Бесплатный фрагмент - Имена представителей ВМФ Отечества на карте Арктики и их вклад в изучение данного региона Земли (1719—2020)

Введение

Уважаемый читатель, настоящая книга является продолжением трех моих предыдущих книг: «Зачем России палеозой Арктиды. Экспедиция «Арктика-2012» (2018), «Северный полюс, Северная Атлантика и Гидрографическая экспедиция Северного флота. Малоизвестные факты» (2019) и «Имена морских офицеров — выпускников «Гнезда Петрова» (1701–2021) на географической карте мира» (2021), в которых я попытался описать вклад офицеров отечественного Военно-морского флота в изучение как Арктики, так и других частей земного шара. При этом в данных книгах, отдавая дань своей альма-матер — Высшему военно-морскому училищу (ВВМУ) имени М. В. Фрунзе, наследнику Школы математических и навигацких наук — первому в России военно-морскому образовательному учреждению (1701), я сосредотачивался на биографиях их выпускников.

Представляемая вашему вниманию очередная книга задумывалась под названием «Имена офицеров ВМФ России на карте Арктики». Однако в ходе ее написания стало понятно, что данное название не совсем корректно.

Во-первых (далее перечисление по порядку, а не по уровню значимости для исследований Арктики), с 1917 по 1935 год в Вооруженных силах Советской России офицерских званий не было, хотя географические исследования Военно-морским флотом проводились.

Во-вторых, даже в военном флоте царской России трудилось много специалистов без офицерских званий. Например, с 1912 по 1918 год заведующим Гидрометеорологической частью Главного Гидрографического управления (ГГУ) Морского ведомства был гражданский чиновник Л. Л. Брейтфус.

В-третьих, при проведении географических исследований на кораблях флота служили корабельные врачи на военных должностях, но с гражданскими чинами, которые также внесли существенный вклад в исследования.

В-четвертых, все первые арктические пилоты были военно-морскими летчиками, начиная с Яна Нагурского, первым в мире совершившего полеты в Арктике в 1914 году.

В-пятых, и до 1917 года, и после в составе гидрографических экспедиций Морского ведомства трудилось много вольнонаемных специалистов. Так, в период моей службы в 30-й Гидрографической экспедиции Северного флота (в 1924–1971 годах — Северная Гидрографическая экспедиция) я застал гражданских ветеранов И. Д. Мороза, Г. А. Морозова, Н. С. Налетова, В. А. Рябова и других, которые проработали в экспедиции от 35 до 55 лет и чьи имена легли на географическую карту Арктики. Кого они представляли? Естественно, Военно-морской флот!

В-шестых, некоторым объектам на географической карте Арктики были присвоены имена (фамилии) матросов и старшин. Наиболее известным из них является боцманат (это воинский унтер-офицерский чин (звание)) боцман (должность) Никифор Бегичев, участник многих арктических экспедиций, чьи заслуги были отмечены присуждением ему Русским географическим обществом двух Больших золотых медалей. В Русско-шведской градусной экспедиции на остров Шпицберген в 1899–1901 годах участвовал военный транспорт «Бакан», 12 матросов которого остались на зимовке в бухте Хорнсунд с учеными Академии наук, чьи имена, отдавая должное Академии наук, остались на карте Шпицбергена. В августе 1942 года фашистский крейсер (рейдер) «Адмирал Шеер» пытался захватить поселок Диксон на острове Диксон, но получил отпор от переоборудованных на военный лад гидрографических судов «А. Сибиряков», «Дежнев» (СКР-19) и береговой корабельной артиллерии. Первое судно погибло, а второе получило серьезные повреждения, как и расчеты береговой артиллерии. Семи островам близ острова Диксон были присвоены имена (фамилии) погибших матросов и старшин.

В-седьмых, многим географическим объектам (38) присвоены имена военных кораблей и судов.

С учетом вышеперечисленного название книги было подкорректировано и слова «имена офицеров ВМФ» были заменены на «имена представителей ВМФ».

Описывая в предыдущих книгах вклад выпускников «Гнезда Петрова» (Навигацкой школы, Морской академии, Морского кадетского корпуса, Морского училища, ВВМУ им. М. В. Фрунзе) в исследование Мирового океана, я всегда упоминал и офицеров, окончивших другие военно-морские учебные заведения.

Так, почти через 80 лет после образования Навигацкой школы (1701) в России были образованы и другие высшие военно-морские учебные заведения. Так, в 1783 году по инициативе Г. А. Потемкина согласно указу императрицы Екатерины II был организован Морской кадетский корпус в Херсоне на базе классов Греческой академии (гимназии) из Санкт-Петербурга (в 1795 году переведен в Николаев). В 1794 году было организовано Артиллерийское черноморское училище в Николаеве. В 1798 году по указу императора Павла I были образованы Балтийское штурманское училище в Кронштадте, Черноморские штурманское и артиллерийское училища (на базе Артиллерийского училища и Кадетского корпуса) в Николаеве (в 1833 году училища переведены в Севастополь, а в 1862 году расформированы по Парижскому трактату в результате поражения России в Крымской войне) и Училище корабельной архитектуры в Санкт-Петербурге (в 1816–1827 годах было частью Морского корпуса, в 1867 году переименовано в Инженерное училище, в советское время — ВВМИУ им. Ф. Э. Дзержинского, ныне — Военно-морской политехнический институт ВУНЦ ВМФ).

В 1847 году на Дальнем Востоке, в Охотске, на базе Охотской навигацкой школы, было образовано Штурманское училище, которое в 1850 году было переведено в Петропавловск-Камчатский, а в 1855 году — в Николаевск-на-Амуре (в 1863 году училище преобразовано в Морское училище Приморской области, а в 1870 году ликвидировано). Одним из замечательных выпускников этого училища является адмирал С. О. Макаров, который поступил в него в 1857 году и окончил с отличием в 1865 году.

В 1872 году Штурманское и артиллерийское училище в Кронштадте было объединено с Инженерным училищем из Санкт-Петербурга под общим названием Техническое училище Морского ведомства, в котором к 1885 году была упразднена подготовка артиллеристов и штурманов, переданная в Морской корпус. Одними из выдающихся выпускников Балтийского штурманского училища, являющихся арктическими исследователями, являются П. К. Пахтусов, И. Н. Иванов, И. А. Бережных и др.

В 1897 году Техническое училище было переименовано в Морское инженерное училище, которое было закрыто в 1918 году и возрождено в 1922 году, ставшее позже ВВМИУ им. Ф. Э. Дзержинского (непонятно, какое отношение имевшего к флоту).

В 1916 году был образован Морской кадетский корпус в Севастополе на базе младших классов Морского корпуса из Санкт-Петербурга, который просуществовал только четыре года и в 1920 году закончил свое существование в эмиграции вместе с остатками гардемаринов Морского корпуса из Санкт-Петербурга в Бизерте (Тунис) в 1925 году.

Для объединения флотских офицеров различных специальностей в единую систему в Морском ведомстве России до 1917 года были образованы специальные корпуса со своим штатом. Так, в 1734 году был образован Корпус морской артиллерии, 1826 году — Корпус корабельных инженеров, в 1827 году — Корпус флотских штурманов, в 1838 году — Корпус инженеров и техников морской строительной части, в 1854 году — Корпус инженеров-механиков и в 1912 году — Корпус гидрографов флота (КГФ).

В советское время (1917–1992) для подготовки офицеров ВМФ дополнительно к возрожденным в 1918 году из Морского корпуса — ВВМУ им. М. В. Фрунзе и в 1922 году из Технического училища — ВВМИУ им. Ф. Э. Дзержинского (непонятно какое отношение имеющего к флоту) были дополнительно созданы еще девять высших училищ: в 1927 году — Севастопольское артиллерийское училище береговой обороны РККФ, в 1933 году — ВВМУРЭ им. А. С. Попова (радиоэлектроники), в 1937 году — Черноморское ВВМУ им. П. С. Нахимова (оружейники) и Тихоокеанское ВВМУ им. С. О. Макарова (оружейники, штурмана), в 1939 году — Каспийское ВВМУ им. С. М. Кирова (штурмана, химики по 1992 год), в 1944 году — ВВМУ подводного плавания им. Ленинского комсомола (подводники), в 1948 году — ВВМИУ им. В. И. Ленина (механики), в 1951 году — Севастопольское ВВМИУ (механики) и в 1969 году — Калининградское ВВМУ (штурмана, артиллеристы). Выпускники новых училищ, в частности, служили и на Северном флоте как на надводных кораблях, так и на подводных лодках. В своей книге «Северный полюс, Северная Атлантика и Гидрографическая экспедиция Северного флота. Малоизвестные факты» я отмечал, что с 1970 года изучение рельефа дна Северного Ледовитого океана и поля силы тяжести в его западных районах, где дрейфующий лед имел небольшую толщину и большую динамику (подвижки), проводилось с атомных подводных лодок, на которых служили офицеры всех специальностей. Так, до 2000 года в 24 походах с атомных подводных лодок офицерами СГЭ на их борту было обследовано более 700 тыс. кв. км площади Северного Ледовитого океана.

Одним из известных офицеров — выпускников Севастопольского артиллерийского училища береговой обороны РККФ 1936 года являлся начальник Главного управления навигации и океанографии МО РФ в 1963–1985 годах адмирал Анатолий Иванович Рассохо, много сделавший для становления Гидрографической службы ВМФ и, в частности, для организации изучения Северного Ледовитого океана и его окраинных морей.

Из состава ВВМУ им. М. В. Фрунзе периодически выделялся Гидрографический факультет в качестве отдельного училища, которое потом снова входило в состав родного училища. Одним из выпускников Балтийского высшего военно-морского гидрографического училища в 1957 году был мой начальник Гидрографической экспедиции Северного флота в период моей службы в Архангельске в 1981–1984 годах капитан 1-го ранга Владимир Александрович Баранов. Именем В. А. Баранова назван географический объект в Арктике, хотя этот факт, к моему большому огорчению, не нашел отражения в моей предыдущей книге, посвященной выпускникам «Гнезда Петрова».

Более подробно о военно-морских учебных заведениях в России в XVIII — начале XX в. можно прочитать в книге выпускника-гидрографа ВВМУ им. М. В. Фрунзе (1970) В. К. Грабаря «Морская школа России» (2015).

Кроме выпускников отечественных высших военно-морских учебных заведений, на флот поступали и вольнонаемные юноши, получавшие при этом чин юнкера. Однако для получения офицерского звания юнкера должны были стать сначала гардемаринами, для чего необходимо было сдать ряд экзаменов по учебным дисциплинам Морского корпуса. Таким образом, получая аттестат об успешном освоении учебного курса Морского корпуса, юнкера становились де-факто выпускниками данного учебного заведения. Одними из выдающихся юнкеров, ставших сначала гардемаринами, а потом офицерами флота, являются арктический исследователь, адмирал Ф. П. Литке, ставший одним из основателей Русского географического общества в 1845 году, а в 1864 году — президентом Российской императорской академии наук (по 1882 год), а также полный генерал Корпуса гидрографов А. И. Вилькицкий — начальник Главного Гидрографического управления Морского ведомства России в 1907–1913 годах.

Со времен Петра I на российский военный флот поступали и иностранные офицеры. Выдающимися из них являются датчанин капитан-командор Витус Беринг, англичанин капитан-командор И. И. Биллингс, француз адмирал, морской министр России маркиз И. И. де Траверсе и многие другие.

В советское время в кадры Военно-морского флота, и особенно в Гидрографическую службу, принимались выпускники гражданских вузов, окончившие в них военные кафедры и имеющие офицерские звания в запасе. Многие из таких офицеров, окончивших Ленинградский гидрометеорологический институт и гидрографические техникумы, успешно служили в моей Гидрографической экспедиции Северного флота, и в честь некоторых из них были присвоены названия географическим объектам в Арктике.

Безусловно, офицеры — выпускники всех вышеперечисленных отечественных военно-морских и гражданских учебных заведений, а также иностранные офицеры, перешедшие на службу в российский военный флот, внесли большой вклад в освоение и географическое описание Арктики. В честь многих из них в Арктике названы географические объекты.

При составлении краткой исторической справки по истории географических открытий в Арктике, совершенных представителями ВМФ, использовались данные из трудов, изданных как ими самими по окончании экспедиций, так и их последователями. В частности, использовались труды известного отечественного океанографа, инженер-контр-адмирала Н. Н. Зубова «Отечественные мореплаватели — исследователи морей и океанов». История воздушных высокоширотных экспедиций (ВВШЭ) «Север» в 1961–1992 годах, выполненных Гидрографической экспедицией Северного флота в центральной части Северного Ледовитого океана с дрейфующего льда и атомных подводных лодок, составлена самим автором — участником ВВШЭ в 1982–1984 годах на основе работы в Российском государственном архиве ВМФ и в 280-м Центральном картографическом производстве ВМФ.

При работе над биографической частью данной книги была использована монография исследователя Б. Г. Масленникова «Морская карта рассказывает» (издание 2-е, 1986), в которой по состоянию на 1985 год были приведены сведения обо всех российских названиях на географической карте мира. Однако Б. Г. Масленников в момент написания им книги (еще в 1973 году) в силу отсутствия Интернета использовал информацию об именах военно-морских офицеров из документа «Общий морской список», который обладал крайне скудной информацией, при этом обрывавшейся на 1907 году. Часть сведений не содержала информации о том, какое именно учебное заведение окончил офицер и в каком году, не были указаны даты смерти и данные о судьбе офицеров, особенно после 1917 года. Кроме того, книга содержала названия только объектов на материке и островах, а названия подводных объектов не затрагивала.

После 1985 года было сделано много географических открытий в центральной части Северного Ледовитого океана (СЛО) силами Северной Гидрографической экспедиции (СГЭ) Северного флота (с 1971 года — 30-я ГЭ СФ) с дрейфующего льда и с атомных подводных лодок. СГЭ изучила площадь СЛО на 85% в батиметрическом, гравиметрическом, сейсмологическом, магнитологическом и океанологическом отношении и открыла там подводные хребты, котловины, долины и горы, которым постановлениями Правительства РФ были присвоены имена офицеров ВМФ, а также названия гидрографических судов и атомной подводной лодки «Ленинский комсомол», первой в СССР всплывшей в районе Северного полюса 17 июля 1962 года. Вклад самой Гидрографической экспедиции (СГЭ) в географическое изучение Арктики был зафиксирован присвоением самой высокой горе (1547 м) среди всех арктических архипелагов, располагающейся на острове Северный архипелага Новая Земля, имени экспедиции — гора СГЭ!

Кроме этого, в результате таяния ледников в последние десятилетия на архипелагах Земля Франца-Иосифа, Новая Земля и Северная Земля в Северном Ледовитом океане оголилась часть их побережья и прибрежных островов. Данные объекты в 2013–2019 годах были обследованы офицерами и служащими Гидрографической службы Северного флота на своих судах, и этим объектам были присвоены наименования.

Таким образом, после 1985 года географическим объектам в Арктике были присвоены наименования, том числе и имена представителей ВМФ, информация о которых включена в мировой батиметрический каталог GEBCО. В результате с учетом собранных дополнительных сведений, тщательно сверенных в различных источниках в Интернете и в Российском государственном архиве ВМФ, удалось расширить список имен представителей ВМФ, нанесенных на географическую карту Арктики и на 95% расширить и уточнить их биографии, приведенные в книге «Морская карта рассказывает».

Необходимо отметить, что присвоение имен представителей ВМФ географическим объектам в Арктике, начатое выпускником Московской навигацкой школы Петром Чичаговым в 1720 году, продолжается и в настоящее время. Так, в соответствии с распоряжениями Правительства РФ №2700-р и 2701-р от 19.10.2020 и №2716-р от 20.10.2020 были присвоены очередные названия географическим объектам в Арктике.

В ходе более подробного изучения наименований географических объектов на карте Арктики удалось установить еще 28 имен выпускников «Гнезда Петрова», не упомянутых в предыдущей книге «Имена морских офицеров — выпускников „Гнезда Петрова“ (1701–2021) на географической карте мира». Считаю своим долгом привести их список (в скобках — год впуска, знак вопроса — данные предположительные, идет уточнение):

1. Юшин Харлам (1720?), очевидец смерти В. Беринга

2. Головин Марк Антипович (1722)

3. Щербинин Михаил Яковлевич (1725)

4. Паренаго Василий Степанович (1736)

5. Мордвинов Николай Семенович (1768), первый морской министр России (1802), в 1826 году единственный из членов Верховного уголовного суда отказался подписать смертный приговор декабристам

6. Шишков Александр Семенович (1772), адмирал, министр народного просвещения

7. Галл Роман Романович (1775), адмирал

8. Рожнов Петр Михайлович (1782), адмирал, директор МКК (1824–1827), командир и губернатор Кронштадта (1827)

9. Калинин Даниил Васильевич (1795?)

10. Яновский Семен Иванович (1808)

11. Чистяков Петр Егорович (1809), главный правитель Русской Америки (1824–1831), адмирал

12. Романов Владимир Павлович (1814), контр-адмирал

13. Аболешев Михаил Нилович (1818)

14. Леонтович Александр (1820?)

15. Воеводский Степан Васильевич (1822), адмирал, главный командир Астраханского порта

16. Рудаков Александр Ильич (1834), главный правитель Руской Америки (1853–1854), вице-адмирал

17. Кази Михаил Ильич (1858), директор Балтийского судостроительного завода

18. Верховский Михаил Парфенович (1862)

19. Оглоблинский Николай Николаевич (1882), генерал-лейтенант КГФ

20. Рюмин Александр Александрович (1882)

21. Мордовин Константин Павлович (1889), генерал-майор КГФ

22. Цамутали Николай Георгиевич (1890?)

23. Максимов Георгий Сергеевич (1896), д. т. н., проф.

24. Лосев Алексей Николаевич (1896)

25. Транзе Николай Александрович (1896)

26. Прохоров Яков Гаврилович (1902?)

27. Морозов Евлампий Степанович (1909)

28. Галанин Константин Семенович (1927)

29. Осипенко Леонид Гаврилович (1941), контр-адмирал, командир первой атомной подводной лодки СССР "Ленинский комсомол".

Год выпуска соответствует присвоению офицерского звания «мичман» гардемарину приказом по Морскому кадетскому корпусу, согласно историку флота, генералу по Адмиралтейству (1895), выпускнику Морского кадетского корпуса (1834) Ф. Ф. Веселаго.

Таким образом, чтобы почтить память всех представителей ВМФ нашего Отечества, принимавших участие в исследовании Арктики, отдав этой сложной и суровой службе годы, а иногда и жизнь, написана данная книга.

Что такое «Арктика»?

Большая российская энциклопедия определяет, что слово «Арктика» происходит от греческого слова «Аρκτικός», что примерно можно перевести как «располагающийся около медведя», так как «ἀρκτος» по-гречески переводится как «медведь». Данная ассоциация у древних греков связана с тем, что в северной части небосвода они видели созвездие, которому дали название Большая Медведица, содержащее Полярную звезду, через которую проходит невидимая ось, вокруг которой вращается наша планета (против часовой стрелки, если смотреть с Северного полюса),

Необходимо сразу отметить, что четкого определения южных границ этой области Земли, зафиксированных в отечественных законах или стандартах, не существует.

С точки зрения естественной освещенности данного северного приполюсного района Земли под термином «Арктика» понимается единый физико-географический район Земли, примыкающий к Северному полюсу и включающий в себя северные окраины материков Евразии и Северной Америки, почти весь Северный Ледовитый океан с островами (кроме прибрежных островов Норвегии), а также прилегающую часть Атлантического океана (северные части Баренцева, Норвежского и Гренландского морей) и ограниченный с юга Северным полярным кругом — 66° 33′ с. ш. (именно с этой широты в сторону полюса не поднимается над горизонтом Солнце зимой и не заходит летом). Исходя из данного определения Арктики, ее площадь составляет 21 млн кв. км, из которых 13,2 млн кв. км приходится на прилегающую к Северному полюсу часть Северного Ледовитого океана (вся площадь океана составляет 14,75 млн кв. км). Тем не менее необходимо отметить, что все же освещенность не очень сильно влияет на сложность проведения географических исследований в данном регионе Земли.

С точки зрения науки ботаники южная граница Арктики на суше совпадает с южной границей зоны тундры, но данное определение для морских исследований не очень интересно и значимо.

А вот метеорологические и гидрофизические условия плавания в приполюсном районе Земли очень даже значимы. Так, по метеорологическим условиям южная граница Арктики совпадает с положением июльской изотермы воздуха 10° C, а по гидрофизическим — положением изотермы воды на поверхности 5° C. При таком определении Арктики почти все Берингово море входит в это понятие, а площадь Арктики существенно возрастает.

В России исторически область за Северным полярным кругом называлась Заполярьем или Крайним Севером. Однако в настоящее время в нашей стране законодательно введены термины «Арктическая зона Российской Федерации» (АЗРФ) и «районы Крайнего Севера».

Относительно термина «Крайний Север» необходимо отметить, что Перечень районов Крайнего Севера и приравненных к ним местностей был утвержден еще в 1967 году. После этого в него неоднократно вносились изменения и дополнения, но новый документ так и не был принят.

Понятие «Арктическая зона Российской Федерации» было установлено решением Государственной комиссии при Совете министров СССР по делам Арктики от 22 апреля 1989 года. В настоящее время согласно «Основам государственной политики Российской Федерации в Арктике на период до 2020 года и дальнейшую перспективу», утвержденным 18 сентября 2008 года (Пр-1969), под АЗРФ понимается часть Арктики, в которую входят:

— территории, определенные решением Государственной комиссии при Совете министров СССР по делам Арктики от 22 апреля 1989 года;

— земли и острова, указанные в Постановлении Президиума Центрального исполнительного комитета СССР от 15 апреля 1926 года «Об объявлении территорией СССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане», и прилегающие к этим территориям, землям и островам внутренние морские воды;

— территориальное море;

— исключительная экономическая зона и континентальный шельф Российской Федерации, определенные в соответствии с международным правом.

2 мая 2014 года вступил в силу Указ Президента РФ №296, определяющий границы сухопутных территорий АЗРФ, к которым были отнесены территории восьми субъектов РФ: Мурманской области, семи муниципальных образований Архангельской области, Ненецкого автономного округа, городского округа Воркута Республики Коми, Ямало-Ненецкого автономного округа, городского округа Норильска, Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района и Туруханского района Красноярского края, пяти улусов (районов) Республики Саха (Якутия), Чукотского автономного округа, земли и острова, расположенные в Северном Ледовитом океане, указанные в Постановлении Президиума ЦИК СССР от 15 апреля 1926 года и других актах СССР. Если посмотреть на географическую карту России, то можно увидеть, что южные границы некоторых перечисленных территорий находятся южнее Северного полярного круга.

Административные территории АЗРФ и Крайнего Севера во многом совпадают, но к последнему дополнительно относят и более южные районы, и в частности — территорию Республики Карелия.

Территория континентальной суши АЗРФ составляет 4,9 млн кв. км, арктические острова занимают площадь 0,2 млн кв. км, а шельфовые и внутренние моря АЗРФ достигают площади 4 млн кв. км. Не определенной пока юридически является площадь АЗРФ, приходящаяся на континентальный шельф (подводное продолжение континента).

В 2019 году Подкомиссия ООН по границам континентального шельфа признала геологическую принадлежность части территорий Арктики, площадью 1,2 млн кв. км, к продолжению континентального шельфа России.

Безусловно, я надеюсь, всем интересен вопрос о национальной принадлежности Северного полюса. Хотя в заявке России в ООН он отнесен к российской части континентального шельфа на хребте Ломоносова, но в той же комиссии ООН находится заявка Дании, в которой Северный полюс отнесен к шельфу Дании. В согласованной ООН заявке России Северный полюс исключен из зоны ее притязаний. Согласно международным документам, если континентальный шельф определен между противоположными государствами, то граница определяется по принципу равноудаленности. С этой точки зрения Северный полюс находится на датской части хребта Ломоносова, так как ближе расположен к острову Гренландия.

Завершая обзор понятия «Арктика», необходимо отметить, что Россия является членом Арктического совета — межправительственного органа, объединяющего все арктические государства. Так вот, понятие Арктики с ее границами закреплено в документах его рабочей группы АМАП (Arctic Monitoring and Assessment Program), которая занимается исследованием данного региона Земли. Границы Арктики согласно АМАП близки к метеорологическим критериям, но уже полностью включают в себя все Берингово море (https://www.amap.no/about/geographical-coverage). Такое определение Арктики и рассматривалось в данной книге и приведено на ее обложке.

Кроме этого, автор решил при описании истории географических названий объектов в Арктике добавить и историю названий объектов в заливе Аляска и близлежащем архипелаге Александра, когда-то называвшихся Русской Америкой, которую в суровых климатических условиях открывали миру в основном представители ВМФ!

Основные этапы исследования Арктики представителями Военно-морского флота России

Исследования XVIII века

Систематические географические исследования (гидрографические, геодезические, топографические, магнитологические и океанографические) окраинных морей Северного Ледовитого океана и их побережья были организованы императором Петром I при помощи офицеров российского флота, ставших, по существу, первыми военными гидрографами.

Для подготовки кадров соответствующего направления Петр I 25 января (н. ст.) 1701 года в Москве, сначала в Большом полотняном дворе, а через полгода — в Сухаревой башне, организовал всем теперь известную Школу математических и навигацких наук (Навигацкая школа). Навигацкая школа, кроме офицеров флота, также готовила артиллеристов и инженеров для армии (просуществовала до 1752 года).

В 1715 году навигаторские (старшие) классы навигацких школ из Москвы, Нарвы и Новгорода были переведены в Санкт-Петербург, и на их основе была создана Морская академия, в которой в конце 1718 года был образован Геодезический класс на 30 человек. Более подробно о последующих трансформациях первого высшего учебного заведения России — «гнезда Петрова» — можно прочитать в моей книге «Имена морских офицеров — выпускников „гнезда Петрова“ на географической карте мира» (2021).

На русских картах XVII–XVIII веков в качестве названий моря или океана далеко на Севере, за Баренцевым морем, употреблялись названия: Море океан, Море океан Ледовитый, Ледовитое море, Северный океан, Северное или Ледовитое море, Ледовитый океан. И только в 1828 году будущий адмирал и президент Академии наук России Федор Петрович Литке (1797–1882) после своих исследований Баренцева моря использовал термин «Северный Ледовитый океан».

Перед началом картирования арктического побережья в распоряжении Петра I имелись схематические карты плаваний поморов, называемых «Мангазейский морской ход», «Новоземельский ход», «Енисейский ход», «Груманланский ход», и другие. Данные карты не имели географических координат, и их нельзя было использовать для картосоставления.

При организации Петром I арктических экспедиций использовалась первая карта берегов Ледовитого океана и Московии, составленная думским дьяком Дмитрием Герасимовым в 1525 году (сохранилась в копии Баттиста Агнезе), который составил и первый проект Северного морского пути. Кроме этого, использовалась и географическая карта Северного полушария с концентрическими параллелями и меридианами Г. Меркатора 1595 года, изданная его сыном через год после смерти отца. На карте европейской части России с невероятной для того времени точностью было обозначено российское побережье Северного Ледовитого океана с более крупными, чем в то время, островами, включая архипелаг с существующим и ныне названием Nova Zemla. Откуда Д. Герасимов и Г. Меркатор получили данную географическую информацию, когда реформатор России Петр Первый даже еще не родился, остается загадкой и по сей день. Более того, на карте Меркатора был обозначен также Берингов пролив, разделяющий материки Евразия и Америка и подписанный тогда именем El streto de Аnion.

Всем известно, что первым открыл Берингов пролив Семен Дежнев в сентябре 1648 года. Однако далеко не всем известно, что отчет об этом событии и самом плавании был случайно найден только через 98 лет — в 1736 году — в архивах Тобольска исследователем Г. Миллером при подготовке Второй Камчатской (Великой Сибирской) экспедиции Витуса Беринга. Также не всем известно, что само плавание на семи кочах — маленьких зверобойных суденышках — из уcтья реки Колымы на восток происходило под руководством не только С. Дежнева, но и Федота Попова (Алексеева). Более того, в сентябре 1648 года, уже пройдя Берингов пролив, на мысу Большой Каменный Нос (ныне мыс Дежнева) коч С. Дежнева разбился, и далее он продолжил свой путь пешком (летом 1649 года он основал Анадырский острог, где оставался до 1662 года, после чего прибыл в Москву, где получил звание казацкого полковника). Таким образом, у Петра I, собравшегося организовать экспедицию для отыскания пролива между Азией и Америкой, сведений о проходе там С. Дежнева в 1648 году не было.

В результате, имея лишь скудную словесную и картографическую информацию, император Петр I приступил к исследованию арктического побережья.

Первой не арктической, а северной экспедицией по исследованию верховьев реки Иртыш в Сибири стала экспедиция майора лейб-гвардии Семеновского полка Ивана Михайловича Лихарева. В экспедиции сразу после выпуска из Морской академии в 1719 году участвовали морские офицеры Петр Гаврилович Чичагов (1694 — после 1756) и Иван Захаров (данные не найдены). Карта («хартина»), составленная Петром Чичаговым, в отличие от предыдущих, впервые была вычерчена в градусной сетке и, с автографом П. Чичагова, является старейшим памятником сибирской картографии, созданной на основе инструментальных съемок. На данной карте отмечен остров Вайгач с огибающими его проливами (ныне Югорский шар и Карские ворота) и южная часть архипелага (арх.) Новая Земля. Однако Петр I, по данным историков, остался недоволен результатами экспедиции и решил начать более масштабные исследования арктического и камчатского побережий.

Первая Камчатская экспедиция Витуса Беринга (1725–1729)

23 декабря 1724 года (03.01.1725) был издан указ Петра I об организации Первой Камчатской экспедиции. В инструкциях Петра I говорилось: «1. Надлежит на Камчатке или в другом тамож месте зделать один или два бота с палубами. 2. На оных ботах плыть возле земли, которая идет на норд […] 3. И для того искать, где оная сошлася с Америкою, […] и взять на письмо, и самим побывать на берегу, и взять подлинную ведомость, и, поставя на карту, приезжать сюды». Таким образом, основной целью экспедиции было доказать наличие пролива между Азией и Америкой, который географически входил в состав Арктики.

Главой экспедиции был назначен датчанин, капитан флота (капитан 1-го ранга) Витус Беринг (1681–1741), поступивший на службу в России в 1704 году. Основным помощником В. Беринга стал выпускник Морской академии 1721 года лейтенант Алексей Ильич Чириков (1703–1748). Штурманом экспедиции был назначен выпускник Морской академии 1724 года Петр Авраамович Чаплин (1699–1765).

В 1725 году, пока экспедиция В. Беринга в течение двух лет перевозила груз из Санкт-Петербурга на Тихий океан, Петр I с учетом результатов экспедиции И. М. Лихарева организовал Нижнеобскую экспедицию во главе с купцом и заводчиком П. Миллером (крестником Петра I). В задачу экспедиции входило выяснить возможности морского сообщения между европейской Россией и Камчаткой. Таким образом, это была, наверное, первая попытка географического системного обследования Северного морского пути. За геодезическую часть исследований отвечал опять П. Чичагов, который первым из выпускников Морской академии исследовал часть арктического побережья Северного Ледовитого океана: прошел с описью вдоль побережья Енисейского залива Карского моря до впадения реки Пясина (этот 500-километровый участок впоследствии был назван Берегом Петра Чичагова) и нанес на карту России контуры полуострова Таймыр в Карском море.

Только к августу 1727 года грузы экспедиции В. Беринга были доставлены в поселок Охотск, и 22 августа экспедиция вышла из Охотска на судне «Фортуна» и старой лодье «Восток» на Камчатку. 4 сентября суда прибыли в Большерецкий острог на реке Большая — столицу Камчатки (1703–1928). В Большерецке было решено зазимовать, а часть груза была отправлена в Нижнекамчатский острог (1713–1968) по рекам Большой, Быстрой и Камчатке (зимой — на собаках). Корабельный мастер Федор Козлов в долине реки Камчатки, близ урочища Ушки, выбрал место для первой верфи на Камчатке. К моменту прибытия на место основных сил экспедиции верфь была готова, поэтому 4 апреля 1728 года состоялась торжественная церемония закладки бота, а 6 июля произошел его спуск на воду.

13 июля 1728 года бот «Св. Гавриил» вышел из устья реки Камчатка и направился прямо на север. 17 июля было совершено первое географическое открытие — остров Карагинский. На пути к предполагаемому проливу почти все время стоял туман, поэтому берегов не было видно. В результате «Св. Гавриил», совершенно случайно не налетев на берег или подводные скалы, прошел пролив между материками, не заметив этого, и оказался по астрономическим счислениям в Чукотском море Северного Ледовитого океана. Держа далее курс на север, судно дошло до 67° 18′′′ с. ш., но земля так и не была обнаружена. Плавание продолжалось уже 34 дня. А. Чириков предложил В. Берингу направиться далее на запад, до устья реки Колыма в Восточно-Сибирском море. Однако В. Беринг ответил, что он выполнил второй пункт инструкции Петра I, доказав, что Азия и Америка разделены проливом, и 15 августа 1728 года развернул «Св. Гавриила» на обратный курс. На обратном пути экспедиция открыла остров Святого Диомида в центре Берингова пролива, и 3 сентября судно вернулось в устье реки Камчатка, встав на якорь для зимовки (в 1731 году на берегу было образовано поселение Усть-Приморск, с 1918 года — поселок Усть-Камчатск).

5 июня 1729 года, после зимовки, бот «Св. Гавриил» с экспедицией В. Беринга вышел в море для следования в Охотск для завершения экспедиции. По пути В. Беринг решил обследовать прилегающую к полуострову Камчатка часть Тихого океана с целью поиска островов, о которых рассказывали аборигены. 6 июня по счислению судно находилось в 30 милях от острова, получившего в дальнейшем имя Беринга, но из-за постоянно висевшего над морем тумана не увидела его. До 1 июля экспедиция продолжала, в основном перпендикулярными береговой черте галсами, исследовать прибрежные воды Тихого океана в поисках новых островов и описывать побережье полуострова. 2 июля 1729 года был картографирован пролив между южной частью Камчатки и островами Курильской гряды. В этот же день была завершена опись первых трех северных Курильских островов.

23 июля 1729 года судно «Св. Гавриил» прибыло в Охотск.

Таким образом, Первая Камчатская экспедиция была успешно завершена, подтвердив наличие пролива между материками Евразия и Америка, позже названного в честь командора Беринговым.

После окончания Первой Камчатской экспедиции В. Беринг предложил в Адмиралтейств-коллегию проект новой экспедиции к берегам Северной Америки и Японии. Кроме всего прочего, его проект предусматривал описание арктического побережья Сибири.

Вторая Камчатская (Великая Сибирская) экспедиция Витуса Беринга (1733–1743)

2 мая 1732 года императрица Анна Иоанновна подписала представленный Сенатом указ №6042 «Об отправлении капитан-командора Беринга на морских судах для проведывания новых земель, лежащих между Америкою и Камчаткою».

Экспедиция получила название Второй Камчатской экспедиции, или Великой Северной (Сибирской) экспедиции, и проводилась в 1733–1743 годах (маршруты экспедиции — на вклейке 5.2).

Экспедиция включала в себя восемь отдельных отрядов:

1. Двинско-Обский отряд.

2. Обско-Енисейский отряд.

3. Ленско-Енисейский отряд.

4. Ленско-Колымский отряд.

5. Отряд Беринга — Чирикова (поиск пути в Северную Америку).

6. Южный отряд (поиск дороги в Японию. Командир — капитан 1-го ранга Мартын Шпанберг (участник Первой Камчатской экспедиции).

7. Академический отряд (сухопутный, Восточная Сибирь, Камчатка, состоял из членов Академии наук во главе с Г. Ф. Миллером, который и обнаружил в архивах Тобольска «Отписку» С. Дежнева, в которой был зафиксирован его проход проливом между Азией и Америкой).

8. Верхнеудинско-Охотская экспедиция (сухопутная, Камчатка, Сахалин).

Побережье Северного Ледовитого океана было разбито на пять участков:

— самый западный участок побережья, от реки Печоры до реки Оби, должен был исследовать отряд под командованием выпускника Морской академии лейтенанта Степана Воиновича Муравьева (позже его сменил лейтенант Степан Гаврилович Малыгин, окончивший в 1717 году Навигацкую школу в Москве), подчинявшийся непосредственно Адмиралтейств-коллегии. Все остальные отряды находились под общим руководством Витуса Беринга;

— участок арктического побережья от Оби до Енисея обследовал отряд выпускника Морской академии 1725 года лейтенанта Дмитрия Леонтьевича Овцына (1708–1757, в 1738 году выехал в Санкт-Петербург с отчетами об экспедиции, но в дороге был арестован и предан суду за связь с находившимся в Березове ссыльным семейством князей Долгоруковых. По решению суда был разжалован в матросы и отправлен в Охотск под начало капитан-командора В. Беринга. В 1741 году ходил под его руководством к Северной Америке, и по возвращении ему был возвращен чин лейтенанта);

— восточнее Енисея работал отряд штурмана Федора Алексеевича Минина, выпускника Морской академии 1726 года;

— участок побережья к западу от реки Лены был поручен отряду, возглавляемому последовательно выпускниками Морской академии 1718 года Василием Васильевичем Прончищевым, Харитоном Прокофьевичем Лаптевым и Семеном Ивановичем Челюскиным;

— участок побережья к востоку от устья Лены до устья Колымы обследовал отряд лейтенанта майорского ранга Питера Лассниуса (швед, с 1725 года на службе в России) и выпускника Морской академии 1721 года Дмитрия Яковлевича Лаптева.

Таким образом, экспедицией не был обследован Чукотский полуостров от устья реки Колымы и далее на восток.

Кроме отмеченных начальников отрядов, в экспедиции принимали участие следующие морские офицеры: А. Чириков, Д. Стерлегов, М. Павлов, П. Скобельцын, И. Сухотин, В. Шатилов и др.

В результате десятилетней деятельности Великой Северной (Второй Камчатской) экспедиции впервые была произведена опись отдельных участков побережья Северного Ледовитого океана, открыт американский берег в заливе Аляска, открыты и нанесены на карту Южные Курильские острова, доказано отсутствие каких-либо земель между Камчаткой и Северной Америкой, обследованы побережья Камчатки, Охотского моря и отдельные участки побережья Японии. В 1745 году на основе результатов Второй Камчатской экспедиции была составлена карта Российской империи.

Секретные экспедиции В. Я. Чичагова по «отысканию Северо-Восточного морского прохода» на Камчатку
(1764–1766)

В 1763 году академик Михаил Васильевич Ломоносов закончил свой трактат «Краткое описание разных путешествий по северным морям и показание возможного проходу Сибирским океаном в Восточную Индию». Этот труд в силу важности для государства М. В. Ломоносов считал секретным, поэтому академик добился аудиенции у императрицы Екатерины II. На ней М. Ломоносов ознакомил императрицу со своим трактатом, и та сразу оценила суть идеи: отыскать северный путь через полярные воды в Тихий океан с последующей организацией торговли с восточными странами.

14 мая 1764 года Екатерина II подписала секретный указ о снаряжении экспедиции по отысканию Северо-Восточного морского прохода: «Для пользы мореплавания и купечества на восток наших верных подданных, за благо избрали мы учинить поиск морского проходу Северным океаном на Камчатку и далее» (указ держали в тайне даже от сенаторов).

Руководство «Секретными экспедициями» было поручено выпускнику Школы математических и навигацких наук и Морской академии (1745) Василию Яковлевичу Чичагову (1726–1809) (однофамильцу П. Чичагова).

По указанию императрицы назначенные в экспедицию суда назвали по фамилиям их командиров (выпускников Морской академии): «Чичагов» (капитан 1-го ранга), «Бабаев» (капитан-лейтенант Василий Бабаев) и «Панов» (капитан-лейтенант Никифор Панов). В помощь им были назначены три флотских лейтенанта: П. Поярков, П. Борноволоков и Ф. Озеров.

Необходимо отметить, что в то время представления о расположении континентов в северном приполюсном районе Земли и состоянии льдов в океане были крайне скудными. В результате этого задачей экспедиции был поиск альтернативного пути на Камчатку не вдоль обследованного Великой Северной экспедицией арктического побережья Сибири, а через Баренцево море и далее вдоль канадского арктического побережья. Таким образом, предполагалось, оставив архипелаг Шпицберген (тогда Грумант) с востока, затем идти вдоль Гренландии, далее вдоль островов Канадского арктического архипелага, побережья Аляски, войти в Берингов пролив и далее прийти в Охотск. По картам того времени, видимо, этот путь казался короче, чем вдоль арктического побережья России.

Баренцево море

Баренцево море до 1853 года называлось в России Мурманским, Русским, Московским, Сиверским, Северным и Ледовитым морем, а за рубежом на картах, кроме названия Мурманское, существовали также названия Норвежское и Датское. И только в 1853 году на карте немецкого географа А. Питермана появилось имя голландского мореплавателя Виллема Баренца, который в 1594–1597 годах организовал три экспедиции в это море, однако умер от цинги в ходе последней и похоронен на западном берегу архипелага Новая Земля. В Советском Союзе данное название было узаконено только в 1935 году Постановлением Центрального исполнительного комитета СССР от 27 июня 1935 года «Об единых географических наименованиях частей Северного Ледовитого океана».

Выдающийся гидрограф вице-адмирал А. И. Нагаев (в 1752–1762 директор Морского корпуса), будучи в это время главным командиром Кронштадтского порта, составил для экспедиции В. Я. Чичагова «Наставление мореплавателям» для ведения счисления и морской съемки.

