Бесплатный фрагмент - Иммигрантка

Дневник узника. Книга 1

Пролог

Огромный красный шар, словно пылающий факел, медленно склонялся к горизонту. Старая женщина, одетая в шелковый халат с голубыми маленькими цветочками и белую косынку на голове, сидела на деревянной пристани и смотрела на закат, который, казалось, прощался с ней лично, окрашивая небо в теплые оттенки. Эта старушка давно обосновалась за границей, но каждое лето, несмотря на жару, возвращалась в город своего детства. Как и в былые времена, она останавливалась в том же доме, где когда-то родилась. Несмотря на высокую цену, которую запросил хозяин, она выкупила этот дом, находящийся напротив лодочной станции. Теперь, каждый день после обеда, она приходила на пристань, ища убежище от зноя и одиночества. Сторожа, охранявшие лодки, знали ее давно и всегда радушно разрешали наслаждаться спокойствием пристани.

Сидя у моря, старушка вспоминала те дни, когда рядом с ней были родные: сестры, братья, отец и, конечно, бабушка, которая, умело управляя удочкой, рассказывала истории своей жизни. Вспоминая молодость, старушка снимала очки — свидетелей прожитых лет. Она осторожно вытирала слезы ностальгии тонким, изысканным носовым платочком, таким же хрупким, как и сама память. Ее взгляд скользил по водной глади, где стаи рыб плавали, словно воспоминания, возвращая ее в беззаботное детство. Рядом лежала скрученная старая, потрёпанная тетрадь, прочитанная до дыр. Так она сидела, погружённая в размышления, до тех пор, пока последний луч солнца не скрылся за горизонтом. И только тогда, не спеша, старушка прощалась со сторожами и возвращалась в свой дом, где ее никто не ждал…

Часть1. Семья Виноградовых

Глава 1. Больница

В один из октябрьских дней 2011 года, когда хотелось насладиться последними теплыми солнечными днями, в одной из московских больниц, в палате, пропитанной запахами медикаментов и стерильности, лежал пациент, которого врачи считали исключением. Его случай был уникальным — несмотря на мучительное состояние, он дожил до сорока трех лет. Каждый день он просыпался от невыносимой боли. Крики эхом разносились по коридорам, но в ответ была лишь тишина. Он звал медсестер, но приходили только уколы морфина, ненадолго погружая его в забытье.

На его тумбочке лежала скрученная в трубочку тетрадь, в которую он время от времени записывал свои мысли, несмотря на страдания. Он не знал, сколько ему осталось, но точно знал, что должен дождаться сестру Альку и передать через нее свою тетрадь для Женьки.

Боль накатила с новой силой. Сашка с трудом открыл один глаз, на второй сил уже не хватило.

— Сестра… помоги… дай мне обезболивающее…

Но ни в палате, ни в коридоре никого не было. Он снова попытался крикнуть, но голос ослаб.

— Эй, вы слышите меня? Медсестры… где вы все? Помогите… боль просто невыносимая…

В палату вошла медсестра, уже привычно держа в руках шприц.

— Александр, я Вам принесла препарат.

Она подошла к кровати, проверила капельницу.

— Я не могу больше… — хрипло прошептал он. — Сколько мне ещё терпеть?

— Вам нужно отдыхать. Морфин скоро подействует.

Она ввела очередную дозу, и тело наконец расслабилось. Сознание снова окутал хаос. Больной то терял сознание, то вновь приходил в себя, не в силах понять, где заканчивается реальность и где начинается его бред.

С момента поступления в больницу Александр настойчиво просил персонал следить за тетрадью, чтобы она не потерялась. Он мечтал передать ее старшей сестре, а та должна была отдать тетрадь младшей сестре, у которой он хотел вымолить прощение перед смертью.

— Скажите моей сестре, что эта тетрадь для нашей сестренки Женьки. Не забудьте. Алька знает, как ее найти, — повторял он несколько раз всем.

Для персонала было очевидно, что этот пациент долго не проживет. Его просьба о тетради стала последним желанием, и все старались сделать так, чтобы она всегда была на виду. Врачи искренне надеялись, что он сможет продержаться как можно дольше. У больного из родных были только сестры, и для него они были особенно важны. Его последним желанием было увидеть их всех в последний раз…

Это было в конце шестидесятых, когда большие семьи были нормой, и семья Виноградовых не стала исключением. Они жили в маленьком городке на побережье Каспийского моря, на улице Набережной. Их дом был наполнен жизнью, смехом и радостью — настоящий оазис дружной семьи. Главой семейства была пожилая мудрая женщина Евдокия Ивановна Красюкова. Ее дочь Валентина и зять Павел помогали вести хозяйство, создавая уют и тепло для всех домочадцев. В ту пору у них было трое детей: Аля, Тамара и Анатолий. Родительской любви хватало на всех, и каждый ребенок чувствовал себя в окружении заботы.

Самым младшим был сын, его ласково называли Толя — тихий, бережливый и аккуратный мальчик, который ценил даже самые простые радости. Все, что дарили ему родители, включая сладости, он заботливо складывал в большую обувную коробку, пряча сокровища в надежном укромном месте. Когда мама на праздники раздавала детям по две конфеты, Толя с наслаждением облизывал одну, смакуя ее, а вторую аккуратно укладывал в свою коробку, чтобы сохранить. Он знал, что его старшие сестры — Алька и Томка — моментально съедят свои сладости, а затем начнут охоту за его запасами. Поэтому он хитро прятал коробку в бабушкином сундуке, который та запирала на маленький замочек. Но когда Толе хотелось полакомиться, он как заговорщик шептался с бабушкой, и они вдвоём отправлялись в другую комнату. Бабушка открывала свой сундук ключиком, который носила в кошельке, а он, с трепетом, извлекал свою таинственную коробку, долго рассматривал её содержимое, чтобы выбрать самую желанную конфету.

Если в семье праздновали день рождения, Толя готовил подарок с особой тщательностью. Он выбирал пару конфет из своих запасов и дарил имениннику, вызывая восхищение своей щедростью и бережливостью. Мама гордилась им, с удовольствием хваля перед старшими сестрами.

— Павел, нам нужно сделать всё, чтобы наши дети всегда были счастливы.

— Да, Валентина. Мы сделаем всё возможное.

— Обещаешь, Павел? Что бы ни случилось, наши дети не должны страдать.

— Да, Валентина. Обещаю, дорогая, я всегда буду поддерживать наших детей.

Они обнялись, поцеловались и продолжили наблюдать за тем, как их дети весело бегают друг за другом по двору, с задорным смехом разгоняя домашнюю птицу.

Толя, довольный и радостный, пытался убежать от сестер, которые, смеясь, гонялись за ним, стараясь поймать. Алька и Томка дразнили его, называя «маминкин сынок», пытаясь ухватить за руки или потянуть за одежду, а он, не уступая, уворачивался, весело выкрикивая:

— Не поймаете!

Их смех разносился по двору, наполняя его особым семейным теплом.

Глава 2. Женька

Время летело, и в семье Виноградовых каждый год прибавлялось детей. Павел был «отцом героем» и стремился установить гармонию в своей большой семье, состоящей из четырёх дочерей и трех сыновей, но решил, что нужен еще один сын для идеального баланса. Он сразу сообщил жене Валентине, что если родится мальчик, он назовет его Женькой. Когда Павел пришел забирать Валентину из роддома, он уже знал, что на свет появилась дочь, и его радость была не такой уж большой. Валентина Виноградова посмотрела на мужа и протянула ему новорождённую со словами:

— Держи свою Женьку.

Павел удивленно посмотрел на жену, затем улыбнулся. Он был рад, ведь жена дала ребёнку имя, которое он сам хотел. С тех пор Павел безгранично любил Женьку и строго наказывал старшим детям следить за ней. Говорили, что Женька была похожа на отца. Пока Женька была маленькой, она оставалась хрупкой и болезненной. Ее мучил сильный кашель, заставляя маму и бабушку молиться, чтобы она не задохнулась от приступов. Павел, глядя на свою дочку, не мог сдерживать слез, когда наблюдал, как она задыхается. Врачи подозревали у Женьки коклюш, но уверяли, что с возрастом кашель пройдет, если она доживёт до этого времени.

Евдокия Ивановна, мать Валентины, искренне верила в силу своих молитв и надеялась, что скоро все наладится. Однажды с молитвами ей пришел ответ: нужно было «сдуть» болезнь с ребенка с помощью ветра. Евдокия Ивановна сообщила эту новость дочери, а та передала ее своему мужу. Павел решил попробовать и этот метод. Он бегом побежал к своему мотоциклу «Урал» с коляской, сел на него, а жена Валентина устроилась позади, крепко обняв мужа. Их старшая дочь Алька уселась в коляску, держа на руках Женьку. Они быстро мчались к морскому берегу, где на свежем воздухе Женька прекращала кашлять и засыпала. Все радовались, что она немного поспит, и мать сможет тоже отдохнуть. Эти поездки повторялись каждый день, как только Павел возвращался с работы.

Прошло полгода, и произошло чудо — Женька подросла, и кашель исчез. Павел с улыбкой стал называть свою тещу колдуньей, ведь именно она предсказала, что ветер «сдует» болезнь с дочери. Но Павел не остановился на достигнутом, и через два года в семье родилась еще одна малышка — сестренка, которую мило называли Лия. Малютка была тихоней по сравнению с боевой Женькой.

Старший сын подрастал, и его стали называть Толиком. Постепенно он отходил на второй план, поскольку родители уделяли все больше времени новорожденным. Толик стал чаще общаться с бабушкой, которая искренне его любила. Однако он не обижался на родителей, продолжал их любить и с теплотой привыкал к появлению новых малышей в семье.

Глава 3. Траур

Семья Виноградовых значительно выросла: у них уже было девять детей, и жена Павла, Валентина, ожидала десятого ребенка. Однако счастье в семье было недолгим. В мае, вскоре после своего дня рождения, Валентина скончалась в роддоме вместе с новорождённой дочерью Леночкой. Евдокия Ивановна долго оплакивала потерю своей единственной дочери, единственного ребенка, оставившего ей девять внуков. Городок был небольшим, и слухи, словно ветер, разлетались по улицам с невероятной скоростью. Соседи и коллеги Павла спешили выразить соболезнования семье Виноградовых, едва узнав о постигшем их горе. Через пару дней дом Виноградовых заполнили родственники отца, прибывшие из разных городов. Воздух пропитался тяжелым чувством утраты. Взрослые плакали, и все дети Павла не могли сдержать слез, глядя на них. Маленькие дети, не до конца понимая, что происходит, тоже рыдали, следуя примеру взрослых. Дом стал скорбным.

Толик, не выдержав, выбежал во двор. Ему было уже тринадцать, и он стыдился плакать на глазах у всех. Поэтому, не оглядываясь, он побежал к ближайшей горе, чтобы дать волю эмоциям в одиночестве. Мысль, что он больше никогда не обнимет свою любимую маму, не давала ему покоя. Он бы отдал все на свете, лишь бы вернуть ее. Он рыдал до самой ночи, пока слезы не иссякли и боль не притупилась. Только тогда в его душе наступило относительное спокойствие.

Сидя на вершине горы, он провожал взглядом закат и пытался найти в нем душу матери, надеясь вернуть ее. Вспомнив бабушкины слова, он начал молиться за нее.

— Мамочка… почему ты нас оставила?.. Я не хочу, чтобы тебя не было… Вернись, прошу тебя!.. Его голос дрожал, но ночь не давала ответа. Было уже далеко за полночь, когда он решился вернуться домой. В доме все спали. Но его печаль была настолько велика, что он почти не сомкнул глаз, а ранним утром снова ушел, чтобы не встречать сострадательные взгляды и слова. Эти дни сделали его взрослее.

В день похорон Толик не пришёл. Боль была слишком сильной, он не мог видеть мать в гробу. Он хотел сохранить в памяти ее радостное лицо. Сидя на холме, горько плача, он погрузился в воспоминания о детстве, когда его мама улыбалась ему, хвалила перед сестрами и гордилась им. Этот момент повторялся перед его глазами снова и снова. И снова слезы стекали по его щекам.

На девятый день поминок Толик тоже не появился, а ушел к другу Митьке на соседнюю улицу. Мать друга, заметив его страдания, пригласила его пожить у них, чтобы немного успокоиться. Когда многочисленные родственники наконец разъехались после девяти дней поминок, Толик вернулся домой. Бабушка с отцом вздохнули с облегчением, увидев, что с ним все в порядке.

Глава 4. Толик и Женька

Когда мама ушла из жизни, Женьке было всего три года. Хотя Женька не помнила ее, она плакала больше всех остальных, и кашель снова вернулся, из-за чего девочка начала задыхаться. Тогда Павел приказал старшим детям делать все возможное, чтобы маленькая Женька не плакала. Толик первым взял сестричку на руки, вышел с ней на улицу и, успокаивая, гладил ее по голове, плача вместе с ней. С тех пор он не расставался с ней. Через месяц дети Виноградовы постепенно привыкли жить без матери, полагаясь на заботу бабушки. Старшие сестры помогали ей присматривать за младшими. Толик стал сильнее и не хотел больше видеть ни у кого слез. Он запретил всем плакать, чтобы не расстраивать Женьку.

Женька, с кудрявыми белыми волосами, напоминала маленького ягненка. Озорная и настойчивая, она требовала больше внимания, чем остальные дети, и прекрасно умела этим управлять. Когда Женька немного подросла, Толик сам перешивал ей одежду из своих вещей, укорачивая брюки и рубашки. Он строчил на бабушкиной швейной машинке, превращая её в настоящего пацана — ведь ему было неловко показаться с девчонкой на руках, могли засмеять. Выходя на улицу с ней, Толик гордо представлял ее как своего братишку Женьку.

Окружающие действительно думали, что перед ними мальчик — ведь на ней не было платьев.

Глава 5. Новая жена Павла

После смерти Валентины в семье Виноградовых произошли большие изменения. Став вдовцом, Павел недолго предавался скорби. Уже через пару месяцев он решил вернуться к привычной жизни и сосредоточиться на своей судьбе.

Павел был привлекательным сорокалетним брюнетом, среднего роста, с крепким телосложением и выразительными черными усами. Он привлекал внимание многих женщин. Ему вспомнилась знакомая по имени Валя — судьба подарила ей такое же имя, как и его покойной супруге. Возможно, это совпадение и подтолкнуло его к выбору в ее пользу. Решившись связать с ней свою жизнь, Павел стал часто приходить к ней в маленькую комнату в общежитии. Именно там он познакомился с ее сыновьями — старшим Славиком и младшим Юрой ровесниками его собственных старших детей. Глядя на мальчишек, выросших без отца, Павел почувствовал к ним жалость. Долго не раздумывая, он решил жениться на Вале, надеясь, что она станет не только женой для него, но и матерью для его детей. Но счастье с новой женой оказалось недолгим. Живя в маленькой комнате вместе с ее сыновьями, Павел все больше размышлял о своей семье и стал много курить. Он разрывался между двумя желаниями. Ему хотелось, чтобы его дети оставались рядом, как при покойной Валентине, но в то же время он стремился угодить новой жене и постепенно уступал ее уговорам.

— Павел, мы не сможем справиться с таким количеством детей, — сказала Валя, тревожно взглянув на мужа спустя пару месяцев после свадьбы.

— Я понимаю, дорогая… — он медленно затянулся папиросой, размышляя.

— Нужно принимать решение. Ты сам знаешь, как трудно справляться, — ее голос звучал твердо и настойчиво.

Павел молчал. Мысли путались, но он осознавал, что выхода почти нет.

— Как ты думаешь, что нам делать? — наконец спросил он.

— Государство может помочь, но для этого… — Валентина опустила глаза, — нам придется разделить детей…

Павел задумался. Девять его собственных детей плюс двое сыновей новой жены — слишком тяжелое бремя для нее. Она ведь постоянно жалуется… Может, это и правда слишком тяжело? — мысленно повторял он её слова, покуривая папиросу за папиросой. Его мысли метались между долгом перед детьми и стремлением сохранить спокойствие в семье.

Но разве я могу оставить их? Они же мои…

Он прокручивал в голове её доводы, анализируя каждый аргумент, но в конце концов вынужден был согласиться.

Глава 6. Выходные у бабушки

Наконец Павел решился последовать советам своей новой жены. Пятеро старших детей были отправлены в интернат, а четверо младших — в круглосуточный детский сад.

