Бесплатный фрагмент - Лабиринт ноумена

ГЛАВА 1

Для чего люди спят? Уж точно не для того, чтобы видеть сны. Человек закрывает глаза и отправляется в объятья Морфея по простой и сугубо практической причине: он отдыхает. Расслабляется тело, сердце бьётся всё реже, температура понижается. Организм восстанавливается от дневных нагрузок и волнений. А что же мозг? Этот трудяга вовсе не собирается сдаваться. Он заботливо перебирает переживания, собранные за день, смешивает с воспоминаниями и готовит коктейль, называемый «сновидение». Дальше эту прелесть аккуратненько сам же и выпивает, оставляя в сознании проснувшегося лишь послевкусие. Оно может оказаться горьким и грустным или, напротив, сладким и будоражащим. Некоторые скажут, что ловили за хвост эту эфемерную субстанцию. Умеют управлять собственными сновидениями. Вот только это всё не про меня. Чего уж там, я умею только лежать и думать о всякой ерунде. Вроде того, как снял бы собственную «Игру престолов», где Старки победили. Или исполнил какой-нибудь крутецкий саунд на концерте своей группы. Или стал бы первым человеком на Юпитере. Хотя нет, Юпитер же газообразный, пусть тогда на Марсе.

Сон не шёл. Я глянул на часы. Полночь. Ну вот, карета уже превратилась в тыкву, то есть завтра стало сегодня. В такие моменты становилось грустновато. Живёшь так, живёшь. Лет тебе уже чёрте сколько. Через два года — тридцать. А помню, как в десять я наивно считал пятнадцатилетнего себя человеком из будущего. Причём из такого, в котором бластеры да машины времени, да лекарства от всех болезней. И вот на тебе, время прошло, уже и Олимпиада в Сочи случилась, и двадцать пять мне стукнуло года три назад, а что изменилось-то? Я — прежний. Тот же внутренний голос с теми же дурацкими мыслями. Только «Терминатора» незаметно сменила «Игра престолов». А из пожеланий на Новый год — вместо приставки найти наконец нормальную женщину. Обзавестись семьёй, остепениться. Обрасти всеми этими атрибутами нормального члена общества. Пусть уж родители порыдают на свадьбе. И наступит долгая-счастливая. Но, минутку, если она наступит только тогда, чем же я занимался всё это время?

У меня было классное детство. Пару раз я по-настоящему влюблялся. А универ с его весельем — почти лучшее время. Жизнь-то у меня отличная. Выходит, вот я женюсь и станет вообще круто? Но взять, например, Катьку. Шероховатостей у нас в отношениях было хоть отбавляй. Потому и отношений сейчас нет. Если я найду идеально подходящую для себя спутницу, таких проблем не будет? Но с Катькой поначалу здорово было. А потом всё хуже и хуже. И вот возвращаешься такой домой, а там и вещей её нет. Лежит записка, мол, прости-прощай, давай дружить. Ага, конечно. Женщины всегда так мастерски предлагают дружить на развалинах отношений. Типа я пока тут потрахаюсь с другим хахалем, а ты будешь запасным игроком. Вдруг там не срастётся? Хотя и мужики так делают, наверняка. А ведь переезд во френдзону ещё более унизителен, чем изначальное заселение туда. Короче, надоело это всё. Где там кнопка выключения?

Но её не нашлось. Зато появились непонятные звуки. В дверь, что ли, стучат? Вставать не хотелось. Стук повторился. Только теперь добавился странный белый шум. Вроде как от радиоприёмника. Вставать или не вставать, вот в чём вопрос. Нет уж. Лень — двигатель прогресса. Подожду. Секунд тридцать я слушал радиошумы, потом раздался ещё один стук. Встал. Включил свет, вышел в коридор. Раздражающий звук приёмника преследовал и там. Передо мной — входная дверь. Я посмотрел в глазок. На лестничной клетке никого, а вот это уже ой. Не в окно же стучат. Вернулся в комнату, рядом с кроватью обнаружил какой-то членистоногий митинг. Стайка тараканов (откуда только взялись?) мирно паслась на полу. Сейчас, голубчики, я вам продемонстрирую оружие массового поражения. Вот только с этим стукачом разберусь. Я подошёл к окну и тут услышал голос.

— Здравствуй.

Что за прикол? Кто говорит? Это розыгрыш? Я принялся оглядываться в надежде найти шутника. Но никого заметить не удалось. Ладно уж, отвечу.

— Ну, здрасьте, — что ещё тут скажешь.

Ситуация здорово раздражала. Если б шутник вдруг появился передо мной в этот самый момент, то знатно получил бы по своей наглой физиономии. А будь под рукой что-нибудь более приспособленное для нанесения тяжких телесных, то этому балагуру никто бы не позавидовал.

— Прошу прощения, что беспокою, я, должно быть, не вовремя? — деликатно начал неведомый собеседник. У него был ужасающий кавказский акцент.

— Да нет, ну что вы, сейчас самое время! — прошипел я, рыская по квартире и пытаясь понять, откуда говорят.

— О, это замечательно! Скажи, а почему ты бегаешь по владениям? И почему обращаешься ко мне, будто я не один? — продолжал издеваться неведомый голос. Очень смешно.

Мне начинал надоедать этот дурдом. Душа требовала радикальных мер. Но идей, как их воплотить, не было. Оставалось только хамить в ответ.

— Если настаиваешь, давай перейдём на «ты»! А бегаю, чтобы понять, откуда ты, подлец, со мной разговариваешь! — я уже был на пределе. Тут же вспомнились все эти дурацкие передачи про розыгрыши и скрытые камеры.

— Я совсем не понимаю тебя, остановись, пожалуйста! Ты взволнован, и мне куда сложнее идентифицировать твои мысли. Если хочешь найти меня, то я у тебя на столе.

Что ожидаешь увидеть на столе в такой ситуации? Я не знал. Но уж точно не таракана, махавшего мне передней лапкой. Таких насекомых держал в юности один мой знакомый. Мадагаскарский, кажется. Финиш, схожу с ума. Рука сама потянулась за тапком.

— Постой, я не представляю угрозы тебе или твоим владениям!

— Ну да, все вы так говорите, а потом никаким дихлофосом не выведешь! — огрызнулся я, занося тапок для решающего удара.

— Я ведь не сделал ничего плохого! Почему ты хочешь убить меня?

— О, поверь, людям не всегда нужен внятный мотив для убийства, тем более тараканов, — моё раздражение превратилось в жажду крови. — А если я тебя убью, ты наконец заткнёшься!

Шлёп! Отвесил я столу знатную оплеуху. Никакого трупа таракана под тапком обнаружено не было. Что за дела?

— Во, блин, глюки. Точно схожу с ума, — зачем-то вслух объявил я.

— Вообще-то нет, — тут же раздался услужливый голос с кавказским акцентом.

— Да что вообще за фигня? Какого хрена ты меня преследуешь?

— Совершенно не понял последней фразы. Я тебя вовсе не преследую — это ты пытаешься меня убить. А я пытаюсь вести с тобой беседу. И, если тебя не затруднит, прекрати вести себя столь агрессивно, я ведь уже объявил, что пришёл с миром!

Ладно, стоп. Если это розыгрыш, то я веду себя как полный идиот, над которым завтра будет ржать весь ютуб. Может, поговорить с этим лжетараканом? Я сел на кровать, бросил чёртов тапок и изобразил фейспалм, как в старых добрых мемах. Ладно уж, послушаю, что за бред поведает мне этот сказочник.

— Чёрт с тобой, если ты и вправду говорящий таракан, выкладывай, что тебе нужно?

— Просто поверь, вовсе никакой я не розыгрыш, и обманывать мне тебя незачем, — таракан вновь объявился на столе и в подтверждение своих слов зашевелил усами и встал на заднюю пару лапок.

— И как же тогда ты со мной говоришь?

— Дело в том, что говорю я не совсем в том смысле, в котором это делаешь ты. Речевой аппарат у таракана отсутствует в принципе, и я совершенно не приспособлен воспроизводить звуки, которыми пользуются люди для общения. Но я нашёл выход из этой ситуации — изменил своё тело и теперь могу пользоваться чем-то вроде радиосигналов для общения. Кстати, это моя первая попытка установить полноценный контакт между нами. Я отправляю сообщения, которые твой мозг может интерпретировать.

— Мм, телепатия значит? Пока это звучит как бред.

— Почему?

— Ну, посуди сам, ты говоришь, что являешься тараканом. И что-то там изменил в своём организме. Но как ты думать-то научился?

— От тебя.

— И как ты получал мои мысли? С помощью телепатии?

— Вроде того. Твои мысли я слушал, пока ты спал. У меня есть способ их перехватывать, достаточно лишь настроиться на нужную частоту. А пока ты спишь, это сделать проще, потому что меняется она очень редко.

Звучит по-прежнему как полная чушь. Но кто бы мог так надо мной пошутить? Ну, ничего, сейчас я его выведу на чистую воду.

— Круто, это вроде как я тоже телепат?

— Скорее это неотъемлемая морфологическая особенность любого человека. Вот только людям свойственно обращать эту способность во что-то более интуитивно понятное. В частности, в фигуры речи. При этом, говоря что-то, человек бессознательно активирует свою транслирующую мысли функцию.

— Ага, если частоты этих телепатических штуковин в головах людей совпадают, то они понимают друг друга?

— Да, именно так.

— Ничего себе! Значит, все люди такие латентные телепаты?

— Не уверен, что понял твою мысль, — мне показалось, что ужасный кавказский акцент начал сглаживаться.

— В смысле, они не знают, что являются телепатами. А расскажи лучше, как ты вдруг так лихо продвинулся? Типа научился какие-то органы отращивать и всё такое.

Голос на какое-то время замолк. Затем таракан неспешно подполз к краю стола. Выглядел он очень реалистично. Замахиваться тапком больше не хотелось.

— Всё получилось в результате множества экспериментов. Изменение структуры собственного тела — это сугубо эмпирический навык. Я много пробовал и, наконец, мои опыты увенчались успехом.

— И сколько было неудачных экспериментов?

— Много, я не считал. Но с телепатическим приёмопередатчиком всё вышло со второй попытки.

— Ого, да ты крутой таракан. Но тут есть один момент. Понимаешь, ты ведь технически уже не таракан, так ведь?

Невидимый собеседник задумался.

— Да, в этом-то и проблема. Неясно, кто я. А ты — самое мудрое и могучее существо, которое мне известно. Могу ли я рассчитывать на твою помощь?

— И каким же образом?

Таракан забегал взад и вперёд по столу, отчаянно шевеля усами. Я же поймал себя на мысли, что розыгрыш подзатянулся. Ещё минут десять назад должна была выскочить бригада шутников и заявить, что меня снимала скрытая камера. Или вроде того. Но этого не случилось.

— Давай, я поведаю тебе свою историю, а ты подскажешь, как мне быть дальше.

Ничего себе предложение. И тут мне в голову пришла очень хитрая мысль. Итак, допустим, это розыгрыш. Тогда если я предложу этому шутнику рассказать свою историю завтра, может, за ночь он поостынет и потеряет ко мне интерес? Верить в то, что это настоящий таракан-мутант как-то не хотелось. Это было равносильно признанию собственного сумасшествия. Ведь такого в природе в принципе быть не может. В любом случае мне показалось очень здравым переложить ночные проблемы на свежую голову, авось рассосутся. Что и говорить, довольно традиционный людской подход.

— Слушай, я сильно устал и плоховато воспринимаю информацию. Давай, ты пока подумаешь хорошенько про всякие свои мутации и весь твой сложный путь. А завтра расскажешь мне. Утро вечера мудренее.

Голос молчал, явно что-то прикидывая. Таракан замер, напоминая высушенную тушку из музея естествознания. Наконец, он шевельнул усами.

— Хорошо, ты прав. Я ещё раз всё обдумаю, а с утра расскажу тебе свою историю.

— Ну вот и славно. Только уйди с глаз моих и дружков своих забери. Пусть митингуют в другом месте. Не беспокой меня до утра, договорились?

— О, конечно. Ты же не против, если я послушаю твои мысли, пока ты будешь спать?

— Валяй, — с этими словами я встал и подошёл к выключателю. Глянул ещё раз на стол: таракана там уже не было. Я вздохнул и выключил свет. Потом долго лежал с закрытыми глазами в ожидании сна. Тот какое-то время не шёл. Про себя я решил не рассматривать иные объяснения ночных событий, кроме розыгрыша. Поломав какое-то время голову на тему, кто бы мог так по-скотски со мной обойтись, выбрал Зеленова. Как известно из интернетов, лучшие друзья просто обожают подставлять своих ближних, а потом заливаться закадровым смехом гиен. В голове сразу родилось несколько коварных планов, как отомстить шутнику. Потом злиться и планировать месть надоело. Я принялся считать овец, которые почему-то превращались в тараканов. И наконец уснул.

