Бесплатный фрагмент - Кассиопея

Кассиопея

(по мотивам одноименного романа «Кассиопея»)

Кассиопея — задумчивая девушка с темными волосами и удивительными зелеными глазами. У нее богатые родители, приличный дом, студенческая жизнь, и двое лучших друзей со времен школы.

Девушка не находит себе места, ведь ее мама больна, и уже назначена операция, после которой возможно она не сможет ходить. По воле случая Кассиопея узнает у своего репетитора, что есть и другие способы исцеления: и они с отцом решаются обратиться к целителю.

Целительница — Наталья, женщина резкая и проницательная. Она и ее супруг — Данилыч, работают с мамой девушки. Кассиопея видит золотые лучи под руками целителя: Данилыч ловко ими управляет, вытягивая из спины матери черные нити. Девушка не верит своим глазам, но вскоре начинает понимать, что каким-то образом видит энергию. Наталья замечает это и предлагает ей сходить на собрание, где встречаются люди со способностями. Кася обещает подумать.

В это же время девушка начинает видеть сердца людей, их свечение, наполненность и чистоту. Она не особенно стремиться к общению, больше пребывая в собственных мыслях, но сбитая с толку своими изменениями соглашается пойти на день рождения однокурсника. Там с ней происходит неприятный инцидент, из которого ее выручает лучший друг Виктор по прозвищу «шпала». Кася замечает, какое у него необыкновенное сердце.

В университете тот самый однокурсник распространяет про нее грязные слухи, и девушка в порыве ярости ударяет его в живот. Парень теряет сознание, а она силы. Она оказывается в медпункте, где помогающая ей медсестра вдруг меняется: ее глаза становятся синими, в них будто растекается в движении серебро. Жутким голосом медсестра говорит ей, что за ней наблюдают.

Девушка рассказывает об этом Наталье, и целительница пытается узнать что происходит, но ее силы блокируются кем-то невидимым. Такое у нее происходит впервые, и женщина крайне озадачена. Она уговаривает Касю пойти с ней на встречу в общество «детей Света». В зале выступает женщина, по рядам проплывают золотые волны энергии. После выступления Наталья знакомит ее с Азалией, которую просит помочь.

Азалия проводит ритуал, после которого буквально истощена. Она говорит, что Кассиопею еще в детстве лишили связи с Землей, но такие дети обычно не выживают. Азалия просит Наталью не лезть в это, и предлагает девушке разобраться самостоятельно, предоставив ей странную формулу жизни, которую «дети Света» читают, смотря на Солнце.

Кася смотрит на Солнце, читает формулу и видит живительную энергию, покрывающую планету, слышит чей-то голос: «Кассиопея!», и прерывает сеанс. В это же время у нее начинается роман с лучшим другом, которого она раньше не замечала — со «шпалой».

Девушка жаждет разобраться в себе и начинает учиться у Натальи, как работать с энергией. А во сне она улетает куда-то и оказывается в ином городе, где все соткано из светящихся кристаллов. Кася выглядит там как пожелает. В одном из таких путешествий ей приходит подсказка — Арктур. Она читает об этом созвездии, и после этого начинает видеть ледяные искры. Они проносят ее на чердак, и там она обнаруживает странные книги и маятник с черным камнем. Девушку пугают эти записи, но Наталья говорит, что ей нужно разобраться, кому они принадлежат.

Когда девушка становится близка со своим парнем в него также, как и в медсестру, кто-то вселяется, и говорит ей, что она должна помочь Гайе. Наталья проясняет, что Гайа — это сознание Земли, и что планета живая. Кем бы ни было существо, которое вышло с ней на связь, оно ее поторапливает.

Предисловие

Дорогой читатель!

Я никогда не посвящала кому-то книг. И я хочу начать с благодарности людям, которых уже нет в земном мире.

Для начала я благодарю свою бабушку Розу Андреевну. Она была необыкновенным человеком и очень много для меня значила. Бабуль, я скучаю.

Благодарю Наталью Николаевну Назарову и ее супруга Александра Даниловича Назарова за то, что подарили моей семье шанс, и Вселенную за их таланты и способности. Жизнь этих одаренных Высшими Силами людей была не простой, но полной любви, сострадания, понимания. Они многим помогли поверить в себя и свои силы.

И конечно же, я благодарю свою семью, тех, кто всегда рядом, за их справедливые замечания, ценные советы, поддержку и готовность в любую минуту прийти на помощь. Итак, благодарности розданы, но прежде чем приступить к чтению самой истории, хочу предупредить тебя, читатель: в романе описываются вещи, которые человеку без помощи опытного мастера делать не следует. Это опасно.

В книге говорится о движении, примыкать к которому я не советую. Лучше рассчитывать на свои силы и иметь свою точку зрения. И хотя в основу книги положена реальная история, в ней будет много вымышленных имен и фэнтезийных элементов.

Часть 1

Глава 1

Гул аудитории походил на мерное жужжание. Преподаватель отвлекся на телефонный звонок, чем сразу же воспользовались студенты: они вертели головами и перешептывались.

…Девушка сидела, уткнувшись в тетрадь и выводя на полях многочисленные ромбики. Она не слышала, как ее окликнул однокурсник: мысли где-то витали, не желая спускаться в прекрасную черноволосую головку.

Подняв глаза цвета размытой зелени, девушка постаралась возвратиться в реальность, но что-то удерживало ее. «И зачем я только решила поступать на маркшейдера? Ну вот чем я буду потом заниматься? Поеду на рудники?» — подумала она, скептически хмыкнув. Преподаватель, который к тому моменту уже успел положить трубку, посмотрел в ее сторону, но его взгляд быстро переметнулся к парте ботаников. Он прочистил горло и начал громко читать лекцию, для большей наглядности прибегая к жестикуляции. Расслабившись, девушка вспомнила произошедший накануне разговор со своим репетитором.

Несмотря на отличные отметки, она жутко тряслась во время вступительного экзамена в университет, ведь математика не являлась ее сильной стороной. С другими науками проблем не возникало, и только этот предмет давался ей с большим трудом: от красного диплома девушку отделяли вымученные интегралы. Отцу до сих пор приходилось платить старушке-репетитору, которая с удовольствием бралась за подработку.

— Три месяца я вижу только твоего отца. Раньше всегда приходила мама.

— Угу. — «Что тут такого? Я бы и сама могла передать деньги, но им приятнее узнавать подробности об успехах любимого чада самостоятельно», — язвительно думала девушка.

— Кассиопея. Ты не можешь сосредоточиться. Что тебя отвлекает? Все нормально? — не унималась старушка, нервно приглаживая седые волосы. — «Что ей ответить? — размышляла девушка, стуча по парте ручкой. — Я не привыкла выносить семейные проблемы на люди. Но хитрая бабулька так и лезет в душу…».

— Мама болеет, — озвучила она проблему впервые за долгие месяцы, и слова резанули по сердцу.

— Что случилось?

— Лежит, больно ходить, — сквозь слезы пробормотала ученица. — Отец возил ее к врачу, маму готовят к операции. Вчера она всю ночь плакала. Теперь вы довольны? — всхлипнула Кассиопея, отворачиваясь.

Старушка молча вышла из комнаты и вернулась с красной записной книжкой. Слюнявя по-старинке палец, она переворачивала странички, пока не наткнулась на нужную. Затем оторвала от листа кусочек и на нем же записала номер. Закончив, пристально посмотрела в заплаканные глаза ученицы:

— Кассиопея, запомни, что я скажу, — возле глаз пожилой учительницы еще глубже прорезались морщины, лицо стало серьезным. — Это номер женщины, которая сможет помочь. Зовут ее Наталья Николаевна. Пожалуйста, передай его папе, пусть позвонит, — с этими словами она вложила бумажку в ладонь девушки. Ее прикосновение было приятным. — Мама ни в коем случае не должна ложиться на операцию. Есть и другие методы…

Преподаватель окликнул ее на всю аудиторию, девушка вздрогнула от неожиданности.

— Послушаем, как выкрутится наша звездочка, — прошипела доброжелательница с задних парт.

Преподаватель попросил повторить вопрос, Кася стыдливо опустила глаза. «Как раз вовремя». Не получив ответа, он напустил на себя разочарованный вид, покачал головой и переключился на ее соседку. Отличница отчеканила что-то заумное, и лекция продолжилась.

Она старалась забыть о разговоре с репетитором и вернуться к учебе, но не могла. Вот уже три месяца мать мучилась от невыносимых болей в спине. Ее крики всякий раз пугали дочь до такой степени, что почти каждую ночь она лежала с открытыми глазами и боялась заснуть. Когда же ей удавалось забыться сном, ее терзали кошмары. От недосыпа и усталости под глазами девушки появились темные круги. Страх потерять дорогого человека блокировал желание жить полноценной жизнью.

Близкие друзья, которых Кассиопея могла по пальцам пересчитать, конечно, чувствовали перемены, но она не спешила с ними откровенничать. А однокурсники казались ей неинтересными и ограниченными людьми. Хотя, справедливости ради, нужно сказать, что они-то с самого первого дня стремились наладить с ней контакт. Кассиопея обладала необычайной внутренней силой. К таким людям обычно «примагничиваются», как к спасательному кругу. Да и внешность девушки цепляла: крупные глаза светло-зеленого цвета, темные волосы и брови, аккуратный носик, тонкие губы, точеная талия, небольшая, но упругая грудь, и попа, вымученная приседаниями еще со времен школьной физкультуры. Ребята жаждали внимания, улыбались ей, но Кассиопея продолжала упорно их не замечать.

Поначалу отец отказывался признавать всю серьезность ситуации, таращил глаза, отнекивался, увиливал от вопросов. Но мама все чаще кричала от боли, ее состояние с каждым днем только ухудшалось. Как-то ночью Кася подслушала родительский разговор и поняла: все намного хуже, чем они стараются изобразить. Существовал риск полного отказа ног, маме срочно требовалась операция на позвоночнике. Начитавшись медицинских статей в интернете, девушка еще больше напугалась и замкнулась в себе.

Как раз сегодня, после лекций в университете, они с матерью и отцом должны были отправиться к загадочной женщине, которую посоветовала старушка. Кася нервничала, не в силах думать ни о чем дольше минуты, взгляд девушки постоянно блуждал.

Она вдруг осознала: пара последняя, после звонка они шагнут навстречу неизвестности, доверятся судьбе. Отец, естественно, не верил в методы нетрадиционной медицины. Да и она, честно говоря, тоже. Но где-то в глубине души теплилась надежда, что судьба неспроста привела их на порог Натальи — так звали целительницу.

Доброжелательно улыбнувшись, невысокая женщина пригласила их войти и указала отцу на диван в гостиной. Он подхватил маму на руки и пронес в комнату: жуткие боли к тому моменту уже не давали ей ходить самостоятельно. Касю женщина провела в кухню.

Кухонька была крохотной: стол и три стульчика, закуток со шкафчиками и плитой. На подоконнике стояла пепельница с приличной горкой окурков. Девушка осмотрелась, нервно сцепляя пальцы рук между собой.

— Присядь, — дотрагиваясь до плеча, ласково, голосом с хрипотцой, сказала женщина, и Кася послушно опустилась на стул.

Взглянув в светло-серые глаза собеседницы, она, кажется, так растерялась, что забыла весь алфавит. Наталья была невысокого роста, обладала пышными формами и песочного цвета волосами, собранными в хвост. Возле глаз и рта были заметны первые мимические морщинки. Больше же ничто в ее внешности не позволяло сказать, сколько ей лет. Женщина улыбнулась, обнажая слегка искривленные зубы, и от ее улыбки на душе у Каси сразу потеплело.