В интернате обеспечивалось четырех разовое питание, ежегодно выдавалась сезонная одежда, а еще одним плюсом было его расположение неподалеку от дома бабушки — за горой. Дети проводили там всю неделю и лишь на выходных возвращались домой. Они шли через гору — так путь был короче, чем обходить весь город и ехать в переполненном автобусе. В детском саду тоже кормили хорошо, а на выходные младшие дети возвращались к бабушке. Вся эта забота помогала отцу и пожилой бабушке немного экономить семейный бюджет.

Каждую пятницу после работы Павел мчался на мотоцикле к теще, заезжал за старшим сыном. Толик садился с отцом, и с ветерком они ехали в детский сад, чтобы забрать младших на выходные. По выходным бабушкин дом оживал, наполняясь звонкими голосами и радостным смехом детей. В субботу бабушка готовила все, что особенно любили ее внуки. Она не жалела домашнюю птицу — в борщ отправлялись самые лучшие куры. Пирожки жарила с картошкой и капустой, а к чаю неизменно добавляла ароматную мяту.

После вкусного домашнего обеда Толик переодевал младшую сестру Женьку. Он надевал на нее перешитые свои брюки, подворачивая их снизу, свою рубашку, завязывая ее узлом спереди — так, как носил сам. Затем водружал на ее голову любимую фуражку, похожую на ту, что носил его отец, а в ее руки передавал гитару, за которой Женьку почти не было видно. Так он устраивал настоящий концерт. Женька, сияя от счастья, начинала бренчать по струнам, вызывая у всех присутствующих смех и радость. Старшие сестры, Алька Томка, тоже хотели повеселиться. Они подхватывали Женьку на руки, уносили в другую комнату и наряжали ее в свои длинные платья, которые выглядели на ней комично. На уши ей вешали большие серьги-клипсы, а на ноги — лакированные черные туфли на квадратных каблуках, оставшиеся от их покойной мамы.

Затем они вновь приводили ее в гостиную, где все с нетерпением ждали ее нового выступления. Женька, стараясь петь, но с трудом выговаривая слова, начинала:

— Сини, сини, сини лег на провода. В небе темно сини, синяя луна. У, у, у…

Ее смешной образ и забавные ошибки в тексте песни неизменно веселили всю семью. Женька заражала всех своим весельем, но ее взгляд все же скользил по комнате в поисках отца. Павел привозил детей, но не оставался с ними — вскоре снова уезжал, спеша к своей жене.

Глава 7. Детский сад

Каждый понедельник становился для брата Толика настоящим испытанием. Он с болью в сердце наблюдал, как его сестричка Женька, не желая расставаться с ним, заливается слезами перед входом в детский сад. Ему было тяжело видеть, как она страдает, но он не мог оставаться рядом — и решил утешить ее обещанием. Остановившись с ней у группы, он нащупал в кармане мелочь и пообещал сестренке:

— Женька, ну перестань плакать, — сказал он, наклоняясь к ней.

— Я привезу тебе цветные мелки когда приеду за тобой в пятницу.

Женька всхлипнула, вытирая слезы.

— Правда? — её голос дрожал от надежды.

— Обещаю, — кивнул Толик. — Только ты должна быть умницей и идти в садик.

Женька, вытирая слезы, с надеждой взглянула на брата и наконец согласилась идти в группу. Пятилетняя девочка еще не знала, что в этом садике дети остаются на целую неделю, а домой их забирают только в пятницу или субботу.

Каждое утро, пока остальные дети еще спали, Женька торопливо одевалась и, словно маленькая мышка, пробиралась к выходу, стараясь не шуметь. Выбегая во двор, Женька долго стояла у закрытых ворот, заглядывая в щель каменного забора, всматриваясь в прохожих мужчин, надеясь увидеть среди них своего старшего брата или отца.

— Скоро Толя придет… Скоро папка придет… — шептала она себе под нос, но ее голос дрожал. Она с нетерпением ждала, когда ее заберут из садика и, наконец, принесут обещанные мелки. Слезы, как капли дождя, стекали по ее щекам.

Воспитательница, уже зная, где искать беглянку, всегда находила ее у ворот.

— Ну что ты, маленькая, идём обратно? — мягко говорила она, протягивая руку.

Женька, с мокрыми от слез глазами, долго смотрела на воспитательницу, надеясь увидеть в ней черты своей мамы, которая по непонятным причинам исчезла из ее жизни. Но, не найдя их, все ещё всхлипывая, молча шла обратно, надеясь, что ее брат не забыл о своем обещании. Но наконец наступал вечер пятницы — настоящий праздник для Женьки. Она стояла у ворот, всматриваясь в дальнюю дорогу. И вдруг — мотоцикл, знакомый силуэт брата…

— Толя! — радостно закричала она и побежала навстречу.

Толик, подбежав к сестренке, вытирал ей слезы, целовал ее в голову, как это делал их отец, и с улыбкой вручал обещанные цветные мелки.

— Держи, Женька! Я же обещал!

Женька с радостью обнимала брата и принимала подарок. Когда брат забрал остальных детей из группы и они оказались у мотоцикла, Женька, не будучи жадной, щедро делилась своими мелками с братьями и сестренкой.

— Держите! Всем хватит! — И от радости она хлопала в ладоши.

Четверо детей, уютно устроившись в коляске мотоцикла, с ветерком мчались к любимому бабушкиному дому.

Глава 8. Новая квартира

Валя, жена Павла, работала завхозом в школе. Однажды она попросила директора отпустить ее с работы пораньше, чтобы переехать в новую квартиру к мужу. Директор не только согласился, но и выделил троих старшеклассников для помощи. Вместе со своим младшим сыном Юрой она обустраивалась на новом месте, уверенная, что дети Павла будут заглядывать к ним лишь изредка.

Для дочерей Павла Валя отвела просторную комнату с двумя железными кроватями, где должны были разместиться все шесть девочек. Она считала, что они будут приходить только на выходные. Мальчикам она выделила меньшую комнату, поставив там три кровати: одну для, старшего сына Павла, и другую, общую для его младших сыновей. Рядом с ними Валя разместила Юру, выделив ему отдельную кровать, чтобы мальчики подружились. Для своего старшего сына Славика она сохранила отдельную комнату, так как он был старше всех и вскоре должен был вернуться из армии. Комнату заботливо заперли на ключ, чтобы никто туда не заходил.

Валя выделила спальню для себя и Павла, вход вел через просторную комнату, которую она с гордостью называла залом. Там она поставила круглый раздвижной обеденный стол и старенький диван с высокой спинкой, временно привезённый Павлом от его тещи. Она мечтала обновить всю остальную мебель, чтобы создать современную обстановку. Убедив мужа, первой покупкой она выбрала большой телевизор, чтобы ее сын мог заниматься после школы и проводить время с интересом. Держа в руках чашку чая с лимоном и напевая веселую мелодию, Валя медленно ходила по пятикомнатной квартире. После тесной комнаты в общежитии новая квартира казалась ей дворцом.

Ее душа ликовала — такого счастья она никогда раньше не испытывала. Настроение было настолько радужным, что ей хотелось начать танцевать гопак прямо посреди этих, по ее мнению, роскошных комнат. Валя не могла сдержать улыбку. Ее жизнь так сильно изменилась, что казалось, будто все это — сон. Она вспомнила тяжелые времена, когда двое мужей бросили ее, каждый оставив по ребенку. Эти воспоминания, когда она оставалась одна с детьми, теперь казались далекими. Обняв сына Сергея, она чувствовала, что бедность осталась позади, а Павел стал настоящим подарком судьбы. Никто прежде не делал ее жизнь настолько счастливой. Каждый день с Павлом был наполнен радостью. Допив чай, Валя начала размышлять о будущем. Она твёрдо решила, что не остановится на достигнутом. Зная мягкий характер мужа и его склонность соглашаться с чужими доводами, Валя решила осторожно подтолкнуть его к карьерному росту в милиции, где он служил. Теперь, когда его дети больше не мешали, у Павла появлялась возможность зарабатывать больше. Валя воспринимала это как шанс улучшить свою жизнь и создать для себя более комфортное будущее. Она обдумывала, как незаметно направить его к решению, которое ей самой было выгодно.

Когда Павел вернулся с работы, Валя гордо сказала:

— Дорогой, посмотри и оцени мой труд. Обрати внимание на обстановку во всех комнатах. Я все делаю для нас.

Она повела его по квартире, показывая проделанную работу. Павел молча кивнул, одобряя ее старания. Его взгляд пробежался по пустующим детским комнатам, и в душе он надеялся, что вскоре его дети снова будут жить вместе с ними, как одна большая семья.

Глава 9. Старшие дети Павла

Время шло, и старшие дети Павла — Алька, Томка и Толик — один за другим завершили обучение в интернате. Они приняли решение остаться жить у бабушки, отказавшись переезжать в новую пятикомнатную квартиру с удобствами, которую их отец получил от государства, где уже хозяйничала новая жена отца — их мачеха. Как бы ни старался Павел, он не мог добиться, чтобы его старшие дети приняли его новую жену. Они отвергали его попытки наладить отношения, не воспринимая их всерьез. Но Павел не терял надежды, что дети рано или поздно смогут жить с ним или хотя бы приходить в гости. Он решил дать им время, чтобы привыкнуть к новым обстоятельствам, и продолжал навещать их в выходные вместе с женой. Он выбирал дни, когда теща была на работе, чтобы она не могла повлиять на детей. В такие дни он приводил свою жену Валю к ним. Она приветливо улыбалась, старалась быть доброжелательной и приносила гостинцы. Но это не помогало. Как только старшие дети видели мачеху, они демонстративно уходили к бабушке на работу, оставляя младших с отцом и его женой.

Частые визиты Павла и его супруги надоели старшим детям. Чтобы освободиться от их влияния, Алька, старшая сестра, рано покинула дом. Она ушла жить к своему парню в рыбацкий поселок, а через год, когда ей исполнилось восемнадцать лет, родила дочь. Теперь главной в доме оставалась Томка, но она не стремилась командовать младшими. Она часто оставалась у подруги, которая тоже жила в рыбацком поселке. Брату Толику не над кем было командовать, поэтому он проводил время с друзьями и мотоциклами, пока средние сестры учились в интернате, а четверо малышей оставались в садике всю неделю. Таким образом, старшие дети Павла дали отцу понять, что они повзрослели.

Глава 10. Карьера

Деньги, которые государство выделяло на каждого из детей Павла, Валя старалась выпросить у мужа для себя и своего сына. Однако это удавалось ей далеко не всегда. Павел, регулярно выслушивая упреки своей тещи, отдавал часть этих средств ей, поскольку дети постоянно находились под ее опекой. Какими бы уговорами Валя ни пыталась убедить мужа не делиться деньгами с тещей, ее усилия не приносили результата. Павел продолжал помогать бабушке своих детей — он переживал за них и хотел быть уверенным, что они ни в чем не нуждаются.

Валя не оставляла мыслей о лучшей жизни. Она вспомнила, как муж рассказывал о своих одноклассниках, добившихся карьерных успехов, и это натолкнуло её на идею: возможно, они могли бы помочь и Павлу продвинуться по службе. Не спеша, ненавязчиво, Валя начала убеждать мужа обратиться к ним, давить на жалость и прикрываться детьми. Павел, доверяя опыту жены, которая была старше его на пять лет, делал всё, как она учила.

Однажды на службе он встретил давнего друга и начальника по кадрам Михаила Матвеевича. После короткого приветствия Павел решился и пригласил его на ужин в популярный ресторан «Чайка», чтобы обсудить важные вопросы. Михаил Матвеевич, сохранив уважение к школьному другу, охотно согласился.

Павел пришел в ресторан раньше, чтобы подготовиться к встрече. Когда Михаил Матвеевич появился, Павел тепло поприветствовал его, встал и протянул руку.

— Добрый вечер, Михаил Матвеевич! Присаживайтесь, что будете пить? — Здравствуй, Павел. Сегодня был трудный день — много бумажной работы, а помощника мне так и не назначили… Хочу чего-нибудь холодного… например, водочки.

— Это я быстро организую, — ответил Павел и жестом подозвал официанта.

Под звуки веселой музыки Михаил Матвеевич держал рюмку водки, закусывал бутербродом с черной икрой и внимательно слушал своего школьного друга. Постепенно, после первой рюмки, напряжение исчезло, размыв границы между начальником и подчиненным, и Павел осмелел. Он откровенно рассказал о сложностях своей жизни, о детях, которые находятся на его попечении. В завершение Павел признался, что застрял в звании лейтенанта и попросил помочь в продвижении по службе. Михаил Матвеевич, прекрасно понимая друга, так как сам имел семью и детей, вдруг задумался.

— Павел, знаешь… У меня как раз в отделе не хватает помощника. Я могу предложить тебе это место.

— Правда? — Павел выпрямился, в его глазах вспыхнула надежда.

— Да, и я поговорю с начальством насчет твоего повышения. Думаю, вопрос можно решить.

Обменявшись рукопожатием, старые друзья выпили еще по одной рюмке и с теплыми словами расстались.

После ужина в ресторане Павел вернулся домой слегка подвыпившим и сообщил жене, что получил повышение. Радостная Валя сразу повела его в спальню, чтобы отблагодарить за успех.

Глава11. Тоска по детям

На работе, сидя в кабинете, Павел размышлял и не мог понять, почему все еще оставался с Валей. Он давно замечал, что Валя исполняет супружеский долг лишь тогда, когда ей что-то нужно или уже за сделанную работу, но не тогда, когда он хотел близости сам. С каждым разом его любовь к жене угасала, особенно когда она отказывалась принимать его детей. Возвращаясь в свою новую квартиру, Павел не слышал радостных детских голосов и веселых споров, как это было при его первой жене. Теперь его встречали тишина, сдержанная улыбка второй жены и ее сын-подросток. Он понял: нужно что-то менять.

После работы Павел подъехал к дому, припарковал мотоцикл у подъезда и пошел в квартиру. Войдя внутрь, он сразу увидел жену, которая стояла на кухне.

— Привет, Валя, — бросил он на ходу и быстро направился в ванную.

Заперевшись там, Павел с грустью посмотрел в зеркало. У него была работа и даже прибавка к зарплате, но радости это не приносило. Мысли возвращались к детям, особенно к младшим, которые были далеко. Слезы подступали к горлу, душу разрывала боль.

— А ведь когда-то я был счастлив… — прошептал он, не отводя взгляда от отражения.

Выйдя из ванной, Павел сел за стол. Он хотел поговорить с женой.

— Валя, давай навестим младших детей. Они ведь так радуются, когда мы приезжаем.

— Уже поздно, Павел. Может, на выходных?

— Нет, я не могу ждать. Я скучаю по ним, — голос дрогнул.

Валя увидела слезы в глазах мужа и нехотя согласилась. Они вместе отправились в детский сад на мотоцикле, по дороге купив цветной зефир — любимое лакомство детей. Однако после визитов отца и мачехи малыши долго не могли успокоиться, плакали, когда они уходили. На следующий день, когда всё повторилось, воспитатели попросили Павла приезжать только в конце недели, чтобы не расстраивать детей. Все эти проблемы снова огорчали Павла, и он жалел, что не может забрать малышей домой из-за жены и ее отношения к его детям. Павел любил всех своих детей и переживал не только за младших, но и за старших. Он продолжал уговаривать Валю быть к ним снисходительной, надеясь, что со временем они примут ее. Но Валя быстро поняла: они никогда не забудут свою мать и не примут ее. Потеряв надежду стать хорошей мачехой, она перестала навещать детей Павла и занялась собой. Из-за этого ссоры участились и стали нормой в их семье. Павел все больше убеждался, что поторопился с женитьбой.

Однажды после очередной ссоры из-за детей Павел ушел и остался ночевать у тещи. Там ему стало легче — дети окружили его, перебивая друг друга, наперебой рассказывали свои истории. Павел смотрел на них и был счастлив.

— Папка, а знаешь, что сегодня было в нашей группе? — Валерка нетерпеливо дернул его за рукав.

— Папка, я научился кататься на велосипеде! — Сашка радостно подпрыгнул.

— Папка, я нарисовала картинку! — Женька сунула отцу лист с карандашным рисунком.

Павел смотрел на счастливых детей, скрывая слезы и вспоминая их мать, свою первую жену, Валентину.