ГЛАВА 2

И как только люди умудряются не принимать утром душ? Ну правда же. Ведь это чистой воды неряшливость. Ладно, допустим, существует защитный слой кожи. Но ходить со слипшимися волосами и «ароматными» подмышками — что за бред? И ведь приятно же стоять под тёплыми струями воды: бодрит, а ещё кофейку — и как огурчик. Ладно, помылись, пора и честь знать. Я открыл дверцу душевой кабинки, дотянулся до полотенца и принялся вытираться.

Вновь оказавшись на просторах ванной комнаты, взглянул в зеркало. Ничего нового. Всё тот же животик, усталый взгляд и двухдневная щетина. Вообще, моё лицо — типичное полотно кисти Арчимбольдо. Все эти щёки-яблоки, сливы-подбородки, лбы-арбузы. Нос по форме типичная картошка, экзотичности которой добавляют расширенные поры. Красавец-мужчина. Арчимбольдо, молодец, спасибо, что нарисовал. С другой стороны, не Пикассо и ладно.

— Доброе утро! — раздался знакомый голос с кавказским акцентом.

Твою ж мать. Значит эта чертовщина ещё не закончилась. Вот как же так?!

— И подобрее бывало, — проворчал я.

Итак, теория с охладевшим шутником не сработала. Дальше что? Я фыркнул. Раздражение вновь накатило вчерашней волной. Изо всех сил я сделал невозмутимый вид и принялся чистить зубы.

— Однако мне казалось, что установленные шаблоны поведения подразумевают аналогичное пожелание собеседнику.

Так, спокойно, не нервничать, досчитать до пяти. Я подождал чуть-чуть и сплюнул зубную пасту.

— Копался в моей голове, — мне оставалось только констатировать факт. — Такое порой бывает. Люди иногда ведут себя не так, как мы ожидаем.

— Это называется «порвать шаблон»?

— Ага.

— А зачем ты порвал шаблон?

Я полоскал рот, раздумывая, к чему же приведёт дальнейшее развитие событий. Шутник не сдавался. Хотя шансы, что розыгрыш продолжается, казались уже исчезающе малыми. Какие там дальше варианты? Настоящий таракан-телепат? У меня засосало под ложечкой. Опять эта нервотрёпка. Я изо всех сил пытался не раздражаться. Если ночь была бредовой, то утро — пик идиотизма.

— Понимаешь, меня никто ещё так долго и упорно не разыгрывал. Поэтому я на взводе. Тут уж не до реверансов.

— Но я никакой не розыгрыш, — упорствовал голос.

— Для начала покажись.

Тут же на стенку ванной откуда-то снизу выполз давешний таракан. Я понял, что это издевательство придётся терпеть ещё какое-то время. Ладно, пусть меня развлечёт этот сказочник.

— Ты говорил, что хотел получить от меня некую помощь. И рассказать что-то. Так?

— Да, всё верно! Я очень хочу поделиться с тобой своей историей.

— Тогда пошли на кухню.

Я не стал ждать таракана, а спокойно накинул халат и направился на кухню. Позавтракаю, пока он байки травить будет.

— Ну давай, рассказывай свою историю, — изрёк я, завершив приготовления к завтраку. Всё-таки рутина прекрасно успокаивает.

Таракан тут же материализовался на столешнице рядом с чашкой сваренного кофе. Уставившись на меня, он очень быстро шевелил усами. Я с трудом подавил желание схватить тапок.

— Видишь ли, — таракан начал обеспокоенно ползать взад-вперёд. — Я ведь необычный таракан, как ты точно подметил. И я даже не всегда был тараканом. Я был кем-то или чем-то другим, — он взял паузу и замер на несколько секунд, потом вздрогнул всем телом. Я почувствовал напряжение, исходящее от насекомого, его кавказский акцент стал заметнее. — Понимаешь, таракан я уже давно, по нашим меркам. И поначалу был обыкновенным насекомым. Вылупился, как все. Был нимфой, жил за плинтусом. Но однажды я вдруг понял, что всё не так. Причём вовсе не потому, что моё окружение какое-то не такое, с ним как раз всё было в порядке. А вот я… Со мной что-то происходило. Тараканы иногда предчувствуют свою смерть, но то было другое. Я выбрался из укрытия и побежал. Я бежал, бежал и вдруг почувствовал, что земля трясётся. Она ходила ходуном. И тут я узрел… — таракан на мгновение прервался, будто запыхавшись, но через секунду продолжил, повернувшись в мою сторону. — То был бог! То был ты! Конечно, я видел лишь тапок, но он прошёл на треть уса от меня и не убил. И я понял, чего так страстно желаю: хочу понять, что за существо мой бог. Эта мысль изменила мой путь. Я пытался заглянуть богу в глаза, пытался понять его. Я невольно обрёл веру и обратил в неё всех тараканов — тех, что в укрытии за плинтусом, а ещё кухонных. Позже к нам присоединились тараканы из прихожей и даже соседские. Они внимали моим проповедям, но уже тогда я почувствовал, что не могу передать пастве чуда своего бога, потому что не предназначен для таких проповедей. И я захотел измениться. Сильно захотел, ни один таракан ничего и никогда так не желал! Я молился моему богу — тебе. Неустанно. Пока однажды не услыхал глас божий. Я ещё не знал, что это и как это, но понимал, что это исходит от моего бога. Я вгрызся в новую информацию, точно в пищу после многих дней голода. Начал жадно её поглощать. И однажды вдруг осознал, что понимаю тебя. Бог заговорил на моём языке! Я обрадовался и побежал рассказывать об этом другим тараканам. Но они не слушали, они испугались и попрятались от меня, — казалось, таракан был разочарован ровно как в тот же день. — И тут я понял, что изменился. Я больше не мог пролезть в укрытие. Я стал огромным, получил мощное тело. И тогда я воззвал ко всей моей пастве. Но не как пастырь взывал я к ним, а как пророк, как царь их! И они пришли! Я был поражён. Я рассказал им, что говорил с богом. Они поверили и стали во всём повиноваться мне. И тогда я понял, что кроме огромного тела получил ещё и возможность обращаться к моим братьям. И не просто обращаться, это получалось и раньше. Теперь я мог взывать к ним! Они слышали меня, где бы ни находились. Но тогда я и усомнился, что они братья мне. Ведь, будучи тараканом по рождению, я должен мыслить как таракан. Но это было уже невозможно, ибо разум мой стал иным. Я понял, что уже не таракан. И, возможно, никогда им и не был. Но кем же я был? Ответ на этот вопрос могло подсказать лишь одно существо — мой бог. И я ушёл от своих братьев и поселился рядом с тобой и слушал, слушал, слушал, слушал… ночи напролёт. Потом понял, что мне не нужны ни еда, ни вода. Тело моё без них не усыхало, а напротив, получая информацию от тебя, лишь становилось сильнее, ловчее и быстрее. Однако не только тело становилось лучше от общения с богом, но и мой разум. Он очистился от той пены бытия, что не давала моим глазам видеть раньше. И вот когда я прозрел и смог разглядеть всё куда лучше и чётче, я вдруг понял, что стою в самом начале моего пути. Я понял, что ты не бог, но чрезвычайно могучее создание. Поначалу мне было стыдно перед бывшими соплеменниками, ведь я дал им ложную веру. Но ровно в тот же момент пришло осознание, что мне стали неинтересны все эти мирские дела. Мне открылась истина, что в понимании тебя я найду все ответы. И вот я тут.

Таракан замолчал. Я отхлебнул кофе и доел бутерброд, который поглощал в течение его речи. История занятная. Рассказчик был очень взволнован, так что за реалистичность точно пятёрка. Если это розыгрыш, то шутник хорош. А если нет, то я очень элегантно схожу с ума. Ладно, ну а вдруг всё с моей головой нормально и этот таракан крут? Ага, целых три варианта. Налево пойдёшь — в телешоу попадёшь, направо пойдёшь — в психушку загремишь, прямо пойдёшь — со сверхтараканом затусишь. Нужно выбирать.

— Ладно, и как же я, такой замечательный и выдающийся, могу тебе помочь? — мой скепсис постепенно рассеивался, игра начинала становиться интересной. Приятно же быть могучим существом.

— Я не понимаю, кем был раньше и почему стал другим. И больше всего хочу выяснить, что делать дальше.

— Знаешь, я ведь тоже на эти вопросы ответить не могу. Но если твоему развитию так помогало слушать мои мысли, то, может, стоит продолжить? Вдруг придумаешь что-нибудь ещё более важное для себя.

Таракан вновь забегал из стороны в сторону. А мне тем временем пришла гениальная мысль.

— Слушай, я не знаю, как это всё обстоит у тараканов. Но у людей так: чем больше ты путешествуешь, тем шире становится твой кругозор. Это я к тому, что, может, тебе стоит съездить со мной на работу? Конечно, если ты не будешь отсвечивать.

Таракан остановился и пошевелил усами. Затем проговорил:

— С радостью, это огромная честь для меня! А что значит отсвечивать?

Я отхлебнул кофе.

— Не отсвечивать — значит не попадаться никому на глаза. И ещё, тебя как-то зовут?

— У тараканов не существует имён, — последовал ответ. Ну да, мог бы и сам догадаться.

— Ты не возражаешь, если я назову тебя Артуром?

Он замолчал на какое-то время, затем произнёс:

— Нет, не возражаю. А зачем?

— Ну как мне тебя называть-то? Вот моё имя — Петя. Люди используют имена, чтобы обратиться к кому-нибудь. Вот представь, заходишь ты в комнату, а там куча народу. Ты не знаешь, кто конкретно тебе нужен, зато у тебя есть его имя. И ты такой кричишь: «Эй, тот-то и тот-то, поди сюда!» Ну, он и подходит. Как-то так у людей всё обстоит.

— Хм, ну ладно. А почему Артур?

— Да всё просто. Ты усатый, и акцент у тебя адский, как у нашего торгаша из фруктовой палатки. А его как раз Артуром зовут.

Таракан замер и забавно поднял один ус выше другого.

— Как здорово! Теперь у меня будет имя! — искренне возрадовался он.

Ну вот, где там мой список дел на сегодня? Сделал членистоногому хорошо, ставлю галочку. Пора и на работу собираться. Я допил кофе.

— Слушай, Артур, мне на работу нужно. Ты давай готовься к отбытию, чемоданы там пакуй. А я оденусь пока.

— Как скажешь! Только тараканы обычно ничего с собой не берут. Им не нужна никакая амуниция.

— Это шутка, не заморачивайся и жди.

Я отправился в комнату одеваться. Облачился, ароматизировался, нацепил часы, всё это время размышляя над своим решением взять Артура на работу. Резон был прост: отбросить версию с розыгрышем. Ведь если я уеду на работу, то это сильно затруднит шутнику дальнейшие действия. Таким образом останется выбрать одно из двух: либо я сошёл с ума, либо таракан настоящий и аномальный. Опять же, если буду себя странно вести, коллеги заметят и хотя бы намекнут. Наверное. В любом случае, не врачей же вызывать. Хотя факт того, что я думаю о такой возможности, скорее говорит о моём психическом здоровье. Наверное. Короче, портить настроение поутру не хотелось, и я решил пожить в реальности с разумным тараканом. Будь что будет.

— Артур, поехали на работу.

ГЛАВА 3

Мы вышли из дома. Поначалу я раздумывал, как транспортировать Артура, но тот заверил, что прекрасно умеет передвигаться самостоятельно и будет держаться неподалёку. Ну и ладно, а то носить таракана в кармане как-то стрёмно.

Погода стояла волшебная. Наш южный городок не обделён солнцем в начале лета. Я направлялся к машине, припаркованной во дворе, когда меня окликнули:

— Привет, сосед!

Только тебя этим утром не хватало. Вот стою я такой весь джинсовый и казуальный возле дешёвой тачки. А мне машет хрен, разодетый, как уважаемый человек возле дорогущего свеженького Range Rover Sport. Это мой сосед, живущий этажом ниже в отличной двухуровневой хрензнаетсколькикомнатной квартире. Мажорчик.

— Привет! — дежурно улыбнулся я в ответ.

Тот удовлетворённо кивнул и прыгнул в автомобиль. Я пожал плечами и открыл свой пепелац. Hyundai Accent, дешёвый, сердитый, доступный нищебродам вроде меня. Зато соотношение цена-качество ого-го! Я сел в машину.

— Ну что, Артур, покатаемся?

— О, так это автомобиль?

— Да, всё правильно, сейчас как двинем на работу.

— Это очень здорово. Но твои мыслеволны странно искажены. Ты будто взволнован, что случилось?

Я задумчиво завёл машину. Дурацкая история с тараканом, которая раздражает своим идиотизмом. Сосед, который бесит своим богатством. Радует, что сегодня пятница и впереди выходные.

— Знаешь, всё ок, — ответил я. — Стоп, что ты сказал? Мыслеволны?

— Ну да, так я их называю. Они работают примерно как радиоволны, только транслируются участком мозга, отвечающим за телепатию.

Мне оставалось только пожать плечами. Думать обо всех этих разумных тараканах пока не хотелось. Я решил, что для начала нужно окончательно разбомбить версию с розыгрышем. И пока всё к тому и шло. Но если я уберу эту теорию, то как дальше-то? Либо я псих, либо это и правда сверхтаракан. Типа как у Ницше. А что там Артур про бога говорил?

