Бесплатный фрагмент - Мираж совершенства

ВСТУПЛЕНИЕ

Серый бетон стен, монотонный гул голосов, скрип мела по доске — всё сливалось в единый поток бессмысленной рутины. Максим смотрел в окно аудитории, где за грязным стеклом моросил мелкий осенний дождь. Капли стекали, искажая очертания мира за окном, превращая его в размытую картину импрессиониста.

Ещё один день. Ещё одно занятие. Ещё один шаг к чему-то, что все называют будущим.

Он перевёл взгляд на свою тетрадь, исписанную аккуратным почерком. Формулы, теоремы, определения — маленькие кирпичики, из которых он старательно строил мост в то самое будущее. Но куда вёл этот мост? И стоило ли то, что ждало на другом берегу, всех этих усилий?

Солнечный луч на мгновение прорвался сквозь тучи и упал на стену напротив. Максим моргнул. Ему показалось, что тень от стула преподавателя лежит как-то неправильно, будто под другим углом, нежели должна была. Он прищурился, но в этот момент луч погас, и комната снова погрузилась в привычный полумрак.

Игра воображения, — подумал Максим и вернулся к конспекту, стараясь не замечать тяжелых взглядов, которые ощущал спиной.

Часть первая. Преамбула

Будильник прозвенел в 6:30, как всегда. Максим протянул руку и нащупал кнопку на старом телефоне. Серый свет раннего утра едва пробивался сквозь тонкие шторы комнаты в общежитии. Он лежал, глядя в потолок, собираясь с мыслями и силами, чтобы встать и начать ещё один день.

Его комната была маленькой, но аккуратной. Всё имело своё место: книги ровными рядами на полке, одежда аккуратно сложена, стол без единой лишней бумажки. Порядок в пространстве помогал ему сохранять порядок в мыслях.

Максим поднялся и подошёл к зеркалу. Из отражения на него смотрел худощавый парень с тёмными волосами, падающими на лоб, и усталыми глазами. Ему было восемнадцать, хотя иногда казалось, что намного больше.

— Ну что, Макс, выдержим ещё один день? — тихо спросил он у своего отражения.

Отражение не ответило, лишь устало моргнуло.

Технический колледж «Прогресс» считался одним из лучших в городе. Максим поступил сюда три месяца назад, после переезда из маленького городка, где окончил школу с золотой медалью. Отец, инженер на заводе, всегда говорил: «Образование — это единственный способ выбраться из нашей дыры». И Максим выбрался. Только вот радости это не принесло.

Он шёл по коридору, крепко прижимая к груди сумку с ноутбуком. Этот ноутбук был его сокровищем — купленный на деньги, которые он копил два года, подрабатывая ремонтом компьютеров. Там хранились все его программы, проекты, начатые игры, которые он пытался создавать по ночам, когда не мог уснуть.

— Эй, ботаник! — Максим услышал голос Артёма ещё до того, как увидел его самого. — Что, опять всю ночь дрочил на свой ноутбук?

Смех нескольких парней эхом разнёсся по коридору. Максим опустил голову ниже и ускорил шаг. Не реагировать. Просто не реагировать.

Артём Соколов был звездой колледжа. Высокий, атлетичный, с неизменной усмешкой на лице, он всегда находился в центре внимания. Капитан баскетбольной команды, сын какого-то бизнесмена, он будто сошёл с обложки глянцевого журнала. И почему-то выбрал Максима своей мишенью.

— Да ладно тебе, Макс, я же шучу, — Артём догнал его и положил руку на плечо. Максим вздрогнул от прикосновения. — Ты чего такой нервный? А, знаю, не выспался. Задротил всю ночь, да?

— У меня имя Максим, — тихо произнёс он, пытаясь стряхнуть руку со своего плеча.

— Ого, он разговаривает! — Артём с притворным удивлением посмотрел на своих друзей. — А я думал, ты только с компьютерами разговариваешь.

Группа парней снова засмеялась. Максим увидел впереди дверь аудитории и почти бегом направился к ней, чувствуя, как горят щёки от стыда и злости.

На паре по высшей математике Максим сидел на своём обычном месте — в третьем ряду у окна. Перед ним — белая доска, исписанная формулами, сбоку — дождливый пейзаж за окном. Идеальное место, чтобы сосредоточиться на лекции и забыть обо всём остальном.

Он увлечённо записывал лекцию, пока не почувствовал лёгкий толчок в спину. Обернувшись, увидел Катю — девушку с первого ряда, которая обычно никогда с ним не разговаривала. Она протянула ему сложенный листок бумаги.

— Передай дальше, — шепнула она.

Максим взял записку и, не задумываясь, передал парню, сидящему через проход. Тот развернул её, прочитал, и по аудитории прокатился сдавленный смех. Парень показал записку своему соседу, потом ещё одному. Максим напрягся, пытаясь понять, что происходит.

Когда преподаватель отвернулся к доске, листок вернулся к Максиму. На нём был примитивный рисунок человечка с огромной головой, сидящего за компьютером, и подпись: «Максим-переросток: голова большая, а мозгов нет».

Он почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Руки задрожали, и он поспешно смял листок и сунул в карман. За спиной снова раздались приглушённые смешки. Он знал, кто автор — почерк Артёма он уже научился узнавать по анонимным запискам, которые регулярно находил в своей сумке или на парте.

Максим уставился в окно, пытаясь успокоиться. Это просто глупая шутка. Это ничего не значит. Через год я закончу с отличием, получу стипендию, перейду в университет, и всё это останется позади.

Он повторял эти мысли как мантру, пока не зазвенел звонок, возвещающий об окончании пары.

В столовой было шумно и многолюдно. Максим стоял в очереди, держа поднос и разглядывая доску меню. Сосредоточившись на выборе между пюре с котлетой и макаронами с сыром, он не заметил, как сзади подошёл Артём с двумя своими вечными спутниками — Димой и Игорем.

— Прошу прощения, — раздался рядом голос Артёма с наигранной вежливостью. — Я не видел, что тут кто-то стоит.

И прежде чем Максим успел среагировать, Артём «случайно» толкнул его, да так, что поднос выпал из рук и с грохотом упал на пол. Столовая на мгновение затихла, а потом разразилась смехом.

— Ой, извини, я такой неуклюжий, — продолжал Артём, даже не пытаясь скрыть улыбку. — Давай помогу.

Он сделал вид, что наклоняется, чтобы поднять поднос, но вместо этого незаметно наступил Максиму на ногу. Максим дёрнулся от боли, едва удержавшись от вскрика.

— Всё в порядке, я сам, — пробормотал он, быстро нагнувшись за подносом.

— Да ладно тебе, мы же друзья, — Артём похлопал его по спине с такой силой, что Максим снова чуть не выронил поднос. — Кстати, как тебе моя записка? Я старался передать сходство.

Максим молчал, глядя в пол и мечтая провалиться сквозь землю. Он чувствовал на себе взгляды десятков студентов, слышал их смех, и внутри всё сжималось от унижения.

— Что молчишь? Язык проглотил? — Артём наклонился ближе. — Или только с компьютерами разговариваешь?

— Отстань от меня, — наконец выдавил Максим.

— А то что? — Артём приподнял бровь. — Пожалуешься мамочке? Или пойдёшь плакать в туалет?

Новый взрыв смеха. Кто-то из девушек за дальним столиком достал телефон и начал снимать.

— Просто оставь меня в покое, — Максим развернулся и быстро пошёл к выходу, оставив поднос на ближайшем столе. Есть расхотелось.

Вечером в общежитии Максим сидел за своим столом, погрузившись в программирование. На экране мелькали строчки кода — он работал над своим проектом, простой игрой-платформером с элементами головоломки. Это был его способ убежать от реальности, создать мир, где он устанавливал правила, где всё было логично и предсказуемо.

Телефон завибрировал — сообщение от отца.

