Меры предрасположенности

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

НЕЙТАН — молодой продавец в магазине. До двадцати четырех лет он несменяемо проработал в продуктовом, хозяином которого был его отец. Любит оставаться наедине с самим сбой и никогда не слушает чужих советов. Терпеть не может свою внешность, потому что она не соответствует его собственному видению себя. Рыжий и кучерявый, с виду совсем мальчик. Густые и сильные волосы огненного цвета, почти не встречаемого в природе. Ростом сам он был среднего, сильно худощав и скуласт. Нос его был ровный и длинный, губы толстые, но узкие, один глаз немного косил.

НАДЯ — девушка с крашеными небесно-голубыми волосами, отчего она была похожа на русалку из анимационного фильма. Провела детство в приюте. Постоянно много шутила, так как это помогало ей маскировать свои нескончаемые внутренние переживания.

АЛЕКСАНДР — мужчина средних лет со странной лысиной, которая проходила по центру головы, как будто раздвигая волосяной покров черного цвета. Глаза его были пустыми и бессмысленными, а губы — бесформенными. Легкая щетина и бородка придавали его образу больший возраст. Выделялся серыми густыми бровями. Один из основных членов цензоров.

ИКАР — грек по своему происхождению и родословной. Жил Икар в районе станции «Водный стадион», и все друзья его так и называли — Водный, или Водяной. Постоянно ходил в джинсовых куртках и косухах, словно играл в рок-группе из восьмидесятых. Носил также странный ирокез. В левой части его челюсти отсутствовало два зуба. Ему давно перевалило за возраст тинейджера, отчего такой типаж выглядел крайне комично, как будто парень перенесся из прошлого.

ЭДУАРД — высокий брюнет с густой бородой, андеркатом и тоннелями на 12 мм в ушах из прозрачного пластика. Выглядели они так, словно их и не было, просто как элегантные ровные отверстия в ушах. Эдик всегда ходил в черной и длинной накидке, которая была больше похожа на плащ.

АКТ I

СЦЕНА I

СОН В ЛЕСУ

Нейтан лежит абсолютно голым посреди чащи леса на траве. В его зубах длинный и тонкий колосок, и он просто любуется небом, наслаждаясь его красотой, а главное — чистотой происходящего момента в целом.

ГОЛОС. Есть множество городов, которые максимально приближены к самому сердцу нашей страны. Они позволяют спрятаться от его сумасшедшего биения и ритма, но одновременно не потерять возможность слышать этот стук до конца. В одном из таких подмосковных городков Нейтан и жил. В особые выходные ему удавалось мотнуть в столицу к друзьям. До Москвы приходилось добираться ровно один час до вокзала в самом его городе и еще как минимум полтора часа нужно было пребывать в атмосфере настоящего зоопарка: вагонных торгашей и пьяниц, антуража душной электрички Горьковского направления.

Подперев голову об небольшое возвышение на земле, парень медленно начинает дремать, а затем и вовсе засыпает.

СЦЕНА II

ГРЕЗЫ

Нейтан стоит у прилавка в магазине, где работает, и отсчитывает сдачу для очередного забредшего к нему клиента-покупателя. Неожиданно почти что лысый мужчина начал с ним диалог.

НЕЗНАКОМЕЦ. Эй, мальчишка. (Нетрезвым голосом пробормотал покупатель.) Мальчик… Не могу твой бейдж разобрать. Как там тебя звать?

НЕЙТАН. Нейтан. (Невозмутимо ответил молодой мужчина и пригладил свои кудри набок с лица.)

НЕЗНАКОМЕЦ. Нейтан? Точно. Из этих что ли? Нейтан… (Медленно мямлил он и сделал паузу.) Или ты у нас из тех, кто в интернете на баб пялит, и ему потом ничего не нужно? Угадал? Это знаешь что? Как играть в «камень, ножницы, бумага». Только все время камень ставишь на счет три, такое движение. Я бы даже сказал маневр! И так снова и снова. А-ха-ха!

НЕЙТАН. Какой еще камень? (Непонятно зачем даже для себя Нейтан поддерживал эту странную беседу.)

Гость молчал и таращился. Молодой человек слегка оглянулся по сторонам. Покупатель схватил парня за шею и притянул правой рукой к себе, наклонив так, чтобы прошептать ему прямо на ухо. Нейтан почувствовал сильный перегар.

