Бесплатный фрагмент - Листопад, окрашенный кровью

Пролог

Сегодня всё изменится.

Тёплый осенний день стремительно сменился пасмурным холодным вечером. Прохожие заметно ёжились и сильнее кутались в свои куртки, стараясь укрыться от ледяного пронизывающего ветра.

Освободившись с занятий чуть раньше положенного времени, Сара оповестила об этом свою сестру, которая лишь махнула рукой и вновь вернулась к занятиям в своём вечернем кружке. Она вышла из школы и тут же накинула на голову капюшон, в сию же секунду почувствовав, как воздух стал холоднее. Отстегнув свой велосипед с парковки, она направилась в сторону дома, лениво крутя педали.

Проезжая по узким, внезапно опустевшим улицам Бостона, Сара совершенно ни о чём не думала, чувствуя лишь дикую моральную усталость после нескольких чересчур напряжённых уроков. Настроение было опущено в полный ноль, поэтому время от времени она неосознанно выпадала из реальности, уходя в свои мысли, которые только усугубляли её нынешнее состояние, но, тут же обнаружив движение человека или автомобиля, напротив, моментально возвращалась на землю.

Периодически вскидывая взгляд на темнеющее небо, она мысленно молилась о том, чтобы дождь не надумал начаться в ближайшее время, иначе он застанет её врасплох и домой она вернётся промокшей до нитки, как мокрый пёс. Чего ей совершенно не хотелось. Одна из причин — промокнув, можно быстрее свалиться в кровать с запредельной температурой и жуткой болью в горле.

Тряхнув головой, она остановилась напротив своего дома на совершенно безлюдной улице. Хоть вдоль дороги и стояло немалое количество разных домиков, их владельцы не желали выходить наружу, где пронизывающий ветер только усиливался, а чёрные устрашающие тучи напрочь отбивали всё желание покидать тёплое уютное помещение.

Осмотревшись вокруг, девушка едва слышно хмыкнула, в очередной раз одёрнув себя от мысли, что в это время суток её район казался настолько вымершим, что вполне мог сойти за локацию к фильму о начале апокалипсиса, где вот-вот появится первый, скажем, зомби и начнёт спускаться с этого склона, выводя за собой внушительную орду своих сородичей.

Вновь тряхнув головой, она мысленно сделала для себя вывод о том, что пора заканчивать с подобными фильмами, и перевела взгляд на свой дом, который заметно выделялся среди всех этих серых двухэтажных строений. Большая красная крыша — вот что первым бросалось в глаза, затем солнечный жёлтый фасад и, наконец, белоснежный забор, кричащий о чистоплотности своих владельцев.

Вскоре заехав на территорию, она оставила свой велосипед прямо у ворот и, ещё раз убедившись, что заперла их, направилась в дом, отчётливо слыша, как где-то вдалеке громко лает большая собака, невольно запуская в душу зародыша страха и странного ощущения настороженности. Несомненно, настолько пустынные улицы всегда пугали её, заставляли начинать нервничать и озираться по сторонам, словно что-то могло случиться, пусть и в самом тихом районе из всего города. Здесь никогда не случалось крупных преступлений, не говоря уж о каких-то нападениях на людей, но, так или иначе, ей всё равно не нравилось, когда она находилась на улице совершенно одна — именно поэтому всегда пыталась поскорее удалиться.

Буквально залетев в дом, Сара захлопнула дверь и прижалась спиной к деревянной поверхности, ярко ощущая, как домашнее тепло начинало пробираться под куртку, словно желая согреть её своими объятиями. Прикрыв глаза, она вдохнула полной грудью вкусный запах предстоящего ужина, доносящийся с кухни, и, моментально скинув с себя белые, чуть потрёпанные кеды, поплелась прямиком к источнику столь ароматного кушанья. Живот громко заурчал, требуя свою порцию, как только она появилась на кухне и тут же наткнулась на тарелку с аппетитным и, пожалуй, самым любимым блюдом — «Чикен Пармезан».

— Кто-то явно очень голоден, — рассмеялась женщина, вынимая ещё одно блюдо из духовки.

— Да, очень, — улыбнувшись, закивала Сара, попутно стягивая с себя куртку и пёстрый шарф. — Это то, что я думаю?

— Да, дорогая, это Чикен Пармезан, но ещё есть перцы по-техасски, — она указала на ещё дымящиеся зелёные перцы.

— Ма-ам, ты же знаешь, что если на столе есть Чикен, то ничего другого мне можно даже не предлагать, — смеясь, протянула она, медленно удаляясь с кухни обратно в прихожую.

— Попытаться всё же стоило, — всё так же смеясь, выкрикнула женщина. — Ты сегодня рано, дорогая, что-то случилось?

Сара остановилась, замерев всего на секунду, и бросила взгляд на висящие на стене часы, стрелки которых едва доходили до отметки в шесть часов вечера.

— Мисс Эджертон отменила сегодняшнее занятие по фортепиано из-за каких-то личных проблем, — спокойно ответила она, пожав плечами, и хлопнулась с размаху на стул, тут же откинувшись на спинку и внимательно уставившись на мать, чуть прищурившись. — А ты почему так рано? И где папа?

Женщина стояла к ней спиной, аккуратно накладывая курицу в тарелку. На её шее был повязан яркий оранжевый фартук, а тёмные волосы были собраны в небрежный растрёпанный хвостик. Мелкие волосинки, которые явно воспротивились быть закованными в тугую резинку, уже заметно намокли от пота и теперь были больше похожи на висящие сосульки, которые женщина то и дело пыталась убрать за ухо.

— Сегодня пятница — день короткий, вот мы и решили уйти с работы пораньше, к тому же пациентов сегодня практически не было, — она мило улыбнулась, встретившись с сощуренными глазами дочери. — Папа в гараже, вот-вот должен подняться.

— Ясно, — наклонив голову набок, девушка внимательно заглянула в глаза матери, ища какой-то подвох, ведь обычно родители появлялись дома не раньше, как часы пробьют восемь, но, не заметив в её поведении ничего подозрительного, она списала всё на личную фантазию и, тряхнув головой, взялась за вилку.

Мать что-то тихонько напевала себе под нос, чуть пританцовывая, пока Сара ловко разделывалась с курицей. Обычно ужины проходили в кругу семьи, когда собирались все до единого, но сегодняшний день был явно не похож на предыдущие. Хоть женщина и была как всегда жизнерадостной, она то и дело вдруг умолкала, замерев, после чего снова возвращалась в свой ритм, словно одёргивая себя. И, конечно, это не ускользало от внимания дочери, которая каждый раз задерживала взгляд на спине своей матери.

Несомненно, она видела, что что-то явно не так, но спрашивать не решалась, уже зная, что если мать не рассказывает сама, значит, ответ будет очевиден: «Нет, ничего не случилось, с чего ты взяла?». Именно поэтому она решила, что стоит дождаться момента, когда она закончит и, возможно, сама расскажет то, что её гложет.

— Одна из моих девочек дома! — радостно воскликнул отец, появившийся в проходе кухни. Сара, улыбаясь, развернулась на его голос как раз в тот момент, когда тот подошёл и, потрепав её по русым волосам, чмокнул в макушку. — А где Лара?

— У неё кружок по расписанию, — проглотив последний кусок курицы, ответила та.

— А ты прогуливаешь, значит? — мужчина вопросительно вскинул бровь, буравя дочь пронзительным зелёным взглядом, тщетно пытаясь скрыть улыбку.

— Конечно, я люблю так делать, — прищурившись, выдала она с сарказмом, нацелив на него вилку.

— Вы угрожаете мне холодным оружием, мисс, — ахнув, подыграл тот и, тут же подлетев к ней, забрал прибор, не позволяя дочери даже опомниться. — Вот так вот, теперь вы обезоружены.

— Мне будет достаточно и щита, чтобы справиться с Вами, — гордо выдала она киношным голосом и схватила почти мокрое полотенце, висящее на дверце ящика, но тут же скривилась, почувствовав холодную ткань. — Пусть он даже и мокрый.

Мужчина зашёлся смехом и отбросил вилку в раковину, притянув дочь к своей груди свободной рукой.

Она прижалась к нему, улыбаясь, заметив, что ранее паршивое настроение поднялось, а усталость от школьных будней словно испарилась, как только отец крепко прижал к себе.

Сара громко взвизгнула, когда он неожиданно подхватил её на руки и в считанные секунды забросил к себе на плечо.

— Пап! — сердце ушло в пятки от испуга, а глаза заметно расширились, как только она оказалась поднята на приличную высоту. — А ну поставь меня на место!

— Вы повержены, мисс, — победно произнёс тот. — Теперь Вам никуда не деться!

— Я же только что поела!

— Ладно-ладно, — рассмеялся мужчина, возвращая её в прежнее положение, — но в следующий раз ты так просто от меня не отделаешься.

— Ловлю на слове, — подмигнув, кивнула она и ударила выставленный кулак отца своим, после чего взялась за пустую тарелку.

Чуть горячая струя воды прогревала пальцы прямо до костей, от чего девушка блаженно прикрыла глаза всего на несколько секунд, затем всё же взялась за пенную губку. В очередной раз выпав из реальности и уйдя в свои мысли, она сама не заметила, как на автомате вымыла и выставила все имеющиеся тарелки в раковине на полку, а столовые приборы составила в стойку для того, чтобы вся вода стекла с них в специальную ёмкость. Лишь коснувшись всё того же мокрого полотенца, она резко пришла в себя и, промокнув капельки с рук, вытерла остаточную влагу о свои брюки.

Неожиданный звонок заставил её сильно вздрогнуть от неожиданности, когда Сара уже поднималась на второй этаж в свою комнату. Настороженно уставившись на входную дверь, она медленно развернулась на ступеньке. Миллион мыслей в секунду пронеслись в её голове, прежде чем она сделала нерешительный шаг в сторону выхода, уже размышляя о том, кто же мог оказаться по ту сторону калитки: не сестра — это точно, потому что у той явно есть свои ключи. Соседи? Зачем им приходить к ним в такое время, если раньше они никогда не делали подобного?

Она была уже готова взяться за дверную ручку, как отец резко остановил её, схватив за запястье.

— Иди наверх, — серьёзно произнёс он, пристально смотря на неё.

— Вы кого-то ждёте? — напряжение нарастало внутри неё, почему-то вместе с тревожным чувством, и она внимательно посмотрела в зелёные глаза отца, тут же подметив то, что он явно нервничал.

Ответа не последовало, лишь жест, указывающий на то, чтобы она поднималась наверх. Сара, фыркнув и выдернув запястье из крепкой хватки, направилась на второй этаж, в очередной раз разочарованная тем, что родители прячут их от любых глаз тех, кто бы ни приходил в их дом.

Не решаясь так быстро сдаваться и подавлять в себе любопытство, она медленно прошла в комнату, которая была прогружена в вечерние сумерки, и подошла к окну. Решив не зажигать свет, дабы не выдать себя, она чуть отогнула край шторки, наткнувшись взглядом на тёмный силуэт в капюшоне, уверенно здоровающийся с её отцом, и обвела взглядом рядом стоящий тёмный седан, пропустив то, как ранее стоящие у калитки уже скрылись из её поля зрения. Буквально через секунду хлопнула входная дверь, и в стенах дома появился новый, совершенно незнакомый голос.

Сидя под дверью и слушая еле слышный разговор из гостиной, она поняла, что ничего интересного ей узнать не удастся, потому что тема шла сугубо о медицинском. Разочарованно поднявшись на ноги, Сара размяла затёкшие суставы, не спеша переоделась в домашнюю одежду и, собрав нужные учебники, осторожно приоткрыла дверь, высунула голову и только после того, как убедилась, что на этаже никого, совершенно бесшумно покинула свою комнату, направившись в сторону чердака, где любила проводить время в подобные моменты.

Чердак отличался от всего дома особым уютным интерьером, созданным именно ею, а не родителями, потому что ещё много лет назад она буквально отвоевала его, желая иметь хоть один свой личный уголок, где могла бы проводить время наедине с собой. Со временем она начала неосознанно перетаскивать туда свои вещи, создавая свою личную атмосферу и устраивая всё так, как нравилось только ей. Там были и стопки книг, и разбросанные по полу подушки, и ноутбук, и какие-то старые тетради, к которым она обращалась достаточно давно, судя по тому, что они были отбросаны в самый дальний угол. Маленькое окошко было закрыто плотной темной шторкой, а прямо посередине треугольной крыши располагалась небольшая лампочка, свет которой не выдавал присутствия наверху кого-либо.

Упав на подушки спиной, она с минуту просто лежала, прожигая пустым взглядом одиноко висящую лампу. До её слуха едва доносились голоса, исходящие из гостиной, создавая иллюзию тихого гула где-то вдалеке, но стоило ей прикрыть дверь, полностью изолировав себя от окружающего мира, как стихло и еле слышное бормотание, погрузив весь чердак в гробовую тишину.

Девушка медленно осмотрела помещение, всё же решив зажечь свет, и с грустью посмотрела на учебники. Завтра был заслуженный выходной, и браться за домашнее задании не было совершенно никакого желания, ведь учебный год начался совсем недавно, и душа была ещё где-то в летних каникулах, словно заблудившись и совершенно не ища выхода из чащи блаженного отдыха.

