Бесплатный фрагмент - Между нами

Всё, что было. Всё, что будет

Актёр сгоревшего театра

Актёр сгоревшего театра,

Герой забытого романа,

Солдат, подбитый на войне,

Всё кровоточит моя рана.

Мой мир потерян навсегда,

Я лишь в беспамятстве блуждаю,

Горит последняя звезда,

А я смотрю и увядаю.

Я в этом мире был творцом,

Но в то же время был никем,

Мой лик всегда был образцом,

Но лишь для тусклых, серых стен.

Я их создатель, разрушитель,

А нынче — лишь простая пыль,

Я слуг своих покорный зритель,

Но стал их ложью, хоть я быль.

Руины мраком лишь пугают,

Отнюдь, не райский это мир,

И люди просто убегают,

На небо взор я устремил.

И небо близилось ко мне,

А может, я к нему тянулся,

Всё было будто бы во сне —

Тогда бы я давно проснулся…

И веки тяжелели томно,

Дыхание прерывалось резко,

Театр, сцена — я актёр,

И опустилась занавеска.

Конец истории творца

Не мог закончиться счастливо,

Не вспомнят моего лица,

Что прежде было так красиво.

Апрель

Кружка кофе вечерами

Позволяет мне согреться,

Наступили холода,

Никуда уже не деться.

Моё сердце вновь окутал

Ненавистный мною хлад,

В одеяло я закутан,

Бушует снова снегопад.

Руки мерзнут даже дома,

Из него не выхожу,

Зима со мной давно знакома,

Она придёт — я ухожу.

Я провожаю её взглядом,

Взаимна наша нелюбовь,

Со мной Апрель всегда был рядом,

Он улыбается мне вновь.

Я вижу его очень близко,

Но в то же время далеко,

Он слепит светом мои очи,

А моё счастье велико.

Он смотрит прямо в след Зиме,

А та и вовсе отвернулась,

Сокрылась в непроглядной тьме,

И напоследок улыбнулась.

Апрель шагает мне навстречу,

И я объятья распахнул,

Он подошёл уже не медля

И прям на ухо мне вздохнул.

Мы снова вместе, снова рядом

И в венах вновь растут цветы.

Я не хочу о прошлом думать,

Я погружён в свои мечты.

Апрель залечит мои раны,

Прохладным проливным дождём,

В объятьях мне б не раствориться,

Ведь мы так счастливы вдвоём.

Зима придёт ещё не скоро,

О ней так сложно вспоминать,

Забыть о ней ещё сложнее,

На сердце выцвела печать.

Холодная, из льда и снега,

Что не растопит уж Апрель,

Он лишь согреет мои руки,

И скроет за спиной метель.

Бежит по венам алкоголь

Бежит по венам алкоголь,

Стигматы рьяно кровоточат,

Я высыпаю на них соль,

Они лишь голову морочат.

Мой гений губит никотин,

Вдыхая горький дым неспешно,

Мой разум просит кокаин,

Но я держусь, пока успешно.

И кожа губ шершавой гладью,

Воспоминаньем отдаёт,

Когда помадой, как печатью,

Маршрут по коже создаёт.

От красных щёк до подбородка,

С ключицы — медленно на грудь,

Когда же ты, моя красотка,

Меня втянула в эту муть?

В квартире холод, как в душе,

Всё идентично и похоже,

Ты не придёшь ко мне уже,

Но горевать совсем негоже.

Ушла, осталась, — всё равно,

Зачем лить слёзы понапрасну?

Пойду и пригублю вино,

Иначе я совсем угасну.

И явно сласть не в алкоголе,

Не в расставании мой страх,

Мой страх — лишь плакать поневоле,

А наслаждение — в стихах.

Без Вас прожить я не смогу

Вы словно кровь по моим венам,

Без Вас прожить я не смогу,

В Вас растворяясь постепенно,

Я от разбитых мечт бегу.