«Как твои успехи? Надеюсь, не опускаешь планку. Помни, для чего ты там.»

Максим вздохнул и отложил телефон, не ответив. Что он мог написать? Что учится на отлично, но ненавидит каждый день, проведённый в колледже? Что единственное, что помогает ему не сойти с ума — ночное программирование и мечты о дне, когда он сможет начать свою жизнь заново, где-нибудь далеко отсюда?

Он взглянул на календарь, висящий над столом. До конца семестра оставалось ещё три месяца. Справлюсь. Должен справиться.

Вернувшись к коду, он не заметил, как за окном начало темнеть. Мир снаружи исчезал, оставались только он и экран компьютера — единственное место, где он чувствовал себя свободным.

День первый

Утро началось с неприятного сюрприза. Выйдя из душа, Максим обнаружил, что его одежда, аккуратно сложенная на скамейке, исчезла. Вместо неё лежала какая-то тряпка, которая при ближайшем рассмотрении оказалась старой, выцветшей футболкой с надписью «Девственник навсегда». Максим замер, ощущая, как к лицу приливает кровь. Из-за соседней кабинки донёсся приглушённый смех.

Прижимая полотенце к телу одной рукой, второй он схватил футболку.

— Очень смешно, — сказал он в пространство. — Где моя одежда?

— Какая одежда? — из-за дверцы душевой показалось улыбающееся лицо Игоря, правой руки Артёма. — Я ничего не видел. Может, ты её дома забыл? Рассеянный ты наш.

Максим стиснул зубы.

— Верни мою одежду. Сейчас же.

— Или что? — Игорь вышел из кабинки, демонстративно натягивая футболку. — Пожалуешься коменданту? «Дяденька, у меня штанишки украли!» — передразнил он писклявым голосом.

Хотелось провалиться сквозь землю. Или броситься на Игоря с кулаками. Или разрыдаться. Но Максим стоял, молча сжимая в руке нелепую футболку, понимая, что любая реакция только усугубит ситуацию.

— У тебя пять секунд, — наконец процедил он.

Игорь картинно испугался:

— Ой-ой, боюсь-боюсь! А что будет через пять секунд? Ты превратишься в Халка?

Но что-то в глазах Максима заставило его отступить.

— Ладно, не кипятись. Твои шмотки в мусорном баке. Я просто пошутил, — он ухмыльнулся и, насвистывая, вышел из душевой.

Максим нашёл свою одежду смятой и влажной на дне мусорного бака. Некоторое время он стоял, глядя на неё, чувствуя, как внутри поднимается волна бессильной ярости. Затем медленно достал вещи, отряхнул их и начал одеваться.

«Это просто одежда, — говорил он себе. — Это просто тупая шутка. Это ничего не значит».

Но его руки дрожали, когда он застёгивал рубашку.

На занятиях Максим сидел напряжённый, ожидая следующей выходки. Она не заставила себя ждать. Когда преподаватель вызвал его к доске, чтобы решить задачу, за его спиной раздался шёпот, достаточно громкий, чтобы услышали все:

— Смотрите, у него всё ещё мокрые штаны. Наверное, обмочился от страха.

По аудитории пробежал смешок. Максим почувствовал, как краснеет, но заставил себя сосредоточиться на задаче. Числа и формулы плыли перед глазами, но он справился, правильно решив пример.

— Отлично, Колесников, — кивнул преподаватель. — Как всегда, на высоте.

Возвращаясь на место, Максим увидел в глазах Артёма злость. Похвала преподавателя только усугубила ситуацию. Теперь это была уже не просто развлекательная травля — это становилось личным.

После пары, проходя мимо, Артём «случайно» толкнул Максима плечом в дверном проёме, так сильно, что тот ударился о косяк.

— Смотри, куда идёшь, ботан, — бросил Артём, не оборачиваясь.

Его приспешники засмеялись, а один из них, проходя мимо, прошептал:

— Это только начало, умник.

Максим потёр ушибленное плечо, глядя им вслед. Внутри что-то сжалось от предчувствия, что эти слова — не пустая угроза.

Вечером, вернувшись в общежитие, Максим обнаружил, что дверь его комнаты не заперта, хотя он точно помнил, что запирал её. Внутри всё выглядело нетронутым, но он сразу почувствовал — кто-то был здесь. Кто-то перебирал его вещи, трогал его книги, сидел за его столом.

Первым делом он проверил ноутбук — тот был на месте и, казалось, нетронут. Но что-то всё равно было не так. Максим огляделся и заметил: фотография родителей, стоявшая на столе, была повёрнута лицом вниз.

Он подошёл и поднял рамку. Стекло было цело, но на обороте фотографии кто-то нацарапал слово «Лузер».

Сердце заколотилось. Это уже не было обычной шуткой — это было вторжение. Они были в его комнате, трогали его вещи, копались в его жизни.

Максим опустился на кровать, всё ещё держа фотографию. Отец на снимке строго смотрел прямо в камеру, мать мягко улыбалась. «Они верят в меня, — подумал он. — Они ждут, что я справлюсь. Что я буду сильным».

Но сейчас он чувствовал себя маленьким и беззащитным. Захотелось позвонить домой, всё рассказать. Но что бы сказал отец? «Разбирайся сам. Будь мужчиной. Не позорь меня».

Максим положил фотографию обратно на стол, лицом вверх. Затем тщательно проверил замок на двери и придвинул к ней стул — маленькая, наивная баррикада.

Этой ночью он долго не мог заснуть, прислушиваясь к каждому шороху за дверью.

День второй

Утро второго дня Максим встретил с тяжёлой головой после бессонной ночи. Глаза слипались, мысли путались. Он решил пропустить завтрак в столовой — не хотелось встречаться с Артёмом и его компанией. Вместо этого он выпил растворимый кофе, который держал в комнате для особых случаев.

Первая пара была по информатике — единственный предмет, который приносил ему настоящую радость. Максим сидел за компьютером, погрузившись в задание по программированию, когда ощутил чей-то взгляд. Обернувшись, он увидел Лену — тихую девушку, которая обычно сидела в дальнем углу аудитории. Она быстро отвела глаза, когда их взгляды встретились.

«Странно», — подумал Максим, но решил не придавать этому значения. Он вернулся к коду, но через несколько минут заметил, что не может войти в свой аккаунт. Система выдавала ошибку: «Неверный пароль».

— Что за… — пробормотал он, пробуя ввести пароль снова и снова.

— Проблемы? — преподаватель подошёл к его столу.

— Система не принимает мой пароль, — ответил Максим, чувствуя, как к щекам приливает кровь. — Я уверен, что ввожу правильно.

— Дай-ка я посмотрю, — преподаватель наклонился к клавиатуре, и Максим заметил, как по аудитории пробежал смешок.

Когда преподаватель ввёл административный пароль и открыл настройки аккаунта Максима, на экране появилось новое имя пользователя: «Максим-Девственник». В графе «О себе» было написано: «Люблю компьютеры, потому что настоящие девушки меня боятся».

Аудитория взорвалась смехом. Максим почувствовал, как земля уходит из-под ног. Преподаватель нахмурился, быстро закрыл окно настроек и сбросил пароль, но было поздно — унижение уже свершилось.

— Кто это сделал? — строго спросил преподаватель, оглядывая аудиторию. Никто не ответил, только смешки стали тише.

Максим сидел, уставившись в экран, не в силах поднять глаза. Он знал, кто это сделал. И, судя по всему, знал преподаватель — его взгляд остановился на Артёме, который невинно улыбался.

— Я разберусь с этим позже, — сказал преподаватель. — А сейчас продолжаем работу.

Но сосредоточиться уже не получалось. Максим механически выполнял задание, чувствуя на себе насмешливые взгляды. Когда прозвенел звонок, он первым выскочил из аудитории, но в коридоре его догнала Лена.

