Бесплатный фрагмент - Мифы Древней Греции

Мифы древней Греции

в изложении Сергея Бунтовского

Оглавление

Век богов и героев (введение)

Древнюю Грецию вполне обоснованно называют колыбелью нашего мира. Именно с подвигов гоплитов началось военное искусство, из творений греческих поэтов берут свое начало театр и литература, а созданные в то время статуи и здания до сих пор служат образцами для подражания. Не забудем о философии и мифологии, которые до сих пор привлекают внимание людей по всему миру

Долгое время считалось, что известные всем нам со школьной скамьи первые полисы Эллады, возникшие примерно за восемьсот лет до рождества Христова, были первой зарей цивилизации в Европе. Пройдет несколько сотен лет, и эти маленькие города превратятся в блистательные центры науки, ремесел и искусства, наступит исторический период, который принято называть классическим. Именно это время мы вспоминаем, когда говорим о древней Греции.

Однако в конце девятнадцатого века археологи обнаружили остатки городов, гораздо более древних, чем поселения классического времени. Выяснилось, что задолго до возникновения античного мира в восточном Средиземноморье существовала высокоразвитая цивилизация, которая погибла по неизвестной причине примерно в 12 веке до нашей эры. Тогда произошла величайшая катастрофа, последствия которой сложно даже представить. Великие города были разрушены и заброшены. Не осталось в живых ученых и инженеров, и поэтому забылись достижения науки и искусства. Люди разучились строить даже бледные копии древних дворцов, кораблей и жилищ. Более того, не уцелели и просто грамотные люди, из-за чего даже такое умение, как письменность, оказалось утерянным.

На долгие столетия мир погрузился в варварство. Наступили темные века, когда уцелевшим людям пришлось вернуться к самому примитивному образу жизни. Однако красота и величие погибшей цивилизации были таковы, что даже спустя столетия после своего заката она продолжала жить в памяти новых поколений людей, все более и более приобретая мифологические черты.

Ютящиеся в жалких лачугах нищие козопасы передавали детям рассказы отцов о величественных дворцах и многолюдных городах, о гордых царях, по воле которых в поход уходили тысячи закованных в бронзовые доспехи воинов. Это была память об ушедшем золотом веке, когда все были богаты и красивы, беды не заходили под крыши человеческого жилья, а боги спускались на землю, чтобы помогать людям.

Пройдет четыреста лет и на основе сохранившихся преданий слепой поэт Гомер сочинит свои бессмертные поэмы Илиаду и Одиссею, посвященные героям минувшей эпохи. Чуть позже другой греческий поэт Гесиод, живший в Малой Азии, соберет воедино рассказы о древних временах, богах и героях. Так появятся на свет книги «Теогония», посвященная происхождению и деяниям богов, и «Щит Геракла», поэма о подвигах великого воина Геракла.

Благодаря этому память о древних богах и героях сохранилась до сих пор. Известный религиовед Александр Мень в свое время написал: «В истории большинства древних религий есть переломный момент исключительной важности: когда человек, впервые осознав священный характер порядка, гармонии и разума, противопоставляет их иррациональным силам хаоса. Этот момент запечатлен в мифах о борьбе богов. Против стихийных демонов первобытного мира выступают божества человекоподобные, созидающие стройную иерархию мироздания.

В античной религии это пока еще смутное ощущение божественности разума и духа выразили сказания, во многом похожие на мифы Вавилона, Египта, Ханаана. Если на Востоке Мардук, Ра, Ваал-Хадад поражают чудовищ, то у греков мы видим Зевсову дружину, низвергающую в бездну титанов и гигантов, и Аполлона, расправляющегося с драконом.

В плане узкоисторическом эти мифы — отголосок той эпохи, когда племенные боги ахейцев утвердились на полуострове, оттеснив древнейшие культы туземцев Греции. Боги-победители поселились на Олимпе, который в представлении эллинов стал уже не только горой, но и некоей небесной областью. Обитатели Олимпа мыслились как существа, во всем, кроме бессмертия, сходные с людьми. Мифы красочно рисуют их жизнь среди войн и соперничества, интриг и пиров, любви и ненависти. Звон оружия, пение, «несказанный смех» постоянно оглашают Олимп, разительно напоминающий царские дворы Микен или Тиринфа.

В этой картине нельзя, однако, видеть только грубоязыческое понятие о богах. Победа Олимпийцев над темными сынами Матери-Земли отразила гордое самосознание человека-борца, человека-деятеля и устроителя жизни, узнавшего о своем превосходстве над природой. Сколь бы странно это ни казалось на первый взгляд, триумф человекоподобных богов в наивной форме заявлял о вере в высшую значимость духовного начала».

При этом религия оказалась тесно переплетена с героическим прошлым, поэтому вера в олимпийских богов не исчезла даже после гибели цивилизации бронзового века. Ведь отказаться от олимпийцев означало бы порвать свою связь и с древними героями, памятью которых дорожили уцелевшие в катастрофе греки.

Поэтому прежде чем начать говорить о мифах, давайте вспомним о цивилизации, породившей их.

Земля, которую мы сегодня называем Грецией, была населена с необозримо древних времен. Уже в каменном веке десять тысяч лет назад тут жили первобытные люди, занимавшиеся охотой и собирательством. Постепенно они развивались и эволюционировали. В результате этого процесса пять тысяч лет назад они научились строить настоящие дома из самана. Так возникли первые постоянные поселения в материковой Греции и на островах Эгейского моря. Постепенно люди обживали все новые территории и переселялись в более удобные места. Например, в те времена в Грецию из Малой Азии переселились несколько племен, которые со временем сумели создать настоящие государства с собственной культурой и письменностью.

В конце третьего тысячелетия до нашей эры на материковую часть Греции переселилось новое племя — ахейцы, которое покорило или вытеснило более древнее население. В начале второго тысячелетия до нашей эры ахейцы создали свои первые царства: Микены, Фивы, Тиринф, Пилос, Аргос…

В то же время на острове Крит возникла самостоятельная цивилизация, которую современные историки называют минойской, в память о легендарном критском царе Миносе, а на территории современной Турции возникло Хеттское государство. Еще дальше на восток, в бассейне рек Тигр и Евфрат, располагались развитые и воинственные царства, возникшие вокруг городов-государств Аккад, Ашур (Асирия), Вавилон, Шумер…

Далеко на юге, в долине великого Нила, за три тысячи лет до нашей эры талантливый полководец Менес объединил под своей властью весь Египет, став первым фараоном, неограниченным земным владыкой и верховным жрецом всех богов. Объединенная под властью фараонов страна стала стремительно развиваться, превращаясь в богатейшую державу своего времени.

Одновременно произошел технологический переворот, круто изменивший жизнь человечества. Первоначально люди могли использовать в своей хозяйственной деятельности лишь камень, дерево и кости с рогами животных. Однако кто-то заметил, что отдельные камни, попав в огонь, таяли, превращались в лужицы обжигающей жидкости, а затвердев, легко обрабатывались, принимая любую форму. Так были открыты металлы.

Первым металлом, который научились обрабатывать люди, была медь. Медные топоры, ножи и наконечники копий существенно облегчили жизнь древних народов, а спустя несколько веков неизвестные мастера обнаружили, что добавив в медь олово или мышьяк, можно получить гораздо более прочный материал — бронзу. Так на земле начался бронзовый век, который длился с IV по I тысячелетие до н.э.

Новый материал был не только прочнее и удобнее камня, но и позволял создавать новые инструменты, которые были немыслимы ранее, например, пилы, ножницы, клещи… В итоге выросла и общая производительность труда, и возникли совершенно новые отрасли деятельности. Стало возможным строить корабли и повозки, на которых можно было транспортировать грузы на дальние расстояния. С окованными металлом плугами было проще обрабатывать землю, а значит земледельцы стали собирать большие урожаи. Благодаря этому часть жителей теперь могла не добывать пропитание, а заниматься другими делами: ремеслами, искусством, торговлей… Правда, при производстве бронзы была одна проблема: месторождений олова на земле не так уж и много. Сначала этот необходимый всем металл добывался на небольших рудниках в Анатолии и Греции, а затем купцы развозили его по покупателям. Однако со временем эти месторождения истощились, и людям пришлось искать новые источники сырья. В результате олово приходилось завозить из северной Италии, Испании и даже из Британии, для чего пришлось изобрести морские корабли, способные проделать такой длинный и опасный путь.

Впрочем, бронза служила не столько мирным целям, сколько военным нуждам. Те народы, мастера которых научились отливать бронзовые мечи и наконечники стрел, ковать панцири и шлемы, мгновенно стали сильнее своих соседей, оставшихся в каменно-медном веке. Маленькие, но вооруженные бронзовым оружием отряды в сражениях легко громили гораздо более многочисленные, но плохо вооруженные армии.

В результате обладание технологией производства бронзы стало залогом выживания народов, а затем развитые народы начали масштабную экспансию, покоряя своих соседей. Так, около 1500 года до н. э. ахейцы подчинили себе Крит, в результате чего возник союз городов-государств и царств, названный Ахайя. Одновременно и другие государства вели завоевания, так что вскоре в цивилизованном мире осталось всего пять сверхгосударств: Ахайя, Египет, Хеттская империя, Ассирия и Вавилон. Покорив соседей, правители этих империй попытались воевать против других сверхдержав, но вскоре стало понятно, что силы у всех примерно равны и война обойдется так дорого, что никакая добыча ее не окупит. Последним великим сражением этого времени стала битва у города Кадеша между египетскими и хеттскими войсками, состоявшаяся в 1284 году до н. э. После этого завершившегося вничью сражения был заключен мирный договор. Великие государства разделили все известные земли на сферы влияния, установили общие правила торговли и дипломатии, стали координировать свою деятельность. Наступило время благополучия и развития.

Это привело к тому, что впервые в истории началась глобализация: разные страны распределили между собой сферы деятельности и взаимно дополняли друг друга. Так, Египет и Месопотамия растили пшеницу, Малая Азия, Кипр, Греция и Ливан давали на рынок металлические изделия, финикийцы вели морскую торговлю, связывая воедино все Восточное Средиземноморье, которое к XII веку до н.э. стало экономически единым, цветущим и бурно развивающимся регионом.

Интересно отметить, что все государства бронзового века можно разделить на два типа. Во-первых, это были централизованные монархии с жесткой вертикалью власти, самовластным царем-деспотом и единым бюрократическим аппаратом. Во-вторых, были объединения небольших формально независимых царств, в которых более сильные государства руководили внешней политикой более слабых. В итоге получалась система, которая выступала как единое целое на войне и во внешней политике, но состоявшая из многих царств, конкурирующих между собой внутри системы. К первому типу относились Египет и государства Междуречья, ко второму — Хеттская империя и Ахайя.

Это разделение было вызвано разными природными условиями, ведь в Египте и Месопотамии для ведения сельского хозяйства требовалось регулярно проводить масштабные ирригационные работы, в которых принимало участие огромное количество людей. Поэтому местные жители быстро поняли, что для выживания необходимо объединяться и работать вместе. Там, где необходимости в совместных работах не было, люди продолжали жить отдельными общинами, которые со временем превращались в маленькие независимые царства. Потом эти царства долго конкурировали между собой, пока не складывалась иерархия из ведущих и ведомых государств.

***

Давайте немного поговорим о наиболее значимых центрах Греции того времени, где и разворачивались действия мифов. Прежде всего, стоит вспомнить Крит. Этот солнечный остров, омываемый ласковым теплым морем, в бронзовом веке был одним из наиболее развитых регионов Средиземноморья. И хотя первыми его обитателями (минойцами) были вовсе не греки, те очень многое заимствовали у жителей Крита, а впоследствии часть греческих племен переселилась сюда, так что можно говорить об общей духовной и материальной культуре материковой Греции и этого острова.

Поскольку археологам на острове удалось найти достаточно много хорошо сохранившихся построек и вещей, мы можем представить себе, как некогда жили эти люди. Например, выяснилось, что легендарный Лабиринт из греческих мифов, скорее всего, существовал на самом деле, ведь критяне строили дворцовые комплексы из множества комнат, связанных коридорами, в которых чужаку можно было легко заблудиться.

Стены своих домов минойцы украшали яркими фресками с изображениями различных сцен из повседневной жизни. До наших дней дошло немало настенных росписей с портретами мужчин, женщин и животных, самым почитаемым из которых был бык. Также немало произведений древние мастера посвятили морским обитателям: дельфинам, осьминогам, рыбам… Художники активно использовали яркие краски, поэтому их фрески кажутся радостными и жизнеутверждающими.

Благодаря этим рисункам мы знаем, что минойцы были изящными людьми, любившими спорт. Они отпускали длинные волосы, которые собирали в различные прически. Женщины носили пышные юбки и кофты с открытой грудью, украшали себя ювелирными украшениями, а мужчины ходили практически раздетыми.

Свои дома критяне строили из камня и кирпича, для поддержки плоских крыш использовали колонны. В центре города стоял дворец правителя, вокруг строили свои дома его родственники и представители знати, а дальше шли жилища простых людей. При этом многие дома насчитывали по несколько этажей, а у дворцов присутствовал внутренний дворик и водопровод. Дороги между наиболее важными пунктами замащивались камнем.

Уже за две тысячи лет до нашей эры минойцы создали собственную систему письменности. Причем сначала они писали с помощью иероглифов, а затем придумали более удобные системы линейного письма, в котором отдельный знак передавал какой-либо слог. До нашего времени дошли лишь записи, отштампованные на сырых глиняных табличках и керамике, однако, как предполагают историки, основным материалом для письма был недолговечный папирус или пергамент, а надписи делались чернилами.

Большие успехи сделали минойские ремесленники, производившие разнообразные гончарные изделия, оружие, ювелирные изделия, которые активно продавались и за пределы острова.

Не забывали критяне и о земледелии, выращивая пшеницу, ячмень, оливки, лен, миндаль и виноград. Кроме того, они разводили скот, мясом которого питались, а из шерсти делали ткани.

К началу II тысячелетия до н. э. на острове существовали четыре царства со столицами в городах Кноссе, Фесте, Мальи и Като Закро. Впоследствии они все объединились под эгидой кносских владетелей. Вероятно, это произошло при правлении царя Миноса, память о котором сохранилась в мифах.

После того как Крит вошел в состав Ахейского государства, его культура распространилась и на материковую часть Греции, хотя в политическом и экономическом плане Кносс уступил пальму первенства материковому городу Микены, контролировавшему Аргоскую равнину.

Если города Крита практически не имели укреплений, то вокруг Микен, как и других материковых городов, жители выстроили высокие и толстые крепостные стены из гигантских обтесанных каменных глыб. Главный вход в Микены назывался Львиными воротами, так как был украшен высеченными из камня фигурами двух этих грозных животных.

Сам город во многом напоминал критские поселения. Горожане также ценили комфорт и красоту и поэтому украшали свои жилища скульптурами, фресками и резными украшениями. Мебель в домах зажиточных горожан была украшена инкрустациями из слоновой кости и драгоценных металлов.

Женщины любили носить различные ювелирные изделия: кольца, браслеты, бусы из золота, драгоценных камней и непрозрачного стекла. Некоторые украшали свои платья пришитыми золотыми пластинками. Мужчины носили кольца-печатки, которые были не только украшением, но и использовались как знак собственности. Закрыв сосуд с маслом или зерном, хозяин прикреплял к нему комок глины, на котором делал оттиск своего перстня. Теперь никто не мог тайно открыть крышку и украсть припасы, а окружающие видели, кому принадлежит эта вещь.

Центром Микен был царский дворец, от которого шла дорога к Львиным воротам, вокруг резиденции правителя стояли двух- и трехэтажные дома знати, купцов и мастеров, склады и амбары…

Чтобы в городе всегда была вода, микенцы построили несколько искусственных резервуаров для ее хранения. Под городом была проложена канализация, состоявшая из системы дренажных каналов выполненных в виде глиняных труб и облицованных камнем галерей. Во время дождя вода с улиц стекала в эти галереи и заодно уносила с собой мусор и нечистоты.

Вокруг города-крепости располагались многочисленные поселки, жители которых в случае опасности могли спастись за микенскими стенами.

Своих умерших микенцы хоронили в гробницах-толосах, сложенных из камня и по форме напоминавших гигантские купола. Вместе с покойником хоронили все, что ему могло потребоваться в загробном мире. Особенно роскошными были погребения царей. Их лица накрывали золотыми масками, а рядом с могилами клали оружие и дорогую, богато украшенную посуду из драгоценных металлов.

Так как горный рельеф материковой части Греции затруднял сухопутное сообщение, ахейцы рано стали использовать морские пути. Уже в глубокой древности они могли строить корабли, и правители Микен под своим командованием имели огромный военный и торговый флот, который позволял им контролировать Средиземноморье и практически монополизировать международную торговлю.

Микенское общество по своему устройству было иерархично. На вершине социальной пирамиды находился царь-ванакс. Чуть ниже по значимости были полководец-лавагетас, которому подчинялись офицеры-бекетаи, и чиновник-терета, отвечавший за внутренние дела в стране. Затем шли жрецы, свободные мастера-ремесленники, воины и торговцы. Ну а самым многочисленным и бесправным классом были крестьяне, хуже которых жили только рабы.

Как вы помните, Греция того времени состояла из множества царств, но все они были похожи на Микены, уступая им лишь в богатстве и размахе.

Ахейцы были весьма воинственным народом и легко начинали боевые действия, которые считались достойным занятием для мужчин. Недаром сохранилось множество фресок с изображениями морских и сухопутных сражений, осад и штурмов городов, поединков отдельных воинов.

Важное значение в военном деле имели боевые колесницы, которые действовали группами, называвшимися «ока». Причем на колесницах не только сражались, но и использовали их для перевозки воинов, разведки, быстрой доставки донесений и приказов… Экипаж колесницы состоял из двух человек: воина, стрелявшего из лука и бившего копьем, а также управлявшего конями возничего.

Вожди и цари были буквально закованы в бронзовые кирасы, пластины которых закрывали тело воина от плеч и до бедра. Руки и ноги защищали наручи и поножи, одевавшиеся отдельно. Тяжелый шлем с гребнем или рогами прикрывал голову. Естественно, что с такой тяжестью на плечах воины быстро уставали, поэтому к месту боя они подъезжали на колесницах.

Лучшие воинские доспехи изготавливали из бронзы, но они стоили очень дорого и были доступны только элите. Прочие воины довольствовались доспехами из кожи и костяных накладок. Известно, что некоторые шлемы делали из кабаньих клыков. Это был весьма дорогой и статусный головной убор, ведь на изготовление одного шлема уходило до 40 пар кабаньих клыков, которые распиливали на продолговатые пластины, а затем нашивали на кожаную основу. Клыки шли вокруг головы рядами, которые перекрывали друг друга для большей защиты. Верхняя часть шлема могла украшаться перьями или султаном из волос.

Вооружение микенских воинов состояло из бронзовых мечей, кинжалов и копий. Кроме того, ахейцы использовали большие щиты, которые прикрывали все тело. Их делали из многослойной кожи и носили на специальном ремне.

Ахейцы много воевали, но вершиной их военной карьеры стала война против Трои, богатого города в Малой Азии, произошедшая на рубеже XIII и XII веков до н. э. В этом масштабном походе приняли участие практически все ахейские цари. Десять лет они сражались под стенами Трои, совершив немало подвигов и, в конце концов, победили. Однако эта война продлилась гораздо дольше, чем планировали ее инициаторы, и истощила силы Греции. Прошло всего несколько десятилетий после победы, и произошла катастрофа, разрушившая всю цивилизацию победителей.

В двенадцатом веке до рождества Христова такой уютный и красивый мир бронзового века практически мгновенно, по историческим меркам, погиб, и до сих пор никто не может объяснить, почему это произошло.

Сначала историки думали, что причиной краха крито-микенской цивилизации стало извержение вулкана Санторин на острове Фира в Эгейском море. Это была природная катастрофа эпических масштабов. Остров, на котором был один из крупнейших городов своего времени, буквально взорвался, и его большая часть ушла под воду. Гигантское цунами прокатилось по Средиземному морю, сметая прибрежные города и поселки, землетрясения произошли на многих окрестных островах, а вулканический пепел разлетелся на сотни километров. Когда извержение прекратилось, от цветущего острова осталась лишь узкая полоса засыпанной пеплом земли, где не уцелело ничего живого. Правда, как выяснили археологи, жители острова заранее узнали о приближении извержения и успели, собрав вещи, покинуть свои жилища. Так что вода и пепел поглотили лишь пустые постройки. Сами же обитатели Фиры, скорее всего, уплыли на другие острова и уцелели. Вероятно, именно гибель Фиры послужила основой для возникновения легенды об Атлантиде.

Казалось бы, что такая катастрофа способна уничтожить цивилизацию, однако по мере дальнейшего изучения вопроса историки установили, что даже на сильно пострадавшем Крите люди очень быстро восстановили свои разрушенные города. Более далекие, а значит и менее пострадавшие регионы вообще вскоре полностью оправились от последствий стихии.

Значит, причину гибели Эгейской цивилизации надо искать в другом. Скорее всего, в один момент сошлись несколько факторов, которые и привели к катастрофе.

Во-первых, изменился климат, став более холодным и засушливым. Из-за этого все чаще стали случаться неурожаи, которые приводили к голоду.

Кроме того, численность населения росла быстрее, чем увеличивалось производство основных товаров. В итоге началось демографическое давление и все больше людей оказывалось «лишними», так как им банально негде было работать. Частично эту проблему решали за счет внешней экспансии и основания колоний, но все же людей становилось больше, чем могла прокормить земля. Недаром же, согласно мифам, боги спровоцировали самоубийственную для участников троянскую войну после того как Гея-земля обратилась к Зевсу с просьбой уменьшить численность людей, так как их стало слишком много и ей было тяжело.

Также нельзя не учитывать социальный фактор. Рост богатства и прекращение больших войн привели к тому, что в государствах становилось все меньше воинов и все больше торговцев. Соответственно менялась и мораль. Все больше люди ценили собственную выгоду и все меньше были готовы жертвовать собой ради общего блага. Богатство стало мерилом успеха, и элитой стали считать торговцев, ростовщиков и богачей-вельмож, а не воинов. В итоге пришло время, когда армию стали комплектовать не только из местных жителей, но и за счет не утративших боевого духа наемников из варварских стран. Со временем этих наемников становилось все больше…

Зато чиновнический управленческий аппарат неуклонно разрастался и в итоге стал настолько сложен, что утратил свою эффективность. Чиновников становилось больше, они вели собственные интриги, решали узкокорпоративные вопросы и все меньше могли служить опорой институту государственной власти.

Еще одна проблема была в том, что производство бронзы становилось все дороже и дороже. Близкие и удобные месторождения руды уже были исчерпаны, и сырье теперь приходилось везти издалека. Соответственно развитие экономики, основанной на использовании бронзы, замедлялось, грозя перейти в экономический кризис. Вдобавок большая специализация экономик отдельных стран на производстве определенных видов продукции, помимо явной выгоды в виде роста доходов, имела и оборотную сторону: все государства начинали сильно зависеть друг от друга и от надежности транспортных коммуникаций. Сбой хоть в одном элементе системы мировой экономики приводил к проблемам у всего цивилизованного мира.

В результате всех вышеперечисленных явлений, несмотря на внешнее благополучие, в государствах бронзового века усиливалось внутреннее напряжение, и их положение становилось нестабильным. И однажды ситуация должна была взорваться.

Как это произошло, нам неизвестно, но явно по всему Средиземноморью практически одновременно произошел коллапс и кризис, разрушивший весь прежний мир. Начался распад государств на воюющие между собой части. Вдобавок с севера в Грецию вторглись новые завоеватели — дорийцы. Также кризисом Эгейской цивилизации воспользовались разноязыкие племена, которых сейчас условно называют «народами моря». Раньше часть этих народов жила в составе сверхгосударств Бронзового века, а часть обитала гораздо севернее. Теперь же они начали совершать опустошительные военные походы, атаковав с моря Египет и Ближний восток, причем если в конце концов египтяне сумели отбить нашествие, то древние города, расположенные на территории современных Сирии и Палестины, были уничтожены практически полностью. Вполне возможно, что в разграблении и разрушении древних городов активное участие приняли отряды из иноземных наемников, которые должны были их защищать.

До сих пор не понятно, что было причиной, а что следствием. Толи начавшийся кризис цивилизованных государств спровоцировал успешное вторжение варваров, которые добили уже больные государства. Толи наоборот, именно война начатая народами моря привела к гибели цивилизации. Ведь согласно археологическим данным незадолго до своей гибели жители микенской Греции начали активно восстанавливать крепостные стены вокруг своих городов и строить новые укрепления. Например, на Истмийском перешейке, связывавшем Пелопоннес и Среднюю Грецию, было начато возведение гигантской стены, которая должна была остановить надвигавшуюся с севера угрозу. Значит микенцы видели опасность вторжения и готовились его отражать, но не смогли этого сделать.

Современный блоггер Алексей Анпилогов предположил, что события развивались следующим образом: около 1200 года до н.э. в Европе началось похолодание, урожаи зерновых, основной пищи того времени, резко упали. В итоге еды стало банально не хватать чересчур расплодившемуся человечеству. «Людей просто стало больше. Причём в какой-то момент (судя по всему — именно в «золотой век» поздней бронзы) рост народонаселения оторвался от роста производства зерна. В общем, старый лозунг «плодитесь и размножайтесь» в очередной раз сыграл плохую шутку с человечеством. Первыми от таких изменений ожидаемо пострадали окраины цивилизованного мира и цивилизации, производившие «товары длительного пользования» тогдашней экономики. Египтянам можно было отсрочить модернизацию армии современным оружием или свернуть золотодобычу в Нубии. В случае же хеттов, несмотря на их меньшую, нежели у Египта численность населения, вопрос продовольственного обеспечения стоял гораздо острее. И в этом отношении хетты очень зависели от обмена своих высокотехнологичных изделий из железа… на зерно Египта. Аналогичные взаимные зависимости были у финикийских торговцев и микенских греков, контролировавших потоки олова. Древняя глобализация позволила многим средиземноморским народам подняться на небывалую вершину в своём развитии, но она же и поставила их в критическую зависимость и друг от друга и от основного энергетического ресурса того времени — зерна.

Поэтому вопрос падения всей пирамиды оказался завязан лишь на то, сколь долго Египет сможет вносить свою растущую лепту в котёл глобализации и насколько население Восточного Средиземноморья будет соответствовать размеру пирамиды, которую можно будет выстроить на этом ресурсе.

Первые сообщения о голоде в Хеттской Империи относятся уже к 1250—1230 г. до н.э.

Одновременно с первыми признаками катастрофического состояния державы хеттов происходят и непонятные, но тревожные события в Ахайе (Аххияве). Так, табличка дипломатической переписки, найденная при раскопках столицы хеттов Хаттусы, содержит следующий отрывок из договора между Тудхалией IV и царем Амурру: «…цари, равные мне в достоинстве: царь Египта, царь Вавилона, царь Ассирии и царь Аххиявы». При этом слова «и царь Аххиявы» были стерты позднее, но прочесть их все же удалось. Едва ли писцу пришло бы в голову вставить в этот перечень царя Аххиявы, если бы в то время эта страна действительно не входила в число великих держав, а то, что слова эти впоследствии были вымараны, свидетельствует о том, что Микенская Греция ещё до падения державы хеттов и гораздо раннее нападения второй волны «народов моря» на Египет внезапно погружается во мрак анархии.

Многие ранние исследования связывают анархию, которая поглотила Микенскую Грецию, с нашествием северных варварских племён — дорийцев. Однако новейшие исследования и детальные исследования обнаруженных в ХХ веке записей греческих городов-государств того времени демонстрируют совершенно иную картину.

Да, дорийцы в итоге захватывают Пелопоннес. Но происходит этот последний акт драмы лишь около 1200 года до н.э.! А пока, на табличках, раскопанных в пелопоннесском Пилосе, мы читаем, что вторжение ждут со стороны моря и жители города спешно укрепляют побережье. Первый слой массовых разрушений микенских городов датирован около 1230 г. до н. э. В Египте, напомню, всё ещё пик могущества, там правит Рамзес II, прозванный впоследствии Великим. А в Греции уже бушует необъявленная война всех против всех, у хеттов — постоянный голод.

В 1230 году до н.э. купить в Восточном Средиземноморье уже нечего — никто не продаст. Забрать что-то можно только у слабых — ведь сильные уже ничего не отдадут.

Наступает время падальщиков. Время, во время которого очень трудно даже сохранить то, что ты имеешь. Час Быка, когда до рассвета новой эры — ещё целых четыре столетия…»

Из-за голода и вызванных им социальных потрясений начинается война всех со всеми, в которой активно начинают участвовать «народы моря» — племена, раньше жившие в буферных зонах между империями и специализировавшиеся на морских перевозках, наемничестве и пиратстве. Теперь же, борясь за место под солнцем, они повернули оружие против своих недавних нанимателей и, опираясь на свои приморские крепости, принялись грабить и завоевывать более благополучные регионы. Снова дадим слово Алексею Анпилогову: «В Пилосе прямо из печи вытащили свежеобожженную табличку, в которой говорилось о безнадежном положении, уходе населения дворца в последнее укрепление, приказывалось принести в жертву олимпийским богам помимо обычных животных подношений ещё и юношу с девушкой. Табличку только кинули в печь — и спустя 2—3 часа дворец был взят, а ее так и не вынули.

А вот Тиринф даже не пытались захватить, и даже спустя 200 лет после взятия Пилоса он ещё оставался одним из последних центров Микенской культуры, куда стекалось оставшееся в живых микенское население. Но потом, без поддержки остальных полисов и живительной силы кооперации людей, увял и он.

Были взяты и сами Микены, с практически неприступными укреплениями. И не варварами-дорийцами, ибо захоронения этого периода и немного искусства, дошедшего до нас, снова указывают на выходцев из греческих островов — Киклад и из Малой Азии — то есть, опять-таки, на «народы моря». На соль и кровь тогдашней морской экономики. На торговцев и пиратов бронзового века.

А вот другой центр тогдашней глобальной торговли — сирийский город Угарит был взят за 4 часа. Как? Вы посмеетесь. Сын царя Угарита был царем одного из городов на Кипре. В это время его осадила орда из 270 кораблей шерденов. И поэтому флот Угарита находился в экспедиции. Корабль с Кипра прорвал морскую осаду и привез письмо (сохранившееся), в котором сын правителя Угарита просит отца о помощи. Угарит отправил последнее, что у него было, — 240 кораблей — в помощь имевшимся 70 кораблям, уже направленным на Кипр. В гавани Угарита осталось всего 40 кораблей. При этом в том же архиве указывается, что другой из «народов моря» — тирсены, напали силой около 80 кораблей на поселки в 200 километрах севернее Угарита. Письмо об этом грабеже шло до Угарита всего 3 дня, что тоже показывает хорошую связность тогдашнего мира. Письмо на Крит гласило: «Несмотря на 80 кораблей тирсенов в 200 километрах севернее нас и грабеж нашего побережья, мы направляем тебе, сын, весь доступный нам флот из 240 кораблей, оставляя только охрану гавани. Верни наш флот как можно скорее».

