Бесплатный фрагмент - Мифы ленинизма

«Жизнь, во всей её сложности, не ведома Ленину, он не знает народной массы, не жил с ней, но он-по книжкам-узнал, чем можно поднять эту массу на дыбы, чем-всего легче-разъярить её инстинкты. Рабочий класс для Ленина тоже, что для металлиста руда.»

Максим Горький, «Несвоевременные мысли».

МИФ 1. ЛЕНИН (Ульянов Владимир Ильич) в 1917 году совершил в Российской империи Великую Октябрьскую Социалистическую Революцию и сверг самодержавие.

В. И. Ленин с командой своих сторонников, социалистов-экстремистов, прибыл из Швейцарии в Россию, в Петроград в начале марта 1917 года, через месяц после проведённого группой членов Государственной Думы, бывших по совместительству и членами масонских лож, захват власти, принудив отречься от престола императора Николая II и после этого провели в Российской империи февральскую русскую революцию, которую ленинские партийные идеологи впоследствии называли буржуазной, а не социалистической.

Суть этого захвата власти-революции заключалось в том, что власть в России перешла в руки Временного Комитета Государственной Думы, который сформировал Временное правительство. Император, потеряв власть, был арестован Временным Правительством и вместе со своей семьёй, некоторое время, до отправки в Сибирь, проживал под арестом в Царском Селе.

Ленин, который проживая с 1901 года во Франции, Англии, Германии и Швейцарии в своих работах и выступлениях на партийных собраниях пророчествовал, что при своей жизни он не ожидает социальной революции в России, но уезжая из Швейцарии в Россию, в «Прощальном письме к швейцарским рабочим» от 26 марта (8 апреля) 1917 года сообщил им, что начавшаяся в России революции есть «пролог всемирной революции, ступенька к ней». Ульянов-Ленин не ожидал февральской революции в 1917 году. Известно публичное заявление Ленина в январе 1917 года в Швейцарии, что он не рассчитывает дожить до грядущей революции, но что её увидит молодёжь. Состоявшуюся вскоре февральскую революцию Ульянов-Ленин, знавший расстановку революционных сил в столице, расценивал как результат «заговора англо-французских империалистов», это было намеренное политическое искажение с его стороны, которого он в дальнейшем и придерживался. Под этим лозунгом-названием Ленин скрыл истинных организаторов буржуазной революции в Российской империи.

Новость в феврале 1917 года, «об отречении Николая II от престола», Ульянов-Ленин узнал из сообщений швейцарских газет, так же, как и о восстании на броненосце «Князь Потёмкин Таврический», в своё время в 1905 году. Ленин так же, как и в 1905 году срочно предпринял шаги для целей присоединения своей фракции к революционным событиям в России. Начал писать ценные указания своим агентам в Петрограде, как надлежит действовать. Отрекся от престола император Николай II в пользу сына Алексея, а в следствии его малолетства назначил регентом своего брата Михаила. Затем и Михаил, которого он назначил «регентом» до совершеннолетия своего сына Алексея, так же от престола отрёкся. К императору Николаю II, который находился в Ставке в Могилёве, в окружении своей охраны и военных, явились два гражданских лица и предложили подписать «Акт об отречении от престола», по официальной версии. Этих лиц император не приказал арестовать и расстрелять, а выслушал, обсудил с ними нюансы и попросил времени на размышление, сплошная фантастика, истина как всегда осталась тайной. Тайна состояла в том, что все участники этого переворота были повязаны между собой членством в масонском заговоре по ликвидации императорской власти в России. Это был шаг первый многоходовой комбинации по уничтожению могущественной Российской империи. В её уничтожении были заинтересованы разнообразные силы, мировой финансовый капитал, европейские монархии, английская, германская, австрийская, каждая из этих сил внесла свой вклад для отречения Николая II от власти на первом этапе, а впоследствии, через три года и сами монархии были ликвидированы, за исключением английской.

До этого события, Ульянов-Ленин в своих статьях, в швейцарских газетах, выпустил множество «ядовитых стрел» в Николая II, а сейчас этот бывший уже монарх отрекается в пользу Алексея и регента Михаила, а Михаил в свою очередь, издает рескрипт, «…прошу всех граждан державы Российской подчиниться „Временному правительству“, по почину „Государственной думы“ возникшему и облеченному полнотой власти, впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования „Учредительное собрание“ своим решением об образе правления выразит волю народа. Петроград, 3 марта 1917 года, Михаил». Процесс передачи власти народу продвигался согласно древних русских традиций, революции предполагалась последовать следующим шагом.

Отстранение от власти российского императора в результате заговора происходило много ступенчато, давно известными скрытыми силами. Главную роль в этом процессе играли члены масонских лож, число которых в России постоянно увеличивалось. С предложением об отречении от власти перед императором предстали от имени Госдумы Родзянко и Шульгин, которые получили «Акт отречения» от императора Николая II в пользу цесаревича Алексея. Шла первая мировая война, которая облегчала и ускорила весь процесс «отречения от власти монарха» и захват власти Временным Комитетом.

В виду малолетства Алексея, регентом при нём предложили стать Михаилу Романову, который по давней исторической российской традиции мог воспринять корону только по предложению народа, то есть по предложению «Учредительного собрания», так Михаилу внушили «неустановленные» лица. Рескрипт отречения Михаилу, который страдал в лёгкой степени аутизмом, поднесли на подпись готовый, всё те же лица.

Ульянов-Ленин, проживавший в далеком Цюрихе на содержании у друга Фрица Платтена, не знал нюансов российской политики, ведь он уже проживал в эмиграции не первое десятилетие. Эмигрантская жизнь, помимо прочего, отторгает человека от родины, как бы он о ней не тосковал. Поэтому, когда Ульянов-Ленин 3 марта получил сообщение о победе революции в Петрограде, он был потрясен неожиданностью события, так как революция в России казалась ему событием исторически далёкими, о чём он неоднократно заявлял в своих разговорах со своими сторонниками. А первым сообщил ему «о революции в России» Моисей Бронский, рядовой польский социал-демократ из Лодзи, с которым он встретился в этот день в эмигрантской столовой, которую держали в Цюрихе Лепешинские. События развивались быстро и неожиданно для всех и в Российской империи, в том числе и для тех членов Думы, из которых сформировали думский комитет «Временное Правительство». Состав членов Временного Правительства формировался при непосредственном участии членов масонских лож, существовавших в Петрограде, которые состояли и депутатами Госдумы, и при участии революционного народа, в лице руководителей «Петросовета». Руководителями в Петросовете были социалисты-революционеры, эсеры, сторонники фракции Ленина ввиду своей малочисленности, никакого влияния и авторитета в Петросовете не имели.

Ульянов-Ленин вчитывался в сообщения газет, узнавал состав Временного Правительства, образовавшегося после Февральской революции. Фамилии Львова, Милюкова, Гучкова, Некрасова, Коновалова, Терещенко, Мануйлова, Шингарева, особенно Александра Керенского, которого он знал с его детских лет по жизни в Симбирске, вызывали у него саркастическую улыбку, «Буржуазия успела втиснуть свои зады в министерские кресла», комментировал он прочитанное и тихо завидовал. Александр Керенский, сын друга семьи Ульяновых в Симбирске, Фёдора Керенского, был на 11 лет моложе Владимира, в детстве часто общался с Владимиром, но был уже состоявшийся успешный адвокат, после окончания юрфака Петербургского университета, депутат Госдумы, заместитель председателя Петросовета и стал министром юстиции Временного правительства.

Ульянов-Ленин ни минуты не сомневался в том, что для него все эти либералы и социалисты в правительстве не те, что нужны для его «мировой пролетарской революции». Их приверженность демократическим идеалам он расценивал не больше как стремление «одурачить народ». Между своими он давал такие характеристики первым лицам, участникам событий, «Николашка-идиот, Александр Керенский-дурачок». Революция в России для Ленина была лишь ступенькой к мировой пролетарской революции.

Всего с ноября 1905 года до апреля 1917 года, за 12 прошедших лет, Ульянов-Ленин провел в России около 200 дней, причём постоянно проживал эти дни конспиративно на территории Финляндии, причем последние десять лет с 1907 года, в России не появлялся ни разу. В канун февральских событий 1917 года Ульянов-Ленин вел устоявшуюся жизнь политэмигранта, больше 10 лет живущего в европейских странах на чужой счёт, получал деньги от партии, от мамы и семьи, от тёщи, от эксов-грабежей проводимых своей фракцией, кто где что подаст. В Цюрихе Ленин близко сошёлся с Фрицем Платтеном, секретарём швейцарских социал-демократов, который принял Ленина и Крупскую в члены своей ячейки и как материально нуждающимся, выдавал им из партийной кассы денежную помощь.

Ленин был «не в курсе» событий вокруг императорской фамилии. А вести из Петрограда, публикуемые в швейцарских газетах, были необычные, потрясающие, ошеломляющие, не объяснимые для него. Он ещё не знал, что станет одним из многих соучастников революционного процесса в России, которых запрягут в одну работу, уничтожение и разграбление самой могущественной империи того времени, Российской.

На 14 февраля 1917 года было объявлено о созыве Думы. Некоторыми социалистическими партиями к этому дню приурочивались уличные выступление рабочих под лозунгами, «Хлеба!» и «Долой самодержавие!». Социал-демократы на различных партийных собраниях высказывались против того, чтобы использовать силы рабочих в борьбе за «конституционный строй», за «войну до полной победы», призывали не связывать рабочее движение с Думой, и вообще с русской революцией. Российская буржуазия, также была против участия рабочих в революции, даже в качестве «ударной силы» против самодержавия. Павел Милюков, лидер российских конституционных демократов, кадетов в Думе, опубликовал свое обращение к рабочим, где всякое их противоправительственное движение во время войны объявлял, «идущим из охранки и провокационным». Русская революция своей целью имела «сохранение и усиление единой и неделимой России», что не было целью антироссийских сил.

В среду, 23 февраля 1917 года в Петрограде начались рабочие волнения. Участники заводских митингов стали выходить на улицы для демонстрации своих лозунгов, выводили их на улицу социал-демократы, меньшевики. Полицейский аппарат бездействовал, такой получен был ими приказ, городовых с улиц убрали. Город наполнялся слухами и беспорядками.

24 февраля, движение демонстраций разлилось по Петрограду во всю ширь улиц и проспектов. Невский проспект и площади в центре столицы были заполнены толпами рабочих, многие были вооружены лозунгами и транспарантами революционного содержания. Власть бездействовала, лозунг «самодержавие, народ, православие» бездействовал. На улицах проходили митинги, которые рассеивались полицией и казаками вяло и с большим запозданием. Городовые-одиночки на своих обычных постах в городе не появлялись. Самодержавная власть самоустранилась. Промышленность, транспорт, снабжение продовольствием были приведены в расстройство. В столице появились ограничения в продаже продовольствия, люди почувствовали угрозу голода, восстановить снабжение населения могла только сильная государственная власть.

Всеми проводимыми демонстрациями провозглашался один лозунг, «Долой самодержавие!». Многочисленные уличные ораторы говорили на митингах о социалистах, противники социалистов разъясняли, «они хочут, чтобы дать хлеба, с немцем замириться и равноправия жидам». Группы рабочих, собиравшиеся на улицах, слушали всех, неизвестно откуда взявшихся ораторов.

Это озвучивалась программа предстоящей революции. Это не была еще политическая программа. Даже лозунг, «вся власть Учредительному собранию», оставался в эти дни не озвученным. Но зато во всю ширь развертывался в уличной агитации лозунг, «Долой войну!». Этот лозунг был не только прогерманским, но и желанным для народной массы, почувствовавшей уже все тяготы военного времени на себе.

Политическим лозунгом буржуазии в эти дни стал лозунг, требуем «Ответственное перед Думой правительство». В пятницу на заводах стали проходить собрания на которых выдвигали депутатов в Совет рабочих депутатов Петрограда, Петросовет. Смена власти уже проходила, на улице царствовало безвластие. Заводы стояли. Трамваи не ходили. Пресса не выходила, газеты молчали.

В понедельник, 27 февраля, был опубликован Указ, «о роспуске Государственной Думы», Дума ответила на него отказом разойтись, избрав «Временный комитет Государственной думы», из представителей всех фракций, кроме правой, промонархической. Этот «Временный думский комитет», во главе с Родзянко, образовался со специальной целью, о которой он и объявил официально, он образовался «для водворения порядка в столице и для сношений с общественными организациями и учреждениям», а фактически стал представителем тех сил, которые организовали государственный переворот и скрыли себя в коалиции под названием «Прогрессивный блок», который образовали в России ещё в 1915 году.

Этот акт Временного комитета Государственной думы считался революционным актом «Прогрессивного блока». Он шел вразрез и, с законопослушными традициями, и с элементарными правами и обязанностями депутатов Думы, но это ещё не был акт захвата власти. Во «Временный комитет» кроме Родзянко, из виднейших членов Думы вошли, Милюков, Коновалов, Ефремов, Львов, Шульгин, Аджемов и другие. Думская «левая» была представлена Александром Керенским и Чхеидзе, заместителем и председателем Петросовета. На «сцену» выступил ещё один вершитель событий, полномочная организация всей демократии революционного Петрограда, организация, приспособленная для боевых действий, освященная боевыми традициями 1905 года и готовая взять дело революции, свое дело, в свои руки. Это был «Петроградский Совет рабочих депутатов», Петросовет, управляемый эсерами. Атака на самодержавие была всеобщей, обратной дороги у прежней власти уже не было.

Отправка Ульянова-Ленина и других «революционеров» в «опломбированном» вагоне в Россию через Германию и Швецию в Финляндию, прошла при участии заинтересованных сил в правительствах разных европейских стран и банкирских домов. В официальной «партийной лениниане» отправку и оплату вагона для переправки в Россию выполнил Фриц Платтен, слесарь из семьи столяра в Берне, который был секретарём социал-демократической партии Швейцарии, и ближайшим другом Ленина в период его проживания в Швейцарии, закончивший свой революционный жизненный путь в 1942 году, в СССР, в «исправительном трудовом лагере».

Ленина привезли в Россию уже на подготовленную почву, власть самодержавия была свергнута. Но пришедшие к власти конституционные и революционные силы занялись обустройством «единой и неделимой России без царя», что не входило в планы зарубежных устроителей «русской революции». Программа экстремистского крыла российской социал-демократии, под руководством Ульянова-Ленина, была как раз то, что и требовалось для тотального уничтожения и разграбления российского государства, для чего Ленина и привезли в Петроград. Как позже выразился Черчилль, в своих мемуарах, большевики стали чумной бациллой в русской революции.

Когда Ульянов-Ленин, прибыв в Петроград в своём первом выступлении перед встречавшими его войсками озвучил с броневика свою позицию, «поражение России в мировой войне», в ответ он услыхал из толпы выкрики, «долой его, шпион немецкий, правильно в газетах пишут». Ленин быстро перестраивал свою речь на ходу, пока выступал несколько раз с крыши броневика вовремя его доставки в дом Кшесинской с Финляндского вокзала, он стал озвучивать лозунги Циммервальда, «мир без аннексий и контрибуций».

Лениным и большевиками, их действиями руководила лишь жажда власти и желание во что бы то ни стало сейчас же осуществить свои политические замыслы, мировая пролетарская революция, нисколько не заботясь об её необходимости для России. Россия планировалась Лениным быть использована как военная сила для разжигания мировой пролетарской революции.

Кто такой этот пролетариат, в России не понимали, в качестве пролетариата большевики объявляли рабочих, чтобы использовать их как ударные силы в предстоящей мировой революционной войне. Фактически пролетарий, это конструктив человеческого типа лишённый национальных, культурных, религиозных, половых признаков, созданный Марксом, которого Ленин назначил «своим пророком». Этот пролетариат был типом универсального солдата, робота, разработанный для выполнения задач, поставленных перед ним вождём, в любой точке земного шара, в любом государстве. Пролетариат России был вооружён новейшей революционной религией того времени, марксизмом-ленинизмом. Его скрытой задачей была задача обеспечить беспрепятственный доступ мирового финансового капитала к природным и человеческим ресурсам в любой стране, невзирая на таможенные и прочие границы. Пролетарий, это социальный продукт будущей мировой финансовой системы, сконструированный в недрах Социнтерна. Ленинцы преподносили пролетариат как представителей интересов рабочего класса, но пролетарии выполняли и профессиональные функции инженеров, учёных, интеллигентов, военных и прочих.

Государственный переворот октября 1917 года, как праздновали его под этим названием сами его исполнители, Ленин и правительство большевиков, не имел в себе ничего социального, для русского народа, так как он разрушил все жизненные функции Российской империи, включая производительные силы общества, отбросив их на 200 лет назад, во времена Петра I, лишил трудовое население заработков и ограбил все слои общества, от императора до лавочника и крестьянина-хлебороба, привёл население государства крестьян-хлеборобов к многолетнему голоду.

