно не подслащать, — пил кофе Отелло. Раскрыл фантик шоколадки и с наслаждением съел.

Титан не успел должным образом навести справок об этом господине. Однако у него была приготовлена презентация «Сочное», которую он бегло изучил по дороге на объект. Выручка от года к году упала на 23%, долговая нагрузка возросла, штат увеличился, но производительность труда в минусе. Большое выбытие из строя техники, материальной части. Предприятие рассыпается на глазах.

— Показатели неприемлемы, согласен. Что-то однозначно сильное, мгновенное случалось? Кадровые перестановки, резкие поломки, эпидемии? — раскапывал аудитор, листая презентацию на цветной бумаге.

— Нет, такого не было. Всё потихоньку. Я и хочу сделать на сегодня некий срез, пока не начали разбегаться руководители служб и старший персонал.

— Отлично, Отелло Тимофеевич, я приступаю к работе. К выходным будет готов отчёт и предлагаю под конец недели провести финальное совещание! — бодро и с энтузиазмом резюмировал Птенцов.

— Как под конец недели? Давайте в понедельник утром, — сопротивлялся директор.

— Нет, уважаемый, на понедельник у меня дела. Вы же фермер, должны понимать, что у растений нет выходных. До пятницы я не закончу, никак вообще, буду работать все выходные. Предупредите сотрудников.

Отелло было некуда деваться. Ему предстояла долгая неделя. Уверенным голосом он вызвал Византину и велел срочно собрать старший состав в переговорной. Дело сделано. Аудитор вышел в холл, где дожидался совещания, листая бумаги по ферме. Сотрудники долго собирались, а директор попросил уединения для своих важных звонков.

Титан неспешно допил свой напиток и затем его пригласили в комнату для совещаний. Перед ним открылась дверь и его обдало запахом закусочной. Какой кошмар! Время полвторого. Народа — тьма. Человек сорок. Собирать даже никого и не пришлось, все уже здесь. Ждали чего-то. Явно не аудитора, кто влезал, нет, втискивался в группу людей. А на столах пироги, пиццы, газировка — всё усеяно жиром и одноразовой посудой. Вентиляция и распахнутые окна не спасали от запаха курицы в плацкарте. За Птенцовым шагал Отелло, завершив свои важнючие звонки. Под шипение разливающейся по бумажным стаканчикам газировки директор начал уверенно выступать:

— Дорогие коллеги, сегодня у нас два прекрасных события! Мы празднуем день рождения нашей дорогой, незаменимой и самой лучшей! Поздравляем самого талантливого главного бухгалтера, экономиста и финансиста в одном лице — Аллу Лютеровну! Сколько лет вам — не скажу, но вы же бухгалтер, сами цифру прибросите. Мы от всего коллектива желаем вам счастья, моя дорогая, успехов в работе, чтобы девочки вас радовали, чтобы все цифры сходились, и вы баловали меня хорошей отчётностью!

В сторонке стояла новая знакомая — Лина. Она подкралась к Отелло и незаметно протянула ему маленькую цветную коробочку от коллектива, которую он презентовал главбуху под сухие аплодисменты. Никто не начинал трапезу до окончания поздравления. Где-то там в углу тихонько стоял Эраст с толстыми бёдрами. Он не выдержал и вгрызся в кусок пирога за чьей-то спиной. Все глухо чокнулись безалкогольными напитками, выкрикивая стандартные для дня рождения возгласы. Сделали по глотку. У кого-то сто процентов тайком были подлиты водка или виски. Толпа ждала команду на обед, но директор продолжил:

— Не менее важное событие происходит сегодня в наших стенах: к нам приехал на работу аудитор. Прошу любить и жаловать — господин Птенцов!

Скромный мужчина вышел вперёд и кивнул в знак приветствия. Аудитория застыла. Даже голодный Эрик выплюнул уже начатый кусок, шёпотом молясь:

— Это с ним я ехал утром в лифте?

— Господин аудитор будет проводить проверку эффективности работы нашего предприятия, — продолжил директор. — Его контракт на неделю. Да, семь дней начиная сегодня! Ни для кого не секрет, что мы переживаем не самые лучшие дни. В связи с этим я прошу поддержать работу аудитора по всем направлениям и задействовать все ресурсы. На неделе постарайтесь находиться на местах. Давайте обойдёмся без отгулов…

— … а как же выходные? — обречённо спросили из толпы.

— Договоримся, поправим ваш график на текущий сезон и компенсируем работу как обычно. У нас же часть сотрудников трудится без выходных. У растений нет выходных! — блистал новой фразой руководитель. Отелло предоставил слово аудитору, тот робко замялся:

— Добрый день, дорогие коллеги… Надеюсь, наше сотрудничество будет приятным и эффективным. Не стоит меня воспринимать как злого палача, который пришёл, чтобы наказать вас. Нет, это не так! А то был у меня такой опыт: от меня все шарахались на одном заводе, да так, что я не смог отработать. Ну и доложил об этом инвесторам. Тем пришлось весь коллектив уволить и нанять новых, во анекдот, а? Ха-ха!

Его шутку народ не оценил. Пироги и пицца остывали, а газировка выдыхалась. Атмосфера становилась похоронной. Нежданный гость сухо сглотнул и закончил приветствие:

— Тем не менее рад быть здесь. Уверен, всё пройдёт гладко. Обращайтесь ко мне со своими пожеланиями и проблемами. По работе, разумеется! И мы совместно с господином Каттом постараемся всё улучшить. Спасибо.

Директор подхватил угасающую речь:

— Верно говорите, аудитор! Это в ваших же интересах с ним отработать. Ну ладно, еда стынет! Празднуйте! Милая Алла Лютеровна, ещё раз вас с праздником! Титан, угощайтесь, вы без обеда поди?

Отелло подтолкнул гостя к шикарному столу со всякими вредными яствами. Директор, сопровождаемый верной Византиной, вышел за широкие двери. Люди набросились на угощения, на минуту забывая про Птенцова. Но только на минуту. В гвалте разговоров, шуршании упаковок и тарелок проскальзывали волнительные комментарии насчёт него. Хитрые взгляды рыскали по незваному гостю.

— Я не буду это есть! Почему мне не заказали пиццу с ананасом и рыбой? Ну как так можно было! — возмущался коллеге один из сотрудников, открывая неизведанную коробку с едой на офисном столе.

— Интересно, а кто будет платить за аудитора? Я не рассчитывала на него. У меня каждый кусок учтён! — причитала главбух в возрасте — Алла, перебирая пальцами купюры в красивой коробке. Считала она быстро и уверенно, зная, кто сколько скинулся ей на подарок. Понимала, кто сколько съест — кто-то больше, как Эраст, кто-то поменьше, как Лина.

Аудитор в её планы не входил.

Во всех смыслах.

— Я скинулся двадцаткой на праздник, дайте мне ещё сосиску в тесте и холодный чай с того края стола! — непринуждённо просил один возрастной мужчина в вязаном свитере.

— Сёма, растолстеешь! — вонзилась Алла. — Лучше бы корки от пиццы доедал, а не выкидывал их в мусорку! Я для кого старалась?

— Всю ночь у плиты стояла? — парировал высокий сутулый мужчина.

Все посмеялись, не подавая виду. Аудитор скромно взял тарелочку, салфеточку и маленький кусочек пиццы с грибами. К нему подоспела Лина, аккуратно выведя на разговор:

— Ну, как вам у нас?

— Неплохо, как и в других местах. Часто такой базар?

— Практически еженедельно, — сказала, жуя, девушка. — Раньше отмечали дни рождения чуть ли не каждый день, от руководства до рабочих. Это здорово отвлекало и напоминало банкетный зал. Сейчас только начальство.

— Понятно. Кто отвечает за производство?

— О, наша волшебница! Ингрид Вульфовна Зо́рган. Милейшая женщина. Главное — её не допекать и не приставать. Вот стоит рыженькая высокая напротив Аллы, ничего не ест.

— Хорошо. Мне бы понять структуру и с кого лучше начать свою работу, — размышлял вслух аудитор.

Ингрид ухмылялась в коварной змеиной улыбке, обсуждая что-то с одним из коллег. Невзирая на свой рост она ровно держала спину, невесомо двигалась и всегда смотрела сквозь собеседника. Прямо в душу.

— Вам стоит сначала к Нестору Михайловичу. Его здесь нет. Видимо, работает, в отличие от нас — бездельников! — вздыхала Лина, понимая, что после застолья её ждёт двойная порция задач.

— Хорошо, ведите! — с этими словами аудитор выбросил бумажный стаканчик и жирную от пиццы салфетку в урну.

Покинув шумный зал, где ещё полчаса мыли кости Птенцову, они с Линой вышли в длинный холл. Подошли к табличке «Руководство», а за ней первая дверь — «Исполняющий Бизнес-Директор. Нестор Михайлович Ленцов». Важная должность.

Титан услышал мужские голоса за стенкой. Лина пошла вперёд и, постучавшись, приоткрыла лёгкую дверь. Внутри — тесный, скромный, но опрятный светлый кабинет с большим столом, а за ним раскинулся непреступный архив документов. В кресле руководителя сидел высокий седеющий дядечка с голубыми глазами и лёгкой щетиной. Под его чёрным кардиганом была спрятана неглаженая розовая рубашка без галстука. Перед ним сидели двое неприглядных мужчин в серых костюмах с блокнотами и презентациями. Деловые. Все обернулись на прервавшую их Лину. Она мяукнула:

— Можно? Мы можем в другой раз…

— Ничего, входите, мы закончили, — кивнул Ленцов и, переключившись на собеседников, продолжил:

— Был рад встрече, коллеги, держим связь. Будем обдумывать ваше предложение.

Те засобирались, пожали руки и вышли, пропуская внутрь звуки из переговорной «с днём рожденья, ура!» Нестор нахмурился и пригласил Лину и Титана, раздражённо махнув рукой:

— Закройте дверку, закройте. Шумно.

— Нестор Михайлович, представляю вам нашего нового аудитора — Титана Птенцова. О его работе директор уже объявил коллективу, передаю его вам, — скромно улыбалась Лина. Она разговаривала спокойно и тихо.

— «Нового» аудитора», сказала? — высоким усталым голосом умилялся Нестор. — А что со старым? Хе-хе.

— Ой! Извините! Я по привычке думала сказать: «Сотрудника нового», — сгорала со стыда Лина. Птенцов улыбнулся краем губ. «Да, неловкая девочка», — крутилось в мыслях у аудитора.

— Хорошо, добро пожаловать! Меня зовут Нестор Михайлович, — жал руку гостю исполняющий, немного привставая с кресла. — Присаживайтесь, чего стоять.

Титан уселся на ещё тёплый от предыдущего посетителя мягкий стул, достал из портфеля красивый блокнот в плотном переплёте и принялся записывать что-то по ходу разговора. Лина покинула кабинет. Аудитор кратко ввёл Ленцова в курс дела. Тот всё время покачивался едва заметно на стуле и опирался на локоть, держа свой подбородок и внимательно слушая.

— А чем, собственно, вы занимаетесь на предприятии и давно ли работаете? — приступил Титан.

— Я с открытия, пятый год здесь тружусь, у меня на самом деле очень важный фронт обязанностей, — вспоминал ИБДшник. Дальше, загибая пальцы: — Переговоры с делегациями, выставки, закупки, развитие, сбор статистики и аналитики по предприятию, новостные статьи, формирование маркетинговой стратегии бренда. У меня однозначно много работы, очень много! Смотрите, уже третий ежедневник с начала года исписал.

— А какое у вас образование? — поинтересовался Птенцов. Нестор Михайлович надел очки для дальнозоркости, посмотрел в свой ламповый монитор и закрыл карточный пасьянс, так, чтобы аудитор не увидел. На заставке экрана компьютера мелькнула фоторамка с ребёнком и молодой женщиной. Он спрятал и её.

Нестор перенёс взгляд на человека в зелёном костюме, приспуская очки, и заученным тоном выдал:

— Факультет «Юриспруденция и Имитология» Северского университета, — гордо заключил Ленцов.

— Кафедра прикладной имитологии?

— Верно, Имитация и Профориентация. Я юрист-имитолог по специальности.

— Ясненько. Редкая профессия, — опустил взгляд аудитор. Взял на карандаш.

— Лучший институт у меня был! Я давно кончил, ещё война шла. В те годы даже этих стен не было. Можете называть меня довоенным человеком, — улыбнулся замдиректора.

— Это прекрасно! Как думаете, из-за чего я здесь и что с вашей фирмой не так?

Ленцов ожидал такую постановку вопроса:

— За последнее время здорово упала производительность труда. Мне видится, Ингрид — главный агроном — сдала позиции. У неё вечно растущий ком проблем, который она не хочет или не может решать. Винит всех вокруг, а сама никого не слушает! Ну и случился эффект домино, нет урожая — нет денег. А расходы растут, инфляция в стране вон какая! Замкнутый круг получается.

Ленцов был похож на старого учителя, который всю жизнь работал прорабом на заводе и под зрелость лет получил преподавательскую должность в средней школе. На книжных полках и шкафах — папки непонятного содержания вместо художественной литературы. Принято взвешенное решение спросить в лоб:

— Что в шкафах?

— Что-что, эм, дела! — задыхался Нестор. Он поднёс ко рту большую чашку, что оставалась незамеченной за документами. Размокшие чайные пакетики прилипали к носу, когда он допивал из кружки. Один был заварен уже не первый раз, а посуда выглядела совершенно немытой.

— Какие дела? Что в них? Можно я взгляну? — Титан убрал красивый ежедневник и подошёл к стеклу документального архива. Судя по сальным пятнам близ ручки шкаф частенько открывали.

— Можете смотреть. Алла и Лиза из бухгалтерии периодически здесь всё хранят. Что-то… Бумаги какие-то.

Титан приоткрыл скрипучую дверцу и перед ним предстали бесконечные пыльные бумаги летней давности. Подвинув одну папку, Птенцов, аккуратно приоткрыл её и, о чудо!

— Ну вы меня быстро раскрыли! Шеф сильно против, если на рабочем месте… Вы понимаете. А я иногда от давления могу себе позволить немного.

— Ладно, я не за этим сюда приехал, — с каменным лицом ответил Титан, ставя начатую бутылку коньяка на место. — Ваших документов здесь нет? Это же бухгалтерия и контракты юристов.

Ленцов признался. Сопротивляться было бесполезно, он лишь выглядел бы бо́льшим дураком. Нестор открыл один из шкафчиков, что был заперт на ключ. Внутри — батеньки. Магарычи. Бесконечный алкоголь, благо, запечатанный. Конфеты, шоколад, сигары, сувениры, подарочные книги, прочее барахло. Даже были индийские специи из Бхарата. Подарочный набор чая из Хан. Вот что за «документы» он хранил.

Птенцов искал глазами конверты из-под денег — не видно. Ленцов, скорее всего, держал такую ширму наготове, а от улик всегда избавлялся. Явно брал. Он хитрый и дальновидный, но не такой уж и умный. Хотя чёрт его знает.

Второй закрытый шкаф ещё страшнее первого: буклеты, стопки визиток, презентаций, дисков с фильмами о поставщиках. Всё свалено в неорганизованную кашу, напоминающую тайник школьника с пикантными журналами, кассетами, играми и жвачкой. Странно, что отдел закупок не занимается этим, о чем и был следующий вопрос Титана: «Почему к вам с этим всем идут?»

— Года два-три назад, не помню уже, — Михалыч присел, чтобы выпить чая. Он снял очки и продолжил вспоминать. — Был у нас один коммерческий директор. Редкая сволочь! Не давал шага никому сделать, всюду совал свой нос. При этом воровал и обходил шефа во многих вопросах. Вот вспоминаю, как тогда было плохо, но босс со временем выгнал этого проходимца и кризиса удалось избежать. Ещё цены были на сельхозку хорошие, помню, эх, не то, что сейчас. Ну вот с тех пор у нас закупкой техники и всякого занимается кто попало. Начальник никому не доверяет. Так что теперь эта тема на особом контроле. У меня, получается.

— Понятно. Надо будет спросить почему так. В чём ещё видите проблемы?

— Это отдельный трудный разговор. Понимаете, нам не хватает постоянно хорошего мощного штатного состава. У нас постоянная текучка кадров. Вот верхняя шапка есть, а средних руководителей, хороших замов, уверенных исполнителей — нет. Не идёт народ. Ты их обучаешь, вкладываешься, а он — либо дурачок, либо уходит на место «получше». Куда они могут идти — не знаю.

— Верно, кадровый рынок сегодня напряжён, экономика растёт и рабочих рук не хватает. А помните, раньше мы все волновались, что роботы и машины вытеснят простых трудяг и миллионы людей будут без работы, — воображал Титан.

— Ой не смешите меня сказками! Вы ещё про искусственный интеллект вспомните!

Они рассмеялись. Диалог с этого момента ушёл слегка в сторону. Аудитор пытался раскопать скелетов в шкафу Ленцова, что хранились под той кипой презентаций и нераспечатанного алкоголя. Если была найдена припрятанная открытая бутылочка, значит, будет и вторая. Надо глубже покопаться, но не сейчас.

— Я хотел бы поверхностно посмотреть производство. Узнать, как всё выглядит на практике. Готов хоть сейчас, — подводил черту в разговоре Титан.

— Разумеется! Я предлагаю вам завтра на поле выехать и посетить теплицы, так как это может занять весь день. Договориться лучше с Ингрид на этот счёт. Сегодня мы успеем посмотреть нашу логистику. И завтра бы вам сменить костюм на что-то более спортивное. В полях жарко!

Парочка вышла из кабинета, чтобы отправиться на склад и посмотреть его работу. Ленцов удалился в туалет — слишком много пил чая, по всей видимости. Титан заглянул в опустевшую переговорную, где шуршание пакетов и коробок стихло. Немолодая женщина в фартуке и розовых перчатках собирала со стола мусор. Та еда, что оставалась после основного празднества, уже была растаскана по отделам и кабинетам. Остался лишь свинарник.

— Здравствуйте! — оживлённо произнёс Титан в сторону женщины. Она не отреагировала. Вроде без наушников. Странно. Сзади раздался чарующий голос Византины, приглушённый фруктовой жвачкой:

— Она плохо слышит, можете особо не стараться. Это наша уборщица. Пусть работает.

— А, ага, хорошо. Неловко вышло, — смутился Титан. Он шагнул чуть вперёд. Снова попытался поздороваться. Нет реакции. Женщина наклонялась и поднимала одноразовые стаканы с пола. Византина закатила глаза и вернулась к своей работе, цокая кобылкой.

— Извините! — громче стал говорить Титан.

Аудитор внезапно испугал работающую женщину, и та вздрогнула. Она, наконец, услышала его метров с трёх, скорее даже, почувствовала. Тут же она улыбнулась своей широкой, пусть и не самой красивой, но искренней улыбкой. Уборщица была невысока и слегка морщиниста, немного азиатской внешности.

— О, простите! — проговорила неуверенно она.

— Ничего, я аудитор. Меня зовут Титан. А вас как?

Женщина, читая по губам, задумчиво ответила:

— Ма-ша.

Она думала, что парню что-то от неё нужно убрать и попыталась спросить — что именно. Вряд ли женщина понимала кто такой аудитор.

— Очень приятно! Как вам тут работается?

Маша удивилась и принялась сложно думать.

— Хо-рошо, — неуверенно произнесла та. Пожала плечами и добавила, улыбнувшись: — Платят. Не обижают.

— Господин Птенцов, мы можем идти? — показался в проёме переговорки Ленцов. Тот попросил минуту. Михалыч удалился что-то обсудить с секретарём, сминая мытыми руками салфетки.

— Вы убираете во всём здании? — вернулся к Маше аудитор.

— Не везде. Куда скажут, туда иду, обычно этот этаж, — тяжело произносила слова Маша. При этом дальше улыбалась и излучала свет своих ясных глаз. Она вытерла пот со лба рукой.

— А кто говорит где убрать?

— Все. Просят, ищут. Чаще всех — Лина. Девочка. Моя хорошая! Приятная такая…

— Понял, а у вас ещё уборщицы есть?

— У столовой. Хозблок. Все там. Со мной — Каряна и Желяна, — короткими простыми фразами по слогам отвечала Маша.

— Спасибо. Я всё понял. Не смею отвлекать!

Титан раскланялся и вышел из переговорной. Казалось, его зеленоватый костюм теперь весь пропах едой. Нестор ждал у лифта. Они погрузились на нём в пучину промышленного здания. Выйдя на первом этаже, Нестор повёл аудитора налево от входа в бывшую ГЭС. Справа была столовая. Аудитор попросил же изменить маршрут и пройти в сторону от пищеблока. Там их ждала та страшная уборная.

Титан открыл дверь адского туалета. Нестор спрятался носом в кардиган. Даже заходить не стал:

— Фу, это ужасно!

— И кто должен следить за этим порядком? — холодно спросил Титан, слегка поучая руководителя.

— Я не знаю, мне трудно сказать. У этой бы уточнили, немой нашей уборщицы. Я здесь даже и не бываю, уже и забыл, что в этой части офиса на этаже есть туалет.

— Уборщицу зовут Маша, — упрекнул Титан.

— Ну да, Маша. Пойдёмте уже! Я распоряжусь, чтобы здесь навели порядок. Кошмар какой!

Пара вышла в широкий светлый коридор, облицованный белой потускневшей плиткой. На стене мозаикой выложены сцены труда инженеров-энергетиков, что некогда здесь обитали. «На смену атому — сила воды!» — выщерблено на плитке. Поверх барельефа на стенах висели инструкции, объявления, приказы. Из беглого осмотра: «Как заправлять погрузчик Лифтёр-8050» с описанием и картинками.

Лакированные туфли аудитора противно скрипели на идеально гладком гранитном полу. Несколько человек в униформе и кепочках прошли мимо. Поздоровались с Ленцовым. Он лишь отвечал им «здрсти» сквозь зубы, делая вид, что безумно занят аудитором и не может уделить своё драгоценное внимание даже на робкое «добрый день».

— Мы это здание выкупили у Министерства внутреннего хозяйства. В девяносто втором, кажется, или третьем, — проводил привычную лекцию Ленцов.

— Со скидкой, поди? — язвил Титан.

— Ох поверьте, казна окупила своё. Оборудование они, разумеется, перевезли на новый объект. Нам достались лишь эти стены. Здесь множество проходов, лазов, тоннелей. В турбинном отсеке мы храним уборочную технику. Много чего переделали. Титанический труд! Прямо лунная база!

— Не боитесь, что река вернётся в старое русло и вас зальёт?