Опять-таки письмо нашли прямо в обжиговой печи, разрушенной при разграблении города. Письмо датировалось всего лишь 2 днями позднее письма о грабеже побережья тирсенами. Его не успели даже обжечь в печи. И 240 кораблей не успели прийти обратно с Кипра вместе с посланной на них армией.

Представить эту ситуацию сейчас уже легко — это достоверный факт, отраженный в египетских и хеттских архивах, которые в большом количестве обнаружены на стадии ещё «безупречных империй» хеттов и египтян.

Начиналось все смертью самых слабых и немощных и легким голодом, потом он постепенно усиливался, потом во все стороны из бедствующих регионов повалили мигранты.

Зона голода охватила всю империю хеттов. Египет и Вавилон начали поставлять туда зерно в рамках помощи — это все описано подробно и документально. Учтено даже количество поставляемого. Естественно, элита и богатые питались хорошо. Зажиточные граждане уже ели средне. Но в итоге голод добрался до верхних слоев населения, причастных к власти…»

Как бы там ни было, между 1200 и 1150 годами до н.э. рухнули все великие государства, кроме сильно уменьшившегося в размерах Египта. Восточное Средиземноморье погрузилось в хаос, погибли цветущие города, прекратилась международная торговля, были утрачены многие достижения науки и техники…

Территория Греции была заселена новыми жителями — племенами дорийцев, хотя еще существовали и немногочисленные уцелевшие поселения микенской цивилизации, которые постепенно угасали. Выжившие жители стремительно деградировали и в поисках лучшей жизни переселялись в Малую Азию и на близлежащие острова.

Так закончился бронзовый век — легендарное время богов и героев. Однако память о нем сохранилась в виде мифов, которые передавались из уст в уста и дожили до нашего времени. Давайте же познакомимся с древнегреческой мифологией.

Часть 1. В начале времен

До начала времен, когда не было еще ни земли, ни неба, когда не светило солнце и не мерцали звезды, когда не существовало ни смертных людей, ни бессмертных олимпийцев, был лишь один Хаос. Безжизненный, но живой, недвижимый, но постоянно изменяющийся. Вдруг в безбрежном лоне Хаоса возникло нечто невиданное, небывалое ранее. Облеклись в плоть и осознали себя Нюкта-Ночь и Эреб-Мрак. Первыми живыми существами были они. Сестра и брат. Грозные, могучие, бесформенные. Вступили они в брачный союз, и от того союза родились Древние: светлый бог верхнего неба Эфир и его сестра Гемера, Смерть-Танатос и Сон-Гипнос, страшная Эрида-Распря и лицемерный Апат-Обман. Также породили они мрачного Харона, который родился стариком, и язвительного Мома-насмешника. Из Хаоса и собственной воли создали Нюкта и Эреб свой мир, который назвали Тартаром-Бездной. Там возвели они себе дома-твердыни.

Говорят одни, что от союза Эфира и Гемеры родились великие титаны Гея-Земля, Уран-Небо и Океан. Другие говорят, что, как и Нюкта, были они порождением Хаоса. Кто прав? Уже никто не скажет! Нет на земле тех, кто видел бы то время.

Славна и щедра древняя Гея-Земля. Широко раскинулась богиня, дала она жизнь травам и деревьям, зверям и птицам лесным. Всем она мать, всех кормит и на груди своей носит.

Велик Уран, необъятен. Как хочет, так и меняет форму свою, любой образ принимает. Клубится он над землей, словно гигантская туча, по которой синие молнии-желания бегут-извиваются. Завораживают те молнии всех, кто видит их, очаровывают своей красотой. Но стоит лишь разгневаться ему, как кровью наливаются молнии, страшными становятся. Не знает удержу и жалости древний бог, что хочет, то и творит. Не стой у него на пути, сметет и не заметит.

Не было равных Урану по силе, и оттого стал он править всем миром. Взял себе в жены Гею, и родилось от этого брака множество новых существ: ужасные сторукие и пятидесятиглавые исполины-гекатонхейры, прекрасные телом титаны и нимфы, одноглазые циклопы…

Шесть сыновей-титанов и шесть дочерей-титанид родились от союза неба и земли. Были они бессмертны и слушались лишь своих чувств и желаний, только свою волю признавали. Проносились они грозами по воздуху, бурями по водам, и как ожившие горы, шагали по поверхности земли. Словно стихия, не знали удержу их чувства, да и сами они были стихиями: огнем-солнцем, водой и землей. Прекрасные и вольнолюбивые, вступали они в брачные союзы между собой, и размножилось племя титанов. Стали они прародителями богов, героев и целых народов… Владели они всем миром и с подвластной материей сроднились. Разделились на водных титанов и небесных, горных и равнинных. Славно жили они, привольно, но не всех уранидов ждала такая судьба.

Трое их было сторуких великанов-гекатонхейров, носивших имена Бриарей-Эгеон, Котт и Гиес. Словно стихия, были они сильны и также необузданны. Гордились они своей мощью и были надменны. Ужаснувшись их вида и силы, Уран заковал сыновей в оковы и вернул их обратно в лоно Геи, тем самым ранив ее и заставив мучиться. Также поступил он и с другими своими детьми — тремя мудрыми, но гордыми братьями-циклопами: Аргом-Сияющим, Бронтом-Громовым и Стеропом-Сверкающим.

Не вынесла этого оскорбления мать и решила отомстить. Создала она в своих недрах серп из адаманта, минерала что крепче железа. Призвала затем она своих детей-титанов и попросила сразить отца-тирана. Согласился на это страшное дело лишь младший из сыновей Геи, многомудрый Крон. Спрятала его возле себя богиня, и когда ночью вошел к ней Уран, сын внезапным ударом серпа оскопил древнего бога, лишив его всех сил. Пролилась божественная кровь на землю, и зародились из нее девять Эриний — богинь, что мстят за всякое злое дело. Также из крови Урана со временем под землей родились змееногие гиганты.

Падая, проклял поверженный бог своего убийцу и предсказал, что и самого Крона свергнут его же сыновья.

Так стал владыкой мира Крон, и начался на земле Золотой век титанов. Однако недолго длилась радость. Не забыл Крон отцовское проклятие, да и как забудешь, ведь страшно предсмертное проклятие своей неотвратимостью. Стал бояться великий Крон, что и с ним поступят дети, как он с Ураном. Отравляла эта мысль его разум, не давала радоваться жизни. Чтобы обезопасить свою власть, не выпустил он на волю своих братьев — сторуких и циклопов. Взяв в жены свою сестру Рею, Крон стал глотать всех детей, которые рождались у них. Такая участь постигла его дочерей Гестию, Деметру и Геру, а также сыновей Аида и Посейдона. Лишь младшего ребенка, Зевса, скрыла Рея с помощью Геи от супруга. Вместо ребенка она завернула в пеленки камень, который Крон и поглотил, не заметив подмены.

И только одного своего сына не тронул Крон — бессмертного кентавра Хирона, которого родила ему океанида Фелира. Этот получеловек-полуконь полюбил мудрость и не желал власти, а потому был неопасен для Крона.

Титаномахия

Спасенный от расправы сын Реи вырос на Крите, где его вскормила молоком нимфа Амалфея, принявшая образ козы. Мудрая титанида Метида стала его воспитательницей, научив Зевса всем премудростям мира. Когда он окреп и почувствовал себя в силе бросить вызов отцу, под чужим именем пришел в отцовский дворец и поступил на службу к Крону.

Однажды за трапезой дал Зевс Крону выпить волшебный напиток из нектара и горчицы. Едва осушил титан кубок, как стал он задыхаться. Накатилась на него тошнота, и изрыгнул владыка мира всех своих проглоченных детей, которые оказались невредимыми. Подхватил братьев и сестер Зевс и унес прочь из дворца.

С этого чуда началась многолетняя война между отцом и сыном. На стороне старого повелителя бились титаны, его братья и племянники. Зевс же, не рассчитывая только на своих братьев, освободил и вывел из-под земли томившихся там циклопов и сторуких. Благодарные за это циклопы выковали чудесное оружие: метавший молнии и гром перун для Зевса, шлем-невидимку для Аида и трезубец для Посейдона.

Лагерь Крона был на Офрийских горах, а Зевс с семьей стал на Олимпе, за что прозвали кронидов богами-олимпийцами. В долинах между этими горами и развернулись схватки между врагами. Получила эта великая война название титаномахия, что значит «война титанов». Зевс разил противников молниями, Посейдон бил трезубцем, титаны в ответ метали гигантские камни и древесные стволы. Когда сходились исполины врукопашную, то тряслась земля и шатались горы, так могучи были противники. Десять лет бились бессмертные между собой, но никто не мог победить. Не уступали титаны врагу, не отступали и боги. Не было победителей.

Тогда обратился Зевс к своим сторуким дядям-гекатонхейрам. Сначала он поднес им нектар и амбросию (напиток и еду богов), дающие молодость и силу. Отведав чудесный дар, сторукие почувствовали в своих мышцах новую силу и пришли в восхищение. Сердца их забились быстрее и воспламенились храбростью.

Зевс же тогда обратился к ним с искусной речью, призывая пойти в бой против титанов. «Вспомните, сколько страданий вы претерпели, пока мы вас не освободили и не вывели на свет! Встаньте же рядом с нами в бою, покажите миру свою силу и крепость рук!» — сказал он.

Вспомнили сторукие и свою обиду на Крона, и помощь Зевса. Как ожившие горы встали они и двинулись на титанов, и рядом с ними шли в бой молодые Крониды. Но не дрогнули при виде нового врага титаны, и с боевым кличем смело ринулись навстречу. Задрожала почва земли от их шага, и вздрогнул мир от глубокого Тартара до высокого неба, когда схватились две силы. Словно вихрь крутились все триста рук гекатонхейров, метая громадные обломки скал во врагов. Померкло солнце от этого каменного дождя. Как грозовая туча, посылая вокруг себя молнии, шел Зевс, и от жара молний загорались леса и кипели реки.

Не было в мире подобных битв. Казалось, что приходит конец мирозданию, но вот проиграли титаны. Сломила их сила сторуких. Разверзлась земля от удара Зевса, и сбросил бог своих поверженных, бессильных отныне врагов в сумрачные глубины Тартара.

Окружил преисподнюю Зевс медной стеной, чтоб не вырвались титаны на волю, а сторожить их поставил сторуких. Так из подлунного мира пропали и враги многомудрого Зевса, и его опасные союзники. Не стало у олимпийцев равных противников, стали они богами, поделили весь мир между собой. Стал Зевс владыкой богов, получил Посейдон власть над морем, а Аиду достался мир мертвых. Те же титаны, что уцелели в бою и расправе, склонились пред мощью богов, признали над собой их власть.

И только лишь древняя Гея возмутилась расправой над своими детьми-титанами. На погибель Зевсу породила она в чреве своем грозного змееногого великана Тифона. Всех живущих превосходил он ростом и силой, глаза его горели огнем, а на его затылке вместо волос росла сотня драконьих голов. И жену себе выбрал Тифон подходящую — могучую змеедеву Ехидну, что некогда была красавицей титанидой. Однако заманили боги ее в пещеру на границе живого мира и Тартара, и там превратились ноги вольной титаниды в змеиный хвост.

Родились от союза Тифона и Ехидны смертоносные чудовища: двухголовый пес Орф и трехголовый пес Цербер, колхидский Дракон и огнедышащая Химера, а также многоголовая ядовитая змея Гидра.

Неизбежно должны были столкнуться между собой Тифон и Зевс, ведь каждый из них себя считал сильнейшим на свете. Каждый хотел править миром. Вот и сошлись в бою блистающий царь богов и неистовый великан.

Увидев Зевса, устремился ему навстречу Тифон, не разбирая пути. Широко раскинул свои могучие руки, чтоб обхватить бога. Кажется ему, вот встретятся они сейчас грудью в грудь, обхватит, сожмет в своих объятиях врага, там уж и ясно будет, кто из них сильнейший. Раздавит Зевса великан — ему править миром, нет, так и не жить ему больше под солнцем. Но не подходит бог близко. Кружит вокруг, да разит издали своими жгучими молниями.

Рвется вперед Тифон, вот он уже рядом с богом. Бьет рукою, но нет уже тут Кронида. Лишь скалы крушит великан своими ударами. А молнии все летят, впиваются в грудь Тифона, сжигают кожу, рвут мышцы… Не обращает внимания на боль сын Геи, снова атакует, но опять промахивается. Ускользает Зевс, не хочет бороться. Закричал великан. Так закричал, что облетели листья с деревьев, выплеснулись реки из берегов. Обхватил рукой вершину горную, оторвал да метнул. Но не долетела скала до цели, расколол ее молниями сын Крона.

Уставать стал Тифон. Хоть и закален был в подземном огне, хоть и сам огнедышащий, но жгут его молнии Зевса, ранят. Уже и не так быстр он. С хрипом дыхание вырывается из груди Тифона, заливает кровь его глаза, но не сдается сын Геи. Вслепую бьет, на звук бросается, но тщетно.

И вдруг одним прыжком подскочил к нему Зевс и нанес свой громовой удар. Что за удар?! Словно весь мир раскололся от неба до глубин Тартара, словно все горы мира треснули разом…

Пошатнулся Тифон и вдруг рухнул без сил на спину, раскинув руки. Вбил в землю его бог, а потом оторвал от почвы земли гору Этну и поставил на распростертое тело Тифона, чтобы тот уже никогда не смог подняться.

Но до сих пор поверженный великан жив, и когда он шевелится, происходят землетрясения, а его огненное дыхание вырывается в виде извержения вулканов.

Часть 2. Олимпийские боги

Мироустройство

В первоначальном хаосе не было ни моря, ни суши, ни неба. Затем древними богами был создан Тартар, ставший первым местом их жизни. После над Тартаром появилась земля, а над нею небо, по которому двигались солнце, луна и звезды. Землю опоясал мировой Океан. Так появился тот мир, который мы знаем и сегодня. Были первые его обитатели бессмертными, поэтому после победы богов Зевс, не имея возможности убить врагов, был вынужден изгнать титанов из мира живой жизни. Местом обитания для поверженных громовержец назначил подземный Тартар, который отныне превратился в место вечного заключения бессмертных. Вокруг него была создана непреодолимая медная стена с единственной дверью, которую охраняли сторукие гекатонхейры.

Поверхность земли в то время была расположена посередине между небом и Тартаром, а расстояние от нее до неба было таким, что если бы боги сбросили с неба наковальню, то она летела бы до земли девять дней. Те же девять дней летела бы наковальня с поверхности земли до Тартара. Свет солнца не проникает туда, и поэтому в Тартаре царит вечный сумрак. Но не только из-за темноты Тартар называли страшным местом. Именно тут сходились корни и начала всего мирозданья: земли, моря и неба. Ужасные вихри проносились по Тартару, разрушая все на своем пути. Там же стояли жилища мрачных древних богов — Ночи, Смерти и Сна. Вокруг Тартара свернулся тремя кольцами Мрак-Эреб.

Чуть выше Тартара расположен подземный мир, по имени своего владыки названный Аидом. Сюда после смерти попадают души людей. Сторожем этого царства стал трехголовый пес Цербер, который всех пускает, но никого не выпускает.

Там же стоит роскошный дворец с серебряными колонами, в котором живет богиня Стикс. Во время войны с титанами она со своей дочерью Никой поддержала Зевса, и тот в благодарность сделал Стикс богиней клятвы. Символом клятвы стали воды реки, исток которой был у дворца богини, а сама река также стала называться Стиксом. Когда кто-то из богов хотел совершить клятву, вестница богов Ирида прилетала на берега Стикса с золотой чашей и набирала немного воды. Совершив возлияние этой водой, бессмертный давал клятву водами Стикса, которая была нерушимой. Если же бог нарушал свое слово, то он впадал в тяжелый сон, подобный смерти и, словно мертвец, год лежал без движения. Лишь только он приходил в себя, его ждала новая беда — на девять лет он изгонялся с Олимпа.

Кроме Стикса по просторам подземного царства текли еще четыре реки: Лета, Ахерон, Коцит и Флегетон. Выделялась из них Лета, которую называли рекой забвения, так как выпивший хотя бы глоток из нее забывал обо всем.

Когда на земле появились смертные люди, стал Аид местом, куда попадали их души после гибели, и поскольку сами они не могли перейти через Стикс, древний сын Эреба и Нюкты Харон стал перевозить их на своей лодке с берега на берег, получая за это плату в виде монеты, которую родные клали на глаза покойному.

Никто не знает, почему Харон занялся этим невеселым делом, но, наверное, были у него на это причины. Видать, есть у него какая-то тайна, о которой он никому не рассказывает. Говорят видевшие его, что не следит Харон ни за своей внешностью, ни за одеждой. Весь оброс он седой клочковатой бородой, лишь злобно горят глаза на заросшем лице, а плащ его завязан на плече простым узлом. Однако, несмотря на то, что Харон выглядит как дряхлый старик, он не утратил своей силы. Мощной рукой он безошибочно ведет свою лодку по черным водам, гребя веслом или отталкиваясь шестом от камней.

Души умерших к переправе в подземный мир обычно приносит бог смерти Танатос, но иногда роль проводников в преисподнюю выполняют и другие боги: темная Геката, хитрый Гермес или бог сна Морфей. Попав в Аид и глотнув воды из Леты, души людей забывают прошлую жизнь и бродят по подземному миру бесплотными тенями. Только попробовав жертвенной крови, тени на мгновение обретают все земные чувства и вспоминают о прошлом.

Олимпийцы

Воцарившись над миром, Зевс избрал местом жительства многовершинную гору Олимп, где вместе с ним поселились и другие бессмертные, ставшие самыми могучими богами. Тут рядом с громовержцем жили его братья и сестры:

Гера — жена Зевса, покровительница брака и семейной любви.

Посейдон — бог морской стихии.

Аид — владыка царства мёртвых.

Деметра — богиня плодородия и земледелия.

Гестия — богиня домашнего очага.

А также младшее поколение богов:

Арес — сын Зевса и Геры, бог войны и кровопролития.

Афина — дочь Зевса и Метиды, богиня мудрости, справедливости, наук и ремёсел.

Персефона — дочь Зевса и Деметры, жена Аида, богиня весны и плодородия.

Афродита — богиня любви и красоты, родившаяся из пены морской.

Гефест — сын Зевса и Геры, бог кузнечного ремесла.

Гермес — сын Зевса и плеяды Майи, бог торговли, хитрости и воровства.

Аполлон — сын Зевса и титаниды Лето, брат-близнец Артемиды, бог солнечного света, покровитель искусств. Прекрасный лучник и бог-врачеватель.

Артемида — богиня охоты, покровительница всего живого на Земле.

Боялся Зевс, что раз он сверг своего отца, то и кто-то из его детей захочет расправиться с отцом и занять его место. Поэтому решил бог следить, чтобы не появился на земле кто-либо равный ему по силе. Предсказала вещая Гея царю богов, что родятся у океаниды Метиды двое детей: первой — дочь, которая сравняется с Зевсом в мудрости, а потом сын, который превзойдет силой владыку молний.

Задумался бог. Был он маленьким — была Метида его воспитательницей, вырос Зевс — стала океанида его возлюбленной. И вот теперь ждет она ребенка, дочь Зевса. Не может бог поднять на нее руку, но и власти лишиться не хочет.

Наконец придумал Кронид решение. Когда пришло время рожать океаниде, с хитрой речью обратился к ней Зевс. Сказал, что могут боги менять свой облик, а способна ли на это Метида? Может ли она стать огромной, а затем крохотной? Решила проверить это роженица, но как только уменьшилась, проглотил ее бог.

Внутри Зевса родила Метида дочь. В этот момент невыносимая боль пронзила голову бога, и приказал он Гефесту пробить свой череп. Размахнулся хромой бог топором, ударил и пробил макушку Зевса. И тогда случилось чудо — сквозь рану вышла на свет голубоглазая девушка, облаченная в шлем и доспехи. Так родилась многомудрая Афина, и стал Зевс в тот день одновременно отцом и матерью.

Отличалась Афина от всех других богинь, полюбила она политику и войну, вместо красивых одежд носила боевые доспехи, стала покровительницей знаний и мастерства, помогала воинам, изобретателям и ремесленникам.

Метиду же Зевс оставил внутри себя. Стала океанида внутренним голосом бога, сообщала ему, что есть зло и что благо.

Хотя Афина и любила войны, но богом войны стала не она, а её сводный брат, сын Геры и Зевса, Арес. Жестокий и своенравный он с трудом уживался с другими олимпийцами, постоянно затевал ссоры и носился по миру, побуждая смертных царей к войнам. Вместе с ним всегда были богиня раздора Эрида и кровожадная Энио.

При этом если для Афины война — это прежде всего красота стратегии и состязание ума полководцев, то Арес любил буйную удаль схватки, обильное кровопролитие и многочисленные смерти. Сестра предпочитала помогать тем, кто честно вел справедливую войну ради высшей цели, брат же любил войну ради самой войны, не гнушался вероломством и коварством.

Дочь Деметры и Зевса Персефона выросла красавицей, и к ней сватались Арес и Аполлон, но женой она стала суровому Аиду. Произошло это не по ее воле, так как подземный бог просто похитил понравившуюся девушку и увез в свое царство, где объявил царицей. Сначала она надеялась, что мать вернет ее, и поэтому ни к чему не притрагивалась в мире мертвых, ведь ей было известно, что тот, кто съест что-либо во владениях Аида, навсегда останется там. И действительно, Деметра так расстроилась из-за похищения дочери, что земля стала бесплодной.

Перестали цвести цветы и расти растения, голод стал грозить всем живущим. Тогда Зевс повелел брату вернуть пленницу на землю. Однако уже когда ее выводили на солнечный свет, Персефона не удержалась и съела несколько зернышек граната. Это заметил садовник Аида Аскалаф и сообщил своему господину. На основании этого Аид потребовал, чтобы Персефона осталась с ним. Царь богов принял компромиссное решение: половину года его дочь должна находиться с мужем, а половину — с матерью. Теперь, когда Персефона возвращается на Олимп, на земле начинается весна, а когда она уходит к мужу под землю, ее мать-природа скорбит и начинается осень.

Красавица Афродита, родившаяся из морской пены и семени Урана, стала богиней красоты и любви. По своему желанию она могла заставить влюбиться любого бессмертного и смертного, и лишь три целомудренные богини — Афина, Артемида и Гестия — были неподвластны любовным чарам.

По воле Геры и Зевса самая красивая из богинь стала женой самого уродливого из богов, кузнеца Гефеста, но в число достоинств Афродиты не входила верность, так что она частенько изменяла мужу, влюбляя в себя богов и титанов.

Покровитель кузнечного дела Гефест родился таким слабым и уродливым, что его мать с отвращением скинула ребенка с Олимпа. Падая, он переломал ноги и навечно остался хромым. Бедного младенца подобрала и вырастила титанида Фетида. Еще будучи ребенком, полюбил Гефест работать с металлами и вскоре стал искусным кузнецом, чьи изделия не знали себе равных на земле.

Чтобы отомстить своей преступной матери, бог создал удивительный, богато украшенный золотой трон, который послал на Олимп. Однако подарок был с сюрпризом. Как только Гера села на трон, ее оплели невидимые оковы, и богиня оказалась прикована к металлу. Как ни билась богиня, как ни рвалась, оставалась она в плену. На крик Геры поспешили другие олимпийцы, но ни один из них не смог помочь своей царице. Пришлось грозной богине просить сына о помиловании. В конце концов, он освободил мать, а за это Зевс разрешил ему жить на Олимпе и дал в жены Афродиту. Так стал Гефест божественным кузнецом.

Жил на Олимпе хитрый обманщик Гермес, сын Зевса и плеяды Майи. Уже младенцем был он редкостным проказником. Едва научившись ходить, похитил он 50 коров из стада Аполлона. Причем сделал это не для корысти, а ради шутки. Повзрослев, стал Гермес покровителем торговли и вестником богов, сопровождал он души умерших людей в Аид и выполнял разные поручения Зевса.

Словно солнце и луна блистали на Олимпе Аполлон и Артемида. Была их матерью титанида Лето (Латона), а отцом — Зевс. Узнав, что Лето готовится родить, ревнивая Гера запретила земной тверди давать место для родов титаниде. Так и скиталась Лето, пока не нашла плавучий остров Делос, который не являлся твердью земли, а значит на него не распространялся приказ Геры. В обмен на приют Лето пообещала прославить остров, основав там роскошный храм. Так Делос стал родиной для двух чудесных малышей, Артемиды и Аполлона. После рождения детей, ради их безопасности, Зевс связал остров с морским дном, сделав его неподвижным.

Славных детей родила Лето. Вырос Аполлон сияющим богом солнечного света, богато одаренным различными талантами. Был он врачевателем и музыкантом, умел предсказывать будущее и очищать от греха убийц. Покровительствовал златокудрый бог искусствам и подобно отцу был могучим воином. Оружием себе Аполлон избрал тугой лук, из которого он без промаха посылал золотые стрелы-солнечные лучи.

Уже юношей победил Аполлон змея Пифона, который охранял оракул Пифо, стоявший в центре мира на горе Парнас, где некогда матерь Гея делала предсказания будущего. Затем подарила Гея этот оракул Фемиде и уже эта титанида могла делать пророчества. Также называлось это место Дельфы, а оракул — дельфийским. Рядом с ним лежал омфал — камень, который некогда проглотил Крон, приняв за младенца Зевса. Из расщелины в земле исходили тут особые испарения, вдохнув которые жрица-пифия впадала в священный экстаз и могла общаться с божественными силами и предсказывать будущее.

Передала Фемида оракул своей сестре Фебе, матери Лето и бабушке Аполлона. Та же подарила его внуку, когда солнечный бог научился делать пророчества. Но когда Аполлон явился к оракулу, охранявший святилище змей Пифон не признал его хозяином. Пришлось богу вступить в схватку со змеем.

Пифон был так огромен, что своими кольцами семь раз мог обвить священные Дельфы, но не испугало это юного лучника. Расстрелял он древнего сына земли своими золотыми стрелами, овладел оракулом и поставил в Дельфах свой храм. Первыми жрецами сделал он критских моряков, чей корабль в то время плыл неподалеку. В память же о борьбе со змеем учредил Аполлон особые состязания — Пифонские игры, во время которых на стадионе между собой соревновались атлеты, а в театре — музыканты.

Сестра Аполлона Артемида стала богиней охоты и никогда не выходила замуж. В окружении подруг путешествовала она по лесам, развлекаясь охотой на диких зверей.

Ежедневно по небу на колеснице с востока на запад проезжал всевидящий солнечный титан Гелиос, сын Гипериона. Сиял золотом его венец, посылая живительные лучи всему живому. Когда сошлись в бою Ураниды и Крониды, не присоединился он ни к одной из сторон. Он солнце, он не должен пропасть, ведь кто тогда будет освещать и согревать мир? Погибнет природа без Гелиоса! Признал он власть победителей и продолжил свое дело.

Признали новый миропорядок и сестры Гелиоса Селена-луна и Эос-заря. Были они титанидами, стали богинями.

Когда появились люди, превратились сестры Мойры, дочери Нюкты, в богинь судьбы. Пряли он нить человеческой жизни и обрывали ее, когда приходило время смерти. Было их трое: Клото, которая пряла нить жизни, Лахесис, определяющая течение жизни, и перерезавшая нить жизни неотвратимая Атропос, которую также называли Айсой.

***

Для всех верховных богов и богинь Гефест построил роскошные дворцы на склонах и вершинах Олимпа, хотя многие олимпийцы проводили время и в других местах. Например, Посейдон со своей супругой Амфитритой и сыновьями Тритоном и Протеем предпочитал жить в подводном дворце, а сам Гефест большую часть жизни проводил в своей любимой кузнице на острове Лемнос.

Однако, кроме великих богов, было немало других богов и бессмертных, которые никогда не жили на Олимпе, а населяли леса, горы, реки и моря. Сложно найти было место, где не жили бы украшенные венками из цветов красавицы нимфы, дочери Геи. Радовали они глаз, заботились обо всем живом в округе, дарили плодородие и здоровье. В ручьях и озерах резвились наяды, а в лесах жили дриады, покровительницы деревьев. Правда, хоть и произошли дриады от бессмертной Геи, но были смертными, и если кто-то рубил дерево, в котором жила дриада, то она погибала.

Полна была жизни и водная пучина. Признали власть Посейдона, но остались владыками вод древние титаны Нерей и Океан. Наградила судьба их многочисленным потомством. У первого было 50 дочерей нереид, которые в лунные ночи выходили на берег, чтобы водить хороводы и петь. А вот Океану родила жена три тысячи дочерей-океанид и три тысячи сыновей, ставших духами рек. От нимф и Тритона родились тритоны, которые любили плавать на дельфинах и трубить в раковины. Были одни тритоны подобны юношам с рыбьими хвостами, другие же имели конские ноги.

Не зная печали, жили на земле и молодые титаны, потомки детей Урана. Правда недолюбливали их боги, подозревали, что когда те повзрослеют, то захотят отомстить олимпийцам за своих отцов, павших защищая Крона.

Веселились в лесах бородатые, обросшие густой шестью проказники сатиры. Тело у них было как у человека, на голове росли рожки, а ноги были козлиные. Да еще был у сатиров густой хвост, как у коня. Шумно носились они по чащам, резвились с нимфами, любили выпить вина и славно играли на флейтах.

Похож был обликом и нравом на сатиров веселый сын Гермеса бог Пан, живший в рощах и долинах Аркадии. Родился он с рогами и длинной бородой и сразу же принялся скакать и смеяться, чем так напугал мать, что та оставила ребенка. Пришлось Гермесу взять младенца на Олимп, где веселый ребенок своими играми и проделками радовал богов. Когда Пан подрос, то покинув Олимп, отправился путешествовать по горам и лесам, где полюбил гоняться за нимфами, с которыми развлекался с необычайным разгулом. Он же изобрел свирель, на которой любил играть в лесах. Стал козлоногий бог покровителем дикой природы, но не отказывал он в помощи пастухам и крестьянам, если те обращались к нему. Как и многие боги, мог Пан предсказывать будущее, а еще славился как великолепный проводник, так как знал в горах и лесах Аркадии все пути и даже незначительные тропинки. Если же кто не нравился Пану, то насылал он на неприятеля непреодолимый страх, который и поныне называют паникой.

В подземных пещерах водились чудовища — гигантские змеи и драконы, порожденные матерью Геей в темноте земных недр. Были они разумны, хитры и жестоки. Одни из них обладали бессмертием, другие умирали от старости или ран, но все они были врагами Зевсу и олимпийцам.

Ревность Геры

Став владыкой мира, Зевс решил жениться и избрал себе в супруги собственную сестру, красавицу Геру. Та после освобождения из чрева Крона жила вдали от Олимпа на берегах Океана в гостях у нимфы Фетиды, которая стала воспитательницей юной богини. И вот на Олимпе состоялась пышная свадьба, и взошла Гера на золотой трон, став владычицей мира. Родила она мужу шестерых детей: Гефеста, Ареса, Гебу, Илифию, Ангелу и Арга. Не только красотой славилась богиня, но и умом. Часто давала она советы своему мужу. Однако любвеобилен был громовержец и не считал нужным хранить верность всего одной богине. Потому охотно дарил он свою любовь титанидам, нимфам и женщинам. Десятки сыновей и дочерей породил он. Часть из них стала богами, часть осталась смертными — героями, основателями царских династий и родоначальниками народов.