— Я должна поговорить с твоим папой, — сказала целительница, с любопытством разглядывая девушку. — Посиди пока тут. Скоро моя дочка вернется из школы, будет повеселей, — Наталья наклонила голову, улыбнулась уголками рта и не спеша поплыла прочь из кухни, на ходу плотно прикрывая за собой дверь.

Время тянулось невообразимо долго. Кася ерзала на стуле, из дальней комнаты периодически доносились приглушенные голоса и звуки. Девушку снедали тревога и любопытство. Не выдержав, она вышла из кухни, на цыпочках подошла к двери и чуть-чуть приоткрыла ее.

Отец сидел на диване, схватившись за голову. Мать лежала на столе, зажмурившись. Наталья примостилась на подлокотнике кресла, командуя, словно военный офицер. Над матерью склонился высокий (где-то под два метра), широкий в плечах мужчина с сединой на затылке. У него были огромные руки. Таких громадных рук Кася еще не встречала.

— Не противься! Позволь энергии пройти! Иначе будет больнее! — чеканила каждое слово Наталья. Мужчина в это время водил своими ручищами над матерью, при этом совершенно ее не касаясь. — Отпусти! Сейчас же! — рявкнула Наталья, и мама перестала жмуриться, расслабляя мышцы лица.

Кася застыла на месте, забыв, как дышать. Она ошеломленно смотрела на золотые лучи, струящиеся из больших ладоней мужчины. Сначала они напомнили девушке солнечных зайчиков, возникших из-за долгого контакта зрачка с солнцем. Но вскоре обрели краски и удлинились. Волнообразно они скользили по комнате, пронизывая пространство солнечным светом, а мужчина направлял лучи на спину мамы. Она изредка жмурилась. Видимо, болезненные ощущения притупились, но не исчезли.

Внезапно входная дверь квартиры отворилась, и Кася отпрыгнула в сторону. На пороге, сбросив с плеча портфель, стояла белобрысая девочка лет пятнадцати. Внешне она походила на мать. Кася прижала палец к губам, возвращаясь на кухню. Девочка переоделась в пижамные штаны и кофту и присоединилась к ней.

— Я тоже, бывает, подглядываю, — прошептала она заговорщически и подмигнула. — «Вот так новости», — подумала Кася, искренне улыбаясь.

— Аля, — представилась девочка.

Высокий мужчина протиснулся между ними, отодвигая девочку в сторону, молча достал из шкафчика бутылку, налил стакан и залпом его опрокинул. Выглядел он так, словно из него выжали все соки. Кася украдкой рассматривала целителя: широкое лицо, кустистые черные брови, тронутые, как и затылок, сединой, крупная фигура. На вид ему было далеко за сорок. Удивительно, но при таком массивном телосложении он каким-то неведомым образом внушал доверие.

— Как в школе? — спросил он у девочки, опираясь о кухонную столешницу.

— Хорошо, пап. Ты иди, отдохни, — смущенно пробормотала она. Мужчина кивнул и покинул кухню, прихватив с собой пепельницу. — Он очень устает после этого, — грустно пояснила Аля, усаживаясь напротив гостьи. — Не переживай. Твоей маме они помогут, — сверкнули ее голубые глазки.

— Спасибо, — прошептала Кася. — А что они делали?

— Много будешь знать — скоро состаришься! — весело отозвалась из коридора Наталья. — Завтра жду снова, — кивнула она отцу, стоявшему в прихожей с мамой на руках. — И дочку приводите. Ей будет полезно, — сказала она, провожая Касю к двери.

По дороге домой все молчали. Она вспоминала, как лучи повиновались движениям мужчины и какую боль это причиняло матери. Сейчас мама мирно спала на заднем сиденье, подложив под голову руку. Отец выглядел устало и озадаченно.

В выходной они вновь поехали к необычной семье. Наталья встретила их с улыбкой и по уже известной схеме развела по комнатам. Аля выползла из своей спальни, скрашивая ожидание Каси ненавязчивой болтовней. Однако девушка могла думать только о том, что сейчас происходит с ее мамой. Наконец, Аля замолчала и тяжело вздохнула:

— Хочешь посмотреть? — понизила она голос. Кася кивнула. — Идем. Только тихо.

Они приоткрыли дверь и наблюдали. Картинка не изменилась, за исключением разве что более спокойного тона «командующего». Наталья была уравновешена, словно ей открылась непреложная истина. Кася не питала подобной уверенности, у нее тряслись поджилки. Мужчина водил руками, что-то бормоча под нос, и она вновь увидела золотые волны, которые словно змеи извивались под ладонями. Они проникали под кожу матери и возвращались, темнея и растворяясь в пространстве. Мама вновь жмурилась от боли. А когда особенно черная волна выбралась наружу, тихонько взвизгнула. «Это просто невероятно. Такого не может быть!» — думала девушка, стоя с открытым от удивления ртом. Отчего-то она не боялась происходящего, но знала, что стоит ей только ступить за порог, как ее снова будут терзать сомнения по поводу увиденного. Квартира же каким-то неведомым образом успокаивала. Она словно была живым организмом — таким же целительным, как и ее жители.

Сеанс снова вымотал пациентку и ее лекаря. Мужчина ушел в другую комнату отдыхать. Наталья попросила отца посидеть несколько минут, давая больной время оправиться, а сама присоединилась к девочкам в кухне. Аля молча поднялась и вышла, оставляя их наедине. Закурив сигарету, Наталья приоткрыла окно, впуская прохладный сентябрьский воздух.

— Что ты видела, Кассиопея? — спросила она девушку. — «Откуда она знает?» — Я была немного занята, но почувствовала чье-то присутствие, — улыбнулась она, делая затяжку. — Так что же ты видела? — прищурившись, снова задала вопрос целительница.

— Лучи, — Наталья часто закивала. — Нет, даже волны, — женщина просияла, затушила сигарету и присела на соседний стул.

— Ты открыта, — пробормотала она, пристально смотря на Касю. — Ты даже сама не представляешь, насколько. Вчера вечером, после вашего ухода, я спросила о тебе, и мне ответили, что ты нужна. — «Что за бред она несет?» — недоумевала Кася.

— Не бойся! — рассмеялась женщина. — Поймешь со временем!

Отец собирался поднять маму на руки, но Наталья его остановила, воинственно уперев руки в бока.

— Сегодня она сама! — настаивала она. Отец опешил, но все же отошел в сторону.

Мама приняла сидячее положение, робко опустила ноги на пол, выпрямилась и пошла. «Чудо! Настоящее чудо! Невероятно!» Кася смеялась сквозь слезы. Отец крепко обнял Наталью. Когда девушка вслед за родителями выходила из квартиры, вытирая на ходу соленые от слез щеки, хозяйка остановила ее, ухватив за локоть:

— Я жду тебя с ними на следующем сеансе, — Кася кивнула.

***

Сеанс был назначен через неделю. Из больницы названивали, обрывая телефон. Отец, увидев улучшение самочувствия больной, отложил операцию, но врачи никак не могли угомониться и грозили необратимыми последствиями. Мама могла передвигаться сама, но старалась не слишком утомляться и не поднимать тяжести. Румянец и улыбка на ее лице намекали на скорое выздоровление. То, что мама снова могла ходить, не испытывая болей, было чудом. Кася чувствовала себя по-настоящему счастливой впервые за долгие месяцы. Казалось, будто за спиной выросли крылья.

В университете образовались хвосты, и ей стоило бы обложиться книгами, но она не могла усидеть на месте. Вечерние встречи с друзьями позволяли девушке хотя бы немного расслабиться. Они часто выбирались на природу, сидели возле самодельного костра, подбрасывая сухие ветки. В одну из таких посиделок Кася, крутя бокал с вином в руке и наблюдая за перемещением красной жидкости, поймала себя на мысли, что не может перестать думать о необычной семье и чудодейственных руках ее главы. «Забавно. Руки волшебные у него, а командует парадом она», — улыбнулась своим размышлениям девушка.

— Какая ты тихая, — выдернула ее подруга из личного транса. — У тебя все в порядке? — состроила Анька гримасу. Она была настоящей красавицей с длинными белокурыми волосами, голубыми глазами, ямочками на щеках и фигурой, которую Кася называла «мечтой».

— Теперь да, — лукаво улыбнулась девушка, пригубив вина.

— Сколько мы дружим, Кась? Я же вижу, ты где-то летаешь, — пригвоздила Анька словцом. Она это умела. Дружили они с ясельной группы, но было в девушке что-то отталкивающее, и Кася никогда не могла ей полностью доверять.

— Ну что, козы! — обнял обоих высокий худощавый парень, сдувая с глаз отросшую мелированную челку. — Согрелись? — он кивнул на костер, в который Анька собиралась подбросить веток, чтобы тот не потух.

— Пусти, Шпала! — увернулась подруга от вынужденных объятий.

— Когда-нибудь ты будешь моей, — прыская со смеху потрясал он пальцем ей в назидание. Кася расхохоталась.

Витя отлично подходил Аньке по всем параметрам. Они даже внешне были похожи: светловолосые, голубоглазые, с пухлыми губами и родинками на щеках. Незнакомцы принимали их за родственников. В младших классах Анька была в него безответно влюблена. А потом он стал Шпалой, а она резала словцом похлеще стендапера.

Костерок догорел, и друзья, словно воробьи, постарались сесть кучнее, чтобы сохранить оставшееся тепло. На пустыре между домов не провели освещения, а потому можно было разглядеть частичку звездного неба. Луна убывала. Кася сравнила ее с женщиной, выставившей из-под платья оголившуюся ножку, и глупо захихикала.

— Тебе хватит, — толкнул девушку плечом Шпала, забирая бокал. — Подъем! — скомандовал он, вырастая над ними в лунном свете. — Мне еще вас провожать.

Анька жила ближе, и он с тоской следил за ее удаляющейся в сторону дома фигурой. Кася толкнула его в бок локтем, и они рассмеялись, возобновляя шаг. Она ступала легко, голова, казалась, готова была вот-вот оторваться и улететь, как воздушный шарик. Шпала укорачивал шаг, чтобы ей не приходилось бежать.

— Она меня в упор не видит, — ворчал он, запихивая, сгорбившись, руки в карманы. — Наверное, есть кто на примете.

Кася собиралась приободрить друга, как вдруг заметила на его куртке маленький кружок света. Остановившись, она напряглась, неосознанно поджимая губы.

— Что такое? — занервничал он, хлопая себя по груди. — Ты будто привидение увидела! Кася?! — дернул Шпала ее за плечо. Девушка моргнула, и кружочек исчез.

— Извини, я действительно перебрала.

— Не пугай меня больше! Ну же! Идем! — загоготал провожатый и легонько подтолкнул ее по направлению к дому.

Оказавшись в родных стенах, она тихонько шмыгнула на кухню. После вина ей захотелось перекусить. В доме стояла тишина, не считая папиного храпа, доносившегося со второго этажа. Бутерброд отлично подошел на роль закуски. Она жевала его, размышляя о недавних событиях. Вдруг девушка почувствовала, что задыхается — хлебная крошка сыграла с ней злую шутку. Кася безуспешно пыталась втянуть ртом воздух. Ее охватила паника. Хватаясь за горло, она беззвучно вела борьбу за жизнь. Нужно было подать сигнал, издать хоть какой-то шум, но единственное, о чем она могла думать в тот момент, это воздух. Возможно, лицо уже посинело и ей осталось недолго. «Умереть в двадцать лет по глупости. Подумать только!» — пронеслась мысль в голове девушки, отвлекая от панической атаки. Она посмотрела прямо перед собой и бросила попытки избавиться от злосчастного инородного тела — перед носом у нее мерцали несколько голубых искорок, источавших серебристый свет. Они множились, заполняя пространство. «Так вот как это выглядит? Сейчас появится Ангел и заберет меня?»