— Что вы! — остановился в длинном тёмном холле Ленцов. — Водохранилища выше по рельефу все обмелели. Альтиновские озёра в пойме реки Нерки — следующие на очереди. Большой воде неоткуда взяться.

— Это и грустно… — повесил нос Птенцов.

— Ничего! Зато земля здесь — отменная! Палку в неё воткнул и вырастет дерево. Нам повезло, что сохранился подземный водоносный слой. Поливы — главный успех нашего предприятия.

— Однозначно вода нынче на вес золота.

— Верно! Как и еда! Люблю свою работу! — радовался Нестор Михайлович. Он протянул руку к выходу и громко добавил:

— Прошу, сюда. Подходим к складу.

Пройдя через прозрачные пластиковые шторы и широкую рулонную дверь, они вышли на огромную площадку. Горячий летний ветер поднял золотые кудри Птенцова. Он попал в огромный полуоткрытый склад, на секцию второго уровня. Сквозняк выл, пролетая из одной широкой двери в другую. Ангар высотой этажа в три, шириной метров пятьдесят. Достаточно тёмный и просторный. Под их ногами катались побитые жизнью погрузчики, перевозя упакованную еду на поддонах. Птенцов восторженно достал плёночную фотокамеру.

— Это великолепно! Прямо муравейник! — воскликнул аудитор. Ленцов польстился:

— Верно, мы с Тимофеевичем разрабатывали концепцию склада. Здесь всё отточено до миллиметра. Каждый процесс, каждый человек — всё на своих местах. Пройдёмте, покажу дальше.

Они спустились по узкой железной лестнице. Между ящиками и мешками с едой мельтешили работники в униформе. И так целый день. Всё и правда кипело.

Раздался противный гудок. В одночасье всё замерло. Народ начал бродить. Звуки работы стихли, шипение конвейера прекратилось. Лишь роботы и погрузчики продолжали челночить по узким проходам склада.

— Что случилось? — отрешённо спросил аудитор. Нестор пошёл выяснять. Все сорок работников замерли, обсуждая что-то и слушая музыку в карманном радио. Ленцов бегал от одной рабочей станции к другой. Аудитор вслед за ним. Выяснилось!

Перед ними возник старший бригадир смены. Он попытался объяснить:

— Так Аристарх же курить пошёл!

— Понятно… — хмуро и задумчиво промычал ИБДшник.

— Что, сейчас перекур? — вопросил аудитор.

— Не-а, перекуров нет. Перерыв через полчаса, потом ещё смена и по домам, — вяло и сумбурно рассказывал старший в красно-белом комбинезоне. Он больше походил на механика, нежели на фермера.

— Вас как зовут? Меня Титан.

— Очень приятно! Марк Синицин. Я заведующий складом.

— Как так выходит, что из-за одного человека у вас вся линия встала? Где он?

— Аристарх! — завопил куда-то в пустоту Марк. Тотчас как чёрт из табакерки с окурком в зубах выскочил грязноватый полненький парнишка лет двадцати. При этом он казался лысеющим и морщинистым. Работяга носил лёгкую вязаную шапку набекрень, хотя была жара. Рукава завёрнуты, как и низ его штанов. Он вышел трусцой, сутулясь. Робко спрятал сигарету при виде незнакомого мужика и директора, выкрикнул: «Чё надо?»

— Хватит курить! За работу, живее! — пытался играть в босса Синицин. Стало ясно, что не будь тут старших, его бы послали.

— Да, ну это, ты меня затрахал! Я один за всех вкалываю, ёп! Дай перевести дух. Шеф, чё он меня мурыжит, совсем уже? Я чего, ишак какой вьючный?

В итоге долгих разговоров и разборок в шумном складе на мокром от раздавленных помидоров асфальте выяснилось, что парень — единственный, кто работает в две смены на упаковочной линии. И его никто не подменяет! Специалистов просто нет. Назначить некого. И всех всё устраивает. Все переводят стрелки и винят друг друга.

— Отточено всё до миллиметра, говорите? Очень плохая организация, Нестор Михайлович! — хмурился аудитор. — Вы понимаете, что минута простоя линии обходится вам в огромные суммы! Срочно нанимайте ему помощника!

— Да никто не идёт, я же вам говорил! — защищался ИБДшник.

Незаметно из-за активного обсуждения вопроса, вокруг аудитора начала скапливаться небольшая толпа. Работяги наблюдали, как зеваки за аварией. Овощная линия остановилась. Оказалось, что и материалы для упаковки зачастую заказывают только когда они кончатся, а не впрок. Приходится неделю простаивать, а овощи портятся. И продавать их без должной упаковки нельзя — покупатели не возьмут. И перепродать уже тоже не выйдет, товар законтрактован. Карандаш аудитора начал свою непримиримую работу, шурша по мягкой бумаге. Небольшая фотокамера жадно щёлкала, наматывая на коричневую плёнку кадры паллетов с едой.

Просящих и жалующихся вышло много. Складские грузчики, весовщики, тарщики, карщики. Все окружали молодого парня. Посыпалось:

— Сделай нам нормальный учёт.

— А когда зарплату поднимут?

— А почему мой напарник не вышел на работу, а его не уволили и не оштрафовали?

— Мне приходится выполнять обязанности и за себя, и за того парня, а денег поровну — где справедливость?

Страждущие начали топить аудитора, будто он Мессия — спаситель их души и пророк праведного ведения бизнеса. Сам же Титан закипал, уже не успевая за потоком жалоб, обретающих контуры бушующей толпы. Люди стали обступать и толкать Птенцова. Удавка сжималась.

Всю жизнь, ещё со школы, он был тихоней. Светлым умненьким мальчиком, прилежно посещающим все занятия, учился между «хорошо» и «отлично», кроме пары предметов. Проблем преподавателям не чинил. Пару раз подрался с кем-то в туалете за все годы учёбы, и то первый раз был в младших классах. Школа была обычной, но с уклоном в математику. Именно там он и приобрёл фундамент своих знаний.

Титан всегда с некой завистью наблюдал за популярными старшеклассниками. Он хотел быть таким как они. Например, выпускник Йохан — красивый, умный, из приличной семьи. Староста класса, отличник. Он был и на ведущих ролях в школьном театре, и девочки за ним бегали, и одноклассники просили списать домашнее задание. Водитель отца высаживал его из чёрной машины по утрам. Йохан всегда искромётно шутил и был душой компании, а учителя были от него в восторге. Он был в центре внимания, окружённый некой славой и ореолом занятости, важности. Всем нужный, желанный, востребованный. Парень поступил в престижный вуз с высокими баллами.

Титан же был с другой стороны Луны: неказистый, тихий, робкий. В театре он не выступал. Спортом не занимался. Но любил зубрить математику и экономику, возиться в компьютерах и собирать модели. И вот теперь, поработав на аудит-компанию, и он оказался в таком водовороте внимания, что голова расходилась по швам, обнажая его неглупый мозг. Йохану и не снилось! Он не мог к такому привыкнуть. Не его это. Становилось душно и противно от такого количества людей. Людишек. Они просили и молились ему, требовали избавить их от обездоленной участи на этой проклятой работе, что загоняла в кабалу. Накал страсти остановил страшный, подобный рыку льва, мужской крик:

— Тихо всем!

Людишки замерли, поднимая глаза на складской вход. Там появился невысокий крепкий человек, некогда бывший спортивной наружности, а теперь с пузом. Гладко бритый, в камуфляжной бандане, клетчатой рубахе поверх которой бряцала жилетка со всякими всякостями. На поясе приглушённо шипела портативная рация. Выглядело это как разгрузка военного. Он приказным тоном выдал:

— Все по местам! Живее! Солнце ещё высоко!

Толпа суматошно вернулась к своим обязанностям, ропща и негодуя.

— Беня, ну ты вовремя! — махал тому Ленцов с низины первого этажа. — Вот аудитор приехал, работает. Спустишься поздороваться?

Важный человек заспешил вниз по лестнице, перебирая загорелыми ногами, что виднелись из-под шорт. Он носил фирменные сандалии на белые носки. Подошёл к Титану:

— Вениамин Ши́мман. Зови меня Бен! Начальник службы безопасности. Добро пожаловать!

С размаху жмёт руку. Крепкая ладонь мозолями впилась в костяшки пальцев Титана. Уверенные зелёные глаза Бени улыбались сквозь спущенные тёмные очки-авиаторы. Заметен был вязаный браслет на его запястье и часы, повёрнутые циферблатом на внутреннюю сторону кисти, чтобы было удобно смотреть время, держа автомат. Где-то под густой растительностью скрывались выцветающие татуировки: «Пустоши 45-я Бригада» и «Барс. Вулкан». Набиты как тюремные.

— Очень приятно, — пискнул аудитор. — Титан Птенцов.

— Я отвечаю за порядки в этом улье. Чтобы ни одна муха не проскочила! — представлялся Беня. Он пыхнул глухим смешком.

— Вы закончили? — спросил Шимман.

— Я показал всё, что хотел, — пятился ИБДшник. Было время уступить свет прожектора.

— Отлично! Тогда за мной! — потянул Титана безопасник. — Директор согласовал. Вперёд! На инструктаж!

Они покинули шумный склад со своими проблемами и перегрузками. Их путь лежал на производственную кухню. Титан застыл у полного паллета овощных наборов и супов. Здесь готовили и «Сочный обед» — хит сезона. Это были готовые замороженные блюда, обильно украшенные этикетками с милыми зверушками. Якобы диетологи утверждали, что в упаковке есть всё, что нужно для здорового питания и полноценной диеты. «Химия сплошная!» — фырчал внутри себя аудитор.

Вояка дальше повёл его через цех горячего питания. Медицинская чистота хирургического отделения соперничала с грязью переулка полного кибиток с лапшой, что жарилась в чернеющих во́ках. Повара небрежно мыли овощи, натирали их, перемешивали, при этом матерясь на нерусском. Пот с их лица подсаливал готовые блюда, поставляемые в ларьки быстрого питания. Один из них тряс котелком, держа в зубах сигарету. Какой ужас!

Потрясённый запахами новой высокой кухни, напоминающими смесь конюшни и маминой выпечки, аудитор попал в сырой тусклый коридор. В его ушах стоял звон от того шума и гама, который творился на кухне. Лязг ножей и свист насосов будет ему сниться в страшных снах.

— Сюда, заходи. Осторожно, не ударься головой, — вёл вперёд Шимман. Суровые поджаренные солнцем крепкие щёки обвисли в каменной улыбке. Будто президента сопровождал.

Тяжёлые трубы водоснабжения корнями обвивали бетонный потолок. Обмотка утеплителя в одном месте прохудилась и оттуда просачивалась ржавая вода, наполняя подставленные пластиковые вёдра. Мужчины прошли через ряд подсобок и комнатушек. Внезапно свернули к узкому тупичку, увенчанным широким старым лифтом. Безопасник с серьёзным лицом вставил некий ключик в замочную скважину. Клацнул тяжёлую кнопку выключателя. Страшный механизм оживился и пришёл в движение, мощным гулом воя над шахтами лифта.

— Где вы служили, Бен? — осмелился спросить Титан.

— Ха! Я и от Хунты Черноводную освобождал! — завёл старую шарманку бывший военный. — Я из Зинделлу в восьмидесятых штурмовал, под самый занавес второй спецоперации «Стальные Пустоши»! Вот эта набивка — «сорок пятка»! Легендарная бригада!

Выученный наизусть и сдобренный несуществующими деталями монолог бывшего офицера был заглушён шорохом дверей лифта. Они вошли. Одна стенка кабины была прозрачной, и сквозь неё было видно бетонную шахту. Пугающее зрелище. Беня продолжал увлечённо о чём-то вещать, как радио. Это было не столь важно. Титан понял, что раз Беня годится в отцы Отелло, то на сто процентов это какой-то друг его родителей или дядя. Титан напрягся. Вдруг будут угрожать?

Лифт дёрнулся. Сердце ёкнуло. Лифт поехал не вниз, а вбок. Словно монорельс. Жуткие крашеные стены промежуточных этажей мелькали за широким стеклом кабинки. Какие-то велосипеды, вёдра, тусклые лампы, залитые бетоном полы. Ну конечно же, это бывшая гидроэлектростанция. Сколько здесь крытых тоннелей и потайных ходов — не сосчитать.

В один момент яркий свет наполнил кабину. Ух ты! Открылся вид на ферму покруче того, что был в кабинете директора. «Смотри, это всё наше! Красота!» — гордо восхищался Беня. Залитая ярким солнцем житница протекала ниже в лоне бывшей реки. Небольшие дроны кружили над зелёными растениями и теплицами, что примыкали к широкой дамбе. Белые птицы рассекали тёплый воздух над полями, кружа в поисках насекомых. Одинокий зелёный трактор с широкими колёсами ехал среди зерновых.

Над этим всем у кромки горизонта виднелось ещё не высохшее Альтиново озеро. Некогда любимое пристанище рыбаков и отдыхающих. Сейчас это можно окрестить лишь лужей. На земли высохшего озера и претендует «Сочное», отжимая у государства по гектару. Он помнит из газет те протесты, что случались пару лет назад. Экологи не давали ферме продыху, строя теории заговора, что именно семья Каттов стоит за катастрофой на Альтиново.

— Мы едем на ту сторону дамбы, — громко говорил Беня, уперевшись в поручни лифта-фуникулёра. Под ним до земли с десяток метров. Эта ГЭС была речного типа, не горного. Низенькая, но широкая. — Лет десять назад здесь сидели рыбаки, вон там, вдоль дороги на той стороне.

Свет исчез, как их кабина пронеслась вдоль нескольких колонн, с шумом летящих мимо, а затем и скрылась в темноте как в гробу. Лампочка лифта показалась невероятно тусклой на фоне мощного солнца. Механизм остановился, лязгнул, захрустел и поехал уже вниз. Ехали медленно и мучительно, погружаясь во тьму.

Прибыли. Наконец-то!

Лифт раскрыл двери и внутрь проник холодный свет, запах ржавчины, мужских носков, сигарет и кофе. Картина Птенцова потрясла: за широкой дверью находился центр управления космическими полётами. Куча мониторов, столов, различной техники. Посреди зала сидели два занятых мужичка. Титан, грешным делом, подумал, что сейчас его точно будут пытать или посадят на проверку полиграфа. Но нет, его пригласили присесть на уютное кресло возле консолей бывшей операторской ГЭС. На ярких мониторах, словно в сериале или научной программе, мелькали сотрудники «Сочного».

— Кощеев! — крикнул бывший военный.

— Я! — рявкнул худенький мужичок в очках.

— Подъём, просыпаемся. Боровой, ты тоже. Вот парень-аудитор. Титан зовут. Работает у нас по заданию Отелло.

Жмут руки. Второй мужчина — круглый, низкий. Прямо парочка — толстый и тонкий. Оба ровесники Бени.

— Да-да, понятно. Здрасьте и всё такое. Бен, у нас авария на третьей линии канала. Вон — инженера́ бьются. Заявку с десяти утра отработать не могут, — вещал тонкий. Который Кощеев.

Устроено было всё тайно. Часть камер — скрытые. Разве что в туалетах не стоят. Некоторые с микрофоном. Птенцов побледнел, когда на кадрах увидел шаркающую по элитному полу тряпкой Машу. На другой — Лина, что находилась в каком-то кабинете. Она держала телефонную трубку и крутила свободным пальцем свои непослушные тёмно-каштановые волосы.

— У каждого монитора выходы под динамик. Можем вывести звук. Вот гляди! — Боровой вставил проводок в гнездо под большим монитором, напоминающим старый кинескопный телевизор с тугими кнопками. Колонки в углу комнаты затрещали. Передавался поток с проходной, где Ленцов общался с кем-то незнакомым. Это был мужчинка в джемпере и простых брючках. На его голове белела инженерная каска.

— Выводите всех по графику! — сквозь шум раздавались указания.

— Но, он не вмешается в наши планы? — волнительно спрашивал Ленцова мужичок.

— Я беру на себя! Всё остальное — как договорились! — тот кивнул и что-то сказал на ухо собеседнику. Похлопал по плечу и вернулся к лифту.

— Это законно? — возмущался Титан, видя такое не первый раз на частной фирме. Беня явно переиграл в паранойю. Впрочем, если всё делалось по приказу Отелло, то вопрос отпал сам собой. Неудивительно, что сотрудники не хотят здесь работать. Явно в управлении — кошмар, раз у людей такие извращения в голове.

— Полностью! Нельзя в кабинетах размещать камеры, но и на это у нас есть…

— Решения! — закончил Толстый фразу Тонкого.

— Я думаю, этот инструмент поможет вам в вашей работе, не так ли? Господин Катт просил всё анализировать, но мы ничего не можем увязать. Вроде никаких странностей не происходит. Чёрт-те что творилось у нас всегда, но прям заговоров или обманов мы не находили, — описывал сложную ситуацию Беня.

Остаётся поверить на слово.

Безопасники пощёлкали несколько камер. Производственная смена заканчивалась, и люди стройным потоком выходили с полей и теплиц. Склад будет работать ещё несколько часов. Беня вместе с Толстым и Тонким с упоением рассказывали о паре воров, которых они поймали. Но то была мелкая рыбка. Не похоже было, что СБ в сговоре с кем-то из сотрудников. Слишком высоко было доверие директора к ним.

В службе безопасности работали простые отставные мужики. Соль земли в каком-то смысле. Прямые и бесхитростные, местами наивные. Но Титан взял на карандаш и их. Уж слишком возбуждались от своей возможности поиграть в чёрное зеркало.

Для первого дня достаточно. На завтра — встреча с агрономом. Титан ждал с нетерпением изучить сельское хозяйство. Опыта в этой отрасли у него не было. В целом сказать, что у него был богатый опыт — вообще переоценить ситуацию. В среду — встреча по проекту в офисе «Компелянц Аудишенинг».

Всё расписано. План намечен. Можно приступать. Титан в сопровождении Вениамина отправился к выходу. Рабочий день аудитора ещё не был закончен. Он всегда сам планировал свои задачи, учитывая, что работает почти без выходных. Его путь лежал в сторону метро. Ближайшая станция — «Ракетная-Восток». Дальняя, но вполне удобная ветка метрополитена. Путь домой займёт всего полчаса.

Широкие промышленные аллеи города увязали в бетоне и грязи здешних улиц. Реклама, бойко зазывающая на курочку-гриль, мерцала на аэростате высоко в воздухе. Панельные домики этажей в пять-семь были оклеены кислотными плакатами с предложениями интим-услуг, быстрой подработки, сайтами в чёрных списках Минпросвещения. На фасадах зданий кричали вывески «Ломбард. Выкуп. Дорого. Покупаем золото и технику», «Займи сейчас, плати потом! Ярмарка быстрых займов», «Химчистка. Очищаем даже вашу совесть!».

Ржавчина решёток путалась между расписанными вандалами старыми стенами, за углом которых можно было купить вейпы-вонючки. Из уличных стоков валили клубы дыма прорванной канализации. Дети без присмотра ходили кругами по детским площадкам, обсуждая взрослые шоу, и попутно играя в войнушку. Мимо прошли девочки лет двенадцати. Все раскрашенные, с разноцветными волосами, яркой помадой и агрессивным макияжем. Одевались они в облегающие сетчатые чёрные костюмы как распутные девицы. «Срам!» — возмутился про себя Титан.

Мимо пронеслась группа детей на самокатах. На скорости машины! «Самоубийцы! И куда родители смотрят?!» — продолжал сокрушаться он. Дальше за углом в мусорках шуршали бездомные. Запах помоек врезался в нос брезгливого мужчины. Серые грязные люди расселись вдоль стен домов, протянув беспомощно ладони. Человек в тёмно-зелёном костюме с портфелем стыдливо прошёл мимо. «Сами себе помогите!» — кривлялся он в мыслях.

Скрипучие качели и сгнившие деревянные домики возле игровой песочницы после захода солнца служили местом обитания пьющих подростков. Отсюда обилие бутылок и пустых бачков из-под курилок. Иногда попадались использованные шприцы и презервативы.

Титан смотрелся странно в этом угрюмом месте. Но заходящее солнце вносило нотку радости в тусклый райончик. Он подкрепил своё настроение шуршащей конфеткой в виде тыковки. Жить бы ему здесь не хотелось. Его дом было не сравнить с подобной дырой. В пасмурную холодную погоду здесь только пить водку и заказывать пиццу, сидя дома, боясь выйти на улицу. Он прошёл мимо рыночка и бойких торговых рядов, где продавали овощи, крупу да страшную рыбу гости Конфедерации.

Дикие кошки и собаки окружали выход мясной лавки, покорно ожидая обрезков и костей. Не было гарантий, что эти бездомные животные не станут людоедами поневоле, настигнув испуганную первоклашку в тёмной аллее. Или же — не окажутся на разделочном столе в местной лавке с яркой вывеской «Свежее мясо». А лучше «Сочное мясо» — так Титану нравилось больше.

Парень свернул за угол квартала и вышел к метро. Он распахнул стеклянную дверь павильона и стал спускаться по ступенькам вниз. Из подземки потянуло приятной прохладой: внутри работали освежители и кондиционеры. Он любил этот запах, он чем-то напоминал свежесть после дождя. Желтоватый свет отливался в глазурной плитке, ровно уложенной по стенам и полу. Цепкие резиновые коврики впивались в спешащую обувь горожан, не давая им скользить. По стенам красовались рекламные постеры со свежими фильмами, сериалами и компьютерными играми. Взгляд Птенцова замер на постере «Dungeons & Conquest». Это современная многопользовательская ролевая игра, по которой скоро в Персии пройдёт чемпионат мира «Atomic Kings 99».

Мимо прошла симпатичная девушка в голубых очках и гарнитурой с кошачьими ушками на голове. «Миленькая», — подумал Титан, едва не сворачивая себе шею.

Из динамиков станции доносился голос женщины-робота: «Вниманию пассажиров: метро является транспортом повышенной опасности. Будьте осторожны при выходе на перрон и посадке в вагон. Будьте вежливы: уступайте места пожилым, инвалидам и пассажирам с детьми. Соблюдайте чистоту: уважайте труд работников Кремлёвского Метрополитена».

Тяжёлый подвижной состав метро вылетел из серого тоннеля, визжа искрящимися рельсами. Титан вошёл в полупустой вагон. Раздалось объявление: «Остановка — „Ракетная-Восток“. Осторожно, двери закрываются. Следующая остановка — „Выхо́дькино“». Сев на промятое сиденье, он достал небольшую бумажную книжку. В его руках мистический детектив «Меланхолия. Перерождение» пера Игоря Тюльпанова. Он любил читать, погружаясь в выдуманные миры. «И откуда у людей такая фантазия, чтобы написать целую книгу? Этот парень — гений!» — думал про себя Титан, пожирая глазами бледные страницы печатного текста. Ему её посоветовал Берлиндо. Народа ещё было не очень много. Час пик наступит минут через сорок.