Лишь один раз не поддался Зевс любовному чувству. Умел он видеть будущее и узнал, что если женится на нимфе Фетиде, то родится у нее сын, который превзойдет Зевса силой и свергнет с Олимпа. Решил громовержец заранее избежать угрозы и сделать так, чтобы нимфа не родила бога. Для этого отдал он ее в жены человеку. Теперь как бы ни был силен рожденный Фетидой ребенок, остается он смертным и не сможет угрожать Крониду. Пал выбор громовержца на царя Пелея. Согласилась выйти за него замуж Фетида, но лишь при условии, что сумеет удержать ее жених, когда она из его рук вырываться станет. Согласился Пелей, схватил нареченную, а она обернулась львицей. Свистят страшные когти рядом с Пелеем, сверкают клыки в оскаленной пасти, но не боится герой, лишь крепче сжимает невесту. Превратилась Фетида в змею, обвила жениха тугими кольцами, грозится задушить, но не боится царь, не разжимает рук. Водой стала нимфа, утекает между пальцев у Пелея, но и воду удержал тот в руках. Так стала Фетида женой смертного, и от этого союза родился непобедимый Ахилл.

Частыми изменами оскорбил громовержец богиню, и задумала та отомстить. Все чаще стала шептаться с другими богами Гера, возбуждая в них недовольство Зевсом. Разожгла она амбиции у потрясателя земли Посейдона, возбудила обиду. «Ведь ты старший брат, почему же не тебе достался трон? Отчего такая несправедливость?», — спрашивала она брата. И загорелся гнев в груди у Посейдона. Забыл он, чем брату обязан, решил свергнуть его.

Объединили силы Гера и Посейдон и других богов присоединиться к себе заставили. Дождавшись, когда Зевс уснул, заговорщики связали его сотней кожаных ремешков так, чтобы тот даже пошевелиться не смог.

Пробудившийся бог лишь бессильно ругался на неблагодарных родственников и грозил им местью. Те же веселились, празднуя победу, и не обращали на поверженного царя никакого внимания. Казалось, что завершилось время Зевса, однако нимфа Фетида узнала о случившемся и сразу бросилась за помощью к Бриарею, сторукому стражу Тартара. Тот не отказал и тайно поднялся на Олимп. Бросившись к связанному повелителю, он за мгновение каждой своей рукой развязал по узлу, и Зевс освободился прежде чем заговорщики успели помещать сторукому. Вступить в прямой бой с громовержцев никто из богов не рискнул, и Зевс снова воцарился над миром.

Естественно, что Кронид не оставил безнаказанным нападение на себя. По его приказу Гефест сковал руки Геры золотыми цепями и повесил ее между небом и землей, а к ногам богини приковал две тяжелых наковальни. Посейдона и Аполлона Зевс наказал, заставив их послужить смертному — троянскому царю Лаомедонту, который поручил богам построить несокрушимую стену вокруг своего города, и олимпийцы возвели укрепления, которые не мог преодолеть ни один человек. Остальных богов, участвовавших в заговоре, Зевс помиловал.

Через некоторое время олимпийцы упросили своего царя простить и освободить Геру. В обмен они дали клятву больше не посягать на его власть. Так Гера снова вернулась на трон и продолжила исполнять свои супружеские обязанности. И хотя часто она ссорится со своим венценосным мужем, но помня чем закончилось ее восстание, всегда уступает и выполняет волю мужа.

Атлант

Славились силой своей титаны, но всех сильнее был Атлант, сын Иапета. Словно гора, возвышался Атлант над прочими. Когда он шел, колебалась почва земли и появлялись волны на глади озер.

Сбросил Зевс в Тартар его отца и брата во время титаномахии, приковал второго брата к Кавказским скалам, но не тронул Атланта. И Атлант не пошел против Зевса. Видать, опасались друг друга два бессмертных.

Выбрал себе Атлант гору по нраву, да и поселился там. Был в своих пределах полновластным хозяином, а что творилось за их границами — не интересовало титана. Меж тем шло время. Кто может сказать, годы минули или века? Не обращают внимание бессмертные на такие мелочи, но родились у Атланта семь дочерей-плеяд, а потом и еще семь, названных гиадами. В положенный срок выросли они и превратились в красавиц, сияющих словно звезды. Стали в гости к Атланту заходить молодые титаны. Вроде поговорить хотят, да поохотиться вместе с хозяином, а сами нет-нет, да и бросят взгляд на дочерей Атланта. Но не только титаны заметили эту красоту…

Всю землю с вершины Олимпа видит Зевс, всё замечает. Как мог он, любвеобильный, не остановить свой взгляд на юных титанидах? Понравились ему веселые Плеяды, а больше всех Майя. Если захотел чего бог, то возьмет, не посмотрит на преграды. И однажды похитил Зевс Майю, унес из отеческого дома, и родила она громовержцу сына.

Овладела слепая ярость Атлантом, решил покарать он обидчика. Поднял голову к небу и прокричал боевой клич древних титанов. Так прокричал, что прокатился его голос от края до края земли, докатился до Тартара. Замерли в страхе реки, перестали шуметь леса, затаились звери и птицы. Поняли все, что снова предстоит миру великий бой увидеть, и неясно, многие ли переживут эту катастрофу. Но вдруг снова клич зазвучал, словно эхо ответило Атланту. А после еще раз, и еще… Да только не эхо это балуется, а отвечают молодые титаны. И вот уже стоят они рядом с Атлантом, гордые, сильные, не знающие страха. Берегитесь боги! Пришло время ответить за расправу над древними титанами.

Ринулись они на Олимп, чтобы низвергнуть Зевса, но готов встретить их бог. Окружила грозовая туча вершину, блистают молнии, гремят громы. В блестящих доспехах стоят рядом с отцом ослепительный солнцебог Аполлон и грозная Афина, улыбается, предвкушая бой, неудержимый Арес.

Бросился на царя богов Атлант. Кажется, сейчас схватит его, сломает как игрушку, сомнет и разорвет на кусочки. Но встречают титана жгучие молнии, бьют его в грудь и голову, струятся по рукам и ногам. Выдержал первый удар титан и даже не остановился, но снова и снова разит Зевс. Нестерпимо жгут молнии Атланта, прожигают ему кожу, впиваются в мышцы. Уже не мчится подобно вихрю израненный титан, а идет, с трудом переставляя ноги. Презирая боль упорно приближается Атлант к Зевсу. Цепляется за скалы, упирается в ущелья, но шаг за шагом поднимается на Олимп. Уже не сила тела ведет его, а только непреклонная воля. Одна мысль в голове у исполина: «Дойти до обидчика!» А там схватит бога Атлант, навалится всем своим весом и погребет под собой.

Хочет Атлант крикнуть, позвать на помощь друзей титанов, оглядывается, но не видит никого рядом. Закончен уже их бой. Пронзенные стрелами Аполлона, пораженные копьем Афины, низвергнуты они в Тартар, откуда уже никогда им не подняться.

Последним усилием воли отрывает Атлант одну из вершин Олимпа, хочет метнуть в Зевса, но навстречу ему летит, извиваясь, новая молния. Не удержался титан и рухнул вниз. Полетел, кувыркаясь, к подножию, а громовержец не унимается, бичует титана молниями.

Под этими ударами сломалась гордость титана, бросился он бежать от врага, не разбирая дороги. Летит следом Зевс, гонит все дальше и дальше изувеченного Атланта, не дает остановиться и перевести дух. До самого Океана длился этот страшный бег. Там рухнул титан в беспамятстве и уже не поднялся. Только тогда прекратил бой Зевс и вернулся на Олимп. Не стал Кронид сбрасывать поверженного врага в Тартар, придумал ему другую кару.

Страшны раны Атланта, сгорело мясо, обуглились кости, но бессмертен он. Прошло время, и зарубцевались шрамы. Омыли дожди титана, и выросла у него новая кожа. Вот и очнулся могучий титан. Смотрит, а перед ним мальчик на свирели играет. Почудилось титану в юном лице что-то неуловимо знакомое.

— Кто ты? — спросил ребенка.

И услышал:

— Я Гермес, сын Майи. Здравствуй, дедушка! — Сказал это малец и хитро улыбнулся.

— Придумал я, как можно победить богов, — обратился он к Атланту, — Лишь тебе это под силу! Видишь, вот на скалах лежит хрустальный край неба. Подними его и стряхни с неба богов! Пусть рухнут они на землю и разобьются. Или ты слаб и не сможешь оторвать небо от земли?

Задумался Атлант, а ведь и вправду может удаться такое дело. Встал он, схватил край неба, напрягся и оторвал его от скал. Захлопал в ладоши Гермес, засмеялся. Свершается небывалое на земле, поднимает титан небо, вот уже до уровня груди поднял, вот уже у плеч Атланта оно. Напрягся титан и поднял небесный свод над головой. Но что происходит? Прилипли пальцы титана к небесному хрусталю, не может он оторвать рук, не может бросить небо и обрушить мир богов. Тяжело небо, давит оно и опустил титан руки, положил край небес себе на плечи. Придавил небесный свод Атланта, не может он шелохнуться, стоит, как гигантская колонна.

Рассмеялся тут весело ребенок, взлетел к лицу титана и закричал:

— Вот и победили боги! Запомни меня, дед! Я Гермес, сын Зевса! Я победил тебя! Теперь вечно будешь ты держать небо и вспоминать меня!

Дочерей же атлантовых, Плеяд, превратил Зевс в звезды небесные, и светят они теперь с небес богам, радуют глаз.

Фаэтон

Был у солнечного титана Гелиоса сын по имени Фаэтон. Захотелось ему испытать себя, вместо отца промчаться по небу в солнечной колеснице. Не смог отказать сыну Гелиос, и взошел тот однажды на колесницу, запряг волшебных коней и выехал на небесную дорогу. Да только слаб оказался Фаэтон солнечной колесницей править, почуяли кони, что ослабли вожжи, рванулись, понесли… Сбились с дороги своей, к земле приблизились. Жгут огненным жаром, испепеляют все, что на пути встретят. Еще немного и погибнет все живое на земле. Взмолилась тут Гея к Зевсу о спасении. Откликнулся громовержец, метнул молнию и насмерть поразил Фаэтона, а колесницу Гелиосу вернул. Понял справедливость этого поступка солнечный титан, но в сердце затаил обиду на владыку Олимпа.

Пришло время, и отомстил он. Была у Зевса и Геры дочь по имени Арга. Однажды во время охоты на оленя похвасталась она: «Даже если олень бежит быстрее, чем солнце, я настигну его!» Посчитал себя Гелиос оскорбленным этими словами и превратил богиню в собаку.

Загрей

Выросла у Деметры дочь Персефона. Радуется мать красоте и стати девичьей, но и печаль появилась во взгляде богини: приходит время отдавать дочку замуж. Уже сватались к ней неистовый Арес и солнечный Аполлон, но не захотела расставаться с Персефоной мать, отказала молодым богам. Но разве снесут спокойно отказ небожители? Испугалась Деметра, что может похитить невесту какой-нибудь бог, и решила спрятать на какое-то время Персефону. Укрыла богиня дочку в потаенной пещере в далеких горах на краю земли, двух драконов приставила охранниками. Лишь после этого успокоилось сердце Деметры, и вернулась богиня на Олимп.

Знал Зевс о неудачном сватовстве своих сыновей, решил взглянуть на молодую красавицу и сам влюбился. Превратился царь богов в рогатого змея и отправился к пещере Персефоны. За собрата приняли его драконы, а он усыпил их и вполз в пещеру.

Обвили тугие кольца змеиного тела Персефону, и в положенный срок родила она рогатого сына, которого назвали Загреем. Обрадовался младенцу Зевс, больше всех своих сыновей полюбил, да и было за что. Маленьким ребенком мог Загрей то, что не под силу многим могучим богам было. Поднимал он своей крохотной ручкой страшный отцовский перун и словно игрушками забавлялся смертоносными молниями. Посадил Зевс сына на свой трон и поняли все, что горд громовержец отпрыском.

Но недолго радовался владыка богов счастью. Посчитала себя оскорбленной ревнивая Гера и задумала чужими руками отомстить. Нашла она семерых титанов, которые власть Зевса не признали. Мечтали они отомстить за своего владыку Крона, веками вынашивали планы мести, но ни разу не было у них возможности нанести удар хозяину Олимпа. Серой тенью явилась к титанам Гера, разожгла в их сердцах ярость и провела тайными путями на Олимп в момент, когда покинул свой дворец Зевс.

Черными тучами вошли титаны в зал, где игрался маленький бог. Не скрывают бессмертные друг перед другом свой образ, опустились на мраморный пол титаны в своем истинном обличие. И встали они, некогда гордые владыки мира, перед богом-ребенком и не сразу решались напасть на малыша. Но вспомнили они судьбу своих отцов, без пощады низвергнутых в Тартар, как наяву увидели муку Атланта, услышали стон Прометея-титана. Нет, не знают жалости боги, не щадят они врагов, так пусть и к себе не ждут снисхождения. Должен от их рук умереть отпрыск Кронида, будет это расплатой за гибель мира титанов.

Прочитал Загрей свой приговор в глазах чужаков, но не испугался. Обернулся львом и стремительным прыжком достиг ближайшего из убийц. Вонзился клыками в бессмертную плоть, могучей лапой поразил в голову врага. Кинулись в бой титаны, но не уступает им мальчик. Обернувшись змеем, жалит титанов, приняв облик коня, ломает им кости копытом, поднимает на рога, превратившись в быка… Не ждали такого отпора нападавшие, но и отступить не могут, не позволяет им гордость от ребенка бежать.

Поняла Гера, что замысел ее может сорваться, и сама вмешалась. Ударила она по Олимпу, и сотряслась великая гора до основания. Пал на колени от этого удара Загрей, бывший в образе быка. Кинулись на него титаны и разорвали на части. Потом, чтобы бог не воскрес, сварили они тело ребенка и съели. Не стало его ни в мире живой жизни, ни в мире мертвой жизни у Аида. Так погиб бессмертный сын Зевса.

Страшен был гнев Зевса, узнавшего о злодействе. Прокатился крик ярости великого бога от Олимпа до Тартара. Настиг он убийц и обрушился на них огненным штормом, сжег их тела и сбросил в Тартар, но и в мести не нашел успокоения.

Не знала предела сила Зевса, но в тот день превзошла ее ярость. От тяжкого гнева стал Кронид крушить все, на что падал его взгляд. Багровым пламенем обратил он леса в пустыню, закипели от его молний и высохли реки, раскололись и в щебень осыпались от ударов грома горные цепи. Покрылось тело праматери Геи страшными шрамами, закричала она от нестерпимой боли… Даже звезды небесные и те не пощадил безутешный бог… Казалось, все мироздание сокрушит Зевс и ввергнет в предвечный хаос, но восстал от края земли древний титан Океан. Прикрыл своими водами раны Земли, стал против бога и ласковым словом укротил ярость олимпийца.

Успокоился Зевс, дождями небесными и водами морскими потушил пожары. Взошло солнце, и вновь ожила природа. Покрыла зелень пепелища, отстроили свои города люди, и снова завертелось колесо жизни. Только не было больше Загрея.

Аполлон и Эрот

Взойдя на Олимп, стал Аполлон богом солнечного света, за что получил прозвище Феб, что значит лучезарный. Лучше всех смертных и бессмертных владел он луком, и лишь Артемида могла сравниться с ним в этом воинском искусстве. Никто не знал его настоящей силы, но превзошел Феб однажды Гермеса в беге и победил Ареса в кулачном бою на олимпийских играх. Когда хотел, то мог он оборачиваться ястребом и львом.

Полюбил бог красоту, поэтому стал защитником и покровителем девяти муз, богинь искусств и наук. Научился он играть на кифаре и стал покровителем музыкантов. Мог также он исцелять больных и предсказывать будущее.

Проводил Аполлон весну и лето на Олимпе, а осенью на запряженной лебедями колеснице улетал на родину матери, в далекую северную землю Гиперборею.

Был в свите богини любви Афродиты крылатый Эрот-малютка. Сделал он себе лук, чтобы поражать смертных и бессмертных стрелами любви. Увидел это небесный лучник Аполлон и посмеялся над крохотным и слабым оружием Эрота. Однако пришлось вскоре непобедимому Фебу испытать на себе силу божества любви. Поразил Эрот его стрелой любви к нимфе Дафне, а у неё, наоборот, вызвал отвращение к Аполлону.

Воспылал страстью бог, признался в любви Дафне, не отступал от нее ни на шаг, но раз за разом отвергала его нимфа. Наконец, чтобы навсегда избавиться от настырного воздыхателя, превратилась нимфа в лавровое дерево. Так впервые потерпел Аполлон поражение. Не забыл небесный лучник свои чувства, сделал он вечнозеленый лавр своим священным деревом, а венок из его листьев всегда носил на голове.

Потом еще раз повторил Эрот такую шутку с Аполлоном, заставив его влюбиться в смертную Кассандру. Чтобы добиться ее благосклонности одарил бог девушку возможностью видеть будущее, но отказала она сыну Зевса. В наказание за это сделал Аполлон так, что никто не верил ее предсказаниям.

Аполлон и Марсий

Изобрела Афина свирель-флейту, но когда стала играть на ней, увидела, что раздуваются щеки и теряет ее лицо красоту. Выбросила богиня музыкальный инструмент, и нашел его сатир Марсий. Научился он играть на свирели, придумал различные мелодии.

Радовал Марсий бессмертных и людей своей музыкой, и хвалили те его игру. Возгордился сатир, назвал себя лучшим музыкантом земли. Услышав это, рассмеялся ему в лицо Аполлон. Обиделся Марсий и предложил устроить состязания, чтобы выяснить, кто из них лучший музыкант. Согласился бог. Договорились, что победитель с проигравшим сделает все, что захочет. В судьи пригласили царей Тимола и Мидаса. Когда те прибыли, началось соревнование, какого еще мир не видел. Играл сатир на свирели, а бог на кифаре.

Однако не смогли определить судьи, кто лучше. Выбрал Тимол Аполлона, а Мидас — Марсия. Не устроила ничья Аполлона. Перевернул он кифару вверх ногами и сыграл новую мелодию, после чего потребовал, чтобы и сатир сыграл на перевернутом инструменте. Не смог этого Марсий и объявили цари победителем солнечного бога. Тогда подвесил он сатира на сосну и убил, содрав с него шкуру. Ужаснула эта расправа всех смертных, и никто больше не смел спорить с Аполлоном. Царю же Мидасу солнцебог отомстил, превратив его уши в ослиные.

Мидас стал не единственным судьей, которого наказал Аполлон за вынесенное решение. Так, бог обратил в камень старого Карагалея за то, что разбирая спор между Аполлоном, Артемидой и Гераклом за город Амбракию, тот присудил победу Гераклу.

Титий

В подземной тьме родился великан Титий. Говорили одни, что породила его Гея. Отвечали им другие, что приходится он сыном Зевсу и Эларе. От гнева Геры спрятал под землей беременную любовницу громовержец. Там в темной пещере и родила Элара сына, да только сама умерла во время родов, ибо был ребенок огромен. Вывел сына на поверхность Зевс и забыл о нем, но не забыла Гера. Когда возмужал Титий и стал силой подобен величайшим из титанов, внушила ему ревнивая царица Олимпа страсть к красавице Лето.

Затуманила ему голову, и забыл титан, что есть у Лето уже возлюбленный — сам Кронид-громовержец. Встретил как-то великан богиню, признался в любви, но отвергла его с презрением гордая Лето. Не выдержал этого Титий, охватил его гнев и попытался он силой похитить богиню. Но услышал крик матери юный Аполлон, примчался и вступил в бой с великаном. Странный это был бой. Выворачивал из земли гигантские валуны Титий и метал в бога-ребенка, вырывал с корнем вековые сосны и, как дубину, обрушивал на солнцебога, но уворачивался тот и стрелу за стрелой всаживал в тело врага. Хоть и бессмертен был великан, но больно ранили его солнечные стрелы Аполлона. Терял он силы, но ничего не мог сделать.

Вдруг потемнело небо, скрыла косматая черная туча солнечный диск, ударила огненная молния в великана и вбила его в землю аж до Тартара. Это пришел Зевс на помощь к возлюбленной. В наказание за нападение на Лето приковал владыка богов Тития к скале в Аиде и повелел двум коршунам каждый день клевать его печень, которая отрастала вновь, обрекая великана на вечную муку.

Асклепий

Говорят люди «чернее воронова крыла», но было время, когда носил ворон белоснежное оперение. Был он тогда спутником солнцебога Аполлона. Странствуя по земле, встретил Аполлон однажды смертную девушку Корониду и полюбил. Вроде ответила та взаимностью, но не прошло и нескольких месяцев, как изменила свое мнение ветреная женщина, полюбила смертного Исхия, хоть и носила под сердцем сына бога. Увидел это ворон, поспешил на Олимп, принес черную весть богу. Сжал кулаки отвергнутый солнцебог, посмотрел на сестру. Той и слов не надо. Серебристым ветром слетела на землю, перед домом Исхия свой облик приняла, подняла лук и послала по стреле в сердца хозяина и его молодой жены. Отомстила так за обиду брата и исчезла.

Не сказал Аполлон ни слова, но когда положили тело Корониды на погребальный костер, шагнул бог в огонь и вынул из чрева покойницы живого ребенка. Сидел все это время на плече его ворон, и почернели его перья от копоти костра. Взглянул на птицу Аполлон и сказал: «Черную весть ты принес, так и оставайся навсегда черным!». Ребенка же, получившего имя Асклепий, что значит «вскрытый», отдал отец на воспитание мудрому кентавру Хирону, который жил на горе Пелион.

Когда подрос Асклепий, попросил он наставника обучить его всему, что тот знал. Выполнил эту просьбу Хирон, рассказал воспитаннику о законах земли и неба, научил понимать язык животных и растений, обучил воинскому искусству и игре на музыкальных инструментах. Особенно же полюбилась юному полубогу медицина. Видел он, как страдают слабые смертные, и пожалел их, захотел от болезней избавить. Научился Асклепий по мелким признакам угадывать внутреннюю болезнь, складывать и сращивать сломанные кости, выучил все известные лекарственные растения. Пришло время, и превзошел он в этой науке своего учителя. От любой болезни мог исцелить смертных, но на большее замахнулся. Решил он познать тайну смерти, научиться воскрешать мертвецов. И сумел сделать это!

Изобрел он лекарство, которое от всех болезней помогало, а погибших возвращало к жизни. Перестали умирать люди на земле, нечего делать стало Танатосу. Воззвал бог смерти к Зевсу, обвинил Асклепия в нарушении мирового порядка. Да и сам громовержец видел, что небывалое твориться. Испугался, что став бессмертными перестанут люди чтить богов и решил остановить Асклепия.

Сошел Зевс на землю, встретил врачевателя и запретил тому людей спасать от смерти. Но отказался Асклепий, не побоялся ради блага людей грозного бога ослушаться. Да только не из тех был Зевс, кто непослушание прощает. Обрушил он на юного бога громы и молнии. Не выдерживали этого удара могучие титаны древности, куда уж было справиться с громовержцем юному полубогу Асклепию? Пал он бездыханным, и вернулся Зевс на Олимп.

Был в это время Аполлон в Гиперборее и не видел происходившего, не мог защитить сына. Вернувшись, узнал солнцебог о гибели Асклепия. Не мог он бросить вызов отцу, но и простить его не мог. Придумал, как отомстить громовержцу, в борьбу с ним не вступая. Отправился Аполлон в подземную кузницу к циклопам, которые ковали Зевсу молнии и громы. Не ожидали от этого визита циклопы ничего плохого, ведь были они друзьями с богами, вместе против Крона воевали. Вошел Аполлон и вместо приветствия вскинул свой не знающий промаха лук и одну за одной три стрелы спустил с тетивы. Пали бездыханными так ничего и не успевшие понять мастера. Разверз Аполлон землю и сбросил тела убитых в Тартар. Думал солнечный бог, что некому стало ковать молнии, остался Зевс без оружия. Не сможет больше отец богов издали врагов разить, будет вынужден с каждым врукопашную биться.

Однако пришел в кузницу циклопов Гефест, осмотрел ее. Повертел в руках инструмент, раздул огонь и стал к наковальне. Долго разносился вокруг звон молота, и наконец вышел хромой бог из кузни держа в руке молнию. Сумел Гефест повторить чудесную работу одноглазых, и с этого времени он стал ковать новые молнии Зевсу.

Дух Асклепия отлетел в Аид, но решили богини судьбы, что нужен земле бог-врач, и вернули его из мира мертвых. С позволения Зевса превратился сын Аполлона в бога-врачевателя.

Нимфа Эхо

Что за веселье царит весной на лесистом берегу быстрой реки? Чьи песни звенят в воздухе, чьи тела мелькают между древесными стволами?

Любому путнику ясно, что увидел он игры веселых нимф. Радуются пробуждению жизни от зимнего оцепенения лесные дриады и речные наяды. Играют им на свирелях козлоногие сатиры, а рядом — юные титаны, стремящиеся обратить на себя внимание красавиц. Ловят титаны благосклонные взгляды, подходят ближе к понравившимся нимфам, а дальше кто на что горазд: одни заводят беседы, веселя красавиц остроумием, другие зовут нимф танцевать или затевают игры…

То сойдутся в одном общем танце бессмертные, то разойдутся по лесу небольшими компаниями. Бывает, отделяется от подруг нимфа, подхватывает ее на руки титан, и исчезают они в скалистом гроте или густых кустах.

И вот однажды появился на лесной поляне новый гость. Спадали золотистые волосы ему на плечи, небесную лазурь напоминали глаза, и был он весь полон силы и достоинства. Сильны местные титаны, словно из мрамора высечены их мышцы, но в сравнении с пришельцем показались они беспомощными котятами рядом со львом. Не назвал гость свое имя, да и к чему его лишний раз произносить? И так ведь понятно — спустился на землю могучий Кронид-небожитель. Сразу же вокруг него оживление началось. Самые красивые нимфы вроде бы ненароком норовят рядом пройти, бросая многообещающие взгляды. Вот уже дерзкие наяды зовут в свой круг олимпийца, манят его в свой хоровод, а тот и не противится, щедро дарит свое внимание каждой красавице…

Все чаще стал спускаться бог на веселую поляну, чтобы беззаботно провести время, но заметила эти отлучки его ревнивая супруга, великая Гера. Разгорелась ревность в ее сердце, поняла богиня, что опять изменяет ей Зевс. Грозовой тучей ринулась она на землю. Лишь коснулась ее нога почвы, как приняла она свой истинный образ. Стихло веселье. Ослепительно красива богиня, смотреть бы на нее да наслаждаться, но бушует в ее глазах такая бешенная ярость, что не могут титаны и нимфы выдержать взгляда. Опускают глаза, прячутся за скалы, стремятся слиться с деревьями и волнами. Гордо вскинув голову, идет богиня, не выбирая дороги, да только нигде не запнется. Расступаются перед ней кусты, уклоняются деревья, и даже камни стремятся уползти прочь, чтоб не попасть под горячую руку Геры. Одну пару влюбленных за другой видит богиня, рассматривает внимательно, но убедившись, что там нет ее мужа, молча проходит мимо.

Неужели тут нет олимпийца? Неужто пренебрег он сегодня красотой нимф? Конечно нет, просто чуть в стороне возлежал бог с очередной лесной красавицей, оттого и не заметила его супруга. Однако знает Зевс: если жена уже напала на след, то не успокоится, пока не докажет свою правоту. Не хотел олимпиец нового скандала, решил тихонько исчезнуть, но надо было для этого отвлечь внимание жены. И вот подошла горная нимфа по имени Эхо к богине. Учтиво поприветствовав небесную владычицу, завела с ней с разговор. Горда Гера, не считает нимф себе ровней, но велит долг ответить на приветствие. Остановилась богиня, ответила, а нимфа плетет искусную вязь из слов, сплетает воедино вопросы и новости, похвалу и лесть. Заслушалась Гера, вступила в разговор, а Зевс тем временем незаметно улетел. Не нашла богиня мужа, хоть и узнала его следы. Поняла царица Олимпа, что ее провели, и в ярости прокляла отвлекавшую ее нимфу. Из-за этого практически онемела нимфа и отныне могла только повторять последнюю фразу собеседника.

Прошли годы, и однажды в своем лесу встретила Эхо Нарцисса, юного сына речного бога Кефисса и нимфы Лириопы. Был парень так красив, что сразу же влюбилась в него Эхо, но из-за немоты не могла никак выразить своих чувств. Остался равнодушен красавец к нимфе, и от печали и неразделенной любви стала сохнуть Эхо, пока совсем не пропала. Остался от нее один только голос, который до сих пор отвечает путникам в горах и лесах.

Узнала о случившемся Афродита и посчитала, что отвергнув любовь Эхо, оскорбил ее Нарцисс. Изобрела она для красавца изысканное наказание — заставила его влюбиться в самого себя. Жарким летом наклонился юноша к роднику, чтобы напиться, и увидел в воде свое отражение. Залюбовался он и полюбил этот образ так сильно, что не мог ни на мгновение оторвать от него взгляд. Долгие дни, никуда не отлучаясь, провел Нарцисс на берегу и в итоге умер от голода. Когда же скончался юноша, превратилось его тело в красивый цветок, который с тех пор называют нарциссом.

Алоады

Не участвовали братья-титаны Алоады От и Эфиальт в великой титаномахии из-за своего малолетства, но родись они чуть раньше, встали бы братья рядом с Кроном.

Да и сейчас не боялись они богов, готовы были с ними силой померяться. Юношами встретили они как-то во время охоты на горной тропе Ареса. Узка тропа, не разминуться, должен кто-то уступить, сойти на обочину. Горд был бог, не умел отступать.

— С дороги, мальчишки! — потребовал сын Геры. Никто еще так не говорил с Алоадами, вспыхнули они, ответили надменно. Слово за слово и бросились друг на друга бог войны и юноши-титаны.

Любил бои Арес, немало раз сходился он в смертельной схватке с грозными соперниками и побеждал их. Вот и подумал, что легко справится с нахалами, да не тут-то было. Схватили его братья за руки. Бьется Арес, рвется как раненный зверь, но не может вырваться. Крепко держат его титаны да смеются.

Наложили они на руки богу оковы из оливы — мирного дерева, которое не может сломать бог войны, а потом отнесли они пленника к себе в погреб, да и засунули в медный кувшин. Больше года томился Арес в неволе, пока хитрец Гермес скрытно не пробрался в жилище титанов и не освободил бога.

Посмеялся тогда Зевс над своим незадачливым сыном, не стал Алоадов наказывать. Да и как ему их карать, засмеют ведь насмешники, скажут, что с детьми воюет великий бог. Зато От и Эфиальт еще больше поверили в свою силу, стали смеяться над богами. Пообещали, что поднимут гору Осу, поставят ее на Олимп, а сверху еще поставят Пелион и взойдут по ним на небо.