Внезапное осознание скорой смерти разозлило девушку. Такая короткая жизнь — несправедливость! Искры задрожали перед глазами. «Убирайтесь!» — мысленно закричала она, теряя сознание, и малютки умчались. Перед глазами все плыло, и она почти отключилась, когда кто-то вдруг приподнял ее, раскрыл рот, грубо вторгаясь в глотку пальцем и вызывая рвотный рефлекс, который позволил вытолкнуть инородное тело. В ушах звенело. Рыдания матери просачивались сквозь противный звук опустошения содержимого желудка.

Утром девушку ожидал вкусный завтрак и максимум внимания. Родители давненько не баловали подросшее дитя. Видимо, ночное происшествие заставило их пересмотреть занимаемую позицию. Кася наслаждалась завтраком, лаской и уютом. Ее, конечно, немного потряхивало, но скорее от возбуждения, чем от страха. Вчера она почти шагнула за грань, но ничего не вынесла из урока. Жизнь продолжалась, остальное было неважно.

День икс наступил незаметно. Мама с воодушевлением ждала встречи с целителями, тараторя всю дорогу. Даже пробки не испортили ей настроение. Отец молчал, изредка улыбаясь. Ему, человеку, построившему в торговом бизнесе империю и верившему только в деньги, было сложно воспринимать новую реальность. Кася спрашивала себя: как он вообще согласился попробовать?

Родители носили маски. Достигнув определенного возраста, девушка поняла, что взрослые бо́льшую часть жизни притворяются. Она видела эту натянутость фраз, полуулыбки, пожимание плечами. Шоры слетели, являя в мир подростка серость, искоренявшую юношеский максимализм и детскую непосредственность. Но девушка не унывала, борясь с собой и частенько — с родителями. Тяжело было собирать по кускам устоявшийся образ близких, и вскоре она смирилась, отпустила ситуацию. Облегчение не заставило себя долго ждать. Она поняла, что родители никогда не станут другими, что пора перестать цепляться за прошлое. Это отрезвило ее. Семейные споры прекратились. Ну а потом заболела мама, и Кася, испугавшись, позабыла о своих амбициях.

Наталья сперва напоила их чаем. На сей раз отец отправился с главой семейства на балкон, прихватив с собой пепельницу. Женщина же повела маму в комнату. Сегодня стол не служил местом выуживания золотистых, потемневших волн, а использовался по назначению.

— Садись, — сказала Наталья маме, указывая на стул. — И ты найди себе место, — бросила она девушке.

Кася расположилась на диване. У нее появилась возможность разглядеть комнату, она завертела головой. Свет был приглушен, создавая атмосферу таинственности. Диваны стояли по обе стены. В углу располагалось старое на вид пианино, ближе к двери — стол и стулья, на потолке висела незамысловатая люстра. Сейчас была включена только настольная лампа, мягко подсвечивающая фигуры двух женщин и девушки. Мама сложила ладони на узорчатой скатерти, ожидая распоряжений целительницы. Наталья достала светлый камушек заостренной формы на серебряной цепочке, подняла его и начала что-то нашептывать. Цепочка пришла в движение и принялась описывать круги.

— Покажи, кто, — расслышала Кася, волосы на руках встали дыбом.

Она вгляделась в пространство рядом с женщиной и увидела маленькие, перемещавшиеся с бешеной скоростью серебристые искорки. Казалось, на них невозможно сфокусировать взгляд. Численность малюток росла, цепочка с камушком вращалась быстрее. Кася видела, как искры образовывают водоворот и управляют цепочкой, касаясь ее и вызывая легкое свечение. Наталья кивала.

— Это сделала твоя подруга. Подарок. Колготки, — вынесла женщина вердикт. Мама побледнела.

— Точно? — севшим от напряжения голосом спросила она. Наталья кивнула, а мама сразу как-то сникла и замолчала, уставившись в одну точку на стене.

Затем целительница встала и заходила вокруг, что-то приговаривая и двигая ладонями. Кася сосредоточилась и увидела серебристые волны. Они просачивались сквозь потолок квартиры, окутывая собой пространство. Мама беззвучно плакала, когда волны ложились к ней на плечи и проникали сквозь макушку в голову. В какой-то момент они стали рассыпаться на искорки, скопились и посыпались с потолка — тогда мама шумно выдохнула и радостно заулыбалась. Затем искры преобразовались в цветы — яркие, ароматные розы, обсыпавшие с головы до пят пациентку. Кася неотрывно наблюдала за происходящим и больше не боялась. Даже сидя поодаль на диване, она могла чувствовать благоухание небесных цветов.

— Лучше? — спросила Наталья.

— Да, с-с-спасибо, — заикалась мама. Не моргая, Кася смотрела в ее сторону, созерцая поочередно растворявшиеся в воздухе цветы.

Наталья утерла со лба пот, села за стол, сделала в толстой тетради какие-то пометки. Наклонив голову, она несколько раз шумно вздохнула.

— За все во Вселенной нужно платить, — таинственно изрекла она, вновь держа на ладони цепочку с камушком — на сей раз та не двигалась. — Маятник помогает ответить на некоторые вопросы и определить плату, — покосилась целительница на Касю. Видимо, пояснения предназначались не только для матери.

Девушка вновь увидела искры, закрутившиеся воронкой вокруг маятника. Она была абсолютно уверена в правдивости слов женщины: кто-то управлял ее рукой, пока та отсчитывала круги. Наталья считала вслух, а когда маятник остановился, назвала сумму. Мама, благодарная за подарок небес — исцеление, коротко кивнула и, спотыкаясь, вышла в коридор. Наталья посмотрела на девушку и предложила:

— Садись. Посмотрим, что тут у тебя, — тепло улыбнулась женщина.

— Не стоит, — в груди девушки клокотал страх, она принялась ерзать на месте.

— Трусишка, — все еще улыбалась Наталья. — И не скажешь, что недавно справилась со смертью. — Кася вытаращила глаза и открыла рот.

Вокруг женщины был разреженный воздух, искры появлялись и исчезали. «Улыбается и сканирует меня», — догадалась девушка. Улыбка Натальи стала еще шире. Кася подошла и села напротив целительницы.

— Видела цветы? — щурилась Наталья. Казалось, она не в силах поднять головы.

— Да.

— Это любовь Творца. Она проявляется по-разному. Весь наш мир состоит из энергии и вибраций. Как ты выразилась, волны не что иное…

— Как энергия, — прошептала девушка.

— Именно, — закивала Наталья, ее глаза приняли темно-серый оттенок. — Я состою в одной группе. Ничего особенного, энергетически заряженные люди. У тебя есть предрасположенность.

— Я не умею…

— Пока нет, — широко улыбнулась она. — Думаешь, многие способны видеть? — Наталья вздернула бровь. — Подумай, — протянула ей женщина листок с напечатанным на нем адресом и номером телефона. — Я спросила вчера, — тыкнула целительница пальцем в потолок, — и меня обязали направить тебя.

После ее слов у девушки почему-то защипало глаза, рыдания подкатили к горлу. Она чувствовала себя так, словно ей на голову свалилась необъятная любовь. Такая, которую сложно выдержать обычному человеку.

— Плачь, — коснулась Наталья ладонью ее руки — кожу тут же начало покалывать. — Освободись, — убаюкивал голос, — высшие силы на тебя надеются. Это неспроста. Что бы ты ни решила, я свою миссию выполнила, — убрала она руку и поднялась со стула.

— А если бы не выполнили? — всхлипывала Кася, чувствуя, что Наталья читает ее, словно открытую книгу.

— Заплатила бы. Я же сказала твоей матери, что за все приходится платить. Круговорот энергий никто не отменял, — устало пробормотала целительница и оставила девушку одну.

Глава 2

Кася сидела на лекции и крутила бумажку в руках, желая набрать номер и смыться с занятий. Она боролась с собой вот уже несколько дней и поэтому выглядела отстраненной. Однако Олегу, ее однокурснику, все же удалось вернуть ее в реальный мир неожиданным приглашением:

— В среду у меня день рождения. Приходи, буду тебя ждать, — самоуверенно произнес он, откровенно флиртуя.

Олег был красавчиком: выдающиеся скулы, курчавые короткие волосы, голубые глаза, крепкий торс. Он немного картавил, но Кассиопею это не смущало. Он мог бы ей понравиться, если бы она сейчас не была зациклена на своем внутреннем состоянии и хотя бы изредка смотрела по сторонам.

— Я подумаю, — ответила девушка, складывая тетрадки в дамскую сумку, вместившую бы даже бутылку вина. «Полезный девичий атрибут», — улыбнулась Кася, подумывая о расслабляющем вечере в кругу друзей. Олег просиял, ошибочно принимая ее улыбку на свой счет.

— Обязательно приходи. Будет весело! — бросил он, присоединившись к парням, гулко смеявшимся в предвкушении перекура.

Девушка вышла из аудитории. Одну из лекций отменили. До следующей оставалось чуть больше часа. В университетскую столовую она не ходила: столпотворение и гул голосов заставляли чувствовать себя неуютно. Обычно она наслаждалась пищей, и запихнуть в рот еду побыстрей, не замечая вкуса, было для нее настоящим преступлением. Поэтому Кася обогнула толпу курящих и направилась к ближайшему кафе, удачно расположенному через дорогу.

Внутри было светло, хотя массивные деревянные столы и стулья в большей степени ассоциировались с пивным заведением. Меню девушка знала наизусть. Усаживаясь за столик, она решила перекусить чем-то легким — выбор пал на салат с морепродуктами. Заказ принесли быстро.

Смакуя вкус необычного соуса, она не сразу заметила, как рядом отодвинулся увесистый стул. Оторвав взгляд от тарелки, девушка от неожиданности поперхнулась. «Дважды за неделю. Уровень везения — Бог!» — с иронией подумала Кася. Нежданная гостья звонко рассмеялась, с силой хлопнув ее по спине.

— Уверена, ты об этом мечтала, — огрызнулась Кася, откашлявшись.

— Еще как, звездочка! — хохотнула Алена, демонстрируя белоснежные зубы.

Неизменная свита красотки находилась тут же. Брюнетка сложила перед собой руки, по-хулигански шмыгая носом, а блондинка с круглым веснушчатым личиком принялась тереть глаз.

— Я тут вот что подумала… — протянула Алена, поправляя свои длинные волосы и перекидывая их на другое плечо, — что, если наша звездочка решит разбавить сегодня свое одиночество?

— Я не нуждаюсь в сопровождении, — насупилась Кася, вглядываясь в точеные черты лица собеседницы.

Алена была по-настоящему красива. Она будто сошла с обложки журнала. Но что-то в ее идеальном образе отталкивало.

Кася внимательно всматривалась в собеседницу, пока та болтала чепуху о социальном неравенстве и слоях общества. Тем временем ее свита наслаждалась обедом. В какой-то момент образ Алены начал расплываться, являя вместо себя маленький черный комочек. Не испугавшись, Кася продолжила на него смотреть и уловила еле заметное колыхание. Осознание увиденного пришло не сразу: она невольно ухватила Алену за плечо, выбираясь из тумана и размытого пятна, в центре которого оказалась.

— Так ты согласна? — улыбалась Алена.

— На что?! — непонимающе воскликнула Кася, прогоняя остатки тьмы, витавшие в воздухе.

— Пойти на вечеринку с нами? — прищурилась красотка. — Слушай, я знаю, что ты зубрила. Но выглядишь ты шикарно! — подпевалы согласно поддакивали словам заводилы. — Ты просто обязана тусить со мной! Обновим немножко гардероб, — отхлебнула Алена кофе. «Когда ей успели принести напиток?» — И ты настоящая Бейонсе! — Кася растеряно кивнула.