НЕЗНАКОМЕЦ. За мной, живо. Не боись, начальник твой не хватится. Собирайся. В темпе! Дело на миллион, не пожалеешь.

НЕЙТАН. Никуда я с тобой не пойду! (Резко убрав руку, крикнул парень.)

НЕЗНАКОМЕЦ. Пойдешь-пойдешь. Не надоело тебе на одном месте стоять? Нельзя же так. А у меня есть реальное предложение.

В магазин зашла какая-то полная женщина в голубом пальто и с красной сумкой в руке.

НЕЗНАКОМЕЦ. А ну п-шла отсюда! (Рявкнул на нее пьяница, отчего женщина вприпрыжку выбежала из лавочки.) Не видишь, граблю?

ЖЕНЩИНА. Совсем алкаши озверели, средь бела дня! Нелюди! Граблю… Лопатю! (Послышался раздраженный и одновременно испуганный голос из-за двери.)

НЕЗНАКОМЕЦ. Тоже мне юмористка.

Парень, услышав про ограбление, медленно потянулся за ножом около кассы и уже хотел пригрозить непрошеному гостю, как понял, что резко достал вместо спрятанного оружия для таких случаев палку колбасы.

НЕЗНАКОМЕЦ. Мои поздравления, молодец. (Посетитель медленно похлопал.) Попробуй-ка меня колбасой убить. Это не так просто, малыш, для этого ее нужно хотя бы лет двадцать подряд на ужин есть. Касса мне твоя не нужна, не бойся. Это я так с той теткой, для отвода глаз. Шутки ради!

Они оба запнулись и смотрели друг на друга. В глазах Нейтана блеснул легкий испуг. Глаза незнакомца смешивали в себе непонятную грусть, алкоголь и дурость.

НЕЗНАКОМЕЦ. Напомни мне, о чем мы? Эх! Забавная штука наша память. (Опершись на прилавок, задумчиво и непринужденно сменив тему, продолжал нараспев пьяный непрошеный гость. Он проделывал круговые движения кистью руки.) Если можно вспоминать свое прошлое, то, возможно, повернув механизм памяти в обратную сторону, можно «вспомнить» и будущее. Думал о таком когда-нибудь? Нужно только научиться этому ремеслу. Хочешь, кстати, покажу?

ГОЛОС. Молодой мужчина вдруг опешил, осознав, что для простого алкоголика этот человек подозрительно странно и складно говорит. И куда подевался нож, было также решительно непонятно. Произошедшее, казалось, было каким-то колдовством. Парень точно знал, что еще утром предмет для защиты был на своем месте.

Незнакомец открыл фляжку и глотнул. Покривился, так как там почти ничего не было. Одет он был в обычную черную куртку, такого же цвета трико, как у большинства неприметных и разочаровавшихся в себе и жизни в целом россиян старше сорока лет. Несмотря на то, что волос у него почти не было, цвета они были тоже черного. Примечательными были огромные серые брови, контрастирующие с однотонным покровом головы.

Масса людей-клонов с такой визуальной составляющей в своем гардеробе, как правило, уже давно духовно мертва. Они лишь тихо поддерживают свою биологическую оболочку рабским трудом и пару раз в неделю поощряют ее положительными эмоциями в виде горячительных жидкостей. Но таким человеком наш посетитель лишь только казался на первый взгляд из-за своей неприметной одежды.

НЕЗНАКОМЕЦ. Эх, нудная у тебя работенка. Космосом тут даже и не пахнет. (Снова менял тему незнакомец.)

НЕЙТАН. Каким еще космосом? Что ты вообще тут несешь? (Испуганно подвывал парень.) Пожалуйста, уходи.

НЕЗНАКОМЕЦ. Гармонию, неуч. Есть же два космоса — один со звездами, там, месяцем, другой означает эстетический баланс. Я о втором. (Спокойно и невозмутимо продолжал гость лавки.) Ты вот зачем за ножом полез, убить меня захотел?

Нейтан еще сильнее испугался от мысли, что он знал про нож. Тут точно было что-то нечистое. Незнакомец щелкнул большими пальцами обеих рук о средние. Нейтан промолчал и глазел в изумлении на действие, характер которого он совершенно не понимал.

НЕЗНАКОМЕЦ. Думаешь, что убил бы меня, думаешь, что вот все смертны?