— Ага, ладно. Допустим, и про радиоволны ты узнал из моей головы, так?

— Да, всё верно.

Я задумчиво кивнул, и мы выехали со двора. Ехать до работы было недолго. Минут пятнадцать, если на светофорах не застрянем.

— А тот человек, с которым ты общался. Кто он?

— Ты же слышал, это сосед, живёт подо мной. У него крутая квартира и вообще он весь такой богатенький. Терпеть его не могу.

— Почему?

— Считай это классовой ненавистью или вроде того.

Таракан выполз на бардачок и принялся шевелить усами.

— Это значит, что он из другой социальной страты, а ты, видя пропасть между вами, его ненавидишь?

— Ага, похоже.

— Но вы ведь живёте в одном доме, такое возможно?

— Понимаешь, его хата больше моей раз в шесть. Она вообще двухуровневая. А тачке моей до его как до луны. У него свой бизнес, который ему родители купили. Он такой вот средний класс, метящий в элиты. А я — нищеброд, у которого куча долгов. Такая вот селяви. Сам понимаешь, дружить мне с ним не с чего. Скорее всего он и человеком-то меня не считает, так, холопом.

Я замолчал. Таракан соображал. Мы подъехали к светофору у трамвайных путей, до работы — минут пять. Вот только впереди что-то похожее на пробку. Так и думал, проклятый светофор. Ничего, объедем. Я свернул направо, доехал до детской поликлиники, теперь налево. Дальше знай себе мчи прямо.

— А в чём разница между богатыми и бедными? — неожиданно встрял Артур.

— Ну ты спросил. Разница громаднейшая. Вот взять моего соседа, например, и меня. Всё, что у него есть, существенно лучше моего. Он может позволить себе отдыхать на всяких там Бали и Кубах, а предел моих мечтаний — Турция и это в хороший год. Работа у него не бей лежачего — знай только денежки считай от бизнеса. А я вкалываю на работе, как тот папа Карло, да ещё шабашу в свободное время. Он может ходить в дорогой фитнес-клуб, а предел моих мечтаний — двадцать отжиманий с утра, да в выходные с ребятами в футбол погонять. Одежда, еда, развлечения — всё у него лучше и обильнее. Ну и девушки, прям на подбор, сплошь модельной внешности. А меня вон Катька и та бросила пару месяцев назад, — я злобно выдохнул.

Таракан сидел на своём месте, задумчиво шевеля усами.

— Но всё, что ты перечислил, имеется у вас обоих. А есть что-то такое, чего у тебя совсем нет?

Я задумался. Образование, медицина, сфера услуг, та же еда и развлечения, и правда, наличествовали у нас обоих. Моя классовая ненависть внезапно осталась без доказательной базы. Так что революция откладывается, слезайте с баррикад, господин Арбузов.

Вжух! Я резко дал по тормозам.

Впереди был обрыв и море. Какое-то время я сидел, тупо уставившись на буро-зелёную поверхность, в горизонте упирающуюся в ярко-голубое небо. Солнце собственным отражением добавляло золота этому пейзажу. Внизу по пляжу устало брёл мужик с удочкой и пакетом. Внезапно из его ноши выбросилась на песок рыбка. Бычок. Других здесь не поймаешь. Рыбка принялась истошно биться. Мужик не заметил потери бойца и продолжил свою безрадостную траекторию.

— Ну вот, Артур, на работу мы не попали, зато к морю приехали, — сказал я, вылезая из машины. — Раз уж нас сюда занесло, пойдём к воде.

Я закрыл дверь. Таракан сидел уже на крыше автомобиля, глядя куда-то в горизонт. Я даже не знал, есть ли у тараканов зрение, но его усы были обращены именно туда.

— Но как же работа? — наконец промолвил Артур.

— Знаешь, много времени не потеряем. А раз я такой идиот, что пока пенился на свою дурацкую жизнь, зачем-то свернул к пляжу, то пошли замаливать грехи. И на море глядеть.

Я поставил машину на сигнализацию и отправился на пляж.

Спустившись, отыскал рыбку. Она была примерно там же, где и упала, вся в песке и пыли. Я поднял бычка, поднёс к морю и швырнул на пару метров.

— Зачем ты это сделал? Тебе его жаль?

— Нет, не знаю, почему. Бычки, знаешь, такие рыбы неприятные. Жрут всякое дерьмо. У Катьки кошка была. Так вот, однажды послала она меня за бычками — решила попробовать покормить ими котейку. Сходил я к ближайшему рыночку, взял килограмм этих чертей. Они дешёвые, по три рубля пучок. Принёс, значит, их. А Катька решила перед варкой выпотрошить рыбок. И представь, сколько ни вскрывала — все с глистами. До сих пор блевать тянет, как вспомню. В общем, ни я, ни Катька с тех пор про бычков и слышать не хотим.

Я замолчал, раздумывая, как теперь быть со всем происходящим. Артур сосредоточенно шевелил усами возле воды. И как меня занесло сюда, к пляжу? Отвлёкся? Заблудился? Ну я же не в лабиринте каком. Эти места знаю как свои пять пальцев. Учился совсем рядом. Сто раз на пляже этом бывал. Поворот перепутать не мог. По крайней мере, в здравом уме. Наверное, задумался, с тараканом заговорился. Дальше что? Буду ложку мимо рта проносить? Надеюсь, это не Альцгеймер.

— Как тебе море?

— Удивительно, — задумчиво протянул Артур. — Никогда не видел столько воды. Ты часто здесь бываешь?

— Нет, это море паршивое. Слишком грязное, мелкое, почти пресное. Вот в Турции — кайф, олинклюзивы всякие, природа. А у нас — лужа возле пустыря.

— А мне оно нравится. Такое огромное, красивое. В нём же ещё столько рыб и других существ живёт! Это ведь целый мир, фантастика!

Он казался таким восторженным. Может, не зря я с курса сбился?

— Рад за тебя. Если хочешь, можем после работы на другой пляж сгонять. Что думаешь?

— А, прости, я совсем забыл, ты ведь на работу ехал. Может, продолжим путь? А вечером решим.

— Как скажешь, — хмыкнул я.

Мы направились к машине. И тут до меня дошло, что я практически поверил в Артура.

До офиса доехали без приключений. Я припарковался в своём обычном месте — моим опозданием никто не воспользовался. Заглушил двигатель и открыл дверь. Пора и поработать.

ГЛАВА 4

Замок щёлкнул привычным тихим звуком, дверь отворилась. Вот и любимая работа. Всё как обычно. Солнце весело светит в окно, вычерчивая жёлтый многоугольник на полу и моём столе. Странное ощущение, словно будишь уснувшего человека. Бросив свои пожитки на стул, отправился варить кофе.

— Так значит, это твоя работа?

— Получается, так.

Артур расположился на полке с чайной посудой. Да уж, тебя только здесь не хватало. Однако прибить его не хотелось, и почему же? Я назвал его Артуром, и это многое меняло. С чего бы, например, я дал имя созданию, в существование которого не верил?

— И чем же ты здесь занимаешься?

— Программирую, схемы всякие рисую. Промышляю обычными для моей профессии делами. Я программист, знаешь ли.

— Ааа, — задумчиво протянул таракан. — То есть ты занимаешься созданием и реализацией различных алгоритмов?

— Да, для всяких железок.

— Я не понял.

— В смысле устройств. Штуки, которые люди проектируют, чтобы облегчить какие-то сложно выполнимые задачи.

— А, ясно. И что ты сейчас будешь делать?

— Сварю кофе.

— Опять?

— Ну, кофе по утрам штука нужная. Тем более скоро придут мои коллеги, притащат какую-нибудь вкусняшку.

Артур пошевелил усами и отправился на стену.

— Мне нужно всё исследовать. Ты же не против?

— Если это то, что тебе нужно, — валяй. Исследуй, разведывай, делай, что захочешь. Только не попадайся никому на глаза. Могут и прибить.

— Отлично, только перед тем, как я уйду, можно понаблюдать за тобой и твоими коллегами?

Я кивнул. Таракан тут же исчез из поля зрения. Кофеварка между тем начала издавать хрюкающие звуки, и я тут же её выключил. Пока кофе сливался из фильтра, запустил свой компьютер. По пути обнаружил, что вчера забыл помыть свою чашку. А сам утром осуждал неряшливость других… Ладно, кто виноват, тот и моет.

Не успел я зайти на кухню и включить воду, как в голове раздалось:

— Это тоже часть работы?

Я оглянулся по сторонам: вдруг кто-то может нас услышать. Но мы были одни.

— Ну конечно. У всех на работе есть место, где моют грязную посуду.

— Но для чего? Я имею в виду, что не лучше ли иметь человека, который занимался бы только этим. Насколько я могу судить, чем чётче разграничены обязанности, тем эффективнее сотрудники могут их исполнять.

— Ну, прости, держать посудомойку –– это непозволительная роскошь, особенно для нашей скромной конторы. Да и это твоё разграничение обязанностей тоже не канает. Я вот здесь чем только ни занимался: и схемы проектировал, и платы разводил, и программы писал, и бумажки всякие составлял. Не считая того, что постоянно паяю, макеты собираю, а иногда и в готовых девайсах гайки затягиваю. Хотя, по логике, в больших фирмах все эти обязанности поделены между несколькими сотрудниками. Но у нашей конторы возможности скромненькие, поэтому скилл «человек-орекстр» — наше всё.

Я выключил воду и стряхнул капли с чистой чашки. Вернулся в кабинет, налил себе кофе. Операционка как раз загрузилась.

— Значит, фирмы, не обладающие хорошими финансовыми возможностями, вынуждены выбирать сотрудников исходя из их универсальности?

— Обычно универсальность — лишь приятный бонус. Часто многим дополнительным вещам тебя учат прямо на работе. Если у фирмы мало денег, она должна тратить больше времени на обучение своих сотрудников. Потому что соискатели пожирнее да поматёрее –– мимо кассы. Наша контора предпочтёт взрастить из студиозусов хороших спецов под себя. А там уж как пойдёт.

Я собрался сделать глоток кофе. Однако Артур успел раньше.

— То есть кофе — это часть твоей работы? И дома ты к ней готовишься?

Я усмехнулся. Тараканы тоже шутят?

— Нет, кофе — это кофе. Он лишь слегка помогает работе. Кстати, не хочешь ли попробовать?

Артур возбуждённо зашевелил усами.

— Да, конечно! Это было бы крайне интересно. Но ты должен понять, что я не способен ощущать вкус в том смысле, в котором это могут делать люди. У меня отсутствуют необходимые рецепторы.

— А если я буду объяснять? А ты — читать мои мысли. Вдруг получится.

Тут же подумалось, что весь процесс будет похож на описание слепому от рождения человеку, как выглядит солнце. Или что такое красный цвет.

— Но не будет ли это для тебя слишком обременительно?

— О, и это говорит таракан, которого я привёз к себе на работу.

— Я не совсем понял смысл твоей последней фразы.

— Познакомься, это мой сарказм. Ну что, попробуем?

— Да, — кротко отозвался таракан и замер, приподняв переднюю пару лапок.

Я тем временем подул на кофе. Размял шею. Выждал ещё пару секунд воображаемой барабанной дроби и сделал небольшой глоток. Кофе жаркой волной обдал язык и всю ротовую полость, спустился в пищевод. Однако вкусовые рецепторы языка уже жадно впились в этот материал и принялись истово испускать нервные импульсы в недра головного мозга, который услужливо интерпретировал их как вкусовые ощущения, присущие натуральному чёрному кофе с кусочком сахара.

— Вкус горьковато-терпкий, слегка кисловатый, присутствует небольшая сладость от кусочка сахара, — изрёк я с уверенностью акробата, исполнившего смертельный номер на глазах у изумлённой публики.

Впрочем, на вид публика не шибко впечатлилась. Таракан слегка пошевелил лапками, а затем начал усиленно размахивать усами. Пауза затягивалась. Я ещё раз небрежно отхлебнул кофе. Наконец таракан перестал шевелить усами, и в моей голове вновь зазвучал голос.

— Что-то я почувствовал. Но пока не могу в этом разобраться. Это было как взрыв. Словно меня унесло в какие-то невероятные места. А потом эти ощущения схлынули так же внезапно, как и появились.

Акцент снова был чудовищным, добавился даже какой-то свист, скрежет и завывания. Казалось, эти помехи не давали таракану достучаться до своего вкусового сенсея. Его возбуждение буквально электризовало воздух. Требовалось что-то сказать.

— Надо будет попробовать ещё раз –– со вкусами попроще. А там и до высокой кухни рукой подать, — я взглянул на часы и добавил: — В общем, я поработаю, пока коллеги не придут, ок?

— Договорились, — чуть успокоившись, проговорил таракан.