Тяжело вздохнув, она прислушалась к своему дыханию, продолжая лениво сидеть на подушках. Апатия вновь вернулась к ней, заставляя косо смотреть на несколько разложенных рядом учебников, но в конечном счёте это состояние взяло над ней вверх, и девушка лениво потянулась за ноутбуком, решив оставить домашнее задание на потом.

Так же лениво пролистывая ленту социальной сети, она отчётливо ощущала, как глаза всё чаще и чаще начинали смыкаться, а мозг то и дело желал отключиться вовсе и в какой-то момент всё-таки сделал это, погрузив её в сон.

Резко подлетев от женского крика, она сильно ударилась пальцами о крышку скатившегося с колен ноутбука и тихонько зашипела от боли, активно потирая травмированное место. В голове по-прежнему был слышен приснившийся женский крик; сердце бешено колотилось в груди, намереваясь выпрыгнуть, дыхание сбилось так, словно она бежала немаленькую дистанцию, и только пот, пробегая ледяными дорожками по спине, свидетельствовал об обратном.

Сильно сжав кулаки, она постаралась прийти в себя и, глянув в угол экрана ноутбука, хлопнула крышкой, быстро сообразив, сколько времени провела в отключке. Часы показывали почти восемь.

— Скоро должна вернуться Лара, — прошептала она, проведя рукой по влажным от пота волосам. И вдруг замерла, нахмурившись.

Сара медленно подползла к двери и, чуть приоткрыв ту, внимательно прислушалась к внешним звукам, готовясь услышать всё те же голоса, но ответом была лишь звенящая тишина, словно ни одной живой души не было в этом доме. Недолго думая, она кинулась к окну и, предварительно выключив свет, чуть отогнула шторку, позволяя себе увидеть всё тот же тёмный седан, который практически тут же завёл мотор и покинул место парковки, позволяя лишь мельком уловить лицо водителя.

Она резко отпрянула от окна, увидев нечто белое, больше похожее на маску, а точнее — на лицо большой фарфоровой куклы, и крепко зажмурила глаза, тряхнув головой. Это казалось сном, но, ущипнув себя трижды, она окончательно убедилась, что это что ни на есть настоящая реальность. В мыслях вдруг начали мелькать разные версии того, зачем этому человеку маска, почему в её доме повисла тишина и была ли эта маска на лице неизвестного гостя в тот момент, когда он только пришёл к ним в дом. Определённо, если бы была, она бы запомнила и точно не уснула бы на чердаке после такого, а значит — не было. Сердце вдруг бешено заколотилось в груди, а руки вдруг затряслись от страха.

Почему он так быстро рванул с места? Почему был в столь страшной маске? Кто он? Где родители?

Быстро нарыв телефон, она, недолго думая, набрала номер сестры дрожащими пальцами. Возможно, паника была бессмысленной, но спускаться сейчас с чердака ей было как никогда страшно. Несколько монотонных длинных гудков и наконец знакомый голос на том проводе.

— Лара, где ты? — дрожащим голосом спросила она.

— Еду, а что такое? — обеспокоенно спросила та, явно заподозрив неладное.

— Здесь был какой-то тип, не знаю, они долго разговаривали, но потом я уснула. Проснулась, а в доме тишина, и уехал этот неизвестный в белой кукольной маске, — комом вывалила всё, пытаясь не потеряться в собственных мыслях.

— Кукольной маске? — переспросила та. — Слушай, сестрёнка, ты, наверное, заспалась. Ну какой нормальный человек будет носить кукольную маску, м?

— Я не знаю… может, ты и права, — она растерянно посмотрела на закрытый ноутбук. — Ты далеко?

— Чуть больше четырёх кварталов ещё.

— Ну ладно, — не дождавшись ответа, она отключилась и перевела испуганный взгляд на плотно закрытую дверь.

Мысли о том, что это и правда могут быть последствия приснившегося кошмара, не покидали её, так же как и те, что это могло быть и правдой, что после слов сестры уже казалось сомнительным.

Тяжело вздохнув и взяв себя в руки, она решительно вскочила на ноги, ощущая трясущиеся от страха коленки. Зажав руки в кулаки, Сара медленно открыла дверь и вновь прислушалась к внешним звукам в доме, которых по-прежнему не было. Настороженно спускаясь вниз, она внимательно осматривала каждый угол и, наконец подойдя к лестнице на первый этаж, подметила, что в гостиной и кухне по-прежнему горит свет.

— Мам?! — нерешительно позвала она, чуть перегнувшись через перила. Звук её голоса эхом разнёсся по дому и отскочил от стен, тут же погрузив всё в звенящую тишину.

Всерьёз нахмурившись, она осторожно ступила босой ногой на деревянную поверхность ступени и, чуть придерживаясь за стенку, спустилась вниз, чувствуя, как паника, страх и напряжение смешиваются воедино. Что это? Последствия после приснившегося кошмара?

— Пап?! — вновь звук её голоса разнёсся по дому и повторил весь свой путь, в конечном итоге снова погрузив эти стены в молчание.

Нерешительно заглянув в гостиную, она застыла на месте, заметив несколько красных пятен на белоснежном ковре и точно таком же диване. До этого момента, даже когда Сара только пришла домой, их явно там не было, иначе она бы обязательно задала вопрос своим родителям по поводу этого.

Словно застыв, она пристально смотрела на эти пятна, мечась между тем, чтобы подойти, и тем, чтобы сбежать из этого дома и дождаться сестру на улице, но, вспомнив о пронизывающем ветре, ноги как-то сами отказывались идти в сторону выхода, точно так же как и вглубь гостиной.

Руки тряслись как при лихорадке, в горле застыл больной ком, а сердце будто замерло, забыв о своём предназначении. Она не дышала. Но, всё же набравшись смелости и сделав шаг вглубь гостиной, осторожно ступала на белый ворсистый ковёр, который мягко обнимал стопы. Касаясь кончиками пальцев края дивана, Сара продолжала идти, всё приближаясь к бордовым пятнам.

Вдруг замерла, словно статуя, и устремила взгляд на пол. Её мать без каких-либо признаков жизни лежала на спине. Её карие, пустые глаза застыли в ужасе, а лицо было располосовано двумя линиями, от которых тянулось множество кровавых струек.

В горле застыл крик, когда Сара поднесла трясущиеся пальцы к свои губам, сердце бешено заколотилось в груди, а из глаз ручьём полились слёзы. Она резко отлетела в стену, сильно ударившись спиной, словно её кто-то специально толкнул, и продолжала сверлить мёртвое тело своей матери взглядом. Гортанный крик вырвался из груди, когда она зашлась в истерике и, качаясь, выбежала на улицу, совершенно забыв о пронизывающем ветре.

Мелкий дождик холодными каплями капал на её голые руки, а ветер то и дело колыхал подол домашнего платья, когда она босиком добежала до ворот и обессиленно упала на землю, с ужасом развернувшись к выделяющемуся средь чёрных туч яркому дому.

1

Раньше, ещё в юном возрасте, в её жизни совершенно не было жестокости, но в зрелые годы она сама выбрала свой путь, наполнив жизнь насилиями, ограблениями и убийствами. Теперь её серые дни целиком и полностью состояли из лицезрения холодных мёртвых тел, погонь во имя правосудия и обычной офисной рутины в виде бумажной работы.

Каждое утро нового дня было похоже на предыдущие: будильник ровно в шесть, спорт в виде утренней пробежки или силовых упражнений, холодный душ, дорога, кофе и вот, снова работа. Настоящий день сурка.

Джулия Конорс, пожалуй, самый молодой детектив из всего полицейского департамента Бостона. За её спиной немалое количество раскрытых дел и упрятанных за решётку правонарушителей, ведь правило, установленное ею ещё при обучении в академии, никогда не было нарушено. Даже когда она оказывалась в тупике, и казалось, что всё кончено, то продолжала биться и добиваться справедливости во имя тех, чья жизнь оборвалась слишком рано.

В этот раз очередное тихое молчаливое утро нарушил телефонный звонок из участка, свидетельствующий о том, что мир покинули очередные живые души, и сделали они это далеко не по собственной воле, раз звонок пришёлся именно на её мобильный.

— Конорс, — серьёзно и холодно произнесла она, прижав телефон к уху, попутно продолжая застёгивать пуговицы белой рубашки. — Я поняла, скоро буду.

Даже не глянув на экран, Джулия откинула мобильник на кровать и вновь развернулась к зеркалу. Русые волосы лёгкими кудрями спадали на плечи и спину, карие глаза были идеально подведены ровными угольно-чёрными стрелками, а на губах было лишь немного розовой помады. Этим пусть и далеко не вычурным макияжем она не давала совершенно никаких шансов своей природной бледности, мастерски скрывая её за несколькими предметами косметики.

Белая рубашка, чёрные классические брюки и высокий каблук, без которого она не проводила и дня в полицейском участке. Каждый из работающих там и ранее вступавших с ней в диалог так или иначе задавался вопросом о том, как она умудрялась участвовать в погонях в такой обуви, на что она лишь пожимала плечами и смущённо улыбалась, сама лично не зная точного ответа на этот вопрос.

Достав из шкатулки небольшой кулон, Конорс ловко застегнула его на своей шее и, тряхнув головой, в последний раз взглянула на себя в зеркало, затем схватила телефон с кровати и, попутно прихватив оружие и рядом лежащий значок детектива, направилась к выходу, стуча каблуками о деревянный пол.

Недавно начавшаяся осень ещё не принесла с собой дожди, зато листья деревьев уже заметно пожелтели, а тёплый летний ветерок сменился на прохладные порывы. По дорогам вновь начали курсировать школьные автобусы, свидетельствующие о начале нового учебного года.

Джулия стояла на светофоре и тихонько барабанила пальцами по рулю своего автомобиля, сверля впереди стоящий жёлтый автобус взглядом. Гробовая тишина и пустой идеально чистый салон — это давно стало для неё привычным окружением. В доме она всегда была одна, окружённая лишь молчанием уже родных стен. Пассажирское сиденье в её машине вечно пустовало, а звенящая тишина лишь изредка нарушалась телефонными звонками или звуком клаксона извне. Заметив движение справа, она тут же переключила внимание на несколько медленно опускающихся жёлтых листочков, сорванных ветром.

Тёплая, не дождливая осень — вот что Конорс любила всей душой ровно до того момента, пока однажды её жизнь не разделилась на до и после. Именно тогда это яркое время года утратило свои краски, сменившись на боль, тоску и чёрно-белое представление о жизни.

Тряхнув головой, она вздрогнула от рёва мотора по-прежнему стоявшего впереди школьного автобуса и, заметно придя в себя, нажала на педаль газа, плавно тронувшись с места.

Свернув на менее оживлённую улицу, Конорс сбросила скорость, позволяя шуму опавшей листвы под колёсами заглушить едва слышный звук работающего мотора.

Многочисленное количество практически однотипных домиков невзрачно стояли вдоль дороги, но лишь один был окружён несколькими патрульными машинами и оцеплен яркой жёлтой лентой, которая могла сказать лишь одно — здесь случилось нечто страшное.

Остановившись за пару домов от места преступления, она тяжело выдохнула и, слушая тишину, устремила взгляд на большое количество патрульных машин, окруживших периметр дома. Среди них была едва заметна тёмно-вишневая «Toyota Avalon», свидетельствующая о том, что судмедэксперт уже на месте.

Вновь выдохнув, Джулия скользнула пальцами по бедру. Коснувшись кобуры на своём поясе и обведя вскользь значок детектива, она морально подготовилась к очередному делу и, решительно распахнув дверцу, вышла из машины.

Лёгкий осенний ветерок медленно кружил разноцветные листья прямо под ногами Конорс, пока она уверенно шагала к огороженной жёлтой лентой территории.

Останавливаться не впритык к патрульным машинам, да и в принципе к самому месту преступления, было для неё неким обрядом, который она повторяла из раза в раз, останавливаясь минимум за квартал от произошедшего. Только так, проходя по улице от машины до жёлтой ленты, Джулия могла оценить масштабность произошедшего.

Толпа репортёров уже кружила вокруг заграждения, создавая громкий гул, когда Конорс подошла ближе. Дело и правда обещало быть грандиозным — для СМИ, и весьма тяжелее обычного — для полиции, судя по тому, как все практически синхронно обернулись к Конорс.

Джулия, мысленно чертыхнувшись, ринулась прямо в толпу людей с камерами, которые уже направлялись к ней навстречу — деваться ей было уже просто некуда.

Множество людей, бесчисленное количество вопросов и микрофонов — всё это тут же окружило её со всех сторон, но Конорс непоколебимо продолжала двигаться дальше, буквально пробираясь к ограждению и оставляя все вопросы без ответов.

Патрульный, приподнявший ленту в нужный момент, оказался для неё сейчас спасательным кругом. Нырнув на огороженную территорию, Джулия облегчённо выдохнула, оставив толпу галдящих репортёров позади себя, и встретилась со взглядом молодого парнишки, который мимолётно улыбнулся и кивнул головой в знак приветствия. Она кивнула в ответ.