— Эй, — тихо позвала она. — Не обращай внимания. Они просто завидуют, что ты умнее.

Максим удивлённо посмотрел на неё.

— Спасибо, — неуверенно ответил он. — Но я в порядке. Правда.

Лена улыбнулась и быстро ушла, прежде чем он успел сказать что-то ещё. Эта короткая поддержка немного подняла ему настроение, но оно рухнуло, когда он открыл свою сумку на следующей паре.

Все его конспекты были залиты чем-то липким и вонючим, похожим на прокисшее молоко. Тетради превратились в мокрую кашу, листы слиплись, чернила расплылись. Работа нескольких месяцев была уничтожена.

Максим смотрел на эту кашу, чувствуя, как внутри поднимается волна отчаяния. Рядом кто-то театрально зажал нос:

— Фу, чем это воняет? Ах да, это же конспекты Колесникова!

Новый взрыв смеха. Максим молча собрал испорченные тетради и вышел из аудитории. Он не видел, как Лена посмотрела ему вслед с сочувствием, и не слышал, как она тихо сказала что-то Артёму, на что тот лишь презрительно фыркнул.

В туалете Максим пытался спасти хоть что-то из своих записей, но тщетно. Глядя на свои руки, испачканные чернилами и этой вонючей жижей, он впервые почувствовал, как в груди разрастается что-то тёмное и опасное — не просто обида или страх, а настоящая ненависть.

«Я хочу, чтобы они заплатили за это», — мелькнула мысль, и от её интенсивности он сам испугался.

Вечером, возвращаясь в общежитие под проливным дождём, Максим заметил Артёма и его друзей, стоящих под навесом курилки. Они о чём-то оживлённо говорили, и Артём держал в руках какой-то небольшой предмет, который Максим не мог разглядеть издалека.

Что-то заставило его замедлить шаг и прислушаться.

— …в кабинете Семёнова. Он даже не запирает ящик, представляешь? — донёсся до него голос Артёма. — Завтра после третьей пары будет идеальный момент.

— А если нас поймают? — это был голос Димы, самого нерешительного из компании.

— Кто поймает? Семёнов уйдёт на совещание, я точно знаю. А ты просто постоишь на стрёме, — Артём говорил уверенно, покручивая в руках что-то блестящее — теперь Максим разглядел, что это был ключ.

— И что мы там ищем? — спросил Игорь.

— Ответы на контрольную, придурок, — раздражённо ответил Артём. — Что же ещё? Семёнов всегда готовит их заранее и хранит в нижнем ящике стола. Мой брат в прошлом году так же делал.

Максим застыл на месте, не обращая внимания на дождь, струившийся по лицу. Они планировали кражу! Это уже не шутки и не глупые выходки — это было настоящее преступление.

Он отступил назад, стараясь остаться незамеченным, но его нога попала в лужу, и раздался громкий всплеск. Голоса под навесом мгновенно затихли.

— Кто там? — окликнул Артём.

Максим бросился бежать, но было поздно. Он услышал за спиной топот ног и вскоре почувствовал, как его схватили за плечо и развернули.

— Подслушиваешь? — лицо Артёма было искажено злостью. — Решил стать шпионом? — Артём держал Максима за ворот куртки, приблизив своё лицо к его лицу.

— Я… просто шёл в общежитие, — Максим попытался высвободиться, но хватка была слишком сильной.

— И случайно остановился послушать наш разговор? — Артём усмехнулся. — Знаешь, что бывает со стукачами?

— Я никому не скажу, — быстро ответил Максим. — Мне всё равно, что вы там планируете.

— Вот и правильно, — Артём слегка ослабил хватку. — Потому что если хоть одна живая душа узнает… — он не закончил фразу, но смысл был ясен.

Максим кивнул, глядя в землю. Артём отпустил его и пихнул в грудь:

— Вали отсюда. И запомни: ты ничего не слышал.

Максим поспешил прочь, чувствуя, как колотится сердце. Дождь усилился, но он едва замечал это. В голове крутились мысли. Что ему делать? Рассказать преподавателю? Но кто поверит ему против Артёма, звезды колледжа? К тому же, это будет означать открытую войну, а он уже знал, на что способен Артём.

В комнате общежития он сел на кровать, всё ещё мокрый от дождя, и закрыл лицо руками. Впервые за долгое время ему хотелось позвонить отцу, спросить совета. Но что бы сказал отец? «Не будь слабаком», «Разбирайся сам», «Не позорь фамилию»… Максим слишком хорошо знал эти ответы.

Он достал телефон и вместо номера отца нашёл контакт преподавателя информатики — единственного человека в колледже, который действительно его ценил. Палец завис над кнопкой вызова, но в последний момент Максим передумал. «Завтра, — решил он. — Завтра я поговорю с ним лично».

День третий

Утро третьего дня началось с сообщения от отца: «Как успехи? Не подводи меня». Максим посмотрел на эти слова, чувствуя знакомую тяжесть в груди. Он не ответил.

В колледже было необычно тихо. Максим настороженно шёл по коридорам, ожидая подвоха на каждом шагу, но никто не обращал на него внимания. Это было ещё более тревожно, чем открытые издевательства.

На второй паре он заметил, что Артём странно поглядывает на часы, а его друзья напряжены. Они явно готовились к своему «мероприятию» в кабинете Семёнова.

После третьей пары Максим решительно направился к кабинету информатики. Нужно было успеть предупредить преподавателя до того, как Артём со своей компанией осуществит задуманное.

Он уже подходил к кабинету, когда увидел, как преподаватель информатики выходит оттуда, запирает дверь и быстрым шагом уходит по коридору. «На совещание», — вспомнил Максим слова Артёма.

В этот момент из-за угла появились Артём, Игорь и Дима. Увидев Максима, они замерли.

— Ты что здесь делаешь? — прошипел Артём, быстро подходя к нему.

— Я… мне нужно поговорить с Сергеем Петровичем, — Максим сделал шаг назад.

— Он ушёл на совещание, — Артём прищурился. — А ты, я смотрю, не понял вчерашнего разговора?

— Я всё понял, — Максим пытался говорить спокойно, но голос предательски дрожал. — Я не собираюсь вам мешать.

— А похоже, что собираешься, — Артём сделал знак своим друзьям. — Дима, постой на углу. Если кто-нибудь пойдёт, свистни.

Дима кивнул и занял позицию «на стрёме». Артём повернулся к Игорю:

— Доставай ключ.

Игорь протянул ему тот самый ключ, который Максим видел вчера. Артём подошёл к двери кабинета.

— Что вы делаете? — Максим не мог молчать. — Если вас поймают, вас выгонят.

— Заткнись, — процедил Артём, вставляя ключ в замок. — И стой здесь, где я тебя вижу.

Дверь открылась с лёгким щелчком, и Артём с Игорем проскользнули внутрь, втянув за собой Максима.

— Эй! — попытался протестовать он, но Артём зажал ему рот рукой.

— Заткнись и стой у двери, — приказал он. — Один звук — и ты труп.

Максим замер у двери, наблюдая, как Артём быстро идёт к столу преподавателя и начинает открывать ящики. Игорь тем временем включил компьютер.

— Пароль какой? — спросил он.

— Откуда я знаю? — огрызнулся Артём, роясь в бумагах. — Попробуй его день рождения.

Максим стоял, прислонившись к двери, и лихорадочно соображал. Часть его хотела закричать, позвать на помощь, остановить это безумие. Но другая часть, инстинкт самосохранения, приказывала молчать.

Вдруг из коридора донёсся свист — сигнал от Димы. Артём и Игорь замерли.

— Чёрт, кто-то идёт, — прошипел Артём. — Быстро всё на место!

Они начали спешно возвращать бумаги в ящики, но было ясно, что не успевают. Шаги в коридоре приближались.

— Сюда! — Артём схватил Игоря за руку и потянул к подсобке в углу кабинета. — Ты тоже! — он кивнул Максиму.