Ростом были Алоады словно сосна столетняя, а сила их меры не знала. Заиграла молодая кровь в их венах, захотели они себе взять жен, да не простых, а богинь олимпийских Афину и Артемиду.

Узнали об этом Артемида и ее брат Солнцебог Аполлон. Решили покарать дерзких титанов. Обратилась в прекрасную лань Артемида и появилась перед Алоадами, когда те охотились. Кинулись они за ней, каждый хочет поразить красавицу, а она дразнит их, мелькает впереди, но не подпускает на бросок копья. И вдруг развернулась она и помчалась на братьев. Пронеслась как ветер между ними. Одновременно метнули свои копья От и Эфиальт и друг в друга попали. Зашатались они, заструилась кровь из ран, тяжелыми каплями упала на траву. Замерли удивленные братья, и в это время вышел из засады Аполлон со своим луком в руках. Звенит тетива, и летит золотая стрела в глаз Оту а сразу же вслед за ней вторая вонзается в Эфиальта. Застонали братья и рухнули навзничь. Вздрогнула земля от удара и замерла. Накладывает на тетиву юный сын Зевса новую стрелу, но не встают титаны. Даже не шевелятся.

Оказалось, что смертными они были, хоть и казались несокрушимыми!

Убедился в победе Аполлон и весело рассмеялся:

— Куда вам, земным, с богами тягаться!

Лапифы и кентавры

Сошлись некогда солнцебог Аполлон и речная титанида Стильба, и родился от этого союза сын Лапиф. Одарили его боги славными сыновьями и внуками, и стал он родоначальником целого титанического народа лапифов. Прошло несколько поколений, и расплодились лапифы, населили Фессалию, построили дома на горных склонах Оссы, Пелиона, Пинда и даже стали жить в окрестностях Олимпа. Сильные, дерзкие и воинственные нравились они богам, а потому немало лапифских девушек стало возлюбленными богов-олимпийцев. Однако легко лапифы впадали в буйную ярость и часто лили кровь, не боясь гнева богов.

Долго вспоминали бродячие сказители-рапсоды историю о буйном титане-лапифе Флегии, который, рассердившись на Аполлона, сжег его храм, а затем с самим богом вступил в бой. Поразили титана солнечные стрелы золотоволосого бога, сбросили его в Тартар. За свою дерзость получил он вечное наказание — сидеть под скалой, готовой каждую минуту обрушиться, и испытывать неутолимый голод.

Помнят в Фессалии и сына Флегия, неистового Иксиона, который, добиваясь руки Дии, дочери титана Эионея, пообещал отдать за нее богатейший выкуп. Однако не исполнил он своего обещания. После свадьбы тесть напомнил об обещанном, но отмахнулся от него молодой муж: мол, не до того сейчас. Прошло немного времени, и послал Эионей своего слугу в дом Иксиона с напоминанием, но занятый делами хозяин даже не выслушал его. Разозлившийся титан сам отправился к новому родственнику и обрушился на того с руганью, обвиняя в обмане. Чтобы принудить лапифа исполнить договор, попытался он забрать из конюшни коней Иксиона в залог. Однако не из тех был Иксион, кто молча выслушает оскорбления. Напал он на тестя и убил его, сбросив живым в яму с горящими углями.

Только не прошло это преступление безнаказанным. Обрушилось безумие на убийцу, и долго бродил он по земле, никого и ничего не узнавая. Наконец сжалился над ним Зевс и очистил от скверны. Однако ничему не научил этот случай Иксиона. Задумал он новое преступление, решил соблазнить саму владычицу Геру.

Посмеялась богиня над лапифом, вместо себя на свидание послала тучу, которой придала свой образ. Не смог распознать обман Иксион и думал, что провел ночь с Герой, чем и похвастался перед друзьями. Узнал о случившемся, Зевс-громовержец, обрушился на дерзкого титана, приковал его к вечно вращающемуся огненному колесу и сбросил в Тартар. Там, в бездне, и доныне перекликается он со своим отцом.

Однако когда уже не было титана на земле, породило облако, с которым провел он время, полуконя-получеловека. Покрыл этот невиданный зверь стадо кобылиц в Магнезии, и возник на земле новый титанический народ, названный кентаврами.

А Дия родила от Иксиона могучего сына Пирифоя, который со временем стал царем лапифов.

На одной земле стали жить лапифы и кентавры, но разве могут столь неистовые существа долго вместе ужиться? Стали спорить они за долины и реки, стали браниться и драться. Чтобы не лилась кровь, потребовали кентавры от Пирифоя уступить им, как наследникам Иксиона, часть владений лапифов. Отказал Пирифой, и началась война.

Сильны лапифы. Высотой они, как ели, силой подобны медведям, а крепостью тел — дубам. Идут в бой, а кажется, будто целый лес движется. Однако и кентавры не бессильные тени, кипит в них горячая кровь титанов, не боятся они сражения. Схлестнулись две силы, и обагрилась земля кровью. Отвоевали себе землю кентавры, после чего был заключен мир.

В это время Пирифой играл свою свадьбу с Гипподамией, на которую позвал многих героев со всей Эллады. Позвал он и кентавров, которые явились в немалом количестве.

Весело начался пир. Один за другим гости провозглашали тосты за молодых, рекой лилось вино, и не успевали слуги наполнять столы. Затуманила хмельная пелена глаза кентавров, перестали они свои желания сдерживать. Смотрят налитыми кровью глазами на лапифских женщин и между собой переглядываются. Недоброе дело замыслили они, решили похитить себе подруг. Ждали лишь, кто первым осмелится и подаст им пример. И вот встал на свои четыре ноги могучий кентавр Евритион. Был он признанным вождем своего племени, и гремела по всей Фессалии молва о его небывалой силе. Мог он, как соломинку, переломить столетнюю сосну, мог от скалы оторвать утес величиной с дом и метнуть его на сотню шагов, а в беге с самим ветром готов был состязаться. Не знал он пределов своим желаниям и ничем не ограничивал свою волю. Запрокинул Евритион голову и издал боевой клич. Обернулись гости на звук, а кентавр прокричал: «По древнему обычаю и праву силы похищаю я невесту. Кто смелый, бейтесь со мной или уйдите с дороги!»

Сказал и бросился к Гипподамии, схватил ее, но не смог унести, так как остановил его Пирифой. Схватились они не на шутку. Оба готовы были убивать, оба не знали жалости…

Видя это, другие кентавры стали хватать себе женщин, до которых могли дотянуться. Кинулись на защиту своих жен и дочерей лапифы, и превратился пир в бойню. С корнем вырывали кентавры деревья и бились ими, как палицами, топтали врагов копытами, крушили ударами могучих кулаков. Лапифы же и ставшие на их сторону гости-люди во главе с афинским героем Тесеем и эгинским царевичем Пелеем бились мечами и ножами.

Ручьями лилась кровь, смешиваясь с душистым вином из разбитых амфор, и падали убитые на раненых, а раненые на убитых.

В этот день прославился среди лапифов Кеней. Был он некогда девушкой по имени Кенея, которую полюбил Посейдон. Но не хотела она женской доли, потому, когда пообещал бог выполнить любое ее желание, попросила она сделать ее неуязвимым в бою мужчиной. Выполнил Посейдон эту просьбу, и появился на свет герой Кеней. Не брало его никакое оружие, но не обладал он бессмертием. В день кровавого пира смело бросался в бой Кеней, разя противников мечом и кинжалом. Немало кентавров убил он, оставаясь невредимым, но догадались полулюди-полукони, как его сразить. Завалили его древесными стволами, вдавили в землю, и задохнулся герой.

Сначала победа склонялась к кентаврам, но на шум спешили к месту боя лапифы со всей округи. Все больше и больше было их, и обессилили кентавры. Сломила их сила. Один за другим стали они вырываться из схватки и спасаться бегством. Окровавленные, с дикими глазами и растрепанными бородами, неслись они, не разбирая дороги. Сталкивались со спешащими на бой новыми отрядами лапифов и вновь убивали или падали убитыми.

Хоть и был пьян от вина и крови Евритион, понял он, что не одолеет врагов. Собрал вокруг себя уцелевших кентавров, выстроил их колонной. В первых рядах бок о бок стали сильнейшие из них. Живой стеной прикрыли слабых и раненых. Впереди всех сам вождь встал. Осмотрелся Евритион кругом. Повсюду враги. Окружили лапифы кольцом своих гостей-врагов, чуть передохнут — и пойдут в новую атаку, со всех сторон ударят, собьют кентавров в кучу, где не смогут те использовать ни скорость свою, ни мощь таранного удара. В тесноте перережут люди дикое племя кентавров.

Решил Евритион, что если погибать, то в лихой атаке, забрав с собой в Аид как можно больше врагов. Выбрал он место, где меньше лапифов было, и повел своих воинов на прорыв. Задрожала земля, когда начали они свой разбег. Сначала шли кентавры шагом, потом на рысь перешли, а там и в галоп пустились. Набрали скорость и обрушились на врага единым клином. Огласили воздух предсмертные крики и стоны, загремел боевой клич.

Не было места в этой атаке единоборствам, не было места ратному искусству. Голой силой давили людей кентавры, таранили грудью, сбивали с ног и затаптывали насмерть. Когда падал один из кентавров, на его место вставал следующий, и продолжала движение колонна. По трупам друзей и врагов вырвались кентавры на свободное пространство, теперь уж не догнать их лапифам.

Немногим четырехногим удалось спастись и вернуться домой, но узнав о произошедшем на свадебном пиру, поспешили собраться вместе все кентавры Эллады. Не признали они вину сородичей, решили отомстить, и встал во главе их Евритион-мужеубийца.

Началась новая война. Все вместе напали кентавры на лапифов, и много героев пало с обеих сторон. Наконец изгнали кентавры врагов с горы Фолои в Аркадии и посчитали, что достаточно наказали лапифов. На этом завершилась война. Выжившие лапифы переселились в Малею, а кентавры поселились на Фолое, откуда совершали набеги на окрестные людские поселения. Так продолжалось до тех пор, пока не напали кентавры на Геракла, который, защищаясь, убил большую часть этого племени, а оставшихся рассеял по всему миру.

Часть 3. Боги и люди
Появление людей

Прошли века с воцарения Зевса. Много стало бессмертных на Земле, но все равно не смогли они ее всю заселить. Оставались пустынны долины и леса, и тогда создали боги растения, птиц и животных, чтобы те радовали глаз олимпийцев.

И вот однажды братья Прометей и Эпиметей, дети древнего титана Иапета, из земли, глины и воды слепили существо, которое назвали человеком. Дали творцы ему тело, созданное по образу богов и титанов, и вложил Прометей в свое творение разум. Поскольку человек получился слабым и беззащитным, титан похитил для него в кузнице у Гефеста частицу божественного огня, а также обучил ремеслам, искусствам и наукам. Так, благодаря Прометею, умом и способностью творить стал человек подобен бессмертным, хоть и бессильным казался по сравнению с богами.

Не понравилось это великому Зевсу, решил он сыграть с новыми обитателями земли злую шутку. По велению царя богов из глины и воды Гефест создал женщину, а все олимпийцы одарили ее подарками. Так, Афродита дала ей красоту, Гермес наградил ее хитростью и коварством, Афина научила делать одежду. Назвали боги ее Пандорой и подарили Эпиметею.

Наделен был умом и даром предвидения Прометей, чувствовал, что быть беде от этого дара. Убеждал он брата не принимать подарок, но так прекрасна была женщина, что не послушал его Эпиметей, взял Пандору и сделал своей женой.

Нужно сказать, что в доме титана был особый сосуд-пифос, в котором были заперты беды и несчастья. Предупредил муж Пандору, что запрещено открывать этот пифос, но не знал он силы женского любопытства. Однажды, когда супруга не было дома, захотелось новой хозяйке узнать, что же внутри сосуда. Вскрыла она его и заглянула внутрь. В тот же момент вырвались беды на волю и обрушились на человеческий род. Знал Зевс, что так будет, оттого и повелел создать Пандору для наказания людей и их творца.

От союза Эпиметея и Пандоры родилась Пирра, первая не сотворенная, а рожденная представительница рода людского. Была она смертной, хоть и долгоживущей, и потомство ее не знало бессмертия.

Расплодились люди по земле, стали обрабатывать поля и строить города. Брали люди в жены себе нимф, выходили человеческие женщины замуж за титанов, возникали от этих союзов новые племена и народы.

Долго ли коротко, но стал править в Аркадии царь Ликаон, дочь которого Каллисто стала спутницей богини охоты Артемиды и поклялась вечно сохранять целомудрие. Однако была она так красива, что на нее обратил внимание сам Зевс. Великий бог принял образ Артемиды и разделил ложе с девушкой, которая от этой связи родила сына, названного Аркадом. Об этом узнала Гера и превратила Каллисто в медведицу. Вернувшись и увидев перед собой дикого зверя, Артемида выстрелила из лука и, не подозревая об этом, застрелила свою служанку.

Осиротевшего младенца Аркада нашли пастухи и отнесли к деду Ликаону. Узнав о позоре и смерти дочери, царь возненавидел Зевса и решил отомстить. Когда однажды громовержец пришел к нему в гости, Ликаон приказал убить и зажарить Аркада. И вот на ужине Зевсу поднесли блюдо, приготовленное из его родного сына. Однако, увидев еду, Зевс понял, что это за мясо, и, разгневавшись, убил молниями сыновей царя, а самого Ликаона превратил в волка.

После этого случая Зевс решил уничтожить все человечество и приказал водам затопить землю.

Однако это намерение не осталось в тайне от Прометея, который решил помешать богу. Тем более что у самого Прометея уже был сын от женщины — Девкалион, который в свою очередь был женат на Пирре.

Следуя указаниям отца-титана, Девкалион построил ковчег, в котором со своей супругой благополучно переждал потоп. Когда воды сошли, Девкалион воззвал к богам с просьбой восстановить человеческий род. Ему ответила титанида Фетида, которая сказала: «Покройте головы ваши и бросайте кости праматери через голову». Девкалион и Пирра догадались, что под праматерью имеется ввиду Мать-Гея, поэтому они стали собирать и бросать за спину камни — кости земли.

При приземлении брошенные Девкалионом камни превращались в мужчин, а брошенные Пиррой — в женщин. Кроме того, обычным способом родились у Девкалиона сыновья Эллин и Амфиктион, а также две дочери — Фия и Протогенея. Так возродился людской род, причем теперь Прометей был не просто его создателем, но и прямым предком.

Девкалион воздвиг алтарь олимпийским богам и предписал своим потомкам чтить богов и приносить им жертвы. В городе Меконе, построенном между реками Асоп и Гелиссон, боги и люди восстановили свои взаимоотношения и установили жертвенные ритуалы.

Причем Прометей снова решил помочь людям. Он заколол жертвенного быка и, расчленив, разделил его части на две кучи. В одну он сложил вкусное мясо, но сверху положил желудок, чтобы эта куча казалась дешевыми потрохами. Другую кучу он сложил из костей, которые искусно прикрыл жиром, чтобы они казались аппетитным мясом. Когда пришел Зевс, титан предложил тому самому выбрать, какую часть быка люди должны приносить в жертву богам, а какую могут брать себе. Обманулся хитростью титана громовержец и выбрал ту часть, в которой были кости. Поэтому, когда люди приносят жертвы богам, они сжигают на алтаре только кости жертвенных животных, а мясо едят сами.

Обидевшийся на обман Зевс отказался давать людям огонь, но Прометей тайно его похитил и передал своим потомкам. За это владыка Олимпа сурово покарал титана. По его приказу Гефест приковал Прометея к скалам Кавказа. Ежедневно к узнику прилетал орел, который выклевывал титану печень, а за ночь она снова отрастала. Так день за днем страдал бессмертный титан, решившийся посмеяться над грозным богом.

Дары богов

Сначала боги весьма скептично смотрели на людей, но со временем пришло к ним понимание, что могут быть люди полезны олимпийцам. Стали боги помогать людям. Дал им Зевс законы, научил Гефест обрабатывать металлы, а Афина — строить корабли.

Став владыкой мира, установил Зевс Кронид свой порядок на Земле, каждому богу придумал такое дело, чтобы соответствовало оно его внутренней природе и приносило общую пользу. В людей же он вложил стыд и совесть, по примеру богов установил среди смертных царскую власть, вместе с Афиной научил людей законам, стал защитником семьи и дома, охранителем традиций.

Решил громовержец сделать мир безопасным и упорядоченным, а для этого уничтожить древних чудовищ и смирить стихийных, буйных, титанов, не признающих ни царской власти, ни законов. Сбросил для этого громовержец в Тартар самых сильных титанов, а истребление прочих чудовищ возложил на плечи своих сыновей, богов и полубогов.

Велел Зевс людям соблюдать закон гостеприимства. Никто не должен был отказывать путникам в крове и пище, а за преступления против гостя стал сурово карать бог.

Иногда, приняв человеческий образ, сходил громовержец на землю и неузнанный никем странствовал от города к городу, помогая праведным людям и карая преступников. Однажды лежал путь бога через Фригию, и застала его ночь в городе Тиана. Стал Зевс стучаться в ворота разных домов, прося, чтобы его пустили переночевать. Однако не открывали хозяева, не хотели помочь страннику. Лишь в бедном доме, где жили старые супруги Филемон и Бавкида, нашел бог приют и скромный ужин. Чтобы почтить гостя старики даже решились зарезать и зажарить своего единственного гуся. Однако Зевс запретил это делать. По его слову вдруг на столе стали появляться роскошные кушанья и вина, и открыл громовержец испуганным хозяевам, кого они приютили. Вознес Зевс стариков на вершину ближайшей горы и приказал воде затопить город. Мгновенно пошел ливень, поднялась река, и покрыли ее воды все дома, кроме хижины Филемона. Погибли жестокие жители, и их судьба стала наукой всем жадным людям. После этого вернул он Филемону и Бавкиде молодость, а их дом превратил в белокаменный храм. Кроме того, пообещал владыка мира выполнить любую просьбу добрых фригийцев. Захотели они стать жрецом и жрицей в храме Зевса и умереть в один день, чтобы ни одному из них не пришлось жить без другого. Выполнил это желание бог, и после многих лет счастливой жизни в день смерти превратились супруги в два дерева, растущих из одного корня.

Спор богов за Афины

Плодородна земля Аттики, удобны ее гавани, полны леса дичи, защищают от северного ветра крутобокие горы. Первым жителем был тут рожденный Геей змееногий Кекроп. В понравившемся месте на одной из скал основал он крепость-акрополь. Хоть и был он схож обликом с гигантами, но почитал богов и их законы, приносил жертвы олимпийцам, совершая возлияния водой и сжигая на алтаре ячменные лепешки. Когда появились первые люди и пришли в Аттику, построил Кекроп для них город.

Увидели боги, что скоро будет эта земля богатой и населенной, и захотели тогда Афина и Посейдон, чтобы жители нового города считали их своими покровителями.

Ударил Посейдон своим трезубцем в скалу, и забил из нее источник с морской водой. «Моя эта земля!», — сказал морской владыка, а жителям в дар принес коня. Тогда Афина вонзила копье в землю, и выросло оливковое дерево. Не могли решить люди, чей дар полезнее, а может, боялись оскорбить одного из небожителей, и обратились к Зевсу как к судье. Двенадцать богов созвал громовержец, и посовещавшись, вынесли они вердикт: олива полезнее для людей. С тех пор город стал называться Афины и находился под покровительством дочери Зевса.

Триптолем

Богиня плодородия Деметра подарила царевичу Триптолему семена пшеницы и вместе с Афиной научила его возделывать этот злак. Первым из людей вспахал Триптолем землю и первым получил урожай зерна. Оценив прелести новой пищи, отправился царевич в путешествие по всему миру, уча людей возделывать землю. Чтобы облегчить его путь, Деметра подарила ему крылатую колесницу, запряженную парой драконов, а сама охраняла в пути. Во время своего великого путешествия пришел царевич в землю скифов. До сих пор добывали они себе пищу охотой и разведением скота, поэтому вынуждены были кочевать с места на место. Была их жизнь сложна и сурова, часто приходилось им воевать с соседями за пастбища для своих стад, а потому отличались скифы выносливостью, силой и воинственностью.

Узнав о новой пище, которая сама растет из земли, решил скифский царь Линх, что, став земледельцами, утратят его подданные храбрость и боевой дух.

— Плохой подарок принес ты нам, чужеземец! Не для нас скучный труд в грязи! Подходит твоя пшеница лишь покорным травоядным животным, а мы же привыкли есть мясо, которое добываем своим оружием, — сказал скифский владыка гостю.

Чтобы не превратились его воины в земледельцев, решил Линх убить чужака, но едва он подумал об этом, сверкнула молния в царском шатре, и появилась перед ним сама Деметра.

— Царь, ты жесток, словно дикий зверь. Видимо, по ошибке досталось тебе человеческое тело, так я исправлю эту ошибку, — произнесла богиня и положила руку на голову Линха.

В тот же миг превратился скифский правитель в хищную желтоглазую рысь. Видевшие это скифы приняли от Триптолема зерно и стали обрабатывать землю. Те же скифы, которые не стали свидетелями чуда, остались скотоводами.

Гнев богов

Но все же, помогая людям, не считали боги их себе ровней и жестоко наказывали смертных, если те хоть чем-то оскорбляли гордость божества. Не знали олимпийцы жалости ни к взрослым, ни к детям. Не уставали боги напоминать смертным, чья воля главенствует в мире. Так, однажды царь Кампаней осаждал город Фивы и, идя на штурм, поклялся, что захватит город, даже если боги будут против. Впереди всего своего войска по лестнице взобрался он на крепостную стену, но в этот момент ударила молния, и полетел головой вниз гордый царь. Так ответил Зевс на бахвальство смертного.

Ниоба

Радовалась своей судьбе Ниоба, дочь Тантала. Был её мужем славный царь Амфион, смертный сын бессмертного Зевса. Ломилась от серебра сокровищница, несчетны были отары овец и табуны коней. Но главным поводом для гордости царицы были ее четырнадцать детей. Семерых храбрых сыновей и семерых красавиц дочерей родила она мужу. Каждый ребенок Ниобы был так богато наделен талантами, что выделялись они среди простого народа, словно дубы среди тростника. Прекраснейшими из людей считались царские дети, и радовались родители, глядя на них.

Похвасталась однажды Ниоба, что превзошла она богиню Лето, ведь у той лишь двое отпрысков. Вспыхнула от ярости Лето и отдала суровый приказ своим детям. Слетели с Олимпа Аполлон и Артемида.

Охотились в тот момент сыновья Ниобы на горе Киферон, туда и отправился Аполлон. Отдыхали братья после охоты на вепря, когда вышел к ним бог. «Защищайтесь, если сможете!», — крикнул им бессмертный, поднимая лук. Кинулись к оружию юноши, но не один не успел схватиться за копье, всех их на бегу поразил Аполлон своими золотыми стрелами.

Артемида в это время вошла в царский дворец. Не хуже брата стреляла она из лука, легко находили ее серебряные стрелы цель. Пала одна царевна на пороге, вторую нашла богиня на кухне, еще двух расстреляла богиня у прялки… Окруженная серебристым сиянием проходила Артемида комнату за комнатой, убивая дочерей Ниобы. Вот уже шесть девушек бездыханными лежат на полу, осталась живой одна Мелибоя, которая, увидев расправу, спряталась в дальнем чулане. Но вот нашла и ее богиня, не спеша наложила Артемида стрелу на тетиву, натянула свой лук, но в этот миг с плачем взмолилась девушка к Лето, обещая в обмен на жизнь построить храм в честь богини. Услышала Лето этот плач и остановила свою дочь, подарив жизнь единственному ребенку Ниобы. От пережитого ужаса Мелибоя так побледнела, что с тех пор ее стали называть Хлоридой, то есть бледной.

Ниоба, узнав о смерти детей, от горя превратилась в камень, а ее муж напал на святилище Аполлона и погиб в бою с богом.

Арахна

Во многих ремеслах и искусствах была сильна Афина, придумала она флейту, научила людей строить корабли, создала плотницкие инструменты, но любимым из мирных дел для богини было ткачество. Дивные полотна из цветных нитей создавала Афина, украшала их так, что казались живыми рисунки. Ткала она одежду себе, бессмертным и лучшим из смертных героев. Чтобы облегчить этот труд, придумала многомудрая ткацкий станок, который подарила людям. С тех пор ткачихи почитают Афину и молятся ей перед началом работы.

Быстро осознали люди прелести одежды из ткани и отказались от звериных шкур. Появились среди людей искусные мастерицы, которые делали богато украшенные полотна. Лучшей из лучших считалась ткачиха Арахна из города Колофон. Однажды так возгордилась она, что вызвала на состязание саму Афину.

Возмутилась богиня такой дерзости, но сразу не стала ничего делать. Превратилась она в старуху и пришла в дом к ткачихе. Попыталась богиня отговорить женщину от безрассудства, ведь не должны бессильные люди даже сравнивать себя с олимпийцами. Но уверена была в своих силах Арахна, не боялась она поставить себя вровень с дочерью Зевса.

И состоялось тогда состязание. Думала богиня посрамить зазнавшуюся смертную. Выткала Афина на белоснежном холсте сцену своей победы над Посейдоном в споре за Аттику. Так выткала, что словно живые получились боги, а листья оливкового дерева колыхались от невидимого дуновения ветра.

Изобразила Арахна на своем полотне приключения бессмертного Зевса. Никогда еще так вдохновенно она не работала. Не лучше, чем у богини, получился ее труд, но и не хуже. Сравнялась она мастерством с Афиной. Вспыхнули гневом глаза гордой богини. Схватила она полотно соперницы и разорвала его на мелкие клочки, а саму женщину челноком от ткацкого станка в лоб ударила. Не выдержала такой обиды Арахна и с плачем убежала. Люди же, которые пришли оценить итоги состязания, увидели только работу Афины. Решили они, что Арахна не смогла ничего достойного сделать и восславили богиню, а над женщиной посмеялись.

Не смогла жить с таким позором Арахна, свила она веревку и на ней повесилась. Однако не дала ей богиня умереть, превратила она женщину в паучиху.

— Живи, непокорная. Теперь ты вечно будешь ткать, но не ради хвастовства, а чтобы существовать, — вынесла Афина приговор той, что дерзнула усомниться в превосходстве богов. С тех пор никто из земных мастериц не рискует сравнивать свою работу с божественной.

Покарала богиня и девушку по имени Мирмека, которая чтобы похвастаться, сказала, что это она изобрела плуг. Афина же считала, что это она первая придумала плуг, поэтому, услышав хвастовство девушки, разгневалась и превратила Мирмеку в муравья.

Змееволосая Антигона

Выше гор была гордость троянского царя Лаомедонта. Все, о чем только мог мечтать смертный, было у владыки, и твердой рукой правил он своим городом, не догадываясь, что ждет его кровавый конец. Под стать отцу была и царевна Антигона, с детства привыкшая во всем быть лучшей. Гордилась она своим отцом, своим богатством и умом, но больше всего своей внешностью. Ни одна красавица не могла сравниться с царевной ни благородством осанки и жестов, ни белоснежностью кожи. Не могли мужчины спокойно выдержать глубину взгляда ее карих глаз. Но больше всего восхищали всех, видевших Антигону, ее волосы. Роскошные локоны густыми волнами спадали на плечи девушки, переливаясь и чаруя взгляд. Две рабыни каждое утро расчесывали свою госпожу золотыми гребнями, перевивали косы жемчужными нитями и укладывали их в замысловатую прическу.

Осмотрела однажды себя в зеркало Антигона и спросила служанок, есть ли в мире, кто-либо красивее ее?

— Нет тебе равных, госпожа, — ответили ей девушки. — Ты подобна богине!

— Только подобна? — кокетливо воскликнула царевна. — А может я красивее иных богинь!

Подошла она к фреске, на которой была изображена великая Гера, стала рядом и произнесла:

— Сравните, я ведь красивее, а уж с моими волосами куцую прическу богини и сравнивать нельзя.

Едва слетели хвастливые слова с языка царевны, как ожило изображение царицы богов. Сошла со стены Гера и дала оплеуху смертной так, что кубарем покатилась дочка Лаомедонта. Когда же поднялась она на ноги, служанки с криком бросились прочь. И было от чего прийти в ужас, ведь вместо волос на голове царевны извивались змеи. Так зло посмеялась над дерзкой смертной богиня.

Перестали люди называть царевну прекрасной, стали называть проклятой. Отвернулись от нее былые почитатели, разбежались слуги и подруги. От частых змеиных укусов пропала красота Антигоны, и стала жизнь ее сплошным кошмаром. Не могли справиться с напастью ни врачи, ни колдуны. Не спасал от змей и отцовский меч, ведь стоило срубить одно чешуйчатое тело, как из головы царевны вырастало новое.

Богатые жертвоприношения устроил отец несчастной, и смилостивилась Гера. Когда пошла Антигона купаться, превратила ее богиня в аиста — птицу, которая ненавидит змей.

Смерть Аякса

Славную жизнь прожил Оилей, смертный сын Аполлона. Довелось ему в молодости участвовать в походе аргонавтов, а в зрелом возрасте примерить корону народа локров. Два сына стали утешением его старости — законный наследник по имени Аякс и сын от наложницы Медонт.

Не отличался Аякс ростом и особой силой, но зато имел буйный и задиристый нрав, отчего частенько приходилось ему драться. Ловкий и храбрый, часто побеждал он более сильных соперников, а когда вырос и освоил военную науку, стал прекрасным воином на страх врагам и на радость локрам.

Вместе со многими другими героями сватался Аякс к Елене Спартанской и, как и все, дал клятву помогать ее будущему мужу. Неудачным для Аякса было это сватовство, ведь другого избрала красавица Елена. Да не в этом горе. Прошло немного времени, и сбежала Елена от мужа в Трою. Тут-то и аукнулась клятва женихов Аяксу. Пришлось ему идти воевать против троянцев. Впрочем, тогда почти никто не предполагал, чем обернется этот поход.

«Война — вот настоящее занятие для героев», — думал он, собирая дружины локров в далекий поход.

Сорок кораблей с отборными воинами привел Аякс под высокие стены Илиона. Надеялись все, что быстро победят греки и со славой и добычей вернутся по домам. Однако по воле богов десять лет длилась кровавая бойня. От ран и болезней погибло множество локров, и среди прочих ушел в Аид и брат Аякса Медонт.

Обходила смерть Аякса, хоть и всегда бился он в первых рядах и прославился он как один из храбрейших греческих воинов. В круговерти боев подружился он со своим тезкой, гигантом Аяксом Теламонидом. Прозвали их Аякс Большой и Аякс Малый. Плечом к плечу дрались они, и не раз прикрывал большой Аякс маленького своим щитом. Да только не дожил Теламонид до победы.

От постоянных потерь озлобился Аякс, стал жесток и потерял страх перед кем-либо. Пройдя через сумасшествие троянской войны, совершив немалые подвиги, стал он без пиетета смотреть на богов-олимпийцев. Да и откуда взяться былому почтению к олимпийцам, если сражались те среди смертных и хоть и губили людей в бою, но и сами оказались уязвимыми. Вдобавок стали понимать герои, что так страшно и долго идет эта война из-за козней богов, и нет-нет, да и проскакивало в мыслях у них непочтительное словцо в адрес небожителей.