— Не спускайте с них глаз, — Конорс взглядом указала на камеры, попутно натягивая латексные перчатки.

— Конечно, детектив, — серьёзно отчеканил тот, кивнув и заметно распрямившись.

Она, ухмыльнувшись вдруг возникшей в голове ностальгии о своих подобных буднях несколько лет назад, стремительно направилась в дом.

За всё время работы в полиции она не раз убеждалась, что привыкнуть к тому, на что приходилось смотреть — невозможно. Можно лишь перестать думать о том, что некогда убитый был точно таким же человеком, имея работу, возможно, семью, родителей. Единственный вариант — вбить себе в голову, что это просто тело, а иначе можно сразу подавать рапорт об увольнении и больше никогда не возвращаться в полицию.

Медленно, но решительно поднявшись по деревянным ступенькам, Конорс совершенно непоколебимо прошла внутрь дома, уже явно готовая ко всему, что предстояло увидеть в ближайшее время.

Стоило ей только переступить порог, как её нос тут же учуял отчётливый запах крови, который как будто впитался в светлые стены этого дома, пусть на них и не было самого источника. Обведя взглядом длинный коридор с тёмной лестницей, ведущей на второй этаж, Джулия тут же подметила дорогие статуэтки и несколько расписных полотен, красовавшихся в золотых рамках на стенах.

— Конорс, — стоило ей появиться в дверном проёме кухни, как её тут же окликнул женский голос. Джулия подняла глаза на судмедэксперта, стоявшего в другом конце помещения, с опущенным на бумаги взглядом. Из-за невысокого роста она была едва заметна среди высоких фигур криминалистов, то и дело маячивших туда-сюда. Её тёмные волосы были собраны в хвост, а синяя блузка вполне хорошо сливалась с тёмно-синими полицейскими куртками.

— Тэсса, — кивнула она, подходя к женщине. — Что у нас тут?

Она опустила взгляд на лежащего на спине мужчину в луже собственной крови.

— Мужчина, личность пока неизвестна, на вид около сорока пяти лет. Причина смерти — три колотых раны, — она присела перед телом и указала тупым концом ручки на продолговатые раны. — Одна на спине, две в области грудной клетки.

Стоя прямо у ног убитого, Конорс не могла разглядеть его лицо, потому что массивный живот полностью закрыл обзор. Она сделала шаг в сторону, стараясь не наступить в лужу крови, и наклонилась, вытянув шею вперёд. Две чёткие кровавые линии, рассекающие его лицо, заставили её чуть покачнуться и задержать дыхание от неожиданности, отчётливо почувствовав, как холодок пробежал по спине.

— Что с лицом? — практически мгновенно придя в себя, она вновь обратилась к судмедэксперту, распрямившись.

— Порезы достаточно глубокие, — оторвавшись от записей, пояснила та и перевела взгляд на тело, — насколько… могу сказать только после вскрытия. Кровотечение минимальное, обрати внимание на потёки.

Конорс вновь взглянула на изуродованное лицо мужчины, на этот раз зациклившись лишь на кровяных дорожках.

— Учитывая то, как нанесены эти раны, и количество крови, вывод один…

— Они были нанесены посмертно, — закончила Джулия, кивнув, но по-прежнему продолжая изучающе сканировать яркие зияющие раны. Одна проходила чётко горизонтально по линии бровей, вторая — вертикально рассекала середину лба, начинаясь прямо от линии роста волос, и заканчивалась на кончике подбородка. Две эти полоски выразительно пересекались между бровями, тем самым образовывая ясно выраженный крест.

По телу вновь пробежал холодок, и она, тряхнув головой, подняла взгляд на Тэссу, сделав шаг в противоположную сторону от трупа.

— Время смерти?

— Где-то между полуночью и двумя часами ночи.

— Спасибо, — Конорс кивнула и, бросив беглый взгляд на тело, тяжело вздохнула.

Такой временной промежуток ничуть не радовал, ведь в это время практически никогда не бывает свидетелей, тем более если убийство произошло в доме.

— Конорс, — она резко развернулась на голос напарника, который стоял в дверном проёме, сжимая в руках блокнот. Его лицо было бледным, а серый костюм и белая рубашка только усугубляли ситуацию.

— Эйдан, — выдохнула она. — Паршиво выглядишь.

— Не важно, — отмахнулся тот. — Мы установили личность убитого — Генри Куайн, сорок три года. В документах нашли пропуск с логотипом медицинского центра, — он протянул ей пакетик для улик.

Конорс прокрутила пакетик с карточкой между пальцев и пробежалась взглядом по тексту.

«Доктор Куайн. Пластический хирург».

— Кому же вы перешли дорогу, доктор? — едва слышно произнесла она, взглянув на труп. — Нужно будет связаться с клиникой.

— Будет сделано, — кивнул напарник, развернувшись.

— Ребят, у нас проблема, — разбираясь с личностью жертвы, ни один из детективов не заметил, как судмедэксперт покинула кухню, и только обернувшись на её голос, доносившийся из коридора, оба ошарашенно распахнули глаза. — В гостиной тоже кровь, и она явно не его.

Конорс нахмурилась и переглянулась с напарником.

— Двойное убийство?

— Не факт, — тут же подметила Тэсса. — Тела-то нет.

— Ещё лучше, — фыркнула Джулия, тяжело вздохнув, понимая, что дело только что усложнилось.

Они прошли в гостиную вслед за Грейт и остановились у достаточно большой алой лужи крови, которая уже прилично впиталась в тёмный деревянный пол.

— Сомневаюсь, что это кровь убийцы, — тяжело вздохнула судмедэксперт и тут же поймала на себе вопросительный взгляд детективов. — На теле Куайна нет следов борьбы. Конечно, это лишь предположение, но чутьё подсказывает, что…

— Скорее всего, у нас есть вторая жертва, — закончил Эйдан, оборвав женщину.

Тем временем как Конорс медленно обошла кровь, попутно осмотревшись вокруг себя, и задержала взгляд на потолке.

— А вот теперь и я могу сказать, что, скорее всего, у нас есть вторая жертва, — она произнесла это, совершенно не отрывая взгляд от красных брызг на потолке.

— И явно не в живых, — запрокинув голову, холодно согласилась Тэсса. — Артериальная. Никак иначе.

— Нам нужно найти тело, — тяжело вздохнула Конорс. — Если, конечно, наш убийца не самый отбитый психопат и не забрал его с собой как трофей.

— Почему тогда он оставил тело Куайна? — непонимающе нахмурилась Грейт.

— Это чисто предположение, — пожала плечами та. — А может, его кто-то спугнул… — она вдруг замолчала и резко перевела взгляд на напарника. — Кто нашёл тело?

— На пульт пришёл звонок в пять ноль девять. Он был совершён отсюда с домашнего телефона. Звонивший не назвал своего имени, и по прибытию первой патрульной машины в доме никого не было. К тому времени на часах было всего пять пятнадцать.

Конорс нахмурилась, стараясь разобраться во временных отрывках и найти хоть какую-нибудь связь, но ни одного здравого предположения не шло с такой большой разницей во времени, начиная от предварительного времени смерти и до звонка в девять-один-один.

— Нужно прочесать окрестности, — прикрыв глаза, произнесла она. — Конечно, от предварительного времени убийства и до звонка на пульт у убийцы было достаточно времени на то, чтобы вынести тело и скрыться, но всё же…

— Фаулер опрашивает свидетелей, — пояснил Эйдан. — Может, кто-нибудь что-нибудь слышал, видел или у них есть записи с камер.

— Хорошо, — выдохнула она, вновь подняв глаза на кровавые потёки. — А что со следами взлома?

— Нет, — чуть замешкавшись, выдал Эйдан, — замки везде целы. Это не ограбление. Дорогая техника, картины, стоящие явно не одну сотню долларов, и всякие подобные дорогие штучки — всё это никто не тронул.

Замки целы. Один удар в спину — в голове всё потихоньку начиналось складываться в целостную картину. Она опустила глаза на кофейный столик, стоящий между диваном и креслом, тут же подметив три стеклянных стакана, в одном из которых была нетронутая выпивка.

— Эй, — Конорс обратилась к рядом стоящему мужчине из отдела криминалистики и щёлкнула пальцами, указав на стаканы. — Упакуйте как улику.

Тот тут же кивнул и поспешил выполнить просьбу, тем временем как Джулия вновь вставила в картину ещё один элемент пазла: замки, один удар в спину, три стакана с выпивкой…

— Тогда, возможно, он знал убийцу, — вдруг выдохнула она едва слышно, но судя по тому, как Тэсса и Эйдан перевели на неё взгляд — они тоже слышали это. — Он сам впустил его, затем предложил выпить, но к выпивке тот так и не притронулся, чтобы не оставить ДНК, и когда Куайн прошёл на кухню, он догнал его и нанёс первый удар. Именно поэтому первое ранение — со спины, остальные были добивающими.

— Но… — попыталась что-то возразить судмедэксперт, но Джулия тут же вскинула указательный палец перед собой.

— Уверена, после вскрытия это только подтвердится, — Конорс опустила глаза на кровавую лужу на полу, пытаясь понять, как она относится ко всему этому. Тряхнув головой, Джулия вскинула взгляд на напарника, тут же встретившись с его глубокими серыми глазами. — Нужно узнать всё о семействе Куайн: семейное положение, дети. Всё, что сможем найти.

— Хорошо, — кивнул тот и, захлопнув блокнот, направился к выходу.

Эйдан скрылся из её поля зрения, но она задержала взгляд на кухонном проёме, невольно перенесясь в то время, когда всё произошло. Вот раздаётся звонок в дверь, Генри, возможно, ожидавший гостей, подрывается с места и направляется к выходу. Открыв дверь, он проводит гостя в гостиную, достаёт два стакана и алкоголь. Для него это обычная беседа или же встреча, но для гостя явно всё совершенно иначе.

Он соглашается на предложение выпить, но тем временем уже мысленно продумывает, как всё совершить, ведь именно за этим он пришёл в этот дом. Он не притрагивается к стакану, чтобы не оставить какие-либо улики, специально заговаривает Куайна, и вот, тот идёт на кухню. Он смотрит ему вслед, сидя на диване, в голове что-то щёлкает, и до него доходит, что лучшей возможности может и не представиться. Он быстро направляется за ним на кухню, где всё и случается.

«Это слишком просто, — Конорс отрицательно покачала головой и опустила взгляд себе под ноги. — И почему стакана три? Кто третий? Сообщник? Кто бы то ни был, он явно уже труп, судя по брызгам крови».

— Что думаешь? — Тэсса буквально выдернула её из раздумий, и Джулия лишь непонимающе захлопала глазами, приходя в себя.

— Слишком мало улик, чтобы предполагать что-то конкретное, — она пожала плечами.

Тэсса кивнула несколько раз, и Конорс, коснувшись её плеча, направилась к выходу, желая поскорее убраться из этого дома, где воздух был пропитан смертью, а сложившаяся обстановка то и дело заставляла мурашки табуном пробегать по спине время от времени.

***

Конорс стояла у белой магнитной доски, записывая на неё всю известную информацию маркером, периодически делая глоток кофе из стакана, купленного по дороге в участок. Горячая жидкость приятно разливалась по телу и помогала сосредоточиться, полностью абстрагировав сознание от окружающей суматохи.

— Джу, — она чуть вздрогнула, расслышав своё имя, и тут же обратила внимание на источник звука. — Я изучил семью жертвы.

Эйдан протянул ей тоненькую жёлтую папку, и Конорс, отложив маркер и отставив стакан с кофе на стол, открыла её.

— В браке почти двенадцать лет, — она нахмурила брови. — Нашёл кого-нибудь из семьи?

— Фаулер везёт сюда их дочь, — поспешил ответить напарник, продолжая переминаться с ноги на ноги. — О местонахождении жены ничего неизвестно. Последний раз соседи видели её днём накануне, но покидала ли она дом — неизвестно.

Конорс нахмурилась.

— Что нам известно о ней? — она прицепила фотографию миловидной рыжеволосой женщины на магнитную доску, задержав взгляд на её серо-голубых глазах.

— Психолог в той же клинике, что и её муж. Причём весьма известный. Никогда не слышала об Аманде Куайн? — он вскинул бровь, видя её непонимание. — Она написала несколько книг о семейной жизни, да и, в общем, о психологии.

Джулия скривилась.

— Не интересуюсь книгами о семейной жизни.

Конорс буквально жила работой, целиком и полностью погружаясь в неё, совершенно забыв о своей личной жизни. Любовь и семейная жизнь никогда не была в её планах — одиночество более чем устраивало. Последние несколько лет точно.

Вновь опустив глаза на содержимое папки, она пробежалась по строчкам в надежде найти хоть что-нибудь, за что можно будет зацепиться, но у этой семьи всё было идеально.

— Оба имели личные автомобили. Чёрная «Volvo» Мистера Куайна… Её мы видели в гараже, а вот белый «Mercedes» его жены отсутствовал, — Конорс вскинула взгляд на напарника, захлопнув папку. — Нужно объявить машину в розыск, может, нам это что-нибудь даст.

