Искусство. Современное

Художественный рынок сегодня

«Горячка» спадёт?

Художественный рынок обладает специфическими особенностями, которые определяются агентами, формирующими его. Как и любой другой рынок, он зависит от подъемов и падений цен на его продукты — произведения искусства и от его производителей–художников, работающих в условиях, обусловленных последними тенденциями. Но стабильность арт-рынка зависит не только от моды. В моменты подъема на рынке неожиданное вмешательство военных событий может многое изменить. Как, например, в 2001-м во время войны в Заливе. 1987–1997-й были золотыми годами на художественном рынке. Затем наступил кризис. То же самое случилось после уничтожения Башен-Близнецов в 2001-м, из-за чего произошли многочисленные отказы от сделанных ранее крупных заказов на произведения искусства.

Искусство и рынок — первые сферы, где ощущаются последствия от кризиса в политике, социальной сфере, экономике. И в то же время они являются последним убежищем для сохранения денег, когда наступает экономический застой. Так произошло в Японии в 1990-е, когда японские предприятия вкладывали в искусство большие средства и установили беспрецедентные цены на произведения импрессионистов и постимпрессионистов. В 1980-е художественный рынок пережил свой звёздный час. Было установлено много рекордов на произведения модернистов. На аукционах также миллионы долларов выплачивались за произведения живущих художников, таких, как, например, Джаспер Джонс. Активно продвигались и молодые художники — Мигель Барсело, Жан-Мишель Баскья и Кейт Херинг, которые после участия в 1982-м в кассельской выставке Documenta стали котироваться как знаменитые современные мастера. На международной арт-сцене родился новый феномен: крупные выставки.

Горячие времена наступили на современном художественном рынке 10 лет назад. В июле 2007-го за 3,4 млн. долларов была продана гигантская фотография запасника с долларами немецкого художника Андреаса Гурски. Это самая дорогая фотография, когда-либо приобретённая на аукционе. За 11,3 млн. долларов ушла с торгов в 2007-м картина с изображением белого каноэ на озере шотландского художника Питера Дойга. Из живущих художников лишь произведения американца Джаспера Джонса продавались за такие высокие суммы.

В прошлые периоды горячка, ажиотаж на художественном рынке скрывала опасность: после продажи произведений молодых художников по высоким ценам они пребывали в безвестности и забвении. Бум на арт-рынке может также вызвать значительные понижения цен на произведения известных художников. Тот факт, что на современном рынке появились все виды искусства — позитивное изменение по сравнению с ранним, более избирательным художественным рынком. В наши дни галереи не боятся идти на большой риск, открывая двери для художников, на которых ранее не обращали внимания. Всё это привело к разнообразию стилей, манер, видов, жанров, форм искусства на современном художественном рынке.

Кажется, что горячка на рынке — блестящая возможность для обнаружения и проявления молодых талантов. Но как долго это продлится? Такие изменения на арт-рынке позволили демонстрировать и продавать широкий круг произведений. Это разнообразие осознали и использовали молодые коллекционеры, число которых постоянно растет. И у различных художников появляется больше оснований для успеха. Однако стабильности в такой ситуации на арт-рынке нет.

Характерная особенность современного художественного рынка — отсутствие предпочтений к определенным формам искусства. В 2007-м традиционные по манере исполнения, реалистические и концептуальные произведения уходили с торгов за миллионы долларов. Фотографии и инсталляции продавались за высокие суммы наравне с традиционными картинами в технике масляной живописи. Коллекционеры, дилеры и кураторы предпочитают разнообразие. Главное направление в современном мире искусства — действовать наугад, переходя от одного типа произведения к другому, руководствоваться стратегией случайности. Как в приобретении работ, так и в курировании, предпочитают разнообразие.

Так, на Венецианской Биеннале в 2007-м полотна ветерана абстракции, немецкого мастера Герхарда Рихтера демонстрировались рядом с фигуративными работами в манере народного искусства уличного художника-граффитиста. Обычно представители мира искусства жаловались на то, что любое произведение имеет шанс на успех, если у его автора есть поддержка узкого круга влиятельных арбитров. Сегодня всё иначе. Может быть, такой новый необязательный подход, лишенный жёстко обоснованной стратегии — проявление очень странного факта: несмотря на все усилия, никто не заявляет, что произведения, получившие недавно очень высокие оценки, могут оказать сильное влияние на историю искусства или оставят в ней глубокий след.

