Задние парты играли в телефон. А компашки уже планировали, как проведут весенние каникулы. Аня — девочка, которая всегда доставляла много проблем, надменно посмотрела на меня и громко шепнула своей соседке по парте:

— Снова эту выпендрёжницу награждают бесполезными бумажками. Может, нам ещё ей ноги начать целовать?

Классная свирепо посмотрела на Аню, нахмурив брови и сложив губы в трубочку. Я, не уделяя внимания Ане, подошла к Инне Николаевне.

— Дорогая моя, — уже улыбнувшись, начала говорить учительница, обращаясь ко мне. — Ты звезда нашего класса! Так вот, сияй ярко, радуй людей вокруг и всегда оставайся собой!

Классная дала мне глянцевую бумажку и поцеловала в щёку.

«Мда, вы бы меня порадовали, если б поскорее отпустили домой», — подумала я, садясь на своё место.

— И последнее, — сказала Инна Николаевна, поправляя свои очки, — все помнят про завтрашнюю экскурсию?

Класс молчал. Я смотрела в окно и представляла, как придя домой, буду есть чипсики, досматривая свой любимый сериал.

— В общем, встречаемся завтра в 8:00 на крыльце гимназии. Хороших вам каникул!

В коридорах и гардеробах школы был хаос: все оставшиеся ученики как можно быстрей собирали свои вещи и пытались протиснуться к выходу, чтобы, наконец, покинуть здание. В потоке людей ко мне кто-то подошёл и стукнул по плечу:

— Ох, наша дорогая староста! — саркастично сказала Эмилия. — Как будешь проводить каникулы? Поедешь на экскурсию?

— Ой, — я споткнулась об чей-то портфель. — Не думаю, что поеду, прости…

Я посмотрела себе под ноги, поправляя ботинок:

— Наверное, дома останусь.

— Ах, Виола… — Эмилия мотала головой. — Всю жизнь так пропустишь, если дома будешь сидеть!

— Слушай, Эмилия, — сказала я раздражённо. — Я тебе не какая-то подружка, о которой нужно заботиться.

У Эмилия пропала улыбка с лица. Я достала свой зонт и сказала:

— Встретимся через неделю.

Я побежала по ступенькам гимназии. Что за отвратительная погода! Шёл ливень. Лужи были на каждом шагу. В ботинки затекала вода, а маленький зонтик не спасал от дождя.

Кое-как я добралась до дома. Тепло и уютно. Мама уже приехала с работы. В квартире запах моего любимого рыбного пирога.

Мама стояла на кухне в туфлях и своём пальто, хоть она постоянно запрещает ходить по квартире в верхней одежде.

— Ну, что, как день, дорогая?! Наверное, все десятки в четверти получила!

— Конечно, мам, — сказала я, кидая портфель в свою комнату и включая ноутбук. — А, что насчёт конференции? Вы с папой её уже провели?

— Ох, как раз по поводу этого, — мама вошла в мою комнату, переминаясь с ноги на ногу. — В общем, мы должны поехать в командировку на два дня. Папа уже ждёт меня у подъезда.

— Круто, — сказала я, открывая вкладку с сериалом.

«Даже родители не будет мешать!» — подумала я.

Мама скрестила руки на груди, делая взволнованное и чуть-чуть недовольное лицо:

— Знаешь, мне сегодня звонила классная. И тут такое дело предлагают…

Я насторожилась: обычно на каникулах мне разрешают ходить куда угодно, покупать что угодно или, вообще никуда не выходить. Не уж-то всё не так сладко в этот раз?

— У них есть свободное место на экскурсию! — у мамы засияли глаза. — Как раз отдохнёшь после тяжёлой четверти, да и мы с папой за тебя волноваться не будем.

Я тяжело вздохнула и нахмурила брови:

— Мааам, я уже не маленькая, чтобы на экскурсии ездить!

Мама приобняла меня, у неё был умоляющий вид:

— Ну, Виолетточка, это же такая возможность! Съезди, хоть просто посмотри, — приговаривала она. — Как приедешь, я снова рыбный пирог приготовлю… Ну, как?