Государственный переворот удался большевикам только со второй попытки. Первая попытка переворота-восстания большевиков в июне, под руководством Ленина, для свержения Временного правительства, оказалась неудачной. Пришлось руководителям восстания и Ленину бежать, скрываться от ареста и суда. Ленина переправили в Финляндию и укрывали там от российской полиции до октябрьского переворота, полиция и не проявляла особой активности в его поимке, чему несомненно содействовал и сам Александр Керенский, продвинувшийся к руководству Временным правительством и получивший от него диктаторские полномочия. Вторую попытку большевистского переворота готовили профессионалы своего дела, Ленина к этому процессу не подпускали, держали его на финской даче Бонч-Бруевичей, старший брат которого был начальником Генерального штаба Российской императорской армии. Ленин был нужен для исполнения других задач. Вторую попытку захвата власти для большевиков подготовили к концу октября 1917 года и назначили дату восстания накануне открытия II-ого Съезда Советов рабочих и солдатских депутатов. На съезд прибыли сотни делегатов от воинских частей с полным вооружением, что стало хорошим подспорьем для восстания и охраны самого Смольного, где проводили съезд. Ленина привезли в Смольный, который в процессе подготовки к восстанию и съезду превратили в крепость, с запасами вооружения и продовольствия, из Финляндии только на вторые сутки после начала переворота, когда стало организаторам понятно, что переворот продвигается успешно и Ленин в Смольном будет в безопасности. Началом восстания и первым днём работы съезда в Смольном руководил и писал приказы для мятежников Лев Троцкий, которого иностранная печать наградила титулом «Русский Дантон».

Большевиками были предприняты большие усилия для захвата власти и в Петросовете. Для этого в Совет массово стали принимать солдатских делегатов, сторонников большевиков, число членов Петросовета за короткое время превысило 2500 человек, как результат, в Петросовете стали приниматься к исполнению только большевистские резолюции. Поток фальшивых большевистских лозунгов-обещаний наводнил и гипнотизировал сознание малообразованной российской народной массы. Русское население 300 лет воспитывалось в православии и приучено было доверять слову, произносимому с амвона или трибуны и идти за этим словом. У Ленина, большевиков слово приняло форму посула-обещания, оно стало тем рычагом, который двигал принявшую его массу на нужные большевикам дела. Слово это было от «лукавого», а не от бога, вместо обещанных благ после захвата власти большевиками, народ получил очередное обещание-посул, «ждать приход светлого будущего», и для всех объявили лозунг, «Кто не работает, тот не ест». Голод в руках большевиков стал тем «кнутом», который позволил им управлять миллионными массами населения. Такая голодная участь была не для всех, те кто попал в ряды заслуженных революционеров, верных ленинцев, начали получать сразу после переворота получать блага для себя и своих семей, сразу же, с первого дня переворота.

Под лозунгами социализма, после Октябрьского переворота в России зародился и начал развиваться государственный капитализм, под названием социализм. Вера Засулич, соратница по революционной борьбе с Георгием Плехановым и Лениным, в своих выступлениях на митингах в Петрограде в 1918 году, клеймила ленинизм как зеркальное отражение самодержавия, а Каутский классифицировал «диктатуру пролетариата» Ленина, как возврат России во времена крепостничества. Установленная «диктатура пролетариата» лишила рабочих возможности бороться за достойную оплату своего труда, ликвидировала профсоюзные организации, запретила забастовки, рабочий был вынужден работать за мизерный паёк, которого не хватало для физического выживания одного человека, семья рабочего оставалась без пайка.

Сам процесс лишения власти императора и передача власти в России был тщательно организован и совершался посредством постепенной, пошаговой реализации. На первых шагах революции «уговорили» императора передать престол другому. В процессе этой «передачи», регента «уговорили» принять престол после «Учредительного Собрания». Пока суть, да дело, совершился большевистский переворот, во время которого все члены «Временного правительства», включая полномочного диктатора и первого президента «Российской Республики» Александра Керенского, проявили крайнюю пассивность по защите завоеваний февральской русской революции от большевиков. Всё явно катилось к заранее установленному по сценарию финишу, к захвату власти большевиками. Александр Керенский, имея все полномочия для сохранения власти и ресурсы, в решающий момент бежал с политической арены в США, где и прожил до своей кончины в 1973 году, в возрасте 92 лет покончил с жизнью самоубийством.

Ленин постоянно изыскивал средства, чтобы показать зарубежной публике, что Октябрьский переворот дело сугубо национальное, хотя руководящим лозунгом большевиков был призыв к мировой пролетарской революции. Ленинизму не требовалась одна национальность, он был интернационален и боролся за уничтожение национальной российской буржуазии, правительство Ленина было многонациональным. В этом и состояла цель доставки Ленина в Россию с командой его соратников, состоящей преимущественно из представителей богоизбранного народа, окончательное уничтожение мощной Российской империи. В Октябрьском перевороте принимали самое активное участие и иностранные агенты, члены Социнтерна, прибывшие в Петроград заранее, из многих зарубежных стран, для помощи большевикам в перевороте.

Но заложенная первоначально система все же начала превращаться во что-то, чего Ульянов-Ленин никак не предполагал. После его кончины был выстроен полный ленинизм, как объединитель и заменитель всяких политических уклонов, линий и сект в России. Ленинизм включил в себя уничтожение ведущих социальных групп российского населения, которых большевики назвали врагами народа. К ним отнесли буржуазию, промышленную, торговую и сельскую, православных священнослужителей, интеллигентов, и всех прочих, высказывавшихся против власти Советов. Эти группы населения были названы лишенцами, так как по вновь принятой Конституции они были лишены социальных прав за принадлежность их к социальным группам не пролетарского происхождения. Для реализации процесса ликвидации, в Конституции РСФСР и всех союзных и автономных братских республик, были введены специальные органы, Главные Политические Управления, ГПУ.

Ленин, объявив себя последователем Маркса, ярого русофоба, перенеся его характеристики социальных слоёв западноевропейского общества на общество Российской империи, способствовал исполнению замыслов не только Маркса во всемирном масштабе, но в первую очередь в Российской империи, но и других лиц, которые привели Ленина к власти в России.

Маркс и Энгельс считали Россию владелицей громадного количества украденной у мирового сообщества собственности, которую ей придется отдать Европе назад, в день расплаты. Под собственностью они понимали пахотные земли, необъятные леса, полезные ископаемые и всё остальное прочее что было необходимо для роста западноевропейского благосостояния.

Царская Российская империя стала ограничителем для роста европейского благосостояния, хотя она обеспечивала международный рынок зерном, предоставляла европейским колонистам сельскохозяйственные угодья для поселения в России, но разработку природных ископаемых и развитие промышленности России осуществлялось силами национальной буржуазии при долевом участии иностранцев. Даже такая пассивная Россия представляла угрозу для существования Европы. Многоступенчатая революция в России продвигалась к конечной цели в рамках разработанного и подготовленного сценария.

МИФ 2. Ленин и большевики ликвидировали, расстреляли членов императорской фамилии Романовых, чтобы не допустить восстановления самодержавия в России белогвардейцами.

В 1918 году, по распоряжению Ленина были расстреляны все члены императорской фамилии дома Романовых, как их обозначил Ленин, всю «Ектению». Ектения это процесс провозглашения здравия всех членов царствующей фамилии, который проводился во всех православных храмах России во время богослужения.

Николай II и его семья были привезены большевиками в Екатеринбург 23 мая 1918 года, из Тюмени, куда семья была отправлена в ссылку из Гатчины Александром Керенским. Процессом переправки семьи из Тюмени распоряжался Ульянов-Ленин, как абсолютный диктатор, глава Совнаркома и Совета Труда и Обороны. Фактически началось исполнение «заказа» на ликвидацию всех членов семьи императора Николая II. В ночь на 17 июля, была проведена «ликвидация», расстрел семьи и всех членов свиты императора. которую произвели в Екатеринбурге, в подвале дома Ипатьева, где их содержали. Руководил расстрелом в подвале, Юровский (Янкель Хаимович), который был замом главы Военно-Революционного Комитета Голощёкина (Шае Ицхакович). Перед «ликвидацией», расстрелом не было суда, не зачитывалось обвинение, тела убитых не предали земле, тела уничтожались, тела убитых, предварительно освобождённые от многочисленных драгоценностей спрятанных под одеждой, сбрасывались в отработанные шахты, в Алапаевском руднике. Вся «ликвидация» походила на некий ритуал кровавой мести. После расстрела, в присутствии прибывших неустановленных лиц, составлялся Акт, в котором фиксировали факт смерти, и составили ведомость снятых с тел убитых драгоценностей. Тела убитых подверглись уничтожению.

Начало ликвидации членов императорской фамилии было положено 13 июня в Перми. К пермской гостинице «Королевские номера» на улице Сибирской подъехали две коляски с чекистами и в них увезли великого князя Михаила Александровича Романова, 39 лет и его секретаря, английского подданного Николая Джонсона. Их расстреляли в лесу, неподалёку от Перми, в Мотовилихе. Тела уничтожили, останки их так и не были найдены.

Великая княгиня Елизавета Фёдоровна, сестра императрицы, была «ликвидирована», на следующий день, вместе с другими членами семьи, великого князя Сергея Михайловича, князей Иоанна, Константина и Игоря Константиновичей, княгини Елены Петровны, князя Владимира Палея, 7 человек, были убиты в ночь на 18 июля, 1918 года в Алапаевске, на Урале, куда они были привезены из Москвы. Их оглушили ударами по голове и ещё живыми сбросили в глубокие шахты, причём попытки завалить шахты взрывами гранат и пироксилиновых шашек не удались. Когда осенью того же года, по приходе в Алапаевск колчаковских войск, тела мучеников были обнаружены, экспертиза установила, что все они умерли не сразу, а некоторые были живы ещё несколько суток после «ликвидации».

Операция по «ликвидации» других ближайших членов императорской фамилии, началась раньше.

В руках большевиков находились ещё четверо членов Романовской династии, посаженные в Петропавловскую крепость. 9 января 1919 года коллегия «ВЧК» в составе Лациса, Петерса и Ксенофонтова постановила «расстрелять всех лиц императорской своры». В ночь на 24 или на 30 января 1919 года были «ликвидированы», застрелены Великие князья Павел Александрович, младший сын Александра II, Дмитрий Константинович, Николай и Георгий Михайловичи.

В течении полугода были уничтожены практически все прямые наследники императорской династии Романовых.

«Ликвидаторы» большевиков работали быстро, «заказчик» установил сроки, Ульянов-Ленин эти сроки строго контролировал, выполнение каждой «ликвидации» оформлялось актом в присутствии прибывавших на место «комиссаров», график «ликвидаций» выполнялся своевременно, составлялись для «заказчика» соответствующие акты, подтверждавшие факт уничтожения и найденные на телах убитых, драгоценности.

Остались в живых те члены императорской семьи, которые в это время находились в Крыму. Мария Фёдоровна, мать Николая II, эвакуировалась весной 1919 года из Крыма в Европу, когда туда пришли английские и французские войска. До последнего своего дня она не верила в смерть сына. На телеграмму с соболезнованиями, полученную от своего племянника, датского короля Христиана X, она ответила, что всё это не более чем слухи. Она пережила сына на 10 лет и всё время ждала, что вот сейчас её «Ники» приедет. 13 октября 1928 года Марии Фёдоровны не стало.

Сестры императора Ксения Александровна и Ольга Александровна, были с матерью вместе в Крыму. Эвакуировались все вместе Мария Фёдоровна, Ксения и дядя императора, Великий Князь Николай Николаевич. Ольгу они с собой не взяли, поскольку она развелась с принцем Петром Ольденбургским, который не интересовался супругой, Ольга вышла из императорской фамилии, и сошлась с простым ротмистром Куликовским. Опасность большевистской расправы с членами семьи миновала, когда в Крым вошли германские войска, потом в Крыму появились войска Союзников по Антанте. Ольга с мужем тоже смогли выбраться из России. Ольга с мужем до 1945 года жили в Дании, но после того, как Иосиф Сталин стал требовать их выдачи правительству СССР, на основании чего, неизвестно, они переехали на жительство в Канаду.

Как результат первой мировой войны, рухнули кроме Российской империи и другие, Германская, Австрийская, Османская. Была зверски уничтожена большевиками императорская фамилия только в России, императоры и их семьи других распавшихся империй продолжали жить, и неплохо. Большевики исполняли «заказ» своих хозяев по Социнтерну, уничтожение основателей и хозяев Российской империи, семьи Романовых.

Это был шаг первый по разграблению богатств, накопленных династией Романовых за 300 лет своего правления. Все вклады семьи Романовых в зарубежных банках «потеряли» своих владельцев и перешли в статус «невостребованных», для чего тела и уничтожались с составлением письменных свидетельств, стали фактически собственностью хозяев-банкиров.

Большевики проводили ликвидацию членов императорской фамилии под лозунгами, «лишить белогвардейское движение возможности восстановить монархию в России». Белогвардейские движения, воевавшие с «красными» не провозглашали восстановления монархии. Они были представителями Временного правительства и их лозунг был, «За единую и неделимую Россию». Такая Россия представителям Запада, как в Европе, так и странам Антанты была не нужна, им была нужна территория России, с её природными ресурсами. Но это только видимая часть «заказа». Есть у него и тайная, невидимая часть. Уничтожение членов императорской фамилии значительно обогатило «заказчиков» и составление актов на уничтожение тел убитых имело коммерческое значение для предстоящих судебных процессов по вступлению в наследство имуществом и вкладами убиенных, со стороны «наследников», которые вскоре начали находиться и подавать исковые заявления.

Только вклады в зарубежных банках, убитых членов семьи Российского императора, приблизительно оцениваются в 500 млрд долларов. В результате проведённой террористической акции по уничтожению «вкладчиков», эти суммы перешли в разряд «невостребованных», то есть де факто перешли в собственность банков. Стоимость невостребованного имущества только за границами империи не поддаётся оценке. Это был самый дорогой «экс» -ограбление в политической карьере Ульянова-Ленина.

Вклады, золото и драгоценности, различного рода имущество, в основном земельные владения, представителей императорской фамилии семьи Романовых в иностранных банках на сотни миллиардов долларов «осиротели», перешли в категорию «невостребованных». Под лозунгом «не дать флаг белому движению», которое фактически было социал-демократическим, антибольшевистским и не было монархическим, был выполнен «заказ», который способствовал выживанию большевистского режима на территории России.

Ленин и большевики убили и ограбили не только живого императора, но и всех мёртвых императоров, начиная с Петра I и его последователей. Большевиками были вскрыты захоронения российских императоров в соборе Петра и Павла, в количестве 14 захоронений, в которых находились забальзамированные тела императоров, облачённые в императорские одеяния и украшенные всеми драгоценными регалиями императорской власти и орденскими знаками. Всё это было продано, тела уничтожены.

МИФ 3. Владимир Ульянов показал свои выдающиеся способности уже в юности. Он с отличием завершил обучение в гимназии и был награждён золотой медалью.

С золотой медалью завершил обучение в Симбирской гимназии, на 4 года раньше и старший брат Владимира, Александр. Брат Дмитрий, которого мама назвала в честь своего брата, студента юрфака Казанского университета, покончившего жизнь самоубийством, заканчивал обучение в гимназии города Самара, медали не получал.

Родился Володя Ульянов 10 (22) апреля 1870 года, в Симбирске, ныне город Ульяновск. Он появился на свет четвёртым ребёнком из восьми детей, в семье статского советника, дворянина, инспектора народных училищ Симбирской губернии, Ильи Николаевича Ульянова, происходившего из бедных мещан Астраханской губернии. Был он «мордовско-калмыцкого» происхождения, а супруга его, Мария Александровна, урождённая Бланк, происходила из семьи небогатого помещика из крещённых евреев, Александра Дмитриевича Бланка и супруги его Анны Иоганновны Гроссшопф, происхождением из «немцев и шведов».

Илья Николаевич Ульянов, происходивший из мещан, родился в 1831 году в семье владельца портной мастерской, в 19 лет окончил Астраханскую гимназию, с серебряной медалью, в 1850 году поступил на физико-математический факультет Казанского университета, который окончил в 1854 году, со степенью кандидата математических наук, с отличием. Такая была жизнь и такие были возможности у «бедных мещан» в императорской России, за 63 года до «Великой Октябрьской социалистической революции». Мещанский статус не препятствовал Илье Николаевичу поступить и обучаться в «Императорском Университете», оплата за обучение была доступной и для бедных мещан, если они со способностями к обучению, им даже предоставляли стипендии.

В семье Ульяновых, в крови их детей не было и капли славянской крови, но язык и образование у них были русские.

В 1877 году, в возрасте 46 лет, Илья Николаевич получил звание действительный статский советник, это был гражданский чин 4-го класса, он соответствовал чинам генерал-майора в армии и контр-адмирала во флоте, титуловался, «Ваше превосходительство», блестящая карьера за 27 лет, из которых 19 лет служил преподавателем, и для любого российского дворянина, а для «бедного мещанина» просто невероятная, даже для последующих «времен всеобщего социалистического равенства». Такая блестящая карьера для астраханского мещанина была обеспечена родственными связями тестя, Александра Бланка в Петербурге. Александр Дмитриевич Бланк, имел связи в Санкт-Петербурге и по своей линии, от своих «крёстных в православие» отцов графа Апраксина и сенатора Баранова, и по линии своей умершей в 1838 году жены, Анны Гроссшопф.

Владимир в семье был четвёртым ребёнком, двое до него умерли во младенчестве. В наследство от мамы Марии Бланк, Владимир получил неустойчивую психику, легко возбуждался, входил в ярость, был психопатом. Брат его мамы, его дядя Дмитрий, будучи студентом юрфака Казанского университета, покончил жизнь самоубийством. Больная наследственность в роду Бланков передавалась во всех поколениях. Семейные трагедии, ранняя гибель членов семьи, перешли и в семью Ульяновых.