Но Максим не двинулся с места. Это был его шанс — сейчас он мог открыть дверь, выйти в коридор и всё рассказать. Положить конец издевательствам, наказать Артёма и его друзей за всё, что они сделали.

Он положил руку на дверную ручку.

— Не смей, — прошипел из подсобки Артём, и в его глазах было что-то такое, от чего Максим похолодел.

Шаги остановились прямо перед дверью. Стук.

— Есть кто-нибудь? — голос заместителя директора.

Максим глубоко вдохнул. Сейчас или никогда. Он мог закончить это раз и навсегда. Но цена…

Дверная ручка начала поворачиваться — похоже, у заместителя был свой ключ. Максим отступил на шаг, глядя на приоткрывающуюся дверь, на бледное лицо Артёма в щели подсобки, на разбросанные бумаги на столе.

Время словно замедлилось. Он видел, как в кабинет входит заместитель директора, как его взгляд падает на стол, на включенный компьютер, потом на Максима…

— Что здесь происходит? — голос заместителя звучал как гром. — Колесников? Что вы делаете в кабинете Сергея Петровича?

Максим открыл рот, но слова застряли в горле. Он чувствовал на себе взгляд Артёма — взгляд, полный угрозы и страха одновременно.

— Я… — начал Максим и сделал паузу. Мысли лихорадочно крутились в голове. Что бы сделал отец? Что было правильным?

— Я искал конспект, — наконец сказал он. — Сергей Петрович разрешил мне заниматься здесь во внеурочное время. У меня есть ключ.

Он сам не верил в то, что говорил, и был уверен, что заместитель тоже не поверит. Но, к его удивлению, тот лишь нахмурился:

— В следующий раз предупреждайте. И не включайте компьютер без разрешения. А теперь идите, мне нужно запереть кабинет.

Максим кивнул и направился к выходу, чувствуя, как по спине стекает холодный пот. Бросив последний взгляд на подсобку, он вышел в коридор.

— Ты что творишь? — Артём догнал его через пятнадцать минут в пустом коридоре возле туалетов. — Зачем ты прикрыл нас?

Максим смотрел на него, не понимая, что ответить. Он сам не знал, почему не выдал их.

— Не благодари, — наконец сказал он сухо, пытаясь обойти Артёма.

Но тот схватил его за плечо:

— Не умничай. Думаешь, теперь мы в расчёте? Думаешь, теперь ты можешь ходить и всем рассказывать, что я у тебя в долгу?

— Отпусти меня, — Максим попытался стряхнуть его руку. — Я никому ничего не расскажу. Просто оставь меня в покое.

Артём усмехнулся:

— Знаешь, я почти поверил. Но ты ведь не из тех, кто молчит, правда, ботаник? Ты из тех, кто при первой возможности побежит жаловаться.

— Если бы я хотел пожаловаться, я бы уже сделал это, — огрызнулся Максим, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения. — Я прикрыл тебя, хотя мог сдать!

— О, какой благородный! — Артём театрально всплеснул руками. — Спаситель! Только знаешь что? Я тебе не верю.

В этот момент из-за угла появились Игорь и Дима.

— Всё чисто? — спросил Игорь.

— Да, — кивнул Артём. — А теперь помогите мне объяснить нашему другу, почему он должен держать рот на замке.

Максим почувствовал, как холодеет внутри. Трое против одного, в пустом коридоре, вдали от кабинетов…

— Я никому ничего не скажу, — повторил он, пытаясь звучать уверенно. — Мне плевать на ваши делишки.

— Докажи, — вдруг сказал Артём.

— Что?

— Докажи, что не расскажешь. Дай слово.

Максим посмотрел на него с недоумением:

— Я уже сказал. Я никому не скажу.

— Этого мало, — Артём покачал головой. — Я хочу быть уверен. Поклянись на крови.

— Что за бред? — Максим нервно усмехнулся. — Мы что, в детском саду?

— Либо клянёшься, либо мы тебе помогаем, — Артём сделал знак своим друзьям, и они придвинулись ближе.

Максим почувствовал, как сердце начинает биться быстрее. Он был загнан в угол, буквально и фигурально.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Я клянусь, что никому не расскажу о том, что вы пытались украсть ответы на контрольную.

— На крови, — напомнил Артём, доставая из кармана складной нож. — Один маленький порез на пальце, и мы в расчёте.

Максим посмотрел на нож, потом на улыбающиеся лица парней. Это было безумие, но у него не было выбора.

— Давай, — он протянул руку.

Артём раскрыл нож и провёл лезвием по подушечке указательного пальца Максима. Выступила капля крови.

— Теперь повторяй: «Клянусь на своей крови, что никогда никому не расскажу о том, что видел сегодня, иначе…»

— Иначе что? — спросил Максим, глядя на каплю крови, медленно стекающую по пальцу.

— Иначе пусть меня постигнет участь хуже смерти, — закончил Артём с мрачной торжественностью.

Это было настолько глупо и по-детски, что в другой ситуации Максим бы рассмеялся. Но сейчас ему было не до смеха.

— Клянусь на своей крови, что никогда никому не расскажу о том, что видел сегодня, иначе пусть меня постигнет участь хуже смерти, — произнёс Максим, чувствуя себя участником какого-то нелепого ритуала.

Артём удовлетворённо кивнул и убрал нож:

— Вот и договорились. Теперь мы связаны кровью.

— Можно мне идти? — Максим обтёр палец о джинсы.

— Конечно, — Артём неожиданно дружелюбно хлопнул его по плечу. — Ты сегодня проявил себя молодцом. Может, ты не такой уж и ботаник.

Максим ничего не ответил, просто развернулся и пошёл прочь. Внутри было пусто и гадко. Он не просто позволил им уйти безнаказанными — он стал их соучастником.

Но хуже всего было другое. Глубоко внутри он понимал: он не выдал их не из благородства или страха, а из злорадства. Часть его хотела, чтобы их план удался, чтобы они украли ответы, чтобы их в итоге поймали и исключили из колледжа. Эта тёмная часть надеялась на их крах, наслаждалась перспективой мести.

«Кто я такой?» — думал Максим, идя по пустому коридору. Не лучше ли них, тех, кто издевался над ним? Или даже хуже — трус, не способный ни на правду, ни на открытую конфронтацию?

Он не заметил, как дошёл до туалета в дальнем крыле здания — безлюдного места, куда обычно не заходили студенты из-за вечно подтекающих кранов и специфического запаха сырости. Здесь он иногда прятался, когда нужно было побыть одному.

Максим вошёл внутрь и подошёл к треснувшему зеркалу над раковиной. Из отражения на него смотрел бледный, измученный парень с потухшими глазами.

«Тебе никогда не стать одним из них», — сказал он своему отражению. И не был уверен, хорошо это или плохо.

Звук открывающейся двери заставил его вздрогнуть. В зеркале отразилось лицо Артёма. За его спиной маячили Игорь и Дима.

— Я так и думал, что найду тебя здесь, — сказал Артём, подходя ближе. — Ты ведь здесь прячешься, да? Твоё тайное убежище?

Максим медленно повернулся, чувствуя, как учащается пульс:

— Чего тебе ещё?

— Знаешь, — Артём оперся о раковину рядом, будто они были старыми друзьями, ведущими непринуждённую беседу, — мы тут подумали с ребятами… Твоя клятва — это, конечно, хорошо. Но недостаточно.

— Что? — Максим ощутил, как внутри всё сжимается от предчувствия. — Мы же договорились.

— Договорились, — кивнул Артём. — Но потом я подумал: а что, если ты всё-таки проболтаешься? Что, если решишь поиграть в героя? Или просто проговоришься кому-нибудь? Нам нужна гарантия.

— Какая ещё гарантия? — Максим сделал шаг назад, упираясь в холодную стену. — Я дал слово.