Он замолчал. Я принялся вспоминать, на чём вчера остановился. Загрузил проект. Да уж, в моём лабиринте кода сам Линус Торвальдс ногу сломит. Эх, а должно быть понятно и ребёнку. Так себе из меня программист. Ну ничего, сейчас я тут рефакторинг сделаю небольшой, и будет то, что доктор прописал. Только вот врублю музычку позабористей. Я надел наушники, нажал «перемешать», и плейлист услужливо подсунул Radioactive от Imagine Dragons. Ну вот, другое дело. Эх, понеслась!

Я отхлебнул кофе и принялся компоновать код так и эдак, заслушиваясь мелодией Imagine Dragons. Классная песенка, что ни говори. Дальше было несколько кругов блужданий в лабиринтах объектно-ориентированного кода, реализующего удобный и кошерный вывод информации логов системы управления цементной или сырьевой мельницей.

Когда же подсунутые моим плейлистом Killers заканчивали Mr. Brightside, несколько мерзких багов оказались безоговорочно повержены. Пётр Арбузов уверенно победил собственную лень, прочие неблагоприятные обстоятельства, и вообще он молодец. А теперь — кофе нашему триумфатору! С утра я что-то в ударе. Чашку и правда стоит наполнить.

В этот момент дверь отворилась, и в комнату вошли Ромка и Витька.

— Здорово! — кинулся я к ним с рукопожатиями.

— Привет, Петя! — ответили они хором, заодно вручив мне пакет пряников.

— Как жизнь и всё такое?

Я как раз налил себе ещё кофе и цапнул пряник.

— Жизнь бьёт ключом по голове, как говорится, — Рома хмыкнул и присоединился ко мне. — Весь вечер ковырялся с новой «Ямахой». Форсунки у движка промывал. Целое дело. Пока всё открутил, пока вдшкой все крепления попшикал, пока масло слил, пока форсунки промыл, пока собрал, пока масло обратно залил, гляжу, уже одиннадцать вечера. А я ж ещё Виктору Анатольевичу обещал пивка попить. В общем, кинул я его. А он и рад.

— Как «Ямаха» -то, заработала?

— А то. Да она и так работала, но мне казалось, что в форсунках гари набилось. Двигатель как-то неровно звучал. Видели бы вы жидкость промывочную!

— Хочу заметить, Роман Игоревич, что вы как раз очень вовремя меня кинули. Внезапно позвонила Ленка, говорит, давай сегодня встретимся, а то завтра никак. Я и пошёл.

— Ага, а про друга и думать забыли, понимаешь ли. Нехорошо, Виктор Анатольевич!

— Так вы тоже заняты были, Роман Игоревич. Могли бы и сами мне позвонить. Встретились бы, пообщались.

— Так вы ж с дамой гуляли.

— Так все вместе бы и погуляли…

— А знаете, чем я вчера занимался? — встрял я в их разговор, доев пряник.

— Чем?

— Сидел дома и сериалы смотрел. На редкость дурацкий вечер выдался. Так что завидую, вы хотя бы не скучали.

— Что за сериалы-то, Петь?

— Да про этих братьев-ангелов, или как их там… «Сверхъестественное», во. Лет пять назад смотрел, вроде бы норм заходило. Сейчас как глянул, ё-моё. Та ещё лажа.

— А по-моему, неплохой такой сериальчик, — откликнулся Ромка.

— Ну так, Роман Игоревич, я бы сказал, на три с плюсом, — оценка от Вити.

— Так-так, погодите, господа, это про двух чуваков, которые всяких там привидений и демонов убивают? Братья Винчестеры, так?

— Ага, — подтвердил я.

— Ну а почему вам не нравится-то? Всё, что требуется современному сериалу, в нём присутствует. Сюжет же норм? Норм. Интрига имеется? Имеется. Герои раскрываются? Раскрываются. Чего ещё нужно-то? Я, понимаешь ли, такие сериалы уважаю.

— Вот в этом, Ромчик, и есть корень зла. Сюжеты в большинстве своём набили оскомину ещё в двадцатом веке. Интриги высосаны из пальца, а персонажи такие картонные, что раскрывай их или нет, всё равно получается хрень. Этим, между прочим, страдает всё или почти всё современное кинцо. Сиквелы, приквелы, спин-оффы придумываются исключительно для того, чтобы гарантированно срубить бабла. Классика киноиндустрии, будь она неладна. Никто не хочет развиваться, всем нужно только выкачивать из населения кровные дензнаки. Капиталисты, блин.

— Так, Петь, подожди, — встревает Витя. — А чего ты от кина хочешь? Это же самое массовое и понятное искусство. Вот приходит домой какой-нибудь условный человек со средним рабочим образованием. Так и что ж ему, Феллини с Тарковскими смотреть, что ли? Включит он «Трансформеров» любой номер на своем Full HD телеке, откроет пиво и будет радоваться жизни.

— О да, это типичный подход всех по нашу сторону голубых экранов — «не заморачиваться». Хлеба, зрелищ и ни слова больше, — фыркаю я.

Все на какое-то время замолкают, сосредоточившись на кофе.

— Ну а что прикажешь делать, Петь? У нашего условного среднего чувака и так дел по горло. Работа, семья, друзья. Всякие мероприятия с этим связанные. И ты хочешь, чтобы он ещё и заморачивался? — первым нарушает молчание Витя.

— Тоже верно, а если время свободное –– то шабашка. Подзаработать денег на телек побольше, — ухмыляется Рома.

Я беру ещё один пряник.

— Ну да. Вот вы в кино давно ходили, ребят?

— С Ленкой на той неделе был. «Безумного Макса» смотрели, и Роман Игоревич с нами ходил, — оба кивают.

— А я вот как ни соберусь, всё время какая-то фигня идёт. И так последние полгода примерно. Я уж подумал, ну всё, нормальное кино закончилось. «Макс», кстати, как?

— Довольно годно. Я помню фильм с Гибсоном, и вот прям не хуже. Роману Игоревичу вроде тоже понравилось.

— Фильм офигенный! Как там всё ездит, врезается и взрывается. Оч круто! А чувак с гитарой, это прямо находка! Короче, рекомендую, — соглашается Рома.

— Может, и правда на «Безумного Макса» сходить, тем более что оригинала я не видал.

— А сходи, Петя. Вдруг и в кинематограф снова поверишь, но это неточно.

— Гляну, вдруг купоны есть. — Я допиваю кофе и направляюсь к своему компьютеру.

Ребята ещё переговариваются о чём-то. Открываю сайт, купоны есть. В это время хлопает дверь, входит босс и начинает всем поочерёдно раздавать рукопожатия. Аккурат успеваю свернуть браузер. Да, отношения у нас в коллективе очень приятельские, все молодые ребята. Босс старше меня на пару лет и, конечно, ругать за открытый сайт с чем-то не по работе не будет. Но это моя дурацкая привычка. Не люблю показывать людям, что ищу в браузере. После рукопожатий босс отправляется к себе за стол, захватив кофе. Он тоже принёс какие-то плюшки. Погляжу чуть позже.

Я вновь в своём проекте: запускаю его несколько раз, чтобы избежать генеральского эффекта. Вроде бы всё на своих местах, ничего никуда не вылетает, утренние баги по-прежнему побеждены. Ну и славно. Открываю ещё раз сайт с купонами, оказывается, что все киношные распроданы. Р-р-разочарование. Зато можно приобрести купон в сауну или в бильярдный клуб «Лабиринт». Хм, знакомое название. А, ещё и пиццерия есть, это поинтересней. Ладно, чёрт с ними, потом решу. Лучше покажу боссу свои утренние трудовые подвиги. Гора к Магомету пока не пришла, потороплю её.

— Вань, я тут с утра наваял кое-что. Может, глянешь?

— Конечно, Петя, пойдём, — он с готовностью встаёт, прихватив кофе и оторвавшись от чтения утренних новостей.

Запускаю проект на своём компе. Открываю первый попавшийся лог, демонстрирую начальнику идеальную синхронизацию графиков. Он с интересом щёлкает по всем кнопкам и скролл-барам, удовлетворённо хмыкает.

— Ну, вроде бы круто стало. Теперь единицы измерения не путаются, да и с синхронизацией, похоже, всё корректно. Отлично. Поменяй название и пришли мне, я ещё погоняю твою программку у себя на свежих логах.

— Ок, — говорю я.

Босс уходит. Сажусь за компьютер, чтобы поменять название утилиты. Смотрю на верхушку окна. Что за хрень? В заголовке значится Labyrinth 1.7.

ГЛАВА 5

Я сидел, тупо пялясь в монитор. Откуда взялся этот заголовок? Что он означает? Почему раньше взгляд за него не цеплялся? Неужели это я мог добавить? Очень странно. Может, это был какой-то приступ маразма? Я начал скрипеть мозгами, пытаясь вспомнить что-нибудь из далёкого прошлого. Как выглядел интерфейс программулины в самом зародыше? Был похож на лабиринт? Но память отказалась играть на моей стороне. Да и чёрт с ней. Для душевного спокойствия лучше не впадать в паранойю.

В итоге я исправил название на LogReader 1.7 и решил больше не фокусироваться на этом дурацком происшествии, тем более что пока день складывается весьма неплохо. Если не считать таракана. Мои мысли вернулась к Артуру. Разумный супертаракан. Умеет ползать со скоростью звука, маскироваться как ниндзя, а ещё общаться со мной с помощью этих своих мыслеволн. И что же он от меня хочет? А хочет он помощи, хочет, чтобы я его направил. Вот только куда? Туда, где он сможет разобраться со своим прошлым и наметить дальнейший путь.

И как же, интересно, я ему такое подскажу? Сам себе помочь не могу, а таракану — вынь да положь? Но этот подлец ведь знал, как просить. И да, я хочу ему помочь, причём едва ли не больше, чем себе. Ладно, допустим, вложить душу в таракана не худшая идея. Следующий вопрос: как ему помогать? Он ищет развития, понимания этого мира и себя в нём. Что я тут знаю? Например, то, что своё место я нашёл только очень приблизительно. Этот город, работа, квартира… Моё место в жизни? Хрен его знает.

Артуру нужно что-то вроде просветления. И что ему подсказать? Ну, учили меня в школах-институтах. И где просветление, а где я? Не годится. Стоп, а как же буддисты и йоги? У них же там нирвана. Правда, во всех этих буддизмах и нирванах я ни бельмеса не смыслю. Знаю только про одноимённый музыкальный коллектив. Знаю, что сансара — вроде бы круговорот жизни или типа того. А вот нирвана — это кайф в чистом виде. Хотя в практическом смысле подсказать ничего не могу. Разве что Курта послушать. Он тоже вряд ли копался в таких тонкостях. Зато пел круто. А ведь и правда, послушаю что-нибудь нирвановское. Пусть будет Lithium.

Был, значит, Кобейн типичным рокером, если не заморачиваться на тонкостях музыкальной науки. Поди ж ты кололся, трахался, бухал, да знай себе отжигал на концертах. Может, в этом и была его личная нирвана? Наверное, действительно неплохо жить под кайфом и в кайф, изредка выныривая в эту грязную и депрессивную действительность. Но ведь проблема в том, что такая жизнь, как и жизнь в принципе, имеет свойство заканчиваться. А может, это мы чего-то не поняли? Потому что нирвана, она ведь для единиц. А Курт тем временем, обдолбанный и заливший наркоту дорогущим вискарём, вдвое старше его самого, развлекается с очередной гурией. Или кто там должен потворствовать маленьким мужским радостям лидера «Нирваны» в нирване? А в перерывах между очередными дозами разврата бацает что-нибудь из своих или чужих хитов вроде Smells like teen spirit или A man who sold the world. Может, за этим и попадают в клуб двадцати семи, чтоб сансара навсегда замкнулась в маленьком мирке для одного человека? А он там живёт ровно так, как привык. И в конце опять депресняк, ванная, ружьё. Зато остальное время — веселуха. Если так, то как туда записаться?

Ладно, ну его Курта. Что же говорить Артуру? И как вообще вышло, что я могу ему что-то сказать? Ведь люди тратят кучу времени, чтобы стать более-менее разумными. А он справился за сколько? За две-три недели? Ну, допустим, ошибся или приврал. Пусть будет полгода. Но если исходить из эволюционной теории старика Дарвина, сколько бы ему понадобилось, чтобы стать разумным? Миллионов сто-двести? Ведь даже за тысячу-две лет успеть — это просто супер. Выходит, что я сейчас общаюсь с эволюционным нонсенсом.

Но точно ли я здоров психически? Допустим, версия с розыгрышем пошла лесом. А если эти шутники, например, из будущего? Или, скажем, они — инопланетяне, которые так тестируют пойманного в силки человечишку на, как там говорил Артур, эффективность когнитивных процессов? Тут сразу же вспомнилась серия из «Рика и Морти». Там инопланетяне похитили Рика и, чтобы выведать у него секрет какого-то супертоплива, создали вокруг многослойную симуляцию реальной жизни. Ну, насколько жизнь мульт-персонажей вообще может быть реальной. Рик, помнится, вышел из той ситуации победителем, как и подобает эпичным в своём цинизме и харизматичности персонажам. Тоже не про меня.