Директором гимназии, в которой обучался Владимир Ульянов, был Фёдор Михайлович Керенский, давний товарищ и сослуживец отца Ульяновых, они дружили семьями со времён совместного проживания в Пензе. Фёдор Михайлович Керенский вёл и преподавание в гимназии, в которой учился Владимир. Фёдор Михайлович очень содействовал «успехам» Владимира, сына своего товарища и начальника, в получении положительных оценок за обучение, так же, как и предыдущему старшему брату, Александру Ульянову. Обучаясь в гимназии Владимир Ульянов пользовался покровительством директора гимназии. За свои проступки, а их числилось за ним немало, в том числе он и «стучал на товарищей» директору, наказаний он не получал, при том, что действительный статский советник Фёдор Михайлович Керенский был строг. Из 26 учеников, начавших вместе с Володей Ульяновым обучение в гимназии, только пятеро достигли выпуска, а 21 были отчислены за те или иные проступки. Друзей среди однокашников у Владимира за всё время обучения в гимназии так и не появилось.

Раз Владимир подговорил своих товарищей одноклассников устроить коллективный протест против плохих обедов в пансионе, где жили иногородние гимназисты, чьи родители проживали в своих сельских поместьях. Гимназисты отказались есть «вчерашние» котлеты. Сам Владимир, в этом пансионате не кормился, в «бунте» не участвовал. Расследовав «бунт», директор Фёдор Керенский руководителя, Владимира Ульянова, «вычислил», но не наказал, не отчислил его из гимназии. Не пострадал Ульянов и когда организовал бойкот гимназисту, которого объявил доносчиком, хотя сам таковым и являлся. Сам Фёдор Михайлович был опытный психолог, окончивший полный курс духовной семинарии, но не принявший сана посвящения, он поведение Владимира Ульянова понимал, и квалифицировал его состояние психи как «умоисступление», что означало в православии неистовость, горячечность ума, утрату реального представления о своих действиях, власть беса над человеком. Владимир с малолетства постигал науку управления толпой на практике.

Владимир Ульянов, после окончания гимназии, имел в своём аттестате единственную оценку 4, по логике, поставленную ему преподавателем и одновременно директором гимназии, Фёдором Керенским. Это не препятствовало получению Владимиром Ульяновым наградного знака, «золотая медаль». Но в аттестате были и оценки, не соответствовавшие «достижениям» отличника. Владимир не мог каллиграфически или просто разборчиво писать, то как он писал, в просторечии называлось, «курица лапой», понять им написанное читающему было не под силу. Дополнительно у него были речевые дефекты, что было предметом насмешек со стороны одноклассников и приводило к стычкам с ними. В будущем дефекты его письма только усиливались, что стало препятствием в приёмке его письменных литературных произведений в редакциях газет и журналов, их просто выбрасывали в корзину, не имея возможности их прочесть.

МИФ 4. За участие в революционном движении студентов в декабре 1887 года Владимир Ульянов арестован, исключен из университета, и выслан в деревню Кокушкино Казанской губернии. В октябре 1888 он вернулся в Казань, где вступил в марксистский кружок.

В 1887 году, уже после того как был арестован и казнён Александр Ульянов, Фёдор Михайлович Керенский директор гимназии, его учитель дал Владимиру Ульянову положительную характеристику, которая позволила Владимиру быть зачисленным в Казанский университет, несмотря на то, что он был братом государственного преступника и по действовавшему законодательству зачислению в Университет не подлежал. Когда Фёдора Михайловича по службе пытались обвинить в покровительстве брату государственного преступника, который стал участником протестных студенческих выступлений в первом полугодии обучения в университете, Керенский оправдывался перед обвинителями, «Владимир Ульянов дисциплинированный, успевающий молодой человек, подверженный „умоисступлению“, он, попадая под воздействие „панургова стада“, слепо подчиняется своим вожакам-предводителям». Всё-таки, Фёдор Михайлович Керенский был наказан, он был перемещён по службе, с мая 1989 года, на должность главного инспектора народных училищ Туркестанского края, куда и переехал всей семьёй.

В июне 1887 года, после трагических событий, казни брата Александра и смерти отца семейства Ильи Николаевича от приступа, семья Ульяновых покинула Симбирск. Мария Александровна, продала свой дом с усадьбой, на улице Московской, с хорошей прибылью. Полученные деньги, Мария Александровна сразу поместила в банк, она умела беречь и копить деньги. Семья вначале поселилась в усадьбе отца Марии Александровны, где ей досталась доля в наследстве после кончины отца в 1870 году, в селе Кокушкино, в сорока километрах от Казани, а потом семья переселилась в Казань, где Владимир Ульянов планировал поступать на юридический факультет Университета. Семейство поселилось в доме купеческой вдовы Куклиной, недалеко от Университета, чтобы Володе близко было ходить в Университет и можно было питаться дома, мама очень заботилась о Володином здоровье.

Зачислили Владимира в Университет не сразу, как брату государственного преступника, Александра Ульянова, ему пришлось предоставлять характеристику с места обучения, из гимназии. Директором гимназии был друг их семьи, Фёдор Михайлович Керенский. Он выдал Владимиру Ульянову соответствующую «мудрую» характеристику, в которой он делал упор на хорошее поведение и православную религиозность Ульянова, хотя Владимир уже объявлял себя атеистом.

Будучи зачисленным в университете Владимир Ульянов подает новое прошение, «об освобождении его от платы за обучение, как члена семьи без кормильца». Его мама, Мария Александровна умела беречь денежки, оформила соответствующее свидетельство «о бедности», хотя у неё на счёте в банке лежало более 7000 рублей, очень большая сумма по тем временам, на современные деньги это более 8 миллионов рублей. На факультете просьбу «бедствующего» поддержали, и 8 сентября правление университета включило его в списки лиц «православного вероисповедания», нуждающихся в данной льготе «на основании свидетельств о бедности, баллов по аттестатам зрелости и характеристики из гимназии». Дополнительно, Мария Александровна стала получать денежную пенсию в размере 100 рублей в месяц и денежное вспомоществование от Казанского учебного округа, согласно должностного статуса её умершего мужа. Списки «бедных» утвердили и отправили далее по инстанции в столицу. Но, в Санкт-Петербурге Владимира Ульянова из списка «бедных» исключили, как родственника государственного преступника, так что за обучение пришлось платить, и даже значительно больше, чем в предыдущие годы, так как плата «за обучение» была поднята, чтобы отсечь от университетов, как тогда выражались «кухаркиных детей».

Именно в это время, в июне, министр просвещения Делянов издал циркуляр, вошедший в историю как «циркуляр о кухаркиных детях», который в несколько раз повышал плату за обучение в университетах, что закрывало доступ в гимназии детям «низших сословий». Тогда же утвердили и «Университетский устав», лишавший университеты остатков автономии и запрещавший сходки, собрания и любые студенческие организации. Одновременно существенно расширялись права «инспекторов студентов», которые фактически выполняли полицейские функции надзора и сыска. Всё это подняло протестную волну студенчества во всех университетских городах. Сам Владимир занятия в Университете, посещал не столь исправно, как в гимназии. В ноябре он присутствовал на лекциях лишь 8 дней. Гораздо больше его привлекала студенческая жизнь, которая на протестной волне буквально бурлила в университете.

Сразу, после зачисления в Университет, Владимир дал подписку, в которой, согласно существовавшим тогда правилам, обязался «не состоять членом и не принимать участия в каких-либо нелегальных, запрещённых сообществах, а равно не вступать членом даже в дозволенные законом общества, без разрешения ближайшего начальства». Но формальная расписка нисколько не помешала Владимиру Ульянову сразу же вступить во все запрещённые сообщества, упомянутые в расписке-обязательстве. И наиболее крупным среди них являлось как раз «Симбирское землячество». В его работе Владимир Ульянов принял активное участие и сразу стал членом «Симбирского землячества». Особого накала «Протест студентов» против указа достиг в ноябре. 23–25 ноября 1887 года, выступление московских студентов было жестоко подавлено полицией и казаками. Двоих студентов убили. В ноябре начались волнения студентов и в Казанском Университете.

4 декабря 1887 года, в актовом зале Университета состоялась протестная сходка студентов. Сходка требовала изменения «Университетского устава», разрешения организации студенческих обществ, возвращения ранее исключенных студентов, наказания виновников в их исключении. Владимир Ульянов находился в рядах протестующих. Уходя со сходки, Владимир Ульянов, в числе прочих, оставил на выходе из актового зала свой студенческий билет. В ночь с 4 на 5 декабря, Владимир Ульянов и другие участники сходки, бросившие свои студенческие билеты на выходе из актового зала, всего 40 человек, провели ночь в тюремной камере. Утром их распустили по домам, так как постановления на арест не было.

Уже 5 декабря, Владимир Ульянов был отчислен из Университета, ему было воспрещено проживать в Казани и 7 декабря, по просьбе мамы он был вывезен полицейским в село Кокушкино, Лаиешевского уезда, в дедушкино имение, к тётушкам, сёстрам мамы, под негласный полицейский надзор, что означало «живи как хочешь», езды до места ссылки было 36 вёрст, доехали за пару часов. Студентам, замешанным в политических делах и отчисленным из университета, по Российскому законодательству запрещалось проживание только в городах с университетами, других ограничений по месту проживания не было. Место «ссылки» для Владимира определила мама. «Учёба» в Университете продолжалась всего 3 месяца, студенчество закончилось, едва начавшись, умо-бесие Владимира Ульянова свою роль исполнило.

В 1887 году в Казанском Университете обучалось 918 студентов. В сходке участвовали 256 студентов, а уволили по личному прошению и исключили, 164 студента. Элемент всеобщности протеста, по отношению к общей студенческой массе, численность «панургова стада», студентов подверженных «умоисступлению и умобесию», истерической психопатии и выполнявших волю своих вожаков, составил 18%, в их число попал и Ульянов Владимир, вожаки их «панургова стада» оставались на учёбе в университете и даже его благополучно закончили, получили свидетельства об окончании.

Владимир Ульянов, отверг путь личного террора самодержцев, который избрал его брат Александр. Маме он сказал, «не таким путём надо идти». В будущей своей революционной деятельности, Владимир Ульянов, сам лично ни в каких террористических акциях не участвовал, наученный судьбой Александра, он не попал в разряд государственных преступников, так как он отдавал распоряжения соответствующим исполнителям. К тюремным срокам, Владимир Ульянов никогда и не приговаривался, очень он чтил закон и с гимназических лет научился прятаться за толпой, скрываясь за ней.

В отличии от брата Александра, Владимир Ульянов жизнью не рисковал, за братом на «эшафот» не рвался и максимально избежал даже тюремного заключения и каторги, за всё время своей «революционной» деятельности.

Мама Владимира прилагала массу усилий и естественно денег, чтобы получить разрешение на проживание Владимира в Казани. В конце концов она добилась своего. Через год, семье Ульяновых и Владимиру, разрешили поселиться в Казани, по прошению матери, в котором она просила разрешения переехать семье в Казань, из-за необходимости лечения сестры Анны. Анна тоже проживала в Кокушкино, это было место её ссылки за причастность к покушению на жизнь императора, которое мама выторговала ей в ходе проходившего следствия, по приговору Анне полагалась ссылка в Восточную Сибирь по этапу. Но в Университет, к обучению, Владимира Ульянова не допустили. Владимир проходит медицинское обследование и 29 апреля получает справку, подписанную профессором кафедры медицинской диагностики Казанского университета Николаем Котовщиковым о том, что «Владимир Ульянов страдает болезнью желудка и нуждается в лечении щелочными водами за границей». Мама действовала непрерывно и целеустремлённо в интересах и сыночка Владимира, и дочки Анны. Кроме всего мама, Владимиру Ульянову как старшему сыну, в семье без кормильца, оформила освобождение от воинской повинности, от призыва на воинскую службу, который происходил при достижении совершеннолетнего возраста 21 год, заблаговременно, за два года ранее, на всякий случай, на службу Владимира всё равно бы не взяли из-за его психического заболевания. Мама была женщина мудрая и запасливая, такие справки давали возможность на получение дополнительных льгот для семьи.

В Казани, от ничего неделания Владимир Ульянов стал появляться на квартире у Марии Павловны Четверговой, поселившейся в Казани после возвращения её из ссылки в Вятскую губернию, куда она была выслана за соучастие по «по делу 50-ти». У неё на квартире сложился «ново-народовольческий» кружок, входивший в «Сабунаевскую народовольческую организацию». Использовали квартиру Четверговой для проведения встреч и «кружки саморазвития» Николая Федосеева, который пропагандировал работы Карла Маркса в Казани. Проводились занятия в «кружках саморазвития», по программе, составленной Николаем Федосеевым, эта программа получила признание и стала популярной в городах Поволжья, её стали называть «Казанской программой». В тогдашней Казани, в кружках, в целях конспирации, фамилии участников оставались неизвестными друг другу, посетители называли себя псевдонимами, Владимир Ульянов оставался в рядах «неизвестных» для руководителя «кружка» начального изучения марксизма, в члены самой организации Казанских марксистов Владимир Ульянов не зачислялся и в работе кружка не участвовал, знал, чем это грозит. Федосеев организовывал в Казани для изучения марксизма кружки двух уровней, начального и высокого. Кружок начального уровня на квартире у Четверговой и посещал Владимир. Федосеев руководил только кружками высокого уровня, поэтому с Федосеевым в Казани Владимир Ульянов не был даже знаком. В 18 лет, Владимир Ульянов находился на начальной ступеньке ознакомления с марксизмом, жил он «на полном пансионе» у мамы, в университет его не допускали, но это его нисколько не угнетало, продолжалось это больше года.

В июле 1889 года, в Казани был арестован Николай Федосеев, с некоторыми участниками своего кружка по изучению марксизма. Благодаря отъезду из Казани в мае и посещению занятий кружка начального уровня, в котором Федосеев не преподавал, Владимир Ульянов в число подозреваемых не попал и аресту не подвергался.

В мае 1889 году, семья Ульяновых переехала на жительство из Казани в Самару, на хутор в Алакаевку, недалеко от Самары. Поместье для покупки приискал Марие Александровне Марк Елизаров по её просьбе, было уплачено за имение 7 тысяч 500 рублей серебром, то есть все деньги, вырученные от продажи дома в Симбирске, и часть накоплений. В сегодняшних ценах эта сумма соответствует 11,4 миллиона рублей.

МИФ 5. В 1891 году Владимир Ульянов сдал экзамены экстерном за юридический факультет при Петербургском университете и стал работать помощником присяжного поверенного в Самаре.

Семья Ульяновых из Казани переехала в Самару к Марку Елизарову, «политическому жениху» Анны Ульяновой, благодаря которому Анне удалось избежать ссылки в Восточную Сибирь. Марк устроился на приличную работу в Самаре, выполнил поручение Марии Александровны, купил для неё поместье и снял жильё для проживания в Самаре. Марк Елизаров, ставший супругом Анны Ульяновой в августе этого же года, проживал вместе с семьёй Ульяновых. В Самаре Владимир Ульянов, имея много свободного времени, начал хождение в различные революционные собрания и кружки города.

28 октября 1889 года, не в первый уже раз, Владимир пишет министру просвещения Делянову «Прошение» с просьбой, «разрешить ему сдавать экстерном экзамены при любом российском высшем учебном заведении», ссылаясь при этом на крайнюю нужду в каком-либо занятии, чтобы поддержать своим трудом семью, которая потеряла кормильца. Все эти просьбы двигала в Петербурге мама, Мария Александровна. Писал прошения Владимир лично, «Прошения о допуске к экзаменам» составлялись по положенной форме, со всеми титулованиями лица, к которому обращаешься и всегда были подписаны, «дворянин Владимир Ульянов». Это было только начало, добившись разрешения на сдачу экзамена экстерном, мама организовала получение разрешения на сдачу экзамена на юрфаке Петербургского университета, в Казанском университете сдача экзамена экстерном не представлялась возможной. Это был глубоко обдуманный ход и заранее согласованный с одним знакомым сестры Анны, проживавшим в Петербурге, с Василием Васильевичем Водовозовым. Маме очень хотелось сделать из сына Владимира приличного человека, с положением в обществе. Водовозов, в свое время был знаком с Александром и Анной Ульяновыми, и был соучастником «Террористической фракции Народная Воля». Василий проживал в Санкт-Петербурге, его отец Василий Водовозов, сын вязниковского купца из Владимирской губернии, давно обосновался в Санкт-Петербурге, стал педагогом и имел обширные связи в высшем обществе через своих учеников и учениц. Нужные справки-информацию и связи с нужными людьми Владимиру Ульянову Василий Водовозов дал и провел Владимира для ознакомления на экзамены экстерном. На экзамене всегда присутствовала большая толпа народу, человек больше трёхсот, Ульянов затерялся в ней и просидел несколько часов слушая, запоминая и делая пометки.

В 1891 году, по легенде, Владимир Ульянов весной и осенью ездит в Санкт-Петербург, для сдачи экзаменов экстерном на юридическом факультете университета. Одновременно, он помог жене Шухта, своего самарского знакомого, Юлии Григорьевне с детьми, переехать из Самары в Санкт-Петербург, где он и навещал её в Царском Селе, семья Шухта входила в круг обслуги императорской семьи.