Тем временем его жена, Валя, осталась на выходных одна, сидя за столом и погруженная в мысли. — Мне уже за сорок… Что дальше? — сказала она себе вслух. — Отпустить Павла и позволить ему уйти? Как сложится моя жизнь без него? Как я смогу поддерживать сыновей, если зарплаты завхоза едва хватает на самое необходимое? Два выходных дня Валя провела в раздумьях. После долгих размышлений она поняла — она не готова терять Павла. Это осознание подтолкнуло ее к решению — сделать первый шаг к примирению. В понедельник, закончив работу, Валя поспешила к автобусной остановке, чтобы отправиться к мужу на работу. Она встретила Павла у ворот и успела остановить его, прежде чем он пошел к теще.

— Дорогой, почему ты не приходишь домой? Я так переживала… два дня не находила себе места. Эта пустая квартира наводит на меня тоску, — сказала она.

— Ты сама сделала ее по своему вкусу. Что теперь тебе в ней не нравится? Ты потратила столько денег только на зал, а теперь жалуешься, что тебе одиноко. У тебя есть твой сын. А моих детей нет ни одного! Для чего мне все это? Ты же мать, ты должна понимать: меня ничто не радует, если моих детей нет рядом, — ответил Павел с горечью.

— Милый, я приготовила вкусный ужин. Давай пойдем домой и спокойно все обсудим, — предложила Валя.

После ужина она не дала Павлу высказать свое мнение, увела его в спальню и попыталась ублажить его в постели. Валя знала характер Павла и понимала: через близость она может склонить его к любому решению.

Глава 12. Обмен квартир

Время шло, а карьера Павла не приносила тех доходов, на которые рассчитывала Валя. Недовольство постепенно накапливалось, и она начала задумываться, как еще улучшить свою жизнь. В конце концов, в ее голове сформировался план. Она решила убедить Павла обменять их недавно полученную пятикомнатную квартиру, которая, по ее мнению, была слишком велика для них троих. Валя была уверена, что разница в цене принесет им значительную сумму, а оставшиеся деньги позволят ей купить модную мебель в новое жилье Но ее мысли заходили дальше. Она начала представлять, каково будет жить в собственной квартире, если Павел все-таки решит уйти.

После работы она отправилась к своей давней подруге Катерине. Она доверяла ей и часто делилась своими обидами. За чашкой горячего чая Валя откровенно рассказала подруге о своем плане.

— Оформить одну квартиру на себя, другую на Павла. Оба жилья должны быть двухкомнатными и расположенными рядом, чтобы, когда его дети приходили к нему, они не нарушали моего личного пространства, — сказала она, отставляя чашку. — Разница в стоимости между благоустроенной квартирой и обычной позволит мне получить дополнительные средства.

Катерина внимательно выслушала и с жаром поддержала идею.

— Ты абсолютно права, Валя! Сколько можно это терпеть? Павел должен сделать выбор — ты или дети! Пусть докажет, мужик он или нет! — решительно воскликнула она.

Валя молча кивнула, почувствовав уверенность в своем решении. Не сказав Павлу ни слова о своем плане, она вместе с Катериной приступила к поискам подходящего жилья.

Катерина встречалась с женатым мужчиной по имени Армен. Узнав от нее о поиске квартиры, Армен вспомнил знакомую семью армян, которая как раз искала просторное, удобное жилье. Они были готовы предложить хорошую цену. Это давало Вале отличную возможность реализовать свой план и отблагодарить тех, кто ее поддерживал.

После очередной близости с мужем, Валя, продолжая лежать с ним в постели, и нежно целуя его, поведала ему о своем плане. Затем посмотрев на его, продолжила, его целовать и при этом настойчиво убеждала Павла в необходимости обмене одной квартиры на две, при том что уже есть покупатель. Павел, в тот момент уже разомлел и охваченный страстью, вновь занялся с ней любовью, перед этим, обещая согласиться. В тот момент Павел наслаждался моментом, не думая о будущем, не представляя, что дети быстро вырастут и им понадобится больше пространства.

Позже, покуривая папиросу, стоя на лоджии, Павел обдумывал обмен и пришел к выводу, что так дети будут рядом, и в любой момент он сможет увезти их в свою квартиру, чтобы не мешали его жене. Тем более, как сказала Валя, обе квартиры будут находиться рядом. К тому же уже был подходящий вариант.

И Павел сдержал свое обещание — обменял свою квартиру на две. После сделки он положил деньги в портфель и вернулся домой раньше обычного, решив порадовать жену. Разложив внушительную сумму на супружеском ложе, он лег, ожидая ее прихода. Валя, вернувшись домой, зашла в спальню, чтобы переодеться, но остановилась, увидев деньги, аккуратно разложенные на кровати, и мужа, лежащего в ожидании. Она была безмерно счастлива и без слов поняла его намек — отблагодарить за этот поступок. Павел вновь наслаждался ее близостью, любовью и ощущением счастья, последний раз находясь в просторной, благоустроенной квартире.

Теща Павла сильно переживала за внуков, когда узнала о поступке зятя — слишком поздно, из рассказов самих внуков.

— Он совсем не думает о будущем своих детей… Его волнует только собственная жизнь! — с горечью размышляла Валя, осознавая, что Павел снова переложил заботу о детях на её плечи, лишь бы они не мешали его новой семье. Она почувствовала глубокое разочарование.

Глава 13. Переезд

Наконец Павел и Валя переехали. Оба дома находились рядом, но на противоположных улицах, а их двухкомнатные квартиры были барачного типа, без удобств. Квартира Вали находилась на втором этаже старого двухэтажного дома. Туалет был общим и располагался во дворе. Единственным плюсом ее жилья была большая утепленная лоджия, которую она превратила в кухню. Каждое утро, попивая чай с лимоном за завтраком, она улыбалась, глядя вдаль, где на горизонте виднелось море. С каждым разом ее аппетит рос, и она, мечтательно улыбаясь, думала о будущем.

Двухкомнатная квартира Павла располагалась в одноэтажном бараке с пятью квартирами, в общем дворе. Его жилье находилось в самом конце двора и имело небольшой палисадник. По ночам сосед выпускал собаку — немецкую овчарку, которая бегала по двору, охраняя всех. Несмотря на недовольство размером квартиры, Павел увидел и положительные стороны. Увидев соседских детей, играющих во дворе, он почувствовал облегчение — его дети смогут завести друзей. Познакомившись с добропорядочными соседями, Павел узнал, что школа и детский сад находятся совсем рядом.

Глава14. Новый статус

После того как Валя наконец получила свою квартиру, о которой мечтала долгие годы, она решила не останавливаться на достигнутом. Ей хотелось получить работу получше, чтобы быть наравне с мужем. Лежа в постели, ласково попросила Павла поговорить с его знакомыми о ней. Через некоторое время она получила должность старшей кладовщицы на складе медицинских товаров. Довольная новым статусом, Валя начала мечтать дальше, побуждая мужа использовать свои связи. Павел выполнял все её просьбы и надеялся, что Валя тоже будет снисходительна к его детям. Но сама Валя стремилась к комфортной жизни, меняя одну квартиру на другую с доплатой, улучшая жилищные условия за его счет и все больше отдаляясь от его детей — будто заметая следы.

Взрослые дети Павла понимали, что их отец был в ссоре с женой. Когда это случалось, он приходил к их бабушке, чтобы навестить их, и оставался ночевать. Такие ночевки становились все чаще. Старшие дети ненавидели свою мачеху, которая, по их мнению, отняла у них отца. Они надеялись, что он скоро ее бросит. За его спиной они шептались, ожидая этого момента.

— Он ведь не выдержит без нас, — шептала Томка, наклоняясь к брату. — Думаешь, бросит ее? — Толик задумчиво потер подбородок.

— Рано или поздно! Он вернется к нам навсегда. Он ведь не сможет жить без нас…

Глава 15. Младшие дети

Время шло, и младшие дети Павла тоже подросли. Один за другим они начали ходить в школу, расположенную неподалеку от его квартиры. Теперь младшие сыновья, Валерка и Сашка, должны были сами приходить к нему домой после уроков, в то время как Женьку и Лию он забирал лично: одну — из школы, другую — из детского сада. Ему приходилось постоянно перемещаться между квартирами: от своей жены к своему дому, заботясь о младших детях, когда они возвращались. Со временем это начало раздражать Валю. Ее не устраивало, что мужа никогда не было дома. Под ее давлением Павел, снова в постели, вынужден был принять решение:

— Младшие сыновья уже школьники. Они вполне могли бы после уроков направляться к бабушке.

Младших дочерей — Женьку и Лию — он по-прежнему забирал сам, а затем направлялся с ними к Вале, если они не были в ссоре. Павел сумел уговорить жену оставить с ним двух его младших дочерей, чтобы они жили рядом с её уже повзрослевшими сыновьями. Валя нуждалась в дорогой шубе и ювелирных украшениях, поэтому в итоге согласилась, но только на двух его маленьких дочерей.

Глава 16. Толик: потерянное прошлое

Сашка очнулся, дрожа то ли от холода, то ли от боли. Не открывая глаз, он понял, что находится в изоляторе — в нос бил неприятный запах мочи. С трудом поднявшись, он сел, тяжело дыша. Он вспомнил, как во время шмона контролёр нашел у него карты, и после допроса его жестоко избили и бросили сюда. Несколько ударов было бы достаточно, но его всегда били по полной, отбивая внутренности, из-за чего он часто лежал в больнице, иногда даже в городской.

— Как же они надоели, сволочи! Когда они оставят меня в покое? Ладно, в одиночке хоть никто не тронет. А эти… Я им не форшмак, и петухом не буду. Лучше уж себя убью! — думал он, потирая плечи и руки, чтобы согреться.

Глубокий вздох, полный печали, вырвался из его груди. Обычно он проводил в одиночной камере по десять суток и за это время научился переключаться на воспоминания о детстве, чтобы не плакать и не чувствовать сильную боль.

— Тогда он был счастлив с родными… Знали бы эти гады моего брата, не трогали бы меня, — подумал он, вспоминая старшего брата.

«Толик… Толян…» — так все его звали. Где он сейчас? Как он? — с тоской размышлял Сашка, погружаясь в воспоминания.

Толик умел держаться так, что никто не смел его тронуть. В отличие от Сашки, который сейчас находился в одиночном заключении, Толик всегда знал, как защитить себя. Сашка невольно улыбнулся, вспоминая уверенную походку брата по району.

— Если бы он тогда был рядом, все было бы по-другому, — подумал Сашка. Они с Валеркой еще тогда были маленькими, но смотрели на Толика с восхищением. Он был для них образцом силы, смелости и независимости. Когда Толик проходил по району, не только его друзья, но и все знакомые парни спешили к нему, протягивая руки для приветствия.

Сестра Алька писала письма в спецшколу, где учились он и Валерка, и рассказывала о старшем брате Толике. Сашка скучал по нему. Когда сестра навещала их, он засыпал её вопросами о брате, а Алька с удовольствием делилась воспоминаниями…

Глава 17. Мотоцикл

Все любили Толика. У него было два мотоцикла, и каждый день во двор заглядывали его друзья.

— Привет, Толян! — говорили они с уважением.

Вместе они часами копались в двигателях, ремонтируя технику.

Валерка и Сашка, затаив дыхание, наблюдали за ним, мечтая, что когда подрастут, тоже станут такими же смелыми, как Толик. Они представляли, как мчатся по городу, чувствуя, как горячий ветер бьет в лицо. Но потом Толик внезапно исчез из семьи. Валерка и Сашка были младшими школьниками и долго думали, что брат умер. Они не знали правды — взрослые не хотели нагружать их еще одной трагедией.

Первый раз Толик попал в тюрьму, когда ему исполнилось восемнадцать. Он получил четыре года за кражу мотоцикла. Все началось с того, что его друг, Митька, заметил мотоцикл, который ему понравился. Он стоял всего в двух улицах от дома Виноградовых.

— Давай просто перегоняем его, разберем, верхнюю часть заменим — и кататься можно спокойно, никто не найдет! — уговаривал он Толика.

Толик колебался, но в итоге согласился. Они привезли мотоцикл во двор Толика, успели кое-что поменять, но через несколько дней к ним неожиданно нагрянули милиционеры. Толика арестовала милиция. Оказалось, что одна соседка, жившая в том же доме, что и Митька, заметила, как он долго слонялся возле мотоцикла, поглядывая на него. А потом мотоцикл исчез. Когда следователь явился домой к Митьке, тот не выдержал давления и сразу признался. Но этим дело не ограничилось — он поспешил свалить всю вину на друга.

— Я тут не причем! Это Толик Виноградов сделал! — твердил он, пытаясь оправдать себя.

Толик еще не подозревал о предательстве, но какое-то тревожное предчувствие все же закралось. Он выглянул за ворота и, заметив вдали милицейскую машину, тут же юркнул обратно. Быстро направившись к другой калитке, он увидел Нинку и крикнул ей:

— Если менты спросят, скажи, что не знаешь, где я!

С этими словами он бросился через задний двор и, не оглядываясь, побежал в горы — к своему излюбленному укрытию. Милиционеры поспрашивали его родных, но Толика дома не оказалось. Тогда они решили действовать ночью. Так, поймав его врасплох, они схватили его и увезли. Следуя совету адвоката, Толик принял трудное решение — взять всю вину на себя. Это был единственный способ избежать группового дела, ведь в таком случае наказание для обоих оказалось бы куда суровее.

— Друг сам попросил, а потом и заложил меня ментам… — Толик с горечью осознавал, что доверять было некому.

Глава 18. Скандал

Когда отец узнал, что его старшего сына арестовали, он попытался загладить вину и продал свой мотоцикл, чтобы выплатить компенсацию пострадавшим и оплатить услуги адвоката. Однако адвокат взял деньги, но не смог помочь, и сына приговорили к четырем годам заключения. Павел очень переживал за Толика и хотел поддержать сына, организовав свидание через знакомого в тюрьме. Он поделился своим планом с женой, но та устроила ему скандал.

— Павел, ты не понимаешь, что это бессмысленно? Почему до тебя никак не доходит? Деньги нужны нашей семье! — воскликнула Валя.

— Валя, ты что не понимаешь? Толик — мой старший сын, но тебе это кажется неважным. Я потратил деньги от продажи мотоцикла, его купила мне моя покойная, первая жена! И я хочу спасти ее и моего сына. Что тебе непонятно?

— Павел, ты сам допустил, что ему уже нельзя помочь. Остановись!

Ее слова, наполненные болью и упреком, ударили по Павлу. Не чувствуя поддержки от жены, он, подавленный и возмущенный, забрал младших дочерей и ушел к бывшей теще. Именно там, окруженный всеми своими детьми, он пытался смириться с тяжелым положением старшего сына.

Валя сильно разозлилась: она нуждалась в деньгах, а он швыряет их на ветер, зная, что не поможет. К тому же он снова уходит к теще и детям, вместо того чтобы извиниться перед ней. Решив показать, кто в доме хозяин, она быстро написала анонимное письмо в милицию, сообщив, что сына Павла посадили за воровство и что самому Павлу не место в органах.

Глава19. Счастливые дети

Утром анонимка попала на стол начальника милиции, и после проверки, выяснилось, что так и есть. Павлу Виноградову предложили уволиться со службы, так как он больше не мог работать в органах. Он вернулся к теще с поникшей головой, сообщив, что остался без работы. В течение недели он жил у тещи, обдумывая, к кому из знакомых можно пойти, чтобы получить работу. Возвращаться к жене Павел больше не хотел. Для детей Павла это время стало настоящим праздником. Они могли видеть отца каждый день, и их лица озаряли радостные улыбки. Дети окружили отца и наперебой делились с ним своими историями.

— Папа, мы сегодня в школе играли в прятки! — радостно рассказывал Сашка.

— А я научился писать свое имя без ошибок! — гордо заявила Женька.

— Папка, ты останешься с нами навсегда? — с надеждой спросил Валерка.

Павел, скрывая тревогу за старшего сына, с теплотой улыбнулся детям. Теща глядела на измученного зятя, но была довольна, что он навещает детей. Однако счастье детей снова оказалось недолгим.

Проведя неделю в одиночестве, Валя пришла к осознанию: без Павла ее мечты обречены. Она корила себя за то, что поддалась глупости, и ее муж потерял работу, а она лишилась его поддержки. Возраст напоминал ей о реальности, лишая свободы выбора — менять мужчин в ее ситуации было невозможно.