Благополучно доехав до нужной станции «Набожные Пруды», Титан выбрался из поезда и привычным маршрутом вышел к своей улице. Вокруг шумели такси, автобусы, мотоциклы. Поднялся ветерок, насыпая в глаза и рот песок. Старые газеты и пластиковые фантики кружились в вальсе экологической катастрофы. Заголовки с каждым днём становились всё загадочней и пророчески пугающими. Пешеходный светофор впереди загорелся зелёным.

«Кибер-клуб Убежище» — сияла вывеска небольшого компьютерного кафе. Неоновая надпись мерцала ядовитым голубым, зазывая молодых людей. Внутри расставлены обеденные столики с красными стульями. Пестрят игровые плакаты, мониторы, транслирующие киберспортивные мероприятия. На цокольном этаже — игровой видео-клуб. Парни с зализанными на стиле волосами играли в бильярд. Настоящий, не компьютерный. Они ели сэндвичи и запивали ванильным латте из растительного молока. Звучала динамичная музыка из современных молодёжных плейлистов. Воздух внутри был свежим от кондиционеров, но жутко накуренный клубничным дымом. Вкус сезона. Титан ненавидел вонь сгорающих электронных парилок. Они пахли мясными шкварками и пеплом. Но голодная молодёжь выкуривала их досуха, пока огонь не попрёт.

«О, мистер-директор, привет!» — поздоровались с улыбкой парни за бильярдным столом. Ребята носили разношёрстные футболки и простенькие джинсы, а их кроссовки при походке сияли яркими цветами. Образ дополнялся юношескими прыщами, татуировками и модными очками с маркетплейсов.

«Здоров, парни», — поднял руку Титан. Он прошёл к барной стойке. Молоденькая бариста и по совместительству — администратор кафе, заваривала в машинке кофе.

Чёрные дреды. Худая, бледная от нехватки солнца, невысокая. В просторной красной клетчатой рубашке с закатанными рукавами, которые прикрывали её пёстрые татуировки. Накачанные силиконовые губы пухли под пирсингом. За ней стоял высокий яркий холодильник с фирменными напитками. Все этикетки чёрно-кислотные. Перед ней — ручки-краны с пивом и газировкой. Химия сплошная. Титан это не переваривал.

«Здоров, Тит», — крякнула постоянному клиенту девушка. Так его называла только мама. Гость не вызывал у администратора никаких эмоций. Перед ней лишь знакомое кислое лицо, которое периодически молчаливо заходит поесть и посидеть в углу игрового зала. Его строгий вид не гармонировал с атмосферой заведения.

— Здоров, Марла! — вытянул Титан. Его жутко бесило, когда кто-то его звал сокращённо «Тит», но сказать об этом девушке он не осмеливался.

— Как работа, чего делал? — не отвлекалась от кофемашины девушка. Казалось, ответ её не интересовал.

— Потихоньку. Вот провожу аудит на ферме с названием «Сочное». Вы не покупаете еду оттуда?

— Да хрен знает. Мне поставщики привозят безымянные бидоны по пять литров. Всё может быть.

— Ясненько, — разыгрался аппетит у посетителя.

— Будешь как обычно? — жевала жвачку она, иногда надувая пузыри, что прилипали к колечку на губе.

— Пожалуйста. Оплачу нано-картой.

Парень забился в угловой стол. Снял свой зелёный пиджак, расслабил вельветовый галстук. Через минуту ему принесли тёплый салат с морковкой и соей в склизком соусе, томатный витаминный шейк, и его любимый бургер с каким-то мясом и фасолевыми галетами. Мысли, что эта еда из «Сочное» его не покидали. Но было вполне сносно, учитывая, что это промышленное питание. Вспоминал домашнюю пищу, которой у него уже давненько во рту не было.

Общество его всегда смущало. Он бы с удовольствием заказывал еду домой, будь у него там мощный компьютер, чтобы играть в одиночестве. Но приходится вот так. Благо всё недорого.

Поставив под стол свой портфель и расстегнув потную рубаху, он принялся есть. Включил небольшой телевизор перед собой, чтоб глянуть последние новости. Через какое-то время здесь будет шумно и душно, что спокойно посидеть не получится.

«Сегодня умерла последняя женщина, заставшая войну. Ту самую. „Судный день“, как его назвали в обществе. Столетняя Ирина Плеханова помнила все страсти последствий этой катастрофы. Вот послушаем её воспоминания о тех кошмарных годах…» — вещал телевизор. Включили какую-то сухую бабушку, которая скрипящим голосом рассказывала про ядерные пустоши, голод, как собирали воду и патроны, чтобы выжить.

Ужас. Дальше…

«Вы можете приобрести пару серёжек всего за…»

Щёлк.

«Молодой леопард в национальном парке „Тенеброво“ остаётся одним из самых уязвимых видов…» — приятным голосом рассказывали, как огромная кошка охотится за летающим квадрокоптером.

Витаминный шейк закончился.

Скука. Щёлк.

— …чемпионат по игре «Данженс энд Конквест», как и всегда, проводят ведущие киберспортивные организации. Это будет главное событие этого года в игровой индустрии. Призовой фонд достигнет нескольких миллиардов динаров! Персия готовится к проведению масштабного турнира «Атомик Кингс», который состоится уже через несколько месяцев. Сотни команд со всего света выступят на кибер-арене «Риадат Стадиум» в Басре. Это будет невероятное событие, соединяющее в себе сердца всех континентов! — интервью сменилось красочным роликом из какой-то игры с чарующим закадровым голосом.

— Лучшие команды этого сезона схлестнутся на кибер-арене «Риадат Альмустакбаль»! Не пропустите! «Атомик Кингс 99» — ежегодный турнир, проводящийся уже пятый год подряд! «Данженс энд Конквест» — популярная многопользовательская ролевая игра! Окунись в мир Магии и Технологии, построй свой Клан и приведи его к победе! Выбери орден: Свет, Тьма, Ярость или Природа. Создавай персонажа прямо сейчас, ведь следующим Чемпионом можешь стать ты!

Титан тяжело вздохнул, складывая пустые тарелки на поднос. Перед ним на экране проплывали кадры богатейшего персидского города, что утопал в роскоши стекла, стали, скоростных шоссе, разрезающих дюны. Бархатный сезон конца лета в Персии — лучше не придумаешь. Он вернул грязную посуду и спустился по тёмным ступеням в подвал. Его ждали четыре ряда современных компьютеров в светодиодной подсветке. Пока в зале пусто. В углу его любимое место. Неподалёку — мягкий диван, кресла-массажёры. С потолка свисала тяжёлая красная боксёрская груша. Особо ретивые игроки могли здесь выпустить пар. Прямо при входе в подвал светился холодильник с напитками, шоколадками, чипсами, сигаретками. Лишь приложи чип для оплаты и выбери любимую гадость. Всё что мамка детям запрещает. Суммы символические.

Сев за компьютер с большим изогнутым монитором фирмы «Тафос», что сто́ит баснословные деньги по меркам зарплат людей, Титан стал протирать наушники, мышь и клавиатуру влажной салфеткой. Он точно знал, что по ночам здесь всё тщательно моется. Но на случай. Не помешает.

Уверенными щелчками игрок ввёл своё имя и пароль. Экран преобразился: «Добро пожаловать, Титан_69!» На заставке — нарисованная милая девочка. Куча рабочих облачных папок, фотографий и приложений. И вожделенная иконка «Play Dungeons and Conquest».

Не сейчас. Титан лениво открыл папку «Работа» и создал раздел «Сочное», что встал в один ряд с десятком других виртуальных проектов. Принялся готовить отчёт, заполнять формы. Купил ещё кофе и пирожок. «Ваш баланс недостаточен. Сессия остановлена! Обратитесь к администратору или пополните счёт!» — выскочила надпись на весь экран.

«Разоришь меня, блин!» — кряхтел парень, заполняя данные своей нано-карты. Он боялся их сохранять и каждый раз вводил в поле для оплаты заново.

Спустя какое-то время пришли молодые парни с рюкзаками, роликами и скейтбордами. Они шумели и толкались, обсуждая предстоящие отборочные матчи по игре «Данженс энд Конквест», или как проще называет её молодёжь — «ДК». Появилась ещё мелюзга со школы с мороженым, шипучкой и сухарями. От них один писк, мат, мусор и похабщина. Был громкий мальчик, остриженный в горшочек. Он поправлял грязными от сухарей руками толстые линзы своих очков. Мать не раз приходила в компьютерное кафе и ругалась, что он не учит уроки и пропадает здесь часами. Птенцов узнавал себя в детстве. Только его в такие заведения не пускали.

Он включил любимую музыку погромче, но никак не мог сосредоточиться. Аудитор осилил только половину намеченной работы. Плюнул: «Дома доделаю». Шумоподавление наушников не спасало от визгов малышни, что въедались в его мозг.

Зрачки Птенцова расширились. Лёгкая улыбка блеснула на уставшем лице. Всплыла любимая заставка «Данженс энд Конквест». Знакомая до боли музыка на экране загрузки не менялась с запуска игры. Она вызывала тёплые чувства радости, лёгкости и беззаботности. Почти восемь лет он провёл в игре со своими друзьями. Столько не живут.

Выбор персонажа. Красивая женщина-эльфийка в железной броне с шестерёнками, паровыми механизмами и огромной дубиной. Её розовые волосы затянуты в тугую длинную косу, что покачивалась за её спортивной фигурой. Она ждала на фоне какой-то свалки, дыма, кузнечного горнила. Слева снизу была маленькая, но страшная надпись: «Время, проведённое в игре: сто семьдесят пять дней». Дней! Четыре тысячи двести три часа. Лучших в жизни.

«Lady Raye — войти в игру». Девушка радостно похлопала и тотчас очутилась в красочном виртуальном мире.

— Hi! — сразу написали игроку в личные сообщения.

— Hi-hi — здоровался Титан.

— Raye, you qual for AK this year, got a team? — спрашивал в чате далёкий знакомый, будет ли Рэй пытаться отбираться на мировой чемпионат «Атомик Кингс» и есть ли у него команда. Титан примерно понимал английский язык, даже говорил, но туго. Когда надо, пользовался онлайн-переводчиком.

— Да, есть. «Ночные Сталкеры». Эта команда — моя. Спасибо!

— Понял, мы ищем лекаря на рейтинг 3000, я вспомнил сразу про тебя. Думал позвать в «Ядрёну Мощь».

— Извините. Мы сформированы. Через неделю подаём заявку, — отказывал Рэй.

— ОК удачи!

— Увидимся!

В голосовой канал зашли его товарищи. Двоих он знал лично: они порой по вечерам собирались пить пиво и обсуждать игры. Титан употреблял мало, но веселье с ними разделял. Его дедушка спился много лет назад. Он умер в больнице, когда внучок был совсем беспамятным. Титан всегда был осторожен с выпивкой из-за этого.

— Здорова! — радостно воскликнул Титан, перебивая крик молодёжи на заднем фоне.

— Рэй, чувак, привет! — говорил вар-лидер — глава их небольшой группы из пары десятков человек — клана. Он был главным. А также был неплохим другом Титана в реальной жизни. Большой, невысокий, с плоским лицом. Всегда ходил в грязной одежде, даже если она была стираной или новой. Занимался в школе тяжёлой атлетикой, но бросил из-за здоровья. Однажды, здорово выпив, начал с Титаном играться как со щенком, подбрасывая и валяя его. Тот обижался, демонстрируя синяки на своих худых руках. Обидчик после этого дико извинялся и носил шоколадки. Виртуальные. В свои тридцать друг перебивался с работы на работу и жил в бывшем университетском общежитии. Все деньги уходили на развлечения и технику, от которой он фанател. Звали его Клаус. В игре никнейм — Xam maX, а для своих — Хам Макс. Главный защитник и воин в коллективе.

— Заходи, мы ждём тебя! — приглашал Brut Lemeris (Брут Лемерис). Второй друг Титана. Избалованный и хитрый, учился в хорошем колледже, маменькин сынок. Высокий, надменный. Лет двадцати. Носил брекеты и мазал руки кремом. Считался богатеньким, иногда платил за друзей, правда, с неохотой. Противный тип — уважал только своих. Встречался с какими-то легкодоступными глупыми девочками, которые считали его намного лучше, чем он был на самом деле. Любитель чего поинтереснее выпить и покурить. Зовут его Сарай. Хитрый разбойник, атакующий со спины.

Были ещё двое с ними в тесной группе, хорошие ребята, но из других городов. Охотник — Charli Dakkas (Чарли Даккас) и Маг — Storm_X (Шторм Х, но все звали ласково «Штормикс»). Терпеливые, надёжные. С ними всегда комфортно играть. Парни мечтали о встрече в реальной жизни. Чарли был дядькой постарше: у него уже были дети школьного возраста. Шторм, судя по голосу, как раз годился в сыновья Чарли, над чем ребята шутили, но не обижали парнишку. Он очень хорошо играл и был верным другом.

— Значит, Рэй как раз подошёл, отлично! Объявляю план на неделю! Будем готовиться к участию в «АК» и пытаться бороться за призовые места, — вступил Макс. — Задача минимум: удержание рейтинга в три тысячи. Отрабатываем на боссах тактику, затем элемент сражения на арене. Отвечаю за монстров и подземелья я, а Брут за битву с игроками. Мы должны вынести «Фотон» и «Квантовый Взлом» из турнирной сетки. Это принципиальный вопрос. Их гномы будут страдать!

— Хорошо исполняют, зараза… — раздражался Шторм, оценивая потенциальных соперников.

— Блин, парни, работы на неделе много. Я постараюсь! — включился в обсуждение Рэй. Героиня оседлала свой железный мотоцикл, доставшийся ей с редкого достижения в игре. Игрок решил прокатиться по Парку Элизы — вдоль холмов по живописным горным дорожкам, на обочине которых бродили зомби и вурдалаки. Они были ему не страшны. Рэй призывал в бою турели и устанавливал мины, прикрываясь щитами, и с лёгкостью расправлялся с любыми тварями. Мимо пролетел игрок чужой фракции — человек! Он напал на эльфийку Рэя из-за спины, в то время, когда та дралась с зомби, что мешал ей собирать целебные травы для зелья.

Удар, ещё удар. Человек призвал слизняков и скелетов, чтобы те сыпали проклятья на Рэй и медленно выпивали её здоровье.

— Пацаны у меня ПВП! — вскрикнул на весь клуб Титан. — Это Сто́мак, платиновый игрок. Он меня не пробьёт, я поживу. Спасайте! Я у храма на горе в Парке. Бегом!

— Летим, собираемся!

— Открывай портал, Шторм!

Рэй дрался аки лев львиный. Потреблял зелья, батарейки, подпитывал себя заклятьями. Призывал новые пушки, щиты, бросал в неприятеля динамит. Ладони вспотели. Он что-то кричал на весь клуб.

Игра про сражение людей, эльфов, орков, нежить и других чудиков. Про разные кланы в эпоху стимпанка, магии, двигателей и дирижаблей; и про победы над сказочными монстрами. Игроки боролись за контроль над миром Триира. Устанавливали свои цитадели, заставы, сражались за ресурсы. Создавали и развивали персонажей разных ролей. Были и защитники — они же «танки», лекари — они же «хилеры», прочие атакующие и поддерживающие классы на любой выбор.

Неприятель бесцеремонно напал на эльфийку-инженера — игрока лечения и поддержки. Враг выше уровнем, мощнее. Рэй — «Платина 200», а атакующий в одиночку Стомак — «Платина 900». Одолеть его будет тяжело. Титан прекрасно понимал, что если в игре погибаешь, то всё твоё текущее снаряжение персонажа теряется и часть достаётся противнику. Придётся снова тратиться на экипировку и добывать ресурсы. А времени не было — «АК» уже вот-вот. Тогда вариант номер два — покупать за реальные деньги — крипто-лепты. Этого Рэй не очень хотелось. Тем более что перед турниром Титан потратился на редкий молот и не собирался его терять.

Десять процентов здоровья. Эльфийка оглушена, не может двигаться. Энергия на нуле. Раны смертельные. Защитные заклятья и броня разбиты. Титан с ужасом смотрит на происходящее, в тишину задавая лишь один немой вопрос: «Где вы? Мне нужно помощи!»

Тут вмиг ворвались четыре товарища откуда ни возьмись. Они напали единой группой на обидчика. Стомак не продержался и минуты, пав в неравном бою. Он сыпал оскорбления в чат, обещал мести и переехать их катком, передавал привет их мамашам.

— Хорошее начало вечера, молодцы! — улыбался Рэй.

— Никто не посмеет трогать «Ночных Сталкеров»! — выпячивал грудь Макс.

— Вау! Ты видел, что с него выпало? «Кинжал Проклятого Леса» третьего грейда! Да он стоит как весь мой персонаж! — радовался тонким почти женским голосом Шторм.

— Бери его себе про запас. Будет козёл знать как нападать на одиноких беззащитных лекарей, — подводил итоги боя Макс, уступив дорогущий кинжал Шторму. Лидер клана мог его продать на чёрном рынке и купить себе еды на месяц, или какую-то побрякушку, но братишка важнее. Они же — банда. Готовятся на чемпионат. А такой подарок — в самый раз.

Тут Рэй обернулся на тишину компьютерного зала и с удивлением обнаружил, что с десяток юношей стоят за его спиной и, нервно пожёвывая чипсы, заворожённо смотрят за игрой.

— Фига себе, ты пережил топ–три некро!

— Ну и команда у него…

— Чё с него выпало, лут покажи! — восхищался один из школьников. Он чуть на колени к Рэю не залез.

— Я заснял, чуваки! Выложу ролик на моём канале! Это нереально круто! — пищал другой.

В этот вечер группа «Сталкеров» отправилась в подземелья Монастыря Кентран для битвы с боссом Достафом. А затем провели сражение за союзную крепость, на которую напали игроки из клана «Конг-Ле». Опасные ребята, но биться толком не умеют.

— Ладно, я пойду, на сегодня всё. Работы завтра много… — потирал усталые глаза после успешного боя Титан. Время десятый час. Ещё успевал поработать.

— Блин, Рэй, ещё надо бы ключи закрыть и зачистить подземелье в восьмёрке, ну без тебя никак, братан. Нам сейчас хилера искать вообще не вариант. Останься на часок, — спокойно просил Хам Макс.

— Клаус, — обращался по имени игрок, когда вопрос был серьёзным, — мне вставать рано, бро. Завтра продолжим. До отборочных есть время, мы успеваем.

— Ну как знаешь. Нам опять с Чарли искать замену. Ну ладно что уж, — вздыхал напряжённо лидер группы.

К этому моменту компьютерное кафе превратилось в обезьянник. Куча ребят, девчат, все играли, смотрели фильмы, курили, общались. Старшеклассники покупали алкогольные коктейли тайком тем, кто помоложе, и не имеет чипа взрослого.

Титан устало вышел из клуба, попав в привычные тёмные закоулки своих дворов. Ещё играла детвора на закрытой придомовой территории. Пинали мячик, слушая рэп на переносном магнитофоне. Он поднялся по уличным ступеням мимо ухоженных клумб. По участку ездил небольшой дрон в виде блинчика, ухаживая за газоном. Проходящие с детьми соседи радостно поздоровались.

«Добро пожаловать!» — раздался голос виртуального помощника в подъезде. Титан поднялся на тринадцатый этаж, подошёл к своей квартире. Мягкая обитая дверь приятно прожужжала, пропуская хозяина домой. «Свет!» — дал команду Титан. Включились дорогие ажурные бра и дизайнерские точечные светильники. Тихонько зажужжал кондиционер, подавая в комнату свежий воздух с настройками «Запах после дождя». За окнами пейзаж сменился на средневековый город в долине. Заиграла атмосферная расслабляющая музыка с приятным женским вокалом.

Титан скинул вещи в ящик для белья — машинка сама постирает и погладит всё за ночь в щадящем режиме. Включился прожектор под потолком, проецируя на стену матч между кибер-командами по виртуальному футболу. В нём игроки стоят в специальных шлёмах и бегают по площадке на месте.

Аудитор принял расслабляющую ванну с мятной пеной, попутно оставляя заметки по работе в голосовом ассистенте. Закончив нежиться в тёплой воде, он вылез, надел халат вишнёвого цвета и тапочки. Перед зеркалом с контражурной подсветкой он нанёс на лицо защитный крем, улыбнулся себе белыми зубами. Вышел на мягкий ковёр своей гостиной. Уселся на коричневый диван квадратной формы, выполненный по индивидуальному заказу. Пролистал на планшете мигом последние новости. Ничего важного. На экране в тот момент какой-то футболист невероятно радовался забитому голу, снимая с себя очки виртуальной реальности и кидаясь обниматься с командой. Справа бежала строка чата зрителей. Одни поддерживали футболиста, посылая сердечки и смайлики, другие же, наоборот, осуждали и злились, выкрикивая нецензурные слова, что закрывались на трансляции звёздочками.

Он улыбнулся, но лениво переключил на новости бизнес-аналитики:

«…в третьем квартале мы ожидаем ускорение роста ключевых ресурсных игроков. Рост цен, подогреваемый инфляцией и дефицитом трудовых кадров на рынке, скажется особенно жёстко на перерабатывающем секторе…»

В такой напряжённый вечер Титан позволил себе бокальчик элитного виски со льдом, правда старался этим не баловаться. Выставив ноги на мягкий пуфик, он не почувствовал, как задремал под звуки телевизора, что становились всё тише.

Про отчёты даже думать забыл.

А где-то в особняке в престижном районе среди вековых сосен у камина беседовали два серьёзных мужчины. Дубовые чурбаки, помнящие мир до ядерной зимы, томно хрустели в жаре печи иногда щёлкая хлыстом в мягком огне. На такие выстрелы две породистые борзые — серая и белая, тревожно водили ухом, не отвлекаясь от лежания подле ног хозяина. Большой мужчина в шёлковом фиолетовом халате с фамильным гербом «Ста́рицев» неспешно качался в кресле-качалке ручной работы. На его коленях лежал плед из овечьей шерсти. Человек крутил прозрачный стакан, в котором остывал импортный виски со льдом.

— Значит, говоришь, проблем не будет? — низким голосом проговорил хозяин особняка, промывая алкоголем рот, как бальзамом для рта.

— Да что вы! Нет! Всё состоится, как и договаривались, — прозвучал знакомый голос в тёмной гостиной. Со старых дорогих картин взирали античные лица. В их блаженном взоре читалась лёгкость и красота ушедшего времени, а застывшая краска трещинами ловила реактивную пыль. Служанка иногда по незнанию проходилась по ним пипидастром, тревожа произведения вековой давности стоимостью в миллионы крипто-лепта.