Был Аякс одним из тех, кто внутри конской статуи проник в крепость и, убив стражу, открыл ворота Трои. В ту ночь допьяна напилась земля крови убиваемых горожан, и был Аякс не последним заводилой на этом пиру смерти. Никого не щадил он. Искала царевна-прорицательница Кассандра спасения в храме Афины. Издавна существовало право убежища в храмах, и даже самые жестокие убийцы не дерзали обидеть того, кто у алтаря воззвал к богам.

Однако нарушил этот закон Аякс. Оторвал он девушку от статуи богини и прямо в храме надругался над ней. Не смогла богиня защитить просительницу. Лишь отвернулась голова у мраморного изваяния, чтобы не видели глаза богини творившееся в ее доме.

Даже видавшие все головорезы осудили этот поступок Аякса. Хитроумный царь Одиссей вообще рекомендовал казнить святотатца, но никто так и не рискнул тронуть неистового Аякса.

С огромной добычей отплыл он домой, но у берегов острова Эвбея Афина подняла бурю, в которой почти весь греческий флот погиб. Потонул и корабль Аякса, но герой сумел выплыть и добраться до прибрежной скалы. Вскарабкавшись на высокий камень, стал Аякс поносить бранью богов и кричать, что выжил вопреки их воле.

Не стерпел этого Посейдон и обрушил на дерзкого человека свой трезубец. От этого удара раскололась скала, и вместе с ее обломками рухнул в пучину Аякс.

Так погиб человек, дерзнувший бросить вызов богам.

Кеик

Немало роскошных дворцов и прекрасных храмов было на земле Эллады, но всех краше было жилище царя Кеика. На высоком морском берегу построили его искусные зодчие. До того белоснежными были стены дворца, что в солнечных лучах он так сиял, что больно было смотреть на него. На могучих колоннах покоилась крутая крыша, и были те колонны высоки, словно столетние сосны. Мраморные статуи украшали залы, словно солнце сиял в тронном зале золотой трон, а стены были от пола до самого потолка покрыты росписью и резьбой. Всегда был полон дворец гостей, для которых щедрый хозяин ежедневно задавал пиры.

Но великолепнее всего этого убранства был сам владелец дворца — сын утренней звезды царь Кеик. От древнего звездного титана Крия, который не побоялся воевать против Зевса, вел свой род царь. Подобно предку был он горд и наделен необычайной силой, а красотой равен звездному небу.

Взял себе в жены Кеик дочь фессалийского царя Алкиону и устроил в честь этого события праздник. Сотни слуг суетились, чтобы были довольны молодые и их гости. Много дней шло веселье и лилось рекой вино, дрожал воздух от здравиц в честь супругов. Славили гости красоту невесты и силу жениха, соревновались, кто большую хвалу воздаст супругам. Сказал один из них, что подобен царь самому Зевсу. Услышал это Кеик, и улыбнулся. Понравилась ему эта лесть, и воскликнул он:

— Да, я сам Зевс, а супруга моя — сама Гера, небесная царица!.

Но только он произнес это, как обрушился на дворец громовой удар. В сиянии молний вошел в праздничный зал грозный владыка Олимпа. Застыли в испуге гости и слуги, поняв, что разгневала Зевса их похвальба. Лишь один Кеик встал с трона и шагнул навстречу громовержцу. Встретились взгляды бога и смертного, и впервые в жизни отвел взгляд гордый царь.

Мог Зевс одним ударом испепелить потомка титанов, но решил не проливать крови на свадьбе. По иному наказал он людей — превратил Кеика в чайку, а Алкиону — в зимородка.

Аталанта

Никак не мог решить беотиец Схеней, повезло ли ему с дочерью или наоборот. С одной стороны, прекрасна, словно Афродита, ловка и сильна, как Артемида. Да только своевольна и воинственна, словно амазонка.

Поставила она условие: пойдет замуж лишь за того, кто ее победит в беге. Причем безоружный жених должен был начать бег первым, а она с копьем пускалась ему вдогонку. Сможет уйти от погони претендент на ее руку — сыграет свадьбу, не сможет — жизнью заплатит за сватовство.

Не зря же ее назвали Аталантой.

Сначала было немало храбрецов, уверенных в своих силах. Приезжали они веселые, на украшенных колесницах, уверенные, что домой поедут с красавицей-женой. Однако одного за другим догоняла и убивала их Аталанта. Погрузились в траур дома соседей, потерявших сыновей в состязании. Пошла дурная слава о дочери Схенея, и иссяк поток желающих посвататься.

Вот и гадает отец, как такую своевольницу замуж отдать? А ведь идут годы, еще немного — и останется она никому не нужной старой девой, себе на горе и отцу на позор. Вдруг прервал его размышления стук копыт.

— Неужто новый жених приехал? — встрепенулся хозяин, когда въехала во двор колесница с юношей, который, легко спрыгнув на землю, учтиво приветствовал Схенея. Представился путник, оказавшийся Гиппоменом, которого также называли Меланионом. Следуя закону гостеприимства, усадил старик гостя за стол. Принесли слуги мясо, хлеб и вино, пообедали мужчины, а после пришло время и о деле поговорить.

— Отдашь ли дочь замуж? — поинтересовался гость.

— А взять сможешь? — грустно улыбнувшись, ответил отец. — Знаешь ли про условие, которое дочь выставила?

— Знаю!

— И не боишься? Подумай хорошо, стоит ли рисковать головой? — попытался отговорить гостя Схеней.

— Двум смертям не бывать, а ради такой красавицы и рискнуть можно — пошутил в ответ Гиппомен.

— Ну, как знаешь! Оставайся ночевать, а завтра побегаете. Хотя если вдруг передумаешь, никто тебя не осудит.

Прошла ночь, и вышел юноша на дорогу, где его уже ждала Аталанта, поигрывающая копьем. Показала она гостю дорогу, по которой бежать придется, объяснила, где финишная черта.

Был силен Гиппомен, умел бегать, но сейчас рассчитывал он не на быстроту своих ног, а на хитрость. Прежде чем ехать к Схенею, обратился он за помощью к Афродите, прося о помощи. Откликнулась богиня и подарила ему три золотых яблока. Знала бессмертная, что падки женщины на золото и украшения, и потому повелела жениху бросать по яблоку на землю, едва настигнет его Аталанта.

Вот и начались соревнования. Первым помчался жених, потом, отсчитав положенное время, рванула за ним и девушка. Если бы разрешали женщинам в Олимпийских играх участвовать, то несомненно, была бы Аталанта увенчана лавровым венком победителя. Но нельзя ей появляться на священной земле Олимпии, потому бежит она у своего дома наперегонки с женихом.

Хоть и оторвался в начале парень от нее, но быстро сокращается расстояние между бегущими. Вот уже оцарапал наконечник копья спину Гиппомена, но подбросил он над собой драгоценное яблоко. Полетело оно, сверкая, под ноги Аталанте, покатилось по земле, отбрасывая солнечные зайчики. Остановилась девушка, подняла яблоко. Со всех сторон оглядела, любуясь нездешней красотой, а жених в это время успел далеко отбежать. Улыбнулась Аталанта, и снова пустилась в погоню. Опять настигла она парня, но снова он бросил на дорогу яблоко. Как могла девушка не поднять сокровище? Опять остановилась, но лишь на мгновение. Вот она снова бежит, а в левой ладони два золотых фрукта зажаты, при каждом шаге сталкиваясь и мелодично позвякивая.

Вышел на финишную прямую жених, но и Аталанта почти настигла его. Тогда уронил Гиппомен последнее яблоко, и невольно замедлила шаг преследовательница. Не останавливаясь, нагнулась она и подхватила яблоко, но и этой малой отсрочки хватило Гиппомену, чтобы достичь финала.

Так с помощью богини победил жених. Пышную свадьбу сыграли молодые, но забыл радостный Гиппомен отблагодарить богиню. Обиделась Афродита на неблагодарность человека и отомстила. Когда были молодые в храме Кибелы, наслала на них богиня любви страсть, и не смогли они сдержаться. Возлегли прямо в храме, оскорбив тем самым его хозяйку. За такое разгневанная Кибела превратила Гиппомена и Аталанту во львов, которых после запрягала в свою колесницу.

Смертные возлюбленные Зевса

Мало кто помнит что-либо, кроме имени о первой из смертных женщин, ставшей возлюбленной Зевса. Звали ее Ниоба, и родила она первого на земле полубога-героя, названного Аргосом. Стал он правителем одноименного города и родоначальником славной династии царей и героев, очистивших Пелопоннес от чудовищ.

Затем полюбил Зевс внучку Аргоса по имени Ио. Однажды, когда был он с девушкой, внезапно появилась Гера и, чтобы скрыть от жены свою интригу, превратил бог Ио в белую корову. Однако заподозрила обман богиня и попросила супруга подарить ей прекрасное животное. Крониду ничего не оставалось, как только исполнить просьбу жены.

Приставила Гера к корове стража, многоглазого великана Аргуса и велела тому неотступно следить за Ио. Зевс же отправил Гермеса похитить корову. Не смог этого сделать Гермес тайно, тогда вступил в бой и убил Аргуса камнем, а Ио освободил.

Разозленная Гера послала вслед за Ио слепня, приказав нещадно жалить корову, а глаза своего покойного слуги перенесла богиня на павлиний хвост.

Ио, преследуемая слепнем, пробежала через всю Грецию, переплыла пролив Босфор и, пересекши всю Азию, пришла в Египет. Тут вернулся к ней прежний образ, и на берегах Нила родила она сына от Зевса, которого назвала Эпафом. Стал Эпаф египетским царем, а его дочь Ливия — супругой Посейдона, от которого родила двух мальчиков-близнецов: Агенора, царя Финикии, и Бела, царя Египта.

Стали потомки Ио родоначальниками египетских, финикийских, фиванских и аргосских героев, самым великим из которых были Геракл и Дионис.

Красавица Европа

Славны финикийские города Тир и Сидон, что стоят на восточном побережье Средиземного моря. По всему миру спешат караваны сидонских купцов, по всем морям мчатся быстрые финикийские корабли с разными товарами. Богаты города, окружены непреступными стенами. Силен царь Финикии Агенор, полна его казна, многочисленно войско. Тремя храбрыми сыновьями наградили его боги и дочерью Европой, красивой, словно цветок лилии.

Увидел однажды эту девушку Зевс и полюбил. Обернулся гигантским быком, лег на морском берегу на пути у Европы, когда вышла та с подругами гулять. Красив бык, сияет его шерсть, а сам ласков и ничуть не страшен. Погладила его девушка, а потом решила на его широкую спину сесть, перед подругами покрасоваться. Да только едва залезла Европа на быка, как встал тот во весь свой немалый рост и бросился в море. В страхе схватила его девушка за рога, а бык все дальше от берега уплывает. Вот уже в открытом море он со своей наездницей. Доплыл с девушкой до острова Крита, где обернулся человеком. Стала Европа женой бога, и жили они на острове не зная беды. Родились тут у нее и Зевса три сына: Минос, Радаманф и Сарпедон. Однако, когда подросли дети, оставил Зевс Европу и вернулся на Олимп. Женщину же взял в жены критский царь Астерион, который усыновил детей Зевса, а умирая, передал власть над островом Миносу. Превратил новый царь остров в сильнейшее государство в мире, построил новые города и установил законы. Создал военный флот и заставил многих царей платить дань.

Радаманф отправился в Беотию, где стал царем. Там он прославился мудростью и честностью. После смерти почтил Аид его справедливость и сделал судьей в царстве мертвых.

Младший из братьев, Сарпедон, переселился в Ликию, где стал царем. Долгую жизнь прожил он, и говорили, что пережил он три поколения людей.

Даная

Печальным вышел от оракула потомок Эпафа, гордый Акрисий, царь древнего города Аргоса. Получил он пророчество, что убьет его собственный внук, сын дочери Данаи. Решил он, что сможет избежать такой судьбы, если никогда его дочь не познает мужа. Приказал он глубоко под землей построить неприступные покои из камня и бронзы, куда и заточил Данаю. Но разве может человек противиться судьбе? Узнал о красоте Данаи Зевс, золотым дождем просочился в ее спальню, и родила царевна в положенный срок мальчика, которого назвала Персеем.

Когда об этом узнал Акрисий, то приказал он посадить роженицу с отпрыском в деревянный ящик и бросить в море. Так и поступили верные слуги. Только разве может вот так бесславно погибнуть полубог? Ветром и волнами прибило ящик к берегам острова Серифос. Нашел Данаю брат местного царя Диктис, освободил и отвел к брату. Приютил царь Полидект аргоскую царевну с сыном.

Когда Персей вырос, то совершил немало подвигов, самым великим из которых было убийство Горгоны Медузы, чудовища, чей взгляд превращал людей в камень. Прожил он долгую и полную приключений жизнь, основал город Микены и был царем Тиринфа. Дал жизнь шести сыновьям, от которых произошли многие царские роды в Греции и Персии. Своего же деда Акрисия Персей действительно убил, хоть и случилось это не по его воле. Участвовал герой в соревнованиях по метанию диска и случайно попал диск Персея в деда, который был среди зрителей. От удара старик и умер. Так сбылось предсказание.

Был у Персея-медузоубийцы сын Электрион, который выдал свою дочь Алкмену замуж за племянника Амфитриона. Храбр был Амфитрион, красива его супруга, но не этим прославились они. Однажды, когда воевал Амфитрион вдали от родных Фив, к его жене явился Зевс, принявший образ её мужа. Провел он ночь с женщиной, и не обнаружила она подмены, а на следующее утро вернулся домой Амфитрион. Удивился он, что не отреагировала на его появление любимая, но еще больше удивился, узнав, что он уже со вчерашнего вечера дома. Обратился царь к всезнающему слепому прорицателю Тиресию, чтобы тот объяснил, как такое возможно, и тогда узнал правду.

Родила Алкмена двух сыновей: Алкида от Зевса и Ификла от Амфитриона. Пришло время, и взял Алкид себе другое имя — стал называться Гераклом. Выполнил он задумку своего отца, очистил землю от древних чудовищ и вместе с Дионисом убил гигантов. Не осталось больше никого из детей Геи, кто угрожал бы миру людей и богов-олимпийцев. Поэтому стала Алкмена последней смертной женщиной, к которой снизошел великий Зевс.

Часть 4. Герои Эллады

Тиресий

Весенним утром по едва заметной среди высоких трав тропинке быстрым шагом шел в сторону Фиванской крепости рослый юноша в пастушьей одежде. Внезапно что-то привлекло его внимание, и парень, остановившись, стал всматриваться в кусты, раскинувшиеся у обочины. Больше всего увиденное напоминало две серебряные ленты, кружащиеся в танце под порывами ветра. Однако, присмотревшись, он заметил венчающие эти ленты плоские треугольные головы. Змеи! Крупные и явно опасные, с длинными клыками в широко распахнутых пастях. Зрелище их игры завораживало и манило, взгляд молодого пастуха остановился, и он наблюдал как зачарованный за извивающимися длинными телами. Он буквально впал в транс и выронил из рук кувшин, который нес домой. Звон разбившейся посуды стряхнул очарование, и парень снова смог соображать здраво. Он хорошо знал, насколько опасны гады, так как редкий год проходил без того, чтобы от ядовитых змеиных укусов не погиб кто-то из его земляков.

Оглянувшись по сторонам, пастух нашел длинную и тяжелую палку, подобрав которую он осторожно двинулся в сторону змей. Те, занятые собой, не обращали внимания на парня, благодаря чему Тиресий благополучно подобрался к ним и обрушил удар на голову ближайшей змеи. Не останавливаясь, он сразу же хотел убить и вторую змею, но осуществить свой замысел не сумел.

Яркая вспышка ослепила его, ноги и руки внезапно ослабли, и пастух бессильно рухнул на землю.

Несколько мгновений он в страхе ожидал, что оставшаяся змея бросится на него. Однако ничего не происходило. Наконец, зрение вернулось к испуганному парню, и он осмотрелся. Змей не было видно, так что, видимо, его удар оказался не смертельным, и оба гада благополучно уползли. Судя по положению солнца, он провел на земле несколько часов, хотя и не заметил этого.

Быстро вскочив на ноги, юноша сделал несколько быстрых шагов и остановился, поняв, что что-то с ним не так. Несколько минут он пытался понять, что же ему не нравится, и вдруг осознал, что же с ним произошло. В ужасе он принялся ощупывать себя руками, потом спешно скинул одежду и повторил процедуру. Убедившись в реальности своего дикого предположения, он издал крик и, обхватив голову руками, сел на землю. Тело била крупная дрожь, а из горла раздавался толи смех, толи рыдания.

Оказалось, что не на простых змей напал в тот день Тиресий, а на обладавших магическим даром детей Геи, справлявших свою свадьбу. Ударив змеиную невесту, сам пастух превратился в девушку.

Лишь после заката решился пастух вернуться домой. Опасался он, что не признают его родители, но его матерью была нимфа Харикло, подобно всем своим соплеменникам способная видеть внутреннюю суть вещей. Узнала она своего ребенка в новом облике, поняла что случилось. Воззвала она к своей подруге, богине мудрости Афине с просьбой о помощи.

Подсказала богиня, что вернется мужское тело Тиресию, если сумеет он снова найти тех чудесных змей и ударит змея-жениха. Только была одна сложность: лишь раз в семь лет сходились дети Геи для своих любовных игр. Так что семь лет пришлось провести пастуху в женском теле, прежде чем смог снова стать самим собой.

Как один камень, сорвавшийся с горы, цепляет другой и становится причиной лавины, так и метаморфоза Тиресия привела к новым необычным событиям.

Поспорили божественные супруги Зевс и Гера, какому полу больше достается удовольствия от любви. Так как побывал Тиресий и мужчиной, и женщиной, то обратились олимпийцы к нему как к арбитру.

Ответил смертный богам, что если разделить все наслаждение на десять частей, то только одна часть достается мужчине, а остальные девять получают женщины. Из-за этого ответа проиграла Гера спор, и, разозлившись, ослепила судью. Однако Зевс взамен наделил его даром видеть будущее и долголетием, а Афина Паллада подарила кизиловый посох, с помощью которого он мог идти также уверенно, как и зрячие.

Получив подарок от Зевса, стал Тиресий прорицателем, начал открывать людям грядущее, превратился в советника царей. Прожил он столько, что сменились на земле семь поколений, и приобрел великую мудрость, благодаря которой подружился с мудрым кентавром Хироном.

Мидас

Жил некогда в солнечной Фригии крестьянин по имени Гордий. Не был он ни молодым, ни старым, ни богатым, ни бедным. Родителей у него уже не было, а жены пока еще не было. Год за годом обрабатывал он свое поле, и жизнь его текла размеренно и спокойно.

Однажды он закончил пахать и уже запряг волов в телегу, чтобы ехать домой, как внезапно из поднебесья бесшумно спустился орел и приземлился на оглоблю. Сначала подумал крестьянин, что сейчас тот взлетит и исчезнет, но царственная птица сложила крылья и не собиралась улетать. Тогда понял Гордий, что это знак, ведь орел — птица Зевса. Решил фригиец, что домой можно не спешить, все равно там никто его не ждет. Поэтому погнал он волов к ближайшему городу Тельмессу, где был оракул, чтобы спросить предсказателя о значении знамения.

Всю дорогу сидел на упряжке орел не шелохнувшись, словно превратившись в изваяние. Наконец достиг Гордий городских ворот, и тут птица широко расправила крылья. В это время выходила из ворот молодая жрица-прорицательница. Увидев орла, она тут же подошла к Гордию и начала расспрашивать, как получилось, что крылатый хищник не улетает при виде человека. Услышав историю Гордия, она заявила: «Это явный знак, поданный тебе богами. Нужно немедленно принести жертвы Зевсу!» Крестьянин согласился с ней, и тогда девушка вызвалась отправиться с ним в храм и помочь правильно выбрать жертвы. Понравилась решительная прорицательница Гордию и поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, предложил он черноволосой фригийке выйти за него замуж. Та, видя будущее, не стала отказывать Гордию, пообещав, что сразу после жертвоприношений, смогут они сыграть свадьбу.

Пока разговаривал крестьянин с жрицей, во дворце неожиданно скончался царь Фригии. Поскольку не оставил он потомства, начали совещаться вельможи, кому отдать трон. Внезапно в чистом небе громыхнул гром, и городской оракул, выйдя из храма, громко закричал: «Фригийцы, ваш новый царь приближается со своей невестой, сидя в воловьей повозке!»

Никто не понял этих слов, но передавали горожане их от дома к дому, так что вскоре все жители поспешили на центральную площадь, чтобы обсудить произошедшее. Поэтому когда повозка Гордия въехала на площадь Тельмесса, оказался крестьянин окружен множеством людей. Всеобщее внимание привлек сидящий на оглобле орел, и решили жители, что это, знак указывающий на будущего владыку. Поэтому единодушно признали они Гордия своим царем. Как только объявили они это решение, орел взмыл в небо и, сделав круг над городом, исчез.

Так по воле Зевса за один день превратился Гордий из простого крестьянина в царя. Не ждал он этой чести, но на всех живущих есть у богов свои замыслы. Так что никто из смертных не может знать, где и кем будет он через десять лет.

В знак благодарности посвятил новый правитель свою повозку Зевсу и вместе с упряжью, которую он особым узлом привязал к оглобле, отдал в храм. Тогда объявил оракул, что тот, кто сможет развязать этот узел, станет правителем всей Азии. Почти тысячу лет хранилась эта упряжь в городе, и многие пытались развязать ее, но никому не удавалось это сделать. Попробовал это сделать и великий полководец Александр Македонский, но также неудачно. Тогда македонец выхватил меч и разрубил гордиев узел. Так достиг он результата, но не решил поставленной давно умершим царем задачи. Поэтому хоть и покорил Македонский Азию, но недолго просуществовало его государство.

Гордий переименовал город в свою честь и много лет правил Фригией. Не отличался он воинственностью, но за годы его власти разбогатело государство, так как заботился он о купцах и безопасности торговых караванов. Поэтому под его эгидой были проложены торговые маршруты из богатой Трои в Азию. Фригийские воины обеспечивали безопасность путников, а те платили подати, пополняя казну.

Долгие годы правил Гордий, и всё ему удавалось. Но только одного ему не хватало для полного счастья: не было у него сыновей, которым можно было бы передать в наследство царство. В конце концов, принял он решение усыновить достойного юношу, который смог бы сменить его на троне.

Вскоре в его страну прибыл необычный караван. Вместо купцов в нем были воины, а вел их Мидас, вождь македонского народа бригов, которых также называли мосхами.

Был Мидас хорошо известен по всему миру. Еще когда он младенцем лежал в колыбели, с ним произошел такой случай: к его голове прибежали муравьи и принесли пшеничные зерна, которые сложили у губ ребенка. Тогда прорицатели истолковали произошедшее как знак, предвещающий Мидасу богатство. Когда Мидас подрос, его стал обучать великий певец и мистик Орфей, который открыл ученику не только законы музыки, но и многие тайны мироздания.

Вокруг своего дворца Мидас велел посадить сад, состоявший из множества прекрасных розовых кустов. Однажды в этот сад забрел пьяный сатир Силен, который сопровождал бога виноделия Диониса, но заблудился по дороге. Не найдя выхода из сада, сатир заснул прямо среди цветов, где наутро был найден слугами. Еще не протрезвевшего незваного гостя связали и привели к царю.

Мидас радушно встретил Силена и пять дней обильно угощал, а тот в ответ рассказывал различные забавные истории, случившиеся с ним и его другом и учеником — богом Дионисом. Наконец дал царь своему гостю почетный конвой и отправил в лагерь Диониса.

В благодарность за заботу о его друге пообещал бог исполнить любую просьбу Мидаса. Долго не раздумывая, тот попросил, чтобы все, к чему бы он ни прикоснулся, превращалось в золото.

— Зачем тебе столько желтого металла? — удивился Дионис.

— Дарит золото власть, привлекает новых друзей и слуг, укрепляет города и расширяет границы стран. Делает богатство человека счастливым! — ответил Мидас.

— Неправ ты, смертный, только пьянящее вино делает всех счастливыми, золото же годиться лишь для безделушек. Впрочем я исполню твое желание, только смотри, как бы не пожалел ты о своем выборе…

— Не пожалею!

Взял Дионис Мидаса за руки, произнес какие-то слова, и вспыхнуло сияние вокруг них. Затем обратился бог к человеку:

— Вот и все. Опробуй свой дар!

Мидас прикоснулся к стволу стоявшего дерева и от его ладони побежали золотые паутинки. Мгновение, и оплели они все дерево, покрыли листья, и через минуту вместо зеленого ясеня стояла его золотая копия.

— Ты доволен? — поинтересовался бог.

— Конечно! — ответил царь.

Многократно поблагодарив бессмертного, отправился Мидас домой.

Посмотрев ему вслед, Дионис сказал, обращаясь к своим спутникам:

— Мне кажется, что сам над собой сыграл весьма невеселую шутку этот человек, а впрочем, ладно, каждый сам определяет, что для него благо, а что — зло. Только чую, скоро мы снова увидим этого любителя золота.

Счастливый Мидас вернулся в свой дворец и приказал готовить пир в честь его нового дара. Сам же принялся прохаживаться по дворцу, превращая то одну, то другую вещь в золото. Наконец, когда вокруг царя благородного металла стало больше, чем дерева и камня, утомился он и отправился в трапезную подкрепиться.

Слуги расстарались, и стол ломился от явств, но едва брал Мидас в руку блюдо, как оно вместе с содержимым превращалось в золото. Сначала засмеялся царь, рассматривая золотую баранью ногу, но вскоре ему стало не до смеха. Хватал он одно блюдо за другим, но обращались они в благородный металл. Получилось, что не мог царь ничего ни съесть, ни выпить. В ужасе осознал он, что став самым богатым человеком в мире, одновременно обрек он себя на ужасную смерть от голода и жажды. И едва он это понял, как почувствовал страшный голод.

Осознал правитель, что есть простые вещи, которые гораздо ценнее любого богатства. Снова бросился он к Дионису и умолял бога вернуть все обратно. Рассмеялся Дионис, но выполнил просьбу. Велел он Мидасу омыться в водах протекавшей рядом реки, и когда царь вышел на берег, пропал его дар.

С того самого времени трижды обдумывал каждое свое решение Мидас и стал пользоваться славой рассудительного и спокойного человека. Однако это не спасло его от врагов. Македонский царь Каран пошел на него войной, и поняв, что не сможет победить, решил Мидас переселиться со своим народом на новое место. В поисках подходящей земли пришел Мидас во Фригию, где был доброжелательно встречен постаревшим Гордием. Познакомившись поближе, решили цари, что поселятся люди Мидаса во Фригии, а он сам станет наследником Гордия.

Так и произошло. Сменил Мидас старого царя и правил Фригией до самой своей смерти.

Кадм, убийца дракона

Когда Зевс похитил Европу, отец девушки послал на её поиски сыновей Кадма, Фойника и Килика, приказав не возвращаться, пока не найдут сестру. Взяв с собой отряды верных воинов, царевичи отправились в разные стороны.

Переправившись через море, Кадм искал сестру в Греции, но никто не мог ему сказать о ее судьбе. Тогда он решил отправиться в Дельфы, чтобы спросить всезнающего оракула. Однако там устами пифии Аполлон повелел Кадму прекратить поиски сестры и не беспокоиться о ее судьбе. Вместо этого царевич должен был выйти из города и идти на восток, пока не встретит на дороге корову, а после следовать за ней, пока та не ляжет на землю. Когда это случится, Кадм должен закончить свой путь и на этом месте основать город.

Услышав волю олимпийцев, герой покинул Дельфы и вскоре встретил корову, которая привела его на плодородную Аонийскую равнину. Тут на берегах полноводного источника корова легла, а потом исчезла.

Возблагодарив богов, Кадм со спутниками приступили к работе, но вдруг на шум из глубокой расселины в земле вышел дракон. Чудовище уже давно жило рядом с источником и появлению людей вовсе не обрадовалось. С ревом и шипением гигантский змей кинулся на пришельцев. Воины схватили мечи и копья, подняли щиты и вступили в бой. Однако бронзовое оружие лишь гнулось о шкуру дракона, тот же сбивал людей с ног ударами хвоста, рвал их когтями и зубами. Видя, что оружие бесполезно в борьбе с драконом, Кадм схватил тяжелый обломок скалы и обрушил его на голову чудовища. Получив такой удар, дракон зашатался и без сил упал на землю. Проклял он человеческим голосом своего убийцу и умер.

После этого славного боя к Кадму явилась богиня Афина, которая предрекла воину великую славу и царский трон, а затем посоветовала посадить зубы дракона в землю. Герой так и поступил. Как только он засеял поле смертоносными семенами, сразу же проросли они. Но не трава или деревья выросли, а появились из земли прекрасные воины в полном вооружении.

Подсказала Афина, что увидев, как мало с Кадмом людей, нападут они на своего творца и захотят подчинить себе.

Поэтому незаметно должен был Кадм метнуть в центр растущего воинского строя камень. Решат зубы дракона, что напали на них, но не увидят врага. Тогда подумает каждый из них, что это его сосед нанес предательский удар. Начнут воины драться друг с другом. Погибнут в этой битве все слабые, а немногие выжившие поймут, что не смогут биться против дружины Кадма и станут для него верными слугами.

Так и произошло. Едва «зубы дракона» смогли оторвать стопы от почвы, как начали сражение между собой. Долго сталкивались щиты и звенели мечи, пока не осталось в живых лишь пятеро самых искусных бойцов. Тогда вложили они оружие в ножны и заключили союз между собой, а потом заключили договор с Кадмом. Построили они крепость, названную в честь вождя Кадмеей, а вскоре вокруг твердыни вырос многолюдный город — семивратные Фивы.

За победу над змеем щедро наградили олимпийцы Кадма. Дал ему громовержец в жены богиню Гармонию. Хоть и богиней была она, но считалась незаконнорожденной, так как ее мать была женой Гефеста, но отцом Гармонии был Арес. В наказание за этот позор создал Гефест для жены прекрасное ожерелье, которое должно было приносить беду всем своим обладательницам. Но о тайном свойстве богатого украшения, кроме него, никто тогда не знал. Сменив нескольких хозяек, досталось это ожерелье Гармонии. Саму же ее решили боги услать подальше от Олимпа, чтобы не вспоминать при виде девушки о некрасивой истории. Поэтому и отдал ее Зевс в жены Кадму.

Свадьба смертного и богини была такой, что и века спустя вспоминали ее люди. Все олимпийские боги посетили её, одарив новобрачных бесценными дарами.

Прошло несколько лет, и стали Фивы богатым и многолюдным городом. Со всех стран переселялись люди под защиту царя Кадма, который установил справедливые законы в своих владениях. Фиванская армия не знала себе равных, и никто не решался напасть на город.

Родились в царской семье дочери Автоноя, Агава, Ино, Семела и сын-наследник Полидор. Казалось, не было счастливее на земле человека, чем Кадм. Однако не знал царь, что не приносят счастья людям браки с бессмертными. Забыл он и о предсмертном проклятии змея, а ведь слова умирающего имеют страшную силу.