Удовлетворенные результатом беседы, девушки заплатили за обед и весьма дружелюбно попрощались с Касей. Они не собирались на лекцию. Эта троица часто прогуливала занятия. Кася же ковыряла вилкой в тарелке и думала, почему не рада столь заманчивому предложению.

Клочок бумажки, которую ей вручила Наталья, не давал девушке покоя. В конце концов она все же решилась на звонок. На другом конце провода отозвалась целительница. Не распыляясь на приветствия и обыденную болтовню, она поинтересовалась, все ли у девушки в порядке — видимо, почувствовала эмоциональную перемену. Однако Кася не спешила откровенничать, и Наталья с уважением отнеслась к ее личным границам.

Встречу загадочной группы назначили на среду, девушка согласилась присутствовать. До конца не осознавая, какой ответственный делает шаг, она думала о словах целительницы. «Зачем я нужна небожителям? — на глазах вновь выступили слезы. — Может, я запуталась, и все это просто психоз?» Ей хотелось бы спрятаться за ложными убеждениями, но в глубине души она знала ответ. Согласиться на встречу оказалось нелегко, но еще труднее — совладать с беспокойством и любопытством.

С самого детства Кассиопея ощущала себя неотъемлемой частью чего-то неизведанного. Она чувствовала, что является чем-то большим, нежели набором хромосом и костей, но не могла этого объяснить. А теперь, когда слова Натальи проникли ей в самую душу и затронули струны, к которым никто не прикасался, она не могла унять рвавшееся наружу воодушевление. Разум девушки прояснился, она жаждала истины. Видео на YouTube об информационных потоках лишь подстегнуло ее любопытство и придало ей решительности. «Неужели я попала в такой поток?» Кася прокручивала воспоминания о золотых волнах, повиновавшихся мужчине-целителю, голубых искрах, явившихся в момент близости к смерти, и черного комочка в груди однокурсницы, который на самом деле был ее сердцем. «Могу ли я верить своим глазам?» Ответ пришел сам собой: «Могу».

Наступила среда. День обещал быть насыщенным: занятия в университете, день рождения Олега в сопровождении новых «подруг» и собрание загадочной группы. Учеба заканчивалась в четыре часа, вечеринка начиналась в пять. Значит, у нее будет час, чтобы поздравить именинника и никого не обидеть, а после можно будет уйти по-английски и отправиться по более важным делам — на долгожданную встречу.

Алена со свитой явились ко второй паре. Красотка остановилась возле парты:

— Садись с нами, звездочка! — дружелюбно предложила девушка, кивая на задние парты, — обсудим новости.

— Я, пожалуй, послушаю лекцию, — твердо ответила Кася, сжав дрожащие пальцы в кулак.

— Что ж, как знаешь, зубрилка! — театрально вздохнула Алена, взлохматила ей волосы и поцокала к партам, до которых знания не долетали, как и тихий голос преподавателя.

Олег сидел позади Каси. Впрочем, как и всегда. Поначалу она думала, чтобы списывать. Но с недавнего времени начала замечать заинтересованность парня. От нее не укрылся и его похотливый взгляд, то и дело скользивший по фигурам девчонок, когда они проходили мимо. «Мужчины!» — раздраженно думала Кася.

После занятий она собиралась сесть на автобус, но Олег настаивал, чтобы девушка прокатилась с ним и его друзьями на машине. За рулем был приземистый однокурсник с округлым животиком — Ашот. Именинник сидел на пассажирском сиденье с открытой бутылкой шампанского и громко смеялся. А ее зажали на заднем сиденье незнакомые ребята из параллельной группы. Все они на первый взгляд казались забавными и симпатичными. Только почему-то девушке рядом с ними было невесело. Внутри у нее срабатывала сирена, прорывавшаяся наружу неосознанным страхом. Подстегиваемая необъяснимой тревогой, она написала эсэмэс единственному парню, с которым общалась, — Вите.

Просторная четырехкомнатная квартира родителей Олега находилась в центре города. В гостиной с люстрой в футуристическом стиле и черными стенами, обставленной белоснежной мебелью (явно работа дизайнера), их ожидал длинный, забитый салатами и закусками стол и барный уголок со всевозможными напитками. Олег откупорил шампанское, заливая пеной полы и кожаный диван. Ребята гоготали, весело переругивались между собой, не забывая прикладываться к алкоголю. Следом прибыла Алена с подругами. Она без стеснения ластилась к имениннику, а он почти незаметно касался ее талии, поглощенный словесной шутливой дуэлью с одним из ребят.

Кася угостилась бутербродом, выпила газировки, присела на кресло и принялась наблюдать за шумной компанией. Все они сливались для нее воедино, словно являлись одной сущностью, а не кучкой пьяных студентов. Алена в сотый раз предложила ей выпить, Ашот вцепился в непьющую гостью стальными клешнями и буквально заставлял ее попробовать алкоголь. Она мотала головой, борясь с подступающим гневом. Кася вспомнила, что кошки, когда их загоняют в угол, выпускают когти. Зажмурившись, она подавляла желание вцепиться однокурснику в глотку.

Вскочив с кресла, она вышла из комнаты и, оглядевшись, побрела на кухню — просторную, светлую, с ярко-красной столешницей и черными ящиками. И хотя квартира Олега буквально кричала о благосостоянии и неуемной фантазии ее жильцов, это не мешало ей выглядеть довольно агрессивно. Кася отодвинула шторы и выглянула в окно. На парковке, с цветами и подарками, курили с десяток человек: Олег не шутил, когда называл день рождения вечеринкой.

Она вздрогнула, ощутив на своих плечах чьи-то руки. Девушка стремительно обернулась и обнаружила рядом с собой Олега, который стоял очень близко и дышал ей в лицо перегаром. Кася отступила ближе к окну, упираясь в батарею, но он прижался теснее. Они практически соприкасались носами, голубые глаза парня потускнели, взгляд затуманился. Или ей так казалось?

Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Однако запах алкоголя портил момент, и Кася прервала поцелуй, брезгливо отворачиваясь. Тогда парень неожиданно схватил ее за бедра, делая ей больно. «Ох», — испуганной пташкой сердце вырывалось из груди, в затылке пульсировало. Не готовая к такому повороту событий, она отбросила его руки. В глазах именинника сверкнул огонек ярости, лицо перекосилось, и он вцепился Касе в волосы. Девушка взвизгнула, вырываясь.

В гостиной от грохота музыки тряслись стекла. «Даже если я закричу, меня не услышат», — с ужасом подумала она. Олег отбивал все ее попытки защититься, по-прежнему крепко держа девушку за пышную гриву. Кася уступала ему в силе, поэтому он с легкостью заставил ее встать на колени, зажал в углу кухни и мотылялся из стороны в сторону, пытаясь свободной рукой расстегнуть ширинку.

Кася зажмурилась, повторяя про себя: «Это не со мной. Не со мной. Это просто сон. Я скоро проснусь». А он вожделенно пыхтел, расправляясь с пуговицей на джинсах. Собрав волю в кулак, она думала о своем друге. «Ты успеешь, Шпала. Ведь успеешь?» — тихо всхлипывала девушка. И когда, казалось, вот-вот свершится непоправимое, дверь с грохотом отлетела к стене, посыпались щепки. В проеме стоял Шпала. Друг стремительно преодолел расстояние, разделявшее его с Олегом, и врезал ему. Олег повалился на пол, ударившись головой о керамическую плитку. Тяжело дыша, Шпала схватил Касю за запястье и дернул вверх, причиняя девушке острую боль. Странно, но именно она и привела Касю в чувства. Девушка широко распахнула глаза, вышла из ступора и смогла контролировать трясущиеся ноги.

Им почти удалось выбраться из квартиры, как на пути возник Ашот. Он был изрядно пьян и, прислонясь к стене, бормотал что-то несвязное. Шпала врезал ему коленкой в живот, отбросил в сторону и потянул подругу на улицу.

Всю дорогу до дома они молчали. Таксист попался болтливый и разочарованно поглядывал на молодежь, игнорирующую его попытки завести беседу. Кася изредка всхлипывала, прислонившись лбом к холодному стеклу. Дождь зарядил основательно. Капли барабанили по крыше автомобиля, отстукивая стремительную мелодию, отвлекавшую от врезавшегося в память ужаса. Расплатившись с таксистом, они распахнули калитку и спрятались под навесом для машин.

— Какого хрена ты пошла туда одна?! — заорал он вдруг, размахивая руками. — Я был у бабушки, в получасе езды. Я мог не успеть, — принялся он расхаживать вдоль джипа ее отца.

— П-п-прости, — пролепетала Кася. От холода у нее стучали зубы, ветер пронзал до костей, капли, минуя навес, попадали ей на лицо. — Я и подумать не могла. Точнее, я чувствовала, но… — оправдывалась она.

— Но что?! — взревел Шпала.

Она взглянула на разгневанного друга и заметила темные тени, кружившие у него над головой. Они, словно нити, проникали ему в голову, скользили по плечам и скрывались на уровне груди под одеждой. Она знала — такие же нити вьются и над ней, отравляя жизнь. «Страх». Открытие потрясало, и девушка крепко зажмурилась, прогоняя навязчивого «гостя». Стараясь успокоиться и глубоко вдыхая свежий воздух, она подошла к парню и коснулась его груди. Шпала испуганно вздрогнул.

— Все позади. Ты же спас меня, — обняла его Кася. Сердце у друга стучало так, что казалось, будто оно вот-вот вырвется из груди.

— Коза, — выдохнул Шпала. Его сердцебиение замедлилось.

Кася отстранилась, наблюдая за исчезающими черными нитями, и удовлетворенно заулыбалась. Шпала недоверчиво щурился.

— Спятила, да? — спросил ласково. — Еще раз увижу рядом с тобой этого урода, убью, — играл он желваками.

— Спасибо тебе, дружище. Спасибо, — прервала она парня, обнимая его еще крепче.

Дома она поняла, что пропустила собрание. На телефоне высвечивались несколько пропущенных звонков от Натальи и одна тревожная эсэмэс: «Срочно позвони. Что случилось?» «От нее ничего не скроешь», — выдохнула девушка.

Гудки прервались, голос с хрипотцой потребовал объяснений. Она умело солгала, но Наталья, как детектор лжи, распознала вранье и немного пожурила ее. Следующая встреча должна была состояться через несколько дней, но женщина и слушать ничего не хотела — настаивала, чтобы девушка приехала к ней утром. Кася согласилась, капитулируя, и со вздохом забралась в кровать.

Уснуть после произошедшего оказалось непросто. Уязвленный случившимся мозг прокручивал события, как старую кинопленку. Страх вернулся, но она быстро отогнала его, с остервенением переворачиваясь на другой бок. Голову словно сдавило тисками, Кася понимала, что у нее разыгрывается мигрень. Чем больше она злилась, тем хуже себя чувствовала. «Я не дам ненависти руководить мной. Не позволю, — выровняла она дыхание. — Олег ублюдок. И он ответит за все. Только не мне его судить». Внезапная волна успокоения забрала с собой и головную боль, и чувство стыда. Кася вдруг осознала, что благодаря ужасу, который она пережила, ей открылась незримая истина. Вспомнились черные нити, проникавшие в голову и сердце друга, и еще почему-то покрытое корочкой сердце Алены. «Я вижу то, что не видно. Как это понять?» — вопрос повис в воздухе, плавно перетекая в сон.

Она скользила в пространстве, голубые искорки окружали ее, приподнимали ее тело, одеяло сползло на пол. Девушка парила над кроватью. Она блаженно улыбалась, покачиваясь в невесомости, будто в колыбели. Искорки соединялись, множились и преобразовывались в волны. Они касались спины, ног, головы, оставляя на коже приятный холодок. В какой-то момент волны стали настойчивее и устремились к потолку. Кася распахнула глаза и вскрикнула, выставив перед собой руки, — сон тут же развеялся. «С ума сойти! — она коснулась холодного затылка. — Его будто заморозили!» На часах было пять. Встав раньше обычного, девушка ушла из дома не позавтракав.