Экзамены все были платные. Экстернам редко-редко удавалось получать при сдаче оценку «весьма удовлетворительно» что было высшим баллом. Много было экзаменационных работ, на которые надо было делать письменные ответы, которые представляли из себя тексты в несколько листов. Надо помнить, что разборчиво писать Владимир не мог, в силу своего нервного расстройства, отсюда следует, тему вопроса надо было знать заранее, билет надо было вытащить, который соответствовал работе, потом заранее написанный понятным подчерком ответ сдать экзаменатору. Процедура вроде сложная, но решалась стандартно в российских условиях того времени, решалось многое посредством «барашка в бумажке», так в Российской империи называли взятку, которую давали чтобы положительно решились просьбы просителя. Сколько «барашков в бумажке» пришлось отдать Владимиру Ульянову за успешную сдачу экзаменов экстерном, истории не известно, но без этого он бы экзамены не выдержал. К устным экзаменам он так же не был готов, поскольку большую часть времени затрачивал не на подготовку к экзаменам, а на хождение по «революционным» собраниям. Вдобавок, волнение которое его накрывало при устных ответах, ухудшало его и так не очень понятную речь.

Экзамены для Владимира, по легенде, оказываются очень легкими. Обедать Володя ходил каждый день к сестре Ольге, о чём она сообщала в своих письмах к маме, успокаивая её. 20 мая, сестра Ольга скоропостижно скончалась. Владимир Ульянов хоронит свою младшую сестру Ольгу, курсистку женских Бестужевских курсов, которая умирает от болезни, немыслимой в мирное время в интеллигентной среде, от брюшного тифа, как было написано по результатам медицинского обследования. Владимир хоронит сестру Ольгу и возвращается в Самару. Новая сессия экзаменов началась в сентябре. Все экзамены, по легенде, были успешно преодолены, «барашки в бумажке» не подвели. 15 ноября 1891 года, по легенде, юридическая «Испытательная комиссия» Санкт-Петербургского университета присудила Владимиру Ульянову диплом первой степени, соответствующий степени кандидата прав.

Документ, который в начале хранился в музее Ленина как копия диплома первой степени гласил, «Диплом. Предъявитель сего Владимир Ильич Ульянов, вероисповедания православного, родившийся 10 апреля 1870 г., с разрешения Г. Министра народного просвещения подвергался испытаниям в юридической испытательной комиссии при Императорском С.-Петербургском университете в апреле, мае, сентябре и ноябре месяце 1891 г. В удостоверение сего и дан сей диплом Владимиру Ульянову, за надлежащей подписью и с приложением печати Управления Петербургского учебного округа. Город С.-Петербург, января 14 дня 1892 г.».

Впоследствии и этот документ со стенда изъяли. В выставленном документе не было и речи о сдаче экзаменов за полный курс университета, то есть сдачи экстерном, и представленный образец диплома не соответствовал действовавшим дипломам Петербургского университета. Впоследствии любимой Ленинской фразой об адвокатах была, при разговорах среди своих, «Адвокатов надо брать в ежовые рукавицы и ставить в осадное положение, ибо эта интеллигентская сволочь часто паскудничает».

Миф 6. Проживая в Самаре, Ленин организовал первый в городе марксистский кружок

В 1892 году Владимир Ульянов, проживая в Самаре всё время в поисках работы, почти 3 года, стал посещать народовольческий кружок, собиравшийся на квартире у Алексея Скляренко, работавшего в железнодорожных мастерских. Со Скляренко Владимира познакомил его шурин, Марк Елизаров. В этом кружке знакомились и с марксисткой литературой. В кружке, силами участников, сформировалась библиотека, которой стал пользоваться и Владимир Ульянов. В библиотеке была литература самых разных направлений, по истории, социологии, правовым вопросам, философии, психологии, этике. Были и произведения Карла Маркса, 1 том «Капитала», Энгельса, «Анти-Дюринг», «Положение рабочего класса в Англии», работы Георгия Плеханова и других российских марксистов, которые впервые попали в руки 22-х летнего, тпо легенде, «основателя марксизма в России». Труды Белинского, Чернышевского, Добролюбова, Писемского, и прочих Владимир Ульянов читал, находясь в ссылке у дедушки, в его библиотеке. Были в библиотеке Скляренко и художественные произведения. Книжный фонд библиотеки постоянно пополнялся самими «кружковцами», они вырезали из журналов статьи по вопросам социологии, истории права, философии и делали из них сборники, переплетали их. Владимир Ульянов стал активным читателем этой библиотеки, у которой имелась и библиотекарша, Мария Лебедева, которая содержала всю библиотечную литературу в порядке. Занятия в кружке, чтобы не привлечь внимания полиции, проводились летом на природе, зимой в самарских пивных. Никакой определённой программы, типа «Федосеевской» кружок не имел, рабочих из крестьян в кружке так же не было, как и в большинстве подобных кружков. Сам Скляренко, называвший себя рабочим, взял себе фамилию мамы и происходил из семьи военного врача Попова. В Самаре, обучаясь в гимназии, он за участие в народовольческом кружке был арестован, из гимназии исключен и просидел год в Петербурге, в «Крестах» и уже считался в самарской среде «закалённым народовольцем». Скляренко в свои 23 года, будучи на полгода старше Владимира Ульянова, уже имел «революционный стаж», занимался революционным просвещением окружающих, скрывался от полиции, и в дополнении ко всему, сам себя содержал, работал в железнодорожных мастерских.

По составленной затем партийной легенде, Владимир Ульянов, уезжая из Самары, назначил Скляренко руководителем марксистского кружка вместо себя. В последствии, Скляренко в 1916 году в Петербурге, в возрасте 47 лет, в условиях комфортного, обеспеченного, семейного, очень благополучного проживания, погиб, причина его гибели была не раскрыта.

Скляренковский кружок позднее, в стране Советов объявили первым самарским марксистским кружком, основателем которого стал Ленин, а на здании, построенном на месте сгоревшего первоначального дома священника Белогородцева, повесили мемориальную доску, «Здесь бывал Ленин», который Лениным ещё не был.

Этот период времени в Самаре, 1892 год, сам Владимир Ульянов-Ленин в своей биографии объявлял началом своего участия в социал-демократическом, марксистском движении, и создателем марксистского кружка в Самаре себя не выставлял.

МИФ 7. Осенью 1895 года в жизни российской социал-демократии произошло историческое событие: под руководством Ленина все марксистские кружки Петербурга были объединены в политическую организацию. В декабре эта организация получила название «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». «Союзом борьбы» руководила центральная группа во главе с В. И. Лениным. Редактором всех изданий «Союза» был Ленин. «Союз» руководил деятельностью марксистских кружков, стачечной борьбой, издавал листовки. За свою деятельность Ленин оказался за тюремной решёткой

Зимой 1891 года, вернувшийся из Петербурга в Самару Владимир Ульянов, имея на руках справку-диплом от Петербургского учебного округа, о том, что он с разрешения господина Министра народного просвещения подвергался испытаниям в юридической испытательной комиссии при Императорском Санкт-Петербургском университете в апреле, мае, сентябре и ноябре месяце 1891 года. На основании этой справки самарский присяжный поверенный Хардин, знакомец семьи Ульяновых, взял Владимира к себе в качестве помощника. Это позволяло считать старшего сына в семье Ульяновых Владимира кормильцем, что освобождало его от призыва на воинскую службу. Дела, которые вёл Владимир Ульянов представляли из себя мелкие кражи, семейные конфликты. Чтобы стать полноценным адвокатом, присяжным поверенным, надо было отработать в должности помощника, не менее 5 лет, впереди его ждала рутина семейных, хозяйственных дрязг. Дел Владимир вёл немного, трудиться упорно с целью кормить семью он был физически не в состоянии, семью кормил Марк Елизаров, ставший супругом сестры Анны.

В 1893 году, безотказный и трудолюбивый Марк перевёз семью Ульяновых в Москву, где он получил место в управлении железных дорог, Владимира Ульянова оставили в Самаре, улаживать дела с продажей или арендой хутора в Алакаевке. Имущество в Алакаевке было продано всё по частям, деньги, значительная по тем временам сумма, более 10 000 рублей серебром, Мария Александровна положила в банк, под хороший процент. Этот вклад составил основу Ульяновского капитала, с процентов от которого, до самой своей кончины, Мария Александровна поддерживала «революционера», сына Владимира.

Владимир Ульянов не захотел поселяться в Москве, где поселилась вся его семья, вместе с поступающим в Московский университет, на медицинский факультет университета, младшим братом Дмитрием. Москву жители Санкт-Петербурга называли большой деревней, в ней было много провинциального, а Владимиру был нужен промышленный центр, наполненный рабочим народом, «безжалостно угнетаемым» фабрикантами. Он стремился поселиться в более активном, умственном и революционном Санкт-Петербурге. Чтобы взяться вплотную за революционную работу, необходимо было поселиться самостоятельно, не в семье, членов которой он скомпрометировал бы, хотя семья и так уже была вся под надзором полиции, за исключением матери и младших, Дмитрия абитуриента университета и Марии, гимназистки последних классов.

Именно в это время Санкт-Петербург все более выдвигался как центр нарождавшегося массового марксистского движения, которое, по убеждению марксистов, должно было освободить Россию от царизма, перед этим Россию от царизма освобождали народовольцы.

Владимир Ульянов приезжает в Санкт-Петербург 31 августа 1893 года для поселения на жительство. Через два дня, он был зачислен помощником присяжного поверенного, по ходатайству присяжного поверенного Михаила Волькенштейна, с 3 сентября 1893 года. Волькенштейн принял к себе помощником Владимира Ульянова по рекомендации самарского адвоката Хардина, с которым он вёл общие дела «политических». Судебными делами практически Ульянов не занимался, всё своё время и все свои силы он посвящал «революционной» работе. Михаил Волькенштейн занимался «политическими» процессами, поэтому Владимир Ульянов очень быстро был принят в народовольческий кружок Михаила Бруснева, состоявший из студентов Технологического института, в него входили Радченко, Кржижановский, Старков, Красины, Ванеев, Запорожец и другие.

Сам Михаил Бруснев с 1892 года находился в тюрьме и члены его кружка, студенты-технологи в 1895 году, осенью организовали кружок, «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», к которому присоединился и Владимир Ульянов, только что вернувшийся из-за границы. Название организации дал Юлий Мартов.

В ночь на 9 декабря 1895 года, вновь объявившийся в Петербурге помощник присяжного поверенного округа Санкт-Петербургской судебной палаты Владимир Ульянов, сразу «после возвращения из Швейцарии», был арестован, по делу за активное участие в антигосударственной организации «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Защитником Ульянова на суде, в 1896 году выступал его шеф, Михаил Волькенштейн, в ходе расследования он принимал меры к ослаблению статьи обвинения, за облегчение тюремного содержания и освобождению Ульянова из-под ареста, на время проводимого следствия. Способствовали этому, как и принято было в России, «барашки в бумажке», взятки, чем занималась мама Владимира, вручая их судейским вместе с подаваемыми официальными прошениями об облегчении участи.

Всё время следствия по делу, а длилось оно больше года, Владимир Ульянов проживал не в тюремной камере, а в доме предварительного заключения, в одиночном помещении, как в казённом общежитии, на своих хлебах с регулярным посещением его родственниками, в основной сестрой Анной, а мама приехала из Москвы в Петербург чтобы готовить Владимиру полезную для него пищу, это по версии партийных академиков. Реально Мария Александровна приехала в Петербург для воздействия на следствие совместно с адвокатом Волькенштейном, обязанностью Марии Александровны было вносить в следствие прошения о смягчении участи невинно осужденного, с приложением «барашка в бумажке», то есть, взятки.

Расследование по делу «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» продолжалось 14 месяцев, которые Владимир Ульянов провёл в доме предварительного заключения, фактически как в гостинице. Осужден он ещё не был, находился в статусе задержанного, поэтому тюремного режима ему не досталось. В камеру ему приносили близкие и родственники хлеб, молоко, минеральную щелочную воду, как больному с хроническим гастритом. О справках и облегчении режима позаботилась мама Мария Александровна, с помощью Михаила Волькенштейна. Сестра Анна тюками приносила ему в камеру запрошенные им книги, Владимир писал «революционные» работы. Тема всех его работ была одна и та же, критиковать опубликованные писания других авторов.

В феврале 1897 года, по «высочайшему повелению» 22 участника организации «Союз борьбы за освобождение рабочего класса» были высланы на поселение в Восточную Сибирь, в Архангельскую и Вологодскую губернии, многие были высланы из Петербурга под надзор полиции. В результате проведённого в течении почти двух лет следствия, были получены следующие приговоры, вот некоторые из них,

Пётр Запорожец, являясь членом «Центрального кружка» союза, вёл социал-демократическую пропаганду среди рабочих в районах Нарвской и Московской застав. В декабре 1895 года был арестован и осуждён на пять лет тюрьмы, сразу был посажен. Находясь в тюрьме, психически заболел. В 1897 году находился в киевской Кирилловской психиатрической больнице. Впоследствии, скончался в больнице в Виннице.

Анатолий Ванеев, в 1897 году сослан в Восточную Сибирь, Александр Малченко сослан в Архангельскую губернию, на три года.

В феврале 1897 года Старкову был объявлен приговор, «три года ссылки в Восточную Сибирь под гласный надзор полиции».

Глеб Кржижановский, отправленный на поселение в Енисейскую губернию, в 1899 году венчался в селе Тесь с Зинаидой Павловной Невзоровой. В сентябре 1899 года, он с женой переехал, через Минусинск, в город Нижнеудинск Иркутской губернии, который позже стал называться Улан-Удэ, работал там на железной дороге, участке Транссибирской магистрали.

Если судить по тяжести приговора для каждого из осужденных по делу «Союза по борьбе за освобождение рабочего класса», наиболее тяжёлый приговор, «5 лет тюрьмы» получил Пётр Запорожец, что больше подходит для статуса руководителя антиправительственной организации.

Основателю и руководителю антиправительственной организации Владимиру Ульянову, по его делам в «Союзе», перечисленным в версии партийных академиков, по Российскому законодательству полагалась как минимум каторга, а отправили его фактически на поселение, а не в ссылку, на отдых и поправку здоровья в село Шушенское, Енисейской губернии, вблизи Саян, местность эта тогда называлась Сибирской Италией, мягкость наказания как-то не соответствовала присвоенному ему статусу организатора и руководителя антиправительственной организации, организовывавшей забастовки на Петербургских фабриках.

Отправляясь в «ссылку» Владимир Ульянов до Красноярска ехал в купе, а не в арестантском вагоне, приехав в Красноярск по зиме, жил в Красноярске на съёмной квартире, ждал, когда начнётся судоходное движение по Енисею, чтобы добраться до Шушенского. В эти зимние месяцы в Красноярске «ссыльный» ходил по библиотекам, совершал пешие экскурсии, приятно проводил время со вновь обретённым другом, местным жителем, близкого с Плехановым, с Петром Красиковым.

Кроме всего, во время следствия над группой арестованных студентов и причастных к ним, по делу «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», протестное движение, забастовки на Петербургских фабриках не ослабевали, а продолжали нарастать, пропагандистская литература, листовки продолжали печататься и распространяться среди рабочих, руководил и направлял весь этот процесс «Петербургский рабочий Союз», по делу которого и был осуждён Пётр Запорожец.

МИФ 8. Встречался с Георгием Плехановым в Женеве. О выезде Ленина за границу полиция специальным циркуляром сообщила во все пограничные пункты, а заграничной агентуре было предписано «учредить за деятельностью и заграничными сношениями Ленина тщательное наблюдение». В начале сентября 1895 года Ленин вернулся в Россию. Ему удалось обмануть бдительность жандармов — провезти через границу в чемодане с двойным дном нелегальную литературу. В начале декабря 1895 года, после возвращения из Женевы Ленин был арестован и оказался за тюремной решёткой, пробыл в тюремном заключении более 14 месяцев

С апреля-по сентябрь 1895 года, Владимир Ульянов провёл в Европейских странах, побывал в Париже, Берлине, три недели в Швейцарии, встречался с Георгием Плехановым и якобы договорился с ним о совместном издании в 1896 году в Женеве сборника «Работник», налаживал переправку нелегальной литературы в Россию, по версии его биографов, партийных академиков. Спрашивается, а на какие «шиши» Владимир мог несколько месяцев путешествовать по Европе, заниматься издательской деятельностью и переправкой нелегальной литературы через границу. «Кормилец» семьи, Владимир Ульянов, получивший этот статус благодаря усилия мамы и «откосивший» благодаря этому от призыва на воинскую службу, постоянно нуждался в деньгах и получал деньги на проживание в Петербурге от матери, так как от своей работы помощника присяжного поверенного он доходов не имел, в связи со своей неспособностью к постоянной рутинной работе, которая заключалась в составление справок, оформление документов и прочей бумажной рутины, но требовавшей массу времени и усидчивости.

В личной жизни Владимир Ульянов стремился экономить и обходился малым. Заведя приходно-расходную книгу, заполнять ему приходилось только расходную часть, которая также была бедна. Об своей нужде в расходах, Владимир регулярно писал маме, чем естественно вызывал её ответную реакцию, она высылала ему денег. Выпрашиванием денег у мамы Владимир не тяготился, он считал, что деньги он требует на законных основаниях, как часть капитала, оставшегося после смерти отца. Более того, в письмах он постоянно требовал у мамы отчёта, о ходе финансовых изменений с Ульяновским состоянием. Всё своё время он посвящал «революционной работе», которая заключалась в чтении книг и попытках что-нибудь написать «политическое», но без риска попасть за это в тюрьму.