Прошли хорошие годы, и ушло счастье от постаревшего Кадма. Пришлось ему своих детей хоронить. Сначала погибла Семела, которую полюбил Зевс. Родила она царю богов сына Диониса, но узнала об этом ревнивая Гера и погубила царевну. Страшной смертью умерла дочь Кадма.

Стала Ино кормилицей для осиротевшего Диониса, а ее муж Афамант стал воспитывать его со своими сыновьями Меликертом и Леархом. Разгневалась за это на них Гера и наслала безумие. Застрелил из лука в припадке отец Леарха, а Ино бросилась в море со своим родным сыном Меликертом.

Едва снял царь траур, как вновь пришлось его одеть. Не поверила Агава в божественное происхождение своего племянника Диониса, обидела его глупыми словами. Рассердился юный бог и поразил ее безумием. Приняла она сына своего Пенфея за льва и убила. Когда пришла в себя и поняла, что натворила, покинула она навсегда родной город.

Старшая дочь Кадма Автоноя стала женой Аристея, сына Аполлона. Родился у них сын, названный Актеоном. Сильным и ловким юношей вырос он. Сам мудрый Хирон стал его наставником. Однажды охотясь в горах, услышал он женский смех и пошел взглянуть, что происходит. Оказалось, что это Артемида купается в реке, играя с нимфами. Вместо того чтобы тихо удалиться, стал юноша подсматривать за обнаженной богиней. Заметила это Артемида и превратила парня в оленя. Внезапно увидев перед собой зверя, охотничьи собаки Актеона кинулись на него и разорвали живьем, не признав хозяина в оленьей шкуре.

Так лишился Кадм и дочерей, и внуков.

Сломили эти беды постаревшего царя. Передав власть над Фивами сыну, удалился он с женой в изгнание. Дойдя до Иллирии вспомнил он о проклятии дракона и воскликнул: «Не наказывают ли меня боги за убийство того змея? Если за его гибель меня карают боги так тяжко, не лучше ли мне самому превратиться в змея?!»

Как только произнес он эти слова, выросла чешуя на его теле, и превратился он в змея. Не захотела оставить мужа Гармония и обратилась к богам, чтобы они и ее превратили в змею. Не отказали ей боги. Так и закончили в змеином образе свою жизнь герой с богиней.

Персей

Старше богов-олимпийцев был титан Форкий, но не стал он бороться с Зевсом за власть над миром. Полюбил он морскую глубину и чудеса, что таятся в водной пучине, и ради них оставил земную поверхность. Стал Форкий морским титаном и там, в черных бездонных пропастях, нашел себе жену — титаниду Кето. Стали супруги повелителями страшных для моряков и прибрежных жителей морских бурь.

Родились от этого союза многочисленные дети. Одни — страшные, как морской шторм, другие — прекрасные, как море в штиль. Однако среди всех порождений Форкия красотой и статью выделялись три сестры, прозванные горгонами (грозными): быстроногая Эвриала, могучая Сфено и прекрасная Медуза. Были у морского титана и другие три дочери — грайи, родившиеся седоволосыми старухами с лебедиными шеями. На всех трех грай был лишь один глаз, который они передавали друг другу по очереди.

Не знали горя юные горгоны, проводили время в играх и развлечениях, летая по всему миру. Радовала глаз титанов их красота и мощь, любовались солнце и луна, видя прекрасных титанид. Только не одни титаны красоту любят. Обратил внимание на Медузу сам колебатель земли Посейдон, решил грозный бог, что станет она ему женой. Да только отказала богу титанида.

Увидела Медузу и Афина. Посчитала могучая дочь Зевса горгону своей соперницей, ведь не уступала та богине ни красотой, ни силой. Недаром же само имя Медуза означает Повелительница. Вот и решила Паллада, что тесен мир для них двоих, а потому должна исчезнуть горгона.

Не знала титанида о нависшей над ней угрозе, продолжала дразнить богов своей красотой. Не выдержал Посейдон. Черногривым конем вышел из моря, черной тучей кинулся к титаниде. Почуяла беду Медуза, бросилась в бой, да как бороться с тучей? Обвивает туман девичье тело, обволакивает… Кинулась бежать титанида. Помчалась так, что обогнала бы ветер, если бы тот с ней соревноваться задумал. Да только не отстает Посейдон. Догнал он горгону и силой овладел ею.

Кинулись на помощь сестре Эвриала и Сфено, но не успели. На полпути восстала перед ними Афина в своем боевом облачении. Копьем и щитом остановила она горгон. Не смогли дочери Форкея справиться с богиней. Одолела их дочь Зевса и хоть не смогла убить, но навсегда лишила сил.

Обессиленную после встречи с Посейдоном Медузу Афина унесла на край живого мира, к границам Тартара. Туда, где никогда не светит солнце, где нет птиц и цветов, где лишь змеи и чудовища живут во тьме среди суровых скал, забросила тело соперницы богиня.

Много лет пролежала там во мраке Медуза. Померкла в темноте ее красота, превратились прекрасные волосы титаниды в змей, отросли клыки, а кожа покрылась змеиной чешуёй. Стала чудовищем некогда прекрасная девушка.

Не меньше изменилось и сердце горгоны. От обиды и боли окаменело оно, налилось черной злобой на богов и их мир. Потеряло бессмертие тело титаниды. Вся сила ее, вся жгучая ненависть собрались в глазах Медузы. Стал взгляд ее смертельным для всего живого — кто взглянет в бездонные глаза горгоны — окаменеет. Стала Медуза смертоносной и безжалостной.

Осознав свою новую силу, пыталась взлететь Медуза на Олимп, чтобы уничтожить богов, но окружил Зевс гору молниями. Не смогла горгона прорваться сквозь жгучую завесу, выместила свою ненависть на беззащитных людских городах.

Поселились сестры горгоны в пещере на берегу мирового океана. Лишь изредка стали возвращаться в мир живой жизни. Каждое такое возвращение стало ужасом для людей, ведь где пролетала Медуза — ничего живого не оставалось. Все обращала она в камень.

Стали матери именем горгоны пугать детей, стали люди ненавидеть Медузу и желать ей смерти. Не забыли и боги о силе Медузы. Готовились олимпийцы к великой битве с гигантами и не хотели, чтобы объединились все их враги. Так что должна была погибнуть Медуза, но не хотели боги сами с ней сражаться. По воле Зевса пасть должна она была от руки полубога-героя.

Пришло время, и появился такой герой в городе Аргосе.

Проник золотым дождем в покои царевны Данаи громовержец, и родился мальчик, названный Персеем. Опечалился царь Акрисий, ведь было ему предсказано, что его убьет родной внук. Чтобы спасти собственную жизнь, приказал он посадить роженицу с младенцем в деревянный ящик и бросить в море. Отнесли волны ящик к берегам острова Серифос. Там нашел Данаю брат местного царя Диктис и отвел к брату. Приютил у себя царь Полидект аргоскую царевну с сыном. Прошли годы, вырос Персей, а Полидект овдовел. Решил царь взять в жены Данаю, но опасался свататься, так как не любила его гостья. Тогда решил он, что силой заставит женщину выйти за него замуж, однако для этого нужно было избавиться от Персея, который стал бы защищать мать.

И вот надоумили Афина и Гермес царя отослать юношу куда-нибудь подальше, на трудный и опасный подвиг. Стал думать царь, что бы поручить молодому герою. Однажды на пиру сказал царь приближенным, что нуждается в их помощи, так как решил вызвать на состязание в колесничных гонках Эномая, царя Писы. Наперебой стали гости предлагать царю своих коней и любую помощь, а Персей добавил, что не пожалеет для благодетеля ничего. И ради красного словца добавил, что если Полидекту понадобится, то и голову горгоны Медузы принесет ему.

Сказал юноша в запале, но услышал царь и приказал выполнить хвастливое обещание. Пришлось юноше собираться в дорогу, ведь никто его за язык не тянул, сам обещание дал. Теперь отказываться от своих слов поздно.

Немало опытных воинов пытались убить Медузу, но всех она превратила в камень. Ждала бы и Персея подобная участь, но нашлись у него помощники. Сама мудрая Афина и ее хитрый брат Гермес спустились с Олимпа, чтобы позаботиться о своем сводном смертном брате.

Одолжил Гермес Персею свои крылатые сандалии и шапку-невидимку. Также дал он брату волшебную заплечную сумку, в которую можно было положить любую вещь. И неважно, какого размера та вещь будет и сколько весит, все в маленькой сумке помещалось и вес теряло. Но не только для удобства нужна была эта сумка. Даже отрубленная голова Медузы сохраняла убийственную силу своего взгляда, поэтому и надо было надежно скрыть глаза горгоны, чтобы и после смерти она не причиняла беду.

Афина Паллада снабдила героя медным щитом, отполированным, словно зеркало. Научила она брата смотреть в бою на отражение врага, чтобы не столкнуться с Медузой взглядом.

Теперь был готов Персей сразиться с горгоной, но прежде чем вступить в бой, её еще предстояло найти. Не знали боги, где обитает чудовище, зато сумел Гермес найти дом старух грай. К ним сначала и отправился Персей. Подсказал бог, что на троих лишь один глаз есть у старух и если его отнять, то дочери Форкида выполнят любое желание, лишь бы вернуть зрение.

Поступил по совету бога Персей, невидимым зашел к грайям и, дождавшись момента, когда одна из них передавала глаз сестре, похитил его. Кинулись старухи на обидчика, но как им слепым за юношей угнаться? Лишь расшибли себе головы о скалы, лишь содрали в кровь руки и ноги… Поняли они, что проиграли, взмолились о пощаде. Потребовал Персей указать дорогу к Медузе. Задумались старухи. Не хотелось им сестре вредить, но без глаза остаться — значит верную смерть принять. В конце концов, решили они, что своя рубашка ближе к телу, и рассказали, как найти горгону.

Бесшумно прилетел в своих крылатых сандалиях Персей к пещере, где обитали горгоны. Оказалось, что спят смертоносные сестры. Глядя в свой щит, как в зеркало, рассмотрел герой чудовищ. Были их тела покрыты драконьей чешуей, из пасти торчали кабаньи клыки, вместо волос на головах были ядовитые змеи, а за спиной сложены золотые крылья. Узнал герой среди спящих Медузу и, подкравшись, обрушил на ее шею удар меча. Почувствовала опасность горгона, открыла глаза, но больше ничего сделать не успела. С глухим стуком покатилась голова по полу. Схватил ее Персей, спрятал в свою волшебную сумку и быстро умчался прочь, пока не проснулись две оставшиеся горгоны. Осталась лежать на скалах тело Медузы, полилась из страшной раны черная кровь и вдруг вспыхнула огнем. Из этого пламени восстали крылатый конь и воин с золотым мечом в руках. Это были Пегас и Хрисаор, дети Посейдона и Медузы. Пока жива была мать, не позволяла она им появиться на свет, и только после ее убийства они родились.

Персей же со своим страшным трофеем отправился домой. Пролетая над Эфиопией, увидел он на морском берегу жертвенник с прикованной к нему девушкой. Красива была эта жертва, и потому решил сын Золотого дождя спуститься и узнать, что же происходит.

Рассказали ему местные жители, что рассердила царица Кассиопея нереид, похваставшись, что она красивее, чем морские обитательницы. Обидевшиеся нереиды пожаловались отцу — Посейдону, и бог в наказание послал морское чудовище опустошать Эфиопию. Чтобы избавить страну от этой беды, в жертву морскому чудовищу должна была быть принесена царская дочь Андромеда. Поэтому из-за хвастовства жены и был вынужден царь Кефей послать дочь на смерть.

Предложил Персей царю убить чудовище, если тот в награду за этот подвиг отдаст ему в жены спасенную царевну. Согласился отец, и вступил в бой с чудовищем Персей. Одни говорят, что обратил он врага в камень, показав голову горгоны, другие — что своими силами справился герой. Как бы там ни было, одолел Персей и увез с собой красавицу Андромеду.

Вернувшись на остров Сериф, Персей узнал, что его мать вынуждена была спрятаться в храме от притязаний Полидекта, и отправился к царю. Вошел он в тронный зал, где пировал обидчик, и, отвернувшись, достал из сумки голову горгоны. Все, кто видел это, в одно мгновение обратились в камень. Затем вернул Персей Гермесу сандалии, сумку и шапку, а голову Медузы отдал Афине.

Вместе с матерью и женой отправился Персей в Аргос, чтобы увидеть деда, но тот, помня предсказание, сбежал из города. Жители Аргоса же избрали Персея новым царем.

Спустя некоторое время Тевтамид, царь соседнего города Лариссы, устроил спортивные состязания в память об умершем отце. Персей решил принять в них участие и во время соревнования по метанию диска случайно попал в Акрисия, который был среди зрителей. От удара старик скончался, а Персей, узнав, что убил деда, постыдился возвращаться в Аргос. Поэтому он поменялся владениями с соседом и родичем Мегапенфом. Отдал тому Аргос, а взамен взял себе Тиринф и Микены.

Прожил Персей еще много лет. Он стал отцом шести сыновей, воевал во многих воинах, а после того как умер, благодарные люди в его честь назвали созвездие, которое до сих пор украшает северную часть небосвода.

Пигмалион

Прекрасным воином и правителем был царь Бел, сын колебателя земли Посейдона и нимфы Ливии. Первым на земле сумел создать из металла меч, который и стал его оружием. Немало славных поступков совершил он, подчинив своей власти обширные пространства в долине Нила и основав колонию на берегах далекого Евфрата.

Под стать отцу были и два его могучих сына: Египт и Данай, первый из которых стал царем Египта и Аравии, а второй подчинил себе ливийскую землю.

Однако был у Бела еще один сын — Пигмалион, которого не прельщала власть или ратная слава. Еще юношей полюбил он красоту и задумал научиться передавать гармонию живого мира мертвому камню.

Повзрослев, переехал царевич на блаженные берега Кипра, где некогда родилась прекрасная Афродита, и там освоил непростое ремесло скульптора. Пришло время, и научился юноша высекать из камня или вырезать из дерева и кости фигуры, потрясающе сходные с оригиналом. Создал он немало скульптур, которые принесли ему известность по всему миру.

И вот однажды почувствовал он себя способным создать нечто, доселе невиданное. Купил он у ливийских купцов лучшую слоновую кость, местным кузнецам заказал выковать из бронзы новые резцы, формы которых сам придумал. И однажды утром, запершись в мастерской, начал мастер творить. Никого Пигмалион не пускал к себе и сам редко выходил на улицу, даже ночевал он рядом с рабочим местом. Трижды на небе месяц превращался в полную луну, прежде чем закончил свое дело скульптор. Наконец отложил он инструменты и, отойдя в сторону, оглядел свое творение и признал его совершенным. Да и как было не признать, если словно живая стояла перед ним девушка, внешностью подобная богине?

Пока работал, не замечал Пигмалион этой красоты, ведь были у него перед глазами лишь отдельные детали, но теперь, увидев творение своих рук целиком, восхитился и сам не поверил, что смог создать такое совершенство.

Раньше он думал подарить друзьям эту статую или продать, но теперь понял, что не сможет с ней расстаться. С тех пор стал иначе смотреть Пигмалион на земных женщин. Каждую он сравнивал со своей статуей, и больше не казались ему земные красавицы привлекательными.

Полюбил он статую и стал обращаться с нею, как с живым существом: наряжал в дорогие одежды, дарил подарки и дико тосковал, что не может рассчитывать на взаимность.

И вот однажды во время праздника, посвящённого Афродите, Пигмалион взмолился к богине любви, чтобы она дала ему жену, такую же прекрасную, как и его скульптура. Богиня откликнулась и пообещала исполнить просьбу мастера, но не нашлось на всем острове подходящей женщины. Тогда утомленная поисками Афродита просто оживила статую, которая и стала женой Пигмалиона. Так обрел сын Бела свое счастье.

Прожили Пигмалион с женой долгую и счастливую жизнь, а их сын Кинир стал первым царем Кипра и одновременно верховным жрецом Афродиты, в честь которой выстроил богатые храмы во всех городах острова.

Калидонская охота

От Ехидны родилась Фэя, чудовище в виде огромной свиньи, которая поселилась в Кроммионе. Встретив людей, она кидалась на них и убивала. Многих она растоптала или загрызла, пока не поразил ее афинский герой Тесей. От этой свиньи родился гигантский Калидонский вепрь, который стал причиной большого кровопролития.

Произошло это так. Однажды калидонский царь Ойней приносил жертвы богам и забыл при этом почтить Артемиду. Обиделась богиня, оставшаяся без жертвы, и послала гигантского вепря-секача разорить окрестности Калидона. Был он так силен и свиреп, что никто не мог с ним справиться. Разорял он поля, ломал сады и виноградники, и объявил царь большую охоту на зверя и позвал храбрейших воинов из всех окрестных земель поучаствовать в ней. На зов царя откликнулись братья-полубоги Кастор и Полидевк из Спарты, Тесей из Афин, Нестор из Пилоса, Ясон из Иолка, Адмет из Фив и многие другие. Пришла и красавица Аталанта, которую в детстве бросил отец в лесу. Выкормила девочку медведица, а потом ее нашли и воспитали охотники. Стала она непревзойденной охотницей. Возглавил охотников царевич Мелеагр сын Ойнея.

И вот началась охота. Был вепрь не только силен, но и умен. Ловко уходил он от погони, а потом, выбрав момент, разворачивался и сам атаковал преследователей. Сбивал с ног одного охотника, бил клыками другого и снова скрывался в чаще.

Много дней гнали герои зверя, теряли друзей, которых изранил зверь, а еще несколько человек по неосторожности ранили сами охотники. Наконец, смогла всадить стрелу в кабана Аталанта. По самое оперение вошла она в спину секача, но лишь заревел он и продолжил свой бег.

Огромен вепрь, что для него одна стрела? Но капля за каплей течет из раны горячая кровь, вытекают вместе с ней и силы кабана. Уже не так он силен, не так проворен. А охотники следом мчатся, криками себя подбадривают. Вот обогнал зверя Амфиарай из Аргоса, выстрелил из лука и попал в глаз зверю. Ранил дротиком вепря Плексипп, дядя Мелеагра. Понял кабан, что уже не уйти. Решил принять бой. Развернулся и кинулся на людей. Но был наготове царевич Мелеагр, упер свое копье тупым концом в землю, а острие направил в грудь кабана. Страшен был удар, сам себя в ярости насадил вепрь на лезвие. С раной в груди пытался он дотянуться клыками до героя, но лишь глубже входило копье в его тело. И вот пал грозный зверь и испустил дух.

Пришло время делить трофей. Мелеагр, как нанесший смертельный удар, взял себе клыки, а шкуру отдал Аталанте. Однако возмутился Плексипп и себе потребовал половину шкуры. Отказался удовлетворить требование дяди царевич, и тогда тот оттолкнул Аталанту и захватил шкуру. Бросился на обидчика Мелеагр, начался между ними настоящий бой. Поспешили к каждому из них друзья и родственники. Полилась человеческая кровь, смешиваясь на земле с кабаньей. Убил Мелеагр своего дядю Плексиппа и двух его братьев, но не закончились на этом убийства. Чтобы завладеть чудной шкурой, напали на Калидон жители соседнего города Плеврона, и началась настоящая война. Ну а мать Мелеагра, узнав о случившемся, прокляла сына за то, что поднял он оружие на родных. Вскоре сбылось проклятие, и в одном из боев Мелеагр погиб. Так бесславно завершилась славная калидонская охота.

Идас и Линкей

Был у владыки ветров Эола сын Периер, которого избрали жители Мессении своим царем. Были у него два сына — Афарей и Левкипп, которых родила Горгофона, дочь Персея. От Афарея произошли братья Афариды: Идас и Линкей, а у Левкиппа родились дочери Гилаира и Феба. Решили молодые отцы, что должны их дети пожениться, когда вырастут.

В то же время родились в семье спартанского царя Тиндарея двое детей: Полидевк и Кастор. Матерью их была царица Леда, но только Кастору отцом был царь. Полидевка же породил сам Зевс, спустившийся к Леде в виде лебедя.

Вскоре выросли мальчики и превратились в могучих юношей. Был Кастор искусен в военном деле, а Полидевк не знал равных себе в кулачном бою. Называли их люди Диоскурами, что означает «Юноши Зевса». Был при этом Полидевк бессмертен, а Кастор — нет, но не знали они об этом.

Выросли и Афариды. Стал Идас сильнейшим из людей, а Линкей отличался такой остротой зрения, что мог видеть даже то, что под землей находилось. Были они храбры и красивы, словно древние титаны.

Не уступали ни в чем друг другу Афариды и Диоскуры. Прославились они силой и отвагой, немало подвигов совершили. Вместе участвовали они в Калидонской охоте, вместе с аргонавтами за золотым руном ходили…

Пришло время юношам создавать семьи, и похитили Диоскуры у Левкиппа дочерей. Узнав об этом, бросились в погоню Афариды и догнали вскоре похитителей. Чтобы не сходиться с товарищам в бою из-за женщин, решили воины, чтобы девушки сами выбор сделали. Кого изберут золотоволосые, с теми и жить останутся. Думали дети Афарея, что вернутся к ним невесты, но случилось иначе. Выбрала Феба себе в мужья Полидевка, сестра же ее Гилаира предпочла Кастора. Остались ни с чем Идас и Линкей, но не стали силой отнимать девушек.

Решил тогда могучий Идас найти себе другую жену. Обошел он окрестные земли, узнавая о девушках на выданье, и остановил свой выбор на Марпессе, дочери царя Эвена, внучке Ареса. Но не только Идасу понравилась девушка, заглядывался на нее и блистательный Аполлон. Поэтому когда пришел Идас свататься, отказал ему царь Эвен. Однако не привык отступать юный силач и решил похитить красавицу.

Оставалось придумать, как это осуществить, ведь кинется в погоню Эвен, догонит — надо с ним в бой вступать. Победит Идас — осиротеет его невеста, проиграет — снимет царь с него голову. Нельзя им сражаться. Лучше всего сделать так, чтобы не догнал отец похитителя, но славится царь как непревзойденный мастер гонок на колесницах, а о его конях всей земле слава ходит. Задумался Идас, где же взять коней, чтобы обошли они жеребцов Эвена, и вспомнил. Обещал ему как-то морской владыка помощь при нужде оказать. Отправился воин к Посейдону, одолжил у бога крылатую колесницу.

Теперь, не боясь погони, выждал Идас, когда его избранница с девушками-служанками гулять из дому выйдет. Подскочил, одной рукой схватил девушку, затащил на колесницу и помчался вдаль. Запряг свою колесницу Эвен и кинулся следом. Словно вихри несутся его кони, не останавливаясь через ручьи перепрыгивают. Видит царь обидчика, но приблизиться не может. Стал Эвен кнутом своих коней стегать, рванулись те так, что быстроногую лань Артемиды обогнать смогли бы. Но ни на пядь не приблизился царь к похитителю. Долго длилась эта безумная скачка, пока не достиг Идас реки Ликормы. Перелетели кони Посейдона преграду, а кони Эвена перед водой на дыбы встали и отказались дальше скакать. Выскочил царь из колесницы и в ярости заколол своих скакунов, а после сам бросился в реку. С тех пор эту реку стали в память о нем называть Эвен.

Когда Идас с девушкой вернулся домой в Мессену, оказалось что там его уже поджидает Аполлон. Потребовал солнечный бог вернуть Марпессу по-хорошему или он заставит это сделать силой. Не побоялся Идас бога, не затрепетал перед величием олимпийца, ведь и сам он был потомком богов и титанов.

Гордо расправив плечи, встал Идас перед Аполлоном и приготовился к бою. Протянул солнебог руку к девушке, перехватил Афарид его руку, сжал и рванул к себе. Сошлись грудь в грудь бог и Идас, давят друг друга, борются, но ни один победить не может. Как две скалы стоят не шевелясь. Лишь слышно дыхание борцов. Стальными шарам вздулись мышцы Идаса, по сравнению с ним кажется Аполлон хрупким подростком. Только обманчива видимость — несгибаем сын Зевса. Стоят друг друга бойцы.

Собрались на высоком Олимпе бессмертные боги, любуются поединком. Но решил Зевс вмешаться и остановить бой. Не захотел громовержец, чтобы один из его потомков другого победил. Слетела с неба вестница богов Ирида-радуга, передала повеление владыки мир: «Пусть сама Марпесса выберет себе мужа! Кто же из соперников не покорится выбору, тот будет низвергнут в Тартар».

Отступили Идас и Аполлон, смотрят на девушку, ждут ее решения. А она взгляд с одного на другого переводит, выбрать не может.

Красив Аполлон, радуется взгляд, лишь взглянешь на него. Какая девушка не мечтает о таком муже? Станет Марпесса его женой — будут дети их полубогами, унаследуют силу и красоту отцовскую. Но одарен вечной молодостью сын Зевса, пролетят годы, и окажется, что он по-прежнему молод, а Марпесса уже старухой стала. Разлюбит тогда ее бог и бросит. Испугалась этого девушка и выбрала Идаса.

Прошло несколько лет, и совершили Афариды и Диоскуры совместный поход на Аркадию, захватили там стадо прекрасных быков. Вернулись юные герои, и пришла пора делить добычу. Поручили это дело Идасу, как самому старшему.

Зажарил Идас быка, разрубил тушу на четыре равные части и сказал, что тот, кто первым съест свою долю, возьмет половину стада, а кто вторым — получит оставшуюся часть. Те же двое, кто последними доедят, останутся без добычи.

Началось соревнование. Первым свою долю съел сам Идас. Сразу после этого схватил он часть Линкея и ее тоже съел. Так забрали всё стадо себе Афариды и погнали домой. Посчитали Диоскуры себя обманутыми, решили наказать обидчиков.

Ночью остановились на привал Идас и Линкей и не выставили охрану. Думали они, что никто не решиться на них напасть, но Диоскуры тихонько подобрались к лагерю и похитили стадо.

Проснулись утром Афариды, а быков уже и след простыл. Поняли они, кто их обокрал, и кинулись в погоню.

Диоскуры же, отогнав стадо, решили спрятаться, чтобы не нашел их оскорбленный Идас, биться с которым они не хотели. Залезли они в дупло гигантского дуба, но не зря называли Линкея зоркооким. С вершины Тайгета увидел он похитителей и сказал об этом брату. Обрадовался Идас и метнул в дуб свое копье. Рассекая воздух, понеслось оно в цель. От страшного удара раскололось дерево и вошло копье в грудь Кастору. Упал молодой герой замертво, и взвыл от горя Полидевк.

Вздрогнул Идас. Хотел он наказать обидчиков, но не желал смерти Кастора. Прошел его гнев при виде крови бывшего товарища. Но отступать теперь было некуда. С его копьем в руках мчался на него Полидевк, чтобы отомстить за брата. Пришлось вступить в бой. Но нанес первый удар Полидевк не по убийце. Вошло копье в горло младшему из Афаридов, и закрылись навсегда его зоркие глаза.

Осталось копье в теле убитого. Стали Идас и Полидевк на мечах рубиться, но не выдержал металл, и поломались клинки. Сошлись они в рукопашную. Бьют друг друга кулаками и ногами. Каждый удар, словно гром, разносится по округе. Не отклоняются от ударов герои, не щадят себя. Лишь одна мысль обоих гложет: «Убить врага, смыть кровь брата кровью врага!» Вот уже залиты кровью оба, в клинч вошли. Уже не бьют с размаху, просто душат друг друга. Вдруг оступился Полидевк, скользнула его нога на крови, и рухнул герой навзничь. Схватил Идас гранитный валун, занес над собой и прицелился врагу в голову.

Вдруг раздался громовой голос: «Остановись, Идас!» Это Зевс решил остановить кровопролитие. Но не пожелал сдержаться неистовый Идас, дерзко ответил громовержцу: «Не вмешивайся!» и кинул камень в голову лежащему без сознания врагу. В тот же миг полыхнуло небо огнем, и обрушился на Идаса перун Зевса. Разверзлась земля, и полетело сожженное тело гордеца в Тартар.

Поднял Зевс израненное тело Полидевка и вознес на Олимп, где затянулись страшные раны героя. Узнал там Полидевк, что бессмертен, но отказался он от этого дара, если Кастор останется мертвым. Тогда разделил Зевс бессмертие сына на две части и отдал одну половину Кастору. Отныне один день братья бесплотными тенями проводили в Аиде, а второй на Олимпе среди богов.

Адмет

В наказание за убийство циклопов приказал Зевс Аполлону восемь лет служить смертному — царю Адмету. Поручил царь богу пасти скот и больше ни один зверь не дерзал напасть на стада Адмета, а все коровы в стадах стали приносить двойни.

Решил в это время царь жениться и выбрал себе невесту — Алкею. Однако пообещал ее отец Пелий, что выдаст дочь лишь за того, кто вместо коней сможет запрячь в колесницу львов. Никто из людей не смог совершить этот подвиг, и тогда это сделал Аполлон и отдал колесницу Адмету, который обменял ее на девушку.

На свадебном пиру счастливый жених принес жертвы всем богам, но забыл об Артемиде. За это богиня предрекла ему раннюю смерть. Но Аполлон вмешался и договорился с богинями судьбы Мойрами о том, что если кто-то добровольно согласится умереть вместо Адмета, когда придет его смертный час, то царь останется жить.

Прошло несколько лет, и почувствовал Адмет приближение смерти. Стал он искать, кто вместо него готов отправиться в Аид, но никто не соглашался. Отказали ему друзья, не захотели умирать родители, и даже самые последние нищие ценили свою жалкую жизнь и не хотели с ней расставаться. Узнав об этом, согласилась умереть молодая супруга царя и пала бездыханной. Погрузился Адмет в печаль, но вдруг в его дворец зашел гость — могучий Геракл.

Не желая огорчать великого героя своей скорбью, приказал царь слугам проводить гостя в пиршественный зал и подать ему лучшие вина и угощения. Сам же не вышел навстречу. Пришлось пировать Гераклу в одиночестве. Пригласил он разделить с ним трапезу воинов Адмета, но отказались они. Удивился Геракл этому и стал спрашивать слуг, в чем же дело? Наконец сознались те, что во дворце траур.

Знал Геракл, как любил Адмет жену, и решился на немыслимое. Отправился он в гробницу, где лежало тело Алкеи. Дождался герой, когда прилетит крылатый Танатос, чтобы забрать душу царицы и отнести ее в Аид. Встал тогда на пути у бога смерти Геракл и заслонил собою тело. Изумился Танатос. Никогда еще смертные не вставали у него на пути. Почтил он храбрость героя, но двинулся вперед и протянул руку к Алкее. Перехватил его руку Геракл. Ох, тяжела рука смерти, но отвел ее герой. До утренней зари боролись они, но когда первые лучи солнца окрасили небо на востоке, сдался Танатос, захотел отступить, но не смог. Крепко держит его Геракл, а солнце все выше, вот-вот осветят его лучи гробницу, упадут на бога смерти. Не выносит древний сын тьмы Танатос лучей Гелиоса, рвется из рук Геракла, но с каждым мгновением слабеет. Взмолился тогда бог смерти о пощаде. Отпустил его герой, но взамен потребовал вернуть к жизни царицу. И когда повели пастухи свои стада на пастбища, вошли во дворец Адмета Геракл и ожившая Алкея.