— Хорошо, займусь этим.

— Эйдан, а что с клиникой?

— Они не работают сегодня, — он пожал плечами. — Такой у них график. Так что займёмся этим завтра.

Конорс кивнула и развернулась к доске, с которой на неё уже смотрело две пары глаз.

2

Поиски по окрестностям и ориентировка на пропавший белый «Mercedes» не приносили никаких результатов. Телефон Конорс молчал, а по телевизору буквально на всех новостных каналах крутили репортажи с места преступления.

Стрелки на часах уже давно показывали обеденное время, но Джулия так и продолжала сидеть на своём рабочем месте и ковыряться в жизни семьи Куайн, стараясь узнать их жизни как можно более детально.

Генри Куайн — хороший хирург в местной больнице и по совместительству заведующий частной клиники «Health is life». Не раз летал с семьёй за границу. Судя по социальным сетям и бодрому голосу на разных интервью, был жизнерадостным добряком, любившим свою семью, клинику и своих пациентов.

Эти данные никак не сужали круг подозреваемых, которого по сути ещё даже и не было. Этот человек был слишком открыт обществу, за что, впрочем, и поплатился.

Аманда Куайн — известный психолог-писатель, который смог помочь множеству семей сохранить свой брак. Но её достижения не заканчивались только на семьях, она так же работала и с людьми поодиночке, помогая тем с самыми различными проблемами.

Её бизнес активно процветал в Нью-Йорке, но по неизвестной причине три года назад вся семья перебралась в Бостон, который был гораздо меньше, однако и здесь они оба продолжили заниматься тем, чем занимались там.

Только вот в чём причина смены места жительства? Ответ на этот вопрос Конорс пыталась найти уже порядка двух часов, но всё тщетно. Они как будто просто так пожелали. Но разве человек, который живёт в одном городе совершенно беззаботно, имея процветающий бизнес, переедет в совершенно другой, оставив всё нажитое? Это как минимум странно.

— Конорс, — она резко подняла голову, услышав голос капитана.

— Сэр.

— Фаулер привёз двух свидетелей по вашему делу, — седовласый мужчина указал большим пальцем за свою спину. — Он беседует с дочерью жертвы, тебя в допросной ожидает второй свидетель — Ричард Хадсон.

— Частный детектив? — она вскинула бровь, округлив глаза, и тот уверенно кивнул. — Ещё частников нам тут не хватало.

— В данный момент он здесь только как свидетель, — капитан выставил руки перед собой, успокаивая её. — Это он звонил из того дома. Поговори с ним.

— Да, сэр.

Она не была знакома с ним лично, но прекрасно знала о нём из рассказов своих коллег, которые однажды всё-таки сталкивались с ним. И вот, наконец пришёл и её черёд познакомиться с этим человеком.

Тяжело вздохнув, Конорс поднялась со стула и, накинув чёрный пиджак на плечи, подхватила блокнот. Она решительно направилась в допросную, мысленно заготавливая вопросы для чёткого выяснения обстоятельств. Внутри заметно зарождалась надежда, что именно он поможет им продвинуться в этом деле, ведь наличие свидетеля, тем более в подобный промежуток времени совершённого убийства, невольно заставляло надеяться на лучший исход.

— Мистер Хадсон, — Конорс уверенно вошла в допросную, держа в руках тоненькую папку и блокнот для записей, — детектив Джулия Конорс.

— Я к вашим услугам, детектив, — улыбнувшись, произнёс тот, заставив её едва заметно хмыкнуть.

Она расположилась напротив него под пристальным надзором его глаз и, несмотря на это, открыла блокнот, щёлкнула ручкой, готовая записывать всё, что поможет им в этом деле.

Подняв взгляд, Джулия закинула ногу на ногу и заговорила:

— Мистер Хадсон, что Вам известно о случившемся? — она говорила уверенно и при этом внимательно изучала каждый миллиметр его лица и каждую эмоцию, проявившуюся на нём.

— Какой смысл в анонимных звонках, если вы всё равно так или иначе вычисляете звонившего, детектив? — он нахмурил брови и наклонил голову набок, сложив руки на металлическом столе.

Его яркие зелёные глаза буквально сверлили в ней дырку, но работа научила её выдерживать и не обращать внимание на подобное, ведь практически каждый человек, сидевший напротив неё — будь то подозреваемый или обычный свидетель, — так или иначе изучал её лицо прожигающим взглядом.

— Что вы делали в доме убитого и почему скрылись с места преступления, не дождавшись приезда патрульной машины? — она сложила руки в ожидании ответов, оставив его вопрос-претензию без ответа.

— Я частный детектив, — начал тот, закатив глаза, и откинулся на спинку своего стула, чуть расслабившись, явно поняв, что его задача здесь — отвечать на её вопросы и не задавать своих. — Мистер Куайн нанял меня для наблюдения за одним из сотрудников из своей клиники.

— Кто он?

— Брэдли Луйсан, медбрат, и, по мнению мистера Куйана, именно после его появления в клинике у них начали периодически пропадать препараты. Он думал, что Луйсан занимается изготовлением наркотиков. Но… — Конорс наклонила голову набок, вопросительно взглянув на свидетеля исподлобья, как только тот замялся, — если наркотики и изготавливали из ворованных препаратов, то только не он.

— И откуда же такие выводы?

— Он продавал эти препараты одному и тому же человеку, личность которого мне пока неизвестна, — Хадсон говорил уверенно и непоколебимо, по-прежнему продолжая пристально смотреть прямо в глаза детектива.

Джулия молчала, тщательно осмысливая услышанное, периодически делая пометки в блокноте.

— Хорошо, мистер Хадсон, — она закончила дописывать слово и вскинула не него грозный взгляд, — но вы так и не ответили на мои вопросы.

Конорс прожигающе смотрела на него, ожидая ответов, тем временем как он совершенно спокойно изучал черты её лица. Обстановка, кажется, ничуть не напрягала его, ведь в подобном помещении он бывал уже не раз, так или иначе становясь свидетелем какого-нибудь дела.

— Он попросил забрать его дочь от бабушки, чтобы та могла вернуться к учёбе, — явно решив перестать играть в гляделки, выдал он, тем временем как Джулия уже открыла рот для оглашения очередного вопроса. — Безусловно, это не входит в мои обязанности, но за отдельную плату… сами понимаете — деньги никогда не бывают лишними.

— Допустим, — в её голосе мелькнула скептическая нотка, но она всё же сделала пометку в блокноте. — Как вы обнаружили тело?

— Мистер Куайн хотел, чтобы я показал ему весь материал, что у меня есть, и мы договорились, что я привезу их как раз тогда, когда заберу Саманту от бабушки. Поэтому я задержался в машине, чтобы собрать все документы, а Саманта спокойно направилась домой. Но спустя несколько минут, когда я вышел из машины, услышал крик. Это была она. Я бросился туда, а она выбежала ко мне навстречу. Сэм была напугана и ничего не говорила, лишь указывала пальцем на дверь и захлёбывалась слезами. Тогда я вошёл и, тут же обнаружив мёртвого мистера Куайна, не раздумывая, набрал девять-один-один. Вернулся на улицу, но Саманты не было. Именно поэтому я покинул дом, не дождавшись полиции.

Джулия, внимательно слушая его историю, которая отдалённо казалась ей не такой уж и правдивой, периодически делала записи в своём блокноте.

— Допустим, всё и правда было так…

— Вы не верите мне, — в голосе Хадсона были чётко слышны нотки оскорбления. — Поймите, детектив, я знаю, что вам нужна каждая деталь той ночи. Да и лгать мне вам незачем.

— Хорошо, мистер Хадсон, тогда скажите мне, где вы были между полуночью и двумя часами ночи? — она, чуть прищурившись, наклонила голову набок. — Это так, для окончательного отведения подозрений.

— На пути из Сомервилля в Бостон, — он закатил глаза, откинувшись на спинку стула. — Саманта была со мной. Подтвердит, можете проверить. К дому мы подъехали где-то около пяти утра.

— Хорошо, — Джулия кивнула. — Вы не заметили ничего подозрительного в тот момент?

— Нет, — он покачал головой. — Вокруг было тихо. Знаете, как будто весь мир вымер. Я сослался на то, что было ещё слишком рано.

— Когда последний раз вы видели мистера и миссис Куайн?

— Днём, в районе трёх часов, когда собирался ехать за Самантой.

— В их поведении было что-то, что им не свойственно? — Конорс выдохнула и сжала пальцы в замок. — Может быть, они были обеспокоены, напряжены?

— Понимаете, чета Куайн — сами по себе сдержанные люди, — Хадсон по-прежнему пристально сканировал её взглядом, — они редко показывают какие-либо отрицательные эмоции. Поэтому нет, чего-то особенного в тот вечер я не заметил.

— А почему они сами не смогли забрать свою дочь?

Хадсон выдержал паузу, словно обдумывая свои дальнейшие слова.

— У них была назначена встреча на восемь вечера, — выдохнул он. — Они бы не успели вернуться.

— С кем должна была состояться встреча? — вот она — зацепка.

— Мне неизвестно.

— Они оба должны были присутствовать на этой встрече или встреча была у кого-то одного из них?

— В такие подробности меня не посвящали, детектив, — хмыкнул тот, поёрзав на стуле, и Конорс почувствовала внутри разочарование.

Она опустила глаза на свои записи в блокноте. Пробегаясь по написанному её же рукой тексту, вокруг царила полнейшая тишина. Изучающий взгляд Хадсона так и скользил по ней, но Джулия старалась никак не реагировать на это.

— Насколько близко вы общались с семьёй Куайн? — вдруг выдала она, резко вскинув на него холодный взгляд, от которого он заметно опешил и откинулся назад, перестав дышать.

Придя в себя, Хадсон прокашлялся.

— Достаточно, чтобы чувствовать тяжесть потери, — в его голосе была печаль, а плечи тут же поникли.

Конорс прищурилась, заметив такую резкую смену его настроения.

— Но куда тяжелее приходится Саманте, — тяжело вздохнув, закончил он.

— Соболезную, — её тон заметно стал мягче, а в голосе ярко прослеживалось сочувствие.

Хадсон поднял на её глаза, тут же подметив, что и её взгляд тоже изменился, словно перед ним сидела другая часть детектива Конорс.

Конорс никогда не была скупа на слова сочувствия, прекрасно понимая, в каком состоянии находились близкие погибших. За всё время работы она уже достаточно насмотрелась на их родственников и понимала: единственное, что она может сделать — поймать убийцу и заставить его ответить за свои действия. Конечно, подобным не восполнить потерю и дыру в сердце, но так можно хоть как-то успокоить близких жертвы и позволить им справиться с этим ужасом.

Но в любом случае она не любила этот этап своей работы, однако сообщать близким погибших такие страшные новости всегда предоставляли ей. Туда же относились и разговоры с ними, и каждый раз Джулия возвращалась в тот момент, когда самолично переживала подобное.

Самые сдержанные в конце концов устраивают самые громкие истерики? Определённо. Она поняла это, достаточно времени проведя с близкими жертв, и как-то задалась вопросом: а как сама вела себя в подобной ситуации, когда её мир рухнул в одно мгновение? Выплеснула ли она свой гнев или просто загнала все эмоции поглубже?

Тряхнув головой, она вздохнула, вновь вернувшись к Хадсону.

— Скажите, у мистера или миссис Куайн были враги? Возможно, они обращались к вам за помощью, как к частному детективу, — её тон по-прежнему оставался таким же мягким и сочувствующим.

— Они известные люди, детектив, — Хадсон пожал плечами. — У таких всегда есть те, кто желает им зла. Но со мной подобные темы они не заводили. Никаких жалоб или обращений.

— Они не были встревожены своей безопасностью? — она вскинула бровь.

Хадсон нахмурился, впервые устремив взгляд на своё зеркальное отражение одностороннего окна, по ту сторону которого сейчас, возможно, кто-то наблюдал за процессом.

— Не думаю, — выдержав значительную паузу, выдал он и вновь перевёл взгляд на детектива. — Они всегда были спокойны… улыбчивы… особенно миссис Куайн.

«Идеальное семейство», — пронеслось у неё в голове, и Конорс в сию же секунду замерла, перестав дышать. Но практически тут же одёрнула себя и захлопнула блокнот.

— Думаю, мы закончили, мистер Хадсон, — она поднялась. — Прошу, не уезжайте из города на время следствия.

Конорс постаралась быстрее удалиться из допросной, чтобы проверить всё, что получила от свидетеля, и заняться пришедшей в голову поистине стоящей зацепки. Но уверенный голос Хадсона тут же заставил её остановиться и развернуться.

— Что-то ещё, мистер Хадсон? — она насторожилась, обхватив блокнот и папку двумя руками, и склонила голову набок.

— Я хочу быть вашим консультантом по этому делу, — уверенно заявил тот, тут же вскочив на ноги. — Я знаю эту семью и могу быть вам полезен.

Конорс опешила от такого заявления, а также от решительности этого человека, который всего несколько минут назад казался ей подозреваемым.