Пока я обо всём этом думал, механически и подсознательно умудрился сохранить в папке свою программу со всеми необходимыми файлами, запаковал в архив и прикрепил к письму в послании боссу. Осталось нажать кнопку «отправить». Я сделал это, схватил телефон, изображая занятого человека, который звонит по очень важному делу. Затем встал и вышел из комнаты: мне был нужен Артур.

ГЛАВА 6

Я огляделся по сторонам. В коридоре никого не было, все двери закрыты. Можно говорить.

— Артур, ты здесь?

Через секунду после традиционного радиопомехового гудка раздался голос Артура.

— Петя, я здесь, — кажется, где-то на границе моего периферического зрения промелькнула тень.

Я отошёл в сторону наименее обитаемой части коридора и продолжил:

— Как тебе мой коллективчик?

Ещё одна секундная пауза.

— За время наблюдений я сделал вывод о том, что у вас с коллегами достаточно дружеское межличностное взаимодействие. С субординационными перипетиями я по большей части разобрался. Ты в ней находишься на ступени чуть ниже твоего начальника. Двое более молодых сотрудников находятся ниже тебя в иерархии. Впрочем, точнее разобраться мне не удалось. Даже расположение ваших рабочих мест говорит в пользу сформулированной мною теории. Так, например, столы, принадлежащие тебе и твоему начальнику, находятся возле окон. Очевидно, вы предпочли это расположение по праву первенства. А естественное освещение считается в вашей компании неким премиальным атрибутом. К сожалению, мне не удалось расслышать все ваши разговоры, потому что настройка на частоты мыслеволн новых индивидов отнимает у меня какое-то время. А реплики у всех были достаточно короткими.

— Ну да, неплохо. С учётом того, что ты знаком только со мной и моей хаткой, соображалка у тебя работает. Ты исследовал что-то ещё?

— Да, впоследствии я соединился с каждым из вашего коллектива и проанализировал его поток мыслеволн, чтобы убедиться в правильности своей теории. И если тебе интересно, я кое-что узнал о твоих коллегах. Парень по имени Рома является поклонником мотоциклов. У него есть собственный гараж, где он занимается разнообразными работами с этим видом транспорта. Последний купленный им мотоцикл он готовит к продаже. Рома также интересуется разнообразными инженерными решениями в области подвижной техники. Ещё…

— Так, стоп, — прервал его я. — Давай ты не будешь рассказывать мне о коллегах. Вдруг сболтнёшь лишнего, буду чувствовать себя бабулькой, что сидят на лавочках возле подъездов. Считай, что ты здорово справился с заданием, — я сделал паузу, подбирая слова. — Вот, подумал о твоей просьбе. Как тебе помочь я не особо понимаю, потому что хоть и учился большую часть жизни… В общем, хочу сказать, что мой путь так себе.

— Ты о чём?

— Ну, понимаешь, наша система образования слишком общая. Особенно школа. Она вроде как и даёт много всяких знаний, но находить путь не учит. А собственное призвание ты выбираешь исходя чёрте из чего. Удача, стечение обстоятельств, родительская воля, твои способности — что самое главное, никто не знает. Чёткого ответа и близко нет. Я вот всегда сильно сомневался в том, что выбрал «тот самый» жизненный путь.

— Но есть же великие люди, которые пробились и достигли вершин?

— Конечно, но их по пальцам одной руки можно пересчитать. Миллионы других тем временем успешно сливаются и зашквариваются, путаясь во всех этих образовательных сложностях. Фишечка общества в том, что ему не особо-то и нужны какие-то там гении. Ему нужен народ, который будет трудиться, плодиться и кормиться задёшево. Понимаешь, это как в организме. Есть клетки мозга, например, которые управляют остальными. А прочие, которые рабы, должны обеспечивать своих начальников едой, кислородом и от болячек защищать. Организму в целом не нужно какой-то там эволюции и развития. Его интересует совсем другое: стабильность. Чтобы и еда с водой в достатке, и сон крепкий, и забот поменьше. Слово есть такое… — я задумался, вспоминая. — Точно, гомеостаз, вот что ему нужно. Ясно тебе?

Таракан поразмыслил секунду.

— То есть все люди это понимают, но попытаться вырваться из системы не хотят?

— Почему же, хотят. Только каждый раз, когда они хотят построить что-то новое, получается та же халупа. Разве что вывеска меняется.

— Но разве нет выхода из этого порочного круга? Разве такие институты, как наука, религия, искусство не помогают людям что-то понять, проанализировать ошибки предыдущих общественных формаций и впредь их не совершать?

— Э, брат. Религия как раз играет за другую команду. Искусство, чёрт его знает. А наука слишком зависима от ресурсов общества, чтобы помочь сама по себе. Особенно сейчас, когда она стала такой затратной. Коллайдеры там всякие строят, спутники в космос запускают.

— А что не так с религией?

— Ну как. Представь, что есть миллион людей. Далеко ведь не каждый из них такой уж праведник, и контроль со стороны государства может не сработать. А так ты скажешь, что всех грешников ждёт суровое наказание — и бамц, половина из них одумается. Да и как лучше всего заставить народ шагать в ногу, если не отправлением единых обрядов? Это ж идеально. Атеисты подчиняются суровой руке Уголовного кодекса, верующие — Библии, или что они там предпочитают. Короче, забей. Люди кайфуют от выбранного ими аппарата насилия.

Таракан на какое-то время умолк.

— И всё же я не понимаю. Зачем терпеть чью-то навязанную волю, тем более так очевидно навязанную? Выходит, людям свойственно подсознательное стремление быть подавленными какой-то внешней доминирующей силой?

— Мне кажется, это часть стадной людской психологии. Нам лишь бы денежек, да повыпендриваться перед ближними. Всякими там квартирами в Сочи, бизнес-классами в Доминикану, золотыми цепями в палец толщиной, да чёрными бумерами с иконками на парпризе. А в остальном — хоть трава не расти. А знаешь, что самое фиговое?

— Нет.

— Я и сам такой.

ГЛАВА 7

Я ещё раз оглянулся по сторонам и удостоверился в своём одиночестве. Никого. Всё так же прижимая к уху телефон, я потянулся к дверной ручке. Но таракан внезапно прервал моё движение.

— Постой.

Я замер.

— Что такое?

— Ты и вправду не понял?

— Что я должен был понять?

— Ты не говорил!

— В смысле?

— В прямом смысле. Последние несколько минут ты общался со мной телепатически. Слал мыслеволны, как и я тебе.

— Это невозмож… — и тут до меня допёрло. А ведь и правда. — Но как? В смысле, я ведь не умел. И подожди-ка, ты же не улавливаешь звуки, как понял-то? — мне упорно мерещился подвох.

— Всего лишь обратил внимание, что ты не открывал рта.

— И то верно, — я задумчиво вошёл в кабинет и сел на своё место.

Интересно, и как же я это делаю? И точно ли я это делаю, может, таракану показалось? Нужно срочно проверить. Интересно, как? Допустим, я представляю таракана и обращаюсь к нему.

— Артур! Артур! — мысленно позвал я.

Ничего. Тут же припомнились слова таракана о том, что мысленный транслятор нуждается в некотором времени, чтобы поймать частоту получателя. Ладно. Попробуем подольше. Я позвал Артура десять раз, чтоб с запасом.

Через секунду послышался ответ.

— Петя? Ты звал меня?

— Да, проверяю свою телепатию. И правда, работает без звуков. Здорово…

— Разумеется. Я ведь уже объявлял о функционировании телепатических возможностей, — важно заявил таракан.

Крутотень же! Если это так, то теперь я супергерой без всяких оговорок. Телепатище, блин! Но подождите-ка. Есть один очень тонкий момент. Вот если я что-то рассказываю Артуру, а потом раз и начинаю думать о чём-то своём, услышит ли он от меня ещё и довесок в виде потока сознания? Где там кнопочка ввода, чтоб сообщение послать? Ну или слэш со звёздочкой?

— Артур!

Сейчас таракан ответил с первого раза.

— Да?

— Я вот чего не пойму. Как же так получается, что я шлю тебе только мысли, без остального мусора? Из разряда бреда вроде раздумий о погоде или ощущения от дырки в носке?

— Так работает твой мозг. Это его неотъемлемое свойство, он умеет чётко структурировать данные. Как я уже говорил, люди и не представляют, что всегда обращаются к собеседнику не только вербально, но ещё и телепатически.

Я сразу решил проверить это заявление на вшивость. Принялся усердно думать о китайских пандах, потом снова вызвал Артура. Тот сразу ответил.

— Да?

— Ты слышал что-то, кроме своего имени?

— Нет.

— Хорошо. Тогда я пока поработаю, а ты займись своими делами.

— Ладно, именно такой план и был у меня.

Я попытался вернуться в рабочую колею. Принялся крутить свой проект. Врубил музычку. Как-то незаметно вылечил ещё один застарелый баг. Совсем возрадовался, сгонял за кофейной добавкой, угостился Ваниными плюшками. Да, день определённо задался. Я снова полез на сайт с купонами, тот не грузился. Ну и ладно. Взглянул на часы. Без пятнадцати полдень. Мысли снова вернулись к Артуру. На первый взгляд, с тараканом стало чуть яснее, но на деле загадок лишь прибавилось. С чего бы мне вдруг выдали телепатию? Чем я могу помочь Артуру? Как ему объяснить, что люди сами до сих пор бродят по лабиринтам собственных страхов и предрассудков? Что выход оттуда это нифига не просто и дело уж точно не моего ума. Ведь попадаем мы в него вообще элементарно. Родился значит ты такой, а вокруг тебя стены, переходы, двери. Куда пойти? Что делать? Нужно ли вообще идти? И ходи-броди с такими же бедолагами, ищи непонятно что. Ведь ты и сам не знаешь, чего искать. Потому что выхода никогда не видел, жил среди стенок и прочей фигни. Так и болтаешься непонятно где и для чего. Но стоп. А вдруг здесь совсем другой цимес? Может, это Артур помогает мне? Может, он — какой-то потрясающий шанс? Что-то вроде нити Ариадны в том самом лабиринте? И я найду выход. Потяну легонько за эту ниточку и разберусь во всём? Вопрос только в чём это «во всём»?

От таких мыслей стало немного не по себе, даже ладони вспотели. Мне совершенно необходим перерыв, чтобы спокойно обмозговать своё положение. Я ломанул на выход, бросив коллегам: «Пойду поем».

Через несколько минут я выезжал с парковки с чувством, что мне нужны ответы.

ГЛАВА 8

Кафешка, в которой я иногда обедал, располагалась идеально: и ехать недолго, и вероятность встретить там кого-нибудь из знакомых близка к нулю. Хотелось есть, а ещё одиночества и подумать. В центре города было, как всегда, оживлённо. Каким-то чудом я умудрился припарковаться прямо напротив кафешки.

— Так ты собираешься обедать? — подал голос всю дорогу стоически молчавший Артур.

— Да, точняк. Сейчас как закажу себе бизнес-ланч. Ты, кстати, чем питаешься?

— На данный момент моему организму не нужна еда. Так уж вышло, что одной из моих позитивных мутаций стала возможность поглощать энергию распада собственного тела.

— То есть ты ешь сам себя? Или питаешься чем-то типа ядерной энергии?

— Фактически да. Процесс получения мною энергии максимально похож на известную человечеству реакцию распада ядер урана. Но я пока не понимаю всей физики процесса, поэтому досконально объяснить не могу.

— Но ведь это офигительно опасно. То есть, ну представь, если вдруг в тебе что-то пойдёт не так и твоя энергия шарахнет наружу? Это ж ядерный взрыв!

— Я полагаю, что мощность этого взрыва будет совсем незначительной, эквивалентной, например, новогодней хлопушке. Преобразователь материи работает на очень малых оборотах, иначе меня давно бы уже не существовало.

Между тем мы уже сидели в кафе. Я выбрал место рядом с окном, неподалёку от кондиционера. Ещё пара столиков была оккупирована студентками, по всей вероятности, из ближайшего педа. Я мельком взглянул на них. Ну вас, девчонки, у меня дела поважнее.

Подошла официантка. Я заказал французский бизнес-ланч и стакан сока. Кофе и на работе можно выпить. Артур не спешил возвращаться к прерванному официанткой разговору, а я не хотел его торопить.

Мне требовалось разобраться в одной, на первый взгляд, нехитрой штуке. Что же делать с Артуром? То есть делать было понятно что — жить, раз уж тапком прибить не смог. Но вот как? Мне вспомнилось трогательное выражение «вложить душу». Было в этом словосочетании что-то очевидное, понятное и вместе с тем загадочное. Как и наши с Артуром отношения. Да уж, забавно получается: по сути, он первое существо, с которым у меня возникли «отношения» за двенадцать часов. Так что там с вкладыванием душ? Это было как продать эту самую душу дьяволу, только без дьявола. Так завоеватели вкладывали душу в создание своих империй, композиторы — в музыку, поэты — в рифмы, а я — в таракана? Лабиринт, говорите?