Смотря в пол, я угрюмо ответила:

— Хорошо, поеду я на вашу экскурсию…

Мама поцеловала меня в щёку:

— Будь умницей, — она взяла свою сумку и пошла в прихожую. — Деньги остались на столе, повеселись там!

Как только закрылась входная дверь, я взяла пирог и пошла в свою комнату.

«Экскурсия… — я включила кино, откусывая самый рыбный кусок пирога. — Делать мне больше нечего?»

Сквозь штору солнце светило мне в глаза. Было неприятно лежать: шея затекла, да и вся кровать в крошках. Играет тихая мелодия будильника.

Я нащупала под подушкой телефон и поднесла его к лицу: «Сколько там времени?» — подумала я.

На экране горело «7:58».

«7:58?!» — я резко встала с кровати, о чём сразу же пожалела — тарелка с недоеденным пирогом развернулась, ноутбук упал с кровати, а перед глазами появились разноцветные круги.

Я не могла нормально думать из-за бессонной ночи.

Одежду мне не пришлось выбирать. Надела, что первое под руку попалось: старые джинсы и толстовку. Быстренько умывшись, я взяла телефон и деньги со стола.

Я бежала по ещё не высохшим улицам, стараясь не наступать в лужи.

Буквально ещё один пешеходный переход — и я у цели!

Рядом с автобусом стояла Инна Николаевна. Она нервно топала ногой и поглядывала на свои старенькие часы.

— Виолетта! — классная заходит в автобус, маня меня рукой. — Где ты была так долго?! Заходи быстрей!

Я влетела в автобус прямо перед тем, как его двери закрылись.

— Я, конечно, была рада предложить твоей маме экскурсию, — говорит Инна Николаевна, тяжело дыша, — но я не думала, что ты так опоздаешь!

— Простите, будильник не сработал…

— Ладно, садись на свободное место, — сказала классная и уткнулась в свой телефон.

Я пошла по автобусу. Все места были заняты. Шум и гам.

«И куда вы прикажите мне сесть?!» — подумала я.

Вдруг с самого последнего ряда кто-то выкрикнул моё имя.

Эмилия махала мне рукой.

Опять она! Я подошла к своей однокласснице и села на свободное место рядом с ней.

— Так ты всё-таки пришла! — сказала Эмилия, оголяя свои белые, как в рекламе, зубы. — А я думала, ты дома гнить будешь. Булки отращивать.

— Ой, а тебе абы поязвить, — сказала я, доставая наушники, которые забыла в толстовке ещё осенью.

— Доброе утро, дорогие ребята! — из динамиков автобуса звучал голос Инны Николаевны. — Сегодня мы едем в Брест! В частности, мы посетим Брестскую крепость и погуляем по городу.

— Брестская крепость… — Эмилия зевнула, поправляя свои волосы. — Ты там была когда-нибудь?

— Дорога займёт около двух часов! — сообщала классная. — По транспортному средству не передвигаться и в карты не играть! Хорошего всем пути!

Надев наушники, я ответила Эмилии:

— Не была, да и на что там смотреть… Груду камней?

Повернувшись к окну, я включила тихую и спокойную музыку. Лёгкие покачивания автобуса действовали как колыбельная. Вскоре я заснула.

Вдруг автобус попал на кочку. Все его пассажиры подпрыгнули, я ударилась головой об стекло.

— Ай, да не может у тебя быть козырный туз! — сказала Эмилия, махая руками, будто она стаю мух прогоняет. — О, Виолетта, ты уже проснулась!

— Сколько нам ещё ехать? — спросила я, разворачиваясь к Эмилии.

— Около получаса, — она перемешивала карты. — Блин, я опять проиграла.

Вокруг наших мест собралось шесть человек. Многие уже устали от дороги, а я чувствовала себя прекрасно — сон пошёл на пользу.