Плеханов тем более не стал бы решать очень важные и конспиративные дела с человеком неизвестным в социал-демократических кругах России ни практическими делами, ни литературными работами, в это время Ленин по всем документам был Владимиром Ульяновым, а не Лениным, Лениным он стал только в 1900 году, когда для выезда за границу его соратники достали для него паспорт ярославского дворянина Николая Ленина, под именем которого Владимир Ульянов скрывался за границей от российской полиции.

Не тратила своё время и деньги на надзор за Лениным и охранка, поскольку в этот период она ещё такового не знала, не знала и Владимира Ульянова так как к этому времени Владимир не был и осужден, ни по каким политическим делам не проходил, даже в среде марксистов как в России, так и за границей не представляли, кто это такой. Опубликованных крамольных статей в социал-демократической печати за Владимиром Ульяновым не числилось.

Кроме всего, выезд за границу Владимиру Ульянову, по законам Российской империи не полагался, как брату государственного преступника, разрешение на выезд мог выдать только император или выехать он мог по чужому паспорту, который можно было купить за несколько тысяч рублей, а где бы он взял такие деньги.

Если взглянуть реально на ситуацию, отъезд Владимира Ульянова в Европу больше был похож на манёвр, скрыться на время из поля зрения Департамента полиции, который начал активно арестовывать участников народовольческого кружка Бруснева, студентов Технологического института Петербурга, внедрявшихся в рабочую среду и устраивавших протестные демонстрации, стачки, забастовки, распространявшие среди рабочих прокламации, с которыми Владимир Ульянов иногда встречался.

Переправка нелегальной литературы в Россию осуществлялась по путям, которые были Георгием Плехановым уже много лет налажены и работали. Деньги на финансирование политических издательств и переправку нелегальной литературы в Россию Плеханов получал из разных источников, главным из которых была касса Социнтерна, тратил он и деньги своего тестя, который был состоятельным купцом. Надо заметить, что нелегальная литература в России распространялась только за деньги, это был бизнес сам себя окупавший и приносивший хороший доход. В связи с этим, Владимир Ульянов стремился стать участником этого процесса, но его писания нигде не принимались, в силу ряда существенных причин. Владимир Ульяновым стремился познакомиться с Георгием Плехановым, войти в его ближний круг, так как Плеханов был крупным издателем газет и журналов для российских марксистов. Писания Владимира Ульянова в российской печати не печатались, попадая в издательства их просто выбрасывали в корзину, прочитать присылаемые каракули Ульянова было невозможно, Ульянов надеялся пристроить свои писания в журналы, издаваемые Плехановым. Владимир Ульянов всё время стремился войти в контакт с авторитетными марксистами, что у него никак не получалось.

Чемоданы с двойным дном жандармам давно были известны, в них везли только мелкую контрабанду. Тут возникает и прямой вопрос, кто Владимиру Ульянову выдал загранпаспорт, просьбы его матери о выдаче загранпаспорта Владимиру для обучения и лечения за границей, неоднократно отвергались царскими чиновниками, в связи с тем, что Владимир Ульянов, как брат государственного преступника Александра Ульянова и сам как участник акций, выступлений был занесён в списки «неблагонадёжных», которым был закрыт приём на государственную службу и выезд за границу. На Женевской библиотеке, которую якобы посещал Ленин в 1895 году, имеется мемориальная доска, которая гласит, что Ленин был в библиотеке в 1916—1917 году, то есть в 1895 году Владимир Ульянов библиотеками ещё не интересовался.

Более вероятно, Владимир Ульянов на время ареста членов группы Бруснева скрывался от полиции на конспиративной квартире, или в Финляндии, на что требовались деньги, а скорее всего у тётушек, родственниц матери, проживавших в Петербурге.

МИФ 9. 17 февраля 1897 года Ленин из Петербурга выехал в сибирскую ссылку, ему был объявлен приговор о высылке в Восточную Сибирь, под гласный надзор полиции сроком на три года. В сибирской глуши, в трудных условиях ссылки Ленин развивает огромную теоретическую деятельность. Написал брошюру, «Задачи русских социал-демократов», один из основных документов партии и всего свыше тридцати трёх произведений, самостоятельно разрабатывал теорию Маркса. Умело обходя царскую цензуру, он использует легальные журналы того времени для пропаганды революционного марксизма. В. И. Ленин выступил как организатор революционной марксистской партии, в создании которой пришлось идти новыми, самостоятельными путями. Он первым из марксистов поставил вопрос о партии рабочего класса как партии нового типа

В. И. Ленин призвал разбросанные по всем концам России рабочие кружки и социал-демократические группы создать «единую социал-демократическую рабочую партию».

Мать добилась, через адвоката Волькенштейна, свою родню и их знакомства в Петербурге, чтобы Владимиру Ульянову разрешили ехать в ссылку на свои деньги, а не в арестантском вагоне с другими осужденными, и под конвоем охраны, за казённый счёт, без «барашка в бумажке», то есть взятки дело не обошлось.

На сборы, в путешествие поездом в глубь России, Ульянову было дано три дня. Выйдя из «тюрьмы», он сразу же сел в поезд и поехал в Москву, к своей семье. В Москве он побыл с родными, посетил Румянцевскую библиотеку, где подобрал себе для работы необходимые материалы, и даже успел побывать на нелегальном собрании. У него осталось неприятное впечатление от посещения нелегального собрания. Он обнаружил, что за тот год, что он провел в камере один, марксизм претерпел изменения, он был заменен теориями некоего Бернштейна, который считал, что рабочее движение добьется значительно большего успеха, если будет бороться за экономические права рабочих с помощью профсоюзов, а не путем политической революции.

До Тулы в поезде Москва-Красноярск его сопровождала мама с двумя сестрами, Анной и Марией, которые таскали за Владимиром чемоданы, он шёл налегке. Все разместились в одном купе вместе с чемоданами, чтобы не оплачивать за провоз багажа. Никакого конвоя не было, Ульянов был обыкновенный пассажир, прилично одетый, было видно, что это барин. Он вез с собой около сотни книг, чемоданы, набитые одеждой и бельём, и тысячу рублей денег наличными. Согласно полицейским инструкциям, он должен был доехать до Красноярска, и по прибытии туда ждать дальнейших указаний. В Красноярске Владимира встретил Петр Красиков, который был местным жителем и находился в это время в ссылке в родном Красноярске, как когда-то в ссылке у родственников своего дедушки, находился в ссылке, в Кокушкино, Владимир.

Пётр был осужден и сослан в Красноярск, за противоправительственную деятельность, провоз нелегальной литературы из-за границы, работал в пароходстве и помогал политическим ссыльным, прибывавшим в Красноярск. Владимира он поселил в доме у Клавдии Поповой, которая сдавала жильё политическим, сосланным в Красноярский край, у неё Владимир занял две комнаты. В Красноярске Ульянов стал посещать библиотеку, которая принадлежала купцу Юдину. В ней насчитывалось восемьдесят тысяч томов разных изданий, помимо книг, там хранились подшивки газет и журналов, начиная с XVIII века. Владимир подолгу гулял, совершая прогулки на большие расстояния. Иногда заходил в городскую читальню, чтобы просмотреть московские газеты, которые приходили в Красноярск с задержкой на одиннадцать дней. За время проживания в Красноярске Владимир Ульянов очень сошёлся с Петром, который был на полгода его моложе, но уже побывал в Швейцарии два раза, а не один, как он, и в Женеве Пётр был вхож к Георгию Плеханову не по делам, а в семью. Жена Петра училась в Женевском Университете и была подругой сожительницы Георгия Плеханова, Розалии Марковны Боград. Стал Пётр личным другом Владимира Ульянова на всю жизнь, и впоследствии проживал совместно с семьёй Ульянова в Горках.

Пришла весна, 16 апреля, на вокзал Красноярска прибыл поезд с арестантами, следовавшие по этапу, согласно полученных приговоров. В этом поезде были и «подельники» Владимира Ульянова по делу «Союза за освобождение рабочего класса», те у кого финансы не позволяли смягчать приговор и заплатить за собственный проезд по железной дороге. Ульянов встретил этап и даже смог обстоятельно побеседовать с Николаем Федосеевым, которого отрядили выполнять роль носильщика имущества других арестантов, и они встретились на перроне. От своей тысячной «заначки», Владимир Ульянов не помог Федосееву и рублём, хотя было видно, что Николай находится в крайней нужде. После прибытия в Красноярск, конвоируемых разделили на команды по месту ссылки. Николая Федосеева отправили в Восточную Сибирь, в самое суровое место, Верхоленск, где он вскоре покончил жизнь самоубийством, не выдержав суровых условий жизни и полного безденежья.

Что касается Владимира Ульянова, то 17 апреля, прожив ещё целый месяц в Красноярске, он ожидал, когда его отправят в Минусинск пароходом, а пароходы по Енисею еще не ходили. Оба города, Красноярск и Минусинск, стояли на Енисее. Прошла еще неделя, и он уже точно знал, где ему предстояло провести три годы поселения. Примерно в пятидесяти километрах южнее Минусинска находилось село Шушенское, туда-то и должны были его доставить. Места к югу от Минусинска славились как «Сибирская Италия». Ни один из ссыльных революционеров, арестованных одновременно с ним, не был туда направлен. Дело в том, что во всех бумагах и ходатайствах, направляемых в высшие инстанции его матерью, говорилось, что ее несчастный сын страдает от туберкулеза и ему предписан умеренный климат. Встретивший Ульянова в Красноярске Красиков, помог Ульянову подать прошение на имя губернатора «о прохождении медицинского обследования, в связи со слабым здоровьем». Медицинская комиссия, к членам которой у Петра был «подход», а у Ульянова «денежная заначка», нашла у Владимира Ульянова плохое состояние здоровья, туберкулезный процесс в легких Владимира Ульянова и сочли необходимым назначить местом ссылки его южную часть губернии, Минусинский уезд. и местом ссылки определила ему село Шушенское, «барашек» сработал как надо.

Село стояло не на самом Енисее, а на берегу одного из его притоков, реке Шуше. Километрах в двух от села начиналась тайга, а на горизонте возвышались ледники Саянских гор. Это были благодатные места для охоты и рыболовства. По берегам реки и в сосняке было полно дичи, а в тайге кто только не водился, медведи, олени, дикие козы, белки, соболь. Отдаленность от города дарила еще одно преимущество, все было страшно дешево. В селе можно было прожить на восемь-девять рублей в месяц, что соответствовало сумме государственного денежного содержания, установленного законом для «осужденного» приговором.

12 мая 1897 года, его затянувшееся в Красноярске ожидание закончилось. В комнаты, которые он занимал, явились два жандарма и приказали ему проследовать за ними, на пароход. Провожал его Пётр Красиков, который служил в пароходстве, стал его другом и один перетаскивал имущество ссыльного на пароход. Судно было тихоходное, оно часто и надолго причаливало к берегу, забирали и высаживали пассажиров и ссыльных, поэтому пароход почти на неделю опоздал с прибытием в Минусинск, а затем в сопровождении жандармов Владимир Ульянов трясся в карете из Минусинска до Шушенского, где был сдан местному приставу, который был одним из дальних родственников жены Петра Красикова. Отдельно приехал в Шушенское багаж ссыльнопоселенца на телеге. В эту сибирскую глушь почта из Петербурга приходила на 12-е сутки.

В первом письме к матери, Владимир Ульянов сообщал, «назначением своим я очень доволен, ибо Минусинск и его округ лучшие в этой местности и по превосходному климату, и по дешевизне жизни. Я назначен в село Шушенское. В селе есть волостное правление, почта ходит правильно, два раза в неделю».

Казённого содержания хватало и на оплату жилья и на питание. Одну неделю для Владимира Ильича забивали барана, которым кормили его изо дня в день, пока всего не съест, как съест барана, покупали дополнительно на неделю мяса. В общем, ссылка проходила неплохо. К мясу и котлетам добавлялся картофель, огурцы, кислая капуста, свекла, а в качестве десерта сибирские ватрушки. Четыре месяца спустя, после начала ссылки, в письме к матери, Владимир Ульянов уже хвастался, «здесь все нашли, что я растолстел за лето, загорел и выгляжу совсем сибиряком. Вот что значит охота и деревенская жизнь».

Одновременно с Ульяновым, к ссылке была приговорена и Надежда Крупская. Ее сослали в Уфу. Надежда Крупская и Владимир Ульянов начали ходатайствовать о том, чтобы ей, как невесте, позволили отбывать наказание в Шушенском. Власти пошли молодым навстречу, и разрешение было предоставлено с условием их бракосочетания, это обозначало венчание в церкви. Владимир Ульянов с нетерпением считал дни до приезда Надежды Константиновны. Будучи еще в Петербурге под следствием, Владимиру Ульянову, несмотря на её «простинку», понравилась её исполнительность, работоспособность, стремление участвовать в «революционном движении», хорошее знание европейских языков и наличие хорошего состояния у её мамы, Елизаветы Васильевны. Впоследствии обнаружилось, что Надежду никоим образом нельзя ругать, у неё сразу же начинался сильнейший приступ истерии. В одном из писем, отправленных из Шушенского, он сделал Надежде предложение, стать его женой. На что Надежда, которая симпатизировала Ульянову, в шутку ответила, «ну что ж, женой, так женой», она ещё не знала во что попадёт и для чего она была нужна, она понимала, что переписка ссыльных вскрывается и читается полицией, она была нужна для «революционной работы».

Надежда Константиновна приехала в Шушенское 7 мая 1898 года, через год после прибытия Владимира Ульянова в Шушенское. Надежда приехала в Шушенское с мамой, Елизаветой Васильевной, без мамы Надежда существовать не могла из-за своего наследственного заболевания, аутизма. Единственным человеком, который безбоязненно и с удовольствием критиковал Владимира Ульянова, стала его тёща, Елизавета Васильевна. «Эк, вас разнесло-то, батенька», сообщила ему, его будущая тёща, при первой встрече. Поскольку Владимир был невысокого и довольно хрупкого телосложения, его полнота особенно бросалась в глаза. Стал он похож на приказчика из богатого магазина галантерейных товаров.

Жизнь в Шушенском, для Владимира Ульянова стала, после прибытия Надежды и её мамы, не только гастрономическим раем, но у него «закипела революционная работа». Владимир Ульянову приходили и продуктовые посылки от мамы Марии. Мать отправляла ему в ссылку пряники, халву, варенье, мармелад, урюк, восполняла ему дефицит сладкого, недополученного в детстве и юности.

После приезда Надежды и её мамы, Владимир Ульянов перебрался в более просторное жилье, состоящее из нескольких комнат, которое сняли у вдовы Петровой. Крупской при поездке в Шушенское было поставлено условие, либо официально выйти замуж за ссыльного, либо уезжать на прежнее место ссылки. В России того времени признавались только церковные браки, на этом настаивала и мама Надежды, Елизавета Васильевна. Владимир Ульянов, ярый атеист с молодости, не носивший нательного креста, согласился на венчание. Владимир Ульянов и Надежда Крупская венчались в Петропавловском храме села Шушенское, Минусинского уезда, о чём была сделана соответствующую запись в церковной метрической книге. До процедуры венчания, жениху и невесте, надо было пройти исповедь и получить исповедальное свидетельство. Кроме того, брачующиеся, должны были представить своих родителей, если их не было, брали «посажённых родителей» на время венчания. А процедура венчания многочасовая, с церковным облачением супруга и супруги, произнесением супружеской клятвы и многочисленными молитвами прославлениями Господа Бога. Кольца им сделал из медных пятаков местный кузнец. Владимир Ульянов все эти условия для вступления в брак выполнил, свой «атеизм» преодолел, любовь великая сила, да и для «революционного дела» очень требовалось это, и хороший делопроизводитель и деньги на почтовые расходы и литературу.

Надежда привезла Владимиру новость, о прошедшем в Минске, 13—15 марта, первом объединительном съезде «РСДРП», на котором было провозглашено образование новой организации, «Российской Социал-Демократической Рабочей Партии». Это известие очень порадовало Владимира Ульянова и шибко расстроило, так как он в этом не принял никакого участия, его не избирали в почётные члены президиума и даже не соизволили проинформировать о подготовке съезда ещё начавшейся во время его пребывания в Петербурге. На съезде в Минске, его имя ни в каких документах не упоминалось. То, о чём он всё время мечтал, стать членом партии, которая сделает революцию, свершилось без его участия.

Созыв 1-ого съезда РСДРП был делом рук участников группы Плеханова «Освобождение труда». Целью группы по его созыву было создание революционной рабочей партии, для пропаганды идей марксизма и социал-демократии в рабочей среде. Российская социал-демократия была организована и стала действовать за 15 лет до созыва съезда, вождю пролетариата в это время было 13 лет.

Впоследствии партийные академики постарались извратить историческую истину и приписали весь этот процесс создания «Российской Социал-Демократической Рабочей Партии» в заслуги 28-летнему, начинающему революционеру Владимиру Ульянову.

Партия была создана, партия марксистская, которая была включена в состав участников Международного «Социалистического Интернационала». С рабочими в этой вновь созданной партии, в России был недобор. В России это стала партия разночинной интеллигенции, которая стала обещать рабочим всяческое благоустройство в их будущей жизни, сделать их свободными, освободить от капиталистической эксплуатации, ликвидировать наёмный труд, захватить политическую власть в российской империи в руки рабочих, рабочим только предстояло в рядах этой партии осваивать азы экономической борьбы и только потом политической, в которой они использовались в качестве силы давления на самодержавие, вплоть до вооружённого восстания.

