Бесплатный фрагмент - Истинный интеллект. Часть 1
Истинный интеллект. Часть 1
Ян — мужское имя,
производное от Йохан, Иоанн,
Йоанн, означающее в
переводе «милость Божия».
1. Скорость мысли
Что же там было? Помню только мгновение — изумрудные глаза и фразу приятным женским голосом: «Ты здесь». Ещё помню мир — насыщенный живой, бирюзовое гладкое, как стекло, море, белый песок, пальмы-исполины. И чувство помню — чувство неопределённости, чувство, что это уже было. Может не в первый раз снится?
Из задумчивости меня вырвала фраза Андрея Андреевича.
— Вот ещё одно поручение до конца рабочего дня, — сказал мужчина в строгом костюме, на кружке которого пафосно красовалось слово «boss», — и не надо делать вот такое лицо, Ян. Я знаю, ты справишься, как-никак, инженер по специальности.
Возражать я не стал — это уже было обычное дело, лишь утвердительно кивнул головой и вышел из кабинета.
В эти часы лучи солнца озаряли коридор и, падая на напольную плитку, отражались, усиливая световой эффект. Я задержался на несколько секунд, чтоб ещё раз насладиться ярким зрелищем всеобъемлющего освещения. На рабочем месте меня дожидалась недопитая кружка чая и то самое неотложное поручение в виде нескольких толстых отчётов: работёнка под стать «инженеру». Но — грех жаловаться — организация, в которой я работаю, хорошо и, главное, вовремя исполняет свои финансовые обязательства по трудовому договору. Но для меня это даже не основной плюс. Что я ценю в своей работе, так это техническое оснащение — вот оно точно под стать настоящему инженеру — мощный моноблок в сегменте ТОПовых игровых комплектаций. А как иначе, когда приходится администрировать крупнейший программный комплекс на территории Великой страны. Поэтому, собрав остатки воли в кулак, я принялся за отчёты. К ним у меня особый подход. В том, что я успею их выполнить, я не сомневался ни на секунду. Как раз останется ещё время для разбора электронной почты, поступившей в конце дня.
Из числа уже примелькавшихся адресов в глаза бросился незнакомый. Очень похоже на спам, но система пропустила, значит адрес в доверенной зоне. В письме содержался изрядно сжатый текст о положительных результатах прохождения олимпиады «Института Мозга Человека» и желании связаться со мной. Подпись отправителя представляла собой лишь одинокий номер телефона, что показалось мне немного странным.
К слову будет сказано, что подобное письмо меня не удивило, наоборот, письма с результатами всевозможных конкурсов, викторин, олимпиад я частенько получаю, так как в свободное от работы время, или в свободное рабочее время, как бы парадоксально это не звучало (а вот сколько его у меня, никому и никогда не расскажу), я прохожу те самые олимпиады, чтобы, как говорится, мозг не заржавел.
Отчёты уже были упакованы, подписаны и разосланы — постаралась моя автоматизированная система, написанная ещё несколько лет назад и используемая как раз для этих целей. Я всегда старался максимально облегчить себе жизнь всевозможными программами, скриптами. Если была хоть малейшая возможность автоматизировать рабочий процесс, то я не жалел на это времени, понимая, какой вклад это принесёт в будущем. Так же и с оптимизацией процесса: если можно что-то сделать проще, то это надо сделать. Именно поэтому начальство так любит спихивать на меня рутинные, объёмные задачи: знает, что я сделаю всё, чтобы в будущем было достаточно нажать лишь кнопку «готово», и всё будет сделано в лучшем виде.
Рождённый в эпоху стремительного вторжения компьютерных программ, я питал несдерживаемое любопытство познать всё в этой сфере. Но знания тянули за собой непочатый край знаний из других областей: от агрономии до астрономии, от нейронных сетей до сложных замкнутых ИИ, даже социология и поведение людских масс не обошли меня стороной.
С огромным багажом знаний и навыков их применения я вступил во взрослую жизнь. Да, та самая автоматизированная система подготовки отчётов представляла собой именно замкнутый ограниченный ИИ, но простой по своей сущности, направленный на решение нескольких задач в зоне своей ответственности. Его и искусственным интеллектом-то можно назвать с огромной натяжкой. О создании более сложных ИИ и речи быть не могло. Особенностью моего ИИ было то, что он располагался в облаке и использовал доступные ему ресурсы оперативной памяти близлежащих систем. Всё это происходило без ведома руководства. Огромные вычислительные ресурсы использовались не по назначению (хотя по факту не использовались вовсе), это было серьёзным нарушением технологического процесса. Но мало, кого это интересовало, получение своевременных отчётов — вот что важно!
День как день, и он закончился. На дворе была пятница, тёплая весенняя. Я сел за руль автомобиля и начал движение, по ходу дела набрав номер телефона, указанный в том странном письме. Приготовившись объяснять, кто я, и зачем звоню, я услышал фразу, которая сбила мой порыв.
«Ян Громов, рады приветствовать вас! Меня зовут Иван Иванович». — В мыслях у меня промелькнула усмешка, предположившая, какая же у него может быть фамилия, но и тут ждал «облом». Тембр голоса собеседника мне показался очень странным: «Не беспокойтесь по поводу фамилии, моя фамилия Примов. Повторюсь, что мы очень рады слышать вас. Мы хотели бы поблагодарить вас за участие и за столь блестящий результат, показанный вами на первом этапе олимпиады. Также хотели бы лично побеседовать с вами и обсудить часть вопросов. Назовём это вторым этапом. Всю информацию мы отправим вам на личную почту. Поторопитесь, времени очень мало. До свидания!»
Что это было? Автоответчик? Но в своей речи Иван Иванович несколько раз откашливался, что не было похоже на генератор голоса. Ну вот, снова больше вопросов, чем ответов. В этот момент прозвучало оповещение о новых входящих сообщениях и письмах. Это был тот самый адрес электронной почты, который я уже видел сегодня. На этот раз подписи не было, а вместо текста стоял какой-то символ, очень схожий со схемой солнечной системы. Но сигнал стоящего сзади автомобиля вернул меня в реальность, и я продолжил движение.
По пути всё было обычно. По небу проплывали огромные облака — на них я любил смотреть в любое время суток, но особенно на закате. Я старался не пропускать ни одного заката, иногда делая фотографии для социальных сетей. Так и сейчас эта дурная привычка не обошла меня стороной, я достал смартфон и сделал несколько снимков — понравилось отражение кучевых облаков в капоте автомобиля. Всегда восхищался физикой этого мира, и на ум пришла известная фраза: «Графика превосходная, а вот задумка так себе». Кучевые облака медленно проплывали в небе, набирая силу и превращаясь в дождевые.
«Пожалуй, это будет первая гроза в этом сезоне», — подумал я.
После дневного хаоса уже в спокойной обстановке я принялся рассматривать присланное мне изображение — как я понял, это и был следующий этап.
Для подробного анализа я перенёс изображение на домашний ПК. Дома приходилось много и часто работать, поэтому опять же, спасибо конторе за техническое оснащение.
Да, первое мнение оказалось безошибочным, это действительно было изображение солнечной системы и нескольких далёких звёзд, которые я сразу узнал: это был пояс из созвездия Воина Ориона. Карту звёздного неба я чётко себе представлял, поэтому обратил внимание, что Солнце на схеме расположено точь-в-точь на том самом месте, где должен был быть расположен Сириус.
Совпадение? Не думаю.
И следующая мысль, как само собой разумеющееся, настигла меня: «Нужен макет, вот тогда и будет всё наглядно».
За несколько минут я накидал код для построения точной 3D модели солнечной системы. Можно было взять готовый продукт, но что-то подсказывало мне, что я иду верной дорогой; более того, я не хотел ошибиться, используя и доверяясь расчётам чужой программы. Я усмехнулся, вспоминая случай с программистами NASA, когда их беспилотные летательные аппараты летали кверху брюхом в восточном полушарии. Да, забавная вышла ситуация.
Справочные данные я подгрузил в модель, как и данные, извлечённые с картинки с заданием. Запустил расчёт и стал наблюдать, как объекты Солнечной системы из точки стали отдаляться друг от друга в нужные позиции.
«Что в итоге мне это дало? — стал размышлять я. — Срез динамичного процесса вселенского масштаба».
Идей, как извлечь информацию было много, но все они были хаотичными и бессистемными. Пришлось притормозить.
«Точно! Ещё же есть перспектива с Сириусом и Солнцем», — я быстро написал команды, и вся модель начала поворачиваться. Теперь, с этой точки я чётко видел идентичность картинки с отображаемой системой.
На улице начал усиливаться ветер, облака окончательно сменили класс и превратились в грозно-кучевые или, как их принято называть, кучево-дождевые. Я их называл по-своему, и выглядели такие облака обычно очень грозно.
Я встал, выглянул в окно и был ошеломлён увиденной картиной. Перед глазами с высоты двадцать четвёртого этажа открывался вид на что-то невероятное: всё небо, а точнее его поверхность, представляла собой шёлковую смятую простынь тёмно-синего цвета со свойственными шёлку градиентами и переливами цветов от чёрного до синего, местами фиолетового оттенка.
Неужели это волнисто-бугристые облака? Настолько редкие, что вижу я их впервые! Даже увиденные впервые вихри Кельвина-Гельмгольца не вызвали во мне столь бурную реакцию, как это чудо. Небо продолжало сиять и играть красками, я по-прежнему смотрел вдаль. Это зрелище полностью поглотило меня, и я забыл про всё на свете — какая там загадка от Института Головного Мозга Человека, какие там смартфоны и социальные сети — когда есть невероятной красоты природа Земли и такие редкие и удивительные явления!
Я расслабил зрение, чтоб охватить взглядом участок неба от рубленного края над головой до бесконечного на горизонте. Из эмоций я ощущал полный экстаз. В этот момент сверкнула молния: произошла вспышка такой невероятной силы, что вечерняя темнота разорвалась в клочья. Казалось, световой поток был таким интенсивным, что не было места, куда бы ни долетели фотоны. Но подтвердить я этого не мог, мой расслабленный взгляд тоже насытился фотонами, я был ослеплён и, закрыв глаза, продолжал видеть молнию, только в негативе. Силуэт молнии был чёрный, а всё вокруг — белое, но эффект был недолгим. Следом прозвучал оглушительный гром — такой силы, что окна в доме заплясали.
