Бесплатный фрагмент - Собралась Алина в отпуск…

Собралась Алина в отпуск…

— Бац! — раздался гулкий стук — это открылась тяжелая массивная дверь турагентства. И стукнулась она прямо об лоб Алины, которая размечталась о морях, мороженом, и любви, и платье, и капучино… Но мы слишком забежали вперед. Нужна предыстория…

Алина стояла у массивных дверей турагентства, на которых красовалась живописная металлическая оливковая ветвь с позолотой. А вывеска гласила, что за этой дверью находится «Греческий рай».

То есть он был даже не в самой Греции, а начинался прямо здесь, в центре Самары, за этими массивными дверями.

Алина выпросила у грозного начальства и вечно пытающегося прыгнуть выше установленной им же самим планки (и заставляющим прыгать всех сотрудников вместе с ними) долгожданный отпуск спустя два года непрерывной работы (бесконечных счетов, актов, балансов и дебетов с кредитами) и очень хотела отдохнуть, словно в раю.

Именно это слово — «рай» — и привлекло ее в рекламе турагентства, у дверей которого она замерла в ожидании… чуда. Ведь отпуск — это всегда чудо, согласитесь?

Казалось, стоит лишь приоткрыть эту дверь, и попадёшь в волшебный мир, где услужливые официанты будут тихо, неслышно под мирный плеск морских волн подносить коктейли и свежие фрукты… с мороженым… посыпанным орешками, шоколадной крошкой… кокосовой стружкой… Нет, даже лучше целый кокос с молоком внутри и соломинкой. Хотя… кокос — это же в Таиланде или на каких-нибудь еще райских островах! А в Греции нет кокосов. Если только импортные…

Желудок недовольно заурчал после такого потока вкусных фантазий. В любом случае после оформления путевки стоило зайти в кафе и позволить себе в честь оформления отпуска купить порцию фисташкового мороженого с каким-нибудь затейливым наполнителем. Чего-то новенькое кондитеры наверняка придумали. Пока она работала, не покладая рук и головы, в городе уже появились кафе, где продавали 150 видов мороженого! Точнее, они, наверное, были, Алина просто про них не знала.

И ведь не 15 видов, а целых 150! Неужели столько есть на свете? В том числе необычное мороженое со вкусами древесного угля, индийского карри, васаби (бррр!) и голубое, словно океан, жвачки «баббл гам».

Все хотелось попробовать! Но важно не простудиться перед поездкой и передачей дел заместителю. И ещё не потратить все деньги, ведь нужен был новый купальник! И сумочка под цвет чемодана… И платье! Как же в отпуск и без нового красивого, элегантного платья, подчеркивающего превосходную фигуру?

Фигуру, «заработанную» тяжким трудом. Но только не в фитнес-центре, а на работе.

Конечно, ведь Алине приходилось не только ежедневно таскать тяжелые папки с документами (иногда целые коробки из архива компании), но и оставаться без обеда, успевая только перекусить сухими крекерами с отрубями и семенами чиа и выпить чашечку черного кофе или чая.

Вот теперь она могла демонстрировать в отпуске свои неоспоримые достоинства в области декольте и нижней части спины (как раз там, где обычно фокусируются все взгляды).

Кстати о кофе! Вообще-то она обожала капучино… ммм… прямо почувствовала вкус молочной пенки на языке… (в кафе всегда заказывала себе именно его, только это случалось, увы редко). Но с недавних пор в офисе перестала работать кофе-машина, выдающая этот нежный бодрящий напиток. А жмот-шеф решил сэкономить и купить кофе-машину, которая делает только эспрессо и американо, представляете? Все красотки в офисе остались без молочной пенки.

Это было печально. Ведь, порой, чашечка кофе — это настоящий праздник. Работаешь, работаешь, минуты, часы проносятся мимо тебя с бешеной скоростью. А потом вдруг дзынь!

Сообщение в чате. Танюшка из отдела логистики пишет: «По кофе? Встречаемся на кухне?». И ты сразу отвечаешь: «Заметано!». И бледность, отраженная в экране компьютера, отступает перед легким румянцем. Вы, словно два супергента, тихо выходите из своих кабинетов, идете по коридору, вежливо здороваетесь с коллегами, проверяете кухню на наличие «шпионов», и, наконец, оказавшись за закрытыми дверями этого небольшого, но уютного помещения (единственного, где в офисе можно расслабиться), задорно смеетесь. Теперь у вас есть пять минут для того, чтобы отдохнуть, выпить капучино и обменяться последними новостями. А потом — снова в бой со счетами, балансами и банками. Но после кофейной пятиминутки работается всегда почему-то легче. Может, просто надо делать перерывы…

Теперь же не стало кофемашины, капучино, пятиминуток. День стал тянуться невыносимо долго. За чашкой чая, конечно, тоже можно было посидеть и поболтать. Но это было не то. Не совсем то… Вот с таких мелочей и начинается профессиональное выгорание!

Все, точно нужно заглянуть в кафе и выпить кофе с мороженым!

Мысли Алины в преддверии долгожданного отдыха скакали, словно мартышки по веткам где-нибудь в тропическом раю: жаркой Танзании или на Занзибаре.