Ещё ни разу за всё время работы в полиции она не сталкивалась с подобным, именно поэтому внутри как будто всё сбилось, выбив её из колеи и привычного ритма.

— Мистер Хадсон, — она прокашлялась, — вы гражданское лицо. Это не в моей компетенции, — Джулия отрицательно покачала головой. — Да и, к тому же, вы уже достаточно помогли нам, — она перехватила блокнот с записями.

— Я лицензированный частный сыщик, детектив Конорс, — он сощурил глаза и ехидно улыбнулся, поправив её, явно не собираясь так просто сдаваться. — И могу предоставить вам всё, что накопал на Брэдли, ведь вы явно заинтересовались им.

Джулия вновь насторожилась, заметив его очередную резкую смену настроения, на этот раз с грустного и подавленного состояния на решительное и твёрдое.

Последние слова прозвучали словно вызов, и Конорс сощурила глаза, поняв, что его наглость не знает предела.

— Я предоставлю вам всё, что у меня есть, но с условием, детектив.

— В таком случае я могу арестовать вас за препятствие расследованию, — она хитро усмехнулась, словно приняв его вызов и правила игры в резкую смену настроения, и не смогла сдержать лёгкой улыбки при виде его лица и понимания, что у неё козырей куда больше, — тогда вы точно будете обычным гражданским лицом.

Он открыл рот в знак протеста, но тут же закрыл его обратно, как только Джулия смерила его грозным взглядом, взглянув исподлобья.

Конорс довольно хмыкнула, увидев, как померк азартный огонёк в глазах Хадсона, пока она пристально смотрела на него. Наконец, разорвав зрительный контакт, Джулия круто развернулась по направлению к выходу, оставляя свидетеля в одиночестве.

Конечно, за столь долгое время работы детективом она слышала немалое количество сумасшедших идей и предложений, которые чаще всего несли в себе двусмысленности, но никогда ей не встречалось такого, чтобы гражданское лицо — пусть и с лицензией частного детектива — просилось в расследование.

«С какой целью он сделал это? Правда думал, что ему позволят вести это дело вместе с полицией? Почему такое рвение к расследованию?», — голову тут же заполонили вопросы, ответы на которые она могла лишь вообразить.

Увидев напарника на рабочем месте, Конорс тряхнула головой и направилась прямиком к нему, выбросив из головы все размышления, касающиеся до безумия странного свидетеля.

— Фаулер, — она медленно подошла к его столу. — Удалось что-нибудь выяснить у дочери нашей жертвы?

Тот вскинул на неё свои тёмные глаза и откинулся на спинку стула, отложив бумаги.

— Говорит мало, да и утверждает, что практически ничего не помнит…

— У неё просто шок, — понимающе кивнула Конорс, сильнее обхватив блокнот и папку двумя руками.

— Возможно, но всё-таки она сказала, что точно помнит — входная дверь была не заперта, а дальше… — он разочарованно развёл руками и перевёл взгляд на окно, ведущее в комнату отдыха. — Ей нужна психологическая помощь.

Джулия едва заметно закивала головой и посмотрела туда же, куда и напарник. Невольно представив себя на месте той девочки, которая сейчас сидела на диване и просто сверлила взглядом дыру в стене, даже не моргая, она почувствовала, как больно сжалось сердце, кольнув.

На вид ей было всего лет четырнадцать, точно такие же, как и у матери, рыжие волосы, заплетённые в две косы, маленькие тоненькие плечики и ручки — она была больше похожа на хрупкую хрустальную статуэтку, которая может рассыпаться при одном прикосновении.

— Рассказала что-нибудь об отношениях в семье? — Джулия тряхнула головой, поняв, что не выдержит больше, и опустила глаза вниз, мысленно поблагодарив Фаулера, что он взял её на себя.

— Отец был пластическим хирургом, мать — работала психологом в той же больнице, что и он. На работу они ездили вместе, и что происходило в дороге, она не знает, но дома были все счастливы.

— Её мать, кажется, была известным психологом, — чуть нахмурив брови, произнесла Конорс.

— Их дочь рассказала, что иногда у неё были конференции со студентами в Бостонских колледжах и университетах.

— Она не сказала, почему они переехали сюда из Нью-Йорка?

Фаулер покачал головой:

— Нет.

Конорс разочарованно вздохнула.

— Нам нужно найти Брэдли Луйсана. По показаниям частного детектива, который следил за ним по поручению нашей жертвы, он воровал медикаменты из клиники, после же продавал их. Если он узнал, что Куайн устроил за ним слежку, у него появляется мотив. И, пожалуй, на данный момент это единственное, за что можно ухватиться.

— Я займусь этим, — кивнул Фаулер, тут же развернувшись к компьютеру.

Джулия ещё несколько секунд постояла у его стола, после же опустила глаза на свои записи в блокноте и, медленно развернувшись, направилась к магнитной доске, нахмурившись.

Позднее время, встреча, два доктора, две жертвы — всё это как заезженная пластинка крутилось в голове, повторяясь раз за разом, пока её взгляд не упал на фото окровавленного лица мужчины, дополняя список.

Чёткий посмертно нанесённый крест…

Позднее время…

Два доктора…

Две жертвы…

Отсутствие следов взлома…

Она медленно вела пальцем по воздуху, соединяя всё воедино, но как только картинка всё же сложилась, её ладони зажались в кулаки, а сердце замерло, когда в голове вновь пронеслось: «Идеальное семейство».

Не медля больше ни секунды, Конорс рванула к своему рабочему столу и схватилась за трубку телефона.

3

Конорс прекрасно знала, что раньше завтрашнего дня она не получит запрошенные документы, ведь запрос был отправлен почти в конце рабочей смены, но мысли о том, что она уже могла встречаться с этим делом, не давали ей сомкнуть глаз ни в час и ни в два ночи, как бы она ни старалась заснуть. Стоило закрыть глаза, как увиденное ещё в архиве несколько лет назад тут же начинало мелькать, создавая ужасающую картинку. А лежать и просто сверлить взглядом тёмный потолок в скором времени ей надоело. Постель вдруг начала казаться до жути неудобной: подушка была словно набита камнями, а одеяло и вовсе не так лежало, и Джулия просто не выдержала, сдалась, уступив свой выигрыш бессоннице.

Не желая больше проводить время в постели, она откинула край одеяла и аккуратно спустила ноги на ворсистый коврик у кровати. Комната была погружена в кромешную тьму. Ни один из уличный фонарей не мог проникнуть сквозь плотные шторы, которыми было наглухо закрыто окно. Решив не зажигать маленький ночник на прикроватной тумбочке, она на ощупь вышла из комнаты. Запустив пальцы в чуть спутанные волосы, Джулия прошла на кухню, ощущая, как прохладный паркет приятно холодил босые ступни.

Сквозь незакрытые жалюзи на окнах в гостиной луна и уличный свет прилично освещали помещение, поэтому надобности в дополнительном освещении Конорс не видела. Она налила воды в стакан, поняв, что не голодна, и прошла с ним на диван.

Звенящая тишина и улыбающаяся в окно луна — только они служили ей компанией этой бессонной ночью. Устремив свой взгляд в тёмное небо, её мысли вновь вернулись к той рыжеволосой хрупкой девчушке, которая сейчас наверняка не спала, так же как и она, а может быть, и наоборот — мозг отключился, окончательно лишившись сил, и сейчас она спокойно изучала мир Морфея, отдыхая от жестокой реальности. В отличие от самой Джулии, которая не могла сомкнуть глаз, то и дело возвращаясь к своим воспоминаниям о детстве, таившимся в самых дальних уголках её сознания.

Они хранили в себе боль, схожей с той, которую испытываешь при падении с большой высоты, только ты не разбиваешься, а приземляешься, ощущая, как каждая клетка твоего тела разрывается на части от полученных травм. И хочется кричать, но голос словно отняли, и всё, что у тебя осталось — боль, с которой придётся молча примириться, потому что окружающие не поймут — они лишь напустят панику.

Тряхнув головой и отставив стакан на стеклянный кофейный столик, в котором чётко отражалось белое яблоко луны, она тяжело вздохнула и перевела взгляд на рядом лежащий чёрный ноутбук. Желание продолжить расследование прямо сейчас не давало ей покоя, но разум по-прежнему настаивал на том, чтобы поспать, ведь ближе к обеду она явно пожалеет об этой бессонной ночи.

Взвесив все последствия, Джулия всё же отдала победу своему разуму и, залпом опустошив стакан воды, направилась в сторону спальни, в очередной раз жалея, что в доме отсутствовали таблетки снотворного.

На часах было примерно где-то между половиной четвёртого и пятью часами утра, когда Конорс всё же отключилась, погрузившись в блаженный сон. Но назойливый будильник, кажется, тут же решил нарушить весь комфорт и громко зазвонил, когда стрелки часов остановились на заданном времени.

Джулия промычала что-то совершенно невнятное и, отключив раздражающий звук, вновь провалилась, забыв обо всём, что мучило её ночью. Но звук вновь повторился, только на этот раз далеко не похожий на будильник, и она уже на ощупь нашла телефон и поднесла к уху, стараясь не заснуть в сию же секунду.

— Да? — заспанно ответила Конорс, продолжая держать глаза закрытыми, внутренне уже ненавидя того, кто позволил себе нарушить её сон.

На том конце провода доносились какие-то едва различимые голоса, но сам абонент молчал.

— Алло? — повторила она, чуть придя в себя.

— Только не говори мне, что ты спишь, — в трубке послышался голос Фаулера, и она тяжело вздохнула.

— Хорошо, не буду, — съязвила Джулия и медленно перевернулась на свободную часть двуспальной кровати. — Почему ты звонишь?

— А почему ты всё ещё не на работе? — она буквально услышала, как он вскинул бровь, говоря эту фразу, и тут до неё дошло: голоса на фоне были из участка. Она резко распахнула глаза, тут же глянув на будильник, и сон испарился. — Джу?!

— Чёрт, Майк, я проспала, — она уже откидывала край одеяла, поспешно стараясь выбраться из тёплых объятий своей постели.

— Тьфу ты, — выплюнул тот. — Я думал, с ней что-то случилось, ведь наша Джулия Конорс никогда не опаздывала на работу, а она, чёрт возьми, всего лишь спит.

— Спасибо за беспокойство и за то, что разбудил, но не драматизируй, — Конорс закатила глаза. — Буду через пятнадцать минут.

Она отбросила телефон на кровать и запустила пальцы в спутанные волосы. На часах было почти десять утра, и Джулия совершенно не знала, за что хвататься. В голове был полный бардак из мыслей, сердце бешено колотилось в груди, уже понимая и чувствуя, как сильно ей влетит за это опоздание.

Наконец, взяв себя в руки и перестав метаться от одного к другому, она приняла тот факт, что хуже уже некуда, и ей в любом случае придётся отчитаться перед капитаном, а затем выслушать от него выговор. Поэтому Джулия несколько раз глубоко вздохнула и собралась с мыслями, смирившись с тем, что будет дальше.

Собравшись в «темпе вальса», она схватила из шкатулки небольшой кулон, без которого буквально не выходила на улицу, и, защёлкнув застёжку на своей шее, быстро подобрала телефон, значок, пистолет и вылетела из дома, захлопнув дверь.

***

Спустя ровно двадцать минут она решительно вошла в участок. Нервно сжимая в руках своё плащ и стараясь не стучать громко каблуками, Джулия прошла к своему столу, желая казаться призраком, но не тут-то было.

— Детектив Конорс? — она вздрогнула и тут же напряглась, но, развернувшись к источнику звука, выдохнула, поняв, что это всего лишь офицер, держащий в руках небольшую коробку. — Дело семьи Гросс по вашему запросу.

Ей понадобилась всего секунда, чтобы вспомнить об этом запросе, который она сама лично отправила вчера в архив.

— Давайте сюда, — Джулия указала на рядом стоящий со столом стул. Офицер поспешил поставить коробку на указанное место, после же, кивнув, направился прочь, и Конорс ничего не оставалось, кроме как бросить ему вдогонку робкое «спасибо».

Коробка была пыльной, жирные чёрные буквы казались серыми, но это не помешало ей разобрать фамилию жертв и дату заведения дела. К сожалению, но строка с датой его закрытия была пуста. Уже как почти пятнадцать лет.

Подняв глаза на стол напарников, она обнаружила лишь пустые места и, нахмурив брови, оглядела отдел в поисках их фигур. В первую очередь ей нужно было знать, что им удалось найти и есть ли какие-нибудь новости с постов.

Светлая макушка Эйдана мелькнула в кабинете Меган Джонс — программиста, которая в данный момент явно изучала записи с камер видеонаблюдения. Недолго думая, она направилась туда, едва ли не пулей проскочив мимо кабинета капитана.

— Привет, ребят, — она махнула рукой, мимолётно улыбнувшись, и тут же перевела взгляд на экран с изображением дома убитых. — Это дом Куайнов?

— Да, — тут же ответила Меган, не отрывая взгляда от экрана. — Запись с соседнего дома напротив.