— Слово можно нарушить, — Артём пожал плечами. — А вот если у нас будет что-то на тебя… что-то, что сделает тебя таким же виновным, как и мы…

Максим почувствовал, как земля уходит из-под ног:

— Нет. Я не буду участвовать в ваших делах.

— Ты уже участвуешь, — Артём улыбнулся, но его глаза оставались холодными. — Ты нас прикрыл, забыл? Но этого мало. Нам нужно, чтобы ты сам сделал что-то… компрометирующее.

— Например? — Максим старался говорить спокойно, но голос предательски дрожал.

— Например, — Артём достал из кармана пузырёк с какими-то таблетками, — подсыпать это в кофе Семёнову перед контрольной. Это просто слабительное, — поспешил добавить он, увидев выражение лица Максима. — Ничего серьёзного. Он просто не сможет провести контрольную, и нам дадут дополнительное время на подготовку.

— Ты спятил? — Максим посмотрел на пузырёк с отвращением. — Я не буду этого делать.

— Будешь, — Артём перестал улыбаться. — Потому что иначе у нас будет интересный разговор с заместителем директора. О том, как ты пытался украсть ответы на контрольную, а мы тебя поймали.

— Тебе никто не поверит! — воскликнул Максим. — У тебя нет доказательств!

— У меня есть двое свидетелей, — Артём кивнул на Игоря и Диму. — И, знаешь ли, у меня репутация получше твоей. Кому поверят — капитану баскетбольной команды или странному ботанику-одиночке? Особенно если мы найдём в твоей сумке пару шпаргалок и, может быть, ещё что-нибудь интересное…

Максим смотрел на него с ужасом, понимая, что попал в ловушку. Это был шах и мат. Если он откажется, они подставят его. Если согласится — станет их марионеткой. Навсегда.

Что-то сломалось внутри. Всё накопившееся за эти дни — унижения, страх, бессильная ярость — вырвалось наружу.

— Нет, — твёрдо сказал он, выпрямляясь. — Я не буду этого делать. И вы ничего мне не сделаете.

Артём удивлённо приподнял бровь:

— Да ну? И что же нас остановит?

— То, что я записал весь наш разговор, — Максим достал из кармана телефон. — Включил запись ещё в коридоре, когда увидел, что вы идёте за мной. Здесь всё — и про кражу ответов, и про ваш новый план с таблетками. Если со мной что-то случится или если вы попытаетесь меня подставить, эта запись окажется у директора.

Это был блеф, чистой воды блеф. Телефон был выключен, никакой записи не существовало. Но Максим говорил так уверенно, с таким вызовом, что на мгновение Артём замешкался.

— Врёшь, — наконец сказал он. — Покажи.

— И дать тебе удалить её? — Максим усмехнулся. — Не дождёшься. Она уже в облаке, автоматически загрузилась. Даже если ты разобьёшь мой телефон, запись останется.

Он видел, как на лице Артёма отражается сомнение, замешательство, а затем — ярость.

— Ты… — Артём сделал шаг вперёд, сжимая кулаки. — Ты думаешь, что самый умный?

— Нет, — Максим покачал головой. — Я просто не хочу быть вашей марионеткой. Оставьте меня в покое, и я оставлю в покое вас. Всё честно.

Артём смотрел на него несколько секунд, затем неожиданно рассмеялся:

— Знаешь, а ты молодец. Я тебя недооценивал. Может, договоримся по-хорошему?

Максим почувствовал прилив надежды. Неужели это сработало? Неужели его блеф принесёт свободу?

— Конечно, — он кивнул. — Я никому ничего не скажу, и мы разойдёмся. Каждый своей дорогой.

— Отлично, — Артём протянул руку. — Тогда мир?

Максим с некоторым колебанием протянул свою руку в ответ. В этот момент Артём резко дёрнул его на себя и одновременно нанёс сильный удар кулаком в челюсть.

Боль была оглушительной. В глазах вспыхнуло белое пламя, мир завертелся, и Максим почувствовал, как теряет равновесие. Он пошатнулся, сделал шаг назад, пытаясь удержаться на ногах, но второй удар, нацеленный в висок, отправил его в темноту.

Последнее, что он услышал, был испуганный голос Димы:

— Чёрт, Артём, ты что наделал? Он без сознания!

А потом — тишина.

Часть вторая. Новая реальность

Максим открыл глаза и увидел белый потолок. Голова гудела, во рту ощущался металлический привкус крови. Он медленно сел и огляделся.

Он был в своей комнате. Солнечный свет лился через большое панорамное окно, освещая просторную спальню с минималистичным дизайном. На прикроватной тумбочке стоял стакан воды и лежали таблетки. Рядом — записка: «Выпей, когда проснёшься. Голова пройдёт. Люблю, К.»

«К?» — Максим нахмурился, пытаясь вспомнить, кто мог оставить эту записку. И почему у него болит голова? Он помнил туалет, Артёма, удар… и потом темноту.

Но эта комната… Это не его комната в общежитии. Это вообще не похоже на общежитие. Это выглядело как… дорогой дом или квартира.

Максим встал с кровати, ощущая лёгкое головокружение. Он был одет в шёлковую пижаму, которой никогда раньше не видел. На руке блестели дорогие часы.

«Что происходит?» — подумал он, подходя к окну.

За окном открывался вид на город с высоты птичьего полёта — он явно находился в пентхаусе многоэтажного здания. Внизу простирался утренний мегаполис, залитый солнцем. Это был не тот маленький городок, где находился его колледж. Это был… Москва? Петербург?

Максим отступил от окна, чувствуя, как сердце колотится в груди. Что-то было категорически неправильно. Он не помнил, как оказался здесь, не помнил этой комнаты, не знал, кто такая «К».

Он подошёл к зеркалу в полный рост, висевшему на стене, и замер в шоке. Из зеркала на него смотрел он сам, но… старше. Лет тридцати. Подтянутый, с аккуратной короткой стрижкой, с едва заметными морщинками в уголках глаз. На шее — тонкий шрам, которого Максим не помнил.

— Что за чертовщина? — прошептал он, касаясь своего лица.

Дверь спальни открылась, и вошла женщина — красивая шатенка лет двадцати восьми, в шёлковом халате и с чашкой кофе в руке.

— Доброе утро, соня, — улыбнулась она. — Как голова? Вчера ты перебрал на корпоративе.

Максим смотрел на неё, не в силах вымолвить ни слова. Эта женщина была смутно знакома — он где-то видел её раньше, но не мог вспомнить, где.

— Макс? — она подошла ближе, обеспокоенно глядя на него. — Ты в порядке?

— Я… — он откашлялся, голос звучал странно. — Прости, я немного не в себе.

— Неудивительно, — она рассмеялась и поцеловала его в щёку. — Ты вчера был в ударе. Весь отдел до сих пор в шоке от твоей презентации. А потом это шампанское… — она покачала головой. — Тебя еле домой довезли.

— Презентация? — переспросил Максим, хватаясь за соломинку информации.

— Ну да, запуск новой платформы, — она с лёгким удивлением посмотрела на него. — «Нейросеть для предсказательной аналитики». Твой главный проект последних двух лет, — она нахмурилась. — Макс, ты точно в порядке? Может, к врачу сходим?

— Нет-нет, — поспешно ответил Максим. — Просто… смутно всё помню. Похмелье.

Он лихорадочно соображал. Нейросети, проекты, корпоративы… Это была совсем не та жизнь, к которой он привык. Но она казалась такой реальной — запах кофе, прикосновение этой женщины, солнечный свет, отражающийся в зеркалах…

— Кстати, твой отец звонил, — продолжила женщина, присаживаясь на край кровати. — Хочет встретиться на выходных, поговорить о вложениях в твой новый проект.

— Мой отец? — Максим почувствовал, как внутри всё сжимается. — Он звонил?