— Отелло Тимофеевич, я надеюсь на поддержку в этом вопросе. Будьте честны, если где-то трудности или задержки — лучше скажи мне об этом, чтобы я заранее не тешил в себе надежду, а смог подстроиться. Ну ты понимаешь, — хозяин высунул крепкую руку в перстнях из-под пледа, и тотчас худые собачки подбежали к нему и принялись облизывать грубые толстые пальцы.

— Какие трудности? Мы обсудили все детали, а дело за малым. Не беспокойтесь! — уверял хозяина Отелло.

Они выпили виски, чокнувшись за успех в предстоящей грандиозной сделке.

— Мне бы твою уверенность, что он так просто сдастся. Я бы не сказал, что это «детали». А мне, как ты понимаешь, не нужны трудности… А, кстати! Саша мне сказал про некоего аудитора, что ты пригласил на ферму. Зачем тебе эти выкрутасы?

— Чтобы было убедительней. Берлиндо — руководитель этой конторы — обещал, что всё будет как надо. Инициатива должна исходить не от меня, сами понимаете, — уверял директор «Сочного».

— Хитро, соглашусь. Он в курсе?

— Берлиндо? Нет. Обсуждалось, но поверхностно. Ему ни к чему. Аудитор — вряд ли. Но, мне кажется, он преподаст всё как нужно. Учитывая, что он не первый проверяющий за время работы предприятия. Ведь раньше работали ваши люди. Подозрений у коллектива он не вызовет, гарантирую!

— Понимаю. Может, мне подключить мой административный ресурс? Поговорить с этим аудитором? Максимально доходчиво, разумеется. Или, наоборот, припугнуть, если потребуется, — ухмылялся хозяин, делая затяжку доминиканской сигары.

— Нет, это лишнее. Там очень странный товарищ. С порога начал предъявлять моему заму за плохой ремонт в туалете, представляете? А на вступительном слове сказал всем, что если не будут помогать, то он их всех уволит через меня. Мне главбух потом на уши так присела, думал не выпровожу! Молодой, весь из себя — я бы пока повременил.

Отелло запил тяжёлые мысли дорогим напитком. Человек в халате развеселился:

— Ха! Когда-то и я таким был, да и ты, уверен, тоже!

Тут подошёл его помощник в опрятном костюме и белых перчатках. Подал таблетку со стаканом воды и дал вдохнуть баллончик с лекарством. Хозяин натужно закашлялся. Прогнал парня, проклиная всю эту химию. Отдышался, подытожил:

— Ладно, Тимофеич, поверю тебе. Но если мне что-то не понравится, или я заподозрю, что ты хочешь соскочить, или Берлиндо этот будет совать свой нос куда не положено, я приму карательные меры… Всё. Иди.

Катт кивнул, поставил недопитый стакан виски и молча вышел через дверь террасы, возле которой дежурили два крепких мужика в деловых костюмах и с автоматами за спиной.

— Подборку на этого типа навёл, Саш? — спросил хозяин.

Молодой мужчина в огромных окулярах появился из тени гостиной. Трясущейся рукой поправил очки и протянул в руку шефа сухую бумажную папку. Он тихонько уселся в кресло, где только что был Катт, заявляя деловым тоном:

— У меня всё готово.

— Молодец, — хозяин раскрыл папку с фотографией Птенцова. — Не нравится мне это. Организуй Борю, пусть подтащит своих бойцов и глаз не спускает со всей этой шайки. Особенно с этого… Аудитора.

— Да, господин. Будет сделано! — запоминал Саша.

У особняка на парковке Отелло ждали люди в чёрных машинах с тонированными стёклами. Возле них нервно курили бритые парни в кожаных куртках, татуировках, со спортивными сумками. Это был не тот коллектив, что работал в «Сочном». Катт был зол и обеспокоен, резко уселся в машину, громко хлопнув дверью. Внутри сидела бледная секретарша. Водитель неспешно стал выруливать на выезд.

— Виза, звони Михалёву, пусть утром, нет, сейчас же, наводит мне все справки по поводу этого Птичкина! — грозно дал указание симпатичной девушке босс. Она сидела рядом, сжимая блокнот и бумаги на неровных худых коленках. Отелло с хрустом распечатал бутылку горной воды, запил обезболивающее.

— Да, слушаюсь. Только… — робко говорила Византина накрашенными губами.

— Что ещё? — рыкнул Отелло.

— Птенцов он, Птенцов.

День 2 — Натуральный продукт. Без консервантов

Рёв будильника прервал сновидения аудитора. Агрессивная музыка утреннего радио прорывалась сквозь пелену дрёмы. Он почему-то лежит на животе с краю жёсткой кровати. Его руки свисали в неудобной позе. Тело ломит, шею сдавило, всё затекло. Грубая пролёжанная подушка оставила смачный красный след на его щеке.

Наступила суровая реальность.

Время восемь пятнадцать. Боже! Опаздывает!

Еле-еле Титан повернулся набок, терпя колики в своём худом теле. Перед ним предстала настоящая картина его жилища — небольшая квартирка в многоэтажном муравейнике с видом на автобусную стоянку и серые дома. Он спал на старом мамином выкатном диване. С крошечного столика-тумбочки будильник грозно оповещал соню о том, что он проспал. Дешёвый ламповый телевизор крутил утренние новости на выцветшем экране. Пыльное серое кресло было скрыто за грудой носков, трусов, маек. Все эти тряпки кочевали между диваном и креслом с утра до вечера. Без тапок передвигаться по холодному линолеуму было опасно для почек, хоть на улице и жара, но кондиционер в доме студил как ошалелый, не спрашивая хозяев. Счёт за электричество всем выставляли по максимуму.

«Через пятнадцать минут машина с водителем будет здесь!» — ругался на себя Титан. Он безбожно проспал, никак не успеет собраться ко времени. Бегом в ванную. Всюду жёлтые подтёки, плесень и налёт на нечищеной плитке. Зеркало забрызгано следами от зубной пасты и мыла. Умываться, скорее! Полотенце есть, даже чистое. Титан забежал на крошечную кухню с электрочайником и микроволновкой. Щёлкнул кипяток, чтобы заварить горький кофе и хоть как-то прийти в себя. За плотными пыльными жалюзи маленького окошка кухни скрывался просыпающийся город.

— А, боже… — тревожно выдал вслух парень, падая на кухонную табуретку. — Время же семь пятнадцать!

Он подвёл стрелки на час позже, чтобы просыпать и иметь запас по времени. Периодически удавалось себя обмануть. Приняв таблетки от сердца и витамины, запив их неким подобием кофе из порошка, парнишка сел за старенький компьютер, который натужно запускался. На нём уже невозможно было играть в «ДК». Слишком старый. Титану его подарили, когда он ещё в школе учился. В те годы игры были менее требовательны, чем сейчас.

Так или иначе, работать на нём всё ещё можно хоть и с трудом. Он запустил файлик с отчётом, который начал делать в компьютерном клубе. Открыл… Только заголовок и форматирование. Пара страниц набитого текста просто отсутствовала. Он едва со злости не выбросил в окно старый аппарат. В игровом порыве Титан вчера забыл нажать заветную кнопку «Сохранить». Приняв потери, ему больше ничего не оставалось, как начать писать заново.

В домофон позвонил водитель. Пора. Титан шустро надел серую футболку и чёрные джинсы по погоде, как советовал ИБДшник «Сочного». Свои проверенные лакированные до блеска туфли и пиджак он решил оставить, и так жарко будет. В прямом и переносном смысле. Надел кеды. Спустился. Белая служебная машина ждала его в привычном месте. Молчаливый водитель неспешно поехал в сторону станции метро «Ракетная-Восток».

Ожидаемый звонок минута в минуту на телефон в автомобиле. Титан, сидя на пассажирском кресле справа от водителя, снял мощную белую трубку аппарата, встроенного в подлокотник:

— Да? — ответил Птенцов.

Их машина упёрлась в утреннюю пробку.

— Ну как там всё вчера? — спросил сходу его начальник. Зам генерального и руководитель отдела Алесий Лёдов. Разговаривал он тяжело и вычурно, забывал слова и строил тяжёлые обороты. Умные мысли давили на его речевой аппарат с невиданной силой.

— Первый день только, информации мало. Первое впечатление — странное. Люди друг другу не доверяют, все грызутся. Работать никто не хочет. Омут самый настоящий. Буду дальше изучать, короче.

— Понятно, этсамое, делай как по методике, не спеши как сказать. Работай. Отчёта утром я не увидал, всё нормально?

— Да писать особо не о чем, завтра в офис заскочу, обсудим основное. Сегодня день осмотра производства, — сочинял аудитор.

— Как называется, этсамое, понял всё. Не подведи! Берлиндо Миланович на контроле всё лично держит. Важный клиент, сам понимаешь.

— Да, конечно, — волновался Птенцов.

— Завтра в десять жду у себя, а после обеда поедешь в «Сочное».

Повесив трубку, Титан позволил себе немного вздремнуть. Водитель даже не обращал на это внимания. По радио крутили утренние новости:

— Группа беженцев из южных Пустошей подверглась нападению у перехода «Рудный» вдоль дороги Жизни этим утром. В эти минуты на границе вдоль ключевых трасс разворачиваются дополнительные блокпосты. Усиливаются меры безопасности… Мне подсказывают, что в эфир готов выйти наш специальный корреспондент Ванно́ Бугу́ртов. С места репортаж нашей радиослужбы:

— Да, Анна! Граница с Шелдыжерской степью с противоположной стороны практически не охраняется. Люди бегут нескончаемым потоком. Силам миротворческого контингента Конфедерации отдан приказ не вмешиваться. Мы следим за ситуацией. Напоминаем, что в Шелды на границах с пустошами Староросы в пределах Новостальского ведомства вторую неделю идут беспорядки из-за засухи и лесных пожаров. Беженцы, что смогли прорваться на нашу территорию, размещаются в старых тренировочных военных лагерях, где проходят соответствующую фильтрацию и дальнейшее распределение. На месте работают следователи, спасатели, психологи. В данный момент ситуация сложная. Много детей, раненых, голодных. Выявляются случаи заболевания нейтровидом, мы выявляем и изолируем таких больных. Начальник Таможенной Службы готов к…

Водитель служебной машины «Компелянца», тяжело вздохнув, переключил радио на незатейливую песню. Впереди неровная дорога, где проводился ремонт. Разгар лета, народ в отпусках. И дорожники, как всегда, заделывают побитое полотно. Всюду аварийные знаки, сигнальные огни, расставлены яркие конусы. Вдоль обочины вереницами стоят грузовики с песком и горячим асфальтом. Потные рабочие в касках и жилетах трудятся на раскалённых трассах.

Титана подкинуло на кочке, и он очнулся, потирая глаза. Хрупкая подвеска жалко пищала.

— И всегда людишки так! — презренно начал водитель. Он был из простых. С рабочими руками и видом человека, побитого жизнью. Дешёвые, но глаженые супругой брюки, белая рубаха на горло под небрежную щетину. — Вот ведь уже мир чуть не просрали, вогнали в пучину, едва не поубивали друг друга! Еле-еле восстановили жизнь, половина планеты вообще непонятно в каком состоянии. И опять собираемся стрелять, бомбить! А главное кого? Детей да стариков! Вот жалко, не добило нас тогда в Великую войну!

— Вы правы. Но мы ещё живём, существуем, боремся. Значит, это кому-то нужно, — философствовал Титан.

Подъезжая к «Сочному», при съезде с новенькой трассы на участок дороги по проспекту Мира откуда ни возьмись с полосы разгона их чуть не протаранила чёрная машина. Это был джип с тонированными стёклами, мощным мотором и огромными колёсами. Его намытый кузов сиял в лучах солнца. Внедорожник на большой скорости подрезал едущую по правилам белую машину «Бриллианс» бхаратской марки «Каста».

Визг тормозов — водитель аудитора едва успел уйти от бокового столкновения. Чёрный джип резко ушёл в сторону, стирая резину и прожигая тормоза. Ещё дал газу, плюясь бензином через спаренную выхлопную трубу. Раздражённый жидкий гудок белой машинки проклинал лихача на дорогом авто. Тот прижал невиновного к обочине трассы. Титану поплохело. Он тотчас пристегнулся дрожащей рукой и поправил сбитую манёврами чёлку.

Остановились. Тонированное стекло опустилось и внутри показался серьёзный водитель в солнечных очках известной марки.

— Осёл! Куда лезешь? Сдурел совсем?! — начал возмущаться владелец породистого авто. Странно. Неправ ведь он!

— Это ты куда прёшь? Там знак висит! Смотреть надо! — робко отвечал водитель служебного транспорта. Мимо в потоке проезжали другие автомобили и начинали возмущённо сигналить возникшей на дороге разборке.

— Чего? Специально для баранов повесили щиты с указанием маршрута! Ремонт идёт и знаки — временные! Слепой?! — неизвестный высунул руку из окна автомобиля, указывая на дорогу. На запястье блестели часы от «Кэйтилин Авиатор» — знакомая модель.

Аудитор выглянул между сидений и с улыбкой сказал вопящему водителю чёрной «Мекса-Люкс Перформанс»:

— Отелло Тимофеевич! Доброе утро! А я к вам еду…

Катт снял очки и подобрал с пола челюсть:

— Птенцов! Какое недоразумение! Прошу прощения, спешил на работу! Думал, вы меня там уже ждёте!

— Да понимаю, ничего.

— Давайте я вас подвезу? Отпустим водителя, нам же по пути, правда? — предложил Отелло.

Так и быть. Титан попрощался. Вылез из машины, прихватив сумку. Сел в «Мексу», уверенно захлопнув тяжёлую дверь. В салоне был лишь бизнесмен.

Внутри дорогой иномарки всё для настоящих богатеев: мягкая прошитая кожа, атмосферная подсветка, вставки из алюминия и дерева. Всё чёрное, брутальное, с мониторами и динамиками «Мантис-Баус» вкруг. Выбор аромата обдува в салоне: «Ниппонская сакура». Ледяные двадцать градусов системы климат-контроля выставленные на широком сенсорном экране. Бодрит! Режим вождения: «Спорт». Отелло не пристёгивался, вставляя в защёлку ремня безопасности заглушку. Титан теперь же — наоборот.

Мощный двигатель взвыл, колёса захрустели: сработали системы стабилизации. «Сочное» уже виднелось ниже по эстакаде. Левее между небольшим лесочком и старым бизнес-центром — район жилой застройки «Ракетный». Бедный и обшарпанный.

— Как вам первое впечатление? — начал Отелло.

— Ну вы и хам на дороге, однако! — возмутился Титан.

— Польщён. Но я про ферму, вообще-то! — прибавил газа, идя на обгон, водитель-лихач.

— А, ой! Нормально. Работаем. Пока нечего сказать. А вот так с людьми вести себя некрасиво в вашем-то статусе!

— Да ладно, я понимаю. Я уже извинился, не знал, что это были вы, — спокойно отвечал директор, входя плавно в поворот.

— Какая разница кто там был? А вдруг обычный человек, и что? Он ехал по своей полосе, никого не трогал!

— Послушайте, мистер аудитор! Я всё сказал! Не отчитывай меня как пацана! Мне теперь что, удавиться? Сами видите, какие проблемы на ферме. Бешеный хожу! Будем конфликтовать и мне придётся менять коней на переправе?

Титан промолчал, затаившись. А затем холодно, сдавливая гордыню, поставил точку в споре:

— Принимается.

Добрались до фермы. Припарковались под навесом за шлагбаумом частной парковки среди других авто. Отелло угостил Титана свежим кофе из рук Византины, когда поднялись в кабинет.

— Берлиндо говорил вы предоставите отчёт. За вчера хотелось бы посмотреть, — просил Катт.

— Позвольте! Первый день едва прошёл! Черновики есть, но они внутри компании «Компелянц Аудишенинг». Сам отчёт заказчику выдаётся уже со всеми правками и рекомендациями нашего руководства. Я вам до середины следующей недели и не смогу ничего показать.

— Нет, так не пойдёт! — обрушился Отелло. — Мы можем договориться? Мне принципиально получать от тебя черновики по моей внутрянке. Милановича я беру на себя!

— Я так не смогу, не положено! Меня же уволят!

— Так, значит? Тогда я набираю Берлиндо. Пока вы досогласуете всё, я тут разорюсь. Счёт идёт на часы, как не понятно? У меня платёж по кредиту в следующем месяце нечем закрыть! Мне нужно первое впечатление, твоё ощущение, — иногда переходил на «ты» директор.

Раздались гудки в динамиках неокома:

— Слушаю вас? — голос гендира аудиторского агентства был откровенно вялым.

— Берлиндо Миланович, доброе утро! Со мной Птенцов, вы на громкой связи.

— Чем обязан?

— Помните, мы предварительно обсуждали отчёт по работе аудитора? Мне нужна ежедневная версия, без вариантов. Я буду реагировать как-то налету! — не терпелось Отелло.

— Вы меня прямо застали врасплох, господин Катт. У нас есть процедура внутри компании, я не смогу её так поменять. Вдруг у аудитора будет что-то не так в отчёте, вы сделаете поспешные выводы и некорректно отреагируете? Это может пагубно отразиться на вашем же бизнесе! А ответственность будет лежать на ком — на мне? Руководители проекта должны внести поправки, всё подготовить. Я тогда в разговоре имел в виду отчёт финальный. Мы смогли бы его предоставить раньше стандартного срока. Я попросил Титана с коллегами поработать сверхурочно, чтобы мы выполнили ваши ожидания. Хотя они и так трудятся каждый день!

— Так не пойдёт! Давайте я распоряжусь, закажу аудитору что требуется: технику, связь, компьютеры. Приглашаю ваших руководителей сюда в офис «Сочного». Поработаете на месте. Вопрос серьёзный, Берлиндо! Я думал, мы договорились, что вы бросите лучшие силы! Мы же по принципу «открытой книги» условились работать, разве нет? Вы обещали! — нервничал директор. Он судорожно тряс ногой и вертел ручку, поглядывая в глаза спокойному Титану.

А у того в голове родился план мести: согласиться на ежедневные отчёты и разбить в пух и прах этого вредного заносчивого дядьку, который сколотил миллиарды и сидит всех учит жизни. «Ладно держи себя в руках, Титан, спокойно, оно того не стоит, дружок», — остужал мысли аудитор, делая глоток вкусного крепкого кофе. Скрестил худые ноги.

— Хорошо, — продолжал монолог Отелло. — Можно под мою ответственность все решения? Мы господину Птенцову Титану… как вас по отчеству?

— Серафимович, — сухо ответил он.

— Титану Серафимовичу доверяем же, да?

— Я не знаю… Доверяем, точнее, безусловно, да. В общем, как договоритесь, решите сами. У Титана все полномочия. Но я, в таком случае, за результат не отвечаю. Умываю руки, понимаете меня правильно, хорошо?

— Да! Мы разберёмся. Не волнуйтесь.

Отелло распрощался и завершил звонок. Титу это здорово не понравилось. Дурное предчувствие поселилось в его животе. Какая-то заварушка намечается.

— Прошу ежедневный отчёт — что видели, что произошло. Любая мелочь! Для меня она может быть важна, — директор подошёл к широкому окну с видом на ферму, рассуждая. — Вы человек новый, всех аспектов и старых проблем не знаете. Верю, вам удастся рассмотреть картину свежим глазом.

— Я понял. Сегодня пойду к… — Титан схватил блокнот и вычитал. — Ингрид Зорган. Агроном. На производство.

— Идите. Доло́жите потом. Хотя постойте!

Отелло попросил Титана отвернуться, а сам открыл у аквариума небольшой ящик и вынул конвертик с наличкой. Быстро пересчитал, шурша новыми купюрами. Положил на стол небольшую пачку и тихо сказал аудитору:

— Я не доверяю этим сейфам… Вот. На расходы. И передайте часть водителю. Заправиться, мойку сделать. Себе на карманные и офисные расходы.

— Ой нет, — твёрдо решил аудитор. — Я человек честный и открытый. Любые деньги только после выполнения задания если захотите поощрить мою работу. И строго через начальство конторы! А водитель и сам заправиться может, это включено в его расходы.

Отелло, немного опешив, не привыкший к такой реакции, сидел как оплёванный: «Неужели мало предложил?»

— Поймите, я возьму и буду должен. Не хочу! Свою работу я спокойно сделаю, не переживайте. Я не жалуюсь, и так прилично получаю. В эти ваши игры играть не стану! У нас есть репутация, принципы в конце-то концов! — заводился Птенцов. Он думал его прощупывают, хотя он так и так бы не брал чужих денег.

— Уважаю я всё-таки таких непробиваемых людей как вы и Берлиндо, гвозди. Гвозди! Понимаю, почему он вас так высоко ценит. Ладно, если что нужно — обращайтесь. Идите.

Титан залпом прикончил кофе и отправился в фойе, где его уже ждала Лина. На ней был короткий розовый пиджак и белая кофта, заправленная в широкие чёрные брюки-бермуды.

— Доброе утро! — скромно сказала она с улыбкой сквозь грустные глаза.

— Приветствую! — напряжённо поздоровался Титан. Он был серый и угрюмый как ноябрьская туча. Лина подумала, что дело в ней. Её попросили отвести аудитора на производство. Они оказались на первом этаже перед выходом в поле.

— У нас с карантином строго. Все приходящие гости должны надеть халаты и бахилы. Пожалуйста. Ещё дезинфекция рук и обуви. Сюда! — проводила инструктаж девушка.

Звучала она как детский доктор.

Подходя к шкафчикам у раздевалок в тамбуре, Лина взмахнула своими волосами, доставая упругий пакет с одеждой. Аромат её шампуня убийственно напоминал прохладный запах после дождя. Титан был уверен, что за её причёской ухаживает опытный парикмахер. А судя по загару, девушка часто купается в Меловом озере — на одном из дорогих курортов. С богатым женихом однозначно. Мимо прошли уставшие работяги и перебили солёным потом приятную ауру сопровождающей его сотрудницы.

Лина развернула тугой пакет и упаковала Титана в белый одноразовый комбинезон, смешную шапочку для душа, подала бахилы. Её движения были ловкие и уверенные: она привыкла одевать гостей в эти колючие костюмы. Бахилы Титан напяливал сам, кряхтя.

— А вам идёт! Точно пупсик из мультиков! — беззаботно засмеялась Лина. Всё равно в её голосе проскочило что-то тяжёлое, неуютное.