— Вот ты дура! Дура! Куда ты спешишь, идиотка? Что ты будешь делать без его поддержки? Кто поможет твоим сыновьям? Только Павел. Теперь думай, как его вернуть.

Она злилась на себя, осознавая, что совершила ошибку, и размышляя над тем, что делать дальше. Обдумав, как вернуть Павла, она решилась на поступок. Вместе с младшим сыном Юрой она отправилась к дому тёщи Павла. Достигнув ворот, она не решилась зайти сама, отправила Юру постучать в дверь. Павел открыл, удивленный неожиданным визитом ру, и вышел к нему. Услышав, что его мать ждет за воротами, он направился к ней. Когда они встретились взглядами, Валя подошла ближе. Слезы блестели в ее глазах, а голос выдавал волнение.

— Дорогой, ты собираешься возвращаться домой?

— А зачем? Чтобы снова слушать твои упреки и слушать, как ты ругаешь моих детей?

— Павел, как ты можешь так говорить! Я стараюсь ради нашей семьи. Разве я виновата, что твои дети меня не любят? Ну прости меня, Павел, прости!

Эти слова, полные искреннего раскаяния, тронули Павла. Ему всё ещё были дороги отношения с Валей, и он пообещал вернуться на следующий день. Однако этот вечер он решил провести со своими детьми, чтобы быть рядом с ними еще немного.

На следующий день Павел вернулся к жене, и она снова мягко, но настойчиво подталкивала его к поиску работы через знакомых. Павел размышлял, кто из его связей мог бы помочь, и решил обратиться к другу, который занимал должность в горисполкоме. Не откладывая встречу, он отправился туда в тот же день.

Встретившись с другом, Павел пригласил его в ресторан, чтобы откровенно обсудить свою ситуацию. На свои последние деньги он выбрал популярное заведение, где за ужином, после душевного разговора, друг помог ему получить должность начальника спасательной станции.

Однако новая работа потребовала от Павла сложного морального решения. Ему дали понять, что для сохранения должности придется закрывать глаза на действия браконьеров, которые должны были проносить рыбу через ворота спасательной станции. Эта рыба, а также икра, отправлялись в качестве подарков руководителям города. Павлу пришлось согласиться с такими условиями.

Узнав, что Павел получил должность начальника, Валя ликовала. Теперь она была женой начальника и должна была хорошо выглядеть, а Павел — обеспечивать ее всем. Целуя мужа, она повела его в спальню.

Глава 20. Младшие дочери

Женька находилась под сильным влиянием сестер. Они, хоть и любили ее, настойчиво убеждали ненавидеть мачеху и занимать их сторону.

— Ты знаешь, кто твоя настоящая мама? — шептали они ей. — Мама, которая давно ушла из жизни. Теперь у тебя только мачеха.

Семилетняя Женька не могла до конца осознать происходящее и плакала, снова и снова задавая бесконечные вопросы.

— Почему мама больше не может меня защитить? — Почему я должна называть другую тетю мамой?

Она искала глазами старшего брата, который когда-то был рядом, но теперь исчез. Вытирая слезы, девочка размышляла: что же она сделала не так, раз те, кого она любила, один за другим исчезают из ее жизни? Женька решила, что ответы на ее вопросы может дать только отец. В воскресенье вечером, когда Павел пришел к теще за детьми, она подошла к нему с грустным взглядом и тихо спросила:

— Папка… мама нам не мама?

Павел замолчал. Он понял, что старшие дочери ненавидят его новую жену и настраивают против нее младших. Присев перед Женькой, заглянул ей в печальные глаза и тихо сказал:

— Теперь она вам мама.

Женька тут же залилась слезами. Она снова и снова спрашивала отца.

— Где моя настоящая мама? — Почему она ушла? — Почему теперь я живу с другой тетей и называю ее мамой?

Павел пожалел о сказанных словах. Он видел, как сильно ранит дочь эта правда, и боялся, что ее горечь приведет к новым слезам и даже снова вызовет давний кашель. Он попытался утешить девочку.

— Красивой девочке не стоит плакать, иначе вся красота исчезнет.

Павел, желая развеять ее печаль, пообещал:

— Через год отдам тебя на гимнастику. Ты ведь мечтаешь стать красивой гимнасткой, правда?

Женька постепенно успокоилась. С тех пор, когда она гостила у мачехи, то невольно приглядывалась к ней и постепенно осознала: Валя, как ее называли ее старшие сестры, действительно была ее мачехой. С этого момента девочка стала чаще проситься к бабушке, которую любила как маму. По выходным бабушка заботилась о внучке — расчесывала ее кудрявые волосы, называя красивой девочкой. Женьке это нравилось. Бабушка обнимала её, укладывала рядом с собой и рассказывала волшебные сказки о добре, под которые девочка засыпала. Понемногу Женька начала приспосабливаться, стараясь никого не обидеть. Она следила, где и как называть Валю. Со временем она заметила, что мачеха действительно не уделяет ей ласки и материнской заботы, как это делает для Лии. Возможно, это был хитрый план — постепенно оттолкнуть ещё одного ребёнка Павла. И у нее это получилось. Женька стала редко приходить к мачехе, только чтобы поиграть с младшей сестрой. А потом отец снова отвозил ее к бабушке.

Глава 21. Павел — начальник

Работа начальника спасательной станции полностью поглощала время Павла, оставляя ему лишь редкие моменты, когда он мог быть рядом с детьми. Служба требовала полной самоотдачи. Его должность обеспечивала севрюгу и икру на семейном столе, но для Вали этого было явно недостаточно. Она мечтала о новой мебели, давно присмотрела себе дорогие сапоги-чулки, но денег не хватало. При разговоре с Павлом она часто упрекала его за то, что он потратил крупную сумму на своего сына Толика. Воспоминания об этом только усиливали ссоры, ведь на её желания денег постоянно не хватало. К тому же Валя стремилась обновлять гардероб своих повзрослевших сыновей, тогда как тёща Павла вынуждена была штопать вещи его детей. Её пенсия и небольшой заработок сторожа едва хватали, чтобы не голодать. Всю домашнюю птицу давно съели, и единственной надеждой оставалась помощь зятя — чтобы он хотя бы детские деньги отдавал ей на содержание своих детей. При каждой встрече она не стеснялась высказывать ему своё недовольство. Павел чувствовал, как давление со стороны двух женщин доводит его до отчаяния. Он понимал, что каждая по-своему права, но его зарплаты попросту не хватало, чтобы удовлетворить все их запросы. Испытывая неловкость перед тёщей из-за постоянных сложностей в отношениях с женой, он решил не приводить дочерей ни к одной из них.

После очередной ссоры с Валей он привёл девочек в свою квартиру. Каждый день он забирал одну из школы, другую — из детского сада и отводил их домой. Сам же часто уходил к другу, чтобы поделиться накопившимися проблемами. Не замечая, как долго просиживал в гостях, он возвращался домой только поздней ночью, когда девочки уже спали. Иногда Павлу приходилось уходить на рассвете, оставляя дочерей одних, и тогда Женька, самостоятельная первоклашка, отводила младшую сестру в детский сад, а затем сама шла в школу. После занятий она забирала сестру, и вместе они возвращались домой. Вечера тянулись в ожидании отца, который возвращался поздно. Лишь тогда они могли поужинать — если ещё не успели заснуть.

Глава 22. Сухари

Однажды Женька и Лия после школы вернулись домой и почувствовали сильный голод. Женька, как старшая сестра, решила поискать что-нибудь съедобное на кухне. Они открыли кухонные шкафы, но нашли только крупы и консервы, которые сами открыть не могли.

— Женька, я хочу кушать… — тихо сказала Лия, потирая животик.

— Подожди тут, я попробую найти что-нибудь.

Она вышла во двор, надеясь встретить кого-нибудь из соседей, чтобы попросить о помощи. Но двор был пуст — все после работы уже разошлись по домам. Оглядываясь вокруг, Женька случайно заметила в палисаднике соседки, тети Аллы, сетку, привязанную к дереву. В ней лежали сухари, которые тетя Алла обычно сушила для приготовления кваса.

Женька осторожно открыла калитку, прошла во дворик соседки и заглянула в окно кухни. Там было темно, только в дальней комнате горел свет, и силуэты тети Аллы с ее мужем были едва заметны. Убедившись, что ее никто не видит, Женька подошла к сетке, кое-как вытянула несколько сухарей, положила их в карманы своего платья и тихо ушла. Вернувшись домой, она с улыбкой подошла к младшей сестренке, зажав руки за спиной.

— Лия, в какой руке выбираешь?

— В правой!

Женька разжала ладонь и в ней оказался сухарь. Лия радостно схватила его и начала грызть.

— А ты мне еще дашь сухарик? — спросила она, взглянув на сестру.

— Конечно, бери!

Женька достала оставшиеся сухари из карманов, положила их на тарелку. Девочки, смеясь, съели сухари, разделив их поровну. Хоть это была всего лишь горстка еды, они хоть немного утолили голод. А потом легли спать, так и не дождавшись отца.

Глава 23. Бабушка

На следующий день после школы Женька решила не возвращаться в квартиру отца. Она забрала сестренку из садика и направилась к бабушке, где их точно ждал теплый ужин. Дорогу она хорошо запомнила — ведь они всегда ходили туда вместе с папой. Лия всегда просила у Женьки понести ее портфель, и та охотно соглашалась. По пути, проходя мимо краеведческого музея, Женька вдруг остановилась. За стеклянными витринами виднелись интересные экспонаты.

— Лия, смотри! — Ой! А что это? — Тут разные старинные вещи. Я бы так хотела побывать внутри!

— Тогда давай зайдем, Женька!

— Нет, нам надо к бабушке. А музей… Может, папа когда-нибудь нас сюда приведет.

В этот момент к ним подошли мужчина и женщина, примерно сорока лет. Увидев двух маленьких девочек, они тепло улыбнулись.

— В каком ты классе учишься, девочка? — спросил мужчина, взглянув на Лию, у которой в руках был портфель.

За нее ответила Женька — на ней была школьная форма.

— В первом! А моя сестренка пока ходит в детский сад, — с гордостью добавила она.

— Ах, какие вы умницы! — женщина ласково посмотрела на них.

— Берегите друг друга, девочки, — сказал мужчина, прежде чем они с женой пошли дальше.

Обе сестры были воодушевлены доброжелательностью незнакомцев. Женька крепче сжала ладонь Лии, и они поспешили домой к бабушке. Бабушка удивилась, увидев внучек без отца, но быстро накрыла ужин.

— Ешьте, мои хорошие. Вы, наверное, совсем голодные?

— Да, бабушка.

Поздним вечером Павел вернулся домой, уставший и подавленный. Не найдя дочерей в квартире, он встревожился и поспешил к теще. Зайдя в ее дом, он увидел своих дочерей, мирно спящих, и почувствовал, как тяжесть легла на его душу. Бабушка вздохнула, сдерживая раздражение.

— Павел, они пришли ко мне сами и голодные!

Его сердце сжалось. Мысль, что дети могут голодать, невыносимо давила на него. Он решил остаться на ночь, но долго не мог уснуть, покуривая папиросу за папиросой, размышляя над сложившейся ситуацией.

— Ради благополучия дочерей мне нужно помириться с Валей. Нужно снова начать водить их к ней, — подумал он.

Это решение давалось с трудом. Но ради счастья своих детей он был готов пойти на уступки.

Глава 24. Младшие сыновья

Младшие сыновья Павла — Валерка и Сашка — оставшись почти без родительского контроля, стали хозяевами своей судьбы. Их жизнь напоминала увлекательную игру, где каждый день приносил новые приключения. Их друг Вилька жил все там же, рядом с домом бабушки, а другой школьный приятель, Ибрагим, проживал недалеко от квартиры, куда иногда приходили братья после школы, зная, что ключ лежит под ковриком у двери.

После занятий они быстро забрасывали портфели домой к отцу, пока тот был на работе или у мачехи, и мчались к Ибрагиму. Там играли до позднего вечера, а затем возвращались ночевать в пустую квартиру.

— Сашка, давай еще немного посидим у Ибрагима, папка все равно поздно приходит! — говорил Валерка.

— Ну уж нет! Если он узнает, что мы гуляли допоздна, нам влетит, — отвечал Сашка, оглядываясь.

Но чаще всего их поздние возвращения оставались незамеченными. Утром они с опозданием бежали в школу, но учеба их не привлекала. Да и дома им никто не помогал с домашними заданиями, поэтому их успеваемость страдала.

— Чего нас опять заставляют эти примеры решать? — ворчал Сашка, переворачивая учебник.

— Мне тоже неинтересно сидеть за партой и слушать учителя… — добавлял Валерка.

Каждый день в классе братьев ругали учителя.

— Почему ты не остаешься на продленке? — спрашивала учительница у Сашки.

— Почему ты не сделал домашние задания? — с упреком кидал взгляд на Валерку другой преподаватель.

К концу года терпение педагогов закончилось. Братья остались на второй год: Сашка в третьем классе, Валерка — в четвертом. Понимая, что отец будет в гневе, они приняли решение.

— Валерка, лучше больше не приходить к папке, — тихо сказал Сашка. — Да, пойдем к бабушке. Она всегда нас защитит!

С этого дня они поселились у бабушки, избегая встреч с отцом.

На следующий год Валерка снова оказался в подобной ситуации и был переведен в класс к Сашке. А еще через год обоих братьев хотели перевести в класс, где училась их младшая сестра Женька. Учителя считали, что она сможет им помочь, ведь училась хорошо.

Женьке на тот момент шел десятый год, и такая идея ей совсем не понравилась. Вернувшись домой, она с решимостью заявила отцу:

— Если эти «два брата акробата», — она раздраженно махнула рукой, — придут ко мне в класс, я в школу больше не пойду!

Павел нахмурился, но не удивился. Он хорошо знал капризный характер дочери и понимал: если она сказала — она сдержит слово. Решив не обострять ситуацию, он вздохнул и отложил решение проблемы до осени.

Глава 25. Лето на море

Все лето братья купались в море, у бабушки на объекте, наслаждаясь свободой без школьных забот.

— Как же жарко! У меня уже кожа начинает слезать от этой жары! — воскликнул подросток по прозвищу Вилька, внимательно разглядывая свою загорелую руку, с которой частично отслаивалась кожа.

Он стоял на длинной, старой барже, пришвартованной у «Рыбнадзора». Ржавая, полуразрушенная баржа когда-то использовалась для перевозки контейнеров, но теперь стояла у пристани, став излюбленным местом для летних забав. Внуки сторожихи, бабушки Дуси, Валерка и Сашка, вместе со своим другом Вилькой каждый день приходили сюда, чтобы купаться и прыгать в море с высоты.

— Сашка, ты собираешься прыгать или нет? — спросил Валерка, стоя на барже рядом с братом.

— Подожди, дай немного привыкнуть к высоте! — ответил Сашка. — Тебе, Валерка, одиннадцать лет, а мне десять. Я хочу сначала присмотреться.

— Боишься прыгать? — поддразнил его Валерка. — Ну ладно, как хочешь, а я прыгну ногами. Не хочу врезаться головой в песок!

С этими словами он смело прыгнул в воду. Сашка, хоть и был младше брата на год, всегда отличался смелостью и решительностью. Он лез первым, делал ошибки и, конечно, первым получал подзатыльники за свои выходки.

— Вилька, ты еще собираешься купаться? — крикнул Валерка другу, гребя к мосту.

— Нет, я домой. Устал от моря. Я обещал маме только час поплавать и уже хочу есть, — ответил Вилька.

Ему тоже было одиннадцать лет. Настоящее его имя было тоже Валера, но, чтобы не путать его с братом Сашки, его прозвали Вилькой. Даже мама дома часто звала его этим именем.

— Я тоже голодный, но у бабушки на мосту только ящик с килькой… У меня уже живот от нее болит, и пить хочется, — пожаловался Сашка, так и не прыгнувший за Валеркой.

— Пойдемте ко мне, мама нас накормит! — предложил Вилька.

Сашку и Валерку не пришлось долго уговаривать — они всегда были голодными.

— Ладно, пойдем, только я сначала прыгну! — сказал Сашка.

Размахнувшись, он нырнул с баржи в воду головой. Как только выбрался к мосту, они направились к бабушке, которая сидела с другой стороны и ловила рыбу.