Я собирал в воспоминаниях

Ваш каждый взгляд и каждый вздох,

И забывался в осознание,

Пока бокал мой не иссох.

Внутри меня всё рвёт на части,

И я бегу в раздумья вновь,

Я утопаю в Вашей страсти,

Представив чистую любовь.

Представив Вас и Ваши губы,

Что жадно ищут губ моих,

Забыв про грани и законы,

И о приличиях мирских.

Я не хочу вернуть реальность,

Я вновь останусь одинок,

Вы не простили мне любовь,

Когда я полз у Ваших ног.

Крупицы тех воспоминаний

Собрал неловко, по частям,

И вот, предел моих желаний

Отдал меня лихим дождям.

На произвол судьбы оставив,

Кидая в бездну острых вил,

Не ожидали Вы узнать,

Что я Вас искренне любил…

Без весомых причин

Останься со мной без весомых причин,

Моё одиночество вряд ли избежно,

Пока мы с тобой многозначно молчим,

Я смотрю на тебя и вкушаю безгрешно.

Останься и сядь в свое кресло напротив,

Смотри на меня и всё так же молчи,

Мы можем сидеть так весь день, я не против,

Пускай нас окутает мрачность ночи.

Я всё время скучал по тебе, ты же знаешь,

Лежал на диване, смотрел в потолок.

Быть может, ты тоже меня вспоминаешь,

Но я написать тебе так и не смог.

Я шагами измерил все комнаты в доме,

К окну подходил сотню раз, день за днём,

Я разглядывал фото в семейном альбоме,

Мне казалось, что мы ничего не вернём.

Я вёл себя как идиот и подонок,

Уходил, приходил, хоть и сам не хотел,

Я шлялся в проспектах до самых потёмок,

И вернуться домой я в тот день не успел.

Но сейчас ты со мной, в этой комнате тёмной,

И город за окнами снова дождлив,

Теперь я готов к этой сладости томной,

И впредь буду строг и на редкость учтив.

Билет в неприступное сердце

В неприступное сердце твоё,

Покупаю на поезд билет,

Провожая глазами печаль,

И боль от утраченных лет.

Когда рядом находишься ты,

Я желаю тобою дышать,

Расцветают в могиле цветы,

Начинает и солнце вставать.

Моё кладбище свет озаряет,

Кладбище битых сердец,

И мой разум тебе доверяет,

Может быть, я свихнулся вконец?

Плиты хладные веют тоску,

Пусть стоит тишина гробовая,

И сердца биение в самом соку

Звучит здесь не переставая.

Чёрной помадой оставила след,

Где-то в задворках души,

Молча смотрела на дым сигарет,

Думая: «Только дыши».

Давись со мной терпким вином,

И горечь его ненавидь,

Пока в  полумраке ночном,

Не будет оборвана нить.

Ведомый чувством безответным

Ведомый чувством безответным,

Я номер твой хотел набрать,

Дышать лишь дымом сигаретным,

И в мраке вечном умирать.

Так одиноко в моём сердце,

Так пусто стало на душе,

Любовью не смогу согреться,

Я не верну тебя уже.

А что такое есть любовь?

Быть может, я не понимаю?

Я за тебя пролил бы кровь,

Все наши годы вспоминаю.

Что чувствовать я должен был,

Чтоб рядом ты была всегда.

Быть может, зря я полюбил,

Раз ты ко мне так холодна?

В руках бокал вина сжимаю,

Глядя на белый потолок,

Я сильно по тебе скучаю,

Но я вернуть тебя не смог.

В ожидании луча

Навеки в моей комнате,

Была закрыта дверь,

Я не думал о былом,

И не знаю что теперь.

За окном сияют звёзды,

На столе стоит свеча,

Осушил вина бутылку,

В ожидании луча.

Экран мерцает в темноте,

Глаза мне режет ярким светом,

На телефоне номер твой,

Я позвоню тебе с рассветом.

Ты трубку явно не возьмёшь,

Я знаю, я уже звонил,

Ты больше точно не поймёшь,

Как сильно я тебя любил.

И за горами солнце медлит,

Не хочет свет свой проливать

Сижу я молча с телефоном,

Мне остаётся только ждать…

В руках держал я фото дамы

В рука держал я фото дамы,

Она прекрасна, как всегда,

Но в голове моей туманы,

А в сердце воют холода.

Я не могу смотреть в глаза,

В них правду отыскать пытаюсь,

Но снова падает слеза,

В воспоминаниях скитаюсь.

Стараюсь девушку представить

И очертить весь силуэт,

Не помогает больше память,

Той девушки уже там нет.

Я собираю по кусочкам

Прекрасный облик дорогой,

Наматывая всё клубочком

Я обрету внутри покой.

Воспоминания не гложат,

Дымится на столе сигара,

Во мне утих лихой огонь,

Что ты когда-то разжигала…

Все слова твои будто осколки

Все слова твои будто осколки:

Они ранили больно меня,

И ищу я стальные иголки,

Чтоб заштопать все раны, скорбя.

Обжигают прикосновенья,

Я сгорал уже несколько раз,

Навсегда я запомнил мгновенье,

Я запомнил тепло этих глаз.

Я запомнил на вкус твои губы,

Не забыл я твой трепетный взгляд,

И тепло твоих рук бесконечно,

Я тогда был тебе очень рад.

Больше глаз я твоих не увижу,

Не почувствую счастья — увы,

Ведь теперь я тебя ненавижу,

И на сердце наложены швы.

Бутыль вина уже больше не манит

Бокал остался на полу,

И сердце моё вновь горланит,

Забыв, что тебя я, отнюдь, не люблю.

Я хотел бы любить, но давно разучился

Ты оставила только лишь раны на мне,

Я хотел бы жить дальше, но я растворился,

И как лист от любви догораю в огне.

Гореть, но дотла не сгорать

Ты выходишь в горящую дверь,

Оставляя лишь свет за собой,

Тебе будет так лучше, поверь,

Бесполезно решать всё борьбой.

А я вышел, но вышел в окно,

Оставляя лишь дым сигарет,

Выход есть, но он есть не всегда,

У меня никогда его нет.

Вот и мы, как два белых стекла,

Разбиваясь о чувства чужие,

Наплевали на наши дела,

И забыли законы людские.

Ты вернулась в свой маленький мир,

Но с тобой я вернуться не смог,

Я сидел, сигаретой дымил,

И окно я открыв, изнемог.

И казалось бы — всё хорошо,

Ведь закончилась жизни тетрадь,

Но остались в пространстве слова:

«Гореть, но дотла не сгорать».

Давай слушать Земфиру

Давай слушать Земфиру, курить сигареты,

Запивая дешёвым вином,

Умирать с тобой вместе на лестничной клетке,

Не зная, что будет потом.

Разукрасив страницу, закроем все двери,

Улыбаясь прохожим в окно,

И допишем страницу той чёртовой книги,

Уходя вместе с нею на дно.

Покажи, как дышать и со мною дыши,

Ведь остался ещё кислород,

Пока можем любить, и кровь наша бежит,

Пока каждый из нас не умрёт.

Посмотри мне в глаза, посмотри и скажи,

Почему ты ещё не ушла?

Не ушла, а осталась считать этажи,

Что такого ты в этом нашла?

Смотреть вместе романы, дешёвые драмы,

Группе «Сплин» подпевать без конца,

И заклеивать скотчем оконные рамы,

Чтобы бились и дальше сердца.

Для нас

Купи нам сигарет с ментолом,

Под цвет твоих несчастных глаз,

Их сладким мы запьём ликёром

И будем слушать старый джаз.

Как карусель бежит пластинка,

С тобой мы дышим в унисон,

Я слышу каждый тихий вздох,

И с уст срываю сладкий стон.

Прошу, накинь мою рубашку,

Ты так прекрасна в свете дня,

Я никогда не мог забыть,

Что есть твой гений для меня.

Все недосказанности стёрты,

Как и помада с губ твоих,

Звучат последние аккорды,

И этот мир для нас двоих.

Для двух романтиков последних,

Что ждут рассвет с вином в руках,

Для двух ребят двадцатилетних,

Для них, с румянцем на щеках.

Евгений Аркадьевич

Доколь свободен буду я,

Без ваших глупых отношений,

Познаю радость бытия

И всю отвратность искушений.

Меня не отвлекут звонки,

В любви признания, конверты,

Смотрите, мамкины сынки:

Театры, бары и концерты.

Смотрите, как прекрасно время,

Когда на пальце нет кольца,

Меня не гложет это бремя,

И ждёт веселье без конца.

И кто воды подаст в болезни?

Служанка, челядь, официант!

На крайний случай, у кровати

Собака — тоже вариант.

Я всё умею в жизни сам,

Стирать, готовить, убираться,

Придать объёму волосам,

И сам с собой могу общаться.

На пару дам я заглянуть,

Но это так, без продолженья,

И никогда, я вам клянусь,

Не дам и шанса размноженью.

Умней меня уже не будет,

Да и не может вовсе быть,

Я сам себе хороший парень,

Я сам себя могу любить!

***

Я на вечер себе снял девчонку,

И хотел прочитать ей стихи,

Просветить хоть немного бабёнку,

Коль ей с рук Бог спускает грехи.

Так ведь делал Есенин, в чём дело?

И не надо меня презирать,

Да с ней время как будто летело!

Приходилось кошель расчехлять...

Я читал неустанно и страстно,

Так читал, хоть на сцену пускай!

А она всё кивала несчастно,

Ей вторил каждый час: «Привыкай!»

Был доволен собой, что таить,

Дал душе нагуляться немного,

Еле как даму смог отпустить,

А она так и скрылась с порога.

Но я больше не видел её,

А мне большего было не надо,

Стало жалко девчоночку ту,

Но уж чем бы не тешилось чадо…

***

Когда я молод был и юн,

Я в барах чаще был, чем дома,

Красавец, дорогой парфюм,

Что скрылся в глубине района.

Тот бармен чаще меня видел,

Наверно, чем родную мать,

Не знаю, кто его обидел,

Но он был волен накричать.

О, тот отврат-писклявый голос,

Как надоедливый комар,

Взбесил меня, как никогда,

Аж руки чешутся, кошмар!

Я снял пиджак, стакан оставил,

И приготовил кулаки,

Тот бармен даже не представил,

Что я тяжёлой был руки.

Мы в схватке знатно помотались,

Он расхлестал мою губу,

И все вокруг пока шептались,

Я пьяным выиграл борьбу.

Не знаю, что тогда нашло,

Но я собою был доволен,

И бар его — куда ни шло,

Но его голос тошнотворен.

А голос мой — он словно мёд,

Что трепетно ласкает уши,

Я так начитан и умён,

И никогда не ляпну чуши!

***

Мой персонаж так многословен,

Но мне позвольте вам сказать

Не то, как он собой доволен,

А то, что вы могли не знать.

Да, он начитан как профессор,

Одет с иголки, как эстет,

В душе он молод, а на вид

Ему примерно тридцать лет.

Отец его - строжайших правил,

Что воспитал троих детей,

Привил любовь к литературе,

Был мастер красок и кистей.

Был у него и младший брат,

Отвязный с детства мальчуган,

Но никогда не виноват,

Пусть сам устроил балаган.

Сестрица старшая имелась,

Умна, красива и стройна,

И братьев младшеньких любила,

Им словно мать была она.

Их матушка прослыла дамой,

Что даст всегда тебе совет,

И на десяток пятый свой

Ушла на тот забвенный свет.

Вернусь я к главному герою,

Что без стыда и без сомнений

Закроет всяким людям рот