Академик М. В. Ломоносов, в свою очередь, составил для экспедиции обширную «Примерную инструкцию», в которой предлагалось производить метеорологические и астрономические наблюдения, измерять глубины моря, брать пробы воды, записывать склонения компаса, изучать животный мир, собирать образцы минералов и вести этнографические наблюдения. Михаил Васильевич рекомендовал вести корабельные журналы и астрономические наблюдения, даже когда все три судна пойдут вместе, чтобы затем можно было, сверив их, установить правильность счисления. Он говорил: «Северный океан есть пространное поле, где усугубиться может российская слава» (умер 4 (15) апреля 1765 года, не дождавшись результатов миссии В. Чичагова, опровергнувших его предположение о возможности прохода северным путем).

Для запланированной экспедиции летом 1764 года в Архангельске стали строить суда специальной конструкции под контролем главного командира Архангельского порта капитан-командора П. Чаплина (участника экспедиции В. Беринга) и его помощника В. Чичагова.

Пока перечисленные корабли строились, из Архангельска 6 июня 1764 года вышла флотилия под командованием лейтенанта Михаила Немтинова, состоящая из транспорта «Слон» и четырех нанятых поморских судов (гукоров): «Св. Николай», «Св. Наталья», «Св. Иоанн» и «Св. Михаил». Суда везли на своем борту на Шпицберген провиант для будущей экспедиции В. Чичагова, а также разобранные избы, баню, лес и другие материалы для организации зимовки. В начале августа флотилия достигла бухты Клокбай на западном побережье Шпицбергена, где и осуществила плановую выгрузку. Оставив на берегу группу обеспечения из 16 человек под руководством лейтенанта Моисея Рындина для обустройства зимовья, флотилия вернулась в Архангельск.

1 сентября 1764 года экспедиция В. Чичагова вышла из Архангельска и без потерь достигла Кольского полуострова, где расположилась на зимовку в Кольском заливе, в Корабельной гавани, которую Василий Яковлевич тогда же переименовал в Екатерининскую — в честь императрицы, отправившей экспедицию.

9 мая 1765 года экспедиция вышла уже из Екатерининской гавани и двинулась на север. Уже 16 мая суда миновали остров Медвежий, за которым их встретили дрейфующие льды.

23 июля экспедиция достигла 80° 26′ северной широты в Гренландском море, превзойдя рекорд англичанина Генри Гудзона 1607 года, но дальше суда пройти не смогли из-за сплошных мощных дрейфующих льдов. В результате В. Чичагов принял решение возвращаться в Архангельск.

Вторая экспедиция была предпринята в следующем году. 19 мая 1766 года суда вышли из Архангельска с задачей реабилитировать саму идею Северо-Восточного прохода. Корабли подремонтировали и обили железом по форштевням, чтобы предотвратить негативное воздействие морских льдов.

16 июля 1766 года суда с трудом пробились к северной оконечности Шпицбергена, где тяжелые льды опять преградили дальнейший путь на север. В. Чичагов, поняв, что пройти дальше невозможно, опять был вынужден принять решение о возвращении судов в Архангельск. На обратном пути 30 июля он зашел в бухту Клокбай и взял на борт партию М. Рындина, в которой к этому времени восемь человек умерло от цинги.

10 сентября 1766 года экспедиция В. Чичагова вернулась в Архангельск.

В рапорте («Оправдательной записке») Адмиралтейств-коллегии В. Чичагов сделал заключение о невозможности пройти Северным проходом, указав, что предположение о чистом ото льда море севернее Шпицбергена не оправдалось. Кроме установления данного факта, В. Чичагов сделал другое важное географическое открытие, отметив в своем рапорте, что льды севернее архипелага Шпицберген дрейфуют с востока на запад.

Тем не менее в рескрипте императрицы Екатерины по поводу экспедиции было высказано недовольство: «достигнуть бы до Гренландии было можно… новые и неведомые берега Гренландии, может быть, открыты б были». В результате императрица приказала завершить попытки поиска Северного прохода. В то же время, отдавая дань уважения членам экспедиции, она 22 декабря 1766 года подписала указ, согласно которому В. Чичагов и все его отличившиеся офицеры стали получать пожизненный пенсион в половину оклада, который они получали во время экспедиции.

Экспедиция Ф. Т. Розмыслова к архипелагу Новая Земля (1768–1769)

В 1768 году, оставив идею поиска Северного прохода на Камчатку, императрица Екатерина II для исследования архипелага Новая Земля отправила в Баренцево море экспедицию штурмана подпоруческого ранга Федора Тимофеевича Розмыслова (выпускника Морского корпуса 1747 (?) года).

Архипелаг Новая Земля

Название архипелага Новая Земля фиксируется зарубежными источниками с конца XV века, но поморы в это время использовали название Матка, которое одни исследователи переводят как «кормилица», а другие — как «компас». Таким образом, дата, когда точно архипелаг получил свое нынешнее название, теряется в анналах истории, а в Советском Союзе оно было узаконено постановлением ЦИК в 1935 году.

10 июля 1768 года Ф. Т. Розмыслов с подштурманом Губиным на кочмаре (рыболовецкое суденышко), снаряженной купцом Барминым, с небольшим экипажем отбыл из Архангельска и 6 августа был у берегов Новой Земли. Войдя в пролив Маточкин Шар, он производил геодезические и гидрографические съемки, а затем, не успевая вернуться в Архангельск до становления ледяного покрова, организовал зимовку в Белужьей губе (в северной части Маточкина Шара).

9 сентября 1768 года началась зимовка, продолжавшаяся до 2 августа 1769 года. В период зимовки он организовал регулярные метеорологические наблюдения, а ранней весной по льду — геодезические работы. За 328 дней зимовки умерло семь человек из четырнадцати и серьезно заболел сам Ф. Т. Розмыслов.

2–7 августа 1769 года Розмыслов через пролив Маточкин Шар вышел в Карское море и исследовал эту часть побережья архипелага. Однако его кочмара погибла во льдах. На его удачу, остатки экспедиции встретили кочмару промышленников А. Ермолина и Н. Лодыгина и возвратились на ней в Архангельск (Ф. Т. Розмыслов погиб через два года в Финском заливе при крушении судна, на котором он служил).

В результате проведенных работ Розмыслов впервые описал и нанес на географическую карту пролив Маточкин Шар (пролив, отделяющий Северный остров архипелага Новая Земля от Южного и соединяющий Баренцево море с Карским), а также составил опись южной части Баренцева моря от Семи Островов до архипелага Новая Земля. Позже адмирал, академик Ф. П. Литке отмечал, что качество работ Ф. Т. Розмыслова превосходило качество его собственных работ. Такой же отзыв об исследованиях давали и позднейшие путешественники на Новую Землю. Летом 1897 года английские путешественники нашли следы зимовья Розмыслова в Белужьей губе.

Результаты экспедиции были опубликованы в монографии Н. Чулкова «Экспедиция на Новую Землю под начальством Розмыслова в 1768–1769 гг.» только в 1898 году.

Однако с началом русско-турецкой войны 1769–1774 годов направление крупных научных экспедиций в Арктику надолго прекратилось.

Северо-Восточная секретная экспедиция Биллингса — Сарычева по описанию Чукотки (1786–1792)

В 1786 году на основании указа Екатерины II от 08.08.1785 Адмиралтейств-коллегия для завершения обследования и картографического описания арктического побережья в Северном Ледовитом океане от устья реки Колыма до выхода в Тихий океан вокруг Чукотского полуострова, не выполненного Великой Сибирской экспедицией, была организована Северо-Восточная секретная географическая и астрономическая экспедиция под командованием капитан-поручика флота Иосифа Биллингса (англичанин, участник последней экспедиции Д. Кука, в 1783 году принят лейтенантом на российский флот). Помощником И. Биллингса был назначен капитан флота Гавриил Андреевич Сарычев (выпускник Морского корпуса 1778 года). Также в состав экспедиции были включены лейтенанты Роберт Галл (англичанин, принят на российский флот в 1774 году гардемарином) и Христиан Беринг (внук В. Беринга, выпускник Морского кадетского корпуса 1782 года).

Необходимо отметить, что еще в 1746 году майор Дмитрий Павлуцкий, решая задачи по усмирению местных чукчей, поднялся к истокам Анадыря, перевалил Илирнейский кряж, вышел к Чаунской губе, далее прошел к Шелагскому мысу, где заметил остров Айон, и, пройдя немного восточнее, повернул назад. В течение трех походов велись съемки побережья Чукотского полуострова протяженностью более 1500 километров, и были сформированы карты Чукотского полуострова. В 1747 году чукчи напали и разгромили отряд казаков, убив и самого майора. В 1763 году новый комендант Анадырского острога убедил сенат ликвидировать Анадырскую партию по причине невыгодности. Видимо, это было также одной из причин организации экспедиции И. Биллингса.

Экспедиция, как и все северные и северо-восточные экспедиции того времени, была объявлена секретной из-за увеличения активности, проявляемой Англией и другими странами. Был установлен строгий порядок хранения ее материалов и доставки их в Адмиралтейство.

Экспедиция была снабжена метеорологическими, астрономическими и другими инструментами, морскими и сухопутными картами и выписками из журналов путешественников в данном районе с 1724 по 1779 год.

Экспедиция прибыла в Нижнеколымск в 1786 году и организовала там постройку двух судов: «Паллас» и «Ясачная».

В июле 1787 года И. Биллингс на «Палласе», а Г. Сарычев на «Ясачной» вышли из устья Колымы в Северный Ледовитый океан и взяли курс на восток. Но обогнуть Чукотский полуостров и выйти в Берингов пролив не удалось. По приказу И. Биллингса из-за сплошного тумана и льдов корабли вернулись от Баранова камня обратно. Г. Сарычев же настаивал на продолжении плавания в Тихий океан и разведывании пути сквозь льды на байдарках. В результате удалось лишь произвести первую сравнительно точную опись побережья между Колымой и островом Айон (300 километров).

Осознав, что с запада невозможно пройти через Берингов пролив, И. Биллингс решил штурмовать пролив с востока — из Берингова моря.

Для решения поставленной задачи в Охотске в 1789 году были специально построены суда «Слава России» и «Доброе намерение». Однако 8–9 января 1789 года при первом же выходе в море из устья реки Охоты «Доброе намерение» было выброшено ветром на берег и погибло. Экипаж судна был спасен.

22 сентября 1789 года, продолжая поход к Берингову проливу лишь на одном судне, его участники открыли остров Св. Ионы — единственный удаленный от берегов остров Охотского моря. Обогнув Камчатку, «Слава России» 5 октября 1789 года вошла в Петропавловскую гавань Авачинского залива.

9 мая 1790 года «Слава России», проведя зимовку, вышла из Петропавловска к берегам Америки. На Алеутских островах Г. Сарычев на байдарах описал крупнейшие заливы острова Уналашка: Бобровую бухту и Капитанскую гавань, на острове Кадьяк — залив Ляхик в гавани Трех Святителей, побывал в Чугацком заливе на коренном берегу Америки, между полуостровом Кенайским и устьем реки Атна (Медная). Во время этого плавания Г. Сарычев постоянно проводил опись увиденных с борта судна островов.

13 октября 1790 года из-за недостатка провизии «Слава России» была вынуждена вернуться в Петропавловск.

19 мая 1791 года, осуществив очередную зимовку, «Слава России» снова вышла из Петропавловска и задержалась на некоторое время у острова Беринга в ожидании капитана Галла, который должен был за зиму построить на Камчатке новое судно. Во время плавания у острова Медного произошел характерный случай. Биллингс, предпочитая русским картам карты англичанина Кука, хотел идти курсом, на котором по русским картам были подводные камни. Только благодаря решительным настояниям Г. Сарычева курс был надлежащим образом изменен.

В конце июня «Слава России» подошла к Алеутским островам и, обойдя их с севера, 25 июня стала на якорь у острова Уналашка.

8 июля «Слава России» вышла в море и прошла мимо островов Прибылова и Св. Лаврентия к Берингову проливу.

После плавания в Беринговом море «Слава России» 4 августа зашла в губу Св. Лаврентия (залив Лаврентия). 5 августа на 12 больших чукотских байдарах приехали толмач Николай Дауркин и казачий сотник Иван Кобелев, которые предупредили о невозможности пройти через Берингов пролив из-за нагромождения там льдов.

В результате И. Биллингс со спутниками доктором Михаилом Робэком и рисовальщиком Лукой Ворониным (Г. А. Сарычев был оставлен на судне) на оленях пересек зимой 1791–1792 годов Чукотский полуостров до Нижнеколымска. Посланный им сержант геодезии Гилев произвел на байдаре съемку берегов Чукотки только от мыса Дежнева на запад почти до Колючинской губы. Путь самого И. Биллингса от Мэчигмэнской губы до Нижнеколымска пролегал на значительном удалении от берегов. Таким образом, экспедиция, хотя и собрала обширные сведения о жизни чукчей, одну из основных своих задач — опись северо-восточного побережья Азии — не выполнила.

2 сентября 1791 года капитан Р. Галл привел на остров Уналашка вновь построенный катер «Черный орел» и, как старший в чине, вступил в командование судном «Слава России». Г. Сарычев вступил в командование «Черным орлом».

В феврале 1792 года Г. Сарычев занялся описью острова Уналашка. В продолжение 40 дней на трехместной байдаре в сопровождении нескольких алеутов он обошел вокруг острова, посетил ряд поселений алеутов и собрал ценнейшие сведения о природе этого крупнейшего острова Алеутской гряды и о быте его жителей. Названия многих мысов и бухт, появившиеся на карте Г. Сарычева, в частности Капитанская гавань, названная так в честь предшественника Г. Сарычева капитана Левашова, сохранились до сих пор.

24 марта 1792 года Г. Сарычев вернулся к месту зимовки судов в Петропавловск. В середине апреля туда же прибыл геодезии сержант О. Худяков, производивший по поручению Г. Сарычева опись островов Унимак, Санак и юго-западной оконечности полуострова Аляска и открывший у северного берега Аляски группу небольших островов, названных его именем (острова Худякова).

14 июля 1793 года Г. Сарычев выехал из Охотска и в апреле 1794 года вернулся в Петербург.

После возвращения с Дальнего Востока Г. Сарычев усердно работал над книгой «Путешествие флота капитана Сарычева по северо-восточной части Сибири, Ледовитому морю и Восточному океану в продолжение восьми лет при географической и астрономической экспедиции, бывшей под началом флота капитана Биллингса с 1785 по 1793 г.». Книга эта была издана в 1802 году, а вскоре была переведена и издана в Германии, Франции и Голландии.

В 1811 году вышел другой труд Г. Сарычева: «Путешествие капитана Биллингса через Чукотскую землю от Берингова пролива до Нижнеколымского острога и плавание капитана Галла на судне „Черный орел“ по Северо-восточному океану в 1791 г. с приложением словаря двенадцати наречий диких народов, наблюдений над стужею в Верхнеколымском остроге, и наставления, данного капитану Биллингсу из Государственной Адмиралтейств-коллегии».

В 1826 году был опубликован «Атлас северной части Восточного океана, составленный в чертежной Государственного адмиралтейского департамента с новейших описей и карт под руководством вице-адмирала и гидрографа Сарычева». Карты Г. Сарычева, помещенные в этом атласе, были долгое время единственными для северной части Тихого океана не только в России, но и в Англии, и в Америке, где они были известны главным образом в копиях. Зарисовки Алеутских островов, сделанные Г. Сарычевым, стоят на первом месте не только в отечественных лоциях, но и в английской лоции 1940 года.

Исследования ХIX века

В XIX веке были продолжены исследования Арктики представителями ВМФ в двух направлениях: при помощи экспедиций вдоль арктического побережья и при помощи кругосветных плаваний кораблей и судов, направляемых в Русскую Америку.

Исследования Берингова и Чукотского морей в ходе кругосветных экспедиций

После экспедиций Витуса Беринга к Берингову проливу и прилежащему Берингову морю на северной оконечности материка Северная Америка — полуострове Аляска стали появляться российские купцы для организации торговли с аборигенами.

В 1772 году на алеутском острове Уналашка было основано первое торговое русское поселение.

3 августа 1784 года в бухту Трех Святителей на остров Кадьяк близ Аляски прибыла экспедиция Григория Шелихова в составе трех галиотов («Три святителя», «Св. Симеон» и «Св. Михаил»), которая начала исследовать и осваивать остров. Поселение на острове Кадьяк получило название Павловская гавань.

Одновременно с компанией Шелихова Аляску начала осваивать конкурировавшая с ним компания купца Павла Лебедева-Ласточкина. Снаряженный им галиот «Св. Георгий» прибыл в 1791 году в залив Кука на побережье Аляски, где был основан Николаевский редут.

В 1799 году на берегу незамерзающего Ситхинского залива Аляски была основана Михайловская крепость, получившая позже название Ново-Архангельск (ныне город Ситка). Поселок быстро рос, и в 1808 году он стал столицей Русской Америки. К 1819 году там проживало больше 200 русских и тысяча туземцев. Появились начальная школа, верфь, церковь, цейхгаузы, арсенал и разные мастерские.

Таким образом, российские владения в Русской Америке к началу XIX века включали в себя Аляску, Алеутские острова, архипелаг Александра и поселения на тихоокеанском побережье современных США (крепость Росс), а также Елизаветинскую крепость (Гавайи).

8 (19) июля 1799 года указом императора Павла I для управления землями Русской Америки на базе имеющихся отдельных частных компаний была образована полугосударственная колониальная торговая компания «Российско-американская компания» (РАК). Инициаторами основания РАК были известный купец-промышленник Григорий Шелихов и известный по опере «Юнона и Авось» дипломат Николай Резанов (после продажи Аляски США в 1867 году компания формально прекратила свою деятельность, но фактически существовала до 1881 года). Главный штаб РАК находился в Иркутске, а сама Русская Америка была включена в состав сначала Сибирского генерал-губернаторства, а после его разделения в 1822 году на Западное и Восточное — в состав Восточно-Сибирского генерал-губернаторства.

Для материального и военного обеспечения Русской Америки российское государство и РАК организовали регулярные кругосветные плавания к этим землям из Кронштадта. В ходе экспедиций, кроме различного вида доставок и защиты территорий, попутно производились географические и гидрографические исследования как Мирового океана (термин введен выпускником Морском корпуса 1877 года Ю. М. Шокальским в 1917 году), так и Берингова пролива и Чукотского моря.

Необходимо отметить, что формально Русская Америка не относится к Арктике, так как находится южнее Северного полярного круга. Но условия в северной части Берингова моря являются поистине арктическими, поэтому в своем рассмотрении вклада российских флотских офицеров в изучение Арктики автор позволил себе осветить и этот вопрос.

Первое кругосветное плавание И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского на кораблях «Надежда» и «Нева» (1803–1806)

Первая кругосветная экспедиция (и первая к берегам Русской Америки) вышла из Кронштадта 26 июля (7 августа) 1803 года, при этом император Александр I перед отправлением шлюпов лично осмотрел их и разрешил поднять на них военно-морские флаги Российской империи. Содержание одного из кораблей император принял на свой счет, а расходы по эксплуатации другого взяла на себя РАК.

Для определения географических координат в экспедицию были взяты хронометры, для метеорологических наблюдений — барометр и термометры, при этом температура на «Надежде» измерялась в градусах Реомюра, а на «Неве» — по шкале Фаренгейта. Для измерения температуры воды по глубине были взяты «Гельсовы машины» — примитивные батометры.

Маршрут первой русской кругосветной экспедиции был весьма сложен: Кронштадт — Копенгаген — английский Фалмут — Канарские острова — Флорианополис в Бразилии — обход мыса Горн — остров Пасхи — Маркизские острова — Гонолулу на Гавайях — Петропавловск-Камчатский — Япония — Сахалин — острова Ситка и Кадьяк у побережья Аляски — китайский Гуанчжоу — Макао — остров Святой Елены — вокруг мыса Доброй надежды к Азорским островам — английский Портсмут — Кронштадт.

Однако сам И. Ф. Крузенштерн на шлюпе «Надежда» перевозил посольство графа Н. П. Резанова в Нагасаки (Япония), которое оказалось неудачным, поэтому успел произвести гидрографические работы только в Охотском море. К берегам Русской Америки отправился шлюп «Нева» под командованием Ю. Ф. Лисянского.

1 июля 1804 года, расставшись с «Надеждой» на Гавайских островах, шлюп «Нева» под командованием Ю. Ф. Лисянского встал на якорь в Павловской гавани острова Кадьяк на Аляске в Русской Америке. Выполнив данные ему поручения, произведя некоторые гидрографические работы у берегов Русской Америки и приняв меха Российско-американской компании, «Нева» 15 августа 1805 года вышла из Ново-Архангельска, взяв курс на Макао для встречи с «Надеждой», как это было заранее условлено с И. Ф. Крузенштерном.

22 июля 1806 года шлюп «Нева» прибыл в Кронштадт, пробыв в плавании 1090 дней, из них под парусами — 462 дня (более 42% времени). Самым длительным был переход от Макао до Портсмута, продолжавшийся 142 дня, что стало рекордом для российских кораблей того времени.

7 августа 1806 года, после 1108-дневного плавания, шлюп «Надежда» вернулся в Кронштадт. За время плавания шлюп провел под парусами 445 дней (более 40% времени). Самый длительный переход был от острова Св. Елены до Хельсингёра (Дания), который продолжался 83 дня.

Таким образом, в ходе первой кругосветной экспедиции не было предпринято попытки войти в Северный Ледовитый океан (Чукотское море) через Берингов пролив. Эту задачу решили другие кругосветные экспедиции российского флота.

Кругосветное плавание О. Е. Коцебу на бриге «Рюрик» (1815–1818)

Кругосветное плавание брига «Рюрик» под руководством лейтенанта Отто Евстафьевича Коцебу, до этого уже совершившего кругосветное плавание кадетом на корабле «Нева» под командованием Ю. Ф. Лисянского, отличалось от всех предыдущих дальних плаваний российских судов.

Корабли, на которых русские моряки огибали земной шар, либо принадлежали Российско-американской компании, либо были военными. Бриг «Рюрик» был приобретен, снаряжен и осуществлял плавания на средства председателя Государственного совета и Кабинета министров Российской империи графа Николая Петровича Румянцева.

Все дальние плавания русских кораблей до «Рюрика» преследовали те или иные практические цели. Научные наблюдения производились на этих кораблях лишь попутно. Экспедиция же на «Рюрике» была организована специально для географических открытий и научных исследований. Ее главной задачей было отыскание морского пути из Берингова моря в Атлантический океан, придерживаясь берегов Северной Америки (то есть обратное направление относительно секретной экспедиции В. Я. Чичагова). Кроме главной цели, экспедиция должна была заняться также географическими исследованиями в Тихом океане.

---

Инструкции для экспедиции по морской части были составлены И. Ф. Крузенштерном, по представлению которого О. Е. Коцебу (мачеха Отто была родной сестрой Ивана Федоровича) и был назначен ее начальником.

Специально для экспедиции в Або (Турку) был построен бриг «Рюрик». По своим размерам это было самое маленькое из всех русских парусных судов, совершивших кругосветные плавания. Его водоизмещение составляло всего лишь 180 тонн.

18 июля 1815 года «Рюрик» вышел из Кронштадта и 28 июля прибыл в Копенгаген, где на него сели приглашенные участвовать в экспедиции ученые Вормшельд и Адальберт Шамиссо.

7 июня 1816 года, после продолжительного плавания в южных морях, «Рюрик» прибыл в Петропавловск.

В отечественных водах — в Беринговом и Чукотском морях — командой «Рюрика» был сделан ряд важных географических открытий и проведены гидрографические работы. В частности, при работах в Беринговом проливе был открыт крупнейший залив, получивший в дальнейшем имя Коцебу, а также залив Шишмарева с островом Сарычева на его входе (названия в английской транскрипции сохранились до настоящего времени).

Труды экспедиции были опубликованы в 1821–1823 годах в трех томах под заглавием «Путешествие в Южный океан и в Берингов пролив для отыскания северо-восточного морского прохода, предпринятое в 1815, 1816, 1817 и 1818 годах, иждивением е. с. госуд. канцлера графа Н. П. Румянцева, на корабле „Рюрик“ под начальством фл. лейт. Коцебу».

Описание плавания О. Е. Коцебу на «Рюрике» было переиздано на иностранных языках: английском (Лондон, 1821), голландском (Амстердам, 1821) и немецком (Веймар, 1821; Ганновер, 1821).

Весьма высоко оценил плавание на «Рюрике» С. О. Макаров, написавший: «Научные исследования будут производиться независимо от размеров кораблей, и надо радоваться, если каждый капитан привезет даже в 60 раз меньше, чем Коцебу».

Кругосветное плавание М. Н. Васильева и Г. С. Шишмарева на шлюпах «Открытие» и «Благонамеренный» (1819–1822)

Основной целью экспедиции на шлюпах «Открытие» и «Благонамеренный» было попытаться пройти в Тихий океан из Атлантического через Северный Ледовитый океан или в обратном направлении. Можете себе представить смелость идеи после десятилетних исследований арктического побережья в период Второй Камчатской экспедиции, когда было доказано практически постоянное наличие дрейфующих льдов в Северном Ледовитом океане.

Необходимо отметить, что подготовка и выход в море шлюпов проходили параллельно с первой антарктической экспедицией под руководством Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева на шлюпах «Мирный» и «Восток».

В снаряжении экспедиции живейшее участие принимали опытные морские офицеры, и в особенности Г. А. Сарычев, посвятивший много времени исследованию северной части Тихого океана в экспедиции И. Биллингса. Экспедиция получила хорошее научное оборудование и библиотеку. К ней были прикомандированы астроном П. Тарханов, художник Е. Корнеев и врач Ф. Штейн.

В инструкциях, данных М. Н. Васильеву Морским ведомством, были указаны маршрут экспедиции и ее задачи. Кроме инструкции Г. А. Сарычева, весьма полезными явились и советы О. Е. Коцебу, вернувшегося из своего кругосветного плавания и исследовавшего Берингов пролив.

Шлюпом «Открытие» командовал капитан-лейтенант Михаил Николаевич Васильев (выпускник Греческой гимназии и Морского корпуса в 1796 году), «Благонамеренным» командовал капитан-лейтенант Глеб Семенович Шишмарев (выпускник Морского кадетского корпуса 1804 года), принимавший до этого участие в кругосветном плавании на «Рюрике» в 1815–1818 годах.

Снабжены эти суда были одинаково по сравнению с «Востоком» и «Мирным» (вплоть до сигнального устройства Бутакова), с той лишь разницей, что все запасы для экспедиции Беллинсгаузена — Лазарева были рассчитаны на два года, а для экспедиции Васильева — Шишмарева — на три. Кроме того, на «Благонамеренный» был погружен в разобранном виде баркас, предназначенный для прибрежных исследований.

На «Открытии» экипаж состоял из 74 человек, а на «Благонамеренном» — из 83. Кроме того, на «Благонамеренном» возвращались на родину два жителя острова Уналашка с Аляски и три жителя Камчатки, привезенные в Петербург на «Рюрике».

4 июля 1819 года шлюпы вышли из Кронштадта и, зайдя в Копенгаген, 29 июля пришли в Портсмут.

24 марта, выйдя из Сиднея, шлюпы согласно предписанию расстались: шлюп «Открытие» направился в Петропавловск, а «Благонамеренный» — в Сан-Франциско. Однако из-за ветров, мешавших следовать в желаемом направлении, уже 5 апреля шлюпы снова соединились.

13 мая на 29° с. ш. по приказанию М. Н. Васильева суда разделились. При расставании командиры шлюпов договорились встретиться в Беринговом проливе, в заливе Коцебу, куда оба судна должны были прибыть в середине июля.

3 июня шлюп «Благонамеренный» пришел на Уналашку в Русской Америке, а 4 июня шлюп «Открытие» прибыл в Петропавловск.

На пути из Уналашки к Берингову проливу М. Н. Васильев провел обследование группы островов Гвоздева, где нашел, что данные острова состоят из трех, а не четырех островов, как ранее указывал О. Е. Коцебу.

Обширные гидрографические работы «Благонамеренным» были проведены в ожидании шлюпа «Открытие» в заливе Коцебу в Беринговом проливе. Были обследованы более мелкие заливы, ледовый припай, течения и пр.

14 июля шлюпы встретились в Беринговом проливе, откуда должны были продолжить путь по Северному Ледовитому океану на запад. Однако ввиду тяжелой ледовой обстановки шлюпы не смогли пройти севернее широты 71° 06′. Однако эта точка была все же на 25 миль севернее параллели, достигнутой экспедицией Джеймса Кука.

Вернувшись в залив Св. Лаврентия, а затем на Уналашку, шлюпы перешли в Сан-Франциско, где оставались в течение трех месяцев, проводя гидрографические работы и осуществляя защиту российских поселений.

В течение лета 1821 года экспедиция вновь пыталась решить поставленную перед ней задачу: пройти в Северный Ледовитый океана и далее на запад, в Баренцево море. М. Н. Васильев намеревался пройти в Атлантический океан на корабле «Открытие» вокруг Аляски и далее вдоль побережья Северной Америки. Г. С. Шишмарев получил предписание идти на «Благонамеренном» от Берингова пролива на запад, вдоль азиатского (российского) побережья Северного Ледовитого океана.

Второе плавание было более удачным, хотя шлюпы не смогли пробиться через сплошные льды далеко на запад. Экспедиция во время следования к Берингову проливу открыла у побережья Аляски остров Нунивак (59° 41′ с. ш. и 193° 17′ в. д.), названный островом Открытие. Пройдя Берингов пролив, М. Н. Васильев достиг точки, находящейся на 70° 40′ с. ш., после чего спустился к югу до мыса Лисбурн. Отсюда он пытался, согласно его дневнику, «подняться в середине пролива до большой широты и потом следовать на восток». Однако этого ему не удалось выполнить. Тяжелые ледовые условия плавания вынудили М. Н. Васильева на шлюпе «Открытие» вернуться назад к Берингову проливу, где произошла встреча обоих шлюпов. При встрече Г. С. Шишмарев сообщил, что смог на «Благонамеренном» из-за тяжелых льдов достичь лишь широты 70° 13′. Таким образом, основную задачу экспедиции решить не удалось.

Тем не менее, кроме основных задач, участники экспедиции выполняли ряд других работ и исследований. Они уточняли местонахождение островов, искали ранее отмеченные земли в этом районе, делали опись побережий и вели разнообразные наблюдения в океане и над атмосферными явлениями. Большой интерес всегда вызывали этнографические наблюдения.

М. Н. Васильев описал побережье залива Нортон, определил координаты мысов Мульгрова и Крузенштерна, встречался с местными жителями. Г. С. Шишмарев описал острова Св. Матвея и Св. Лаврентия. Лейтенант А. П. Авинов (выпускник Морского кадетского корпуса 1804 года, участник Трафальгарского сражения в составе английского флота, будущий российский адмирал) сделал гидрографическую опись части Бристольского залива в Беринговом море до мыса Невенгам (Ньюэнем).

15 октября 1821 года оба шлюпа вышли из Петропавловска на Гавайские острова, куда «Благонамеренный» прибыл 24 октября, а «Открытие» — 26 октября.

2 августа 1822 года, выйдя из Гонолулу 20 декабря, шлюпы, обогнув мыс Горн и зайдя в Рио-де-Жанейро и Копенгаген, вернулись в Кронштадт. Таким образом, плавание продолжалось три года и четыре недели. Самый длительный переход под парусами (от Рио-де-Жанейро до Сиднея) продолжался 85 дней.

Экспедиция не выполнила основной задачи, то есть не прошла из Берингова пролива в Атлантический океан через Северный Ледовитый, однако географические открытия и исследования, сделанные мореплавателями, явились весьма важными для географической науки.

К сожалению, результаты этой экспедиции не получили должной оценки в научной литературе того времени, так как не были опубликованы дневники плавания и отчеты экспедиции. Только через 128 лет, в 1950 году, была опубликована работа «Записки о плавании военного шлюпа „Благонамеренный“ в Берингов пролив и вокруг света для открытий в 1819, 1820, 1821 и 1822 гг., веденные гвардейского экипажа лейтенантом А. П. Лазаревым».

Кругосветное плавание М. Н. Станюковича на шлюпе «Моллер» и Ф. П. Литке на шлюпе «Сенявин» (1826–1829)

Для продолжения изучения побережья Берингова моря на азиатском и американском материках, а также исследований в центральной части Тихого океана (между 30° с. ш. и экватором) Морское министерство снарядило очередную кругосветную экспедицию.

В состав экспедиции вошли специально построенные для этой цели в Санкт-Петербурге два однотипных военных корабля (длина — 90 футов, ширина — 29 футов): шлюп «Моллер» возглавил капитан-лейтенант М. Н. Станюкович, а шлюп «Сенявин» — капитан-лейтенант Ф. П. Литке.

Для справки:

Шлюп «Моллер» назван в честь российского адмирала Антона Васильевича фон Моллера (1764–1848), выпускника Морского кадетского корпуса 1778 года, ставшего в 1821 году первым начальником Главного морского штаба. В 1821–1828 годах управлял Морским министерством из-за болезни министра маркиза Ивана Ивановича де Траверсе (эмигрировавшего в Россию 7 мая 1791 года из капитанов французской морской службы). А. В. Моллер имел сына Федора, окончившего Морской корпус в 1826 году, но затем ушедшего с флота при молчаливом неодобрении отца и ставшего впоследствии известным академиком-художником, профессором.

Михаил Николаевич Станюкович — выпускник Морского корпуса 1804 года, будущий адмирал, отец известного писателя Константина Станюковича, который также окончил Морской корпус в 1860 году, но в 1864 году отказался продолжать службу, за что отец отказался от него и лишил наследства. Примечательно, что, служа на «Моллере», Михаил Николаевич должен был знать о том, что сын Антона Васильевича также отказался продолжать морскую службу, но за это тот не отказывался от него.

Шлюп «Сенявин» назван в честь адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина (1763–1831), выпускника Морского кадетского корпуса 1780 года. В 1807 году под его командованием была одержана победа над турецким флотом в Дарданельском и Афонском сражениях.

Шлюпы были снабжены всякого рода запасами на три года. Сверх полного состава команды на обоих шлюпах было по 15 человек, посылаемых для службы в Охотский и Петропавловский порты.

Каждому из командиров шлюпов были даны отдельные подробные инструкции о предстоящих исследованиях. М. Н. Станюковичу предписывалось описать восточное побережье Берингова моря, то есть побережье северо-западной Америки (от Берингова пролива до крайних южных русских поселений), и исследовать восточный сектор центральной части Тихого океана, включая Гавайские и другие острова.

Экипаж шлюпа «Сенявин» включал в себя 62 человека. В плавании наряду с Ф. П. Литке приняли участие офицеры Д. И. Завалишин и А. Н. Аболешев, а также ученые-естествоиспытатели: К. Г. Мертенс (зоолог и ботаник), А. Ф. Пастельс (минералог и художник) и Ф. Г. Китлиц (орнитолог).

20 августа 1826 года оба корабля вышли из Кронштадта в море.

Плавание шлюпа «Моллер»

2 марта «Моллер» прибыл в Вальпараисо (Чили), обусловленное заранее место встречи в случае потери друг друга из виду. Здесь «Моллер» в ожидании «Сенявина» простоял до 14 марта и увидел его только при выходе в море.

18 июня, пройдя между Гавайскими островами, «Моллер» прибыл в Петропавловск.

Летнее время 1827 года М. Н. Станюкович использовал для гидрографических работ в районе Русской Америки на Аляске.

К описи американского побережья северной части Тихого океана М. Н. Станюкович приступил лишь в начале нюня 1828 года. Экспедиция успела лишь частично описать северное побережье полуострова Аляска и Бристольский залив в Беринговом море до устья реки Накнек. По пути команда «Моллера» осмотрела Алеутские острова, и некоторые из них были описаны: например, острова Амак (Худякова), Унимак и др.

28 октября «Моллер» встретился с «Сенявиным» в Петропавловске.

Плавание шлюпа «Сенявин»

12 июля «Сенявин» прибыл в Ново-Архангельск.

С 21 августа по 1 сентября экипаж «Сенявина» занимался определением географического положения и описью острова Св. Матвея в южной части Берингова пролива, после чего отправился в Петропавловск.

29 мая, произведя исследования центральной части Тихого океана, «Сенявин» встал на якорь в Петропавловске.

С 15 июля по 28 октября «Сенявин» провел гидрографические работы вдоль западного побережья Берингова моря вплоть до Берингова пролива.

28 октября «Сенявин» и «Моллер» встретились в Петропавловске.

Возвращение шлюпов на родину

30 октября 1828 года шлюпы вышли из Петропавловска в обратный путь.

23 августа 1829 года «Моллер» прибыл в Кронштадт. Самый длительный переход «Моллера» под парусами от Манилы до мыса Доброй Надежды продолжался 74 дня.

25 августа 1829 года в Кронштадт прибыл и «Сенявин», пробыв в плавании 3 года и 5 дней. За все время плавания на «Сенявине» умер только один человек, что было по тем временам очень низким показателем. Самый длительный переход под парусами от Манилы до острова Св. Елены продолжался 90 дней.

По результатам похода «Сенявина» Ф. П. Литке издал соответствующую монографию: «Путешествие вокруг света, совершенное по повелению имп. Николая I на военном шлюпе „Сенявине“ в 1826, 1827, 1828 и 1829 гг. флота капитаном Федором Литке» (ч. 1, 1834; ч. 2, 1835; ч. 3, 1836).

М. Н. Станюковичу на «Моллере» удалось выполнить опись северного берега полуострова Аляска и некоторые другие гидрографические работы в Беринговом море. К сожалению, М. Н. Станюкович, в отличие от его сына, не составил описания своего плавания, вследствие чего оно осталось малоизвестным для общественности.

Янско-Колымская арктическая экспедиция Анжу — Врангеля
(1820–1824)

В 1818 году Адмиралтейств-департамент по предложению известного полярного исследователя, члена Адмиралтейств-коллегии Г. А. Сарычева организовал Янскую и Колымскую экспедиции как для поиска новых земель в Северном Ледовитом океане севернее устьев рек Яны и Колымы, так и для более подробной описи арктического побережья в 1820–1824 годах.

Колымскую экспедицию (отряд) возглавил лейтенант Фердинанд Петрович Врангель (один из самых выдающихся выпускников Морского корпуса 1815 года, окончивший его первым по списку, будущий правитель Русской Америки и Морской министр). Янскую экспедицию (отряд) возглавил лейтенант Петр Федорович Анжу (друг Ф. П. Врангеля, также закончил Морской корпус в 1815 году, но вторым по списку, также будущий адмирал).

20 марта 1820 года оба отряда покинули Санкт-Петербург и уже в начале лета достигли Иркутска. Там подготовка экспедиции продолжилась: искали людей, которые могли бы справиться с непростыми условиями Сибири и Арктики.

25 июня 1820 года отряды П. Анжу и Ф. Врангеля направились в Качуг, где их заранее ожидало большое плоскодонное судно. Обе экспедиции отправились вниз (на север) по реке Лена и 25 июля достигли Якутска.

В начале августа 1820 года пути отрядов П. Анжу и Ф. Врангеля разошлись. Отряд Анжу продолжил путь вниз по Лене, а отряд Врангеля перебрался через тайгу (!!!) на реку Колыму и спустился уже по ней до поселка Нижнеколымск.

Колымская экспедиция

Участниками экспедиции Ф. П. Врангеля были друг А. С. Пушкина Федор Федорович Матюшкин и штурман Прокопий Тарасович Козьмин. Все трое уже совершили кругосветное плавание с В. М. Головниным на шхуне «Камчатка». В состав экспедиции также входили доктор медицины А. Ф. Кибер, слесарь С. Иванников и матрос М. Нехорошков.

Ф. П. Врангель со своими сподвижниками в период Колымской экспедиции, начавшейся из Нижнеколымска, впервые нанес на карту России берег Сибири от устья Колымы на восток до Большого Баранова мыса, а также нанес часть Медвежьих островов. Всего в экспедиции было определено 115 астрономических пунктов.

Ф. Матюшкин совершил вместе с Ф. Врангелем переход по льду на Медвежьи острова, причем заснял остров Четырехстолбовой (март — май 1821 года), затем исследовал бассейн Большого Анюя (лето 1821 года), тундру к востоку от устья Колымы и Малый Анюй (лето 1822 года), обследовал северный берег Чукотского полуострова (март — апрель 1823 года) от Чаунской губы до 179° 30′ в. д. П. Козьмин самостоятельно летом 1821 года закартировал берег между устьями рек Колымы и Индигирки, а в начале 1823 года завершил опись Медвежьих островов.

Трижды экспедиция направлялась с берега по льду на север в Чукотское море в надежде найти обитаемую землю, о которой сообщали чукчи и в свое время геодезист-сержант Степан Андреев. В последнюю попытку Ф. П. Врангель прошел по льду от мыса Шелагского на север до точки с координатами 70° 51′ с. ш. и 175° 27′ в. д. К сожалению, из-за плохой погоды Ф. П. Врангелю так и не удалось найти остров, позже названный его именем. Все же он дошел до широты острова, но надо было идти еще правее (восточнее) — к 179-му меридиану. В результате Фердинанд Петрович не дошел до острова 3,5 градуса долготы, что соответствует для данной широты расстоянию около 60 миль, или 111 километров.

Остров Врангеля

История открытия острова неоднозначна, и его статус, по крайней мере в США, до сих пор до конца юридически не определен.

Археологические находки в районе стоянки Чертов Овраг на острове свидетельствуют о том, что первые люди (палеоэскимосы) охотились на острове еще за 1750 лет до н. э. В публикациях встречаются сведения, что как минимум до начала XIX века остров служил перевалочным пунктом, обеспечивавшим связь между эскимосами Аляски и арктического побережья Чукотки. Данного мнения придерживался и Ф. П. Врангель.

По рассказам коренного населения Чукотки и аляскинских эскимосов о существовании этого острова русским первопроходцам было известно еще с середины XVII века. Впервые остров на карту нанес русский первопроходец Иван Львов не позже 1707 года. Михаил Васильевич Ломоносов по этим данным нанес данный остров на свою полярную карту и назвал его Сомнительный.

В 1764 году остров с расстояния 20 верст наблюдал «геодезии сержант» Степан Андреев, обследовавший побережье Чукотки к востоку от мыса Шелагский Чаунской губы.

В своем отчете «Путешествие по северным берегам Сибири и по Ледовитому морю, совершенное в 1820, 1821, 1822, 1823, и 1824 гг.» Ф. П. Врангель писал, что остров имел собственное название и постоянное население, состоящее из двух племен. «Некоторые из них бородатые и похожи на россиян, другие же чукотской породы». От них он узнал, что этот остров они называли Умкилир, в переводе с чукотского языка — «место белых медведей». Пользуясь рассказами этого народа, Ф. П. Врангель в период своей экспедиции 1820–1824 годов трижды пытался найти остров, но так и не смог этого сделать.

В 1849 году британский исследователь Генри Келлетт (Henry Kellett) на судне Herald обнаружил в Чукотском море новый остров и назвал его в честь своего судна островом Геральд. Западнее острова Геральд Г. Келлетт визуально наблюдал еще один остров и отметил его на карте без абриса береговой черты, то есть как точку, под названием Земля Келлетта.

В 1866 году на этом острове высадился германский капитан-китобой Эдуард Далльманн (Eduard Dallmann).

В 1867 году американский китобой Томас Лонг (Thomas Long) — возможно, не зная о предыдущем открытии Г. Келлетта либо неверно идентифицировав остров — назвал его в честь русского путешественника и государственного деятеля Ф. П. Врангеля. Томас Лонг в 1867 году написал: «Я назвал эту землю именем Врангеля потому, что желал принести должную дань уважения человеку, который еще 45 лет тому назад доказал, что полярное море открыто». Тем не менее название американцем вновь открытого острова русским именем мне представляется удивительным и имеющим, наверное, какое-то другое объяснение. С тех пор на всех картах данный остров стал носить современное название — остров Врангеля.

В 1879 году американская экспедиция Джорджа Де Лонга завершилась катастрофой. В период поисков данной экспедиции, в 1881 году, к острову подошел американский паровой куттер «Томас Корвин» (Thomas Corwin) под командованием Кельвина Хупера (Calvin L. Hooper), который высадил на остров поисковую партию и провозгласил его территорией США.

В начале сентября 1911 года к острову Врангеля подошел ледокольный пароход «Вайгач» Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана (ГЭСЛО) под командованием капитана 2-го ранга Константина Владимировича Ломана, сменивший на этом посту А. В. Колчака во Владивостоке. Экспедиция обошла остров с севера и описала его.

16 сентября 1921 года на острове Врангеля под руководством канадца Стефанссона было основано поселение из пяти колонистов: канадца Алана Кроуфорда, американцев Галле, Маурера, Найта и эскимосской женщины Ады Блэкджек. На удивление, имея в своем составе американцев, колонисты подняли на острове канадский и британский флаги, что вызвало в 1922 году не очень долго продолжавшийся политический скандал — территориальный спор между Канадой и США.

В 1923 году правительство РСФСР дважды направляло британскому правительству ноты протеста о незаконном захвате острова (Канада — доминион Англии).

Тем не менее в 1923 году на зимовку на острове опять высадилось 13 поселенцев, но от США: американский геолог Чарльз Уэллс и двенадцать эскимосов.

20 июля 1924 года правительство СССР, обеспокоенное известием о создании иностранной колонии на российском острове, направило к острову Врангеля канонерскую лодку «Красный Октябрь» (бывший портовый ледокол «Надежный»), на которую установили пушки. Экспедицию возглавил известный гидрограф, выпускник Морского корпуса 1901 года Борис Владимирович Давыдов, участвовавший в 1911 году в экспедиции ГЭСЛО, когда был обследован остров Врангеля.

20 августа 1924 года экспедиция под руководством Б. В. Давыдова подняла на острове советский флаг и вывезла иностранных поселенцев. С тех пор больше на остров Врангеля без разрешения России ни разу не ступала нога иностранца.

Однако в конце XX века в США и в ряде других стран высказывалось мнение, что по нормам международного права 1920-х годов остров должен был принадлежать США. Принадлежность острова Советскому Союзу с юридической точки зрения была шаткой, хотя фактически до сих пор никем не оспаривается. Соглашение между СССР и США о линии разграничения морских пространств, подписанное в 1990 году, не касается статуса острова Врангеля и еще семи контролируемых Россией арктических островов, в отношении которых со стороны США могут быть выдвинуты подобные претензии. Кроме этого, данное соглашение до сих пор не ратифицировано Государственной Думой и Советом Федерации России и, следовательно, применяется на временной основе.

В 2003 году единственный оставшийся населенный пункт на острове — село Ушаковское практически полностью опустело.

В 2010 году на острове была возобновлена деятельность метеостанции. Из местных жителей в 2011 году здесь оставался последний житель села Ушаковское — шаман Григорий Каургин.

20 августа 2014 года моряки Тихоокеанского флота, прибывшие на остров Врангеля для проведения гидрографических работ на судне «Маршал Геловани», подняли над островом военно-морской флаг, таким образом основав на нем первый пункт базирования Тихоокеанского флота России в Северном Ледовитом океане. К концу года здесь был заложен военный городок, для строительства которого привлекались ледоколы и караваны судов.

В 2015 году, в период работы в НИИ Арктики и Антарктики в должности начальника Центра инженерных изысканий и арктического инжиниринга, автору довелось стать участником гидрометеорологического обеспечения высадки на остров Врангеля грузов для строительства данного поселка.

Интересным является тот факт, что на земном шаре существует еще один остров Врангеля. Этот остров находится около тихоокеанского побережья США в штате Аляска, в архипелаге Александра. В 1834 году на данный остров прибыли русские исследователи, которые возвели форт Дионисия и дали острову имя Фердинанда Петровича, который в это время был главным правителем Русской Америки. Сам архипелаг был назван в честь российского императора Александра II, при котором, в 1867 году, США приобрели территории Русской Америки, включая остров Врангеля и другие острова архипелага. Уверен, что такой поступок российского императора оценили только американцы, присвоив архипелагу его имя. В России и по сей день данная продажа подвергается заслуженной критике. В настоящее время на острове находится город Врангель (Wrangel) с населением более 2 тысяч человек.

---

Янская экспедиция

Петр Анжу и его спутники довольно благополучно добрались до Усть-Янска — крохотного поселка, расположенного почти у самого берега Северного Ледовитого океана. Там, собственно, экспедиция и перезимовала, поскольку двигаться дальше в арктические метели по почти полутораметровому снежному покрову было невозможно.

В 1821–1824 годах П. Анжу со спутниками, выходя из Усть-Янска на север на нартах, запряженных собаками, пытался выполнить главную задачу экспедиции, поставленную в Морском министерстве: найти Землю Санникова. Однако, обследовав все Новосибирские острова, пройдя зимой на собаках около 10 тыс. км, искомый остров он так и не обнаружил.

В распоряжении экспедиции было 156 собак, запряженных в 12 нарт. В период экспедиции П. Ф. Анжу со своим помощником, штурманом Петром Ивановичем Ильиным, опытным участником плаваний с В. М. Головниным на судне «Диана» и на шхуне «Камчатка», при помощи астрономических наблюдений, впервые закартировал северное побережье Сибири от устья реки Оленёк до устья реки Индигирки и Новосибирские острова. Также было доказано, что на север от островов Котельного, Фаддеевского и Новой Сибири никакой земли, в том числе мифической Земли Санникова, не существует. П. Ильин открыл северное побережье острова Котельного, небольшой остров Фигурина (названный так в честь врача экспедиции), составил первую сравнительно точную карту Новосибирского архипелага.

Часть работ П. Анжу поручил штурману Петру Ивановичу Ильину, который летом закартировал берег Сибири на запад от устья реки Яны до устья реки Оленёк верхом на лошадях или на легких лодках, пройдя около 4 тыс. км.

Таким образом, в ходе экспедиции были обследованы десятки заливов, бухт, мысов, устья рек, произведена подробная опись и исправлены многие неточности прежних карт арктического побережья. П. Анжу также выяснил границу наибольшего распространения неподвижных припайных льдов и установил, что за нею находятся открытые воды.

Именем Анжу названа центральная часть архипелага Новосибирские острова, в который входят также все большие острова: Котельный (с Землей Бунге), Фаддеевский и Новая Сибирь.

Исследования Баренцева моря Ф. П. Литке в 1821–1824 годах

В начале XIX века было предпринято несколько экспедиций в Баренцево море.

В 1807 году, с 17 июля по 19 августа, экспедицией под начальством горного чиновника В. Ф. Лудлова на тендере «Пчела» (водоизмещением всего 35 тонн), которым командовал отставной штурман 9-го класса Г. В. Поспелов, был обследован западный берег Новой Земли в районе Маточкина Шара и Костина Шара. Целью экспедиции был поиск серебряных руд на архипелаге. На основании определенных астрономическим методом пунктов Г. В. Поспелов после экспедиции издал «изрядную» карту новоземельского берега от Костина Шара до Маточкина Шара. Все документы по экспедиции Поспелов сдал по прибытии в Архангельск в Беломорскую торговую экспедицию, организовавшую данные исследования и где они позже были утеряны (однако, как отмечает поморский краевед Т. Ф. Мельник в своей монографии 2007 года о роде Поспеловых, в Российском государственном архиве ВМФ был найден документ «Протокол шлюпа «Пчела» на 60 листах, в котором подробно изложен отчет о ходе подготовки и выполнения экспедиции). Однако в 1820-х годах Г. В. Поспелов передал карту Ф. П. Литке, который ей воспользовался (Г. В. Поспелов умер в безвестности, в отличие от поощренного В. Ф. Лудлова, в 1821 году, хотя Ф. П. Литке перед этим ходатайствовал в Адмиралтействе о его поощрении за экспедицию на тендере «Пчела»).

Летом 1819 года была предпринята неудачная экспедиция на бриге «Новая Земля» (бывший «Кэтти») под командованием лейтенанта А. П. Лазарева (родного брата М. П. Лазарева) в Баренцево море для описания архипелага Новая Земля. Однако из-за тяжелой ледовой обстановки экипажу судна в августе даже не удалось подойти и высадиться на берег архипелага. В результате экспедиция была вынуждена вернуться в Архангельск.

В 1821–1824 годах Адмиралтейств-департаментом были организованы четыре экспедиции к Новой Земле под командованием лейтенанта Федора Петровича Литке на специально для этого построенном в Архангельске новом шестнадцатипушечном бриге «Новая Земля» водоизмещением 200 тонн (спущен на воду 10 июня 1820 года).

27 июля 1821 года экспедиция в составе 43 человек на бриге «Новая Земля» вышла из порта Архангельска и отправилась на северо-восток с провизией на 16 месяцев на случай непреднамеренной зимовки. 31 июля экспедиция достигла западных берегов Новой Земли, где экипажем проводилось описание берегов. 31 июля 1821 года к северу от острова Моржовца бриг «Новая Земля» сел на мель, которая с тех пор носит имя Литке. В конце августа бриг взял курс назад, на Архангельск, куда прибыл 11 сентября. Работы первого года, по сути, были рекогносцировочными.

3 августа 1822 года бриг «Новая Земля» после работ у мурманского побережья с 17 июня по 2 августа 1822 года направился к Новой Земле, которую увидел 8 августа. Во время экспедиции 1822 года был исследован пролив Маточкин Шар, уточнены его географические координаты, описан берег до южного Гусиного Носа. Однако в период работ наблюдались плохие погодные и ледовые условия, поэтому 12 сентября бриг вернулся в Архангельск.

11 июня 1823 года бриг вышел из Архангельска для продолжения описи мурманского побережья до границ со Швецией (в то время Норвегия входила в состав Швеции и только в 1915 году обрела независимость). 18 июля, закончив работы, бриг направился к Новой Земле, куда подошел 27 июля, к Северному Гусиному мысу. В период третьей экспедиции лейтенантом М. А. Лавровым была закончена опись пролива Маточкин шар. В период работ выяснилось, что карта Ф. Розмыслова достаточно близка к истине. Длина пролива по Ф. Розмыслову отличалась от определенной Ф. Литке на три мили. Из Маточкина Шара бриг «Новая Земля» пошел к югу и 31 августа дошел до Кусовой Земли, закончив, таким образом, опись западного берега Новой Земли до самой южной оконечности. Пролив Карские Ворота был свободен ото льда, но Ф. П. Литке, помня вынужденную зимовку Ф. Т. Розмыслова, все же не рискнул войти в Карского море. Возвращаясь в Архангельск, бриг налетел на каменную банку, вследствие чего был сломан руль и сорвана обшивка на борту. На удачу, налетевший порыв ветра снял судно с отмели. Благодаря прекрасной выучке команды бриг дошел 12 сентября до Архангельска. Несмотря на аварию, успехи третьего года были значительны. Помимо описи берегов Новой Земли, Маточкина Шара, острова Колгуева и астрономических определений, Литке в нескольких местах произвел магнитные наблюдения. За эту экспедицию Ф. П. Литке 1 февраля 1823 года был произведен в чин капитан-лейтенанта.

В период четвертой экспедиции Ф. П. Литке должен был описать восточный берег Новой Земли со стороны Карского моря. 18 июня 1824 года бриг «Новая Земля» вышел из Архангельска и взял курс к Новой Земле, которую достиг 24 июля. Ф. П. Литке предпринял попытку достичь восточного берега Новой Земли в Карском море сначала с севера вокруг мыса Желания, но встретив мощные льды направил бриг на юг. Но и пролив Карские Ворота оказался забит льдом. В результате 19 августа, прекратив попытки проникнуть в Карское море, Ф. П. Литке направил бриг в Архангельск, куда прибыл 11 сентября. В результате можно констатировать, что успехи четвертой экспедиции были невелики.

В 1828 году была опубликована книга Ф. П. Литке «Четырехкратное путешествие в Северный Ледовитый океан на военном бриге „Новая Земля“ в 1821–1824 годах», в которой он первым в России назвал Северный океан Северным Ледовитым океаном. С тех пор данное название прочно вошло в обиход в российских печатных изданиях.

Тем не менее необходимо отметить, что неудачная попытка проникнуть в Карское море из Баренцева привела Ф. П. Литке к мысли, что использовать для мореплавания будущий Северный морской путь невозможно. С учетом того, что в дальнейшем Федор Петрович стал президентом Академии наук, это его авторитетное мнение надолго отодвинуло интенсивное изучение возможности сквозного плавания по Северному морскому пути.

Экспедиции штурманов И. Н. Иванова и И. А. Бережных в Печорское и Карское моря в 1821–1828 годах

В 1821–1828 годах по заданию Адмиралтейств-департамента отрядами штурманов Ивана Никифоровича Иванова (выпускник Кронштадтского штурманского училища 1804 года) и Илья Автономович Бережных (выпускник Кронштадтского штурманского училища 1819 года) было произведено описание южных берегов Печорского (юго-восточная часть Баренцева моря) и Карского морей.

Штурману 12-го класса Ивану Никифоровичу Иванову в 1821 году была поручена опись реки Печоры. Производилась эта опись для выяснения возможности вывоза из Печоры в Архангельск корабельного лиственничного леса, которого в бассейне Северной Двины стало не хватать.

В 1821–1822 годах И. Н. Иванов описал только восточный берег Печоры (от Пустозерска до ее устья) и дальше морской берег до устья реки Черной.

В 1824 году Иванову было предписано закончить опись Печоры и произвести опись морского берега от ее устья до острова Вайгач. В распоряжении И. Н. Иванова были штурманские помощники Петр Кузьмич Пахтусов ((выпускник Кронштадтского штурманского училища 1820 года) и Николай Маркович Рагозин (выпускник Кронштадтского штурманского училища 1822 (?) года). Отряд Иванова на карбасах вышел из Пустозерска сразу после вскрытия реки Печоры. Сначала были описаны берега Печоры, частично Гуляевские Кошки, острова Варандей, Чаячий, Долгий, берега от Медынского Заворота до Югорского Шара, а затем часть берега острова Вайгач до мыса Болванского (северо-восточная оконечность Вайгача). В середине октября экспедиция вернулась в Пустозерск.

Летом 1825 года И. Н. Иванов описывал устье Северной Двины, но уже в конце этого года был вновь направлен в Пустозерск для продолжения описи берегов Баренцева и Карского морей. Эта опись, начавшаяся в 1826 году, была поручена двум отрядам: Западному — под начальством штурманского помощника 14-го класса И. А. Бережных, участвовавшего до этого в экспедиции лейтенанта П. Ф. Анжу, и Восточному — под начальством И. Н. Иванова.

Западный отряд, в состав которого входил П. К. Пахтусов, описал на баркасе берег Печорского моря от устья реки Печоры до Канина Носа и остров Колгуев. Берег Чёшской губы Баренцева моря был описан П. К. Пахтусовым в течение зимы 1826–1827 годов по берегу на оленях.

Восточный отряд, в состав которого входил Н. М. Рагозин, путешествуя на оленях вдоль береговой черты, описал Хайпудырскую губу, остров Вайгач и берег Карского моря до устья реки Кары. Отсюда И. Н. Иванов отправился напрямик по тундре в Обдорск (ныне Салехард), куда и прибыл 22 октября 1826 года. Перезимовав в Обдорске, отряд 19 апреля 1827 года убыл к устью Кары, и 25 мая была возобновлена опись в восточном направлении. 27 сентября отряд дошел до северной оконечности полуострова Ямал. Перезимовав в Обдорске, отряд в апреле 1828 года вернулся к острову Белый в Карском море, описал его и берега Обской губы и в октябре вернулся в Обдорск. Сам И. Н. Иванов в начале 1829 года прибыл с докладом в Санкт-Петербург.

Таким образом, впервые после работ Великой Северной (Второй Камчатской) экспедиции берега Северного Ледовитого океана от Канина Носа до Обдорска вместе с прилегающими островами были нанесены на карту с помощью современных инструментов: секстанов, хронометров, искусственных горизонтов, пелькомпасов. Однако, так как опись берегов Карского моря и Обской губы велась только на оленях, никаких новых данных по рельефу дна и по гидрологическому режиму Карского моря получено не было. Ход работ И. Н. Иванов описал в своем «Историческом журнале», который вел во время его экспедиции.

24 августа (5 сентября) 1827 года Адмиралтейств-департамент был реорганизован в два независимых друг от друга учреждения при Главном морском штабе: Управление генерал-гидрографа, которое возглавил генерал-гидрограф Г. А. Сарычев, и Морской ученый комитет.

Экспедиции П. К. Пахтусова к Новой Земле в 1832–1835 годах

В 1829 году на основе своего опыта работ в Печорском и Карском морях П. К. Пахтусов предложил Управлению генерал-гидрографа свой проект экспедиции к восточному побережью Новой Земли. Хотя проект был утвержден, но из-за нехватки финансовых средств экспедиция под эгидой Главного морского штаба не состоялась.

В 1832–1833 годах, получив поддержку торговой компании Брандта и Клокова, была организована экспедиция, состоящая из двух групп: на карбасе «Новая Земля» под руководством П. К. Пахтусова для описи восточного берега Новой Земли и на шхуне «Енисей» под руководством лейтенанта В. А. Кротова для описи морского пути к устью реки Енисей в Карском море.

Своим помощником П. К. Пахтусов пригласил кондуктора флотских штурманов Николая Крапивина. Команда карбаса состояла из восьми вольнонаемных матросов.

1 августа 1832 года Пахтусов вышел из Архангельска и 7 августа, находясь у Орловской банки в Горле Белого моря, встретил шхуну «Енисей». Дальше «Енисей» пошел к Маточкину Шару, а «Новая Земля» — к острову Колгуев.

10 августа были экспедиция встретила первые льды и увидела очертания южного берега Новой Земли. В тот же день «Новая Земля» вошла в губу Широчиху и начала опись южной части острова Южный архипелага Новая Земля.

23 августа в губе Каменка, около Логиновой губы, в проливе Карские Ворота нашли ветхую промысловую избу, 31 августа удалось перевести сюда и карбас. 16 сентября перевезли с судна другую избу, провизию, запасы и инструменты. 19 сентября вытащили карбас на берег и поставили на подпоры. С этого дня началась зимовка, в ходе которой каждые два часа велись метеорологические и инструментальные наблюдения.

С 8 марта 1833 года П. К. Пахтусов начал описные работы вблизи зимовки, уходя от нее иногда на несколько дней на значительные расстояния. На пути к Никольскому Шару Пахтусов открыл большой залив, глубоко врезавшийся в сушу за губой Логинова. В честь своего начальника по Беломорской экспедиции и учителя, так много ему давшего, П. К. Пахтусов назвал новый залив именем Рейнеке.

Поручив Н. Крапивину подготовку карбаса к плаванию, 24 июня П. К. Пахтусов с двумя матросами на шлюпке с провизией на один месяц вышел для описи восточных берегов Новой Земли в Карском море.

5 июля, достигнув 71° 38′′′ с. ш., П. К. Пахтусов отправился в обратный путь и 7 июля вернулся к зимовью. 11 июля он уже на карбасе покинул зимовье, в котором его отряд провел 297 дней.

13 августа П. К. Пахтусов, описывая по пути восточный берег Новой Земли, подошел к восточному входу в пролив Маточкин Шар.

19 августа, выйдя из Маточкина Шара, баркас направился обратно на юг.

Из-за штормов и недостатка продовольствия П. К. Пахтусов вернуться в Архангельск не мог и был вынужден идти к устью Печоры.

3 сентября сильным штормом карбас бросило на отмель, и он заполнился водой и песком. Только к 12 сентября удалось исправить судно. 17 сентября «Новая Земля» была поставлена на зимовку у деревни Куя на реке Печоре, а 21 ноября 1833 года П. К. Пахтусов, передав карбас Н. Крапивнину, вернулся в Архангельск по суше на оленях.

По возвращении в Архангельск П. К. Пахтусов узнал, что о судьбе шхуны «Енисей», с которой «Новая Земля» рассталась 7 августа 1832 года, до сих пор ничего не известно.

П. К. Пахтусов о своей экспедиции лично представил в Управление генерал-гидрографа в Санкт-Петербурге подробный отчет вместе с таблицами наблюдений и картами. Всего было описано более 130 верст побережья восточного берега Новой Земли. Кроме этого, он представил «Дневные записки, веденные подпоручиком Пахтусовым при описи восточного берега Новой Земли в 1832 и 1833 годах» (интересно, что эпиграф к этим запискам гласил: «Я расскажу как было, а вы судите как угодно»).

Собранные сведения оказались настолько интересными, что Управлением генерала-гидрографа было принято решение продолжить исследования Новой Земли сразу на двух судах.

В Санкт-Петербурге П. К. Пахтусов встречался со многими учеными. Особенно интересны были встречи со знаменитым географом и натуралистом академиком Карлом Максимовичем Бэром, решившим под влиянием рассказов Пахтусова посетить Новую Землю. Здесь же П. К. Пахтусов познакомился с новым своим помощником — штурманским кондуктором Августом Карловичем Циволькой (польская фамилия Cуwolka, выпускник Кронштадтского штурманского училища 1832 года).

В Архангельске тем временем строили шхуну и карбас. П. К. Пахтусов назвал их в честь своих погибших подчиненных по первой экспедиции: «Кротов» и «Казаков».

Экипаж каждого судна состоял из семи человек, провизии было взято на 16 месяцев. Таким образом, сразу предусматривалась зимовка на архипелаге. Доставку срубов зимовочной избы, бани и амбара возложили на зафрахтованную частную шхуну.

24 июля 1834 года оба судна покинули Архангельск. Шхуну «Кротов» вел П. К. Пахтусов, а карбас «Казаков» — кондуктор А. К. Циволька.

10 августа экспедиция увидела берег Новой Земли и зашла в губу Широчиха, где «Кротов» стал на якорь. Утром шхуна была направлена вдоль западного берега, начав работу по его описи. Зайдя в Костин Шар, П. К. Пахтусов узнал от стоявших здесь промышленников, что недавно через этот пролив прошел карбас А. К. Цивольки, а также что на берегу губы Серебрянки они видели обломки судна, описание которых заставляло предполагать, что они принадлежат пропавшей без вести в прошлом году шхуне «Енисей».

У мыса Бритвина «Кротов» догнал карбас «Казаков», и 26 августа отряд вошел в Маточкин Шар. На другой день, произведя магнитные и астрономические наблюдения в устье реки Маточки, П. К. Пахтусов повел оба корабля по проливу к Карскому морю. Однако пройти через забитый льдами пролив оказалось невозможно. После совещания с А. К. Циволькой П. К. Пахтусов решил вернуться назад и готовиться к зимовке в западном устье пролива. Место для зимовки выбрали в небольшой бухточке при впадении реки Чиракиной, при этом зафрахтованная шхуна для доставки срубов не пришла, поэтому членам экспедиции пришлось самим строить для зимовки избу из плавника. Шхуну и карбас ввели в устье речки и поставили на мелководье. Избу построили к 5 октября.

Так же как и в прошлую зимовку, П. К. Пахтусов организовал систематические метеорологические наблюдения. В период зимовки из-за сырости плавника многие члены экспедиции заболели, включая и самого Пахтусова, а четыре человека умерло.

Дождавшись относительного потепления, П. К. Пахтусов нанес на карту оба берега западного устья пролива. После этого он решил под своим руководством произвести опись всего пролива, а опись восточного берега Северного острова поручить А. К. Цивольке.

2 апреля обе группы покинули зимовку. Пройдя по льду пролива, они три дня отдыхали на мысе Дровяном, где П. К. Пахтусов проводил астрономические наблюдения.

8 апреля отряды достигли мыса Рок в восточном устье пролива. Здесь партии расстались. А. К. Циволька пошел на север вдоль восточного берега, а П. К. Пахтусов направился обратно по проливу с описью.

В ожидании отряда Цивольки П. К. Пахтусов задумал описать западный берег острова от пролива до Малой Кармакульской губы. Для поездки к Кармакульской губе решили построить небольшую шлюпку.

6 мая вернулся отряд А. К. Цивольки, при этом практически все участники оказались в очень плохом физическом состоянии, включая снежную слепоту. На планшете отряда была нанесена часть берега Северного острова от мыса Выходного. Пройдя от мыса Выходного к северу 150 км, А. К. Циволька дошел до большого полуострова, которому он присвоил имя своего любимого композитора фон Флотта.

Но выйти в море на шхуне для продолжения работ П. К. Пахтусов не мог, так как не хватало экипажа из-за умерших в период зимовки. Было решено готовить к плаванию «Казакова», одновременно заканчивая постройку шлюпки.

30 июня лед из пролива Маточкин Шар вынесло в море. На другой день П. К. Пахтусов с А. К. Циволькой на карбасе и шлюпке вышли в Баренцево море. На зимовке остался фельдшер Чупов с тремя матросами, из которых двое хворали.

После выхода в море П. К. Пахтусов сразу направился в губу Серебрянку, где предыдущая встреченная группа промышленников видела останки судна, похожего на «Енисей». В самой губе и в соседних заливах были найдены многочисленные обломки шхуны «Енисей». По-видимому, командир «Енисея» лейтенант В. А. Кротов по ошибке принял губу Серебрянка за западный вход в пролив Маточкин Шар, ввел в нее шхуну, которая в период шторма разбилась о прибрежные камни. С учетом того, что к этому времени прошло уже почти два года с момента исчезновения шхуны и никто из ее экипажа не объявился, по всей видимости, все погибли во время ее крушения.

Из губы Серебрянка отряд отправился вдоль западного берега архипелага на север, однако из-за возникшего тумана карбас и шлюпка разошлись друг с другом.

Через неделю карбас «Казаков» встал на якорь у полуострова Адмиралтейства, где были встречены первые дрейфующие льды. На следующий день удалось среди льдов пробраться до острова Берха в группе островов Горбовых, где карбас встретился с шлюпкой А. К. Цивольки. Однако сильный напор льда привел к тому, что корпус карбаса не выдержал, треснул и «Казаков» стал тонуть. При экстренной эвакуации с карбаса удалось спасти все инструменты, планшеты и немного продовольствия.

На двух уцелевших маленьких шлюпках члены экспедиции достигли острова Берха. Мыс острова, возле которого произошло крушение, П. К. Пахтусов назвал мысом Крушения. Впоследствии пролив, отделяющий остров Берха от острова Личутина, получил имя Пахтусова. На удачу, возле острова проходила лодья давнего знакомого П. К. Пахтусова Афанасия Еремина, которая после сигналов экспедиции подошла к острову. Затем к острову прибыли карбасы других промышленников, следующих вместе с А. Ереминым. П. К. Пахтусов договорился с Ереминым, что по окончании промысла лодья заберет остатки экспедиции и доставит их в Маточкин Шар.

Пока А. Еремин и другие промышленники добывали моржей, П. К. Пахтусов и А. К. Циволька на шлюпках описали острова Горбовы, Южнокрестовые и Панкратьева, а также прилегающий западный берег острова Северный архипелага Новая Земля. На обратном пути П. К. Пахтусов сделал промер и опись губы Южной Сульменевой.

9 августа на карбасах промышленников экспедиция прибыла на зимовье на берегу пролива. Через несколько дней П. К. Пахтусов, взяв с собой фельдшера и пятерых матросов, на нанятом карбасе промышленника Ивана Челузгина пошел по проливу на восток, пробился через ледовую перемычку и вышел в Карское море. Пользуясь наличием вдоль берега открытой воды, П. К. Пахтусов, исследуя подробно все заливы, не описанные А. К. Циволькой, довел свой карбас до широты 74° 24′, где открыл группу островов, впоследствии названных островами Пахтусова. Из-за ухудшения погоды экспедиция направилась обратно и 1 сентября прибыла в Маточкин Шар.

2 сентября вся флотилия судов промышленников, собравшаяся в Маточкином Шаре, вышла в море, направившись домой, на Большую землю. П. К. Пахтусов возвращался на карбасе «Кротов», а А. К. Циволька с оставшимися матросами — на лодье А. Еремина.

7 октября П. К. Пахтусов на «Кротове» первым прибыл в Архангельск.

После прибытия, едва успев составить отчет, Петр Кузьмич тяжело заболел, по определению врачей, нервной горячкой. Здоровье штурмана было настолько подорвано трудностями и лишениями, перенесенными им во время последних путешествий, что у него не хватило сил преодолеть болезнь. 7 ноября 1835 года в 6 часов вечера Петр Кузьмич Пахтусов скончался в возрасте 36 лет и был похоронен на Соломбальском кладбище (могила, на которой установлен громадный серый валун, увенчанный крестом и якорем, и на отшлифованной передней стороне валуна вырезано изображение идущего под парусами бота и ниже полустертая надпись, сохранилась до наших дней).

Лодья А. Еремина, на которой находился А. К. Циволька с остальными матросами, не успела дойти до Архангельска, так как река Северная Двина замерзла. В результате А. Еремин повел судно через Белое море в Сумский посад, расположенный на берегу Онежского залива, откуда А. К. Циволька добрался посуху до Архангельска только 5 декабря, то есть почти через месяц после смерти П. К. Пахтусова.

Гидрографический департамент позже опубликовал дневники и карты П. К. Пахтусова.

В 1875 году, когда исполнилось 40 лет со дня смерти П. К. Пахтусова, штурмана российского флота решили на свои средства соорудить ему памятник. Средства на это собирались путем отчисления одного процента из берегового жалованья штурманов военного флота в течение девяти лет. Памятник, сооруженный по проекту скульптора Н. И. Лаврецкого, был торжественно открыт 31 октября 1886 года в Кронштадте перед зданием Штурманского училища, которое он окончил (аналогично установлен памятник выпускнику Морского корпуса, руководителю первой российской кругосветной экспедиции и многолетнему начальнику Морского корпуса адмиралу И. Ф. Крузенштерну на берегу Невы перед зданием корпуса).

Исследования А. К. Цивольки на архипелаге Новая Земля
в 1837–1838 годах

После смерти П. К. Пахтусова А. К. Циволька повез в Санкт-Петербург материалы экспедиции, которые были крайне высоко оценены Управлением генерал-гидрографа, в результате чего было решено продолжить исследования на Новой Земле. Начальником новой экспедиции назначили помощника П. К. Пахтусова — А. К. Цивольку.

14 (26) апреля 1837 года в результате новой реформы Морского ведомства Управление генерал-гидрографа было преобразовано в Гидрографический департамент, к ведению которого были отнесены все гидрографические работы и мастерские по изготовлению соответствующих приборов. В ведение департамента был включен Корпус флотских штурманов.

Вследствие бюрократических проволочек в новом Гидрографическом департаменте очередная экспедиция в Баренцево море состоялась только в 1838 году.

Однако, пока в Гидрографическом департаменте шло согласование новой экспедиции, академик Петербургской академии наук К. М. Бэр организовал свою экспедицию на шхуне «Кротов» и лодье «Св. Елисей» в Баренцево море. Целью экспедиции было описание северо-восточного берега Новой Земли, то есть предполагалось обогнуть архипелаг с севера.

19 июня 1837 года шхуна «Кротов» и лодья «Св. Елисей» вышли из Архангельска в море. Командовать шхуной по согласованию Академии наук с Морским ведомством было предоставлено А. К. Цивольке. На борту шхуны находился сам академик Бэр со своими помощниками — геологом А. А. Леманом, препаратором зоологом Е. Филипповым, а также художником К. Х. Редером, написавшим позже ряд прекрасных пейзажей Новой Земли.

Поработав у побережья Кольского полуострова, 19 июля экспедиция подошла к западному входу в пролив Маточкин Шар. На шлюпках К. М. Бэр и А. К. Циволька с матросами 1 августа подошли к восточному выходу из пролива, но в Карском море наблюдались сплошные льды, поэтому экспедиция не смогла пойти на север вдоль восточного берега архипелага и повернула обратно. Экспедиция пробыла на Новой Земле шесть недель и 11 сентября вернулась в Архангельск.

В результате экспедиции были проведены работы в проливах архипелага Новая Земля Маточкин Шар и Костин Шар. К. М. Бэр собрал коллекцию из 135 растений, а спутник ученого А. А. Леман — ценную геологическую коллекцию.

В следующем, 1838 году Гидрографический департамент все же организовал гидрографическую экспедицию к архипелагу Новая Земля на специально для этого построенных в Архангельске однотипных шхунах «Новая Земля» и «Шпицберген» (длина — 39 футов).

Начальником экспедиции и командиром шхуны «Новая Земля» был назначен прапорщик Корпуса флотских штурманов А. К. Циволька, а командиром шхуны «Шпицберген» — прапорщик Корпуса флотских штурманов Степан Андреевич Моисеев.

Кроме того, поскольку шхуны были малы, для перевозки на Новую Землю разборного дома и других запасов была нанята промысловая лодья помора Ивана Яковлевича Гвоздарева, грузоподъемностью 7000 пудов. Всего на шхуне «Новая Земля» шло в плавание 15 человек, а на шхуне «Шпицберген» — 14 человек. Провизии было взято на 16 месяцев. Экспедиция была хорошо снабжена инструментами. У нее было четыре хронометра, три секстана, два искусственных горизонта, теодолит, компасы, лаги, шагомеры, приборы для магнитных и метеорологических наблюдений.

Суда экспедиции вышли в море 27 июня 1838 года.

При выходе из Архангельска в море выяснилось, что шхуны при одинаковых размерах имеют тем не менее разный ход. Решили двигаться раздельно и встретиться в губе Мелкой севернее пролива Маточкин Шар. 17 июня первой к месту зимовки прибыла лодья И. Я. Гвоздарева, 27 июля пришел «Шпицберген» под командованием С. А. Моисеева, а 8 августа прибыла шхуна под командованием А. К. Цивольки. Таким образом, несмотря на специальное строительство шхун для экспедиции, поморская лодья оказалась лучше по ходовым качествам при гораздо большем водоизмещении.

Под зимовье построили две избы и баню. Шхуну «Новая Земля» вытащили на берег и разоружили. С самого начала строительства зимовья были организованы ежечасные метеорологические наблюдения.

20 августа А. К. Циволька направился на карбасе на север для описи Крестовой губы, но 24 августа заболел, и экспедиция вернулась обратно.

27 августа С. А. Моисеев вышел на шхуне «Шпицберген» для описи западного берега Новой Земли и дошел до губы Северная Сульменева, потеряв по пути якорь и шлюпку-двойку. После описи губы экспедиция спустилась с описью до Крестовой губы, после чего направилась обратно к зимовью. В середине ноября, чтобы избавиться от ежедневной околки льда вокруг корпуса шхуны «Шпицберген», ее тоже вытащили на лед и поставили на подпоры.

Тем временем самочувствие Августа Карловича все более ухудшалось, и в декабре он уже не мог выходить из избы, а 16 марта 1839 года скончался.

С. А. Моисеев, после смерти А. К. Цивольки ставший начальником экспедиции, начал готовиться к описи по сухому пути на собачьих упряжках. Для этой цели в экспедицию было взято 15 собак. Сани были изготовлены своими силами.

3 апреля 1839 года начались санные выезды для исследований.

В апреле — июне С. А. Моисеев со спутниками измерял толщину оттаивающей почвы. К началу июня глинистая почва оттаяла на 7 дюймов. Толщина льда в спокойном месте, равнявшаяся 12 апреля 53½ дюйма, к 16 июня уменьшилась до 25 дюймов.

22–23 июня спустили на воду обе шхуны. Командиром шхуны «Новая Земля» С. А. Моисеев назначил кондуктора Корпуса флотских штурманов Г. С. Рогачева. Всего к этому времени умерло уже девять человек.

4 июля С. А. Моисеев на карбасе с четырьмя матросами вышел к северу для описи берегов. Вскоре у берега севернее мыса Литке карбас перевернуло волной, после чего экспедиция, поставив (перевернув) карбас на ровный киль, вернулась к зимовью.

13 июля Г. С. Рогачев вышел на юг для попутной описи берегов архипелага, а С. А. Моисеев на карбасе снова отправился на север.

17 июля С. А. Моисеев подошел к южному плечу Машигиной губы и назвал его мысом Шанца — по имени командира корабля, на котором он в 1834–1836 годах участвовал в кругосветном плавании.

25 июля у северного плеча Машигиной губы члены экспедиции увидели за небольшим островом, позже названным Борисов, четыре промысловых поморских судна: две лодьи и две шняки, вмороженные в лед.

1 августа С. А. Моисеев вернулся в свое зимовье и 4 августа на шхуне «Шпицберген» пошел на юг.

7 августа шхуна подошла к какому-то острову, и по надписи на кресте узнали, что это становище Малые Кармакулы. Экспедиция за три дня описала и становище, и весь остров.

7 августа Г. С. Рогачев на шхуне «Новая Земля» занялся описью реки Нехватовой и лежащих перед нею островов, а своего помощника, кондуктора Корнера, отправил на карбасе для описи берега к северу от этой реки. 19 августа шхуна перешла к островам Белым, с которых на шлюпках был описан берег до мыса Черного (юго-восточный мыс Костина Шара).

11–13 августа экспедиция С. А. Моисеева занималась описью берегов к югу от Малых Кармакул.

14 августа С. А. Моисеев произвел опись расположенного к северу становища Большие Кармакулы. В Больших Кармакулах экспедиция нашла избу, в которой в 1836–1837 годах зимовали одиннадцать промышленников с лодьи купца Карнеева. Девять из них умерли (в 1836 году в Грибовой губе зимовала другая лодья, весь экипаж которой из 12 человек умер).

17–18 августа С. А. Моисеев закончил опись Больших Кармакул и на карбасе продолжил опись берега до губы Пуховой.

25 августа 1839 года остатки экспедиции на шхунах «Шпицберген» и «Новая Земля» вышли в обратный путь.

---

10 сентября шхуна «Шпицберген» под командованием С. А. Моисеева прибыла в Архангельск, пробыв в плавании 450 суток.

Г. С. Рогачев по распоряжению С. А. Моисеева 31 августа прибыл с экспедицией на «Новой Земле» в губу Старцева в Горле Белого моря. 3 сентября, когда ветер стих, шхуна вышла в море. Однако поднявшимся сильным северо-западным ветром и волной шхуну перебросило через риф, дно ее оказалось проломленным, и спасти судно было уже невозможно. В результате Г. С. Рогачев с командой на попутных судах только 19 октября вернулся в Архангельск.

Несмотря на трагический исход экспедиции и не очень большие географические и гидрографические результаты работы, она все же существенно дополнила карты архипелага Новая Земля. Были определены широты четырех губ: Мелкой, Машигиной, Моллера и Нехватовой. В тех же местах были определены склонение и наклонение магнитной стрелки, величины приливов, прикладные часы и скорости приливо-отливных течений. Все время велись ежечасные метеорологические наблюдения.

Сведения о ходе экспедиции были изданы в документе «Дневные записки, веденные прапорщиком Моисеевым при описи Новой Земли в 1838 и 1839 годах».

Дом экспедиции А. К. Цивольки был восстановлен в 1955–1956 годах, на нем была закреплена мемориальная доска. Рядом с домом расположена могила А. К. Цивольки и восьми участников его экспедиции, умерших позже в ходе зимовки. На могиле расположен крест с надписью: «Здесь покоится прах н. э. к. ф. ш. Прапорщик Циволька окончил свою жизнь марта 16 дня 1839 года, и еще 8 человек умерло во время зимовки от цинготной болезни из служителей. Крест поставлен к. ф. ш. прапорщиком Моисеевым».

После возвращения экспедиции С. А. Моисеева в 1839 году гидрографические работы у берегов Новой Земли под эгидой Гидрографического департамента Морского ведомства были прекращены до 1870 года.

Освоение архипелага Новая Земля в 1870–1881 годах

В 1870 году под командованием вице-адмирала К. Н. Посьета к Новой Земле были направлены корвет «Варяг» и клипер «Жемчуг». На борту кораблей — брат царя великий князь Алексей Александрович, архангельский губернатор Н. А. Качанов, академик А. Ф. Миддендорф. Поход должен был продемонстрировать права России на владение архипелагом Новая Земля. На средства великого князя была доставлена на поморской лодье и построена в районе пролива Костин Шар деревянная изба для промышленников.

В 1872 году на постоянное жительство на Новую Землю было переселено несколько ненецких семей.

В 1877 году на западном побережье острова Южный архипелага, на берегу Малокармакульской бухты, сбыло организовано становище Малые Кармакулы (72° 22′′′ с. ш.), куда по распоряжению администрации были переселены шесть ненецких семей в количестве 24 человек.

В 1878 году Гидрографический департамент направил в Малые Кармакулы экспедицию под руководством поручика Корпуса флотских штурманов Е. А. Тягина. Экспедиция в 1878–1879 годах построила в Малых Кармакулах спасательную станцию и провела гидрометеорологические наблюдения во время зимовки.

К лету 1880 года с Балтийского моря для охраны северных земель России была направлена вооруженная парусная шхуна «Бакан». С этого года устанавливаются регулярные пароходные рейсы из Архангельска в Малые Кармакулы.

В 1881 году было утверждено положение о колонизации Новой Земли.

Для справки:

В противовес бездействию России в освоении Северного морского пути иностранцы активно осуществляли плавания-исследования-разведку вдоль арктического побережья России. Так, английский капитан И. Виггинс в 1874 году по заказу русского промышленника М. К. Сидорова предпринял плавание в Карское море на пароходе «Диана», дойдя до устья реки Обь. В 1875 и 1876 годах шведский мореплаватель А. Э. Норденшельд сначала на судне «Превен», а затем «Имер» осуществил плавания по Северо-Восточному пути, но в отличие от И. Виггинса прошел дальше на восток, до устья реки Енисей. В 1876 году капитан И. Виггинс вновь на пароходе «Темза» прошел из Европы по Северо-Восточному пути в устье реки Обь. В 1878–1879 годах А. Э. Норденшельд на судне «Вега» впервые в мировой истории совершил сквозное плавание из Атлантического океана в Тихий с одной зимовкой около острова Диксон, названного этим же исследователем в 1878 году в честь одного из спонсоров экспедиции — шведа Оскара Диксона (до этого остров русскими первопроходцами назывался Долгим или Кузькиным, поэтому совершенно непонятно, почему начальник Енисейской экспедиции А. И. Вилькицкий (выпускник Морского корпуса 1878 года) узаконил название «остров Диксона» в 1894 году).

Участие морских офицеров Н. Д. Юргенса и П. К. Андреева в проведении Международного полярного года в 1882–1883 годах

В 1881 году должность директора Гидрографического департамента занял тайный советник Феодосий Федорович Веселаго (выпускник Морского корпуса 1834 года, историк флота и Морского корпуса, член-корреспондент Императорской Санкт-Петербургской академии наук с 1879 года) с переименованием в генерал-лейтенанты Корпуса флотских штурманов. В результате его деятельности гидрографическая жизнь в Арктике потекла веселее. Так, на 1882–1884 годы приходятся активные исследования в устье реки Лены и на архипелаге Новая Земля, когда гидрографы штабс-капитан Николай Данилович Юргенс (выпускник Кронштадтского штурманского училища 1868 года) и лейтенант Константин Петрович Андреев (выпускник Морского корпуса 1878 года) руководили организацией и функционированием полярных станций в выбранных местах, которые Россия обязалась открыть в рамках проводимого Международного полярного года (1881–1883).

Исследования Н. Д. Юргенса

30 сентября 1880 года начальником Ленской экспедиции Полярная комиссия Русского географического общества избрала Н. Д. Юргенса, организовавшего в дельте Лены, на острове Сагастырь, полярную метеорологическую станцию. В экспедицию были приглашены доктор медицины А. А. Бунге и метеоролог А. Г. Эйгнер. В качестве наблюдателей в экспедицию были назначены Морским ведомством пять нижних чинов.

Во второй половине декабря 1881 года экспедиция вместе с приборами на конных санях выехала из Санкт-Петербурга. В Томске и Иркутске были закуплены необходимые строительные материалы, которые были отправлены на Качугскую и Жигаловскую пристани на Лене, чтобы по весне доставить их в Якутск.

4 июня 1882 года груз на маленьких суденышках (паузках) был доставлен в Якутск, где было закуплено продовольствие.

15 июня начался спуск экспедиции и снаряжения по реке Лене, и 9 июля экспедиция прибыла в поселок Сиктях, располагающийся на широте 70°.

16 июля продолжился спуск по Лене к ее устью. 3 августа экспедиция вошла в одну из проток дельты Лены и 7 августа прибыла к цели спуска — селению Кетах.

11 августа было найдено сухое (более высокое) место для организации полярной станции на острове Сагастырь и начато ее строительство.

19 августа начались ежечасные метеорологические наблюдения, включая наблюдения за северными сияниями.

3 сентября строительство здания полярной станции было закончено. В середине сентября лед в дельте Лены встал.

1 октября было закончено строительство магнитного павильона, а ежечасные наблюдения были начаты только 19 октября, так как в период спуска грузов лодки попадали в шторм и часть приборов пострадала.

Два раза в сутки на реке, в полуверсте от станции, были организованы гидрологические наблюдения за уровнем воды и ее температурой на поверхности и у дна, за толщиной льда и отбирались пробы воды для определения ее удельного веса на станции.

---

27 октября наступила полярная ночь, закончившаяся 22 января 1883 года. Из окрестных якутских селений на станцию приезжали местные жители для получения медицинской помощи.

22 ноября местным священником из Булуна полярная станция была освящена.

26 января 1883 года в 7 часов утра была зарегистрирована минимальная температура: –53,2 °С. Затем в продолжение двух педель температура держалась около –50 °С. На открытом воздухе можно было оставаться только непродолжительное время, но все виды наблюдений продолжались.

25 марта с наступлением полярного дня перестали наблюдаться северные сияния.

2 апреля была получена телеграмма, доставленная местным жителем на собачьей упряжке, от председателя Полярной комиссии Русского географического общества профессора Э. Ленца с предложением остаться на вторую зимовку ввиду ценности получаемой информации. Н. Д. Юргенс в своем отчете записал: «Я и мои помощники приняли его с радостью». Однако несколько солдат и казаков из состава наблюдателей, у которых вышел срок службы, попросили их заменить.

18 апреля был отправлен ответ на телеграмму с перечислением необходимых запасов для новой зимовки.

26 апреля Н. Д. Юргенс попросил прибывшего для инспекции урядника организовать в Верхоянске метеорологическую станцию, для чего выдал необходимые инструкции и приборы: два термометра (ртутный и спиртовой), анероид и волосяной гигрометр.

16 мая температура воздуха впервые поднялась выше 0 °С.

11 июня половодьем затопило магнитный павильон, и пришлось принимать меры по его осушению.

---

13 июня лед вокруг острова в протоке пришел в движение и был вынесен в море.

С 23 июня по 7 июля была предпринята экспедиция на шлюпке для географической описи окрестностей.

10 августа неожиданно на станцию прибыл якутский вице-губернатор В. Л. Приклонский, который заодно с инспекционной целью привез и запасы на новую зимовку, а также новых казаков-наблюдателей. При этом вице-губернатор остался на станции до становления льда, чтобы вернуться обратно уже на собачьих упряжках.

14 сентября в районе станции установилась зима.

24 октября вице-губернатор со спутниками убыли в обратный путь.

С 29 февраля по 5 апреля 1884 года были выполнены съемочные работы в дельте: определено шесть астрономических и 14 магнитных пунктов. Доктор А. Бунге в отдельной экспедиции обследовал целую тушу мамонта и составил ее полную опись, включая содержимое желудка.

С 19 по 26 апреля была выполнена еще одна съемочная экспедиция, с посещением могилы лейтенанта В. Прончищева и его жены в 10 верстах от поселка Балкалах.

28 апреля была закончена часть магнитологических наблюдений, а приборы упакованы в ящики для возвращения.

1 мая убыла первая часть сотрудников станции во главе с метеорологом А. Эйгнером.

14 мая Н. Д. Юргенс с остатками экспедиции на собаках отправился на север и 19 мая выполнил магнитные наблюдения и определил астрономически пункт наблюдения на острове Дунай в дельте Лены, после чего повернул обратно к станции.

К 19 июня лед в протоке был вынесен ледоходом и были завершены ежечасные магнитные наблюдения.

26 июня были завершены метеорологические наблюдения, погружены на лодки остатки груза и приборов, и экспедиция под руководством Н. Д. Юргенса убыла со станции, оставив ее в полном порядке. Доктор А. Бунге с одним казаком остались на станции еще на полтора месяца для завершения описи мамонта.

14 июля экспедиция прибыла в Булун, где пересела на пароход «Лена», который отправился в Якутск только 31 июля, куда прибыл 19 августа.

Результаты экспедиция были выпущены отдельным изданием с приложением таблиц метеорологических, магнитных и астрономических данных в отчете: «Экспедиция к устью реки Лены с 1881 года по 1885 год. Предварительный отчет начальника экспедиции Н. Д. Юргенса» (Н. Д. Юргенс выступил с отчетом на общем собрании Императорского Русского географического общества 6 марта 1885 года).

Исследования К. П. Андреева

С 1 сентября 1882 по 3 сентября 1883 года по программе Первого международного полярного года в Малых Кармакулах были организованы прерванные в 1879 году наблюдения по метеорологии и земному магнетизму. Работами полярной станции руководил гидрограф, лейтенант К. П. Андреев. Его помощниками были мичман Д. А. Володковский и врач Л. Ф. Гриневицкий. Помимо них, в экспедиции участвовали директор морской обсерватории в Кронштадте В. Е. Фусс, наблюдатель — студент Петербургского университета Н. В. Кривошея, матросы Николай Демидов, Анатолий Ларионов, Федор Тисков, Яков Трофимов и рабочий Василий Тарасов.

31 июля экспедиция на судне «Чижов» вышла из Архангельска к Новой Земле и 4 августа встала на якорь в Малокармакульской бухте.

1 сентября были начаты метеорологические наблюдения, а 1 октября — магнитологические. 12 ноября началась полярная ночь.

В конце апреля — начале мая 1883 года сотрудник станции врач Л. Ф. Гриневицкий в сопровождении ненцев Ханеца Вылко и Прокопия Вылко совершил первое исследовательское пересечение Южного острова Новой Земли от Малых Кармакул до восточного берега за 14 суток (туда и обратно).

29 августа за экспедицией прибыла шхуна «Полярная звезда», доставившая ее в Архангельск 10 сентября.

В течение трех лет после экспедиции К. П. Андреев обрабатывал полученные данные, которые затем были изданы под названием «Экспедиция Русского Императорского географического общества. Труды Русской полярной станции на Новой Земле» (СПб., 1886).

В июле 1889 года шхуна «Бакан» под начальством капитана 2-го ранга П. Иванова проводила гидрографические исследования вдоль западных берегов архипелага от Малых Кармакул до Маточкина Шара.

В 1893–1896 годах в районе Новой Земли выполнялись гидрографические работы офицерами крейсеров «Наездник», «Вестник», «Джигит», «Самоед». В них приняли активное участие М. Е. Жданко и А. М. Бухтеев.

В июле 1896 года в Малых Кармакулах вновь была открыта метеорологическая станция, действующая и в настоящее время.

Гидрографическая экспедиция для изучения устьев рек Обь и Енисей и части Карского моря (1894–1900)

В 1894 году Главным гидрографическим управлением была учреждена Гидрографическая экспедиция для изучения устьев рек Обь и Енисей и части Карского моря (Фонд Р-548 РГА ВМФ).

Командование экспедицией было поручено подполковнику Корпуса флотских штурманов А. И. Вилькицкому (выпускнику юнкерских классов Морского корпуса 1877 года).

9 июня личный состав экспедиции с приборами посуху прибыл в город Енисейск, где пересел на борт парохода «Лейтенант Овцын» (построен в Англии в 1893 году, водоизмещение 370 т) и парусной баржи «Лейтенант Скуратов» (также построена в Англии в 1893 году, водоизмещение 500 т).

В летний сезон 1894 года экспедиция провела обследование значительной части Енисея, Енисейского залива и берега материка на северо-восток до порта Диксон.

В 1895 году эти работы были дополнены, и экспедиция, обогнув мыс Матесале, разделяющий Енисейский и Обский заливы, открыла к северу от него песчаный остров, названный по имени начальника экспедиции островом Вилькицкого.

В 1896 году была обследована дельта Оби в поисках закрытой бухты для перегрузки товаров с океанских судов на речные. Такая бухта была найдена севернее мыса Ямсале и получила наименование бухта Находка. Затем была дополнена опись южной части правого берега Обской губы и произведена морская съемка левого берега.

Трехлетняя работа экспедиции дала возможность составить новую карту побережья Северного Ледовитого океана от порта Диксона до острова Белого, основанную на многочисленных астрономических наблюдениях, составить особые карты для значительной части рек Енисея и Оби. Была также выполнена опись Обской губы, плановой основой которой послужили 52 астрономических пункта. Экспедицией был собран большой материал по земному магнетизму и значительные естественно-исторические коллекции. Кроме того, по предложению Императорского Русского географического общества в восьми точках сделаны определения длины секундного маятника.

16 сентября 1896 года экспедиция прибыла в Архангельск, а 19 октября расформирована в связи с окончанием работ.

Проведенными работами была доказана возможность захода большетоннажных судов в гавань у протоки Луковая реки Енисей и далее плавания уже речных по Енисею до города Енисейска.

В 1898 году были возобновлены работы в Карском море, в районе устьев Оби и Енисея, для чего была образована Экспедиция Северного Ледовитого океана (ЭСЛО). Состав экспедиции составлял семь офицеров и 40 нижних чинов «при одном паровом судне и небольшом парусном ботике».

Так как пароход «Лейтенант Овцын» и парусная баржа «Лейтенант Скуратов» не совсем соответствовали требованиям океанского плавания, то в период командировки А. И. Вилькицкого в Англию с 16 февраля по 9 марта 1898 года был приобретен пароход, которому с одобрения императора Николая II дали имя «Пахтусов» (длина — 51 м, водоизмещение — 1140 т).

В начале августа 1898 года экспедиция под руководством полковника А. И. Вилькицкого на пароходе «Пахтусов» отправилась в Карское море из Архангельска.

4 августа 1898 года «Пахтусов» прибыл в пролив Югорский Шар (между Баренцевым и Карским морями), где были выполнены триангуляционные работы по всему проливу и в большей части — мензульная съемка в масштабе 1 миля в дюйме. В ходовых местах и на подходе к селу Никольскому был выполнен промер. Всего было выполнено 105 линейных верст топографической съемки и 214 линейных верст промера.

В результате работ экспедиции под руководством А. И. Вилькицкого в 1898–1901 годах были исследованы устья рек Печора, Енисей, южная часть Карского моря, а также составлены подробные карты этих районов.

Плавание ледокола «Ермак» под руководством С. О. Макарова к Шпицбергену в 1899 году

29 июня 1897 года вице-адмирал С. О. Макаров (будучи главным командиром и губернатором Кронштадта!) выехал из Санкт-Петербурга в Стокгольм, где познакомился с А. Э. Норденшельдом, от которого получил много сведений об арктических льдах. Из Стокгольма С. О. Макаров отправился в Гаммерфест, откуда на пароходе добрался до Адвент-бей (Лонгиербюэн) на Шпицбергене. Пароходом командовал Отто Свердруп, капитан судна «Фрам» в арктической экспедиции Ф. Нансена (1893–1896), у которого С. О. Макаров также узнал много полезного для задуманного им строительства ледокола для плавания в Северном Ледовитом океане.

По возвращении в Гаммерфест С. О. Макаров на пароходе «Иоанн Кронштадтский», шедшем в караване других судов в устье реки Енисей, пересек Карское море. Во время плавания он попутно произвел много измерений температур и удельного веса поверхностных вод. Затем на этом же пароходе С. О. Макаров поднялся вверх по Енисею и посетил главные сибирские города, собирая сведения о возможностях торговли по Северному морскому пути.

17 октября 1898 года был спущен на воду ледокол «Ермак», построенный в Англии по инициативе и проекту С. О. Макарова. Ледокол поражал своими размерами и водоизмещением относительно существовавших в то время исследовательских судов: длина — 97,5 м, осадка — 7,3 м, водоизмещение — 8730 т, четыре паровые машины мощностью по 2500 л. с.!

19 февраля 1899 года в Ньюкасле на ледоколе был поднят российский коммерческий флаг (непонятно тогда, зачем столько времени главный командир Кронштадта занимался его постройкой?), а 4 марта 1899 года он прибыл в Кронштадт.

29 мая 1899 года ледокол, после прохождения гарантийного ремонта в Ньюкасле, вышел в свое первое арктическое плавание и 8 июня достиг с севера остров Шпицберген. В данном районе экспедиция наблюдала за выносом через пролив между Шпицбергеном и Гренландией айсбергов и дрейфующего льда. Корпус ледокола и передний винт получили повреждения, поэтому С. О. Макаров опять направил его в Ньюкасл, куда прибыл 14 июня.

14 июля ледокол снова вышел в арктическое плавание. Во время второго рейса он достиг предельной широты 81º28′, но 25 июля при ударе о торос в корпусе образовалась течь, и С. О. Макаров опять направил его для ремонта в Ньюкасл. Во время этой экспедиции были произведены весьма важные работы в области океанографии и ледоведения. Это была хорошо организованная комплексная океанологическая экспедиция.

После ремонта «Ермак» ушел на Балтийское море, где успешно обеспечивал ледовую проводку судов, а в это время в Ньюкасле для него готовили более мощную бортовую обшивку.

Исследования ХХ века

Плавание ледокола «Ермак» под руководством С. О. Макарова к Шпицбергену в 1901 году

4 мая 1901 года С. О. Макаров добился разрешения на проведение третьей арктической экспедиции, хотя председатель Русского географического общества П. П. Семенов-Тян-Шанский и адмирал Н. М. Чихачев, которым была дана на отзыв его докладная записка, отнеслись к проекту отрицательно. Целью экспедиции был маршрут до устья реки Енисей.

29 мая 1901 года, после очередной модернизации ледокола в Ньюкасле, «Ермак» вышел из Кронштадта в Баренцево море вокруг Скандинавского полуострова.

21 июня ледокол вышел из норвежского порта Тромсе в Баренцево море. Однако уже 25 июня севернее Новой Земли в Баренцевом море были встречены льды, после чего «Ермак» был затерт ими и дрейфовал во льдах с 14 июля по 6 августа. Время для прохода к устью Енисея было потеряно, и С. О. Макаров принял решение изменить планы и обследовать Землю Франца-Иосифа, куда совершил, по его словам, «два рейса и обратно».

Освободившись ото льда, «Ермак» отправился к Земле Франца-Иосифа, посетил мыс Флора, собрав коллекцию флоры, фауны и минералов, и затем вернулся к Новой Земле, где была предпринята новая попытка пройти на север. Однако у мыса Нассау ледоколу опять преградили путь тяжелые льды. Тогда «Ермак» снова направился к юго-восточным берегам Земли Франца-Иосифа, посетив остров Хохштетер. На обратном пути «Ермак» пытался обогнуть Новую Землю и выйти в Карское море, но льды заставили его повернуть обратно. В результате, прекратив попытки проникнуть в Карское море выше Новой Земли, ледокол вернулся в Кронштадт 20 августа 1901 года.

13 октября 1901 года по итогам экспедиции Министерство финансов распорядилось: «1) ограничить деятельность ледокола „Ермак“ проводкой судов Балтийского моря и 2) передать ледокол в ведение Комитета по портовым делам с освобождением вице-адмирала Макарова от лежащих на нем обязанностей по отношению к опытным плаваниям во льдах…»

Арктические экспедиции С. О. Макарова 1899–1901 годов позволили получить информацию по гидрофизике арктических водных масс и дрейфующих льдах Гренландского, Баренцева и Карского морей, сделать вывод о влиянии теплых течений Атлантического океана на формирование льда Северного Ледовитого океана. Научные результаты экспедиций 1899–1901 годов были обобщены Макаровым в труде «Ермак» во льдах».

Участие представителей ВМФ в Русской полярной экспедиции Академии наук под руководством барона Э. Толля (1900–1902)

С 1900 по 1902 год по заданию Российской академии наук в Северном Ледовитом океане работала Русская полярная экспедиция под руководством русского геолога и полярного исследователя барона Эдуарда Васильевича Толля (1858–1902) на шхуне «Заря».