— Спасибо, видите какая у меня работа напряжённая? Не каждый день так наряжаюсь! Прям готовлюсь к выходу в космос, — жаловался Титан, наливаясь стыдом. Только бы рядом не было зеркала.

Специально обученный человек в респираторе опрыскал его с ног до головы каким-то вонючим спиртом. Аж закашлялся. Его солидный портфель упаковали в пакет.

Девушка с ним не пошла. Лишь скромно пожелала удачи, удаляясь в холл. За плотной резиновой шторой его уже ждали.

Внутри — чудеса! Из тамбура он очутился во дворике, окружённым высоченными стеклянными конструкциями — метров семь до крыши. Внутри зеленели огромные лианы-мутанты. Титан даже не понял сначала, что это такое растёт.

Перед ним в красном промышленном халате и резиновых тапочках с планшетом в руках возвышалась госпожа Зорган. Бледная, худая, с мешками под глазами. Её рыжеватые волосы слегка седые у корней путались в наскоро вдетой заколке. Серая и болезненная, с неестественной ухмылкой и прищуром голубого змеиного глаза, спавшая нормально ещё в позапрошлом году, она выдавила из себя неприветливым голосом:

— Аудитор! Здравствуйте.

— Доброе утро, — слегка кивнул Титан, оглядываясь вокруг.

— Какой оптимист, «доброе утро». Хах! Интересно, а зачем вы пришли сюда? Вам разве не требуется бухгалтерия? С каких пор аудиторы разбираются в растеньях и агрономии? — скептически пыхнула властная женщина. Все слушались её и ходили по струнке.

— Как любопытно! Позвольте узнать, с чего у вас такое мнение сложилось об аудиторах? — оскорбился гость в белом маскхалате.

— Приезжала тут парочка ещё до вас. Деловые в костюмах, походили вокруг да около, но дальше стенки не пошли. Их интересовали только цифры, акты, счета, фискальные отчёты. Страшные слова, я предпочитаю от них держаться подальше, знаете ли! От них пахнет Аллой, — она сложила руки с планшетом за спину и начала ходить тигриными кругами.

— Хм, конкуренты? В фирме «Компелянц Аудишенинг» у специалистов более широкий кругозор. Я работал и в ресторанах, и в логистических центрах…

— А на фермах, в сельском хозяйстве? — Ингрид пыталась подловить своего проверяющего.

— Нет, не совсем. Но я разберусь, можете быть уверены!

— А вот не могу! И хорошо, что не были. Я б вас не пустила на порог после других хозяйств! Вы бы мне принесли заразу какую или вредителей! Какой самоуверенный! Я могу вам показать всё и ничего, и вы не поймёте всех проблем и ошибок.

— А мне и не требуется разбираться в агрономии как вам, Ингрид Вульфовна…

— Зовите меня лучше Инга, ненавижу своё полное имя!

— Как прикажете, — вилял хвостом Титан. — Так вот, мне важно видеть людей и процессы, делать выводы, наблюдать. Вы удивитесь, как много общих проблем и сложностей в разных отраслях — от палатки с едой до оборонного завода. Люди везде одинаковы.

— Какое узкое суждение, ну ладно, оно имеет место быть. Я вас закреплю сегодня за агрономом… Патрикей! Сюда подойди!

Здесь из группы людей в белых тонких халатах вышел один парень. Молодой. С грязным неаккуратным хвостиком тёмных волос, подтянутых мягкой резинкой. Стройный, вполне привлекательный человек. Сутулился, но широко шагал. Носил джинсы и мятую серую рубашку с трефами под халатом. Будто из тюля. Патрикей шмыгал и слегка гнусавил:

— Инга Вульфовна!

— Патрик, у нас работает аудитор. Задача на сегодня — его полностью по всем запросам удовлетворять. В поля поедешь на «Кепри», возьмёшь у ребят, ясно? — затем задумчиво и с ядом: — Хорошей вам проверки, мистер аудитор. А я пошла работать!

Агроном не стал излишне формальничать и тут же протянул визитёру свою крепкую жилистую руку:

— Патрик, будем знакомы. Что ты хочешь посмотреть?

Титан опешил от обращения на «ты». А ведь и правда, они считай ровесники, может, аудитор на пару лет постарше. Не стал привередничать:

— Будем знакомы! Титан меня зовут. Мне нужен обзор производства. Хочу понять, какие у вас процессы. Сможешь всё показать?

— Канеш, не вопрос. Курить хочу, можно сначала? Уже с утра задолбали меня. Это я не про тебя. Там… Дела.

Патрикей показал рукой на вход в тамбур-курилку. Им туда.

— И чем успели задолбать? Вот прям с ходу скажи мне, — Титан достал блокнот и карандаш. Хотел приготовить камеру, что ждала своего часа в портфеле.

Агроном достал из джинсов мятую пачку папирос, вставил в мундштук и прикурил от спички. Такие дешёвые сигареты делали из чайного листа с никотином. Затянулся. Благо в курилке никого больше не было:

— Да в одном отделении какая-то зараза бушует. В другом завёлся чёрный клещ, сосёт плоды тыквы. А это самая прибыльная культура по мнению директора. Он прям каждый день спрашивает, что с ней. Требует отчёты, аж трясётся. Сейчас опять будет орать.

— А вы не можете избавиться от проблемы?

— Нет. Приглашали наёмных агрономов-консультантов, — Патрик аж поперхнулся сернистым табачным дымом. — Разводят… руками. Говорят, клещ не лечится, надо много сложных обработок — целый список. Проще всё выкопать, посадить туда помидоры какие-нибудь и забыть.

— Клещ вредит только тыкве? — размышлял аудитор.

— Да, других культур поражённых у нас нет.

— Любопытно. Это первый раз такое случилось?

— В том году под конец сезона клещ завёлся. Мы успели собрать урожай без потерь. Говорили в три горла, что в теплицу номер тринадцать и восемь нужно сажать что-то кроме тыквенных, чтобы клещ вывелся. Но Отелло сказал: «Нет, сажайте максимум тыкву!» Уверял нас, что мы всё победим. Победил он, ага, счас!

— Ясно, значит не победили, — покачал головой Аудитор, скрипя карандашом.

— Нет. Когда агрономы пришли с вердиктом, что тыкве хана, то он сам нас обвинил, мол, мы его не переубедили прошлой осенью. Представляешь? «Вы мне всё не так преподнесли, ввели в заблуждение! Покажите запрос в переписке!» Тьфу на них!

— Жесть! — записывал аудитор.

— Ладно. Пошли посмотрим огороды.

Патрик стряхнул фильтр в урну и повёл Титана в недра производства.

Первыми шли старые тепличные отделения, с которых строился бизнес. Кривые плёночные домики, пыльные и в дырках. Народу суетилось — тьма. На полу лежали длинные короба, в которых установлены некие чаши наподобие цветочных горшков. Из них лианами выходили томаты, подвязанные на крюках куда-то к потолку.

— Растения не в земле растут? Ух ты! — восхищался аудитор.

— Не, у нас под стеклом и плёнкой всё растёт в субстрате. Гидропоника называется. Интенсивное выращивание, — показывал сочные кусты Патрик. — Эти помидоры отлично себя чувствуют. Мы их собираем, пакуем в линиях на складе и продаём. Хороший продукт. Вся надежда на них.

— Наверно, мутагенные помидоры-то, с химией?

— Обижаешь! Чище получаются, чем в земле!

— Правда? Не опасные? — искренне удивлялся Птенцов, трогая красный плод на ветке.

— Да ну откуда такое мнение? Сорви–съешь. Всё натуральнее некуда, вся питательная вода и удобрения — чистые. Никакой химии, радиации. «Тепличные условия» — слыхал о таком?

Титан сорвал зрелый красный помидор размером с персик. Куснул недоверчиво. Сладкий и сочный, аж по рукам потекло. На вкус и правда никакой химии. Впрочем, а как её отличить?

Патрик ухмыльнулся:

— Вы — городские, привыкли есть из одноразовых покупных коробок всякое жужево. Так что для многих культурный шок, когда они подходят к истокам, к земле.

— Или к гидропонике! — довольно жевал аудитор.

— Точно! А так, я раньше в Артамоновке работал, на скотобойне. Вот там был реально мрак. Бедные коровы в несколько этажей стояли в стальных коробках, а в живот им вливали трубкой ферментную пасту, так что здесь мне нравится больше.

— Какой кошмар! — представил, поморщившись, аудитор. Он невольно отложил покусанный помидор. Красный сок тёк по его руке, словно бычья кровь.

Патрик водил его целую вечность по грядкам, где люди выращивали тепличные овощи. Казалось, им не было конца. С такой технологией — хоть на Марс! Изучив процесс, парни вышли к широкой парковке возле теплицы и сели в простенький электрокар «Кепри». Небольшая машинка напоминала проходимый двухместный багги. Они проехались с километр по видавшей виды раскалённой асфальтной дорожке и упёрлись в поле с какой-то зеленью за хилым заборчиком. Остановились, вышли. Патрик надел солнечные очки. Аудитор щурился от солнца.

— Ты можешь тут снять чепчик и бахилы. Мы уже вышли в грязную зону, — переобувался агроном.

— Слава атому! Я так запарился! — радовался Титан, стаскивая с себя потные бахилы и белый костюм.

— Ага! И дорога идёт до озёр, что ещё не пересохли. Вот схема фермы. Общая площадь теплиц — тринадцать и шестьдесят пять гектаров, а полей — около двух тысяч.

— Это много! Продовольственная безопасность страны под надёжной защитой! — восхищался аудитор. Он сделал фото плана-карты.

— Ну ты и шутник! — Патрик ухмыльнулся, достал электронную курилку. — У нас так, мелочь!

Вокруг никого. Тишина такая, благодать. Тепло, ветерок. Вдали — зелень и поля. С другой стороны — красивые домики из стекла и пластика, упирающиеся в старое ржавое здание и дамбу ГЭС. Птички поют, техника неспешно жужжит вдали. Дроны периодически пролетают мимо, пульсируя лампочками. Титан сделал несколько фотографий, любуясь умиротворяющими пейзажами. Сейчас бы лечь в гамак с книжкой и поставить шашлычки на углях.

— Скажи по-честному, что у вас случилось в последнее время? — внезапно спросил Птенцов. Патрикей чуть не подавился сладким дымом:

— Да не, ну, точнее, как… У меня ощущение, что наши занижают планы и фактический сбор в отчётах, честно скажу. Не говори только, что ты узнал эту идею от меня. Ладно? То влетит.

— Обещаю. Это как понять «занижают»?

— Ну мы же даём план того, что ожидается по сбору. Я думаю, что где-то продукция уходит мимо кассы. Как — я не знаю. Директор всё возмущался, ругался. Кричал, что с такими урожаями придётся бизнес закрывать, расходиться по домам, как-то так. Лучше узнайте у Инги.

— Это планы… А по факту как?

— Аналогично. Мы с ребятами смотрим, что грядки неплохие, ведём сбор, а потом данные с весов приходят сильно ниже, чем рассчитывали агрономы. А ведь им обидно, у них бонусы от этого зависят.

— За сбор бонусы? Интересно! — писа́л Титан.

— Во-во, они за них насмерть бьются. У нас была одна девочка — Света. Умная агрономша, из университета только вышла. Молодая, принципиальная, глаза горели. Она пыталась перевешивать что-то. Доказывала руководству о несоответствии факта до четверти между сбором и весами на приёмке. Что в утиль списывают продукцию отличного качества. И чем кончилось?

— Дай угадаю, уволили? — выдал очевидное аудитор.

— За профнепригодность, ага. Ладно. Поехали. Посмотрим лучше поля, то загар получим, а результат — нет.

Парочка уселась на электромашину и поехала вдоль посадок дальше. Рабочие собирали клубнику. Кто-то грузил деревянные ящики с продукцией в челнок. Сверху за всем наблюдал беспилотник службы безопасности. Титан подмечал зуд дронов и старался не болтать лишнего в такие минуты. В этот момент как раз заполнился первый автономный грузовичок. Титана угостили сочной крупной клубничкой. Невкусная. Будто из бумаги с крашеным соком.

Аудитор попросил отследить груз и посмотреть его судьбу на приёмке. Ответственный работник склада, сопровождавший челночный хоппер, закрыл кузов и что-то пикнул сканером. Щёлкнул задвижку замка. Транспортник тронулся в сторону склада.

Приехав на разгрузку, Титан с блокнотом встал перед грузовичком. Подбежал уже знакомый заведующий складом:

— О, господин аудитор!

— Здрасьте! Марк Синицин, не путаю?

— Это я, да! С чем пожаловали?

— Машинку хочу посмотреть: как разгрузят и поставят на приёмку. Процедуры ваши изучаю.

— Это правильно! Чамов, Варин, бегом на весовую!

Двое молодых крепких ребят подбежали к закрытому кузову. Работник что-то пикнул сканером, набрал номер бригады сборщиков, ввёл остальные данные. Челнок открылся. Чамов и Варин шустро принялись складывать ящики с клубникой на напольные весы шириной два на два метра.

Птенцов провёл эксперимент и встал на весы вместе с клубникой под удивлённые взгляды охранника и грузчиков, что трудились на смене. Весы показали шестьсот семьдесят. Велел вбить данные с весов в программу. Марк повиновался. Титан спрыгнул. Счётчик весов показал ровно шестьсот.

— Звони в бухгалтерию! — улыбался аудитор.

Завсклада достал служебную трубку, установленную рядом на посту. Набрал дрожащей рукой позабытый номер. Ждёт. Гудки. Женский голос на том конце провода:

— Алё!

— Бухгалтерия? — волновался Марк.

— Жозефина слушает! — раздалось чавканье сдобной булки во рту девушки.

— Я ввёл в весы ошибочные данные по клубнике. Задвоение. Что мне делать? — паниковал Синицин.

— Обождите!

На том конце в просторном светлом кабинете худенькая Жозефина отъехала с трубкой в угол своего стола. Она включила монитор весовой станции. Серые буквы плясали по поверхности пыльного стекла.

— Вижу приём клубники брутто шестьсот и шестьсот семьдесят. С граммами. Снимать?

Подбежал Титан и выхватил трубку из рук Синицина.

— Здравствуйте! Аудитор Птенцов на связи. Снимите клубничку, пожалуйста! Мы немного ошиблись.

— Ой, аудитор? Конечно! Обе клубнички последние снять? — робко говорила бухгалтер, отбросив булку.

— Обе, Жозефиночка, обе!

— Сняла. Удалила. Ещё что-то?

— Всё, большое спасибо! — повесил трубку Титан. В обыденной жизни он был крайне скромен и застенчив с девушками. Но в среде своих проверок аудитор мог рвать и метать, превращаясь в другого человека. Такую практику он нарабатывал пару лет под руководством своего уважаемого начальника Лёдова.

— Снимай груз с весов! Завози в холодильник! Где рохля? Давай, тащи! — командовал аудитор. Продукт неспешно поместили в зону хранения, всё готово.

Титан занял компьютер заведующего складом, распечатал накладную для отгрузки клубники, отдал на посту охраны с печатью. И прямо в присутствии безопасника чуть не погрузил эту клубнику в грузовик.

— Вы поняли, что случилось, господа? — встал на груду пустых ящиков Птенцов перед изумлёнными работниками. — В учёте этой клубники нет. Всё так просто! Охрана по документам всё пропустила. Да? Я сейчас беру и загружаю клубнику и всё. По бумагам даже продажа будет, представляете? Только оплаты не будет, и непонятно куда она делась. А её и не было! По камерам всё хорошо, да?

Тут на этот спектакль появляется Беня Шимман:

— Ну-ну, разойдитесь. Аудитор, вы же не хотите всех плохому научить?

— Не переживайте, все уже учёные. В частности, я показываю на уязвимость вашей работы, Вениамин! — тряс накладной на клубнику Титан. Тут подъехал ещё груз, на который отвлёкся Марк Синицин, завскладом.

— Ладно уберите бумагу. Чамов, иди ставь на приход клубнику, да смотри не напортачь мне, то я тебе! — руководил Шимман, тряся кулаком.

Тотчас появились с бешеными глазами Ленцов и Зорган, оторванные от своих важных дел. Шимман отошёл со всеми в сторонку и стал обсуждать ситуацию, размахивая руками и плюясь, доказывая аудитору, что никакая это не уязвимость.

— Что мешает Чамову, представившись мной, попросить по телефону бухгалтерию снять позицию с программы? — повышал тон Титан Серафимович. Гробовая тишина. — Инга, я слышал, вы говорили сегодня, что разной масти аудиторы неоднократно вас посещали, так?

— Верно, но они работают с бухгалтерией. До вас ко мне никто не подходил, — уверенно говорила женщина.

— Правильно, так что груз под выдуманным предлогом может своровать кто угодно!

— Я бы таких слов здесь не применял! — побледнел Ленцов.

— Как хотите, — убрал липовую накладную в сумку Титан. — Буду писать наверх, анализировать. Пока так.

Тут же Беня вставил по первое число охраннику, что был на посту в момент «кражи». Ленцов устроил сотрудникам разнос, пообещав на складе всех уволить. Земля затряслась. Все лишь разводили руками и повторяли одно слово: «Аудитор!»

Перекуривший Патрик повёз его дальше на злосчастную тыкву. Это были новые парники, уходившие до горизонта. Невысокие плёночные домишки стояли в ряд. Отделение номер восемь.

— Самая прибыльная культура говоришь? — щурился от солнца Птенцов, глядя на грустного от результата своей работы агронома.

— Ну, что есть. Эта часть земель вообще раньше долго пустовала. Да и не совсем это теплица — всё растёт в грунте, считай открытое поле под навесом.

Зелёные, ещё зреющие тыквы были обезображены бороздами от чёрного клеща. В тишине можно услышать, как хрустят сотни маленьких челюстей на безоружных плодах.

— Обработка от паразита была? Какие-то меры? — изучал ситуацию Птенцов.

— Да, но без толку. Есть один экспериментальный препарат, конечно, но если «Триинсектодекс» увидит Продовольственная инспекция, то «Сочное» само превратится в тыкву, и мы все пойдём по домам, — ехидничал Патрик, снова куря. Надоел своим дымом!

Странное решение, принятое директором, вопреки рекомендациям, нет, предупреждениям, нет, красному флагу агрономов, вызывало у Титана море вопросов.

Они поехали дальше. Титана облили дождевой ирригацией на картошке. Он глотал пыль на сухих пустых дорогах самых дальних делянок, на которых сорняком росла морковка. Что-то хорошее, что-то убогое. Местами проблемы, но решаемые, а иной раз, как по тыкве, дурость и диверсия.

— Чаму мне руководство доказывае, что инструмент не потребна, я не ведаю! — бормотал усатый круглый агроном по выращиванию тепличного салата и зелени.

Он любил свой тяжёлый труд. Что примечательно, все работники среднего звена в массе радели за производство. Относились к растениям как к живым, называли их «мои детки». И у всех похожие жалобы на руководство.

— И как финансово ваше производство себя чувствует, вы знаете? — расспрашивал фермера Титан.

— Да откуль мне ведать! К нам с ресторана приезжали хлопцы, сурьёзные людя, казали, что подпишут этот, ну как его, долго… долго.

— Долгосрочный контракт, — поправил Титан, стоя над стройными рядами пышных зелёных сорняков.

— Во-во, его! Подпишут, значится, денег заплатют. Думаю, гарно всё було! Но мне прыладу для очистки и сбора не дають, ну нияк. Я ценник показал, нашёл кустарного мастера, который может б/у восстановить и подстроить за не дорого, и всё не то, нет и нет.

Всё ясно. Патрик повёз Титана в столовую. Как-никак уже перерыв. По пути на обед Птенцов решил поговорить с Патрикеем, уж очень доверенным он ему казался. Но тот намертво отказался распускать сплетни и слухи, обсуждать руководство. Видимо, уже пожалел о том, что рассказал о существующих трудностях.

Несмотря на это, Патрикей казался открытым, простым и бесхитростным парнем. Птенцов не мог его чем-то очернить в своём списке людей. В меру умный, но зашоренный. Правильный вроде человек. С таким он хотел бы даже… подружиться. Хороших людей вокруг сегодня мало.

Обед на предприятии был шикарен: очереди, духота, шум-гам. В нос ударил резкий запах пережаренных на одном и том же масле котлет. Какая-то миска с овощами и мясными фрикадельками, свежей булкой и сладким до боли в зубах чаем. Последние не скрашивали отвращение от приёма пищи. Заказали. Оплатили.

Сели в углу за протёртым грязной тряпкой пластиковым столом. От него пахло так же, как и от рабочих, что сидели неподалёку. Салфетница была сиротлива и пуста, ровно как и спутницы — солонка и перечница.

— Скверная еда. Тебя устраивает? Солёное всё какое-то! — сквозь шум и звон посуды спросил своего нового знакомого Титан. Он всё ковырялся в мисках и пытался приступить. А Патрик вовсю начал есть. Агроном был готов слопать целую корову.

— Ну а что, я привык. Вполне съедобно. Других вариантов-то всё равно нет. Во всей округе лишь пару ларьков с едой, ну либо автомат с шоколадкой и вчерашним бутербродом вдвое дороже, чем здесь, — жевал Патрикей.

Его руки были вымыты в раковине с раствором. Только вот ногти от грязи уже не отмывались. Он этими руками и ел не стесняясь. Мерзость. Но Патрик так охотно ел, что Титана уже склизкий соус, переваренная морковь, дубовый горошек и неизвестное жирное мясо не смущали. Хлеб был и правда вкусный. Как и чай. Прям как в школе.

— У нас, кстати, сейчас планёрка. Можем всеми собраться с Вульфовной, и ты вопросы свои озвучишь.

— Хорошая идея. Тем более что собрался уже приличный список этих самых вопросов к госпоже Зорган.

Им предстоял серьёзный разговор. После обеда.

Аудитор застал главного агронома нервно и задумчиво курящей у входа в теплицы. Она была окружена сворой подчинённых. Завидев Титана, Инга бросила тяжёлый взгляд сквозь клубы искусственного дыма. Узнав про участие аудитора на их планёрке, она рявкнула: «Идём» и взяла путь к своему кабинету. С ними — Патрик и ещё какая-то женщина.

Агрономы располагались в страшных кибитках, напоминающих подсобку. Будто бы несколько старых грузовых контейнеров поставили вряд в два этажа, накрыли сайдингом, сделали внутри бедный ремонт и воткнули кондиционеры.

Им наверх по скрипучей шаткой лестнице. Роскоши в кабинете госпожи главагронома не было. Дешёвые полочки, бедная мебель, прохудившийся пол. Грязный диван, закиданный рабочей одёжей. Из харчей — чай и кофе в пакетах. Его всегда не хватало. Кто-то приносил из дома печенья и тортики по событию и без. Они мигом улетали в неизвестном направлении.