По дороге в университет она подбадривала себя, представляя непростой разговор с Олегом, вымаливающим у нее прощение. Оскорбленная, она мечтала, что он будет растерянным, беспомощным и жалким. Но девушку ждал сюрприз. Началось все с перешептываний и косых взглядов. Она крепко вцепилась в сумочку, вена вздулась на лбу. Даже отличники, ласково называемые «красным уголком», хихикали, отворачиваясь. Не сдерживая гнева, Кася подошла к кучке парней, в центре которой красовался Олег.

— Что происходит? — процедила она сквозь зубы, чувствуя, как закипает.

— Сама знаешь! Или память отшибло?! — оскалился парень, ребята заржали.

— Может, и меня порадуешь? — наклонился к ней и мерзко прошептал Ашот.

Она стояла посреди аудитории, не в силах вымолвить ни слова. Мало того что он причинил ей душевную и физическую боль, так еще и оклеветал! Кася ошарашено оглядывалась, замечая, как за ее спиной перешептывается добрая половина однокурсников. Она повторяла про себя: «Спокойно. Я должна отреагировать правильно. Иначе он выиграет. Он не должен победить». Сердце болело, сжимаясь в комок. Отчего-то вспомнилось черное сердце Алены, и гнев начал медленно затихать.

— Я тебе заплачу, если хочешь, — прошипел Ашот.

Гул аудитории звенел в голове, растворяя остатки самообладания. Девушка взревела, замахнулась и ударила Олега в живот, вкладывая в удар всю свою ненависть и боль. Он застонал и согнулся пополам. Повисла абсолютная тишина. Пряча кулак, Кася видела черные вязкие нити, тянувшиеся от костяшек пальцев. Внезапно на девушку накатила слабость, коленки подогнулись, и она рухнула в обморок.

Очнулась Кася уже в медпункте. Медсестра с аккуратной стрижкой (кажется, классический боб) по-доброму ей улыбнулась.

— Как себя чувствуешь? — участливо поинтересовалась она, ощупывая девушке лоб.

— Нормально, — буркнула Кася, приподнимаясь на локтях и ловя вертолетики.

— Давно пользуешься энергией? — Вопрос отскочил эхом от стен. Кася вздрогнула, хватаясь за край кушетки. — Ты использовала энергию во зло и поплатишься за это! — рявкнула женщина.

Кася встряхнула головой, прогоняя назойливое видение: глаза медсестры сверкали синевой, походившей на драгоценные камни, которые ослепляли неестественной яркостью. «Я спятила! Точно! Разве такое бывает?! Что у нее с глазами?!» Она предприняла еще одну неудачную попытку встать с кушетки.

— Ты истощила себя, дитя! — пробивался сквозь голос женщины совершенно иной, дребезжащий тембр. — Мы полагали, ты готова! Похоже, мы ошибались!

Кася беспомощно плакала, пытаясь отвести взгляд от сияющих глаз и жуткого лица женщины. Медсестра начала говорить на языке, который не походил ни на один слышимый девушкой ранее. Синева в ее глазах постепенно угасала — через пару секунд они снова приняли человеческий вид. Придя в себя, женщина тяжко дышала, будто только что пробежала марафон.

— Кажется, мне самой нужно прилечь. Ступай на занятия, — показала она девушке на дверь.

Еле переставляя ноги и для большей устойчивости цепляясь за стены, Кася побрела прочь.

Глава 3

Забыв про занятия, она села в маршрутку и покатила к ближайшей станции метро. Топографическим кретинизмом девушка не страдала — отлично помнила адрес Натальи и быстро выстроила в голове маршрут. «Какие, к черту, пары? Я сошла с ума! И вылечит меня только один человек! Если сумеет!» Силы отчасти вернулись, но слабость никуда не делась — так чувствуешь себя, когда болеешь и переносишь на ногах температуру. От метро Кася добиралась пешком, пользуясь Google Maps. Свернула не туда, покружилась среди одинаковых высоток, но вскоре вышла к нужному дому. Домофон не работал.

— Что за везуха! — вспылила она, расходуя необходимую жизненную энергию, и вновь почувствовала легкое головокружение.

Встав под окнами и немного придя в себя, девушка заорала во все горло имя целительницы. Штора в одном из окон отодвинулась, и из-за нее показалась обеспокоенная Наталья.

Она не могла отменить начатый прием, поэтому отвела девушку на кухню. Кася рухнула на стул, откинула голову назад и уставилась в потолок слипающимися глазами. Зелень зрачков потемнела, приобретая болотный оттенок. Кем бы ни было существо, вселившееся в тело медсестры, оно говорило правду: девушка себя обесточила. Но сейчас ей меньше всего хотелось думать о ярких синих глазах и дребезжащем голосе, поэтому Кася принялась разглядывать кухонную столешницу ядовито-салатного цвета.

В кухню вошел супруг Натальи. Загородив собой солнечный свет, он хлопотал возле чайника, наводя себе литровую кружечку кофе. За время знакомства она так и не удосужилась узнать его имя — жена называла его Данилычем. Кася не представляла, как к нему обращаться, ведь панибратская манера общения была ей не свойственна. Мужчина развернулся к девушке, прихлебывая горячий кофе, и чертыхнулся, пролив несколько капель напитка на пол.

— Что притихла? — спросил он, растирая миниатюрную лужицу носком. — Сегодня ты рано, — вгляделся повнимательнее, буркнул что-то себе под нос и соорудил для нее похожий напиток в кружке поменьше. — Я не вижу так, как супруга, — глухо пробасил он. — Моя стезя — руки. Но тут ясно видеть не нужно, — хмыкнул мужчина, сдвинув кустистые брови. — Что-то в тебе есть такое… Наталья разберется. Отцу и матери привет передавай! — напоследок сказал Данилыч и отправился в свою комнату.

Целительница закончила с клиенткой, проводила женщину, затворила за ней дверь, молча закурила в кухне сигаретку, немного помолчала, видимо, размышляя о чем-то своем, и, наконец, смогла взглянуть на Касю.

— Твои жизненные силы почти иссякли, — заключила она бесцветно. — Что нужно было сделать, чтобы так истощить себя? — повысила голос Наталья. В ее глазах на мгновение отразился страх, но она сумела с ним совладать. — Кассиопея? — сдержаннее спросила она.

— Я ударила парня, — вяло ворочала девушка языком.

— И?

— И он, наверное, пострадал. А потом был медпункт и женщина. Ее глаза… — осеклась она, вновь ведя борьбу с неосознанным страхом.

— Пойдем. Посмотрим.

Они сели за стол. Наталья взяла маятник, и он тут же пришел в движение. Только на этот раз Кася не видела искорок.

— Ты слишком ослабла, — пояснила женщина, читая в ее глазах вопрос. — Могу с ней работать? — спросила она у маятника, тот закачался вертикально. — Кто ей явился? — маятник быстро закружился и резко остановился. У Натальи затряслись руки, ее била дрожь. — Такое впервые, — прошептала она.

— Что это значит? — к девушке стремительно возвращались силы.

— Мне закрыли доступ. Закрыли и все тут.

Некоторое время они молчали. Наконец Наталья пришла в себя. Она положила руки на колени и, смотря прямо перед собой, выдала:

— Не знаю, кто это был. Но вряд ли доброжелатель, — Кася вздрогнула. Они встретились взглядами.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — обеспокоено спросила целительница. Кася кивнула. — Ты быстро восполняешь жизненные силы. Слишком быстро для человека, — криво ухмыльнулась женщина.

— На что вы намекаете? — с трудом выдавила девушка.

— Мне понадобится время, чтобы восстановить доступ. Кто-то отрубил меня от источника. Со мной не случалось ничего подобного с тех пор, как я ощутила энергию и начала развивать свои возможности.

— Но кто способен на это? — липкий страх кружился у Каси над головой и возле области сердца, она вновь могла его видеть.

— Кем бы он ни был, тебе следует быть осторожнее. К тому парню не приближайся. Кто знает, может, он в этом замешан. Странно это все…

— Что именно? — смотрела Кася в одну точку.

— Синий — цвет энергии просветленных существ. Обычно они излучают счастье, любовь, единение. Но в этот раз на меня навалилась такая чернь, что даже выбросило из нужного измерения.

Кася не знала подробностей работы целителя и не нашлась, что ответить. Наталья тяжело вздохнула и продолжила:

— Земля находится в четвертом измерении. У всего есть своя частота, — устало объясняла она. — Чтобы помогать людям, я перехожу в другое измерение. Я дам тебе адрес одного сайта, там много интересного.

Кася согласно кивнула. Целительница проводила ее до двери, терпеливо ожидая, пока девушка оденется.

— Приходи на следующее собрание. Из жизни в жизнь мы являемся в мир с определенным опытом. Наша задача развиваться, чтобы возвыситься. Почитай об этом на сайте, — напутствовала ее Наталья.

Через несколько дней она попыталась связаться с Натальей, но трубку взяла Аля. Сообщив о том, что мама занята, девочка переключилась на пустую болтовню. Кася выслушала ее из вежливости, завидуя ее детским проблемам. «Мне бы сейчас париться из-за мальчика», — хмыкала она, сидя перед компьютером. Реферат, конечно, сам себя не напишет, но сайт, который порекомендовала ей целительница, оказался довольно занятным.

Сначала она начала читать информацию про самую обычную воду, которая, оказывается, имеет память. Другие статьи также были настолько интересными, что девушка засиживалась за компьютером до поздней ночи, нередко засыпая прямо на клавиатуре. Казалось, голову раздувало от обилия информации.

Этот вечер не стал исключением. Статья о принятии своего темного начала полностью завладела ее вниманием. Погружаясь в текст, девушка чувствовала, как запертая на замок дверь приоткрывается, и ей вот-вот удастся заглянуть внутрь. Глотая строчку за строчкой, она не сразу услышала звонок мобильного. Неохотно оторвавшись от текста, Кася фыркнула и взглянула на экран — неизвестный номер. Пожимая плечами, она решила все же взять трубку.

— Кассиопея? — зазвучал женский грубоватый голос.

— Да. — «Только бы не с универа». Она прогуляла два дня.

— Тебя беспокоит мама Олега. Мой сын толком не объяснил, что случилось. Но однокурсники уверяют, что ты его ударила. Хотелось бы прояснить ситуацию.

Казалось, из легких будто бы вышибло воздух. «Лучше бы с универа». Девушка больно себя ущипнула, преодолевая желание закричать.

— Может, он сам прояснит? Или кишка тонка? — достаточно резко ответила она. На том конце наступило временное затишье.

— Олег в больнице, — прервала женщина паузу. — После вашей драки у него воспалился аппендицит. Операция прошла успешно. Если тебе интересно, конечно. — «Интересно? Интересно ли мне?! — вскипела Кася и швырнула телефон о стену, разбивая его вдребезги. — Что со мной творится?»

Она принялась внимательно рассматривать свои ладони, чтобы унять дрожь. Не верилось, что в мире существуют такие люди, как Олег и его мать. Немного успокоившись, девушка поняла, что вспылила напрасно. Возможно, его матери известно только о драке в университете. Ей захотелось извиниться, но мобильный был сломан: его экран треснул и навсегда потух. Выудив симку, девушка вставила ее в старенький кнопочный телефон и скопировала контакты.