Беллерофонт

Однажды Гиппоной, сын коринфского царя Главка, столкнулся на узкой улице с горожанином по имени Беллер. Тот обругал царевича, юноша не остался в долгу. Так слово за слово и завязалась драка. Не хотел Гиппоной убивать, но не рассчитал своей силы и ударом кулака отправил противника в Аид. После этого навсегда приклеилось к царскому сыну прозвище Беллерофонт, что значит убийца Беллера.

Из-за этого происшествия вынужден был покинуть Гиппоной родной город и отправиться в изгнание. Дал ему приют тиринфский владыка Прет, но не нашел юноша спокойствия и на новом месте. Пришла беда, откуда он и не ждал. Влюбилась в него жена Прета, царица Алтея-Сфенебея, но отверг ее Беллерофонт. Тогда соврала коварная женщина мужу, сказала, будто бы домогался ее гость, и потребовала его головы. Не решился на убийство царь, но день за днем настаивала его супруга на казни гостя. В конце концов придумал Прет такое решение, чтобы и самому не запятнаться кровью гостя, и Беллерофонта погубить.

Написал он своему зятю, ликийскому царю Иобату письмо, в котором просил убить доставившего это послание гонца, запечатал своею печатью и попросил Беллерофонта отвести пергамент.

Получив такую просьбу, задумался Иобат. Решил он, что неразумно будет тайно убить юношу, который отличался силой и ловкостью. Поэтому рассказал он царевичу о Химере, чудовище, которое разоряло окрестные земли. Была Химера внучкой Геи и дочерью Ехидны. Унаследовала она от матери жестокость, силу и страшный вид. Словно три зверя жили в одном теле: были у нее львиные голова и передние лапы на козлином теле, а вместо хвоста извивалась ядовитая змея. Ненавидела Химера богов и людей. Смертной была она, но до сих пор никому не удавалось ее поразить, хотя немало смельчаков пытались. Зато Химера без жалости убивала и тех, кто на нее охотился и простых пастухов. Ежедневно она утаскивала у крестьян из стад то корову, то овцу, так что разорялись местные жители.

Спросил на пиру царь Беллерофонта, а не рискнет ли такой могучий герой сразить Химеру и избавить Ликию от этого зверя?

Не мог отказаться от подвига юноша, ведь посчитали бы его трусом. Отправился он в поход, но прежде принес богатые жертвы Афине, прося у богини помощи в опасном начинании. Откликнулась дочь Зевса, явилась во сне Беллерофонту и подсказала, что если сумеет герой оседлать крылатого коня Пегаса, то сможет незамеченным подлететь к Химере и сразить ее с неба. Сказала богиня и где искать Пегаса. Проснулся юноша, а рядом с ним лежит золотая уздечка, которая смирит небесного коня.

Как и сказала Афина, нашел Беллерофонт Пегаса на водопое у источника Пирена. Сумел он заарканить чудо-коня. Бьется Пегас, рвется в небо, но крепко держит его Беллерофонт. Сумел герой укротить скакуна, надел на него божественную уздечку, и тогда подчинился Пегас воле человека.

Повинуясь новому хозяину, разбежался Пегас, взмахнул крыльями и оторвался от земли. Все выше и выше взлетают конь и человек, уже рядом с облаками парят. Стремителен этот полет, лишь тень над землей проносится.

Выследил сверху Беллерофонт Химеру, спикировал и послал в зверя смертоносные стрелы. Не заметила опасности Химера, не скрылась среди скал… Убил зверя герой.

Придумал Иобат новую ловушку для Беллерофонта, отправил его воевать против воинственного северного племени солимов. Надеялся царь, что сложит голову в этом походе его гость, но вернулся тот с победой и трофеями. Более того, спросил владелец Пегаса, нет ли у Ликии еще врагов, с которым нужно сразиться. Указал тогда Иобат на амазонок, смелых женщин-воительниц, которые жили без мужчин и славились воинским умением. Сразился с ними Беллерофонт и снова одержал победу.

Тогда выбрал царь пятерых самых смелых из своих воинов и приказал устроить засаду на дороге и убить героя, когда он будет возвращаться. Нашли воины укромное место, где дорога сужалась, и нависали над ней поросшие лесом скалы. Спрятались и стали ждать. Вот появился ничего не подозревавший Беллерофонт. По команде метнули ликийцы копья. Ни один не промазал, но выдержал крепкий панцирь Беллерофонта. Однако от удара слетел герой со спины Пегаса на землю. Обнажив мечи, кинулись царские воины на упавшего, но прежде чем они добежали, он уже вскочил на ноги. В грудь первого из нападавших метнул он копье, второго сбил с ног ударом щита и добил мечом.

Раскололся под ударами врагов его щит, но обернув левую руку плащом для защиты, кружится в кольце врагов Беллерофонт, не подпускает к себе никого. Разит мечом и сразу отпрыгивает, волчком вертится, не дает зайти себе за спину. Но и царские воины не новички, не раз кровь в боях проливали. Сверкают клинки, со звоном сталкиваются… Но вот упал один нападавший с рассеченным лицом, вот не смог уклониться от летящего быстрее ветра бронзового лезвия второй. Уже один на один бьются враги. Успел воин ранить Беллерофонта, но подпрыгнул герой и со всей силы ударил врага в щит ногой. Потерял равновесие ликиец, пошатнулся. Воспользовался этим Беллерофонт и всадил клинок снизу вверх в горло врагу.

По доспехам убитых понял герой, что не простые разбойники на него напали. Задумался: кто же его смерти ищет? Вспомнил слова и поступки Иобата, решил проверить, не царь ли это устроил.

Снял победитель с убитых шлемы, принес их Иобату да и кинул под ноги. Был бы царь невиновен, стал бы он вопросы задавать, выяснять подробности. Однако царь лишь позвал в свои личные покои и показал письмо от Прета. Сказал, что по воле родственника старался погубить героя, но рад, что это не удалось. Помирились царь и герой. Уговорил Иобат Беллерофонта остаться навсегда в Ликии, отдал ему в жены свою дочь Филоною и объявил его своим наследником.

Коварной царице Алтее, из-за которой он чуть не погиб, Беллерофонт отомстил спустя несколько лет. Он полетел к ней на Пегасе, схватил и, подняв в небо, сбросил женщину в море.

Возгордился Беллерофонт своими победами, не понимая, что был лишь инструментом в руках богов, которые использовали его для расправы с Химерой. Захотел герой подняться до неба и этим оскорбил олимпийцев. Послал Зевс слепня, который укусил летевшего Пегаса под хвост. Сбросил седока на землю крылатый конь, и от этого падения Беллерофонт ослеп и охромел. Не смог герой вернуться домой и до смерти скитался по чужим землям, презираемый богами и людьми.

Пегас же стал носить Зевсу на Олимп молнии из кузницы Гефеста.

Сизиф

Не смог речной титан Асоп сберечь свою дочь Эгину, похитил ее слетевший с небес гигантский орел. Кинулся в погоню Асоп, но вскоре отстал от стремительной птицы. Чтобы не узнала о произошедшем Гера, унес орел девушку на далекий остров Энон, который с этого момента стал называться Эгиной.

Но не смирился отец, отправился на поиски, расспрашивая встречных, не видели ли они похитителя. Никто не мог ему ответить, одни не видели, другие, узнав в орле Зевса, боялись навлечь на себя гнев царя богов помощью титану.

Только коринфский царь Сизиф согласился открыть Асопу, кто унес Эгину, но за это потребовал, чтобы Асоп направил воду из своей реки в городскую цитадель Акрокоринф, стоящую на высокой скале. По воле титана забил родник из скалы, и назвал Сизиф имя похитителя. Пришел Асоп к Олимпу, бросился в бой против Зевса, но и сильнейших врагов повергал бог своим перуном. Сгорел в огне молний титан, а его дочь родила похитителю сына — Эака, который со временем стал царем острова Эгина и прославился благородством.

Не забыл Зевс, что смертный Сизиф помог его врагу, и послал бога смерти Танатоса умертвить дерзкого царя. Но узнал об этом Сизиф и придумал, как можно обмануть саму смерть. Запретил он жене после его смерти устраивать похороны и приносить жертвы Аиду. В тот же миг унес Танатос его душу.

Верная жена выполнила просьбу мужа и не стала совершать посмертных жертвоприношений. Оскорбился этим владыка преисподней, хотел покарать Сизифа, но свалил тот вину на супругу, а затем выпросил у Аида разрешение воскреснуть хоть на несколько мгновений, чтобы наказать жену. Обещал Сизиф подготовить жертву и сразу добровольно расстаться с жизнью. Согласился бог и вернул на землю душу царя. Но не стал готовить собственные похороны хитрый смертный, вместо этого закатил он пир. Не выполнил он своего слова и прожил еще много лет, наслаждаясь радостями жизни.

Во второй раз он умер теперь уже от старости и снова предстал перед Аидом. Вспомнил его бог и придумал наказание за обман. Должен был Сизиф ежедневно закатывать тяжелый камень на крутую горную вершину, но едва он достигал цели, как камень срывался и устремлялся вниз. И должна была такая работа длиться вечно.

Великий Дионис

Тяжела была жизнь людей. Беды, выпущенные Пандорой, носились по миру, поражая смертных. Гибли они от зверей и чудовищ, мучили их болезни, а для пропитания приходилось им ежедневно вести изнуряющий тяжелый труд… Не мог никто забыть о заботах даже на редких праздниках.

Мало было радости на Земле, и взмолился защитник людей, старик Айон к Зевсу. Описал он человеческие горести и воскликнул:

— Лучше бы Прометей похитил не огонь, а божественный нектар, напиток олимпийцев, радующий сердце и веселящий разум! Развеял бы чудесный сок горести жизни, забыли бы люди о заботах хоть на время!

— Оставь нектар бессмертным! — ответил брату Кронид, — станет для смертных утешением сладкое вино из виноградных гроздей! Даст его людям Дионис — сын мой, которому надлежит скоро воплотится. Сияющей рукой высадит он в землю благоухающий саженец, вырастет лоза, нальются на исходе лета влагой гроздья. Выдавят красный, как кровь, сок босыми ногами люди, разольют по амфорам, и родится из него вино, дающее веселье. Будут праздновать люди, и на застольях подарит напиток забвенье от бед. Восславят тогда люди своего нового заступника, равного богам Диониса. Пока же он не родится, будет пребывать мир в горести.

***

Важным делом занят юный Эрос на многовершинном Олимпе, готовит он необычную любовную стрелу. Полетит она в грудь самого Зевса, воспламенит сердце божества любовью к смертной. Родится от этого союза великий сын, смертный, что с богами сравнится.

Обвил лучник наконечник плющом, погрузил в сосуд с нектаром, чтобы был родившийся сладок как напиток богов. Осмотрел результат своей работы крылатый бог и остался доволен. Встал он и не спеша направился к покоям царя богов…

***

Странный сон приснился Семеле, дочери Кадма-драконоубицы. Видела она в саду пышный куст, на котором наливался соком чудесный фрукт. Вдруг ударила молния, и вспыхнул куст от небесного огня, запылал, обращаясь в уголь. Слетела в огонь гордая птица и вынесла из пламени невредимым недозревший плод. Унес орел плод к владыке богов, прижал Кронид его к себе, и превратился тот в руках громовержца в рогатого юношу.

Проснулась в ужасе Семела и поняла, что было это сновидение пророческим. Но как понять, что обещает сон — беду или удачу? Рассказала она отцу, и, выслушав все, отправил ее царь совершить жертвоприношение Зевсу.

Едва окрасила заря край неба багрянцем, выехала из отцовского дворца царевна на своей колеснице. Примчали ее быстроногие кони к храму, вышли с приветственными словами жрецы, взяли под руки, подвели к алтарю. Подвели сюда же жертвенных животных, быка и козла. Вот взмахнул острым ножом старший жрец, и полилась обильно горячая бычья кровь на камень, задымилась. Следом заколот был козел, и смешались кровавые ручьи на алтаре, легло мясо на угли, и понесся к Олимпу дым от жертвенника. Окропила кровь царскую дочь, стал бурым её белоснежный хитон.

Закончен ритуал.

Вышла девушка из храма и решила окунуться в речные воды, чтобы смыть кровь с тела. Вошла она со служанкой в Асоп и поплыла, легко рассекая волны. Так была прекрасна дочь Кадма, что любовались ею наяды, восклицая: «Уж не родилась ли это младшая сестра Афродиты?»

Безлюден берег, но следят с высоты за Семелой глаза Кронида. Влюбился великий бог в красавицу, орлом слетел с высоты на речной берег. Неузнанный рассматривал он прекрасное тело белокожей царевны, и решил отец богов, что станет она его возлюбленной. Не стал он сразу девушке открываться, вернулся на Олимп и дождался наступления вечера.

Едва зашло солнце, обернулся Зевс прекрасным юношей и перенесся в семивратные Фивы. Как только заснула Семела, проскользнул невидимый никому бог в покои царевны. Взошел он на ложе с царевной, и ответила она согласием на ласки бога. Возрадовалась этому вся природа, обвила зелень брачное ложе. Так был зачат Дионис, прозванный Вакхом.

Обратился Зевс к Семеле и признался, что приняла она этой ночью бога.

— Выше подними голову, девица! Гордись, ибо страсти сильней, чем моя, не найдется на земле. Вознесу тебя на небо к звездам! Родишь ты на радость и богам и людям младенца, который подаст забвение скорбящим. Невозможно никому желать большего! — сказал ей владыка мира и вернулся на Олимп.

Видел это Фтон, бог зависти. Принял он образ Ареса. Помчался к Гере и, под видом сына войдя в чертоги небесной царицы, обратился к суровой богине с коварной речью:

— Видно, нужно тебе, царица, нового мужа искать! Похитила сердце твоего супруга Семела. Ради нее предпочел бог земные Фивы небесным дворцам. Вместо супруги своей смертную ныне ласкает Кронид! Где же ревность и ярость твоя, богиня? Или останется дерзкая дочь Кадма без наказания за твое унижение? Если случиться такой позор, то покину я Олимп, не вынеся бесчестия нашему роду. Не могу я видеть оскорбление матери, опущусь на землю и брошу вызов Крониду!

Сказал бог так и, стремительно развернувшись, выбежал из дворца. Сбросил он личину Ареса и стал ждать, зная, что не снесет Гера обиды.

Разгорелась от этих слов ревность и злоба Геры. Решила она погубить соперницу и ее еще не рожденного ребенка. Приняла она образ старухи-кормилицы, которая в детстве заботилась о Семеле, и явившись в Фивы обратилась к царевне.

— Если и правда возлюбленный твой бог, то почему таится в человеческом теле? Приходил к Гере Зевс в своем настоящем обличье, в сиянии молний и раскатах грома, почему же тебя любовник так не уважит? — сказала она к Семеле.

Распалили эти слова царевну, захотелось ей хоть в этом с Герой сравняться. Решила она доказать всем, что действительно бог её любит и, когда ночью пришел к ней любимый, взяла с него обещание, что исполнит тот любое ее желание. Дал ей свое слово Зевс, и сразу же захотела Семела увидеть истинный образ бога.

Попытался Кронид отговорить царевну, объяснил, что не выдержит ее смертное тело встречи с богом в его настоящем обличии. Однако непреклонна была дочь Кадма. Возразила любимому, что сама она по матери ведет свой род от Ареса и не повредит ей сияние молний. Знал Зевс, к чему приведет это желание Семелы, но не мог своего слова нарушить.

Встал он в сиянии зарниц, вспыхнул огнем. Обрадовалась женщина и с радостью произнесла:

— Не нужен мне больше свет факелов — светят мне зарницы. Я — супруга Зевса!

Шагнула она к богу, желая обнять, но лишь прикоснулась, как вспыхнула пламенем. Стало её брачное ложе погребальным костром. Но успел Зевс вырвать из пламени своего еще нерожденного сына. Разрезал бог свое бедро и поместил туда мальчика. Зашил он рану, и заменили мышцы бога материнское чрево для Диониса.

Семела же обратилась в пепел.

Прошло три месяца, и распорол владыка богов шов на бедре. Без плача вышел из раны божественный младенец. Принял его на свои ладони Гермес и нарек Дионисом. Вторым же именем для сына Зевса стало Вакх.

По воле отца и чтобы досадить мачехе, стал Гермес защитником брата. Отнес он малыша к нимфам потока Лама, чтобы вскормили они его своим молоком и вырастили вдали от Олимпа. Думал бог, что надежно спрятал новорожденного от Геры, но узнала ревнивая богиня об этом. Обрушила она на нимф страшное оружие богов, поразила кормилиц безумием. Поднялся кровавый туман в глазах несчастных, захотелось им убивать всех вокруг. Схватив кухонные ножи, изрубили они на куски служанок. Потом с распущенными волосами и выпученными глазами разбежались нимфы по окрестностям, убивая всех встречных. Кружась в безумном танце, казнили они людей и животных. Ждала бы подобная участь и Диониса, но успел Гермес выхватить мальчика из их рук и унести к людям в славный город Фивы.

С Дионисом на руках влетел Гермес в опочивальню к сестре Семелы, царевне Ино, которая только что родила сына.

— Вот тебе второй сын, — произнес бог. — Это ребенок твоей сестры. Расти его как своего, но скрывай от всех, чтобы ни солнце, ни луна не увидели его!

Стала Ино кормилицей для осиротевшего Диониса, а служанка следила, чтобы малыш случайно не покинул внутренних покоев дома. Но и здесь нашла малютку Гера. Погубила богиня Ино и ее мужа с их родными детьми, но снова спас Вакха Гермес, унес его на край земли к матери богов, титаниде Рее. Согласилась та спрятать внука и защитить от козней Геры.

Под надзором Реи и ее воинов-корибантов вырос Дионис, превратившись из мальчика в сильного юношу. Мог он на охоте догнать зайца и голыми руками поймать льва.

Знал Вакх, кто его родитель, но не восхищался он молниями отца, не хотел подняться на Олимп. Куда милее ему были родные леса и горы, а божественной судьбе предпочитал он веселые игры с сатирами. Сдружился он с сыном сатира и нимфы по имени Ампелос с исмарийских гор.

Как и Дионис, был молод и красив Ампелос, не уступал он полубогу в силе и ловкости. Стали близки юноши и все время проводили вместе, но недолго длилось их веселье.

Увидел однажды Ампелос гигантского дикого быка, пришедшего из леса на водопой. Решил юноша укротить зверя и на спине исполина прокатиться. Сплел он из гибких ветвей прибрежного кустарника узду с кнутом и оседлал зверя. Долго ли коротко, но признал зверь над собой власть героя. Возгордился наездник, поднял лицо к Луне-Селене, которая ехала по небу на запряженной быками повозке, и, смеясь, закричал: «Смотри, рогатая богиня, стал и я рогатым, на спине тура езжу!»

Не любят боги дерзость смертных, воспылала гневом богиня и послала к нахалу слепня. Подлетело насекомое и принялось жалить быка. От боли обезумел зверь, помчался не разбирая дороги. Не удержался Ампелос на бычьей спине во время этой безумной скачки, упал и разбился о камни. Бык же насадил на рога безжизненное тело и сбросил в ущелье.

Нашел Дионис окровавленное тело друга и впервые заплакал. Приготовил он достойное погребение, но произошло чудо. Спустилась к Дионису Атропос, одна из трех Мойр, и обратясь к безутешному полубогу, произнесла:

— Твой жалобный плач заставил мою нить иначе свиться. Хоть и погиб твой друг, но не забудется его имя. Станет его кровь напитком, радующим людей. Будут люди чтить Ампелоса веселыми плясками и музыкой!

Превратился погибший юноша в невиданное до сих пор растение — виноградную лозу. Мгновенно выросли грозди сладких ягод. Обвила одна виноградная ветвь голову Диониса, став венком. Понял юноша, что должен сделать. Выдавил он из ягод сок и приготовил первое вино на земле. Отведал Дионис новый напиток, и развеселилось его сердце. Оставила печаль молодого полубога, и подарил он тайну виноделия людям, чтобы избавились они от печали и в минуты радости всегда вспоминали Ампелоса.

Вскоре посчитал божественный отец, что пришла пора Дионису заняться более достойным делом. Слетела к юному виноделу вестница богов Ирида, чтобы огласить волю царя богов. Приказал Зевс своему сыну сокрушить владыку индов, царя Дериада, сына речного титана Гидаспа.

По матери своей был этот царь правнуком древнего солнечного титана Гипериона, по отцу — потомком древнего титана Понта и бога морских чудес Тавманта. Текла в его венах кровь небесных и морских титанов. Если бы он или его потомки смогли соединить воедино мощь солнца и морской пучины, то стал бы он по силе соперником олимпийским богам. Вот и решил Зевс убрать эту опасность, а заодно и дать Дионису возможность совершить настоящий подвиг.

В качестве награды за победу обещала Ирида, что будет вознесен Дионис в эфир и войдет в число богов-олимпийцев подобно Гермесу или Аполлону.

Узнав о предстоящей войне, послала Рейя своего слугу Пирриха собрать армию для внука. Обошел тот Европу и Азию, призывая героев из разных городов присоединиться к походу. Вскоре под знаменем Диониса собралось настоящее войско. Причем в одном строю были не только люди, но и полубоги, кентавры и сатиры.

По просьбе праматери Реи присоединились к ее внуку могучие сыновья Гефеста Алкон и Эвримедон. Пришли также корибанты, воины и танцоры, некогда созданные самой богиней из земли и скал. Откликнулись на зов Матери богов дети Посейдона — морские божества тельхины, и циклопы.

За Дионисом последовали влюбленные в него неистовые девы-вакханки, нимфы, которых за буйство часто звали безумствующими, менадами. Слабыми и беззащитными казались они со стороны, но, впадая в священную ярость, становились эти девушки опасными противниками даже для опытных воинов.

Не видел мир такой грозной армии со времен титаномахии. Под рокот барабанов и пение свирелей выступили воины в свой великий поход. Впереди своего разноплеменного воинства ехал сам Дионис. Оружием себе он избрал тирс — увитый виноградной лозой и плющом жезл из стебля гигантского фенхеля, увенчанный шишкой сосны-пинии. Мог Дионис с помощью этого жезла посылать безумие на своего противника. Вместо шлема защищали голову сына Семелы сплётшиеся в клубок змеи, а доспехом ему стала богато расшитая оленья шкура, небрида. В левой руке нес Дионис отделанный золотом рог с вином, которое никогда не кончалось. Щедро поил сын Зевса своих спутников живительным напитком, чтобы охотнее они следовали за ним.

Первой страной, через которую лежал путь грозной армии, была Аскания. Испугались ее жители, увидев воинов, но ласково обратился к ним Дионис и развеял их страхи. Подарил им полубог вино, раскрыл тайну его приготовления, и целую ночь длился веселый пир в честь Диониса.

Но сын Семелы не только веселился. Рассказывал он собеседникам, что пришла пора отказаться от кровавых жертвоприношений и отныне можно возливать на алтари богов не кровь, а вино. Научил Дионис людей таинствам и ритуалам бескровного почитания олимпийцев.

На следующий день послал Дионис гонцов к царю Астраэнту, который в то время владел Асканией с требованием прекратить совершать набеги на область Меонию, которая отныне находится под защитой сына Зевса.

Астраэнт был по крови индом и подчинялся царю Дериаду, но воевать с сыном громовержца желания у него не было. Однако вмешалась в происходящее богиня Гера, желавшая погубить Диониса. Явилась она во дворец Астраэнта и приказала царю с оружием в руках выступить против Диониса.

— Острой медью изрубите Вакха! — потребовала она, добавив, что если царское войско уступит женщинам, которых привел создатель вина, то придется Астраэнту опасаться еще и Дериада, который будет этим оскорблен.

Поэтому отослал царь послов полубога ни с чем и повелел собирать войска.

Сошлись армии, и обагрилась земля кровью. Храбро бились враги, но разве могли смертные удержать спутников Вакха? Вскоре стало ясно, что инды проиграли битву, но сдаваться они не собирались. Решил Дионис прекратить ненужное кровопролитие и сохранить жизнь уцелевшим противникам. Вылил он из своего рога вино в протекавший по полю боя ручей, из которого утоляли жажду воины. Превратилась вода в хмельной напиток. Попробовал ее один из вождей индов и в восторге воскликнул:

— Что за неземное питьё?! Не похоже оно ни на воду, ни на козье молоко, ни на мед… Слаще меда оно, и не пресыщаешься им! Видно, нимфы решили подарить нам напиток богов!

Услышав такие слова, стали подходить воины и пробовать новый напиток. Пришлось им вино по нраву, но не знали они о его свойствах. Вскоре опьянели инды, перестали различать реальность и хмельные видения.

Отошли на свои позиции вакханки, а индам кажется, что продолжается битва. Приняли одни за противников быков и оленей и погнались за ними, другие стали рубить деревья, думая, что сражаются с сатирами… Посчитали пьяные себя победителями и начали плясать и веселиться. Вскоре устали они и заснули прямо на поле боя. Так победил хмель тех, кого пощадили мечи. После этого повелел Дионис связать спящих и взять в плен, не причиняя им вреда.

Однако царь Астраэнт сумел спастись и бежать, направившись к своему соплеменнику, царю соседнего народа алибов Оронту. Там он убедил владыку алибов вступить в бой против Диониса и рассказал о том, что был побежден не силой оружия, а страшным зельем, из-за которого потеряли разум его воины.

Собрал свою армию Оронт и выступил против вступившего в его пределы сына Зевса. Сам бог войны Арес незримо присутствовал среди царских воинов, вдохновляя их.

У горы Тавра состоялось новое сражение. В долине стали в боевые порядке стали алибы, а товарищи Диониса атаковали их с горной вершины. Первыми кинулись в бой козлоногие сатиры. Ловко прыгая по горным кручам, они засыпали врагов тяжелыми камнями, а потом стремительно кинулись в ближний бой. Они рубили врага мечами, били копытами, бодали рогами. Затем вступили в бой кентавры с вакханками, и заколебались воины алибов, но бросился в сечу сам Оронт со своими телохранителями. Словно ураган, раскидывал он противников, и многие спутники Диониса в тот день пали от его руки.

Тогда двинулся навстречу грозному царю сам сын Зевса. Расступились воины, давая место для поединка двух вождей, и затих бой. Был вооружен Оронт копьем, а его противник только тирсом. Первым ударил царь, но согнулось его оружие, встретившись с небридой полубога. В ответ лишь коснулся вакховый тирс царского панциря, как тот раскололся и рассыпался на кусочки. Остался повелитель алибов голый и безоружный. Понял он, что не сможет справиться с сыном Семелы и, посчитав это позором, поднял с земли чей-то меч и пронзил свою грудь.

Оставшиеся без предводителя царские воины прекратили сражение и частично сдались, а частично ушли в Индию на службу к царю Дериаду.

Отдохнув, войско Диониса двинулось дальше, не встречая противников. Воины прошли всю Ассирию, и во многих городах их встречали приветливо, словно друзей, и рекою лилось вино на пирах в честь Диониса. Тот же повсюду учил людей виноделию и веселью.

***

Круты склоны горы Нисы, что возвышается над Арабией. Высушило их солнце, увил колючий терновник. Не пройдет нежданный гость на вершину, где стоит толи крепость похожая на дворец, толи дворец, укрепленный как крепость. Это твердыня царя Ликурга, сына самого бога войны Ареса. Проходит мрачный владыка по комнатам и залам, смотрит, как трудятся слуги, падает взгляд его на прекрасных рабынь и богатое убранство, но нет в царском взоре веселья и радости. Скучно ему. Не радуют жестокое сердце ни пляски танцовщиц, ни обильные пиры. Лишь в бою находит Ликург упоение. Подобно отцу, любит он вид крови, текущей из ран, радуется звону оружия и крикам умирающих.

Было время, приходили герои из дальних стран, чтобы померяться с царем силой. С одними дрался Ликург на мечах, с другими сходился на копьях, с третьими голыми руками боролся. Вот то была потеха. Сколько радости испытывал царь, всаживая копье в сердце очередного героя или с одного удара снося головы… Помнит Ликург каждого славного бойца. Да и как забыть, если каждый день видит царь их головы, насаженные на острые пики. Лихое было время, славное. Да только прошло оно. Давно уже никто не дерзает вызвать сына Ареса на поединок. Перевелись храбрецы вокруг.

Чтобы развеять скуку, стал царь нападать на проходящие через его земли караваны. Убивал потехи ради охрану, а купцов на веревках приводил в свой дом и приносил в жертву отцу. Словно жертвенных животных, рубил царь живых людей на куски, и рубиновыми ручьями текла кровь на алтарь Ареса а с него на почву. На десять локтей вглубь пропиталась земля кровью. Страшным стало то место, но был доволен сыном Арес.

Из отрубленных кистей рук делал Ликург украшения, развешивая их по стенам дворца. Тела убитых насаживали царские воины на крюки и вывешивали с крепостных стен.

Стали десятой дорогой обходить Нису купцы, снова скучно стало Ликургу. Стал он убивать всех чужаков, попадавших в его владения, надеясь, что найдутся у тех сыновья, которые приедут мстить и потешат царя боем. Но никто не явился.

Много десятилетий не знал Ликург поражений, никто не мог сравниться с ним силой. Уверовал царь в свою безнаказанность, захлестнула его гордыня. Решил он с олимпийцами сравниться. Повелел владыка своим подданным прекратить славить Зевса, а божественные почести отныне воздавать самому Ликургу.

Ждали испуганные жители, что молнии поразят царя за это святотатство, что обрушит на него хозяин Олимпа тяжкие громы, но никак не отреагировал Зевс. Предвидел владыка богов судьбу гордого полубога и решил лично не вмешиваться. Ведь привела дорога к границам Нисы Диониса.

Вмешалась в судьбу двух полубогов мстительная Гера, решила руками внука убить Диониса. Послала она к Ликургу вестницу богов Ириду-радугу с коварным заданием.

Опустилась перед дворцом вестница и приняла образ могучего Ареса. Укрыли медные доспехи ее тело, появился шлем с ярким гребнем на голове, а в руке красовалась грозная секира. Гордо вошла она в царские покои и, копируя голос Ареса, с порога прокричала:

— Непобедимый Ликург, почему ты бездействуешь? Почему безнаказанно идут мимо Нисы войска Диониса? Или ты испугался его вакханок? Так они же простые женщины! Или может ты обленился? Так Дионис вооруженным идет! Молва называет его сыном Зевса, но он лишь обычный смертный! Ты сильнее его и один сможешь победить Вакха без труда, но если хочешь, то я вместе с тобой вступлю в бой, а владычица Гера поможет любимому внуку!

Воспрянул со своего золотого ложа царь и с радостью ответил мнимому отцу:

— Не пройдет чужак мимо Нисы, костьми ляжет его войско! Захвачу я их тирсы и принесу в твой храм! С сатиров косматых с живых кожу сдеру! Вакханок неистовых сделаю рабынями, будут они меня развлекать по ночам!

Улыбнулся ложный Арес и, обернувшись в ястреба, взмыл в небо.

