Бесплатный фрагмент - Месть медузы Мормоны

Медуза Коркона

В те стародавние, предавние времена, когда на землю спускался сам Зевс и другие боги, в семье медуз было три дочери. Старшая, Горгона, жила на острове и превращала людей в каменные статуи. Моряки приплывали на остров, не зная о предстоящей гибели, и теряли жизнь. Младшая сестра вообще была ещё маленькой, даже в школу не ходила. Она была доброй по натуре, не чета другим медузам. А средняя, самая некрасивая, всегда ходила хмурой и на всех обиженной. И жили они не хорошо, не плохо — не хуже других мифических созданий.

И вот пришло страшное время для семьи медуз: они потеряли свою любимую старшую дочь Горгону, которая себя же и превратила в камень, посмотрев на зеркальный щит героя, в котором и увидела себя. Горевало всё семейство до дальних родственников, и решили отомстить людям, особенно ее сестра Мормона желала мести.

Родители послали в школу младшую дочь Коркону, но девочка была ленивой. Ей не хотелось превращать в камень всё живое: ей нравились очень птицы, щебетавшие на разные голоса. Она завороженно наблюдала за насекомыми, особенно за муравьями, у которых своя жизнь и занятия.

Учили её строгие учителя, принуждая разрушать красоту. Но девочка медуза никак не могла освоить превращать людей в камень, а ей этого делать крайне не хотелось. И получала она за ответы и домашние задания отсилу тройки, а больше двойки.

И так прошло много лет. Все же с позором она закончила школу, получив мятую справку. И родители её, бабушки с дедушками — все ждали от неё хороших результатов, но в плохих делах у неё не было успехов. Рассердились родственники и отец с матерью прогнали её из дома:

— Позор: ты не можешь быть нашей дочерью! Иди поучись, походи по белому свету и посмотри, какие люди злые и коварные. Когда поймешь и научишься их уничтожать, тогда и возвращайся к нам.

Огорчилась Коркона:

— Не любит меня никто. Уйду я к людям, и если те не станут тоже меня любить, я их прощу, ведь они мне никто, — и зашагала, превратившись в девушку. Ей в это время было пятнадцать лет, несмышленый подросток.

Долго ли, коротко ли шла она и, наконец, пришла в деревню и зашла в калитку на окраине. А во дворе сидел старик и перебирал глиняные осколки. Старые его глаза слезились, больные, опухшие руки не слушались хозяина. Коркона спросила его:

— Дедушка, а что ты тут делаешь?

— Да вот, дочка, старый стал. Руки мои артритом заболели и я уже не могу работать, а ведь был хорошим скульптором и мои изделия хорошо покупали, — тяжко вздохнул: — и я был сытый. У меня всегда желудок был полон едой, а теперь вот смотри, — развел руками по пустому двору: — если сделаю игрушки, то они получаются неважные, никто их не покупает и поэтому нет денег, и еды нет… охо-хо-хо.

— Потерпи, дедушка, я сейчас вернусь, — и она ушла, а вскоре вернулась, настреляв глазами с десяток куропаток. И с дедом на костре их пожарила. Досыта они наелись.

— Ну а теперь, дедушка, покажи мне, как надо лепить скульптуры.

— У меня даже и глина хорошая кончилась, — пожал старик плечами.

— Ничего страшного, для меня подойдёт любая глина, даже суглинок.

Вместе с дедушкой отправились к оврагу и привезли оттуда полную телегу сырья. Коркона наделала много игрушек разных размеров, с глазами, похожими на живые. Обожгла их и превратила в каменные. Начали любоваться их разнообразием: здесь даже свистульки были для детей в виде рыбок, и разные дудочки, которые сами играли, лишь до них стоило дотронуться губами.

Обрадовался старый скульптор и говорит:

— Ну а теперь неси их на базар. Хоть за сколько продай. А на эти деньги еды купи.

— А как это делать, я не знаю, — ответила девушка.

Тогда дед сам пошёл с ней, чтобы показать и научить ее. А там у него с радостью расхватали все изделия, да ещё хвалили и полно чего еще назаказывали. Получили на базаре много денег, с радости накупили еды разной: маринады, хлеб, сладости, и довольные вернулись домой.

На другой день у нового мастера уже много игрушек стояло готовых во дворе. Коркона попросилась остаться жить у него, на что старик так обрадовался, что прослезился:

— У меня нет детей, а ты способная ученица. Я хоть передам своё знание и умение тебе, дочка. А потом покину этот мир сытым и довольным, что не зря прожил и кого-то чему-то научил.