Ингрид Вульфовна села за свой скрипучий стул. За ней были исписанные мелом доски с запутанными данными. Какие-то формулы и химия, стрелочки да изображения росточков и семечек. Бесконечные листы с табличками и расчётами были намертво примагничены к доске; висели, видать, не первый месяц. На стеллажах сложены стопками учебники и журналы по агрохимии. Всё прокурено до никотиновых подтёков на обшивке. На столе — старенький компьютер и клавиатура с жёлтыми довоенными кнопками. Техника скрипела и жужжала, всасывая уличную пыль.

Раздражённая Инга начала беседу, смотря сквозь аудитора:

— Что вы от меня хотите?

— Хм, немногое, — достал внушительный список мелким почерком Титан. — В целом можете провести свою рабочую встречу, я понаблюдаю, а остальное — после.

— У меня нет для вас столько времени, сколько вы хотели бы! — краснела от злости Зорган.

— Уделите времени сколько получится.

— Тогда после планёрки, сейчас мне некогда!

Аудитор раздражал главного агронома своим неким спокойствием, фривольностью и излишней уверенностью в себе. Тут прибыли ещё земледельцы — грязные, в рабочей одежде. Робко поздоровались. Через минуту узкий кабинет был полон людей. Титан сидел на единственном несломанном стуле и делал какие-то пометки.

Тут началось страшное! Агрономы и начальники мелкой масти загудели о проблемах, которые у них накопились. Были и те, с которыми Титан успел познакомиться: по тыкве, салатам, томатам. Не хватает удобрений. Нет инвентаря. Люди уходят. Растения болеют.

— Мы сколько продержимся? — Зорган сделала мину полную негодования. Она что-то щёлкала в своём компьютере, прищуриваясь.

— Три недели нам удобрений ещё хватит, — смотря в пол, мямлил агроном, поднявший важный для себя вопрос.

— Аммофоску можешь взять со склада восемь, всё равно она там уже не потребуется! Ах, нет, не пойдёт. Отелло потом скажет: тыква сдохла потому, что я не доудобряла! С моркови возьми, на складе ещё хватит. Номер двадцать.

— Исполню! — радостно писал агроном в блокнот.

— А что делать с колышками на третьей? У нас их взять негде? — молился женский голосок из душной толпы.

— Какие к чёрту колышки! Вы доконаете меня! Здесь что, базар? Ты заявку писала?

— Конечно! У Ленцова лежит, у Аллы. Всё в работе да в работе. Куда мне жаловаться?

— Зачем тебе колышки? Для томатов? — тряслась Инга.

— Всё так. Взять мне их неоткуда. А без них растения поломаются и…

— Я в курсе, не учи меня тут! — раздался леденящий душу возглас Инги. Таким острым звонким голосом можно резать стекло.

Зорган принялась курить прям в кабинете. Сигареты. Вонючие папиросы из дорогой бумаги и пряного табака. Недешёвые. Открыла окно, сделала кондиционер на «+17».

— Я вас всех когда-нибудь убью! Достали меня, сволочи! Хочу уже нормальную работу и коллектив, прихлебатели сраные! Всё через задницу! — раздавала ценные указания агроном с двадцатилетним стажем.

Резким движением сняла трубку и набрала главбуха. Раздались гудки. На том конце раздался тёплый невозмутимый голос главбуха.

— Аллочка! Привет, дорогая! — сменила гнев на милость Зорган.

— Скажи мне, как у нас дела с финансами?

— А как у нас дела с производством? — ехидничала Алла в ответ.

— Ну, как-как. Ты знаешь! Слушай, мы оплатили колышки «Агрономи-Инвесту»? Счёт на десять миллионов сто тысяч, да, да верно… Как не заложено в бюджет? …Ты закладывала?

Вопрос предназначался агроному, пришедшей с проблемой. Та кивнула и сказала, что ещё в том месяце подала всё в бухгалтерию. Ингрид транслировала Алле:

— Подавали заявочку. На Лизу Броневую. Посмотри, пожалуйста. Ну, Алла, как нет в бюджете, ну что за дела? Найди денежку! В смысле мы «Агрономи-Инвесту» должны, и они нам ничего пока не продадут? Как нет денег на предоплату? В смысле они подали заявление в суд? Ну? И что? Ну… Так. Послушай! Секунду… Раз так, Аллочка, то закажи в другой фирме! Там, где мы ещё не должны! Что, колышки эти у нас в этой дебильной стране только в одном месте продаются? Ну и всё! Не будешь ты искать… А кто будет? Я?

Взор пал на младшего агронома. Стрелявшие лазером глаза Зорган не потухали. Всё ясно. Помидоры остались без колышков. Дали задачу перенести бюджет на следующий месяц и искать у другого поставщика, где можно провести поставку без аванса, так как денег нет. Альтернативой было обращаться к Ленцову, но проще труп разбудить, чем добиться у него подписи на заветном счёте.

— Ингрид Вульфовна, но мы же потеряем часть урожая! — сокрушалась агроном, едва не роняя слёзы.

— Идите и займитесь своей работой! — шипела начальница. — Мне за вас всё делать?!

Битый час обсуждали одни проблемы за другими, переливая из пустого в порожнее. Титан исписал целую ручку. Многие вещи не решались неделями, если не месяцами. Список вопросов нарастал как снежный ком, а планёрки становились дольше и громче, отнимая всё больше времени. Работу работать людям было уже некогда. Низы не могли исполнять, верхи не слышали. Уроборос сомкнул свои челюсти.

— Всё, довольно! Идите работать! Бездельники! — верещала на повышенных тонах Зорган. Пришедшим ничего не оставалось, как вновь уйти ни с чем на свои надоевшие грядки. Шептались об увольнении и чертыхались на руководство.

Титан остался один на один с непобедимым боссом. Рейд-боссом, прям как из игры. Она закрыла форточку, бросив в неё докуренную папиросу и проводила окурок шлейфом вишнёвого дыма премиум-класса. Опустила пыльные жалюзи. Включила мутную жёлтую лампочку на столе.

— Чаю хотите? — устало проскрипела Зорган.

— Если можно, зелёный, да. Без ничего!

— А к чаю ничего и нет. Лимоны и сахарную свёклу не выращиваем… Пока! — агроном улыбнулась краем губ. Эта шутка была понятна только ей. Она лениво налила кипяток из диспенсера и подала мытую фирменную кружку «Сочное» со сколотым краем ручки. Внутри плюхалась растворимая капсула «Фэнхуа». Птенцов знал этот чай и вполне его пил. Себе она сделала настолько крепкий кофе, что нормальные люди не смогли бы его даже в рот взять. Употребляла литрами. Инга сняла свой красный как тряпка матадора рабочий халат, оставаясь в водолазке. Тяжело вздохнув и потерев глаза фалангами чистых пальцев, она задала прямой вопрос:

— Аудитор, честно скажите, зачем вы тут?

— Я уже говорил. Я здесь, дабы исправить финансовую ситуацию в компании, — с интонацией храброго рыцаря произнёс Титан.

— Понятно. Я-то здесь при чём? Почему вы не в финансовых службах, продажах, коих у нас пруд пруди? Дармоеды, — тон Инги был спокойным, даже грустным.

— Я призван изучить все сферы работы. От первой семечки, горсти земли, до продажи и распределения прибыли.

— Какое забавное слово… Прибыль. В том году её уже не было. Ладно. Вы же понимаете, что недостаточно явиться просто вот так, даже с указания Отто и начать говорить людям что делать. Вы, собственно, кто?

— Как, я ауди…

— Да знаю я! — перебила госпожа главагроном. — Вопрос риторический. В космос. Вы хоть и далеки от растениеводства — это очевидно, но глаза у вас хитрые, умные. Вы мне не нравитесь, я вас опасаюсь, понятно? Признаюсь, вы чертовски неплохи, Птенцов. Так удар держать нужно уметь.

— Спасибо за откровенность и прямоту!

— Что вам от меня нужно? Стреляй, товарищ, стреляй! — она процитировала ставший уже классикой послевоенный отечественный фильм.

Титан принялся сразу за дело без объездных путей и долгих дорожек. Бестолковые планёрки вызывали у него отторжение. На них ничего не решалось. Инга всё знала, но ничего не могла с этим поделать. Это осталось привычкой, старым эхом бывшей жизни. Тогда персонал собирался на быстрые встречки-летучки: обсудить планы, достижения, рабочие моменты. В тех спорах рождалась истина, а Ингрид как заправский капитан на мостике, руководила этой могучей флотилией.

— Сейчас всё не так. Я пью таблетки. Развелась. Злюсь много, сплю мало. Вчера два часа просидели, обсуждая нехватку запчастей для сеялок. Думала сдохну, — Зорган опять закурила. Но убрала в сторону:

— Бухгалтерия не даёт денег, говорит нету. Мы не могли сначала позволить себе всякие не очень нужные вещи, типа поездок на выставки, этикетки, сувенирную продукцию, журналы. Раньше вон, газету выпускали. Сегодня звучит риторика, что сувенирка денег не приносит. Учить агрономов не надо, дескать, они и так всё знают. Дурачьё!

Она встала и принялась ходить зверем по комнате:

— Для Природнадзора покупали подарки, мелочи, по сути — конфеты женщинам, бутылки мужикам, игрушки их детям, и они нас прикрывали. Мы легко отделывались в сложных ситуациях. Вместо расследования и ареста — мелкий штраф и всё. А сейчас там сменился начальник и трахает меня за любые косяки. А исправить их я не могу. Денег не дают. Разве что в постель к нему залезть, не знаю уже. Правда, не намекал. И так замкнутый какой-то, сука, круг. Даже бывший муж звонит и говорит по буквам: «У-воль-няй-ся»! Он тот ещё придурок, но в этом прав. А куда я пойду?

Сделала глоток кофе, переведя дух. Присела. Подумала. Спустя миг продолжила:

— Я поначалу работала как есть. Не замечала грядущей бури. Мне главное — урожай собирать. Агрономы без семинаров стали отставать по новинкам. Отелло кричит, что мы туда погулять едем — «бухать», как он говорит. Но там знакомые лица, отдельным специалистам доверять начинаешь. А даже если и вырваться хочу: поработать днём на сельской выставке, а вечером в кабаке напиться и начать приставать к кому-то из коллег по цеху? Что плохого-то? Целее была бы. Я женщина нервная, разведённая.

Ингрид стала заводиться, вспоминая былые обиды, но сил на злобу не оставалось. Она первый раз посмотрела Титану в глаза:

— Как-то Ленцов надоумил шефа, что я по семинарам езжу с молодыми агрономами новую работу среди фермеров искать. Бред! Чую, если дальше так пойдёт, то так и будет. А я их учить хотела, чтоб меня, наконец, разгрузили, от сиськи отцепились. Но нет! На доп. образование для них тоже денег не заложено! Похоже дальше будут в этих котяхах ковыряться. Сейчас я даже не могу выпросить для них отпуск на январь. Зимой, сука, отпуск не дают! Понимаете? Когда самое время в сельском хозяйстве учиться и отдыхать!

— Почему же так? — удивился Титан.

— Да потому! «Пусть готовятся к посевной»!

— Это кто так говорит?

— Да все! Клюют меня вечно на совещании… У нас проблемы не в производстве. Дело не хитрое! Мы же три года отработали, до того, как случился коллапс. Всем кажется, что без производства мы будем прекрасно работать. Ощущение, что «начальники» забыли, что всё от меня зависит. Но нет. Не все так считают. У нас есть парочка в коронах! Всё началось с Забита, будь он неладен! Ой, вот он крови мне выпил! Вам и не снилось!

— Это кто? — растерялся аудитор.

— Забит Маколяр. Наш директор отдела по сбыту. Конченный. Чудовище! Я с ним не могу даже разговаривать. Он внаглую разувает Отелло. Странно, что вы только от меня на второй день это услышали. Я бы с порога написала, сука, на стене красной краской, что этот челик у нас работает. Познакомитесь, вам ещё предстоит это удовольствие!

— Страсть какая! Жду не дождусь! И что ещё он делает? — недоумевал Титан.

— Да он продукцию тырит. Палец о палец не ударяет, чтобы продажи лучше сделать. Отелло Забиту сто раз говорил, чтоб взял ситуацию под контроль. Без толку. Меня только обвиняют во всех бедах.

— Как-то неэффективно. Почему же такого слабого менеджера держат в обойме? — Титан продолжал вести записи, попивая пустоватый чай.

— Да кровопийцы они с Отелло. Забит ему деньги, видимо, отмывает. А тот и рад! Только дойная корова скоро сдохнет! А когда прибыли нет, развития нет. Вот и стали экономить на мне. Скоро задерживать зарплату начнут. Когда отец его был, в самом начале, так тут все по стрункам ходили.

— Отец Катта — директор? Для меня открытие!

— Да-а-а что вы? Тимофей Львович. Он, к сожалению, в аварию попал, с тех пор лечится. Года два-три где-то отработали, и всё понемножку начало сыпаться, — скучала по старым временам Инга, допивая кофе.

Она подошла к входной двери и заперла её на ключ. Пол скрипел под её пыльными от земли резиновыми тапочками. Она открыла небольшой ларчик в шкафу и достала конверт с деньгами. Положила на стол перед Титаном.

— Я вас очень хочу попросить замолвить за меня словечко. Трепетно отнестись к проблемам овощеводов и земледельцев. Пожалуйста. У меня нет просьбы закрыть на что-то глаза. Поддержите, я вас очень прошу!

Титан всё понял. Вспотел. Думал. Посмотрел на Зорган, а та боялась взглянуть ему в глаза.

Затем выстрел в его голове. Есть идея!

Берёт. Благодарит.

Обещает сделать всё, что от него зависит. Затем, пока Инга что-то рассказывала про насущные проблемы, Титан крупными буквами накарябал в своей тетради «ТИХО». Эту надпись мог видеть только кто-то, кто стоял бы за его спиной. И только.

А там была скрытая камера…

— Ах он засранец! Тонкий, погляди, написал «тихо» себе в блокноте! — кричал в скрытой видеорубке Толстый.

— Он же знает! А Ингрид нет! Бестолочь! Мне звонить боссу, что аудитор взял конверт? — волновался Тонкий.

— Не стоит, думаю. Подождём Беню.

— Вдруг Беня с ним заодно? Я уже никому не верю!

— Трудно сказать. Ну давай посмотрим, что он будет делать. Интересный парень, — резюмировал Толстый, улыбаясь.

— Да, ты прав. Если кто и может исправить ситуацию, то только этот малый. Может быть, он нащупает проблему, — сквозь лупу рассматривал слово «тихо» в мониторе Тонкий.

— Или похоронить всё! — устроил поминки Толстый.

— Или так. Да. Слушай, а откуда он знает где камера?

— Бестолочь — ты! Он же здесь был, запомнил ракурс! — ругался Толстый, смеясь и хлопая Тонкого по плечу.

— Аа-а, я-то уже и забыл.

— Топографический кретинизм у тебя!

— Это иначе называется! Топография же — это карты!

— Карты — это дама, валет, туз, ха-ха!

Титан неспешно вышел из офиса мадам Зорган. Тяжёлый и побледневший. Он вдыхал жаркий воздух и крутил в голове мысли словно револьвер барабана. Или барабан револьвера. Хотелось под холодный душ и пива.

Из агрономской кибитки ошалелого аудитора заметил Патрик. Он отбросил дела и, переодев халат, выскочил на улицу. Титан не помнит, что Патрикей стал рассказывать, но агроном решил показать тому «что-то прикольное». Из склада шла широкая дверь-портал, уходящая под уклоном на рампе вниз. Титан был словно околдован. Он не слышал и не понимал, что рассказывал молодой парень с чёрным хвостом волос. Он улавливал лёгкие нотки кофе и сигарет из его дыхания, когда тот подходил поближе. Яркий солнечный свет сменился на тусклый ламповый. Внутри ехали вереницы замороженных овощей на невысоких колясочках. Их тащил автомат на катушке — что-то вроде лебёдки. Всюду висели камеры, показушно моргая красной лампочкой.

— Вот тут консервный цех! Смотри, красота! Мы сюда иногда ходим охладиться с жары, если кондиционеры в кабинете не справляются. Неудивительно, их не чистили никогда! — восторгался Патрик. Перед ними — двигающиеся линии, нории, эскалаторы, подъёмники с лебёдками. Здесь делали продукцию быстрого питания и готовые блюда.

Несколько людей перебирали продукцию, укладывали её в конвейер на упаковку и заготовку. Внешне это напоминало огромную занятую кухню, как ту, что была выше, только в разы страшнее. Всюду пар, кипящие супы, овощные котлеты и крокеты.

— А откуда берутся продукты? Ведь ещё несезон! — перекрикивал насосы и шумящую аппаратуру цеха Титан.

— Заморозка! Ниже под эстакадами у нас большие подземные холодильные камеры в старых пазухах электростанции. Люди шепчутся, что наша продукция отравлена. Начитаются бреда в газетах.

— Глупые людишки!

— Да уж! У нас здесь заведует технолог Алишер Серёгин, но на этой неделе его не будет — в отпуске. Так что я тебе покажу что знаю!

Они пошли мимо столитровых кастрюль с кипящими овощами. Всевозможные супы с тыквой и морковью. Готовые бульоны хозяйкам. Томатные пасты и консервы. И он увидел её — склизкую мутную подливу!

— Это жужево готовится из овощного бульона с киселём и специальной приправой. Оно имеет какой-то особый вкус хоть и похоже на сопли. Думаю, всё благодаря этой специи, — Патрик показал на неопознанные мешки весом в пятьдесят кило внутри которых находился белый порошок. Повара щедро сыпали эту субстанцию в огромные баки с кипящим бульоном. Страшно смотреть. Затем бульон раскладывали в чашки с супами быстрого приготовления.

— Прости, а что ты говоришь — «жужево»? Я это слово слышал где-то… не помню где! Технический термин?

— А, не. Ты что! Не смотрел утреннее кулинарное шоу с Рэмом Громовым? Хрючево, жужево и варево! Там нереально смешно!

— Нет, я телепрограммы не очень, разве что новости.

— Ну ты и скучный человек! Хрючево — это что-то непонятное и твёрдое, жужево — что-то с подливой, а варево — неустановленная сопляная жижа. Хы, да ладно, привыкнешь. Тут и не такое можно встретить…

— Вы это сами вообще едите? — с омерзением выглянул через перила подвесного мостика Титан. Под ним — очередной кипящий чан с тонной продукта. Написано «Бульон №1».

— Едим, а что? Там ничего такого нет, — уверялся Патрик.

— Ага, кроме лопатки во-о-он того порошка. Вы им помидоры, поди, тоже удобряете? Гадость!

— Уверяю, и ты это ешь. Просто либо не знаешь, либо не признаёшься! — улыбался агроном.

Кто мог дать гарантии, что внутри не было мяса людей? А те крысы, что бегали возле сарая за теплицей? А бездомные собаки? Тяжёлые громкие мясорубки выдавливали бледный фарш вперемешку с жёлтым жиром. Смесь больше напоминала зубную пасту, нежели мясо.

Титана на момент одолело странное необычное чувство: он захотел сорваться вниз, чтобы эта мясорубка сожрала его, выплюнув останки в кипящую маслом кастрюлю. Патрик, стоя сзади, придержал его за потную футболку: «Не оступись!»

Титан пришёл в себя.

Рабочие, завёрнутые в защитную одежду, робко поглядывали на мужчин, что возвышались над их производством. Судя по их виду, здесь трудились беженцы из Пустоши, готовые на любую даже самую дешёвую и страшную работу. Патрик предлагал угоститься кабачковой икрой, но аудитор вежливо отказался. Мужчины не стали глубже спускаться. Они неторопливо пошли к воротам со знаком «Выход». Ответственный за пожарную безопасность: «Серёгин А. С.»

Титана продолжало мутить даже когда он вышел на воздух. Хорошо, что не на скотобойню послали работать. Патрик упоением рассказывал про разлагающиеся туши гниющих бычков, про ряды отрубленных голов, реки крови и всё такое прочее, весьма кулинарное. Он там раньше работал. Птенцов опёрся на водяную колонку и выдавил, умываясь:

— Ушёл оттуда из-за всей этой мерзости?

— В принципе, да. Сменил сферу деятельности, скажем. Не мог смотреть на страдания бедных животных. Долго не ел мясное. Вонь склизких от крови коровников не покидала меня. Чёртова Артомоновка! Где моя жижа для курилки…

— Я сам не понимаю, как там люди могут находиться! — волновался Титан. На самом деле он не хотел это проверить лично, ведь поговаривают, что у «Мясного Королевства» тоже проблемы и есть шанс, что они наймут аудитора.

— А в моргах и больницах как? А вот так же! Не все могут это выносить, — Патрикей заправил и закурил электронную вонючку со вкусом вишнёвого пирога. Да сколько можно? Как паровоз! Но воспоминания о старой работе принесли ему ароматы тех страшных забойных. Патрик зажмурился, сухо сглотнул дым. Убрал с отвращением курилку, откашлялся и сплюнул.

Время три. Пора отчаливать и заниматься отчётом. Выходя с полей, аудитор заметил хитрый взгляд сквозь крепкий табачный дым. В окно своего кабинета на втором этаже дымила Зорган. «Курение вредит вашему здоровью», — громогласно объявляла надпись на её длинной палочке с химическим дымом.

«Точно на нервах здесь все. Курят и курят!» — возмущался про себя Птенцов, делая вид, что не замечает Ингрид Вульфовну. Она же, наоборот, не сводила с него глаз.

За широкими дверями гудела проходная. За стойкой ресепшен с трубкой у уха стояла та девушка, что встречала Титана первый раз. Забыл имя. Ольга, кажется? Нет, Оксана. Она вскользь оглядела его, типа не заметила. И ни следа Лины. Двое мужчин в спецовке прошли мимо, неся инструмент и краски. Неужели! Титан прошёл по коридору вперёд и увидел тот самый жуткий туалет на первом этаже. Снята дверь, слышен стук молотка и скрежет дрели. Вдоль уложены мешки с мусором и стояла свежая хоть и не дорогая сантехника, готовая к установке. Могут, когда захотят! Возможно, и у всей фирмы есть надежда на спасение, как у этой уборной.