НЕЙТАН. Ну, история еще не встречала человека, который бы не умирал. (Бормотал в ответ Нейтан.)

НЕЗНАКОМЕЦ. Ты что, дурак? А ты думаешь, он искал бы славы? (Парировал он.)

НЕЙТАН. Что тебе от меня нужно? (Вконец взорвался Нейтан и кинул со злостью палку колбасы в руках на пол.)

НЕЗНАКОМЕЦ. Да ничего. За водкой я пришел. Дерябнуть хочу, в моей фляге почти ничего не осталось. (Немного выждав, гость продолжил.) Тебя жизнь твоя достала, я же вижу, а ты на попытки помочь за ножом лезешь. Я же не со зла, пойми наконец. Или ты думаешь, что простой алкаш из этого проклятого Орехово-Зуево не в силах существование твое пресное изменить и разбавить? М-м-м, а с фокусом не пугайся. Я тебе, знаешь, просто показать хотел, что ножи для еды нужны. Чтобы колбасу резать, а не тех, кто тебе помочь пытается. Как же я накидался, ох, наши мне этого не простят.

СЦЕНА III

СОН В ЛЕСУ. ПРОБУЖДЕНИЕ

Нейтан проснулся от этого странного сна, оттого что с дерева на него упала капля от недавно прошедшего дождя, прямо на нос. Напряжение от ситуации, которая возникла в видении, резко спало, и парень начал расслабляться, потому что все это было не на самом деле.

ГОЛОС. Нейтан уснул летом посреди леса абсолютно голым, не боясь надоедливых кровососущих насекомых и риска быть застуканным такими же скитальцами. Это был довольно необычный способ отдохнуть от очередной рабочей недели в ненавистном ему магазине.

В России сейчас было не самое лучшее время в плане экономики, да и с поиском работы были ужасные сложности, так что приходилось довольствоваться тем вариантом, что его отец был директором точки с самым неоригинальным названием «Продукты». В Москве вакансию найти ему тоже не получалось, плюс дорога занимала много времени, поэтому приходилось изо дня в день мучиться от рутины участи продавца.

НЕЙТАН. Космос. (Вспоминая странный сон и улыбаясь, тихо произнес парень.)

Одежда его висела рядом на сучьях деревьев. Если чуть-чуть подальше пробраться вглубь леса, то можно было наткнуться на чистейшее озеро, прямо посреди его толщи. Парень хорошо ориентировался в местности, и он пошел к водоему, оставаясь полностью раздетым. Немного освежившись, Нейтан побежал, пытаясь поймать солнечный луч, который блокировали толщи деревьев, и, наконец, поймав, радостно улыбнулся.

ГОЛОС. Жизнь в провинции сильно отличается от нервной и четко распланированной бытности крупных городов. Такие люди, как Нейтан, действительно умели радоваться разного рода простым мелочам, как красоте природы. Сон же вскоре вовсе вылетел у него из головы.

АКТ II

СЦЕНА I

ПОМОГИТЕ НА ДОРОГУ

КАЖДЫЙ ИЗ ЦЕНЗОРОВ РАССКАЗЫВАЕТ ПОНЕМНОГУ. Мы восседаем на территории одного из старых и, казалось бы, заброшенных офисов электрозавода. Нас называют «цензорами» (далее без кавычек). Мы занимаемся тем, что контролируем процесс всего текущего творческого созидания в стране, являемся негласными судьями и редакторами сцен массмедиа в самых разных их проявлениях: от музыки, до гаражной поэзии и живописи. В рамках нашей организации существовала установленная база данных, которая хранила в себе все когда-либо придуманное в России.

Обнаружение и слежка реализовывались при помощи изобретения еще советских ученых под кодовым называнием «синий кристалл». Все полученные материалы были четко задокументированы. Факт создания чего-то нового всегда оперативно фиксировался и систематизировался по группам.

Методы борьбы против инакомыслящих творцов были поистине изощренные. Неугодных талантов наша коалиция намеренно выслеживала и погружала в такие системные жизненные обстоятельства, что их творческие силы сами собой испарялись. Например, крамольного писателя или музыканта специально никто не брал на работу или он не мог поступить в вуз по указанию свыше. Люди опускали руки и теряли былые запалы своей мощной энергии, опускаясь на дно.

Мы искусственно моделируем для них неудачи. Кого-то просто спаиваем через специальных засланных работников. В особых случаях не гнушаемся также и исправительными учреждениями. Был бы человек, а статья-то найдется.