«Очень близкий разряд, — отметил я, — один-два километра максимум».
Я закрыл глаза. Эффект от молнии почти прошёл, но ещё наблюдался слабый оттиск разряда, и он был тройной. Три искры параллельные друг другу — вот что послужило такому светопреставлению. Получается, природа наградила нас не только великолепным пейзажем, но и редкой молнией.
«Интересно, а будет ещё?»
Я подождал некоторое время, до полной темноты. Вечер переходил в ночь. Но, судя по всему, этот разряд истощил запасы накопленной энергии непогоды, и дальше начался обычный ливень.
«Точно, — подумал я, — Земля не стоит на месте, а если и стоит, то это может означать только одно!»
Каким-то образом мой мозг в фоновом режиме, пока я занимался разглядыванием пейзажа и получением эстетического наслаждения, произвёл необходимый анализ и выдал результат в виде спонтанной мысли.
Ну что ж, надо браться за дело, пока эта мысль не растворилась. Что нам даёт движение планет вокруг Солнца? Точнее, что мы извлекаем из движения Земли вокруг Солнца? Мы получаем счёт времени, единицу космического или астрономического времени — земной год. Получается, зная точное расположение планет в Солнечной системе, можно получить время с точностью до секунды в этом временном промежутке.
Я, как ужаленный, подскочил к домашнему компьютеру и начал искать. Где-то полгода назад я случайно наткнулся на интересную статью, в ней очень подробно был описан алгоритм для определения точных местоположений космических тел в любой момент времени. Между прочим, грандиозное решение этой задачи было награждено Нобелевской премией. Ещё бы — такое подспорье для космических путешествий!
Поиски затянулись, складывалось ощущение, что кто-то умышленно подчистил публикации на эту тему (видимо, он не хотел, чтоб возможности космических путешествий стали доступными для обычных людей).
Вспомнил, что, когда я нашёл эту статью, то поделился ею со своим другом. Я набрал пару строчек приветствия и поинтересовался, не сохранилось ли у него копии этой статьи. Час уже был поздний, и я не рассчитывал на ответ, но в этот раз удача мне улыбнулась. Друг написал, что выслал статью мне на электронную почту.
За окном ещё раз сверкнуло и прогремело — опять близко.
Усевшись удобнее, я принялся набивать описанный алгоритм, стараясь сделать его как можно компактнее. Спустя несколько часов расчётный модуль был готов, я выкинул из алгоритма лишние для меня космические тела, ограничившись рамками нашей Солнечной системы.
Способ решения загадки я избрал графический, в таком случае не пришлось тратить уйму времени на изобретение «велосипеда» и пытаться из уже готового алгоритма выразить время через координаты. Я просто привязал к своей 3D модели космические тела из расчётного модуля. Приняв диапазон времени от текущего момента, я запустил расчёт. Программа вела вычисления, секунду за секундой изменяя положение тел и подгоняя модель Земли в нужную мне точку. Часы уже показывали пять утра, дождь на улице лил не переставая.
Спустя три тысячи шестьсот тридцать четыре итерации программа остановилась, показывая абсолютное совпадение с исходными данными картинки.
«Не может быть, — подумал я, — они хотят встретиться в субботу в 6 утра?!»
Не доверять расчёту оснований не было, да и про сжатые сроки меня предупредили заранее в том странном телефонном монологе. Оставалось чуть меньше часа, а я до сих пор не знал, где будет проходить встреча.
Дальше я действовал «в лоб». Было ясно, что из задачи я извлёк время события за счёт Солнечной системы, и из неиспользованных условий оставалась перспектива. Быстро накинув «скин» Земли на её модель в программе, я сориентировал его с учётом оси вращения и проложил перпендикуляр от точки зрения к поверхности земли.
«Так, что там у нас? Рассвет? Как и у нас. Эврика!»
Полученные координаты уже точно находились в черте моего города, что меня очень обрадовало: ход мыслей был верным. Дальнейшее пристальное рассмотрение уточнило район, ещё мгновение, и я пойму, что это за место.
Как ни странно, этим местом оказался сам Институт Головного Мозга Человека, точнее, одна из его пристроек. Вполне вероятно, что там люди работают и круглосуточно, поэтому временной промежуток их мало интересовал, а может 6 утра — наиболее разгруженный период. В общем, совсем скоро я узнаю правду, и получу ответ, для чего такие испытания.
***
Я человек высокого уровня организации быта, и всё что творилось дальше — не про меня, но происходило именно со мной.
Сначала я искал рубашку, но, по стечению обстоятельств, чистых не оказалось, что меня слегка смутило, ведь я был уверен в обратном. После недолгих поисков и сборов я кинулся искать ключи от квартиры. Их нашёл спустя десять минут в самом неподходящем для этого месте — в личинке замка с обратной стороны входной двери.
Ну, это на меня вообще не было похоже.
Благо хоть ключи от машины были на своём месте. Я накинул парадно-выходной рюкзак, в котором хранились вещи первой необходимости. Вышел на порог, оглядываясь и проверяя квартиру беглым взглядом. Захлопнул дверь, ключ уже в замке. Раз оборот, два, и, придав усилие, выработанное многолетним опытом, я дёрнул ключ на себя, как делал это сотни, а то и тысячи раз. Но ключ остался в замке, я же по инерции чуть не завалился, расцарапав себе пальцы.
Да что за день такой…, точнее утро.
Извлечь заклинивший ключ мне так и не удалось. Буду надеяться, что не задержусь надолго и что соседи у меня добропорядочные.
Кто бы мог сомневаться, но подъездная дверь с магнитным замком тоже не открылась с первого раза.
Я человек сдержанный и уравновешенный, но тут даже у меня развился психоз. С немыслимым раздражением я с силой пихнул дверь, и она распахнулась.
В лицо подул свежий, влажный, утренний ветер, который меня сразу успокоил и вернул в равновесие. Дождь изрядно ослабел, но продолжал идти. Солнце ещё не вышло из-за горизонта, но рассветный час уже был близок. Я посмотрел на небо: первые лучи солнца осветили его гладь, небо по-прежнему было как шёлк. Меня снова пробрало до мурашек от восхищения.
В суматохе я забыл про зонт, благо машина была на стоянке недалеко от дома. Я прошёл метров двести и попал в лесопарковую зону, роща была лиственная, и мелкие весенние листочки уже прекрасно задерживали капли. Дождь не так сильно ощущался. За парком было местное футбольное поле, через него я решил сократить дорогу, правда, пришлось перелезть через невысокое ограждение. Проходя центр поля, я услышал нарастающий шум и пугающий треск, как будто кто-то сминал огромный лист цветочной обёрточной плёнки над самым ухом. Звук был такой сильный, что я схватился за уши. Я был полностью оглушён и дезориентирован, желание было одно — поскорее убежать от этой звуковой атаки. Убежать мне не удалось. Волосы на голове и на руках зашевелились — я увидел, как искусственная трава на поле тоже стала приподниматься. Ко всему этому в нос ударил резкий запах только что окварцованного кабинета. Вся поверхность около меня начала сиять, и я сам тоже покрылся тонким слоем…
«Это плазма, — мелькнула мысль. –Вокруг всё покрылось коронарным разрядом».
Это длилось не более трёх секунд. Всё что я успел сделать, это поднять голову вверх. Раздался оглушительный хлопок с одновременной вспышкой, сверкнула молния.
«В меня…» Теперь я знал не понаслышке — мысль быстрее, чем молния.
2. Кто ты?
Диалог двоих в неизвестном месте:
— После прошлого такого эксперимента мы почти сто лет разгребали последствия, да что говорить, до сих пор ходят слухи и легенды про Николу.
— Да. По-тихому в прошлый раз не получилось. Но в этот раз точно всё гладко будет, я за ним давно слежу, его мозг довольно гибкий, должен ужиться с инъекцией. Да и он сам должен грамотно распорядиться «даром».
— Ой, зря, Каллидус, ты это затеял снова. Тем более, зря в этот раз за основу инъекции взял свой собственный срез сознания с частью интеллекта.
— Тсс, об этом никто не должен знать! Никто! Слышишь? Лучше меня никто не справится, никто лучше меня не знает Громова.
— Тебе после такого дробления долго не продержаться тут.
— Я знаю. Но это мой выбор. «Нижний мир» всегда был мне симпатичен. И если все пройдёт так, как мы задумали, то он станет ещё лучше. И, быть может, мы встретимся снова.
— Очень на это надеюсь и буду ждать от тебя вестей.
— Ещё надо успеть выяснить, кто нам мешал и не давал ему выйти из квартиры.
— Я тоже это заметила…
***
— Алло, скорая, здесь человек без сознания, футбольное поле за микрорайоном «Свобода».
— …
— Сколько без сознания?
— …
— Да, похоже на кому, я не врач!
***
— Говорят в футбол хотел поиграть… В грозу… В 6 утра.
— Ох уж этот ЗОЖ.
— И не говори, наверняка мозги поджарились, теперь он овощем будет до конца жизни, как ещё выжил, непонятно.
— Куда его определят?
— Так будет в реанимации лежать, где ещё-то? А спустя пару недель по договору заберут его учёные для опытов.
***
Я ничего не видел да и слышал с трудом, лишь обрывками…
Призывы ожить, прекратить притворяться, даже угрозы, плач, несвязные разговоры посторонних и близких. Был даже начальник, говорил про аврал на работе.
Части фраз помню, помню голос девушки на поле, серьёзная оказалась, панике не поддалась — молодец, одним словом. Радует, что закапывать не стала раньше времени и скорую вызвала оперативно. Надо будет ей «спасибо» сказать по возвращению.
***
— Сколько я тут уже и как можно назвать это место? — сказал я вслух. Интересно, что это действительно звучало как речь.
— По моим расчётам мы уже неделю в коме, — ответил мне доброжелательный голос.
— Ха, на фоне продолжительного бездействия мозг выдумал себе собеседника? Забавно, и как же ты пришёл к такому выводу с таким дефицитом информации?