Титана машина отвозила только утром, так как не было заранее известно, когда он закончит — после обеда или досидит до ночи. Предстоит идти пешком. Уже знакомая станция «Ракетная», скрипящий поезд метро. Сонные усталые люди. Бедные дворы и беспризорные дети, шумящие на грязных улицах. Их уроки закончились, а родители ещё не пришли со своей тяжёлой работы. Титан погрузился в книгу в ожидании нужного состава метро. Лёгкий джаз полиритмичными нотами лился из пыльных колонок под сводами метрополитена. Тут в кармане аудитора зажужжал его мессенджер. Маленькая штучка с чёрным экраном и хлипкими кнопками. По ней он получал срочные сообщения и мог что-то коротко отправить в ответ в духе «перезвоню», «хорошо», «нет». Тревожные буквы пробежали по монохромному экрану:

«Рэй, мы в осаде! Когда зайдешь? Срочно!» — читалось в сообщении Макса. Лидер группы просил помощи в игре. Нужно бежать. Но как же отчёт? Лёдов и Берлиндо сдерут с него за это шкуру. Надо было выбирать.

«Скоро буду», — кривые квадратные буковки улетели Хаму Максу.

В ответ лишь едкое: «Не спеши. Я попрошу врагов подождать!»

Запыхавшийся, потный, багряный от жары аудитор влетел в «Убежище». Сегодня было необычайно жарко и малолюдно. Он шустро запустил свой компьютер, и пока он грузится, закинул монетку в торговый автомат. Тот выплюнул бутылку газировки «Ваниль». Титан её залпом выдул.

«Рэй — здесь! Что случилось?» — зашёл в голосовой чат главный лекарь клана. Онлайн были непривычные для столь раннего времени пятнадцать игроков, в том числе и союзники. Шло громкое обсуждение боя, что Рэй даже не смог прорваться сквозь гвалт команд и криков. Из их волшебной пятёрки не было только Чарли. Он работал до шести.

— Катапульты, въезжаем, въезжаем в них! — энергично раздавал команды Макс. — Шестой тэг! По хилу работаем. Маги, дайте усиления! Баф мне быстрее! Где «пальцы»? «Пальцы скверны» мне! Держимся! Красное бей, зелёное хиль! Семя, семя кидай! Отлично! Семя в Чена! Есть! Минус один! Дальше! Держите жреца!

— Держу! Сдал ульту! Нет маны, страх на мне, страх на мне! — отвечал незнакомый шипящий дешёвым микрофоном юношеский голос союзников по команде.

— Рэй заходит в игру! — был услышан Титан.

— Быстрее! Группа сформирована, давай бегом на южную стену! Портал мне, портал сейчас же! Ждём хилера! — продолжал нервно друг Клаус.

— Tell us, do we jump? — прорезал эфир кто-то из иностранных союзников с тяжёлым арабским акцентом. Спрашивал, когда вступать в бой.

— Hold, hold! — приказывал ждать Брут Лемерис. Он один из немногих, кто знал английский. Все школьники в этом мире должны были что-то выбрать для изучения в качестве первого иностранного. Приоритеты, приоритеты. Половина планеты общалась на этом языке наряду с аравийским, персидским, хинду и мандарин.

Рэй вошёл в игру. Он очутился в своём шикарном виртуальном особняке, что построен на территории цитадели клана. Внутри — бережно расставленная изысканная мебель, редкие картины на стенах, элитные доспехи на манекенах, трофеи на полках. Рядами блестели сундуки, набитые золотом, алхимией, ингредиентами для профессий. Орда магических питомцев покорно сидела в клетках, под стать достижениям хозяина в игре. Некогда было засматриваться и поливать цветочки. Лекарь выскочил на крыльцо, неподалёку слышался бой. Под стенами виднелся сизый дым, что поднимался с южных окраин. Присоединился к своей группе.

Перед ним на экране возникли маленькие кирпичики — полоски здоровья, показывающие состояние остальных участников. Пятнадцать штук. Один был труп, о чём гласил черепок на его полоске здоровья. Жизни остальных резко убывали, а затем нехотя вновь пополнялись. Кровавые пиктограммы отрицательных эффектов и проклятий мигали на их изображениях, символизируя, что ребятам тяжело и нужна помощь. У лекаря уже рука чесалась.

Пятеро игроков в группе — союзники. Это их друзья из большого и серьёзного персидско-арабского клана «Шабах Арижали» или проще — «Призраки». Возглавлял клан один из лучших воинов под ником Шейх. Вместе они образовывали Гильдию с другими менее стойкими кланами.

Злые языки обвиняли клан Макса «Ночные Сталкеры» в том, что они прислуживают более крупному и могучему образованию в игре как вассалы. Подпрыгивают, готовые за косточку выручить хозяина и вписаться за него в драку, сделать грязную работу. Но «Сталкеры» были о себе лучшего мнения — они более сплочённые, опытные. По богатству и влиянию, конечно, уступали таким кланам как «Призраки». Причём значительно. Ведь «Сталкеров» было всего двадцать человек, и из тех активно играли лишь десяток. Но это настоящие профессионалы. Все они опытные бойцы, без остатка отдающие себя клану. А «Призраков» было за сотню.

Сегодня аравийцы и персы пришли на помощь своим новостальским друзьям. Последние упорно отражали натиск осадной техники и целого полчища иностранцев из «Аколитов». Именно в этом клане и состоял Стомак — один из лучших некромантов в игре. Он затаил злобу на то, что не смог убить Титана вчера в Парке Элизы, и организовал целую осадную операцию против «Сталкеров».

«Пришёл гад за своим кинжалом, что достался Шторму. Это не просто осада. Это месть!» — думалось Рэй.

Если нападающие захватят цитадель и удержат контроль над тронным залом в течение трёх суток, в отведённое время установив свой флаг, то захватят её. Все сокровища, артефакты, броня — всё достанется им, а цитадель будет разрушена. Хозяева потеряют если не всё, то почти всё. Придётся начинать сначала.

Небольшая группа сопротивления принялась борзо тягаться с превосходящими силами противника. «Аколиты» явно подготовились и решили занять выгодную позицию, пока костяка защитников не было в игре. «Сталкеры» не ждали такой засады. Тем не менее ребята вовремя выявили осадные орудия и смогли организовать круговую оборону своих территорий.

План Макса по отражению атаки был прост и гениален: подождать опытную, хорошо подготовленную группу врага и открыть портал для друзей из «Призраков», чтобы те помогли переломить ход сражения. Убийство ключевой группы игроков «Аколитов» в доспехах пятого, максимального уровня, позволило бы отбиться и неплохо обескровить их потенциал. Сейчас же бой шёл против пушечного мяса нападающей стороны. Все в доспехах третьего уровня. Это так, дешёвка, эффективная и недорогая, которую уважающие кланы легко замещали.

Игроки сокращённо называли такие доспехи «Т3» или «Т5», от слова «Tier» (тир) или «Уровень». Разница между 4 и 5 уровнем была примерно 20–30%, что давало ощутимое преимущество на поле битвы.

Внешние стены прорваны. Фермы и сторожевые башни клана сожжены. Дороги контролируются патрулями «Аколитов». Торговые базы уничтожены, караваны «Сталкеров» разграблены. Производство и строительство остановлены. Всё вокруг горело. Осадная техника и палаточные лагеря нападавших виднеются до горизонта. Они принялись возводить тяжёлые мортиры и требушеты, нагоняя виртуальных рабочих.

Рэй заглянул в хранилище клана и моментально понял, что не хватает по набору доспехов «Т5» на каждого, кто был в игре. Значит, всех парней один раз уже убили. В запасе у каждого было по три комплекта. Осталось два. У Рэя запасных наборов ещё три. Доспехи Чарли тоже на месте. Всё аккуратно сложено и подписано.

Каждый такой набор стоил весьма дорого. Если игрок захотел бы купить его с нуля, то пришлось бы выложить в донат-шопе почти сто тысяч лепта. При средней-то месячной зарплате в миллион. Все серьёзные игроки производили доспехи самостоятельно, крайне редко тратя реальные деньги. Они копили ресурсы, собирая звено за звеном, иногда ожидая конца производства неделями, надеясь на редкие материалы. Конечно, разбить такую пиньяту с нажитым добром стоимостью в сотни тысяч золотых — мечта любого лидера крупного клана. Вот и «Аколиты» позарились. Однако их ждали острые зубы обитателей этих замков.

— Мы завязываем бой своим патрульным отрядом, — раздавал ценные указания Макс. — Рэй, ты отлично нас усилишь. Главная цель — катапульты и посты десантных дирижаблей, потом их ударная группа в элитных доспехах.

— У нас готова группа из десяти ребят «Шабаха», что ждут команды на вход в игру. Враги видели пятерых, но это — всё. Шейх выделил нам ещё десятку бойцов в «Т4». Опытные ребята, — проводил инструктаж Брут. Он был, вроде как, номер два в их вертикали власти.

— Вы не заходили ими в игру? — удивился хитрому плану Рэй.

— Не-а, у них же шпионы сидят в клане «Шабаха», смотрят, кто из игроков онлайн. Шейх уверен в этом. Из-за этого такой спектакль, — продолжал Лемерис. — У «Аколитов» сейчас тоже не так много игроков, они выставят, я думаю, плотную группу в «Т5», а остальные пойдут мясом в «Т3». Мы при правильной сборке сможем их убивать с одного удара. Всем взять точечный быстрый урон. Охотники — «Выстрел тьмы» и «Разрыв», техномаги все берём «Сжигание» или «Гидроудар», ультуйте чаще, не экономьте. Чернокнижник Федя, возьми «Ослабление души» и «Порчу уязвимости», ты будешь убирать им бонусы на здоровье, чтобы нам было полегче. Полностью в урон идём ребят, работаем слажено, по команде. Рэй нас щитами и барьерами прикроет. Титан, берёшь сборку на плотность и устойчивость, придётся выживать. Тебя будут пытаться взять в фокус убить первым.

Рэй всё понял. Руки тряслись. Адреналин молнией бился в его груди. Фирменная футболка промокла и липла к его коже. Он дёргал ногой и жадно поглощал газировку из автомата. За компьютером есть было категорически запрещено, и поэтому его желудок урчал в молитвенном стоне голода. Даже от варева или жужева с похлёбкой «Сочное» не отказался бы. Пришлось закидывать в себя шоколадки из автомата.

«Вдруг я не справлюсь, подведу друзей? На меня наорут и разжалуют. Мы потеряем всё. Я потеряю всё!» — крутились сомнения в голове лекаря. По сути, он был единственным, кто полноценно прикрывал группу. На его плечах лежала судьба всей команды. Но хладнокровие, безбашенность и искренняя уверенность Макса не давали и шанса на сомнение в их деле.

Группа защитников приготовилась, приняв усиливающие зелья и прочитав магические свитки. Они выстроились в неровный рядок возле одной из башен, что подверглась нападению плотного строя осадных орудий неприятеля. В небе чернели дирижабли с десантной пехотой. Эти солдатики не управлялись игроками — они лишь призваны растянуть оборону и отвлечь их силы. С обеих сторон грохотали пушки, выстраивалась тяжёлая пехота и конница. Они ждали приказов.

Над цифровой башенкой развивалось красивое знамя «Сталкеров». Через секунды оно будет объято огнём и дымом, а у стен сойдутся десятки виртуальных мечей, клыков, щитов, заклятий. Сталь и свинец вопьются в несуществующую плоть. Казалось бы, мелочь — игра. Всё на экране неосязаемое, нереальное. Но парни стояли насмерть за эти картинки и пиксели. Это была их душа. Они вкладывали в игру своё время, силы, эмоции. Игроки дружили, сходились, ссорились и воевали в этом вымышленном мире, придуманным игроделами из Арабии. Конечно, создатели получали огромные доходы со своих фанатов. Но с каких пор наживаться на опиуме для народа — преступление?

Началось!

Вдалеке показалась ударная группа противника. Раздался вой горна, что улучшал выносливость персонажей. Макс на ломанном иностранном докладывал своим партнёрам о ситуации, общаясь на страшной смеси языков и игрового сленга. Шейх — лидер клана персидских «Призраков», терпеливо сидел и ждал команды, не заходя в игру. Он усыпил бдительность неприятеля тем, что его, вроде как, нет на месте. На виду лишь засадная группировка из пяти бойцов «Шабаха». Но их лидер всё слышал, поддерживал и помогал Максу советом. Шейх опытнее в стратегических вопросах. За его плечами не одна подобная осада. Скорее всего, манёвр с внезапным заходом в игру — его идея. Клаус весьма прямолинеен для такой засады. В этом и была прелесть задумки. Шейху тоже было бы интересно подраться и получить должок от такого сильного коллектива как «Ночные Сталкеры».

В авангарде «Аколитов» появился Блюмен-Зомби — их бессменный лидер. А за ним приспешники высокого мнения о себе. Это были лучшие игроки — знакомый нам Стомак, Гарет Врекер, Копопоптер, Мила Д’арк, Каролина Рипер и многие другие менее известные личности — тусовка. Плотная сильная группа на лошадях и ездовых драконах, в лучших доспехах, все обмазанные зельями, благословениями, усилениями.

— Да они все безработные что ли, сука? Это их весь костяк, ребят! — дрогнул Хам Макс. — Они этой группой собираются на «Атомик Кингс» и все они здесь!

— Oh, they think they can finance their trip to «AK» with your citadel? — Улыбался Шейх. Он пошутил, что их клан себе хочет обеспечить поездку на турнир, захватив их цитадель и продав добычу на чёрном рынке.

— Хрен там плавал! — стиснул зубы Макс.

— Careful now, Max, they have some more traps for you. They may have bat-phoned Racoons or Dheli Gore clans. If so, Retreat until you have more people, don’t waste «T5» armor!

— Ok, friend, ok. Чего он сказал, переведи, Брут?

— Говорит, у них ещё засада подготовлена, могли тайком позвать «Ракунов» или «Дели-Горов». Если что — не дерёмся на цитадели, отступаем, запасы «Т5» броников не резиновые.

Понятно. Против них ожидаются ещё сильные кланы, готовые подключиться к драке. Будет замес в стиле «у кого больше союзничков — тот и победит». Время для всех сторон не очень удачное. Но Макс был уверен. Присутствие Рэя вселяло в него надежду, что всё будет хорошо. Тайные информаторы в недружественных кланах бы нашептали за горсть монет, что против него готовится мировая заварушка. Но они молчали. Переметнулись? Макс нервничал. Он любил всё держать на контроле.

Отступать некуда. Все приняли покупные зелья и усиления. Готовы. Персонажи светятся всеми цветами радуги, чарами; как гирлянды.

Раздалась серия оглушительных залпов. Экраны игроков затряслись. Стена мигом пала и в открытую каменную рану хлынули солдаты противника. Это была мелочь, призванная измотать группу «Сталкеров». Но они непоколебимы и полны сил.

Спустя минуту на том конце прозвучало решительное: «В бой!»

«Аколиты» в сверкающих доспехах ринулись прямо в жерло битвы — на головы защитников, нанося им чудовищные повреждения. Рэй включился в игру, нажимая все кнопки, что у него есть. Он притих, сосредоточившись. Друзья по команде пытались облегчить его выживание, замедляя и усыпляя врагов, что вгрызлись в него. Для всех он был приоритетной целью.

Стомак уже предвкушал, как будет обыскивать хладный труп инженера поддержки. Он насылал зомби и скелетов, подкрепляя их тайной магией. Мелкие пакостники впивались в щиты Титана, царапая его. «Убейте их, снимите их с меня!» — вопил истошно хилер. Его тотчас прикрыл грудью Макс.

Битва была равной: никто не допускал ошибок. Союзные техно-маги, накопив энергии, принялись накладывать свои ультимативные способности. С яростью огня и ветра они по команде обрушили всё, что у них есть. Успех! Персонаж врага пал на одной единице здоровья! На него был потрачен специальный редкий и дорогой предмет — «Кокон Часового». Он предотвращает смерть игрока и накладывает на него стазис на десять секунд, словно выключая его из игры, при этом не давая погибнуть. Разбойник противника встал на колено. В него полились исцеляющие заклятья «Аколитов». Полоска жизней вновь полная, ярко-зелёная.

— Всё хорошо, держимся, они тратят сильные покупные способности, мы их переигрываем, всем стоять! — на кураже командовал Макс. Чаша весов помаленьку начала склоняться в сторону обороняющихся. Усилиями союзников сбиты два дирижабля с десантом оппонентов. Они были бы крайне неприятны в тылу. Противник тратил запасённые зелья силы, маны, здоровья. И тут их маги открыли портал. А за ним…

— Ниппонцы! — истошно прокричал Брут, наблюдая, как волшебный круг выплёвывает десяток игроков под вражеским знаменем.

— It’s Genshi! Nippons! Ten people, no, more! — Макс почувствовал, как в него впились десятки мечей, огненных шаров, проклятий. Он откровенно запаниковал, ему очень больно. Новых врагов около двадцати. Это клан «Genshiryoku», что был достаточно силён и знаменит. Но и набирала много новичков. Все их знали как «Генши». В Азии сейчас прайм-тайм — все игроки не спят.

— What is their gear? What Tier? What they do? — Шейх спрашивал, в каких они доспехах, что делают, как себя ведут. Ему нужен чёткий доклад.

«Генши» атаковали других персонажей обороняющихся, нежели «Аколиты», что странно. Важней было бы бить всеми пушками по одному. Носили доспехи четвёртого класса — тоже достаточно сильные и дорогие. При этом выглядели расхлябанно и несобранно. На них были не все усиления, не лучшие зелья.

— Portal small team, fast, we need help! Heal me! — дал нервную команду Макс на портал для доброса маленькой группы «Шабаха».

Клаус не выдержал натиска и опустился на одно колено, ожидая стазис десяти секунд, после которого он был готов окончательно погибнуть. «Кокон Часового» в действии. Обоюдоострое оружие.

— Мужики, ноль помощи! — нервничал воин.

Тотчас Штормикс поставил рунический круг призыва. Малая группа игроков «Шабаха» в полной готовности запрыгнула в свой портал и подключилась к драке. Они действовали слаженно и спокойно. Рэй держался, отделавшись парой сильных зелий здоровья. Пришедший на помощь лекарь «Шабаха» помогал ему справляться. В голосовом чате раздавались редкие чёткие команды, прерываемые возбуждёнными криками Макса. Было похоже на хирургическую операцию. Сестра, зажим. Скальпель. Тампон. Кубик адреналина. Мы теряем его.

— Подхвати контроль на саппорте!

— Держу, таймер двадцать.

— Мне сбили «Фотон», сбили, нужен хелп!

— Даю, линк повесил, хилю. Держись!

— Shield down, I’m on fire!

— OK, casting surge! More help!

— Пацаны, я держу их хантера, бьём, давайте!

— Есть! Минус один у них!

— Хилимся, живём, лять, давайте, поднажмите!

Понеся первые потери, противник не спешил ретироваться. Как им казалось, это все козыри в рукаве защитников. Блюмен-Зомби, глава нападающих, уже потирал руки и давил широкую улыбку, ликуя в микрофон, что добьёт этих чёртовых новостальцев. «Аколиты» принялись насмехаться и писать сообщения в чат, высмеивая защитников:

— А мамочку не забыли позвать?

— Это всё? Сла́бо!

— Верните кинжал, ублюдки! — гневался Стомак.

— Готовимся снимать штанишки, девочки! — заглавными буквами писал в чат Блюмен-Зомби.

— Номер нашего счёта знаете? Закидываем денежки, закидываем! Может вас отпустим, не станем избивать.

— На колени, сучки! Всех поимеем!

— До встречи на ваших похоронах, ха-ха!

С этими оскорблениями противники пошли ва-банк. Открылся новый портал. Залетели десятки игроков «Аколитов» третьего эшелона атаки, все в «Т4». С ними ещё «Генши» из руководства — в доспехах высшего уровня. Светящиеся крылья усилений и заклятий уже сверкали на них. Бульдозером они впились в слабеющую оборону Макса в надежде окончательно добить его. Противники надеялись раздавить главного танка и защитника. В их глазах он и был ключевым командиром, убив которого остальные бросятся в рассыпную. Не тут-то было!

— Логин! Все логин! Заходим в игру! Включаемся! Срочно! Шейх, джамп, портал, портал! Мы дерёмся! Ви файт, файт! — истошно орал на всех языках Макс. Без раздумья Шейх нажал на кнопку входа в игру. Мигом зашёл в группу. Ещё держатся. Противника было реально много.

Но Шейх — старый лис.

Пока ждали эскалации, он тихонько написал одному из популярных стримеров Востока — XingTian (Синь-Тянь), или Божественный Великан:

«Срочно! У новостальского Клана лучшая битва в этом году! Залетай! Будешь на нашей стороне? Шейх».

Синь-Тянь сразу увидел сообщение по «красному телефону». Они с Шейхом общались. Великан как раз планировал своё вечернее шоу, доедая ужин. Тут, получив сообщение, он подскочил к компьютеру, запустил трансляцию игры. Синь-Тянь старался избегать конфликтов, ибо ему негоже было занимать стороны. Но ради такого хайпа он был готов на всё.

Созвонился с Шейхом. Бойцы «Аколитов» давят оборону «Сталкеров» и «Шабаха». Атакующих слишком много, они напирают. Защита трещит по швам. Шейх занимал проигрывающую сторону. «Сталкеры» — уже объект насмешек. «Поддержать их — благое дело», — смекнул Синь-Тянь. На сборы времени нет. Взял пару верных друзей и обещал прибежать на заварушку.

— Мы их не давим, поднажмите, пацаны! Кому ещё воскрешение? — Титан кричал на весь компьютерный клуб «Убежище». Битва всё ближе подступала к сердцу их цитадели. Павшие «Сталкеры» и «Призраки» воскрешались и переодевались в запасные наборы брони со склада хозяев. Запасы таяли. Пот с лица Макса впитывался в его клавиатуру. Он даже боялся представить убытки, но смысла экономить не было. Проиграют — потеряют всё!

Противник был экипирован очень хорошо, но исполнял хуже, чем «Сталкеры». Против ребят выступала сильная, но разношёрстная толпа. Им не хватало единства, чтобы разом ударить по одной цели, дабы уничтожить её. Это позволяло лекарям подхватывать и спасать тех, кто находился под прессингом. Но запал кончался, энергия на исходе. Максу показалось, что вот он — конец. Перед ним со свистом пролетали огненные шары неприятелей.

И в момент отчаяния на холме показалась группа воинов на коллекционных скакунах. Во главе — Шейх, что восседал на лучшем коне. Чёрные сатиновые доспехи воина отливали золотом, а непробиваемая магическая аура укрывала его второй кожей. Над Шейхом гордо возвышался нимб элитного игрока. Уровень мастерства «Платина 3200». Такого не было ни у кого из тех, кто сражался в долине.