Чтобы не обгореть на палящем солнце, бабушка Дуся одела легкий голубой халат с длинными рукавами и белую косынку. Несмотря на свои семьдесят восемь лет, она продолжала работать сторожем. С ее маленькой пенсией дополнительный заработок был необходим, чтобы прокормить многочисленных внуков, так как их отец почти не помогал ей.

— Бабушка, мы идем к Вильке! — крикнули ей внуки.

— Хорошо, но не задерживайтесь там надолго. Сегодня вечером я буду варить уху и накормлю вас. Я наловила много бычков! — ответила бабушка.

— Обязательно придем на уху, бабушка! — заверили ее внуки, смеясь, и наперегонки побежали в гору.

Вилька жил с родителями в маленьком рыбацком поселке, расположенном выше по дороге. Его мама, тетя Маша, работала поваром в столовой на заводе, и у них всегда были вкусные блюда.

Сашка и Валерка, приходя в гости, пробовали угощения, которых никогда раньше не ели, наслаждаясь каждым кусочком. Тетя Маша была доброй женщиной, и она знала всю семью Виноградовых. Она жалела друзей сына и иногда отправляла с ними угощения для их бабушки и сестер. И маленькие подростки, как истинные добытчики, гордо приносили домой гостинцы от тети Маши.

Глава26. Отчисление со школы

С окончанием лета и наступлением осени Валерка и Сашка продолжили учебу, но теперь уже вместе в четвертом классе, в параллельном классе с сестрой Женькой. В это же время их младшая сестренка Лия впервые отправилась в первый класс, делая свои первые шаги в школьной жизни. Но даже оказавшись в более младшем классе, у Валерки и Сашки не появилось желания учиться. После занятий они неизменно направлялись к Ибрагиму, иногда оставаясь у него ночевать.

Бабушка переживала, но жаловаться их отцу не хотела.

— Бабушка, а где Валерка и Сашка? — спрашивала Томка, обеспокоенно заглядывая на кухню.

— Да кто ж их знает… Опять где-то бегают, негодники! — вздыхала бабушка.

Она не знала, где их искать, поэтому посылала внучек на поиски. Средние сестры, Нинка и Зинка, пытались найти братьев в рыбацком поселке у Вильки, но их там не было. Тревога за подростков нарастала.

Директор школы терпеливо ждала, когда братья Виноградовы наконец станут внимательными на уроках. Но этого не случилось. Во время зимних каникул она позвонила на работу их отцу и вызвала его в школу. Там директор передала Павлу Виноградову, заявление об отчислении сыновей из учебного заведения.

— Вы что, серьезно? Пожалуйста, оставьте их в школе! — умолял Павел Виноградов.

— Павел Яковлевич, вашим сыновьям лучше будет учиться в интернате. Там они будут среди таких же детей.

Директриса продолжила, строго сложив руки.

— Мы уже приняли решение направить их туда. Ваши сыновья не только не хотят учиться, но и дерутся, ведут себя агрессивно на уроках. Стоит им сделать замечание, как они тут же нападают на сверстников, причем вдвоем, избивают обидчика. А еще они позволяют себе огрызаться с учителями.

Павел почувствовал, как внутри у него нарастает гнев, но выхода не оставалось. Покраснев от стыда перед директором, он молча выслушал ее упреки и отправился к теще.

— Только попробуй на них руку поднять! — твердо заявила теща, наблюдая за хмурым зятем. — Они теперь живут здесь. А Нина и Зина будут помогать братьям с уроками.

— Эти бездельники хоть понимают, чего натворили?

— Они дети, Павел, — строго сказала теща.

Павел тяжело выдохнул и ушел в гневе. Он не любил свою тещу. Она постоянно упрекала его за количество детей, которых он «наделал», и винила его в смерти ее дочери. Чтобы не выслушивать упреки, он стал реже навещать детей. Но когда соскучился, вынужденно шел к теще, принося им в большом бумажном кульке пряники, а потом тут же уходил. Дети со слезами на глазах провожали отца. Павел боялся, что однажды не удержится и выскажет теще все, что думает. Но, вспоминая, что именно эта женщина спасла их Женьку, он молча уходил — подальше от греха. Возвращаясь к своей жене.

Глава 27. Бегство

Январь выдался холодным. На море бушевал шторм, и ледяной ветер пронизывал не только улицы, но и квартиры. Отношения между Павлом и Валей тоже становились все более холодными. Павел сидел на кухне, покачивая папиросу в зубах, и задумчиво смотрел в открытое окно. На горизонте бушевало море.

— После каникул сыновья пойдут в интернат, и за ними будут присматривать Нинка и Зинка. Обстановка изменится. Конечно, мои мальчики еще маленькие, и они скучают по матери…

Но после зимних каникул Сашка и Валерка никак не могли найти себе места. Даже встречи с сестрами после уроков не помогали. Обе сестры ругали их за все подряд, даже за испачканные брюки. Братьям надоело получать подзатыльники, и они сбежали из интерната. И снова проблемы посыпались на Павла. Через месяц его вызвал директор интерната. Павел вошел в кабинет, не понимая, что случилось.

— Ваши сыновья исключены за не посещаемость уроков, — сухо сообщила директор, передавая ему заявление.

— Пожалуйста, оставьте их здесь! — воскликнул Павел. — Я один, и куда мои мальчики пойдут?

— Павел Яковлевич, не переживайте, — ответила директор. — В другом районе есть специализированная школа для сложных подростков.

— Какие же они сложные? Обычные ребята, растут, как и все!

— Нет, Павел Яковлевич. Они дерутся не только на переменках, но и в классе. Мы несколько раз передавали вам записки через них, но, видимо, они так и не дошли до вас.

Директор продолжала строгим голосом.

— Один из них может и ответить обидчику — это нормально. Но они нападают вдвоём и без остановки бьют. И огрызаются на учителей, если те пытаются их разнять. Для двенадцатилетних такое поведение ненормально!

Павел потер лоб.

— Как же так? Я не смогу ездить так далеко в другой город. У меня работа, и еще много детей. Пожалейте!

— Извините, но мы уже подготовили документы на отчисление. Осталась только ваша подпись.

Она передала ему бумаги. Павел с тяжелым сердцем подписал их и вышел во двор. Он искал своих сорванцов, готовый отлупить их прямо на месте. Но, к счастью, мальчиков там не оказалось.

После работы Павел направился к теще, но ее дома не оказалось — она была на работе, сторожем. Войдя в дом, Павел увидел свою среднюю дочь Нинку, греющуюся у печки.

— Нинка, найди этих двух акробатов и завтра отвезешь их в другой город, в интернат.

Он шлепнул бумаги на комод и положил червонец.

— Сдачу бабушке отдашь.

Гневно, как зверь, вышел из дома. Нинка, пятнадцатилетняя девочка, застыла. Она никогда не видела отца таким злым.

Где же мне их искать? Может, у Вильки?

Она накинула потеплее одежду и отправилась в рыбацкий поселок. Подойдя к дому, где жил Вилька, постучала в дверь. Ее открыл сам Вилька.

— Где мои братья?

— Давно не видел ваших акробатов! — пожал плечами Вилька. — Попробуй искать у Ибрагима.

Нинка нахмурилась. Придется идти по холоду полчаса до квартиры отца…

Дойдя до дома Ибрагима, она постучала в окно. Через мгновение выглянул Сашка. Увидев сестру, он тут же закрыл штору, понимая, что сейчас им не поздоровится.

— Выходи! — крикнула Нинка, снова стуча.

Сашка нервно переглянулся с братом. Нинка была старше его на пять лет. Медленно, нехотя, они натянули куртки и вышли.

— Вы что, идиоты?! Сбежали из интерната и даже не пришли домой?! Теперь будете учиться в другом городе!

Она выхватила у них шапки, нахлобучила обратно и схватила их за руки.

— Пошли! Она решительно повела их к бабушкиному дому.

Глава 28. Испытание семьи

Утром их разбудил будильник, который затрещал так громко, что все сразу вскочили.

— Эй, два брата акробата, вставайте! Иначе опоздаем на автобус! Я не хочу из-за вас получить от отца!

За ночь в печи погас огонь, и в доме было холодно.

— Нинка, пожалуйста, дай нам сбежать, а ты скажешь папке, что нас не нашла, — заплакал Валерка, стуча зубами от холода.

— Нет! Папка кричал на меня так, будто это я во всем виновата! Давайте, пошли!

Она дала им обоим легкие подзатыльники, заставив их быстро одеться. Затем схватила их за руки, и они побежали вдоль набережной, мимо бульвара в сторону автобусного вокзала, едва успев на первый междугородний автобус.

В интернате Нинка вошла в кабинет директора, представилась и передала документы на братьев, оставив их там. Она поспешно направилась обратно к вокзалу, чтобы не опоздать на автобус и вернуться в свой город. Валерка и Сашка, уже принятые, отправились в столовую на завтрак.

Сильный февральский ветер выл за окнами, ветки деревьев стучали по крыше. Было девять часов вечера, когда раздался неожиданный стук в дверь бабушкиного дома.

— Нинка, это ветки так стучат или кто-то пришел в такое позднее время? Посмотри! — скомандовала вторая старшая сестра Томка, теперь была главной сестрой.

Нинка прошла на кухню, открыла дверь — и остолбенела. На пороге стояли Сашка и Валерка.

— Нинка, впусти! — воскликнул Сашка, дрожа от холода, и первым забежал в дом. За ним последовал Валерка.

— Нам нужно спрятаться! — выдохнул Валерка, дрожа.

— Кто там, Нинка? — крикнула Томка, услышав голоса.

— Кто-кто… Валерка с Сашкой. Сбежали с интерната.

— Ну гады! — проворчала Томка, осознавая, что теперь ей придется отвечать перед отцом. — Надо валить снова к Люське, иначе отец разразится на меня, как на старшую!

Томка ушла из интерната за год до его окончания, но продолжила учебу в вечерней школе. Отцу она сказала, что хочет работать поваром, и теперь по утрам трудилась младшим поваром, а вечерами училась.

— Нинка, утром опять вези их в спецшколу и скажи директрисе, чтобы сами за ними присматривали. У нас учеба.

Нинка заканчивала восьмой выпускной класс, и теперь ей приходилось заботиться о младших.

На рассвете будильник снова разбудил Нинку, и она вскочила с кровати. Направилась к братьям, которые спали вместе на большой кровати с периной.

— Просыпайтесь, бездельники! Вставайте! Привыкайте, зарядку надо делать!

Братья начали всхлипывать.

— Нинка, почему нас из дома выгоняют? — всхлипывал Валерка. — Мы что, теперь чужие вам?

— Томка, мы что, теперь чужие? — поддакнул Сашка. — Я хочу к бабушке на работу, попрощаться! Может, она нас оставит?

— Да, бабушка у нас добрая, а вы как с ней обращаетесь! — завела свою шарманку Томка. — Вы не учитесь, отца в школу вызвали, записки от учителей не приносили. Она раздраженно махнула рукой.

— Убегали из школы, дома не ночевали… Я вам что говорила?!

Томка зевнула, сонно качая головой. — Ну вот, потеряли шанс остаться.

Она вдруг замолчала, испугавшись продолжить мысль.

— Идите давайте! Марш!

— Томка, Том! — заплакали братья.

— Оставь нас дома! Мы боимся туда ехать, там никого не знаем!

— Чего вы там боитесь, глупые? — усмехнулась Томка. — Это школа. Мы будем приезжать вас навещать. Все, идите, дайте мне поспать.

— Узнаете! — решительно добавила Нинка, слегка шлепнув их по привычке по затылкам.

Братья всхлипывали, но вскоре собрались, натянули шапки и побежали к вокзалу. Когда они снова вошли в интернат, Нинка направилась к директору, вызывающе глядя ему в глаза.

— Вы следите за ними, пожалуйста! Они снова сбежали. И Нинка внезапно почувствовала, как ее охватывают эмоции.

— У нас есть только одна бабушка!

Братья тоже начали горько плакать. Нинка подошла к ним, и они все обнялись. Постояв так немного, она вытерла слезы и вышла, оставив братьев на попечение директора.

Валерка и Сашка направились в столовую на завтрак. Сидя за столом и жуя перловую кашу, Сашка с испугом озирался.

— Я тут не останусь. Я хочу домой… к бабушке.

— Сашка, ты что, не слышал? Папка нас побьет! Давай останемся, может, тут не так уж плохо.

— Я не останусь! — воскликнул Сашка, отодвинув стул и выбежав на улицу.

Валерка бросился за ним.

— Сашка, подожди! Санек! Я тебе что-то хочу сказать!

— Нет! Ты трус! Сашка продолжал мчаться.

Валерка не хотел оставаться один в незнакомом городе, поэтому следовал за ним. Наконец Сашка остановился, подождал брата, и они вместе направились к вокзалу, придумывая, что сказать водителю, если он спросит, где их родители.

Глава 29. Санек

Сашка снова пришел в себя, услышав голоса вокруг. Он приоткрыл глаза и заметил, что лежит в палате. На первый взгляд, одно из лиц показалось ему знакомым, но он никак не мог вспомнить, откуда знает этого человека.

Это лицо мне знакомо… Сашка напрягся, стараясь вспомнить, и вдруг осознал.

Ах, да, это же моя старшая сестра — Аля, Алька!

В это время сестра беседовала с врачом, стоявшей у кровати.

— Что он ел? Он получает какие-нибудь обезболивающие? — спросила она.

— Сначала мы вводили ему более слабые препараты, но боли усилились, и теперь колем сильные препараты.

Врач поглядела на Сашку.

— У него очень сильные боли. Он кричит и умоляет облегчить его страдания. Мы отслеживаем, насколько помогает доза, и при необходимости увеличиваем её.

Она покачала головой.

— У нас ещё не было такого пациента. Бог дал ему возможность так долго жить — значит, он ещё что-то не завершил в этом мире. Представьте, он живет с половиной легкого!

Сашка вновь сосредоточился, пытаясь разглядеть женщину.

Да, это моя старшая сестра, Алька. Как же она изменилась… Когда успела постареть? — Аля… — еле слышно прошептал он.

Сестра не услышала. Тогда он собрал всю оставшуюся силу и, как ему показалось, громко крикнул. — Алька!

— Да, Саша, — услышала сестра его полушепот и так же тихо ответила. — Что, Санек, нужно?

Она произнесла это с той ласковостью, которой бабушка когда-то называла его в детстве.

— Алька, я не выдержу так долго. Он с трудом перевел дыхание. — Я умираю…

— Ты что, Санек?! — воскликнула она, шокированная его словами. — Врач сказал…

Сестра взглянула на женщину в белом халате.

— Ты еще поживешь! Если дожил до сорока лет, то…

Сашка нахмурился.

Что? Я сплю? Она говорит, что мне сорок! Какая смешная сестра. Я бы посмеялся, но дышать слишком тяжело. Мне всего шестнадцать, я точно знаю, сколько мне. Я только освободился, а она говорит про сорок… Стареет, похоже, очень быстро.

Сашка терялся во времени. Когда он просыпался, ему казалось, что это лишь следующий день. На самом же деле с тех пор прошла целая жизнь.

Может, это из-за болезни Алька так выглядит, будто ей уже под пятьдесят?

Мелькнула у него мысль, и в этот момент он снова отключился.

— Саша, Санек! — позвала его Алька, вытирая набежавшие слезы…

Глава 30. Друг

Валерка и Сашка натянули шапки ушанки пониже и мчались к автобусу. Быстро проскочив в салон, они слились с толпой пассажиров. Когда они прибыли в родной город, домой идти не стали. Им нельзя было возвращаться — иначе их снова отправят в интернат.

— Давай к Ибрагиму! Он же наш друг — предложил Валерка.

Братья вспомнили, как Ибрагим с нескрываемой гордостью рассказывал друзьям о своем отце — Эльхане. Его отец отсидел пять лет за воровство. Это стало для него тяжелым уроком. Год назад он вышел на свободу, решив оставить криминальное прошлое позади. Теперь Эльхан, пытаясь начать новую жизнь, работал шофером на базе снабжения.

Внезапно вечером в окно Ибрагима постучали. Это были его друзья — их лица выражали тревогу. Узнав о случившемся, Ибрагим пригласил их в дом, а потом позвал отца.

— Отец, это мои друзья. Те самые два брата акробата!

Эльхан внимательно посмотрел на двух худых и голодных подростков. В его голове зародилась идея. Он пригласил их на кухню.

— Да проходите, проходите, — сказал он с хитрой улыбкой, растягивая слова с характерным акцентом. — Конечно, да, сынок, пусть они у нас поживют. Даже пусть долго живют, — добавил он, задумавшись, пока Ибрагим угощал друзей чаем.

— А что, пусть живют, да э… Эльхан размышлял. — Будут семью кормить. Мои старшие сыновья сидят, а жена не работает. У меня еще две дочки. Кто поможет им, когда придет время замуж выходить? А?

Он кивнул. — Пусть живют эти два брата, да…

Братья радостно заулыбались, радуясь, что их не прогоняют.

Глава 31. Ночная вылазка

На следующий вечер Эльхан вернулся с работы, дождался, пока семья поужинает и разойдется, а затем позвал Ибрагима и его друзей — двух братьев — в сад.

Сегодня я работал на овощной базе, перевозил много товара по ларькам города, — сказал он, прищурившись, глядя на Сашку, Валерку и Ибрагима.

— Когда все были на обеде, я сделал дыру в пластиковой стене склада.

Он обвёл ребят взглядом.

— Вы, пацаны, могли бы туда залезть, набрать мешки с овощами и принести их домой.

Он тяжело вздохнул. — Я один. Я не могу всех кормить.

Он указал пальцем на Ибрагима и Валерку.

— Вы стоите и смотрите за обстановкой, а Сашка пролезет. Он меньше и худее вас, сможет подавать вам оттуда товар. Вы складываете всё в мешки, — он снова прищурился, — потом принесете все это темными переулками домой.

Идея моментально вдохновила ребят — их глаза загорелись. Они радовались, что взрослый доверил им такое важное задание.

— Даже если вас поймают, вам ничего не грозит, — уверил Эльхан. — Вы дети. Валерке и Ибрагиму по двенадцать, тебе Сашке — одиннадцать.

Как только стемнело, трое друзей — Ибрагим, Валерка и Сашка — отправились на разведку. Они хорошо знали склад, находившийся напротив «Орленка» — популярного, хоть и запрещенного места для купания. Летом здесь, в заливе, плавали и взрослые, и дети, и они сами часто ныряли. Но теперь была зима, и никому не хотелось заходить в ледяную воду. Друзья направлялись в знакомое место, чтобы все разведать. Сашка, как всегда, решил первым подойти ближе к складу и выяснить, где именно находится дыра. Если кто-то его заметит и спросит, он просто скажет, что потерялся и ищет дорогу к родственникам — именно так его научил отец Ибрагима, который был опытен в подобных делах. Он обошел ангар дважды, но никого не встретил. Вскоре он нашел дыру и, не раздумывая, влез внутрь. В темноте он нащупал ящик.

Морковь! Он вытащил ее и решил принести друзьям как доказательство своей удачной вылазки. Когда Сашка показал морковь, Валерка мгновенно выхватил у него овощ и откусил кусок, передав остаток Ибрагиму. Тот тоже не устоял откусив кусок. Остаток вернулся к Сашке.

Жуя морковь, Сашка чувствовал себя настоящим героем — ведь именно он первым проник на склад. Ребята осторожно направились к складу, полные энтузиазма. Как их научил отец Ибрагима, Сашка снова нырнул в дыру и начал вытаскивать все, что попадалось под руку: морковь, капусту, яблоки, огурцы и множество других овощей. Вдруг он услышал тихий голос Ибрагима.

— Сашка… выходи… мешки уже полные!

Сашка поспешно выбрался из ангара. Они направились к дому Ибрагима с тяжелыми мешками. На улице их встретил отец Ибрагима. Он стоял, курил, но, увидев ребят, бросился им навстречу, схватил один из мешков у сына и закинул его на плечо. Ибрагим подбежал к братьям, и втроем они понесли второй мешок. На следующий день мать Ибрагима приготовила голубцы — у них было целых пять вилков капусты. Она щедро поделилась овощами с сестрой, которая заглянула в гости. С тех пор как только запасы заканчивались, пацаны снова отправлялись на склад.

Глава 32. Овощи от тети Маши

Сашка молча наблюдал за происходящим, а затем обратился к брату:

— Валерка, почему мы не можем отнести что-нибудь бабушке и сестрам? Они ведь там почти голодные.

— Да, Сашка, я тоже хотел об этом сказать, — ответил Валерка.

— Мы все время носим еду в дом Ибрагима, а как же наши родные? — добавил Сашка.

— Но вдруг нас будут ругать, что мы воришки? — испуганно сказал Валерка.

— Ты всегда боишься, Валерка! — Сашка покачал головой. — Мы просто скажем, что тетя Маша дала нам эти овощи. Тогда нас не будут ругать, что мы сбежали. — Как думаешь, пойдем сами или возьмем Ибрагима с собой?

— Давай спросим его, — предложил Валерка.

Ибрагим согласился, и ночью друзья снова направились к ангару. Собрав все, что смогли нащупать в темноте, они притащили мешок к бабушкиному дому. Но когда подошли, не решились заходить — испугались, что их снова вернут в интернат. Они просто оставили мешок перед дверью, постучали и быстро убежали.

Когда Нинка открыла дверь, она увидела мешок на пороге. Осмотревшись и никого не заметив, она затащила его в дом и, раскрыв, удивилась содержимому.

— Томка, смотри! Она ахнула. — Бог послал нам мешок с овощами через наших братьев! Она улыбнулась. — Снова эти гады сбежали из интерната…

Томка заглянула внутрь мешка.

— Ура, Нинка! — Она засмеялась. — Завтра будем жарить картошку! — Я так давно хотела картошки! — Томка задумалась. — Бабушке сделаем пюре, и ты Нинка, отнесешь ей на работу. Она вдруг вспомнила. — И не забудь про Альку — занеси ей всего понемногу, у нее же дети. Сестры вновь улеглись в кровати. Засыпая, каждая мечтала о жареной картошке.

Глава 33. Не отпущу голод

Валерке нравилось жить у друга, а вот Сашка чувствовал себя неуютно. Он постоянно ощущал обязанность обеспечивать продуктами семью Ибрагима. Однажды, прогуливаясь по улице, Сашка неожиданно столкнулся с сестрой Нинкой. Узнав, что сестра уже перебралась в квартиру отца — всего в нескольких шагах от дома Ибрагима — он тут же попросился к ней, пообещав обеспечивать ее продуктами. Нинка растерялась, узнав, что братья снова сбежали, но не стала суетиться — ей совсем не хотелось снова возиться с ними или везти их в другой город. Услышав предложение брата снабжать ее продуктами, Нинка задумалась, вспомнила, как у бабушки у двери неожиданно появился мешок с овощами, и, увидев в этом выгоду, решила: пусть остается и приносит пользу. К семнадцати годам она повзрослела, но работать пока не стремилась — хотелось нагуляться и пожить в свое удовольствие. Зная, что ключ от квартиры отца лежит под ковриком, она переехала туда, надеясь, что никто не будет мешать ее жизни. Вечерами уходила гулять с подружками, а в мыслях рисовала планы — выйти замуж за богатого. Но пока мечты оставались мечтами, помощь младшего брата была весьма кстати: продукты лишними не бывают. Поэтому она без лишних раздумий согласилась пустить его к себе.

В один из вечеров Сашка решил отправиться к овощному ангару в одиночку, выполняя обещание снабжать сестру едой. Весна еще не принесла тепла, и у моря было холодно. Надев куртку и шапку, он вышел на улицу. Обойдя склад, он заметил, что дыру заделали. Кладовщик, очевидно, догадался о кражах. Но сдаваться Сашка не собирался. Пройдя вокруг ещё раз, он увидел, что с задней стороны стена ангара ниже, а значит, можно забраться на крышу. Передняя часть склада возвышалась на пять метров, а задняя была всего около метра. Он ловко взобрался наверх и, осмотрев шифер, понял — нужен инструмент, чтобы снять небольшой кусок и проникнуть внутрь. Вернувшись домой, он сообщил сестре, что собирается к Ибрагиму.

Нинка взглянула на часы и настороженно спросила.

— Куда это ты так поздно собрался?

— Нинка, не переживай, они до двенадцати не спят. Мне нужно взять инструмент, потом объясню. Сашка пытался выглядеть уверенно. Нинка, увлечённая телевизором, махнула рукой и отпустила его, зная, что Ибрагим живет совсем рядом.

Добежав до дома друга, Сашка постучал в окно комнаты, где Валерка и Ибрагим обычно смотрели телевизор. Ибрагим выглянул и кивнул на калитку. Как только Сашка вошел во двор, друг с братом вышли ему навстречу. Он сразу поделился новостью о заделанной дыре.

Ибрагим тут же отправился в дом, чтобы позвать отца. Эльхан, выйдя во двор, внимательно его выслушал.

— Сколько метров там?

— Может, шесть, — ответил Сашка.

Эльхан на мгновение задумался.

— Хорошо. Завтра куплю пару десятиметровых веревок, чтобы вы смогли спуститься внутрь. Как куплю, сразу скажу вам. Не волнуйтесь, ребята. Мальчишки выслушали его и разошлись по домам.

Глава 34. Младшие сестры в деле

На следующий день отец снова, после работы привел младших дочерей в квартиру и сказал Нинке, чтобы она присматривала за ними, они пока поживут с ней. У отца не ладилось что-то с женой, и он то забирал младших дочерей с собой, то снова приводил их в свою квартиру, вручая их Нинке. Сашка от нечего делать весь день наблюдал за складом и заметил, что там разгружали дыни. Желание полакомиться дынями побудило его пойти туда ночью. Он решил не говорить Валерке и Ибрагиму о своем плане, а взять с собой сестрёнок. Нинка одобрила его план, разбудила сестер и отправила их снова с братишкой. Сашка ловко спустил Женьку вниз на веревке — прямо на заваленный дынями склад. Затем он бросил ей другую веревку с привязанным мешком и велел наполнять его. В темноте Женьке было страшно, но Сашка торопил ее. Переборов страх, она начала укладывать в мешок по две дыни за раз, а он быстро подтягивал его наверх, перекладывая добычу в другой мешок. Когда первый мешок оказался полон, Сашка негромко сказал ей:

— Поищи там еще овощи. Нащупай ящики!

— Сашка, где они? Я ничего не вижу!

— Руками щупай, может, рядом с тобой.

Сбоку Женька нащупала большой ящик и поняла, что внутри — морковь. Она начала наполнять мешок, но вскоре дотронулась до другого ящика, где оказалась картошка. Она с детства обожала картошку и не могла есть суп, если в нём не было картошки, она начинала плакать, и тогда все дети за столом отдавали свою картошку из супа ей. Женька, решив набрать и картошки, продолжила наполнять мешок. Затем подёргала за верёвку, и Сашка принял от неё мешок, заглянув внутрь, увидел картошку. Улыбнувшись, он осознал, что Женька нашла то, что любит. Затем он и Лия вытащили Женьку со склада. Сашка закинул на плечи мешок с дынями. Хотя их было немного, они оказались большими и тяжёлыми. Женька и Лия тащили мешок с овощами, а брат, делая передышки, бросался помогать сестрёнкам. Добравшись до дома, он постучал в окно Нинке. Она открыла, уже волнуясь из-за их долгого отсутствия.

Сашка поднял тяжелый мешок, а Нинка, схватив его, тянула вверх, пока брат подталкивал снизу. Второй мешок тоже удалось поднять всем вместе, приложив усилия. Открыв их, Нинка радостно улыбнулась, увидев дыни и картошку.

— Нинка, я решил завтра отнести бабушке картошку и пару дынь, — поделился Сашка.

— А как ты один это всё потащишь? — удивилась Нинка.

— Я подожду Женьку после школы, и мы вечером отнесём, — ответил он, глядя на младшую сестру. После ночного похода на склад она казалась ему смелой и решительной.

— Бабушка, да и Томка, живет у Люськи, наверняка тоже голодные. Я хочу к ним зайти, — добавил Сашка скучая по родным.

— А если старшая сестра Алька увидит? Она же начнёт расспрашивать, откуда это все. Что тогда? — осторожно спросила Нинка.

— Скажу, что тётя Маша дала, — уверенно ответил он.

— Ну хорошо. Тогда занеси что-нибудь и Альке — у нее ведь дети, — смягчилась Нинка.

— Ладно, Лия пойдет с нами, иначе мы столько не донесем. Женька еще маленькая.

— Хорошо, пусть завтра идет с вами. А сейчас я порежу дыню, так хочется ее попробовать, — с улыбкой сказала Нинка.

Она нарезала дыню и предложила по кусочку сестренкам.

— Женька и Лия, берите кусочки и идите спать. Завтра вам в школу.

Сестры, уставшие, съели по кусочку сладкой дыни и отправились отдыхать.

Глава 35. Шайка Виноградовых

На другой день, когда отец пришёл с дочерями, Сашка прятался в шифоньере, все еще боясь наказания за побег из интерната. Он и Валерка ослушались его и сбежали, поэтому теперь были вынуждены скрываться. Когда отец ушел, Нинка сразу собрала овощи и дыни в сетки и мешок, и дети отправились к бабушке. Сашка нес полмешка с картошкой на плечах, а сестренки каждая несли в сетке по дыни. Им пришлось идти пешком долго, так как мешок был тяжелым, и сестры тоже останавливались, кладя сетки на землю. Наконец дети добрались до бабушкиного дома. Бабушка, увидев внуков, приятно удивилась и, услышав о щедрости тети Маши, начала молиться за ее благополучие.

— Бабушка, а можно нам взять немного овощей для наших сестер? — спросил Сашка.

— Конечно, Санек. Надо всем помочь, — ответила бабушка, кивнув и с улыбкой взглянув на него.

Она поделила картошку между всеми, разложив ее в сетки для старших внучек. Затем отрезала себе половину дыни, а другую предложила отнести Томке, а целую дыню — Альке и ее детям. Сашка взял сетку и благодарно посмотрел на бабушку.

— Спасибо, бабушка.

Внуки получили свои сетки, теперь нести их было легче, и они отправились в рыбацкий поселок, где жили обе сестры.

Теперь подростки превратились в настоящих кормильцев, а Нинка их поощряла. Отец был занят своими проблемами с женой и не подозревал, где живут его сыновья и чем промышляют. Братья регулярно приносили домой разные продукты. Сашка тащил все на своих плечах, заботясь о сестрах и бабушке, а Валерка продолжал поддерживать семью Ибрагима, с которой успел хорошо подружиться.

Нинка часто отправляла с братьями сестер на подмогу. Шайка Виноградовых продолжала наведываться на склад за овощами, оставляя следы — разбросанные плоды под дырой в потолке. Когда склад оказался почти пустым, хозяин овощного ангара заметил, что теперь овощи выносят через крышу. Он распорядился заколотить дыру листом металла, закрыв доступ.

Когда ребята пришли в очередной раз пополнить запасы, они обнаружили, что проникнуть внутрь уже невозможно. С разочарованием ушли ни с чем.

Глава 36. Арбузы

Утром Нинка долго спала после ночных гулянок с подругами, младшие сестры были в школе, а Сашка, как обычно, от нечего делать, не хотел сидеть дома и решил еще раз наведаться к складу, чтобы понаблюдать за ним издалека. Вдруг он заметил, как возле склада остановился вагон. Поскольку рабочий день закончился, машинист вышел из него и пошел домой. Сашка дождался, когда все рабочие с овощной базы разошлись, ловко залез на вагон, увидел открытый люк, заглянул внутрь — там лежали арбузы. Обрадованный находкой, он бросился сообщить Валерке и Ибрагиму, а затем вернулся домой за подмогой, захватив с собой младших сестренок.

Собравшись возле вагона, ребята решили прыгнуть на него с крыши ангара, расположенного совсем близко. Все дружно сделали прыжок, а затем спустили Женьку через люк в вагон, чтобы она оттуда подавала арбузы. Однако, когда Женька оказалась внутри, она услышала, как все начали убегать, вновь возвращаясь на крышу ангара. Оставшись одна в люке и не в силах допрыгнуть до выхода, она вдруг услышала приближающийся локомотив.

Хотя уже было темно, машинист, заметив воришек, решил взглянуть, увидел, как дети разбежались. Он взобрался на крышу вагона, чтобы закрыть люк, но перед этим посветил внутрь фонариком. Его луч выхватил белокурого кудрявого мальчика, и он сердито сказал:

— Сейчас я подцеплю этот вагон и увезу тебя!

Женька испугалась, ее сердце забилось как бешеное. Пока машинист отошел, чтобы подцепить вагон к локомотиву и отогнать его к диспетчерской, страх подгонял ее к решительным действиям.

Неожиданно лунный свет прорвался сквозь мрак, осветив угол вагона. В этом полутемном уголке Женька увидела силуэт и, присмотревшись, поняла: это было лицо ее мамы, словно указывающей на арбузы и люк. Она подумала, что воспоминания о детстве с мамой давно стерлись из ее памяти, но в этот момент, когда ей было страшно, мама снова как будто пришла ей на помощь.

Женька сразу поняла, что нужно делать. Подложив под люк больше арбузов, она, словно акробатка, подпрыгнула, ухватилась за край люка сначала одной рукой, а затем и другой рукой и с трудом выбралась наружу. Затем прыгнула на крышу вагона и побежала к своим. Ребята, увидев, что с Женькой все в порядке, обрадовались. И хоть они остались без арбузов, довольные, пошли по домам.

Женька шла по дороге, ее все еще трясло от страха после пережитого приключения и увиденного лица мамы. Когда дети вернулись домой, Нинка была разочарована, что они ничего не принесли. Женька быстро побежала в кровать и, укрывшись с головой, закрыла глаза, вспоминая все, что произошло в вагоне. Она была напугана до глубины души. Её воспоминания снова заставили пережить тот ужас и одновременно радость от увиденной мамы.

Женька заплакала. Она бы так хотела прижаться к маме и спрятаться от всех проблем. Вытерев слезы, она решила быть сильной. Больше никогда! — твердо сказала Женька себе. Она хотела только одного — уехать к бабушке. Но прежде чем завязать, ей пришлось побывать еще на одном деле.

Глава 37. Опасная игра

Однажды Ибрагим рассказал Сашке и Валерке о захватывающей новости: его отец, работая на доставке товаров, побывал в магазине электроники у вокзала и умудрился отключить сигнализацию в подсобке. По его словам, продавцы даже не заметят, что она не работает, когда будут закрывать магазин. Ибрагим с хитрой улыбкой добавил, что его отец все разведал и, в конце концов, перерезал провода. Он предложил им троим отправиться туда и забрать все, что смогут унести в мешках, а потом продаст товар и поделится деньгами. Братья переглянулись и, воодушевлённые возможностью заработать, решили отправиться туда на следующий день. Однако Сашка настороженно заметил, что все следует тщательно продумать, ведь он не хотел оказаться в милиции. Вернувшись домой, Сашка поделился новостью с Нинкой.

— Отец Ибрагима отключил сигнализацию в «Электротовары», пока грузчики разгружали грузовик. Теперь он хочет, чтобы мы забрали все, что сможем унести. Нинка, я уже был там, видел сломанную стену, но мне нужна помощь.

— Бери Женьку, — быстро предложила Нинка, загоревшись идеей.

Лия осталась у мачехи, а Женька идти к ней не хотела. Разбудив Женьку, Нинка строго сказала:

— Иди с Сашкой.

— Куда? Не пойду! Нас поймают, и папка на меня обидится.

— Иди, сказала! Иначе больше не оставлю тебя здесь. Придется отправить тебя к мачехе, как Лию.

Женька, зевая, нехотя поднялась.

— Опять склад? Я боюсь! Там темно, и нас могут поймать, — вздохнула она. — Это не склад. Иди, сказала!

Сашка первым выскользнул через окно, а Нинка, крепко удерживая Женьку за руки, буквально вытолкнула ее следом. Женька все еще сомневалась, но Нинка настойчиво подталкивала ее к Сашке. В это время молодой милиционер из дома напротив случайно заметил происходящее через свое окно. Его внимание сразу привлекла сцена, где кто-то выпрыгивал из соседнего дома, и он поспешно выбежал на улицу.

— А это ты! — удивленно произнес он, узнав Женьку, которую часто видел на лавочке с его подругой.

— Да, это я, — тихо ответила Женька, сонно потирая глаза.

Молодой милиционер знал соседскую девчонку Женьку. Он встречался с Настей, которая жила в соседнем дворе напротив и она часто сидела на лавке за воротами, поджидая его. Когда Настя видела, что по улице идёт Женька, то предлагала ей посидеть рядом. Одной ей было неловко — напротив их ворот находились соседские дворы, и многие жители наблюдали за происходящим на улице. Настя понимала, что за ней подглядывают соседи. Так она угощала Женьку семечками, и они сидели вместе — восемнадцатилетняя Настя и десятилетняя Женька, весело щёлкая семечки и сплёвывая шелуху в разные стороны.

Когда её молодой человек подходил, он здоровался, после чего Настя просила Женьку уйти. Так молодой ухажёр-милиционер был знаком с маленькой девочкой Женькой.

— Дети, куда это вы собрались ночью? — строго спросил милиционер.

— Я ее брат, Сашка, — быстро ответил Сашка, как его учила Нинка. — Мы идем к бабушке, она заболела.

— Почему через окно, а не через ворота? — продолжал допытываться милиционер.

— У нас во дворе сосед выпускает ночью злую овчарку, мы ее боимся, — с серьезным видом пояснил Сашка.

— Ах да, слышал я о собака, но идите, — проворчал милиционер и направился обратно домой.

Сашка с Женькой, не теряя времени, двинулись в сторону магазина. На месте он попросил Женьку ждать его снаружи и строго предупредил не отходить. Сам он проник внутрь, освещая путь карманным фонариком, и стал искать что-нибудь легкое для переноски. Женька присела на корточки и задремала. Через некоторое время Сашка разбудил ее легким толчком и протолкнул к ней мешок, затем выбрался наружу сам. Сонная Женька только удивленно смотрела на мешок, не понимая, откуда он появился. Осторожно в темноте, они двинулись домой через темные переулки. Сашка отлично знал этот район, поэтому уверенно вел сестру. Вместе они доставили тяжелый мешок домой и подняли его к Нинке. Открыв мешок, она обрадовалась: внутри были небольшой переносной телевизор для дачи, проигрыватель и портативный транзистор.

Женька стояла рядом и заглянула в мешок. Десятилетняя девчушка быстро поняла, что они ограбили магазин. Увидев, насколько плохим был поступок ее сестры, Женька снова испугалась: ее не спросили, а просто отправили воровать. Все, хватит! Больше никогда! — твердо решила Женька, мысленно проговорив это про себя. Ей совсем не хотелось оставаться в квартире с Нинкой.

Дети быстро легли спать, а Нинка включила новый транзистор, поймав волну с красивой музыкой. Решив сделать уборку, она начала мыть полы, наслаждаясь звучанием мелодий.

На следующий день, по пути в школу, Женька сказала отцу:

— Папа, я скучаю по бабушке. Хочу жить у нее.

Павел удивленно посмотрел на дочь.

— Женька, что ты такое говоришь?

— Я уже большая, — твердо ответила она. — Я знаю дорогу к бабушкиному дому.

Эти слова огорчили Павла. Он не мог понять, почему дочь вдруг решила уйти от Нинки. Ему казалось, что это всего лишь детский каприз. Павел надеялся, что со временем Женька станет частью его новой семьи, ведь он не хотел разделять ее с младшей сестрой Лией.

Но Женька была непреклонна — она скучала по бабушке всем сердцем и не собиралась менять своего решения.

Не отпустишь, я сама пойду к ней, настырно заявила она отцу, вызывающе глядя ему в глаза.

Вспоминая, как ушли его младшие сыновья, Павел почувствовал тревогу. Он понимал, что упрямая Женька могла поступить так же — сбежать в неизвестность. Это пугало его сильнее, чем ее желание жить у бабушки. Павел тяжело вздохнул и принял решение: лучше позволить дочери жить у бабушки, чем рисковать потерять ее.

А Нинка сначала категорически не хотела ни с кем делиться добытым, но в конце концов не выдержала. Она отправилась к Томке и принесла ей в мешке проигрыватель и переносной телевизор, рассказав при этом о братьях. Томка сперва пожурила Нинку, ворча на нее, но вскоре успокоилась и приняла ворованные вещи, предупредив Нинку, чтобы та никому не говорила, куда она их отдала.

Глава 38. Под бабушкиным крылом

Когда бабушка сутками дежурила на работе, она не только вязала внукам носки, но и увлеченно читала книги, которые коллеги приносили ей, зная о ее любви к чтению. Оставшись одна после отъезда внуков, она погружалась в мир литературы, чтобы не чувствовать одиночества. Читая одну книгу за другой, она прекрасно их запоминала. Какое же счастье она испытала, когда однажды подросшая внучка Женька пришла к ней и сказала:

— Бабушка, я больше не уйду от тебя и буду жить только с тобой, а не с мачехой.

— А отец знает, что ты остаешься у меня? — спросила бабушка.

— Конечно, бабушка, он знает. Он сам меня привел. Только во двор не заходил — оставил у калитки и ушел. Он боится тебя, бабушка, ты его всегда ругаешь, — Женька усмехнулась.

Бабушка крепко обняла внучку, провела рукой по ее кудрявым волосам и, улыбнувшись, предложила чай. Она достала пару шоколадных конфет, которыми ее угостила подружка старушка Танечка, и осторожно положила их перед внучкой. Женька взглянула на сладости, на мгновение задумалась, а затем, протянув одну бабушке, сказала:

— Бабушка, давай поделим.

Старушка с удивлением посмотрела на внучку, но тут же с нежностью улыбнулась:

— Ах ты моя хорошая, спасибо!

Она взяла конфету, аккуратно развернула обертку и наблюдала за внучкой, которая тоже наслаждалась угощением. Бабушка вспомнила момент из детства Женьки: когда та плакала, и все дети приносили ей конфеты, чтобы она успокоилась и у нее не начался кашель. Она брала сладости, но слезы не останавливались. Теперь, повзрослев, внучка стала доброй и заботливой, и бабушка не смогла сдержать слез, видя, как изменилась ее девочка. Чтобы Женьке не было скучно, бабушка перед сном увлеченно рассказывала ей истории из любимых книг. Время, проведённое вместе, всегда дарило им ощущение уюта и тепла.

Женьке пришлось бросить танцы и переехать к бабушке из-за сестры Нинки. Но она ни о чем не жалела. С готовностью взялась помогать по хозяйству, и времени на танцы больше не оставалось. Несмотря на это, она чувствовала себя счастливой девочкой. Жизнь с бабушкой стала для нее тихим убежищем, где никто больше не мог втянуть ее в неприятности, особенно Нинка, к которой Женька никогда не испытывала теплых чувств. Женька стремилась забыть прошлое, ту жизнь, в которой сестра Нинка толкала ее в криминал. После школы Женька с радостью спешила к бабушке, а Лию, как обычно, забирал отец.

Глава 39. День рождения

Каждую пятницу после школы Женька отправлялась на работу к отцу, зная, что он уже привёл Лию из школы. Женька шла к бульвару, а затем сворачивала к спасательной станции, заходя через ворота. Сестры обрадованно кидались друг к другу в объятия и тут же начинали придумывать себе игры. Они бегали среди лодок, прятались в кабинете, где висели спасательные костюмы, или играли с маленькими щенками овчарки. Им было так весело вместе, что они совершенно не хотели расставаться. Каждая пятница для них становилась маленьким праздником. С самого детства Женька была наблюдательной. Она быстро заметила, что ее младшая сестра всегда одета в красивые и новые платья, а вот сама Женька носила старую одежду, доставшуюся ей от старших четырех сестер. Эти вещи давно утратили яркость, местами были заштопаны, а ее старые сандалии, изрядно потрепанные, имели дырки на подошве. Однако не сандалии смущали Женьку больше всего, а именно обветшалые платья, которые наводили на нее чувство стыда. Она постепенно научилась скрывать свою неловкость за молчанием. Ей не хотелось никуда выходить. У нее не было подруг, кроме соседских девчонок, которые были намного младше ее. Женька становилась все более замкнутой, избегая чужих взглядов. Она не могла понять, почему одной достаются новые вещи, а другой — нет. Иногда ей казалось, что это потому, что Лия была родной дочерью Вали, а она — нет.

Возвращаясь к бабушке, Женька с грустью рассказывала ей о встречах с сестрой и играх, не забывая упомянуть ее красивое платье. Однажды после очередной встречи с сестрой, она расплакалась и спросила бабушку:

— Бабушка, я что, не родная для моего папы и вам? Бабушка, вытерла слезы внучки и сама прослезилась, услышав такие слова.

— Нет, милая, ты нам всем родная. Почему ты так думаешь?

А про себя бабушка вспомнила, как зять Павел выражал свою любовь к Женьке. Никого он так не любил, может быть, потому, что мечтал о сыне.

— В нашей семье мы всегда звали тебя Женькой, как твой папа при твоей маме. Это имя дорого нам, оно напоминает о твоей маме, ведь они так звали тебя вместе. У папы сейчас трудности, но все наладится, и вы снова будете вместе. Потерпи немного, дорогая внучка. Потерпи.

— Бабушка, но почему он мне ничего не покупает? У Лии красивые платья, а я ношу старое, даже не знаю, чье оно было!

— Милая, не говори так. Эти платья я шила твоим сестрам. Теперь ты, их носишь, им они, стали малы, а тебе подходят. Их можно еще носить. А Лии, может, мачеха покупает — отец дает ей деньги, вот она и тратит. Мне он денег уже не дает.

Бабушка посмотрела на внучку, тихо вздохнула и сказала:

— Ничего, внученька, я что-нибудь придумаю. Не плачь. Бог всегда с тобой, и за каждую твою слезу он спросит с обидчика. Помни это и больше не плачь.

И вдруг бабушка улыбнулась и произнесла слова, которые отец часто говорил Женьке:

— Кто Женьку будет бить — тому худо будет жить!

Женька улыбнулась в ответ. Бабушка нащупала в кармане кошелек, достала его и заглянула внутрь. Денег было немного, но она решила порадовать внучку и отвлечь ее от грустных мыслей.

— А давай, внученька, в выходной сходим за покупками?

Женька согласилась, ее лицо чуть-чуть просветлело. Она обожала ходить с бабушкой за продуктами, и длинные очереди ее совсем не пугали. Ведь эти походы были единственной возможностью побыть среди людей, наблюдать за ними и видеть других детей — счастливых, играющих, красиво одетых.

Сделав покупки, они зашли в комиссионный магазин, где продавец давно знал бабушку: она часто заглядывала сюда, когда ее дочь Валентина была жива. Тогда бабушка покупала ткани и шила платья для дочери и внучек. После смерти ее дочери все изменилось — бабушка была единственным кормильцем внуков и перестала посещать этот магазин. Но, услышав печальные истории внучки, она решила заглянуть туда снова, чтобы хоть немного порадовать Женьку.

Бабушка перебирала один отрез ткани за другим, спрашивая внучку, какой ей больше нравится. Женька с улыбкой показывала на понравившийся узор, не подозревая о намерениях бабушки. В тот день они выбрали два шелковых отреза: голубой с цветочками и красный. Оплатив покупки, они отправились домой. Женька несла по две сетки с продуктами в каждой руке, стараясь облегчить бабушке нагрузку. Дома, когда бабушка достала сантиметр и начала измерять Женьку, девочка догадалась:

— Правда, ты сошьешь мне платье? Бабушка, улыбаясь, подтвердила:

— Конечно, внученька. Даже два — одно тебе, одно мне.

Женька поцеловала бабушку и с нетерпением ждала завершения работы. Когда последняя строчка была сделана, бабушка вручила внучке шелковое платье с красными цветочками. Женька побежала в другую комнату, надела платье и встала перед зеркалом. Она не могла налюбоваться своим новым сарафаном с кокеткой и молнией сзади. Это было ее платье, не поношенное после сестер, а новое — сшитое специально для нее бабушкой. Женька наконец поняла, что значит быть по-настоящему счастливой. Она искренне любила бабушку, даже несмотря на ее привычку курить «Приму» и запах табака, который напоминал ей отца. Грубоватые, натруженные пальцы бабушки все еще творили настоящие чудеса, создавая красивые платья, невзирая на ухудшающееся зрение. Она обняла бабушку и трижды поцеловала ее в щеку, как делала сама бабушка. Она не понимала, почему целуют именно три раза, но все равно так сделала. Бабушка тоже трижды поцеловала внучку, а потом, незаметно вытирая слезы под очками, тепло произнесла:

— С днем рождения, внучка!

Женька удивленно моргнула.

— Бабушка… мой день рождения?

