Бесплатный фрагмент - История одного распятия

РУСЛАН ГАВАЛЬДА
История одного распятия

1

В трёхсотом году до нашей эры

перс изобрел ужасную штуку

чтоб злобного мужа смирить, умертвив.

Наказание это (позже, в сотом году до нашей же эры)

усовершенствовал римлянин

для болезненной смерти врага своего.

Но как часто бывает побуждение благое

не пользу, но вред приносит простому народу,

и Иешуа мирный бродячий философ по кличке Га-Ноцри

нарвался случайною фразой своею о том

что злых людей не бывает на свете,

что истины царство скоро настанет и время придет

когда ни кесарей власти не надобно будет,

ни власти иной,

ибо всякая власть есть над народом насилие.

Еще отрицал человек из Гамала что собирался

здание храма разрушить и не призывал никого

на действие это. Всё перепутали добрые люди.

И вот Иешуа уж раздет донага,

и одежды его между собою

войны делят, жребий бросая

его тело еще мучительной,

медленной смерти придать не успев.

Спасти же мятежника из Вифлеема

не захотели добрые люди.

2

И как самый последний преступник

распятию предан был добрый философ

прежде избитым побывший жестоко

не без судорог в мышцах бёдер и голени он

на гору Голгофу крест поволок.

На ноги гвоздями пробитыми

вес весь Га-Ноцри давил. Да так

что мышцы его уставали столь быстро

и на запястье, на руки, на плечи

вес тела переносить приходилось ему.

А руки длиннее, чем обычные руки

через минуту стали его,

ибо плечи, локти, запястья были вывихнуты

и как плетья свисали.

На пробитые ноги гвоздями

опирался Га-Ноцри, чтобы дышать,

чтобы клетку грудную заставить работать.

Но долго свободно опереться на ноги

(Пусть и с жуткою болью) не мог он.

Судороги!

Невероятно активен стал обычно спокойный бродяга.

Вверх и вниз по кресту ужас удушья

распятую жертву водил.

Всё больше и больше Иешуа мышцы слабели.

И запястья, и локти, и плечи смещались все больше.

Дыханье труднее его становилось

и обратилось вскоре сильной одышкой.

Мучительней боль становилась,

изнеможденнее бренное тело.

Лишь неминуемая смерть, её скорая поступь

заставляла его дышать продолжать.

Весь покрытый кровью и потом,

совершенно нагой перед матерью,

эмоционально унижен издевкой и смехом

добрых людей, воинов, вождей иудеев,

он терпел боль, что взрывала при каждом движенье

как прилагал он усилия, чтобы выдохнуть или вдохнуть.

Целую серию ведущих к смерти истязаний

Иешуа переносил, тяжело дыша и хрипя.

Все видавшие это, говорили устами, смеясь:

«На Господа он уповал. Так пусть тот избавит его от страданий,

если же червь сей угоден ему».