— Да уж, из вас никакие картёжники, — сказала Даша — девочка, с которой играла Эмилия. — Слушайте, а кто-то брал с собой сигареты? Курить хочу, просто не могу.

— Вроде у Ани айкос есть, — ответила Эмилия. — У нашей любимой доченьки завуча всегда что-нибудь найдётся.

Эмилия закатила глаза и, немного подождав, продолжила:

— Виолетта, может, у тебя что-нибудь найдётся?

Эмилия ухмылялась, и я пихнула её в плечо:

— Иди ты…

— Ай, ребята, не волнуйтесь! — с придурковатым смехом сказал Витя. — У меня и то и сё найдётся. Во, поглядите.

Мальчик достал свой рюкзак и легонько потряс им. Из сумки слышалось, как бренчали стеклянные банки.

— Ого! — воскликнула Даша. — И много там?

— Достаточно, — самодовольно ответил Витя.

— Слушай, Виолетт, — сказала Эмилия. — Может, ты к нам тоже присоединишься?

Все уставились на меня, в ожидание ответа:

— Я? Да, вы что? — сказала я, обводя взглядом весь круг. — Я ведь староста. Мне нельзя. И вообще, мне и так проблем с вами хватает. Ещё и за себя потом отдуваться?! Нее, так не пойдёт.

— Ой, Виолеттка, не парься, — сказала Эмилия, поглаживая мою голову. — Ты ведь нас любишь: надо будет, ещё раз прикроешь.

Я убрала руку Эмилии и отвернулась к окну.

Вдруг из динамиков автобуса прозвучал голос Инны Николаевны:

— Ребята! — классная кричала на весь автобус. — Просыпайтесь и собирайте свои вещи! Нас уже ждёт экскурсовод. Поторапливайтесь!

— Чё, уже выходить что ли? — недовольно сказал Витя, надевая рюкзак. — Ребят, не бренчит?

Витя подпрыгивал вместе с рюкзаком, как будто исполнял танец папуасов.

Все рассмеялись.

— Так оставь его здесь, — сказала я. — Легко ведь спалят.

— Ага! Чтоб украли? — мальчик недовольно покачал головой. — Не, всё свое с собой ношу. Пошлите.

Я закатила глаза и цокнула языком.

Весна и Брестская крепость: скамейки, ещё голые деревья, марширующие кадеты в одинаковой форме и речка, неспешно плывущая вдоль всего мемориала.

— В 1833 году был принят указ о строительстве крепости по проекту инженера Карла Оппермана на месте старого города, — стараясь следить, чтобы класс не отставал, нудно рассказывал в свой старый громкоговоритель экскурсовод, дедушка в потрёпанной жилетке. — К 1844 всё строительство было завершено, и с этого времени селиться на территории крепости запрещается…

Слушать экскурсовода было неинтересно. Да, и зачем? Всё равно в интернете можно про это прочитать, и никуда ехать не нужно.

Ещё час мы ходили по всему парку. Даша делала селфи напротив каждого камня, Витя ходил в обнимку с Аней, а Эмилия докладывала мне всё, что видела: «О! Виолетта, смотри! Шмель!». А я отвечала ей: «Да-да, только ручками не трогай».

— Что ж, — тяжело выдыхая, сказал старичок. — Наша экскурсия подошла к концу… И как её завершение предлагаю вам посетить нашу сувенирную лавку, — старичок указал на какой-то шатёр, больше похожий на палатку. — Пули, каски и фляжки — всё есть в ассортименте. Ну, бягом у магазин!

Класс разбежался в разные стороны. Даша залипала в телефоне. Эти воркующие голубки — Витя с Аней — сели на самую дальнюю скамейку. Аня вцепилась в Витю своими «когтями» и иногда поглядывала исподтишка на окружающих: не украдёт ли кто?

И вот остались только мы с Эмилией.

— О! Виолетта, смотри! Сувениры! — Эмилия потянула меня к лавке. — Я обязана притащить домой хоть какой-нибудь магнитик!

Я нехотя пошла за ней.

— Блин, тебе абы деньги потратить.

Я остановилась у входа в лавку, тем временем как Эмилия рассматривала миниатюрные фигурки.

Вдоволь насмотревшись, она направилась к выходу. Эмилия наклонилась к моему уху и, улыбнувшись, прошептала:

— Кто сказал, что я буду платить? — девочка приоткрыла свою сумку, и я увидела сувенир.

— Что ты делаешь?! — не успела я спросить, как мы уже выбежали из лавки. — Сумасшедшая, что ли!

— Да! На все сто процентов!

Мы бежали куда глаза глядят.

Я услышала, как продавец что-то кричал нам вслед.

— Блин, — сказала я, оборачиваясь. — Наверное, нас спалили… Эй! Поворачивай сюда!

Я потянула Эмилию вниз по склону, ближе к берегу. Мы скрылись в ветках какого-то куста, встав на колени.

Тяжело дыша, Эмилия смеялась.

— Тише ты! — громким шёпотом сказала я, закрывая её рот рукой.

Вдруг я почувствовала, будто на внутренней части ладони рвётся кожа:

— Ай! Ты что кусаешься?!

Эмилия лишь смеялась:

— А что ты мне свою грязную руку в рот суёшь?

— Ненормальная… Лучше бы побереглась.

Мои щёки покраснели.

— Ой, и что мне делать, госпожа я-сижу-дома, — язвительно сказала Эмилия. — Скучать? Пылью обрастать?

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула:

— Соблюдать правила и закон. Не пробовала?

— Не рискуешь ты, Виолеттка, вот тебе и завидно.

— Да-да, — я закатила глаза. — Посмотрим, кто будет смеяться последним.

Вдруг мы услышали голос Инны Николаевны, она звала всех на сбор.

Мы встали с земли и выглянули из-за веток. Продавца не было видно. Отряхнувшись от грязи, мы продвинулись к нашему классу.

Ждали только нас.

— А вот и наши недостающие два человека! — укоризненно сказала классная, сразу же сменивши тон на более благосклонный. — Едем в центр!

Мы гуляли по улице Гоголя, Советской. Останавливались на площади Ленина, где ребята смеялись со статуи, а Инна Николаевна пристально смотрела на своих воспитанников, будто осуждая их некоммунистические взгляды.

Вот мы дошли до Брестского ЦУМа.

— Ой, дети! — восторженно сказала Инна Николаевна. — Может, мы в торговый центр зайдём?! Брестские вещи просто высшего качества!

— Инна Николаевна, — сказала Даша. — Вы нас опять по своим бабским магазинам поведёте?

— Даша, ну что значит «бабские»? — расстроено сказала классная, обводя взглядом уставшие и ни капли не заинтересованные лица одноклассников. — Ладно, можете погулять в округе, только далеко не уходите!

Весь класс сразу же приободрился.

— Встречаемся, в 17:00 на входе Центра. И чтоб без опозданий!

Многие девочки сразу же завизжали и вломились в ЦУМ, другая часть класса бежала на фудкорты, а Инна Николаевна уже примеряла какие-то бусы, заигрывая с продавцом.

— Так, и что мы будем делать? — потирая ладони, спросила Даша.

Казалось, будто у всех была одна мысль в голове, только мне вот она что-то не нравилась…

— Это, ребятки, — ухмыляясь, сказал Витя. — А рюкзачок-то с собой.

— Витя, ну мы же культурное общество! Ну, не при людях же! — спародировав мой голос, сказала Эмилия. — Спрячьтесь, хоть, за тем переулком!

Ребята тихо хихикали.

— Не смешно, — сквозь зубы прошипела я.

— Пойдём, пойдём, — Эмилия потянула меня за руку. — Потом подуешься. А сейчас веселись!

Все забежали в переулок. Аня достала свой айкос и начала парить.

— Ой, и мне, и мне дай! — говорила Даша, буквально выдирая электронную сигарету из рук девочки.

— Даш, — сказала Эмилия, доставая что-то из своего кармана. — Зырь, что у меня есть.

— Сигареты! — удивлённо сказала Даша. — Ну, ты и крыса, конечно: «У Ани айкос есть…», а у самой-то!

Девочки смеялись. Эмилия дала сигарету Даше и предложила Вите. Но Аня с надменным видом отодвинула его, говоря: «У нас своё есть».

Эмилия собралась уже прятать пачку, как вдруг опомнилась:

— Виолетта, может, ты хочешь?

— Я?

— Нет, не ты, — раздражённо усмехнулась Эмилия. — Не спи, Виолеттка!

— Не-не, мне такое не нужно, — неуверенно ответила я.

— Да, попробуй просто, — Эмилия ударила одну руку о другую. — Вот смотри.

Девочка достала сигареты. Одну оставила себе, а другую подала мне:

— Бери сигарету в рот оранжевым концом.

— Ты серьёзно? — я презрительно смотрела на эту маленькую вещицу, будто боявшись подцепить от неё какой-нибудь смертельный грибок.

— Хватит уже выпендриваться, делай, — сказала Эмилия.

Я схватила сигарету зубами словно карандаш. На языке сразу появился горький вкус табака.

— Молодец, а сейчас смотри внимательно.

Эмилия поднесла зажигалку к кончику сигареты и втянула в рот воздух, как будто она пила молочный коктейль через соломинку.

— Видишь? Только дым не втягивай, как прикуриваешь: сделай лишь несколько затяжек, чтобы табак начал тлеть.

Я повторяла всё за ней. По легким побежал неприятный дым. Глаза заслезились, и появился кашель. Доставши сигарету, я сказала:

— Зачем вы вообще это делаете? — я вытирала слёзы. — Будто грязь во рту!

— Ты потом втянешься, не волнуйся, — ласково говорила Эмилия, поглаживая меня по спине. — Всё равно, ты большая молодец.

— Ребятки, это, конечно, всё прикольно, — сказал Витя, достав из своего рюкзака «Сваяка». — Но вы ничего не забыли?

— Водка? — с удивлением спросила Аня. — Я думала, что это сидр там какой-нибудь… Не слишком ли?

— Эй, да всё будет нормально! — с неким наездом сказал Витя. — Вот, Виолетта, подержи рюкзак, пока я бутылку открываю.

Мальчик подкинул рюкзак, кажется, с тонной бутылок, который я чуть ли не уронила.

— Чёрт! Открыть не получается, — ковыряя крышку, сказал с досадой Витя. — Может, есть ножичек какой-нибудь?

— Ай, да ты всё неправильно делаешь! — верещала Даша, выхватывая бутылку.

Я уже не видела, как открывают «Сваяка». Все столпились вокруг эпицентра, и каждый давал советы: то Аня своим маникюром упаковку пыталась содрать, то Эмилия несчастно грызла крышку зубами.

Вдруг вдали послышался знакомый голос. Показалось?

— Ребята! — кричала Инна Николаевна уже совсем близко, буквально в пару шагах от меня. — Шоппинг отменяется! Нас автобус уже ждёт!

Сердце начало биться чаще, а дыхание стало прерывистым.

Я оглянулась, чтобы увидеть своих одноклассников. Их лица одеревенели, вытянулись, а в глазах читалось одно нехорошее слово.

— Виолетта, — стеклянным голосом сказала классная. — Что ты тут делаешь?

У меня всё тело окаменело: я чувствовала только, как впивается шлейка рюкзака в мою руку, и взгляд Инны Николаевны, прикованный к сигарете, которую я до сих пор не могла отпустить.

Классная молча подошла ко мне. Она взяла сигарету, осмотрела её как следопыт и небрежно выкинула.

Я стояла как вкопанная, казалось, будто я не здесь, а уже улетаю куда-то:

— Инна Николаевна… — с опущенной головой сказала я.

Учительница показала мне знак молчать, приставивши палец к своим губам. С нахмуренными бровями и взволнованным лицом Инна Николаевна продолжила свой обыск.