Искусство на Западе подошло к понятию консюмеристского выбора, который берется за основу модели искусства. В прежние времена арт-рынок ориентировался на мнение известных художников, крупных экспертов. Деньги не играли никакой роли. В наши дни всё определяют доллары. И царит не определенный, хорошо продуманный выбор, а выбор наугад. Конечно, на любом солидном рынке обращают внимание на цены на произведения, что может привлечь многих покупателей.

Типы коллекционеров

Традиционный стереотип коллекционера — богатый пожилой аристократ и его жена, владеющие галереями, предназначенными и для крупных вещей. Сегодня дополнительно к аристократическому типу коллекционера-джентльмена появились также хипповые молодые типы собирателей искусства. Многие из них имеют дело с молодыми художниками и продают их произведения по доступным ценам. Это позволило более широкой публике участвовать в формировании коллекций, не затрачивая значительных средств. Большой вклад в новое начинание также внесла всё более возрастающая популярность художников, делающих отпечатки со своих работ и продающих ограниченные тиражи по 100 долларов за штуку.

Иногда новые коллекционеры сосредотачиваются на ограниченном круге художников, способствуя быстрому росту цен на произведения послевоенных американских художников — Джексон Поллок, Дональд Джадд, Уорхол — и на работы молодых художников.

Горячий художественный рынок искушает музеи. Продавать или нет?

Всё большее число музеев и других учреждений по искусству действуют как горячий «белый» художественный рынок. В результате картины и скульптуры из их собраний всё менее напоминают шедевры, которые сохраняют на все времена, а выглядят, как некие «драгоценные изделия», которые можно превратить в солидные деньги. Одно из таких учреждений, руководители которого видят на своих стенах не произведения, а знаки доллара, — Университет Фиск (Нэшвиль, Теннесси). В поисках денег университет хотел продать два лучших произведения из своего собрания: «Американский радиатор ночью» (1927) (одна из самых известных работ Джорджии О’Киф) и «Картина №3» (1913) американского модерниста Марсдена Хартли. Но такие устремления администрации вступают в противоречие с законом и гражданской гордостью.

В сентябре 2008-го британец Дэмьен Хёрст нарушил все существующие на арт-рынке правила распределения произведений через галереи. Он непосредственно заключил партнёрский договор с аукционным домом Сотбис, который успешно продал более 200 его работ и художник в период глобального экономического кризиса заработал более 110 млн фунтов. Никто и представить не мог, что на рынке можно продать на аукционе за 24 часа 223 лота одного художника. Тем не менее 97% работ Хёрста ушли с торгов. Работы из серии «Красивый» (1998) были проданы за 11 млн фунтов. 39% покупателей никогда ранее не приобретали современное искусство, 24% были новичками на Сотбисе. Из европейцев приобрели лоты 74% (включая коллекционеров из России), 17,7% — прибывшие из Америк, 8,3% прилетели из Азии и Ближнего Востока. Мьючча Прада, итальянский дизайнер, в течение многих лет коллекционирующая работы Хёрста, купила трёх его фирменных животных в формалине. Среди покупателей из России и Украины — Мария Байбакова, Владислав Доронин, Виктор Пинчук, Гари Татинцян.

Эксперты разделяют художественный рынок на «первичный» — новые работы, распространяющиеся через галереи и «вторичный», буквально искусство «секонд хэнд», операции на котором часто проходят минуя аукционы. Обозреватели британского журнала «Экономист» сравнивают Хёрста с американцем Джеффом Кунсом, ставшим самым дорогим живущим художником, когда работа Кунса «Подвешенное сердце» в ноябре 2007-го была продана на Сотбис за 23,6 млн долларов. Но Кунс — консервативный игрок на мировом художественном рынке, предпочитающий осуществлять контроль за появлением его работ на рынке через посредничество дилеров и галерей. Конечно, уже богатый и знаменитый Хёрст стал ещё богаче и ещё более известным. Но его инвесторы никакой выгоды от этого не имеют. Через два года после столь знаменательного аукциона торговля работами Хёрста на рынке «секонд хэнд» превратилась в мелкий ручеек.