Наша команда была огромной воронкой фильтра, щитом от творцов для всей страны. Созидатели, которые создают, а затем живут в иллюзорных мирах, были самыми настоящими жертвами нашей организации качественного контроля содержимого их эскапизма. Ничего личного, но ничего лишнего здесь быть не должно. Зачем мы это делаем, вы узнаете позже.

Нужно понимать, что анатомически человеческому мозгу плевать, реальность вокруг или фантазия, поэтому герменевтика миров иллюзии так тесно вмешивается и формирует уже наш реальный мир. Человеческий процессор лишь получает зависимость от определенных реакций и выброс химии в соответствии с ними, не более. Контролировать то, что созидатели пытаются отложить в головах людей после своих творений, было крайне важной задачей для всего государства.

На серой двери в их офис была изображена странная субстанция с глазом, из которой торчали три пера синего, зеленого и оранжевого цветов. Неподалеку от места дислокации цензоров, около метро станции «Электрозаводская» стояла Надя. Ее миловидная и броская внешность привлекала внимание спешащих на работу людей. В руках у нее была табличка «Украли душу, помогите на дорогу в ад». Рядом стоял пакетик с киской, куда люди складывали мелочь. День близился к полудню, как к ней подошел некий Александр, одетый в строгий классический костюм, и кинул сто рублей.

АЛЕКСАНДР. Москва. (Тихо сказал он, посмотрев на купюру, на которой был изображен Большой театр.)

НАДЯ. Или два Питера. (Улыбнувшись, ответила девочка.)

АЛЕКСАНДР. Остроумная, я смотрю. Вот только таблички рисуешь какие-то странные. Что же ты стоишь здесь, это какой-то перформанс?

НАДЯ. Почти. А остроумная — это да, что аж порезаться можно. А что толку? (С сарказмом бросила Надя.) Работу в нашем Вавилоне все равно сейчас не найти, пока ноги не раздвинешь. Стою вот днями на своих двоих. Зато твердо! И сомкнутые до сих пор. Такое вот искусство.

АЛЕКСАНДР. Интересная ты, а позитивных эмоций что-то не хватает. Как в ногах твоих правды.

НАДЯ. А что делать, это не город для счастья и уж точно не для правды. (Отрезала девушка.)

АЛЕКСАНДР. А для чего тогда? Знаю я таких, как ты. (Уверенно произнес Саша.) Смотри. Ты вот чай любишь?

НАДЯ. Ну да. Пуэр люблю. Если бы не он, я бы так дни напролет не смогла стоять.

АЛЕКСАНДР. Ну вот, представим, ты взяла в руки кружку чая, она кажется тебе тяжелой?

НАДЯ. Что за вздор, нет, конечно.

АЛЕКСАНДР. А если простоишь с ней час? А если целый день? Она же станет для тебя неподъемной ношей!

НАДЯ. Ну, допустим.

АЛЕКСАНДР. Так и твои мрачные мысли, стоит их сразу через себя пропустить, а не держать сутками, так сразу и жить легче станет.

НАДЯ. Так. Признавайся. Ты что, сутенер? Вербуешь девочек себе? С виду похож. (С недоверием и иронией покосилась Надя.)

АЛЕКСАНДР. Да, с твоим юмором точно порядок. Меня Саша зовут, и я здесь в офисе работаю, на электрозаводе. Вот, на обед вышел, а тут ты распрекрасная.

НАДЯ. А я Надя, работаю около метро, моделью, приятно познакомиться. Раньше работала проституткой, уволили за то, что звонила женам клиентов. У меня, к сожалению, врожденная честность.

Александр слегка ухмыльнулся и словил улыбку девушки в ответ.

НАДЯ. Ладно, шучу. Я всего лишь туплю тут да собираю мелочь. (Тепло произнесла она.) Современное искусство, мать его, а это моя новая инсталляция. (Показывает рукой на табличку.)

АЛЕКСАНДР. Слушай, может, пойдем отсюда?

НАДЯ. Я вообще-то на работе!

АЛЕКСАНДР. А я тебе и заплачу. (Опустив глаза, сказал он.) Есть деловое предложение. Я бы даже сказал — коммерческое.

Девушка задрала глаза вбок и вправо.

НАДЯ. Сколько?