***

Вдруг он понял, что всю жизнь бегал там, как белая мышка в поисках сыра. Находил сыр и ел. Также внезапно он осознал, что было самым-самым ужасным в этом Лабиринте. Он привык жить там. Эта белая мышка привыкла жить в Лабиринте. Там она периодически встречала других мышек, они веселились, потом опять разбегались в поисках сыра. Какие-то мышки находили себе подходящую пару и обзаводились семьями. Воспитывали мышат и учили их жить в Лабиринте. Так длилось испокон веков. Он тоже хотел встретить свою любимую, завести с ней мышат, учить их добывать сыр и жить в Лабиринте.

Если какая-то мышка вдруг находила-таки выход из Лабиринта, другие почитали её и при случае упоминали о знакомстве с ней. Это делало их более авторитетными в глазах прочих мышек, которые не водили дружбу с такими значительными персонами.

Идиллию Лабиринта нарушала лишь одна неприятность — Минотавр. Правда, никто из мышек не знал, существовал ли он на самом деле или являлся плодом воображения наиболее впечатлительных особей. Однако на всякий случай Минотавра боялись все. Ходили слухи, будто появляется он через тот самый выход, и, попадая в Лабиринт, забирает с собой двенадцать мышек за раз. И дальнейшая судьба у тех несчастных самая ужасная. Посему мышки решили, что наилучшим способом защититься от этого жуткого создания будет найти выход и закрыть его. Они рьяно принялись за дело. И нашли. На радостях закрыли выход, а потом принялись укреплять стены Лабиринта на случай, если вдруг Минотавр будет так силён, что сумеет проломить и их. Лабиринт мышек стал неприступен. О жутком Минотавре можно было забыть, и мышки обрели счастливую безопасную жизнь.

Шло время, никто больше и не помышлял о выходе. Теперь все мыши предпочитали поддерживать идею о том, что сам Лабиринт — это и есть выход из него. А значит и искать ничего не нужно, кроме сыра, конечно. А если насобирать много-много сыра, то жизнь в лабиринте будет просто прекрасной. И мыши действительно совершенно перестали искать выход, но и Минотавра бояться перестали. Они просто жили и копили сыр. И воспитывали мышат, которых также учили копить сыр. И в этом не было ровно ничего плохого. Ведь все так делали. При этом мышкам, которые первыми придумали копить сыр, жилось ещё лучше: их самих и их потомков почитали уже куда больше, чем мышек, нашедших выход в те стародавние времена. Да и кому этот выход теперь нужен, ведь у мышек был сыр, много сыра…

ГЛАВА 9

— Ваш крем-суп с шампиньонами и сок, — объявила неприметной внешности официантка, выставляя на стол дары общепита.

Я рассеянно кивнул. Что-то было не так. Ну конечно же, мышки!

— Артур, это ты сейчас мне про мышек рассказывал?

— Нет. А что ты слышал? — поинтересовался таракан, заползая на соседний стул.

— Какую-то странную историю. Вроде размышлял, как обычно, обо всякой всячине — и тут бамц! Будто провалился в какую-то странную мысль. Она стала такой большой, — лёгкий озноб пощекотал мои рёбра, я сглотнул, — и заполнила всю мою голову. Осталась только щель для глаз. Знаешь, как будто надеваешь скафандр водолаза или маску сварщика. Я типа вижу, что творится вокруг, но все ощущения как-то странно притупляются. Вот вроде так — раз! — и погрузился в одну единственную мысль. Об этих мышках и лабиринте. То есть даже не так. В мысль о том, что я — мышка, живущая в лабиринте вместе с другими. И нам ничего не нужно, только сыр.

Артур немного помолчал.

— Э-э, интересно. А о чём ты до этого думал?

— О лабиринте. Но сравнивать людей с грызунами мне в голову как-то не приходило.

— Видишь ли, я тебе не рассказывал… Есть такой странный вид мыслеволн, я называю его эфиром.

— Это как эфир телепрограмм?

— Вроде того.

— Но по какому принципу он работает? И откуда там берётся эта информация?

— Трудно сказать. У меня есть предположение, что это некие мыслеволны, которые генерируются людьми или другими существами подсознательно. Что-то вроде информационного поля.

— Так, погоди, ты сказал другими существами?

— Да, в соответствии с моими данными, отсутствие прочих разумных существ во Вселенной не доказано.

— Информационное поле, «другие разумные существа». Ты как будто «РЕН-ТВ» насмотрелся.

— Погоди, в соответствии с твоим же собственным определением, я тоже являюсь разумным существом. Да и информационное поле не противоречит канонам современной науки.

Я заткнулся. Вот так. Что же это за хрень творится? Тараканы учат меня уму-разуму. Дожил. Так, стоп. Последнее выражение показалось мне странно знакомым. Почему? Ага, тараканы же в голове! Ещё раз стоп. А если Артур в прямом смысле в моей голове? Если всё же это шизофрения или ещё что похлеще? Я вот такой галлюцинирую по полной, тараканы мне всякие мерещатся и делают вид, что они настоящие. А копни поглубже, да спроси у них что-то, чего я сам не знаю, начнут запинаться, выкручиваться. И окажется, что дальше моего мозга выползти они не могут. Но, с другой стороны, Артур ведь рассказывал про моих коллег. И что с того? Я ведь про коллег и без него знаю.

У меня снова вспотели ладони. Неприятно как-то. Да и, блин, странно общаться со своим больным воображением. В горле пересохло, я отхлебнул сока.

Отставить нытьё. Сейчас же возьми себя в руки! Значит так. Если Артур галлюцинация, то он провалится на каком-нибудь тупом тесте о контакте с внешним миром. Или постарается увильнуть. То есть увильнуть попытаюсь я сам, точнее, моё больное сознание. Тогда нужно будет ещё раз взять себя в руки и пойти к доброму доктору. А если таракан согласится и выполнит мое задание, тогда будем жить как раньше. С тараканами наяву, а не в голове.

Я вдохнул побольше воздуха и мысленно обратился к Артуру.

— Слушай, тут такое дело…

— Да?

— Вот думаю, а что если я сошёл с ума. И ты просто результат моей больной фантазии? — Ну да, ничего лучшего, чем выложить всё как есть, я не придумал.

— Ты хочешь, чтобы я выполнил некое действие, которое бы удостоверило моё обособленное от твоего сознания существование?

— Лучше и не скажешь. Можешь, а?

— Ну, некоторые мысли по этому поводу у меня имеются. Позволь, — и он, ловко соскочив на пол, скрылся в неизвестном направлении.

Я усмехнулся. Интересно, что он предпримет? Украдет что-нибудь у девчонок, сидящих через столик от меня? Залезет в их еду?

В этот момент официантка принесла остальные блюда, и я невольно переключился на них. Артур вернулся довольно быстро.

— Ну как? — поинтересовался я с набитым ртом. Определённо, мыслеобщение штука крутая.

— Мне удалось добыть некоторую информацию о девушках, сидящих в трёх метрах по диагонали налево относительно твоей спины.

Я невольно обернулся. Ну да, так и есть. Те самые девчонки. Лица трёх мне были видны, четвёртая, с красивыми длинными волосами, сидела ко мне спиной. Все были симпатичные. Правда, двое из них были одеты как шлюшки, ну что поделаешь, имеют право. Поизучав их какое-то время, я вновь уставился в окно. А то ещё за маньяка примут чего доброго.

— Ладно, и что же ты узнал?

— Мне известны их имена и даты рождения.

— Хм, ну тогда я могу поискать их в каком-нибудь ВКонтактике. Неплохо.

А что, годная идея. Берём имена девчонок, находим их в соцсетях, ищем фотки, сравниваем. Профит!

— Ну ладно, выкладывай, что ты там нарыл? Только погоди, сейчас пересяду так, чтобы их видеть.

Артур сосредоточенно замер, ожидая моей отмашки. Я наконец приземлился за стол у окна, откуда открывался прекрасный обзор. Девчонки были как на ладони. Все, кроме одной. Я вновь невольно обратил внимание на студенточку, сидевшую ко мне спиной. Длинные чёрные, с красным отливом, волосы. Одета довольно казуально: джинсы-футболка, девочка, как говорится, «не парится». Фигурка норм. Ну и пусть остаётся на десерт, сохраним интригу.

— Ну что, давай начнём с блондинки. Как зовут, дата рождения?

— Фросина Ольга Николаевна, шестое марта тысяча девятьсот девяносто пятого года.

— Окей.

Я стал вводить в полях поиска указанные тараканом данные, а заодно и город. Хотя нет, город лучше убрать. У этих малолеток пафоса нынче выше крыши. Все родились и живут в Нью-Йорках да Лондонах. Нажав поиск, я убедился, что Артур сказал всё абсолютно точно. Фросина Ольга, год рождения такой же. Судя по аватарке, определённо она. Я ещё раз глянул на блондинку: ошибки быть не может. И да, тот самый близлежащий пед. Жаль, открытых фоток нет. Может, удалось бы сразу найти всех других участниц этого обеденного девичника.

— А давай-ка вон ту, чёрненькую, — я кивнул на девушку, только что вставшую из-за стола и пытавшуюся что-то изобразить перед остальными участницами этого бизнес-ланч-шабаша.

Через секунду в голове раздался знакомый голос:

— Синопсиди Елена Леонидовна, девяносто пятый год рождения, четырнадцатое сентября.

— Гречаночка, что ли?

— Да, она — потомок довольно давно ассимилировавшегося в России греческого семейства. Что интересно, в этот город они переехали ещё в девятнадцатом веке, с тех пор тут и живут. И, похоже, семья довольно состоятельная. У неё есть автомобиль. Красный «Фольксваген Гольф». Водит с восемнадцати лет.

Я хмыкнул.

— Подарок на совершеннолетие, ага. Что ж не «Джетта»? Ох уж эти мажорчики. Ладно, поглядим про неё в соцсетях, — с этими словами я нажал на кнопку «искать». ВКонтакте гречаночки не было. Я поморщился.

— А ты уверен, что всё правильно сказал насчёт неё?

— Да, — спокойно сказал таракан. — В соцсетях она известна как Astarte. Правда, я не понимаю, что это означает. Это английский язык, так ведь?

— Точно, похоже на богиню. Астарта, кажется… да, Астарта. Хотя зачем мне инет? Сейчас гляну, — я тут же ввёл запрос для Гугла. Услужливый поисковик шустро нашёл подходящую статью в Википедии и поделился знаниями со мной. Астарта, оказывается, была греческой копией шумеро-аккадской богини Иштар. А вот про неё я и без Википедий неплохо наслышан. Интересно, а сама Елена Леонидовна знала, что это за богиня? Но даже если и не знала, то как минимум вкус у неё неплохой. Астарта звучит красиво. Я даже вслух проговорил, чтобы посмаковать. Вот есть же в древнегреческих именах богов-героев какая-то певучесть. Зевс, Посейдон, Афина, Афродита — все звучат вкусно. Да и Одиссей с Гераклом и Персеем тоже хороши. Молодцы были древние греки, что и говорить. Чего только не придумали, сколько великих предметов искусства создали. Да даже и простых бытовых мелочей. Тот же водопровод… хотя нет, это вроде римское изобретение, ну не суть. Всё равно близко и по времени, и по местоположению. Словом, великая цивилизация, а поди ж ты, исчезла в какой-то момент, как и римская. Зато на их развалинах появились современные государства. А стоит ли говорить, что всё искусство, так или иначе, вышло из античности. И наука. Да и религия. Они как те гигантские деревья прошлого: вымерли, но и генофонд передали и оставили человечеству океаны и горы углеводородов. Знай только печки топи да на автомобилях катайся.

Но вернёмся к Елене. Аватарка, значит. Похожа. Ба, да у неё есть открытые фотки! О, сейчас заценим. Прям картины маслом. Вот «я в клубешнике». Ага, крутая тёла и всё такое. Она же с каким-то мальчиком, может, даже постоянный кавалер. Хотя такой ник как бы намекает. О, вот «я в своей машинке». Ну да, норм. О, вот «я проехала десять тысяч в гольфике». А дата? Ага, год назад. Свежак этот гольфец. Точно, мажорка. Вот «с подружками на природе». Ага-ага, селфи на фоне нашего цветущего моря. А где же «ванна-лук»? А вот и он, на ловца и зверь бежит. Так, а вот «пати у кого-то на квартирке». Ничего такая хатка! Заграничный алкоголь. Ну конечно, элитным девочкам — элитные напитки.

Я пролистал открытые фотки, там действительно были все эти студентки, только загадочная соседка Лены-Астарты встретилась лишь пару раз. Выходило, что все они подружки. Угу.

Так, а вот и фотка со всеми вместе и с подписанными именами. Значит, ту брюнетку зовут Ирина Колошина. Забавные у них там фамилии. Вот хозяйка аккаунта. Ну, наконец-то, появляется и самая таинственная часть квартета. Аля Тихова. Всё же чертовски красивые волосы, да и в остальном внешность очень даже. Ну-ка, что у неё в профиле? О, да она и постарше подружек. Ненамного. Да и не выглядит она старше. Разве что серьёзные карие глаза на автарке, которые словно что-то знают. Открытых фоток нет. Ну и ладно. Что нужно, я уже выяснил. Глянул на девушку, та как раз встала из-за стола. Должно быть, скоро начнутся пары. Она посмотрела на меня, лишь на секунду задержав взгляд, повернулась и ушла вместе с остальными. Что-то в ней было. Ну ничего, разрулю с тараканом, может, и попробую познакомиться.