Внесли ли равновесие в арт-рынок китайские покупатели искусства?

Китайские покупатели искусства оказали огромное влияние на азиатский художественный рынок и внесли большой дисбаланс, чтобы совершать набеги на международную арт-сцену для приобретения произведений с высокими котировками. Это мнение нового исполнительного директора филиала «Сотбис» в Азии в Гонконге Кевина Чиня. Одна из главных его целей — увидеть первые азиатские цены на произведения европейских импрессионистов. И он нашел потенциальных покупателей. В апреле 2007-го китайские покупатели доминировали на четырехдневной распродаже азиатского искусства на аукционе Сотбис (исторические артефакты, часы, ювелирные изделия). Впервые всё собрание парижского знатока китайского искусства было продано китайскому покупателю за 128 млн. долларов. За день до этого на том же аукционе был установлен новый рекорд цен на китайскую живопись: картина Ксю Бейхонга на политическую тему ушла с торгов за 72 млн. долларов. Эти продажи иллюстрируют рост в мире интереса к азиатскому искусству. Только на Сотбисе ежегодные продажи на аукционах азиатского искусства в Гонконге выросли с 400 млн. долларов в 2000-м до двух млрд. долларов в 2006-м. На Гонконг приходится 70% всех аукционов Сотбис по азиатскому искусству. На торгах 6 апреля 2015-го на Сотбисе в Гонконге общая выручка от продажи модернистского и современного азиатского искусства составила 110,7 млн долларов.

Чинь считает неправомочными заявления о том, что большинство произведений современных китайских художников были переоценены из-за того, что неразборчивые китайские покупатели скупали в больших количествах новые работы своих соотечественников из патриотических чувств. «На современном арт-рынке большинство покупателей с Запада, не китайцы, поэтому такой аргумент не работает, — считает он. — Во многих произведениях китайских художников используется тип коммунистической образности и культурной революции, который восхищает западных покупателей, а китайские покупатели считают избитыми и банальными». Тем не менее, по его мнению, патриотизм сыграл свою роль в развитии ориентации арт-рынка на более глубокие произведения китайцев на историческую тему, на старинные предметы искусства. Поскольку многие китайцы разбогатели, они стали отождествлять себя с могущественным прошлым Китая. Поэтому покупают артефакты периода китайских императоров. И конечно они приобретают искусство, чтобы делать выгодные вложения.

Художественный рынок и история искусства

Важное значение имеют отношения между историей искусства и историей художественного рынка, которые в последние 10 лет значительно модифицировались. Традиционно две сферы развивались параллельно. Посвящение (признание, оценка) художника сначала происходило через демонстрацию его произведений в музее или через появление статей арт-критиков, а затем на художественном рынке. То есть рынок ратифицировал (одобрял, санкционировал, подтверждал) выбор соответствующих достойных художников, осуществлённый «за пределами» функционирования рынка. Так произошло с появлением крупных художественных движений — арте повера. Коммерческое посвящение художника происходило — частично происходит сегодня — сначала на институциональном уровне или, точнее, благодаря историку искусства или критику, а потом получало подтверждение со стороны деятелей коммерческих структур и коллекционеров, которые, воздействуя на цены на каждое произведение, тем не менее не оказывали влияния на присущую самому произведению художественную ценность или реноме его автора, но оказывали влияние только на стоимость покупки.

В наши дни произошли эпохальные изменения: прослеживаются очень сильные, прочные связи между историей искусства и художественным рынком. И почти всегда рынок оказывает влияние на институциональный мир или оценки историка искусства; не существует современного художника, признанного крупным творцом, который сначала не получил бы посвящения на арт-рынке и у коллекционеров в момент, когда они решили приобрести или узнать цены на его произведения. В становлении художника «фактор» признания на рынке имеет достаточный вес, обычно это означает международное признание, за которым уже следует признание ценности, значимости продукции художника со стороны музея.

Так, в то время, как Альберто Бурри (1915—1995) сначала получил признание у историков искусства и у некоторых государственных институтов, и только затем утвердился в истории арт-рынка, в наши дни такие художники как Джефф Кунс, Маурицио Каттелан или Дэмьен Хёрст, являются полностью порождениями арт-рынка. Их посвящение на рынке подтверждают аукционы и выставки их произведений на мировых ярмарках искусства, лишь позже их посвящение происходит также и в истории искусства с персональными выставками в музеях. Такова новая реальность в мире искусства: не существует художника, который вошёл бы в историю искусства, если сначала он не «отметился» в той или иной степени в истории художественного рынка.

Список использованных источников

1.http://entertainment.timesonline.co.uk/tol/arts_and_entertainment/visual_arts/article15…

2.http://indianartnews01.blogspot.com/2007/07/art-market-hot-nobody-knows-whats.html

3. www.nysun.com/article/53102

4. http://circuitodearte.blogspot.com/2007/07/el-mercado-internacional-del-arte-una.html

5.www.myartspace.com/blog2007/07/art-market-is-burning-all-art-is-hot.html

6.http://news.sawf.org/Lifestyle/35695.aspx

7. www.goethe.de/kue/bku/dos/kmd/en2317311.htm

8. www.artnews.com/issues/article.asp?art_id=2268

9.www.artefiera.bolognafiere.it/page.asp?m=2&1+1&a=&ma=68&c=952&sc=15…

10.www.ohio.com/mld/ohio/news/nation/17290650.htm?template=contentModules…

11.www.sgallery.net/artnews/2007/01/18/can-museums-play-in-today-s-art-market…

12.http://blog.overstockart.com/category/hot-news-from-the-art-community/

13.http://arts.guardian.co.uk/art/visualart/story/0,,2049546,00.html

14.www.myartspace.com/blog/2007/07/art-market-is-burning-all-art-is-hot.html

15.http://circuitodearte.blogspot.com/2007/07/el-mercado-internacional-del-arte-una.html

16.http://indianartnews01.blogspot.com/2007/07/art-market-hot-but-nobody-knows

-whats.html

17. http://news.sawf.org/Lifestyle/35695.aspx

18. www.nysun.com/article/53102

19. www.artnews.com/issues/article.asp?art_id=2268

20.www.treccani.it/enciclopedia/it-mercato-dellarte_(XX1-Secolo

Художественный рынок и децентрализация

Еще с эпохи Первой мировой войны многие выдающиеся художники начали переезжать в Нью-Йорк, который в течение десятилетий занимал лидирующее положение в мире искусства. Здесь концентрировались высококачественные произведения и происходил активный творческий обмен идеями в художественном сообществе. Нью-Йорк стал также главным местом притяжения для коллекционеров. Однако несколько лет назад ситуация изменилась. Несмотря на все еще распространенное мнение о существовании единого центра в сфере искусства, новыми всемирными его центрами специалисты называют и Лондон, и Берлин, и другие города. В результате возникли сомнения по поводу доминирования Нью-Йорка на мировой арт-сцене.

Сегодня художники нередко получают образование и выставляются в различных частях планеты. Децентрализация влияет не только на арт-бизнес, но и на формы, способы существования самого искусства. Согласно прежней модели международного центра искусства, крупные художники, критики, коллекционеры сосредоточивались в одном городе. Поэтому арт-дилер мог добиться признания, выставляя новых радикальных художников, оказываясь в центре внимания внутри этого сообщества. В наши дни коллекционеры из Азии, Ближнего Востока, Восточной Европы стали настолько влиятельными, что изменили ситуацию на арт-рынке. И художники отныне могут вступать в диалог с критиками, кураторами, галеристами, находясь в любой части планеты.

Бесспорным королем арт-дилерства за последние 20—30 лет продолжает оставаться нью-йоркский галерист Ларри Гагосян, приспособившийся к новой ситуации и создавший модель арт-дилерства в эпоху децентрализации в мире искусства. В 2000-е он открыл 12 филиалов своей галереи в крупных городах семи стран. Так он сотворил свой тренд в международной империи искусства. Сегодня коллекционеры могут покупать произведения у Гагосяна в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Лондоне, Париже, Риме, Гонконге, Афинах. Таким образом коллекция стала доступной для покупателей из других стран, что обеспечивает международный рынок ее художникам и контроль галериста над другими игроками на этом поле.

Многие нью-йоркские галеристы открыли свои филиалы в Лондоне: Пейс, Скарстед, Дэвид Цвирнер… Их переезд в Лондон укрепил позицию британской столицы как динамического центра для коллекционеров из Восточной Европы, Азии, с Ближнего Востока, многие из которых имеют дома в Англии.

Один из способов, с помощью которого дилеры противостоят децентрализации — создание ярмарок искусства, позволяющих заявить о себе на международном художественном рынке и таким образом расширить базу клиентов. Произведения с оплаченной страховкой и доставкой, предоставленные этими дилерами, участвуют в ярмарках искусства и бросают вызов даже самым крупным местным галерей.

Немаловажную роль на художественном рынке играют аукционные дома. Весьма любопытно, что Кристи и Сотбис, изначально находившиеся в Британии, много лет назад открыли филиалы в Нью-Йорке, а теперь имеют офисы во многих странах мира. Крупный аукционный дом Артнет — мультинациональная корпорация с филиалами в Берлине, Нью-Йорке и Париже.

Таким образом, художественным рынком управляют несколько мультинациональных корпораций, в то время как до глобализации предполагался иной, местный уровень игры, где поощрялся дух соперничества между галеристами, аукционными домами, а также среди художников. Теперь же художники вступают в соревнование с коллегами не только для привлечения внимания к своему творчеству в собственной стране, но и на мировой арт-сцене, а иностранцы пытаются проявлять активность и на региональных рынках искусства. Порой возникает ситуация, когда местные игроки начинают лидировать на новых художественных рынках, вытесняя американских арт-дилеров.

Хотя местонахождение галерей децентрализуется, главную роль на мировом художественном рынке по-прежнему играют все те же известные персонажи. Управляют процессами те же арт-дилеры, создавая мультинациональную галерею, с которой трудно соперничать местным выставочным площадкам. Перемещение филиалов американских галерей за границу только укрепляет централизацию главных игроков. Гагосян еще более усилил свое влияние в сфере торговли искусством. Он способен одержать победу над любым соперником на глобальном рынке искусства. Только время покажет, появится ли новое поколение супердилеров, которые продолжат эстафету своих знаменитых предшественников (Лео Кастелли, Джея Джоплинга…) и найдут новые формы функционирования галерей в мире искусства в ХХI столетии.

Глобализация трансформирует мир современного искусства. Сегодня художники редко длительное время работают в определённом месте, городе рождения. Так, Берлин, где много галерей, выставочных пространств, стал домом для тысяч иностранных художников, которых в столицу Германии привлекала дешевая арендная плата за жилье. Но из-за незнания языка у них не было доступа к дискуссиям о политике, культуре и искусстве. Для них теперь выпускается ежеквартальный двуязычный журнал «Frieze d/e», фокусирующийся на современной арт-сцене в Германии, Австрии и Швейцарии.

В отличие от Франции, где художественная жизнь сконцентрирована в Париже, в немецко-говорящих странах процветают региональные выставочные пространства и ассоциации по искусству, чему благоприятствует государственное и частное финансирование. Многие иностранные художники начинали карьеру в таких ассоциациях. Хотя Берлин по-прежнему привлекает их, большой популярностью пользуются и другие регионы и города Германии: Ахен, Дрезден, Мёнхенгладбах.

Поддержка местных ассоциаций по искусству и региональные финансовые программы играют решающую роль в привлечении художников. Ключевыми факторами также становятся признание за рубежом таких региональных мест и их выставочных пространств.

Перечисленные выше факторы — часть процесса децентрализации на глобалистской арт-сцене. Сегодня благодаря глобализации разные формы привлечения и поддержки художников получили повсеместное и быстрое распространение, этому способствует и интернет. Возрастающая интернационализация арт-сцены приводит к тому, что все больше художников получает образование в художественных школах за границей. Многие иностранные студенты остаются в городе после окончания вуза, где их представляют местные галереи. Но они поддерживают контакты и с международной арт-сценой.

Децентрализация проявляется и в том, что художники из стран Восточной Европы, Азии и Африки все более активно выставляются в галереях, музеях Европы и США. И современные российские художники привлекают все большее внимание зарубежных изданий и галерей. В галерее Чарльза Саачи в Лондоне в ноябре 2012 — мае 2013-го проходила выставка российских художников. Название «Радость — самая выдающаяся черта Советского Союза: искусство из России», — взято из речи Сталина 1935-го. Были представлены работы 118 художников, работающих с разными средствами: живопись, скульптура, фотография, инсталляция. Наряду с выставлявшимися на Западе художниками (Валерий Кошляков, Ирина Корина, Борис Михайлов, Гоша Острецов..), участвовали и молодые неизвестные зарубежному зрителю творцы: Елена Попова, Даша Шишкина, Сергей Васильев и другие. «Гвоздь выставки — фото-проект «Случай в истории» Михайлова о жизни в его родном городе Харькове после распада СССР.

Парадоксальное сочетание процессов глобализации и децентрализации на арт-сцене проходит одновременно с биеннализацией мира искусства, когда в разных частях мира возникают новые биеннале, порождая интенсивную транснациональную активность художников, кураторов, музеев и городов и образовательных институтов. Но не следует переоценивать тот факт, что некоторые художники выставляются в разных странах. Да, региональное и интернациональное циркулирование искусства возросло благодаря разнообразию выставочных пространств, событий в сфере искусства, функционирования сетей, электронных коммуникаций. Тем не менее речь идёт в основном о количественной интернационализации. Децентрализация не затронула идеологию институтов, где по-прежнему доминирует западная модель современного искусства. Однако постепенно контексты незападного искусства все больше интегрируются в мировую культурную сеть коммуникаций.

Искусство вступило в новый глобалистский диалог с помощью нового визуального языка, новых средств, форм художественных практик. Возникает тенденция к децентрализации выставочной практики доминирующей парадигмы западного искусства, что так убедительно проявилось на азиатско-тихоокеанских триеннале.

Новые тенденции на художественном рынке в наши дни

На что смотрят люди на выставках: на произведения искусства или на цены на них? По мнению экспертов, цены на рынке оказывают большое влияние на оценку искусства и отношение к нему. Свидетелем любопытного разговора пары, обсуждающей работы на выставке «Пикассо и американское искусство» в Музее американского искусства Уитни в Нью-Йорке (2007), стал президент аукционного дома «Пейс Вильдентштейн» Марк Глимшер: «Это великолепно, это ужасно, это стоит 8 млн. долларов, а это стоит 15 млн. долларов». Полученные впечатления сильно контрастируют с опытом его визита несколько десятилетий назад в Музей современного искусства в Нью-Йорке. Тогда по музею прогуливались разные люди, смотрели на картины Джексона Поллока и задавали такой вопрос: «И почему это считают искусством?» Глимшер предпочел бы именно такой подход к искусству.

Под влиянием недавно разбогатевших покупателей торги на аукционах Кристи, Сотбис и Филлипс де Пюри стали беспрецедентными. В колонке на сайте artnet.com (апрель 2007) американский критик Джерри Сальц задавал такие вопросы: «Как влияет арт-рынок на наш способ рассматривания произведений искусства? И на то, как рассматривают произведения кураторы и редакторы? Порождает ли рынок соревнование среди художников, чтобы создавать еще более качественные произведения или стимулирует их лишь на сотворение пустышек?» Большинство критиков дают неутешительные ответы на эти вопросы. Том Экслес, исполнительный директор Центра кураторских исследований в Колледже Бардо в Нью-Йорке, говорит: «В мире искусства всех интересуют деньги. Искусство — чистая рыночная сила в терминах экономической теории. А ценность произведений определяют те, кто платит» (2008). На аукционах стала привычной следующая ситуация: публика аплодирует в конце торгов, когда аукционер ударом молотка определяет, что произведение продано за крупную цену. Так было, например, в ноябре 2006-го, когда на аукционе Сотбис картина «Мао» (1972) Уорхола была продана за 17 млн. долларов. Кому же аплодировали присутствующие на аукционе? Художнику или покупателю?

Жерар Гудроу, директор Ярмарки искусств в Кёльне, жалуется, что большинство людей «покупают искусство ушами. Они приобретают имена» (журнал «Art News». 2007. May). Сомнительно, что всему виной — человеческая психология, рассуждения, что лучше то произведение, которое стоит 1 млн. долларов, чем то, которое стоит 10 тыс. долларов. Ведь, если произведение стоило 1 млн. долларов, то в настоящее время его стоимость уже составляет 50 млн. долларов. И все же, несомненно, определенная степень властной притягательности произведения рождает именно его денежная стоимость. Коллекционер может смотреть на холст и думать: «Он стоит столько же, во сколько оценили мой дом или цена моей картины равна стоимости десяти машин». Повсеместно рекламируются высокие цены на работы тех или иных художников, неизбежно оказывающие влияние на способ, с помощью которого люди рассматривают произведения искусства. Причём в два-три раза повышается интерес к вещам, на которые при других обстоятельствах, если бы цены не были так высоки, никто не обратил бы внимания.

Сегодня приоритеты на рынке изменяются с невероятной скоростью и быстро возникает консенсус между критиками, кураторами, коллекционерами, желающими раскрутить карьеру того или иного художника (например, американца Ричарда Принса). Однако мгновенный успех на арт-рынке очень опасен для молодых художников. Они оказываются под давлением: необходимо участвовать в новых выставках и в ускоренном темпе создавать для них работы. Поэтому у художников нет времени на обдумывание новых тем, стратегий, для работы над совершенствованием своей техники. Главное — стать участником очередной выставки. Рост числа ярмарок искусства, биеннале оказывает негативное влияние на карьеру художника, хотя и обеспечивает здоровое функционирование рынка. Высокая скорость потребления рынка ограничивает творческую деятельность художников, у них не хватает времени для экспериментирования. А на рынок поступают слабые, некачественные работы..

Конечно, нет ничего нового в стремлении художников к подражанию. Всегда существовали художники-имитаторы, которые пытались показать, что они успешные или создавали видимость того, что они преуспевают. Например, появилось очень много имитаторов искусства Уорхола, которые успешно эксплуатируют их бренд, создавая работы-версии «секонд хэнд» творчества Уорхола с хитроумными ходами.

Некоторые художники ищут пути для преодоления ограничений цен на рынке, отказываются от создания произведений, которые легко можно продать, которые пользуются спросом на рынке и начинают экспериментировать. Но таких художников мало.

Часто, однако, продажи произведений музеями и другими институтами вызывают большую тревогу и ожесточенные споры. Так в 2006-м в Филадельфии университет Томаса Джефферсона объявил о своих планах продать Национальной галерее искусства картину «Клиника Грос» (1875, знаковая работа знаменитого филадельфийского художника Х1Х века Томаса Икинса) за 68 млн. долларов. Чтобы сохранить шедевр Икинса в городе, жители собрали 30 млн. долларов. Тогда Филадельфийский Музей искусства и Пенсильванская академия изящных искусств разработали финансовый план, чтобы покрыть оставшуюся сумму и совместно приобрести картину. Чтобы иметь возможность оказать помощь в оплате этой картины, Академия продала другую работу Икинса, менее значимую. Но в Баффало не удалось предотвратить продажу более 200 старинных предметов искусства для получения средств на приобретение произведений современных художников.

Могут ли музеи играть важную роль на современном художественном рынке? В 1978-м Лос-Анджелесский музей искусства одержал победу, купив картину «Предательские образы» (1928—1929) Рене Магритта, знаменитого бельгийского сюрреалиста, за 115 тыс. долларов. Покупку оплатил Фонд покровителей музея. Но это исключение. Из-за доминирования на художественном рынке богатых покупателей музеи ничего не могут покупать на аукционах, где очень высокие цены. «По моим наблюдениям, музеи редко бывают на аукционах», — говорит Джон Лейн, директор Музея искусств в Питтсбурге. — «Это место, где торгуют искусством, не подходит государственным учреждениям». Когда музей решает приобрести произведение на аукционе, он должен получить разрешение у правительственных организаций. Музеи не должны посылать хранителя в аукционный дом для участия в торгах, хранитель музея не отвечает за то, как пройдет аукцион и испытывает разочарование. Тем не менее, многие музеи упорно продолжают борьбу за участие в аукционах. И иногда добиваются успехов. Как в случае с портретом «Жана-Пьера Делайе» (1800-е), Луи Давида, которую Лос-Анджелесский городской Музей искусства приобрел за 2,7 млн. долларов на аукционе Кристи в Париже в 2006-м с помощью Фонда Амансона.

Увы, такая удача не сопутствует музеям, когда надо выплачивать огромные суммы за произведения классиков ХХ века: Джаспера Джонса, Роберта Раушенберга, Виллема Де Кунинга. Характерный пример — случай с пятью картинами Густава Климта, конфискованных нацистами и возвращенных наследникам, которые сразу выставили их на продажу. В 2006-м «Портрет Адель Блох-Бауэр №1» (1908) Климта купил косметический магнат Рональд С. Лаудер для своей Новой галереи в Нью-Йорке. Четыре другие картины попали в частные коллекции, их стоимость — 192,5 млн. долларов. Г.Л.Венабль, заместитель директора Музея искусства в Кливленде, считает, что эти картины стоят меньше половины уплаченной за них суммы. Но в 2003-м Кливлендский музей смог прибрести картину «Прославление» (1949) Ли Краснер за 1,7 млн. долларов на аукционе Кристи. В 2006-м тот же музей купил африканскую маску племени Бемби за 87 тыс. долларов на аукционе Сотбис. Эта деревянная, церемониальная маска (1900) — единственная подобного рода маска в американских государственных собраниях.

Некоторые музейные коллекции переживают периоды зрелищной аукционной активности, включая многомиллионные продажи на аукционах (Музей Гетти). Однако у большинства музеев покупки на аукционах происходят случайно, как только появляется такая возможность. Музей Гетти за последние годы уплатил семизначные суммы за картины Джотто, Франческо Гварди и рисунки Ван Гога.

Главная проблема для музеев в наши дни — составить список людей, которые смогут оказать поддержку музею в приобретении произведений. Причем тех, кто покупают произведения, в том числе и на аукционах и дарят их музеям. Иногда музеи даже специально выстраивают свои коллекции, ориентируясь на богатых коллекционеров, собирающих подобное искусство. И находят подходящих дарителей.

«Наступит ли когда-нибудь конец бума на арт рынке?» — задает вопрос американский обозреватель Вальдемар Янушчак. В июне 2006-го наследник косметический империи Рональд С. Лаудер, как уже отмечалось, заплатил 135 млн. долларов за «Портрет Адели Блох-Бауэр №1» (1908) Густава Климта. (1 марта 2017-го на аукционе Сотбис в Лондоне картина «Цветы в саду», 1907, Климта ушла с торгов за 59,3 млн долларов). Но и это оказалась не самая высокая цена. В том же году, чуть позднее магнат в сфере развлечений Дэвид Гефрен продал картину «Номер 18» (1950) Джексона Поллока за 140 млн. долларов. В ноябре 2006-го на Сотбисе продали произведения на сумму 1,3 млрд. долларов. Экспансия рынка все возрастает. Арт дилеров не интересуют никакие прогнозы. Причина бума на художественном рынке — появление огромных денежных сумм. Владельцы крупных компаний быстро поняли, что искусство является самым лучшим вложением денег. Десять лет назад владельцы аукционных домов осознали, что, если они будут вкладывать в новое искусство такие же суммы, которые вложили в представленные на торгах произведения старых мастеров, у них появятся дополнительные работы для продажи. В отличие от творений старых мастеров, поток современного искусства никогда не прекращается. Переживут ли современные художники искушение деньгами?

Список использованных источников

1.http://entertainment.timesonline.co.uk/tol/arts_and_entertainment/visual_arts/article15…

2.http://indianartnews01.blogspot.com/2007/07/art-arket-hot-nobody-knows-whats.html

3.www.nysun.com/article/53102

4.http://circuitodearte.blogspot.com/2007/07/el-mercado-internacional-del-arte-una.html

5.www.myartspace.com/blog2007/07/art-market-is-burning-all-art-is-hot.html

6.http://news.sawf.org/Lifestyle/35695.aspx

7.www.goethe.de/kue/bku/dos/kmd/en2317311.htm