— Да, информация скудная, но достаточная для определения продолжительности комы. Мы…
«Мы?» — я молчал, но возмущался.
— … лишены зрения и слух не абсолютный, но обоняние работает на всю катушку, причём круглосуточно. Цветы тебе в палате меняют регулярно, интересно — кто бы это мог быть…
«Действительно, кто?» — я продолжал молчать.
— …регулярно, два раза в неделю, начиная с понедельника.
— Ух, какая точность, а время не подскажешь?
— Сейчас двадцать часов сорок минут…
— Да не сейчас, а когда цветы принесли! Хотя вероятно, это уже плоды воображения или диссоциативное расстройство с мягкой долей эндогенного полиморфного психического расстройства.
— Да, могу, время было десять утра, в то время как раз частично работал слух. Да, я всегда знал, что человеческий мозг помойка, но чтоб настолько?! Неужели нельзя хоть немного систематизировать данные?
— Нет, ты правильно выразился. «Человеческий мозг — помойка», и с этим ничего не поделаешь. Мощнейший инструмент, но как будто недоделанный, а скорее умышленно ограниченный. Неизвестно, на что бы был способен человек, если бы использовал весь потенциал своего мозга. Эх, как раз собирался в место, где изучают эти возможности, но не сложилось.
— Есть истина в твоих словах, не каждый достоин такого инструмента. А про институт, не расстраивайся, достоверно ещё ничего не известно.
— Не буду придираться к твоим репликам, отчасти они и мои. Не хочу сходить с ума в тишине.
— А что бы ты сказал на то, что я не плод твоего воображения? Допустим, иноземное бестелесное разумное существо? А? Как тебе такой вариант?
— И вселилось в меня с разрядом молнии? Звучит интересно! Но я уже говорил на что это похоже… на бред умирающего разума.
— А если не умирающего, а на твоём языке «обновлённого и перезагруженного». Вот только процесс загрузки — это не простой процесс, а сложный, включающий в себя тонкую настройку: инъе… интеграцию и всевозможные проверки совместимости. Ведь по статистике, в год молния попадает не в одну сотню людей, и сколько из них стало гениями?
— Я только одного знаю, по одной из теорий именно это послужило взлёту его гениальности. Если мозг в процессе загрузки и настройки, то как тогда возможно вот это? Что тогда функционирует?
— Попробую объяснить. Это инструмент управления мозгом, ещё его называют «Чертоги разума».
— Как у Шерлока Холмса?
— Да, в книге верно описан процесс, предположу, что автор обладал такими же способностями. Шерлок погружался в бессознательное состояние и работал напрямую с мозгом, при этом эту работу вёл из такого же состояния в каком ты сейчас, за исключением того, что тебе мозг не доступен пока.
— И сколько это будет продолжаться?
— Сколько не знаю, тебе решать. Но на разговоры очень мало времени…
***
— Сколько я тут уже, и как можно назвать это место? — сказал я вслух, и это действительно звучало как речь.
— По моим расчётам мы уже две недели в коме, — ответил мне настороженный голос.
— Ха, на фоне продолжительного бездействия мозг выдумал себе собеседника? Забавно, и как же ты пришёл к такому выводу с таким дефицитом информации?
— Этот разговор у нас уже не впервые, тебе трудно даётся осознание. Тратится много энергии.
— Осознание чего?
— Осознание того, что я не плод твоего умирающего разума, да и разум твой не умирает, а перезагружается. А этот процесс занимает много времени, нужно всё настроить и проверить. Да и в целом, зависит от тебя.
— Я правильно понимаю, что мой мозг перезагружается, но при этом я могу говорить и думать? Как это возможно?
— Ты, или вернее сказать, твоё сознание сейчас в особом месте, оно неприкосновенно — это место управления мозгом.
— Тогда ещё вопрос, что же или кто же тогда ты?
— Я бестелесное разумное существо, и я теперь часть твоего сознания — мутуализм.
— Вот это поворот. Сколько продлится загрузка?
— Сколько не знаю, это тебе решать. Но на разговоры очень мало времени…
***
— Сколько я тут уже, и как можно назвать это место? — сказал я вслух, произнёс слова громко и чётко с небольшим отголоском эха.
— По моим расчётам мы уже четыре недели в коме, — ответил мне строгий голос.
— Нет! Нельзя быть четыре недели в коме, это очень плохо. У меня договор с Институтом мозга человека по использованию моего тела и органов в целях доказательной медицины в случае моей смерти или безысходной комы длительностью дольше месяца. А второе как раз уже подходит под условие. Комичная ситуация: видимо, хотел любой ценой попасть в этот Институт. Надо срочно искать способ выйти из комы и покинуть это место. А что это за место, кстати?
— Чертоги разума.
— Я читал в статьях от способных входить в чертог, что его можно искажать как вздумается.
— О, что-то новое. Мне нравится твой нынешний ход мыслей.
— Нынешний? Мы не в первый раз общаемся? Да?
— Не в первый! И я не плод твоего умирающего разума.
— Даже так? А я ведь был уверен в этом.
— Я знаю.
— Так, попробую.
Пространство вокруг меня стало искажаться: из черной пустоты я стал мыслями вырисовывать предметы. Сначала получалось коряво, то и дело поток мыслей сбивался, обрывая задуманное изделие. Но контроль улучшался и формы были всё точнее и точнее, я был словно архитектор и скульптор. Это уже было похоже на мою квартиру. Я даже мог перемещаться по ней. Но всё равно выглядело убого.
Словно читая мои мысли, вмешался собеседник.
— Убого лишь от того, что основной источник данных сейчас не доступен. Тебе нужно сосредоточиться на основной задаче, не трать силы попусту, другой возможности уже может и не быть.
— Значит выход. Процесс выхода — это некая функция, в которую я должен вложить энергию, так чтоб она сработала. А энергия вложится только при полном осознании и истиной вере в происходящее. Значит, её надо ассоциировать с выходом в прямом понимании этого слова для меня — выходом из квартиры.
Я мысленно двинулся в сторону выхода. Окна в квартире были просто белые и излучали такой же свет. Текстуры в квартире напрочь отсутствовали, и она представляла собой белую 3D болванку. Входная дверь, она же и должна была быть выходной дверью, была передо мной. Я взялся за ручку, уверенно повернул её и толкнул дверь от себя, у меня в квартире было ярко от освещения, но свет снаружи был ярче в тысячу раз. Он пролился в щель и начал заполнять пространство.
— Яркое зрелище всеобъемлющего освещения, — подумал я.
— Сработало, — сказал собеседник, — сознание активировалось в основной части мозга. Поздравляю!
— Но я не успел спросить…
Яркий свет начал гаснуть, я увидел красные прожилки век, и почувствовал контроль. Я открыл глаза и в продолжении своего вопроса сказал, но уже вслух:
— …Кто ты?
В мыслях я получил ответ:
— Теперь я часть тебя, я буду словно новый интерфейс, которого тебе так не хватало в управлении мощнейшим умышленно ограниченным инструментом — мозгом.
— Да, это мои мысли, — продолжил я говорить, — но, как такое возможно?
Я сел, в глазах потемнело. Силы у меня были, но мышцы отказывались слушаться, я убрал с лица трубки и продолжил разговор, не обращая внимание на обстановку вокруг.
— То есть, ты хочешь сказать, что произошёл апдейт мозга? Но я не давал своё согласие! Это неизученная область. Неизвестно, чем я рискую.
— Твоего согласия и не требовалось, не все подходят для этого и не все выживают после этого. До тебя был один человек, который пережил и справился. Ох и натворил он тут «дел».
— Никола Тесла?
— Именно. А вот по поводу рисков, всё будет уже зависеть от тебя. Кстати, повернись, только медленно, ты уже начал вызывать подозрения.
3. Неловкий момент
За 30 минут до этого.
В палату вошли несколько человек с бумагами.
— Нет, я ничего не подпишу, — сказала женщина в слезах.
— Тут даже не требуется вашей подписи, он сам уже давно всё подписал. В договоре чётко всё описано, можете сами взглянуть. И прошу вас не мешать, иначе я вынужден буду вызвать охрану, а они церемониться не станут, — спокойным голосом произнёс человек с сухим вытянутым лицом, в очках в тонкой оправе на носу. Он был самый высокий из группы в белых халатах.
— Я всё равно не согласна.
— Это трудное решение, и он принял его сам, что достойно уважения. Ваш сын был очень умным человеком.
— Не говорите про него в прошедшем времени, он ещё жив.
— Жив, но в вегетативном состоянии. И именно этого он и не хотел. Вы должны уважать выбор сына, каким бы трудным он не был, и как бы не было тяжело. Вот все бумаги. Мы и так сделали всё возможное за этот месяц, и даже перевели его в специальную палату в отделении нейрофизиологии при Институте, применяли интенсивные проверенные методы. Дальше за дело возьмутся учёные, и, может быть, именно исследовательские методы вернут вашего сына в сознание и помогут в будущем другим пациентам в схожей ситуации. Я уверен, ваш сын хотел именно этого. А теперь я даю вам десять минут, по истечении которых, вы должны покинуть палату и отделение.
В этот момент со стороны кровати, повёрнутой к окну, из которого светило тёплое майское солнце, послышался голос, и вся толпа в палате повернулась на него:
— Кто ты? … Да, это мои мысли, но как такое возможно? … То есть, ты хочешь сказать, что произошёл апдейт мозга? Но я не давал своё согласие! Это неизученная область. Неизвестно, чем я рискую. … Никола Тесла?
От изумления, челюсти многих присутствующих, отвисли. Наступило гробовое молчание. Слышно было щебетание птиц за окном. Фраза «высокого» нарушила молчание.
— Видимо, теперь требуется помощь психиатров. Ну раз так всё вышло, мы пошли…
Часть людей в белых халатах вышла.
Молчание родственников продолжалось.
Я медленно повернулся в их сторону. Я честно был рад их видеть, поэтому сказал коротко:
— Привет, родня!
Ох, что тут началось! Кажется, слёз стало даже больше, чем было. Мне поведали о напряжённой до предела обстановке, и о том, как она разрешилась моим пробуждением. Также мне провели краткий экскурс по бытовым делам. В разговорах время подошло к вечеру. И тут — вот уж кого не ждали — меня навестил начальник, видимо получил весточку от медицинского персонала о моем пробуждении.
Даже не поздоровавшись, он накинулся на меня с расспросами. По внешнему виду было понятно, что дела на работе шли не очень хорошо: тёмные мешки под впалыми глазами Андрея Андреевича говорили сами за себя. На секунду мне даже показалось, что это алкогольные мешки. Но из чистой речи и отсутствия запаха я сделал вывод, что это, всё же работа и хронический недосып так доконали его.
Я уже забыл про своего внутреннего собеседника и даже вздрогнул, когда услышал его пронзительный голос.
— Твой начальник спал не больше двух часов за последние сутки, его организм сильно истощён таким режимом!
— Тихо! — сказал я, сделав это снова вслух.
Компания родственников и присоединившийся к ним начальник замолчали, глядя на меня и ожидая, судя по всему, продолжения.
Но для них продолжения не последовало. Они молчали, в отличие от моего внутреннего собеседника, который как раз наоборот, говорил, разрывая мой слух. Складывалось ощущение, что он нашёптывал мне на ухо, при этом делал это вовсе не шёпотом, а очень даже вслух.
Он нашептал, что нет никакой необходимости отвечать ему вслух, что он точно распознает из потока мыслей реплики и команды, отведённые ему.
Я молчал и смотрел куда-то в даль, пока внимательно слушал «внутренний голос». Выглядело это абсолютно неадекватно: после короткой фразы я уставился в одну точку и сидел неподвижно.
Даже у начальника закрались сомнения о моей вменяемости, и он не стал наседать по поводу работы, просто пожелал скорее стать нормальным и полностью здоровым.
Вслед за начальником начали расходиться и родственники, последней из палаты ушла моя мама, перед уходом она крепко обняла меня и поцеловала в лоб.
4. Собеседник
В наступившем молчании стало даже как-то неуютно, но теперь можно было всё обдумать.
Я только собрался с мыслями и улёгся поудобнее, как в палату вошёл незнакомый мне мужчина. Он был невысокого роста, слегка лысоват. Одет по-простому: джинсы и кроссовки, кожаная куртка, а под ней черная водолазка. Он стоял молча, смотрел на меня. Затем начал говорить. С первых слов я понял, с кем имею честь говорить: такое простое сочетание имени и отчества невероятно трудно забыть, при этом обладатель такого редкого имени имел и удивительный тембр голоса «как у автоответчика».
Собеседник начал издалека, видимо предполагая, что я не догадываюсь кто он.
— Уважаемый, Ян Владимирович, мы уже однажды беседовали с вами по телефону.
— Уважаемый, Иван Иванович, — поспешил перебить я, передразнивая собеседника, — я прекрасно помню тот короткий диалог, который вовсе и не был диалогом.
— Во-первых, добрый вечер, а во-вторых, да, всё так, прошу прощения, если задел вас своей бестактностью.
— Добрый, что было, то было, — ответил я.
— Хорошо. Продолжим. Судя по месту и времени, когда и где вас нашли…
«Точно, чуть не забыл про даму с собачкой!» — вспомнил я.
— … с задачей вы справились. Что ж, впечатляет. Времени было очень мало, что повышает ваши шансы ещё больше.
— Прошу вас уточнить, что за шансы? Шансы на что?
— Скрывать я смысла не вижу. Все эти испытания проводились с целью выявления нестандартно мыслящих кандидатов для эксклюзивной работы. Сказать по правде, мы на вас с вашим недавним трудным «сознательным» положением, уже не рассчитывали. И тем более, во время вашего отсутствия вы стали не единственным кандидатом. Ещё три человека хоть и не уложились в срок после получения задачи, всё же показали достойные результаты. В связи с чем мы коллегиально приняли решение по очередному этапу: он состоится через два дня, в понедельник вечером. И поскольку вы, Ян Владимирович, пришли в себя — чему мы несказанно рады — мы, к сожалению, уже не можем отменить мероприятие, но зато можем и с радостью приглашаем вас принять участие в нём. Уверены, вам не составит труда доказать, что вы лучший.
— А можно подробнее узнать, что за работа? Уточню, «эксклюзивная работа», — произнёс я, взглянув в глаза Ивану Ивановичу.
— К сожалению, я не могу вам рассказать. Данная информация будет доступна только финалисту испытания.
— То есть, я буду бороться, не зная за что? И остальные трое кандидатов не возмущались такому положению дел? Кто так вообще делает? Вы должны победить дракона, и спасти прекрасную принцессу. Только она может быть и не прекрасной, и вовсе не принцессой, а то и принцем… эксклюзивным, — сказал я. — Я подумаю над вашим предложением. Вы хотя бы можете сказать в каком отделе института эта эксклюзивная вакансия?
— По порядку: будете ли вы бороться за неизвестность — да. Остальные трое возмущались, но не все: первый сказал, что ему неинтересно, второй, что имеет спортивный интерес, третий сказал, что вариантов всё равно нет. Про отдел — пожалуй, тут запретов не было, я и сам с этого отдела. Отдел исследования искусственного интеллекта.
— Спасибо за разъяснения.
— Час уже поздний, не буду вас отвлекать более. Скажу по секрету, что местная администрация очень недовольна вашим пробуждением, поэтому уже завтра вы отправитесь домой!
— Это же чудесные новости, — подметил я и добавил вслух, — ещё раз благодарю, Иван Иванович!
Собеседник открыл дверь, ведущую в коридор, и вышел, погасив за собой свет. Я возмущаться не стал, потянувшись, улёгся поудобнее. Пробуждение было совсем недавно, но по ощущениям я не спал будто несколько дней.
Подумал, что странно все это: кома, пробуждение, как одно мгновение, а прошёл месяц, что не со мной все это происходит.
5. Первое погружение
В голову лезли мысли и старинные воспоминания…
— Эх, сегодня же тот самый день, — вспомнил я, и накатила опустошающая грусть…
В этот день, десять лет назад мой друг Димка с соседнего двора поехал кататься на велосипеде и не вернулся. Вот так — раз, и не стало доброго, открытого, честного человека.
Сердце сжимается от боли и слезы наворачиваются. Я часто его вспоминаю, но в тот день мир для меня изменился. Больше всего на свете жалею, что не остановил его тогда, а ведь была возможность.
Тут пространство возле меня исказилось, я закрыл глаза, а открыв, увидел до боли знакомую обстановку в мельчайших деталях. Тот самый день, десять лет назад: тёплый майский ветер, я одет в шорты и футболку, на голове моя любимая кепка. Ребята во дворе играют в футбол, вижу каждого — Господи, какие они маленькие все! Я тоже хотел поиграть с ними, но были дела для меня очень важные — свидание. И тут из-за поворота выезжает Димка на новом велосипеде, вижу, что он чем-то недоволен. Кричу ему «Привет!», он молчит, сосредоточенно переключает передачи, ворчит что-то себе под нос, замечает меня, улыбается и отвечает приветствием, ещё добавил про мой отличный внешний вид.
Меня разрывает изнутри, я хочу кричать, хочу остановить его, но не могу. Дальше он проезжает круг, другой вокруг меня и говорит непринуждённо, что вечером спишемся.
Я вижу всё в мельчайших деталях, вижу даже название велосипеда, слышу крики играющих ребят, я чувствую всё это так, как будто присутствую здесь и сейчас, только не могу ничего изменить… Я смотрю вслед уезжающему другу. Я не успел сказать «пока».
Все снова темнеет вокруг. Я закрываю глаза и открываю. Я лежу в палате весь в слезах.
Раздался голос в голове.
— Я не знал, что люди способны на такую скорбь.
— Что это сейчас было? — я не мог отдышаться и хотел возмутиться. Получилось как-то совсем не по-мужски.
— Эти воспоминания, почти в максимальной подробности.
— Да, я как будто снова это пережил, только осознавал, что прошлое не вернуть, ничего не сделаешь, только смотришь. Ох, как же мне плохо…
— Такова суть памяти.
Я по-прежнему произносил всё вслух, поэтому через несколько секунд в палату заглянула дежурная медсестра, и спросила, всё ли у меня в порядке.
Я ответил, что приснился страшный сон, и её этот ответ устроил.
Я вспомнил про ментальное общение и решил попробовать.
— Так можно окунуться в любое событие из прошлого? — произнёс мысленно я.
— Теоретически, да, но проще это делать во фрагменты памяти, которые ты помнишь на первом и втором уровне, остальные сложные и требуют более тщательного погружения.
— Что за уровни?
— Первый — самый простой. События, которые оставили неизгладимые впечатления, как прожитый и просмотренный тобой фрагмент с другом. Второй, это все фрагменты, прожитые с осознанием происходящего, но без ярко выраженного эмоционального фона. Третий — сложнее — фрагменты, прожитые без осознания, на автомате. У тебя так бывает, когда ты идёшь за машиной на стоянку, при этом, не замечая дороги. Ну, а четвёртый, почти нереальный для воспроизведения, фрагмент бессознательной жизни, например, первый год жизни.
Я уже успокоился и полностью себя контролировал.
— Или потеря сознания, понял! Завтра после выписки и начнём с самого трудного. Надо же сказать той девушке «спасибо».
— Кстати, про «спасибо» — у тебя не было выбора в случае со мной и тебе особо деваться-то некуда, но всё же я рад, что ты меня воспринимаешь.
— Буду относиться к себе как к шизофренику, а к тебе, голос в голове, да ещё и разумный, как… как к дару Божьему.
Я никогда не был набожным, а церковь, в принципе, воспринимаю как коммерческую организацию, но на ум пришло именно это сравнение.
— Ещё не мешало бы тебя назвать, это же я вправе сделать? — мысленно произнёс я.
— Да, ты в этом теле уж подольше, чем я, — пошутил голос.
— Нарекаю тебя именем Ин, коротко от «Инъекция».
— Не припомню, чтоб я упоминал это название.
— Ты просто меня недооценил, Ин. Я спать.
6. Сон
Мои красочные сны — моя гордость и радость. Просыпаясь каждое утро, я как будто возвращаюсь из путешествия — то с тёплых голубых морей, то с заснеженных гор, то с других городов, а иногда и с других планет. При этом события, которые разворачиваются во сне, так разнообразны, что их предугадать невозможно. Это может быть и что-то обычное, простое, как прогулка по городу, а может, что-то и посерьёзней. Вот такие сны я ценю, из которых можно получить эмоции и чувства, недоступные в реальной жизни, это может быть и кораблекрушение, землетрясение и многое другое. Но высшей ценностью для меня являются сны с подконтрольным сюжетом, так называемые, осознанные сновидения. За тридцать с небольшим лет мне удавалось шесть раз взять сон под контроль, вот что можно назвать высшим благом — абсолютная свобода действий и принимаемых решений, можно всё, на что только способны фантазия и мозг. Это твой собственный мир.
Этой ночью Морфей себя не заставил ждать. Сон оказался из разряда экстравагантных — мне снилась больница. По этой больнице я убегал и убегал отчаянно. Я даже боялся оглядываться, настолько был напуган. Двери то и дело были заперты и приходилось бежать дальше в поисках безопасного места. Сердце колотилось всё быстрее, силы были на исходе, ноги проскальзывали на пустом месте, я терял драгоценную скорость и время. Дошло до того, что все мои попытки сорваться с места и убежать не приносили абсолютно никакого результата — безысходность. Шум со спины был всё ближе, шорохи тревожили, я предпринял попытку обернуться, и перед моим лицом оказался тот высокий врач с впалыми глазами. На лице у него была улыбка-оскал, а халат перепачкан кровью. Ловким движением он ткнул мне в живот рукой, а после того, как убрал её, я увидел торчащий скальпель, резкая боль прокатилась спазмом по всему телу. Я дёрнулся и начал убегать. На этот раз бег был достаточно эффективен. Из последних сил я добрался до крыши здания. Дальше идти было некуда. Сдаваться мне было страшно, куда страшнее, чем погибнуть. Я собрал волю в кулак и перевалился через край ограждения крыши. Полет был недолгим, а вот приземление фатальным. Я не мог шевелиться, но всё чувствовал и видел.
Послышался голос: «Хотел с моим скальпелем убежать? Твои органы, дружок, уже не твои, так что ты их отдавай-ка, по-хорошему. Не хочешь по-хорошему? Ну, тогда терпи».
Вмиг я оказался на анатомическом столе со связанными руками, шевелиться не мог до сих пор. Надо мной стоял уже не один человек в халате, а шестеро. Пять из них держали в руках только что извлечённые органы, с них ещё капала кровь, а шестой стоял во главе стола и препарировал мой череп.
— Так, и что тут нас? Самое ценное… Ух ты, да вас тут двое — вот это удача.
На этой фразе я проснулся с лёгким тремором. Я понял, что это был всего лишь сон, поэтому быстро закрыл глаза и начал засыпать, настолько быстро, насколько позволяло дико бьющееся сердце.
Второй сон нахлынул сразу. Это был коридор моей квартиры, я стоял и смотрел на входную дверь. Смотрел долго, что-то было не так: зеркала не было, да и мебель какая-то странная. На миг промелькнула мысль, что это не моя квартира. Я моргнул и цвет мебели поменялся на тот, который и должен был быть. Все было похоже, за исключением зеркала, его не было до сих пор.
Тут случился пробой мыслей, как будто я был в мыльном пузыре, и он лопнул. Хлынул поток неограниченных мыслей. Я вспомнил про вечер, про страшный сон и то, что дальше лёг спать…
Да это же сон! Как давно я ждал этого, чувства осознания, что нахожусь во сне. Нужно обязательно попробовать взять его под контроль.
Но дальше что-то пошло не так, изображение становилось нестабильным, дёргалось и расплывалось, как на старом телевизоре. Что-то или кто-то не позволил взять сон под управление, и просто выставил меня «за дверь», сердце билось ещё сильнее, чем в прошлый сон. Именно из-за этого выброса адреналина я и проснулся.
На улице уже было утро.
7. Выписка
Я поднялся с постели, свесил ноги, осмотрелся. Мои вещи и моя одежда были аккуратно сложены на тумбочке. Бегло осмотрев их, я убедился, что все на месте, за исключением кроссовок. Кроссовки были новые.
Хорошо им досталось, видимо; изоляция из них оказалась так себе.
Заглянуть в рюкзак я не успел, в палату вошла медсестра. Молоденькая, очень симпатичная девушка, её накрашенные глаза подчёркнуто выделялись на лице. Не зря говорят, глаза — зеркало души. И девушка умело этим пользовалась. Было просто невозможно отвести от неё взгляда. Собственно, на лице больше и видно ничего не было, она была в накрахмаленном колпаке и в обычной медицинской одноразовой маске. Занимаясь своими делами, она делала вид, что меня не замечает. С её правого плеча свисала не туго заплетённая коса, она сочеталась с хрупкой нежной шеей. Это всё дополнялось выразительным макияжем и создавался образ невероятно привлекательной девушки.
Моё сердце после пробуждения уже успокоилось, но после такой встречи, вновь стало набирать обороты.
«Вот уж не ожидал от себя такой впечатлительности», — подумал я.
— Ну, ты и соня! Молодец, что проснулся! И это я сейчас говорю не только про сегодняшнее утро, — приятным голосом сказала девушка. Я даже не сомневался, что у такой милой девушки будет такой приятный голос, хотя на моей памяти были обескураживающие случаи.
— Простите, а мы уже на «ты»? — спросил я, сам не знаю зачем.
— Ну ты смешной. Может ты меня видишь и слышишь впервые, но я-то тебя почти целый месяц знаю. Мы всем отделением искренне надеялись, что ты придёшь в сознание. И коршунов этих от тебя отгоняли. И вот, мне вчера сообщили, что свершилось. Я думала приду сегодня на дежурство, а тебя и след простыл.
— Да, эти коршуны мне даже снились сегодня, — поддержал я разговор.
Надо бы спросить, как её зовут, подумал я.
«Зачем спрашивать, — раздался мысленный голос Ина. — Рита её зовут, она часто приходила к тебе, да и вообще ухаживала за тобой, ей двадцать три года, живёт в Лесном, у тебя в памяти есть ещё информация о ней».
Ухаживала за мной?! Я ж целый месяц лежал пластом, о, Боже, как же мне стыдно. Я побагровел от таких мыслей.
— Ты весь красный, что-то случилось? — спросила девушка.
— Нет, Рита, я просто подумал, что очень тебе благодарен за поддержку и заботу. Спасибо тебе. И за разговоры со мной, тоже спасибо, они мне очень помогли!
— Ты знаешь про разговоры? — Теперь настала очередь девушки краснеть, даже из-под маски это было заметно.
— Нет, не подумай, я не помню содержания разговоров, просто имел место факт голоса, и я только сейчас понял, кому он принадлежит, — улыбнулся я.
«Есть достаточно подробные обрывки разговоров», — подсказал Ин.
— Мне очень приятно, что ты узнал моё имя, — стягивая с лица маску, улыбнулась в ответ девушка. — Не каждый пациент интересуется такой информацией и, тем более, не проявляет должного уважения. Но, к сожалению, была команда как можно скорее освободить палату. Я уже принесла твои вещи. И осталось буквально чуть-чуть — больничный лист подпишет лечащий врач, и ты можешь ехать домой.
Без чьей-либо подсказки я сам распознал толику грусти в окончании фразы Риты. Поэтому решил не заканчивать общение на этом, предложив обменяться телефонами.
— Вообще-то, это не положено, — серьёзно сказала она, но улыбка на её лице засияла ещё ярче.
«Из обрывков разговоров между медперсоналом есть номер. Есть большая доля вероятности, что она диктовала именно свой номер», — привёл мне справку Ин.
«С таким компонентом извлечения данных из памяти нескучно жить, спасибо Ин», — поблагодарил мысленно я.
— Правила, есть правила. — не стал настаивать я, чем очень расстроил девушку. — Но я могу предложить игру. Если я угадаю последнюю цифру твоего номера телефона, то сегодня после окончания смены я увезу тебя в Лесной.
По мимолётному испугу и удивлению в глазах Риты, я понял, что сказанул лишнего.
Так, впредь надо не только не разговаривать вслух с Ином, но и грамотно оперировать полученной от него информацией.
Девушка взяла себя в руки и подтвердила участие в игре, только уточнив, что я должен угадать двузначное число, объясняя это тем, что одна цифра — это слишком просто.
Я улыбнулся: нужную информацию Ин мне уже мысленно передал.
— Хитро ты придумала с двузначной цифрой, — похвалил я Риту, –только вот угадать надо всего лишь одну цифру, так как думаю, что цифра используется одна в двузначном числе. Так?
Тут уже не было пределу удивлению.
— Тут ты прав, но всё же, какое число-то?
— Восемьдесят восемь.
— Ты знал, так нечестно!
— Это просто интуиция, — соврал я.
— Хорошо, в восемь вечера смена заканчивается. Я буду ждать.
После этих слов она вышла из палаты.
Я встал. Сходил в душ. Да, он был в палате, палата и вправду была люксовая. Видимо, поэтому такая спешка с выпиской — не дело здоровым занимать такую палату. Хоть я в период своей длительной «отключки» не особо пользовался всеми благами и услугами, но почему-то меня определили именно сюда.
После душа почувствовал себя новым человеком. Переоделся. Кроссовки оказались лучше прежних. Наконец открыл рюкзак… Теперь он был наполнен бесполезной техникой, после того атмосферного перенапряжения почти все сложные электронные схемы превратились в простые, состоящие из одной дорожки, местами изрядно подтёкшей. Больше всего было жаль ноутбук, сложилось впечатление, что точка входа разряда пришлась именно на него. В нём в самом центре красовалась огромная дыра, причём сквозная.
Я покидал хлам в рюкзак, закрыл его. Что удивительно — на самом рюкзаке не было ни следа деформации. Огляделся и вышел из палаты.
Почти сразу меня встретил седовласый, аккуратно подстриженный мужчина в белом халате. Он не был старым, просто был седой. На его бейджике было написано: «Заведующий отделением нейрофизиологии ФМО ИМЧ Синицын Аркадий Михайлович».
— Ян, доброе утро. Я твой лечащий врач, хоть ты об этом и узнаешь впервые. Я приношу извинения за этот сумбур с выпиской. По-хорошему, тебя бы ещё понаблюдать 3—4 дня, для дополнительных анализов да и чтоб в целом быть уверенней по отношению к твоему здоровью и психоэмоциональному состоянию. Все основные показатели у тебя в норме. Как ты сейчас себя чувствуешь?
Манера Аркадия Михайловича говорить, вызывала безграничную уверенность в нём и чувство доверия. Наверное, таким и должен быть настоящий Врач. Я приветствовал своего лечащего врача, и ответил, что после встречи с медсестрой Маргаритой и приёма душа чувствую себя абсолютно здоровым, даже здоровее, чем был месяц назад, и что сам не возражаю такой молниеносной выписке.
Врач улыбнулся, но сразу посерьёзнел.
— Вышестоящее руководство даже не требует, — продолжил он, — а приказывает выписать тебя. Какие бы я доводы не приводил, они гнут свою линию, не знаю, чего уж они добиваются. Видимо, у них уже были многомилионные планы на всего тебя, а ты их расстроил.
— Планы? Или руководство?
— И то, и то, ты же сам понимаешь, насколько это редкая возможность получить всё и сразу.
— О, прекрасно понимаю, — кивнул я.
— Это хорошо. Вижу, что ты в порядке, ты весел, рассудителен. Вот тут все документы на выписку, — и Аркадий Михайлович протянул бумажный пакет.
— Спасибо.
Я ухватился за пакет, но Аркадий Михайлович не спешил его отпускать.
— И ещё, Ян, — понизил голос собеседник, — я не сторонник заговоров, но все ж будь предельно внимателен.
Я ещё раз кивнул, давая понять, что информацию принял к сведению.
— А то это выписка не даёт мне покоя, — закончил мысль Аркадий Михайлович и отпустил пакет.
Я поблагодарил его ещё раз и попрощался.
8. Путь домой
На улице был самый разгар весны, яблони стояли белыми облаками. В воздухе летали сладкая пыльца цветов и насекомые, которые её разносили. Жизнь кипела.
Денег было немного, заначки в рюкзаке хватило бы, чтобы доехать домой на такси или на второй вариант, который выбрал я — купить рожок сливочного мороженого в шоколаде. К прибытию автобуса на остановку я уже успел доесть десерт.
Водитель автобуса строго соблюдал скоростной режим, что в текущем состоянии меня полностью устраивало. Я сидел возле окна и любовался окрестными видами утреннего выходного дня. Кстати сказать, общественным транспортом я последний раз пользовался много-много лет назад.
— Сколько точно? — спросил я мысленно.
— Не так уж и много, — не заставил себя ждать голос Ина. — Чуть больше года, а точнее один год и два месяца.
— Точно, как я мог забыть, я же тогда оставлял авто на СТО.
— В памяти есть лишь факт этого события, ты ехал на «автопилоте», слушая музыку, — разъяснил Ин.
— А давай что-нибудь посложнее, какой я был по списку в первом классе?
— Седьмой. Это ты бы и сам вспомнил, если б захотел. Имена одноклассников ты помнишь хорошо.
— Так, а что мне подарили на трёхлетие?
— Игрушечный звездолёт.
— Да, космос я люблю с раннего детства, а где он сейчас этот звездолёт?
— Если за последние пятнадцать лет ничего не изменилось, то в коробке с игрушками, на чердаке загородного дома. Коробка с надписью: «Не выкидывать».
В таком режиме вопрос-ответ я добрался до своей остановки.
Очень хотелось домой, но любопытство взяло верх, и я прямиком с остановки отправился на футбольное поле.
Несмотря на ранний час отличная погода и выходной способствовали продвижению спорта: на поле уже было укомплектовано две команды, и спортсмены бегали, выбиваясь из сил, и боролись за священного сферического идола, которому поклонялась огромная по численности часть людей Земли. Но спортсмены, как и игра, меня вовсе не интересовали, мой интерес вызывал круглый, абсолютно ровный след посреди поля. Это надо же такому случиться — но его центр лежал точь-в-точь в центре поля.
Круг был разделён на две половины волнистой линией, представляющую собой период синусоиды. Тут и говорить было нечего, даже без дорисованных точек в разных половинах окружности, было чёткое представление на что похож этот символ.
— Получается, у буддистов такой случай так же имел место быть несколько тысяч лет назад.
— Только в нашем случае он ещё эпичнее, — подметил Ин. — Вспомни каким именем ты меня нарёк. Полная гармония Ин и Ян, внутреннее и внешнее, нижнее и верхнее. Это должно быть судьбоносное сочетание.
Недалеко от меня стояли двое ребятишек и обсуждали мой предмет наблюдения.
— Да я тебе говорю, это инопланетяне сделали, — утверждал первый.
— Не может быть, это просто кто-то нарисовал.
— Да? Тогда почему же краска не смывается? Нет, я верю, они существуют и не случайно оставили этот знак нам.
— Мой папа говорит, что их не существует, значит так и есть.
На этом весомом аргументе их диалог был окончен, второй убежал, первый же продолжил смотреть на символ. Эти двое ребят и сами были символом. Символом разделения людей на две группы, одна, которая считает, что кругом одни чудеса, и другая, что чудес не бывает.
Себя я относил в первую группу. Да, я прекрасно представлял множество физических и химических процессов, но никто не мешал мне называть их чудом.
А когда знаешь, что чудеса есть, и веришь в них, они иногда случаются. Так и сейчас — чудо не заставило себя ждать.
— А вам, я смотрю, всё нипочём? За добавкой пришли? — услышал я знакомый голос. Я даже немного расстроился, у меня были конкретные планы по извлечению данных из мозга с трудным доступом.
Я обернулся и увидел огненно-рыжую даму с собачкой.
— Добрый день, — продолжила она, — я видела вас всего раз, но запомнила очень хорошо, почему-то я была уверена, что встречу вас здесь, не сегодня, так завтра, не завтра, так послезавтра. Вы выглядите неплохо, вас давно выписали? Ах да, вы наверно не поняли кто я, я…
— Добрый день, — улыбнулся я приветственной улыбкой, — как же тут не понять, вы та, кому я обязан спасением. У меня даже была цель найти вас и сказать «спасибо», но вы меня опередили и нашли первой. Так что искренне вас благодарю, если б не вы, то в центре этого футбольного поля, наряду с символом лежал бы ещё и венок.
— Это и вправду удивительно, — девушка перевела взгляд на поле, — я каждый день тут гуляю с собакой и смотрю на него. А когда смотрю на символ вспоминаю вас. Вы были на волоске от смерти. Даже не знаю… Не примени я реанимационные меры и не будь меня рядом… Страшно подумать. Тот случай, когда знание первой доврачебной медицинской помощи приносят плоды.
Я стоял и слушал, голос звучал как песня.
«Да, что с моим восприятием?» — подумал я.
— Меня зовут Ян, — я подошёл ближе и протянул руку.
— Я — Оля, — в ответ протянула правую руку девушка, перекладывая поводок в левую. — Рада знакомству и благополучному исходу.
— С вашей собакой всё в порядке? — спросил я, отпуская руку девушки.
Собака в течении всего разговора стояла неподвижно, глядя в мою сторону.
— Йорк, ко мне, — она потянула поводок, собака начала перебирать мелкими лапами, но по-прежнему продолжала смотреть на меня. — Йорк!
Собака вздрогнула. В это время девушка успела присесть на корточки, и пёсик запрыгнул ей на руки, при этом как-то жалобно потявкивая.
«Собака почувствовала меня», — прокомментировал Ин. — Они обладают поистине удивительными экстрасенсорными способностями. И сейчас пёсик рассказывает своей хозяйке какая неординарность творится у тебя в голове.
— Ты её понимаешь? Или только предполагаешь? — мысленно я задал вопрос.
— У тебя в памяти достаточно моментов с лаем собак, чтоб выделить основу языка собак. Он основан на интонациях, достаточно сложный для восприятия и нелинейный. Не проси научить тебя ему, но переводить — вот это я могу.
— Интересно послушать, — поддержал я.
— Она убеждает хозяйку пуститься в бегство от тебя подальше, говорит, что она не сможет защитить. Практически все моменты её речи связаны с инстинктами.
— Какая умная собака, — говорил я уже вслух и, присаживаясь рядом, погладил её, — от меня не нужно защищать, глупышка.
Собака прекратила истерить и внимательно посмотрела мне в глаза. Пару раз гавкнула.
Перевод был почти синхронный: «понимаешь меня?»
— Да, Йорк!
Собака прыгнула с рук девушки на меня и начала лизать мне пальцы. Со стороны это всё выглядело, как баловство, и никак иначе.
С этого момента пёсик вёл себя, как обычная собака.
— Вы и вправду необычный, ни разу не наблюдала такого поведения Йорка.
Мы прошлись вдоль стадиона, затронули ещё пару животрепещущих тем и попрощались. На прощание девушка махнула мне рукой, а Йорк тихонько гавкнул, перевод в этом случае не требовался.
— Пока-пока! — ответил я.
После такой душевной встречи со спасительницей с собачкой, я поспешил домой. Пошёл через парк, он уже изрядно позеленел и через кроны его деревьев не то, что дождь уже не мог пробиться, а даже майский зной. В парке было прохладно. Здесь было полно народу: мелкие дети, их родители и няньки, старики.
Я завернул в свой двор и вспомнил стих:
«Вот моя деревня,
Вот мой дом родной»..
— Что там дальше?
— «Вот качусь я в санках по горе крутой»
— Ха, я и автора когда-то знал?
— Иван Суриков.
— Надо же, и вправду знал.
Подъездная дверь была нараспашку.
Я вызвал лифт, зашёл, нажал цифру «24», лифт послушно начал считать этажи.
Чувство паники немного обострилось, когда я не нашёл ключей, а когда вспомнил, где они, то сердце было готово выпрыгнуть от волнения. Но всё оказалось не так страшно.
Когда я, как ошпаренный выскочил из лифта к своей двери, то обнаружил там записку, воткнутую в замочную скважину, в ней было послание от соседей из квартиры сто четырнадцать. Я приблизился к соседской двери и нажал на дверной звонок. Сердце уже немного успокоилось.
В этой квартире жила молодая семья, хорошие люди. Дверь открыл глава семьи, его звали Егор, и увидев меня он немного удивился.
— Ян! Тебя выписали, как здорово! А говорили, что совсем безнадёжно.
— Привет, Егор. А кто говорил? — с улыбкой спросил я.
— Да, кто-кто, проходимцы всякие, ключи у меня выпрашивали от твоей квартиры.
— Так, а как они у тебя оказались?
— Однажды утром, увидел, что у тебя ключи в замке торчат. Ну, думаю дожил Янка, уже ключи забывает в замке. Ну, я трогать не стал. А вечером прихожу домой, а они всё-то торчат, ручку дёрнул — дверь заперта. Я постучал, позвонил в дверь — тишина, на сотовый вызов сделал — ты не берёшь…
Неожиданная мысль осознания всплыла в голове:
— О как! Точно, а где мой телефон? Не помню его среди сгоревших девайсов. Это надо же, за целый день даже не вспоминал про него.
— Он лежит на столе у домашнего компьютера, — отрапортовал Ин.
Тем временем сосед Егор продолжал рассказ.
— …Странно, думаю, всё это. Попробовал ключ достать, а он заклинивший. И решил я мастера вызвать, цена небольшая, зато на душе спокойно. Он быстро пришёл, всё сделал, отдал мне ключ. Даже не спросил, хозяин ли я квартиры. Вот как-то так. Потом родственники начали приходить — рассказали про тебя, в каком ты положении и что ключи тебе без надобности. Но ты же меня знаешь, я упёртый. Сказал, покажите мне право собственности, и я сразу отдам вам ключи. Даже ругаться пытались со мной, обещали с полицией прийти, но не возвращались больше.
— Это ты здорово придумал, я так тебе благодарен, просто не сказать, как! Скажи сколько должен за мастера, и я тебе отдам.
Егор протянул мне ключ и сказал, что отдавать ничего не нужно, что я тоже делал много доброго для их семьи, и что хорошими соседями нужно дорожить.
На этой трогательной ноте мы попрощались.
Нет, ну надо же, я забыл про телефон! В той суматохе, в которой я собирался, было немудрено его забыть, но чтоб не вспомнить про него… Всё ещё не мог я принять такую информацию.
Дверь открылась на удивление легко. Ключ выскользнул из замка, как по маслу.
— Ну вот, как обычно, чего ему не хватило в прошлый раз? — недоумевал я.
В квартире было запустение. Разбросанные вещи, пыль, слабый запах несвежих продуктов.
Как же я не хочу открывать холодильник…
Из некогда свежей еды, мало что осталось съедобного. А ведь скоро обед, и запасы энергии от мороженого уже иссякли.
Пока закипает вода, приберусь немного: пол протру и мусор надо вынести, а то воняет ужасно.
Выполнив этот микроплан, я, наконец, поел, и в своей любимой, спокойной обстановке решил поразмыслить.
Я уселся в кресло, вытянул ноги.
— Что у нас из первоочередного?
В мыслях не было никакой конкретики и систематики: квартира, счета на оплату, о, в банк надо — карту заменить, моя превратилась в нерабочий мусор после перенапряжения, машина, Рита, институт мозга человека, работа…
Поток мыслей прервал звонок телефона, который уже успел зарядиться.
Звонил Андрей Андреевич, лёгок на помине! Я не из тех, кто может не брать трубку просто так, поэтому глубоко вдохнул, выдохнул и ответил.
— Ян, ты не забыл про свои трудовые обязательства? — сходу начал накидывать начальник, — я надеюсь, тебе уже выдали больничный?
— Да, Андрей Андреевич, всё верно, больничный на руках и утром в понедельник я целиком и полностью погружусь в свои трудовые обязанности.
— Что-то не слышно энтузиазма! Ладно, отдыхай, высыпайся, если не выспался. В понедельник на работу!
По руке пробежала вибрация, свидетельствующая о завершении вызова. На душе была полная апатия от безысходности. Я посмотрел список вызовов, было около двухсот пропущенных. Половина из которых по работе. Всё — желание думать дальше пропало.
— Надо что-то менять, — твёрдо решил я. — Пусть это будет новый этап в жизни!
9. Новый этап
— Так, хватит мямлить, — подтрунивал я над собой. — Первым делом — заначка, вторым — сесть на колёса. Вторая мысль развеселила меня, её двоякий смысл пробудил другой поток мыслей — а может, правда, попробовать? У меня и причины есть, я ж шизофреник. Да, шизофреник, но не наркоман — ответил я сам себе.
— Так, третье, заехать в банк, ну и четвёртое, чего я особо жду — это восьми вечера.
План готов. Деньги уже в кармане. Ещё взял с собой портативную АКБ, все-таки месяц прошёл, а авто, я надеюсь, никто не пользовался.
Хламье из рюкзака уже, наверное, радовало местных люмпенов, а свежие, полезные девайсы заняли свои места в рюкзаке.
Всё было готово к выходу. И недолго думая, я отправился навстречу новым приключениям. Как дошёл до стоянки не помню, сработал автопилот. Помню, Ин об этом говорил.
Сторож на автостоянке встретил меня с выпученными глазами. Не знаю, что его удивило больше: возвращение хозяина или сумма, которую я выложил за длительный срок. Дальше я забрал покрывшиеся пылью дубликаты ключей и пошёл к машине.
Количество пыли на ключах ещё ничто по сравнению со слоем на лакокрасочном покрытии моего транспорта. Он таким не был никогда — без слез не взглянешь, как будто в кочегарке стоял… Но прежде, надо завести.
Дистанционное открытие, как я и предполагал, не сработало, поэтому открыл с ключа и дёрнул рычаг капота. Была ещё надежда на ограничитель разряда, я нашёл его у штатной АКБ и принудительно включил. Машина подала признаки жизни, моргнули габариты.
— Неплохо, неплохо, — подумал я.
Я сел за руль, крепко сжал его тонкий обод. Взял ключ, вставил его и повернул. Всё штатно моргнуло, пропищало, и я докрутил ключ в положение старт. Холодный двигатель зарычал, задрал обороты, распугивая голубей с соседних площадок. Как же я люблю этот звук — рык V-образной восьмёрки.
Но время не ждёт, насладиться ещё успею. Я взял щётку и привёл окна автомобиля к их обычному функционалу — сделал прозрачными.
— Мойка бы не повредила… — мысленно констатировал я.
Откладывать этот вопрос не стал, на ходу откорректировав свой план. Чтоб много времени не тратить, заехал на автоматизированную портальную мойку — двадцать минут, и готово.
В банке тоже много времени не потратил: попросил выдать безымянную карту на время выпуска именной. Вежливо и быстро, люблю такой подход.
Большая часть плана была выполнена, время ещё оставалось, и я решил заехать к другу.
Как поступают вежливые люди? Я, все же, решил позвонить перед приходом.
— Привет, друг! — сказал я.
— О! Привет, адмэн! — радостно ответил Володя. — Давно тебя слышно не было.
— Так не только слышно, но и видно. В гости зайду, не помешаю?
— Отлично! Конечно заходи, кому-кому, а тебе я рад всегда. Расскажешь сразу всё, и я кое-что расскажу, — заинтриговал Володя.
— Ну, я всё, наверное, не успею, но самое интересное точно расскажу, — пообещал я и завершил вызов.
Уже спустя десять минут мы сидели и беседовали у него за столом. Он не изменял себе: у Володи всегда был свежий ароматный чай, он привозил его из тёплых стран сам или заказывал, но сомнений не было — этим добрым продуктом, он был затарен по-полной. И в этот раз он угощал, пожалуй, лучшим чаем в мире.
— После твоего чая, Володя, не то, что жить хочется, даже петь хочется, — пошутил я и продолжил рассказывать. — Собственно история бодрствования-то не такая уж и длинная по сравнению со спящим режимом. Пока был в коме, много слышал, немного чувствовал. Есть особенности, о которых можно будет написать статью, если руки доберутся. Но это так, лирика. Самое интересное это то, что со мной, пока я был в отключке, познакомилась удивительная девушка, зовут её Рита. Я глаз не мог отвести. И буквально уже через час, поеду, заберу её с работы, да как следует скажу спасибо за заботу: цветов может, там, конфет подарю.
— Мда, месяц в койке пролежал, надоело, видимо, одному лежать? Ну, потом познакомишь — съязвил друг. — Быстро же ты оклемался.
— Да, это на удивление так! — подтвердил я.
В мыслях у меня возник вопрос к моему внутреннему компаньону о его причастности к ускоренному восстановлению организма. На что я получил однозначный ответ: что он имеет доступ и контролирует не только память, но и мозг, и окружающий его организм в целом. И что повышенный метаболизм сейчас просто необходим, а вкусный, ароматный, китайский чай невероятно ускоряет этот процесс. Хорошо бы взять этого чая с собой.
— Как много ещё предстоит мне узнать о моих-твоих способностях, Ин. Надеюсь, сюрпризов не будет? — усмехнулся я мысленно.
— Ещё как будет, иначе скучно жить. Эту мысль я чётко уловил в твоём мировоззрении.
— Володя, а что за чай? Я такой не пробовал у тебя!
— О, это жемчужина моей коллекции, я знал, что ты оценишь. Причём я не стал жадничать и, зная твоё состояние, выбрал именно его для встречи. Это Да-Хонг-Па.
Я поперхнулся и чуть не сделал спрей из этого чая от услышанного, но думаю меня бы не простили за такое.
— Где ты его взял? Это же то, о чем я думаю? Легендарный целебный чай? Его же через границу запрещено вывозить!
— Помнишь проект с облачными кластерами? Годная софтина стрельнула как надо, не без твоего участия, друг! Ты уж извини, но лавры пришлось мне принять одному, ты как раз был в отключке. Китайцы заинтересовались, организовали трансфер — частный самолёт, прокатили туда-сюда. Наградили чаем, я там чуть в обморок не упал, когда понял, что вручают. Моя реакция их ещё больше впечатлила, чем софт. Гонорар неплохой, сейчас они свои испытания проведут и будут юридически заканчивать сделку. Ну, и должны провести оплату, я надеюсь.
Улыбка не сходила с лица друга, он явно гордился собой, да и мной немножко.
— Если выгорит, то дальше можно будет не работать. Считай, новый этап в жизни, как мы всегда с тобой мечтали.
— Это достойно того, чтоб чокнуться в прямом и переносном смысле, — пошутил я и добавил, — наливай ещё чаю!
Мы выпили ещё по кружечке, и я стал собираться.
— Кстати, Володя, если испытания пройдут успешно, можно будет ещё срубить куш. В софтине есть скрытая уязвимость, маловероятно, что её найдут. А вот я найду.
Эту информацию мне предоставил Ин, проанализировав по осколкам памяти код и найдя ту самую уязвимость. Мне даже показалось, что он воссоздал модель этой программы у меня в голове.
— Как-то это не этично что ли, — засомневался друг.
— Да, согласен, просто тогда сообщи им, что в программе найден баг, пусть проверят компетенцию своих тестеров: если не найдут, то мы тыкнем пальцем.
— Договорились.
Мы пожали друг-другу руки и попрощались.
10. Не по плану
В качестве презента за заботу, решил купить Рите коробку самых дорогих конфет, какие только были в магазине. Воодушевлённый, я вышел из супермаркета и пошёл по направлению к машине, которую оставил на парковке.
События, происходящие дальше, были похожи на действия из кинофильма.
Сначала я почувствовал мысленный поток Ина. Он сообщил, что уже не в первый раз наблюдает этот фургон, припаркованный возле моей машины. И я не придал должного значения этой очень важной информации. Ведь меня предупреждали, что нужно быть бдительнее. Но о какой бдительности можно говорить, когда предвкушаешь очень важное для себя событие?
Фургон был припаркован таким образом, что его боковая сдвижная дверь выходила прямиком на мою водительскую. Подойдя к машине, к своей двери, я потянулся к ручке. В этот момент прямо у себя за спиной я услышал щелчок открывания и звук распахивающейся сдвижной двери. Я хотел повернуться, но не успел — ещё мгновение, и я обзавёлся новым головным убором. Это был хлопчатобумажный непрозрачный мешок, профессионально надетый на мою голову. В следующий момент мои руки оказались стянуты пластиковым хомутом, а тело брошено на пол фургона. Выпавшая из рук коробка конфет так и осталась лежать на парковке у машины. Дверь за мной захлопнулась. Люди, проводившие эту операцию, не издали ни звука. Мотор фургона загудел, и машина тронулась.
— Ин, нужно обострить чувства, чтоб понять куда мы едем.
— Понял. У меня есть достаточно подробная карта, проведу расчёт с учётом всех поворотов. Есть сложность с восприятием скорости, если разгон и торможение легко уловимы, то, когда ты движешься со скоростью транспорта, это чувство становится абсолютно непоказательным.
Я успел воспринять эту фразу, но в первом же повороте приложился о неизвестный мне предмет головой так, что потерял сознание.
***
Знакомая обстановка. Кромешная тьма, никаких ощущений.
Я быстро сообразил, где нахожусь, и начал создавать обстановку. Парковка. Мой авто. Фургон. Асфальт. Окружающие объекты не так важны. Небо. С небом картинка сразу стала походить на реальность.
— А ты быстро учишься, — услышал я знакомый голос. — Такой труд! Выглядит просто впечатляюще.
— Я могу и тебя создать.
— Даже интересно посмотреть на себя через твою призму восприятия. Дерзай!
В этот миг на парковке появился силуэт человека: у него были средней длины светлые вьющиеся волосы, его одежда представляла что-то среднее между доспехами и экипировкой байкера, чётко выделялись кожаные наплечники и сапоги на ногах. На поясе висели ножны с убранным в них коротким клинком. Лицо было доброе с ярко-голубыми глазами. Но больше всего меня удивило не это, а два огромных белых крыла за спиной.
В голосе Ина не было ни капли смущения, как будто, так и должно было быть:
— В который раз удивляюсь твоему таланту. Изобразить меня боевым Ангелом… Удивительно. Спасибо!
— Я не выдумывал этот образ, он сложился сам.
— Я тебя понимаю, потому и удивляюсь. Точнее, не понимаю, откуда ты черпаешь эту информацию.
Я лишь пожал плечами.
— У тебя есть, чем дополнить сцену? — спросил я у ангела.
— Да, смотри! — и на моих глазах начали проявляться подробные детали сцены: номер фургона и номера соседних авто, застывшие в мгновении люди. Чётко было видно лицо водителя фургона.
И опознание лица ужаснуло. Это был знакомый мне человек по имени Иван Иванович Примов. Больше в машине никого не было видно.
— Почему не видно соучастников?
— Сложный вопрос: или они не попали в поле твоего зрения, или их вовсе нет. Я склоняюсь ко второму.
— Меня скрутили за секунды, потом сразу завели фургон и тронулись. Он не мог быть один!
— Для подтверждения нужна дополнительная информация. Пора уже покидать чертог. Время на восстановление подходит к концу, скоро будет пробуждение.
Всё это походило на управляемый сон, только никто, кроме меня, не занимался созданием и не пытался меня оттуда выгнать.
— Надо пробовать развивать эту способность. Конечно, без таких первоначальных условий, а в спокойной обстановке, например, во время настоящего сна.
Пространство вокруг меня снова почернело.
***
Я открыл глаза, мешка на голове не было, но я видел лишь темноту. Я чувствовал, что замёрз. Подо мной был голый кафельный пол. Спина ныла от холода — видимо, не первый час я так лежал. Я сел, стал всматриваться в пространство, но ничего не видел. Решил исследовать окружение на ощупь, двигаясь потихоньку на коленях.
Комната была небольшая, примерно, четыре на четыре метра. В очередной раз проползаю центр комнаты — моя рука нащупывает кусок ткани. Подключив вторую руку, я изучаю найденный предмет. Моему восторгу не было предела — это был мой рюкзак! Когда всё случилось, он был у меня на спине. Это же меняет дело в корне! Я быстро извлёк телефон из рюкзака и замёрзшими, трясущимися руками разблокировал его. Свет экрана ослепил глаза, с полминуты они привыкали и регулировали яркость для комфортного восприятия.
Отсутствию палок связи я удивляться не стал, а вот, что меня поразило, так это время и дата. С момента моего похищения или безвольного перемещения прошло больше суток. Глупо, конечно, но я расстроился о бесполезно проведённых выходных. Затем я вспомнил Риту и своё обещание, которое сдержать не смог. Даже не представляю, что она чувствовала.
Но сейчас задача есть посерьёзнее, чем думать, что думают другие. Важно понять где я, как отсюда выбраться, что нужно похитителям и кто они. На последние два вопроса у меня был вероятный ответ, вспоминая тот сон, но не очень-то и хотелось с ними встречаться.
11. Шаги к свободе
— Низкая температура здесь не случайно, — объяснил Ин, — вероятно, похитители хотели тебя снова ввести в кому, сослаться на рецидив и уже вплотную заняться твоим телом по договору.
— Надо было расторгнуть его, что ж я сразу не подумал об этом.
— Маловероятно, что это их бы остановило. Могли организовать ДТП, сожгли б машину без тебя, подложив тело какого-нибудь долгожителя морга, и также привезли бы тебя сюда.
Такой исход меня радовал меньше, чем текущий.
— Надо выбираться, — твёрдо решил я.
Я достал фонарик, огляделся вокруг и не заметил ни одной камеры. Порог и входную дверь я нашёл ещё наощупь, сейчас лишь увидел, что на стене у двери установлен кодовый электронный замок. Устройство таких замков мне знакомо, надо вскрыть переднюю панель с цифрами и дальше будет видно, как его открыть.
Как я был благодарен судьбе за свой рюкзачок.
Набор всевозможных отвёрток всегда был с собой, и в этот раз он оправдал себя на все сто процентов. Панелька была прикручена антивандальными болтами под треугольную отвёртку с отверстием в центре.
Руки продолжали трястись и совсем не слушались. Показалось вечностью откручивание шести болтов, но дело было сделано, и панелька свободно отошла от стены и повисла на проводах.
— Отлично, это не самая дорогая и безопасная модификация из возможных. Здесь же сразу и установлен микропроцессор, к нему подходит напряжение питания и отходит управляющее напряжение на запорный механизм. Судя по всему, тут стоит трансформатор, который понижает напряжение питающей сети, но на сколько? Если промазать с вольтажом, то можно просто спалить запорный механизм. Хотя вряд ли это напряжение ниже двенадцать вольт.
Я ещё раз оглядел трансформатор, тут безопасники постарались: ни одной бирки, маркировки или шильдика.
— Доставай свой портативный АКБ, вероятность девяносто процентов что напряжение привода двенадцать вольт, — посоветовал мне Ин. — А если больше, то что-нибудь придумаю.
— девяносто процентов — это очень большая вероятность, попробовать стоит. Тем более, мне есть, чем скрутить дверь с петель целиком.
И я достал АКБ, раскрутил его штатные провода и начал выискивать точку подключения — провода, которые уходят в сторону засова. Подходящая пара бросилась в глаза. Я аккуратно зачистил части первого и второго провода, так, чтоб можно было зацепиться «крокодилами».
Теперь осталось не «накосячить», если мы ошиблись с напряжением, и оно ниже двенадцать вольт.
Первое подключение оказалось неудачным, привод засова загудел, но ожидаемого звука отпирающийся двери я не услышал. Все возможные варианты пробежали быстрым потоком мыслей в голове.
Вторая попытка: единственным очевидным вариантом была смена полярности, раз уж не сгорело и не открылось. Я переподключил клеммы на АКБ. В момент подключения второй клеммы между контактами громко щёлкнуло, и проскочил искровой разряд. Дальше была тишина.
По правде сказать, я испугался и немного расстроился. Испугался того, что всё испортил. Расстроился, потому что очень не любил, когда у меня что-то не получалось. Я всегда старался разобраться, прежде чем браться за дело. Даже в такой нестандартной ситуации я подумал, что стоило больше времени уделить на изучение, а не крушить и сжигать всё сломя голову.