Бесплатный фрагмент - Индрик

ГЛАВА 1. ОН ПРОСНУЛСЯ

С первой капелью пришла весна в высокогорье Сибири. Солнце поднялось выше, его лучи стали горячими, и вершины гор начали плавиться и снимать свои тяжелые снежные шубы. И чуть ниже в лесу на равнине повсюду слышно журчание ручьев и разноголосое пение птиц. Они радуются первым распускающимся листочкам на деревьях и щебечут. Одна любопытная сойка больше всех любила поговорить и служила разносчиком новостей, которые часто сама и придумывала. Она залетала буквально в каждое гнездо, каждую расщелину, чтобы посмотреть, как там живут обитатели леса и поведать всем жителям ближайших гор их истории. Все звали её Чоокчи, что на местном языке означало — говорушка. Вот и сейчас она трудится на новостном фронте, летит, вертит головой и внимательно смотрит, чтобы ничего не пропустить. Страшный грохот камнепада заставляет ее изменить маршрут, и вот она уже мчится к склону, где огромные камни скатываются с горы и под тяжестью тающего снега, ударяясь о выступы, громя все на своем пути, падают вниз. Один из таких ударов сделал дыру в скале, открыв проход внутрь. «Ого, что-то новенькое на этом склоне!» — подумала Чоокчи, увидев обнажившуюся расщелину. Она бесстрашно нырнула в темноту и оказалась в сталактитовой пещере, где было влажно и огромные каменные сосульки свисали почти до самой земли. А снизу причудливые покатые и отполированные веками до блеска капающей сверху водой сталагмиты гордо стояли всем своим видом показывая: «Вот мы какие гладенькие». Сюда никогда не попадало солнце, и его первые лучи, казалось, пробуждали давно застывшую жизнь в этом месте.

Сойка с удивлением все рассматривала: «Ух ты, как тут интересно — надо всем срочно…» Не успела она додумать эту фразу, как острый кусок сталактита с самой высокой точки пещеры отломился и ударился о большой овальный камень, расколов его пополам. Сойка сначала отлетела назад, к выходу, чтобы ее не завалил камнепад, но потом осмелилась и подлетела ближе. И увидела нечто совсем необычное — это было яйцо, а не камень! Потому что внутри его какой-то мохнатый, с густой темного цвета шерстью зверек начал просыпаться. Вдруг он открыл глаза… и посмотрел на нее! Сойка тоже уставилась на него испуганно и спросила:

— Ты кто?

Мамонтенок, а это был именно он, потягиваясь и улыбаясь в ответ спросил:

— Ты моя мама?

Сойка выпучила глаза и ответила:

— Нет, ну что ты, ты же такой огромный. А кстати, кто ты?

Она внимательно рассматривала и подмечая все, что увидела: «Ого! У него каштановая шерсть и большие уши! Наверное, это лось! Но какой-то длинный нос: он не на кого не похож! Но окрас-то каштановый! Но где тогда его мама и сородичи? Может, она отошла? Но тут довольно высоко, чтобы он сам выбрался! Нужно срочно сообщить семейству лосей. А может, это медведь? Хорошо, и медведице тоже сообщу». А затем спросила на всякий случай:

— Ты не опасный? А то я таких как ты еще не встречала.

А малыш, продолжая улыбаться ответил:

— Я не знаю, я только родился. Где моя семья?

Птица не на шутку обеспокоилась. Она видела, что малыш добродушен и поняла, что ей срочно надо ему помочь, и сказала:

— Я не знаю, где твоя семья, но ты поспи тут, а я постараюсь их найти.

Малыш согласился и снова закрыл глаза с улыбкой, согреваясь солнечным лучиком, светящим из расщелины.

Сойка пулей вылетела из пещеры, чтобы оповестить лес о своей находке. Чоокчи летела и кричала:

— Новость! Ужасное происшествие. Детеныш в опасности. То ли лось, то ли медведь оставили свое дитя в пещере и теперь оно не может выбраться! На помощь! Все к расщелине в горе! Всем срочная новость! Пересчитайте своих детей, может, это ваш детеныш? Нет? Тогда пересчитайте детей соседа!

Она тараторила на весь лес. И обеспокоенные обитатели долины всполошились, начали пересчитывать своих детенышей, а самые любопытные начали подтягиваться к расщелине, на которую показывала сойка.