АЛЕКСАНДР. Десять тысяч рублей. Хватит? Или ты тут больше поднимаешь?

НАДЯ. А резинка у тебя есть?

АЛЕКСАНДР. Прошу… Боже, какой ужас. Нет же, просто есть небольшое дело, и ты можешь помочь. (Смущенно отвечал он.)

НАДЯ. Странно, до этого ты мой юмор улавливал. Расслабься, просто развиваю тему. Ну как похож же, а! На папочку-то. Ладно, сутенерчик, пойдем, прогуляемся, коль не шутишь. Место все равно мое, не займут. Так сказать, свой бизнес. Ну, деньги даешь?

АЛЕКСАНДР. Конечно, но давай сначала перекусим.

НАДЯ. Давай.

СЦЕНА II

ВОДЯНОЙ С ВОДНОГО

ГОЛОС. Люди неспроста притягивают подобное себе. Одного из немногих друзей Нейтана в Москве звали тоже необычным и экзотичным именем — Икар. У них также был общий друг по имени Тед.

Жизнь в Москве, уверял Икар, сравнима с обычной поездкой в метро: сначала ты стоишь на входе, потом в центре вагона, ждешь, пока кто-нибудь встанет с теплого места, садишься сам, а затем уже выходишь насовсем. Иногда, конечно, и просто переходишь в другой поезд.

Мужчина обожал свой город. Он утверждал, что может видеть незримые нити связей людей, соединяющие каждого здесь, словно электрические провода. Икар всегда любил говорить, что все очень плотно повязаны и только на первый взгляд кажется, что город да и мир людей в целом так огромны.

Парень выходил из торгового центра у себя на районе, как раздался звонок мобильного телефона. Номер был ему неизвестен.

ИКАР. Алло.

НЕЗНАКОМКА. Алло, Икар, привет. (Раздался игривый женский голос.) Как ты там?

ИКАР. Кто это?

НЕЗНАКОМКА. Икар… Экс твоя, алкашня. Помнишь, мы вчера с тобой налитые отплясывали в баре!

ИКАР. Так себе уточнение… Имя, мне нужно твое и-и-и-м-я-я-я! (Паясничал парень.)

НЕЗНАКОМКА. Псина!

Связь оборвалась, и, встряхнув плечами, парень, осторожно озираясь на дороге, направился к себе домой.

ИКАР. Я был из тех, кто десять раз подует на горячую воду, прежде чем сделает глоток, и это качество было полезным в моей трудовой деятельности. Мне часто приходилось находиться на высоте, и нужно было быть очень аккуратным человеком, чтобы не закончить свою жизнь прямым падением. Я работаю монтажником наружной рекламы. Крайне не люблю всех своих коллег, за глаза вообще называю свою компанию корпорацией монстров.

Несмотря на свою аккуратность, я все время попадаю в какие-то потасовки. Признаюсь честно, количество моих заморочек превышает допустимую норму обычного человека. Простой пример — я совершенно не ем белую пищу. Любой продукт, который имеет этот цвет, пожизненно забанен в моей продуктовой корзине.

Несмотря на то, что я являюсь счастливым обладателем двухкомнатной квартиры в таком замечательном районе, в туалет по-большому хожу исключительно на улицу и даже зимой. Впрочем, не будем сразу раскрывать все карты, вы еще успеете поближе познакомиться со всеми моими странностями.

Парень шел и думал о рекламе, что увидел в метро. При этом он все время смотрел в свой мобильный телефон.

ИКАР. Незаконченный акт любви не является надежным способом контрацепции. Что это, отличный маркетинговый ход для презервативов или же я всю жизнь жил неправильно?

ГОЛОС. Именно такие вопросы и переживания обычно теплились в его почти пустой голове. При этом интересные идеи в ней все-таки имелись. Цепочка мыслительных процессов заставила вспомнить Икара и про…

ИКАР. Все боятся залететь. Люди даже изобрели внутриматочные контрацептивы, которые также прерывают навсегда женский цикл. Девушек, представьте себе, лишали «женского проклятья» на неопределенный срок, а потом можно было вернуть все на место.

ГОЛОС. Все эти попытки довести человеческую природу до совершенства да и любые вмешательства в нее заставляли парня нервничать и возмущаться, потому что по сути своей он был настоящим ребенком цветов, неохиппи. Новости о различном прогрессе тех или иных технологий порой выводили его из колеи.