— Да, был очень дружелюбен, — она улыбнулась. — С тех пор как вы помирились после его болезни, он изменился. Стал мягче.

«Болезнь отца? Примирение?» — Максим совершенно не понимал, о чём она говорит, но что-то внутри подсказывало — играй по правилам, не выдавай своего замешательства.

— Конечно, я позвоню ему, — кивнул он. — А… где мой телефон?

— На зарядке в гостиной, — она встала. — Я приготовлю завтрак. У тебя сегодня встреча в десять, не забыл?

— Нет, — солгал Максим. — Конечно, помню.

Когда она вышла, Максим вскочил с кровати и начал осматривать комнату. На стенах — фотографии в рамках: он и эта женщина на берегу моря, на фоне Эйфелевой башни, в горах. На прикроватной тумбочке — их свадебное фото. «Мы женаты», — осознал Максим, чувствуя головокружение. На фотографии он выглядел счастливым и уверенным — совсем не похожим на того запуганного студента из колледжа.

В ванной комнате — две зубные щётки, мужской и женский халаты, дорогая косметика. В шкафу — костюмы, рубашки, галстуки — всё безупречного качества. На полке — какие-то награды и грамоты с его именем.

Максим взял одну из них: «Максиму Колесникову за инновационный вклад в развитие искусственного интеллекта». Дата — три года назад.

«Что происходит?» — думал он, разглядывая незнакомую жизнь, которая, по всем признакам, была его собственной. — «Я сплю? В коме? Сошёл с ума?»

Он вспомнил последнее, что произошло с ним — удар Артёма, падение. «Может, я ударился головой и потерял память? Прошло много лет, и я не помню, как прожил их?»

Но этот вариант не объяснял, почему последнее, что он помнил — колледж, а не что-то из этой «новой» жизни.

Максим вышел из спальни и оказался в просторной, залитой светом гостиной. Панорамные окна от пола до потолка, минималистичная дизайнерская мебель, домашний кинотеатр, бар с коллекцией виски. В углу — рабочий стол с тремя мониторами и мощным компьютером.

Женщина — его жена, судя по всему — готовила что-то на кухне, напевая мелодию.

— Кристина, — внезапно вспомнил Максим, и имя само слетело с губ.

Она обернулась и улыбнулась:

— Да, дорогой?

Кристина. Теперь он вспомнил — та самая девушка из колледжа, на которую он иногда поглядывал издалека, но никогда не решался заговорить. Красивая, популярная, всегда в окружении друзей. Она едва замечала его существование.

И теперь она его жена?

— Ничего, — Максим покачал головой. — Просто… рад тебя видеть.

Она рассмеялась:

— Ого, похмелье делает тебя романтичным. Мне нравится. Иди сюда, я сделала твой любимый омлет.

Максим подошёл к кухонному острову и сел на высокий стул. Кристина поставила перед ним тарелку с омлетом и чашку кофе.

— Твой телефон не переставал звонить всё утро, — она кивнула на смартфон, лежащий рядом с зарядкой. — Весь отдел, наверное, в панике после вчерашнего.

Максим взял телефон — последняя модель, с голографическим экраном, какого он никогда раньше не видел. Разблокировав его с помощью отпечатка пальца (откуда он знал, что это сработает?), он увидел десятки пропущенных звонков и сообщений. Имена были незнакомы: Алексей Вершинин, Марина Крылова, Виктор Степанович…

— Не хочешь ответить? — Кристина взглянула на него поверх своей чашки кофе.

— Потом, — Максим положил телефон. — Сначала завтрак.

Он начал есть, наблюдая за Кристиной. Она двигалась по кухне с изящной уверенностью, иногда поглядывая на него с лёгкой улыбкой. В её глазах было тепло и что-то ещё — гордость? Она гордилась им, своим мужем. Эта мысль отозвалась внутри странным чувством — смесью радости и недоумения.

— Так ты точно в порядке? — спросила она, присаживаясь рядом с ним. — Выглядишь потерянным.

— Просто… странный сон приснился, — ответил Максим. — Очень реалистичный. Будто я снова в колледже, и Артём Соколов издевается надо мной.

Он сказал это, чтобы проверить реакцию, и она не заставила себя ждать. Кристина поморщилась:

— О боже, этот придурок. Не напоминай. Хотя… — она усмехнулась, — забавно, что ты о нём вспомнил. Я вчера его видела.

— Где? — Максим чуть не подавился омлетом.

— В супермаркете, представляешь? Работает кассиром. Растолстел, облысел, — она покачала головой. — Узнал меня, пытался заговорить, но я сделала вид, что не помню его. Карма — забавная штука, правда?

Максим медленно кивнул, переваривая информацию. Артём, гроза колледжа, капитан баскетбольной команды, сын богатых родителей — кассир в супермаркете? Это казалось невероятным, но приятным поворотом судьбы.

— А что с остальными? — спросил он. — Ну, с его компанией?

Кристина пожала плечами:

— Понятия не имею. Они для меня были просто фоном. Кажется, Игорь попал в какую-то историю с наркотиками, его отчислили. А Дима… не помню даже. — Она взглянула на часы. — Ой, мне пора собираться. У меня встреча с клиентом в девять.

— Клиентом? — машинально спросил Максим. — А чем ты занимаешься?

Кристина удивлённо посмотрела на него:

— У тебя действительно провалы в памяти? Я дизайнер интерьеров, у меня своя студия. Уже три года как.

— Конечно, конечно, — поспешно кивнул Максим. — Просто пошутил.

Она с сомнением покачала головой:

— Если эти «шутки» продолжатся, мы всё-таки сходим к врачу. А сейчас мне правда пора.

Кристина поцеловала его в щёку и ушла в спальню собираться. Максим остался один, глядя на недоеденный омлет и пытаясь осмыслить происходящее.

Это была его жизнь? Успешный IT-специалист, красивая жена, роскошная квартира, признание коллег? Всё, о чём он мечтал, сидя в своей тесной комнате общежития и страдая от издевательств сверстников?

Но как он перешёл от того испуганного студента к этому успешному мужчине? Последнее, что он помнил — удар Артёма и падение. А потом — пробуждение в этой новой реальности.

«Может, всё то — колледж, унижения — было просто кошмаром?» — мелькнула мысль. Но почему тогда воспоминания о колледже казались такими яркими, такими детальными, в то время как эта «новая» жизнь была полна пробелов?

Телефон снова зазвонил. На экране высветилось «Алексей Вершинин». Максим колебался секунду, затем ответил:

— Да?

— Макс, наконец-то! — голос в трубке звучал взволнованно. — Ты в порядке? После вчерашнего все беспокоятся.

— Я… да, в порядке, — ответил Максим, пытаясь говорить уверенно. — Просто небольшое похмелье.

— Неудивительно, — Алексей рассмеялся. — Ты вчера выдал. Сначала гениальная презентация, а потом танцы на столе! Но инвесторы в восторге, это главное. Все говорят, что «НейроПредиктор» — прорыв десятилетия.

— Рад слышать, — Максим пытался уловить хоть какую-то конкретику. — А что именно их впечатлило?

— Что именно? — Алексей на секунду замолчал. — Ты серьёзно? Вся концепция предсказательного алгоритма, конечно! Способность анализировать не только данные, но и эмоциональные реакции пользователей, предсказывать поведение с точностью до 93%… Макс, ты сам это разрабатывал два года, не прикидывайся!

— Конечно, я помню, — поспешно сказал Максим. — Просто хотел услышать твою оценку.

— Моя оценка — ты гений, — просто ответил Алексей. — И скоро будешь миллионером. Кстати, совет директоров хочет встретиться с тобой сегодня в 14:00. Ты придёшь?

— Да, конечно, — Максим лихорадочно соображал. — Напомни адрес?

— Ты точно в порядке? — в голосе Алексея появилось беспокойство. — Наш офис, как обычно. Башня «Восток», 47 этаж.