Тем временем я вспомнил про стынущий рататуй и активно принялся за него, попутно размышляя об этих студенточках и о том, что таракан вновь прошёл испытание.

— Скажи, а как звали ту, с красноватыми волосами? — скорее уж для проформы спросил я.

— Аля Тихова.

— А как будет полное имя?

— Не знаю, почему-то про неё меньше всего получилось добыть информации.

— И как же ты узнавал всю эту информацию? Просто подходил и слушал всё подряд?

— Да, именно так.

— Ну, всё гениальное просто. А как получилось, что ты не смог вычитать все данные этой самой Али?

Артур, конечно, не давал никаких гарантий. Да и я сам совершенно не представлял, что он задумал. Но было интересно, на что же этот супертаракан способен.

— Не знаю. Сначала я проверял все диапазоны подряд. Затем, получив какие-то данные, сопоставлял с возможной хозяйкой. После этого нужно было лишь побольше их накопить и узнать нечто ценное, что можно было предоставить в качестве доказательства твоей реальности. Разумеется, для этого я отобрал данные, которые можно максимально легко сопоставить с осязаемым миром. То есть имена девушек, даты их рождения. Аккаунты соцсетей. Всё это ты мог проверить, а значит, оно годилось. Да, кстати, последнюю девушку звали Ирина Колошина, тоже девяносто пятого года рождения. Что же касается заинтересовавшей тебя студентки, то мне неизвестно, каким образом ей удалось скрыть всю информацию о себе. Полагаю, что это как-то связано с возможностями её мозга.

Итак, всё сходилось. Но что с Алей, неужели такое возможно? Хотя, как оказалось, разумный таракан тоже возможен.

— То есть ты совсем ничего от неё не слышал?

— Нет, почему же. Много абстрактной информации. О различных книгах, о истории и тому подобном. Это меня не интересовало, поэтому я и не запоминал. Собственно, её я дольше всех слушал, но ничего подходящего получить не смог.

— А по-другому достать эту информацию ты не пробовал?

— Как это?

— Например, после того как ты настроишься на передатчик выбранного человека, попытаться обратиться к нему. Может, он ненароком бы и разговорился с тобой, сболтнув лишнее?

Артур помолчал.

— Этот способ я пробовал и не раз. Иногда помогает, иногда нет. В случае с Алей до конца не сработал ни один из способов.

— Ясно. Как-то так я и представлял твою шпионскую деятельность. Ты круто поработал.

— Спасибо! — судя по акценту, Артур расцвёл как майская роза.

Я допил сок и даже оставил чаевые, чего в обеденное время никогда не делал. Настроение было прекрасным. Пора и на работу.

ГЛАВА 10

В машине я предался размышлениям, откуда всё же взялись эти мысли про мышек? Может, рептилоиды их мне прислали? Или сверхчеловеки? Или ещё кто-нибудь из репертуара «РЕН-ТВ»? Вот ни фига не понятно. Но это сейчас даже слегка доставляло. Такая вот загадка, на которую бывалый телепат и вообще магистр чёрной и белой магии, господин Арбузов, будет искать ответ. Ну, круто же. Сейчас как научусь залезать в головы других людей!

Или даже не так. Я крутой, как Одиссей. Странствую по морям, бьюсь с разными страшилищами. Вот, например, Сцилла моей лени и Харибда неуверенности. Сейчас как задам им жару! Стоп-стоп-стоп. Одиссей с этими монстрами вроде бы не дрался, а просто сбегал от них. Пусть лучше будет Геракл, который всяких Немейских львов да Лернейских гидр истреблял. Вот это правильно, вот это по-геройски. Но ведь Гераклу Зевс помогал, а мне — Артур, так, что ли? Тьфу, опять таракан. Интересно, почему я про Одиссея подумал в первую очередь? Нравится он мне, видать.

В машине звучала Song 2 от Blur. Ещё один баян. Так Катька любила говаривать. Эх, Катька-Катька. Хорошая ж девчонка. И почему всё так по-дурацки вышло? Надо было предложение ей делать, а не яйца мять. Интересно, с кем она теперь? Небось нашла какого-нибудь хахаля. С Катьки станется. Хотя на фиг её. Всё, решено, выслежу эту Алю с классными волосами и познакомлюсь. Вот так.

Возвращаться на работу совсем не хотелось. Может, сбежать? Помотаться по городу, показать его Артуру? Да ну, глупости. Завтра и покажу. Все выходные впереди. А сегодня пятница, нужно с Гриней тусануть. А мысль-то хороша! Заодно приобщу Артура к культуре тяпниц.

Я достал телефон, нажал вызов.

— Зеленов у аппарата, — тут же раздался бодрый голос.

— Привет, Артемий, как жизнь холостая?

— О, Педро, керидо амиго! Да всё в ажуре. Зарплатка через часок капнет. А ещё тяпницо сегодня! Красота!

— Так что, дружище, тусим вечером?

— Ещё как! Нимфы и бухлишко — вот такой у меня план на вечер. Ты там себе не подыскал девоньку какую? А, старый сатир?

— О, какие женщины посреди рабочей недели?! Дел невпроворот.

— Ха, точно, как там Картман пел: «Солнце светит, негры пашут. Вот такая доля наша!» — Гриня довольно заржал. Типичный сангвиник. Я тоже пару раз хохотнул исключительно в виде гуманитарной помощи.

— Может, обсудим, что да как, когда собираемся?

— Слушай, френдище, тут такая тема. Может, в бильярд, а? Потом в клубешник, будет круто!

Мда, нашёл кого просить в бильярд. Вот никогда, ни разика я у этого паразита не выиграл. Вечно рассказывает, что он давно не катал и очередями шары в лузы отправляет.

— Сдался этот бильярд. Может, лучше боулинг, там у меня хоть шансы есть.

— Нет, возражения не принимаются, — он прервался на пару секунд, видимо, прикрыв трубку ладонью. Я услышал приглушённое: «Да, бегу». — Слушай, меня тут босс хочет, я перезвоню. Поверь, от этого ты не сможешь отказаться. Всё, до связи.

Трубка загудела. Я не успел и слова сказать. Вот, блин, сволочуга. Да, дружбан мой закадычный, но сволочуга. Мир, видите ли, должен вертеться вокруг Артёма Зеленова, столпа цивилизации. Тьфу. Ладно уж, посмотрим, что он там с бильярдом такое-эдакое предложит.

— Это был твой друг? — А вот и Артур.

— Да, да, это Артём Зеленов, он же Гриня. В универе в одной группе учились и вместе в общаге жили. Эх, здорово было!

— Вы обсуждали планы вечерних развлечений, я же правильно идентифицировал семантику слова «тусить»?

— Ага, так и есть.

— А каково предназначение ночного клуба?

— Ну-уу, там собираются в основном молодые люди. Чтобы хорошо провести время.

— То есть принятие алкоголя означает «хорошо провести время»?

Ну вот, а ещё сверхтаракан называется. Учи его уму разуму.

— Не, не только это. Люди болтают, танцуют, знакомятся с противоположным полом. Ну, выпивают, конечно. Эти занятия люди любят. Потому и говорят «хорошо провести время».

— То есть в результате выработки серотонина, дофамина и эндорфинов под воздействием алкоголя, громкой музыки и повышенной физической активности происходит закрепление этого стереотипа поведения. Таким образом, люди приходят в ночные клубы вновь и вновь, называя этот процесс «хорошо провести время»? Правильно?

— Да, как-то так. В этом есть ещё один момент. Многие надеются найти там себе пару.

— Да, конечно, ещё и гипотетический сексуальный контакт. Полагаю, что такой гормональный коктейль должен быть очень востребован, особенно в среде молодежи, когда его действие наиболее заметно для индивида.

— Пожалуй, так.

— Могу ли я потусить с тобой?

— Наверное, — не раздумывая, ляпнул я.

Вот таракан мне всё и рассказал про ночные клубы. Как-то странно выходило, что спорить с Артуром не хотелось. Я безоговорочно признал его правду. И даже с собой взять согласился. Хотя с чего это? Может, дело тут в том, что я отношусь к Артуру как к своему? Ведь как обычно люди воспринимают чужаков? Как тех, от кого нужно держаться подальше, не рассказывать им ничего сокровенного. А я его совсем не стеснялся. Почему? Да потому что он сразу оказался в моей голове. И его членистоногость меня нисколько не останавливала. То есть я воспринимаю его как человека. Человека, Карл!

Как можно быть такой дубиной. Ну конечно! Это же как у всех людей. Мы ведь, даже общаясь с себе подобными, часто обращаемся не к ним, а к их образам в своём мозгу. Или даже к проекциям. То есть вот мы познакомились с кем-то, а мозг создал образ этого существа и сохранил в памяти. Потом мы добавляем какие-то черты и качества, часто имеющие мало общего с реальным объектом. Как-то так пририсовываем характер. Ручки, ножки, огуречик — вот и вышел человечек. Теперь мы можем представить его в любой момент –– когда говорим по телефону, или чатимся, или даже лицом к лицу.

А самый цимес в том, что, поступая так, мы никакого понятия не имеем об этом человеке. Мы лишь лепим ярлыки, чтобы, подрезав ветки, впихнуть его образ в тесную клумбу нашего сознания. Создаём из человека экземпляр, лишь бы он не перегружал нашу воображаемую вселенную.

Ладно, образы людей — это довольно сложно. Как там с чем-нибудь попроще? Возьмём яблоко. Предмет незамысловатый. Но что мы можем знать о нём? То, что это фрукт, какой примерно у него вкус и цвет. Короче, самые очевидные вещи. Но где его вырастили, можем лишь догадываться. Сколько в нём калорий? Тоже очень примерно. Химический состав? Чем удобряли яблоню, на которой он вырос? И близко нет.

Может, мякотка тут в том, что наше сознание специально обманывает нас? Подсовывает упрощённые модели реальных объектов, чтобы мы не сошли с ума от сложности мира? Это как подушка и ремень безопасности.

Вот автомобиль на полной скорости во что-то врезается. Ремень и подушка делают своё дело — и не так уж ласково. Они корёжат очки, разбивают носы, губы, ломают рёбра, повреждают внутренние органы. Они жестоки. Но они же защищают человека от куда более страшного…

Я встряхнул головой, приходя в себя. Оглядел руль автомобиля. В нём не было подушки безопасности. Hyundai Accent, вторая комплектация. Я пристегнулся и поехал на работу.

ГЛАВА 11

Остаток рабочего дня прошёл без особых событий. Сразу по приезду Артур удалился исследовать здание. Я же отчаянно боролся с собственной ленью во благо производственной необходимости. Босс куда-то ушёл, ребята занимались каждый своим делом. Мне ничего не оставалось, как начать писать справку для LogReader 1.7. Я ещё раз проверил сайт с купонами, он всё так же не отвечал. Ну и чёрт с ним, посмотрю «Безумного Макса» онлайн.

Через какое-то время позвонил Тёма, сказал, что всё на мази и скоро он пришлёт мне адрес бильярдной. Потом я вернулся к работе и кое-как досидел до четырёх. Артура всё не было. А ведь рабочий день уже того. По традиции нашей замечательной конторы, в пятницу мы трудились на час меньше. Аллилуйя! А значит осталось дождаться членистоногого. И вот он тут как тут.

— Я вернулся, — отрапортовал Артур.

— И как тебе тут?

— Великолепно, учитывая, что я никогда не исследовал зданий крупнее твоих владений. Не представлял себе, что всё так сложно устроено. Я исследовал коммуникации и особенности просадки фундамента, разбирался в принципах водоотведения и укладки электрической проводки. Должен отметить, что мои представления относительно сложности людской архитектуры были ничтожными. Сейчас мне открылась целая вселенная, и это просто фантастика.

— Рад, что тебе понравилось. Тут такое дело, пора домой валить.

— О, уже всё? — разочарованно спросил Артур.

— Ну да, поехали. Мне ещё нужно еды накупить, повожу тебя по моему любимому гипермаркету, айда?

— Как скажешь, — ответил таракан и замолчал.

Я спокойненько заканчивал свои рабочие дела, закоммитил проект, закрыл браузер и все открытые документы. Уже потянулся курсором мышки к кнопке выключения, как вдруг всё замерло. Мир вокруг меня подёрнулся какой-то пеленой и сжался до этого самого курсора.

***

Новая Сицилия была симпатичной планетой рекреационного типа. Паоло Кокал, высокий и худощавый, встречал меня в космопорту.

— Стиви, что за встреча! Тысячу лет не виделись!

— Полли, ты совсем не изменился, дружище!

Мы обнялись, от него пахло вином и дорогущим парфюмом.

— Пойдём, покажу тебе Камик, райское местечко, вот увидишь, — он уверенно потащил меня прочь из терминала.