Конорс бросила на неё взгляд и прошла вглубь кабинета. Подойдя ближе к экрану, она вновь принялась рассматривать изображение.

В правом нижним углу показывались время и дата самой съёмки. В данный момент они изучали дневное время суток накануне роковой ночи. Вот серебристый седан паркуется у их дома, в этот же момент на веранде дома появляется мистер Куайн, явно ожидавший гостя.

— Это Хадсон, — резко выдохнула Конорс, узнав знакомую фигуру, вышедшую из машины. — Частный сыщик, который работал с Куайнами. Кстати, — она развернулась к Эйдану, — что с Брэдли Луйсаном?

— Фаулер до сих пор занимается этим, — кивнул тот, спрятав руки в карманы.

— Занимается или делает видимость? — Конорс едва сдержала улыбку, кинув взгляд на по-прежнему пустующее место напарника.

Эйдан замялся.

Ухмылка Джулии тут же померкла, как только в кабинете показался капитан. Его чуть морщинистое лицо было предельно серьёзным, а серые глаза пронзали холодом.

— Детектив, — серьёзно и жёстко произнёс он.

— Да, сэр! — тут же отозвался Эйдан, резко выпрямившись.

— Конорс, — капитан буквально зыркнул на неё, медленно произнеся фамилию. — Ко мне в кабинет.

В этот момент она буквально попрощалась со спокойными минутами своей жизни на ближайший день как минимум, но, судя по суровому взгляду и тону начальника, дело было не только в её опоздании, и это заметила не только она.

— Неужели ты натворила что-то серьёзнее, чем опоздание? — Эйдан вопросительно бросил на неё взгляд, продолжая стоять на месте, как вкопанный.

— Заткнись, — фыркнула Конорс, закатив глаза, и направилась в кабинет капитана, слыша, как напарник вместе с Меган прыснули смехом.

Хоть эти двое и называли себя лишь друзьями, между коллегами ходило прозвище «голубки», ведь только слепой мог не заметить их поведение, когда они находились рядом: Эйдан начинал ярко светиться, стоило ему только взглянуть на Джонс, а та в свою очередь постоянно смущённо улыбалась и опускала голову, позволяя тёмным мелированным волосам закрыть лицо.

Они явно были кем-то большим, чем друзьями, и не будь запрета на отношения двух коллег из одного отдела, кто бы знал, что из этих переглядок получилось бы.

Конорс вошла в кабинет капитана, мысленно уже готовая ко всему, но взгляд тут же наткнулся на уже знакомого ей блондина, сидящего в кресле напротив стола Шеймуса.

— Мистер… Хадсон? — неуверенно спросила Джулия, робко подойдя к столу начальника.

— И я рад Вас видеть, детектив Конорс, — улыбчиво произнёс Ричард, поёрзав в кресле.

Она сощурила глаза и грозно на него посмотрела, догадываясь, с какой именно целью он наведался к капитану.

— Вы хотели меня видеть, сэр? — Конорс подняла глаза на начальника и моментально абстрагировалась от ощущения ещё одного присутствующего в кабинете.

— Да, детектив, — он кивнул и протянул ей жёлтую папку. — Мистер Хадсон предоставил нам то, что у него есть на это дело. Возможно, это поможет нам.

Джулия едва сдержала победную улыбку, поняв, что её взяла.

— А также я одобрил его просьбу на то, чтобы быть консультантом по этому делу, — уверенно закончил тот.

В этот момент, кажется, её мир моментально рухнул, а ранее возникшая радость тут же испарилась, не оставив о себе даже упоминания.

Она перевела испепеляющий взгляд на по-прежнему сидящего рядом блондина, который улыбчиво вскинул на неё свои зелёные глаза.

— Конечно, Мистер Хадсон согласился подписать договор о том, что он сам несёт ответственность за свою безопасность, и в случае получения ущерба своему здоровью лично ручается за это…

— Выходит, я прямо сейчас могу пристрелить его? — Конорс выдала это совершенно непоколебимо, перебив капитана.

— Конорс! — возмущённо воскликнул тот, резко одёрнув руки и одарив её холодным пронзительным взором.

Она едва сдержала смешок, решив не усугублять ситуацию.

— Простите, сэр.

— Без шуток, детектив, — он ещё раз зыркнул на неё. — Прошу, не подвергайте мистера Хадсона опасности.

Джулия недовольно посмотрела в улыбающиеся глаза блондина и, превозмогая отвращение и недовольство, выдавила из себя:

— Да, сэр.

Она не любила сотрудничество с новыми людьми, а в частности с такими, как Хадсон — слишком самоуверенными и наглыми, каким он себя и показал во время дачи показаний. И сейчас, смотря в его улыбающиеся глаза сверху вниз, Конорс прекрасно понимала, что это дело теперь придётся вести вместе с ним.

— Отлично, — радостно воскликнул капитан. — Введите его в курс дела и приступайте к работе, но… — он перевёл взгляд на Хадсона. — Мистер Хадсон, вы можете быть свободны. Обратитесь к детективу Фаулеру и Эйдану, — капитан указал на двух мужчин, любопытно таращившихся в окно кабинета издалека. — А вас, детектив, я попрошу остаться.

Конорс бросила взгляд на Фаулера, который помахал ей жёлтой папкой, то ли приветствуя, то ли давая понять, что у него что-то есть.

— Сэр, у нас есть зацепки… — начала было Джулия, понимая, что сейчас начнётся то, чего она, собственно, и боялась.

— Фаулер! — она подскочила от его громкого голоса и, вздрогнув, сделала небольшой шаг назад, кинув взгляд через плечо.

— Перестаньте любопытничать и займитесь лучше делом, а именно — просветите мистера Хадсона, — он смотрел на него пристально и холодно, даже не моргая. Его глаза заглядывали прямо в душу, заставляя внутренние органы сжиматься у любого, кто видел этот взгляд.

— Да, сэр, — Майк кивнул и поспешил удалиться, предварительно одарив Конорс сочувствующим взглядом.

Сердце начало постепенно ускорять ритм в преддверии чего-то плохого. Щелчок дверной ручки, свидетельствующий о том, что Фаулер удалился, показался ей непривычно оглушительным, и её дыхание замерло.

«Сейчас мне влетит», — пронеслось у неё в голове.

В кабинете повисло напряжение, то и дело заставляющее чувствовать дискомфорт. Секунды, пока капитан убирал какие-то бумаги, тянулись мучительно медленно, и ожидание уже казалось Конорс невыносимым. Она совершенно не знала, чего ожидать в следующие минуты, ведь ранее никогда не попадала в подобные ситуации.

— Детектив Конорс, — наконец он поднял на неё глаза, — это вы отправили запрос о поднятии дела об убийстве семьи Гросс?

Она и подумать не могла, что речь пойдёт именно об этом, и, немного оторопев, быстро встряхнула себя, начав прокручивать в памяти события вчерашнего вечера: свидетель, рыжеволосая девочка, подозреваемый… Наткнувшись на тот момент, когда она делала звонок в архив, не переставая смотреть на часы в надежде успеть оставить запрос о поднятии нужного дела, Джулия словно пришла в себя и поняла, какого именно ответа ждал капитан от неё.

— Сэр, — неуверенно начала она, — я…

— Мне не нужны оправдания, детектив, — капитан отрицательно покачал головой, перебив её. — Я ценю в вас вашу смекалку и способность быстро раскрывать дела, но о подобных запросах в архив я хочу узнавать лично от вас, а не от иных лиц, это понятно?

— Предельно, сэр.

— А теперь расскажи мне то, что натолкнуло тебя на мысль об этом деле?

Конорс внимательно смотрела в серые глаза капитана, и как только ранее находившаяся в них строгость сменилась мягкостью, она заметно расслабилась, поняв, что в данный момент о дальнейших нотациях можно не думать. К тому же он перешёл на «ты» — значит, в нём появилось сочувствие. Сочувствие к ней. Ведь ему было прекрасно известно, что она имела особо личную связь с этим делом.

— Это лишь догадки, но… — Джулия пожала плечами. — Почерк тот же. Две жертвы, два доктора, посмертно нанесённая метка, время суток… Да даже время года то же — слишком много совпадений, сэр.

— Ты права, — кивнул капитан и медленно опустился на стул. Подперев рукой голову, он обхватил двумя пальцами свой подбородок и устремил свой взгляд куда-то в стену. — Не верится, что он вернулся спустя столько времени.

— Может, в этот раз у нас получится поймать его.

— Даже не сомневаюсь, — приободряюще произнёс капитан. — Ведь это дело в твоих руках, а у тебя есть команда…

— Мы все здесь команда, сэр, — мимолётно улыбнулась она, засмущавшись.

— И то верно, — кивнул тот, облегчённо откинувшись на спинку своего стула. — Каков ваш следующий шаг?

— Ребята должны наведаться в клинику, где работала жертва, а также допросить подозреваемого — Брэдли Луйсана, а я попытаюсь найти связь между семьёй Куайн и Гросс, — она уверенно отчиталась перед ним, окончательно расслабившись и полностью вернувшись мыслями к делу.

— Хорошо, — выдохнул капитан, внимательно взглянув на неё. — Держите меня в курсе.

— Да, сэр, — Джулия уверенно кивнула головой и, развернувшись, направилась к выходу, чувствуя, как по телу разливается облегчение о того, что он ничего не сказал про опоздание.

— Детектив Конорс, — но стоило ей только подумать об этом, как капитан тут же остановил её. Она медленно развернулась к нему полубоком, почувствовав, как замерло сердце. — Сегодня я сделаю вид, что не заметил вашего опоздания, но с учётом того, что этого больше не повториться.

Он исподлобья бросил на неё взгляд и, усмехнувшись, вновь вернулся к бумагам.

— Спасибо, — её губ коснулась секундная радостная улыбка, после чего Джулия вновь вернула себе серьёзность и решительно покинула кабинет.

Напарники тут же разлетелись по своим рабочим местам, стоило Конорс выйти из кабинета капитана.

Она хмыкнула, закатив глаза.

— Да не прикидывайтесь, конспираторы, и так видно, что вы не работаете, — она размеренными шагами подошла к ним. — Где… Хадсон?

Смириться с мыслью о том, что теперь ей придётся работать и с ним, в данный момент она не могла, но и перечить капитану тоже, поэтому всё, что оставалось — переступить через себя и постараться принять нового напарника на время расследования этого дела.

Фаулер кивнул в сторону магнитной доски у стола Конорс.

— Просвещается.

Она перевела взгляд на блондина, который внимательно изучал содержимое доски. Его широкая напряжённая спина свидетельствовала о полной сосредоточённости, и Джулия невольно засмотрелась, уверенная, что он не повернётся.

Фаулер сделал шаг к ней и прокашлялся, заставляя её резко прийти в себя и обратить на него внимание.

— Брэдли Луйсан, — он протянул ей папку, внимательно вглядываясь в карие глаза Конорс, которая тут же выхватила у него папку и принялась читать. — Он чист.

— В его владениях находится чёрный седан марки «Форд», — нахмурив брови, проговорила она. — На камерах подобной машины не было?

— Голубки их ещё просматривают, — ухмыляясь, ответил Фаулер, глядя на кабинет программиста.

— У, тогда всё понятно, — она едва сдержала смешок и протянула ещё одну папку. — Тогда, пока они внимательно просматривают записи, займись материалом, который предоставил нам Хадсон, а я пока займусь похожим делом. Может, что-нибудь да прояснится.

— Дело Гросс? — с опаской спросил Фаулер, обеспокоенно посмотрев на неё.

Джулия кивнула:

— Я в норме, — она мимолётно улыбнулась и, коснувшись плеча напарника, направилась к своему столу.

Коробка, которую Конорс предстояло разобрать, так и стояла на стуле, ожидая своей очереди, но руки как-то сами не тянулись открывать её, потому что Джулия знала — открыв её, она вновь ощутит ту боль, которую прятала всё это время.

Остановившись рядом, она опустила на неё свой взгляд, снова и снова перечитывая пыльную надпись, отчётливо ощущая, как сердце медленно начинало сжиматься в тисках.

— А отчёта о вскрытии, я так понимаю, ещё нет? — голос Хадсона заставил её оторвать взгляд от коробки и перевести его на магнитную доску, но дословно вопрос услышать у неё всё равно не получилось. — Детектив?

— Нет, — она поспешила ответить, помотав головой. — Новостей от судмедэксперта ещё не было.

Конорс тряхнула головой, прогоняя все мысли и вновь натягивая на себя маску серьёзности и непоколебимости. Опустив голову, она решительно открыла коробку, тут же столкнувшись с фотографиями семьи Гросс.

— Дело Гросс? — вопросительно произнёс Хадсон, глядя на надписи на крышке коробки. — Кто они?

— Ещё одно идеальное семейство, — даже не подняв глаза, ответила Конорс.

— И что мы ищем в их идеальном семействе?

— В данный момент мне нужен отчёт о вскрытии тел, — она начала перебирать бумаги, выкладывая ненужные сейчас на стол.

Дело семьи Гросс и правда было личным для неё, но сейчас Конорс полностью абстрагировалась от внутренних чувств и эмоций, полностью сосредоточившись только на деле, представив, что это обычное дело, которое в очередной раз попало ей в руки.