Помечтав о чашечке кофе, она вернулась к мыслям о ярком платье цвета морской волны, которое видела в витрине небольшого торгового центра, находившегося по пути к ее дому. Оно так и манило ее вот уже второй месяц. Но ведь была осень, Алине казалось, что его покупка будет совершенно лишней, ненужной тратой в преддверии долгой, холодной зимы…

А теперь отпуск! Значит, можно себе все позволить. А тем более такое платье. Она в нем будет королевой бродить по набережной, есть мороженое и собирать восхищенные взгляды мимо проходящих и обязательно одиноких и истосковавшихся по любви мужчин…

Ах, мужчины… Как давно их не было даже на горизонте личной жизни Алины…

А так хотелось любви… приятных слов… прикосновений теплых рук (особенно теперь, когда промозглая осень уже вступала в свои права, пробирая до костей стремительным ледяным ветром — предвестником зимы, гоняющим даже мокрые, слипшиеся листья).

Ясное дело, что девушки всегда идеализируют любовь. Ну и пусть бы даже и не было никаких теплых слов! Обойдется она как-нибудь без теплых слов, лишь бы была настоящая любовь… Пусть бы он молчал, лишь бы сидел рядом… Теплый, даже горячий… Горящий от страсти к ней… И согревал холодными осенними, зимними и вообще всеми другими вечерами…

Алина сама не знала: хотела бы она, чтобы в ее жизни, наконец, случился курортный роман или нет. С одной стороны, в ее жизни еще никогда-никогда не случалось курортного романа, который, по словам ее подруг, настолько неповторим и несравним ни с каким другим, что запоминается на всю жизнь. А Алине тоже хотелось все попробовать. Как это… поцелуи при луне на море… разговоры под плеск волн, объятия голых тел в купальниках и плавках… Смелые прикосновения… Зашкаливающая эротика…

И можно было бы забыть ради такой-то безумной страсти, сошедшей и выплеснувшейся со страниц какого-нибудь модного романтическо-откровенного романа 18+, забыть обо всех своих страхах, границах, табу… И отдаться на волю это страсти, словно на волю волн морских. Упасть в пучину, чтобы потом, в далекой старости, сидя в кресле-качалке на крылечке своего дачного домика, рассказывать подросшим внучкам-красавицам о том, как их бабушка в молодости зажигала… Ах, как она могла вскружить голову мужчинам, даже тем, чьи сердца были закрыты для любви.

Но пока что это все были лишь мечты и фантазии. Нужно было поехать в отпуск, чтобы на деле проверить: реально воплотить их в жизнь или нет. Алина, очнувшись от глубокого своего фантазийного сна, снова потянулась рукой к ручке двери, чтоб открыть…

«С другой стороны.., — поток мыслей снова погрузил ее в себя, — курортные романы в 90% случаев ни к чему не приводят. Да и зачем он тогда нужен этот роман? Страдай еще потом, обливайся крокодильими слезами! Только познакомишься, только влюбишься, только вкусишь, так сказать, запретный плод… А его и раз и нету! Какая же это сказка? Э-нет, что-то врут подруги. Подначивают на недоброе. А ведь им же потом с нею вместе собирать осколки разбитого сердца, попивая капучино (в такой ситуации никакого горького эспрессо — итак на душе горько, фу!).

— Бац! — раздался гулкий стук — это открылась тяжелая массивная дверь турагентства. И стукнулась она прямо об лоб Алины, которая размечталась о морях, любви и платье с капучино, стоя прямо на крыльце здания, на осеннем ветру, без всякой задней мысли о том, что двери имеют свойство иногда открываться, выпуская на свет Божий… мужчин приятной наружности.

— ??? — молодой человек, выходящий из здания, в котором находился «Греческий рай» испугался, побледнел, приоткрыл рот в ужасе, схватил девушку за локотки бережно, заботливо, но несколько неуклюже…

— Ай! — вскрикнула Алина. Ей было не до мыслей о симпатичном мужчине. Она потирала свой ушибленный лоб, бросая злобные взгляды на виновника случившегося (конечно, она бы ни за что не признала, что сама виновата в том, что получила в лоб, а не тот молодой человек, что просто шел по своим делам, даже не представляя, что прямо за дверью стоит замечтавшаяся о любви девица): «Вот не дай Бог теперь синяк будет во весь лоб под цвет платья цвета морской волны! Какие тогда кавалеры? Какой тогда курортный роман?».

— Да вы что… не смотрите, куда идете??? Вы что с ума сошли? — Алина кричала и отчаянно злилась.

— ??? — молодой человек сделал невнятный знак ладонями перед своим ртом, похожий на жест, которым бойцы восточных единоборств приветствуют друг друга на арене, и промолчал… А потом приложил руку к сердцу, отвернулся и ушел, грустно потупив взор.

«Невежливый! Грубиян! Да как он посмел не извиниться перед девушкой?!», — думала Алина, аж пофыркивая от злости.

Молодой человек скрылся. Осталось лишь ощущение какой-то глупой неловкости. Даже Алине вдруг стало неловко: это же она застыла в мечтах на крыльце, как заледенела, а он так испугался за нее… Это было даже… ммм… романтично!

Тем не менее, пора уже было, наконец, оформить тур своей мечты — Алина поспешила отворить дверь в «рай».

Вдоль длинного коридора было видно бесчисленное число дверей. Все они были закрыты. Лишь одна была открыла настежь. Вот туда и направилась решительная Алина.

