Бесплатный фрагмент - Красные соколы

ЗОЛОТО ТРЕХ КИТОВ

Приключения кладоискателей

Прибытие

14 августа 2015 года в 7 часов 14 минут, точно по расписанию, на 4-ю платформу Харбинского вокзала прибыл поезд из приграничного городка Суйфэньхэ.

Из вагонов на перрон горохом посыпались китайцы: студенты, гостившие у своих деревенских родителей, мелкие предприниматели, приехавшие за товарами на оптовые рынки, всякого рода командированные, отряд военнослужащих НОАК и много другого пестрого китайского люда.

Русских в поезде было немного, из полутора тысяч пассажиров — человек полста. В основном это были туристические группы из Владивостока и те путешественники, кто предпочитает самостоятельное передвижение по Китаю.

Одного из русских пассажиров я постараюсь описать более подробно, и вот почему. Поскольку он не простой турист, а главный герой этой повести, от начала до конца описывающей его приключения в сем китайском городе с русскими корнями.

Роста он был ниже среднего, имел пивной животик, лоб, переходящий в лысину, нос картошкой, пухлые щеки, с выбритым лицом. В небесно-голубых глазах нашего главного персонажа (ну, какой он герой) было выражение такой наивности, что даже кристально честному человеку невольно хотелось обмануть его.

В барсетке на поясе, с которой он не расставался и во время сна, лежал российский заграничный паспорт не имя Георгия Бычкова, 35-ти лет от роду, с туристической визой. Там же была вся его наличность — 1000 юаней.

Жора, так звали Бычкова не по паспорту, несмотря на свою внешность чистопробного лоха, был прожженным авантюристом. В Харбин он приехал, как сказал в романе «12 стульев» Ипполит Матвеевич Воробьянинов, по личному делу. Намек на известное произведение И. Ильфа и Е. Петрова, скажу вам сразу, дорогие мои читатели, здесь не случаен. Георгий Бычков приехал в Харбин в поисках сокровищ.

Как только Жора взял свою сумку из тамбура вагона и поставил на бетон перрона, в ее ручки тут же вцепился намертво какой-то тщедушный китаец.

— Длуга, я буду помогать! — залопотал он на ломаном русском языке.

— Не надо, я сам! — возразил ему Бычков. — Денег нет!

— Не долого! — всего тли юаня, — успокоил его энтузиаст-носильщик.

— Хрен с тобой, тащи, — разрешил Жора, снимая с вагона еще одну свою поклажу — чемодан на колесиках.

Выйдя из вокзала, они оказались на большой площади, полной харбинского народа. Ближе к выходу из вокзала стояли китайцы с написанными на картонках именами и фамилиями тех, кого они встречали. Георгия Бычкова здесь, конечно, никто не ждал.

— На такси надо? — спросил у Жоры помогайка.

— Сам поймаю, — ответил тот. — Вот тебе три юаня, и — прощай!

— Длуга, ты доблый! Я пловожу до такси бесплатно.

Когда они подошли к стоянке такси, навстречу к ним тут же устремился водитель автомобиля, стоявшего первым в очереди. Он довольно сносно заговорил по-русски:

— Куда поедем? — спросил он, загружая поклажу русского гостя в багажник.

— Давай в какую-нибудь гостиницу — для начала надо где-то остановиться, — сказал Бычков.

— Приехал надолго? — полюбопытствовал таксист.

— На месяц, — ответил Жора.

— Зачем гостиница — сними сразу квартиру. Я знаю, кто сдает, — зачастил скороговоркой таксист.

— Небось, квартира где-нибудь у черта на куличках? — усомнился седок.

— В центре — район Наньган, — возразил извозчик.

— Хозяин за аренду три шкуры сдерет? — предположил гость города.

— Одной хватит, — ответил таксист, не понявший тонкости русского языка.

— Тогда, вези.

Квартира-студия оказалась в новостройке на улице Гогэлидацзе за речкой Мацзягоу — и в ней еще никто не жил. Хозяин был сговорчив, и снизил начальную цену месячной аренды с 5000 до 3000 юаней, а с предоплатой за полгода вышло и того меньше — 2500 юаней.

— Можно, я через неделю деньги отдам? — спросил Жора, удивляясь своему нахальству.

— Хао (хорошо), — легко согласился фаньдун (хозяин квартиры).

Они без проволочек подписали договор аренды, после чего пошли в полицейский участок, чтобы зарегистрировать постояльца.

Процедура заняла четверть часа, и гражданин России Георгий Бычков был прописан по месту жительства на арендованной квартире.

Тремя днями раньше

Когда вы видите во владивостокских магазинах американский, европейский, японский, тайваньский или южнокорейский товар с соответствующей этикеткой Made in …, всегда вспоминайте слова незабвенного Козьмы Пруткова: «Если на клетке слона прочтешь надпись: буйвол, — не верь глазам своим». Все это сделано на китайских фабриках руками китайских рабочих. Представьте, во сколько обойдется доставка в Россию товаров из этих стран и растаможка по-белому. Кому это надо? Рядом — Китай с его неограниченными товарными ресурсами.

Жителю Владивостока в Китай съездить — все одно, что к теще на блины в деревню. Поэтому здесь китайскими товарами не торгует только глупый и ленивый.

Вот как проходит поездка владивостокского предпринимателя в сопредельное государство. Утром он налегке садится в автобус, следующий до приграничного китайского городка Суйфэньхэ. Днем затаривается там необходимыми товарами, уже приготовленными под заказ партнерами-китайцами. Вечером отдыхает в SPA-центре, с переходом в ресторан. Затем ночует в приличной гостинице с девушкой неприличного поведения, китаянкой или русской. На следующий день — домой. На все про все у него уходит меньше двух суток.

Такой турист выходных дней возвращается с 50-килограммовой сумкой, набитой беспошлинным грузом. А если полцентнера товаров ему мало, он везет с собой несколько помогаек — еще по 50 кг товаров на каждого.

Есть во Владивостоке огромный торговый центр «Три кита». Говорят, это многоэтажное здание и торговые ряды в нем принадлежат трем китайским бизнесменам. Они сначала так и хотели назвать свое предприятие: «Три китайца». Но наши власти их отговорили — сказали, что такая вывеска будет вызывать раздражение у патриотически настроенного и бедного русского населения. Так и получилось компромиссное название: «Три кита».

У Бычкова в «Трех китах» отдел электроники — ноутбуки, айфоны, смартфоны и прочие гаджеты. Жора окончил Восточный институт по специальности «переводчик китайского языка». Работал в туристической компании, переводчиком-консультантом в коммерческой фирме. Когда надоело пахать за гроши на дядю, пустился в свободное плаванье предпринимательства. Сначала ездил челноком в Китай за товаром, стоял у лотка на вещевом рынке, потом открыл свой отдел. Последние десять лет его китайский бизнес, образно говоря, стоял на «Трех китах», и он не знал горя и нужды. И ковать бы ему дальше по-тихому свое благосостояние, но черт его дернул, встрять в одну рискованную сделку.

Один делец предложил Жоре вступить с ним в долю. Казалось, дело было верное. Новый партнер по бизнесу предлагал заняться поставками в Китай трепанга — это такой морской обитатель, внешне чем-то напоминающий огурец. Сей морепродукт является деликатесом в китайской кухне и, к тому же, целебным продуктом. Схема предлагалась простая: трепанг закупается в приморских поселках, а затем перепродается китайцам в три раза дороже. Проблема была лишь в том, что отлов краснокнижного «морского огурца» у нас запрещен, стало быть, через российскую таможню его не пропустят. Но новый партнер обещал, что у него на границе все схвачено. Бычков у него же 10 тысяч долларов занял — вошел в долю.

Но груз «морского огурца» на таможне арестовали — случилась внеплановая московская проверка. И Жора вместо барышей оказался по уши в долгах. А тут еще пиндосы подложили нам свинью, освоив добычу сланцевой нефти, в результате чего рубль обесценился в два раза. Китайская цифровая техника в рублях тоже подорожала на сто процентов — и Жорина торговля встала колом. Соответственно, вырос двукратно и его долг, поскольку он имел неосторожность взять у партнера ссуду в долларах.

Только потом до Бычкова дошло, что повелся он на посулы легкой прибыли, как селедка из Амурского залива на поролон. Никаких купленных и арестованных трепангов в природе и не было — развели Жору, как последнего лошару.

И вот настал неминуемый момент расплаты. Жорин кредитор решил прибегнуть к услуге коллекторского агентства. Коллектор, если кто не знает, это тот же рекетир, но нанятый заемщиком. И зачем поменяли всем понятное название.

Коллекторы внешне были похожи, случается же такое удивительное совпадение, на комедийных актеров Халустяна и Сметлакова. Но пришли они явно не для того, чтобы развеселить Бычкова.

Жора даже не пытался взывать о помощи. Охрана торгового центра в такие разборки носа не сует, слева и справа за тонкими перегородками — китайские павильоны.

Слова худого не говоря, коллекторы привязали Жору к спинке стула скотчем и на пару минут надели на его глупую голову полиэтиленовый пакет. В такие моменты клиент становится откровенным, как католик на исповеди, и готов признаться даже в том, как в детстве брал тайком папиросы из папиного портсигара.

Коллекторы отошли в сторонку и о чем-то пошептались, потом они объявили Бычкову свое решение.

— Сроку тебе отпускаем — один месяц, — сказал Халустян. — Отдашь в три раза больше — тридцать тонн бакарей.

— И не вздумай сбежать — из-под земли достанем, — предупредил Сметлаков, — а потом живым в могилу закопаем.

На том они и расстались.

Блокнот белого офицера

Этот блокнот Жора нашел на помойке. Дело было так. Жил в одном с ним дворе одинокий дедушка. Возраста преклонного, личиком добродушный, на голове пушок седых волос — этакий божий одуванчик. Ежедневно в любую погоду ровно в 12:30 он выходил голубей хлебными крошками покормить — по нему можно было часы сверять. Навещала его сотрудница из соцобеспечения — в квартире прибраться, в магазин за продуктами сходить. И вот после тяжелой непродолжительной болезни умер одинокий дедушка — от старости.

Тут же, откуда ни возьмись, объявились его внучата. Деда они похоронили, а его квартиру, до вступления в наследство через полгода, сдали внаем. Перед тем как квартирантов пустить, наследники кое-что из мебели оставили, а все ненужное, включая гардероб и библиотеку покойника, а также его личные вещи, на мусорную площадку снесли.

Судя по выброшенному скарбу, непростым пенсионером божий одуванчик был. Парадный мундир с погонами полковника КГБ СССР, многочисленные грамоты с эмблемой ВЧК-КГБ и профилем Дзержинского свидетельствовали о его многолетней службе в Конторе Глубокого Бурения.

Пока бомжи эту кучу старого хлама не растащили, Бычков кое-что там подобрал. Взял несколько пожелтевших фотографий героического соседа: юноша в шинели красноармейца и буденовке, с кавалерийской шашкой на поясе — боец отряда ЧОН; молодой мужчина в кителе со «шпалами» в петлицах — офицер НКВД-ОГПУ; он же в полевой армейской форме рядом с пленными японцами. А еще Жора нашел там блокнот в кожаной обложке — потертый и невзрачный на вид.

Поначалу, просматривая в старом блокноте записи на каком-то иностранном языке, Жора терялся в догадках. Испанский, болгарский, румынский? А может, латынь?

Из всех слов более-менее понятными для него были: Harbin, Rusio, Japanoj, mi, tri, stono, leono, кameno, restoracio, blanka armeo, ruda аrmeo, patrolando, volas.

Бычков отксерил странички блокнота и понес в бюро переводов. Там ему объяснили, что записи сделаны не на том, не на другом, не на третьем и не на латинском языке.

— Это, вроде, эсперанто, — предположила девушка на приеме заказов. — Но переводчика с эсперанто у нас, к сожалению, нет.

— Зачем же пишите в рекламе, что переводите с любого языка? — возмутился Жора.

— Имеются в виду официальные языки ООН, — ответила девушка.

Знал бы тогда наш герой, какую услугу ему оказало своим отказом бюро переводов, он бы не ругался с этой милой девушкой, а побежал бы в цветочный магазин и купил для нее огромный букет алых роз. Представляете, что случилось бы, попади переведенные записи в чужие руки? В блокноте были подробно описаны места нахождения трех золотых кладов!

Бычков же, еще не зная, какой подарок судьбы его ожидает, скачал из Интернета самоучитель и словарь языка эсперанто и сам засел за перевод записей из блокнота.

Этот искусственный язык в начале двадцатого века был весьма популярен у российской интеллигенции. К Жориной радости, эсперанто оказался на удивление легким в изучении, и уже через пару недель он сделал черновой перевод. Поскольку там речь шла о Харбине периода КВЖД, Бычкову пришлось также поближе познакомиться с этим периодом истории Восточного Парижа.

Вот перевод этого текста.

1922 год, 22 октября

Скоро месяц, как я в Харбине, куда прибыл в составе небольшого отряда после того, как красные вошли во Владивосток. С собой мы привезли часть золотого запаса Российской Империи, которую удалось сохранить от разграбления нашими союзничками — японцами, англичанами, американцами и французами, а также дальневосточными правительствами-однодневками и всякого рода самостийными атаманами. Спасенное золото помещено на хранение в Харбинское отделение Русско-Китайского банка.

1922 год, 10 ноября

К нашему великому огорчению, на российское золото устремили свои алчные взоры как китайские власти и разбойники, так и многочисленные и разношерстные организации белоэмигрантов. После тяжелых раздумий мы приняли решение: поделить привезенное золото меж собой в равных долях. Каждый из нас должен принять самостоятельные меры для спасения своей части золота от всякого рода стяжателей. С последующей передачей организации истинных патриотов России, когда таковая появится. Мне выделено под расписку 3 (три) банковских слитка золота пробы 86,4 весом 28,334 фунта каждый и общим весом 85,002 фунта.

1923 год, 29 января

Диплом об успешном окончании Санкт-Петербургского института гражданских инженеров им. Императора Николая I и многолетний послужной список подполковника Инженерно-Саперных войск Российской армии дает мне некоторое преимущество при поиске заказчиков подрядных ремонтно-строительных работ. Мне достаточно держать в найме трех китайцев (опять трех! — авт.) в качестве землекопов и каменщиков, самостоятельно составляя проектно-сметные документы и выполняя геодезические изыскания.

1923 год, 5 марта

Слиток №1. Находится внутри постамента под мраморной статуей льва, стоящей перед входом в здание Маньчжурского банка. Адрес: Новый город, ул. Мещанская дом 36. Прим.: от Николаевского собора по Большому проспекту в сторону Нового кладбища, первая улица направо. Здесь я выполнял подряд по установке парных статуй львов.

1923 год, 7 апреля

Слиток №2. Находится в дымоходе на чердаке особняка конторы торгового дома «Кушнарев и сыновья». Адрес: Мостовой поселок, ул. Косая дом 4. Здесь я выполнял подряд по кладке камина и дымохода.

1923 год, 3 мая

Слиток №3. Находится в подвале здания гостиницы и ресторана «Корона», в его северо-западном углу. Адрес: Пристань, ул. Коммерческая дом 6. Прим.: влево от пересечения с ул. Китайской, напротив тюрьмы. Здесь я выполнял подряд по устройству подвальных ларей для хранения овощей и корнеплодов.

1945 год, 21 августа

Как представитель технической интеллигенции Харбина, вместе с другими видными людьми города, я приглашен на прием, устроенный Советским комендантом Харбина Белобородовым — в честь победы над Японией и для встречи с маршалом Мерецковым.

Эта запись была последней в блокноте. Как известно из истории русского Харбина, с этой встречи никто из приглашенных не вернулся. Весь цвет харбинской эмиграции был арестован и в телячьих вагонах отправлен на заклание в Советский Союз.

Вероятно, среди этих несчастных был и безымянный подполковник. Как его блокнот оказался у Жориного соседа? Быть может, чекист забрал себе блокнот, отнятый у заключенного при обыске. Спрашивается, зачем. А бог его знает.

Гадальщик и официантка

Получив у хозяина ключи входной двери квартиры, Бычков бросил там свои вещички и пошел прогуляться по району. Цель его была — прикупить постельное белье и кухонную посуду.

С наступлением вечера уличные тротуары китайских городов превращаются в места народной торговли. На этих толкучках, как говорят в Одессе, можно купить все, вплоть до атомной бомбы. Насчет ядерной боеголовки, конечно, перебор: в Китае под запретом даже пневматическое, травматическое и газовое оружие. Касаемо же всего остального — чистая правда. Через полчаса Жора сделал все необходимые ему покупки.

После чего наш герой уже гулял по улице в свое удовольствие. По пути ему попался сидящий на тротуаре худощавый старик с жидкой седой бородкой, обутый в тапочки-шанхайки, одетый в китель времен «большого скачка», с соломенной шляпой конусом на голове. Щедрый Бычков подал нищему немного бумажной мелочи и пошел дальше — в поисках, где бы выпить и закусить. Как и подобает всякому хорошему человеку, творящему добро от всей души и не думающему о каких-либо дивидендах на этом или на том свете, Жора сразу же забыл об этом.

Китай, пожалуй, первая на земле страна по количеству и разнообразию уличных ресторанчиков. В теплое время года эти заведения общепита в прямом смысле идут навстречу посетителю, вынося столики под открытое небо. А зачастую не только столики, но и плиты, на которых тут же и готовятся заказанные блюда.

Одна из таких чифанек привлекла внимание Жоры. Не образцами блюд, выставленных на маленькой витрине. И не опрятным видом повара в белой куртке, что для Китая исключение из общего правила. Бычкову приглянулась официантка — китаянка лет двадцати пяти — с милым личиком, густыми и длинными волосами на голове и стройной фигуркой, на которой были все изгибы и выпуклости, положенные по европейским стандартам.

Красивая официантка подошла к Жоре и сказала по-русски:

— Здравствуйте! Я приглашаю вас в наш ресторан «Цай Дун Бей» — отведать северо-восточной кухни. У нас все вкусно и недорого, — и, оценив взглядом животик Бычкова, добавила: — А пиво бесплатно.

Как тут было Жоре пройти мимо такого замечательного ресторанчика, в котором трудится столь вежливый и предупредительный персонал. И он присел за свободный столик.

Через четверть часа заказанные блюда были готовы, и Жора с аппетитом поедал свинину в кисло-сладком соусе, крахмальную лапшу и салат из огурца со свиным ухом, запивая все это знаменитым пивом «Хапи». В завершение вечерней трапезы Бычков заказал фарфоровую бутылочку пахучей рисовой водки крепостью 60 градусов и блюдо жареных куколок шелкопряда на закуску.

Принеся водку и шелкопрядов, официантка также подала Жоре какую-то бумажку с иероглифами и цифрой 9. Подумав, что это счет для оплаты, он стал внимательно изучать написанное, пытаясь найти итоговую сумму, но не нашел таковой.

— Сколько с меня? — спросил Бычков у официантки.

— Это вам просил передать дедушка Ши, — ответила девушка.

— Какой еще дедушка Ши? — не понял Жора.

— Он сидит на другой стороне улицы и делает предсказания по «Книге перемен», — объяснила официантка.

(Гадание по Книге Перемен [И-Цзин] заключается в толковании 64-х комбинаций, полученных после шестикратного подбрасывания трех старинных монет. И-Цзин дает ответ на любой жизненный вопрос, и открывает все тайны прошлого, будущего и настоящего).

— Так это не нищий, а предсказатель?! — удивился Бычков.

Вообще-то он вслух у старика ничего не спрашивал. Да, вертелось в голове, повезет ли ему в поисках золотых слитков? Выходит, гадальщик еще и мысли читает?!

Жора довольно сносно разговаривал и читал по-китайски, но в записке от гадальщика были древнекитайские иероглифы, которые он знал плохо.

— Переведи, пожалуйста, — попросил он официантку.

«Пришел от моря муж о девяти перстах на дланях», — прочла она записку.

«Черти что и сбоку бантик!» — подумал Бычков по поводу такого предсказания.

Тут он вспомнил, зачем приехал в Харбин. Ему был нужен помощник в поисках золотых кладов. Не про этого ли человека предсказание?

— Давай познакомимся! — Жора вдруг сменил тему разговора. — Мое имя Георгий.

— А мое Джу, — ответила с улыбкой девушка. — Будем друзьями!

— Джу, познакомь меня с человеком, который любит азартные игры, — попросил Жора.

— А-зар-тны-е, — выговорила по слогам Джу. — Не понимаю тебя.

— Казино. Рулетка. Макао.

— Аомынь! Борьба со злоупотреблениями государственных чиновников! — догадалась Джу. — В нашем городском районе таких растратчиков казенных денег нет.

— А они там, чем занимаются? — Бычков кивнул в сторону группы мужчин, расставивших перед собой костяшки какой-то настольной игры.

— Они играют в маджонг, — пояснила Джу.

— На деньги?

— Да! Всю зарплату проигрывают, в долги залазят, говорят, даже своих жен продают!

— И кто из них сейчас больше всех в проигрыше? — поинтересовался Жора.

— Вон тот шанхаец Ву. Ему пообещали кисть руки отрубить, если не отдаст долги. Уже мизинец отрубили, — округлила насколько это возможно свои китайские глаза Джу.

В свою очередь выпучил свои глаза и Бычков.

«Пришел от моря он, о девяти перстах на дланях» — это же человек из Шанхая с отрубленным мизинцем! Вот и не верь после этого предсказателям.

— Я посижу здесь еще. Скажи ему, чтобы он подошел ко мне, — попросил Бычков.

Компаньоны

Перед закрытием ресторана за столик к Бычкову подсел тот самый китаец Ву. Он совершенно не владел русским языком, и Жоре пришлось мобилизовать все свои познания в китайском, чтобы общаться с ним. Ситуация усугублялась тем, что Ву часто вставлял слова шанхайского говора, заметно отличающегося от общепринятого в Китае пекинского диалекта.

(Далее по ходу повествования автор будет воспроизводить все разговоры между персонажами на китайском языке по-русски, чтобы было удобней читателю).

— Что тебе от меня надо? — спросил Ву.

— Мне нужен надежный помощник в одном совершенно секретном и очень выгодном деле, — ответил Жора.

— Что это за дело?

И Бычков, понимая, что по-иному не получится, рассказал Ву, что обладает описанием трех мест, где спрятаны золотые клады. Вы спросите меня, почему он доверился первому встречному харбинскому проходимцу, под личиной которого, возможно, скрывался китайский Остап Бендер? А что ему еще оставалось в чужой стране и в незнакомом городе.

Глазенки Ву, когда он услышал Жорино предложение о партнерстве в поисках золота, сразу засверкали.

— За три золотых кирпича я готов засунуть голову в пасть ко льву, подняться на небо и спуститься под землю! — пообещал Ву.

— Именно такого компаньона я и искал! — довольно сказал Бычков.

Ударив по рукам, партнеры решили продолжить знакомство и деловые переговоры. Заказав несколько блюд на вынос и купив бутыль дорогой водки «Маотай», друзья пошли на квартиру к Жоре. Там они, плотно закрыв окно шторой и включив громче телевизор, обсудили план предстоящего поиска сокровищ.

— Как ты считаешь, нам повезет в поисках кладов? — спросил Жора.

— Это знает лишь «Книга перемен», — уверенно ответил Ву.

— Предлагаешь снова обратиться к старику-гадальщику?

— В нашем районе все так поступают, когда начинают какое-то новое дело.

— Хорошо, я схожу к нему еще.

С утра пораньше Бычков поспешил к тому месту, где в прошлый раз сидел гадальщик. Старик уже был там.

— Послушай, дед! Такая вводная. Я хочу найти три предмета. Мне это удастся?

И хоть сказано это было по-русски, гадальщик понимающе кивнул. Дедушка Ши стал подбрасывать три монеты, а потом всмотрелся в свою таблицу. Потом предсказатель взял потрепанный блокнот и написал в нем древнекитайские иероглифы, вырванный листок он отдал Бычкову.

Вознаградив деда пятью бумажными юанями, Жора передумал и добавил еще юаней десять, вывернув из карманов всю имеющуюся мелочь. Старик благодарно прижал правую руку к сердцу и склонил голову.

— Спасибо! — поблагодарил гадальщика Бычков и поспешил в ресторанчик, где у него была назначена встреча с Ву.

Партнер сидел за столиком, уставленным дорогими закусками и большими зелеными бутылками пива. В центре стола стояла фарфоровая бутыль рисового шаосинского вина.

— Выпьем за встречу! — воскликнул Ву.

Он налил вина в маленькие стаканчики и поднял свой в приветствии, держа его пальцами правой ладони, оттопырив при этом обрубок мизинца.

Компаньоны сдвинули стаканчики, выпили и приступили к трапезе.

Утолив первый голод, Жора достал из бумажника записку и протянул Ву.

— Что он тут написал?

«Путь к сверкающей пещере охраняется духами врат, неба и земли. Всем им поклонись низко», — прочитал Ву.

— Так и написал? Понятно! Дух врат — это лев, дух неба — дымоход, а дух земли — подвал!

Точность предсказания поразила компаньонов! И они уже без всяких сомнений приступили к выработке плана беспрепятственного проникновения к первому золотому слитку.

Мраморный лев

Итак, наши кладоискатели приступили к поиску первого золотого кирпича. Посмотрев запись в блокноте подполковника про слиток №1, они увидели, что эта улица сейчас называется Дундачжицзе, а в означенном доме располагается Харбинское отделение «Народного кредита».

Осмотрев здание при выезде на местность, Жора с огорчением воскликнул:

— Е-п-р-с-т! Здесь два льва! Под которым из них клад?

— Нет, лев здесь один! — возразил ему Ву.

— Как же один, когда их два!

— Слева сидит львица, она держит под лапой маленького львенка, — объяснил Ву. — А справа — лев, у него под лапой шар.

На следующий день с утра Жора и Ву подъехали к «Народному кредиту» на взятом в прокат и специально экипированном микроавтобусе. Без труда преодолев охранника на входе, друзья попали на личный прием к директору учреждения.

— Я — ревизор из Пекинского музея истории архитектуры. А это мой русский коллега из Москвы, — солидно представился Ву. — Согласно законодательству КНР, учреждения, организации и лица, расположенные в исторических зданиях, обязаны обеспечивать их сохранность и поддерживать в хорошем состоянии.

— Мы обеспечиваем и поддерживаем! Только что закончили реставрацию фасада — полмиллиона юаней потратили, — заискивающе ответил директор.

— Так почему у вас лев, который слева от входа, отклонился от вертикальной оси на 13 миллиметров?! Вот результаты лазерной нивелирной съемки, — возразил ему Ву и положил на стол распечатку.

— Это представляет опасность для скульптуры? — заволновался директор.

— С такими вещами не шутят. Вон, наклонная башня Хуцю упала, — нагнал страха Ву.

(Башня Хуцю из черного кирпича построена в 959 — 961 гг. в городе Сучжоу пров. Цзянсу. Известна как «Пизантская башня Китая», объявлена национальной ценностью КНР).

— Хуцю упала? Когда?! — изменился в лице директор.

— Вчера в вечерних новостях по ящику показывали. Грохнулась и рассыпалась на кирпичики! — изобразил жестами Ву.

— Вот горе-то! — искренне опечалился директор.

— Так что, сами понимаете, каменную фигуру льва надо срочно поставить в вертикальное положение.

— Я отдам распоряжение срочно найти подрядчика для выполнения этой работы.

— Этим парным львам больше тысячи лет! Статуи были привезены из Чаньчуня, где стояли перед входом в один из павильонов императорского дворца династии Ляо. Не дай бог, народное достояние будет повреждено, — возразил Ву. — Исправлять отклонение будем мы сами.

— Когда приступите?

— А прямо сейчас и начнем — наш микроавтобус оснащен всем необходимым оборудованием.

— Вот спасибо! Что бы мы без вас делали. Я прикажу своему заместителю, чтобы вас обеспечили трехразовым горячим питанием и бутилированной питьевой водой.

Кладоискатели сделали ограждение из желто-красной ленты, поставили над скульптурой льва техническую палатку, и под ее прикрытием спокойно и неспешно обследовали постамент металлоискателем.

Прибор показал наличие внутри железобетонного массива на глубине 13 см металлического предмета размером с кирпич. В ход пошел бур с победитовым наконечником, и через час они развернули истлевшую от времени мешковину, которой был обмотан слиток золота Банка Российской Империи.

В тот вечер Жора и Ву, закрыв дверной замок на три оборота и задвинув запор, опустив жалюзи на окне, сидели в съемной квартире и таращили глаза на брусок золота пробы 900 весом 12 кг 285 г. Время не тронуло окисью желтый благородный металл, ярко сиявший даже в холодном свете энергосберегающей лампы.

— А правда, что скульптура льва отклонилась от вертикальной оси на 13 миллиметров? — спросил Бычков.

— Откуда же мне знать, — усмехнулся Ву.

— Про династию Ляо ты тоже придумал?

— Нет, была такая в 960—1125 годах.

— У тебя какое образование?

— Начальная школа — шесть классов.

— Откуда же ты знаешь хронологию императорских династий? — удивился Жора.

— Мы, китайцы, чтим свою древнюю историю! — с гордостью ответил Ву.

Кладоискатели задумались над тем, где спрятать золотой кирпич. Квартира, которую снимал Бычков, была ненадежным местом. Вскрыть входную дверь, при известной сноровке, было пятиминутным делом.

Ву предложил оригинальное решение этой проблемы — спрятать слиток золота в большом глиняном горшке для квашеной пекинской капусты. Причем, поставить эту емкость не в квартире, а на лестничной площадке.

— Такие ценности держать в капусте?! — удивился Бычков. — На лестничной площадке?!

— Вот именно, — усмехнулся Ву. — Сам подумай, есть ли еще более надежное место для хранения золота.

И Жора, поразмыслив, и правда не нашел лучшего тайника.

Купить в посудной лавке огромный глиняный горшок и притащить его домой, потом — полцентнера пекинской капусты на овощном базаре, порубить капусту и пересыпать солью — на все это ушло около трех часов. Наконец, друзья утопили в крупно нашинкованной капусте золотой слиток, и с чувством выполненного долга предались беспробудному пьянству.

Во ай ни

Официантка из ресторана северо-восточной кухни глянулась Бычкову с первого взгляда. Слово за слово, и Жора узнавал про Джу все больше. Она незамужняя, живет в Харбине вместе с родителями. Официанткой Джу подрабатывает по вечерам, а днем учится в институте, где изучает туризм и гостиничное дело, а также русский язык. Она уже давно искала хорошего русского друга, чтобы иметь с ним разговорную практику.

Бычков предложил Джу упражняться в русском языке у него на квартире, и та согласилась.

Они стали проводить тематические занятия на темы: «В такси», «На рынке», «В больнице» и прочее. Но скоро Бычкову наскучили эти стандартные ситуации, и он решил внести в занятия живинку.

— Джу, как называется улица, на которой мы сейчас находимся? — спросил Жора, будто бы не знал этого.

— Гогэлидацзэ, — простодушно ответила Джу.

— Эта улица названа в честь известного русского писателя Гоголя? — уточнил хитрец.

— Да, это так, — подтвердила простушка.

— Ты знаешь повесть Гоголя «Ночь перед Рождеством»? — спросил Бычков.

— Это мое самое любимое произведение! — обрадовалась Джу.

— Давай изучать русский язык по этой повести, — предложил Жора.

— Классно! — согласилась Джу. — А как?

— Мы разыграем в лицах сценку, в которой дьяк ухаживает за Солохой, — объяснил Бычков.

— Ой, как интересно! — захлопала в ладоши Джу. — Начнем поскорей!

И театральная репетиция началась.

— Что это у вас? — спросил Жора, прикасаясь к обнаженному предплечью официантки, поскольку та была в футболке и джинсах.

— Это рука! — ответила Солоха.

— А это что у вас? — продолжал змей-искуситель, погладив шею ничего не подозревающей жертвы и заглядывая в вырез ее футболки.

— Это шея! — голос Солохи чуть дрогнул.

— А это? — хитрец кончиком указательного пальца провел по зардевшейся стыдливым румянцем щеке девушки.

— Это щека! — сказала Солоха в растерянности.

— А это? — продолжил сценку дьяк, прикасаясь своими губами к ее губам.

— Про поцелуй у Гоголя не написано! — громко возразила прилежная ученица, залепив звонкую пощечину фальсификатору текста.

— Это не то, что ты подумала! — стал объяснять Жора.

— Я подумала именно то! — не приняла его оправдание Джу.

— Это была тисинь (импровизация)!

— Это было саожао (приставание)!

И тогда Бычкова признался по-китайски:

— Во ай ни (я тебя люблю)!

— Правда? — нежно переспросила Джу. И добавила уже практическим тоном: — Так бы сразу и сказал, вместо того, чтобы разыгрывать целый спектакль.

— Можно, я тебя еще поцелую? — попросил осмелевший Жора.

— Нельзя! — горячо возразила Джу. — Мы и так уже перепрыгнули через несколько ступеней!

— Каких еще ступеней?

— Лестницы ухаживания парня за девушкой.

— Что за лестница такая еще?

— Девушка может позволить парню прикоснуться к своей руке лишь за неделю до помолвки. К шее — через неделю после помолвки. А ты уже поцеловал меня в губы — это можно лишь супругам!

— К чему эти древние обряды и церемонии? — стал переубеждать Жора. — Ты же современная девушка!

Но Джу остудила его пыл:

— Я порядочная девушка. В Китае не принято жить как муж и жена до свадьбы. А ты даже не знаком с моими родственниками.

— Так познакомь же меня со всей своей родней — от грудного ребенка до столетнего пращура! — воскликнул Бычков.

— Потерпи недолго, скоро я тебя познакомлю со своей семьей, — пообещала Джу.

Дымоход

Все хорошее, особенно деньги, скоро заканчивается. К исходу третьего дня, промотав последние алюминиевые цзяо, партнеры были вынуждены заняться делом.

Второй кирпич был спрятан на чердаке дома в Мостовом поселке, по улице Косой. Теперь это район Даовай, а улицу кладоискатели отыскали именно потому, что она косая, то есть, идет по диагонали. Естественно, вместо конторы торгового дома «Кушнарев и сыновья» здесь был офис какой-то инвестиционной компании.

От печей, ранее отапливавших дом, конечно, не осталось и следа — здание было подключено к центральному отоплению. К радости компаньонов, на крыше старинного дома сохранились печные трубы. Последнее обстоятельство воодушевило их — надежда найти второй золотой кирпич становилась реальной.

— Как нам беспрепятственно попасть на чердак этого дома и спокойно поработать там часок? — размышлял вслух Жора.

— Есть одна идея, — сказал Ву.

— Излагай.