Наконец наткнувшись на нужную папку, она распрямилась и принялась листать её содержимое.

— Нужно передать её Тэссе, — серьёзно проговорила Конорс и подскочила, когда Хадсон заглянул ей через плечо, чтобы рассмотреть папку.

Она подняла голову, взглянув на нового напарника. Хадсон стоял слишком близко. Её нос практически касался его щеки, и она отчётливо чувствовала его едва уловимый запах одеколона, смешавшийся с ароматом кофе. В животе тут же появилось чувство голода, ведь сегодня она даже не выпила свой утренний кофе.

Конорс слышала его спокойное размеренное дыхание. И пусть Хадсон всего лишь изучал надписи на папке, ей всё равно захотелось отстраниться, но, зажав себя в кулаки, она выдержала его вторжение в личное пространство и выдохнула, когда тот сделал шаг назад.

Телефон, лежащий на столе под завалами недавно вытащенных из коробки папок и различных бумаг, завибрировал, и Конорс тут же кинулась искать его.

— Тэсса, — выдохнула она, ответив на звонок.

— Я закончила со вскрытием, — послышался голос с того конца провода. — Думаю, тебе будет интересно увидеть результаты.

— У меня для тебя тоже кое-что есть, — Джулия опустила глаза на папку с насыщенно чёрной надписью: «Гросс».

4

Впервые за долгое время пассажирское сидение в машине Конорс не было пустым. Конечно, Джулия предлагала Хадсону остаться в участке и присоединиться к парням, которые просматривали имеющиеся видеозаписи, но тот наотрез отказался. И хоть она не была в восторге брать его с собой, пришлось смириться.

Они ехали в полном молчании, лишь изредка перекидываясь фразами по делу. Конорс частенько бросала на него свои взгляды, приглядывалась, словно хотела прочесть его мысли, его мотивы по отношению к этому делу. Хоть многие из отдела его знали, Конорс всё равно не испытывала к нему доверия — по крайне мере пока не узнает его лучше как человека и истинные мотивы присоединения к расследованию этого дела.

— Рик, — она позвала его, на секунду переведя взгляд на него, тут же встретилась с зелёными глазами и поспешила вернуть своё внимание на дорогу, продолжив: — Вопрос. Вот ты частный детектив и, насколько мне известно, достаточно востребованный, следовательно, дел должно быть по горло, зачем ты здесь?

Он молчал, пристально сканируя её взглядом.

Конорс чувствовала дискомфорт, находясь с ним в одной машине, да ещё и под пронзительно изучающим взглядом. Она крепко сжимала руль, стараясь не обращать внимания на всё это, терпеливо ожидая ответа и лишь мимолётно кидая взгляды на Хадсона.

— Я лично знал жертву и могу быть полезен, — он пожал плечами, и Джулия сжала губы в тоненькую полоску, давая понять, что такой ответ её не устроил.

— Правду, Хадсон, — она задержала на нём суровый взгляд. — То, что ты лично знал жертву, на аргумент никак не тянет, поверь мне. Мы как-то дела раскрывали и без подобных… — она замялась, подбирая слова, — третьих лиц.

— Мы были друзьями…

— Обычно друзья жертв не лезут в расследование, а… скорбят, — Конорс выдала это явно резче, чем планировала, и где-то внутри почувствовала, как кольнула совесть по отношению к Хадсону. Но тот, кажется, даже не обратил на это внимания — он смотрел вперёд совершенно пустым взглядом.

— Когда я только начал заниматься сыскным делом, то первые дела были сопряжены с тем, что мне приходилось за кем-то следить. Чаще всего это касалось каких-то пар, а точнее — личностей, которым казалось, что их половинки им изменяют. Дальше были запросы о поисках пропавших животных и всё в этом духе. Спустя два с половиной года Генри обратился ко мне с просьбой, чтобы я узнал всё об одном дорогом ему человеке, а затем и вовсе помог найти его. Это был его пропавший брат — Даррен Куайн. Я нашёл его, но… только в виде могилы на Бостонском кладбище. У него был порок сердца.

— Поэтому они переехали в Бостон из Нью-Йорка три года назад? — нахмурившись, спросила Конорс. — Из-за брата?

— По всей видимости, да, — он пожал плечами. — Они несколько лет были в ссоре, как раз из-за того, что он перебрался в Нью-Йорк. Ему предложили там работу. А Даррен остался здесь вместе с их матерью, которая нуждалась в постоянном уходе.

Хадсон замолчал, словно выпав из реальности, но вскоре вновь продолжил, горько усмехнувшись:

— Поначалу я не воспринимал это дело как нечто особенное, думал, что оно относится к разделу всех тех, что практически постоянно поступали в моё агентство. Но потом оно стало первым настоящим и довольно стоящим делом, благодаря которому я получил хороший опыт, продвинулся среди других агентств и в конце концов обрёл хорошего друга в лице Генри. Его семья была примером для всех семей, и проводить с ними время было одно удовольствие. Год назад он вновь обратился ко мне с просьбой. На этот раз моей целью стал Брэдли Луйсан. Но… — он выдохнул, повернувшись к Конорс полубоком, — ты же хочешь знать, почему я так рвусь к этому расследованию, так вот — Генри был самым лучшим человеком, которого я знал, и я хочу помочь, потому что он сам бы хотел этого, — он заметил, как поменялся её взгляд с сурового на более мягкий, но нотки презрения всё же ещё виднелись в её карих глазах. Хадсон вернулся в своё прежнее положение, выдохнув. — Здесь нет никаких подтекстов, скрытых смыслов в плане того, чтобы что-то выведать или вовсе как-то задержать вас. Нет, я просто хочу помочь.

Конорс посмотрела на него, вскинув одну бровь, явно удивлённая тем, что он дал ответы на все её подозрения, словно прочитав мысли.

Хадсон ухмыльнулся, увидев выражение её лица.

— Фактически мы работаем в одной сфере, поэтому… я прекрасно понимаю, о чём ты думаешь и в чём меня подозреваешь.

— Это и напрягает, — она расширила глаза, кивнув, но так и не оторвала взгляд от дороги.

Хадсон усмехнулся.

Ровно два квартала они ехали в полнейшей тишине, слушая лишь едва слышный звук работающего мотора, но Хадсон вдруг подскочил и повернулся к Конорс.

— Давай откровение за откровение? — Конорс нахмурилась. — Я рассказал тебе, почему попросился в это дело, теперь пришёл мой черёд задавать вопрос.

— Я не собираюсь откровенничать с тобой, — она скривила недовольное лицо и отрицательно покачала головой.

— Но…

— Нет, — резко отрезала Джулия, заметно крепче сжав руль, — даже не пытайся.

Хадсон тут же замолчал, внимательно смотря на неё, и тяжело вздохнул, откинулся на спинку сидения и устремил свой взгляд в боковое стекло.

Конорс облегчённо вздохнула, поняв, что продолжать эту тему он не собирался. Молчание повисло в машине, в воздухе заметно витало напряжение, и ей вдруг ещё сильнее захотелось вернуться в те моменты, когда пассажирское сидение её автомобиля пустовало, а вокруг было всё спокойно; когда она могла свободно окунуться в свои мысли, зная, что никто не будет сидеть рядом и, возможно, наблюдать за ней.

Хоть Хадсон молчал и не смотрел на неё, Конорс всё равно чувствовала его присутствие рядом, ощущала то, как он, возможно, сам того не подозревая, вторгался в её личное пространство, доставляя дискомфорт.

Конорс притормозила у здания судебной экспертизы и вытащила ключи из замка зажигания, окончательно погрузившись в тишину. Медленно переведя взгляд на Хадсона, она выдержала минутную паузу, оценивая его состояние, и заговорила:

— Уверен, что всё ещё хочешь пойти туда? — её тон был мягким, но без ноток жалости.

Тот резко вскинул на неё взгляд, вновь встретившись с её глубокими карими глазами, и на мгновение потерялся, совершенно забыв об услышанном вопросе.

— Да, — тряхнув головой, уверенно ответил он и поспешил отстегнуть ремень безопасности.

— Надеюсь, при виде трупа ты не упадёшь в обморок, — она произнесла это, попутно выходя из машины, и, хлопнув дверью, посмотрела на Хадсона по другую сторону. — А то я откачивать тебя не собираюсь.

— А я был бы не против, — усмехнулся он, игриво вздёрнув одну бровь. Несильный удар кулаком в плечо пришёлся со стороны Конорс, которая, закатив глаза, заметно ускорила шаг.

Стук каблуков, кажется, разнёсся по всему зданию судебной экспертизы, стоило только Конорс открыть дверь и войти внутрь. Сморщив нос от едкого запаха химикатов, она кивнула охраннику на проходной, указала на Хадсона, чтобы предупредить седовласого мужичка о том, что тот с ней, и решительно направилась в конец коридора. На посту ей уже не нужно было предъявлять документы или значок о том, что она из полицейского управления — каждый работник в этом здании знал её в лицо.

И хоть посещение этого места не приносило ей никакого удовольствия, иного выбора не было — это часть работы, с которой ей просто-напросто пришлось смириться и отодвинуть на дальний план некомфортное ощущение.

Но сегодня поход в это место кардинально отличался от всех предыдущих, потому что именно сегодня она пришла в это место не одна. Хадсон, вертя головой и осматривая здание, шёл прямо рядом с ней, совершенно не отставая ни на шаг.

Дойдя до нужного места, она толкнула дверь, ведущую в узкий длинный коридор, в конце которого было лишь две двери, расположенные друг напротив друга. Одна из них вела именно в секционный зал, другая — точно в лабораторию.

Приблизившись к двери в лабораторию, Конорс заглянула в круглое окно и тут же наткнулась взглядом на Тэссу, которая что-то заинтересованно изучала в компьютере.

Она постучала, привлекая её внимание.

— Мне стоит надеть защиту?

— Нет, — спокойно ответила та, сползая с высокого стула, и махнула ей рукой, направляясь к выходу, — я уже со всем закончила, так что в ней нет необходимости.

Но стоило ей только выйти в коридор, как она тут же наткнулась взглядом на Хадсона и резко остановилась, непонимающе уставившись на него, после же натянула на себя свою фирменную улыбку, вздёрнув один уголок рта вверх. И Конорс тут же закатила глаза, поняв, что та собирается флиртовать.

— А кто этот милый красавчик? — выдала та в ту же минуту, заставив подругу скривиться от её приторно-игривого тона.

Хадсон усмехнулся, почесав затылок.

— Тот, кого здесь явно не должно быть, — резко выплюнула Конорс, развернув Тэссу к дверям секционного зала.

— Подожди, я хочу узнать, кто это, — возмутилась та, начав упираться, но Джулии всё же удалось завести её в зал прежде, чем та выпуталась из её хватки.

— Ричард Хадсон, частный детектив, работает с нами по этому делу, довольна? — она серьёзно посмотрела на неё, раскинув руки в стороны. В ответ было лишь молчание и по-детски надутые губы. — Отлично, а теперь перейдём к тому, зачем я… мы, собственно, сюда и приехали.

Хадсон, стоя рядом с ней, тщетно пытался подавить смешки, так и рвущиеся из груди, и старался не расхохотаться от увиденной сцены.

— Молчать, — приказным тоном произнесла Конорс, задержав на нём серьёзный взгляд, после же вновь вернула своё внимание к Грейт.

— Какая же ты зануда, Ли, — нахмурившись, обиженно выплюнула та, громко выдохнула и направилась к телу.

Конорс в очередной раз закатила глаза и проследовала за ней.

Она никогда не приветствовала такое поведение своей подруги и вечно одёргивала, особенно когда подобное начинало происходить на работе и в её присутствии. Ей было просто противно смотреть на натянутые смазливые улыбки, видеть в глазах игривые огоньки и слушать изменившиеся голоса.

Подойдя к секционному столу, Конорс устремила взгляд на белую простынь, которой было накрыто тело, затем подняла голову и взглянула на Хадсона, который стоял рядом, позволяя ей отчётливо чувствовать его напряжение.

Исходя из рабочего опыта процедуры опознания, она имела полное представление, что он сейчас чувствовал, но если практически все едва держались при виде только секционного стола, Хадсон был подобен камню: его лицо не выражало ни одной эмоции, руки покоились в карманах пиджака, а единственное, что выдавало его — нервно дёргающиеся желваки.

Она поджала губы, когда он взглянул на неё и едва заметно кивнул, словно прочитав вопрос в её глазах. Переборов внезапное желание коснуться его плеча в сожалеющем жесте, Джулия тяжело вздохнула и перевела взгляд на Тэссу, которая терпеливо ожидала разрешения на то, чтобы наконец откинуть край белой простыни.

Воздух в зале был словно пропитан смертью, а обстановка то и дело угнетала, заставляя ледяной холод пробежаться по спине. Всё было стерильно белым и исключительно металлическим; яркий свет вдруг зажёгшейся лампы ослеплял, больно давя на глаза.

Конорс кивнула судмедэксперту, и та тут же откинула край белоснежной простыни, позволяя детективам взглянуть на сероватое лицо Генри с тоненькими порезами, отчётливо создающими крест.