На стенах коридора висели многочисленные картины — копии полотен великих итальянских художников. Самая большая — «Рождение Венеры» Боттичелли. Морские волны, рождающие символ красоты и любви, пухлые ангелочки настраивали на благожелательный тон.

При входе на столе она заприметила кофемашину — достаточно дорогую, чтобы уметь делать капучино.

— Здравствуйте, чем могу вам помочь? Желаете устроить райский отпуск? — вежливо, расплываясь в улыбке, спросила миловидная девушка за ближайшим к Алине столом. Она в кабинете была совсем одна: на других столах все было аккуратно сложено, будто все иные работники ушли в райский отпуск надолго — как минимум недели на две, а то и три.

— Да! — решительно произнесла Алина, приготовившись: сейчас должно было начать вершиться чудо. — А у вас и капучино имеется?

— Конечно, сделать вам? — услужливая девушка вскочила со своего места.

— О! Это было бы чудесно! Я как раз о нем мечтала, — ответила обрадовавшаяся Алина, устраиваясь в кресле напротив девушки. Про мороженое она решила не спрашивать — и холодильника было не видать (все-таки офис!), и злоупотреблять добротой девушки она не хотела.

В кресле было так уютно! Оно было такое мягкое, будто обнимающее тебя со спины. Дизайнерские подлокотники… Эргономичная спинка, к которой так и хотелось прислониться… Неспроста это, неспроста…

Это чтобы клиенты расслаблялись и забывали о том, что обещали себе ограничить свои траты. И заказывали путевки с «полным фаршем» и все включено.

«Ну а что? Я два года не отдыхала! Могу я себе, в конце концов, позволить нормальный отпуск на море или нет? Ради чего работаю?» — подумала Алина, располагаясь с чашечкой капучино в кресле еще удобнее. Рай уже начался…

Алина расслабилась. Внезапный налет молчаливого молодого человека и последовавшее за ним появление на ее лбу опухлости от ушиба были забыты. Заботы трудовые, да и все остальные, были отодвинуты на второй план. Девушка подала Алине каталог отелей, в которых можно было познать негу и дзен или оторваться по полной — в общем, там можно было воплотить любой каприз, который только мог прийти требовательному клиенту в голову.

Спустя минуту Алина уже выбрала отель — большой, шикарный, белый, словно океанский лайнер на фоне совершенно бирюзового, сумасшедше красивого моря, получила в подарок от девушки скидку 10% и бейсболку с эмблемой «Греческого рая, подписала договор на десяти листах, совершенно даже не читая все, что там было написано крупным и даже мелким шрифтом (хотя знала, что это просто необходимо сделать, но в таком кресле, с таким капучино… как можно читать какой-то скучный договор!).

— Страховка? Какая страховка? А, от невылета… — Девушка-агент предложила оформить дополнительную страховку. Вечно они пытаются что-то еще продать, что в магазинах, что в турагентствах…

«Ну делайте… Что с вас взять… Я сегодня добрая!», — подумала Алина.

А сказала:

— Да, пожалуй, сделайте, на всякий случай. Хотя, я очень надеюсь, что никакой случай не случится — очень уж хочется в отпуск!

Она довольная поспешила выйти на крыльцо, словно шагнув в свою новую жизнь.

Ведь отпуск — это и есть отдельная маленькая жизнь. И она совсем скоро должна была наступить.

Оставалось подождать полторы недели, пока сделают визу, и путёвка будет у нее в руках. А это, однако, не так и много времени, чтобы разобрать свой летний гардероб, убранный с наступлением осени поглубже в шкаф). И купить купальник. И платье. И еще что-нибудь сногсшибательное.

Всего 11 дней до вылета, и… здравствуй пляж и море! И отдых… И, быть может, любовь…

Все, наконец, настал черед какого-нибудь экзотического мороженого, которое, непременно, нужно перед поглощением приложить к пылающему гневом, ушибленному лбу…

***

Прошло несколько дней. Алина летала по офису, словно ее носили на руках летающие маленькие и милые ангелочки из «Греческого рая», сошедшие с полотен великих итальянских художников.

Обалденный купальник был уже выбран и заказан по интернету (из последней коллекции, но по очень выгодной цене, ведь по окончании бархатного сезона коллекции купальников распродавались — уже готовились к выходу новые).

Платье было уже куплено и висело в шкафу. Оно было именно такое, каким его представляла Алина, каким оно виделось в витрине издалека.

Не в силах устоять, Алина примеряла его каждый вечер и крутилась перед зеркалом, снова и снова представляя, как на набережной проходящие мимо мужчины будут смотреть ей вслед…

Она отсчитывала дни, зачеркивая их красным фломастером в календаре. Она достала чемодан со шкафа, чтобы потихоньку складывать в него необходимые вещи.

Алина не любила составлять списки. И не любила забывать вещи и лишаться в отпуске, порой, необходимых в повседневной жизни девушки предметов. Где же искать компромисс между этими двумя противоположными желаниями (точнее, нежеланиями), которые были, как два берега бурлящей реки?

Алина просто начинала собирать вещи заранее. Идет по комнате, видит вещь, которая может понадобиться — сразу бросает ее в чемодан. А уже накануне вылета все перебирает и складывает, удовлетворенно вздыхая и закрывая чемодан до прилета к месту назначения. Пока что ей удавалось ничего не забывать. Может, просто везло.