— Да, конечно, я просто шучу, — Максим попытался рассмеяться. — До встречи.

Он положил трубку и глубоко вздохнул. Ситуация становилась всё более странной. Он — успешный разработчик, создатель какой-то революционной нейросети, без пяти минут миллионер… Но почему он ничего этого не помнит?

Из спальни вышла Кристина, уже одетая в элегантный деловой костюм, с собранными в пучок волосами и лёгким макияжем.

— Я побежала, — она подошла и поцеловала его. — Не забудь про встречу с отцом в выходные. И позвони своей маме, она волнуется.

— Обязательно, — кивнул Максим. — Хорошего дня.

Когда за Кристиной закрылась дверь, он остался один в огромной квартире, не зная, что делать дальше. Его взгляд упал на рабочий стол с компьютером. «Если я действительно разработчик нейросети, там должна быть информация».

Он подошёл к столу и включил компьютер. Система запросила пароль. Максим замер — он понятия не имел, каким может быть пароль в этой новой жизни.

«Подумай логически, — сказал он себе. — Что бы ты выбрал паролем?»

Он попробовал несколько вариантов — дату рождения, имя Кристины, «нейросеть» — но всё безрезультатно. В отчаянии он набрал «MKS0918» — комбинацию своих инициалов и даты поступления в колледж, которую использовал для своего старого ноутбука.

Экран мигнул, и система разблокировалась.

«Странно, — подумал Максим. — Почему я до сих пор использую пароль, связанный с колледжем, если эта жизнь настолько успешна и прекрасна?»

На рабочем столе компьютера было множество папок с проектами, документами, презентациями. Одна из них называлась «НейроПредиктор» — очевидно, тот самый проект, о котором говорил Алексей. Максим открыл её и увидел сотни файлов с кодом, документацией, схемами архитектуры нейросети.

Он начал просматривать файлы, и к своему удивлению, понимал их. Более того, код казался ему знакомым, будто он действительно писал его. Некоторые решения были именно такими, какие он бы принял сам.

«Потому что ты и принял их», — шепнул внутренний голос.

Максим нашёл презентацию проекта и открыл её. На слайдах была информация о революционной нейросети, способной не просто анализировать данные, но и предсказывать поведение людей на основе их эмоциональных реакций, собирая информацию из социальных сетей, истории браузера, переписок. Система могла определять склонность человека к депрессии, потенциальные страхи и фобии, даже вероятность совершения импульсивных поступков.

«Это… жутко, — подумал Максим. — Это вторжение в частную жизнь».

Но судя по презентации, именно эта функциональность вызывала наибольший интерес у инвесторов — возможность предсказывать поведение потребителей, направлять их решения, формировать потребности.

Он закрыл презентацию, чувствуя неприятный холодок. Это было не то, что он хотел бы создать. Его простые игры в общежитии были наивными, но честными. А это…

Взгляд Максима упал на ещё одну папку, названную просто «Личное». Он открыл её и обнаружил внутри видеофайлы с датами — начиная с того самого дня, когда он потерял сознание в колледже. Дрожащими пальцами он кликнул на первый файл.

На экране появилось его лицо — но не то, которое он видел сегодня в зеркале, а молодое, с испуганными глазами студента.

«Дневник. День первый после инцидента, — говорил он в видео. — Я не знаю, что произошло. Проснулся в больнице. Врачи говорят, было сотрясение мозга. Артём и остальные утверждают, что я сам упал. Никто не верит, что это они… Но теперь всё изменится. Я больше не буду жертвой. Я стану тем, кем всегда хотел быть».

Максим в шоке смотрел на экран. Следующее видео было датировано месяц спустя:

«Колледж закончен. С отличием, как я и планировал. Поступил в университет на полную стипендию. Отец впервые сказал, что гордится мной. Кристина заметила меня на выпускном, мы разговорились…»

Максим нажимал на видео одно за другим, смотря, как разворачивается история его жизни — жизни, которую он не помнил, но которая привела его к этому моменту.

Поступление в университет, первые успехи в программировании, стажировка в крупной IT-компании, знакомство с Алексеем Вершининым, который стал его наставником, развитие отношений с Кристиной, первые награды за инновационные разработки, свадьба, создание собственного стартапа, болезнь отца и их примирение, международное признание…

История успеха. История преодоления. История человека, который поднялся со дна и достиг вершины.

Только вот Максим не помнил ничего из этого.

Последнее видео было датировано вчерашним днём — перед той самой презентацией, о которой все говорили.

«Сегодня важный день, — говорил он в камеру, выглядя уверенным и спокойным. — „НейроПредиктор“ будет представлен инвесторам. Два года работы, бессонные ночи, взлёты и падения — всё ради этого момента. Кристина говорит, что я изменил мир. Может быть. Но главное — я изменил себя. Тот запуганный мальчик из колледжа исчез. Я стал тем, кем всегда должен был быть».

Видео закончилось, и Максим откинулся на спинку кресла, ошеломлённый. История его жизни разворачивалась перед ним, как фильм, который он видел впервые, хотя сам был главным героем.

«Почему я ничего не помню?» — этот вопрос пульсировал в его голове.

Взгляд упал на рабочий ежедневник, лежавший рядом с клавиатурой. Максим открыл его и начал листать. Записи планов, встреч, идей, зарисовки архитектуры нейросети — всё аккуратным, но незнакомым почерком. Его почерком, но будто из другой жизни.

На последней странице была короткая запись, сделанная вчера: «Финальный тест прошёл успешно. Система стабильна. 93,7% точности предсказаний. Мы готовы».

И ниже, другими чернилами, будто добавлено позже: «Иногда мне кажется, что всё это — сон. Что я всё ещё там, в том туалете. Что я никогда не выбирался.»

Максим вздрогнул, перечитывая последнюю фразу. Он написал это? Почему? Что это значило?

Телефон снова зазвонил, вырвав его из раздумий. На этот раз звонил «Отец». Максим глубоко вдохнул и ответил:

— Да?

— Сын, — голос отца звучал тепло, совсем не так, как Максим помнил. — Как ты? Кристина сказала, ты вчера отлично выступил.

— Да, всё прошло хорошо, — ответил Максим, не зная, как реагировать на эту новую версию отца — дружелюбную, заботливую.

— Я горжусь тобой, — просто сказал отец. — Всегда знал, что ты добьёшься успеха. С самого детства в тебе было что-то особенное.

Эти слова — то, о чём Максим всегда мечтал, но никогда не слышал от своего настоящего отца. Их воздействие было почти физическим — он почувствовал, как к горлу подкатывает комок, а на глаза наворачиваются слёзы.

— Спасибо, пап, — выдавил он.

— Ты в порядке? Голос странный.

— Просто… не выспался, — Максим откашлялся. — Вчера было много шампанского.

— Понимаю, — отец рассмеялся. — Когда успех приходит, его нужно отмечать. Так ты приедешь в выходные? Мама приготовит твой любимый пирог с яблоками.

— Конечно, приеду, — ответил Максим, вспоминая, что пирог с яблоками действительно был его любимым в детстве. Откуда этот «новый» отец знал такие детали?

— Отлично. Тогда до встречи. И ещё раз поздравляю с успехом!

Отец повесил трубку, а Максим остался сидеть, глядя в пространство. Всё это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой. Успешная карьера, любящая жена, гордые родители, месть школьным обидчикам… Как будто кто-то взял все его мечты и воплотил их в реальность.

Но была одна проблема — он не помнил, как заслужил всё это.

Максим встал и подошёл к панорамному окну. Город внизу кипел жизнью — машины двигались по дорогам, люди спешили по своим делам, солнце отражалось в стёклах небоскрёбов. Всё выглядело абсолютно реальным.