— Причина смерти — ножевое ранение. Как ты и говорила: первый нанесли со спины, остальные — в грудь — были добивающими, — начала Тэсса, указывая на раны. — Нож был заточен безупречно, но… — она потянулась за бумагами, — один край был с зазубринами. И мне удалось найти похожий.

Конорс приняла из её рук распечатку с чётким изображением охотничьего ножа с большими зазубринами с одного края. В голове как будто что-то щёлкнуло, когда она увидела его, и перед глазами в тот же миг пронеслись картинки того дела, которое она разбирала всего несколько часов назад. Она сглотнула, не решаясь озвучить свои мысли.

— Что скажешь по порезам на лице? — вернув снимок, спросила Конорс и убрала руки в карманы своего кожаного чёрного плаща.

— Края ровные. Он наносил эти порезы уверенно и твёрдо, но уже посмертно.

— Что-то вроде личной метки? — подал голос Хадсон, и Тэсса кивнула.

— Возможно, — она опустила простынь и направилась к рабочему столу.

Конорс вновь повернулась к Хадсону, который безотрывно смотрел на мёртвое тело своего друга. Она подметила, что его лицо по-прежнему было каменным, но в глазах отчётливо читалась боль, которая сейчас явно давила на него изнутри, разрывая, но он хорошо держался.

Конорс прекрасно понимала его чувство, понимала, что сейчас его вовсе нет в реальности, потому что весь мир сосредоточился исключительно на теле, лежащем на столе. Поэтому, коснувшись кончиками пальцев его локтя, она приняла решение оставить его одного и отошла к Тэссе.

— Он в порядке? — шёпотом спросила та, глянув на нового напарника своей подруги. Джулия покачала головой, поджав губы, и Тэсса тут же поняла, в чём дело. Она протянула ей папку, вновь вернувшись к делу. — Это результаты анализов. В крови был найден алкоголь. Но не в больших количествах. Так же криминалисты изучили те стаканы с выпивкой. Содержимое — коньяк. А вот с отпечатками пальцев всё куда сложнее. На одном были две пары отпечатков: одни принадлежат Генри, владелец вторых неизвестен, но они явно женские.

— Его жена?

— Пока у нас нет тела, я не могу сказать точно. Я прогнала их по нашей базе — результатов нет.

— А третий стакан? — Конорс вопросительно вскинула одну бровь, взглянув на Тэссу исподлобья.

— На нём отпечатки только Генри, — вздохнула та, мельком кинув взгляд в сторону тела.

Джулия нахмурилась, пытаясь соединить всё воедино.

— Либо это был стакан самого Генри, либо убийца даже не брал стакан в руки, — предположила Тэсса.

— Возможно, — протянула Джулия, сильнее нахмурившись при найденной несостыковки, — но…

— При каждой встрече Куайн наливал выпивку и давал стакан исключительно в руки, — холодный голос Хадсона вдруг послышался из-за спины, и Конорс вздрогнула, тут же развернувшись вполоборота. — Это было нечто похожее на ритуал, который он проводил со всеми, кто приходил к нему. Поэтому убийца был обязан взять стакан.

— Если, конечно, изначально не отказался от выпивки, — подметила Джулия.

— Насколько мне известно, алкоголь был в этом стакане. Пусть и совершенно нетронутый, — уточнила Тэсса и тут же осеклась, медленно выставив указательный палец вперед: — Постой, ты хочешь сказать, что у этого ублюдка может совсем не быть отпечатков? — она нахмурилась и поймала на себе холодный взгляд зелёных глаз. — Если это и правда так, то… ребят, ваше дело только что стало ещё сложнее.

Конорс находилась в какой-то своей собственной реальности, тщательно обдумывая то, что только что услышала.

— Тэсса, — она нерешительно обратилась к подруге и протянула ей папку, которую прихватила с собой из участка. — Это отчёт о вскрытии семьи Гросс, которых убили подобным образом, но убийцу не нашли. Может… может, ты найдешь то, что упустили при расследовании.

— Думаешь, дела связаны?

— Почерк тот же, — кивнула Конорс.

— Хорошо, — протянула та, забрав папку. — Дам знать, когда закончу.

— Спасибо, — выдохнула Джулия, попутно завязывая пояс на своём плаще.

К машине они возвращались в полнейшем молчании. Хадсон явно отходил от всего, что видел в секционном зале, а Конорс просто не трогала его, мысленно разбираясь в полученной информации и продумывая свой дальнейший шаг.

В носу по-прежнему свербило от неприятной смеси запахов в здании, где ароматы дезинфицирующего средства смешались с запахами различных медикаментов, образовав неприятную какофонию.

Телефон молчал, а значит, на камерах ребята ещё ничего не нашли, так же как и патрули, прочёсывающие улицы Бостона в поисках пропавшего тела миссис Куайн и её машины.

— Ли! — вдруг протянул Хадсон, смотря себе под ноги, и хмыкнул. — Тэсса укоротила твоё имя до минимума.

Конорс немного опешила, но лёгкая улыбка всё же мелькнула на её лице.

— Ей так удобно, — пожала плечами она, достав ключи от машины. — Но так называть меня дозволено только ей.

— Почему? — обходя авто, спросил Ричард.

— Потому что для остальных я Конорс, в лучшем случае Джулия, — она сверкнула глазами, встретившись с ним взглядом. — А для тебя детектив Конорс.

— Ох, как официально, — облокотившись руками о крышу, пробубнил тот. — А как тебя родители называют, явно же не по фамилии?

— Никак, — резко выдала она. — У меня их нет.

Конорс плюхнулась на водительское сидение и только тогда осознала то, что сболтнула Хадсону того, чего ему вовсе не стоило знать. И, судя по тому, как он осторожно сел в машину, она поняла, что смысл этих слов дошёл до него.

Она тяжело выдохнула, прикрыв глаза, и тряхнула головой. Обратного пути уже не было. И Джулия ненавидела себя за это.

— Прости, — с сожалением выдохнул Хадсон, смотря на неё. — Я не знал.

— Об этом никто не знает, — хмыкнула Конорс, выруливая с парковки. — И тебя прошу не трепаться.

— Мне оно не нужно, — он отрицательно покачал головой и отвернулся в боковое окно, наблюдая за тем, как мимо проносились машины.

Они ехали в полнейшей тишине, не решаясь заговорить друг с другом. И, остановившись на светофоре, Джулия начала нервно постукивать пальцами по рулю. Это молчание почему-то напрягало её.

— Продолжим? — вдруг выдала она, переведя взгляд с падающих листьев на Хадсона, который непонимающе нахмурился. — Ну, откровения за откровения, раз уж нам работать над этим делом вместе.

— Чем-то напоминает игру «Правда или действие», — хмыкнул тот, почесав подбородок. — Хорошо, давай продолжим, твоя очередь.

Конорс задумалась над тем, какой вопрос ему можно задать, и взгляд сам упал на его левую руку.

— Вопросов будет несколько, — ухмыльнулась она.

— Тогда и ты готовься, — словно приняв вызов, согласился тот, театрально размяв пальцы.

— У тебя есть семья? — начала Конорс, внимательно следя за дорогой.

— Неполная, — тут же ответил тот.

— Дети?

— Да, дочь.

— У тебя есть дети?! — она удивлённо вскинула брови, мельком глянув на него. — Не могу представить тебя в роли отца.

— Я отлично справляюсь, если что, — возмущённо протянул Хадсон.

— Хорошо, а жена?

— Её нет. Мы в разводе уже шесть лет. Она в постоянных разъездах.

Конорс замолчала, поняв, что вопросы закончились, и внутри что-то перевернулось от осознания того, что следующей по очереди отвечать придётся ей.

«И правда, почему тут нельзя выбрать действие», — пронеслось у неё в голове.

— Хорошо, — выдохнула она, крепче сжав руль. — Твоя очередь.

— Хм.

Он задумался, пристально смотря на неё. И Джулия почувствовала этот изучающий взгляд всем своим телом.

— Давай только не вопрос с родителями, — она серьёзно посмотрела на него, давая понять, что на эту тему разговаривать не собирается, и Хадсон, кивнув, откашлялся.

— Семья?

— Пошёл по той же схеме, что и я? — Конорс сморщила нос. — Какой же ты скучный, Ричард.

— Я не слышу ответа, — он наклонился к ней, подставляя одно ухо, и она закатила глаза.

— Нет, семьи нет.

— А дети?

— Нет.

— А сёстры, братья?

— Нет, — усмехнулась Конорс.

— И замужем ты не была? — она исподлобья взглянула на него, и Хадсон разочарованно откинулся на спинку сидения, поняв её ответ. — Джулия Конорс, вы скучны до безобразия.

— Ты быстро сдался, — фыркнула она и откинула край своего плаща, указывая на оружие. — Вот что всегда со мной.

Хадсон задержал взгляд на кобуре, невольно поднявшись чуть вверх по фигуре Конорс. Тряхнув головой, он вновь потёр подбородок, едва сдерживая смех.

— Намёк понят.

Конорс расплылась в улыбке от этих слов и его тщетных попыток подавить рвущийся наружу смех.

Впервые за довольно долгое время в её машине не была слышна звенящая тишина, а мысли — не погружены целиком в прошлое.

Конорс уже приоткрыла рот, чтобы задать очередной вопрос, как телефонный звонок буквально запретил ей это сделать. Она вмиг стала серьёзной и перевела взгляд на экран мобильника с мигающим именем «Эйдан».

— Эйдан, ты на громкой связи, что у вас? — её голос кардинально изменился, и сейчас Конорс говорила резко, серьёзно, без каких-либо эмоций.

— Мы просмотрели записи, — его голос разнёсся по всему салону её автомобиля. — В девять ноль три вечера напротив дома Куайнов остановился чёрный седан марки «Форд». Остальное… тебе нужно увидеть своими глазами.

Конорс серьёзно посмотрела на Хадсона, который в этот же момент посмотрел на неё, и, кажется, в голове у обоих пронеслось одно и то же.

— Скоро будем, — серьёзно отчеканила она.

5

Во время просмотра записей с видеокамеры в кабинете находилась вся — как называли другие — «команда Конорс». Это название пошло с того, что в основном именно Конорс отдавала приказы своим ребятам о том, что делать дальше, и те прилежно слушались. Хоть она и была самым молодым детективом в Бостоне, Джулия никогда не давала поводов для того, чтобы кому-то в голову пришла мысль ей перечить. Её просьбы всегда были обоснованными и предельно ясными, а главное — никогда не были пустыми. Она определённо хорошо знала своё дело и могла смело ответить за все свои действия самостоятельно. Серьёзная, стойкая, трудолюбивая и решительная — эти качества были известны каждому. И хоть сама Конорс не блистала качествами общительности, это не помешало ей завоевать уважение со стороны своих коллег.

Полнейшая тишина царила в небольшом помещении, тем временем как за закрытыми дверями рабочий день шёл в полном разгаре: едва слышные голоса словно не умолкали, а телефоны то и дело начинали громко трезвонить с небольшими перерывами. Но ни одна живая душа в кабинете не обращала внимания на то, что творится за пределами экрана, на котором уже несколько раз воспроизводилось одно и то же видео.

01:18:23

Именно с этого момента начиналось то, что всех так интересовало. Мужчина в чёрном одеянии сначала покинул дом жертв, но, дойдя до своей машины и покопавшись в багажнике, вновь вернулся обратно. Его лица было не разглядеть из-за отчётливо падающей тени от почти натянутого на глаза капюшона.

02:05:17

Скрывшаяся ранее в доме фигура вновь появилась в кадре. На этот раз дом он покинул не в одиночестве — на его руках была девушка, рука которой безжизненно свисала вниз. Для него она была подобно пушинке, которую он уверенно держал в руках и нёс к своему авто, совершенно не чувствуя тяжести её тела. Его периодические оглядки по сторонам говорили о неуверенности в том, что его никто не увидит, но всё же он без каких-либо проблем донёс тело до багажника своего седана.

Всё это время его лицо по-прежнему оставалось в тени, но в какую-то секунду Конорс вдруг вскинула руку, Джонс тут же нажала на кнопку стоп и отмотала на пару секунд назад, предоставляя детективу полную возможность самой встать за компьютер.

Всё это происходило в полной тишине и без каких-либо слов — все понимали друг друга по жестам.

Конорс встала на место программиста и устремила свой взгляд на экран, где застыла фигура неизвестного. Она нажала на кнопку пуска и остановила буквально через несколько секунд — как раз в тот момент, когда на экране показалось нечто большее в районе лица чёрной фигуры.

Джулия тут же почувствовала, как сердце начало ускорять свой ритм в предвкушении того, что всего через несколько секунд они все увидят на экране. Её пальцы застучали по клавиатуре, вводя нужную комбинацию, и лицо неизвестного моментально приблизилось. Ещё одна комбинация, и ранее пиксельный кадр вмиг стал более чётким, а на экране отчётливо проступила часть белой маски, скрывающей лицо неизвестного.

— Ну, здравствуй, — прошептал Фаулер.