18+
Медальон

Объем: 206 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

ПРОЛОГ

Остров Атта. 7 июня 1942 г.

Большой белый маяк осветил воды Тихого океана, пытаясь пронзить серый густой туман. Свет тускнел и исчезал в нём, словно в чёрной пропасти. По берегу медленно шли два матроса американской флотилии, прибывшие на Атту для укрепления позиций и наблюдения за метеорологической вышкой, оповещающей флот в округе. Ничего не было слышно, кроме волн, бьющихся о каменный берег, словно колокол: раз-два-три, затем тишина и опять — раз-два-три.

Моряки патрулировали остров, безмятежно ведя беседу, но при этом внимательно смотря по сторонам. Продвигаясь вдоль берега по заданному маршруту, они заметили блики жёлтых фонарей над водой: три ярких сияющих шара стремительно двигались в сторону берега. Матросы поспешили к маяку, чтобы оповестить о незваном госте; но огни были быстрее них. Через пару минут раздались залпы орудий, и два снаряда попали точно по длинному силуэту маяка, отчего тот наклонился и рухнул на скалистый берег, а яркий свет его лампы канул в чёрных недрах Тихоокеанских вод. Берег полностью помрачнел и погряз в кромешной тьме.

— Японский десант! — закричали наблюдатели у разрушенного маяка и уже в следующее мгновение оказались под вторым обстрелом с палубы японского крейсера.

Матросы сняли с плеч винтовки и приготовились к бою. Однако гарнизон был очень мал — всего двенадцать человек, так как острову не придавали стратегического значения.

Японский крейсер спустил на воду шлюпки, и тут же послышался шум моторов и деревянных вёсел.

— Идут, — прошептал матрос и передёрнул затвор своей винтовки.

Погода была ужасной: туман и облака закрывали луну, из-за чего было сложно рассмотреть даже берег, не то что подступающие императорские войска. Метеорологический корпус находился в глубине острова, и там не было слышно ни выстрелов, ни шума от рухнувшего строения. Матросы заняли позиции у обломков маяка: они наблюдали за берегом, но ни крейсера, ни лодок так и не увидели. Ночь подходила к своему завершению, а туман всё никак не рассеивался.

— Где же они? — прошептал один матрос и хлопнул другого по плечу.

— Я дойду до берега, а ты жди здесь. Если не вернусь через две минуты, иди к корпусу.

Тёмная фигура рядом кивнула и проводила взглядом убегающего вдаль.

Матрос дрожал, его сердце билось так, словно до этого он пробежал марафон, но сдаваться было нельзя. В конце концов, остров невелик, и японцы не могли исчезнуть. Вдруг он наткнулся взглядом на свежие следы на песке.

«Они поблизости», — подумал матрос и прислушался. Тишина. Он надеялся понять, где враг, но ничто не выдавало присутствия чужаков. Он сделал пару шагов вперёд, в сторону следов, и внезапно нечто вонзилось в его спину и проткнуло насквозь — это был штык японского солдата. Алая кровь заструилась по матросскому мундиру и закапала на песчаный берег.

— С… сзади! — попытался закричать матрос, но рухнул, как грубый мешок камней, сначала на колени, а потом лицом в землю.

Долго ещё туман не переставал блуждать по берегам Атты. Захватчики в песчаных мундирах разбрелись по маленькому острову, и уже к утру он был взят. Матросы не оказали сопротивления — все они были пленены и брошены в тёмные подвалы метеовышки. Только позднее стало известно, что соседний остров Кыска также был захвачен японцами — это был ошеломительный удар по американским силам.

1 глава

Всему своё начало

Германия, Берлин. 1923 г.

Никто не знает точно, когда началась эта история. Многие считают, что со штурма островов Атта и Кыскэ. Другие утверждают, что все началось в тот день, когда один непримечательный человек по имени Ник Паттерсон отправился в самое настоящее приключение. Одно было известно всем наверняка — нечто зловещее творилось в то время в Германии, в городе Берлин.

В темном подвале старого помпезного здания около двенадцати часов ночи собрались четверо: Гебельс, Шульц, Гаус и Ридрих. У каждого в руке был странный свёрток.

— Клятвой верности обязуюсь! — воскликнул тот, что был наиболее высокого роста, и протянул руку со свёртком вверх. Он был одет, как и все, в чёрный плащ с капюшоном.

Стоящие рядом продолжили:

— Клятвой верности обязуюсь! Во что бы то ни стало сохранить честь и славу нашего народа, не предать его и не отдать врагам его ничего!

— Так поклянёмся же кровью, братья, и защитим реликвии! — закончил высокий и стянул ткань со своего свёртка. Остальные последовали его примеру: четыре клинка засияли в свете свечей, что были расставлены по всему подземному помещению. Словно вспышки от фотокамер, они слепили своих владельцев и напоминали волшебные огни из старых сказок.

На клинках этих странных людей было выгравировано «Ahnenerbe», что в переводе с немецкого означало «наследие предков». Длина самого оружия составляла половину роста его владельцев, но, несмотря на это, держали клинки одной рукой.

После словесного обращения все четверо сделали порез на левой руке и прижали ладони к мраморному склепу в центре комнаты. Клятва была дана и засвидетельствована. Но как только руки всех четверых оторвались от мраморной крышки, в помещение вбежала дюжина немецких солдат в чёрных, как мазут, кителях. Замелькали красные повязки с двумя страшными для каждого столкнувшегося с немецкими оккупантами человека буквами — «SS». В помещении раздались крики:

— Не стрелять! Брать живыми!

— Сюда! Они здесь!

— Держи их! — кричали один за другим немецкие солдаты. Всего через несколько мгновений четвёрка у склепа была окружена. Мужчины переглядывались между собой, не выпуская клинков из рук. Встав спина к спине, они, казалось бы, готовились к смерти.

— Откуда они узнали? — спросил самый низкий из четверки, пристально присматриваясь к солдатам в попытке найти командира или офицера. Двое стоявших справа и слева от него лишь покачали головами в недоумении. Четвёртый же, высокий, хранил молчание и, только крепче сжав меч, готовился к битве.

— Не опозорим предков! — с этим криком он кинулся на троих немецких солдат, которые были ближе к нему, но тут же был остановлен тремя сквозными выстрелами. Камнем рухнул смельчак, а за ним, с неприятным металлическим лязгом, упал и его меч.

— Ридрих! — воскликнул низкий и кинулся в схватку. Остальные последовали его примеру, и завязался неравный бой.

Немецкие солдаты уже собрались стрелять, но офицер дал команду: «Примкнуть штыки!» — нужно было только ранить или обезоружить противников. Лязг металла смешался с криками и воплями. Троица в мантиях билась, словно каждый из них был искусным фехтовальщиком из шестнадцатого века. Они ловко то обезглавливали солдат, то отрубали им конечности.

— Справа, Шульц! Делай оборот, Гебельс! — командовал низкий, ускользая от штыков врага, словно колибри, мелькающая меж шипов ядовитого растения.

— Гаус, сзади! — крикнул Шульц в попытке предупредить друга, но штык противника оказался быстрее слов и проткнул невысокого воина. Гаус из последних сил достал из-за пазухи шашку динамита и поджог фитиль от стоявшей рядом свечи, и тут же упал замертво.

— Бегите! — успел выкрикнуть он до того, как его проткнуло ещё два штыка.

Гебельс и Шульц, недолго думая, ринулись к выходу из катакомб. Петляя по коридорам, они слышали приближающихся к ним солдат, но вдруг стены и пол подземелья содрогнулись, и товарищи упали. Взорвалась динамитная шашка.

Спустя несколько минут они, с трудом поднявшись, всё-таки выбежали наружу. На улицах Берлина началась погоня: патрули поджидали их за каждым углом, но они продолжали бежать. Наконец, добравшись до водосточного канала, они остановились.

— Шульц, прыгай! Я их задержу! Двоим нам не спастись! Будем честны, только одному суждено выполнить клятву. Я уже отжил своё! Передай Элизабет, что я люблю её! — Гебельс выхватил пистолет и, дождавшись, когда Шульц отвернётся, толкнул друга в канал.

Сам он побежал в противоположную сторону и зашёл в небольшой дом. Оттуда он отстреливался некоторое время, пока патроны в его пистолете не кончились. Плывя по каналу, Шульц ещё долгое время слышал выстрелы из винтовок и крики немцев, но затем всё стихло. Обессиленный, он причалил к берегу и там же упал без сознания.

2 глава

Верните Америке своё!

На палубе стало тесно: собралось больше тысячи человек. Матросы и десантники седьмой пехотной дивизии толпились, чтобы выслушать адмирала Кинкейда. Это был невысокого роста человек с очень сильной харизмой, его лицо было покрыто морщинами, а взгляд выражал заботу о людях перед ним. Встав у ораторской стойки, сколоченной матросами на скорую руку, и устремив взгляд своих карих глаз вдаль, он начал свой монолог.

— Мои друзья! Соотечественники и защитники мира! Вот-вот, всего через несколько дней, мы совершим две крупные операции по освобождению островов «Атта» и «Кыскэ», подло захваченных полгода назад. Теперь у нас есть мощный флот, и поведут его наши прославленные линкоры «Айдахо» и «Пенсильвания». Давайте же воскликнем за нашу идею и победу!