Вечерами после работы Алина предавалась мечтам о будущем отдыхе. Она еще совершенно не могла представить, что ее ждет…

***

На восьмой день ожидания отпуска вдруг выпал первый ранний снег. Только пробило полночь, как тяжелые снежные тучи нависли над городом, прорвавшись потоками белых снежинок.

Но снег тут же и растаял, с первыми лучами утреннего солнца. Но в течение дня случился ветер, пришедший к нам с Севера, заморозивший растаявший снег, превратившийся в лужи, преобразовав его в ледяную корку.

Алина наблюдала за всеми этими метаморфозами сначала из окна своего дома (обдумывая, какую обувь лучше выбрать: теплые современные валенки с вышивкой или прорезиненные сапоги), потом из окна офиса.

Со всех сторон раздавалось звучное: «апчхи!». Не все умели и хотели одеваться по погоде. Мерзли, бедолаги…

До дома Алине удалось добраться без приключений — то есть без падений. А вечером случилась катастрофа…

Поднялась температура: 39,5. Пришлось пить парацетамол. Но время шло, а она не снижалась. И сколько бы Алина не пробовала нажимать на кнопку градусника, цифры на экране не менялись.

Отчаянно саднило горло…

С телом творилось что-то невероятное. Его ломало, сдавливало, скручивало в жгут… И тут же оно рассыпалось по кирпичикам, как дом, который взорвали динамитом.

А голова… Ох… Она просто отваливалась и разрывалась на части одновременно…

А еще.. О ужас! Язык был покрыт то ли каким-то налетом, то ли пузырями… Стало очень страшно…

Пришлось вызывать скорую. Девушка даже и вспомнить не могла, когда такое было, чтобы к ней скорая приезжала. Если только в далеком детстве, когда однажды у нее случилась ангина.

Алина, несмотря на ощущение полного отсутствия сил, ходила по квартире взад-вперед, заламывала руки, переживала и считала секунды до приезда скорой, чтоб с порога выпалить врачу средних лет, под глазами которого от непомерной нагрузки залегли темные тени, который еще даже не успел спросить ее имя, не говоря уж о том, чтобы поставить диагноз, молебное:

— Доктор, что со мной?

Врач ознакомился сначала с материалами по вызову, с полисом, паспортом… Потом принял по своему вечно жужжащему и звонящему аппарату, напоминающему огромный телефон, новый вызов, и затем только приступил к опросу и осмотру. А секунды все шли и шли, а сердце Алины бешено стучало и разрывалось от волнения.

Врач посмотрел горло Алины, попросил вытащить язык, скривился и наклонил голову вбок.

Затем послушал ее. Попросил снять кофту (а доктор-то, шалун!), осмотрел кожу на предмет каких-нибудь пятен, вдруг обнаружив их, мелкие, красные, противные, по всему телу.

Он вздохнул, натянув маску до самых глаз, устало и очень печально сказал:

— Скарлатина. Очень заразное заболевание. Карантин.

— Что???

— Скарлатина — это стафилококк.

— Это же детское заболевание?! — спросила-вскрикнула Алина.

— Ну почему детское. У взрослых тоже бывает. Вот у вас, например.

— Так я в отпуск лечу же ж… Я же ж не могу не летать… Доктор… Сделайте что-нибудь! Может, есть какое-то лекарство? Какой-такой карантин?

— Лететь нельзя. Карантин.

— Доктор… Ну может как-нибудь… Может как-то можно лететь?

— Нет, увы, нельзя…

Доктор всплеснул руками и начал потихоньку закипать, как чайник: некогда ему было с женщинами отпуска обсуждать, его ждали пациенты.

— Ну может, мы с вами никому не скажем, что у меня скарлатина? — от отчаяния Алине в голову лезли уж совсем социально не одобряемые мысли.

— Я уже дал сигнал в поликлинику (и когда успел???). Завтра вам позвонят, придет районный врач, проверит ваше состояние. Карантин на две недели.

— Вот вам лечение, — ткнул он листок бумаги Алине в ее горячую от температуры грудь. — Если пойдете в аптеку, не забудьте маску!

Сказал как отрезал. И ушел, прикрыв сам за собою дверь, оставив Алину заливаться горькими слезами и кушать шоколадку, завалявшуюся в холодильнике, лежавшую до лучших (точнее, до худших, вот таких плачевных времен, когда нужно заесть большое горе).

Надо было что-то срочно решать с путевкой. Надо было что-то делать. Но на улице была уже ночь. Занятая борьбой с температурой и ожиданием скорой помощи и за беседой с врачом Алина не заметила, как стрелки часов показали на цифру 10.

«В такое время уже и по экстренному телефону, наверное, в страховую не позвонишь… Но наверняка, что-то можно еще сделать, чтобы путевка и деньги совсем не пропали… Или нельзя? Самой на этот вопрос ответа не найти, ах, как пережить целую ночь в неведении?», — подумала Алина.

Пришлось ей последовать совету Скарлетт и отложить решение столь душераздирающего вопроса на следующий день.

