Бесплатный фрагмент - Любовь земная

ПЯТЬ ШАГОВ К МАСТЕРСТВУ

Литературное объединение ОРФЕЙ — ГОСПА просуществовало пятнадцать лет, пять лет издавался литературно –художественный журнал, школу ОРФЕЯ прошли сотни любителей поэзии. Всё в жизни конечно. Остались наработки литературного процесса, изложенные в кратком поэтическом словаре — изд. ОРФЕЙ,2005, -200с. статью из которого я предлагаю вашему вниманию.

Путь к мастерству — путь тернистый, труд титанический. Говорят, если человек за пять лет не стал мастером в избранном деле, то должен поискать себе другую ниву и попробовать себя там.

За долгие годы творческой работы я выделил пять ступеней мастерства, которые каждый проходит на литературном поприще. Пять ступеней становления поэта выглядят следующим образом:

Первая ступень. Стихи пишутся в виде рифмованной прозы — метафраза (что вижу, то и пишу…) в ритме любимой песни или чьих то стихов. ЭТО технический труд человека, увлеченного поэзией. (Присваивается звание — кандидат в члены ГОСПА)

Вторая ступень. Автор освоил ряд поэтических навыков. В строчках появляется сюжет, чувства работают на образ, как и мысли. Это также технический труд, но уже требующий воображения и определенного труда души. Автор использует ряд поэтических законов. (Кандидат, в исключительных случаях — член ГОСПА)

Третья ступень, свидетельствует о появлении собственно поэтической мысли, тропа, где имеет место перенос смысла. Метафора зависит от жизненного опыта, соответствующей подготовки автора… Автор в состоянии полно, правильно и хорошо раскрыть тему. За строчкой стиха чувствуется дыхание гармонии. Автор имеет возможность стать известным и признанным в кругу собратьев по перу. Вооружен методами и законами творчества, которые умеет правильно применить. Работает в своем стиле, соблюдает все семнадцать золотых законов. (Присваивается звание: член ГОСПА, в исключительных случаях — мастер ГОСПА))

Четвертая ступень. Строчка произведения имеет свойство концентрировать мысли и чувства, где одной строчкой осмысливаются и осознаются новые отношения, а часто опыт целого поколения. Строчка имеет свойство сублимации, переноса смысла, игры смысла, когда с каждым новым прочтением открываются новые грани зарисованного строчкой явления. Метафорическое слово применяется в различных формах и модификациях, ему присуща свежесть и новизна, как и поэтическому тропу. Самому автору присуще новаторство. Стихи несут высокую духовность, актуальную идейность, дают тонкое эстетическое наслаждение как интеллектом, так и умом автора. Автор может войти в круг выдающихся поэтов своего времени, его знает и посещает Муза. Автора отличает профессиональный подход к своему творчеству, по призванию он — писатель, поэт. (Присваивается звание — мастер ГОСПА) Пятая ступень. Перу автора присущи: высшая гармония, высокая духовность. Высший уровень мастерства граничит с гениальностью. Филигранная работа со словом и смыслом согласуется с рождением новых определений и понятий из гущи жизни- поэтических тропов, с рождением новой идеологии, отвечающей быстро меняющимся условиям жизни. Новое осознание явлений жизни буквально появляется из-под кончика пера. Автор с Музой на ты. (Звание -именной мастер ГОСПА).

Член Российского союза писателей А. В. Шамов

Осень молитвою девичьей длится

В нашем дворе утром солнце встает,

Красное лето пошло уж на теплую осень.

В платьице белом     она меня ждёт

В вечер промокший с работы в восемь.

Сивый журавль, всё готовлюсь в полет,

Силой природной инстинкта  болен.

Это она понимает… но вечером  ждёт,

Любит открыто   и взгляд покорен.

Скоро в дорогу далёко и  небо зовёт,

Ты уходи, уже падают жёлтые листья.

Шепчет…   как роза, с разлуки умрёт,

Осень молитвою   девичьей  длится.

Только всё  падают, падают листья,

Поезд в столицу, уладить бы надо дела.

Зонт, и она  провожает, о чём её мысли,

Просит остаться, счастливой б была.

В нашем дворе…

Была земной ты женщиной и тайной

Скажу, строкой останешься стиха,

Воображения… легким дуновением.

И светлой памятью случайного греха,

Через года откликнешься волнением.

Ты с памятью придёшь уже другой,

Кристаллизованной во времени богиней.

А я представлю… вновь тебя нагой,

И те мгновения назову вершиной.

Была ты… удивительно прекрасной,

Кудрявый волос нежно вился у виска.

Была земной ты женщиной и тайной,

И были колдовства полны твои глаза.

Я знаю, ты останешься строкой стиха,

Весенним легким неба дуновением.

Быть может, образ твой войдёт в века,

Души… пера к тебе прикосновением.

Была ты…

Есть в жизни главное, тебя любить

Увы, любовь… она непрозорлива,

Живёт во снах неутолённых вновь.

Является жар-птицей, и… на диво,

Волнует до утра густеющую кровь.