В Шушенском, вместе с Надеждой, Владимир Ульянов занимался переводами иностранных текстов, написанием статей для печати, Владимир помогал ей расшифровывал свои каракули, а Надежда переписывала все его рукописи, понятным каллиграфическим почерком, которые затем отправлялись в Подольск к сестре Анне, которая их редактировала и безуспешно пыталась пристроить их в издательствах для печати, удавалось ей уговорить только Павла Струве.

В Шушенское Владимир Ульянов выписывал больше пяти газет и журналов российских и три журнала из Германии, «Архив Социального Законодательства и Статистики», «Социальная Практика», «Новое Время». Кроме этого, Владимир Ульянов постоянно заказывал и получал, через родных, тюки журналов, газет, русские, немецкие, французские книги, нелегальные издания. Для оплаты этих расходов, требовались постоянно деньги, сотни рублей. Ульянов, регулярно просит деньги у матери, с обещанием возврата долгов со своих гонораров за переводы иностранных книг, чего никогда не происходило, и просил пересылать, просимые у матери суммы, на имя его тёщи, Елизаветы Васильевны, чтобы не лишиться своего казённого пособия в 8 рублей, которое он получал из по бедности семьи. Тёща его, Елизавета Васильевна и свои собственные капиталы тратила на проживание семейства в Шушенском.

Возможность не задумываться о «хлебе насущном», превратила трёхгодичное пребывание Владимира Ульянова в ссылке, по выражению его же супруги Надежды Константиновны, в полную приятностями дачную жизнь.

МИФ 10. Находясь в трудных условиях сибирской ссылки, в Шушенском, Ленин закончил свой классический труд, «Развитие капитализма в России». С начала 1898 года Ленина занимал план издания своих статей отдельной книгой. В октябре 1898 года в Петербурге вышел первый сборник его статей под названием «Экономические этюды и статьи» за подписью Владимир Ильин

Прочитав брошюру «Кредо», документ экономистов, написанный Кусковой, присланную ему в Шушенское сестрой Анной, Ленин пишет резкий, обличительный «Протест российских социал-демократов» и летом 1899 года организует совещание ссыльных социал-демократов в селе Ермаковском, Минусинского округа.

Совещание-сборище ссыльно-поселенцев, находящихся под постоянным контролем местной полиции, событие невероятное, если разрешение на совместное проведение какого-то мероприятия и было поручено, то суть его не раскрывается. Причиной могла быть свадьба кого-либо из ссыльных, религиозные праздники, похороны.

Ленина, который ещё Лениным не был и мало для кого был известен, избрали председателем «совещания» и после обсуждения его литературного труда, «Протест» подписали 17 человек из 17 присутствовавших. Надо отметить, что все литературные писания Владимира Ульянова, удобочитаемым подчерком переписывала, приехавшая на поселение к нему в Шушенское, вместе с мамой, Надежда Крупская. Два десятка брошюр написать от руки, мало вероятно, все сидели и слушали одного чтеца, и точно не Владимира Ульянова, выговор у него был с сильными звуковыми искажениями букв, читал кто-то другой, подписывать так же никто не стал, по конспиративным соображениям, само действо сильно преувеличено. Таким образом, Ленин дал решительный бой проявлению бернштейнианства на русской почве и нанёс удар западноевропейскому оппортунизму в Германии, Франции и других странах.

Правда за маленьким исключением, никто в этих странах Ленинского «удара» не почувствовал, не почувствовали его и в Российской империи. Посмотрим на этот период письменного творчества Ленина в Шушенском более подробно.

Надежда, приехавшая в Шушенское из своей ссылки в Уфе, в 1898 году и ставшая его супругой, для Владимира Ульянова занималась переводами иностранных текстов из журналов, переписыванием статей-каракулей Володи для отсылки в редакции, а мама Надежды, Елизавета Васильевна, обеспечивала уход за больной дочерью и весь семейный уют молодожёнов. Мама же и оплачивала почтовые расходы по отправке всего написанного, которые отправлялись к сестре Анне Ульяновой в Подольск, которая сначала тексты правила и редактировала, а затем ехала с ними в Петербург по издательствам. Почтовые расходы постоянно нарастали и стали доходить до 300 рублей в месяц, у Владимира денег не было, за всё платили его мама Мария Александровна и тёща. В Шушенском Владимир Ульянов закончил работу «Развитие капитализма в России». Всего за 3 года ссылки, по версии его биографов, было написано более 30 работ, в которых он наметил пути революционной борьбы, разработал тактику и программу для будущей «Партии», которую он будет создавать внутри действовавшей, не имея высшего образования, Ульянов критиковал марксистов-«экономистов» и всех остальных. С собственными знаниями у Владимира дело обстояло скудно, образования университетского он так и смог получить, «революционная» борьба помешала, оставалось только читать чужие работы и всех ругать. Ругаться он был великий мастер, изобретал всякие обидные прозвища, благо до контрагентов его ругань не доходила, всё оставалось в круге ближних.

Всё что из Ленинских трудов доходило до стен издательств имело коллективный труд, вначале каракули Владимира тщательно переписывала Надежда, затем она свою рукопись отправляла почтой сестре Анне в Подольск, оплачивала почтовые расходы тёща, Елизавета Васильевна. Анна в Подольске, получив почту, правила и редактировала присланную рукопись и везла её в Петербург, чтобы пристроить в издательствах, что получалось очень редко. Эти расходы оплачивал Марк Елизаров. В Петербурге писания Владимира Ульянова принимал только Пётр Струве, владевший легальным издательством. Работал над трудами Владимира Ульянова маленький, но дружный семейный коллектив, этот же коллектив нёс и все сопутствующие расходы. Владимир в это время читал газеты и журналы, присланные в Шушенское так же на счёт других людей, и укреплял этим свои политические позиции или ходил на охоту и ездил, гулял по окрестностям. Нагулявшись, Владимир Ульянов приходил домой к накрытому столу и обедал с большим аппетитом. Позднее, после Октябрьского переворота и смерти вождя, к этой литературной работе над Ленинским наследием присоединились творческие коллективы академий, институтов и прочих научных учреждений, которые искали и находили утерянные работы вождя и в результате было напечатано 55 томов Ленинских статей и книг. Коллективы трудились не за так, шли за этот труд награды, учёные звания, ордена, премии и просто зарплата, на которую можно было неплохо прожить.

В своём труде «Задачи русских социал-демократов», Ленин проводил борьбу с «экономизмом», то есть с борьбой за экономические интересы трудящихся, которая предполагала на данном начальном этапе борьбы, стачки за улучшение оплаты труда, по Ленину трудящиеся должны были терпеть до светлого будущего. Себе он мог легко позволить не заботиться о своих экономических интересах, так как жил за счёт своего ближайшего окружения. Сама брошюра появилась на свет в 1898 году в Женеве, благодаря Аксельроду, который получил её от Петра Струве из Петербурга, с просьбой прореагировать на её содержание. Брошюра была опубликована без имени автора, с предисловием Аксельрода, одновременно была опубликована и брошюра Павла Аксельрода (Боруха Пинхуса) под названием «К вопросу о временных задачах и тактике русских социал-демократов». В своей работе Аксельрод разъяснял смысл и содержание экономической борьбы российского пролетариата на данном этапе своего существования. При этом статья предыдущего автора, который писал под псевдонимом «петербуржец», нисколько не осуждалась, а только ему, петербуржцу, как бы всё разъяснялось. Владимир Ульянов, перебравшись в Швейцарию, ознакомившись и с этими документами, соответственно пришёл в ярость от того, что «петербуржца» выставили недоучкой. Такого к себе отношения Владимир Ульянов-Ленин никогда не прощал, его мстительность не ослабевала со временем, после Октябрьского переворота Плеханов, Аксельрод и Струве были зачислены в разряд «врагов народа», это был приговор на их ликвидацию.

Печаталась вся социал-демократическая литература группы «Освобождение труда» в Швейцарии на деньги Георгия Плеханова, с указанием что брошюра издана РСДРП, брошюры доставлялись в Россию плехановцами и мало кто их покупал. Расходы по такой литературе не окупались. Революционную обложку брошюры, при втором её издании, с указанием автора Н. Ленин, в 1902 году делал уже сам Ленин, перебравшийся к этому времени в Швейцарию.

Труд В. Ильина, «Развитие капитализма в России», был абсолютно «научной» книжкой, написанной 28-летним революционером, не имевшим никакого высшего образования, в процессе самообразования. Работа вышла легально отдельной книгой в конце марта 1899 года, в небольшом петербургском издательстве Водовозовой, тиражом 2400 экземпляров, по цене 2 рубля 50 копеек. Водовозовы были знакомцы Анны Ульяновой по делам, связанным с покушением на императора Александра III, по процессу которого был казнён Александр Ульянов. И размер тиража, и цена, планировалось принесут хороший доход около 5000 рублей. На какие деньги делался тираж, и как распределился доход неизвестно. Книга спросом не пользовалась по известным причинам, в ней перепечатывались всем известные теории других авторов, приводилась статистика из других работ и всё это подвергалось беспощадной «революционной критике» никому неизвестного автора.

Вышел первый сборник статей В. Ильина под названием «Экономические этюды и статьи». Прочитав брошюру «Кредо», документ экономистов, написанный Кусковой, присланную ему в Шушенское сестрой Анной, Ленин пишет резкий, обличительный «Протест российских социал-демократов», это было его авторский метод писания, критиковать других, предложить своего он был просто не в состоянии, мало чего понимал в социал-демократии и тем более в экономике, в силу отсутствия образования и не участия в авторитетной социал-демократической среде. Сам сборник в типографском виде появился на свет только в 1925 году, после кончины вождя мирового пролетариата, благодаря усилиям коллективов, организованных для формирования нужного образа вождя пролетариата.

Павел Аксельрод в идеях Ленина увидел, как он выражался, «утопию теократического характера», порожденную отсталостью России, проявление «мелкобуржуазного радикализма», использующего для своих целей борьбу рабочего класса. С лета 1918 года, после Октябрьского переворота большевиков, Аксельрод заявлял о вырождении «диктатуры пролетариата» в контрреволюцию и считал «большевистский переворот» «колоссальным преступлением и ничем иным».

Апрельские тезисы Ленина и ряд других официальных партийных документов побудили Аксельрода обратиться к новому лидеру партии Юлию Мартову с открытым письмом, которое он рассматривал как своего рода политическое завещание, поскольку Аксельроду было уже под 70 лет. Из «революционной» России, ему, революционеру и одному из основателей российской социал-демократии пришлось скрываться в эмиграции так же, как и при самодержавии. Первая публикация письма Аксельрода в эмиграции относится к весне 1921 года. В России письмо было опубликовано лишь однажды, весной 1923 года петроградской группой меньшевиков. Письмо было направленно против легенды «о великой пролетарской и коммунистической миссии большевизма». Аксельрод утверждал, что «насильственно прервав революционное развитие России, большевики отбросили её назад — в политическом отношении чуть не в середину прошлого века, а в экономическом — частью ко временам Петра Великого, а отчасти — Ивана Грозного».

МИФ 11. До отъезда за границу после ссылки в Шушенском, Ленину предстояло провести большую работу в России, надо было связаться с социал-демократическими организациями, договориться с ними о всесторонней поддержке газеты, разрешить финансовые вопросы, связанные с её изданием. С присущей Владимиру Ильичу энергией и настойчивостью он сразу приступил к выполнению своего тщательно продуманного плана

Возможность не задумываться о «хлебе насущном», превратила трёхгодичное пребывание Владимира Ульянова в ссылке, по выражению его же супруги Надежды Константиновны, в полную приятностями дачную жизнь.

В январе 1900 года Владимир Ульянов получил извещение из полицейского департамента о завершении срока высылки, и о том, что «министр внутренних дел воспретил ему после окончания ссылки проживать в столичных и университетских городах и крупных рабочих центрах», в соответствии с законодательством.

Чтобы быть ближе к столице, Санкт-Петербургу, Владимир Ульянов решил поселиться в Пскове, где уже обосновался Пётр Красиков. Псков в это время был «перевалочным» пунктом при перевозке газета «Искра» из Германии в Россию.

Отъезд ссыльных был назначен на утро 29 января 1900 года. Расставание с Шушенским получилось трогательным и теплым. Владимира Ульянова и его семью пришли проводить крестьяне и остававшиеся ссыльные.

За время ссылки в Шушенском, у Владимира Ульянова накопилось очень много книг и журналов, увозили 15 пудов (240 кг) только литературы, под которые пришлось загружать отдельный воз. Ружья для охоты и обмундирование, мебель и прочие предметы домашнего уюта, что смогли купить крестьяне, распродали, остальное всё увезли с собой. Пришлось уезжать из Шушенского на четырёх возах-санях, одни сани были загружены только литературой и не распроданным имуществом. И по отдельному возу для каждой персоны, со своим имуществом.

Поздно вечером, караван с семьей и накопленным имуществом прибыл в Минусинск. Несколько дней вынужденного ожидания провели в Минусинске. К обозу присоединились семьи Старкова и Сильвина. Двинулись в дорогу целым обозом, был сильный мороз, обоз составил более десяти саней, у всех семей было нагружено по несколько саней. В ссылку все сосланные приезжали на пролётках, уезжали на нескольких санях, обозами. Тяжело доставалась жизнь революционерам под гнётом царского самодержавия.

Двигались без остановок, днём и ночью, по льду Енисея, пока не достигли Сибирского тракта. Выбравшись на тракт, сменили лошадей на почтовой станции и двинулись в сторону Ачинска, на железнодорожную станцию для посадки в поезд. На посадку в Красноярск не поехали, чтобы не оплачивать за свой багаж при посадке, а багажа было много, у всех. Сибирская ссылка закончилась, начинался новый этап жизни.

По дороге из Ачинска, семья Ульяновых остановилась 18 февраля в Уфе, где продолжилась ссылка Надежды Крупской, её срок ссылки заканчивался через год. У Владимира Ульянова был разработан план, надо было скрыться за границу, а для этого надо было заиметь немалую сумму денег. Надо было освободиться от жены и тёщи, оставить с ними имущество, к реализации этого плана Владимир Ульянов и приступил. Свои планы Владимир хранил при себе, никому их не сообщал. Устройство на жительство в Уфе Крупской, это была официальная причина для объяснения Владимира Ульянова с полицией, чтобы задержаться в Уфе на несколько дней. Согласно плана предстояло устроить сбор денег для печати, источниками финансирования были намечены местные социал-демократические кружки, богатые спонсоры, жертвовавшие деньги на революцию и оформление счетов в местном банке для Надежды.

После отъезда из Уфы, вся работа, намеченная Владимиром Ульяновым в Уфе, легла на плечи Крупской. Надежда в Уфе собирала материалы для газеты «Искра», и переправляла их за заграницу, вела переписку с другими организациями, располагавшимися на территории центральной России, её корреспондентов было более 100 адресатов, важную переписку приходилось шифровать, что требовало временных затрат. Самым важным корреспондентом у Крупской был адресат в Пскове, ему отправлялись кроме отчётной информации и деньги, собранные в Уфе на «Газету Искра», первый номер которой вышел из типографии в Лейпциге, 24 декабря 1900 года. Редакция «Искры» работала в Мюнхене, собираясь на квартире у Александра Гельфанда (Парвуса). Её членами были Парвус, финансовый директор, Плеханов, главный редактор, Аксельрод, Засулич, Мартов и Потресов, члены редакции. Под их контролем издавалось ещё несколько социал-демократических газет, «Заря», «Рассвет», «Новая Жизнь», «Искра» стала издаваться как орган РСДРП. Позже, осенью 1900 года, к ним постарался присоединиться Владимир Ульянов, прибывший в Швейцарию, в Женеву, легально, по заграничному паспорту, купленному в Псковской жандармерии за 2000 рублей, собранных Крупской якобы для газеты.

Приехал в Псков Владимир Ульянов 10 марта 1900 года. Уехал он из Шушенского 29 января 1900 года. Время в пути составило около 40 суток, из них он неделю прожил в Уфе, 18 суток добирался из Шушенского до Уфы.

Из Уфы, Ленин едет в Псков с остановкой в Москве и задерживается там, не смотря на полицейский запрет для Ульянова, появляться в Москве. В Москве он встречается с Лалаянцем, своим знакомцем по Самаре, представителем Екатеринославского комитета «РСДРП», который не попал на I съезда «РСДРП» в Минске и получает от него интересующую его информацию. Из Москвы Владимир Ульянов едет в Санкт-Петербург, совершает второе нарушение полицейского запрета на посещение столицы. В Санкт-Петербурге, проездом в Псков, Ульянов встретился на книжном складе-магазине Калмыковой, который был рядом с её квартирой на Литейном проспекте, с Верой Засулич, которая представляла «группу Плеханова» в России по вопросам издания общерусских марксистских газет за границей. Перемещения куда ему надо, охранка не препятствовала, она фиксировала все контакты поднадзорного и заносила из в его досье, это очень облегчало работу полиции по раскрытию конспиративных явок социалистов.

Псков был выбран Владимиром Ульяновым не случайно, не только из-за близости Пскова к Петербургу, но и потому, что в Пскове находился «опорный пункт» по распространению нелегальной литературы из-за рубежа и в Пскове обосновался его товарищ, устроивший ему пребывание ссылки в Шушенском. Это был Пётр Красиков, державший связь с «группой Плеханова» за границей. В Пскове также поселились на жительство Александр Потресов и Любовь Радченко.