Ночью во сне ее вновь окружали ледяные искры. Они настойчиво липли к телу и тянули к потолку. На сей раз Кася не боялась и пролетела сквозь него, оказавшись на чердаке. Искры излучали холод, от которого стучали зубы и леденела кожа. Управляя потоками воздуха, они развернули ее так, чтобы ее взгляд упал на коричневый, обитый кожей сундук. Доверившись искрам, она полностью расслабилась, и теперь кожу обжигало морозцем чуть меньше.

Кася висела в воздухе какое-то время и смотрела на сундук. Вдруг ей удалось различить еле уловимый писк. «Похож на крысиный», — содрогнулась девушка. В детстве она часто лазила в бабушкин погреб за любимыми хрустящими огурчиками, пока на нее не напала крыса. Закончилась история поездкой в больницу и уколами в живот. Так себе воспоминание.

Писк слышался отовсюду и сливался в один протяжный звук — она осознала, что его издают искры. Усилием мысли Кася пожелала подлететь к сундуку, и они, пища, поднесли ее ближе. Припоминая о важности визуализации, она представила, как ледяные малыши повинуются ее воле, и они, рванув, исполнили приказ, мягко опуская девушку перед объектом. Сверкая, чудо-искорки облепили крышку, и сундук со щелчком отворился.

Кася присела на корточки. Она уже не боялась светящихся помощников, расступившихся и позволивших заглянуть внутрь. Там было много вещей, в основном старые тетрадки и книги (настолько древние, что слой пыли скрывал обложки). Она громко чихнула, и ледяные малыши с писком разлетелись по сторонам, а затем, крадучись, приблизились к ней снова. «Как будто наблюдают. Надо же». Неподалеку девушка заметила авоську и сложила в нее книжки, тетради и маленький черный кошелек, обнаруженный на самом дне сундука. Любопытство снедало ее, но она твердо решила ознакомиться с содержимым у себя в комнате. И вдруг вспомнила, что спит. Держа под мышкой авоську, она в голос расхохоталась. «Какая же я дура! Это сон! Просто сон! — искры закружились, образовывая всколыхнувшую воздух воронку. — И не скажешь, что сон! Как натурально!» — смеялась девушка, мотая авоськой из стороны в сторону.

Одна из искорок отделилась и села ей на руку — кожу обожгло холодом. Кася вскрикнула, стараясь смахнуть негодницу. Чем дольше она находилась на коже, тем сильнее жгло. В конце концов голубая искра отлепилась, оставляя на память розовое пятнышко.

— Спятила?! — закричала Кася, потирая припухший по краям ожог. Рассматривая пораженный участок, она вдруг подумала: «Почему я чувствую боль во сне?» Предположение о том, что увиденное реально, испугало ее.

Девушка схватила авоську, выбралась с чердака, забежала в комнату и кинула ее на кровать — как раз вовремя, потому что в комнату заглянула проснувшаяся от топота мама. Кася поправила одеяло и повернулась к ней лицом.

— Почему ты в паутине? — прищурилась мама, подходя к дочери и сметая у нее с волос паучий домик.

— Мне не спалось, — произнесла Кася на одном дыхании.

— Дорогая, я знаю о драке. Звонили староста группы и мама того мальчика. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— А тебе не кажется, что вы придаете этому слишком большое значение? — язвительно вырвалось у нее. Дерзкие слова девушки явно задели мать:

— Поговори так еще со мной, — сердито бросила она, переходя в наступление.

Кася боролась с очередным приступом гнева, наполняющим каждую клеточку тела. Он клокотал внутри, словно лава проснувшегося вулкана. Она вспомнила, что произошло с Олегом и как ей было плохо, и сильно сжала кулаки, повторяя про себя слова песни, которую услышала утром по радио. Уловка сработала. Мама обиженно удалилась, а девушка села на кровати и громко застонала. «Да что со мной происходит?»

Разглядывая авоську, она не решалась начать исследование. «Боюсь, это затянется». Решив, что книжки никуда не денутся, она запихнула их под кровать и крепко уснула. На этот раз по-настоящему.

***

Утром, наспех умывшись, она достала авоську из-под кровати, заперла дверь и принялась протирать тетради и книги от пыли. Каково же было ее удивление, когда среди находок она обнаружила заговоры целителей, энергетические практики и даже пособие для чайников по магии! Книжки оказались ветхие, с пожелтевшими страницами и пометками на полях. Почерк походил на мамин. «Не может быть! Мама не способна изучать магию. Она никогда об этом не думала. Она же сама это говорила, после поездки к Наталье». В тетрадях также были записаны различные заговоры. Кася прочитала один из них: «В полную Луну возьми три картошки, произнеси слова и опусти в воду. Наутро смотри. Если хотя бы одна гнилая — к смерти». У девушки по спине поползли мурашки, и она решила не читать заметки, кому бы они ни принадлежали.

Забросив находку обратно под кровать, она заметила на полу тот самый маленький кошелек. Расстегнув металлическую застежку, заглянула внутрь — на донышке лежала серебряная цепочка, на конце которой находился многогранный кристалл цвета ночи. Приспособление напоминало маятник Натальи. Однако внезапно в дверь постучали, и она убрала кристалл в кошелек, а последний — под подушку.

Во время завтрака мать не желала с ней разговаривать. «Ну и ладно! — думала Кася. — Я не маленькая девочка! Пора бы уже смириться!» После завтрака она вспомнила о собрании, спешно собралась и вышла из дома.

Они встретились с Натальей у входа в Дом культуры, расположенного на окраине Москвы. Пытаясь отыскать нужное здание, девушка немного опоздала. Зал был заполнен. Они сели рядом. Наталья выглядела лучше, чем неделю назад — на щеках появился румянец. На сцену вышла низкорослая женщина. У нее были короткие черные волосы, аккуратно постриженные по кругу, зауженный разрез глаз, пухлые губы и выделяющиеся скулы, а фигура напоминала грушу. Ничего примечательного. Но стоило ей открыть рот, как волосы на руках и затылке Каси встали дыбом. Наталья искоса наблюдала за реакцией девушки.

— Мы дети Солнца! Алля! Алля! Фархат Ата! — прокричала выступавшая, и зал мгновенно подхватил клич. Кася видела, как золотая волна проносится поверх кресел, затрагивая каждого присутствующего. От этого зрелища у нее перехватило дыхание.

— Чувствуешь? — шепнула Наталья.

Если бы не визуальное подтверждение, девушка никогда бы не осталась на лекцию. Все это очень напоминало собрание сектантов. А у человечества уже было достаточно неприятных уроков, связанных с ложными учениями: доверчивых людей обманывали и обирали до нитки. Женщина говорила о любви, о важности Света в жизни каждого человека и для существования Земли. Вела речи о единстве всего живого. Кася слушала, открыв рот.

— Мы приходим к тому, что Свет дарит жизнь! — искренне улыбалась оратор. — А что является источником Света? Что несет энергию Света? Конечно же, Солнце! — зал кивал. — Создатель долго смотрел на болезни и проблемы людей, скрепя сердце! И отважился пойти нам навстречу! Воплотившись в теле обычного человека, он принес в наш мир формулу жизни! Никакие лекарства и таблетки не спасут вас и ваших родных! Только Свет и чистые мысли!

Кася не понимала, что происходит. Зал скандировал выражения на другом языке, а золотая волна, действительно напоминавшая светлый луч, прокатывалась по помещению, даря людям заряд бодрости и ясность ума.

После собрания народ начал расходиться. Наталья взяла ее за руку и подвела к выступавшей женщине.

— Азалия, знакомься — Кассиопея.

— Какое чудесное имя! — всплеснула женщина руками. Вблизи она была красивее, карие глаза внимательно изучали девушку. — Родители наградили тебя покровительством звезд. Это похвально, дорогая, — коснулась она ее руки, и Кася почувствовала, как тепло разлилось в том месте, пульсируя под кожей. — Надо же, — взглянула она на Наталью, — какая чувствительная.

— Мы можем поговорить у тебя? — повела бровью целительница. Азалия напряглась, но кивнула.

Полы ее платья колыхались при ходьбе. Они зашли за кулисы, повернули несколько раз и оказались в небольшой комнатке с диванчиком в клетку, стареньким трюмо и вешалкой. Азалия жестом предложила им сесть. «Что она задумала?» — поглядывала исподлобья девушка на свою спутницу.

— Ты знаешь, у меня свои методы, — начала Наталья издалека, женщина кивнула. — Но ты можешь не меньше моего, — Азалия заулыбалась. — Мне велено просветить ее, — кивнула она в сторону девушки, — но я решила пойти дальше и посмотреть, что нависло над этой прекрасной головкой, — хрипло рассмеялась женщина, потрепав Касю по волосам.

— И?

— И мне перекрыли доступ.

Азалия опешила. Казалось, ее глаза сейчас вылезут из орбит.

— Давай-ка посмотрим, — она жестом велела Касе подняться.

Азалия развернула ее спиной и забормотала что-то невнятное. Явно различались те же обрывки, произносимые во время выступления: «Алля! Алля!» Она часто дышала и водила руками вдоль тела Каси: голова, плечи, спина, поясница, бедра. Встав на колено, женщина добралась до ее ног. Покачиваясь, она поднялась, положила обе руки на голову девушки, произнесла еще раз магическое слово, провела ладонями от головы до пят, низко кланяясь. А затем, отвернувшись, подняла руки тыльной стороной, вновь что-то произнесла, сделала шаг и рухнула на диван, обливаясь по́том. Кася стояла, не в силах пошевелиться. Во время сеанса она чувствовала обжигающие касания энергии и неприятное тянущее ощущение в ногах.

— Я убрала часть, — задыхалась Азалия. — Кто-то постарался отлучить ее от Земли. На ногах было столько программ!

— Как давно?

— Боюсь, еще в детстве, — утирала Азалия лоб.

— Ты уверена? Отлученному от Земли ребенку не прожить так долго, — испуганно сказала Наталья.

— Значит, что-то подпитывало, — она встретилась с девушкой взглядом. — Ты видишь, — заключила она, поймав кивок девушки. — Ну и странную же ты мне гостью привела! — вполголоса рассмеялась Азалия. Наталья улыбнулась, скрывая тревогу. — Если закрыли информацию, не пробуй снова ее пробить, — она поднялась с дивана, взяла чашку со стола и залпом выпила ее содержимое.

— Как же тогда ее защитить?

— А ты уверена, что ей нужна защита? — выгнула Азалия бровь. — Как бы нам не пришлось защищаться! — усмехнулась она, вкладывая в руку девушки брошюрку. — Читай формулу жизни и смотри на Солнце. Чай попей, рецепт в брошюре, — беспечно продолжила женщина.

— Ты поможешь ей вернуть гармонию с Землей? — настойчиво спросила Наталья.

— Я сделала, что могла, — пожала плечами Азалия. — Дальше дело за ней. Ты не думала о том, что если тебе не дали взглянуть, может, и не стоит? Пусть разберется сама.

Кася притихла, пытаясь осмыслить смысл сказанного женщинами.

— Думаешь, это возможно?

— А почему нет? Она стоит в двух шагах от меня, но даже отсюда меня сшибает ее энергетика! Девочка не простая! — скалилась Азалия во весь рот.

Наталья обняла на прощание подругу, и они с Касей покинули гримерку. Мысли девушки перепрыгивали с одно на другое и были не способны за что-то зацепиться. Наталья тоже явно была сбита с толку и пыталась разложить по полочкам полученную информацию. В метро они разделились, но прежде чем попрощаться, целительница взяла с Каси слово держать ее в курсе событий.

Возле ворот дома девушку поджидала длинная фигура — Шпала. Увидев подругу, друг просиял и заключил ее в неловкие объятия. Кася ощутила невероятный наплыв любви и еле устояла на ногах.

— Что трубу не берешь, коза? — поддел Шпала. — Анька в обидках вся, — хмыкнул он и навалился спиной на металлическое ограждение.