Толпа пафосно закричала: «Ура-а, Ура-а!» Скоро облака стали сгущаться и чернеть, и приняли грозный вид. Надвигался шторм, а это означало, что корабли приближались к заветному Алеутскому архипелагу. Среди матросов царила атмосфера страха и нервозности: офицеры запугивали их преимуществом врага. Японский флот состоял из восьми тысяч солдат, что значительно превышало численность наступающих американцев.

— Но ведь наш десант никто не может сломить! — говорил очень напыщенный капитан одного судна, участвующего в событиях на тихоокеанском театре сражений, но, как говорится, враг порою находится в нас самих.

На следующее утро, после огненных речей, флот причалил к ближайшему порту союзников, чтобы пополнить запасы горючего и провианта, и двинуться дальше. Были составлены два плана по освобождению островов. Один из них назывался «Песчаный краб», другой — «Коттедж»; они подразумевали собой крупное десантирование и истребление противника. По рациональным соображениям первым делом решено было провести операцию «Песчаный краб», чтобы отрезать японцам поставки снабжения. Десант усердно готовился к высадке.

На палубе линкора «Невада» находился один сержант взвода морского десанта — Генри Вудсс. Он был направлен туда за заслуги в боевых действиях на Курильских островах. Солдаты уважали его не только за достижения в службе, но и за успехи в спорте — пару раз он участвовал в соревнованиях по борьбе и побеждал самых мускулистых и широкоплечих борцов. Хотя и сам Вудсс тоже был довольно крупным. Поговаривали, что его матерью была краснокожая девушка из древнего индейского племени, а отец — американский лётчик-путешественник, сбежавший сразу после рождения Генри. Но это не сломало Вудсса; напротив, у него появилась мечта стать военным, чтобы когда-нибудь отыскать своего отца. И вот теперь в звании сержанта кареглазый полукровка выполнял свой воинский долг и участвовал в военных событиях на Тихоокеанском театре сражений.

По пути между сержантом Вудссом и капралом Хариссоном произошел такой разговор.

— Старший сержант Хариссон, сэр, самолётов в ближайшие пять дней не будет. Все из-за погодных условий. Десантироваться вы будете на воду.

— Вас понял, Питер. Известно ли что-нибудь об острове и противнике?

— Говорят, врагов больше десяти тысяч. Все засели на берегу.

Десант тщательно подготавливался, но продовольствия сильно не хватало, а расстояние до островов было велико. Однако главной проблемой была разнокалиберность оружия. Затраты на производство патронов превышали остальные расходы.

Несмотря на это, моряки были самоуверенны и ни на что плохое не рассчитывали. Они считали себя освободителями американской земли, а японцев — захватчиками. Но они поторопились с выводами. Только отойдя от последнего порта, флот потерял два крейсера на минах. Тактика японцев оказалась лучше ожидаемого.

А ещё по пути к островам не обошлось без грабежа — это было неудивительно и привычно для опытных военных.

— Тренировка! — твердили офицеры, отправляя десант на маленькие островки, где бойцы отбирали у жителей хлеб, животных и даже бамбуковые флейты.

Время поджимало, и вот, наконец, удалая седьмая пехотная, утомлённая нелёгкой дорогой по Алеутскому архипелагу, подошла к острову Атта.

В жуткую пасмурную погоду с авианосца «Ассау» была отправлена разведка. За всё время экстремального полёта над островом пилоты не обнаружили ни одной живой души, не было произведено ни одного выстрела. Командование американской флотилии посчитало, что самолёт просто не заметили. То, что на острове не было ни огней, ни людей, объяснили попыткой спрятаться.

Время настало. С линкоров спустили катера и лодки с десантниками, и они стремительно направились к берегу. Тишина. Туман. Десант не встретил ни шквальный огонь береговых баррикад, ни снаряды миномётов из глубины острова: всё было тихо. Всего пара шагов отделяла седьмую пехотную от точки сбора, где должны были находиться главные силы противника, когда поступила команда от офицера, что стоял позади всех. Он указал на тропический лес, и линия десантников двинулась вперёд.

Но только они вошли в тень широких ветвей на несколько метров, как, словно из-под земли, появились японские солдаты. Они были повсюду: на деревьях, в одиночных замаскированных окопах. Это была засада. Началось кровавое месиво. Первые десять минут боя никто не понимал, что происходит, только тени японцев мелькали вокруг. Спустя ещё минут пять удалось установить связь с линкорами. После передачи сообщения их орудия были направлены на остров, и открылся огонь.

Гибли люди, линкоры били всех подряд: и японцев, и своих. Но вот, после очереди залпов, они затихли, и снова радист начал передачу сообщения: «Попал!» Небольшая пауза, и линкоры повторили обстрел берега.

Так началась операция «Песчаный краб».

Сражение длилось две недели. Это время показалось особенно долгим японской армии. Остатки обороняющихся, а точнее три тысячи человек, пошли в штыковую. Американцы были взбудоражены. Они не чувствовали страха, не собирались останавливаться, ими двигала лишь жажда убийства. Штыки разили всё на своём пути, но десант стоял на своём: «Остров будет наш!» Наконец, кошмар закончился, остров был отбит, и Атта снова отошёл Соединённым Штатам.

Грохот орудий ещё не застал соседний остров Кыскэ, на нём бесперебойно лил дождь, барабаня по крышам маленьких соломенных домиков. В них скрывались от непогоды японские войска и жадно уплетали белый рис. По размытой дороге шёл высокий подтянутый офицер. Не замечая ни ливня, ни вязкой грязи, он с некой взвинченностью, скорее даже злостью, направлялся к одному из тех соломенных домиков.

Раздался стук в дверь. Солдат снял засов и приоткрыл её, после чего, сделав шаг назад, поклонился гостю. Прибывший мужчина повесил маскировочную брезентовую накидку на крючок, прибитый к стене, и прошёл в гостиную. В её центре стоял большой квадратный стол, на котором расстелили тактическую карту Алеутского архипелага.

— С этим надо что-то делать! — воскликнул сидящий в углу крупный контр-адмирал, указывая пальцем на остров Атта.

— Я понимаю вас, Акияма, но дела на побережье куда печальней, чем ваш маленький остров, — ответил высокий молодой капитан. У него были маленькие голубые глаза и чёрные волосы, а в руке он сжимал фигурку корабля у острова Атта. Вошедший гость сначала молча наблюдал за спором офицеров, а затем отвлёк их, поклонившись в знак приветствия. Офицеры тоже поклонились и стали с изумлением рассматривать мужчину.

— Я — Яхито Цессуйя, меня отправили из Токио, из отдела государственной разведки, чтобы донести до вас важную информацию. Это касается операций на островах «Атта» и «Кыскэ».

Контр-адмирал, сделав шаг вперёд, протянул руку и представил себя и своего подчинённого:

— Адмирал Тэруо Акияма, а это капитан Рэй Оттука. Мы готовы вас выслушать.

Агент подошёл к столу и пристально осмотрел всю карту.

— Император собирает войска для крупной операции. Острова Атта и Кыскэ больше не представляют интереса для Японской империи. С этого момента вы перенаправлены во флот адмирала Ямамото. Вопросов задавать не нужно.

Агент взял в руку кораблик, ранее удерживаемый капитаном, и передвинул его в сторону японских островов.

Акияма подошёл к столу и с возмущением произнёс:

— Очень мало времени, все войска за день не перекинуть. Да даже половины! Американцы собираются продолжить штурм архипелага!

Яхито достал императорскую печать и поставил штамп на руку контр-адмирала — знак того, что у двух офицеров нет права выбора.

— Значит, вы останетесь на острове и прикроете отступление гарнизона. И вам, вероятно, стоит поторопиться. У вас есть двенадцать часов на сбор отряда для прикрытия отступления. — Цессуйя поклонился, взял свой маскировочный плащ и вышел из домика.

Тэруо достал папиросу из серебряного портсигара и поджёг её.

— Рэй, вы все слышали. У вас есть двенадцать часов, чтобы собрать людей. Пусть это будут храбрые, но повидавшие жизнь бойцы, которым уже нечего терять. А я пока подыщу нам самый быстрый катер, чтобы уйти с острова при первой возможности. Теперь идите, капитан. У вас будет трудная ночь.

Капитан поклонился и направился к выходу. Он не чувствовал злости. Им правили долг и честь — не время для эмоций, когда задание должно быть выполнено.

3 глава

Дьявольская русалка

Адмирал Кинкейд вышел из своей пропахшей табаком каюты, чтобы сделать заявление для своих матросов и морских пехотинцев — в общем, для всей седьмой пехотной.

— Итак, товарищи! Я приготовил маленький сюрприз для узкоглазых на нашем острове. Завтра, ровно в шесть часов вечера, мы начнём штурм Кыскэ. Ни один желтолицый не должен ускользнуть от нас, ведь это наша земля!

И воины снова громко закричали: «Ура!» Вот только не все были согласны с планами адмирала.

В это время на острове Рэй Оттука провёл целый час, разрабатывая план эвакуации гарнизона. Он уже собрался оставаться там, но вдруг в голову пришла гениальная идея — задействовать флот, а точнее подводную лодку класса Сен Току.

— Свяжите меня с адмиралом Кимура. Скажите, что спрашивает капитан Рэй Оттука, — скомандовал он сидящему в кабинете радисту.

Из-за плохих погодных условий отладить связь было нелегко, но радист всё-таки сделал своё дело. На другом конце провода откликнулся знакомый голос адмирала:

— Слушаю вас, Оттука.

Капитан попросил оставить на этой частоте и намекнул, что разговор секретный, и никто не должен знать о нем, поэтому связист удалился.

— Адмирал, поступила информация, что наш гарнизон должен быть эвакуирован с острова. Но самостоятельно мы это сделать не успеем, поэтому просим поддержки флота. Если быть точным, оружие класса Сен Току.

После этих слов воцарилась тишина, а потом вдруг раздался весёлый смех:

— Ха-ха, дорогой Рэй! Неужели ты веришь в эти сказки матросов из Токио? Боюсь, у нас нет таких подлодок, а если бы и были, отправлять их к вам крайне рискованно, как для самой Японии, так и для нашего союза с Германией. Не дай Будда они попадут не в те руки!

Капитан, сжав ладонь в кулак, пытался сдержать себя. С его лба падали капельки пота то ли от духоты помещения, то ли от напряжения. Что могут с ним сделать за упоминание Сен Току?

— Адмирал, вы не понимаете. Если мы не используем подлодку, не только восемь с половиной тысяч воинов умрут. Ваша честь, как военачальника, окажется под угрозой. Вы ведь можете спасти их от предстоящей смерти.

Этот разговор уже выходил за рамки простой офицерской просьбы, это был вопрос чести и справедливости. Пожертвовать секретным оружием или восьмью с половиной тысячами жизней?

— Слушай, капитан, я не знаю ничего про Сен Току. Если есть просьба поскромнее, я помогу, чем смогу, но если на этом всё, то выбирайтесь оттуда… Конец связи.

На этом разговор двух офицеров завершился. Оттука не смог добиться, чего хотел. «Наверное, это конец», — подумал он.


Наша жизнь — росинка.

Пусть лишь капелька росы

Наша жизнь — и всё же…

После разговора адмирал Кимура вышел из своего кабинета покурить. Он ещё не мог нормально двигать рукой — боль в плече от недавнего ранения выводила из себя, поэтому он попросил сидящего рядом связиста помочь ему поджечь сигару.

— Ну почему именно сейчас? У нас нет ни средств, ни людей. Я не могу рисковать подлодкой, но рисковать людьми еще хуже. Тока, вызови ко мне капитана Хоши Канэко.

Связистка Сугавара Тока начала быстро нажимать на клавиши телефонного аппарата, чтобы сделать вызов.

Через какое-то время раздался тихий стук в дверь, и вошла юная девушка с чёрными волосами до плеч и идеальной осанкой, которой позавидовал бы любой. Глаза её горели зелёными сапфирами. Она, словно кошка, подкрадывающаяся к жертве, прошла в кабинет, и, не дождавшись ответа, представилась капитаном второго ранга Канэко Хоши.

— Здравствуй, Хоши. Можешь присесть в кресло, разговор будет долгим, — радушно поприветствовал её адмирал и даже потушил сигару, после чего достал из стола папку с документами и передал в руки Канэко. — Думаю, вы знаете что это, а то объяснять действительно долго и нудно, но если…

Резкий, уверенный голос прервал его одной фразой:

— Так точно, адмирал. Что от меня требуется?

Кимура попросил связистку покинуть кабинет и сделать чай для него и его подчинённой. Он мог начать этот разговор только без свидетелей.

— Отлично, это упрощает дело. Моя милая Хоши, вы же слышали о вторжении на острова Атта и Кыскэ? — Кимура улыбнулся, чтобы девушка немного расслабилась, но та сделала лицо ещё серьёзней и кивнула в ответ на заданный вопрос.

— Тогда не будем тянуть. Вот документы по секретному оружию. Подводная лодка класса Сен Току: экипаж сто сорок четыре человека, 14,7 узлов, погружение на сто метров, но, самое главное, она может перевозить гидросамолёты с торпедами и бомбами. Вам, наверное, интересно узнать, почему здесь именно вы? Вот что мы знаем о вас. Четыре победы в мелких стычках во время битвы за Мидуэй, два затопленных авианосца и семь разрушенных крейсеров. Многие считают вас легендой, они зовут вас дьявольской русалкой. Говорят, вы оставляете на месте сражения свой фирменный след — русалку, выцарапанную на обломках кораблей.

Наконец девушка изменилась в лице — смутилась то ли от похвалы, то ли от того, что её считают примером для подражания.

— В общем, император вами доволен, поэтому никому, кроме вас, я не могу поручить эту миссию. Берите эту папку и отправляйтесь изучать ваш новый офицерский состав. Ах, да, чуть не забыл. Как я помню, капитан Рэй Оттука был вашим сокурсником в морской академии. Я прав? Так вот, возможно, вы скоро встретитесь.

Девушка поклонилась и вышла из кабинета. Адмирал же достал недавно затушенную сигару и попробовал её поджечь, но плечо снова дало о себе знать, и тогда Кимура позвал свою верную связистку Току на помощь.

Погода на Тихоокеанском фронте не переставала удивлять. Ближе к полудню выглянуло мутно-алое солнце, и капитан второго ранга Хоши с наслаждением наблюдала за этим чудом. Что ещё может так впечатлить девушку, как тёплый бриз, синий сверкающий океан и солнце, напоминающее о том, что в мире есть что-то важнее победы над американцами и этой службы? Однако она не могла забыть об этих вещах — армия была делом её жизни. Девушка, что могла стать учителем или врачом, как поступило большинство её подружек, выбрала другой путь — путь своего отца, который давно погиб на затонувшем крейсере Хацусэ.

Она не знала, при каких обстоятельствах он погиб, но, к сожалению, на войне такое случается. Было ли это случайностью или нет — кто знает?

Недалеко от Порт-Артура. 14 мая 1904 года.

— Капитан, вы уверены, что нам стоит отплывать на одиннадцать миль от крепости? Японский дозор не дремлет в этих водах, — с тревогой сказал мичман Пётр своему капитану, Фёдору Николаевичу Иванову, но тот лишь с улыбкой ответил:

— Кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Хотя нам, Пётр Георгиевич, пить рано. Мины ставить нужно вовремя и безукоризненно.

Фёдор Николаевич знал, что делает. Ранее он разговаривал с контр-адмиралом Вильгельмом Витгефтом, и тот дал добро на расстановку минного поля только на восемь миль. Но что это за расстояние? Ни один японский крейсер не подплывёт так близко. Поэтому при таких хороших погодных условиях Фёдор Николаевич решился на свои одиннадцать миль.

— Ну что ты там возишься, Петруха? Давай уже быстрее, пока и в правду дозор нас не засёк, — поторопил парня юнга Витька Шустрый. Ему дали такое прозвище, потому что он всю работу делал шустро, даже мины клал быстро, но при этом ровно и качественно. Поговорка про первый блин явно не имела к нему отношения. Все мужики ему завидовали, ведь за его успехи Фёдор Николаевич платил больше, да и нравился ему Витька.

— Всё, уходить пора, товарищ капитан. Мы сделали, как просили, уж дай Бог японцев подловить, — сказал Петруха и завёл двигатель миноносца.

На следующий день, ровно в половину одиннадцатого утра, в комнату капитана Иванова вошли двое рядовых. Взяв под руки, они проводили его в канцелярию адмирала Витгефтона. Там он услышал следующее:

— Дорогой Фёдор Николаевич, что должно последовать за нарушение приказа от вышестоящего лица? Или… нет, погодите-ка, от приказа начальника эскадры, контр-адмирала, то есть от меня?

Фёдор Николаевич побледнел. «Неужели всё так серьёзно?» — думал он, со злостью сжимая свой мощный кулак. Но его мысли прервали.

— Однако я расскажу вам одну удивительную историю о двух броненосцах и минном поле на одиннадцать миль.

В этот момент Иванов совсем растерялся. Он не мог пошевелить даже бровью. Неужели это конец его карьере на флоте? И, что самое страшное, неужели трибунал или даже расстрел?

Вильгельм начал свой рассказ. Говорил он медленно, пытаясь не только поведать невероятную историю, но и раскрыть виновника этого нарушения. Дозорные броненосцы плыли по своему обычному курсу. Морской бриз за туманную ночь успел затмить голубое небо серой дымкой, и юнга плохо видел берег. Ему пришлось попросить хоть чуть-чуть приблизиться. Капитан согласился, так как знал, что дальше восьми миль от порта русские броненосцы не продвинутся. И вот, когда берег с русской эскадрой уже показался, матросы заметили что-то странное в воде. Это были мины.

— Bakku! Sutoppu! — закричал японский юнга, но в следующее мгновение раздался взрыв, и куски железа полетели в разные стороны. Крейсер стал снижать обороты, но задел ещё одну мину и, как камень, стал погружаться на дно. Несколько человек смогли спрыгнуть в воду — они надеялись на второй корабль. Однако тот попался в ту же ловушку.

В попытке спастись броненосец сдал назад. Тонущие японские моряки с отчаянием смотрели, как он двигался к ближайшим островам. Взрывы видели с берега, и вскоре русские крейсеры отправились за вторым броненосцем, но тот ушел под воду, не добравшись до суши. Всех тонувших японцев подняли на борт как пленников и свидетелей произошедшего события.

— Вот какая невероятная история, не правда ли, Фёдор Николаевич? — язвительно спросил контр-адмирал своего подчинённого. Внезапно в глазах капитана Иванова блеснула гордость. Он понял, откуда появились мистические мины на таком большом расстоянии. Оказалось, что он был прав, ослушавшись Витгефтона. Контр-адмирал, прекратив мерить шагами свой кабинет, остановился напротив капитана.

— Фёдор Николаевич, за нарушение приказа — взыскание. Но за вашу смелость и смекалку я снимаю взыскание и даже считаю нужным поощрить вас двумя днями увольнения.

Теми потопленными броненосцами были «Хацусэ» и «Ясима», считавшиеся на тот момент лучшими у японцев.

Засекреченный японский порт

Хоши с теплом хранила память об отце. Ради него она пошла в морскую академию и поступила на службу. Но как же ей удалось сделать это, вопреки стереотипам о девушках на корабле? Оказывается, ей помог адмирал Кимура: он был куратором Канэко во время её обучения, и он же взял на себя ответственность за неё. Это меньшее, что он мог сделать в память о своём друге и её отце.

Хоши развернула документы, отданные ей адмиралом. В них было всё: от характеристик подводной лодки до личной информации о новых подчинённых девушки. В перечне имён она увидела и своё, а ниже — офицерский состав из трёх человек. Это немного возмутило её. Она пролистала биографию каждого из них: несмотря на их сходства, все они были чем-то уникальны. Например, механик Акайо Отта был одним из разработчиков систем управления и оборудования судна. Другими двумя были брат и сестра, высококлассные пилоты сержант Чи Масуда и лейтенант Мамору Масуда, участники битвы при Мидуэй. Совсем скоро Хоши предстояло встретиться с ними на своём новом судне.

4 глава

Скажи, кто ты, и я скажу, кто твой враг

На линкоре «Невада» Сержант Вудсс чистил свой пистолет, Кольт 1911, когда к нему подошёл рядовой и вручил конверт с письмом. Сержант не стал распечатывать его, так как руки его были в масле.

— Рядовой, если не трудно, разверни письмо и прочитай, пожалуйста, — сказал Вудсс и стал внимательно слушать почтальона.

Письмо пришло из Нью-Йорка, писала ему жена. Ей было только двадцать три, она работала медсестрой в хирургическом отделении. В письме говорилось, что Нолан — сын Генри — уже совсем подрос, впервые упомянул отца и даже нарисовал его: в мундире, как на последнем фото, сделанном перед уходом на фронт. Также жена писала, что её брат Ник Паттерсон был повышен до лейтенанта и отправлен со своей группой на линкор «Невада», чтобы обеспечить подкрепление. Генри вытер руки о полотенце и убрал пистолет в кобуру. Рядовой закончил читать письмо, вернул его в конверт и отдал сержанту.

— Разрешите идти? — спросил он и отдал воинское приветствие.

— Да, иди, — немного смутившись, произнёс Вудсс и убрал письмо в карман своего мундира.

До наступления оставалось четыре часа. Сержант поднялся на палубу и увидел суматоху, которая бывает, когда на муравейник падает первая капля дождя; только здесь муравьями были солдаты, таскавшие крупнокалиберные снаряды и готовящиеся к сражению.

— Дорогой сержант Вудсс! — с натянутой улыбкой прокричал адмирал Кинкейд и жестом приказал подняться к командной рубке.

— Здравия желаю, адмирал, — нехотя поприветствовал Вудсс адмирала, смотря на его пояс.

— Ах, это. Этот кортик — трофей одного японского офицера, — похвастался Кинкейд. — Совсем недавно мы потопили дозорное судно, и их капитан чудом выжил. Он всё твердил, что это семейная реликвия, и только сильный духом человек сможет его носить. После его харакири я забрал это чудо. Носить его — честь для меня.

Сержанта история совсем не удивила. Он больше думал о приезде своего друга. Когда он будет здесь? Операция вот-вот начнётся.

— Пока я не забыл, хочу сообщить вам, что лейтенант Николас Паттерсон будет участвовать в специальной миссии в здешних водах. Нам об этом сообщили только сегодня. Говорят, вы знакомы. Надеюсь, это хороший офицер, — на этом Кинкейд закончил свой монолог и отлучился в каюту, оставив сержанта.

В рубку зашёл посыльный: всем приказали выйти на палубу для приготовления лодок к десантированию. После этого Вудс прошёл вместе с посыльным на палубу и грустно подумал: «Скоро начнётся. Неужели японцы не засекли линкоры? Или они засекли, но специально не открывают огонь?»

Но никто не знал ответа, кроме самих обитателей острова, что затаились в ожидании врага. Думы не оставляли двадцатипятилетнего сержанта в покое, и он рассматривал всевозможные варианты развития событий. Если не он японцев, то они его. Этот закон жизни Вудсс повторял, как мантру, ведь ему придётся вести своих людей в бой, который может стать для них последним.

США, Нью-Йорк. За 6 дней до встречи Паттерсона с Вудссом.

Рано утром Паттерсон начал подготовку к встрече в географическом обществе AmericaLand: он приготовил свой офицерский мундир, начистил до блеска туфли и подобрал подходящий одеколон. Внезапно раздался звонок в дверь. Ник на мгновение приостановил свои приготовления, чтобы убедиться, не послышалось ли ему, но стук повторился, и тогда парень крикнул из комнаты:

— Войдите!

Гость открыл дверь и переступил порог. Это была уборщица. Она приходила каждый день, хотя Паттерсон старался держать своё помещение в чистоте, чтобы облегчить её работу.

— Миссис Уокер, вы, как всегда, вовремя, но, к сожалению, я вечером убрался в квартире. Вы можете уделить себе немного времени, отдохнуть. Вам же этого так не хватает.

— О, дорогой Ник, сколько раз говорить, чтобы ты не утруждал себя уборкой. Ты же офицер! Тебе и так нелегко, особенно сейчас, когда идёт война.

Миссис Уокер беспокоилась о Паттерсоне, так как знала его — она сдавала ему квартиру в своём небольшом домике уже долгое время.

Офицер взял свои вещи, прощаясь с арендатором, выбежал на улицу и сел в ожидающую его чёрную матовую машину с эмблемой AL. В машине мужчина поздоровался с водителем и пристегнул ремень безопасности. Ему предстоял долгий и довольно утомительный путь, но он был взволнован и почти не заметил время, пролетевшее в дороге.

Машина подъехала к большому двухэтажному зданию, напоминавшему дворец в стиле ампир. Повсюду горели огни и съезжались автомобили популярных марок, таких как Ford и Cadillac.

— Приехали, мистер Паттерсон, — сказал водитель, остановившись перед главным входом в особняк. Офицер чуть заметно кивнул и вышел из машины, после чего направился в этот пчелиный улей.

Внутри особняк выглядел так же шикарно, как и снаружи: огромная лестница посередине этажа, большие люстры с электрическими лампочками, фото участников общества в очередном путешествии — всё это вызывало неописуемый восторг. Паттерсон пошёл дальше в поисках круглого стола на шесть мест. Ему пришлось пробираться через тесную толпу чёрных пиджаков, белых, красных и чёрных элегантных платьев и неведомых ароматов чужих духов. Наконец, он достиг своей цели. За столом сидели трое: двое мужчин и одна миленькая девушка.

— Здравствуйте и добро пожаловать, дорогой мистер Паттерсон. Меня зовут Эрик Шульц, я владелец особняка и глава общества AmericaLand, — представился невысокого роста старичок, вставший с места напротив Ника. У него были седые волосы и пышные усы. Одет он был, как аристократ, в чёрный смокинг с ярко-красной бабочкой, а на его протянутой руке блестели механические часы, дороговизна которых была очевидна по ручной гравировке каёмки. Слева от старика сидела девушка лет двадцати с золотыми волосами и голубыми глазами, на ней был деловой костюм с красным галстучком, на руках у неё были белые перчатки, а также от неё веяло чудесным ароматом белой гвоздики. Она улыбалась, слушая ещё одного гостя — молодого мужчину в синем смокинге и с чёрными, как нефть, волосами. У молодого человека было грубое и грозное лицо и довольно атлетическое телосложение, на вид он был ровесник Ника.

— Приветствую, — ответил Ник и пожал руку Эрику, а затем продолжил рассматривать присутствующих за столом гостей.

— Прошу прощения за вашу неосведомлённость. Эта милая девушка — моя дочь Элизабет, а юноша рядом с ней — Маарк Смит. Раньше он был сержантом, но был переведён в тыл за особые заслуги. Сейчас он ответственный за безопасность в наших путешествиях, — Ник снова протянул руку и поздоровался со Смитом.

Шульц продолжил:

— И крайний наш гость — Виктор Речкин, русский видеооператор. Он обещал запечатлеть наше великое путешествие. — Рядом со столом стоял хилый на вид мужчина в круглых очках с чудной ухмылкой, на нём был туристический комбинезон и военные сапоги по колено, он протянул свою дрожащую руку:

— З-здравствуйте, Ник. П-простите, я с детства з-заикаюсь, и п-поэтому стараюсь молчать в бес-седах.

— А можно поинтересоваться, для чего вы здесь Ник? Вы исследователь? — спросил Маарк.

Паттерсон неловко почесал голову и, слегка улыбнувшись, ответил на вопрос:

— Увы, но я никогда в своей жизни таким не увлекался. На самом деле я занимаю должность военного комиссара, и здесь я по приказу адмирала Кинкейда. Он уверяет, что вам не помешал бы человек, умеющий говорить на японском, а также держать оружие в руках…

Паттерсон не успел договорить, как его перебили:

— Значит, вы здесь представляете армию США. Всё понятно, в принципе оно и неудивительно.

— Да, так оно и есть, — закончил Ник.

Наконец, познакомившись со всеми, Паттерсон сел за стол. На столе было множество разных блюд и деликатесов. Сразу понятно: эти люди — аристократы.

На какое-то время каждый занялся своим делом: девушка и Маарк разговаривали о каких-то архипелагах и островах, Речкин показывал свою необычную технику Паттерсону. Затем старик Шульц вдруг встал из-за стола с бокалом в руке и попросил минуту внимания. Когда все гости замолчали, он произнёс следующее:

— Дорогие друзья! Я собрал вас сегодня для официального заявления. Мы планируем научно-исследовательскую экспедицию в Тихом океане.

Выдержав интригующую паузу и убедившись, что все его слушают, он продолжил:

— Нам стало известно о священном артефакте на острове, где жили древне-японские племена, — в этот момент речь исследователя перебил вой недовольной толпы. — Я повторю ещё раз! — повысил голос Шульц, и все снова затихли в ожидании пояснения. — Месяц назад, во время битвы линкора США с японским гарнизоном, был взят в плен священник. Он утверждал, что существует меч Кусанаги — одна из реликвий Императора. Я собираюсь достать её и привезти в исторический музей, чтобы древний артефакт не канул в лету.

Настроение толпы сразу поменялось, всем как будто стало снова интересно. Казалось, все хотели, чтобы экспедиция окончилась успешно, вот только, как после стало известно, никто, кроме армии, не согласился помочь в финансировании. У военных же были свои цели.

Тихий океан, порт безымянного острова.

Ник стоял в носовой части линкора, обеспокоенный. Его товарищи гибли в битвах, вершили судьбу человечества, а он отдыхал в какой-то кругосветной прогулке. Вдруг его плеч коснулись лёгкие руки Элизабет.

— Что вас тревожит, мистер Паттерсон? — улыбнувшись, спросила девушка.

Офицер повернулся к ней и убрал её руки со своих плеч.

— Извините, но это очень личное. Можно сказать, дело мужского достоинства. Не берите в голову. Лучше расскажите мне, как давно вы живёте в Америке? Вы же немка.

Девушка, не переставая улыбаться, облокотилась на перила и начала свой рассказ:

— Мы переехали из Берлина два года назад, когда только начиналась война. Раньше отец работал в исследовательской организации «Наследие предков», похожей на эту. Там разрабатывали странные, как мне казалось, вещи, — девушка смотрела на берег, где бегали дети со своими родителями, и вдруг случайно проронила слезу, и это не получилось спрятать за улыбкой. — Однажды отец обнаружил что-то очень необычное. Он посчитал это опасным для Германии того времени.

Пригладив свои волосы и стерев слезу, Элизабет продолжила свой рассказ:

— Отец украл эту вещь из общества и сбежал. Его искали и даже пришли к нам домой. Солдаты «SS» — элита немецкой армии — забрали мою мать и младшего брата. Мне посчастливилось сбежать — я была в это время у тёти. Потом я встретила отца, и он вывез меня из Германии в Америку. И вот, теперь я здесь, разговариваю с вами.

Девушка больше не улыбалась, вспоминая те страшные дни, навсегда оставшиеся в памяти. Следующие её слова были тихими, словно шёпот.

— Знаете, когда мы бежали, отец надеялся, что армия США поможет нам. Как глупы мы были! Кто же согласится спасать двух беженцев из лап чуть ли не самого Фюрера? Да, они нам отказали. Я до сих пор помню, как отец умолял того военного, но тот только повторял, что не понимает его немецкий. Прошло уже два года, а мы до сих пор ждём какой-нибудь помощи.

Девушка замолчала, не в силах выговорить больше ни слова. Ник взял её за руку и попытался успокоить.

— Простите, я не знал. Я, конечно, не Рузвельт, но через своё командование попробую разузнать о ваших родных. Обещаю.

После этих слов девушка поменялась в лице, теперь её глаза блестели не от слёз, а от восторга.

— Только мне нужны имена и хотя бы краткое описание ваших родственников, — добавил Ник и достал маленький блокнот с ручкой для записи.

Девушка тотчас начала говорить, словно на допросе:

— Мальчику двенадцать лет, блондин, серые глаза, зовут Люций. Матушку зовут София, у неё русые волосы и голубые глаза. Только, мистер Паттерсон, можете мне кое-что пообещать? Отец не любит, когда говорят о матери и брате. Он очень расстроится, если узнает, а это может навредить его здоровью. Так что пусть это будет нашим секретом, хорошо?

Ник, войдя в положение девушки, согласился хранить их разговор в тайне.

На палубу поднялся Эрик Шульц, неся большой чемодан, а за ним следом плёлся Речкин со своей видеокамерой, снимая пейзаж вокруг себя.

— Мистер Паттерсон, вы не поможете мне с этим чемоданом? — крикнул запыхавшийся Шульц.

— Элизабет, прошу прощения, я должен отлучиться, не закончив нашу беседу.

Офицер, как истинный джентльмен, помог донести груз до каюты исследователя. Каюта представляла собой маленькое помещение с одним иллюминатором, двухъярусной кроватью и раскладным столиком у стены.

— Ник, поставьте чемодан сюда, да-да, возле кровати. А я пока присяду. Ох, что-то тяжело.

Паттерсон выполнил просьбу и достал платок, чтобы вытереть вспотевшие ладони и еле заметные капельки пота со лба.

— Запах гвоздики? — вдруг еле слышно спросил он самого себя. Это заметил исследователь.

— Большое вам спасибо. Могу я поинтересоваться, что вы сейчас сказали?

Не сразу, выдержав паузу, офицер произнёс:

— Мистер Шульц, это правда, что вы сбежали из Германии?

Эрик со вздохом парировал утверждением.

— Вам рассказала Элизабет… Да, два года назад я сбежал вместе со своей дочерью. Что конкретно она вам рассказала?

— Конечно, я не верю в сказки, но ваша дочь утверждает, что вы обнаружили некий артефакт, который ищут войска Рейха, — Паттерсон опять сделал паузу. — Ответьте, мистер Эрик, что именно вы нашли?

Внезапно исследователь позеленел, то ли от морской болезни, то ли от неприятных воспоминаний. Он предложил офицеру присесть рядом, на кровать.

— На самом деле этот артефакт — сказка. Я нашёл лишь карту. Но я расскажу вам всё, что знаю сам. Я считаю вас хорошим человеком, и, в конце концов, я пригласил вас сам, и вы имеете право знать всё. То, что мы собираемся найти — священная реликвия японцев — «Меч Императора» или же «Кусанаги».

Паттерсон внимательно слушал рассказ исследователя.

— Наш путь лежит к острову Хонсю. У меня здесь самый дорогой пергамент с картой. За подлинность этой вещи я ручаюсь головой, поэтому прошу вас, Ник, помогите мне отыскать этот артефакт.

Исследователь угрюмо посмотрел в лицо офицеру. Ник подумал: «Он явно что-то мне не договаривает, но я не могу его расспрашивать. Это будет больше похоже на допрос, как у тех же „SS“». Он протянул Эрику руку и пообещал сохранить его тайну, даже если для этого придётся умереть.

На этом их разговор закончился. Паттерсон попрощался и вышел из каюты. Снаружи он учуял тот же запах гвоздики, что и внутри. Можно было подумать, что это одеколон Шульца, но он был слишком резким для мужчины. А значит, это были женские духи. Но он не стал долго задаваться этим вопросом и пошёл по палубе в свою каюту.

О. Хонсю. Неизвестный год

— Моя дорогая сестрица Аматерасу, позволь искупить свою вину этим скромным подарком. Это меч Кусанаги, — сказал Сусано и вынул меч из своего плаща. Богиня приняла дар и с суровым взглядом задала вопрос:

— Кто выковал это прекрасное оружие?

— Искусный мастер не был найден, ибо меч был в чудище, что поверг я. Я лишь дарую вам этот трофей, — признался Сусано.

Аматерасу посмотрелась в зеркало, кивнула самой себе в отражении и простилась с Сусано. После того, как брат ушёл, она спустилась на Землю. Навстречу ей шёл человек, с виду совсем обычный. Но что-то в нём заинтересовало богиню, и она сказала ему:

— Этой земле нужен правитель, а правителю нужно войско. Но какое войско пойдёт за тем, у кого нет оружия? Оно защитит его и землю, что будет ему принадлежать. Прими же, человек, этот меч и знай: его имя Кусанаги, и у него есть такая же душа, как у тебя. Береги его и заботься о нём. — Мужчина взял меч и упал к ногам богини, но та лишь положила свою ладонь на его голову и благословила. Этот человек был первым императором Японии.

5 глава

Сен Току

Япония. Порт о. Хонсю.

Кавторанг Хоши шла по улице портового городка в сторону главного причала. Со всех сторон её окружали маленькие домики, она словно оказалась в лабиринте. Но, пройдя несколько метров, она заметила открытое место и остановилась, потрясённая. Ей показалась невероятная картина: бескрайнее синее море выглядело будто плато для сотен суден, причаливающих и отчаливающих. Повсюду кипела жизнь: бегали торговцы и моряки, рыбаки то раскладывали, то сматывали сети, женщины и дети плескались в воде у берега. Посередине располагалась одна из гордостей японского флота — подводная лодка Сен Току.

Несколько минут спустя Канэко спустилась по дороге к торговым рядам перед причалом. Здесь людей было ещё больше, и девушка опустила глаза, застеснявшись незнакомцев. Они, будто не замечая её, толкали и задевали Хоши, продолжая идти. С каждым шагом девушка молилась, чтобы этот нескончаемый поток людей рассеялся, но вдруг её так сильно толкнули, что она свалилась с ног и, не успев подняться, ударилась о чью-то ногу. Люди топтали её, а капитан не могла даже встать. Хрупкая японка уже думала, что не доберётся до своего нового судна и команды, но вдруг в толпу ворвался молодой парень и растолкал людей, не замечавших вокруг себя никого и ничего.

— Вы в порядке, мисс? — кавторанг услышала приятный мужской голос и подняла взгляд. Рядом, протянув ей руку, стоял невысокий, смуглый, рыжеволосый молодой мужчина в военной форме. — Мисс? — снова потревожил этот голос рассудок Канэко, и та, наконец, ответила своему спасителю.

— Кавторанг Канэко Хоши, флот адмирала Кимуры. Кому имею честь представиться?

Парень искренне улыбнулся смущению девушки:

— Механик Акайо Отта. Я с целым экипажем приехал по приказу адмирала Кимуры. Видимо, мы из одного флота. Вы, случайно, не к нам? Здесь мало капитанов кораблей, кругом одни мичманы и юнги.

Канэко вспомнила, что видела его имя в списке, и с облегчением подумала: «Нашла». Отряхнувшись от дорожной пыли, она привела в порядок мысли и заговорила.

— Совершенно верно, механик Акайо. Я прибыла сюда в поисках судна СенТоку. Вы не могли бы проводить меня к нему? — Хоши совсем изменилась, как будто ей стали безразличны все люди вокруг и произошедший инцидент. Отта протянул руку, и девушка её приняла.

Они вместе пошли вдоль рынка. Механик рассказывал о своём участии в разработках легендарного судна Сен Току и о своих идеях по модернизации этой подводной лодки.

— Я окончил Гринвичскую школу кораблестроения, затем попал в подмастерья к Юдзуру Хираги. Этот человек обучил меня всему, что знал сам, и я горжусь быть его учеником, — признался Акайо, а затем вдруг запнулся и извинился. — Простите, я так много болтаю о себе. Я даже не спросил, как вы добрались.

Канэко посмотрела на него и одобрительно кивнула:

— Добиралась я на самолёте прямо из Токио. На службу пошла ради отца, поступила в военную академию Императорского флота, закончила её и сразу же пошла на фронт. Вот такая у меня маленькая история.

Ей не пришлось ничего добавлять,так как они как раз подошли к громадной подлодке Сен Току.

– Вот она – гордость Японии! – торжественно воскликнул Отто.

Экипаж занимался своими делами, но был отвлечён громким шумом снаружи. Почти синхронно все матросы и мичманы обернулись посмотреть на нарушителя их покоя. У входа стояли двое, девушка и мужчина, и перед ними собиралась группа людей, превращаясь в толпу.

— Все сюда! Становись! — крикнул мужчина, и вся толпа, повинуясь этому человеку, построилась в несколько колонн по двадцать-тридцать человек.

— Равняйсь! Смирно! Капитан, личный состав для торжественного приветствия построен. Заместитель капитана корабля, старший механик Акайо Отто, — доложил мужчина после трёх строевых шагов навстречу девушке. Затем он повернулся направо и вернулся на место.

— Приветствую всех! — прозвучал тонкий голосок девушки, похожий на пение синицы. После взаимного приветствия личного состава судна она продолжила.– Меня зовут Канэко Хоши, я новый капитан подводной лодки Сен Току. С этого дня я буду заботиться о вас и помогать вам. Хочу сразу сказать, что нас ждёт важнейшая миссия: мы должны эвакуировать целый остров наших соотечественников –наших братьев и сестёр, окружённых сейчас врагами.

Люди поначалу скептически отнеслись к новому капитану, посчитав её выскочкой, но многие изменили мнение после того, как Акайо поддержал девушку аплодисментами.

Первым делом на новой должности Хоши распорядилась подготовить себе каюту. Матросы засуетились, выполняя задание. Обычай гласил, что девушка на корабле — плохой знак, и некоторые матросы даже готовили прощальные письма своим родным. Некоторые смельчаки пытались дерзить или не слушать команды от девчонки, но заканчивалось для них это довольно печально.

— Проверить наличие гидропланов в ангаре. Нам нужна исправная техника для предстоящей битвы, — скомандовал новый капитан. — А также позовите ко мне пилотов этих машин.

— Капитан, всех пилотов отпустили в город. Они вернутся только завтра утром, — объяснил мичман.

– Как в город?! – недоумевая, переспросила Хоши. – Кто их, чёрт побери,отпустил?! Найти и привести ко мне! А где их командир? Привести его тоже!

— Командиров двое, капитан, — перебил девушку Акайо. — Это брат и сестра, Мамору и Чи Масуда. Они асы в своём деле.

— Асы, говоришь? Я смотрю, у вас давно не было занятий по воинской дисциплине. Предлагаю провести одно сегодня вечером, после отбоя, — язвительно парировала Хоши так, что механик онемел.

Начались поиски пилотов по всему городу. Операция походила на охоту, в которой важна была смекалка, а не ружьё. Моряки заглядывали в кабаки, театры и публичные дома, собирая по одному всё звено лётчиков, но командиров найти не удалось.

— Смотри, братик. Они, кажется, ищут нас, — сидящая на крыше высокого здания девушка указала на людей внизу, покачивая ногами. Ветер трепал её русые волосы, еле достающие до хрупких плеч. Она с недовольством наблюдала за происходящим на улицах и готова была выдать своё укрытие, лишь бы все эти люди не мельтешили и не отвлекали от чарующего моря.

Позади девушки стоял статный юноша, невероятно похожий на неё. У них были абсолютно одинаковые карие глаза и цвет волос. В отличие от сестры, он не отвлекался на суету людей, а был погружён в глубокие раздумья, устремив свой взгляд вдаль.

— Скажи, сестра, — бросив взгляд на девушку, произнёс он. — Когда война закончится, будем ли мы так же любоваться этими чудными горизонтами? Или мы навсегда забудем их красоту? Что ждёт нас там, впереди?

Девушка удивлённо посмотрела на брата, не понимая его беспокойства, и мило улыбнулась.

— Знаешь, Мамору, мне всё равно, что произойдёт с этими пейзажами или даже с самой Японией, — девушка поднялась и подошла к юноше. Крепко обняв его, она прошептала:

— Главное, чтобы ты был рядом со мной. А теперь пойдём на Сен Току, возможно, случилось что-то плохое.

Итак, спустя несколько часов поисков командиров, они сами явились в каюту капитана.

– Лейтенант Мамору Масуда!

– Сержант Чи Масуда!

Встретившая их Хоши была в ярости, она скребла ногтем покрытый лаком дорогой стол, готовая отдать приказ о заточении в карцер обоих нарушителей. Ей удалось взять себя в руки, когда в каюту вошёл Отто.

— Извините за вторжение, но, капитан, я прошу простить этих двоих. Я лично разрешил им отлучиться в город со своими людьми, — покрасневший механик низко поклонился Канэко, и девушка, не привыкшая к подобному, не смогла выдавить и слова против. Отвернувшись, она приказала Акайо встать.

— Мои требования должны быть для вас законом. На флоте разгильдяи не нужны. У нас ответственная миссия на носу, в конце концов! На первый раз я вас прощаю, но за следующий проступок вы отправитесь в карцер на неделю! А что касается вас, Отто, вы сегодня же заступаете в наряд по торпедным отсекам. Они должны быть очищены до завтрашнего отплытия.

Чи и Мамору ещё долгое время выслушивали нотации, но позже были отпущены на праздничный ужин в честь нового капитана. На этом мероприятии Канэко Хоши уже не казалась такой жестокой и важной: она говорила со всеми на равных и даже позволяла обращаться к ней по имени. Однако длилась эта любезность одну ночь. Утром она снова превратилась в «дьявольскую русалку» –грозную, неукротимую и властную.

Япония. Порт о. Хонсю.

Кавторанг Хоши шла по улице портового городка в сторону главного причала. Со всех сторон её окружали маленькие домики, она словно оказалась в лабиринте. Но, пройдя несколько метров, она заметила открытое место и остановилась, потрясённая. Ей показалась невероятная картина: бескрайнее синее море выглядело будто плато для сотен суден, причаливающих и отчаливающих. Повсюду кипела жизнь: бегали торговцы и моряки, рыбаки то раскладывали, то сматывали сети, женщины и дети плескались в воде у берега. Посередине располагалась одна из гордостей японского флота – подводная лодка Сен Току.

Несколько минут спустя Канэко спустилась по дороге к торговым рядам перед причалом. Здесь людей было ещё больше, и девушка опустила глаза, застеснявшись незнакомцев. Они, будто не замечая её, толкали и задевали Хоши, продолжая идти. С каждым шагом девушка молилась, чтобы этот нескончаемый поток людей рассеялся, но вдруг её так сильно толкнули, что она свалилась с ног и, не успев подняться, ударилась о чью-то ногу. Люди топтали её, а капитан не могла даже встать. Хрупкая японка уже думала, что не доберётся до своего нового судна и команды, но вдруг в толпу ворвался молодой парень и растолкал людей, не замечавших вокруг себя никого и ничего.

– Вы в порядке, мисс? – кавторанг услышала приятный мужской голос и подняла взгляд. Рядом, протянув ей руку, стоял невысокий, смуглый, рыжеволосый молодой мужчина в военной форме. – Мисс? – снова потревожил этот голос рассудок Канэко, и та, наконец, ответила своему спасителю.

– Кавторанг Канэко Хоши, флот адмирала Кимуры. Кому имею честь представиться?

Парень искренне улыбнулся смущению девушки:

– Механик Акайо Отта. Я с целым экипажем приехал по приказу адмирала Кимуры. Видимо, мы из одного флота. Вы, случайно, не к нам? Здесь мало капитанов кораблей, кругом одни мичманы и юнги.

Канэко вспомнила, что видела его имя в списке, и с облегчением подумала: «Нашла». Отряхнувшись от дорожной пыли, она привела в порядок мысли и заговорила.

– Совершенно верно, механик Акайо. Я прибыла сюда в поисках судна Сен Току. Вы не могли бы проводить меня к нему? – Хоши совсем изменилась, как будто ей стали безразличны все люди вокруг и произошедший инцидент. Отта протянул руку, и девушка её приняла.

Они вместе пошли вдоль рынка. Механик рассказывал о своём участии в разработках легендарного судна Сен Току и о своих идеях по модернизации этой подводной лодки.

– Я окончил Гринвичскую школу кораблестроения, затем попал в подмастерья к Юдзуру Хираги. Этот человек обучил меня всему, что знал сам, и я горжусь быть его учеником, – признался Акайо, а затем вдруг запнулся и извинился. – Простите, я так много болтаю о себе. Я даже не спросил, как вы добрались.

Канэко посмотрела на него и одобрительно кивнула:

– Добиралась я на самолёте прямо из Токио. На службу пошла ради отца, поступила в военную академию Императорского флота, закончила её и сразу же пошла на фронт. Вот такая у меня маленькая история.

Ей не пришлось ничего добавлять, так как они как раз подошли к громадной подлодке Сен Току.

– Вот она – гордость Японии! – торжественно воскликнул Отто.

Экипаж занимался своими делами, но был отвлечён громким шумом снаружи. Почти синхронно все матросы и мичманы обернулись посмотреть на нарушителя их покоя. У входа стояли двое, девушка и мужчина, и перед ними собиралась группа людей, превращаясь в толпу.

– Все сюда! Становись! – крикнул мужчина, и вся толпа, повинуясь этому человеку, построилась в несколько колонн по двадцать-тридцать человек.

– Равняйсь! Смирно! Капитан, личный состав для торжественного приветствия построен. Заместитель капитана корабля, старший механик Акайо Отто, – доложил мужчина после трёх строевых шагов навстречу девушке. Затем он повернулся направо и вернулся на место.

– Приветствую всех! – прозвучал тонкий голосок девушки, похожий на пение синицы. После взаимного приветствия личного состава судна она продолжила. – Меня зовут Канэко Хоши, я новый капитан подводной лодки Сен Току. С этого дня я буду заботиться о вас и помогать вам. Хочу сразу сказать, что нас ждёт важнейшая миссия: мы должны эвакуировать целый остров наших соотечественников – наших братьев и сестёр, окружённых сейчас врагами.

Люди поначалу скептически отнеслись к новому капитану, посчитав её выскочкой, но многие изменили мнение после того, как Акайо поддержал девушку аплодисментами.

Первым делом на новой должности Хоши распорядилась подготовить себе каюту. Матросы засуетились, выполняя задание. Обычай гласил, что девушка на корабле – плохой знак, и некоторые матросы даже готовили прощальные письма своим родным. Некоторые смельчаки пытались дерзить или не слушать команды от девчонки, но заканчивалось для них это довольно печально.

– Проверить наличие гидропланов в ангаре. Нам нужна исправная техника для предстоящей битвы, – скомандовал новый капитан. – А также позовите ко мне пилотов этих машин.

– Капитан, всех пилотов отпустили в город. Они вернутся только завтра утром, – объяснил мичман.

– Как в город?! – недоумевая, переспросила Хоши. – Кто их, чёрт побери, отпустил?! Найти и привести ко мне! А где их командир? Привести его тоже!

– Командиров двое, капитан, – перебил девушку Акайо. – Это брат и сестра, Мамору и Чи Масуда. Они асы в своём деле.

– Асы, говоришь? Я смотрю, у вас давно не было занятий по воинской дисциплине. Предлагаю провести одно сегодня вечером, после отбоя, – язвительно парировала Хоши так, что механик онемел.

Начались поиски пилотов по всему городу. Операция походила на охоту, в которой важна была смекалка, а не ружьё. Моряки заглядывали в кабаки, театры и публичные дома, собирая по одному всё звено лётчиков, но командиров найти не удалось.

– Смотри, братик. Они, кажется, ищут нас, – сидящая на крыше высокого здания девушка указала на людей внизу, покачивая ногами. Ветер трепал её русые волосы, еле достающие до хрупких плеч. Она с недовольством наблюдала за происходящим на улицах и готова была выдать своё укрытие, лишь бы все эти люди не мельтешили и не отвлекали от чарующего моря.

Позади девушки стоял статный юноша, невероятно похожий на неё. У них были абсолютно одинаковые карие глаза и цвет волос. В отличие от сестры, он не отвлекался на суету людей, а был погружён в глубокие раздумья, устремив свой взгляд вдаль.

– Скажи, сестра, – бросив взгляд на девушку, произнёс он. – Когда война закончится, будем ли мы так же любоваться этими чудными горизонтами? Или мы навсегда забудем их красоту? Что ждёт нас там, впереди?

Девушка удивлённо посмотрела на брата, не понимая его беспокойства, и мило улыбнулась.

– Знаешь, Мамору, мне всё равно, что произойдёт с этими пейзажами или даже с самой Японией, – девушка поднялась и подошла к юноше. Крепко обняв его, она прошептала:

– Главное, чтобы ты был рядом со мной. А теперь пойдём на Сен Току, возможно, случилось что-то плохое.

Итак, спустя несколько часов поисков командиров, они сами явились в каюту капитана.

– Лейтенант Мамору Масуда!

– Сержант Чи Масуда!

Встретившая их Хоши была в ярости, она скребла ногтем покрытый лаком дорогой стол, готовая отдать приказ о заточении в карцер обоих нарушителей. Ей удалось взять себя в руки, когда в каюту вошёл Отто.

– Извините за вторжение, но, капитан, я прошу простить этих двоих. Я лично разрешил им отлучиться в город со своими людьми, – покрасневший механик низко поклонился Канэко, и девушка, не привыкшая к подобному, не смогла выдавить и слова против. Отвернувшись, она приказала Акайо встать.

– Мои требования должны быть для вас законом. На флоте разгильдяи не нужны. У нас ответственная миссия на носу, в конце концов! На первый раз я вас прощаю, но за следующий проступок вы отправитесь в карцер на неделю! А что касается вас, Отто, вы сегодня же заступаете в наряд по торпедным отсекам. Они должны быть очищены до завтрашнего отплытия.

Чи и Мамору ещё долгое время выслушивали нотации, но позже были отпущены на праздничный ужин в честь нового капитана. На этом мероприятии Канэко Хоши уже не казалась такой жестокой и важной: она говорила со всеми на равных и даже позволяла обращаться к ней по имени. Однако длилась эта любезность одну ночь. Утром она снова превратилась в “дьявольскую русалку” – грозную, неукротимую и властную.

6 глава

Маршрут в Ад

Тихий океан. Подводная лодка Сен Току.

Ночь для команды Сен Току прошла быстро, и утром судно выдвинулось к острову Кыскэ. Многие были взволнованы перед предстоящей битвой, но были и те, кто, ни о чём не задумываясь, спокойно отсыпался после ночных посиделок.

Механик Акайо сидел в торпедном отсеке и проверял работоспособность пускового механизма. Порядок давно был наведён его подчинёнными, и мужчина готовился к сдаче наряда. На удивление, на проверку пришла сама кавторанг Хоши.

— Ну, как вы здесь? Выполнили задание? — оглядываясь по сторонам, спросила девушка.

— Доброе утро, капитан. Не ожидал вас здесь увидеть. Обычно сюда никто старше мичмана не спускается, — признался Акайо.

— Я же не обычный капитан. Меня интересует жизнь каждого члена экипажа. Это моя обязанность, — ответила Канэко, остановив взгляд на потёртом фото над дежурной койкой. — Кто это? Очень похож на вас. Это вы?

Акайо взял фотографию.

— К сожалению, этот юноша не я. Это мой младший брат. Он погиб в начале войны: кинулся с гранатой на американский танк, — он убрал фото в карман.

— Прошу прощения, Отто, я не знала.

— Вы не виноваты. Это война, здесь всегда кто-то умирает. Может, чаю? — Акайо достал металлический термос и открыл его.

Они сели за небольшой столик, встроенный в борт подводной лодки. Стул был лишь один, но Отто, не растерявшись, подвинул к столику пустой ящик из-под боеприпасов. Мужчина налил в две металлические кружки горячий зелёный чай.

— Можно буду обращаться к вам на «ты»?

Девушка кивнула, подвинув к себе кружку.

— Если не секрет, у тебя есть возлюбленный? — взглянув Канэко прямо в глаза, спросил Отто. — Конечно, можешь и не отвечать. Мне просто любопытно.

— Честно говоря, такой человек есть. Я давно его не видела и даже считала пропавшим. Но несколько дней назад я узнала, что он жив и находится в самом опасном на данный момент месте, — девушка, опустив свой взгляд, всматривалась в мутный чай, словно разглядывая там чей-то портрет.

— Неужели он на Кыскэ? Что ж, возможно, так хочет судьба, и ты не просто так была направлена туда.

Хоши кивнула и отпила из кружки, после чего вздрогнула, словно её ударили током.

— Горячий, — сказала она и поставила кружку на стол.

— Я спрошу ещё кое-что. Хоши, на что ты пойдёшь ради любви?

Этот вопрос поставил Канэко в тупик. Заметив растерянность девушки, Отто встал из-за стола и произнёс:

— Можешь не отвечать. — И он ушёл.

Япония. Порт о. Хонсю

Кавторанг Хоши шла по улице портового городка в сторону главного причала. Со всех сторон её окружали маленькие домики, она словно оказалась в лабиринте. Но, пройдя несколько метров, она заметила открытое место и остановилась, потрясённая. Ей показалась невероятная картина: бескрайнее синее море выглядело будто плато для сотен суден, причаливающих и отчаливающих. Повсюду кипела жизнь: бегали торговцы и моряки, рыбаки то раскладывали, то сматывали сети, женщины и дети плескались в воде у берега. Посередине располагалась одна из гордостей японского флота — подводная лодка Сен Току.

Несколько минут спустя Канэко спустилась по дороге к торговым рядам перед причалом. Здесь людей было ещё больше, и девушка опустила глаза, застеснявшись незнакомцев. Они, будто не замечая её, толкали и задевали Хоши, продолжая идти. С каждым шагом девушка молилась, чтобы этот нескончаемый поток людей рассеялся, но вдруг её так сильно толкнули, что она свалилась с ног и, не успев подняться, ударилась о чью-то ногу. Люди топтали её, а капитан не могла даже встать. Хрупкая японка уже думала, что не доберётся до своего нового судна и команды, но вдруг в толпу ворвался молодой парень и растолкал людей, не замечавших вокруг себя никого и ничего.

— Вы в порядке, мисс? — кавторанг услышала приятный мужской голос и подняла взгляд. Рядом, протянув ей руку, стоял невысокий, смуглый, рыжеволосый молодой мужчина в военной форме. — Мисс? — снова потревожил этот голос рассудок Канэко, и та, наконец, ответила своему спасителю.

— Кавторанг Канэко Хоши, флот адмирала Кимуры. Кому имею честь представиться?

Парень искренне улыбнулся смущению девушки:

— Механик Акайо Отта. Я с целым экипажем приехал по приказу адмирала Кимуры. Видимо, мы из одного флота. Вы, случайно, не к нам? Здесь мало капитанов кораблей, кругом одни мичманы и юнги.

Канэко вспомнила, что видела его имя в списке, и с облегчением подумала: «Нашла». Отряхнувшись от дорожной пыли, она привела в порядок мысли и заговорила.

— Совершенно верно, механик Акайо. Я прибыла сюда в поисках судна Сен Току. Вы не могли бы проводить меня к нему? — Хоши совсем изменилась, как будто ей стали безразличны все люди вокруг и произошедший инцидент. Отта протянул руку, и девушка её приняла.

Они вместе пошли вдоль рынка. Механик рассказывал о своём участии в разработках легендарного судна Сен Току и о своих идеях по модернизации этой подводной лодки.

— Я окончил Гринвичскую школу кораблестроения, затем попал в подмастерья к Юдзуру Хираги. Этот человек обучил меня всему, что знал сам, и я горжусь быть его учеником, — признался Акайо, а затем вдруг запнулся и извинился. — Простите, я так много болтаю о себе. Я даже не спросил, как вы добрались.

Канэко посмотрела на него и одобрительно кивнула:

— Добиралась я на самолёте прямо из Токио. На службу пошла ради отца, поступила в военную академию Императорского флота, закончила её и сразу же пошла на фронт. Вот такая у меня маленькая история.

Ей не пришлось ничего добавлять, так как они как раз подошли к громадной подлодке Сен Току.

— Вот она — гордость Японии! — торжественно воскликнул Отто.

Экипаж занимался своими делами, но был отвлечён громким шумом снаружи. Почти синхронно все матросы и мичманы обернулись посмотреть на нарушителя их покоя. У входа стояли двое, девушка и мужчина, и перед ними собиралась группа людей, превращаясь в толпу.

— Все сюда! Становись! — крикнул мужчина, и вся толпа, повинуясь этому человеку, построилась в несколько колонн по двадцать-тридцать человек.

— Равняйсь! Смирно! Капитан, личный состав для торжественного приветствия построен. Заместитель капитана корабля, старший механик Акайо Отто, — доложил мужчина после трёх строевых шагов навстречу девушке. Затем он повернулся направо и вернулся на место.

— Приветствую всех! — прозвучал тонкий голосок девушки, похожий на пение синицы. После взаимного приветствия личного состава судна она продолжила. — Меня зовут Канэко Хоши, я новый капитан подводной лодки Сен Току. С этого дня я буду заботиться о вас и помогать вам. Хочу сразу сказать, что нас ждёт важнейшая миссия: мы должны эвакуировать целый остров наших соотечественников — наших братьев и сестёр, окружённых сейчас врагами.

Люди поначалу скептически отнеслись к новому капитану, посчитав её выскочкой, но многие изменили мнение после того, как Акайо поддержал девушку аплодисментами.

Первым делом на новой должности Хоши распорядилась подготовить себе каюту. Матросы засуетились, выполняя задание. Обычай гласил, что девушка на корабле — плохой знак, и некоторые матросы даже готовили прощальные письма своим родным. Некоторые смельчаки пытались дерзить или не слушать команды от девчонки, но заканчивалось для них это довольно печально.

— Проверить наличие гидропланов в ангаре. Нам нужна исправная техника для предстоящей битвы, — скомандовал новый капитан. — А также позовите ко мне пилотов этих машин.

— Капитан, всех пилотов отпустили в город. Они вернутся только завтра утром, — объяснил мичман.

— Как в город?! — недоумевая, переспросила Хоши. — Кто их, чёрт побери, отпустил?! Найти и привести ко мне! А где их командир? Привести его тоже!

— Командиров двое, капитан, — перебил девушку Акайо. — Это брат и сестра, Мамору и Чи Масуда. Они асы в своём деле.

— Асы, говоришь? Я смотрю, у вас давно не было занятий по воинской дисциплине. Предлагаю провести одно сегодня вечером, после отбоя, — язвительно парировала Хоши так, что механик онемел.

Начались поиски пилотов по всему городу. Операция походила на охоту, в которой важна была смекалка, а не ружьё. Моряки заглядывали в кабаки, театры и публичные дома, собирая по одному всё звено лётчиков, но командиров найти не удалось.

— Смотри, братик. Они, кажется, ищут нас, — сидящая на крыше высокого здания девушка указала на людей внизу, покачивая ногами. Ветер трепал её русые волосы, еле достающие до хрупких плеч. Она с недовольством наблюдала за происходящим на улицах и готова была выдать своё укрытие, лишь бы все эти люди не мельтешили и не отвлекали от чарующего моря.

Позади девушки стоял статный юноша, невероятно похожий на неё. У них были абсолютно одинаковые карие глаза и цвет волос. В отличие от сестры, он не отвлекался на суету людей, а был погружён в глубокие раздумья, устремив свой взгляд вдаль.

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.