Друг другу ближе мы, увы, не станем,

Нас разделяют расстояния, города.

Написана судьба на белой длани,

Ты вспоминай меня хотя бы иногда.

Увы, любовь ещё нас крепко держит,

Ни ты, ни я не вольны что-то изменить.

Работа, суета, нужда, ещё потерпит,

Есть в жизни главное, тебя любить.

Не рвётся это и не властны знаки денег,

И не укажут обязательства сердцам.

Я пред тобою опускаюсь на колени,

И забываюсь… а о чём, не знаю сам.

Не рвётся связь…

Прицел судьбы, как метка на щеке

Душе, поверь, так нестерпимо больно

За прошлый день и глупость, за разрыв.

Тебя обидел я, без умысла, невольно,

Чувство святой любви чуть не убив.

Холодный ветер душу снова студит,

И время новым ритмом бьётся на виске.

Господь даёт, берёт, порой нас судит,

Прицел судьбы, как метка на щеке.

Спасибо что не держишь зла за вечер,

В твоей улыбке снова нахожу любовь.

Бывает, что цены не знаем… встречи,

Все наши встречи повод для стихов.

Была и остаёшься, ты, желанной Музой,

С тобой открыты смыслы жизни всей.

С тобой я счастлив быть в одном союзе,

И, знаю… не было и нет тебя милей.

И женское лицо у статуэтки золотой

В Море Дождей у кратера Платона,

Как бы во сне я видел век другой.

За освещенной стороной Луны корона,

И женское лицо у статуэтки золотой.

Развернутые крылья быстро трепетали,

Черты знакомые и ангел говорил,

Что времена конца для нас уже настали,

Всадник дракона острием копья срубил.

В Море Дождей, а может мне приснилось

Тех внеземных явление светлых сил.

Рябинка у окна ко мне склонилась,

Той явью… профиль тот из сна похож.

Играло небо как бы синим перламутром,

Заря вставала, падала последняя звезда.

Устроен это мир Земли, известно мудро,

Мир параллельный сниться мне всегда.

В Море Дождей…

Ты у меня один, с улыбкою сказала

В минуты упоения    мне позволь

Испить восторг слияния наших тел.

Познать тебя сквозь сладостную боль,

Так, чтобы…    запал сердец сгорел.

В минуты эти    слабостью сильна,

Ты отдаешь…    мгновения счастья.

Ты, только ты одна    душе нужна,

Не может та   без твоего участия.

В минуты наших встреч схожу  с ума,

Тобой наполнен    до краев бываю.

От взоров скрыта счастья кутерьма,

Тебя я каждый раз по новой открываю.

Купила синтезатор… под мои стихи,

И в новых песнях новою предстала.

Жизнь в новых красках, в гости женихи,

Ты у меня один, с улыбкою сказала.

В минуты упоения…

С тобой беду и хлеб не страшно преломить

Скажу, что ты, чуть-чуть с приветом,

То эдак в профиль сядешь, то в анфас.

Щебечешь в ночь и день, зимой и летом,

Но что-то есть, что держит вместе нас.

Ты любишь кофе, в вечер свечи у камина,

Со мной готова сутками ты говорить.

Пытаешься писать со мной порой картины,

С тобой беду и хлеб не страшно преломить.

Ну, если вдуматься, то мы с тобой не пара,

Насильно сад и яблоня в тот день цвели.

Любовь не плодоносит, нет в ней дара,

И что-то в силовых полях сломалось у Земли.

Не слушаешь, ведь ты чуть-чуть с приветом,

Тебе достаточно улыбки, чтоб любить.

Ты, только ты, всегда была нужна поэту,

Скажу, другой… его любви не сохранить.

Тот алый парус, помнит годы сердце

Ты помнишь, ветер алый парус правил,

Садилось солнце как бы меж бегущих вод.

Мазки воздушные, кто у горы оставил,

Зачем горел в закате синий небосвод.

Томилось жарко лето в рыжей балке,

С тобой мы целовались чувство потеряв.

Средь тополей, о чём кричали галки,

Рассудок потеряв, наверно был не прав.

Тот алый парус, помнит годы сердце,

Нас загорелых и красивых… у горы.

И не было счастливей нас на свете,

В тот год мы Крыма полно приняли дары.

Ты помнишь алый парус, море у лагуны,

Морской прибой, что сказки нашептал.

Звучали в унисон все сердца струны,

Нас Бог в тот вечер заново создал.

Я в милосердии глаз ищу спасения

Ты губишь сердце вместе с тем меня,

Я в милосердии глаз ищу спасения.

Тебя люблю давно, и не моя вина,

Что для тебя одной пишу стихотворения.

Ты любишь или губишь… не понять,

Смеёшься, словно ливни на каменья.

Ты, верно, ведьма… счастья не отнять,

Я от тебя в тебе года ищу спасения.

И снова радуга в твоих больших глазах

Меня заставит позабыть сомнения.

Я зарисую в утренних простых стихах,

Любовь не на словах и наши откровения.

По чувству меры видно то терпение,

Твоя аутентичность*, намерение начал.