Все равно Икар тщательно берег свои нервы и старался мыслить только позитивно, потому что был уверен — восстановлению клетки не подлежат. Неизвестно, почему многие заблуждаются на этот счет, ведь эти самые нервные клетки все же медленно восстанавливаются, иначе бы мы не усваивали информацию, и интеллект бы в процессе нашей жизни не повышался.

Парень забежал в секонд-хенд прямо около метро и купил там себе новые красные брюки, в кармане которых нашел странную записку на немецком языке и почему-то решил ее не выбрасывать.

СЦЕНА III

РОДЫ

ГОЛОС. Мы живем во времени, где властвует среда социальных медиа и сетей. Это место, где каждый человек воздвигает себе вполне рукотворный памятник. Возводится он скорее не руками, а конкретно подушечками пальцев. Действительно, ученые-математики уже давно подсчитали, что количество мертвых людей и их профилей в различных сетях превысит количество живых. Это случится примерно к 2098 году.

Молодая мать находилась на приеме у врача, который отслеживал ход беременности. Доктор медленно водил по ее животу прибором для УЗИ.

ДОКТОР. К сожалению (выдержав томительную паузу), я должен сообщить вам, что плод мертв.

МАТЬ. Как мертв? (Онемев на мгновение и спокойно ответив, женщина продолжила.) Моя девочка жива, я знаю.

ДОКТОР. Сестра. (Повернувшись к девушке в белом халате, тихо произнес он.) Выпишите направление на чистку.

МАТЬ. О чем вы говорите? (Женщина вскочила с места.) Мой ребенок здоров, и с ним все хорошо!

Женщина вскочила с кушетки, где проводилась диагностика, и поспешила к выходу из кабинета, что-то бормоча. Ее поведение напоминало взывание к высшим силам.

ДОКТОР. Люба! Любовь! (Крикнул врач.) Проводи женщину на операцию, живо! Здесь медлить нельзя. Рискуем и вторую жизнь потерять.

МАТЬ. Никакой любви. (Сквозь непонятный шепот промямлила женщина, мотая головой.) Со мной лишь надежда!

Успокоившись и немного придя в себя, несчастная мать молча приняла печальный исход этой ситуации и проследовала с медсестрой по имени Люба на удаление плода, где ее ждал уже совсем другой, оперирующий, врач.

ОПЕРИРУЮЩИЙ ВРАЧ. Так, что тут у нас? (Начиная операцию, сканируя живот, советовался доктор с молодой медсестрой.) Ага. Ничего не понимаю. Какая смерть? Ребенок жив и здоров.

Врачи стали бегать, как сумасшедшие. Были слышны восторженные возгласы от «чуть не убили» до «это же чудо». Мать потеряла сознание. Занавес.

СЦЕНА IV

СЕКТА

Надя гуляет с Александром по Электрозаводской

ГОЛОС. Так появилась на свет Надежда. В местном роддоме до сих пор слагают легенды об ее чудесном воскрешении в чреве матери. Несмотря на все сложности, которые возникли с появлением девочки на свет, женщина, выносившая ее, отказалась от ребенка и сбежала. После родов она в припадке и истерике орала, что это не ребенок, а бес и что она не будет воспитывать плод сатаны. Якобы, как поговаривали медсестры, чтобы спасти жизнь Нади, женщина попросила именно у дьявола забрать ее собственную душу взамен. Где ее отец, было тоже неизвестно, так что девочку направили в московский приют, где она и выросла. Мать была объявлена пропавшей без вести, а эта история превратилась в самую настоящую байку, о которой девочка тоже знала.

Надя никогда не мыла свою голову шампунем. Очень давно она вычитала про древние племена яномамо в далеких джунглях реки Амазонки. Один из путешественников приметил чистоту и силу их волосяного покрова, несмотря на то, что они никогда не использовали не то что шампунь, даже мыла. На самом деле постоянное использование таких средств гигиены ведет к вымыванию жирного защитного слоя головы, в результате чего зачастую и образуется перхоть. Единственное, что Надя сделала со своими волосами, так это высветлила их, а затем покрасила в цвет прибрежной морской волны мелками.

По достижении совершеннолетия она стала снимать обшарпанную комнату в общежитии и зарабатывать на жизнь в метро и прямо на улице, устраивая различные шоу, а также перебиваясь на разных мелких подработках.