Раздалось спасительное «В атаку!». Конница «Призраков», перескакивая трупы игроков, шквалом влетела в нестройные ряды оккупантов. Рассекая шашкой, Шейх срубал головы одну за другой. От его мощных ударов падали орки, гномы и эльфы вражеских кланов. «Призраки» спешились, выстраиваясь со «Сталкерами» плечом к плечу на ратном поле. Бойцы защиты и поддержки — впереди, лекари и маги — сзади.

Шейх лишь успел выкрикнуть своим оппонентам: «А вот и папа!», как посыпался гвалт команд, смешавшись в одну неразборчивую кашу. Кричал Макс, кричал Шейх, пытаясь перехватить управление боем, вопил Рэй, отдавая приказы другим лекарям.

Спустя минуту из ниоткуда появился нейтральный разбойник. Он добивал обессиленных игроков «Аколитов» и «Генши». Это был Великан с парой прихвостней. Они восхищались своими убийствами, развлекая толпу на вечерней трансляции.

— Ловим их, ослепляем, никому не дать уйти, убить ВСЕХ! — орал в микрофон Макс едва сдерживая эмоции. В туалет даже не отойти. Бой идёт! Не на жизнь, а на смерть!

Инициатива на стороне защиты. Блюмен-Зомби истошным голосом командовал «Аколитам» отступать, нет, бежать. Он тяжело дышал, почти бился в истерике, а когда погиб от огненного пламени Шторма Х — в бешенстве, ударив об стол наушники, выбежал из своей комнаты, обильно матерясь при домочадцах.

Нападавшие рассеяны. «Сталкеры» стали осторожно радоваться и предвосхищали делёж добычи. С противников выпало около двадцати наборов брони лучшего класса, двадцати! Врагов погнали дальше до осадного лагеря, сметая всё на своём пути. Захватчики теряли десятки бойцов, что воскресали и оказывались на поле боя, следуя истеричным командам своих полководцев в попытке удержать ситуацию. Лагерь «Аколитов» был захвачен без потерь. С него вынесли кучу золота, компонентов и материалов. Враги приготовились весьма недурно. Запасы были немереные.

— У них не вышло сыграть в рулетку! — радовался Макс, он же Клаус, при этом он едва не плакал от счастья.

— Ага, они поставили столько бабла на своих дружков, одели их, заплатили, а затащить бой не смогли. Да они нам так подсобили перед чемпионатом — мы сможем лучше готовиться, а не заниматься фа́рмом золота! — ликовал Брут, он же Сарай.

Шторм Х был вне себя от радости: он в этой драке нанёс больше всех урона и получил заветное достижение, да не одно. Позже в игру зашёл Чарли Даккас, извинившись за отсутствие — пока работа, пока сына со школы встретить. Мчался на всех парах, аж слетели шарф и шапка. Заработал штраф за превышение скорости, но так и не успел. Он был раздосадован тем, что пропустил такой бой. Спрашивал, чем ещё мог бы помочь.

Для всех нашлась работа, даже сейчас. За́мки и территории клана были уязвимы. Отовсюду полезли бандиты и разбойники всех мастей — нужно организовать патруль и охранять караваны, что неспешно везли добычу из разорённого осадного лагеря «Аколитов». Кругом падальщики и заезжие стримеры, ищущие лёгкого убийства и спонтанных сражений на своих условиях.

Шейх со своими ребятами, выслушав хвалебные оды благодарности хозяев цитадели, поспешили откланяться. Им были обещаны все почести, уважение, компенсации потерь, награда от проданного. Но «Призраки» ничего не взяли. Они рассчитывали на помощь «Сталкеров» тогда, когда те будут действительно нужны. Что ж, достойная плата, ведь без них ребята не вытянули бы этот бой. Макс всё боялся, что придётся слить матч на «АК» Шейху, если дойдёт до противостояния. Он уже приготовился отказывать старому другу и ссориться.

В интернете мигом разлетелись новости о самом эпохальном сражении месяца. Все значимые медиа стали освещать это событие, крутить записи драки, анализировать ошибки и недочёты обеих сторон. Обороняющиеся отбились малыми силами и хитрой тактикой. И в один момент их клан взлетел на безумную волну славы, что накатилась на них.

«Аколиты» были растоптаны. Блюмен-Зомби вышел из игры. Он вложил все свои деньги и сбережения в игре в это сражение, планируя расчистить себе путь на чемпионат. Он мечтал внушать всем ужас, показав, что он победил рукастый клан новостальцев в чистой битве, да ещё и с подмогой с той стороны. Он бы всем раздавал интервью о своей героической победе и троллил побеждённых, кичась виртуальными подвигами. Обломался.

— Рэй, Макс, там «Киберспорт Лайф» зовёт нас на эксклюзивное интервью! Прямо сейчас! — возбуждался Брут Лемерис.

— Вау! Пошли-пошли! — радовался усталый Макс.

Рэй взглянул на часы. Уже стемнело. В «Убежище» снова толпа глупых детей, курящих вейпы со вкусом съеденных сухарей и чипсов. Они кричали тонкими ломающимися голосами и не давали ему сосредоточиться. К тому же утром встреча в офисе.

— Не, я пас, парни. У меня завтра работа. Я и так раньше сорвался, фуф. Тяжело было!

— Ладно как скажешь, — погрустнел лидер клана.

— Спасибо, клёвый был бой! Интервью посмотрю дома. Тем более слышите, как тут шумно стало? — объяснялся Титан.

Его не дослушали. Быстро распрощались и разбежались по углам. Выходя из игры, Леди Рэй увидел в своём почтовом ящике непрочитанное сообщение. Стомак в сухой форме выразил личное уважение Рэй и сказал, что это была крутая драка. Титану не хотелось злорадствовать поражению сильного противника. Кто знает, может, их пути и пересекутся в будущем. Ответил тому нейтрально: поблагодарил за бой, пожелал успехов.

Вышел из игры. Выключил компьютер.

Вынырнув из этой шикарной сказки, Титан двинулся к выходу. В баре его сразу заметили и, отрываясь от новостей игрового мира, хором воскликнули:

— Да это же Рэй! Титан, мужик, ну вы задали жа́ру!

— Весь интернет гудит от вас!

— Вот красавчики! Классно, поздравляю!

Это был не сон, к счастью. Его заставили чокнуться коктейлем, обнимали, братались. С ним требовали фото: Марла лично сделала снимок ликования в игровом зале, повесив позже его на некую доску почёта из уважаемых игроков, что обитают в её заведении. Один парень лет пятнадцати, совсем юный, подошёл к Титану и попросился взять его в клан. Говорит, он тоже играет инженером-лекарем и хочет быть таким же крутым, как Леди Рэй.

Титан ничего не смог ответить. Сказал лишь, что всё получится, и посоветовал тому переговорить с лидером их клана — Хамом Максом. После того, как закончится активность в домашней цитадели, разумеется.

Рэй сбежал от лишних глаз, хотя самого переполняла радость. Ему отбивали пятерню, желали успехов на «Атомик Кингс», обещали держать кулачки.

Настроение отличное. Даже не волновался насчёт «Сочного». Тёплый неоновый клуб с громкой музыкой и ликованием остался позади. Может, бросить работу? К чёрту все эти «Сочные», закусочные, глупых директоров без образования и старых перчёных начальников — один дурнее другого. Заняться игрой. Вон как Синь-Тянь — поднимает миллионы крипто-лепта за одну трансляцию. Титан столько не получал и в месяц… Хотя зарплата у него была сильно выше средней — вдвое. И он не очень-то и жаловался. Копил на машину и классом получше. Жены нет, семьи тоже. Тратился на себя, да по мелочи. Но деньги не главное — ему хотелось продолжать момент этого триумфа; раствориться в нём, застыть, оставшись навсегда яркой цветной фотографией.

Ведь их небольшой коллектив сейчас на пике славы. Прямо сейчас они — самые сильные в мире. В мире! У них наконец-то появился настоящий шанс вырваться на Чемпионат, показать себя. Никогда русскоговорящая команда, а уж тем более новостальская не попадала на финальную серию игр. Все вылетали на этапе отборочных. Он мог всё изменить: начать тренировки, вместо машины купить компьютер, больше встречаться с Клаусом и Сараем, по сути, единственными друзьями. Он хотел бы съездить в гости к Чарли, повидаться со взрослым дядькой.

Но здесь перед глазами возник образ матери. Красивой, строгой, грозной. Он до сих пор боялся её. Уважал. Она частенько ругала Титана, ударяя при этом пальцем по столу так, что оставались вмятины:

«Хватит играть, Тит! Твои игры тебя погубят! Школу с тройками закончишь, не поступишь никуда! Что, улицы подметать пойдёшь и туалеты мыть? Станешь дворником, или жестянщиком в пустошах! Я тебя для этого рожала? Хватит играть ещё раз говорю! Ты меня слышишь-нет? До пенсии, что ли, это будет продолжаться? Иди учиться! А то будешь нищим! Бездомным! Нет бы подработку нашёл, чем сидеть так глаза лупить, совсем зрение посадишь! Облучаешься у монитора своего сутками! За ум успеешь ещё взяться. Выучишься, пойдёшь финансистом, экономистом, станешь начальником, всё у тебя будет хорошо! Мать что, по-твоему, вечная? Я что, зря по стройкам хожу? Ведь ради тебя всё! Руки — посмотри — отваливаются уже, вены вон как вздулись. Цистит заработала в этих ледяных бетонных коробках. Помру, что делать без меня будешь, м? А ну пошёл! Ремня сейчас дам!»

Игрок ехал в лифте на тринадцатый этаж к себе домой, а в зеркале под слоем объявлений он разглядел её — свою маму. Лицо её было сморщенное, злое, сердитое. Она протянула ему записку: «Хватит жрать! Иди учиться!»

Титан опешил, присмотрелся, а это отражалась реклама на стене лифта: «Хватит ждать! Кредит „Град-Банка“ — на любые цели!»

— Ты точно кончишь как твой папаша — никчёмный! Дура отпустила тебя бестолкового гулять, и что? Штаны новые испачкал! Только что купила!

— Но мама, я буду дальше в грязных ходить! Не страшно! — рыдал третьеклассник. — Я не знал, что у будки окрашено! Я отстираю!

— Хрен-стираю! Мы с бабушкой из кожи вон лезем, а ты слепой, мразь такая! — женщина схватилась за ремень.

— Мама, пожалуйста! Я не полезу никуда больше!

— Конечно, не полезешь! Будешь вместо улицы дома сидеть! Вечно у тебя приключения на задницу! Вон маньяков там сколько, насильников, и даже им ты не нужен! Лучше бы встретил тебя такой один! К бабке поедешь в деревню, понял меня?! Бестолочь!

— Я понял, понял! Ты сама говорила, что я тебе дома мешаюсь, и чтобы вечером шёл гулять! — ревел ребёнок.

— Теперь дома будешь, ясно? Наказан! — орала мать.

— Мама не бей!

Она пылала, стоя над ребёнком, что сжался на раскладушке в углу комнатушки общежития. Это было ещё до того, как они переехали в новую квартиру после смерти бабушки. В одной её руке были испачканные краской джинсы, а в другой — толстый почерневший от времени ремень.

— Что у вас стряслось, Карина? — раздался противный мужской голос. Мамин ухажёр, что жил с ней на этаже. Он терпеть не мог, когда дома шумели. Ремень был из его брюк, кстати говоря.

— Бестолочь эта, посмотри, штаны новые испортил, всё в краске изгваздал! Играл он с друзьями, видишь ли! Оно не отмоется теперь!

— Ой, какой кошмар! — цокал толстый мужик. — Да, краска уже въелась в ткань. Растворителем если попробовать, но вонять будет, ой. Короче, испортились джинсы.

— Бить его, нет?

— Меня-то что спрашиваешь? Это твой ребёнок — ты и решай! Поздно этого оболтуса воспитывать, весь в отца!

Титан повесил ремень на петельку своего шкафа. Снял испачканные пылью огородов джинсы. Сложил грязную футболку в стирку. Сел перед телевизором, вытянув ноги. Открыл банку паштета — предпоследнюю. Стал есть ложкой. Гадость. Даже хлеба нет бутерброд сделать, страсть. Поздний час, город уже ложился спать. Пора бы и Титану.

День 3 — Просыпайся, солнышко

Наступила среда. Время за полночь. Аудитор не спит. Пытается работать. Ночь выдаётся тяжёлой. В полудрёме Титан набирал текст своего отчёта. В голове — каша. Сидя в трусах и майке у открытого окна, он нервно косился на плотный конверт, что лежал на столе. Конверт Инги Зорган. Внутри — пять миллионов бумажных лепта. Это приличная сумма. И что с ней делать? Но план был, план был.

Аудитору не удавалось сосредоточиться на работе. Постоянно приходили сообщения из игры: писали друзья, знакомые и новые поклонники. Кто-то даже звонил ему на домашний телефон. В час ночи, ага. Наверное, реклама. Не хотел отвечать. За окном, наконец, пошёл долгожданный дождик, да какой хороший! Пластиковые жалюзи, сложенные вполовину, болтались на сквозняке и бились умершей птицей о раму открытого настежь окна. Лениво сварил крепкий мате-чай. Погладил на завтра костюм. Глаза слипались. Что писать в отчёте? Преамбулу человек набросал, а сам доклад?

Не стал стесняться. Указал всё, что видел. И про весы с клубникой, и про занижение урожайности. Но не стал выдавать Патрикея в том, что от него идёт негатив в сторону начальства. Написал объёмную и нейтральную фразу и добавил: «По наблюдениям». Указал все проблемы, начиная с тыквы и заканчивая инструментом. Упомянул закупки, что предприятие экономит не только на развитии персонала, ненужных мелочах и календариках, но и на реально критических для работы вещах.

«Без вложения в основные средства экономия не имеет смысла, так как это есть прибавочный капитал, что и даёт снижение оборотных средств, доступных для траты. Основа экономики такова и есть. Налицо замкнутый цикл: денег мало, начинаете экономить, но их не прибавляется, и завтра становится ещё меньше. Это деструктивный путь предприятия. Потребуются шоковые меры, если не удастся выявить и устранить проблему. Вплоть до привлечения дополнительных займов или продажи доли участника третьему лицу».

Время — третий час. Машина утром заезжать не будет. Добираться до офиса «Компелянца» ему придётся самому. Есть лишний час поспать, так как совещание с Лёдовым только в десять. Его начальник сам не любитель рано вставать. Вроде бы первая часть отчёта готова. Текст вышел небольшой, но ёмкий, сдержанный. Что есть, то есть. Голова начала гудеть. Выпил таблетки. Помыл ту редкую посуду, что скопилась в раковине. Разобрал бардак. Получше стало. Хоть девушку приглашай! Или собирай друзей.

Соседи сверху устроили очередной дебош с криками и плачем. И так всегда. И зачем было им жениться и рожать детей? Чтобы потом ненавидеть друг друга? Глупые людишки. Удар близкого грома утихомирил орущих соседей. Слава атому!

Завернувшись в мягкое одеяло, Титан забился в угол раскладной кушетки — подальше к стенке. Подложил руку под подушку. Стал дремать.

Спустя время что-то начало глухо и тихонько стучать в его входную дверь. Неужели забыл закрыть, а сквозняк расшатал непрочный дверной механизм? Да нет, бред какой-то.

Парень позволил себе помечтать о чём-то приятном. О том, как поедет в Басру на Чемпионат «Атомик Кингс», встретится со знаменитостями, с разработчиками. Получит автографы и сделает с ними селфи. А может, заключит контракт на спонсорство! Эх, надо было учить арабский или хотя бы английский. Но языков Титан не знал. Так, поверхностно. Надо было бросать к чёрту эту учёбу и плотно заниматься игрой. Дурак, и зачем только мать слушал?

В дверь снова что-то глухо ударило. Будто кот прыгал по шкафам среди ночи. Титан повернулся и вытянул голову. Коридор был тёмен и пуст. Никого. В огнях улицы виднелись пляшущие тени проводов и блики рекламы на голой стене его жилища. Причудливые человечки похожие на пухлых младенцев танцевали в экстазе, рекламируя что-то странное — то ли детское питание, то ли подгузники. Отражение рекламного щита Титан видел краем глаза в зеркале, что висело в прихожей. Оно было заляпано грязью и покрыто слоем пыли поверх неаккуратных разводов тряпки.

Так вот, был бы сейчас в премьер-лиге, играл бы бок о бок с Шейхом или Синь-Тянем. Или ещё круче — с Трумэном. Это легендарный игрок, собравший вокруг себя эпических нагибаторов! Они гнули в игре всех! Его команда «Реал Альянс» и заняла верхнюю строчку в соревновании «Атомик Кингс» в прошлом сезоне. А как было бы хорошо: сидишь себе дома, включил камеру, запустил трансляцию, общаешься, играешь, занимаешься любимым делом.

И в дверь снова стук. Сильный, нервный.

Да что такое-то? Человек аж подпрыгнул.

Титан нехотя встал со скрипучей постели. В носках пошёл по неприятному полу в сторону двери. На улице эхом кричала милицейская сирена и зудел грузовой транспорт. Звуки ночного города приглушались робкими каплями дождя, стучащими по карнизу тринадцатого этажа. Аккуратно, почти на ощупь, хозяин квартиры подошёл к двери. Заглянул в глазок. Пусто. Длинный страшный коридор с редкими тусклыми светильниками уходил куда-то за незримый горизонт перегоревших лампочек.

Дёрнул ручку. Она поддалась, действительно, замок был не до конца провёрнут и от ветра слегка щёлкал язычком. Титана окутало странное желание выглянуть наружу, посмотреть всё ли в порядке. Обычно он побаивался так делать, скорее стараясь попасть домой. Особенно после того случая, как сосед-наркоман, снимающий крохотную квартирку этажом ниже, бегал в горячке с ножом по коридорам и ломился в каждую дверь. Он был голый, весь в крови, резал себя и в его глазах читался ужас и страх той болезни, которой он сам и поддался. Его застрелил ОМОН. А потом приехала скорая, следователи, всех опрашивали. Было жутко. Вдруг очередной безумец понял, что дверь не заперта и захочет… Да мало ли что захочет шальная голова?

Собрался с духом. Сердце пульсирует. Дёрнул дверь. Снаружи темно. Шаг, ещё шаг. Кругом странная новая мебель с ценниками. Как удивительно! Место знакомое. Пустые полки, разобранные диваны, столы и стулья, сложенные под плёнкой. Титан хотел было бы вернуться в квартиру, но двери больше не было. Лишь длинный прямой коридор с белой надписью «Выход» на полу.

«Мама?» — с ужасом для себя сорвалось с уст Титана. По его коже побежали мурашки сотнями маленьких иголок. Неосязаемое прикосновение чужого холодного мира пронеслось по его телу. Удар незримого тока — словно лизнул батарейку. Он ненавидел это состояние и связывал его со своими припадками, что случались в детстве. Кто-то явно пялится на тебя. Кто-то воздушный кружится вокруг и редко-редко, легонько, касается твоей головы и шеи, а затем резко гладит против шерсти. С ним можно поговорить, задать вопрос, но ответа не будет. Лишь очередной укол обжигающей ледышки.

Темно. Холодно. Страшно. Одиноко. Чувствуется будто из теней кто-то ужасный наблюдает за тобой. Титан поднял голову и ахнул, едва не падая.

Торговый центр «Витязево». Ярмарка товаров для дома. Маленький Титан бродит по страшным лабиринтам из мебели, декора, отделочных материалов. Всюду валяются пробники обоев на верёвочке и карточки с цветами краски. Здесь они заменяли ребёнку игрушки и комиксы.

Пустынные ряды из бездушного дерева, стекла, пластика и стали. Небольшие секции интерьера оформлены под жилые помещения, но ненастоящие. Очень хочется пить. Бежит вперёд. Видит — роскошная кухня со столешницей из гранитной плиты и стойкой из чёрного металла. Круглую мойку из натурального камня украшает кран-смеситель с причудливым носиком, только Титан никак не мог заглянуть в саму раковину — мальчик он невысокий. Нет, до воды не достать. Не плакать. Нельзя! Идёт дальше.

Перед ним возникает вырезанный из журнала интерьер квартиры — павильон с креслами, тумбами, столиками на лысых коврах. Его окружили старые телевизоры и списанная техника, что должна помочь покупателям представить свою роскошную жизнь в этом дизайнерском решении. Лоска эта рухлядь не придавала. Искусственные овощи и фрукты пылились в глубоких блюдцах. На них висят бирки с жёлтым ценником «Скидка».

На кофейном столике средь старых журналов сиял стакан с водой. Тит берёт двумя руками вожделенный стакан и хочет опрокинуть его себе в рот, но жидкость не льётся. Муляж! Застывший пластиковый слой воды казался таким настоящим. Чистый, с пузырьками. Фикция!

Перед ним возник тупик — чёрный, давящий, смотрящий сверху вниз взглядом школьного завуча. Зелёные огоньки «Выход» коварно спрятались где-то во мгле опустевших залов с высоченными потолками, из которых выглядывали жуткие трубы, провода и шахты вентиляции. Там точно кто-то жил. Эти чудовища шуршали сводящим с ума шёпотом. Зудели как грубый вдох огромного монстра, что дул в эти ржавые трубы зловонным дыханием. В них что-то текло, как густая кровь по венам. Оголённые провода душили удавкой незадачливого потеряшку.

«Титанчик, не отставай!» — издалека раздался знакомый звонкий голос; не строгий, скорее деловой, занятой. По телу вновь пронеслись мурашки от неуловимых прикосновений. Кто здесь?

Он бежит вперёд мимо ванной комнаты. Тыкает выключатель — света нет. Оказывается в миниатюрной душевой. Устремился к раковине. Подставил табуретку, ловко залез. Судорожно крутит кран смесителя — вода не поступает. Всё ненастоящее! Он стал задыхаться и биться в ужасе. Слёзы проступили на детских глазках. Терпеть!

Слышит неподалёку тихий шорох. Шаги громче. Фигуры приближаются. Его ждал неотвратимый конец. Сейчас дикие звери утащат его под пыльную кровать серии «Хельфъядль», где и сожрут без остатка. Сбежать было некуда. Надо прятаться! Дёргает ручку дверцы шкафа, пытаясь судорожно забиться под раковину. На него выехало огромное мусорное ведро с пакетом — чёрное, как мешок для трупов. Он траурно заглянул внутрь, где увидел все свои любимые игрушки. Морда мягкого синего мишки зияла полыми глазницами, откуда торчали вырванными нервами пушистые нити. Расколотая голова солдатика ухмылялась в нечеловеческой гримасе. Сзади раздался хруст тяжёлой стопы, что шагнула на обшарпанный паркет.

Титан с ужасом оборачивается.

Тут на него прыснул слепящий свет и перед мальчиком выросли исполинские человеческие фигуры, что уставились на него свысока: