Историческая память Тульской области богата событиями, здесь много музеев народного промысла, остатки древних городищ, старинные церкви и усадьбы — Поленово, Богородицкое и другие, тем не менее только два места стали не только оплотом «хранителей времени», но и значимыми культурными центрами — это Ясная Поляна и Куликово поле.
Усадьба Льва Николаевича Толстого в Ясной Поляне была важным центром культуры и искусства еще при жизни писателя и осталась таковым после его смерти. Сюда и сто лет спустя после смерти писателя совершают паломничество его последователи и поклонники. Сейчас в музее-усадьбе ежегодно бывает более 200 тысяч туристов, здесь проводятся музыкальные и театральные фестивали, выставки, научные и популярные лекции и другие проекты. К примеру, в 2014 году в честь юбилея Толстого прошло живое чтение «Анны Карениной», которое продолжалось 36 часов, в нем поучаствовали 732 человека в 34 местах по всей России и миру. У «Ясной Поляны» есть даже своя одноименная литературная премия: она вручается за «выдающееся произведение современного автора, которое несет в себе идеалы человеколюбия и которое важно прочитать именно сейчас, потому что оно определяет круг литературных тенденций настоящего времени».
Куликовская битва занимает особое место в истории России. 638 лет назад здесь сошлись два войска — русское и ордынское. Некоторые историки считают это поле местом зарождения русской государственности. Например, историк Лев Гумилев писал: «На Куликово поле пришли разрозненные войска русских княжеств, а ушло единое русское войско». Но, несмотря на всю культурную и историческую значимость, коллекция музея Куликовской битвы до 2016 года была разбросана по небольшим музеям: в деревне Монастырщино и в мемориале на Красном холме. Лишь два года назад открылся новый музейный комплекс площадью 2 000 м2: на этот раз в самом центре Куликова поля. Вместе с музеем открылся и гостиничный этнографический комплекс «Моховое», готовый разместить гостей поля. Комплекс, созданный с использованием новейших технологий, быстро стал не только музеем, но и значимым культурным центром. Ежегодно здесь проходит военно-исторический фестиваль с реконструкцией битвы, сотрудники музея выступают с лекциями в школах Тулы и области. Музей организует также праздники для детей из окрестных деревень, дает их жителям рабочие места, а кого-то даже отправляет учиться в Тулу.
Туда мы и вы с нами отправляемся в поисках хранителей времени: сначала на Куликово поле — бродить в ковыльном море и дышать воздухом тысячелетней истории, а затем — в Ясную Поляну, обитель величайшего писателя в русской истории, где посидим на его любимой скамейке, поищем его следы в современной Ясной Поляне и услышим бой больших настенных часов у могилы Толстого.
Или не услышим.
КУЛИКОВО ПОЛЕ
«Около часа русской души»
Автор: Тупова Екатерина
Отзыв разочарованного туриста на TripAdvisor предупреждает: на Куликовом поле сплошной новодел, а сувениры дорогие, «земли и поля вокруг красивые, но, пока ехали, — успели насмотреться, приелось».
Дорога к Полю, действительно, непростая, а новодел — комплекс музейных построек, законченных в 2015-м, — и вправду обращает на себя внимание.
Колонна-памятник Дмитрию Донскому 1850 года, храм Сергия Радонежского 1917-го, храм Рождества Пресвятой Богородицы 1884-го, видимо, не запомнились анониму, а десятки реликвий XIV века не впечатлили, что понятно. В пасторальных пейзажах Тульской области они не удивляют, как не удивляет отечественного человека гречка и стихи Пушкина.
Другое дело — новые здания архитектора С. В. Гнедовского: конструктивистские линии и высокие окна, постмодернистское соседство минимализма и славянской символики. Это привет из альтернативной реальности, напоминающей одновременно о чем-то скандинавском и марсианском. Такие центр приема посетителей и основной корпус, кажется, могли бы располагаться при лунном море Спокойствия. Но нет, не место высадки первого космонавта, а битва, произошедшая в 1380-ом, организует выставочное пространство и вместе с ним тысячи людей: гостей музея и его работников.
Идея посещения мемориала, не хранящего сотен реликвий, в 120 километрах от ближайшего крупного города, может показаться странной. Но эта странность — странность и изюминка любого путешествия, подслащенная гордостью приобщения к историческому прошлому. Если прибавить символический ореол, хрестоматийное «первое ратное поле России», то человека, отправившегося на Куликово поле, можно не только оправдать, но и понять, и даже самому неожиданно стать им. Когда такой человек берет свой законный билет за 200 рублей и присаживается на скамейку с видом на чистое поле, к нему может без всякого предупреждения прийти вопрос, обращенный к другим, гораздо более частным посетителям комплекса: кто ты, подавший мне номерок в обмен на московскую куртку? И кто ты, женщина из сувенирной лавки? Связывает ли вас что-нибудь с этими врезающимися в небо черными пиками? С прочными и легкими домами из будущего? С коричневой землей в рытвинах? С великим князем Дмитрием Донским и беклярбеком Мамаем? С монахом-богатырем Пересветом и Сергием Радонежским?
Новый музейный комплекс расположен в сердце Куликова поля на берегу искусственного озера.
Проект был реализован в течение пяти лет и завершен к 2015 году бюро «Архитектура и культурная политика» во главе с архитектором Сергеем Гнедовским.
В проект входят здание музея с выставочным и конференц-залами, административными помещениями и фондом, пять гостевых домов деревни Моховое, здания обслуживающего персонала, центр приема посетителей с магазином и кафе.
Чтобы не отвлекать внимание зрителей от самого поля, архитектурный комплекс «убран» в ландшафт. Холм-курган белого камня, из которого выступает смотровая площадка, разведен в два здания, сходящиеся углами на импровизированной площади.
В 2016 году проект получил премию «Хрустальный Дедал» на фестивале «Зодчество», а в 2017 году стал номинантом премии «Приметы городов».
Я и мои коллеги по литературной экспедиции приехали сюда с этими вопросами, но место задало их звучанию новые интонации и подталкивало искать героев на острие предполагаемого конфликта, конфликта между организующим прошлым и организуемым настоящим.
Сувенирная лавка в центре приема была выбрана как стратегически важный пункт. Любой музейный магазин — сам по себе потенциальный герой рассказа. Память о месте уже переведена на язык коммерции — язык покупаемого и продающегося, но еще не утратила своей приятной ненужности. Копии сережек татарских княжен, чехлы для ноутбуков с музейной символикой и без, ряды витрин с неисчислимым количеством мелочевки. На Куликовом поле сувенирная лавка с самого входа транслирует посетителю идею разнообразия впечатлений, сочетания современности и древности в модной и приятной для глаза упаковке. Центр магазина — продавец.
«А вопросы не сложные?» — Голос у Александры негромкий, интонации мягкие, под стать ей самой. Она оглядывается, нет ли рядом посетителей? Но в лавке затишье: только что схлынула группа школьников, следующий экскурсионный автобус будет не раньше трех. Кроме меня и моей напарницы Арины — никого. «Нет, никаких каверзных вопросов не будет», — отвечаю я и чувствую, что лукавлю. Пытаюсь исправиться, сказать, как есть. Хотим узнать, как вы живете, кто вы. Вы лучше бы у экскурсоводов спросили, они интересней. Нет, интересно у вас. Александра понимающе кивает и улыбается. Стеснение.
Арина ставит диктофон, мы начинаем запись. Александра живет в селе Монастырщино. В музее работает третий год. Выбор здесь, говорит она, небольшой. В Монастырщино тоже есть музей, но там своих работников хватает.
— Я училась на продавца, мне нравится эта деятельность. Потом в Москве год работала. Потом замуж вышла и здесь устроилась. Когда устраивалась, очень волновалась. Даже мужа с собой взяла. А женщина, которая меня собеседовала, еще посмеялась: все с мужьями приходят. Конкурс был на это место, потому что зарплата хорошая. Но взяли.
Гордость.
— Там я как консультант просто работала, а здесь все мое, я за все отвечаю, интересно мне, люди интересные бывают. Вот, бывает, посмотришь, не скажешь, что богатый, а возьмет на 20 тысяч. А бывает, смотришь, весь из себя, и ничего не купит, или магнитик.
— Вещи какие необычные покупают? У нас покупают колокола, которые понимают, коллекционеры. Тарелки покупают, потому что это самое лучшее. Солдатики есть за 3 тысячи. Тоже приезжают покупают коллекционеры.
У Александры любимых вещей в магазине нет, но дома уже всего по чуть-чуть: магнитики, тарелки, ложечки. Покупает, если вещь приглянется. Из дорогого нравятся шкатулки за 8 тысяч и тарелки деревянные с позолотой за 8 тысяч. Их покупают в основном русские.
Однажды, рассказывает Александра, в магазин пришла бабушка, выбрала ложку за 120 рублей. Все присматривалась к ценнику. И вдруг закричит на весь магазин:
— Что она такая дорогая!? Серебряная, что ли!?
К ценам привыкла. Вообще, привыкать к магазину было легко, не то что в Москве. Больше года там пробыла и все не привыкла.
— Я бы не сказала, что там плохие люди. Но здесь роднее.
В школе историю не любила и не знала, где учиться и где работать. Признается, что первый раз попала на экспозицию через год после того, как устроилась. Нет, ничего не удивило. Теперь уже несколько раз была и сыну показывала.
— Но больше мы любим музейные праздники. В этому году Масленица красочная была. Конкурсы, праздники, русские народные песни пели.
Муж Александры тоже работает в музее, но не здесь, а в Монастырщино. О работе дома не говорят. Вообще, все в деревне работают в музее: кто экскурсоводом, кто охранником.
Ребенку Александры три года. В садик родители возят его в соседнюю деревню.
— Любит всякие железки, трактора. Кем будет? Не знаю, может, электриком каким.
И снова улыбка затаенной гордости и радости.
Частое слово в разговоре с Александрой — «привыкла». Так что же, может, есть место получше? О чем мечтаете? Что здесь не по сердцу? Допытываемся на разные лады. И на разные лады слышим ответ: да нет, хорошо здесь, привыкла. Лавочка наполняется группой иностранных туристов. Мы выключаем диктофон и прощаемся.
Выходим на улицу, садимся на скамейку, ту самую, с которой открывается вид на чистое поле — «первое ратное поле России». Да и нет здесь других видов. У нас на диктофоне, возможно, около часа русской души. Пытаюсь понять: поймали ли?
Вдруг вспоминаю беспамятность Платона Каратаева, его ускользающую от понимания притягательность. Круглое и мягкое. Ощущение это, навестив, быстро проходит. Но сейчас, дописывая этот текст, открываю «Войну и мир» и читаю: «Когда он говорил свои речи, он, начиная их, казалось, не знал, чем он их кончит. Когда Пьер, иногда пораженный смыслом его речи, просил повторить сказанное, Платон не мог вспомнить того, что он сказал минуту тому назад, — так же, как он никак не мог словами сказать Пьеру свою любимую песню. Там было: „родимая, березонька, и тошненько мне“, но на словах не выходило никакого смысла. Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи». Может быть, думаю я, зря все эти вопросы. Ведь песни поют и любят все те же.
Новое видение далеких событий
Авторы:
Лебеденко Сергей,
Пономарева Анастасия
Кафе музея «Куликово поле»
Кафе расположено на территории Музейного комплекса «Куликово поле» в Центре приема посетителей. Основное меню: выпечка, чай, кофе, напитки, мороженое. Комплексные обеды (a la обед русского ратника и ордынского воина) доступны по предварительному заказу. Также перекусить можно в буфете, который находится непосредственно в здании музея. Цены средние: кофе — 90 руб., выпечка — около 50 руб., обед — 350 руб.
ГЕРОИ:
Егор Арцыбашев, историк, преподаватель ТулГУ, сотрудник Музейного комплекса «Куликово поле»;
Лариса Арцыбашева, историк, преподаватель ТулГУ, сотрудник Музейного комплекса «Куликово поле».
Егор и Лариса Арцыбашевы стали первыми работниками музейного комплекса «Куликово поле», с которыми мы познакомились. Мы увидели Егора с женой, когда остановились перекусить в музейном кафе после долгой и утомительной поездки по дорогам Тульской области. Тогда мы не знали, что они работают экскурсоводами: пока что это были для нас просто работники музея, которые оказались столь любезны, что уступили нам места за столом. Потом Егор поднялся, надел солнцезащитные очки и отправился в сторону музейного комплекса — вести первую экскурсию. Позже он провел тур по музею и для нашей экспедиции, а в самом конце тура мы попросили его об интервью. Егор, кажется, был немного смущен предложением, но на встречу охотно согласился.
Доспехи и экскурсия для одного человека
И Егор, и Лариса — коренные жители Тульской области, оба родились в маленьких городах: Егор в Богородицке, а Лариса — в Узловой. Познакомились во время учебы в Тульском педагогическом университете.
— У нас обоих историческое образование, профессионально занимаемся Средними веками, — объясняет Егор. — Только диссертация не складывается все.
— Почему? — удивляемся мы.
— История очень большая, и научные руководители по всей стране. Пока свяжешься, много проходит времени.
Работа в музейном комплексе Куликова поля становится не просто местом работы — это еще и продолжение исследований, которые проводят супруги-медиевисты.
— В школу нам не хотелось идти работать, — говорит Егор. — А как говорят на педагогическом: не нравятся зарплаты учителей, идите в бизнес. Хорошо, что Олег Генрихович проводит политику привлечения кадров.
Олег Вронский — доктор исторических наук, заведующий музейного комплекса «Куликово поле». В ТулГУ он занимает должность проректора по научно-исследовательской работе. Егор рассказывает: как только стало известно о строительстве нового музея, Вронский занялся подбором сотрудников из числа профессионалов с историческим образованием — целью было сделать из музея полноценный научный центр, который занимался бы в том числе популяризацией исторического знания. Егор вздыхает:
— Понимаете, из-за убогой советской пропаганды у людей сложились весьма посредственные представления о средневековой Руси. В массе своей не очень представляют, что это была за битва, какой тогда была Русь.
— Никто не воспринимает Русь как отдельную цивилизацию, — добавляет Лариса.
— Да. То есть наша работа позволяет предложить посетителям музея новый взгляд на те события, развеять стереотипы.
— А разве не появляются книги, фильмы по теме?
— Книги пишутся, разумеется, но наши ученые не умеют писать научпоп, — говорит Лариса. — Они пишут либо слишком заумно, либо как для детей. Нам работа с людьми позволяет понять, как рассказывать об исторических событиях так, чтобы у людей открылось новое видение. Как использовать научный подход и объяснить простому человеку, что тогда происходило.
Полученные знания Арцыбашевы используют на практике — уже год они пишут книгу, посвященную повседневной жизни средневекового русского воина.
— В советские времена же почти не разбирались, какими были простые воины. Думали: вот в Европе существовали бюргерские городские ополчения, ну, значит, и у нас были городовые полки, которые набирались из подавляемого феодалами класса крестьян. Ученые только недавно занялись вопросом, как там все на самом деле было устроено.
Столь жгучий интерес к теме не мог появиться просто так, и мы попросили Егора и Ларису рассказать, с чего началось их увлечение средневековой историей. Егор улыбается.
— Был забавный случай в детстве. Учителя решили организовать для детворы экскурсию по Куликову полю: взяли автобус и сказали — кто хочет, приходите утром на школьный двор. И получилось так, что пришел один я. И вот одного меня по Куликову полю и возили, сводили в музей в Монастырщино. С тех пор и «заболел» этим. Хотя связь с местом с детства о себе давала знать.
Куликовская битва (Мамаево или Донское побоище) — это ключевое для объединения Руси событие. Сражение русских войск во главе с великим князем московским и владимирским Дмитрием Донским с ордынцами хана Мамая состоялось 8 сентября 1380 года на правом берегу Дона, к югу от впадения в него Непрядвы.
Формальным поводом для нападения стал отказ Донского увеличить размер выплачиваемой дани, на самом же деле отношения были в целом обострены, влияние Орды снижалось. Участники Куликовской битвы стремились консолидировать все свои усилия, но, несмотря на рост могущества Москвы, на стороне Дмитрия Донского выступили только воины Московского и Владимирского княжеств, а также воины князя Андрея Ольгердовича (всего 50 — 100 тыс. человек). Общая численность ордынцев достигала от 60 до 150 тыс., к тому же на помощь Мамаю спешил литовский князь Ягайло, однако Донской не допустил слияния войск. Итогом сражения стало бегство воинов Мамая, преследуемых засадным полком еще 50 верст до реки Красная Меча.
Считается, что военная история — мужское увлечение, поэтому рассказ Ларисы нас удивил.
— А меня с детства просто интересовало, чем средневековые воины вооружались, оснащались, — рассказывает она. — Помню, как меня поразил музей в Монастырщино. Там же в 1980 году сшили полный доспех русского воина — уникальные материалы, очень красивые доспехи, это было очень яркое впечатление. Ну а уже в институте был выбор специализации: Древняя Греция либо Древняя Русь. Я почти не задумывалась.
«Надо на исторической памяти делать акцент»
В кафе музейного комплекса, где мы берем интервью, заходят несколько посетителей, и мы интересуемся у наших собеседников, много ли здесь бывает туристов: чтобы добраться до села Моховое, где расположен музей, нам пришлось преодолевать несколько десятков километров проселочных дорог.
— Конечно, есть некоторая изолированность, но спасает близкое расположение Москвы, — говорит Егор. — Туристы из ближайших регионов — в основном население подвижное, мобильное, приезжают на выходных отдохнуть.
— Очень много туляков приезжает, — добавляет Лариса. — Иногда по нескольку раз. На праздники, в квестах поучаствовать. Если хотят провести где-то досуг, то часто выбирают музей.
Егор заметно мрачнеет.
— Понимаете, в чем проблема вот этой дурацкой западной тенденции превращать музей в коммерческое предприятие? Чем больше продано сувениров или чем больше квестов для детей, тем музей лучше. То есть у людей место все больше ассоциируется с брендом. А надо бы на исторической памяти делать акцент, а не на развлечении для детей.
— А что плохого в том, что музей становится в том числе местом отдыха? — интересуемся мы. — Дети с помощью игры узнают об истории страны.
— Да просто люди очень редко осознают, что на этом месте лилась кровь, — отвечает Егор. — Музей не воспринимается как место мемориальное. Если все превращать в игру, потеряешь ощущение реальности, потеряешь чувство, что ты стоишь на историческом месте. Нужна глобальная работа с людьми: нужно донести, что музей требует сопереживания, сопричастности. В конечном же счете все сводится к тому, с какой целью пришел человек в музей: развлечься или почувствовать связь с родной историей.
Впрочем, с развлекательным элементом экспозиции в мемориальном комплексе «Куликово поле» все в порядке: посетители могут своими руками потрогать материалы, из которых были изготовлены доспехи русских и монгольских воинов, пострелять из лука, полистать интерактивный макет средневековой рукописи «Задонщина», а в середине тура гости музея попадают в зал, на стены которого в формате 360 градусов проецируется документальный фильм о сражении.
«Задонщина» — памятник древнерусской литературы рубежа XIV–XV вв., посвященный подвигу русских воинов на Куликовом поле. Обстоятельства и время его возникновения неизвестны, предметом споров исследователей остается и соотношение семи известных копий-списков текста. Автором традиционно считают рязанца Софония, однако некоторые историки считают, что он является автором другого несохранившегося до наших дней произведения о Мамаевом побоище — именно к нему как к первоисточнику обращался автор «Задонщины».
Зритель как бы на пять минут оказывается в гуще боя: справа от тебя выстраиваются монгольские боевые ряды, слева — русские хоругви, и вот уже несутся навстречу друг другу монах Пересвет и ханский витязь Челубей, и сталкиваются они примерно там, где стоишь ты, а вслед за этим начинается бой, и лязг стали, грохот сбруи и ржание лошадей смешиваются с криками раненых.
С обеих сторон в Куликовской битве полегли несколько десятков тысяч воинов.
— Когда люди выходят с экспозиции, у многих слезы на глазах стоят, — говорит Егор. — Просто переворачиваются представления.
Невольно возникает вопрос: а не тревожно ли работать в месте, где пролилось столько крови?
— Ну, у нас никогда особенной чувствительности по этому поводу не было, — улыбается Лариса.
— Мы просто учитываем специфику места, — говорит Егор. — К примеру, вы знали, что Куликово поле — единственное достоверно установленное место средневековой битвы в Европе? Все благодаря тому, что столько археологических находок. И вот это ощущение сопричастности, это ощущение места и хочется передать.
Борьба идей
— А как вам удается так интересно вести экскурсию? — делаем мы вполне искренний комплимент.
— Ну, видите, мы же рассказываем о том, что нам самим нравится, о недавних исследованиях по теме тоже говорим. Да и вообще, — добавляет Егор, — интереснее вести экскурсию для подготовленных людей, которые что-то знают, чтобы рассказывать о новых интересных находках. Когда много знаешь на какую-то тему, не хочется упрощать материал.
Музейный комплекс «Куликово поле» в Моховом расположен в непосредственной близости от поля битвы. Работа комплекса сильно зависит от сезона: музей расположен в чистом поле, и на земляных валах, которые окружают здание с внешней стороны, хорошо ощущаешь малейшее дуновение ветра. Поэтому работа «Куликова поля» устроена так:
— зимний режим работы (15 ноября — 14 марта): с 10.00 до 16.00, выходной день — вторник, санитарный день — последний понедельник месяца;
— межсезонный режим (15 марта — 14 апреля, 15 октября — 14 ноября): с 10.00 до 17.00, выходной день — вторник, санитарный день — последний понедельник месяца;
— летний режим (15 апреля — 14 октября): с 10.00 до 19.00, без выходных,
санитарный день — последний понедельник месяца.
Входной билет на экспозицию стоит 200 рублей, льготным категориям посетителей — 150. Дети до 16 лет могут посетить музей бесплатно.
Групповые экскурсии для 5 человек стоят от 500 до 1200 рублей в зависимости от экспозиции. Аудиогид обойдется в 200 рублей на одного человека и 250 — на двоих.
Историю Куликовской битвы музей преподносит в двух плоскостях. Сначала рассказ о сражении 1380 года идет на основе «Сказания о Мамаевом побоище». Летописную историю подкрепляют подлинные свидетельства Куликовской битвы — находки археологов, обнаруженные исследователями на поле сражения.
Затем летописная история подвергается всестороннему научному анализу, и Куликовская битва предстает перед посетителем в свете современного научного знания.
Все разделы экспозиции сконцентрированы на центральном экспонате — главном макете поля Куликовской битвы. В специальной витрине-пирамиде реконструирован ландшафт XIV века и представлена хроника событий 7 и 8 сентября — от переправы русского войска через Дон до момента жестокой схватки, в которую вот-вот вступит Засадный полк.
Тур по музею завершается осмотром масштабной диорамы сражения — на ней с помощью макетов и мультимедийного оборудования демонстрируется, как выглядел ландшафт Куликова поля в 1380 году, как выстраивались боевые порядки русских и монгольских дружин, как проходила работа по исследованию поля в советское время.
Как мы с удивлением узнаем, приемкой этого макета и его оформлением пришлось заниматься в том числе Егору и Ларисе.
— Сами солдатиков пересчитывали, контролировали описания на табличках с информацией. Иногда нас привлекают к работе над сайтом. То есть выполняем какие-то сторонние обязанности, но в рамках разумного. И научных исследований очень много.
Егор и Лариса объясняют: исследование поля началось только в восьмидесятые, поэтому до недавнего времени все планы сражения были лишь умозрительные. Деятельная работа сотрудников музея позволила начать археологические исследования: ученые выяснили, к примеру, точное место, где русское войско перешло реку и где именно во время сражения располагался «засадный полк» (отряд Владимира Серпуховского и воеводы Боброка, удар этого отряда по рассеянным силам Мамая и решил исход битвы). Но одних сил археологов недостаточно.
Изучение древностей Куликова поля насчитывает более полутора веков — впервые интерес к ним возник в 20-х годах XIX века, когда тульский губернатор В. Ф. Васильев по инициативе жителей выступил перед императором Александром I с ходатайством о создании памятника героям битвы. Первые заметки о городищах и курганах на месте Мамаева побоища можно обнаружить в работах тульского краеведа А. Г. Глаголева.
— На проведение исследований нужно специальное разрешение, и археологам нужно точно знать время и место раскопок, — говорит Егор. — Поэтому руки их несколько связаны. А музейная коллекция пополняется в основном за счет находок местного населения.
— Когда после революции грабили дворянские усадьбы, уносили с собой много старинных вещей, — поясняет Егор. — С тех пор они у местных и хранятся.
Находки бывают неожиданные. К примеру, сотрудник музея Олег Заидов обнаружил персидский кинжал XV века.
Но и здесь требуется еще очень много работы.
— Нужно объяснять населению, как работать с древностями, — говорит Егор. — К примеру, вот недавно во время реконструкции одной улицы нашли старое кладбище — древние черепки, кости. И вот вместо того, чтобы оцепить место находки и вызвать археологов на захоронение, просто пригнали трактор, набрали полный ковш земли и вывалили у музея. Вы же древностями занимаетесь, вот и разгребайте, мол!
Планы у музея масштабные: превратить «Куликово поле» в модный, известный научный центр. Когда речь заходит о будущем, у Егора загораются глаза: он считает — музей из центра изучения исторического места превращается в средство глобального просвещения.
— Понимаете, хотелось бы в доступной форме донести до людей важную информацию. Русь как цивилизация создавалась как продолжение византийской цивилизации и продолжает традицию Византии. И нам нужно перестать поклоняться Западу и начать ориентироваться на Восток, вспомнить свою историю, свои корни. И вот когда мы начнем уважать себя, нас начнут уважать другие.
Куликово Поле деятельности/Энергетическое поле
Автор: Шмулевич Надежда
В день приезда Куликово поле встречало нас красным садящимся солнцем. Наверное, во времена битвы это сочли бы дурным предзнаменованием, но мы — совершенно во власти закатного очарования: смартфоны как один наготове. Залюбовавшись, мы поздно спохватываемся: магазины давно закрыты. Снаряжаем в поход двух тимуровцев, а сами пережидаем, доедаем остатки. В ход идут чипсы и завалявшийся с автобуса бутерброд, который был покрошен в канапе. Предусмотрительно взятый «Ролтон» заваривается в чашке и заправляется плавленым сырком — настоящий походный деликатес. Все как-то сблизились и делятся последним. Оказывается, от голода может возникнуть командный дух! Над нами потом долго подшучивали: будто вместе блокаду пережили.
Наутро отправляемся «ловить человеков». Мне достался электрик: молодой парень, который подвозил нас на заселение. Мягко говоря, непривычно. Утешаюсь только фразой Марины Львовны, которая сказала, что я рождена, чтобы покорять электриков. Дескать, для научной среды я элемент привычный, а для них — «фея из цветка». До сих пор думаю: не поставить ли себе это в качестве кредо «ВКонтакте»? Бегу расспрашивать о «жертве» на ресепшен. Милая светленькая работница засмущалась и сама поговорить отказалась, но позвонила со стойки на охрану:
— Тут девушка из литературного колледжа электрика разыскивает.
На том конце провода, видимо, удивленно хохотнули:
— Зачем?
— Интервью взять.
Оказалось, что мой респодент работает в другой смене.
— А вы пойдите на футбольное поле, там все электрики тусуются.
Набираюсь смелости (а вдруг пошлют?) и отправляюсь туда. На поле внутри Поля сразу срываю куш: встречаю не просто электрика, а начальника службы эксплуатации музейного комплекса «Куликово поле». Приветливый и открытый Сергей Валентинович Астафьев с ясным взглядом голубых глаз сам чем-то похож на своего знаменитого однофамильца. От интервью поначалу скромно отказывается и отправляет к Олегу Генриховичу: он-то гораздо интереснее расскажет, все-таки профессор. За пятнадцать минут узнаю самое главное: Поле, по словам Сергея Валентиновича, — место притяжения всех сил, и люди здесь не просто живут, а болеют историей.
Судьбоносный звонок
Разговор мы продолжили уже в музее, в кабинете начальника службы эксплуатации. Сергей Валентинович рассказал, что родился в городе химиков Новомосковске, долгое время жил и работал в Туле, а затем в Москве. Когда родился младший ребенок, семья решила пожить на природе.
— Мы надумали купить маленький домик, пожить в тишине, чтобы рядом был и лес, и источник, а самое главное — это тишина, и я нашел такое место. В городе (и в Москве, и в Туле) совершенно не так. Там везде шум, суета, а тут выходишь — и со всех сторон тебя окружает тишина, даже не тишина — тишинища. Особенно это ощущалось в первую ночь. Было ощущение, что я до этого толком и не спал, а тут проснулся — и ничего не болит.
Сергей Валентинович — человек технического склада, с детства увлекался электроникой и был далек от сентиментальности, от романтических размышлений о духе места, о его энергетике. Возможно, так бы все и было, если бы однажды не прозвучал «судьбоносный звонок» и в жизни Астафьева не появилось Куликово поле.
— Поле действительно притягивает. Смотришь на него, и кажется, что ничего особенного, таких полей тысячи в России. Но это такой энергетикой обладает, что вы его не бросите никогда, а если вы начнете о нем писать, то напишите тома. Вы не поверите, как я сюда попал: я просто ехал мимо. Звонит мой знакомый: «Приедь помоги, тут по электрике проблемы». Заехал на 10 минут ровно — и вот я здесь уже четвертый год, не могу оставить все это, это обширное поле деятельности. Я забросил все, все остальные работы. Здесь я отдыхаю и душой, и телом, здесь я исцеляюсь. Когда хобби совмещается с работой, — это огромное счастье. Можно сказать, что я нашел себя, это — то, к чему я шел все время.
Из истории музея
Строительству музея предшествовала организация с нуля газо- и водоснабжения, электрификации и отопления, прокладка десятков километров коммуникаций и дорог. Комплекс разместился на территории около 40 га и включает в себя 39 зданий и сооружений общей площадью 10,6 тыс. м2.
Выяснилось, что Сергей Валентинович был среди тех, кто создавал экспозицию музея практически с нуля. На вопрос об отношении к историческим событиям, которым посвящен музейный комплекс «Куликово поле», он отвечает так:
— Русский народ не может долго жить под гнетом. Иго терпели аж 300 лет, сколько же можно басурманам русскую землю поганить! Когда возникает такая надобность, народ всегда объединяется. Я считаю, что история не знает сослагательного наклонения. Так и должно было быть.
Мало кто знает, но комплекс из ничего был построен в кратчайшие сроки. Первый камень был заложен в 2015 году. Когда-то две пожилые женщины, любительницы старины, возродили музей, а мы продолжаем эту работу, и нам это нравится! Мы здесь все больные, больные своей работой, и хотим сделать свою деятельность такой прекрасной, чтобы оставить после себя потомкам, передать им свой опыт.
Проект был создан за рекордные три года. Начальник службы эксплуатации объясняет, что музей — это огромная система коммуникаций, которая должна функционировать. Только кабеля было проложено 160 км, причем сделано это было максимально бережно по отношению к природе заповедника.
— Мы каждый кустик обходили, каждое деревцо.
Семейное дело продолжает старший сын Сергея Валентиновича, отучившийся в медицинском.
Мы удивляемся: почему не пошел работать по специальности? Где электрика и где медицина?
Оказалось, что общего здесь немало: музейный комплекс — это единый организм, где, по словам Сергея Валентиновича, «провода напоминают сосуды, кровеносную систему музея, а вентиляция и климат-контроль — легкие, благодаря которым воздух очищается и фильтруется. Они необходимы, чтобы поддерживать определенные температуру, влажность и обмен воздуха для каждого экспоната».
Сокровищница Алладина
Когда Сергей Валентинович предложил нам провести еще одну экскурсию по музею, мы не могли и подумать, что это станет настоящим путешествием по подземному царству: там-то и спрятаны главные сокровища, скрытые от обычных посетителей в хранилище. Мы свободно заходили во все двери с надписями «Вход запрещен» даже без всяких «Сим-сим, откройся!» и видели всю эту внутреннюю кузницу, пронизанную километрами проводов.
За два часа необычной экскурсии мы смогли убедиться во всем своими глазами: за каждым экспонатом интерактивной экспозиции кроется незаметная экскурсантам, кропотливая ручная работа — целые ящики электроники. Экспозиция получилась многонациональной: витрину и интерактивные экраны делали немцы, оформлением занимались художники из Воронежа, в кастинге для видеосюжетов, где перед посетителями предстают ожившие Дмитрий Донской, Мамай, князь Литовский и другие участники битвы, принимали участие актеры со всей России. По дороге Сергей Валентинович поясняет, что если осматривать весь объем комплекса, то пришлось бы потратить целые сутки, поэтому музей приходится показывать экскурсантам частями, почти пробегом. Безопасность в таком огромном комплексе должна быть на высшем уровне.
Он проводит нас в служебное помещение с надписью «Газ, уходи!» и показывает целую анфиладу из ярко-красных баллонов с дорогостоящим пенящимся газом, который способен моментально потушить вспыхнувший пожар. Помимо этого в каждом зале находится несколько огнетушителей, а за каждым посетителем наблюдает свой монитор. В случае пожара автоматически включаются аварийные светильники, которые помогут сориентироваться при задымлении. В смысле безопасности музей представляет собой неприступную крепость. «Если нас захватят враги, мы не сдадимся», — смеется Сергей Валентинович.
Музей абсолютно автономен: комплекс снабжен своей котельной и электрической подстанцией, имеет свой водяной узел. В Куликовом поле производится зерно, при сборе урожая задействуются собственные тракторы и комбайны. Около 1000 гектаров земли Куликова поля ежегодно возделывается под урожай зерновых и кормовых культур.
Во всем комплексе работает больше 300 человек, но дела в музее все равно ведутся по-семейному. Сергей Валентинович, который в свое время участвовал в подборе персонала, признается нам:
— Здесь, как в любой семье, случается, что и повздорим, и поругаемся, а после пожалеем.
Дело всей жизни
Мечта Сергея Валентиновича — привлечь к музейному комплексу как можно больше заинтересованных посетителей, которые захотят побывать здесь снова и снова. Хотя уже сейчас многие приезжают по третьему, по четвертому разу. Ведь как не испить воды из Прощенного источника, из которого пили воины; не поклониться матушке Матроне; не пострелять из настоящего лука или арбалета, как это делали наши деды; не зайти в зеленую дубраву, где стоял засадный полк, и не перейти по мосту на другую сторону, где располагались наши войска, а можно и на лошадях проехать. В Монастырщино для этого есть своя конюшня с лошадьми.
Святой источник «Прощенный колодец» — легендарный родник, который находится в 14 км от Красного холма, вниз по течению Дона, на правом его берегу у села Грибоедово. В народных преданиях о Куликовской битве «Прощенный колодец» — место, где Дмитрий Донской омывал целебной водой раны товарищей, прощался с погибшими воинами.
Первое упоминание о нем в исторических документах мы находим в экономических примечаниях к Генеральному межеванию 80-х гг. XVIII в., где появляется речка Прощенная. Ручей с таким названием и сегодня протекает рядом с колодцем.
В 1991 — 1993 гг. в память о воинах, павших за Отечество во все времена, на «Прощенном колодце» была воздвигнута Спасская часовня в виде ротонды высотой 11 м. Авторами проекта были скульптор В. М. Клыков и архитектор М. А. Панкратов. Инициаторами создания часовни стали товарищество «Куликово поле» и Международный фонд славянской письменности и культуры. 21 сентября 1995 г. в часовне установлены выполненные в белокаменном рельефе иконы Спаса Нерукотворного, Божией Матери и Сергия Радонежского работы скульптора В. М. Клыкова.
В 2000 — 2001 гг. территория вокруг часовни была благоустроена, были оборудованы открытая и закрытая купели, площадки для отдыха, благоустроен и сам родник. 15 сентября 2001 г. «Прощенный колодец» освящен святейшим патриархом Московским и всея Руси Алексием II. В 2003 г. территория «Прощенного колодца» взята под охрану музеем-заповедником «Куликово поле».
Сергей Валентинович поделился: только в этом году 1—2 мая приехало больше тысячи человек, музейным работникам даже пришлось ограничить вход на экспозицию.
— Приезжают все от мала до велика, инвалиды, слабовидящие. Иногда даже машины негде ставить. Мы хотим, чтобы люди приезжали не только отдать дань воинам, победившим татар, но и насладиться природой Тульского края. Ведь мы часто едем куда-то за тридевять земель смотреть на их красоту, а у нас и своей достаточно.
Преданные своему делу люди работают не только на сохранение, но и на улучшение и развитие комплекса. «Каждый год здесь высаживается по 50 деревьев», — рассказывает Сергей Валентинович.
— Куликово поле — центр притяжения всех сил. По распоряжению губернатора День России отмечается здесь, а не в Туле. Здесь же проходят и спортивные соревнования, и выступления артистов, реконструкции и театральные действа. Часто организуются праздники. На один из них музейные работницы сделали торт весом в 40 кг! (показывает руками, как заправский рыбак). Два дня пекли. Выносили его вшестером. Зимой прямо с крыши музея заливается горка, и дети, и взрослые съезжают по ней на ватрушках и ледянках.
«Слитно с природой»
Куликово поле — не просто музей, но и природный заповедник. Перечисляя его богатства, Сергей Валентинович разливается соловьем: поневоле заслушаешься.
— Когда-то здесь были старые пруды, они заросли. Мы их заново выкопали, новые плотины поставили. У нас тут помимо рыб, черепахи водятся. Люди когда-то привезли с Волги побаловаться, говорят: если хотите, выпустите. Теперь они прижились. Когда тепло, они выползают на плотину и греются на солнышке. В прошлом году сделали две лодки и пустили их. Было торжественное открытие. Когда сезон начнется, люди будут кататься по пруду. Мы хотим высадить на нем лилии и лотосы. Представляете, какая будет красотища! Люди ездят в Египет на лотосы смотреть, а у нас будут здесь. Самое прекрасное, что лотос цветет всего четыре дня и за это время отдает всю свою красоту и благоухание окружающим. Кстати, из лотосов делают настоящие духи, причем днем один запах, а ночью совсем другой. Это будет одним из шедевров нашего комплекса. Кувшинки же и лилии будут цвести постоянно и изо дня в день радовать посетителей. Также здесь планируется рыбалка, для этого мы сейчас закупаем рыбу. Хочется, чтобы люди видели не только музей, но и деревню, пристани, прокаты и кафе. На территории комплекса есть мангалы для шашлыков, есть место, где можно повесить котел и сварить уху. При этом площадки сделаны так, чтобы избежать всякую возможность пожара. Так что нравится человеку рыбалка — пожалуйста, нравится кататься на лодке, на велосипедах — пожалуйста, есть желание прокатиться на скутерах, на мотоциклах — пожалуйста. У нас все есть: электрические самокаты, прогулки на лошадях, пони и бараны: можно погладить. У нас лисы есть, зайцы, у нас цапли есть, у нас все есть. Аист даже недавно прилетел. В скворечниках живут ласточки.
Сергей Валентинович объясняет:
— Мы стараемся, чтобы вам, следующему поколению, было интересно сюда еще раз вернуться. Хочется, чтобы было еще больше всего, развивать музей в разных направлениях. Одна из главных идей музейного комплекса в том, чтобы люди могли почувствовать себя слитно с природой, насладиться ее звуками.
Для этого по всему периметру комплекса расставлены беседки и скамейки. На крыше музея специально высажена зеленая тропа. Стараниями работников поддерживается чистота и прозрачность воды в близлежащем источнике. Мы выходим на улицу, и Сергей Валентинович с гордостью демонстрирует нам все эти владения, и мы почти как в сказке «Кот в сапогах» восхищенно спрашиваем: «Это все ваши поля?» Заканчивая рассказ о своем любимом детище, он скромно подытоживает: «Я случайный пассажир, который оставил здесь свой след». «Ничего себе случайный!» — возмущаемся мы, но наши слова уносит ветер.
Хозяйка Куликова поля
Авторы: Лебеденко Сергей,
Пономарева Анастасия
Этнографическая деревня «Моховое»
Посетители Музейного комплекса могут остановиться в Этнографической деревне «Моховое». На берегу пруда расположены пять уютных гостевых домов, в каждом из которых есть кухня, укомплектованная бытовой техникой и всей необходимой посудой, а также несколько семейных и индивидуальных спальных комнат.
Стоимость номеров: от 7 тыс. руб. до 13 тыс. руб. за аренду коттеджа полностью (в высокий сезон 8.500 руб. 15.500 руб. соответственно.), от 1.800 до 4.500 за отдельную комнату (2.300 руб. — 5.000 руб. в высокий сезон).
В распоряжении гостей: бесплатная парковка, конференц-зал, услуги кафе Центра приема посетителей, зоны отдыха и оборудование для барбекю, детский городок, спортивные площадки и спортинвентаря, экскурсии по музеям и памятным местам.
Со Светланой Федотовой, заведующей этнографической деревней «Моховое», мы познакомились почти случайно. Мы разыскивали простых работяг, которых с Куликовым полем связывали бы исключительно деловые отношения: электрика или газонокосильщика. Дело шло к обеду, простые работяги разбрелись на перерыв, и мы решили навести справки в администрации этнографической деревни — именно там проживала наша экспедиция. В холле мы обнаружили Светлану Вячеславовну — она была с короткой стрижкой, в строгом, но со вкусом подобранном костюме. Мы застали ее как раз в тот момент, когда она отдавала одному из сотрудников деревни распоряжения по поводу ухода за полем, — и поняли, что просто не можем упустить свой шанс пообщаться с этим человеком. И не ошиблись.
Светлана Вячеславовна работает на Куликовом поле в общей сложности девятнадцать лет. Сперва ее пригласили сюда в качестве инженера-технолога, а позже — уже в качестве экскурсовода.
— Олег Генрихович Вронский (руководитель музейного комплекса «Куликово поле») нашел возможность всех сотрудников обучать в академии культуры в Туле, — объясняет Светлана Вячеславовна. — Мы регулярно проходим курсы повышения квалификации, в конференциях участвуем. Олег Генрихович заинтересован в том, чтобы каждый сотрудник знал, на какой земле работает.
Со слов Светланы Вячеславовны, выходит, что именно Вронский — главный «визионер» Куликова поля. Его видению будущего музея доверяют все сотрудники. В шутку Светлана Вячеславовна называет его «реинкарнацией Дмитрия Донского». В такой привязанности нет ничего удивительного — именно Вронский вместе с директором музея Владимиром Гриценко стали в девяностые инициаторами создания комплекса и научного центра и взялись активно привлекать специалистов на тогда еще слабо изученное пространство поля.