Владимир Ульянов пробыл в Пскове только до мая, два месяца, уже с марта в России, начались аресты распространителей нелегальной литературы, полицейские филеры-ищейки работали оперативно. Надо было уезжать срочно за границу, а пока надо было добыть чужой паспорт, чтобы за границей перейти на нелегальное положение и скрыться от Российской полиции и добыть легальный заграничный паспорт, для пересечения границы. Всё это были составляющие плана, который имел Владимир Ульянов.

Для заработка и легального прикрытия, Владимир Ульянов был устроен Петром на работу в губернском статистическом управлении Пскова. Из Пскова, Владимир Ульянов, по адресам, полученным от Петра, старался вступить в связи с социал-демократами из «группы Плеханова» за границей.

С 29 марта по З апреля 1900 года, в Пскове было проведено «Совещание представителей социал-демократов различных течений» по вопросу распространения нелегальной литературы. В нём приняли участие Степан Радченко, секретарь ЦК «РСДРП», Юлий Мартов, приехавший в Псков из ссылки в Туруханском крае, Фёдор Щеколдин и Александр Потресов, организаторы и инициаторы по созыву I съезда «РСДРП», Стопани, руководитель «Московского рабочего союза», представлявший «Северный Союз Рабочих» и деятели «легального марксизма», Пётр Струве, автор Программы «РСДРП» и Туган-Барановский. Последние двое, не вписывались в состав марксистов и сторонников Владимира Ульянова. Да и все остальные были заслуженными ветеранами марксистского, социал-демократического движения. Владимир Ульянов никого не представлял, его представил собравшимся Пётр Красиков и пришлось Владимиру применить все свои средства «ухаживания», чтобы внедриться в эту компанию.

Тотчас, после псковской встречи, все собиравшиеся устремились покинуть Россию из-за начавшейся волны арестов, как всегда всё мероприятие проходило под полным контролем полиции. Александр Потресов выехал в Германию, увёз с собой тысячу рублей, на «газетные» дела. Потресову деньги пожертвовала вдова сенатора Александра Калмыкова, активная участница «революционного движения», книготорговка, знавшая Потресова с детства и сожительница Петра Струве. Собирали деньги по всей России заграничные и российские социал-демократические группы, на издание «революционных» газет. Александр Потресов вел активную работу по подготовке к изданию в Германии газеты «Искра», был членом её редакции. Владимир Ульянов деньги, собранные Крупской «на газету» держал при себе, предстояло купить легальный загранпаспорт для выезда за границу. В охранке такие процедуры дозволялись, они облегчали полиции держать социалистов под контролем, поэтому Владимир и наметил достать себе и нелегальный загранпаспорт, чтобы проживать по нему заграницей уйдя от полицейского надзора, всему этому его научил Пётр Красиков.

Владимир Ульянов настойчиво искал способ достать, купить чужой загранпаспорт, в который «умельцы» внесли бы его приметы, вместо примет владельца, фотографии тогда в паспорт не вставляли. Для этого он проделал турне в несколько месяцев, из Пскова до Уфы, под предлогом поездки к жене, Надежде Крупской. Передвигаясь по своему маршруту, Владимир Ульянов искал возможности для приобретения нелегального заграничного паспорта, такая возможность ему представилась. Руководитель «Северного Союза Рабочих», Фёдор Щеколдин «организовал» Владимиру Ульянову подложный заграничный паспорт, это был паспорт ярославского дворянина Николая Ленина, «умельцы» вписали в него внешние приметы Владимира Ульянова. С этим «паспортом» Владимир Ульянов запланировал скрыться от полицейского надзора, выехал он за границу в 1900 году, по легальному загранпаспорту, полученному, «за барашка в бумажке», за взятку в Псковской жандармерии. Прибыв в Женеву и устроившись «на работу», Владимир Ульянов, приехав за границу, стал проживать за рубежом по чужим паспортам, меняя имена, фамилии и национальности.

Примечание: Ярославский дворянин, Николай Ленин, по паспорту которого Владимир Ульянов выехал за границу, в 1918 году был застрелен, в овраге близ деревни, приехавшим чекистом, где Николай Ленин проживал как крестьянин, вступивший в местную крестьянскую общину. Застрелен он был, присланным работником местного «ЧеКа», в соответствии с утверждённым списком «врагов народа». Местные крестьяне из общины, помогали чекисту закопать убитого, там же, рядом с деревней в овраге.

МИФ 12. Приехав за границу, всё внимание Ленина было сосредоточено на газете, организация которой была делом очень трудным. Надо было найти помещение для типографии, приобрести русский шрифт, что сделать легальным путём было невозможно

Ленин заезжал в Нюрнберг и виделся там с Адольфом Брауном. И вёл с ним переговоры об организационно-технической помощи изданию «Искры». В октябре 1900 года было издано отдельным листком написанное Лениным «Заявление редакции Искры». В нём отмечалась настоятельная необходимость создания революционной партии, неразрывно связанной с рабочим движением. В конце ноября Ленин был занят подготовкой и выпуском первого номера журнала «Заря», а во второй половине декабря ездил в Лейпциг для окончательного редактирования первого номера газеты перед выпуском её в свет. В передовой статье первого номера «Искры», озаглавленной «Насущные задачи нашего движения», Ленин выделял как основную задачу-создание крепкой, организованной марксистской партии. Титанический труд Ленина увенчался успехом, была создана общерусская нелегальная политическая газета — боевой орган российских марксистов. В. И. Ленин был организатором и непосредственным идейным руководителем «Искры». Это всё было написано при советской власти партийными академиками.

Первый номер «Искры» на русском языке был набран в Лейпциге, 24 декабря 1900 года, под контролем Александра Потресова, ничего не понимавшими по-русски, немецкими рабочими-типографами. Владимир Ульянов-Ленин работал в это время над выпуском газеты «Заря» в Штутгарте, который находится в 6 часах езды от Лейпцига. Там Ульянов жил под фамилией Мейера, а потом стал жить по паспорту на имя болгарина Иорданова. У газеты «Искра», которая была Центральным Органом «РСДРП», не было главного редактора. Она выпускалась пятью соредакторами, включая трёх представителей эмигрантской группы первого марксиста России Георгия Плеханова. Редакция состояла из Плеханова, Аксельрода, Потресова, Засулич, Гельфанда и избиралась съездом «РСДРП». Для принятия решения, по делам газеты, каждый участник группы имел при голосовании один голос, Плеханов имел при голосовании, 2 голоса. Все участники являлись соредакторами. Передовая статья «Задачи нашего движения» авторской подписи не имела, поскольку это был коллективный труд редакторского коллектива, в который Ленин не входил, члены авторского коллектива, социал-демократы с 15 летним стажем, все были старше Владимира Ульянова на 15—20 лет. К передовой статье «Искры №1» Ленин никакого отношения вообще не имел, статья была посвящена объединению французских социалистов в единую организацию.

Чтобы законспирировать издание газеты, было принято решение выпускать её в Германии, а не в Швейцарии. Печать первого номера прошла в Лейпциге, в декабре 1900 года. Помощь в издании газет «плехановской группе» оказывали германские социал-демократы, Клара Цеткин, Адольф Браун, Дитц, польский социал-демократ, Юлиан Мархлевский и другие, из партийной кассы выделялись деньги на издание газеты. Деньги Ленину были очень нужны, поэтому, войдя в курс дела на месте, в Швейцарии, он стремился «подружиться» с этими товарищами. Лично он сам был наёмный сотрудник и не более того.

Приехавший за 4 месяца до выпуска первого номера «Искры» в Швейцарию Владимир Ульянов, молодой марксист 30 лет, практически неизвестный в рядах социал-демократов за рубежом, без копейки в кармане, поселился на квартире у Юлия Мартова в Женеве и столовался за его счёт. При всём его стремлении жить в одиночку, ему некуда было деться из-за отсутствия денег. В следствии этого, Мартов вплотную познакомился с характером Владимира, хотя и был с ним знаком со времён Петербурга, где они встречались периодически. Уже через год после Второго съезда РСДРП, в 1904 году, Юлий Мартов ввёл в оборот российских социал-демократов термин, «ленинизм». Под ним он понимал стремление к «гипертрофии централизма», «искусственному подавлению всякой оппозиции», «систематическому давлению сверху на все элементы, представляющие самостоятельность» от требований Ульянова-Ленина, всё это было следствием ленинского гиперактивного характера. А незадолго до своей кончины в Париже, Юлий Мартов придет к выводу, что в России «никогда не было диктатуры пролетариата», а «была и есть диктатура партии над пролетариатом», что в прочем, только подтвердило более ранние выводы Карла Каутского, сделанные им в 1918 году, в его работе «О диктатуре пролетариата в России», где он назвал «диктатуру пролетариата» большевиков «диктатурой партии». За это Карл Каутский получил от Владимира Ульянова-Ленина звание «Ренегат». Такого же мнения о делах Ленина и большевиков придерживался и Павел Аксельрод.

Приехав в Швейцарию, в Женеву, Владимир Ульянов-Ленин и поселившись на квартире у Юлия Мартова, был Мартовым представлен Георгию Плеханову, а потом Павлу Аксельроду в Цюрихе, которые ещё не знали, что они беседуют с Лениным. С ними Владимир повёл переговоры по своему личному участию в издании газеты «Искра». Но первый номер газеты, органа вновь образованной в Минске «РСДРП» уже готовился к печати в Лейпциге, все финансовые затраты по выпуску были обеспечены Гельфандом. Редакция «Искры» собиралась в Мюнхене, Германия, у Парвуса (Гельфанда), который был финансовым директором газеты. Так как члены редакции жили в разных городах, то фактически газетой заправлял Юлий Мартов. Владимир Ульянов незадолго до этого только прибыл за границу и перешёл на жительство по подложным паспортам, которые ему предоставлял Парвус. Зависимость Ленина от Парвуса очень его бесила, но деваться Ленину было некуда, стал для него Парвус врагом на всю оставшуюся жизнь. Проходить границы между государствами Европы Владимиру было не с руки и денег на переезды у него не было. Только со второго номера, издание газеты «Искра» из Лейпцига перенесли в Мюнхен, поближе к местам проживания соредакторов. Владимиру Ульянову Александр Парвус (Гельфанд) предложил заняться выпуском газеты «Заря» в Штутгарте, с оплатой его труда, чтобы ему было на что жить. Первый выпуск «Зари» вышел весной 1901 года. В журнале регулярно печатался и сам Владимир Ульянов. В первых выпусках вышло несколько статей под его авторством, «Бей, но не до смерти», «Зачем ускорять превратность времен?», «Объективная статистика», это был дополнительный заработок к основной зарплате.

Оставался у Ленина единственный шанс, втереться в доверие к Георгию Плеханову. Плеханов его в этом поощрял, он планировал использовать бешеную энергию Ленина для защиты своих руководящих позиций в партии против поднимавшегося молодого поколения марксистов.

Газета «Искра», Центральный орган РСДРП, до конца 1903 года оставалась за плехановцами, и издавалась без участия Ульянова-Ленина ещё два года, все члены редакции «Искра» возненавидели Владимира Ульянова-Ленина от всей души, кроме Плеханова.

В начале нового 1902 года, Пётр Струве приехал в Мюнхен, чтобы подписать с Плехановым договор об участии его группы в финансировании издательства журнала «Современное обозрение», для публикации документов, обличающих российский режим. Пётр Струве, из семьи Астраханского и Пермского губернатора, одногодок Владимира Ульянова, со студенчески времён стал «революционером», но боролся за «политическую свободу», за конституционное правительство. Ульянов-Ленин наотрез отказался от встречи со Струве, Струве он не мог спокойно переносить, так как тот был для него опасным конкурентом. Пётр Струве был автором программы партии, «Манифеста РСДРП», для первого номера «Искры», а конкуренты для Ульянова-Ленина среди коллег были не переносимы, они вызывали у него при общении приступы ярости, последствие его склонности к истерической психопатии. Переговоры же с социал-демократами у Струве прошли успешно. Последние не видели в либералах-конституционалистах соперников и демонстрировали явное стремление к сотрудничеству с ними, в борьбе с самодержавием.

В апреле 1901 года, после окончания Уфимской ссылки, в Мюнхен приехала Надежда Константиновна Крупская, вместе с мамой Елизаветой Васильевной. Прежде чем найти местожительства Владимира им пришлось поблуждать от явки к явке, наконец они нашли его ы Мюнхене. Устроились на жительство в пригороде Мюнхена, Швабинге, где сняли квартиру. Обзавелись обстановкой, прикупили подержанной мебели, всё выглядело очень скромно. Только с конца 1901 года, Владимир Ульянов начал подписывать свои работы псевдонимом «Н. Ленин», а потом просто «Ленин».

МИФ 13. Труды Ленина имели неоценимое значение в борьбе за партию, в сплочении социал-демократических комитетов в России вокруг «Искры». Вся его деятельность за границей была подчинена задачам партийной работы в России, развёртыванию рабочего и крестьянского движения.

В список написанных работ в период до II съезда РСДРП вошли, статья «Аграрный вопрос и „критики Маркса“», статья «Гонители земства и Анибаллы либерализма», статья «Аграрная программа русской социал-демократии», статья «С чего начать», книга «Что делать», «письмо к товарищу», май 1903 год, брошюра «К деревенской бедноте».

С приездом Надежды и тёщи в Мюнхен, Владимир Ленин воспрянул. Он оказался «вооружён до зубов», тёща, это деньги и надёжный тыл, Надежда делопроизводитель, секретарь канцелярии, переписчик «гениальных» рукописей, которые могла понимать и переписывать понятными буквами только она, тем более что Владимир был рядом, заодно она же и корректор, с феноменальной трудоспособностью, всё это в одном лице, несмотря на наличие у неё послеродовой «простинки», аутизма. С выбором супруги Владимир Ульянов не промахнулся. Подчерк у Владимира понять было невозможно, причём он был нестабилен и характер его закорючек менялся в зависимости от его психического состояния. При письме он впадал в транс и был не в состоянии контролировать себя. Список написанных и изданных им статей начал бурно возрастать. Маленький, но дружный коллектив принялся за работу.

В список написанных работ до II съезда РСДРП в 1903 году, были включены статьи «Аграрный вопрос и „критики Маркса“», причём Маркса Ленин в аграрном вопросе искажал беспощадно, на что Владимиру Ульянову указывал авторитетный в России марксист Скворцов, ещё во время их встречи-беседы в Нижнем Новгороде, при переезде семьи Ульяновых из Самары в Москву, «Гонители земства и Анибаллы либерализма», «Аграрная программа русской социал-демократии», «С чего начать», и только одна книга «Что делать», «письмо к товарищу», май 1903 год, брошюра «К деревенской бедноте». Ленин был очень хорошо знаком с сельским хозяйством, он часто бывал в сельском имении дедушки в Кокушкино под Казанью, в имении матери Алакаевка под Самарой, любил общаться с крестьянами, расспрашивал их о жизни и прочее. Статистику для своих сельскохозяйственных статей он брал из чужих работ и беспощадно её критиковал и указывал на её ошибочность. Список этих трудов после Октябрьского переворота постоянно дополнялся статьями и заметками, где-то «случайно» найденными и восстановленными его биографами, по копиям, переписанными кем-то от руки и всё такое прочее. Объём Ленинского издания был дополнен до 55 немаленьких томом, объём работы впечатляет. В годы жизни Ленина в эмиграции, все его статьи, письма, брошюры и книги, печатались главным образом им самим в типографии газета «Искра». Как таковой постоянной типографии у «Искры» не было, это были арендованные помещения с типографским оборудованием в различных городах Швейцарии, Германии, Англии. Отовсюду приходилось «Искре» переезжать, и местные власти предлагали убираться, по требованию Российского правительства, и денег у редакции всегда не хватало за всё заплатить. Ленин с семьёй перемещался вслед за местом расположения газеты, это была единственная возможность ему издаваться практически бесплатно. Все Ленинские издания выходили из печати с указанием цены в трёх валютах, рублях, марках и франках. Цена ниже всего была в рублях, поскольку до Февральской буржуазной революции русский рубль был самой дорогой валютой мира. Дело революции двигалось только при наличии его финансирования, не было финансирования, дело революции угасало.

МИФ 14. Сплотив вокруг «Искры» партийные организации России, Ленин выдвигает задачу созыва II съезда партии и развёртывает огромную подготовительную работу.

15 августа 1902 года Ленин в Лондоне якобы провёл совещание с представителями Петербургского комитета РСДРП, на котором было создано искровское ядро Организационного комитета (ОК) по созыву II съезда партии. У него просто не было средств, чтобы самостоятельно финансировать такое мероприятие. Ленин разработал регламент и порядок дня, разработал и проекты по всем вопросам съезда, включая о международном конгрессе. В Лондоне, 18 марта 1903 года, после II съезда, Ленин возвратившись в Лондон из Женевы произнёс яркую речь на огромном митинге рабочих в Уайтчепеле (рабочий район Лондона), посвящённом годовщине Парижской коммуны.