Девушка продолжала идти вместе с Александром по Электрозаводской улице и ела купленный им смузи.

НАДЯ. Святые орешки, как же вкусно! (Восхищенно произнесла она.)

АЛЕКСАНДР. Вот и славно. (Улыбнулся Саша.) Доела?

НАДЯ. Нет еще, а что?

АЛЕКСАНДР. Хотел предложить тебе покататься.

НАДЯ. Слушай, мало того что я согласилась прогуляться с незнакомцем, так еще и в машину свою хочешь посадить. Я что, совсем по-твоему ку-ку? Где моя десятка, кстати?

АЛЕКСАНДР. Держи, вот. (Он протянул две купюры по пять тысяч рублей.) Ты посмотри на нее, мы как раз уже подошли! (Рукой парень показал на шикарного вида раритетный автомобиль.)

НАДЯ. Что это? (Уронив трубочку, удивленно проорала девушка.)

АЛЕКСАНДР. «Чайка», черная.

НАДЯ. Вижу, что черная! Потрясающая тачка! (Не скрывая восхищения, кричала Надя.) Хочу-хочу.

Александр томно и ехидно улыбнулся и поспешил открыть дверь салона. Девушка прыгнула рядом с ним, продолжая прихлебывать смузи и грызть орехи уже без трубочки.

НАДЯ. Класс, заводи!

Автомобиль тронулся, и пара устремилась кататься по столице, к удивлению, свободной от пробок в это время.

АЛЕКСАНДР. Надь, ответь мне на один простой вопрос. Что для тебя важнее — ум или душа?

НАДЯ. За этим ты меня позвал?

АЛЕКСАНДР. Нет. Просто ответь.

НАДЯ. Ну, мне так кажется, ум — это размер дома, а душа — то, как ты его украсишь.

АЛЕКСАНДР. А с умом украсить не получится?

НАДЯ. Неа. Не так ярко. Короче, и то, и то важно.

Александр резко повернул, восторженные глаза автолюбителей акцентировали внимание на мимо проезжающей машине-легенде. Ее вежливо пропускали, боясь поцарапать такое чудо.

НАДЯ. Может, расскажешь немного о себе? Откуда такая машина крутая?

АЛЕКСАНДР. Надя. (Перебил Саша.) Что если я тебе скажу, что всей нашей интеллигенцией управляет лишь одна условная секта? Всеми нашими выдающимися умами.

НАДЯ. Лучше уж ты был бы сутенером, чем психом-сектантом. Вот что я тебе скажу! Так, допустим. Теория заговора, бла-бла. Да?

АЛЕКСАНДР. Попытайся максимально серьезно отреагировать на то, что я сейчас тебе расскажу.

НАДЯ. Попытаюсь, ну?

АЛЕКСАНДР. Нашим креаклом, всей российской элитой управляют некие негласные цензоры.

НАДЯ. А я думала, у нас бандиты всем заправляют.

АЛЕКСАНДР. Я не об этом. Я исключительно о творцах говорю, художниках там. Есть организация, которая является хранителем синего кристалла…

НАДЯ. Так, достаточно, останови, пожалуйста, я выйду. Тебя мой бывший послал? Художник этот? Этот ненормальный, да?

АЛЕКСАНДР. Погоди, прошу, в это сложно поверить, но есть вещи за гранью нашего понимания, согласна же?

НАДЯ. Допустим. Черт, даже говоришь, прямо как он. Открой дверь.

АЛЕКСАНДР. Я смотрю, ты любительница словечка этого — «допустим».

НАДЯ. Да. Открой! (С недовольством сказала она.)

Александр достал откуда-то из-под сиденья фляжку и сделал глоток, от чего девушка взорвалась и закричала на него.

НАДЯ. Ну не за рулем же! Останови сейчас же машину! (Надя стала бить кулачками по стеклу.)

АЛЕКСАНДР. А-а-а-х. (С удовольствием протянул Саша.) Не порть машину — дорогая же, коллекционеры за нее чемодан денег отвалят.

НАДЯ. Открыва-а-а-й! Я не хочу слушать это бред!

АЛЕКСАНДР. Надя, успокойся ты на минуточку, прошу. Просто послушай меня.

НАДЯ. Зачем? И так все понятно. Устала я от художников! Хватит! Это он тебя послал? Отомстить? А потом на органы пустите? Псих! Ведь так? Открывай, живо!