— А зачем тебе умирать? — спросила медуза. — Живи долго.

— Я не могу жить сколько хочу. У людей боги времени не спрашивают, сколько они захотят жить, когда захотят уйти, покинув белый свет. Зевс с Герой заведуют судьбами и отводят каждому свое время.

Девушка непонимающе пожала плечами и сказала:

— Я хочу, чтобы ты жил со мной.

Она подошла к нему и погладила по лысой голове, и тут же у него появилась тёмная шевелюра, и он помолодел лет на десять. Глянул на руки, а пальцы без артрита. Счастью его не было предела:

— Бог дал мне второй шанс! — воскликнул гончар и обнял Коркону. — Спасибо тебе! Я осознал, что не оставил после себя наследника.

На другой день они вместе понесли игрушки на базар. Все начали их спрашивать, кто сделал такие красивые? А скульптор с гордостью указал на девушку:

— Это моя ученица. А я уже с больными руками не могу так лепить, — забылся он и показал здоровые руки. Глянув на ладони, даже сам удивился и пробормотал: — Значит, не приснилось.

А люди его даже не узнали, ведь они его помнили уже старым, немощным дедом.

Скульптор восхищенно разглядывал свои ожившие руки и с благодарностью кидал продолжительные взгляды на Коркону. В этот момент к ним подошел богатый мужик и спросил:

— А ты, девушка, можешь меня слепить, чтоб похож был?

— Запросто, кого угодно и что угодно слеплю.

Она лишь посмотрела на заказчика и сказала:

— Через два дня приходи к скульптуру, все будет готово.

В назначенное время мужик пришёл. Все это время учитель учил ее лепному мастерству. Коркона усадила посетителя, долго приглядывалась к нему и слепила его через три часа, а потом попросила через три дня прийти забрать готовую фигуру. И когда он пришел забрать скульптуру, то был сильно удивлён: его копия была как живая, стоит лишь только вдохнуть в скульптуру жизнь и статуя сразу же оживёт. Восхищнный мужик одарил щедро девушку и ее учителя. Он был так доволен, что расхвалил скульптора своим знакомым, и после этого случая к ним стали приходить люди толпами и заказывать свои копии.

Однажды скульптор пошел на базар и, когда уже товар у него был на исходе, заметил шестилетнего мальчугана, который рылся в отходах, но ничего не нашел и потому подкрался к прилавку с печеностями. И уже хотел было украсть лепёшку — это было так рядом со скульптором, что он не выдержал и схватил пацана за руку. Тот заплакал:

— Не бей меня, дяденька, я просто есть хотел…

— Не бойся, я тебя не трону. Ты кушать хочешь — я тебе сейчас все куплю и накормлю.

Он купил ему всякой еды. Малыш с жадностью набросился и ел все без остатка. Когда тот поел, скульптор взял его за руку и заставил сесть рядом, тот послушно сел:

— Тебе некуда идти, у тебя никого нет. Я хочу, чтобы ты мне стал сыном и моим наследником.

Глаза мальчугана засветились от счастья. Мужик потрепал его по волосам и показал на статуи:

— И тебя этому научу. Отныне ты не будешь знать нищеты. Сам сможешь обеспечивать себя и свою будущую семью.

К вечеру он распродал все свои и корконовы изделия, взял мальчугана и привел его домой, а там уже Коркона наделала столь много скульптур, что за три дня не продать.

Скульптор накормил приёмыша и оставил жить у себя. Стал учить его своему ремеслу. Коркона посмотрела на них и улыбнулась:

— Ну вот, теперь я вам не нужна и завтра уйду. Пойду по белому свету счастье искать.

Скульптор уговаривать стал:

— Что ты, дочка, оставайся с нами. Вы мне оба одинаково как родные.

Но она не согласилась. Поблагодарил тогда её скульптор за второй шанс, а утром распрощались и она ушла.

Вот идет она по полю, идет по лугу и куда путь держит — сама не ведает. И пришла в лес, проголодалась. Глазами застрелила замешкавшегося зайца, развела костер и начала поджаривать дичь. Тут к ней подошла откуда ни возьмись старуха и подсела к костру. Девушка ей ничего не ответила, только когда заяц был готов, румяно поджарен, она разделила его на две части и протянула гостье. Старуха поблагодарила и говорит:

— Я знаю, кто ты. Я, ведь, живу здесь недалеко. Хочешь, идём ко мне переночуешь.

— Хорошо, бабушка, я с удовольствием, — и, сьев мясо, она потушила костёр и пошла вслед за старухой.

— А вот и мой дом, заходи, — пригласила хозяйка.

Домик был маленький, но уютный, и оказалось там даже две кровати.

— Это моя младшая сестра жила со мной раньше, — пояснила хозяйка, указывая на ложе. — А потом замуж вышла за охотника и ушла к нему жить. Ко мне тут люди захаживают больные и я им помогаю: кому травки лекарственные дам, настой, мазь, а кому и совет…

Ещё что-то говорила старая, но Коркона ее уже не слушала — она крепко спала.

Утром рано девушка встала. Бабка ещё лежала в кровати. И стала на кухне разглядывать травы, которые в пучках висели на длинной палке во всю кухню, да еще в несколько рядов, издавая приятный аромат. Хозяйка тихонько встала, подошла и с улыбкой похлопала девушку по плечу. Сняла несколько пучков сушеной травы и стала рассказывать про них, какую целебную силу имеет каждая травинка и с чем их нужно сочетать. Ведунья спросила, заметя искру в глазах девушки:

— Ты хочешь лечить людей?

Медуза пожала плечами и ответила:

— Я могу глазами убить, посмотрев, например, на паука, — и тут же стрельнула глазами в угол на паутину — бедняга застыл. — А лечить? Что это, я не знаю.

— Так ты убиваешь, а не возвращаешь к жизни, — сказала бабушка. — А лечить — другое дело, потруднее будет.

Старая стала рассказывать, как травы помогают при лечении. Коркона заинтересовалась: такому ее в школе не учили. Запомнила не только вид, но и запах каждой травинки. И оставалась еще долго жить с ведуньей, принимая больных, пока не переняла все знания и опыт знахарки.

Пришло время расставаться — старушка это понимала и наперед знала, что так будет. Коркона поблагодарила старушку и пошла лесом. Теперь ей казалось, что лес не такой густой и сердитый, как раньше. Вскоре он быстро кончился и она увидела впереди город.

Когда подошла к крайнему дому, постучалась в дверь. Ей открыла женщина: глаза красные от слез, а за ней с плачем вышли двое малышей — они шли полуголые, сопливые, и держались за её подол юбки. Коркона попросилась пожить у неё. Женщина показала на детей — их было четверо, и плача развела руками:

— Чем я смогу угостить тебя, путница? Я вдова… недавно умер муж и дети вон голодные плачут. Рада бы тебе помочь, да самой хоть сейчас лезь в петлю. Горе мое душу рвет.

Медуза, нахмурив брови, проговорила:

— Подождите меня, я сейчас вернусь, — побежала в сторону леса и свернула к озеру, который виднелся с правой стороны у опушки. А там плавали дикие гуси. Она загипнотизировала одного́ — он к ней подплыл и медуза глазами его застрелила: из глаз у неё огненные стрелы летели прямо в гуся, что только перья в стороны летели. Она принесла его вдове — та на радостях, даже поблагодарить забыв, быстро его ощипала, выпотрошила, а кишки съела собака, и поставила варить в большой чугунок — с наваристым бульоном гуся хватило на всех.

Маленький мальчик, самый младший, даже после сытного обеда всё плакал и не унимался. Тогда медуза взяла во дворе глины и слепила игрушку. Дала её малышу. Он взял её и стал внимательно разглядывать, вертя в руках. Сразу перестал плакать.

Во дворе оказалась целая огромная куча глины. Увидев, как гостья справляется искуссно с ней, старший сын принес комок глины и попросил:

— И меня научи тоже лепить такие красивые фигурки.

Коркона не заставила себя ждать — пока жила у них, свои знания по созданию скульптур подарила мальчику, научив лепить и показав, как в печи обжигать готовые изделия. Десятилетний мальчуган быстро приобрёл навык и они вдвоём наделали так много игрушек, что целых три дня продавали их на базаре, после чего повеселевшая вдова отдала все долги и дети стали сытые и одетые. Она каждый день благодарила Коркону за помощь и славила олимпийских богов, пославших ей в трудную минуту эту чудо-девушку.

Старший ее сын за короткое время стал таким известным скульптором в округе, что повалили заказы. Прослышав об этом, пришёл и богатый купец. Разглядев многие образцы, заказал огромную партию и заодно наказал сделать копию себя. Скульптура оказалась столь великолепной, что к мальчику пришел богатый помещик и взял начинающего скульптора к себе в поместье, сказав:

— У меня большой дом, там большой красивый сад и ты станешь у меня жить и делать в доме и в саду скульптуры, чтобы все гости восхищалсь их красотой. Я тебе хорошо буду платить и твоя семья ни в чём не станет нуждаться.

Вдова была несказанно счастлива: теперь она не беспокоилась за судьбу старшего и могла на эти деньги прокормить остальных детей и дать им тоже достойное образование.

А Коркона, поняв, что ее дело здесь закончено, распрощалась со вдовой и детьми, и ушла путешествовать.

Долго медуза шагала, не спеша, и по дороге встретила больную собаку. Ей кто-то перебил ногу и она скулила от боли и от обиды, еле волоча свою болтающуюся конечность.

— Ты чего плачешь? — спросила девушка — она ведь могла с животными разговаривать.

И пёс, ещё сильнее заплакав, рассказал, что когда он был молодым, его хозяева любили и хорошо кормили, а он им прилежно служил. А вот когда состарился, не нужен стал и они прогнали его. И когда он захотел есть, то украл булку, а пекарь его за это избил.

— Не плачь, я тебе помогу, — сжалилась девушка.

Разглядев повнимательнее лапу, она гипнозом приманила к себе крысу и глазами убила.

— Ты будешь её кушать? — спросила она, а собака уже облизывалась.

— Конечно стану, я ведь голодная, и что угодно съем. Что в рот полезет, то и полезно для меня, — и голодная собака с аппетитом скушала крысу.

Девушка своими глазами, как ренгеном, проникла сквозь шкуру и мышцы, и срастила кость, затем вместо гипса привязала ей палку и собака поковыляла за ней.

Так шли они весь день, но собаке лучше не стало. Тогда девушка сняла палку с ноги, нарвала какой-то травы, больше похожей на еловые иглы, размяла её и привязала к больной ноге. Сорвала горькую серебристую полынь и дала псу:

— На, съешь, — и сунула ему в рот.

— Фу, какая горечь! Я такое не ем. Собаки едят мясо, рыбу, хлеб и молоко.

— А ты терпи. Это волшебная трава от всех болезней. Съешь ее и боль, как рукой снимет.

Пес, морщась, жевал, и постепенно начал замечать, как боль утихала. А медуза говорила:

— Когда тебя старого и жалкого такого увидела, хотела тебя убить, чтоб не мучился, но вспомнила знахарку одну, мою здешнюю учительницу. Она мне говорила: «убить легко, а ты вот попробуй вылечи». Я теперь стараюсь лечить всех больных и ты первый на моём пути встретился.

Пес не обратил внимание на то, что она же его чуть не прибила при встрече: мало ли кто что говорит — главное ни слова, а поступки.

Они остановились у маленькой речушки. Попили воды и остались ночевать там же. Поймали тетерева, развели костер и досыта наелись жареной курицы.

Наступили темные сумерки. Собака уснула, а Коркона ещё долго не могла уснуть, любуясь наступающей ночью: летнее небо было всё в звёздах. Она вспомнила про родителей и ей грустно стало. Вслух произнесла:

— А люди мне плохо так и не делали, как вы предостерегали. И встречались лишь бедные, несчастные.

Потом приказала себе уснуть и веки сомкнулись ото сна. Утром пригрело солнце и она проснулась от того, что собака лизала ей руку:

— Ой, моя новая хозяйка. Я благодарю тебя: я теперь здоровая и бегать могу. Смотри, — и побежала, весело залаяв, и этот звон лая далеко разнёс ветер.

Девушка встала, поймала рыб и приготовила их на огне. Накормила собаку и поела сама, потом попили воды из речки и пошли дальше. Собака бежала впереди и от радости лаяла на пролетавших птиц.

Вот вдали показалась лошадиная ферма. Они подошли ближе и увидели в загоне лежащую лошадь, а рядом с ружьём хмурого хозяина.

— Стой, не убивай ее! — закричала Коркона.

Мужик оглянулся и опустил ружьё:

— Куда она мне, такая больная? Скакуны-инвалиды мне не нужны, лишь только на мясо.

— Ты подожди. Убить всегда успеешь.

— А что, ты её что-ли вылечишь? Да такого не бывает! — воскликнул фермер, мотая головой.

А девушка подошла к лошадке и потрогала ногу. У лошади текли слёзы, да такие крупные, как град.

— Не плачь, потерпи. Верю, что тебе больно. Сейчас я тебя вылечу.

Она сделала гипс и завязала, но лошадь как лежала, так и осталась лежать. Хозяин опять взялся за ружьё. Коркона снова остановила:

— Погоди неделю, я тебе её поставлю на ноги. И снова будет бегать, как здоровая.

Хозяин хмыкнул и сказал:

— Если лошадка умрёт, кто мне платить станет, кто возместит потери?

— Я тебе в этом случае отплачу: стану работать бесплатно целый год на тебя.

Мужик обрадовался, оглядел девушку и согласился. Она стала лечить лошадь и от неё не отходила ни на шаг, а потом подумала:

— А что ж я не применяю свою волшебную силу и глаза? — и представила, что кость лошади срослась как было до перелома, взглядом, как ренгеном, сростила кость, как до этого собаке сделала.

Лошадка проговорила:

— Я на гонках бежала первой и какой-то лихой мужик, чтобы его лошадь победила, бросил под ноги большой камень, а я не успела его перепрыгнуть — вот упала и сломала ногу.

Медуза еще раз сосредоточилась и взглядом провела по всему телу животного. Через три дня полностью исцелила. Лошадь встала и поклонилась девушке, а затем медленно зашагала по загону. Увидел хозяин, обрадовался и просит Коркону:

— Милая, ты настоящая волшебница, а не врач. Оставайся жить у меня. Ко мне с других ферм станут приходить и привозить больных жвотных. А ты станешь их лечить.

Она согласилась и несколько месяцев жила на ферме, леча коз, свиней, коров и лошадей. Многих она вылечила и поставила на ноги. И вот случилась неприятность. У хозяина тринадцатилетний сын гнал коня и скакал по кочкам. Не удержался, когда конь перемахнул холм, и упал, повредив себе руку — она у него как плеть висела. Мальчишка плакал и бил коня плетью.

Медуза подошла и отобрала у него плетку. Строго произнесла:

— Признайся, ведь ты сам виноват, что упал. Теперь не хнычь, будь мужчиной и потерпи. Я тебя вылечу, — и, пока он отвлекся на ее речь, дернула его руку и плечо встало на место.

Пацан взвизгнул и удивленно посмотрел на нее. Девушка провела рукой по его плечу и руке, и произнесла:

— Всё, ты здоров. Иди попроси у коня прощения.

Тот нехотя подошёл к обиженному животному и погладил по голове. Конь заржал. Пацан дал ему кусочек сахару:

— Ты прости меня, больше я обижать тебя не буду, — и конь замотал головой, хрустя сладким кусочком сахара.

Так обрадовался хозяин за сына, что готов был ей за вознаграждение дать все, что она только пожелает. Коркона попросила лишь ту первую лошадь, которую вылечила. Хозяин подарил ей, хотя ему и жалко было расставаться с хорошей породистой кобылкой.

Девушка взяла под уздцы лошадь, распрощалась с хозяином и пошла в сторону города, а собака бежала впереди. Шла медуза и думала о том, сколько всего нового с ней произошо, сколькому она уже научилась и скольким людям и животным помогла. Вспомнила тут же и про старшую сестру Горгону. Когда та была совсем юной, она не превращалась в человека, а была жёлтой, толстой змеёй с головой мальчишки, но с большими красивыми черными глазами. Вместо волос на голове кишели разноцветные змеи. И была она тогда веселой и не злой. Но когда старшая сестра повзрослела, то превратилась в тёмно-серую змею-питона с человеческой головой, а вместо волос кишели черные гадюки и шипели, норовя укусить кого-нибудь. И тогда она начала превращаться в девушку. Но когда она превращалась в девушку, то становилось такой красавицей, что залюбуешься, но только взгляд у неё для людей, зверей и птиц был смертелен: все, кто с ней встречался взглядом, превращались в каменные скульптуры. Этому она научилась у своей учительницы в колледже. За это получила красный диплом, но из-за этого и поплатилась жизнью.

— Эх-х, сестренка моя бедная, — медуза вздрогнула и тяжело с грустью вздохнула.