Старушка с улыбкой кивнула:

— Конечно, внучка. Тебе уже одиннадцать.

Женька растерянно взглянула на бабушку.

— А ты… ты торопилась сшить мне платье именно к этому дню?

Бабушка ласково погладила по ее кудрявым волосам:

— Конечно, милая. Хотела, чтобы у тебя был подарок.

Женька задумалась. Она не помнила, чтобы когда-то ей отмечали день рождения или дарили подарки. Но теперь бабушка сделала это. Переполненная эмоциями, Женька снова поцеловала бабушку.

Глава 40. Ночная добыча

Отец приводил Женьку в спортивную школу недалеко от дома. Когда они проходили мимо боксерского ринга, где тренировались мальчишки, он предложил:

— Женька, может, тебе лучше на бокс? Ты будешь одной из первых девочек, которые там тренируются, станешь сильной и красивой. Знаешь, это может пригодиться тебе в жизни. А еще мальчишки в школе, которые тебя обижают, будут бояться. Что скажешь?

— Папка, ты забыл, я девочка, а не мальчик? — возмущенно ответила Женька, пристально глядя на него. — Ты, как и брат Толик, хочешь сделать из меня мальчика?

— А ты помнишь, как Толик пытался тебя превратить в мальчика? — с улыбкой спросил отец.

— Конечно, помню. Он надевал на меня свои брюки, давал гитару и водил меня к своим друзьям, — ответила Женька с ухмылкой.

Отец, улыбнувшись воспоминаниям, задумался о сыне, который должен был вскоре освободиться.

Женька некоторое время занималась гимнастикой, но однажды заметила танцевальный класс, где пары исполняли изящные движения. Ее вдохновила их грация, и она решила научиться танцевать так же красиво. Вскоре Женька перевелась в класс классических латиноамериканских танцев, которые оказались ей ближе по духу.

На следующий день, после насыщенного рабочего дня, отец Виноградовых сначала забрал Лию из школы, затем зашел за Женькой в ее танцевальный кружок и привел обеих девочек к себе в квартиру, чтобы приготовить им ужин. Однако открыв дверь, он неожиданно увидел там свою среднюю дочь Нинку. Размышляя, что младшим девочкам будет лучше под присмотром сестры, отец оставил их с Нинкой, попросив присмотреть за ними и накормить. Нинка кивнула в ответ, но не решилась рассказать отцу о Сашке, опасаясь его реакции.

Девочки на прощание крепко обняли и поцеловали отца, а затем остались с сестрой, наблюдая, как он уходит, озабоченный своими мыслями. Нинка, с завистью посмотрев на младших сестер, которых она давно не видела, не удержалась от язвительного комментария:

— Что, мачеха вас выгнала? Она такая. Теперь вы как две ее куклы: то играет с вами, то выбрасывает, — произнесла она с горечью в голосе.

Младшие сестренки не до конца поняли смысл ее слов, но Нинка, охваченная раздражением, добавила:

— Быстро за уроки!

Резкий тон сестры испугал девочек — с ними никто никогда не говорил так строго. Привыкшие к заботе и любви, они посмотрели на Нинку с тревогой.

— Привыкайте к нашей жизни, сестрички, — сказала она с усмешкой, посмотрев на сестер, и отвернулась.

Поздней ночью вернулся Сашка и, неожиданно, попросил Нинку помочь ему на складе. Но участвовать в ограблении ей и в голову не приходило, поэтому без раздумий, она решила отправить вместо себя младших сестренок.

— Идите с братом, он все объяснит по дороге, — сказала Нинка, разбудив девочек.

Девочки, слегка удивленные и сбитые с толку, пошли с Сашкой в сторону «Орленка», никак не понимая, почему их направляют к морю посреди ночи. Женька, почувствовав неладное, подозрительно посмотрела на брата: — Сашка, мы что, купаться идем?

— Нет. Все потом объясню, — коротко ответил он, уклоняясь от объяснений.

Когда они добрались до ангара, там уже были Валерка и Ибрагим, которым требовалась помощь. Все находились на крыше, где уже вскрыли черепицу, оставив дыру. Валерка и Ибрагим быстро спустили Сашку на веревке вниз, в склад. Внизу, в кромешной темноте, Сашка, подсвечивая себе карманным фонариком, искал ящики с овощами. Все, что попадалось на глаза в тусклом свете, он заполнял мешками, которые Ибрагим и Валерка затем тянули обратно наверх при помощи веревки. Наполнив три мешка, которые они взяли с собой, ребята рассчитывали на помощь старшей сестры, но она не пошла. Младшие сестренки были маленькими, но выхода не было. Им также дали мешок с овощами на двоих, и Сашка сказал:

— Тащите его и идите точно за нами по темным улочкам.

Женька с Лией тащили мешок по земле, останавливаясь каждые пару шагов, потому что он был очень тяжелым. Мальчишки с собственными мешками тоже вынуждены были делать остановки. Сашка каждый раз подбегал к сестренкам, которые отставали, и помогал им донести мешок до места, где их ждали Валерка и Ибрагим. Так они двигались, повторяя процесс несколько раз, пока, наконец, не добрались до дома. Через ворота идти было нельзя, так как любой из соседей мог увидеть ночью полные мешки и сразу догадаться. Да и собака бегала по двору. Нинка, как старшая, предложила притаскивать мешки к окну с улицы, не заходя во двор. Сашка постучал в окно, и Нинка открыла его, протянув руки. Сашка и сестренки снизу подталкивали мешок вверх, чтобы Нинка могла втянуть его в комнату. Валерка с Ибрагимом продолжали тащить свои мешки к дому Ибрагима. Когда Нинка открыла оба мешка, она удивилась, увидев овощи. Обрадовавшись капусте и свекле, она решила потушить на следующий день капусту. Слегка угрожающе, она сказала сестренкам, чтобы они ничего не говорили отцу, иначе они больше никогда не увидят их в гостях. Девочки пообещали хранить секрет.

Глава 41. Любимый подарок

В субботу отец пришел к бабушке за Женькой.

— Собирайся, мы идем гулять по бульвару, встретимся там с Лией.

Женька радостно надела новый сарафан, но дополнила его старыми сандалиями. Отец заметил обновку, удивился.

— Откуда у тебя такое красивое платье?

Девочка с гордой улыбкой ответила:

— Папка, это моя любимая бабушка сшила мне на день рождения.

Павел посмотрел на тещу, в его глазах мелькнула благодарность. — Спасибо вам, Евдокия Ивановна.

Бабушка только кивнула, поглаживая внучку по плечу.

Отец взял Женьку за руку и вывел ее из дома. Во время прогулки Женька крепко держала отца за руку, наслаждаясь моментом. Она любила своего папку и мечтала, чтобы он жил с ней и бабушкой. Но она еще не понимала, что этой мечте не суждено сбыться… Бабушка не любила ее мачеху. После прогулки по бульвару Павел оставил Лию с женой, а сам, обещая вернуть Женьку к бабушке, завел ее в магазин «Детский мир». Указывая на отдел игрушек, он сказал:

— Женька, иди выбирай любую игрушку, которая тебе понравится!

— Правда, правда, папка? — удивленно спросила Женька, ее глаза засверкали от радости, а на лице заиграла искренняя улыбка.

До этого Женька ни разу не бывала в «Детском мире», хотя часто проходила мимо вместе с отцом, когда он направлялся на работу. Магазин был у них на пути, и девочка каждый раз останавливалась у витрин, с интересом разглядывая игрушки. Одна из них особенно привлекла ее внимание — большой белый медведь, который мог рычать. Женька выбрала его.

— С днем рождения, дочка, — сказал отец, нежно целуя ее руку.

Счастливая Женька, крепко держа игрушку, поцеловала отца в ответ и вместе с ним отправилась домой к бабушке. С того дня медведь стал ее любимцем: он всегда был рядом, а ночами она спала с ним, считая своего плюшевого мишку самым верным другом.

С тех пор, если отец приглашал Женьку в гости к себе и мачехе, она соглашалась, вспоминая подарок, который он ей сделал. Однажды, побывав у них снова, отец осторожно предложил:

— Женька, оставайся на ночь. Лии будет веселее с тобой.

Девочка неуверенно посмотрела на него.

— Я не знаю, папка…

Отец улыбнулся.

— Ну пожалуйста. Это всего одна ночь.

Женька с неохотой согласилась. Но вечером она стала случайной свидетельницей скандала между отцом и мачехой.

— Ты всегда защищаешь своих! — раздраженно заявила женщина.

— Это мои дети! — ответил отец, стараясь сдержать эмоции.

Женька напряглась, слушая, как каждый из них отстаивал интересы своих детей. На следующее утро, как только представилась возможность, она подошла к отцу:

— Папка, можно я после школы я пойду к бабушке?

Отец внимательно посмотрел на нее.

— Уже соскучилась?

Женька кивнула.

— Да.

Павел тяжело вздохнул, затем погладил дочь по голове.

— Хорошо, иди.

На самом деле Женька стремилась вернуться в бабушкин дом — туда, где всегда было тихо и спокойно. Бабушка, как всегда, делилась увлекательными историями из недавно прочитанных книг. Женька, уютно устроившись рядом, пила мятный чай и с удовольствием слушала, мечтая однажды найти эти книги и прочитать их сама. Вместе с бабушкой она чувствовала себя по-настоящему счастливой.

Глава 42. Цена признания

После удачного ограбления магазина Сашка размышлял, как сказать Валерке, что он уже был там. Но он знал, что Валерка сообщит Ибрагиму, а тот — своему отцу, и это принесет неприятности. Поэтому Сашка решил скрыть правду. Вместо этого он просто сказал, что боится идти в магазин, как его научила Нинка. Несмотря на страх, внутри его переполняла радость от удачной вылазки, и он жаждал поделиться ею с кем-то. Однажды, проходя мимо школы, где учился раньше, он встретил бывших одноклассников. Ребята тепло его приняли, ведь «братья акробаты» умели действовать сообща, защищать друг друга и внушать страх сверстникам своей сплоченностью. Мальчишкам было по двенадцать лет, они хвастались драками, которые случились накануне.

— Ты бы видел, как я зарядил Виталику в живот! — с гордостью заявил Гришка.

— А я схватил его за куртку и так тряхнул, что он чуть не упал! — ухмыляясь, добавил Мишка.

Сашке хотелось похвастаться взрослым героическим опытом. Не сдержавшись, он рассказал, как вместе с братом побывал в магазин «Электротовары». Только братом он назвал сестренку Женьку.

— В магазин? — переспросил Гришка, недоверчиво глядя на него. — Ты серьезно?

— Ага, — кивнул Сашка, чувствуя, как глаза одноклассников расширяются от удивления. Он почувствовал удовлетворение, что смог поделиться своими чувствами. Направляясь домой, он все еще ощущал этот сладкий привкус признания.

Но его друзья, хоть и не сразу поверили в рассказ, решили проверить магазин.

— А давайте посмотрим, правда ли он там был! — предложил Мишка.

— Встретимся у магазина, когда родители лягут спать, — решительно добавил Гришка. Они переглянулись и кивнули, заключая негласный договор. Так и сделали. В полночь подростки собрались у магазина, надеясь порадовать родителей подарками. Но как только начали выносить товары, их заметил сосед. Пожилому мужчине не спалось. Он стоял у окна и смотрел на ночную улицу, когда увидел человека, сидящего на корточках у магазина. Магазин находился напротив его дома, и он хорошо видел происходящее. Присмотревшись, он заметил руку, передающую мешок, и другого человека, принимающего его. Все стало ясно — это ограбление. Не теряя времени, мужчина позвонил в милицию.

Пацан, стоявший на страже, не знал, что за ними наблюдают, и продолжал ждать подельника. Но внезапно подъехала милицейская машина. В кабинете следователя мальчишки сидели, опустив головы. Следователь внимательно разглядывал их.

— Ну что, ребята, рассказывайте, как все было, — сухо произнес он, постукивая ручкой по столу.

— Мы… мы просто хотели подарки родителям сделать… — пробормотал Гришка, не поднимая взгляда.

— Подарки? — следователь усмехнулся. — Интересный способ их добывать. А кто вас надоумил? Следователь пригрозил им большим сроком, и, испугавшись, они выдали Сашку.

— Это… это Сашка Виноградов сказал, что туда легко залезть, — выдавил Мишка, нервно теребя край рукава.

— Значит, Сашка и его брат? — следователь пристально посмотрел на них. — Мы не знаем, — быстро ответил Мишка. — Он просто говорил, что ходил туда с братом.

— Ходил с братом, значит… — следователь задумчиво постучал ручкой по столу. — Ну ладно, посмотрим, что скажет сам Сашка.

Сам Сашка не подозревал, что его одноклассников уже поймали…

Глава 43. Опасная тайна

Наконец слухи дошли до Сашки: его друзья, которым он рассказывал, как легко можно залезть в магазин, попались в руки милиции. Теперь правоохранительные органы ищут его и Женьку. Чтобы избежать ареста, Сашка укрылся у своего друга Вильки, но не рассказывал ему, почему скрывается. Однажды в квартиру Виноградовых пришли милицейские сыщики, разыскивающие двух братьев. Нинка открыла дверь и испугалась — эта ситуация напомнила ей давний арест старшего брата Толика. Однако она не подала виду.

— Девушка, нам нужно поговорить, — произнес один из сыщиков, показав удостоверение.

— О чем? — настороженно спросила Нинка.

— О ваших братьях, — серьезно ответил второй. — Мы знаем, что они были замешаны в ограблении магазина.

— Вы что такое говорите? Они еще малы для таких поступков! — вспыхнула она.

— Если так, тогда пусть сами нам об этом расскажут, — спокойно заметил сыщик. — Лучше, если они сдадутся добровольно и вернут товар. Это значительно облегчит их ситуацию.

После их ухода Нинка закрыла дверь и задумалась, что делать. Мысли путались, и она поспешила к сестре Томке, чтобы рассказать о случившемся.

— Томка, милиция приходила! — с тревогой сказала она, входя в комнату. — Что? — Томка вскочила с кровати. — Что им надо?

— Они ищут Сашку и Женьку… Сказали, что если они сами придут и вернут товар, им будет легче.

— Возвращать? — Томка нахмурилась. — Ты что, серьезно думаешь, что им это поможет?

— А вдруг?.. — Нинка кусала губы.

— Нет, не буду отдавать! А то нас привлекут — решительно заявила Томка. — Я передам все Гене, он увезет в деревню. Принеси все свое тоже.

Обе сестры сильно испугались — каждая за себя, боясь, что их привлекут к ответственности, не понимая, что этим они лишь усложняют жизнь своим младшим братьям. Томка отдала все украденные электронные товары своему парню Гене, с которым училась в вечерке и встречалась. Тот поехал в деревню к родителям и забрал все с собой.

Глава 44. Спецшкола

Судьба братьев Виноградовых была решена. «Два брата акробата» все равно попались в руки милиции, и их первая судимость была за кражу в магазине. Как малолетних преступников, их приговорили к двум годам пребывания в спецшколе и отправили в соседний город. Эта спецшкола резко отличалась от прежних интернатов. Здесь действовали строгие правила, распорядок дня был четко расписан, а попытки побега исключены — КПП, воспитатели и дежурные бдительно следили за каждым воспитанником.

На тот момент Валерке было уже тринадцать, а Сашке — двенадцать. Хотя Валерка не имел никакого отношения к краже, Сашка убедил его взять на себя часть вины.

— Валерка, ты должен сказать, что был там со мной, — напряженно произнёс Сашка.

— Зачем? — нахмурился брат. — Потому что иначе Женьку тоже заберут в спецшколу… — тихо ответил Сашка, опуская взгляд. — Она не выдержит там, ты сам знаешь.

— Но я-то там не был! — упрямо возразил Валерка.

— Да какая разница… — Сашка тронул его за плечо. — Главное, чтобы ее не тронули. Я обещаю, что буду тебя защищать.

— Легко говорить… — вздохнул Валерка, колеблясь.

Он знал, что соглашаться на это неправильно, но мысли о сестре не давали покоя. В конце концов, он кивнул, даже не подозревая, насколько трудным окажется это обещание для Сашки.

В спецшколе их сразу встретили унижения. Пацаны постарше, давно находившиеся здесь, всегда издевались над новенькими — устраивали им «прописку», заставляли стирать их вещи, били и отнимали еду, которую привозили родители. Как и везде, тут тоже проверяли, так сказать, моральный дух прибывших.