Дмитрий Донской родился 12 октября 1350 года, а великим князем московским стал уже в 1359 году после смерти отца — Ивана Ивановича Красного. Наставником и воспитателем десятилетнего князя был назначен митрополит Алексий. Кроме того, близкие отношения сложились у Дмитрия Ивановича с настоятелем Троицкого монастыря Сергием Радонежским — именно он благословил войска на Куликовскую битву, что сыграло немаловажную роль в победе.
В годы правления Дмитрия Донского были существенно расширены границы Московского княжества, которое постепенно становилось центром объединения русских земель.
Брачный союз с нижегородской и суздальской княжной Евдокией позволил установить прочные отношения с Нижним Новгородом.
Союзные отношения установились и с другими землями, например, с Великим Новгородом. Некоторые княжества подчиняли силой: в 1375 году войско во главе с Дмитрием Донским взяло штурмом Тверь.
Правление Донского отмечен в отечественной истории постоянными войнами, набегами и междоусобицами. Однако мудрая политика князя обозначила вектор на централизацию власти и способствовала свержению золотоордынского ига.
— Когда меня пригласили, я пришла сюда как на обычную работу, — признается Светлана Вячеславовна. — Я и представить себе не могла, что музей станет смыслом моей жизни.
Теперь в музее работают и свекровь Светланы Вячеславовны, и ее соседки, а начиналось с малого: в 1990-е мемориальный комплекс действовал при храме на Красном холме — место поклонения совпадало с местом размещения культурного центра. Первым делом Вронский и его коллеги решили создать гостиничный комплекс — этнографическую деревню «Моховое», чтобы гости «Куликова поля» могли переночевать. В то же время музей перенесли в здание школы в деревне Монастырщино — согласно преданию, именно там были похоронены павшие в битве русские воины. Там же была построена гостиница для сотрудников музея, чтобы в холодное время года они могли собираться и обсуждать открытия и научные публикации.
— А сложно было вливаться в новый коллектив?
— Ну, люди все разные, кому-то, может, и было сложно. К одиночкам бывает трудно подстроиться, — говорит Светлана Вячеславовна. — Но я — человек общительный, у меня сложностей не возникало.
Мы интересуемся, как местные жители реагировали на процесс создания музея, ведь помимо, собственно, строительства комплекса администрация проводит масштабные ландшафтные работы, в которых приняла участие и Светлана Вячеславовна. К примеру, для воссоздания исторического ландшафта во многих пахотных местах поля был высажен ковыль.
— Ну, видите, здесь же много пожилых людей живет, — объясняет Светлана Вячеславовна. — Были и недовольные, и не понимали, и до сих пор не понимают. Все живут своей жизнью. Но посетителям нравится, и к нам приезжает все больше туристов.
Выясняется, что музей не только играет роль культурного центра, но и выполняет функцию центра делового: здесь проходят встречи топ-менеджмента тульских предприятий, мероприятия с участием руководства области. Жизнь региона стекается на Куликово поле.
Найдется на территории Музейного комплекса занятие и для любителей активного отдыха — зимой здесь катаются на лыжах (аренда оборудования 250 руб./час), фигурных коньках (150 руб./час) и тюбингах (100 руб./час), а летом на велосипедах (250 руб./час), сигвеях (500 руб./час), гироскутерах (200 руб./час) и электросамокатах (300—500 руб./час).
Также в «Моховом» можно арендовать беседку для барбекю (450 руб./час) или самовар для настоящего чаепития (200 руб./час), теннисные ракетки (80 руб./час) и мячи (50 руб./час).
— У нас очень много молодых сотрудников работает, — делится Светлана Вячеславовна. — Электрики, инженеры, айтишники. Многие издалека добираются: Новомосковск в семидесяти километрах отсюда, а ребята, которые там живут, приезжают каждый день. Вообще, я думаю, — неожиданно задумывается наша собеседница, — что главное — отдавать себя делу и работать до конца. Может быть, и наши дети будут здесь работать после нас, и внуки. Мы здесь живем, и мы здесь, извините, и умрем, я надеюсь.
Сам собой возник вопрос: а не страшно ли бывает работать на месте сакральном, погребальном, где погибли тысячи человек? На это Светлана Вячеславовна отвечает с улыбкой:
— Бояться надо живых, а не мертвых.
С мертвыми у Светланы Вячеславовны особые отношения: ушедшим коллегам она посвящает песни, стихи. Сама она рассчитывает поучаствовать в новых проектах и вернуться к работе экскурсоводом:
— Они же, понимаете, такие умняши приходят перед экскурсией — все знают. А после выставки уходят совсем другие.
Из недавних особенно сильных впечатлений Светлана Вячеславовна вспоминает выставку реликвий Троице-Сергиевой лавры, организованную совместно с лаврой. Паломники съезжались именно в музей, чтобы поклониться мощам, говорит Светлана Вячеславовна, после чего добавляет:
— Сергий дал помощь Дмитрию, с его помощью разбили ордынцев. Все взаимосвязано, и мы хотели об этом напомнить.
Океан Солярис
Автор: Фрыгина Анастасия
Мы прибыли на Куликово поле поздним вечером, успели только добыть себе еды в придорожном кафе у деревни Ивановка, прошагать волшебную ковыльную ночь с калейдоскопом лун и немного поспать, как вот уже разговариваем с заместителем директора музейного комплекса «Куликово поле», Олегом Генриховичем Вронским. Статный седой мужчина, в очках и светлой рубашке с коротким рукавом встретил нас на пороге кабинете. На стене — вариации на темы Малевича и выступления войск Пересвета и Челубея, напротив — приоткрытое окно, а в окне — Поле, именно так — Поле. Олег Генрихович рассказал нам о Куликовом Поле, которое пишется с двух больших букв.
Он прожил в Туле большую часть своей жизни, работал в Тульском государственном педагогическом университете имени Л. Н. Толстого, начал ассистентом и закончил проректором. Эту должность он занимал десять лет. Еще будучи сотрудником университета, Олег Генрихович каждый год приезжал на Куликово поле, привозил студентов-первокурсников на «Акцию посвящения в хранители будущего». И когда в педагогическом университете команда сменилась, он обратился к Владимиру Петровичу Гриценко, директору музея.
— Было сравнительно просто, — рассказывает Олег Генрихович, — когда меня попытались представить на первом учебном совете, это вызвало смех, потому что первая половина сказала — мы с ним учились, а вторая — мы у него учились, это была своя компания.
Люди Куликова Поля
Коллектив музея семейный, и он все время пополняется. Олег Генрихович рассказал о том, что, когда он приехал работать заведующим музейного комплекса, здесь почти не было экскурсоводов. Надо было создавать команду экскурсоводов, и первыми, кого он пригласил сюда работать, были студенты исторического факультета, которые живут относительно неподалеку. Жена Олега Генриховича работает методистом в музейном комплексе, и она тоже историк.
— Костяк такой, — говорит Олег Генрихович, — но это логично, у нас, в общем-то, музей средневековой направленности, эта битва произошла 638 лет назад, конечно же, здесь работают историки.
Но не только они водят экскурсии, Олег Генрихович рассказал нам о своей неофициальной «школе экскурсоводов» для работников музея: смотрителей, уборщиков, продавщиц в сувенирной лавке.
У истоков
Олег Генрихович начал работать в музее задолго до его открытия, он рассказал нам о том, как все начиналось. Раньше на Куликовом поле было несколько объектов разного возраста, и главные из них ограничивали поле: Красный холм с юга, там, где была ставка Мамая, и Монастырщино с севера, на месте временного стана Дмитрия Донского перед битвой. Гости, посетив эти два объекта, часто спрашивали: «А где же само Куликово поле?» То есть в самом достопримечательном месте музея как раз и не было.
В начале XXI века был создан проект, он был поддержан правительством, и началась стройка. В 2015 году музейный комплекс был возведен, и пришло время наполнить его экспонатами и людьми:
В октябре 2016 года в музее-заповеднике «Куликово поле» в Тульской области открылся новый комплекс выставочных зданий площадью около 2 тыс. кв. м. Сейчас он открыт для посещений: в зимний сезон (15 ноября — 14 марта) с 10.00 до 16.00, выходной день — вторник; в межсезонье (15 марта — 14 апреля, 15 октября — 14 ноября) с 10.00 до 17.00, выходной день — вторник; в летний сезон (15 апреля — 14 октября) с 10.00 до 19.00, без выходных; санитарный день — последний день месяца.
— И вот здесь вот понадобился как раз человек, который будет этим руководить. Я очень признателен, что эту ответственность доверили мне, я приехал и начал здесь жить и работать. Что я и делаю сейчас, — говорит Олег Генрихович.
Он вместе с семьей живет здесь, за Красным холмом, в большой старинной деревне «с самым русским названием» — Ивановка, в служебном коттедже на окраине:
— Очень удачно, что мы всем коллективом здесь и живем, потому что деревня — вещь прозрачная: тебя либо уважают, либо не уважают. И если уважают, — могут рассказать заранее, чего следует опасаться. Когда я писал диссертации о государственной власти и аграрной политике царского и советского периода, о крестьянах и о власти, я и предположить не мог, что когда-нибудь буду сам жить в этой среде и что она будет существовать. То, что называлось учеными «общиной», а крестьянами — «сельским миром» или «сельским обществом», — все это существует и поныне, — рассказал нам Олег Генрихович.
Музей — то, что снаружи, и то, что внутри
И сразу вернулся к рассказу об экспозиции: в ее основе лежит концепция, которая начала разрабатываться задолго до появления самого музея, ее создатели Алексей Воронцов и Игорь Бурцев.
— Она начала обретать плоть и кровь, когда я еще здесь не работал, — признается Олег Генрихович.
Потом концепция была привязана к определенному архитектурному проекту. Был проведен конкурс, в котором победило бюро с оригинальной постмодернистской идеей.
— Знаете, тут сошлись планеты, а на самом деле, конечно, это работа с коллективом. У нас было несколько серьезных проектов в финале, и нужно было, чтобы руководство музея видело эту тему точно и современно, — рассказывает Олег Генрихович.
Во время строительства начал создаваться план экспозиции.
— Нам всем казалось, что мы не успеем. И только один человек говорил — успеем, это был директор. А мы, уверенные в его словах, жали вперед, — рассказывает Олег Генрихович. — И успели.
Об экспозиции музея Вронский может говорить бесконечно и уверяет, что постоянно открывает в ней что-то новое. Он рассказал о том, как вручную перекрашивали солдатиков для большого интерактивного макета Куликовской битвы, о том, как выдумывали новую шкалу для аттракциона по стрельбе из лука, заменяя депрессивные отметки «хуже», «хуже», «еще хуже» на «царевна лягушка умрет девицей» и «вы миротворец, и это прекрасно», и о том, как подбирали актеров на роли участников Куликовской битвы. Олег Генрихович рассказал и о сложностях рабочего процесса, особенно о методах состыковки немецкого миллиметрового допуска с российским:
— Это была работа огромного коллектива, мы знали, что где будет стоять. Когда еще была стройка, я проводил экскурсию для высокого начальства из Министерства культуры, а здесь не было ничего, кроме стен. Я им говорил, что вот здесь будет стоять витрина такая-то, здесь — говорящие головы. Они на меня смотрели сначала как на сумасшедшего, потом как на некое чудо природы. Идти по пустому зданию в две тысячи квадратных метров и ни разу не сбиться, а в финале привести их к выходу со словами — а вот здесь вот через киоск вы попадете на свет божий.
По словам Олега Генриховича, самое главное делать от души:
— Здесь так хорошо и музей хороший, потому что мы играли, нам было интересно.
Олег Генрихович рассказал нам и о слабых местах и путях развития экспозиции. Например, о том, что недостаточно раскрыта тема чумы, важная для понимания Куликовской битвы:
— Там же простая история: почему Дмитрий Донской ставил нас лоб в лоб с ордынцами, почему не оставил никакого маневра и при этом был уверен, что мы победим? Я попытался это выяснить. Одна из причин была такой: в 14 веке по русским землям прошла эпидемия чумы. Когда у людей умирали близкие, они шли в церковь и спрашивали: «За что?» Устами священников, воспитанных митрополитом Алексеем, им отвечали: «За наши грехи великие: грех первый — братоубийство, а потом — покорность иноземцам и иноверцам». Но главный-то вопрос был: а что делать, чтобы больше жена моя не умерла и дети не умерли? И был ответ: «Надо принести искупительную жертву». И они шли принести эту жертву, они считали, что даже если они здесь погибнут, то дети больше не умрут. Иногда, когда я вижу семейные пары с детьми, я говорю: «Ребят, у меня четверо, мне скажи вот так и так: если ты пойдешь на поле и погибнешь, если будешь драться по-настоящему, то твои будут живы, вы задумаетесь хоть на секунду?» Я — нет. То есть как бы с радостью. И они с радостью туда и шли.
Альтернативные версии Куликовского сражения из рассказов Олега Генриховича Вронского:
— Фоменко, Носовский, началось все, конечно, с Гумилева. Лев Гумилев считал своим прародителем Семена Мелика, руководителя служб разведки на поле боя, поэтому для Гумилева абсолютно не стоял вопрос о значимости Куликовской битвы. Ему принадлежит такое изречение: «На Куликово поле пришли разрозненные войска русских княжеств, а ушло единое русское войско», у него в статье «Эхо Куликовской битвы» было написано четко: «У каждого государства есть день рождения, у России это 8 сентября 1380 года». Но у него есть своя версия взаимоотношения Руси и Орды, он считает, что это симбиоз, и он имеет на это право. Я с ним не согласен, у меня есть тысяча аргументов против, но он ученый, и, даже если он заблуждался, это было добросовестное заблуждение, поэтому я отношусь к нему с большим уважением, Гумилев дважды фигурирует у нас в экспозиции. И есть другая история, это либо политический заказ, либо коммерческий проект. Вот то, что сейчас делают украинские псевдоисторики, — это политический заказ: Украина в центре всего мира, Куликово поле — украинский Сталинград против московско-татарских орд, Мелитополь сделали выходцы из Милета, первая пирамида — это гора Льва под Львовом, и прочие вещи. Это политический заказ такой грубый, топорный.
И есть коммерческий проект. Вот, например, талантливый математик Фоменко из МГУ предложил там новую хронологию: Иван Грозный и Дмитрий Донской — это одно лицо, а Куликовская битва произошла в Москве на Кулишках. У Фоменко нет пафоса Гумилева, пафоса ученого, который даже свою ошибочную теорию доказывает с искренностью, считает ее правильной и все объясняющей. Здесь чисто коммерческий проект. Я не верю, что уважаемый автор хороших трудов по математике не читал сохранившегося в подлиннике договора Дмитрия Ивановича Московского и Олега Ивановича Рязанского. Это договор 1382 года, в котором описывается, где была битва, с кем она была, как москвичи возвращались, как рязанцы напали на обозы, отбили часть добычи и захватили обозников. И в этом договоре Олег Иванович обещает Дмитрию Ивановичу вернуть обозников, там и географическая привязка есть, документ подлинный, лежит в архиве древних актов. Если Фоменко его упускает, как и целый ряд других документов и археологических свидетельств, значит, в этом есть выгода. Он пишет то, что приносит деньги. Напишите книгу под названием «Битва на Дону была на Куликовом поле», кто ее будет читать, кому это интересно? Или напишите: «Тут никогда не было Куликовской битвы». Как же так, музей построили на такие деньги, а тут ничего нет? Здесь нет никакой науки, это просто проект, приносящий деньги.
Намоленное место
Этой историей об «искупительном подвиге» объясняется и особая атмосфера поля. По словам Олега Генриховича, это место очень непростое, но, несмотря на всю пролитую кровь, тут не бывает тяжело и страшно:
— Вы понимаете, в чем дело, есть такое понятие в церкви — намоленное место. И это тоже намоленное место, причем первую молитву здесь сотворил Сергий Радонежский. В одном из самых достоверных источников в его житии, написанном его современником Епифанием премудрым, человеком, который его лично знал, есть эпизод, когда Сергий Радонежский молится о сражающихся на поле Куликовом в момент битвы и называет по именам тех, кто падает на эту землю, это же фантастически сильная вещь. Вот и Богородица, и ее покров — это неслучайно же. На Успенье Богородицы, 15 августа, в Коломне проводят смотр войск и снаряжение полков, в Рождество Богородицы происходит сама битва, а 5 октября, когда войска возвращаются в Москву, там рыдают колокола женскими голосами, вот и закольцевалась вся история. Поэтому покров Богородицы над этим местом, молитвенное слово Сергия, кровь воинов этих святых и огромное количество талантов. Это, кстати, потрясающая вещь.
И Олег Генрихович рассказывает нам о тех, кто побывал на Куликовом поле и вдохновился им. Художник Седов приезжал сюда, чтобы написать панно для Исторического музея и оставил огромное количество набросков, а панно так и не написал. Солженицын в 1963 году ночует на Куликовом поле и пишет рассказ [«Захар-Калита» А. Солженицын, 1965 г.]. У Блока есть цикл стихотворений о поле Куликовом [«На поле Куликовом» А. Блок, 1908 г.], а у Евтушенко — поэма «Непрядва» [1980 г.].
— Поле их притягивало как магнит. Куликовым полем не бахвалятся, я там был, я там все… Когда Толстой умер, у Розанова (Василий Васильевич Розанов — русский религиозный философ, литературный критик и публицист) была такая отличная фраза: «На могилу Толстого съехались Бобчинские со всей России». А Куликово поле с его отдаленностью, сюда еще приехать — пойди-ка приедь. От губернского центра — 40 верст, поэтому сюда Бобчинские не добираются. Сюда приезжали настоящие фанаты, что называется.
Ты — поляна, я — поле
Олег Генрихович рассказал немного и о Ясной Поляне:
— С Ясной Поляной мы дружим, как и другими окрестными музеями. В Тульской области культурную экспансию осуществляет несколько музеев: это мы, Ясная Поляна и Поленово, но это такая экспансия, которая идет не во вред друг другу, а в содружестве. Про Ясную Поляну — разговор отдельный. Но тут поймите почему: Толстой действительно глыбище, Горький прав, для нас, для туляков, Толстой это не совсем музей, это часть жизни. Мы с Владимиром Ильичом Толстым дружим и с Катей Толстой. Я как-то написал Кате: «Вот такая сложилась история — дружба поля и поляны, ты мир — я война, ты поляна — я поле».
Центр «сельского мира»
«Куликово поле» — это не только музей, но и крупный местный культурный, научный и аграрный центр. Новый комплекс по количеству рабочих мест уступает только перчаточному производству и небольшому кондитерскому цеху. На его территории также расположен гостиничный комплекс, пользующийся большой популярностью.
Музей «Куликово поле» проводит свадебные обряды. Молодоженов встречают Дмитрий Михайлович Боброк-Волынский (Олег Генрихович Вронский) и его жена Анна Ивановна, сестра Дмитрия Донского (жена Олега Генриховича).
Проходя разные испытания, молодожены постепенно поднимаются на смотровую площадку музея, где им вручают подарки: мужчине — деревянный меч, княжеский подарок сыну, с пожеланиями, чтобы родился сын, чтобы он выучился воинскому искусству, был крепким, но оружие у него все же было учебным, в войне не поучаствовал, а девушке — колокольчик с просьбой позвонить в него, чтобы Куликово поле отозвалось и отзывалось всегда. Когда девушка звонит в колокольчик, ей отвечают благовестником семь колоколов музейной звонницы.
Олег Генрихович рассказал нам о том, в каких еще направлениях ведется работа. Музей особенно много делает для детей. У самого Вронского их четверо, младшие учатся в местной школе в деревне Ивановка и практически живут на Куликовом поле, живут историей и уже сами водят экскурсии в детском музее.
— Музейные дети — как цирковые, это мой собственный афоризм, — говорит Олег Генрихович.
Для школьников из окрестных районов в музее проводят бесплатные праздники, волонтерские акции, день школы в музее и музейные дни в школах.
— У нас такое обилие мероприятий, что это выстраивается в систему. У нас даже существует деление среди экскурсоводов: старшие ориентированы на школу, а две местные девочки-уроженки — на дошкольников. Это очень интересно, все выставки открываются сначала для дошкольников, — рассказывает Олег Генрихович.
Он рассказывает и о сельскохозяйственных успехах, о том, что они возделывают землю, выращивают и продают пшеницу, кормят своим овсом своих лошадей, о том, что недавно посадили полбу для гастрономического аттракциона средневековой кухни, о новых велосипедных, конных и пеших экскурсионных маршрутах, о спущенных на воду лодках, сделанных по технологии 14 века, о запущенных в пруды карпах и раках, о борьбе с браконьерами и о двух видах ласточек, чьи гнезда густо облепили все здания музея. Он рассказывает о Поле:
— Я вообще человек практичный, но, когда я говорю Поле, я сразу из почвы материализма вылетаю навсегда, меня туда не вернуть. Потому что для меня Поле — это чудо. Для меня это океан Солярис, в нем возникают острова, и у каждого свой остров. Вот и у вас эти острова будут, начало положено тем, что вы вернетесь сюда. А не во многие места вы возвращаетесь железно, как маятник. Вот такой океан Солярис, такая история. И здесь цветет иногда два раза в год сирень.
У каждого здесь свой остров
Олег Генрихович рассказал нам о своих «островах», у него их два, и один из них печальный:
— Видите ли, мой папа родился в день Куликовской битвы, 21 сентября, и с детства для меня эта дата была очень значима. Она как-то нас связывала, Рождество Богородицы и день Куликовской битвы во мне сидели. Он первым посетил это место, я, наверное, тогда был еще в школе, и он сказал: «Знаешь, такое место фантастическое, хозяина там нет, появится человек, который будет любить это место, и все преобразится». И вот я иду по Полю в его день рождения и помню о нем. Сейчас я хожу со своим сыном, который родился после его смерти.
Вронский задумался и, немного помолчав, продолжил:
— Мы как-то ехали с женой и с детьми в Кимовск, в 50 км отсюда, рано утром, чтобы успеть детей в школу и в детский сад отвезти и самим на работу приехать. И мы проезжаем эти вот реки: Дон, Смолку, которую мы очень любим, эти поймы заросшие, Поле наше, и дети сзади сопят. И я Наташе говорю: «Знаешь, Наташ, сколько мы люди, особенно русские, думаем над смыслом слова „счастье“. Вот это оно и есть, вот сейчас». Но это обязательно не только сопящие сзади дети и мы с ней, это обязательно еще Смолка, и Дон, и Поле. Здесь как бы без дураков. Я честно отвечу. Счастье там, где остаешься наедине с большими мыслями, неожиданными, которые за каждым поворотом подстерегают, и, в общем-то, это Поле. Поэтому есть, например, такое столкновение: я не могу себя заставить написать Куликово Поле с маленькой буквы. Я знаю, как официально пишется название моего музейного комплекса «Куликово поле»: Куликово — с большой и поле — с маленькой, но я пробовал, не получается.
И у нас теперь тоже не получается. На Куликовом Поле не бывает страшно даже в самую темную ночь, не зря мы в самом начале назвали это место волшебным: в нем что-то есть, обостренное восприятие бьет в набат, распускаются сиреневые почки, ласточка замирает в восходящем потоке, шуршат сухие полынные остовы, и ты вступаешь в океан Солярис, чтобы найти свой остров.
В разную долю
Автор: Колесниченко Алексей
Монастырщино — село в Тульской области, стоящее на месте слияния Дона и Непрядвы. Сейчас в нем живут около двухсот человек. По преданию, Дмитрий Донской перед Куликовской битвой разбил тут свой лагерь, а после — хоронил павших воинов.
В Монастырщино жарко, необычно жарко для начала мая, но ветрено. Ветер не городской, не гудит в прямых углах улиц, а мягко шипит и шелестит — вокруг только поля да холмы. И, только залетая в колокольню, он заверчивается и издает еле различимый гул — на самом краешке слуха.
Мы с Сашей идем разговаривать с людьми — нам обещали звонарей. Мы представляем низкоголосого мужчину с глубоко посаженными глазами и крупными узловатыми пальцами. И чтоб непременно с бородой, куда же без бороды. Побаиваемся: не ерунду ли мы хотим спросить у такого-то человека?
Храм Рождества Пресвятой Богородицы в с. Монастырщино был построен в 1865—1884 гг. по проекту известного тульского архитектора А. Г. Бочарникова.
По преданию, на месте нынешнего села Монастырщино русские воины хоронили павших в битве товарищей. На месте захоронения и была возведена деревянная церковь из дубов Зеленой Дубравы.
Потом церковь много раз перестраивалась, а последний деревянный храм был разобран за ветхостью и употреблен на обжиг кирпичей для нового храма.
Строительство каменной церкви началось в 1865 году, но продолжалось долгие годы, поскольку шло на средства местных прихожан. К 1875 году были построены придел во имя архистратига Михаила и колокольня, но строительство остановилось до 1879 из-за отсутствия средств. Накануне празднования 500-летия Куликовской битвы (1880 г.) газета «Русь» объявила о сборе пожертвований на храм, имеющий историческое значение как памятник Куликовской победы. В числе жертвователей — император Александр II и Троице-Сергиева лавра.
В настоящее время храм является частью музея-заповедника «Куликово поле» и не имеет постоянного прихода.
Воздух в храме прохладный — как утреннее прикосновение к остывшему железу.
У маленькой женщины в обязательном платке спрашиваем, где можно найти звонарей.
— В колокольне она сейчас, — отвечает женщина, и мы слышим первый удар с долгим отзвуком, а за ним еще и еще. — Через несколько минут приходите, спустится девочка, с ней и поговорите. Светочку спросите.
Вернувшись, наклоняюсь к окошку церковной лавки — свечи, крестики, цепочки, иконы и иконки, книги и книжки.
— Простите, где мы можем найти, эм, Светочку?
— Я Светочка, здравствуйте.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.