Стал готовиться к битве Ликург, а Ирида приняла образ Гермеса и прилетела к Дионису. Не заподозрил Вакх обмана, с радостью встретил любимого брата.

Ирида же сказала, что нет нужды в предосторожностях, потому что не будет Ликург воевать против сына Зевса. Поэтому должен Дионис оставить войско в лагере отдыхать, а сам прийти как гость к царю и научить того таинствам вина и бескровных мистерий.

— Оставь свое оружие, ибо оно не понадобится в этот день. Иди без доспехов и лишь рог с вином возьми, ведь ждет тебя как дорогого гостя Ликург, — сказала Ирида.

Так и поступил Дионис. Войско свое оставил отдыхать, а сам в сопровождении музыкантов отправился к Ликургу. Шел он на веселый пир, а царь готовился к тяжелому бою. И вот встретились они у ворот дворца: увенчанный венком сын Семелы и закованный в медные латы сын Ареса.

Рассмеялся жестокий царь, увидев безоружного соперника, и, подняв секиру, бросился вперед. Задрожала земля, словно не человек бежал, а каменная лавина сошла с вершины Нисы. Как взбесившийся бык рвется напролом, так мчался грозный Ликург, оглашая окрестности боевым кличем. А следом за господином бежали его воины. Испугавшись такого зрелища, разбежались вакханки, бросая флейты и кимвалы.

Остался в одиночестве Вакх перед лицом страшного врага. Казалось, что нет ему спасения, и возликовала Гера, наблюдавшая с небес. Метнула она в ненавистного пасынка гром. И если до того был готов сразиться с племянником Дионис, то теперь затрепетал и он. Ведь услышав гром, посчитал он, что разгневал чем-то отца и тот помогает Ликургу.

Бросился тогда Вакх бежать и мчался до морского берега. Следом за ним кинулся Ликург. Хоть был сын Ареса старше и нес на себе немалую тяжесть доспехов, но практически настиг он соперника. Тогда бросился Дионис в море и скрылся в волнах. Принял его морской бог Нерей, скрыл у себя.

Остановился царь на берегу. Оперся на секиру, переводя дух. Поняв, что ускользнула его добыча, в ярости обругал Ликург и беглеца, и морские воды, и самого древнего Нерея. Развернулся и кинулся преследовать разбежавшихся вакханок.

Догнал он нимфу Амвросию Гиаду, былую кормилицу Диониса. Что могла сделать стройная девушка могучему воину? Но не простой девушкой была она, а дочерью титана Атланта. Унаследовала она от отца силу и буйность. Да еще и Зевс, желая помочь сыну, вдохнул в нее частицу своей мощи. Так что, разъярившись, бросилась она в сражение. Подняла она гигантский валун и метнула в царя. Уклонился воин, но сорвал камень шлем с его головы. Тогда метнул он обратно эту скалу и попал в грудь нимфе, но та даже не пошатнулась. Нанес удар секирой, но пока летела грозная медь, успела Амвросия взмолиться к праматери Гее. И разверзлась земля, принимая девушку. Обратилась нимфа в лозу виноградную, оплела своего врага, сдавила. Молодым побегом оплела царскую шею и принялась душить. Впервые оказался повержен грозный Ликург. Накинулись на обездвиженного царя другие вакханки, бьют его руками и ногами, пронзают тирсами.

И в этот момент вмешались в происходящее великая Рея, оскорбленная подлым нападением на своего воспитанника. Обратилась она к своему сыну, колебателю земли Посейдону, с просьбой покарать жителей Нисы и ее царя. Слышал владыка морей оскорбления, которыми осыпал морские воды Ликург, и поэтому охотно откликнулся на просьбу сестры. Поднял он свой трезубец и нанес удар, поколебавший основания земли. Обрушились от землетрясения дома в Арабии, вырвались наружу из преисподней вихри-бури и обрушились на Нису, с корнем вырывая деревья и разрушая уцелевшие постройки. Бог Пан же обрушил на жителей страны свое оружие — безумие.

Однако не прекратил своей борьбы израненный и связанный Ликург, не склонился перед победителями, не стал молить о прощении.

Хотели его поражения Зевс, Посейдон, Рея, Нерей и Пан. Один лишь Арес спорил с ними, защищая сына. Но пока они спорили, слетела в Арабию Гера и освободила внука от виноградной лозы. Спасла она его от смерти, разогнала вакханок. Затем упросила Рею и Зевса сохранить жизнь ее внуку. Однако в наказание за гордость лишили боги неистового Ликурга зрения. Был он великим царем, стал слепым бродягой. Такова была кара за все его преступления.

***

Вернулся из подводного царства Дионис, и продолжился великий поход.

Послал Дионис к царю индов гонца-сатира с требованием или покориться и начать растить виноград, делать вино и приносить его в жертву богам, или выйти на бой. Удивился Дериад, увидев, кто к нему прибыл. Не видел он раньше получеловека-полузверя, но не испугал его вид козлоногого посланца.

— В огне родился Вакх, но только сильнее любого пламени вода из Гидаспа, — гордо ответил он. — Слышал я о трусости твоего Вакха и силе отваги Ликурга! Знаю, что твой властитель бегством спасался в морские глубины! Коли желаешь, в мидийские земли немедленно отправляйся — там говори о плясках и шествиях твоего Диониса! Я же не почитаю ни Зевса-громовержца, ни Гелиоса-солнце. И знать не хочу приношений поздней лозы виноградной, не приемлю иного питья, кроме золотых вод Гидаспа; мой хмель — боевое копье, а питье — мой тяжелый щит! Был я вскормлен Эридой-распрей, богиней ненасытной в сражениях! Нет мне дела до потомства Зевса. Лишь только двух я богов почитаю — Землю и Воду! Прочь! И то, что услышал, передай Дионису… Скажи своему повелителю-трусу: пусть для боя собирает своих чудищ и вакханок, пусть с Дериадом сразится, только горе ему, если я возьмусь за копье!

Услышав ответ, посадил свои войска Вакх на корабли и морем двинулся к Гидаспу. Дериад же разделил свои силы на два отряда, один из которых погрузил на корабли и сам повел навстречу врагу. Второй отряд возглавил полководец Турей, который повел своих людей тайными тропами на перехват Дионису.

И вот дошло войско Вакха до места, где впадала река Гидасп в море. Увидев речную воду, запели вакханки гимн в честь своего господина, подхватили чарующую мелодию сатиры, пустились в пляс менады, и затрепетала природа. Услышав волшебные звуки, начали танцевать звери и растения, следом не удержались дриады и речные нимфы, и вот уже пустились в пляс деревья и волны.

Увидев такое невероятное зрелище, испугались воины Турея и решили, что не стоит им воевать со столь могущественным богом как Дионис. Хотели они сложить оружие и восславить сына Зевса. Однако появилась в их лагере Гера и ожесточила сердца воинов. Под ее взглядом уже никто не помышлял о мире, а богиня рассказала им, что Дионис всего лишь злой колдун, которого нужно непременно убить ради блага всех живущих на земле.

Поверили Гере инды и двинулись к лагерю пришельцев. Хотели они скрытно подойти по лесу и атаковать лагерь ничего не подозревавшего Вакха, но одна из дриад их увидела и сообщила Дионису. Поэтому греки успели вооружиться и подготовиться.

По приказу полубога его воины, столкнувшись с врагом, должны были изобразить испуг и притворно бежать на равнину, чтобы выманить индов из лесу. Те так и сделали. Поверив в близкую победу, инды, сломав воинский строй, бросились догонять беглецов. Дождавшись, чтобы люди Турея вышли из-под защиты деревьев, Дионис развернул своё войско и атаковал. Начался долгий, упорный и кровавый бой. Гибли сотнями славные воины, и текла их кровь ручьями в Гидасп, окрашивая его воды. Не отступали инды под натиском греков, даже сами переходили в контратаки. Спустилась на землю богиня Афина и сама стала защищать своих любимых героев от вражеских ударов. Страшен был этот бой. Не давали враги друг другу пощады, добивали раненых и обезоруженных, и не брали в тот день герои пленных. Мало кто из вступивших в бой индов дожил до заката. Одни пали в бою, другие пытались бежать и утонули в Гидаспе. Могучий Турей, видя гибель своего войска, не захотел погибнуть от чужих рук и предпочел покончить жизнь самоубийством, бросившись на меч.

Запрудили тела индов Гидасп, окрасились кровью его воды, а Дионис с войском стал переправляться через реку на индский берег. Не стерпел этого речной бог Гидасп, вздыбил водную гладь штормовыми волнами, закружил водоворотами, обрушился на вакханок, стремясь потопить их. Но встал против бога Дионис, приказал поджигать деревья и стал метать их в поток. Закипела вода от жара, вспыхнул прибрежный тростник. Испугавшись пламени, бросились бежать речные нимфы, обмелел Гидасп. Но воззвал о помощи Гидасп к владыке вод, древнему Океану. Восстал титан от края земли. Быть бы новому бою, но вмешался Зевс. По воле громовержца примирились Гидасп и Дионис.

Узнав о поражении Турея, отступил Дериад и заперся в неприступной крепости, а вскоре туда подошли победоносные войска Вакха. Не смогли греческие герои взять приступом крепкие крепостные стены и началась долгая осада. И однажды примчался в лагерь Диониса вестник от Реи. Привез он в подарок Вакху чудесные доспехи, выкованные Гефестом. Ведь соскучилась богиня по внуку и желала ему скорейшей победы.

Дериаду же во сне явилась Афина, принявшая облик Оронта. Тяжело укоряла он царя, что отсиживается тот за высокими стенами, боясь выйти и сразиться с Дионисом. Звал лже-Оронт владыку индов отомстить за погибших воинов. И наутро решился царь дать открытый бой.

Собрал Дериад под свои знамена множество смелых воинов из всех подвластных ему народов, позвал на битву соседей и союзников и двинулся против врага.

Ранним утром выстроились друг против друга два войска. Никогда еще не видел мир таких грозных армий. Собрались на Олимпе великие боги, чтобы насладиться зрелищем предстоящего сражения. Разделились в тот день симпатии богов. Благоволил сыну Зевс. Сочувствовали единокровному брату Афина, Аполлон и Гефест, зато поддерживали Дериада Гера, Арес, Деймос, Фобос, Део и Гидасп. Поэтому решил Зевс, что могут потешить себя бессмертные, вмешавшись в битву на стороне тех, кто им милее.

Началось сражение. Под звуки флейт, авлосов и барабанов устремились спутники Диониса на врага. Первыми вступили в бой козлоногий Фавн и герой-полубог Аристей. Упали на землю первые капли крови, знаменуя собой начало невиданного кровопролития. Вскоре тысячи людей, циклопов, нимф, сатиров и кентавров сошлись в рукопашную.

На колеснице, запряженной слонами, вступил в бой Дериад, но сумел пеший воин Диониса по имени Клитий, метнув копье, убить одного слона. Остановилась колесница царя, и возгордился Клитий, обратившись к индам с насмешками и угрозами. Однако не долго радовался грек, индский герой Коримбас одним ударом снес голову дерзкому пехотинцу. После этого еще многих врагов убил Коримбас, который был одним из сильнейших среди индов.

Циклопы из войска Диониса бились зарницами, страшным огненным оружием, выкованным в подземных кузницах. Как огненная плеть мелькала зарница, разя индов, которые, попав под удар, десятками падали, превращаясь в пепел. Страшны были врагам одноглазые Ураниды, ведь сеяли они вокруг себя смерть, сами оставались неуязвимыми. Больше всех циклопов отличился Бронт. Метнул этот одноглазый силач камень размером с мельничий жернов и попал в грудь царю Дериаду. Зашатался пораженный владыка индов, выронил щит и копье. Но прикрыл бессмертный Гидасп раненного царя, не позволил добить своего сына. Богиня Гера вдохнула в обессилевшего царя новые силы, вдохновила его, и Дериад снова ринулся в сечу. За ним бросились и прочие воины.

В тот день покрыли себя великой славой многие инды. Так, знатный вельможа Моррей, сын Тиднаса, в одиночку стрелами рассеял отряд сатиров, а затем копьем убил многих греческих героев. Победил он в единоборстве двух могучих сыновей Гефеста, Эвримедонта и Алкона, ранил одного из них, но когда хотел добить, явился на поле боя сам Гефест. Божественным огнем защитил небесный кузнец своих отпрысков и обрушил свое оружие на ранее непобедимого инда. Охватил живой огонь воина, но спас Моррея речной бог Гидасп, который своей влагой сбил пламя. Чуть отдохнув, продолжил Моррей биться и поразил немало вакханок.

Храбро и умело бился старый инд Тектаф, сразив многих противников, но и сам пал сраженный греческим клинком.

Славный лучник Меланий не побоялся напасть на самого Диониса, но отклонил Зевс его стрелу, летящую в грудь полубога. Зато сам инд не смог увернуться от удара в живот и пал, сраженный сыном громовержца.

Зато хитрый Меланион, спрятавшись с луком за скалой, из засады расстреливал вакханок. Было мало в этом чести, но зато многих убил он, оставшись невредимым.

Среди греков же выделялся любимый друг Вакха Гименей, который сражаясь верхом изрубил множество врагов и покинул поле боя лишь после того как был ранен стрелой в бедро. Однако излечил его своей силой Дионис, и снова Гименей вступил в бой. Не отставала от него и вакханка Терпсихора, которая, кружась в танце, убивала индов кимвалом.

Помогал Арес индам, придавал им новые силы. И решила Рея хитростью заставить бога войны покинуть сражение. Послала ему видение, будто изменила в этот миг грозному богу возлюбленная, ветреная Афродита, сойдясь с Гефестом. Сразу забыл Арес о битве и кинулся домой. Следом за ним полетели и Фобос с Деймосом.

Однако Гера продолжала помогать Дериду, и поэтому был он неодолим в бою. Словно огонь горели его доспехи, а над шлемом вспыхивали зарницы. Врубился он в ряды противников, и пронесся стон над греческим войском. Словно пшеничные колосья под серпом, падали воины один за одним под ударами царя индов.

Столкнулись в круговороте сражения Дериад и Дионис и, не выдержав напора противника, отступил сын Зевса. Увидев это, ободрились инды и с удвоенной силой атаковали. Еще чуть-чуть и была бы победа у них, но слетела с Олимпа Афина. Удержала она брата от бегства, ободрила, и снова вернулся Вакх в сечу. Сотнями падали инды под ударами его тирса, и начало отступать уставшее войско Дериада.

Однако придумала Гера новый план. Вывела она из мрака Тартара змееволосую богиню мщения Мегайру Эринию, перенесла ее на поле боя. Показала Гера тела павших индов и призвала к мести за эту кровь. Согласилась Мегайра отомстить Дионису.

Затем уговорила Гера Ириду попросить Гипноса усыпить Зевса на один день. Чтобы бог сна послушался, должна была принять Ирида образ его матери Нюкты. За помощь обещала Гера сделать женой Гипноса прекрасную хариту Пасифею.

Сама же отправилась к Афродите и одолжила у рожденной из пены пояс, вызывающий любовь. Одела его и свои лучшие одежды и в таком виде явилась перед своим супругом. Воспылал тот любовною страстью и возлег с Герой. В тот же миг явился Гипнос и погрузил громовержца в глубокий сон.

Убедившись, что супруг крепко заснул, подала богиня знак Мегайре, и вступила та в бой против Диониса. Страшен был ее вид, когда шла она, переступая через трупы. Грозно шипели змеи на ее голове, и опаснее клыков был звук голоса Мегайры. Сводил он с ума услышавших его. Вот и Дионис не выдержал, охватил его приступ безумия, и помчался полубог прочь, не разбирая дороги. Послала вслед за ним Эриния призраков, чтобы терзали они безумца. Так и мчался по лесам и горам Дионис, налетая на деревья и скалы, в кровь сбивая ноги.

Дериад, воспользовавшись этим, повел своих людей в атаку. Печальна стала участь греков, оставшихся без предводителя, да еще и Арес в это время вернулся. Только теперь он не просто воодушевлял индов, но сам ринулся в сечу, убивая всех встречных. Вместе с ним Эрида-Распря летела, а Фобос-Страх и Деймос-Ужас стали рядом с Дериадом. Теперь это был не бой равных армий, а настоящее избиение. Гибли десятками греческие герои, и вскоре побежало в беспорядке войско Вакха. Догоняли инды вакханок и сатиров и убивали ударами в спину.

Может, и всех вакханок истребил бы неутомимый Моррей, но вступилась за избиваемых Афродита. Послала сына Эрота, чтобы прекратил он кровопролитие.

Не вступал мальчик-бог в сражение, не мерялся силой с индскими героями, поразил он сердце Моррея любовной стрелой. Влюбился по воле Эрота полководец в вакханку Халкомеду и ради нее прекратил убивать спутниц Диониса. Девушка же притворилась, что также влюбилась в полководца, так что отказался он от сражения ради общения с ней. Благодаря этому уцелели остатки войска Диониса.

Так закончился этот день.

Следующим утром снова выстроились армии для битвы. Инды шли на ратное поле весело, с песнями и шутками, предвкушая победу. Войска Диониса, не видя своего повелителя, шли понуро. Не слышались тимпаны и авлосы, не танцевали вакханки, не кричали сатиры. Не было в сердцах греков боевой ярости и мужества, неуверенность и страх витали над их рядами.

И вот начался бой. Могучие Дериад и Моррей смело устремились на врага, а за ними атаковали и прочие воины. Ворвались вожди индов в ряды вакханок подобно волкам, попавшим в овечью отару. Изрубленными телами устилали они свой путь и не знали усталости, собирая кровавую жатву. Был Моррей в тот день подобен лесному пожару, сжигающему сосновый бор, только вместо деревьев губил он людей. Весь забрызганный кровью, походил он яростью и неудержимостью на самого Ареса, и подобно кровожадному богу, не знал жалости. Разил он копьем, рубил мечом, и в страхе отступали перед ним самые храбрые враги. Однако вышла на поле брани его возлюбленная Халкомеда. Увидев прекрасную девушку, смягчился инд и сохранил жизни одиннадцати вакханкам, которых обезоружил и взял в плен. Связав пленниц, отвел он их к Дериаду, и подарил царю.

Хотел Моррей после этого вернуться в битву, но увидел Халкомеду и помчался за ней, желая поймать, а та пустилась в бегство, уводя великого воина подальше от места битвы. Долго гонялся за резвой вакханкой полководец, пока та не спряталась.

Однако даже хитрость Халкомеды не сильно помогла войску Диониса. Ведь продолжал сражаться могучий Дериад, сокрушая вакханок одну за одной.

Окружили инды своих противниц с трех сторон. Теснят щитами, разят копьями. Потеряли вакханки порядок, в толпу сбились. Как в таком положении сражаться? Отступать надо, но лишь один путь открыт — во вражеский город. Вроде вышли утром все инды из его стен, так что он пустым стоит. Решились вакханки туда отойти, но вскоре выяснилось, что это западня. Загнали инды противниц в город, где рассеяли их по узким улицам и принялись убивать. Стали городские стены смертельной ловушкой для дев-воительниц. Видя, что еще немного и погибнет все войско, слетел с Олимпа Гермес. Принял он вид брата и собрал вакханок вокруг себя, а затем окутал окрестности мраком и вывел незамеченными вакханок в чистое поле.

В это время ото сна пробудился Зевс и, бросив взгляд на землю, сразу все понял. Хотел он низвергнуть Гипноса в Тартар, но ради его матери помиловал бога сна. Тогда обрушился он на Геру и приказал той снять безумие с Диониса. Если же Гера откажется, то пообещал громовержец, что подвесит супругу между небом и землей, а Ареса закует и будет бичевать до тех пор, пока не победит Дионис индов.

Подчинилась богиня, и вновь вернулся разум к Дионису. Поднял он свой тирс и бросился на поле боя. Снова разгорелась яростная битва. И снова с разрешения Зевса и ради собственного развлечения разделились бессмертные и стали сражаться — одни за Вакха, другие за Дериада.

Вот сошлись в бою многомудрая Афина и блистающий медью Арес. Нанес бог войны удар копьем, но закрылась богиня своей эгидой. Зато ее удар был неотразим, и вонзилось копейное жало в грудь кровожадному богу. Не сдержал этого удара Арес, пал на колено. Так победила дочь Зевса.

В бой против Геры вышла небесная охотница Артемида. Кто мог с ней в стрельбе сравниться? Подняла она лук, но прикрылась Гера грозовой тучей, словно щитом, и ни одна стрела не достигла небесной царицы. Опустел колчан Артемиды, и тогда атаковала супруга Зевса. Из холодного ветра и небесной влаги сплела она ледяную глыбу и обрушила ее на соперницу. Отлетел в одну сторону сломанный лук, в другую колчан, а сама лучница рухнула наземь. Рассмеялась Гера и, обращаясь к побежденной, сказала:

— О, Артемида! Лучше бы ты сражалась со зверями, а не шла против тех, кто тебя сильнее. Зачем тебе нужны битвы? Возвращайся в свои горы и охоться там на зайцев, а с Герой не бейся, ведь сильнее тебя богиня!

Золотоволосый Аполлон бросил вызов могучему Посейдону. Вот это была всем схваткам схватка. Разил солнечный бог огненными стрелами, отвечал ему соперник всей мощью морской. Словно небо и океан в битве сошлись и перемешались. Поют духи небесные гимн в честь Аполлона, а морские нереиды громкими криками своего владыку поддерживают. Обмениваются издали ударами боги, испытывают силу друг друга, но не спешат грудью в грудь сойтись и борьбу начать. Но увидел Зевс опасность такого боя. Ведь в пылу сражения может владыка Посейдон своим трезубцем всю земную твердь поколебать, сдвинуть основы мироздания и почву с недрами перемешать! Превратится тогда потеха бессмертных в катастрофу для всей земли. Поэтому он послал Гермеса вестником мира, призывая своих сына и брата прекратить меряться силой. Согласились с волей громовержца могучие боги и снова из бойцов стали зрителями.

На земле же собрал свои войска Дионис и в битву повел. Снова в одном строю бились вакханки и сатиры, а лесной бог Пан послал в сражение диких зверей: львов и медведей. Пало в этот день так много отважных героев, что сам Аид поднялся к границе живого мира и широко распахнул ворота в свое царство для отлетающих душ воинов.

Наконец сошлись в единоборстве Дионис и Дериад, скрестились тирс и копье. Оба соперника наделены были сверхчеловеческой силой, оба прекрасно владели оружием, но был царь индов опытнее в военном искусстве. Однако была в запасе у Диониса хитрость, которая должна была обеспечить его победу. Мог сын бога менять облик и поэтому, сражаясь, превращался он то в пантеру, то во льва, то в огненный столб… Бьется с полубогом-оборотнем Дериад, не отступает, но вот обернулся Вакх вепрем и сломал ребра сопернику. Бросился к своей колеснице царь, но по воле Диониса из земли на пути царя выросли виноградные лозы и словно змеи оплели ноги индского владыки. Упал могучий воин, а ожившие растения крепче канатов связали его, захлестнули петлей шею и принялись душить. Уже не мог он сказать ни слова, и лишь слезы от боли и обиды потекли из глаз царя. Посчитал Дионис индские слезы согласием сдаться, и прекратила виноградная лоза душить Дериада. Освободился царь от растения, но не склонился перед полубогом, а решил продолжать борьбу. Поскольку близилась ночь, армии разошлись по своим лагерям, чтобы с утра снова сразиться.

Решил Дионис изменить тактику, и с моря атаковать индов. Но узнал об этом Дериад и, погрузив армию на свои корабли, двинулся навстречу врагу, чтобы дать морское сражение.

Однако вскоре выяснилось, что непобедимые на земле инды сильно уступали противникам в морском деле. Флот Диониса быстро окружил Дериада, заставив индские суда сбиться в кучу, а циклопы, оставшиеся на берегу, стали метать гигантские камни, топя корабли. Но и теперь инды смело кидались в бой, расстреливали вакханок из луков, брали вражьи суда на абордаж. Снова отличился в бою Моррей, который перепрыгивал с корабля на корабль и истреблял всех встречных. Он навел настоящий ужас на вакханок, но сумел Дионис его ранить. Поэтому индский герой оставил схватку и был вынужден вернуться на берег, чтобы мудрецы-брахманы излечили его.

Один из спутников Диониса по имени Эвримедон придумал, как победить врага. Он поджег собственный корабль и, разогнав его, направил на индские суда. Те стояли скученно, буквально борт к борту, и поэтому огонь легко перебросился на ближайшие корабли, с них — на следующие, и вскоре над водой пылал пожар.

Так погиб индийский флот, и лишь малая часть моряков и воинов спаслась, выбросившись на берег.

Поняв, что проиграл, Дериад на быстрой лодке пустился в бегство и сумел достичь берега, но следом за ним высадился и Вакх. Снова сошлись в бою полубог и царь, и пал безжизненным трупом могучий Дериад.

Так завершился длившийся семь лет индийский поход Диониса. За это время превратился он из юноши в опытного и закаленного воина, научился командовать армиями и без страха смотреть в глаза могучим противникам. Стал долгий поход школой для Вакха и, сокрушив Дериада, завершил он свое обучение. Теперь был он способен совершить подвиг, ради которого и произвел его на свет Зевс. Поэтому удовлетворенный отец наделил сына новыми силами и способностями, сделав его настоящим богом.

Взяв в индском царстве огромную добычу, отправился сын Семелы на родину. По пути посетил он Тир, где помог местным жителям, на которых постоянно нападали пираты. Бандиты захватывали торговые суда, а то и высаживались на берег, чтобы ограбить купцов. Стариков они убивали, а молодых захватывали и продавали в рабство. Никто не мог справится с пиратами, и решил бог покарать беззаконников. Принял он образ прекрасного юноши, одел богатые одежды, украсил себя золотом и индийскими самоцветами и отправился в одиночку на побережье. Увидели его пираты и, посчитав ценной добычей, напали, связали и увели на свой корабль. Но едва триера отошла от берега, как принял Дионис свой настоящий образ. Корабельные снасти превратились в змей, по бортам пророс виноград и плющ, а мачта превратилась в кипарис. Охватило безумие пиратов, и бросились они все за борт. Едва достигнув воды, превратились они из людей в дельфинов — такое наказание придумал для них Дионис.

Через многие земли прошел бог на обратном пути и везде сажал виноград и учил людей растить это чудесное растение, превращать сок его ягод в вино, испив которое можно забыть любое горе.

Наконец прибыл он к стенам родного города своей матери. Однако правивший в то время Фивами царь Пенфей не захотел признать в своем двоюродном брате бога и приказал запереть перед Дионисом городские ворота.

Тогда по воле нового бога сотряслась земля, и ворота сами собой распахнулись. Женщины Фив впали в экстаз и, присоединившись к танцующим во славу Диониса вакханкам, ушли на гору Киферон, где предались разгульному веселью. Разгневанный царь, собрав слуг, хотел напасть на Вакха и его почитательниц, но узнавший об этом Дионис решил наказать Пенфея. Внушил он безумие царской матери, и она своими руками убила сына, приняв его за дикого зверя.

Доказав этим фиванцам, что он действительно бог, Дионис отправился по другим городам, где его радостно встречали и устраивали в его честь пышные и веселые праздники. Он же щедро одаривал людей вином. На острове Наксос встретил Дионис критскую царевну Ариадну, которую бросил там возлюбленный ею Тесей. Полюбил бог прекрасную девушку и взял в жены. Единственным исключением в этом триумфальном походе бога-винодела стал посвященный Гере город Аргос. Его жители отказались признавать Диониса богом и прогнали прочь сатиров и вакханок. В наказание обрушил бог безумие на женщин Аргоса, и убили те своих детей. В ответ агросцы собрали армию, призвали из Микен своего земляка Персея-горгоноубийцу и двинулись отомстить Дионису. Среди аргоских воинов была и Гера, принявшая образ простого человека. На защиту своего бога встали сатиры и вакханки, и вскоре между двумя сыновьями Зевса разгорелась битва, в которой от руки Персея погибла Ариадна. Такое было возмездие за смерть аргосских детей. Однако вышли из битвы невредимыми и Дионис и Персей. Явился им Гермес и именем отца приказал примириться. Послушались его герои, а вскоре и подружились.

После Ариадны любил Дионис многих женщин, но ни одна из них не стала его женой. Обойдя всю землю и научив людей виноделию, вознесся он на Олимп, где занял место рядом с отцом. Стал он небесным покровителем всех производящих сил природы и одновременно богом виноделия.

На земле же люди стали воздавать ему подобающие почести, устраивая праздники, на которых активно пили вино, танцевали и впадали в экстаз. Достигнув священного безумия во время вакханалий, последователи Диониса освобождались от всех условностей, забывали о горестях. В буйном экстазе люди могли слиться с природой, почувствовать стихийные ритмы мироздания, проникнуть в неизъяснимые тайны бытия и избавиться от оков разума. Особенно рьяно чтили Диониса женщины. Ведь их повседневная жизнь была полна запретов, а в семьях они были вынуждены подчиняться воле отца или мужа и выполнять любую их волю. Поэтому вырываясь из обыденности на экстатические мистерии Диониса, они полностью отдавались веселью и разгулу, которые не имели границ.

Однако не только веселье людям несли ритуалы Диониса, сама природа откликалась на призывы вакханок и дарила плодородие полям и виноградникам.

Орфей и Эвридика

Немало людей по всему миру играют на разных музыкальных инструментах. Еще больше певцов, но лишь единицы из них заслужили вечную память потомков. И без сомнения, самым величайшим из всех, когда либо живших на свете музыкантов, был фракиец Орфей. Память о нем жива и сегодня, хотя уже минуло тридцать три столетия с тех пор, как смолкла его лира. Приходился ему отцом речной титан Эагр, а матерью — Каллиопа, муза-покровительница поэзии, науки и философии. Когда ребенок подрос и выявился его музыкальный талант, Аполлон подарил мальчику лиру, а музы обучили его правилам игры.

Стал Орфей уходить из дому, чтобы на природе тренироваться в пении и игре на лире, и вскоре достиг совершенства. Теперь одинаково хорошо он играл и на тяжелой деревянной лире-кифаре, и на легкой лире-хелисе, сделанной из обтянутого воловьей кожей панциря черепахи. Мог он своей игрой заставить слушателей веселиться или грустить, танцевать или плакать. При этом не оставляла игра Орфея равнодушными не только людей, но и животных и даже растения. Умел музыкант так подобрать звук, что начинали в такт двигаться даже вековые дубы. Однажды играл он в лесу и был почему-то вынужден оборвать мелодию. В результате танцевавшие деревья замерли в причудливых позах и еще много лет спустя приходили люди посмотреть на эту диковинку.

Достигнув зрелого возраста, участвовал Орфей в походе аргонавтов, во время которого спас своих товарищей, заглушив игрой на кифаре призывное пение коварных сирен. Вернувшись домой, певец решил осесть на одном месте, завести семью и по любви женился на Эвридике. Был этот брак счастливым, но недолгим, потому что вскоре погибла супруга от укуса змеи.

Горе Орфея было таково, что решился он на немыслимое — спуститься за любимой живым в мир мертвых. Так и поступил он. Нашел музыкант дорогу в подземный мир, без страха спустился и дошел до Стикса.