Алина отправила смс начальству о том, что заболела и будет вынуждена находиться дома в течение ближайших дней, а затем решила прямо с утра на следующий же день в маске пешком бежать в агентство (благо находилось оно всего в двадцати минутах неспешной ходьбы от ее дома), чтобы решить горящий вопрос с горящей и просто-таки сгорающей у нее на глазах путевкой наивысшим, наилучшим для себя образом, как говорили гуру тета-хилинга.

Получив от обеспокоенного начальника смс с пожеланиями скорейшего выздоровления и уверениями, что вопрос с отпуском можно перенести и решить наилучшим для Алины образом, она немного успокоилась.

Но засыпая в температурном бреду, она все равно бормотала себе под нос: «Катастрофа… катастрофа..».

***

На следующий день Алина проснулась только в девять утра. Сказалась болезнь и отсутствие нормального сна в будние дни, загруженные работой и предотпускными заботами.

Она выпила и применила те лекарства и витамины, что были у нее в наличии, заказав остальные в интернет-аптеке, оделась и поспешила в турагентство. Такие вопросы, как срыв отпуска, казалось ей, нужно было решать лично, а не по телефону.

В офисе, то есть в «Греческом раю» было так же пустынно и тихо, как в прошлый раз.

Слышался только стук клавиш клавиатуры компьютера, отражавшийся от стен коридора гулко и ритмично.

Алина прошла, натянув маску до самых глаз, заглянула нерешительно в комнату, дверь в которую снова была открыта.

За столом сидел парень. Он был один (они что всегда по одному работают? Видимо, клиентов, желающих испробовать все радости греческого рая не так уж много…). Она пригляделась.

Это был именно тот молодой человек, который в прошлый раз ударил ее дверью в лоб.

Она смутилась и отчего-то покраснела.

И он поднял глаза на посетительницу, застрявшую на пороге кабинета, словно снова выпавшую из реальности в мечты и фантазии и застрявшую там, и тоже смутился.

И покраснел…

— Здравствуйте… Добрый день, — начала разговор Алина, ибо агент молчал. Снова.

Он нерешительно, опустив глаза, отодвинул ящик своего стола и достал из него табличку.

Алина присмотрелась, увидев, прежде всего, его руки.

Они были такие… Сильные, мужские, мужественные, чувственные… — настоящие мужские руки.

Неожиданно для нее самой и в совершенно неподходящий для этого момент она забыла обо всех проблемах, сосредоточившись на его руках. Таких манящих… Таких притягательных…

Но в этот момент руки поставили на стол табличку, на которую девушке пришлось отвлечь свое внимание. Надпись на ней гласила:

«Уважаемые клиенты! В нашем офисе работает человек с ограничениями по слуху и голосу. Большая просьба говорить громче! Надеемся на ваше понимание!».

Алина внимательно прочитала текст и подняла глаза на молодого человека. Он очень смущался.

Сколько ему было лет? Возможно, они были ровесниками.

Его черные густые волосы непослушной челкой падали на высокий гордый лоб и большие, сверкающие гневом и обидой на весь мир, но также смущением и интересом к этой девушке, сидящей напротив него.

Но молодой человек, понимая, что девушка вряд ли пришла так рано в его офис просто так, а скорее, по причинам случившихся проблем, жестом предложил ей присесть и рассказать все.

Алина его поняла. Он всего лишь сделал одно движение рукой. А сколько в нем было смысла… Сколько всего…

И сколько всего было в этих пронзительных глазах, в которые хотелось смотреть не отрываясь и утонуть, отринув все остальные проблемы…

Он обратил ее внимание на свой бейджик, на котором было написано его имя: Руслан.

Она кивнула и сказала:

— А меня зовут Алина.

Она начала говорить. И так было ей печально, и так страшно, что проблему ее нельзя будет решить, и так внимательно ее молодой человек слушал, что она вдруг, сама от себя не ожидая такого, расплакалась. И слезы лились из ее глаз потоком. И ей было совершенно все равно, что он о ней подумает — это совершенно незнакомый для нее человек, который однажды дал ей дверью по лбу…

И так Алина увлеклась своими эмоциями и своим маленьким горем, так отдалась ему вся, что ей не показалось странным, когда молодой человек, достав коробочку с бумажными носовыми платками и выставив ее на стол, встал и вышел из-за стола, а потом подошел к ней, наклонился, погрузив ее в волну древесно-мускусного яркого и сексуального мужского аромата, и обнял ее своими божественными руками…

И обнял ее так неожиданно крепко, как, казалось бы, совсем не может обнимать незнакомую девушку совершенно незнакомый человек… Породив в Алине, в самой глубине ее одинокой женской души, настоящий ураган чувств, которые будоражили каждый уголок ее тела похлеще, чем температура 39,5 и все ее мысли и мечты об отпуске и предстоящих страстях.

И мир вдруг перевернулся.

И не стало маленького горя. И не стал так уж важен этот отпуск для ее жизни.

Появилось что-то другое.

Совершенно новое, еще не познанное, но которое так хотелось поскорее объять, познать и вкусить…

Что-то несомненно лучшее и более долгожданное, чем отпуск, которого она ждала два долгих года. Что-то, чего она ждала всю жизнь…

***

Так они стояли несколько минут, пока где-то в кабинете, вдруг оказавшемся кусочком рая на Земле, и вовсе не греческого, а обычного, человеческого, тикали часы.

Секунды, минуты бежали… А Алине не хотелось, чтобы они бежали. Хотелось остановить их, чтобы этот миг не кончался. Никогда.

И чтобы эти руки никогда ее больше не отпускали.

А потом Руслан посмотрел в ее глаза и вдруг смело и решительно взял ее заплаканное лицо за подбородок своими чудо-руками, такими мужественными и навевающими отнюдь не целомудренные мысли, посмотрел своими глубокими, просто бездонными глазами в ее серые, красные от слез глаза, и поцеловал ее своими мягкими и нежными губами так, как не целовал никто и никогда до этого (хотя она много с кем целовалась и уже не думала, что ее можно чем-то удивить).

«Так вот она какая… судьба…», — подумала сквозь поцелуй Алина.

А потом Руслан снова усадил ее в кресло и за буквально минуту решил все вопросы, которые вот уже 12 часов мучили Алину и не давали ей покоя.

Отпуск перенесли. Бронь отеля просто перенесли на более поздние даты. Билеты на самолет просто поменяли. Вот так просто. И никаких штрафных санкций, ведь страховка, ведь причина уважительная. А может, это Руслан был таким внимательным, талантливым менеджером, который знал, за какие ниточки дергать, чтобы все получалось наилучшим, наивысшим образом. В общем, хорошо.

Руслан протянул Алине свою визитку через стол. И посмотрел на нее с такой нежностью, что ей захотелось упасть в его объятия в тот же миг и снова ощутить тот же самый сладкий поцелуй на своих губах, который был в ее жизни буквально несколько минут назад, а уже начинал казаться сказкой…

Алина написала на визитке Руслана свой номер телефона и протянула ее ему в ответ, коснувшись своей рукой его незабываемой руки. И снова будто разряд пробежал по ее руке, рождая в сознании множество чувств и мыслей о нем…

Как странно и как жаль, что такие волшебные моменты между мужчиной и женщиной нельзя сохранить, законсервировать на года. Чтобы они были всегда. Чтобы между полами всегда горел огонь страсти.

Но как хорошо, что этот огонь все-таки имеет привычку со временем угасать (у кого через месяцы, у кого через две недели, а у кого и через несколько дней…).

Ведь если бы люди всегда испытывали от общения друг с другом подобные эмоции, они бы не смогли заниматься ничем другим…

Производства бы остановились, музыка больше бы не играла, никто бы не пек хлеб, не встречал детей в детском саду… Мир бы погрузился в романтическо-эротический сон, полный откровенных прикосновений и вздохов.

Очнувшись от нового наваждения, Алина улыбнулась Руслану на прощание, поблагодарила его еще раз за решение проблемы с путевкой и, нехотя отвернувшись, вышла за дверь кабинета.

Она шла по коридору, и шаги ее гулко отзывались в помещении. Она уходила от своей судьбы с надеждой, что он ей позвонит. Непременно. Чтобы они были вместе, чтобы снова были прикосновения его рук и губ и смелые мечты и будущем. А может, даже путешествие вместе в греческий рай на Земле.

Когда скрипнула тяжелая массивная дверь, раздался короткий и задорный сигнал телефона.

Алина поспешила достать его из сумочки. В мессенджере мигало новое сообщение. От него.

«Ужин? — писал он ей, — через 13 дней твоего карантина, в семь часов вечера, в лучшем кафе города?».

Она улыбнулась и написала ему в ответ: «да!».

***

Прошел месяц.

Руслан переехал к Алине в квартиру. Они уже подали заявление в ЗАГС и познакомили своих родителей, устроив совместный ужин.

А еще снова перенесли путешествие в греческий рай, которое теперь должно было стать их первым совместным путешествием — свадебным.

И вечерами, собираясь вместе после работы Алина и Руслан часто сидели вместе на уютном диване и молчали о чем-то своем, мечтали, смотрели друг другу в глаза, смеялись, мечтали, планировали свою будущую — такую счастливую жизнь.

Он смотрел на нее своими карими глазами, и она тонула в них и таяла от счастья, благодаря судьбу, которая когда привела ее за путевкой именно к тем тяжелым массивным дверям, которые больно стукнули ее по лбу, словно судьба говорила ей: «Эй! Пробудись от сна своих фантазий и заблуждений! Вот она твоя судьба, обрати на нее свое внимание! Не упусти ее».

И она не упустила. И теперь держала крепко своими руками его руки…

Руки… Боже мой… Какие у него были руки… НЕ ПРОСТО теплые, нежные, мягкие и ласковые, сильные, а чувственные и требовательные, деловые и домашние, утонченные и красивые, дикие и покорные одновременно, так и просящиеся на художественное полотно…

И пусть он молчит. Все можно сказать без слов… Они и так понимают друг друга.

Полувзглядом. Лишь одной мыслью. Лишь одним движением тела, неуловимым для того, кто никогда так не любил и не был с другим человеком на одной волне… Лишь бы был рядом…

Истории про Василису

В этой книге собраны романтические истории, приправленные волшебством и объединенные одной главной героиней — Василисой Васильевой.

На страницах Василиса отправится сначала в путешествие по морям чувств и сомнений своих лучших подруг, а потом и своих собственных, встретив тень из прошлого. Ей придется разобраться в том, чего она хочет, чтобы сделать правильный выбор.

Василиса — жена, мать, женщина, которая хочет быть любимой и счастливой. И старается, как может, чтобы ее близкие и друзья тоже были счастливы. Она мечтает о большем и хочет, чтобы ее мечты исполнились, несмотря на все препятствия.

Василисе в трудную минуту с удовольствием помогает советом домовой Пафнутий, который живет в их с мужем трехкомнатной квартире.

Василиса — героиня нашего времени. Истории, с ней произошедшие, могли случиться с каждой из нас. Она устает и иногда чувствует себя опустошенной, ошибается и ищет выход из непростых жизненных ситуаций, проявляет терпение и женскую мудрость. Его величество случай и друг-домовой всегда помогают ей обрести себя и верные решения.

Рассказы во второй части книги — это истории о романтике и буднях семьи, о женских мечтах и желаниях, непростых взаимоотношениях с детьми.

Три Игоря

Поскольку Василиса была во всех отношениях счастливой женщиной, у которой, как говорится: «дом — полная чаша», многие подруги и знакомые и даже друзья мужского пола тянулись к ней за советом. Они приходили в гости, чтобы за чашкой какого-нибудь экзотического чая (а чаев у хозяйки дома была целая коллекция) рассказать о своих проблемах и поделиться сокровенными чувствами и переживаниями. Просто пожаловаться на судьбу или спросить, что же делать дальше в непростых ситуациях, которыми богата каждая, даже на первый взгляд непримечательная жизнь.

Василиса гостей любила и любила поболтать, как и любая другая женщина, поэтому всех встречала с радостью. Она говорила:

— В любой непонятной ситуации заваривай чай.

Поэтому у нее была целая коллекция чаев в живописных жестяных баночках: начиная с собранных в собственном дачном саду листьев мяты, смородины, липы, заканчивая экзотическими смесями, привезенными из отпусков или купленными в специальных чайных бутиках (как теперь модно стало говорить), а проще — магазинах. Еще любила Василиса добавлять в чай апельсиновые корки. Они придавали чаю мягкий цитрусовый вкус и легкую сладость.

Многие одинокие подруги по-доброму завидовали Василисе, за спиной ища в ее жизни хоть какие-то недостатки, которые могли бы утешить их в порой казавшейся бесцельной жизни, где тебя никто и никогда не ждет. Василису вот всегда ждали любимые дети и муж. Точнее она их ждала дома: с работы, из школы и детского сада.

И только сама Василиса знала, что и у нее случаются поводы для грусти. И у нее бывают свои переживания, проблемы и беспокойства — домохозяйские. Лишь сваливающаяся иногда как снег на голову удаленная работа отвлекала ее от грустных мыслей о рутинности ее существования. Часто заглядывающие в дом гости со своими проблемами вносили некоторое разнообразие в ее устоявшуюся жизнь. У нее по всем фронтам все было спокойно — как всегда.

А у друзей и знакомых кипели страсти, в которые она с радостью с головой погружалась и участвовала своими советами. А потом с нетерпением ждала развязки сюжета.

Одним пятничным вечером в кухоньке за большим столом Василисы оказалась ее подруга Таня.

Она редко заглядывала по причине большой загруженности на работе, не чаще раза в полгода. Поэтому встреча подруг всегда была долгожданной, а новостей, которыми не нетерпелось поделиться, всегда было много.

После крепких объятий и традиционных поцелуев в щечку подруги сели пить чай с тортом. Из коллекции чаев Василисы на этот раз был выбран чай с морошкой, голубикой и какими-то ароматным лепестками, привезенный с далекого севера. Василиса очень его любила, потому что он был сладким сам по себе даже без сахара.

Теплые задушевные посиделки всегда сопровождались поглощением чего-нибудь сладкого и сдобного, испеченного заботливой хозяйкой или принесенного гостями, и оставляли лишние полкило на талии, с которыми потом приходилось упорно и превозмогая лень бороться с помощью упражнений на домашнем эллиптическом тренажере или вечерних пробежек на ближайшем бульваре. Последние плотно вошли в жизнь Василисы после рождения детей. Она стремилась поддерживать свои форму и постоянный вес — 54 килограмма, которые при ее невысоком росте делали ее стройной и миниатюрной. Дети и муж просили Василису, или как они ее дома называли Васю, печь им печенье и торты, пироги и пирожки с овощными, фруктовыми и ягодными начинками, кексы и рулеты. Все эти радости жизни никаким образом не оставляли отпечатков на фигурах мужа и детей, но откладывались на талии самой мастерицы. Василиса, отхлебнув чай и облокотившись на руку, приготовилась внимательно слушать подругу.

***

У Тани по лицу блуждали столь разнообразные эмоции, от бурного восторга до легкой печали, что невозможно было заранее понять, пришла она жаловаться или хвастаться, печаль ее мучает или радость от какого-то долгожданного события.

— У меня случился просто головокружительный роман.., шикарный… — начала свой рассказ Татьяна и глубоко вздохнула. — И при том совершенно неожиданно. Прямо такой, какие обычно в книжках описывают, — гостья захихикала и закрыла глаза руками.

— Ну рассказывай скорее, не томи. Кто счастливчик? — Василисе не терпелось узнать подробности.

— Я тебе раньше не рассказывала, но один предприниматель к нам в офис частенько за документами заезжал. Высокий, красивый, фигуристый. Черноглазый и черноволосый. В дорогом пальто и костюме, он распространял по нашему офису просто божественный запах мужских духов. Я не так давно ходила себе духи покупать и заглянула в мужской отдел. Зачем? Глупость — хотела найти аромат, которым он пахнет. Этот запах меня с ума сводил. Думала купить его и дома брызгать. И представлять, что он придет…

— Визуализировать желание в общем! — догадалась Василиса.

— Да, что-то вроде того. Но, слава Богу, не нашла. А то сама бы себя не ровен час сочла сумасшедшей. Мы с девками не обсуждали его, но, я уверена, каждая в душе о нем мечтала. Я один раз в окно взглянула после его прихода и увидела, как он садится в черную БМВ. От него так и взяло респектабельностью. Чаще он к моей коллеге Оксане обращался. А сейчас она заболела. Как и добрая половина нашего офиса — эпидемия ОРВИ очередная ж ходит. И документы ему должна была делать я. Я на него так смотрела… прямо в его черные глаза. Обычно стесняюсь, а тут было понимание, что этот роскошный мужчина, просто король всех мужчин, вот сейчас передо мной стоит и обращается ко мне за помощью. То есть за документами. А через минуту он уйдет. Просто уйдет, и момент будет упущен. В общем, посмотрела я в его глаза-омуты, дурманящие и сводящие с ума, и между нами словно искры пробежали. А Клавдия Ивановна, наш главбух, в этот момент как раз вышла себе чашечку чая налить. И мы с ним остались одни.

И он смотрит на меня, наклоняется ближе и говорит: «Не хотите ли вечерком после работы выпить со мной кофе, Татьяна?». Он знал мое имя, потому что ему главбух сказала обратиться за справкой к Татьяне. И я его имя, конечно, знала, он же не в первый раз оформлять бумаги приходил, Игорь Валерьевич его зовут. Игорь.

— И я ему, конечно же, сказала «да». А он на стол облокотился, и я смотрю: у него кольца нет на безымянном пальце — вообще подарок судьбы. Хотя то, что у него от женщин отбоя нет, я уже тогда чувствовала. Это по одному взгляду на него видно. Так начался наш короткий, но головокружительный роман. Ни о чем не жалею. Мне нужна была вот такая встряска чувств.

***

— Я жажду подробностей, как прошло свидание? — потребовала продолжения рассказа Василиса.

— Вечером он забрал меня с работы на своей шикарной машине. Я с наслаждением окунулась в море его аромата — в машине все им пропиталось и концентрированным облаком висело в воздухе. Мы заехали в какой-то шикарный ресторан, поужинали. Потом он предложил поехать к нему в загородный дом. На ночь. Я решила: была не была. В конце концов, у меня уже давно никого не было, и я соскучилась по мужской ласке. И ведь я столько месяцев бросала на него жадные взгляды и в фантазиях представляла нас в постели. Грех было отказываться от фантазии, которая реализовывалась просто на глазах. И он к тому же красиво ухаживал… Мы пили вино, он взял меня за руку… Дверь машины передо мной открывал, помогал выйти. После ресторана зашли в какое-то удивительное кафе-кондитерскую, где все было розовое. А еще очень дорогое, потому что ручной работы. Он вручил мне розовую коробку с огромным бантом, в которую были упакованы такие вкусные пирожные, каких я в жизни до этого никогда не ела. Приехали мы к Игорю домой. Ворота сами перед его машиной открылись, как по волшебству. Ну то есть охранник ему открыл, который в отдельном домике на территории живет. Ворота такие высокие, что ничего за ними не видно. Если только самую крышу. А как открылись, за ними просто сказка оказалась. Дом красивый, крыльцо с резными перилами. На территории аккуратные дорожки, беседка, кусты розовые и еще много клумб с разными экзотическими цветами, источающими приятный аромат, который висел над садом. В доме все сплошь дизайнерское и стильное. И много пространства и воздуха, как сейчас любят. И окна огромные с видом на сад и закатное солнце. Мы еще выпили вина и поднялись в спальню. Я приняла душ и обнаружила в ванной новый в упаковке шелковый халатик, представляешь? Безразмерный. На нем так и было написано: «Без размера». То есть любой красотке подойдет. Также у него и зубная щетка новая хранилась. Все это натолкнуло меня на неприятные мысли о том, что, наверное, он покупает халат и зубную щетку для каждой новой женщины, которую приводит к себе домой. А еще, что он заранее планировал привезти меня к себе… А может не меня, а другую? Лучше об этом не думать… Мы провели вместе восхитительную ночь. И занимались сексом беспрерывно на протяжении как минимум двух часов. Так хорошо мне не было давно. Так что я отбросила прочь все неприятные мысли. А потом мы прямо в постели из красивой коробки ели пирожные ручной работы и пили вино. И он рассказывал мне о своей жизни. Оказалось, что он женат…

— Ах! — не удержалась от возгласа Василиса. — А кольцо снял? Где же жена?

— Да они давно не живут вместе, но связаны контрактом, поэтому ему удобнее не разводиться. Они вроде как друзья. Она знает все о его похождениях и все прощает. А он иногда заезжает навестить детей. А еще у него есть постоянные любовницы. Что-то вроде гражданских жен. И с каждой свой контракт. И видится он с ними по расписанию, а они в его жизнь не лезут и ни на что не претендуют. В общем, целый гарем набирается, как у арабского шейха.