Он прикоснулся к стеклу — холодное, твёрдое. Посмотрел на свою руку — каждая линия на ладони, каждый ноготь выглядели настоящими. Он ущипнул себя — почувствовал боль.

«Если это сон, то самый реалистичный из всех, что у меня были», — подумал Максим.

Но что-то всё равно было не так. Что-то неуловимое, странное…

Он прищурился, глядя на город, и вдруг заметил: машины двигались по одним и тем же маршрутам, люди на тротуарах повторяли одни и те же движения через определённые промежутки времени. Как в цикле.

«Этого не может быть», — Максим потряс головой, и когда снова посмотрел вниз, всё выглядело нормально — хаотичное, живое движение мегаполиса.

Он отошёл от окна, чувствуя лёгкое головокружение. Может, ему действительно стоило обратиться к врачу? Может, у него были проблемы с памятью после той травмы в колледже?

Телефон снова зазвонил. На этот раз номер был незнакомым.

— Алло? — осторожно ответил Максим.

— Максим Колесников? — голос на другом конце был низким, профессиональным. — Это доктор Савельев. Ваша жена записала вас на приём сегодня в 12:00. Проблемы с памятью, как я понимаю?

— Я… да, — Максим колебался. — Но я не помню, чтобы она…

— Она позвонила сегодня утром, очень беспокоилась, — перебил доктор. — Сказала, что вы забываете элементарные вещи, путаетесь в своей жизни. У вас была черепно-мозговая травма в прошлом, верно?

— Да, в колледже, — ответил Максим, удивляясь, что врач знает об этом.

— Тогда нам определённо стоит встретиться. Такие травмы могут давать отложенные эффекты. Жду вас в клинике «НейроМед» в 12:00.

— Хорошо, я буду, — Максим положил трубку, чувствуя нарастающую тревогу.

Клиника «НейроМед»? Он никогда о такой не слышал. И почему Кристина не сказала ему о записи к врачу? Впрочем, она действительно предлагала обратиться к доктору, если его «шутки» продолжатся.

Максим посмотрел на часы — 9:30. У него было ещё время до приёма. Он решил одеться и поехать в клинику — может быть, доктор Савельев сможет объяснить, что происходит с его памятью.

В шкафу он нашёл ряд идеально подобранных костюмов, рубашек, галстуков. Выбрал синий костюм и белую рубашку — классическое сочетание, в котором невозможно ошибиться. Одеваясь, он заметил на своём теле шрамы, которых раньше не было — длинный шрам на боку, несколько мелких на руках. «Откуда они?» — подумал он, но ответа не было.

В прихожей он обнаружил ключи от машины с брелоком Mercedes. «Я вожу Мерседес?» — эта мысль казалась настолько нереальной, что Максим рассмеялся. Он, который в колледже мечтал накопить на подержанный Ford!

Спустившись на подземную парковку, он не сразу нашёл свою машину — чёрный Mercedes S-класса, сверкающий в полумраке. Сигнализация мигнула, когда он нажал на брелок.

Сев за руль, Максим замер. Он не помнил, как водить. Вернее, теоретически помнил — ещё в школе изучал правила дорожного движения, мечтая о собственной машине. Но опыта у него не было.

«Или был?» — мелькнула мысль. Его руки легли на руль, и он почувствовал странное ощущение — они знали, что делать. Тело помнило то, что забыл разум.

Он завёл машину, и она мягко заурчала. Выехав на дорогу, Максим обнаружил, что ведёт уверенно, автоматически, как будто делал это тысячи раз. «Процедурная память, — подумал он. — Тело помнит навыки, даже если сознание их забыло».

GPS-навигатор был уже настроен на адрес клиники «НейроМед». Максим следовал указаниям, проезжая по незнакомым улицам города, который, судя по всему, был Москвой. Он узнавал некоторые достопримечательности — Кремль вдалеке, здание МГУ, но всё остальное казалось чужим.

Клиника «НейроМед» оказалась современным зданием из стекла и бетона в деловом районе города. Припарковавшись, Максим вошёл внутрь. На ресепшене его встретила улыбчивая девушка:

— Доброе утро. Чем могу помочь?

— Я записан к доктору Савельеву на 12 часов. Максим Колесников.

Девушка пробежала пальцами по клавиатуре:

— Да, вижу вашу запись. Доктор Савельев ждёт вас, можете подняться на третий этаж, кабинет 307.

В кабинете 307 Максима встретил мужчина лет пятидесяти, с седеющими висками и внимательным взглядом. Он встал из-за стола и протянул руку:

— Максим, рад видеть вас снова.

— Снова? — Максим пожал руку, чувствуя растерянность. — Мы знакомы?

Доктор внимательно посмотрел на него:

— Интересно. Значит, вы действительно не помните. Я вел ваш случай после той травмы в колледже. Шесть сеансов терапии, помогал справиться с посттравматическим стрессом.

— Я… не помню этого, — признался Максим, садясь в предложенное кресло.

— Расскажите, что происходит, — доктор Савельев достал блокнот. — Ваша жена сказала, что у вас проблемы с памятью.

Максим глубоко вздохнул и начал рассказывать — обо всём. О том, как последнее, что он помнит — удар Артёма в туалете колледжа. О том, как проснулся в этой новой жизни, где он успешен, богат, женат на красивой женщине. О том, как не помнит ничего из промежуточных лет, хотя его тело, похоже, помнит приобретённые навыки.

Доктор слушал, не перебивая, иногда делая пометки. Когда Максим закончил, он отложил блокнот и сложил руки на столе:

— То, что вы описываете, похоже на диссоциативную амнезию, осложнённую конфабуляцией. Проще говоря, ваш мозг блокирует определённые воспоминания и заполняет пробелы выдуманными историями.

— Выдуманными? — Максим подался вперёд. — Вы хотите сказать, что колледж, Артём, всё это — выдумка?

— Нет, — доктор покачал головой. — Колледж был реальным. Травма была реальной. Но ваша интерпретация этих событий и то, как вы связываете их с настоящим — это может быть конфабуляцией. Ваш мозг пытается создать целостную картину, заполняя пробелы в памяти.

— Но почему я помню колледж так ясно, а всё, что было потом — нет?

— Травматические события часто остаются в памяти очень яркими, — объяснил доктор Савельев. — Они как якоря, за которые цепляется сознание. А периоды между ними могут выпадать. Особенно если была физическая травма мозга, как в вашем случае.

Максим потёр лоб, пытаясь осмыслить услышанное:

— И что теперь? Как вернуть память?

— Есть несколько методик, — доктор открыл ящик стола и достал небольшое устройство, похожее на обруч с электродами. — Одна из них — нейростимуляция определённых участков мозга, отвечающих за память. Мы используем это устройство для активации нейронных связей. Хотите попробовать?

Максим с сомнением посмотрел на прибор:

— Это безопасно?

— Абсолютно, — доктор улыбнулся. — Технология проверена годами практики. К тому же, вы сами участвовали в разработке её программного обеспечения. Часть вашего проекта «НейроПредиктор» использовалась для улучшения этого устройства.

— Я? — Максим удивлённо поднял брови. — Не помню этого.

— В том-то и проблема, — мягко сказал доктор. — Давайте попробуем вернуть ваши воспоминания.

После короткого колебания Максим кивнул:

— Хорошо. Что нужно делать?

— Просто расслабьтесь, — доктор встал и подошёл к нему с устройством. — Я надену это на вашу голову, и вы почувствуете лёгкое покалывание. Это нормально. Затем я задам несколько вопросов, которые помогут активировать нужные воспоминания.

Максим откинулся в кресле и закрыл глаза. Он почувствовал, как прохладный металл касается его висков, затем — лёгкое покалывание, распространяющееся по коже головы.

— Расслабьтесь и слушайте мой голос, — сказал доктор Савельев. — Я хочу, чтобы вы вернулись в тот день, когда произошла травма. Расскажите, что вы видите.

Максим глубоко вдохнул: