12+
Иркутская археология: газетный компендиум советского периода

Бесплатный фрагмент - Иркутская археология: газетный компендиум советского периода

Часть VI. 1981-1991 гг.

Введите сумму не менее null ₽, если хотите поддержать автора, или скачайте книгу бесплатно.Подробнее

Объем: 318 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Предисловие

Заключительная часть сборника охватывает период с 1981 по 1991 годы и содержит 127 публикаций. Это меньше, чем в предыдущих трех десятилетиях, а если учесть, что часть из них не вполне укладываются в рассматриваемую тематику, то 1980-е годы сопоставимы с 1920-ми. Такое снижение может говорить об относительном уменьшении интереса и внимания к археологии, что объяснимо: информационную повестку все больше захватывали совсем другие — хозяйственные и политические — проблемы. Особенно показательно в этом отношении резкое падение 1991 года, который представлен лишь тремя материалами, да и те опубликованы в университетской многотиражке.

Число публикаций археологической тематики в иркутских газетах. 1981—1991 гг.

В материалах 1980-х годов усиливается беспокойство о состоянии охраны памятников истории и культуры, о чем говорит информация о паспортизации археологических местонахождений (в том числе по линии Байкало-Амурской магистрали); о планах по музеефикации Глазковского некрополя (1987.7) и, в соответствии с духом времени, о создании хозрасчетного новостроечного сектора при лаборатории археологии и этнографии ИГУ (1983—1984) и даже временного творческого коллектива молодых специалистов-археологов с такими функциями (1990).

Существенное место занимает и информация о «школьной» археологии. Интересно, что эта тематика пересекается с предыдущей. В середине десятилетия начинают появляться материалы с критической оценкой местных краеведческих музеев и сообществ, самодеятельные раскопки которых фактически разрушают памятники. Противовесом этому выступают детско-молодежные археологические лагеря и клубы под руководством специалистов-археологов. Стремление к более организованному (и даже централизованному) приобщению школьников к науке в итоге оформилось в проведение первой региональной археолого-этнографической школьной конференции 1989 года.

Как уже было сказано, ряд публикаций (7 из 127) включены в данный том в нарушение заявленных принципов отбора. Они не имеют прямого отношения к археологии, но в них действуют или упоминаются иркутские археологи. И в 1920-х — 30-х гг. такие материалы тоже имели место в газетах (в качестве примеров можно привести свидетельства о деятельности Б. Э. Петри в качестве этнографа или А. П. Окладникова как историка революционного движения), но они проигнорированы, поскольку не добавляют ничего принципиально нового к существовавшему образу, а лишь несколько расширяют представление об археологах как деятелях науки. Указанные материалы данного тома выводят ученых за эти рамки, в то же время не порывая связь между личностью и ее профессиональной деятельностью. Все они относятся к 1989 году, пожалуй, «пиковому» в плане изменений общественно-политической атмосферы.

Прежде всего, это публикации, связанные с выдвижением Г. И. Медведева в кандидаты в народные депутаты СССР (1989.5—9). Промежуточными (вписывающимися как в профессиональный, так и политический контексты) выглядят материалы об участии археологов в эксгумации захоронения периода «Большого террора» в районе Пивоварихи (1989.14—15). Вполне допустимо, что подобный выход за привычные границы характеризует не столько «влиятельность» археологии в регионе, сколько общее «состояние умов» в стране на тот момент, но он интересен даже как эксцесс, в котором просматривается имевшийся, хотя и не реализованный, потенциал.

При подготовке издания использованы документы из открытой электронной библиотеки «Хроники Приангарья» (http://i.irklib.ru/hronp/), создаваемой и поддерживаемой Иркутской областной государственной универсальной научной библиотекой им. И. И. Молчанова-Сибирского. Таким образом, любой из материалов (при наличии подключения к сети Интернет) может быть просмотрен в оригинале.

1981

1981.1. Корсуковский клад

Одним из самых ярких и интересных периодов в истории человеческого общества является бронзовый век — век быстрого экономического и социального развития, установления тесных связей между населением различных районов.

На территории Прибайкалья исследовано немало стоянок и погребений с комплексами вещей этой эпохи. Большинство из них относится к начальной поре, когда наряду с каменным и костяным инвентарем человек производил и использовал первые изделия из металла. Это время существования в Прибайкалье так называемой глазковской культуры II тысячелетия до н. э., получившей название от могильника, открытого в бывшем Глазковском предместье г. Иркутска (современный Свердловский район).

Находки развитого и позднего бронзового века, особенно предметы из бронзы, встречаются в Прибайкалье значительно реже.

Это обстоятельство в начале двадцатых годов привело к появлению гипотезы о переходе прибайкальских племен от каменного века непосредственно к железному, минуя стадию изготовления бронзовых орудий. Нахождение же редких бронзовых изделий объяснялось сторонниками гипотезы, как свидетельство ограбления таежниками-прибайкальцами могил своих южных соседей. В дальнейшем, с накоплением новых фактов, такое предположение было отвергнуто, но до сих пор каждый найденный древний бронзовый предмет имеет важное значение для более глубокого понимания исторических процессов в бассейнах рек Ангары и Лены, на побережье оз. Байкал.

В этой связи особое внимание привлекает коллекция вылитых из бронзы предметов, поступивших в Иркутский областной краеведческий музей в канун 1981 года. Все находки происходят из клада, обнаруженного вблизи д. Корсуково Качугского района на берегу речки Жуя, левого притока Лены. Клад был найден трактористом совхоза им. Фрунзе П. К. Трифоновым во время, работ по раскорчевке леса. С глубины 20—25 сантиметров плугом был вывернут бронзовый котел, в котором, замазанные слоем глины, помещались 7 бронзовых изделий. К сожалению, один предмет вскоре был утерян. Из шести оставшихся — пять наверший и одна подвеска. Два навершия отлиты в виде сидящих на задних лапах оскалившихся хищников из семейства кошачьих (см. фото), еще два венчают реалистически выполненные полые скульптурки безрогих лосей с шариками внутри и, наконец, пятое — шар с прорезями на цилиндрической ножке. Особое место в коллекции занимает подвеска в виде изгибающегося дракона, на теле которого помещены две фигурки животных — лося и настигающего его хищника.

Корсуковские навершия не единственные в своем роде. Подобные им вещи найдены в скифских курганах юга Европейской части СССР, а также в Сибири. В зависимости от условий нахождения и проводимых аналогий по поводу их назначения высказывались разные мнения. Интерпретировались, они как символические знаки власти, как украшения погребальных балдахинов, колесниц, колесничного дышла и т. д.

Корсуковский клад бронзовых изделий не единственный на территории Иркутской области. В свое время большую известность в научных кругах получил клад из 18 бронзовых предметов, завернутых в бересту. Найден он был при распашке земли возле д. Верхнее Метляево (Балаганский район) еще в 1890 году. Датируется клад VI — V в. до н. э. Приблизительно к тому же времени был отнесен Отонконский клад (Верхняя Лена) с бронзовыми принадлежностями конского убора и других предметов, по мнению академика А. П. Окладникова, степных по происхождению. Из района Верхней Лены (местность Локтай на р. Манзурке) происходит и бронзовая бляшка, изображающая борьбу хищника с горным козлом.

Среди этих открытий достойное место заняли созданные около 2,5 тысячи лет назад корсуковские находки. Перед нами превосходные образцы бронзовых изделий, выполненные в традициях скифо-сибирского звериного стиля и изготовленные, по-видимому, мастерами Верхней Лены.


В. Ветров, сотрудник Иркутского областного краеведческого музея.

Ю. Лыхин, сотрудник лаборатории археологии и этнографии Иркутского университета.

НА СНИМКЕ: одна из наверший Корсуковского клада. Фото Ю. ЛЫХИНА

Восточно-Сибирская правда, 1981, 17 февр. (№39), С. 4.

1981.2. Памятники рядом

В 1970 году город Иркутск включен в четверку исторических городов Сибири наряду с Тобольском, Томском, Енисейском. В этих городах большое количество архитектурных, исторических памятников, в том числе и памятников археологии.

В Иркутске насчитывается более двадцати разновременных и разнохарактерных археологических находок — стоянок, могильников. Есть и разрозненные археологические находки. Исследование этих памятников началось еще в конце XIX века. Имена известных ученых нескольких поколений были связаны с Иркутском. Среди них политические ссыльные, участники польского восстания — И. Д. Черский, и А. Л. Чекановский, открывшие и исследовавшие в 1871 году первую в России палеолитическую стоянку, М. П. Овчинников, которого по праву называют «дедушкой сибирской археологии» — ему принадлежит честь открытия большей части известных в настоящее время археологических памятников города. Большой след в изучении памятников Прибайкалья и, в частности, Иркутска оставил профессор Иркутского университета, основатель «Иркутской школы археологии» Б. Э. Петри. Продолжили изучение памятников города его ученики и последователи.

Некоторые из памятников, такие, как Верхоленская гора, Глазковский могильник, Военный госпиталь, широко известны. Неослабевающий интерес ученых к их коллекциям объясняется тем, что район Прибайкалья являлся во все археологические эпохи так называемой контактной зоной, где скрещивались пути миграций древних племен.

По мере совершенствования методики археологических исследований возникает и будет возникать необходимость в возобновлении исследований уже известных памятников для конкретизации и более детальной характеристики древних культур региона. Но не всегда это бывает возможно, так как уже сейчас археологические памятники, находящиеся на территории города, в той или иной степени разрушены застройками. В последнее время, когда значительно возрос объем строительных и земляных работ, опасность разрушения памятников еще более увеличилась. Зачастую археологи поздно узнают и о новых находках в процессе земляных и строительных работ, когда подчас исправить уже ничего нельзя. А некоторые сведения попросту не доходят до ученых. Безвозвратно погибают уникальные, представляющие большую научную ценность памятники археологии. Поэтому очевидна необходимость введения археологического контроля над производством земляных работ, предварительное их согласование. Определение охранных зон и зон археологического надзора даст возможность исправить положение дел.

Минувшим летом по решению президиума областного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры проводилось комплексное обследование города Иркутска с целью выявления архитектурных, исторических и археологических памятников, представляющих научную и познавательную ценность. Итогом его явится составление историко-архитектурного опорного плана, на основе которого будет производиться корректировка генерального плана застройки города. Специально сформированный на базе лаборатории археологии и этнографии Иркутского государственного университета отряд проводил работы по обследованию ранее известных и выявлению новых археологических памятников. Определены границы пяти охранных зон на отдельные, особо важные археологические памятники: Глазковский могильник, располагающийся на территории современного Свердловского района, Верхоленская гора, послужившая основой для выделения в Прибайкалье целой эпохи — мезолита и давшая название археологической культуре, Военный госпиталь, изучение которого позволит полнее охарактеризовать один из слабоизученных этапов верхнего палеолита. Роща «Звездочка» — многослойное местонахождение, до настоящего времени практически не изучена, и, наконец, территория бывшего Иркутского острога. Кроме того, было определено десять зон города, особенно насыщенных находками и наиболее перспективных в археологическом отношении, где велика вероятность обнаружения новых местонахождений.

Проект плана охранных зон и зон археологического надзора направлен для рассмотрения в Министерство культуры РСФСР. После утверждения в центральных органах он вступит в силу, археологические памятники города будут поставлены под государственную охрану.


И. ЛЕЖНЕНКО, Ю. ЛЫХИН, научные сотрудники лаборатории археологии и этнографии ИГУ.


Восточно-Сибирская правда, 1981, 4 июля (№154), С. 2.

1981.3. Семь столетий назад…

Третий день неутомимый ГАЗ-66 колесит по бескрайним степным просторам Монголии. Мы разменяли уже вторую тысячу километров. Мы — это небольшой коллектив студентов-историков, решивших своими глазами увидеть «сердце» Центральной Азии — колыбель многих народов, расселившихся на огромных просторах континента и даже шагнувших далеко за его пределы.

Наш дружный иркутский отряд любезно был принят в состав археологической экспедиции, организованной институтами археологии АН СССР и АН МНР, и мы, полные энтузиазма, двинулись в путь. Нам непременно хотелось узнать все сразу: окунуться в седую древность могущественных кочевых племен, познать быт и нравы монгольского народа, почувствовать ритм жизни страны.

Сотни дорог, как желтые ленты, переплетаются на зеленом степном ковре, сходятся и вновь разбегаются в разные стороны. Нет ничего проще заблудиться в этом лабиринте среди сопок, ужасно похожих одна на другую, бесчисленных горных перевалов, рек и ручейков, неизвестно откуда и куда несущих свои воды.

Но рядом с Владимиром Вячеславовичем Свининым — ученым, археологом, нашим руководителем и наставником — мы чувствовали себя вполне уверенно. Объездил он почти всю Монголию, и его знанию отдельных районов может позавидовать любой из местных жителей.

Натужно гудя мотором, наша машина взбирается на очередной перевал, трудно подсчитать, который за минувшие два дня. И вот мы наверху. Под лучами заходящего солнца вспыхивают вершины Хангайского хребта, а внизу, насколько хватает взора, в туманной дымке простирается долина Орхона. Академик И. М. Майский так описал это удивительное зрелище:

«Вот одно из самых замечательных мест на земном шаре. Здесь семь веков назад билось сердце исполинской мировой империи. Здесь стояли шумные города и решались судьбы царств и народов. Десятки тысяч юрт были разбросаны по степи и склонам гор. По ночам горели бесчисленные огни, возле которых грелись грозные воины. Скрипели телеги, мычали быки, слышалось ржание коней, смутно раздавались заглушенные крики людей».

И нас действительно охватило необъяснимое чувство близости тех далёких времен при виде величественной картины, открывшейся перед нами. Долина Орхона заселялась различными племенами и народностями. Здесь до сих пор сохранились многочисленные исторические памятники с руническими письменами, относящимися к VII в. н. э. Там, внизу, должны быть и развалины древнего Кара-Корума, являвшегося в течение XIII — XIV веков столицей монгольского государства. Некогда шумный, роскошный, огромный степной город с высокой культурой. Далеко за пределами Азии был известен он. В Кара-Корум приезжали Плано Карпини (1246 г.), Вильгельм Рубрук (1254 г.), Марко Поло (1274 г.) и многие другие европейские путешественники Из их описаний мы знаем и о прекрасном золоченом ханском троне, выкованном русским пленником, искусником Кузьмой, и о чудо-фонтане, сделанном французским мастером в виде дерева, где каждый листик был из серебра. Из пасти четырех львов-корней лился кумыс, змеи-ветви извергали вино, очищенное кобылье молоко, напиток из меда, рисовую водку.

Археологической экспедицией, начавшей раскопки на месте бывшего, города в 1948—49 гг., было обнаружено немало памятников, представляющих большое значение для изучения древней и средневековой истории Монголии. Полной неожиданностью для ученых было открытие захоронения монголки, относящееся к XIV веку, в котором были обнаружены две египетские маски, деревянная расческа и бронзовое зеркало в истлевшем шелковом чехле — свидетельство широких связей древнего Кара-Корума. Раскопки города продолжаются и в настоящее время. Подъехав ближе, мы увидели здесь ребят из МонГУ. Они проходили практику после 1-го курса.

Скажем прямо, такой студенческой практике позавидует маститый ученый.

Достаточно времени потребовалось нам, чтобы обойти развалины города. Сфотографировались на память и у огромной каменной черепахи, величественно и одиноко стоящей посреди степи, напоминая людям о седой древности.

Но есть здесь еще одно место, которое притягивает к себе местных жителей, ученых, туристов. Это знаменитый монастырь Эрдэни-Дзу. Тридцать храмов, шестьдесят две кумирни, полтысячи монахов — таков был Эрдэни-Дзу. Рассказывают, что заветной мечтой монастырского руководства было иметь тысячу лам. Тогда, мол, Будда пожалует монастырю чудо-котел: сколько бы ты ни ел из него, он всегда будет полон яств.

Недалеко от места раскопок в ярко-зеленой степи Эрдэни-Дзу выделяется четким белым квадратом, который образуют широкие каменные стены, связанные ста восемью субурганами (памятниками-пирамидами), посвященными монгольским государственным и религиозным деятелям XVI — XVII! веков.

— Этот монастырь, ставший музеем, — рассказывает нам его директор С. Гомбосурэн, — был построен в 1586 г. по инициативе Автай-хана на развалинах Кара-Корума. При постройке были использованы остатки строительных материалов города.

Внутри двора находятся три храма в смешанных китайском и монгольском архитектурных стилях. В них хранятся искусные творения монгольских мастеров — ваятелей и художников: портреты гэгэнов (святых) и князей, статуи бурханов, литые и штампованные модели субурганов, курильницы из драгоценных металлов, различные маски и одежды с украшениями, которые надевались при торжественных религиозных обрядах.

Перед храмами — две усыпальницы: первая принадлежит Автай-хану, вторая его сыну, Гомбодоржи Тушету-хану. На центральной площади выстлан камнем круг диаметром более 20 метров, на нем когда-то стояла огромная юрта. А перед ней тогда было озеро, от которого сейчас остался лишь заросший травой котлован. Есть здесь и памятники с монгольскими, китайскими, арабскими и тибетскими надписями, относящимися к XIII — XV векам.

— Монастырь Эрдэни-Дзу, — говорит наш гид, — является самым древним из всех буддийских храмов в Монголии, поэтому он издавна привлекает внимание ученых как ценнейший памятник истории искусства народа Монголии и с 1941 года находится под охраной государства.

Поздно вечером распрощались мы с Кара-Корумом, еще раз бросив взгляд с вершины холма на затерянные в степных сумерках развалины древнего города, где только Эрдэни-Дзу еще виднелся беловатым расплывчатым пятном. Наш путь лежал дальше. Мы торопились успеть в сомонный центр на «Надом» — один из самых любимых и веселых праздников монгольского народа.


Е. Лиштованный


Советская молодежь, 1981, 23 июля (№88), С. 2.

1981.4. Ступени в прошлое

Студенты исторического факультета Иркутского университета ведут уникальные археологические раскопки. Древние могильники, обнаруженные ими, имеют возраст в пять — семь тысячелетий. Найдено уже двадцать пять древних захоронений.

Раскопки ведутся в Иркутске, прямо в парке имени Парижской коммуны, Я застала ребят у костра, где они пили горячий чай. Уже позже догадалась, что частые чаепития здесь не для -развлечения, а для того, чтобы согреться. Погода стояла капризная.

«Но самое главное — дождя нет, — говорит Володя Базилийский, — значит, можно работать.

В этом году Володя закончил исторический факультет. В экспедиции он с первого курса, а сейчас это стало его профессией — он работает в лаборатории археологии под руководством Николая Александровича Савельева.

— Труднее всего в нашей профессии — искать безрезультатно, — продолжает Володя. — Помню, однажды в экспедиции выкопали девяносто шурфов, которые оказались «пустыми». Хотя и отрицательный результат — тоже важная информация. Стали копать в другом месте.

Эти же раскопки идут очень удачно. Работы хватает всем. Интересной работы.

Здесь идут в ход самые разные инструменты — от лопаты до тонкого медицинского скальпеля, до зубных щеток, которыми бережно сметают с древних предметов вековую пыль. Множество таких щеток пришло в негодность за этот сезон.

Постоянная группа археологов небольшая. В основном, это ребята со второго, третьего курсов. Но народу на «раскопке» всегда много: приходят в свободное время студенты-историки, помогают ребятам преподаватель университета Павел Ефимович Шмыгун, научный сотрудник краеведческого музея Валентина Смотрова.

— Раскопки мы ведем действительно уникальные, — объясняет Володя Базилийский, — поэтому здесь интересно всем, кто увлечен древностью. А нам, чтобы быть во всеоружии, недостаточно скальпелей и лопат — нужны знания. Нас консультируют почвоведы, этнографы, антропологи. Ведь наше дело — не просто учебный опыт. Это — настоящая наука.

Такие вот экспедиции, кроме того, что объединяют ребят, дают возможность хорошо узнать друг друга, увидеть в деле, помогают ребятам проверить и себя тоже. Утвердиться или разочароваться выбором профессии.

Правда, разочарованных я здесь не встретила. Увлечены, захвачены интересом к происходящему Женя Меньшагин и Валя Гольберт. Любую работу готовы выполнять здесь Оля Куртумова, Оля Чернявская и Вадим Прокопьев.

Лена Смирнова младше всех в отряде. Но и она уверена, что именно здесь ее призвание. Только не решила пока точно, что больше увлекает — археология или этнография.

Базилийский, оторвав взгляд от полевого дневника, радостно кричит ребятам: «А вон и Смотрова идет».

Валя Смотрова в первой своей экспедиции побывала в начале учебы на историческом. Заинтересовалась, увлеклась, стала специализироваться. На работу пошла в краеведческий музей.

Чуть не каждый день приходит она к ребятам. «Представляете, — говорит, — пять тысячелетий рука человека не прикасалась к этим предметам. Мы впервые за пять тысяч лет!»

К очередному костру Валентина подошла последней. Согревая озябшие пальцы, она задумчиво, словно самой себе, сказала: «Хорошо бы вот здесь, на этом самом месте открыть археологический музей».


Н. Маначинская


Советская молодежь, 1981, 13 окт. (№123), С. 4.

1981.5. На конгресс в Прибайкалье

В августе 1982 года в Москве состоится очередной XI конгресс Международного союза по изучению четвертичного периода — ИНКВА, время проведения которого совпадает с 50-й годовщиной его создания.

Председателем оргкомитета XI конгресса ИНКВА является известный советский палеонтолог, академик Б. С. Соколов. На этом крупном научном форуме будут обсуждаться последние работы ведущих специалистов по изучению четвертичного периода. Планируются также научные экскурсии по Советскому Союзу — на Кавказ, в Поволжье, Карелию, Среднюю Азию, Западную Сибирь, Якутию и в Прибайкалье. В каждом из этих районов созданы региональные оргкомитеты союза, которые должны подготовить для осмотра уникальные памятники природы.

В истории нашей планеты четвертичный период, охватывающий последний миллион лет, вызывает особый интерес ученых. Именно в это время на земле сформировался современный человек — человек разумный (гомо сапиенс). В четвертичном периоде климат на планете постоянно менялся — каждые 92 тысячи лет происходила смена влажных и сухих эпох. Трижды за последние 400 тысяч лет на континенты наползали из северных областей мощные ледники, а когда они исчезали, значительно расширялись степи, оттесняющие с юга тайгу. В результате этих процессов постоянно менялся растительный и животный мир Земли. До сих пор в отложениях речных террас и на склонах межгорных впадин находят кости доселе неизвестных пород древних животных, экзотических деревьев, следы обитания доисторического человека.

Весной 1980 года региональный комитет под руководством председателя Восточно-Сибирского филиала Академии наук, члена-корреспондента АН СССР Н. А. Логачева начал работать и у нас, в Прибайкалье. В состав его вошли ученые научно-исследовательских институтов и вузов Иркутска и Улан-Удэ. За это время они уже провели немало интересных научно-исследовательских и реставрационных работ, готовясь к конгрессу ИНКВА. Археологи Иркутского университета под руководством В. В. Свинина и Г. И. Медведева отреставрировали интересные памятники на острове Ольхон и в районе самого Иркутска. Геологи продемонстрируют участникам научной экскурсии разрезы осадочных толщ, возникших в разные эпохи четвертичного периода. Палеонтологи готовят в Институте земной коры обширную экспозицию остатков ископаемых животных, найденных в четвертичных отложениях на территории Прибайкалья и Забайкалья.

На будущий год наши исследовательские группы продолжат изучение природно-исторических памятников Прибайкалья и подготовку их к осмотру гостями конгресса. Предстоит решить немало проблем — провести большие раскопки, оградить ольхонские памятники от «диких» туристов, любителей оставлять автографы на деревьях и скалах. Несомненно, ко всем подготовительным работам внимательно отнесутся общественные организации области. Сибирские ученые должны достойно представить ИНКВА в Прибайкалье — в гости к нам соберутся ученые из всех социалистических стран, а также из США, Австрии, Великобритании, Италии, Испании, Франции.


Л. Ендрихинский, ученый секретарь регионального оргкомитета ИНКВА, старший научный сотрудник Института земной коры Сибирского отделения АН СССР.


Восточно-Сибирская правда, 1981, 22 окт. (№243), С. 3.

1981.6. Новый факультет

БРАТСК. Историко-краеведческий факультет открылся в народном университете культуры Падунского района. На базе музыкальных и средних школ в поселках Падун, Энергетик, Гидростроитель работают музыкальные факультеты, а во Дворце пионеров — факультет изобразительного искусства.

Историко-краеведческий факультет начал работать в музее трудовой славы Братскгэсстроя. В его программе изучение памятников истории и культуры Братска и всего Приангарья, знакомство с экспозициями музея, археологические исследования.


Восточно-Сибирская правда, 1981, 10 нояб. (№259), С. 4.

1980.7. Что сохраним для потомков

НА ВОПРОСЫ НАШЕГО НЕШТАТНОГО КОРРЕСПОНДЕНТА ОТВЕЧАЕТ ЗАВЕДУЮЩИЙ КАФЕДРОЙ ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ ИРКУТСКОГО ГОСУНИВЕРСИТЕТА Г. И. МЕДВЕДЕВ.

— Герман Иванович, что вас прельщает в вашей профессии?

— Стремление к знанию древностей живет, надо полагать, в каждом человеке. После встречи с моим будущим учителем Михаилом Михайловичем Герасимовым мне стало ясно, что без археологии я не смогу дальше жить. Впоследствии вместе с радостями археологических исследований появилось бесконечное количество забот по организации этих исследований.

— В чем особенность работы археолога?

— Памятники, найденные археологами, выступают, выражаясь языком юристов, «немыми свидетелями», и мы даже не знаем порой их функций. Работа археолога состоит как бы из двух программ, как у фигуристов: из обязательной и произвольной. В обязательной программе археолог должен работать с четкостью и педантичностью, свойственной машине, фиксируя материал, а в произвольной — он его интерпретирует. то есть вольно излагает свои соображения по поводу этого материала. Такое сочетание придает археологии своеобразный. весьма привлекательный колорит.

Последующие ученые могут принять или не принять произвольную программу и в то же время, основываясь на обязательной программе, могут по-своему интерпретировать тот или иной археологический материал. Простое, на первый взгляд, перекапывание земли превращается не просто в творческий процесс, а в процесс, который несет очень большую нагрузку ответственности перед будущими исследователями.

— Какие новые черты появились в развитии археологии в последнее время?

— Археология привлекательна тем, что эта наука контактная и обладает колоссальной способностью заинтересовать другие науки. Сейчас идет процесс синтеза археологии с другими науками. В настоящее время практически нет чисто археологических экспедиций. Обязательно вместе с археологами работают палеоботаники, палеозоологи, геологи, антропологи. социологи, философы, которые пользуются археологическим материалом для своих собственных исследований и в то же время вносят большой вклад в дело археологии.

Достаточно сказать, что для раскопок в районе Иркутского стадиона «Локомотив» были привлечены почвоведы, судебно-медицинские эксперты, палеозоологи, антропологи. Перед археологией встала проблема подготовки специалистов, которые могли бы работать на стыке нескольких наук, скажем, археологии и биологии или почвоведения и т. д. Работа в этом направлении уже ведется, но пока она в самом эмбриональном состоянии.

— Вы сейчас работаете над докторской диссертацией. Какова ее тема?

— Тема новая и называется очень просто: «Палеолит южного Приангарья». В процессе решения темы возникло немало любопытных проблем. Это и иное представление о древней экологии. о древнем климате, о времени первоначального заселения территории южного Приангарья. Очень многое в нашем знании о древнем климате, о времени первоначального заселения территории южного Приангарья. Очень многое в нашем знании о древности, отодвинутой в глубь истории на 50 и более тысяч лет, надо пересмотреть. Пока мы нащупываем только подходы к решению, и все наши выводы очень ориентировочны.

В работе есть глава, посвященная Мальтинской стоянке. Например, археологи нашли в Приангарье много орудий раннего палеолита из кварцита, сплошь покрытых оспинами и глубокими царапинами от обработки песком в условиях пустыни, где скорость постоянного ветра должна достигать 60—70 км/час. Это очень важный факт. В мире сейчас, кроме Антарктиды, подобной обстановки нет. Некоторые специалисты просто не могут и не хотят представить, что в Южной Сибири когда-то существовали пустыни, более двухсот тысяч лет назад жил человек раннего палеолита. Но факт есть факт, его можно изучать, с ним можно спорить, но невозможно отрицать.


С. Попов.


Восточно-Сибирская правда, 1981, 10 нояб. (№259), С. 4.

1981.8. Памяти крупного ученого

Советская историческая наука понесла тяжелую утрату. 18 ноября сего года на 75 году жизни скончался Герой Социалистического Труда, академик Алексей Павлович Окладников. Он по рождению и призванию сибиряк, многое воспринял от своих предков. земляков-охотников и следопытов ленской тайги — целеустремленность, твердость духа, непритязательность, страсть к путешествиям. Его научные интересы определились рано, на студенческой скамье в Иркутском университете. Еще в конце 20-х годов молодой Окладников сделал многообещающую заявку на исследование истории материальной культуры древней Сибири в широком географическом и хронологическом диапазоне. Он действительно стал неутомимым и на редкость плодовитым исследователем. Вся его жизнь — в многочисленных экспедициях, неустанной работе в камеральной лаборатории, за письменным столом. Его перу принадлежат более четырехсот работ по археологии и истории Сибири, истории бурятского, якутского и других народов советского и зарубежного Востока. Его книги опубликованы на многих языках народов мира.

Академик А. П. Окладников внес выдающийся вклад в отечественную и мировую науку своими открытиями в области археологии Сибири и Дальнего Востока, Средней и Центральной Азии. Эти открытия выдвинули советского ученого в число самых крупных деятелей современной археологии. А. П. Окладников выступал как организатор науки, крупномасштабных исследований. Он был основателем и руководителем Института истории, филологии и философии СО АН СССР. Ему принадлежит огромная заслуга в создании пятитомного коллективного труда «История Сибири с древнейших времен до наших дней».

За выдающийся вклад в науку академик А. П. Окладников был удостоен двух Государственных премий СССР, ему было присвоено звание заслуженного деятеля науки РСФСР, Бурятской и Якутской АССР. Он являлся действительным членом зарубежных научных центров — Академии наук Венгрии и Монголии, Британской Королевской Академии и почетным доктором Познанского университета.

Алексею Павловичу, тонкому знатоку седой старины, историку широкого диапазона, была присуща такая примечательная черта, как умение проследить «связь времен», провести нить от древности к современности. Характеризуя «всемирно-исторический подвиг советских людей по социалистическому преобразованию Сибири, по превращению его в плацдарм строительства нового, коммунистического общества», он подчеркнул, что «настоящее ее (Сибири — Б. С.) открытие для будущего происходит на наших глазах».

Академик А П. Окладников успешно проводил интернационалистическую миссию советской исторической науки. Он был руководителем советско-монгольской историко-культурной экспедиции, принимал непосредственное участие в исследовании истории первоначального освоения Центральной Азии человеком. Он являлся одним из организаторов и участником совместных советско-американских археологических экспедиций на Алеутских островах и на Байкале (остров Ольхон).

А. П. Окладников возглавлял работу большого авторского коллектива по написанию многотомных трудов «История рабочего класса Сибири», «История крестьянства Сибири», «История интеллигенции Сибири». Эти труды находятся в стадии завершения, большая часть томов — в печати.

Он принимал самое деятельное участие в подготовке и аттестации научных кадров по историческим специальностям для вузов и научных центров Сибири, Дальнего Востока, Средней Азии и братской Монголии.

Академик А. П. Окладников оставил огромное научное наследие. Оно — в активе советской исторической науки.

Замечательный образ талантливого ученого, коммуниста, человека щедрой души и неутомимой энергии хранят не только страницы его книг, но и сердца его многочисленных учеников, друзей и товарищей.


Б. Санжиев, доктор исторических наук, профессор.


Восточно-Сибирская правда, 1981, 21 нояб. (№268), С. 3.

1981.9. Скифы на Ангаре

На берегу Ангары раскинулось старинное село Каменка. Живет здесь учитель истории и страстный краевед Николай Васильевич Фетисов. Многим известны его выступления в печати: очерки о старейшем революционере Р. Зенковиче, Идинском остроге с постройкой церквей и первых школ, о декабристах Иванове и Свистунове. Им написаны поэма «Смерть декабриста», а также очерки о событиях 1905 года. Популярны очерки о партизанском движении, борьбе с бандитизмом, образовании коммуны и первых колхозов, об участии каменцев в Великой Отечественной войне. Собраны документы, грамоты, фотографии, вырезки из газет. Центральный архив Древних Актов и Пушкинский дом прислали ему фотодокументы. Все это хранится в школьном краеведческом музее.

С образованием Братского моря берега Ангары стали разрушаться. Обнажились захоронения и стоянки первобытных людей. Николай Васильевич этим воспользовался — занялся археологией. Вместе с юными помощниками каждое лето он собирает каменные и бронзовые орудия первобытных рыбаков и охотников на мамонтов. Собраны тысячи экспонатов. Они не умещаются в маленьком музее. Найдена могила древнего художника. Скелет и возле него желтая и красная охра в глиняных чашечках, пестики для растирания красок. Все это поместили в музей. Еще находка. На кости из бивня мамонта вырезано лицо первого жителя Каменки. Ему не менее 20 тысяч лет.

Открытиями юных археологов заинтересовались ученые из Новосибирска, приезжали академик Окладников и археолог Конопацкий. Их удивило разнообразие орудий каменного, бронзового и железного веков. Портрет на кости мамонта (личину) они увезли на радиоуглеродный анализ. В музей передали две книги по археологии с пожеланием успеха. Это вдохновило Николая Васильевича и его юных друзей, и на следующее лето они открыли мастерскую каменных орудий на вершине горы.

Каменка — моя родина. Здесь я учился в школе, многих знаю. Николая Васильевича помню с первого класса. Вот уже 30 лет мы обмениваемся опытом краеведческой деятельности, встречаемся на слетах.

Открытие этой осенью сделал ученик 6-го класса Вова Нефедьев. Стоял он на берегу моря и смотрел, как трактор увозил на дрова залежавшиеся бревна. Одно бревно вспахало землю и вывернуло, как подумал Вова, «самовар». Но у «самовара» не было крана, трубы. Наверху возвышались две ручки. Они помешали бы закрывать крышку. Николай Васильевич открыл первый том «Истории Сибири» и оторопел: найден котел «скифского типа».

«Скифы на Ангаре! Не может быть!»

Находку смотрели учителя, юные краеведы. Иркутские археологи М. П. Аксенов и Г. И. Медведев определили, что котел относится к железному веку, к докурыкачскому периоду. Котел медный с коническим, расширяющимся вниз поддоном. По тулову проходит шнуровой орнамент. Вверх торчат кольца-ручки. Находка крайне редкая. Такие котлы я видел раньше в музеях Минусинска и Абакана, а этим летом — в Днепропетровском, Запорожском, Симферопольском и Керченских музеях. Но на тех котлах ручки имели по три шишечки или выступа. На минусинских котлах ручки в виде козлов. Один котел скифского типа попал из Минусинска в Иркутский краеведческий музей еще до революции. Есть в музее еще четыре котла такого же типа. Их описали в журнале «Советская археология» №1 за 1959 год иркутские археологи П. П. Хороших и Э. Р. Рыгдылон.

В 1904 году из Киренска в Иркутский музей В. В. Попов доставил большой котел из красной меди. На тулове три пояска (шнура), на ручке по три выступа. Вес 10 кг. В 1921 году из Нижнеудинска А. Н. Иванов доставил в Иркутск два побитых котла с поддонами. На одном по тулову идут два пояска. Другой котел поменьше, сварен из двух половин. Оба котла на расширяющихся книзу поддонах. Нет ничего удивительного, что наши иркутские котлы отлиты на месте, например, в Киренске. На Лене есть медистые песчаники, из которых отливали церковные колокола переселенцы из России. Если сказать, что рудознатцы добывали свинцовую и серебряную руду в конгломератах реки Куды за Оеком, никто сейчас не поверит, но ведь добывали. Сохранились штольни. В Хакасии, на скалах хребта Бояры, есть «Боярские писаницы». Изображен поселок: дома, загоны, скот, люди и около домов… котлы «скифского типа». В Туве находят подобные котлы, но их тувинские археологи относят к гуннскому периоду.

В верховьях Амударьи существовало рабовладельческое государство Бактрия. Его покорил Александр Македонский и реквизировал все котлы для своей армии. В горных долинах и на равнинах Средней Азии жили племенные союзы: Саки, Массагеты и Согдинцы. Вождями и полководцами там часто были женщины. Особенной воинственностью обладали согдинцы. Полководцы-женщины Тамирис и Зарина успешно выступали против войск Александра Македонского. Александр Македонский пошел на хитрость: женился на согдианке и заключил с согдианами союз. У всех этих племен применялись котлы «скифского типа», а Геродот называл племена скифами.


С. Нефедьев, действительный член Географического общества СССР, краевед


Восточно-Сибирская правда, 1981, 22 нояб. (№269), С. 4.

1981.10. Птицы из кости

ЛЕНИНГРАД. В Эрмитаже, который по праву называют сокровищницей культуры и искусства, открылась выставка «Резная кость». В экспозиции представлены более трехсот работ, созданных во времена палеолита и позднее. Среди произведений первобытной культуры — украшения, всевозможные предметы культа, хозяйственная утварь. Внимание посетителей привлекают птицы, сработанные древним мастером из бивня Мамонта. Они были найдены археологами на стоянке первобытных людей близ Иркутска.


А. Васильев.


Восточно-Сибирская правда, 1981, 1 дек. (№276), С. 4.

1981.11. Из глубины веков

На восемнадцатом километре от деревни Шишкино Качугского района вдоль по Верхоленскому тракту находятся знаменитые «Шишкинские писаницы» — одно из уникальных скоплений рисунков на скалах, относящихся к первобытной эпохе нашей страны. Наряду с такими археологическими памятниками, как поселения, могильники, городища, культовые сооружения, они имеют огромное значение для воссоздания культуры и быта древнего населения нашего края, его исторического развития.

История открытия и исследования «писаных камней» возле деревни Шишкино довольно любопытна. Впервые европейцы узнали о существовании наскальных изображений между «Качегой и Верхоленском» от участника академической экспедиции 1733—1743 гг. Г. Ф. Миллера. В 1929 году эти же писаницы были вновь зафиксированы А. П. Окладниковым. впоследствии посвятившим их исследованию часть своей многогранной научной деятельности. По его мнению, древнейший пласт Шишкинских петроглифов (изображения быка и двух лошадей) относится к эпохе палеолита, когда в условиях приледниковых пространств северной части Евразии обитали мамонт, шерстистый носорог, бизон, лошадь, северный олень и другие представители плейстоценовой фауны. Именно эти животные составляли основу существования людей древнекаменного века.

Следующая группа рисунков на Шишкинских скалах относится к эпохе неолита, т. е. к V — III тысячелетию до нашей эры. Ее представляют изображения животных, выполненные как минеральной краской — охрой, так и выбитые или вытертые на каменных плитах. К этому времени на смену степному ландшафту приходит тайга с соответствующей фауной. Одним из главных объектов охоты первобытного человека становится лось. Изображения последнего на Шишкинских скалах наиболее внушительны и были, по-видимому, для неолитических охотников наиболее значимы.

Большой размах в развитии производительных сил, в укреплении контактов между отдельными племенными группами дало знакомство человека с добычей меди и бронзы, затем железа. Отражение этих процессов в первобытном искусстве проявилось в рождении новых сюжетов, в иных приемах нанесения изображений. В этом смысле особый интерес представляют красочные рисунки лодок с антропоморфными фигурками «на борту», солнечных символов, зооморфного мифического существа, глотающего солнечный круг. Такие сюжеты, несомненно, имели одно идейное содержание с очень похожими композициями рисунков Енисея, Кобыстана, Карелии, Южной Швеции и генетически должны быть связаны с мифологией Древнего Египта. Но, пожалуй, самую многочисленную группу на Шишкинских скалах представляют рисунки VI — X веков нашей эры, связанные с пребыванием в Прибайкалье курыканских племен Их жизнь довольно полно отражена в изображениях всадников скаковых лошадей, сцен перекочевок и охоты на диких животных. И, наконец, последнюю, пятую группу представляют рисунки послекурыканского времени — X—XVII вв. н. э.

Еще в XVIII — XIX вв. Шишкинские скалы являлись культовым местом для аборигенного населения приленских берегов и считались священными. По свидетельству Г. Ф. Миллера, они пользовались таким почитанием, «что лица, обвиненные в преступлении и желающие доказать свою невиновность, прибегают к подобной скале и обхватывают ее обеими руками, будучи твердо убеждены в том, что, если ложно поклянутся, то непременно умрут». Изучение «писаных скал» показывает, что такое отношение к ним уходит в глубокую древность. Воплощая в рисунках веками накопленный опыт, связанный с трудовой деятельностью, переплетая в изображениях фантастическое и реальное, первобытный человек посредством искусства пытался удовлетворить свои повседневные потребности, освоить и познать окружающий его мир

В настоящее время Шишкинские скалы вместе с нанесенными на них изображениями постепенно разрушаются вследствие естественных процессов. Но наибольший урон уникальному памятнику первобытного искусства приносят люди: фамилии и имена покрывают древние рисунки. Кое-где автографы туристов нанесены в несколько слоев. Например, в одном из центральных скоплений древних рисунков поставил подпись некий Мартынов. Всевозможные надписи навсегда скрыли под собой рисунки VI — X вв. н. э. Рядом с палеолитическим быком некий гражданин Попеску в письменном виде аршинными буквами признается в любви подруге Гале. И ему невдомек, что при этом уничтожены изображения тысячелетней давности.

Десятки имен людей, расписавшихся перед потомками в своем невежестве, предстают сегодня взору историка. А между тем, здесь установлен небольшой камень с надписью: «Заповедник. Памятник истории древней культуры». Как известно, на территории заповедника всякие работы, вызывающие его разрушение, запрещены. Памятник должен подлежать охране как всенародное достояние.

Сейчас в области ведутся работы по составлению иркутского тома всесоюзного Свода памятников истории и культуры, куда будет занесено все самое ценное, что дошло до нас из глубины веков. Но если общественность и исполком Качугского района, первичная организация областного отделения ВООПИК не примут конкретных, деловых мер по приведению заповедника «Шишкинские писаницы» в надлежащий вид, не создадут охранной зоны вокруг него, то заносить в Свод окажется нечего.

Академик А. П. Окладников закончил одну из своих книг о шишкинских петроглифах такими словами: «Охраняемые законом, Шишкинские, заповедные скалы навеки будут не только величественным памятником прошлого и культуры древних племен Ленского края, но. также украшением и гордостью новой, социалистической Сибири».


В. Ветров, научный сотрудник Иркутского областного краеведческого музея


Восточно-Сибирская правда, 1981, 2 дек. (№277), С. 4.

1981.12. Лучший друг иркутских музеев: памяти академика А. П. Окладникова

Ушел из жизни замечательный человек — страстной натуры, доброго (сердца, энтузиаст-исследователь древних культур Азии — Алексей Павлович Окладников. Он был обаятельным человеком, предельно простым в обращении.

Обучаясь в Иркутском университете, он одновременно работал в музее. В 1928 году двадцатилетний Окладников занимает уже место заведующего этнографическим отделом Иркутского краеведческого музея. В то время в помещении Крестовоздвиженской церкви, замечательном памятнике каменного зодчества Сибири XVIII века, он создал антирелигиозный музей.

Как комсомолец и начинающий ученый Окладников проводил большую антирелигиозную пропаганду, противопоставляя религии научные доказательства о происхождений Вселенной, человека. В то время Окладников опубликовал брошюру на антирелигиозные темы.

Вскоре он уехал в аспирантуру в Ленинград, в Государственную академию истории материальной культуры (ГАИМК).

Я сблизился с Алексеем Окладниковым в 1937 году и поехал с ним в археологическую экспедицию по Ангаре. Еще до Отечественной войны планами государства было намечено строительство каскада гидроэлектростанций на Ангаре. До начала строительства нам было дано задание разведать, не осталось ли под землей на побережье реки каких памятников древности.

Наше путешествие длилось почти четыре месяца и закончилось в Енисейске поздно осенью, когда уже выпал снег. В то время в долине Ангары мы обнаружили много новых стоянок древнего человека, открыли не известные науке наскальные рисунки и раскопали более пятидесяти погребений с интереснейшими предметами обихода древнего человека. Эта предварительная разведка 1937 года дала возможность А. П. Окладникову уже после Отечественной войны, накануне строительства Братской, Усть-Илимской и Богучанской ГЭС, продолжить исследования в широком масштабе и более углубленно.

Когда проходило наше совместное тогдашнее путешествие, А. П. Окладников был аспирантом ГАИМКа, а уже год спустя он блестяще защитил кандидатскую диссертацию. К тому времени у нега было опубликовано много научных статей и глубокая капитальная монография, изданная в Ленинграде («Очерки истории западных бурят-монголов XVII — XVIII в. в.»), написанная на материалах археологических раскопок и архивных документов.

Хотелось бы добрым словом вспомнись Алексея Павловича Окладникова и в связи с созданием отдела первобытного искусства при Иркутском художественном музее. Сначала это была небольшая витринка с шедеврами древнего искусства Сибири, а с 1960 года до конца семидесятых общая экспозиция изобразительного искусства уже начиналась в музее с показа уникальных творений древних художников. Благодаря Окладникову Иркутский художественный музей стал обладателем значительной коллекции первобытного искусства. Он подарил музею четыре палеолитические статуэтки, найденные в раскопках у деревни Буреть. Ни один из периферийных художественных музеев не имеет шедевров такой давности.

В дальнейшем Окладников дополнил свои подарки творениями художников неолитического времени: несколько небольших глыб с рисунками и три монолитных камня — весом от двух до пяти тонн каждый. Они доставлены Окладниковым с Каменных островов на Ангаре из зоны затопления Братской ГЭС. Сейчас эти острова находятся на дне моря, а каменные глыбы с ценнейшими рисунками хранятся у нас в музее.

О наскальных рисунках А. П. Окладников написал увлекательную книгу «Олень золотые рога», выпущенную издательством «Искусство».

Наряду с ценнейшими произведениями палеолитического и неолитического искусства от Окладникова поступили к нам в музей своеобразные статуэтки, относящиеся к раннему бронзовому веку. Это три плоские скульптурные изображения человека. Фигуры вырезаны из тонких пластинок кости. Большие округлые головы, удлиненные туловища с короткими ногами и руками. Они найдены были экспедицией Окладникова в 1956 году в погребениях у деревни Усть-Уда на Ангаре.

И последнее поступление от Алексея Павловича было в прошлом году, когда он передал несколько плиток из камня с рисунками на них, выполненными курыканами, проживающими на территории нашей области в VII — VIII веках. Эти плитки с изображением лошадей и всадников обнаружены на горе Манхай в районе Базой, невдалеке от Усть-Орды.

Иркутский областной художественный музей имел тесные контакты с Алексеем Павловичем Окладниковым. Здесь всегда базировалась его экспедиция. Через наш музей привлекалось много студенчества для работы в его экспедициях. Многие из иркутских археологов всех послевоенных поколений прошли через археологическую школу Окладникова. Он был лучшим другом иркутских музеев. Многое из его находок хранится в Иркутском краеведческом музее, поступив еще тогда, когда он начинал там свою научную деятельность. Среди его находок мировую ценность представляет вырезанная из мамонтовой кости палеолитическая древняя статуэтка из Бурети «Венера в меховом комбинезоне».

Сейчас идет подготовка к Изданию свода памятников культуры Российской Федерации. А. П. Окладников был одним из членов его редколлегии. Любопытно, как относился он и его группа к изучению памятников русского деревянного зодчества, в частности — к Зашиверской церкви в Якутской АССР. Вместе с археологами Окладников ознакомился с церковью на месте. К этому он привлек и архитекторов, историков, этнографов и филологов. В книге «Древний Зашиверск», изданной в Москве в 1977 году, мы видим подробную летопись церкви. Здесь ее история по архивным документам и публикациям, заполярному фольклору и рисункам путешественников XVIII века, по воспоминаниям старожилов и старым фотографиям. По инициативе Окладникова Зашиверская церковь доставлена в Новосибирск, где восстанавливается и будет доступна для обозрения широким слоям населения. Пример такого широкопланового подхода надо воспринять и нам, иркутянам, чтобы правильно и комплексно изучать наши памятники культуры.

В настоящее время заканчивается реставрация здания бывшего собора Богоявления. Здесь разместится филиал Иркутского областного художественного музея. Экспозиция его начнется с демонстрации выдающихся творений первобытного искусства на территории Иркутской области. Этот бесценный раздел будет знакомить посетителей с интересным и самобытным искусством наших далеких предков, и в то же время явится актом глубокой признательности светлой памяти Алексея Павловича Окладникова, своими находками давшего возможность создать при музее отдел древнего искусства.


А. Фатьянов, заслуженный деятель культуры РСФСР


Советская молодежь, 1981, 15 дек. (№150), С. 3.

1982

1982.1. Находка археологов

В Качугском районе на двадцать четвертом километре тракта Качуг — Жигалово при расширении дороги строителями были обнаружены два погребения. В одном из них найдены останки двух человек, захороненных, как полагают специалисты, в разное время. Во втором — молодая женщина, ребенок подросткового возраста и младенец.

Исследование погребений позволяет судить о наличии сопутствующего археологического материала. Это костяные и каменные изделия, многочисленные кости животных, рыб и птиц. В захоронениях были обнаружены также каменные наконечники стрел, костяные иглы и шила, бусы из трубчатой кости, рыболовный костяной крючок, перламутровая подвеска и другие предметы.

Археологи и краеведы предполагают, что найденный археологический памятник представляет собой могильник каменного века. Обряд данного погребения чрезвычайно своеобразен и не находит аналога в долине реки Лены. Работы, связанные с этой неожиданной находкой, уже начались.


Е. Прилукова, студентка отделения журналистики ИГУ.


Восточно-Сибирская правда, 1982, 16 июня (№139), С. 4.

1982.2. Открывай свои тайны, земная твердь

Сегодня в нашу область прибывает большой интернациональный отряд ученых, представляющий собой одну из шестнадцати научных экскурсий XI Конгресса Международного Союза по изучению четвертичного периода. Конгресс этот начнет свою работу в Москве в начале августа, а пока, в течение недели, по всему Советскому Союзу, от Прибалтики до Якутии геологи, археологи, палеонтологи, географы, биологи, зоологи и ученые других специальностей почти из всех стран мира будут заняты изучением отложений четвертичного периода. В нашей области такую научную экскурсию возглавляет член-корреспондент АН СССР, доктор геолого-минералогических наук, директор Института земной коры СО АН СССР Н. А. Логачев.

— Прибайкалье для ученых, занимающихся изучением отложений четвертичного периода, представляет особый интерес, — начинает разговор Н. А. Логачев.

Но прежде хотя бы в общих чертах вспомним, что же такое четвертичный период. Это самый последний период в геологической истории Земли. Отрезок его сравнительно небольшой — один миллион восемьсот тысяч лет. Он продолжается и в наши дни. Но именно в этот период сформировались основные черты современного рельефа Земли и произошло становление человека. Вот почему этим геологическим периодом занимается такой широкий спектр наук. Вот почему на конгрессы «четвертичников», которые собираются в разных странах мира раз в четыре года, съезжается такое большое число ученых. Интерес к этим конгрессам необычайно велик даже со стороны специалистов, как будто бы далеких от наук, связанных с изучением четвертичных отложений. К примеру, строителей, которые используют данные инженерной геологии при возведении любых сооружений — от плотин до жилых домов. И все потому, что именно на этих встречах ученых получают новое освещение многие вопросы становления и развития человеческой и материальной культуры, возникновения всего природного комплекса и климата Земли. Остатки флоры и фауны в отложениях, следы человеческой культуры и древних оледенений — все это знаки, с помощью которых заполняется последняя страница геологической истории Земли.

Очередной конгресс рассмотрит вопросы периодизации, состава и происхождения отложений, истории и развития животного и растительного мира, изменения географической обстановки, развития человека и его материальной культуры, природных ресурсов четвертичных отложений и их использования, и, наконец, охраны окружающей среды.

— Чем же привлекает ученых наша область?

— Прежде всего хотя бы тем, что Байкал в виде, близком к современному, сложился именно в четвертичный период. В этот же период стоки его менялись трижды: через древнюю долину Праманзурки, от бухты Ая — в Лену, через Иркут и, наконец, через Ангару. Наша экскурсия побывает во всех этих местах — Култук, Анчук, Тибельти, бухта Ая и Косая степь.

Или возьмите совокупность археологических памятников на берегах Байкала — от начала неолита до стоянок бронзового и железного века. Или — ярко выраженные следы недавних тектонических движений, в горах — следы оледенения. Или — многочисленные материалы изучения четвертичных отложений в связи со строительством каскада электростанций. Так что у нас любой специалист по четвертичному периоду может найти для себя интересный объект для изучения.

Начиная со времен Черского в Иркутске культивировалось изучение четвертичного периода. Здесь активно и плодотворно работали Петри, Герасимов, Окладников. Сильная археологическая школа сложилась в университете, а об иркутской геологической школе известно всей стране.

— Как проходила подготовка к этой крупной научной экскурсии?

Маршрут экскурсии составлен так, что участники ее увидят практически весь комплекс по берегам Байкала. Они совершат круиз по озеру на теплоходе «Комсомолец» и проедут по древним долинам рек на машинах, будут на Ольхоне и в бухте Песчаной. В течение двух лет шла отработка этого маршрута, готовились места показа. Студенты политехнического института и госуниверситета во время практик и летних каникул расчистили большое количество естественных отложений на Ольхоне и в Приольхонье.

А начнем мы экскурсию сегодня в нашем институте на специально организованной выставке. На ней представлены графические материалы — карты и разрезы отложений, которые будут демонстрироваться во время поездки по Байкалу, а также археологические и палеонтологические коллекции остатков крупных и мелких позвоночных животных и раковин моллюсков. В выставке принимает участие и геологический институт Бурятского филиала СО АН СССР.

Иркутские ученые с большим интересом примут участие в научной экскурсии. В нее войдут представители Института земной коры и Лимнологического института СО АН СССР, политехнического института, университета, ВостСибНИИГГИМСа. Коллективизм, объединение усилий научно-исследовательских институтов и вузов — это характерная черта нашей работы.

И на конгрессе иркутская наука представлена также широко — около десяти докладов.

Иркутские ученые с удовольствием встречают сегодня своих коллег.


Б. Преловская


Восточно-Сибирская правда, 1982, 24 июля (№170), С. 4.

1982.3. Экспедиция в прошлое

Из экспедиции в зону затопления будущего моря Богучанской ГЭС вернулась недавно группа научных работников Братского краеведческого музея во главе с доктором архитектуры профессором А. В. Ополовниковым.

Ученые изучили старинные сибирские села, определили историческую ценность многих построек. которые а скором будущем получат вторую жизнь в музее под открытым небом «Ангарская деревня».

В северную Катангу уехала экспедиция, которая пройдет древними тропами коренного населения этого района, чтобы отыскать и вывезти из таежной глуши новые бесценные реликвии эвенкийской культуры.

А на Калтукском сужении Братского моря начала работать археологическая экспедиция музея.

— Сегодня Братск широко известен всей стране и миру гидроэлектростанцией, лесопромышленным комплексом, алюминиевым заводом, — рассказывает руководитель археологической экспедиции, кандидат исторических наук А. Волокитин. — Но не менее интересно прошлое нашего края, ведь эта земля была заселена 150—700 тысяч лет тому назад. В минувшем веке ссыльный польский повстанец Н. И. Витковский положил начало научному изучению истории таежного края, отметив в своем дневнике, что окрестности Братского острога не могут быть исключены из списка мест, населенных человеком каменного века. И дальнейшее изучение истории края подтвердило эти пророческие слова. В начале 20-го века в селе Братское ссыльный большевик В. В. Рябиков создал археологический музей.

Большой вклад в изучение нашего края внес Герой Социалистического Труда лауреат Государственных премий академик А. П. Окладников. Экспедиции под его руководством обнаружили наскальные изображения на Шаманском пороге, сделанные первобытными людьми. Сегодня выявлено более 40 памятников старины. Самым древним находкам 200 тысяч лет, самым «молодым» — 50 тысяч лет.

Ежегодно новые экспедиции уходят на поиски древности, чтобы создать подробную книгу прошлого нашего знаменитого края.


В. Монахов, г. Братск


Восточно-Сибирская правда, 1982, 31 июля (№175), С. 3.

1982.4. Ангарские Колумбы

В этом месте Ангара делает крутой поворот, почти под прямым углом, образуя широкий залив. В залив впадает быстрая таежная речка Кова. Когда-то здесь, на высоком солнечном берегу Ангары, стояла окруженная сосновым лесом деревенька Усть-Кова, но сейчас от нее осталось лишь несколько заброшенных домов, старое кладбище да заросший буйной дикой травой широкий луг. В связи со строительством Богучанской ГЭС все эти места попадают в зону затопления.

Подплывая на катере к Усть-Кове, еще издали можно заметить желтую полосу свежей глины, которой усыпан зеленый берег у самых домов. Именно здесь же несколько лет подряд работает археологическая экспедиция Красноярского педагогического института под руководством кандидата исторических наук Николая Ивановича Дроздова. В ее задачу входит выявить до начала затопления древние памятники, оставленные людьми, которые еще в ледниковый период пришли сюда и начали обживать берега суровой сибирской реки.

В состав экспедиции входят научные работники педагогического института, студенты, а также около ста школьников из различных городов и районов края, объединенных в пионерский лагерь «Юный археолог». Рядом со старыми бревенчатыми домиками разместился целый палаточный городок.

Вместе с Николаем Ивановичем мы отправляемся к месту раскопок. Коренастый, улыбчивый, с живописной рыжей бородой, он необычно энергичен, шагает быстро, жесты у него порывисты.

— Вот здесь, — говорит он, указывая на широкую прямоугольную яму, глубиной метра в полтора, — мы выявили стоянку палеолитических людей, живших примерно восемнадцать-двадцать тысяч лет назад.

Признаться, не без волнения оглядываю я дно раскопа. В одном месте лежит огромный, потемневший от времени позвонок мамонта, рядом в разных местах — каменные скребла, отщепы, рубила — самые первые орудия труда, которые применял человек на заре своего становления.

В районе Приангарья советские археологи сделали немало сенсационных открытий. Стоянки первобытного человека в Мальте и Бурети, открытые выдающимися учеными М. М. Герасимовым и А. П. Окладниковым, теперь широко известны историкам всего мира. Оказывается, еще более двадцати тысяч лет назад древние жители Ангары вели своеобразный, полуоседлый образ жизни, совсем непохожий на обычные представления о бродячей беспокойной жизни «диких охотников» каменного века. Они умели строить прекрасные жилища из костей мамонта и носорога, обладали для своего времени высокой художественной культурой. Среди скульптурных вещей Мальты и Бурети имеются уникальные изображения одетых в меховую одежду женщин, наделенных своеобразными живыми чертами. Удивительным разнообразием отличаются прически «сибирских Венер». Находки на Ангаре впервые приоткрыли завесу над модами, пристрастиями и вкусами первобытного человека, доказали, что по уровню развития древние жители Азии не только не уступали своим европейским современникам, но и в ряде случаев превосходили их.

Находки, сделанные под руководством Н. И. Дроздова в Усть-Кове, добавляют немало новых штрихов к знаниям о жизни сибирских первопроходцев.

— Именно вот здесь, в этом раскопе, были обнаружены прекрасные статуэтки мамонта и птицы, — рассказывает Николай Иванович. — Исследования показали, что их возраст — 24 тысячи лет. В чем уникальность находок? Науке известно немало гравированных изображений мамонта, рисунков на стенах пещер. А вот объемное изображение этого животного со столь солидным возрастом в Сибири открыто впервые. Эти и другие находки позволяют сделать вывод о близости культуры древних жителей Мальты, Бурети и Усть-Ковы.

Большой интерес историков вызвали своеобразные двусторонне обработанные каменные ножи-бифасы. Они, как две капли воды, похожи на изделия, которые ранее были найдены в Якутии, а затем в Северной Америке. Ножи подобной формы больше нигде не встречаются. Находка позволила выдвинуть гипотезу: не отсюда ли с берегов Ангары, через Якутию и Берингов пролив проникли первые колумбы в Америку? По крайней мере, американские археологи сейчас с большим вниманием следят за поисками сибиряков, о чем свидетельствуют их публикации в научных журналах.

Однако люди селились в Усть-Кове не только в палеолите, но и в последующее время. На небольшой территории встречаются памятники мезолита, неолита, бронзового и железного веков. Многие культурные слои накладываются один на другой. Это создает большие трудности для археологов, требует огромного внимания, но в то же время дает богатый научный материал специалистам всех археологических профилей.

Например, здесь мы познакомились с А. В. Гладилиным, недавно закончившим аспирантуру. Живет и работает он в Новосибирске. Тема его предстоящей диссертации — ранний железный век Средней Ангары.

— Нынешний сезон особенно богат находками по моему профилю, — рассказывает он. — Мы нашли уникальный по красоте керамический сосуд, украшенный геометрическим орнаментом, с фигурным железным ободком, а также кованые железные украшения.

Он разложил на столе несколько заржавелых железных пластин. По своим очертаниям они напомнили чем-то узоры, которые вышивают эвенки на своей парадной одежде. Но, самое важное, что недалеко от Усть-Ковы найдены тигли для выплавки металла, куски шлака и руды. Это наглядно свидетельствует о местном происхождении изделий из железа, высоком мастерстве древних ангарских мастеров.

Утром, едва забрезжил рассвет, ученые один за другим подходят к раскопу. Земля вскрывается осторожно, специальными ножами. Как только появляется подозрение, что под слоем глины лежит какой-то предмет, в ход идут мягкие малярные кисти. Каждая находка регистрируется на чертеже, ее положение вымеряется нивелиром.

— Посмотрите, вот здесь в доисторическое время был маленький склон, овражек, — говорит Н. И. Дроздов. — Именно сюда древние люди сбрасывали свои кухонные отходы.

Действительно, в одном месте на дне раскопа вырисовывалась небольшая канава, усыпанная мелкими обломками костей. Сколько потребовалось от археологов терпения, чтобы выявить этот «овражек», — ведь сверху земля абсолютно ровная, за многие тысячелетия все впадины затянуло глиной. Но для археологов очень важно восстановить первоначальный вид местности, понять, почему в тех или иных местах встречается больше находок.

Люди работают не разгибаясь, не обращая внимания на тучи мошки, дождь, который моросит время от времени.

— А как же, — говорит преподаватель института Елена Васильевна Акимова. — Вот появились следы каких-то изделий, уходящие к краю раскопа. Что это? Может быть, именно здесь ждет тебя самая интересная находка, о которой мечтаешь всегда. Тут не до отдыха. Часто не замечаешь, когда начинает темнеть.

— Дел впереди очень много, — вздыхает Николай Иванович Дроздов. — Мы пока ведем исследования на берегу реки. Но вот там, дальше у горы, пробили несколько шурфов и на большой глубине снова обнаружили следы древних обитателей. А ведь эта земля тоже пойдет под затопление, надо спешить.

Большую помощь ученым оказывают школьники. Как правило, это члены археологических кружков, которые проводят в лагере свою «полевую практику». Ребята с увлечением трудятся на раскопках по четыре часа в день. Здесь, в Усть-Кове, великолепная природа, в речке много рыбы. За лето школьники узнали для себя немало нового. Время, проведенное вместе с учеными, знакомство с богатым прошлым края, безусловно, оставит неизгладимый след в их памяти.

В середине дня весь лагерь вышел провожать на теплоход «Заря» своего научного руководителя: Николая Ивановича срочно вызвали в Москву на конгресс международной ассоциации по изучению четвертичного периода. По выражению его лица было видно, что он покидал Усть-Кову с большим сожалением.

— Буду мечтать об одном, — как бы скорее вернуться обратно, — сказал он.


Ю. Угольков


Ударная вахта, 1982, 25 авг. (№33), С. 4.

1982.5. Четвертичный период на Байкале

Недавно в Москве закончился XI Конгресс Международного союза по изучению четвертичного периода (ИНКВА). Более тысячи делегатов из 62 стран принимало участие в его работе. Было подготовлено свыше 1500 докладов, девять из них — иркутянами. Очередной Конгресс рассмотрел вопросы истории и развития растительного и животного мира, изменения климата в четвертичный период, изучения процессов развития естественной среды и взаимодействия этих процессов с искусственными явлениями, созданными человеком.

До и после Конгресса по всей стране проводились научные экскурсии. Дважды в нашу область приезжал большой интернациональный отряд ученых из разные городов Советского Союза и других стран. По итогам послеконгрессных экскурсий Байкальская заняла первое место. Возглавлял ее член-корреспондент АН СССР, доктор геолого-минералогических наук, директор Института Земной коры СО АН СССР Н. А. Логачев.

На целую неделю теплоход «Комсомолец» превратился в плавучий клуб путешественников, съехавшихся на Байкал со всего земного шара: США, Канады, ФРГ, Франции, Швейцарии, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Польши, Израиля, Японии, Китая.

Подготовка и проведение научных экскурсий к XI Конгрессу ИНКВА на Байкале стали примером настоящего творческого сотрудничества между институтами Сибирского отделения АН СССР и вузами Иркутска. Преподаватели и студенты геологоразведочного факультета Иркутского политехнического института и исторического факультета Иркутского госуниверситета им. А, А, Жданова внесли в это мероприятие крупный вклад. Вызвали восхищение и благодарность всех, без исключения, участников байкальских экскурсий из СССР и других стран хорошо подготовленные и тщательно изученные геологические и археологические обнажения на острове Ольхон и побережье Малого моря.

— Здесь, на гостеприимной иркутской земле, прошли одни из лучших дней моей жизни, — признался доктор геолого-минералогических наук А. А. Лазаренко из Москвы.

— Наши страны очень похожи, — заявил делегат из Канады доктор Б. Ривз. — Для меня, как археолога, очень интересно видеть, как сегодня люди используют Байкал, особенно, как советские ученые изучают прошлое, настоящее и будущее Байкала.

Доктор К. Бэре из ФРГ выразил благодарность оргкомитету от представителей смежных наук — ботаников, геоморфологов — за то. что во время экскурсии можно было познакомиться не только с геологическими объектами, но и моллюсками, маленькими рыбками и видимой только под микроскопом пыльцой растений.

— Озеро Байкал играет важную роль в развитии науки. Я думаю, что его сохранение и исследование — это общее дело ученых всех стран, — отметил профессор М. Омори из Японии.

— Экскурсия уже закончилась, но наши дружественные связи, которые здесь возникли, будут продолжаться, — сказал в заключение доктор Р. Рейнер из США.


М. Свинина, сотрудник научной библиотеки Иркутского госуниверситета

НА СНИМКАХ:

археологические раскопки на Улан-Хаде на Байкале


научная лекция на одном из объектов экскурсии


профессор Омори из университета г. Канадзава (Япония) и сотрудница Института Земной коры СО АН СССР Н. В. Кулагина рассматривают остатки древних раковин


ученые из Франции супруги Сиро-ни-Вивьен

Фото автора.


Восточно-Сибирская правда, 1982, 9 сент. (№208), С. 4.

1982.6. ИНКВА-82: Байкальские экскурсии

Недавно закончилась научная экскурсия по Байкалу группы зарубежных и советских ученых, участвовавших в работе XI Конгресса ИНКВА в г. Москве. Сегодня мы публикуем репортаж нашего нештатного корреспондента Марины СВИНИНОЙ об этой экскурсии.

На автомашинах и автобусах, обслуживающих экскурсию, на груди у экскурсантов, на книгах и брошюрах в руках ученых — всюду красовалась загадочная эмблема: «ИНКВА». Что же означает это слово? ИНКВА — Международный союз по изучению четвертичного периода. В этом году он отмечает свой полувековой юбилей. В 1932 г. в Ленинграде произошло оформление этой международной организации, которая объединяет ученых самых различных специальностей, изучающих самый последний период в геологической истории Земли, во время которого сформировались основные черты современного рельефа Земли и произошло выделение человека из животного мира. Галечники, пески, глины, лессы, почвы — отложения на поверхности Земли, которые еще не успели превратиться в твердые породы, — являются объектом изучения четвертичной геологии, палеогеографии, инженерной геологии и других наук.

Главное же, во имя чего создана такая мощная кооперация ученых: научиться по геологическим событиям прошлого понимать настоящее и предугадывать, прогнозировать будущее, научиться управлять геологическими процессами Земли, использовать их на благо человечества, во имя его процветания.

Иркутские ученые достойно представляли советскую науку и на Конгрессе ИНКВА в г. Москве, и во время байкальских экскурсий.

Руководил экскурсией доктор геолого-минералогических наук, член-корреспондент Академии наук СССР, председатель Восточно-Сибирского филиала Академии наук Н. А. Логачев. Он хорошо известен советским и зарубежным специалистам своими фундаментальными работами по рифтам и четвертичной геологии Прибайкалья, а также Восточной Африки.

И вот я на палубе теплохода «Комсомолец», превратившегося на целую неделю в плавучий клуб путешественников, съехавшихся на Байкал со всего земного шара: из Москвы, Еревана, Кишинева, Донецка, Львова, Свердловска, Вильнюса, из разных городов США, Канады, Франции, ФРГ, Швейцарии, Польши, Румынии, Венгрии, Чехословакии, Израиля, Китая, Японии. Специалисты съехались на Байкал не ради экзотики, чтобы только полюбоваться красотой уникального озера. Хотя и этого не отнимешь…

— Лучше один раз увидеть, чем тысячу раз услышать, — восклицает делегат из КНР профессор Дин Гою.

Профессор из Японии М. Омори подчеркнул, что сохранение и исследование Байкала — общее дело ученых всего мира, так как озеро это играет очень важную роль в развитии науки.

Один за другим мы осматриваем геологические и археологические обнажения на берегах Байкала, подготовленные к Конгрессу ИНКВА преподавателями, сотрудниками и студентами Иркутского политехнического института, Иркутского государственного университета имени А. А. Жданова, работниками Института земной коры СО АН СССР.

Обнажения представляют грандиозную картину. Даже кадр панорамного фотоаппарата не вмещает целиком один разрез. Многие делегаты сравнивают их с древнеегипетскими пирамидами.

Здесь каждая горстка земли представляет собой источник огромной информационной емкости. Геолог рассматривает породы, из которых сложен данный горизонт; палеонтолог извлекает раковины моллюсков, чешуйки крыльев насекомых, кости вымерших мелких и крупных животных; археолог находит в слое каменные, бронзовые и железные орудия, остатки очагов, кострищ и обломки глиняных сосудов с остатками пищи; ботаник-палинолог рассматривает под микроскопом пальцу растений, которые когда-то росли по берегам древнего озера; физик-атомщик по уголькам из древнего костра и обгоревшим костям животных с помощью специальных приборов — анализаторов и компьютеров — устанавливает точную дату погребенного горизонта; физик-палеомагнитчик определяет по остаточной намагниченности пород направление магнитного поля Земли в разные периоды формирования отложений; палеоклиматолог выясняет климатическую обстановку прошлого, определяет, в каких климатических условиях — жарких, холодных, сухих, влажных — формировался каждый геологический горизонт, как менялись, чередовались климатические ритмы от начала четвертичной эпохи до сегодняшнего дня.

Таким образом, в геологических обнажениях Байкала каждый специалист увидел что-то свое, а все вместе сумели создать полнокровную и яркую картину развития геологических событий, изменения природной обстановки, взаимодействия природы и человека в четвертичный период.

Среди участников экскурсии — гостей и хозяев — много молодежи. Но все они глубоко профессионально знают свое дело. И когда они разговаривают, обмениваются мнениями, спорят, представляют свои материалы или задают вопросы, трудно отличить начинающего исследователя от ветерана науки. Видимо, иначе сейчас делать науку нельзя.

Вечерами, после ужина, на теплоходе проводились научные заседания. Выступали с докладами гости, демонстрировали схемы, карты, показывали слайды. А после — «дансинг» (танцы). Недаром же на корабле столько молодежи! При прощании один из делегатов Конгресса сказал: дни экскурсии были очень насыщенными, а ночи — короткими!

Гости высоко оценили работу иркутян.

— Вы проделали трудоемкую работу. Благодарим всех, кто участвовал в подготовке разрезов и в первую очередь — студентов… — сказал профессор Н. Попп из Румынии.

— От имени иностранных участников благодарю всех организаторов экскурсии. Она великолепна с научной точки зрения. И, кроме того, мы оказались в прекрасной теплой, дружеской обстановке, — сказал профессор М.-Р. Сирони-Вивьен из Франции.

— Мы счастливы, что в составе группы оказались не только геологи, но и специалисты смежных наук, и было уделено равное внимание различным наукам о четвертичном периоде. Мы рады, что здесь, в Иркутске, есть специалисты, которые так же успешно занимаются этими науками, — отметил доктор К.-Э. Бэре из ФРГ.


М. Свинина

НА СНИМКЕ профессор университета в Асаки М. Итихара (Япония). Фото автора.

Советская молодежь, 1982, 9 сент. (№109), С. 3.

1982.7. «Тепло наших сердец…»

Археологи, геологи, ботаники, геоморфологи из разных стран собрались на борту теплохода «Комсомолец» для участия в научной экскурсии по Байкалу, одной из шестнадцати, проводившихся в нашей стране в связи с XI Конгрессом ИНКВА.

ИНКВА — Международный Союз по изучению четвертичного периода. Полвека назад в Ленинграде произошло оформление этой организации, объединяющей ученых самых разных специальностей, представителей различных наук, изучающих молодые геологические отложения, образовавшиеся за последние один миллион восемьсот тысяч лет. То есть период, в течение которого сформировались основные черты современного рельефа Земли и произошло становление человека. Конгрессы «четвертичников» собираются в разных странах мира раз в четыре года. XI Конгресс Международного Союза, проходивший в Москве в августе этого года, собрал самое большое число ученых за всю историю существования ИНКВА. Более тысячи делегатов из 62 стран участвовало в его работе, было заявлено свыше 1,5 тысячи докладов. Ученые рассматривали вопросы происхождения и состава четвертичных отложений; смены растительности и животного мира; развития человеческой культуры, адаптации человека к изменению природных условий; изучения действия тектонических сил на изменение рельефа, ландшафта и климата; обратимых и необратимых природных процессов.

Иркутские ученые принимали активное участие в работе XI Конгресса ИНКВА, в подготовке и проведении экскурсий по Байкалу.

Что же привело на Байкал ученых различных специальностей из Румынии, Венгрии, Чехословакии, Польши, ФРГ, Франции, Швейцарии, США, Канады, Японии, Китая, Израиля? Прежде всего, ученых привлек Байкальский рифт. Впадина озера Байкал является центральным звеном системы межгорных впадин, образующих в совокупности Байкальскую рифтовую зону. Происхождение Байкальской впадины связано с тектоническими движениями последних тридцати миллионов лет. Облик близкий современному Байкал приобрел именно в четвертичном периоде. С зоной рифтовых разломов связаны частые землетрясения, активная вулканическая деятельность и высокая сейсмичность, целебные термальные источники и полезные ископаемые. Интересны и археологические памятники Прибайкалья — от начала мезолита до стоянок бронзового и железного веков, а также материалы изучения четвертичных отложений в связи со строительством электростанций и БАМа.

Байкальские маршруты для ученых начались с выставки в Институте земной коры СО АН СССР, где были показаны графические материалы — карты и разрезы отложений, археологические и палеонтологические коллекции.

Материал, продемонстрированный во время путешествия, был интересен представителям всех наук, изучающих четвертичный период. Особое восхищение всех участников экскурсий вызвали стратиграфические разрезы, подготовленные силами студентов геолого-разведочного факультета ИПИ и исторического факультета ИГУ.

Впечатляющие по своему масштабу разрезы были подготовлены на уникальном историческом памятнике Улан-Хада сотрудниками лаборатории археологии ИГУ.

На глубине свыше трех метров были вскрыты богатейшие археологические комплексы, относящиеся к началу послеледникового периода — голоцена. Погребенные почвы изучались доцентом биолого-почвенного факультета ИГУ Г. А. Воробьевой и ее воспитанницей, студенткой 5 курса Олей Васильевой. Судя по их данным, условия для земледелия 5—7 тысяч лет назад были лучше, чем сейчас, климат теплее. Ближе к нашему времени климат становился холоднее, суше, пески засыпали плодородные почвы. Немало этому процессу способствовала и человеческая деятельность. Медленно, тысячелетиями образовывался тонкий плодородный слой. Как легко необдуманным вмешательством можно разрушить его, имея в руках современную технику.

Работы, проведенные к XI Конгрессу ИНКВА имеют большое значение: богаче стали представления о наземном и подводном мире Байкала; прослежена эволюция состава кайнозойских осадков, отражающая эволюцию климата; открыты и изучены новые культуры нижнего палеолита, древность освоения Прибайкалья первобытным человеком отодвинута более чем на сто тысяч лет; выяснена природная обстановка, окружавшая древнего человека, и процесс древнего и современного почвообразования.

…Целую неделю длилось наше «погружение» в английский язык. С раннего утра и до поздней ночи на палубе теплохода «Комсомолец» звучала знакомая со школьной парты и, в то же время, такая незнакомая благодаря насыщенности специальной терминологией (даже профессиональные переводчики иногда вставали в тупик) речь, и тогда сами ученые каким-то образом догадывались о смысле сказанного. Здесь каждый особенно остро понимал, что никакие языковые барьеры не помеха, если люди очень хотят понять друг друга.

На борту «Комсомольца», на Байкальских берегах в течение целой недели работал дружный, слаженный коллектив людей, которые до начала экскурсии и не видели в глаза друг друга, а в последний день не хотели расставаться несмотря на то, что это были люди разных возрастов, разных темпераментов, различных взглядов на жизнь, да и говорили на разных языках. Общее дело, общая цель, доброе отношение друг к другу и оказались тем волшебным средством, которое разрушает все преграды между людьми и делает их друзьями.

Экскурсанты могли получить не только новые сведения о научных открытиях своих коллег. Были и танцы, и песни у костра, и окунь на рожне на берегу Байкала, и шашлык, мастерски приготовленный нашими гостями из Армении, а на прощанье — газета, составленная из вопросов и ответов на «находчивость».

— Самый популярный певец нашей экскурсии?

— Гудок «Комсомольца»…

Эта газета сейчас, когда экскурсионная неделя осталась позади, — как доброе воспоминание о том легком духе взаимопонимания, который царил на борту теплохода.

— Выражаю сердечную благодарность всем организаторам экскурсии, ее руководителю Н. А. Логачеву за предоставленную возможность увидеть Байкал, узнать много нового и интересного, — сказал профессор М. Омори из Японии.

Прав был профессор Н. Попп из Румынии, когда в день отъезда сказал:

— Жара сезонная проходит, а тепло наших сердец остается, сохранится даже зимой.


М. Свинина, участник экскурсии.

НА СНИМКАХ:

теплоход «Комсомолец», на борту которого ученые совершали Байкальскую экскурсию


доктор геолого-минералогических наук, член-корреспондент Академии Наук СССР, председатель Восточно-Сибирского филиала СО АН СССР Н. А. Логачев, который руководил экскурсией


археолог из США Дж. Джекобсон


ископаемую фауну моллюсков Байкала рассматривает профессор М. Омори из Японии


«Вкусен окунь на рожне» — доктор Чжу-Хайчжи из КНР

Фото автора.


Иркутский университет, 1982, 16 сент. (№25), С. 4.

1982.8. Писаницы утеса Саган-Заба

Белая мраморная стена величественной Саган-Забы с мощными столбами контрфорсов хорошо видна среди темных береговых скал небезызвестного Тажерана, едешь ли не спеша по Байкалу трудягой «Комсомольцем», проносишься ли стремительной «Кометой» или другой мореходной оказией. Расположенная в пяти километрах севернее Крестового мыса, близ местечка Халы, она привлекала внимание еще древних людей. Видимо, поэтому она стала, как и светлые стены бухты Аи, гор Орсо и Сахюртэ, как скальные обнажения на реке Куртун и на мысу Онгоконском, местом, где они оставили воплощенную в петроглифах вечную память о себе.

2200—2500 лет назад в северной части утеса, на гладкой его части, древние художники бронзового века создали около 60 рисунков и изображений, по композиции, манере «письма» и разнообразию сюжетов являющихся наиболее сложными из всех наскальных байкальских рисунков. Центральное место на этой своеобразной идеограмме занимают большие фигуры человека — изображения шаманов с поднятыми руками, воинов с боевыми секирами в руках. В фигурах, изображенных головами вниз, художник, возможно, показал сцены с убитыми или умершими людьми. Необычны изображения людей, стоящих на рогах животных. Многочисленны рисунки животных, как домашних — быки, лошади, собаки, так и диких — лоси, маралы, олени, птицы. «Солнечный олень» Саган-Забы, являясь копией его изображений на литых бронзовых бляхах из минусинских могил на Енисее, свидетельствует о живых контактах, связывавших рассредоточенные на больших пространствах племена степных кочевников. При этом художники применяли технику насечек, острым инструментом снимая верхний темный слой мраморовидного известняка и обнажая белые пласты породы, в результате чего высеченные фигуры заметно выделяются на общем темном фоне не только цветом, но и рельефностью.

О непреходящей ценности писаниц Саган-Забы страстно и увлеченно пишет их исследователе академик А. П. Окладников: «Петроглифы в бухте Саган-Заба с их грандиозной некогда, но и до сих пор поражающей своими масштабами многофигурной композицией антропоморфных изображений, представляет собой уникальное явление среди всех других наскальных изображений Сибири.

Наскальные иероглифы Саган-Заба с его рядами увенчанных рогами, танцующих древних шаманов, обращенный к вечно волнующимся водам Байкала, — тэ-кой же величественный и такой же неповторимый в своей монументальности, как и сам Байкал — озеро-море внутренней Азии. Петроглифы Саган-Заба — подлинная жемчужина древней культуры и искусства народов Сибири. Второго такого памятника этой эпохи нет на всем ее пространство от Урала до Тихого океана».

На вершине утеса узкое входное отверстие диаметром около метра ведет наклонным ходом в пещеру, представляющую собой большой темный зал с горизонтальными ответвлениями, одно из которых, самое большое, заканчивается глубокой, расширяющейся вниз ямой. В начале века местными жителями на дне пещеры были найдены остатки предметов железного века — обломки глиняной посуды, кости различных животных. Одна из бурятских легенд гласит, что в пещере зарыто золото, которое привезли на верблюдах и собирались переправить через Байкал.

Неудивительно поэтому, что с древнейших времен Саган-Заба считалось священным местом у населения, о чем свидетельствуют обожженность скалы и ее задымленность около петроглифов. следы жертвенных кострищ и шаманских плясок, находки в трещинах старинных монет, волос, полосок материи — жертвоприношений духу — хозяину скалы. Поэтому постоянны проявления и противоборствующих сил: монахи Посольского монастыря, пытаясь подорвать влияние шаманства на местное население, выбили на скале два креста.

А в наше время надпись «А. 3. Первушин, 1966» уничтожила сразу группу ценных рисунков. Лишь по счастливой случайности скала со всеми ее священными реликвиями уцелела, когда рядом организовали карьер и с помощью взрывов начали добывать мрамор. Рядом с древними появилась целая галерея современных «художников», которые совершенно реально угрожают целостности бесценных творений.

Решениями Иркутского облисполкома утес Саган-Заба объявлен памятником природы, истории и культуры. Однако контроль за выполнением этого решения полностью отсутствует — об этом говорит продолжающееся разрушение петроглифов различными способами. По-видимому, природоохранительной организации и Ольхонскому райисполкому следует пересмотреть свое отношение к бесценному созданию природы и человека.


В. Брянский, действительный член географического общества


Восточно-Сибирская правда, 1982, 29 сент. (№224), С. 4.

1982.9. Необычная плита

Найденный прошлой осенью медный котел «скифского типа» всю зиму волновал краеведов Каменской школы. Нет ли там чего еще? Весной поиски еще раз увенчались успехом — ребята нашли гарпун из рога изюбря с хорошо отшлифованными гранями и три наконечника стрел из кости, костяные, рыболовные блесны, рыбку-приманку из кости, острозаточенный нож, костяные тесла, грузила для сети, каменный якорь. Все они, как было установлено, относятся к Глазсковскому (скифскому) периоду истории. А теперь еще находка… Найден двусторонний каменный топор. Он правильной геометрической формы и имеет два лезвия. По словам археолога В. В. Свинина, таких топоров никто раньше на территории нашей страны не находил. Кстати, в раскопках школьникам помогло море. Дождливое лето подняло его уровень, и волны сами промывали пляжи, берега, сортировали ранее намытые отложения. Так пришла и еще одна удача. Найдена плита из белого плотного песчаника, из которого в старое время делали точила. К сожалению, сна была раздавлена на несколько кусков тракторами, увозившими бревна. На ровной стороне плиты виден орнамент в виде прямых и косых параллельных борозд. «Вначале мы подумали, — говорит Н. В. Фетисов, руководитель кружка краеведов, — что плита эта для заточки наконечников стрел и копий. Уж очень удобно затачивать, но в августе мы нашли на том же месте каменный скребок, по виду тоже серовского времени. На плоской стороне скребка виднелись прямые и косые параллельные борозды, то есть тот же орнамент, что и на плите. Словом, теперь все усложнилось: то ли это ритуальный камень, то ли надмогильная стела «скифов» древней Каменки…


С. Нефедьев, краевед


Восточно-Сибирская правда, 1982, 6 окт. (№230), С. 4.

1982.10. Тропы Тажерана

В Приольхонье есть удивительное место, которое вряд ли где еще сыщется на Байкале. Здесь не увидишь цепочек туристов с рюкзаками, а редкие автомашины стремятся как можно скорее преодолеть сорокакилометровое пространство, которое иначе, как полупустыней, и не назовешь.

И тем не менее место это, известное под названием Тажеранская степь, и особенно ее прибрежная часть, издревле было заселено, о чем свидетельствуют многочисленные археологические находки. Немало здесь памятников природы и истории культуры. Они-то и стали основными объектами изысканий очередной байкальской экспедиции областного совета Всероссийского общества охраны природы. Следует сказать, что обследованные памятники природы не только подтвердили свою громкую репутацию, но и вызвали чувство серьезной тревоги за их будущую сохранность. В первую очередь, это относится к утесу Саган-Заба и пещере Мечта.

Наша газета уже рассказывала читателям об этих своеобразных жемчужинах природы, о том, как жестокая рука «любителей» природы ставит под сомнение существование их основных достоинств. Стоит только добавить, что уникальным писаницам Саган-Забы сейчас ощутимо угрожают и внешние факторы: атмосферные осадки и процессы морозного выветривания. Думаю, что в силах специалистов найти решения и осуществить их для спасения диковинных росписей, основная концентрация которых сосредоточена на площади до пятидесяти квадратных метров.

Хочется рассказать о байкальской окраине Тажерана, которая наравне с другими уголками озера должна в недалеком будущем стать составной частью заповедной байкальской тропы.

Береговая линия на всем протяжении маршрута — от Бугульдейки до пролива Ольхонские Ворота — представлена практически сплошными каменными обрывами, их мощный строй лишь изредка нарушается маленькими уютными бухтами и каньонообразными долинами давно исчезнувших рек. Нетрудно представить, сколько естественных препятствий ставит на пути человека природа, основными из которых являются броды — в большинстве мелкие и короткие, но порой требующие применения вспомогательных средств или высоких, крутых обходов. Зато какие виды открываются в благодарность уставшему путнику наверху. На юг и на север бесконечной чередой следуют байкальские мысы, многие из них увенчаны живописными башнями и изогнутыми клыками, на западе темнеют лесистые гребни Приморского хребта, а через море синими контурами всплывает восточный берег. Действительно, панорамность, обширный обзор — одна из основных достоинств уголка.

В этом убеждаешься при восхождении на высокую гору Танхын (951 м. над уровнем моря). На ее вершине захватывает дух от великолепия полной круговой панорамы. Далеко на север просматривается и само Малое Море с архипелагом крохотных островов — памятников природы, большинство которых облюбовано серебристой чайкой для выведения потомства. Глубоко в сушу вдается самый большой, самый теплый и именитый в среде рыбаков Мухорский залив. Он в будущем вместе с другими районами Малого Моря планируется в качестве Филиала национального парка Байкала.

На юг, насколько хватает глаз, вновь бесконечная череда мысов. Их открывает живописный, напоминающий двух лежащих у воды нерп мыс Орсо, памятник не только природы, но и культуры: археологами обнаружены на нем уже давно петроглифы древних поселенцев. Где-то за ним скрывается пока еще знаменитый лишь в среде ученых — настоящий минералогический музей — мыс Улан-Нур.

Нет, определенно не сказала еще своего последнего слова Тажеранская степь. Взять хотя бы ее флору, которая издавна привлекала внимание натуралистов. Здесь сосредоточено достаточно много степных реликтовых, эндемичных и редких видов растений. При этом ученые рекомендуют для охраны более 30 видов и предлагают создать на западном побережье Байкала степной заповедник, который должен стать природной лабораторией.


В. Брянский


Восточно-Сибирская правда, 1982, 29 окт. (№248), С. 4.

1982.11. Археологические памятники Ольхона: настоящее и будущее

Пожалуй, не найти другого места в Прибайкалье, где было бы такое плотное скопление археологических памятников, как в Ольхонском районе, на побережье Малого моря. В течение длинного ряда тысячелетий, как и сейчас, эти места волшебным образом притягивали к себе людей. Их следы мы находим в виде многослойных стоянок, в которых отражена богатая событиями история края. И не только края… По древним берегам Байкала проходили миграционные пути первобытных народов, заселявших север Сибири, Дальний Восток, Америку. Здесь можно проследить сложные судьбы древних культур, их взаимодействие и поступательное развитие. Вот почему к памятникам Байкала, и особенно Ольхона, так пристально внимание ученых не только нашей, но и многих других стран, особенно ученых Америки и Японии. В 1975 г. здесь под руководством академика А. П. Окладникова работала советско-американская археологическая экспедиция. С 1977 о. Ольхон стал местом проведения совместной стационарной археологической практики студентов Иркутского и монгольского университетов. Летом 1982 г. с археологическими памятниками Ольхона знакомились ученые 17 стран — участники байкальских геологических экскурсий XI Конгресса ИНКВА. Археологические коллекции, собранные на песчаных выдувах местными школьниками, стали основой уникального народного музея имени В. А. Обручева в поселке Хужир, созданного страстным краеведом и учителем Николаем Михайловичем Ревякиным. С первых лет Советской власти здесь ведет исследования археологических памятников Иркутский университет. Эпизодически здесь работали и продолжают работать научные экспедиции ленинградских и новосибирских археологов. Научных трудов о памятниках Ольхона написано немало. Многие переведены и изданы за рубежом.

Казалось бы, можно только радоваться. Однако только что закончившийся полевой археологический сезон на Байкале оставил в памяти и другие ощущения.

Я познакомился с археологическими памятниками Ольхонского района в 1956 г.

Первая встреча оставила неизгладимое впечатление. Древнейшие кладки и старые бурятские могилы были в полной сохранности. Детям с раннего детства внушалось бережное отношение к памятникам предков, не разрешалось ничего трогать, ломать, портить, копать без нужды на территории древних некрополей. С тех пор многое изменилось в жизни района. Ольхон стал легко доступен для «Жигулей», «Москвичей», «Запорожцев» и другого транспорта, иначе — для «дикого» (или неорганизованного) туризма. Настороженными стали взгляды местных жителей: не со всеми приезжими складываются сердечные отношения, не всегда память о туристах остается благодарной. В летний период туристов на Байкале сейчас больше, чем местных жителей. Это создает для района, не подготовленного к такому наплыву посетителей, немало трудностей и проблем. О некоторых из них и пойдет сегодня речь.

В связи с паспортизацией памятников Иркутской области наш отряд должен был провести обследование археологических объектов на побережье Малого моря. Высаживаемся с группой учащихся школы №2 г. Братска, которые хотят помочь археологам, на южном берегу Куркутского залива. И вот первая встреча с автотуристами и плодами их деятельности. На крохотных горизонтальных площадочках, сбегающих по склону к воде, впритирку стоят машина к машине, около — разноцветные палатки, печки, коптильни, кострища, столы и навесы, погребки. Люди, как могут, устраивают свой полевой быт, купаются, загорают, стараются надышаться всласть горным байкальским воздухом, вобравшим в себя запахи моря и пряных степных трав. Это излюбленное место жителей Ангарска, Усолья-Сибирского, Черемхова, Иркутска. Едут семьями — от мала до велика; младшим туристам от силы два года! Залив мелкий, вода хорошо продевается: не хуже Анапы!

Прекрасен Байкал. Восторгам нет конца, пока взгляд не падает на землю. Земли практически не видно. Груды бутылок, битого стекла, консервных банок, полиэтиленовых мешков, яичной скорлупы и прочего хлама валяются под ногами. Целый день у нас ушел только на расчистку небольшого участка лагеря, который мы поставили на месте наших неизвестных предшественников. На сто погонных метров береговой полосы приходится 200 консервных жестяных банок, 100 — стеклянных, 50 бутылок, 150 полиэтиленовых мешков. Захламлен не только берег, но и дно залива. Купаться здесь детям (да и взрослым тоже) далеко не безопасно. Многочисленными ямами, которые энергично роет каждая вновь прибывающая группа, разрушаются древние археологические поселения, возникшие здесь около 10 тысяч лет назад. Они благополучно пережили геологические и исторические катаклизмы, а вот последние два-три года стали для памятников трагическими.

Чуть выше береговых поселений, вдоль дороги, накатанной автотуристами, располагаются цепочкой загадочные «шатровые» сооружения, сложенные в V — VII веках н. э. курыканами — предками бурят и якутов. В 1979 г. мы провели полную фотосъемку каждого сооружения. Их тогда было свыше ста. Сейчас осталось ненарушенными около половины. Из гнейсовых плит первобытных «шатров» туристы сооружают очаги, печи, коптильни. Многие памятники бездумно, варварски уничтожаются, без всякой цели, просто ради разрушения, от энергии излишней, которой не находится разумного применения.

Что же делать? Закрыть район для туристов? Запретить въезд? Практика показывает, что запреты бесполезны. Огородить памятники, поставить на каждом предупреждающие знаки? Такие попытки были. В 1978 г. в окрестностях деревни Харанцы студенты университета вместе со школьниками огородили памятник, на раскопанных участках посадили саженцы деревьев. К весне все столбы были сожжены в кострах любителями подледного лова, которые не пощадили даже молодые деревца. Заодно были уничтожены и многие археологические реперные знаки.

Видимо, нужен комплекс мероприятий и в первую очередь по упорядочению неорганизованного туризма.

В 1971 г. ленинградскими институтами, Ленгипрогором и ЛенНИИградостроительство, были разработаны проекты Национального парка Байкала и первых очередей его строительства в южной части озера. Детальный проект Ольхонской части Национального парка до сих пор не разработан. А он сейчас нужен как воздух. На побережье Малого моря различными организациями стихийно возводятся капитальные строения. Неизвестно, с кем и как эти проекты согласованы, и есть ли они. По крайней мере, визы археологов на проектах таких туристских баз нет. А между тем строительные организации ведут земляные работы, разрушающие археологические памятники, стоящие на государственном учете. Согласно Закону СССР об охране исторических памятников и их использовании, прежде чем начать строительство, заинтересованные организации обязаны выделить средства на археологическое обследование зоны строительства. На практике с нами согласуют (иногда) свои проекты пока что только дорожники и мелиораторы. А археологические памятники находятся и в зоне подъема целины, и на городской стройке, и на месте разработки карьеров, и в районе прокладки кабельных линий.

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.

Введите сумму не менее null ₽, если хотите поддержать автора, или скачайте книгу бесплатно.Подробнее