Она хотела отобрать мой рюкзак, но я крепко держала его. Тогда учительница медленно начала разжимать по одному моему пальчику, пока рюкзак со стеклянным бряканьем не свалился к ней в лапищи.

Она достала бутылку «Сваяка» и откинула рюкзак:

— Виолетточка, — тихо спросила классная, посматривая то на меня, то на бутылку. — Почему ЭТО у тебя?

Она подошла к ребятам, которые стояли в пару метрах от меня. Она смотрела на них холодным и обвиняющим взглядом, гипнотизируя бутылку в руках Вити.

Классная легко открыла крышку «моего» «Сваяка» и вылила содержимое:

— Это очень плохо, дети, это очень плохо… — приговаривала учительница.

Вдруг зазвонил телефон классной, она аж подскочила. Инна Николаевна трясущимися руками подняла трубку:

— Алё, ну вы в автобус хоть собираетесь идти?! — спросил явно раздражённый мужчина. — Только вас ждём!

— Да, конечно, дайте мне секунду, — сказала Инна Николаевна, поворачиваясь к ребятам. — Ну, что. Пойдёмте.

Инна Николаевна завела нас под ручку к автобусу. И у самого входа остановила. Водитель недовольно кричал:

— Чего стоите, как остолопы, заходите!

— Подождите… — не обратив внимания на брань мужчины, сказала классная и повернулась к нам. — Виолетта, можешь идти в автобус, а к остальным у меня есть много вопросов.

Ребята опустили глаза в пол, я стояла на месте.

— Что вы такое вытворяете?! — громким шёпотом сказала классная. — Вы хотите, чтобы вас выперли из гимназии?

Эмилия ещё ниже опустила голову, пытаясь спрятаться в своём свитере.

— А почему вы отпускаете Виолетту?! — нахмурив брови и скрестив руки, спросила Аня. — У неё ведь всё было! Почему я, то есть мы сразу виноваты?!

Всё осторожно взглянули на Аню.

— Виолетта — староста класса, я уже не раз ей доверяла важные дела, — взволновано ответила классная. — И она никогда не подводила! Неужто я буду верить девочке, которую застукали в туалете с сигаретами?

— Что??? — Аня подалась вперёд. — Да какие там сигареты! Сейчас я ни при чём, это она всё!

— Хватит скандалить, — сказала Инна Николаевна, поднимаясь в автобус. — Ещё раз такое вытворите, доложу директору.

Аня собиралась снова возмутиться, но сдержалась. Ребята зашли в автобус, и водитель, закрывая двери, угрюмо шепнул:

— Наконец-то…

Во время дороги мы, как обычно, играли в карты, даже виду не подавали. Всё тот же «дурак», те же шутки. Правда, Эмилия как-то наигранно смеялась, а Витя нервно тряс ногой.

Вдруг я встретилась взглядом с Аней. Она всю дорогу говорила с кем-то по телефону, прикрывая лицо, чтобы никто ничего не услышал.

На секунду показалось, будто девочка злостно ухмылялась. Но вот она сбросила трубку телефона, отворачиваясь к окну.

Автобус остановился рядом с гимназией. Все начали собирать свои вещи, кто-то уже звонил родителям. И во всей этой суете Инна Николаевна закричала на весь автобус:

— Ребята! Прежде чем вы все разойдётесь, нам нужно зайти в школу!

Одноклассники затянули недовольное «Ууу».

— Не капризничайте! Быстренько отметимся и по домам.

— Эм, Инна Николаевна, — застенчиво спросила я. — Можно хоть в туалет отлучиться?

Морщины на её лице разгладились. Классная вздохнула и сказала:

— Да, конечно, только побыстрей возвращайся в кабинет.

Я шла по пустым коридорам гимназии. Когда подошла к кабинету, дыхание почему-то прервалось — я никогда не слышала такой тишины в своём классе.