Из панорамного окна флаера, в котором мы летели, открывался прекрасный вид. Пейзаж и правда впечатлял: бескрайний океан, испещрённый множеством островов с пляжами цвета кокосового печенья по краям и сочной буйной зеленью в середине. Кое-где на островах располагались отели или даже города, там кипела жизнь, и люди радостно вкушали местные развлечения.

— Современный терраморфинг не то что двести лет назад. Планета была пустынной, единственные формы жизни — вирусы, найденные на глубине в несколько километров, — Паоло любил начать издалека.

— Да, выглядит Новая Сицилия здорово, она ведь принадлежит тебе?

Он слегка скривился.

— Планета принадлежит моей семье.

— Но ты — глава клана.

— Моя семья велика. Всем нужно место под солнцем. У меня десять детей и тридцать семь внуков, — он запнулся, лицо его переменилось. — Прости, я слышал, что случилось с Ики, он был славным парнем.

— Ты уже приносил свои соболезнования. Что случилось, то случилось. Я допустил ошибку, он допустил ошибку. Теперь его нет. Уже давно, — я продолжал смотреть в окно, сдерживая эмоции, насколько это было возможно. — Ты ведь знаешь, зачем я здесь?

— Конечно, тут всегда тебе рады.

— Боюсь, он и здесь меня найдёт. Иногда думаю, что не реши я тогда бежать от Миноса, Ики был бы жив. Два года уходил от преследования. Я устал, мне нужен отдых, Полли.

— Тебе нужна свобода, друг. И у меня её тут вдоволь.

Полли всегда был славным парнем. Если не считать того, что его семья занималась продажей оружия, рэкетом и прочими гангстерскими делишками. Сейчас сицилийцы слегка отошли от дел, но этим ребятам палец в рот не клади.

***

Камик был прекрасен. Весь покрыт садами, фонтанами, лужайками, уютными ресторанчиками, отелями с бассейнами и выходом к океану. Тут всегда идеальная температура, идеальное количество осадков и идеальный уровень ультрафиолета. Высококлассный курорт. Настоящая столица лета.

Полли отвёл мне целое бунгало, из которого открывался вид на славную бухту. Мы часто встречались, болтали о старых делах, о прекрасном Камике, о его планах вдвое увеличить турпоток и о том, что божоле в этом году просто волшебное.

— Стиви, и какие у тебя планы? — поинтересовался он, когда все обычные темы были исчерпаны.

— Отсижусь тут, окончательно израсходую запасы твоего гостеприимства и отправлюсь в Туманность Омега. Инженерам там платят хорошие деньги.

Полли кивал, соглашаясь. И добавлял что-то одобряющее. Я знал, что ему ничего не стоит подарить мне это бунгало и жизнь в раю. Он знал, что я никогда не приму такой подарок. И оба мы знали, что я очень хочу отомстить Миносу. Вот только я, в отличие от Полли, понимал, что нужно сначала заставить мерзавца потерять след. Или просто дождаться, когда ему наскучит погоня.

Иногда по выходным я приходил в гости на их семейные торжества. Там всегда было людно и шумно. Из присутствующих я обычно никого не знал, кроме самого Полли, его жены и ближайших домочадцев. К ним постоянно приезжали какие-то родственники и друзья из самых разных уголков освоенной Вселенной. В этом жутком людском разнообразии нетрудно было заблудиться и потеряться, чем я обычно и занимался. Так мы и встретились с ней.

Она была подружкой одной из младших дочек Полли. Совсем молоденькая, едва закончившая обучение на юриста, она собиралась отправиться работать в Туманность Омега. Её звали Гортина. Серьёзная девочка с улыбкой сфинкса.

— Ты тот самый Дедал, что придумал Лабиринт? — спросила она, взметнув на меня глаза — голубые, точно след звездолёта перед гиперпереходом.

— Уже не тот, но когда-то был им, — ответил я. — А ты кто?

Мне было не особенно интересно. Тогда она казалась слишком молодой.

— Меня зовут Гортина, мы с Мими учились вместе, — сказала она, тряхнув волосами цвета звезды спектрального класса К.

— А, это многое объясняет.

— И что же это объясняет? — Тогда я впервые увидел эту улыбку сфинкса.

— Ты знаешь, кто я. Это раз. Ты находишься здесь, хотя на члена семьи не похожа. Это два. Ты такая серьёзная девочка. Такими бывают только молодые юристы. Это три.

Внезапно она рассмеялась. Так по-ребячески звонко, что я тоже улыбнулся.

— И откуда тебе так много известно про юристов?

— Из печального личного опыта, — пожал плечами я. — Моя первая жена была прокурором Конфедерации.

— Первая? Были ещё?

— Да, была вторая, но это тоже дела давно минувших дней.

— То есть знаменитый компьютерный гений ещё и сердцеед?

Я скривился. Терпеть не могу неправильных формулировок. Видимо, не просто так я схожусь с юристами.

— Вообще, я специалист по распределённым пикосистемам, а в Лабиринте был главным архитектором электроники. Так что формально старина Дедал лишь один из тех, кто его проектировал.

Она, казалось, не пропускала ни единого моего слова.

— Я тоже скоро стану прокурором Конфедерации. В Туманности Омега. Точнее, пока только помощником прокурора, — сказал она всё с той же загадочной улыбкой.

— А ты смешная серьёзная девочка.

Мы гуляли до самого утра. Так начался наш роман. Это было прекрасное время. Мы удивительным образом подошли друг другу. Она, молодая девочка, ищущая большого и прекрасного мира. И я, усталый и пока нестарый, ищущий спокойствия. Встретились на райской планете, и каждый из нас понимал, что мы случайные гости в судьбе друг друга.

***

Дни летели один за другим, и я уже уверился в том, что мои преследователи окончательно отстали. В конце концов, связи в кругах контрабандистов и путешествия по фальшивому паспорту должны были запутать погоню. Моя райская жизнь была прекрасна, Горти была нежна и страстна. Мы вместе проводили ленивые дни и горячие ночи. Через месяц она переехала в моё бунгало.

А ещё пару дней спустя ко мне пришёл Паоло Кокал. Как обычно, он предпочёл начать разговор с малозначащих вещей.

— Ты не против, если завтра будет дождь?

— Как пожелаешь, дожди — это хорошо, — сказал я. Было очевидно, что это вступление. Ну-ну, пусть покружит.

— Слышал, Гортина переехала к тебе.

— Да, наш роман давно секрет Полишинеля.

— Тебе по-прежнему нравятся юристки?

Я усмехнулся.

— Ты же знаешь, Полли. Мне плевать, кто она. Просто она чертовски похожа на идеальную женщину.

— Как ты любишь говорить, сферическую и в вакууме, — мы оба улыбнулись. — Мои ребята кое-что нашли.

— Нашли, где, Полли?

— Ты же знаешь, Стиви, мы занимаемся не только курортным бизнесом. — Опять начало за век до разговора. Полли иногда этим раздражал.

— Давай ты скажешь, что и где нашли твои парни? Я знаю, что они не гнушаются рэкетом, разбоем и прочей ерундой.

— Да-да. Конечно, Стиви, — сказал он и натянуто улыбнулся. — Они нашли транспортник, на котором была странная штука.

Я уже догадался, куда он клонил. Решать загадки не в стиле сицилийцев.

— Что значит нашли транспортник? Захватили?

— Нет, Стиви, именно нашли. Он был покинут командой. В корабле множество повреждений. Несколько трупов, похоже, пиратов. О владельце никаких данных. Корабль –– типичный танкер. В трюмах полно радиоактивных металлов. Стоит целое состояние.

— Состояние, говоришь? И никто не заявил о пропаже?

— Я думаю, что это контрабанда.

— Тогда поздравляю, но будь готов, что владелец может вдруг вспомнить о своей собственности, — предостерёг я. Полли лучше меня знал правила космофлота. Если это контрабанда, значит теперь транспортник принадлежит ему. Большая удача, что и говорить. Вот только я чувствовал, на этом разговор не закончится.

— Там был контейнер.

А вот это уже ближе к делу.

— Ты ведь не пришёл бы, если б сумел его вскрыть, так?

Паоло расплылся в улыбке.

— Стиви, ты всё же очень умный парень. Рад, что такой гость посетил мой скромный дом.

Что ж, если это плата за исчезновение Стивена Дедала, то не вопрос. Лишь бы подальше от Миноса.

— И тебе нужно его вскрыть. Ладно, показывай свой контейнер, — улыбнулся я.

В этот момент в комнату вошла Горти. Мило поздоровалась с Полли, чмокнула меня, налила себе кофе.

— Может, предложишь господину Кокалу что-нибудь выпить? — поинтересовалась она.

— Господин Кокал уже уходит. И я вместе с ним. Прости, дорогая, позагорай сегодня без меня.

Она повела плечами со всё той же улыбкой сфинкса.

***

Мы отправились во дворец Полли. Он отвёл меня в какой-то неизвестный мне зал. Там было темно и очень просторно. Но по одному щелчку пальцев Полли зал вмиг залился светом. Посредине стоял контейнер высотой метров в десять, выполненный в форме ракушки. Такого я ещё не видал. Да, во времена моей бурной молодости мы с Полли много чего интересного находили или перевозили. Но ничего подобного не встречали, и это явно было что-то очень важное. Я подошёл ближе. Пригляделся. На корпусе ни пылинки, ни царапинки. Я дотронулся. Лёгкая рябь пробежала по поверхности контейнера.

— Крутая штука. Микросегментное силовое поле. Взрывать смысла нет. Долбить тоже. Этого поля хватит лет на сто физических воздействий. Хотя можно смастерить колотилку, которая за век достучится до начинки этой штуки, — сказал я.

— Мои ребята всё перепробовали. Кого только не спрашивали. Эта ракушка непробиваема. Я подумал, может, ты что-нибудь придумаешь?

— Инженер может сделать всё, забыл? — улыбнулся я.

Полли просиял:

— Ты знаешь, как её вскрыть?

— Пока нет, — отрезал я. Пусть не думает, что всё так легко. У меня была теория. Но пока лишь в виде предположения. — Давай так, я подумаю пару дней. А с тебя — всё необходимое.

— Как обычно?

— Да.

Я в задумчивости шагал к бунгало. Микросегментное поле придумали не идиоты. Идеальная защита. Своеобразный панцирь, пробить который невозможно. Взять того же бронтекса. Да, тварь почти неуязвимая. Разве что луч Шиноды прошивает её защиту. Проблема в том, что пушек, основанных на этом принципе, в портативном исполнении пока нет. Поэтому первые поселенцы, подвергшиеся нападению бронтексов, еле ноги унесли, побросав даже трупы товарищей. Потом оказалось, что все твари, напавшие на лагерь, мертвы. Благо в составе экспедиции оказался толковый биолог. Она быстро сообразила, что дело в микробах, которые мирно живут в организмах людей, а бронтексов убивают. Вот только как заставить микросегментное поле проглотить наживку? Болван! И как я сразу не додумался. Конечно, фемтоботы! Эти малыши способны проникнуть куда угодно, силовое поле на них не среагирует. Обычно применяемые в медицине, эти роботы могут организовываться в любые структуры.

Горти стояла на пирсе и глядела на море. Я подошёл и обнял её.

— Что там? — спросил я.

— Тучи. Думала, что здесь не бывает дождей.

— Полли обещал дождь завтра.

— Что вы с ним делали?

— Так, мужские разговорчики, — как можно спокойнее сказал я. Но она почувствовала тень обмана в моём голосе.

— Ох, темнишь, Стивен Дедал. Смотри, если что, я добьюсь быть обвинителем по твоему делу. И засажу тебя на полную катушку.

Мы рассмеялись и поцеловались. А я всё думал, сработает ли трюк с фемтоботами.

***

На следующий день я рассказал свою теорию Полли. Он очень воодушевился и пообещал до завтра раздобыть необходимое.

Дождь прошёл ночью, и день вновь был ясным. Мы с Горти нежились на солнце. Мне было хорошо и спокойно. Я знал, что после этого дела смогу требовать от Полли чего угодно. И моя совесть не будет против. И знал, что мне будет нужно.

На следующий день я чмокнул ещё спящую Гортину и отправился во дворец Полли. Мы позавтракали и пошли к ракушке. Все инструменты у меня уже были под рукой. Как я и предполагал, фемтоботы легко преодолели микросегментное силовое поле. Они вошли в панцирь ракушки. Вот только что делать дальше, я представлял смутно. Ведь мало просто попасть внутрь, нужно открыть ракушку.

Я решил собрать из фемтоботов что-то наподобие муравья-шпиона, который пробрался бы по лабиринтам внутренностей ракушки и нашёл выход. А потом открыл его нам. Всё бы хорошо, но фемтоботы — штуки, с которыми мало кто умеет управляться, недаром Полли никого не нашёл, кроме меня. Хитрость была в том, что их встраиваемое программное обеспечение годилось исключительно для медицинских нужд. Мало кто умел их перепрограммировать. И проблема здесь крылась в банальной штуке. Для подобных вещей требовалась лицензия, которую продавали только проверенным покупателям. Мне она досталась от Миноса: чего только не было в Лабиринте.