— У меня совсем не было времени.

— Ага. Я слышал, что ты ему врезала, — понизил он голос, в глазах плясали озорные огоньки.

— Мама, — состроила рожицу Кася.

— Да ты ее не ругай. Она переживает. Рассказала моей маман, — скалился Шпала, — а та мне, — парень заразительно расхохотался, и Кася невольно улыбнулась. От него исходили странные успокаивающие флюиды. «Что это такое?»

— Я и дружка его, Ашота, вчера прижал чуток, — сбросил он доброжелательную маску. — Чтобы не возникало желания трепаться.

Кася схватилась за голову.

— Твою ж мать! — выругалась она в не свойственной ей манере. — Витя! Кто тебя просил?!

Парень поник и немного обиженным тоном протянул:

— Прости. Хотел как лучше.

— Давай, дуй домой, — зло прошипела Кася.

— А чай?

— А по морде? — не на шутку разозлилась она. Шпала загоготал, обнял ее напоследок еще разок и побежал вниз по улице.

— Не пропадай, коза! — крикнул он ей на прощание.

Глава 4

Девушка пыталась понять, отчего вскипает и заводится с пол-оборота. Раньше она не была такой импульсивной, происходящие перемены ее пугали. «Хотя чему я удивляюсь? За прошедший месяц я стала видеть странные вещи, летать во сне. Меня чуть не изнасиловали, — при воспоминании об этом она испытала укол стыда. — Я, кажется, спровоцировала у обидчика воспаление аппендицита, — продолжала она мысленно перечислять события, к которым была причастна, запираясь в комнате с прихваченным по дороге с кухни бутербродом. — Видела, как в медсестру кто-то вселился. Целительнице запретили пользоваться из-за меня способностями. А новая знакомая выложилась по полной, работая с моей энергией».

Кася умяла бутерброд, желудок благодарно заурчал. Она мысленно возвратилась к эпизоду с медсестрой. Глаза у той имели цвет неестественной синевы, пронизанной серебром. «Как звезды». Голос женщины дребезжал. Девушка припомнила смысл сказанного, нервно дергая пальцы. «Кто на меня рассчитывал? Кто вселился в бедняжку? Наталью попросили помочь мне, а затем наказали». Кася могла только предполагать, как сложно приходилось целительнице: она ведь до сих пор не могла работать. Однако женщина не бросила ее и попыталась выяснить, в чем загвоздка, другим способом. «Интересно, она это ради меня? Или ее кто-то направляет?» Девушка знала ответ. За короткий отрезок времени она на собственной шкуре успела убедиться — просто так ничего не случается.

В брошюре, которую ей дала Азалия, была информация о группе детей Солнца. Все оказалось до банальности просто: некий дядька Фархат из Алма-Аты заявил, что он воплощение всего сущего на Земле, вывел в массы формулу жизни и обзавелся множеством последователей. Учение твердило о возможности исцеления и расширения сознания благодаря энергетическим потокам, излучаемым Солнцем. В качестве подпитки мужчина изобрел напиток — особый чай, в который добавлялись молоко и соль. Его пили и даже натирались им. Несмотря на сумбурно изложенную теорию учения, Кася согласилась с некоторыми моментами. Фархат говорил о необходимости отпустить обиды и злость, называя их корнем всех проблем. Только так, по его словам, человек мог стать просветленным.

Девушка легла на кровать, закрыла глаза и постаралась заглянуть в глубь своей души. Отчего-то способ казался правильным, хоть она о нем раньше и не слышала. Веки подергивались, мешая сосредоточиться. Кася постаралась расслабиться, и перед внутренним взором закружили темно-синие пятна. Она смотрела на хоровод и думала: «Я отпускаю обиды. Я прощаю маму. Прощаю отца. Прощаю Олега. И саму себя». Слова эхом звенели у нее в голове, синие кружки распределились по двое на группы, полукругом. Свечение нарастало, слепило. Девушка жмурилась, но стойко продолжала всматриваться в них. И вдруг поняла, что синева — это глаза. Такие же, как у медсестры. Только теперь их несколько пар. По коже побежал мороз, руки и ноги будто заледенели. Она распахнула глаза, но отблески синевы не исчезли. Кася закрыла лицо руками и протяжно вскрикнула, а когда отвела руки в стороны, то в комнате, кроме нее, никого не было.

Поиск в Сети не помог девушке: в интернете не было нужной ей информации о синих глазах с серебряными вкраплениями. «Ну конечно. Разве могло быть иначе?» Сведения об особой организации детей Солнца также отсутствовали. В брошюрке лишь говорилось, что нужно смотреть на Солнце и произносить некую формулу. То же самое советовала Азалия.

Небесное светило заходило за горизонт. Кася вышла на балкон, вдохнула прохладу вечера, посмотрела на солнышко и произнесла слова по брошюрке. Ничего не произошло. Она с облегчением выдохнула. Если бы сейчас ее пронзил луч или что-то вроде того, ее представление об устройстве мира рухнуло бы окончательно. Она как раз собиралась уходить, но притормозила, стоя на пороге и ощущая теплоту в ладонях. Девушка смотрела на свои руки, наблюдая, как они разгораются золотым светом. Она бы так и пялилась на светящиеся ладони, как вдруг почувствовала тепло в области макушки, а через мгновение — уже по всему телу. Она разливалось, отогревая замерзшие конечности. Через секунду она почувствовала умиротворение и спокойствие.

Устремив взгляд на горизонт, Кася увидела струящиеся золотые потоки. Они светились и искрились, оседая на деревьях, траве, домах. Подул ласковый ветерок, принесший с собой нежный шепот: «Кассиопея!» Голос был женским, ласковым. В данный момент не имело значения, кто говорит с ней и зачем. Она просто слушала этот шепот и, казалось, готова была слушать его вечно. Неведомая сила наполняла любовью, гармонией, счастьем. Ей чудилось, словно она выпорхнула из тела и находится где-то далеко — там, где нет боли, и мир любит тебя просто за то, что ты есть.

Девушка стояла на балконе до тех пор, пока не стемнело и она не почувствовала холод промозглого осеннего вечера. Сегодня никто не решится нарушить ее покой. Сегодня она не станет забивать голову мыслями.

«Дети Солнца, возможно, не такая уж и секта», — задумчиво произнесла девушка, возвращаясь в свою комнату.

Утром она насчитала сто пропущенных звонков от подруги. За завтраком перечитывала гневные эсэмэс, хмуря брови: «Позвони», «Куда пропала?», «Шпалу не видела?», «Он странный какой-то. Влюбился, наверное. Кась, перезвони», «Подруга из тебя просто закачаешься!» Совесть била в набат, но она ее быстро утихомирила. «Как там говорилось в брошюрке? Только внутренняя гармония».

Вполне спокойно она себя ощущала и на лекциях, и во время обеда, и даже после окончания занятий в университете. Олег был еще на больничном, встречаться с ним не пришлось, поэтому настроение у девушки улучшилось. Конечно, избежать косых взглядов не удалось, но ее это уже не заботило: после откровения с Солнцем мнение кучки людей перестало быть важным.

Придя домой и заперевшись в своей комнате, она достала брошюрку и продолжила ее изучение. В буклете говорилось о приеме, который способствовал расширению сознания. Кася пожала плечами: «А почему бы и нет? Азалия думает, я разберусь сама. Посмотрим, что из этого выйдет». Написав в левом углу листка формулу, девушка поставила ручку по центру, зажмурилась и ждала. Ничего. Риск увидеть знакомую синеву пугал до чертиков, но жажда истины оказалась сильнее. Отбросив страх, она погрузилась в странное состояние: мысли словно испарились, но пустота не напрягала, как раз наоборот. Сердце замедлило ход, с каждым его ударом выравнивалось дыхание, и в какой-то момент рука самовольно пришла в движение. Кася не испугалась и, ведомая импульсом, начала что-то чертить на листке.

Она не знала, сколько прошло времени. Остановившись, рука скользнула в сторону, ручка соскочила с листка. Девушка открыла глаза. Она все еще чувствовала себя расслабленной. Казалось, вот-вот легкость, которая наполняла ее, перерастет в невесомость, и она полетит. Но в этот момент Кася заметила мигающий экран мобильного телефона и неохотно взяла его в руки.

— Привет, коза! — поприветствовал ее друг. — Потусим?

— Вить, я немного занята, — начала было она, но тут взгляд девушки упал на рисунок, заставив ее затаить дыхание.

— Чего молчишь? Что-то случилось? Я сейчас буду! — обрубил он возражения и повесил трубку.

Она схватилась за голову, вытаращившись на изображенное ее же рукой существо: крупные черные бездонные глаза, пронзающие душу, голова округлой формы, вытянутый подбородок. Рта не было вовсе. Нос состоял из хрящей, а в том месте, где обычно у людей располагаются ноздри, виднелись крохотные дырочки. Голова держалась на тонкой шее с множеством грубых сечений, напоминавших рыбьи жабры. Такие же разрезы имели и худые плечи.

Кася перевернула листок, стараясь восстановить сбившееся дыхание. «Как такое возможно? Это мое больное воображение?» Страх вновь липнул к ней и проникал в самое сердце, не позволяя приблизиться к истине. Если бы она только могла заглянуть в свою душу! Если бы могла увидеть себя с другого ракурса! Но она смотрела на жизнь под определенным углом. Правда, с недавнего времени его радиус существенно расширился, однако девушка ощущала, что этого недостаточно и что она упускает нечто важное. «Я увижу! — решительно стукнула она кулаком по столу. — Обязательно увижу!»

Трясущимися пальцами она спрятала листок в ящик стола, не осмеливаясь вновь взглянуть на него. Отворив окно, впустила в комнату свежий воздух. «Хватит с меня на сегодня экспериментов». Ветерок развевал черные густые волосы, и она щурилась, радуясь его прикосновениям. Раньше в суете дней Кася не замечала окружавшего ее волшебства природы.

Шпала трусцой подбежал к калитке и постучался. Заметив друга, она улыбнулась. «Так мило, что он переживает». Кася пригласила Витю в дом, в свою комнату, где они удобно расположились на ковре. В позе по-турецки высокий парень походил на кузнечика с оттопыренными ножками.

— Расскажешь? — нарушил он молчание, доверительно заглядывая ей в глаза.

Девушка привычно взглянула на юношу — лучший друг, «свободные уши», советчик, защитник. Но что-то в нем изменилось. «Когда мы успели стать совершенно другими людьми?» — наивно вопрошала она, наблюдая за золотыми всполохами, мерцавшими на уровне его сердца.

Сосредоточившись, Кася разглядела три огонька, сросшихся у основания, их жар добирался до ее рук и лица, согревая теплом. Она невольно провела параллель с черным комком Алены. «Я вижу сердца. Интересно. Витино прямо пылает!» Она не хотела рассказывать другу о переменах, которые с ней происходили. Он бы мог принять ее за сумасшедшую или того хуже — доложить обо всем родителям, поэтому девушка бесцеремонно солгала ему, свалив все на события, случившиеся на вечеринке.

Шпала подполз поближе к подруге и обнял ее. Кася обожала его пряный, с нотками апельсина, парфюм. Уткнувшись носом ему в шею, она слушала биение разгоряченного сердца. Пламя плясало, подпрыгивая, и лицо девушки раскраснелось. Она не понимала, что с ней творится. «Мы дружим с самого детства, но меня раньше никогда так к нему не тянуло».