Взяв холодную, железную ручку, я медленно открыла дверь, и предо мной предстала странная картина: весь класс сидел ровненько, будто они были маленькими куклами, которых кто-то рассадил по своим местам в одинаковые позы.

А вот и кукловод. Рядом с Инной Николаевной стояла строгая, зализанная и с такой же родинкой под глазом, как у Ани, завуч — Екатерина Павловна.

Стояло неловкое молчание. У Ани была кривая ухмылка. А Инна Николаевна нервно перебирала свои новые бусы. У неё была такое же выражение лица, как и у ребят, когда их спалили в переулке.

Я поспешила на своё место. Но кто-то положил мне руку на плечо:

— А куда ты садишься? — спросила завуч. — Ты отчислена.

Завуч, как руководитель этой сценки, поставила меня по центру класса, прямо перед доской.

— Как это «отчислена»? — ещё не понимая всей ситуации, сказала я.

— А, то есть это я, по-твоему, должна всё объяснить? — надменно сказала Екатерина Павловна, переходя на крик. — Ты — какая-то мелкая девочка, водку уже литрами выпиваешь. Совсем обнаглела?!

Завуч ударила кулаком по столу.

— А вы, Инна Николаевна! — Екатерина Павловна обернулась к классной. — Как могли такое допустить?! Мне вас премии лишить?

Инна Николаевна оставила свои бусы в покое и опустила голову вниз.

Завуч снова вернулась ко мне:

— Может, тебе и рожать уже пора?! — иронично сказала Екатерина Павловна, поправляя выбившуюся прядь волос. — Нее, давай, я тебя сразу своё место предложу! Ты ведь у нас здесь самая умная.

Перед глазами были разноцветные круги, а вся комната будто плыла.

— Нет, это неправда… — всё, что я смогла выдавить из себя.

— Неправда? — уже без всякой усмешки, со строгим лицом сказала завуч. — Сигарета в твоей руке — просто иллюзия, а бутылки с алкоголем никогда не была в твоём рюкзаке. Так?

В этот момент я пыталась вспомнить все молитвы, которые хоть когда-то слышала, но в голове выплывали только даты выпуска новых серий моего любимого сериала. Аня довольно качалась на стуле. Эмилия, Витя и Даша исподтишка переглядывались.

— Нет, это просто не моё…

— А чьё тогда?! — завуч повернулась ко всему классу. — Ну, дети, подскажите, кто из вас это привёз?

Все, опустив головы, смотрели на парты. Слышно было, как муха летит.

— Вот видишь, — Екатерина Павловна тыкнула пальцем на класс. — Никто не отвечает! Значит ли это, что и сигареты, и «Сваяк»…

— Мои, — Эмилия перебила Екатерину Павловну, вставая со своего места. — Мои, вот и всё.

Аня почти упала со стула. У Инны Николаевны чуть не полезли глаза на лоб. Над классом ка будто висели тонны тишины, которые с каждой секундой давили всё сильнее и сильнее.

Мои одноклассники подняли свои головы, теперь их взгляд был прикован только к Эмилии.

— Пардон? — неуверенно сказала завуч.

— Да, и мои тоже, — сказал Витя, поднимаясь.

— И мои! — тут же подхватила Даша, вставая за Витей.

Задние парты уже начали шептаться, вот встал ещё один человек, и ещё один. Екатерина Павловна испепеляющим взглядом смотрела на каждого, кто вступал в ряды «собственников».

Шум, гам, все смеялись, и солнце слепило глаза. Кто-то кричал «А, давайте, бахнем прямо здесь!», кто-то начал петь «Только, рюмка водки на столе…».

Я чувствовала, будто у меня текут слёзы, хотя глаза были жутко пересушены. Колени тряслись, а в горле застрял комок, который закрывал доступ к кислороду.

Екатерина Павловна скрежетала зубами. Она приказала Инне Николаевне «восстановить порядок», и пулей вылетела из кабинета, при этом громко хлопнув дверью.

— Мааама, подожди! — крикнула Аня и выбежала к выходу.