Началась подготовка партийных документов, Программы и Устава, к предстоявшему II съезду «РСДРП». Началась борьба по каждому пункту этих важных для партии документов. Ульянов-Ленин взял для себя на «вооружение» марксистское понятие «диктатура пролетариата», вложив в него собственное содержание, «плехановцы», как члены «Социалистического Интернационала», исполняли «Программу» «Социнтерна», начав с экономической борьбы рабочих, забастовок за увеличение оплаты труда, наработав протестный материал в рабочей среде, перевести экономическую борьбу в политическую, под лозунгами «Долой самодержавие». Российскими социал-демократами, группой Плеханова предусматривался нормальный мировой путь развития России, от монархии к буржуазной республике с социал-демократическим правительством, что в некоторых Европейских странах уже было осуществлено.

Ленин просматривает брошюру Александра Мартынова (Саул Самуилович Пикер), «Рабочие и революция», изданную в Женеве в 1902 году, и делает на ней пометки, это его очень возмутило. Александр всего на 5 лет его моложе, числился лидером российских социал-демократов и отстаивал позиции «экономизма», работал в программной комиссии при подготовке съезда партии. В связи с этим, работа Александра Мартынова была подвергнута всесторонней и беспощадной ленинской критике.

15 августа 1902 года Ленин в Лондоне провёл совещание с представителями Петербургского комитета РСДРП, с несколькими своими сторонниками, это был только зародыш нарождавшейся секты ленинцев, социалистов-экстремалов, социалистов-тяжеловесов, называли их в разных странах по-разному. При этом не определялось место проведения, смета финансирования съезда и прочие технические подробности проведения съезда. Всё заключалось только в критике программы съезда, опубликованной «плехановцами».

Ленин конспектирует проект программы Российской социал-демократической рабочей партии, составленный Георгием Плехановым, вносит свои поправки, пишет критические замечания и объявляет этот проект программы своим предложением.

Для принятия текстов партийных документов, была образована согласительная комиссия, которая без участия Ульянова-Ленина, приняла соответствующую редакцию партийных документов, на заседании в Цюрихе. Попытки мелкобуржуазного радикализма Владимира Ульянова и небольшой секты его сподвижников, обойти крупную буржуазию и сразу перейти к диктатуре пролетариат, не удались, так как такой скачок социального развития противоречил теоретическим работам Маркса и Энгельса. Окончательный вариант проекта программы РСДРП, был опубликован в июне 1902 года, в №21 газеты «Искра». В первое время газета выходила ежемесячно.

Ленин конкретно разъяснил, какая партия необходима «пролетариату», пролетариат ещё этого не понимал. Не понимал, в свою очередь, и Ленин интересов и жизни русского рабочего, никогда не погружался в жизнь рабочих казарм. Подавляющее большинство рабочих России по своей сути и происхождению были крестьяне. У многих на селе оставались семьи, родители, близкие родственники. В весеннюю и осеннюю пору, такие рабочие старались уехать в деревню, как говорили «на помочь». Интересы крестьянства составляли неотъемлемую часть жизни русского рабочего.

Партия по Ленину должна состоять из двух частей, первая часть, узкий круг руководящих работников, профессиональных революционеров, вторая часть, широкая сеть местных партийных организаций и сочувствующие им трудящиеся массы, ударная сила для разрушения «общества угнетателей». Ульянов-Ленин всё что он предполагал под «диктатурой пролетариата», в чём задача такой «партии диктатуры пролетариата» он излагал конкретно и подробно в своей работе «Что делать?». Задача партии состояла в том, чтобы разрушить могучий оплот европейской и азиатской реакции. Под разрушение попадала и Россия тоже, так как она была оплотом могущества Европы. Эти ленинские заявления были желанными целями и для англо-американской финансовой олигархии. Вся деятельность Ленина, в соответствии с его политической и человеческой программой была направлена на разрушение всего, как жизнь строить после разрушения это его не интересовало.

У самих рабочих до чтения этой работы «руки не доходили», им зарабатывать надо было на жизнь себе и семьям, да и денег на покупку этих «работ» не имелось, их пленяли лозунги и обещания Владимира Ульянова «о светлом будущем».

На станции Чаринг-Кросс Ленина и Крупскую встретил Николай Алексеев, русский социал-демократ, на 3 года моложе Ленина. Алексеев был осужден по делу «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» на высылку в Вятскую губернию, бежал оттуда за границу и проживал в Лондоне. Он уже загодя, по поручению Плеханова, занимался организацией печатания «Искры» в типографии английской социал-демократической федерации, общался с Гарри Квелчем, редактором выходящего там еженедельника «Справедливость» и обо всём договорился с ним. Очень близко сошёлся с одногодком и соратником по «Союзу», с Лениным, стал членом его ближнего круга на долгие годы, прожил до 98 лет, до 1972 года.

Апрель-март 1902 года, В. И. Ленин с женой и тёщей жили в Лондоне, сюда переехало издательство газеты «Искра», а значит и работа, кормившая Ульянова, проживала семья в Лондоне под фамилией Рихтер. Сначала они поселились в меблированных комнатах, а потом сняли две комнаты в небольшом доме, недалеко от Британского музея. Ленин от своих информаторов в России узнал, что в США через Англию будет проезжать Павел Милюков, куда его пригласили для чтения лекций, по теме «Кризис в России» и он просил Петра Красикова уговорить Милюкова повидаться с ним в Лондоне. Ленин стремился контактировать с «авторитетами мира сего». Из воспоминаний Павла Милюкова, «По вызову Ленина, я виделся с ним в 1903 году, в Лондоне в его убогой келье, когда я оказался там проездом в Бостон, США. Наша беседа перешла в спор, об осуществимости предсказываемого им, Лениным, темпа развития событий, и спор оказался бесполезным. Ленин всё долбил своё, тяжело шагая по аргументам противника. Как бы то ни было, идея „буржуазной революции“, долженствующей предшествовать социалистической, была и у него, и осталась надолго. Доводов противника Ленин не воспринимал, стоял на своём неколебимо». Сеть ленинских информаторов постоянно разрасталась по России и стала основой его политической и административной деятельности для управления и принятия решений, до конца его жизни.

В Лондоне Ленин, 18 марта 1903 года, произнёс «яркую» речь якобы на английском языке, участвуя в «огромном» митинге рабочих. Чего «рабочие» поняли из «английской речи» Ленина, неизвестно, так как диалект, на котором разговаривали английские рабочие, очень отличался от английского оксфордского, на котором составил своё выступление Ленин. В дополнение ко всему дефекты произношения у Ленина сохранялись и в иностранных языках. В европейских языках Ленин был не силён, в этом по работе с литературой ему всегда оказывала помощь Надежда Крупская. Несмотря на свои врождённые особенности психики, «простинку», она свободно владела несколькими языками, польским, французским, немецким, английским. Сам Владимир Ульянов более-менее сносно владел только немецким языком, поэтому проживая в эмиграции он предпочитал немецко-говорящие страны и регионы, в том числе и в Швейцарии. Знание немецкого Владимиром, это было заслугой его матери, которая была из немецко-говорящей семьи, работала в молодости домашней учительницей по иностранным языком и постоянно заставляла Владимира разговаривать с ней на немецком языке.

Собрание-митинг проходило в Уайтчепеле, в рабочем район Лондона, в помещении еврейского социалистического клуба, поэтому «огромность» митинга была ограничена стенами довольно небольшого помещения. Английский парламент и правительство, для достижения своих целей в борьбе с Российской империей, практиковали политическую свободу, содержали под своим «крылом» любых врагов российского самодержавия. Посвящено собрание было годовщине Парижской Коммуны. На митинге присутствовали также участники коммуны, среди которых была пламенная коммунарка, анархистка, сторонница Бакунина и Кропоткина, Луиза Мишель, 73 лет от роду, выступившая перед собравшимися. Главной целью участия Владимира Ульянова в этом собрании было участие, показать себя, «примазаться» к авторитетам революционного движения.

МИФ 15. II съезд РСДРП явился поворотным пунктом в мировом рабочем движении. Ленин разработал регламент и порядок дня съезда, составил проект Устава партии, участвовал в собраниях делегатов, начавших прибывать в Женеву, для того чтобы выработать единство взглядов.

II съезд принял программу партии, обсуждение которой проходило в острой борьбе. Твёрдые искровцы во главе с Лениным отстаивали революционную Программу, идею диктатуры пролетариата, союз рабочего класса и крестьянства, право наций на самоопределение и пролетарский интернационализм. Непримиримая борьба Ленина увенчалась успехом, съезд утвердил искровскую Программу. Программу, в которой борьба за диктатуру пролетариата выдвигалась как основная задача партии рабочего класса.

Вместе с В. И. Лениным на съезде выступал Г. В. Плеханов. Титаническая борьба Ленина за создание революционной пролетарской партии в России, партии нового типа, принципиально отличающейся от реформистских партий II Интернационала, увенчалась на съезде успехом. В этом огромное историческое значение II съезда РСДРП.

Незадолго до съезда Владимир Ильич написал статью «Ответ на критику нашего проекта программы». Статья была напечатана в брошюре «Об аграрной программе Икса. Ответ на критику нашего проекта программы Н. Ленина». Вся руководящая роль Ленина в политической жизни российской эмиграции, раздувалась и редактировалась в последствии советскими партийными академиками.

II съезд «РСДРП» состоялся в июле-августе 1903 года. Заседания и в Брюсселе, и в Лондоне открывал Георгий Плеханов, как глава руководящего состава РСДРП и признанный авторитет марксизма в России. Всего было 37 заседаний, открытие съезда и 13 заседаний провели в Брюсселе, и 24 заседания были перенесены в Лондон, Бельгийское правительство запретило проведение съезда, по требованию российского правительства. В Брюсселе съезд открылся в мучном складе, и, хотя были предприняты все меры конспирации, чтобы оставаться незамеченными, даже окна завесили тканью, всё равно собравшиеся были выдворены из Бельгии, местными властями.

Съезд переехал для продолжения работы в Лондон. На съезде были представлены 26 организаций, около 60 человек, группа Плеханова «Освобождение труда», русская организация «Искры», Комитеты-организации «РСДРП» Петербурга, Москвы, Харькова, Киева, Одессы, Николаева, Екатеринослава, Саратова, Тифлиса, Баку, Батуми, Уфы, Донской комитет, Тулы, заграничный комитет «Бунда», ЦК «Бунда», Петербургская рабочая организация, Крымский союз, Союз горнозаводских рабочих, Северный рабочий союз, Сибирский союз, «Заграничная лига русской революционной социал-демократии», «Союз русских социал-демократов за границей», группа «Южный рабочий». Всего участвовало 43 делегата с 51 решающим голосом, так как многие комитеты не могли прислать нужного числа депутатов, некоторые депутаты имели по два мандата, и 14 делегатов с совещательным голосом. Делегаты представляли несколько тысяч членов партии, входивших в перечисленные организации РСДРП.

Ульянов-Ленин стал делегатом, представляя на съезде «Лигу революционной социал-демократии», которая была группой Плеханова и имел 2 голоса. Ульянов-Ленин представлял на съезде сторонников Плеханова, но фактически начал проводить собственную сепаратную политику и скрытно выискивал своих сторонников, действовать «в тени, из-за спины», скрытно, это была его любимая с юности и отработанная технология, применявшаяся им до самой кончины. Владимир Ульянов некоторым делегатам II съезда раздавал свою брошюру по аграрному вопросу, отпечатанную на «искровские» деньги, рассчитывая на их поддержку.

На II «Съезде» произошёл раскол между «плехановцами-искровцами», «экономистами-молодыми» и бундовцами. Но и среди самих «искровцев» тоже начался раскол ещё до съезда.

В редакции «Искры» было пять человек, Плеханов, Мартов, Потресов, Аксельрод, Засулич, позднее сами кооптировали Ульянова-Ленина, а не решением съезда партии. У Плеханова при голосовании было 2 голоса. Поскольку сторонников у Ульянова-Ленина среди искровцев не было, он предложил ввести в редакцию Льва Троцкого, и сократить Потресова, Аксельрода и Засулич по причине того, что он считал их «плохими журналистами» из-за малого количества работ, подготовленных ими для «Искры». Ульянов-Ленин подсчитал, что для 45 выпусков «Искры» Мартов написал 39 статей, сам Ульянов — 32, Плеханов — 24, в то время как Засулич — 6, Аксельрод — 4, Потресов — 8. Плеханов был категорически против. Этим предложением Ульянов-Ленин показал, что он стремится господствовать в Центральном Органе, газете «Искра» и своим интриганством противопоставил себя всему коллективу. Ленин «уважал» главу коллектива Плеханова, обхаживал его и не противоречил ему, полностью игнорировал и демонстрировал презрение таким заслуженным членам коллектива как Павел Аксельрод и Вера Засулич, которые кроме всего стояли у истоков российской социал-демократии и были старше Владимира Ульянова на 15—20 лет, годились ему в родители. Так же Ленин старался самовольно распоряжаться кассой издательства, чем вызвал ненависть всего коллектива.

Разногласия на съезде начались с проблемы Бунда. Бундовцы требовали автономии внутри партии, с правом вырабатывать собственную политику по проблемам евреев, а также признание Бунда единственным представителем среди трудящихся евреев. От имени группы Плеханова и газеты «Искра» по данному вопросу выступил Юлий Мартов (Цедербаум) и представитель «Сибирского союза» Лев Троцкий (Бронштейн), которые были против партийной автономии Бунда и призывали евреев в России к ассимиляции. В результате съезд принял резолюцию против автономии Бунда в составе РСДРП. Фракция трудящихся иудеев «Поалей Цион», в переводе «Рабочие Сиона» в РСДРП всё равно образовалась и действовала безо всякого официального признания.

Ульянов-Ленин выступил с предложением включить в «Программу РСДРП» основные положения Маркса «О диктатуре пролетариата». Против этого предложения выступили Плеханов, представители «Союза», «экономисты-молодые» Акимов (Владимир Махновец), Пиккер (Александр Мартынов) и бундовец Либер ссылаясь на то, что в программах западноевропейских социал-демократических партий этот пункт отсутствует. Лев Троцкий заявил, что осуществление «диктатуры пролетариата» возможно лишь тогда, когда пролетариат станет большинством «нации» и когда партия и рабочий класс будут «наиболее близки к отождествлению», то есть сольются, Троцкий изучил труды Маркса и всегда их цитировал в нужных местах.

Для России, где большинство населения составляли крестьяне, да и сам пролетарии выходцы из крестьян, оставались «одной ногой» в крестьянских хозяйствах своих близких родственников. Предложение Ульянова-Ленина «о диктатуре пролетариата» было непонятно для делегатов и не было принято съездом.

Дискуссия возникла по вопросу «О праве наций на самоопределение», как назвали участники съезда, «вопрос о языках». Против этого «права» выступали польские социал-демократы и бундовцы. Поляки считали, что этот пункт будет на руку польским националистам. Бундовцы выступали за «культурно-национальную еврейскую автономию». Соглашения по данному вопросу так и не достигли, предложили формулировку по принципу «и не нашим и не вашим», но представители «Бунда» покинули съезд перед началом голосования, несмотря на то что они же и принимали самое активное участие в созыве и финансировании съезда.

Ульянов-Ленин, как последователь Маркса, относил себя к «унитаристам», считал наличие национальных автономий в государстве, пережитком феодализма, революция предполагалась у него «мировой», которая объединит все «языки» во едино, самоопределение наций он пока не предполагал.

После изменения числа делегатов съезд утвердил программу «РСДРП», состоящую из двух частей, «программа-максимум» и «программа-минимум». «Программа-максимум» говорила о конечной цели партии, организации социалистического общества и об условии осуществления этой цели, социалистической революции. Это выражалось в пунктах программы, «самодержавие народа, сосредоточение всей верховной государственной власти в руках законодательного собрания, составленного из представителей народа и образующего одну палату, всеобщее, равное и прямое избирательное право при выборах как в законодательное собрание, так и во все местные органы самоуправления для всех граждан и гражданок, достигших двадцати лет, тайное голосование при выборах, право каждого избирателя быть избранным во все представительные учреждения, двухгодичные парламенты, жалование народным представителям, широкое местное самоуправление, областное самоуправление для тех местностей, которые отличаются особыми бытовыми условиями и составом населения».

Программа-максимум «РСДРП» снизила возраст совершеннолетия, принятый в законодательстве Российской империи с 21 года, до 20 лет.

Примечание: в случае принятия такой «поправки» в законодательстве Российской империи, число приговорённых к казне «революционеров» в 1905 году увеличилось бы на десятки тысяч.

«Программа-минимум» устанавливала ближайшие задачи партии, свержение царского самодержавия, установление демократической республики, введение 8-часового рабочего дня, программный пункт «Социалистического Интернационала», установление полного равноправия всех наций, утверждение их права на самоопределение, «право» не подразумевало его реализацию, уничтожение остатков крепостничества в деревне, перевести весь земельный фонд в собственность Советов, муниципализация земли, возвращение крестьянам отнятых у них при реформе, помещиками земель, «отрезков», хотя они уже были возвращены, при земельных реформах царского правительства.

Возникла дискуссия по первому параграфа Устава «РСДРП» между Юлием Мартовым и Владимиром Ульяновым, о членстве в партии.

В результате голосования «Съезд» большинством в 28 голосов против 22 при 1-ом воздержавшемся, принял первый параграф устава, членства в партии, в формулировке Юлия Мартова, «всякий, принимающий её программу, поддерживающий партию материальными средствами и оказывающий ей регулярное личное содействие под руководством одной из её организаций». Ульянов-Ленин настаивал на, «личном участии в одной из партийных организаций».

Все остальные параграфы устава с поправками были приняты единогласно.