Тем временем свет в пещере стал ярче и задорно начал светить прямо в глаз неведомому зверю. Мамонтенок, проспавший несколько тысяч лет, потянулся и наконец-то проснулся:

— Здравствуй, мир, вот и я! — протрубил он во весь голос.

Затем неуклюже вылез из яйца, ноги не шибко слушались, то и дело разъезжаясь в разные стороны. Он решил сесть и осмотреться вокруг: «Я вижу причудливые сосульки и вижу себя — я красивый, — думал он. — Большой нос, ноги, вьющаяся шерстка, два маленьких крылышка и небольшие бивни. Я прекрасен и мир тоже!» — именно так он решил и пошел искать свою маму.

Любопытные птицы, слетевшиеся в пещеру, были свидетелями этого пробуждения. Мамонтенок увидел их, остановил свой взгляд на самой крупной и спросил:

— Ты кто такая? Видела мою маму?

А та всполошилась и отвечает:

— Я сорока, меня зовут Шаазгай, вообще не пойму, кто ты, и мохнатый, и с длинным гибким клювом, и с крыльями, и с лапами. У нас в лесу таких нет!

Мамонтенок опешил от этой новости:

— Да? И что же мне делать? — Мир не так уж и расположен к его появлению, он оказался совсем один? Он растерянно почесал макушку хоботом и спросил у всех птиц:

— А где мне маму найти?

Птицы начали переговариваться между собой, поднялся гул в пещере. У мамонтенка от этого начинают наворачиваться слезы, и он уже хочет закричать во весь голос: «Мама!», чтобы она его услышала и пришла скорей. Но сорока так громко каркнула, что все птицы затихли, и поспешила успокоить малыша: «Подожди, не реви. Сойка полетела искать твою маму, не волнуйся, сейчас найдет. А тебе в любом случае надо выбираться из этой мрачной пещеры, полетели за мной, коль у тебя крылья есть».

Мамонтенок машет быстро крыльями, пытается взлететь, но у него ничего не получается, он слишком тяжелый для своих маленьких крыльев, он растягивается на полу:

— Ой, я еще не умею летать, кажется. — Поднимается на ноги и пытается карабкаться наверх в ту щель, в которой сидят птицы, но камни мокрые и скользкие, и у него ничего не получается. Он скатывается вниз.

— Да, сюда ты вряд ли долезешь — тут высоко, — сказала сорока Шаазгай.

— Подожди, позову кого-нибудь на помощь. — И с этими словами улетела, и другие птицы последовали вслед за ней.

Мамонтенок делает еще несколько попыток разбежаться и хоботом достать до одного из сталактитов рядом со щелью света, и когда у него это получается, он своей головой с большими ушами и бивнями застревает между двумя сосульками. И тут он закричал:

— На помощь, я застрял! — Но в ответ ничего не услышал.

Он пытается выбраться, отталкивается ногами, машет крыльями, но тщетно. В итоге малыш устал бороться и обмяк, ожидая спасения.

Сойка Чоокчи тем временем летела по лесу и извещала всех:

— У нас в пещере родился какой-то странный гигант. Весь в длинной шерсти, но не медведь, с крыльями, но не птица, рыжий, но не лис, с большими ушами, но не лось, с длинным клювом, но не аист. Короче, ни на кого из наших не похож. Кто потерял в горах дитя? Кто откладывал яйца в тех краях? Эй, мать, скорей поторопись! Он один и ему нужна помощь!

В лесу начался переполох, птицы и звери пересчитывали своих питомцев. Только взрослый лось по имени Булан, с разросшимися большими рогами медлительно жевал молодую листву. Он уже плохо видел и был глуховат из-за старости, поэтому спросил пролетавшую сойку: «Лети поближе, расскажи, что там?» Та, подлетев, рассказала ему о увиденном в пещере. Оторвавшись от поедания листиков и подняв голову вверх, сохатый призадумался вслух:

— Дитё в опасности?!Рыжий и с шестью. Лопоухий? А может, и впрямь это кто-то из наших лосят?

— Есть только один способ проверить, — отвечает сойка, — иди за мной!

Они вдвоем отправились в горы и поднялись к узкой щели в пещеру. Лось осмотрел место и тут стало понятно, что в эту узкую расщелину никто не пролезет, кроме птицы. Лось бьет передними копытами, и ему удается обрушить кусочки породы. Его голова пролезает до рогов, и он видит застрявшего мамонтенка: огромную голову с большими, нет, просто огромными ушами, зубами, выпирающими наружу и длинным гибким носом, которым он держался за сталактит. От неожиданности увиденного лось отпрянул назад. «Во как бывает в природе!» — подумал он. Затем присел, почесал копытом лоб и сказал:

— Ну ладно, чуда такого мы не видали, но спасать все равно надо, малыш еще совсем. Сойка, лети за подмогой!

И Чоокчи улетела, решив позвать медведицу и аиста — самую большую и мохнатую маму и самого длинноклювого и большекрылого папу в лесу.

Тем временем, застряв в узкой расщелине, мамонтенок хлопал полными слез глазами, находясь в абсолютной растерянности. Ему было страшно, ведь он только родился и сразу попал в приключение. Он даже голоса подать не мог от того, что держался хоботом за сосульку, чтобы снова не упасть. Булан принялся барабанить задними копытами что есть мочи и смог протиснуться уже половиной корпуса внутрь. Камни с грохотом падали вниз пещеры и пугали мамонтенка.

— Осталось еще немного потрудиться, чтобы тебя вытащить, –промолвил лось. — Терпи, малыш!

Сохатый наклонил свои могучие рога, задними копытами хорошенечко уперся в скалу, собрался с силами и что есть мочи толкнул камни. Завал поддался силе могучего Булана, и проход очистился. Скальная порода полетела вниз, содрогая все вокруг. Мамонтенок, полный надежды, смотрел на спасителя.

А лось, показывая на сталактиты, произнес:

— Если я их сломаю, ты упадешь вниз. Сможешь за мои рога схватиться? Я тебя вытащу.

Мамонтенок проморгал в знак согласия глазами, что означало «я попробую», хоботом схватился за могучие рога лося, который, пятясь изо всех сил назад, тут же вытащил его из пещеры, как пробку из узкого голышка. Они кубарем скатились вниз. Затем отдышались и стали с любопытством осматривать друг друга.

Лось ходит вокруг не виданного раньше зверя. То понюхает его, то осторожно потрогает губами за мохнатое крыло:

— Откуда ты такой взялся? Сколько живу на этом свете, а живу я достаточно долго, никогда такого зверя не встречал. Хотя погоди, — лось встрепенулся и вспомнил нечто важное, — мой прадед как-то рассказывал о мохнатом великане с клыками, как у кабана, только во много раз больше. Как раз такие как у тебя, — посмотрел он с опаской на бивни малыша. В легенде говорилось о том, что манг онты, так их кажется называли, жили в пещерах и держали землю своими этими клыками, чтобы она не провалилась в океан. А их вожака звали Индрик. Вот! Но были ли у них крылья, я не знаю.

Лось выдохнул с чувством облегчения, его память выдала, все, что могла. А мамонтенок, мало что понял. Он только смог ответить:

— Не знаю, я только вылупился из яйца. А вы случайно не мой папа?

— Нет, малыш, что ты! Я не твой папа. И как это мамы не было рядом? — опасливо озираясь, спросил лось. — Разве такое может быть?

— Ну, кажется, нет. Но мамы рядом не было, когда я проснулся. А может, вы знаете, где она? — снова с надеждой спросил мамонтенок.

— Если честно, нет. Но мы всем лесом попробуем тебе помочь, — пообещал Булан, и мамонтенок успокоился, ведь он уже не один.

Тут как раз вернулась сойка с медведицей по имени Баабгай и аистом по имени Лейлек. Сойка, услышав последний вопрос лося, тут же начала щебетать:

— Нет, никого не было рядом, я все видела. Большая сталактитовая сосулька ударилась о каменное яйцо, где он спал все это время, и свет попал в пещеру и разбудил его! Это и вправду было яйцо гигантского размера. Сколько оно там пролежало, никому не известно, — громко тараторила она.

Медведица Баабгай, кряхтя обошла мамонтенка, ничего не сказала, не нашла слов. Аист, клювом расправляя его крылья, все же решился спросить:

— А вы летать не пробовали?

— Пробовал, но пока не получалось, — отвечал гигантский «малыш».

Ему уже стало неудобно быть объектом внимания и захотелось сбежать. Сойка с деловитым видом решила спросить всех прибывших:

— Если он ничей, то надо решать, кто его к себе возьмет. Он же не может без семьи расти?

Собравшиеся неопределенно загудели.

Медведица проворчала:

— У меня свой выводок только народился, за ними глаз да глаз, я не смогу его взять — пусть живет у того, кто летать может. — Она развернулась и покосолапила в лес, ворча себе под нос. Присутствующие с надеждой посмотрели на аиста. А тот расправил крылья и начал оправдываться:

— Я и подавно не смогу, вы видите, какой он большой, он всех моих птенцов подавит. В этом мире для всего есть границы! Этот зверь, а я думаю всем понятно, что он животное, а не птица точно не нашей породы! Да и в нашем болоте ему не будут рады. Ты лягушек ешь? — поинтересовался аист у мамонтенка.

Мамонтенок отвечал, чуть не плача:

— Я? Я не знаю.

Ему очень сильно стало себя жалко, что захотелось сбежать, и на его глазах проявились слезы.

Аист развернулся и полетел к болоту. Сойка помялась и тоже полетела в лес, понимая, что вопрос сложный и тут она ничем не сможет помочь. Лось и мамонтенок остались одни.

Булан сказал:

— Пойдем, малыш. Я буду звать тебя Индрик. Я научу тебя различать листья. Какие вкусные, какие не очень, а какие вообще есть не стоит.

Малыш, если, конечно, можно так назвать мамонта, шмыгая носом сказал тихо:

— А что, мне нравится имя. Пойдем.

И они пошли вниз, в долину, не разговаривая по пути, чтобы пережить неловкость ситуации. Мамонтенок сначала расстроился, что никому из пришедших не захотелось его взять, но потом порадовался, что закончилось все хорошо. Добрый лось его спас из капкана пещеры, и научит искать пропитание. Так и получилось. Дойдя до лесной опушки, сохатый принялся учить мамонтенка определять полезные листочки и те, что есть нельзя.

— Вот это липа, эти листочки можно есть, — поучал лось.

В это самое время шустрый мамонтенок уже трогал хоботом ель.

— Ох, да она колется!

— Конечно, колется, это же хвоя! Самое лакомство, конечно, если ничего другого поесть нет, — лось тихо усмехнулся. — Не все, что зеленое, можно есть. Вот, к примеру, борщевик: листья большие, стебли сочные, а ядовит жутко. Только от прикосновения к нему ожоги бывают. Вот к этому растению даже не подходи! И да, никаких живых существ мы не едим, запомни, мы травоядные!

— Понятно, — закивал мохнатой головой с огромными ушами мамонтенок, подошел к лосю и начал есть молодые липовые листочки.

— Ну и отлично, Индрик — сказал лось, — я пошел, семья уже, наверное, заждалась.

— Ага, до встречи! — мамонтенок грустно посмотрел вслед удаляющемуся лосю, снова расстроился, но очень ненадолго. А потом начал жадно есть листочки, переходя от дерева к дереву, пробуя новые вкусы. И это занятие ему очень понравилось! Мир снова прекрасен. И не смотря на отсутствие мамы, и того, что у него нет пока понимания, что ему делать в жизни, для чего он живет, мамонтенок радуется всему, что видит. Он познает мир, все нюхает и трогает. А еще напевает хоботом что-то не очень связное, но веселое: «Ту-рум-ту. А что мне делать дальше? Ту-рау-ра. С кем бы поиграть? Побуду-дум. Может, есть такие, как я, пойти поискать? Ту-ру-ру-ру…»

Своей песней и грузной походкой мамонтенок делает много шума. Еноты, зайцы разбегаются с насиженных мест. Птицы шушукаются, стараясь держаться подальше от непонятного животного. Он с сожалением смотрит им вслед, но не обижается. Он добродушный. Тем временем наступает ночь, и мамонтенок устраивается на ночлег рядом с одним из деревьев, свернувшись калачиком.

— Сегодня был прекрасный день! — говорит он себе и засыпает.

Глава 2. Лисья стая

Индрик сладко спал, но вдруг почувствовал, что по нему кто-то карабкается. Не очень большой, но теплый. Он открыл глаза, но решил не шевелиться. Было страшно и любопытно. Любопытно и страшно.

— Ты кто? И почему решил взобраться мне на спину? — тихо спросил мамонтенок.

— Ой, ты что, говорящий камень? Или ты живой?

— Я Индрик. А ты кто?

— Я лис по имени Дилги, я думал, что ты поросший мхом камень, по которому хотел взобраться повыше на дерево, чтобы достать яйца из птичьего гнезда, — ответил он слегка взволнованным голосом и спрыгнул с мамонтенка на землю.

— А что ты не спишь, как все?

— Мы, лисы, охотимся по ночам, добываем себе пропитание.

— А это что значит — «охотимся»?

— Вот за яйцами на дерево пытался залезть воон туда, где гнездо… но высоко… не умею лазать по деревьям, вот и подумал вскарабкаться и добраться до гнезда по тебе… а ты, видишь… не камень. Еще мы мышей ловим, не видел по близости?

— Я пока не знаю точно, только вчера родился и о многом не ведаю еще, но я если что, могу помочь.

Индрик встал в полный рост протянул хобот и достал яйцо из гнезда и протянул его лису:

— Ты это хотел?

Видя, что такое устройство, как длинный нос этого чудного животного, могут помочь ему в пропитании, лис решил извлечь из этого выгоду, позвать его к своим братьям лисам-воришкам:

— А пойдем к нам жить, у нас весело. Мы ловкие и быстрые. Нам выживание в лесу даже в самые холодные зимы дается легко. А остальные — они медленные и глупые, мы даже у медведя добычу таскаем так, что он и хватиться не успевает. Ротозей. Будешь с нами — многому научишься!

— Ух ты, вот это удача! Конечно пойдем! — радостно согласился мохнатый гигант.

Так Индрик обрел первого в своей мамонтовой жизни друга и решился освоить лисье ремесло и стать одним из них.

Еще какое-то время, они с Дилги бродили по лесу, Индрику было сложно видеть в темноте, хотя лисенок сказал, что глаза потом привыкнут и он не будет натыкаться постоянно на деревья. На стоянку, где жили лисы, родители и браться Дилги, они пришли уже под утро. Лис просил не шуметь, поскольку все спят после ночной охоты в своих норках. Индрик знаком показал, что понял и тихонько свернулся калачиком, чтобы никому не мешать, немного поодаль.

Утро было в разгаре, солнце уже встало высоко и начало будить мамонтенка своими лучиками. Он, щурясь, еще полежал немного с закрытыми глазами, широко улыбаясь, тихонько протрубил хоботом:

— Доброе утро!

В его жизни было все хорошо: появился друг, появились те, кто о нем позаботится, как ему казалось, и точно будет весело. Мамонтенок встал, начал оглядываться и обходить стоянку. Из-за своих немалых размеров Индрик оказался слегка неуклюж. Шумит, а лисы начинают шипеть:

— Кто там еще ходит? Тихо там! Спи! — недовольные переворачиваются на другой бок и спят дальше.

Дилги проснулся, умылся и позвал Индрика подальше в лес, знаками показывая, чтобы он двигался потише.

— Я понимаю, что ты не привык так долго спать, но наши не любят, когда шумят по утрам, они спят до обеда.

— Ого, до обеда?! А этот обед, когда?

— Когда солнце уже в зените. Ты привыкнешь. Но коль уж я проснулся, и ты уже тоже, давай начнем тренироваться, я научу тебя нашему лисьему ремеслу. Вот смотри. Первый важный навык лиса — это тихо передвигаться, прячась за деревьями и кустами.

Дилги совершенно бесшумно начинает бегать от дерева к дереву, от куста к кусту. Мамонтенок пытается повторять за лисом короткие перебежки, но деревья трещат, кусты ломаются — полный провал. Индрик сел и запыхался, немного виновато посмотрел на лисенка, понимая, что это немного не то, что ожидалось.

— Да, пока с этим проблема, — задумчиво произнес Дилги, давай попробуем дальше. Второй важный навык– это быстро бежать, если почувствовал опасность. Затем найти укрытие и затаиться. Понял?

— Ага, — ответил Индрик.

Лис показал пример: он поднял голову, навострив уши, как будто он что-то услышал, и сорвался с места, показывая, как надо бежать и скрываться. Мамонтенок повторяет. В его исполнении получается все очень громко, совсем не быстро и очень комично. Он бежит, сломя голову, не видя препятствий, ломая деревья на своем пути, потом, когда надо спрятаться, он никак не может найти подходящий овраг — бивни за корни цепляются, или крылья торчат.

Лисенок засмеялся, но одобрительно сказал:

— Ну тут еще можно поупражняться. Давай теперь потренируемся сливаться с природой, сможешь превратиться в камень?

Индрик закивал с готовностью превратиться в камень. Он уже взмок и вымазался в грязи, так что было не отличить.

Мамонтенок лег на землю, закрыл ушами глаза, крыльями ноги, только хобот оставил. Открыв один глаз, Индрик спросил у Дилги:

— Ну как? Получилось?

Лис, деловито обходя со всех сторон мамонтенка, с ухмылкой отвечает:

— Да, где-то как-то… в общем, зачет! Ну и последнее на сегодня навык — принюхивание. С этим у тебя не должно быть проблем. Этот твой нос — вообще находка!

Они, максимально пригнувшись к земле, тихо двигались в глубину леса. Медленно поворачивая носы направо и налево, чувствовали запахи леса. Вдруг Индрик вскрикнул:

— О, я учуял! — И бросился со всех ног через поляну к могучему дереву. Он начал быстро жевать листву дуба. Свежие листочки — какая вкуснота! — Он ужасно проголодался от всех этих упражнений.

— Ну мы, собственно, не это искали, — растягивая слова, произнес лис Дилги, улыбаясь.

— Да? А что мы искали? — не отрываясь от поедания листвы спросил мамонт.

— Мышку, ну да ладно, нюхать добычу буду я, главное, это длина твоего носа! Давай попробуем теперь яйца собирать.

— Это я уже умею! — радостно согласился Индрик.

Лис и мамонтенок все дальше углубляются в лес, где много птиц. Дилги показывает Индрику гнезда, а тот достает яйца, на что птицы, конечно, не были согласны и пытались клевать рыжее чудовище, крадущее их потомство, но он не понял, что они так расшумелись. Гигант аккуратно вынимал яйца из гнезд и складывал в выемку на своей огромной мохнатой голове, как в корзинку. Ему очень хотелось быть полезным другу, и ближе к обеду Индрик приносит в семью первую добычу.

На своей стоянке лисы уже проснулись, собрались трапезничать остатками ночной добычи, а тут появляется лохматый ушасто-носатый верзила вместе с Дилги и раздает всем яички! Такие моменты в жизни лис бывают нечасто. Сказать честно, вообще еще ни разу не было такого, а тут — раз! — и случилось! В честь такого события в лисьей семейке разразилось веселье. А когда лисы веселятся, они поют:

— Тик-так, год за годом

То спеша, то тихим ходом

Жизнь лисят неспешно протекает,

Тик-так круг за кругом

Дни проходят друг за другом,

Тонут в памяти и тают.

Вперед заре навстречу,

Все раны время лечит,

Все по местам поставит

И свое возьмет.

Друзья, живите ярко,

Чтоб стало небу жарко,

И наслаждайтесь каждым новым днем.

Тик-так делу время,

Всем известна эта тема,

И для потехи, однозначно, есть свой час,

Тик-так, это значит,

Что смелых ждет удача,

Она находит каждого из нас.

Вперед заре навстречу,

Все раны время лечит,

Все по местам поставит

И свое возьмет.

Друзья, живите ярко,

Чтоб стало небу жарко,

И наслаждайтесь каждым новым днем.

Мамонтенку нравится дружная команда и веселый нрав лис, но в свои танцы они с собой его не зовут, наверное, думают, что он всех растопчет, поэтому он сидит, машет чудо-носом в такт мелодии и радуется издалека.

Тем временем стемнело. Индрик поднял взгляд к небу и увидел звезды, потом посмотрел на танцующие пары и впервые задумался о том, что было бы здорово веселиться с такими же как он. Его волнует и влечет куда-то, но он не понимает, куда и что, начиная чувствовать одиночество. Он сворачивается калачиком и тихо засыпает.