Эмилия, пробираясь через одноклассников, подошла ко мне:

— Вот Аня — дура, конечно, — сказала она и пристально посмотрела мне в глаза. — Ну, как ты?

Дрожь в моём теле затихла: плечи расслабились, колени перестали трястись.

— Эмилия… — я тяжело вздохнула, чтобы прогнать ком из горла. — Я больше никогда не разрешу тебе красть сувениры…

Евдокия Венгерова

Шаман

— Шама-ан, иди ко мне, мой хороший! — Человек ласково поманил пса к себе.

Шаман, надменно взглянув на хозяина, пошел к своему лежаку. Возле него пес привстал на задних лапах, закружился, изящно подпрыгивая.

— Я Шаман, шаман, — выл он, задавая ритм своей дикой пляске.

Человек отшатнулся. Пес опустился на лапы и презрительно рыкнул на хозяина.

— Прививку от бешенства вроде делали… — хмыкнув, пробормотал человек.

***

Вольеры. Вольеры. Вольеры. И собаки. Много собак. Кто-то рычит, кто-то приветливо виляет хвостом, а кто-то смирно лежит в будке, даже не смотря в сторону новенького. Шаман повернул ухо в сторону хозяина и незнакомца, который явно был здесь главным.

— …Нападает… игнорирует… не справляемся, — доносились до пса обрывки разговора.

Люди подошли ближе. Незнакомец взял поводок и, попрощавшись с бывшим хозяином, потянул Шамана к вольерам. Пес был так возмущен и удивлен, что даже не успел рявкнуть перед тем как задвинулась щеколда.

***

— Привет, новенький. — По другую сторону сетки-рабицы стояла маленькая буроватая дворняжка. Она помахивала пушистым хвостом и смущенно шевелила жесткими белыми усами. — Меня зовут Бруся, а тебя?

Шаман огрызнулся и буркнул:

— Я Шаман, и я не буду разговаривать с такой мелкой ш-шавкой, как ты.

Бруся спокойно отошла в сторону и улеглась на свое рваное одеяло. Ее новый сосед закружился, звонко притоптывая лапами и посматривая на малышку. Но она даже не дернула ухом. Шаман плюхнулся на подстилку и, тихо рыча от злости, принялся грызть игрушечную косточку. Мимо прошли какие-то люди.

— Красавчик! — сказал один из них, остановившись возле вольера Шамана.

Пес гордо поднял голову и застучал хвостом от удовольствия. Человек улыбнулся и просунул пальцы сквозь сетку. Благосклонное постукивание мгновенно заменил рык. Рука быстро отдернулась, и человек прошел к следующей клетке. Брусника ласково растянула пасть в улыбке, показывая чистые щенячьи зубы. После краткого разговора с волонтером человек открыл ее вольер и щелкнул карабином поводка. Небольшую дощечку, на которой была написана кличка Бруси, сняли с дверки и куда-то отнесли.

Шаман оскорбленно забился в угол. Как, как можно было предпочесть неприметную дворовую псину, когда есть он?! Этот человек мог бы понять, что Шаман достоин лучшей жизни, чем потрепанный коврик!

***

— Есть, пес! Хочешь есть? — Какая-то девушка улыбалась Шаману из-за сетки, шкрябая ведром, наполненным холодными кусками мяса.

Пес наклонил голову, исподлобья глядя на еду. Человек раскрыл дверь вольера и поставил ведро на пол, расправив уставшие плечи. Шаман выпрыгнул из своего угла. Девушка испуганно отшатнулась от оскаленных зубов. Пес пронесся мимо с куском мяса в зубах и скрылся за бетонным забором.

***

Шаман крался по тенистому переулку, перешагивая через смятые шуршащие пакеты и осколки стекла. Грязный, посеревший от пыли хвост дернулся в жалкой попытке подняться, но тут же прижался к мокрым лапам своего владельца. Что-то хрустнуло; бродяга обернулся. Недалеко стоял крупный бурый пес.

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.