Витя наклонился, осторожно коснулся губами ее губ и проник языком в рот. Жар накатил с новой силой, внутренности горели, внизу живота потяжелело. Казалось, сама страсть мешала дышать полной грудью. С очередным прерывистым вдохом она прижалась к парню теснее, ощущая его желание. Мир померк. Сейчас для нее не существовало ничего, кроме его губ, настойчивых рук и обжигающего сердца. Он повалил ее на ковер, ухватил за бедро, жадно целовал шею и декольте. Кася стонала, ерзала, грубый ворс ковра царапал ей поясницу. Она желала парня до безумия, но даже сама себе не смогла бы объяснить этого всепоглощающего чувства. Перебирая пальцами его светлые жидкие волосы, девушка позволила ему стянуть с себя джинсы. Опасливо Витя опустился ниже, покрывая поцелуями живот и внутреннюю сторону бедра. «Продолжай. Пожалуйста, продолжай», — мысленно умоляла она, но парень вдруг остановился и будто окаменел.

Неприятная дрожь пробежалась по спине, подбираясь к затылку. Возбуждение лопнуло, словно мыльный пузырь. Шпала отодвинулся, поднимая на нее глаза, — синие с серебряными вкраплениями, лишенные зрачков, потусторонние. Она взвизгнула, отползая к кровати. Лицо друга было непроницаемым. Сердце девушки сжалось от ужаса.

— Ты должна повысить уровень! Быстрее! — загремел дребезжащий голос — тот самый, что она слышала в кабинете у медсестры. Она побледнела, обхватив себя за плечи и стараясь не шевелиться. — Кассиопея! — властно загрохотал голос, вырываясь изо рта друга. — Сегодня ты получила предупреждение! Гайа нуждается в тебе! Расширь сознание, дитя! Пока не поздно!

Синева пропала, Шпала часто моргал. Она шокировано смотрела на него, и парень стыдливо отвел глаза.

— Я тебя напугал? — прошептал он. — Прости, коза. У меня от тебя крыша едет, — вздохнул Витя огорченно.

Она не могла забыть ледяной синевы и жуткого голоса, но вновь возникшее в сердце друга пламя ее успокоило. «Он вернулся. Кто, черт его дери, меня преследует?!»

— Мне срочно нужно к подруге! — вскочила девушка.

— Кась… — осторожно коснулся Шпала ее локтя, — ты прости, а? Я ж всегда был от тебя без ума. Анька это так, замена. — Она знала, что он не лжет.

— Ты можешь взять папину машину? — сейчас о любви Кася могла думать в последнюю очередь. Шпала кивнул. — Отвези меня к подруге.

Они добежали до его дома. Он чертыхался, не поспевая за ней даже с его длинными ногами. Старенький папин «фиат» Витя водил с семнадцати лет. С того же возраста катал девчонок. Он вел осторожно, а девушка дергалась, сидя на переднем сиденье, грызла ногти. Он не стал спрашивать, что происходит, и Кася мысленно благодарила его за это.

Они пробрались в подъезд, минуя домофон. Не успели коснуться звонка, как Наталья распахнула дверь. Удача явно была на их стороне.

— Что стряслось? — обеспокоено спросила она, впуская гостей.

— Это мой… друг, — запнулась Кася. — Он посидит на кухне, ладно? — Наталья кивнула и проводила парня, велев ему чувствовать себя как дома.

Девушка плотно прикрыла дверь и заходила из угла в угол. Наталья внимательно за ней наблюдала.

— Твое сознание заметно расширилось. Практиковалась?

— Смотрела на Солнце. Писала формулу и так далее, — прикусила она язык, припомнив рисунок.

— Ясно. Так что стряслось?

— Помнишь медсестру? — целительница кивнула. — Сегодня такие же глаза были у него, — указала Кася на стену, разделявшую гостиную и кухню. Наталья выпятила губу, размышляя. — И в таком состоянии он сказал, — сглотнула девушка, — что я должна помочь какой-то Гайе… — от волнения у нее заплетался язык.

— Гайе?! — переспросила Наталья, повысив голос. Кася кивнула.

Целительница по привычке оперлась рукой о стол, цокнула языком, подняла на нее глаза и сощурилась.

— Мне еще не открыли доступ. Но ты и правда сильно меняешься. Я вижу над тобой ледяные искры. Знаешь, не думала, что скажу такое, но меня это пугает. — Девушка нахмурилась, разводя руками. — «Вот повезло!» — Были какие-то инструкции?

— Что?

— Как помочь Гайе?

— Ах, это… — выдохнула она. — Ничего особенного. Сказали, чтобы я расширила сознание и помогла Гайе. И все. Если эти существа решили меня использовать, лучше бы дали инструкции поподробнее! — поле вокруг девушки наэлектризовалось. Целительница чувствовала, как растет ее сила. — Кто она вообще такая?

— Гайа — наша планета, — устало отозвалась Наталья, указывая девушке на диван. Кася не могла унять дрожь, но все же послушно опустилась напротив собеседницы. — Гайа — сознание нашей планеты. У всего живого на Земле есть сознание. Мы рождаемся с ним. Мы живем с ним. Многие люди используют его лишь на крохотную долю. Это та невидимая часть, которая делает тебя тобой. Наша планета живая и также имеет сознание. Оно хранит воспоминания и способно эволюционировать.

— То есть планета мыслит? — недоверчиво протянула девушка.

— Да. Как и человек. Думаешь, почему нас так часто трясет? Затапливает? Смывает цунами? Уничтожает циклонами? Земля болеет.

— Из-за нас? — пискнула Кася. — Ну конечно, мы же все истребляем, — с горечью вздохнула она.

— Не только, — заметила Наталья. — Даже тяжелые повседневные мысли и плохие дела действуют на Гайю, как яд. Кто бы с тобой ни связался, он верит, что ты важна. И раз тебе нужно расширить сознание, я помогу.

— Я не хочу в это ввязываться, — Кася не отрываясь смотрела на потемневший пейзаж за окном.

— У тебя нет выбора, — нахмурилась целительница. — Если откажешься, то настигнет расплата.

— Какая?

— Не знаю. Но раз ты представляешь такую важность, просто не имеешь права отказываться. Законы Вселенной никто не отменял, — фыркнула Наталья. — Тебе нужно отдохнуть, — посмотрела она поверх ее головы. — Начнем завтра. — Кася кивнула.

По дороге домой Шпала поинтересовался, откуда она знакома с немолодой женщиной. Девушка отвечала на автомате, по кирпичикам выстраивая между ними стену из лжи. Когда машина остановилась у ее дома, она посмотрела на друга — его сердце слегка угасло, но продолжало излучать теплоту.

— Жалеешь? — спросил он с надрывом, сосредоточив внимание на каплях, барабанивших по лобовому стеклу.

— Нет, — ответила она честно. Шпала подарил ей улыбку. Потянувшись, она чмокнула его в губы, и он сгреб ее в охапку, отвечая на поцелуй.

***

Олег вышел с больничного. Она думала, что он будет провоцировать новые стычки, но парень поглядывал на нее с опаской и обходил стороной. Он перестал общаться с вечно гоготавшими друзьями, садился один и, как выразился Ашот, «словил бледного». Вместе с переменой поведения завидного жениха возобновились и перешептывания, поползли слухи. Теперь однокурсники считали Касю ведьмой. Истории о том, как она «заколдовала» Олега, дошли до института Шпалы, и он заливисто смеялся, хлопая себя по колену, когда впервые их услышал. К сожалению, девушка не разделяла его веселья, поэтому ему пришлось весь вечер извиняться — поцелуями.

После занятий она стала частенько наведываться к Наталье. Та рассказывала об энергиях, частотах, вибрациях, Высших Силах, Боге. После каждого такого разговора девушка становилась задумчивой: нужно было время, чтобы переварить информацию. Весь ее мир перевернулся с ног на голову. Целый месяц они с целительницей трудились, а Шпала терпеливо ждал на кухне.

— Когда ты ему расскажешь? — усмехнулась Наталья. — Он не глупый мальчик, поймет.

— Я не хочу, — насупилась девушка. — И потом, его это не касается.

— Ты говорила, что видишь сердца, — размышляла целительница, Кася кивала. — Значит, настроена на сердечную чакру.

— И о чем это говорит?

— Ни о чем, — выдохнула она, снимая очки, оставившие на носу след. — Многие существа во Вселенной пользуются именно сердечной чакрой. Она у них сильно развита. Люди в этом не очень-то преуспели.

— Значит, нужно помочь людям!

— Мне бы твой максимализм! — рассмеялась Наталья. — Нельзя помочь тому, кто этого не хочет. Знаешь, когда ты родилась, твое сознание было развито на двести единиц. А сейчас на семьсот, — изучающе вглядывалась она в лицо девушки. — Серьезный скачок. Я бы посмотрела по прошлым жизням, но меня еще не пускают.

— Почему так долго? — нахмурилась девушка.

— Видимо, чтобы я не отвлекалась, — хмыкнула женщина. — Что тебе снится? — резко перевела она тему.

— С тех пор как вижу энергию, ничего.

— А искры появлялись? — Кася отрицательно покачала головой.

— В последний раз я их видела, когда они вынесли меня на чердак… — вспомнила она.

— И ты забыла мне о таком рассказать?! — повысила голос целительница.

— Я как-то закрутилась с горящими ледяными глазами, — недовольно крякнула Кася. Наталья сверлила ее взглядом. — Искры принесли меня на чердак. Там был сундук. Я нашла книги и тетради с заговорами. И кошелек. Думала, сплю, но когда одна искра села на меня, мне стало больно, — протараторила девушка, вытаращила глаза и задрала рукав — на руке красовался маленький ожог.

— И ты поняла, что не спишь. — Кася кивнула. — Читала книги?

— Немного. Наткнулась на жуть про то, как определить скорую смерть по картошке, и больше их не открывала.

— Как думаешь, чьи они?

— Почерк похож на мамин, но это вряд ли. Еще в кошельке был маятник, наподобие твоего. Только камень черный.

— Замечательный цвет! — хлопнула в ладоши Наталья. — Для ведьмы! — Кася вспыхнула и вскочила с места.

— Да как ты смеешь! — побагровело у нее лицо, спина натянулась, как струна.

— На сегодня, пожалуй, хватит, — недовольно пробурчала целительница, завершая занятие.

Кася попрощалась с другом у калитки, желая провести вечер в одиночестве. Шпала нежно поцеловал ее в губы и зашагал вверх по улице, по привычке держа руки в карманах спортивных брюк. Она задумчиво улыбалась ему вслед. Даже на расстоянии нескольких метров, следя за удаляющейся фигурой парня, девушка чувствовала жар его сердца. «Он потрясающий! Почему я раньше не замечала?» Она уже собиралась открыть калитку и зайти в дом, как вдруг кто-то резко дернул ее за рукав свитера.

— Анька! Ты спятила?! — вскрикнула Кася, вздыхая с облегчением.

— Интересно, — процедила подруга сквозь зубы, — трубку не берешь ты, мутишь с моим парнем тоже ты, а спятила я, по-твоему? — Кася принялась растирать вмиг похолодевшие ладони.

Девушке стало стыдно. Она подняла на подругу глаза и увидела сердце, облепленное искрами льда. Анькино лицо перекосило от ярости. Раздался странный звук. Сначала тихий, но с каждой секундой он становился все громче. Кася испуганно смотрела на ее сердце, трещавшее, словно лед по весне.

Вспомнилось, как они втроем играли на пруду. Дело было в конце зимы. Их веселый визг разносился по округе, уносимый холодными порывами ветра. Кася повалила Шпалу на снег, у них запутались ноги, а когда она попыталась выпутаться, стащила с мальчика валенок. Хватаясь за животы, они надрывались от смеха: на носке друга была огромная дырка. И тут раздался этот протяжный звук трескающегося льда — «крэк»! Дети притихли. «Крэк!» — послышалось с другой стороны. Анька побежала к берегу. Шпала не успел ее остановить — подруга провалилась под лед и стала тонуть.