Хотя экспедиция и была организована гражданским ведомством, но была укомплектована военно-морскими офицерами и моряками, что позволяет рассматривать ее в контексте данной книги, посвященной вкладу представителей ВМФ в исследование Арктики.

Естествоиспытатель Э. В. Толль в 1884–1886 годах уже принимал участие в экспедиции ученого-полярника А. А. Бунге, исследовавшей побережье Северного Ледовитого океана от устья Лены до устья Яны, а также Новосибирские острова. Именно во время той экспедиции в августе 1886 года он увидел с северо-западных утесов острова Котельного контуры другого, неизвестного острова, располагавшегося в северо-восточном направлении — именно там, куда когда-то указывал Яков Санников. Э. Толль принял увиденный им остров за легендарную Землю Санникова. После этого император Николай II, как отмечал писатель В. В. Синюков в своей книге об А. Колчаке, как-то во время очередного разговора о Земле Санникова то ли в шутку, то ли всерьез обнадежил смельчаков-первопроходцев: «Кто откроет эту землю-невидимку, тому и принадлежать она будет. Дерзайте, лейтенанты!» Э. Толль также участвовал в 1893 году в экспедиции на Новосибирские острова, в период которой он также снаряжал эвакуационные базы для норвежского мореплавателя Ф. Нансена. В 1899 году Э. Толль также участвовал в экспедиции С. О. Макарова на ледоколе «Ермак».

Большую роль в организации экспедиции Э. Толля сыграл президент Императорской академии наук великий князь генерал-адъютант Константин Константинович, благодаря которому Э. Толль получил вдвое больше средств, чем первоначально планировалось: 509 тысяч рублей вместо намеченных 240 тысяч. В результате этой помощи портрет великого князя стал украшать кают-компанию трехмачтовой шхуны «Заря», закупленной в 1899 году в Норвегии для экспедиции за 60 тысяч рублей под именем «Харальд Харфагер» по совету Ф. Нансена.

Экспедиция по указанию Академии наук имела основной целью исследование части Северного Ледовитого океана к северу от Новосибирских островов и поиск легендарной Земли Санникова, несмотря на исследования П. Ф. Анжу в 1821–1824 годах, не нашедшего ее там. Экспедиция Э. Толля стала первой академической экспедицией России в водах Северного Ледовитого океана, совершенной на собственном судне.

Экипаж был укомплектован из военных моряков. Командиром шхуны стал лейтенант Николай Николаевич Коломейцев (выпускник Морского корпуса 1887 года, в 1917 году вице-адмирал), вахтенными начальниками — Федор Андреевич Матисен (выпускник Морского корпуса 1895 года) и Александр Васильевич Колчак (выпускник Морского корпуса 1895 года, в 1916 году командующий Черноморским флотом, адмирал). Научный состав экспедиции составлял 10 человек, а экипаж команды шхуны — 13 человек.

«Заря» вышла из Петербурга 8 июня 1900 года и 11 июля встала на рейде Александровска-на-Мурмане (с 1931 года — поселок Полярное) в Екатерининской гавани Кольского залива Баренцева моря.

18 июля 1900 года «Заря» вышла в море и уже 25 июля, пойдя проливом Югорский Шар южнее архипелага Новая Земля, вошла в Карское море.

На следующий же день, 26 июля, шхуна попала в ледовую ловушку, для выхода из которой пришлось отклоняться от маршрута все сильнее на юг, обходя поля льда. Вскоре мореплавателям открылся вид на полуостров Ямал.

30 июля увидели на горизонте очертания Кузькина острова. У острова Диксон было решено сделать трехдневную остановку для отдыха и чистки котлов судна.

22 сентября 1900 года экспедиция остановилась на зимовку в бухте Колина Арчера близ архипелага Норденшельда в Таймырской губе Карского моря, где и простояла до 12 августа 1901 года.

В период зимовки на берегу острова Наблюдений, расположенного рядом со шхуной, была оборудована метеорологическая станция, потолком и стенами для которой стали служить паруса. Станцию со шхуной соединили телефонным проводом. Было организовано круглосуточное дежурство, показания приборов дежурный снимал раз в час.

Метеорологическими наблюдениями на острове Наблюдений занимался с 9 ноября 1900 по 17 апреля 1901 года лейтенант Ф. Матисен. Гидрологическими исследованиями занимался лейтенант А. Колчак, установивший на левом борту шхуны приливомер для ежечасного изучения уровня моря. А. Колчак также занимался гидрохимическими исследованиями, топографическими работами, проводил маршрутную съемку и барометрическое нивелирование, а во время ночей с ясным небом определял широты и долготы различных географических объектов. Также А. Колчак совместно с магнитологом Ф. Г. Зеебергом осуществлял магнитные наблюдения, составлял подробное описание берегов и островов Северного Ледовитого океана, изучал состояние и развитие морских льдов. Кроме этого, обладая повышенной религиозностью, А. Колчак выступал в роли священника в проводившихся по праздникам богослужениях.

Во время зимовки еще более остро обострился конфликт между педантом и служакой командиром судна Н. Коломейцевым, требующим от подчиненных субординации и строгого выполнения распорядка дня, и демократом начальником экспедиции бароном Э. Толлем, который со всеми участниками экспедиции оставался в добрых, без субординации отношениях и для которого главным было выполнение научных исследований. А. Колчак пытался занимать между ними промежуточное положение, вызывая недовольство Н. Коломейцева и похвалу Э. Толля. Толль отмечал в своем дневнике: «Колчак не только лучший офицер, но он также любовно предан своей гидрологии… Научная работа выполнялась им с большой энергией, несмотря на трудность соединить обязанности морского офицера с деятельностью ученого». Лейтенант Ф. Матисен придерживался взглядов Н. Коломейцева, но не высказывался по этому поводу вслух.

По положению начальник экспедиции был главнее командира шхуны, поэтому три раза Э. Толль посылал Н. Коломейцева с казаком-каюром Степаном Расторгуевым в сильную пургу и мороз, при нехватке провизии для людей и собак, на поиски устья реки Таймыры, а также в порт Диксон и Гольчиху с почтой, чтобы отделаться от него. Н. Коломейцев, будучи офицером, не смел нарушить приказ Э. Толля. Два раза он возвращался из-за невозможности продолжать движение, вызывая недовольство Толля. Только поход, начавшийся 5 апреля 1921 года, оказался успешным. Отпраздновав Пасху на судне, Н. Коломейцев и С. Расторгуев выступили в поход на собаках более длинным путем, который Н. Коломейцев считал, в противоположность мнению Э. Толля, более надежным. В результате, пройдя 768 верст за 40 суток, путешественники достигли Дудинки, а 14 мая 1901 года прибыли в Гольчиху, передав там почту экспедиции. Устья реки Таймыры Н. Коломейцев в темноте полярной ночи так и не нашел, однако в этом походе им была открыта другая река, названная потом его именем.

После убытия Н. Коломейцева в поход командиром шхуны стал Ф. Матисен.

Переход Н. Коломейцева в Гольчиху имел большое значение и с чисто научной точки зрения: по пути велась маршрутная съемка, позволившая существенно исправить карту Таймырского полуострова. При этом до мыса Стерлегова Н. Коломейцева и С. Расторгуева провожали зоолог А. А. Бялыницкий-Бируля и каюр-матрос П. Стрижёв, выполнившие около 500 км маршрутной съемки, определившие девять астрономических пунктов и вернувшиеся через два месяца (!) на судно с богатым научным материалом, собрав большую коллекцию позвоночных.

6 апреля на мыс Челюскин для съемок Таймырского полуострова поехали на санях Э. Толль и А. Колчак. В первые дни в санном походе вместе с учеными участвовали матросы Т. Носов и В. Железников: первый был каюром у Толля, второй — у Колчака. Из-за нехватки собак все четверо исследователей часто сами впрягались в собачьи упряжки, в остальное время матросы шли справа от нарт, ученые — слева. Через несколько дней каюров отправили обратно на «Зарю» с одними нартами, и, оставив при себе консервов и других продуктов из расчета на 30 дней, Э. Толль и А. Колчак продолжили поход. Преодолев большие расстояния, 9 мая Толль записал в своем дневнике, что питания для собак осталось на три дня, а для людей — на пять-шесть дней.

17 мая путники достигли мыса Миддендорфа и двинулись к Таймырскому проливу, к месту стоянки «Зари».

18 мая в 7 часов утра исследователи еле дошли до базы. Поход закончилась через 41 день после их ухода с базы. По итогам похода учеными были составлены кроки будущей карты Таймырского пролива с частью Берега Харитона Лаптева. Было установлено, что имеющиеся карты требуют существенной доработки, также была уточнена полученная от Ф. Нансена карта-набросок окрестностей полуострова Таймыр, выполненная норвежцами по время плавания на шхуне «Фрам».

В 1901 году «за обстоятельное обследование географических объектов и морских вод в районе Карского моря» Э. Толль в благодарность за совместно перенесенные тяготы и риск увековечил имя А. В. Колчака, назвав его именем один из открытых экспедицией островов в Таймырском заливе.

В начале августа 1901 года Э. Толль в компании астронома и магнитолога Ф. Г. Зееберга и нескольких матросов отправился в поход на каяке. Эта экспедиция длилась более месяца, и в ходе нее Э. Толль обнаружил устье реки Таймыры в 100 километрах к северу относительно положения, указанного на карте.

На «Заре» с началом таяния и движения льдов были разведены пары в котлах двигателей, однако отойти от острова Нансена ледовая обстановка дала возможность лишь 17 августа.

19 августа «Заря» пересекла долготу мыса Челюскин. А. Колчак, взяв с собой инструмент для определения широты и долготы, и Э. Толль на байдарке добрались до мыса, затем за ними последовали и остальные участники экспедиции. На берегу А. Колчак сделал измерения, организовал сооружение большого гурия (каменной кладки) на северо-западной части мыса (который по непонятной причине в 1918 году разобрал Р. Амундсен, но в 1972 году его восстановили под руководством советского гидрографа В. А. Троицкого). А. Колчак и Ф. Зееберг провели астрономические, магнитные и гидрологические исследования, осмотрели несколько стамух (термин был введен А. Колчаком), изучили ледяной покров близ берега.

Вернувшись на шхуну, экспедиция продолжила движение, и, пройдя мыс Челюскин, «Заря» вышла в не изведанные ранее никем воды, так как пути экспедиций Норденшельда и Нансена проходили существенно южнее. По распоряжению Э. Толля шхуна взяла курс непосредственно к предполагаемому месту нахождения Земли Санникова, которую будто бы он видел в предыдущие экспедиции. Однако приблизительно на широте 77° 20′, около острова Котельный, шхуне преградили путь сплошные льды. Так как видимость была нулевой и поиски Земли Санникова в таких условиях были бессмысленными, то Э. Толль распорядился двигаться к острову Беннетта. Около этого острова он планировал организовать вторую зимовку, чтобы в следующем году снова отправиться на поиски Земли Санникова.

30 августа после сильнейшего шторма «Заря» подошла к острову Беннетта, который на 12 миль вокруг был окружен мощными льдами толщиной до 4 метров, поэтому Э. Толль приказал возвращаться к острову Котельному.

3 сентября шхуна вошла в Нерпичью бухту у западного берега острова Котельный и 5 сентября с трудом пробилась к месту стоянки в маленькой гавани в лагуне Нерпалах, защищенной отмелью ото льдов.

С началом морозов и образования льда «Заря» была превращена в геофизическую и метеорологическую станцию.

21 декабря 1901 года во время своего дежурства на метеостанции умер доктор Г. Э. Вальтер от расстройства сердечной деятельности, связанной с перенесенным на прошлой зимовке суставным ревматизмом.

15 января 1902 года вместе с завершившим свои сухопутные работы на Новосибирских островах геологом К. А. Воллосовичем до первого жилья на побережье поехал и сам Э. Толль для получения на Большой земле почты.

29 марта (то есть через два месяца) руководитель экспедиции Э. Толль вернулся на «Зарю», где ему сообщили, что в начале февраля была получена телеграмма президента Академии наук с указанием: экспедиции ограничиться исследованием Новосибирских островов и закончить плавание в устье реки Лены.

19 апреля вернулся с поисков Земли Санникова Ф. Матисен, доложивший, что встретил на своем пути большую полынью, преградившую ему путь.

Боцманом на шхуне был известный полярный путешественник Никифор Бегичев. Во время отсутствия Ф. Матисена командование шхуной перешло к А. Колчаку, человеку вспыльчивому от природы. В этот период произошел его конфликт с боцманом по надуманной причине. Однако после извинений А. Колчака они настолько сдружились, что позже Н. Бегичев стал свидетелем на свадьбе А. Колчака, а затем отправился вместе с ним на фронт в Порт-Артур.

В первых числах мая А. Колчак и П. Стрижёв ездили на Бельковский остров, перейдя 30-километровый пролив Зари. А. Колчак объехал остров, произвел его съемку и положил его на карту, выполнив серию астрономических измерений.

К югу от Бельковского острова А. Колчак открыл небольшой скалистый остров и назвал его в честь своего каюра П. Стрижёва.

Вечером 23 мая Э. Толль, астроном Ф. Зееберг и двое местных жителей, эвен Николай Протодьяконов (по прозвищу Омук) и якут Василий Горохов (по прозвищу Чичак), покинули место зимовки на трех нартах, взяв с собой запас продовольствия чуть больше чем на два месяца. Э. Толль собирался исследовать остров Беннетта, до этого посещенный лишь экспедицией Де Лонга в 1879 году, и произвести рекогносцировку с целью обнаружения неизвестной земли. После окончания работ на острове полярников должна была подобрать «Заря».

Перед отъездом Э. Толль оставил Ф. Матисену подробную инструкцию, а также пакет с надписью: «Вскрыть, если экспедиция лишится своего корабля и без меня начнет обратный путь на материк, или в случае моей смерти». В пакете находилось письмо на имя Ф. Матисена с передачей ему всех прав начальника экспедиции и изложение предусмотрительно взвешенных мер, которые должен был принять командир, чтобы спасти если не его самого, то состав экспедиции. «Предел времени, когда вы можете отказаться от дальнейших стараний снять меня с острова Беннетта, определяется тем моментом, когда на „Заре“ будет израсходован весь запас топлива для машины до 15 тонн угля». После этого следовало через материк доставить в Петербург собранные коллекции и немедленно начать организацию новой экспедиции. Сам Э. Толль надеялся самостоятельно добраться до Новосибирских островов, а затем — к устью реки Лены.

5 июня 1902 года, передав руководство экспедицией лейтенанту Ф. А. Матисену, неутомимый Э. Толль вместе со своими спутниками отправился на собачьих упряжках к острову Беннетта…

После убытия Э. Толля, 1 июля 1902 года, шхуна «Заря», вырвавшись из льдов при помощи взрывов, вышла на внешний рейд. Однако она тут же была затерта льдами, которые стали уносить ее на северо-восток. Данный дрейф закончился только через месяц — 3 августа.

8 августа, проведя необходимые судовые работы, «Заря» отправилась в направлении острова Беннетта. Однако в навигацию 1902 года ледовая обстановка оказалась еще сложнее, чем в предыдущем году: к северо-западным и северным берегам островов Котельный, Фаддеевский и Новая Сибирь были прижаты массы льда. В результате дойти морем до острова Беннетта надежды было мало, поэтому решили дойти хотя бы до острова Новая Сибирь, чтобы снять там партию зоолога А. Бирули.

Попытки достичь острова Беннетта оказались безуспешными, поэтому, когда 23 августа на «Заре» оставалась минимальная норма угля, о которой говорил в своей инструкции Толль (8 тонн), Ф. Матисен отказался от снятия группы А. Бирули с острова Новая Сибирь и решил следовать в бухту Тикси.

25 августа искалеченная льдами «Заря», перед этим все же безуспешно попытавшаяся снять группу А. Бирули, еле дошла до устья Лены, вошла в залив Буор-Хая и подошла к берегу в бухте Тикси, где осталась навечно. Оборудование и коллекции со шхуны были перегружены на транспорт «Лена», который вместе с Ф. Матисеном и А. Колчаком 30 сентября пришел в Якутск.

В начале декабря 1902 года Ф. Матисен и А. Колчак добрались до Санкт-Петербурга, где доложили о случившемся.

Партия А. Бирули, не дождавшись в конце лета 1902 года прихода «Зари», соорудила на западном берегу острова Новая Сибирь пригодную для зимовки поварню (избу) и в ноябре 1902 года, когда лед окончательно встал, совершила благополучный переход с острова на материк, прибыв в селение Казачье в начале декабря 1902 года.

Спасательная экспедиция под руководством А. В. Колчака (1903)

В 1903 году Императорская академия наук для выяснения судьбы пропавших без вести членов группы Э. В. Толля организовала конно-санную морскую спасательную экспедицию, поручив ее руководство лейтенанту А. В. Колчаку (Ф. А. Матисен отказался участвовать в данной экспедиции). Экспедиция, в состав которой, помимо других участников, вошел и друг А. Колчака Никифор Бегичев, началась 5 мая 1903 года из селения Казачье, расположенного в 425 км от побережья моря Лаптевых.

А. В. Колчак только 4 августа достиг острова Беннетта, нашел там лагерь Э. Толля и его записку, адресованную президенту Академии наук и содержавшую краткий отчет о проделанной на острове работе, которая заканчивалась словами: «Отправляемся сегодня на юг. Провизии имеем на 14–20 дней. Все здоровы. 26 октября 1902 г.». Из записки следовало, что Э. Толль достиг острова 21 июля 1902 года и, следовательно, до 26 октября в течение четырех месяцев занимался изучением острова. Однако А. Колчак не обнаружил на острове запасов продовольствия для зимовки, из чего он сделал вывод, что Э. Толль слишком понадеялся на приход «Зари» для его снятия. В результате, не дождавшись прихода «Зари» и не имея запасов продовольствия, Э. Толль решил идти на материк.

7 августа вельбот с экспедицией А. Колчака отошел от берегов острова Беннетта. А. Колчак взял с собой документы и небольшую часть геологических коллекций, оставленных бароном Э. Толлем при уходе с острова.

Экспедиция А. Колчака на обратном пути обследовала еще и все острова Новосибирской группы, однако следов группы Э. Толля так нигде и не обнаружила. По-видимому, его группа погибла во время перехода по льду с острова Беннетта на остров Новая Сибирь.

Семимесячная поисковая экспедиция со сложнейшим 90-дневным морским санно-шлюпочным походом была завершена 1 декабря 1903 года возвращением в Казачье, где неожиданно для А. Колчака его уже ожидала невеста Софья Федоровна Омирова. Помимо решения сугубо спасательных задач, экспедиция провела также большую исследовательскую работу: были открыты и описаны неизвестные до того географические объекты, уточнены очертания линии берегов, внесены уточнения в характеристики льдообразования. Руководитель экспедиции, лейтенант Императорского флота А. В. Колчак, по итогам экспедиции стал четвертым (после Ф. Нансена, Н. Норденшельда и Н. Д. Юргенса) полярным путешественником, награжденным большой Константиновской золотой медалью Русского географического общества.

В протоколе Академии наук от 5 декабря 1904 года было сказано: «Академическая комиссия пришла к убеждению, что всех членов партии Толля нужно считать погибшими».

По результатам работ экспедиции Э. Толля была составлена геологическая карта полуострова Таймыр, острова Котельный. Был также составлен краткий физико-географический и биологический очерк северного побережья Сибири. Значительные результаты были достигнуты также в описании побережья и промерах глубин, которые ученые делали на всем пути экспедиции, так как предыдущие экспедиции под руководством Нансена и Норденшельда систематических съемок и промеров глубин не вели. Кроме этого, группа Э. Толля ценой жизни ее участников обследовала не изученный ранее остров Беннетта, собрав геологическую коллекцию.

Используя материалы экспедиции, А. Колчак подготовил монографию «Лед Карского и Сибирского морей», состоящую из более чем 170 страниц с приложением 11 таблиц и 24 фотографий разных форм льда. А. Колчак также предложил схему движения льдов в Северном Ледовитом океане.

Продолжение работ Экспедиции Северного Ледовитого океана
в 1902–1904 годах

В 1902–1904 годах Экспедиция Северного Ледовитого океана продолжила свою работу уже под руководством капитана 2-го ранга Александра Ивановича Варнека (1902–1903 годы, выпускник Морского корпуса 1878 года), а затем полковника Корпуса флотских штурманов Федора Кирилловича Дриженко (1903 и 1904 годы, выпускник Морского корпуса 1878 года). В результате работ на тех же гидрографических судах «Пахтусов», «Лейтенант Скуратов» и «Лейтенант Овцин» были обследованы все три пролива между Баренцевым и Карским морями (Маточкин Шар, Карские Ворота и Югорский Шар), описана значительная часть берега Карского моря и устье реки Енисей. Карское море было оборудовано первыми знаками навигационного ограждения. Однако в 1904 году в связи с началом Русско-японской войны деятельность экспедиции была приостановлена.

Результаты работы экспедиции имели большое практическое значение. Уже в 1905 году в устье Енисея было проведено 22 судна.

В дальнейшей работе экспедиции мечтал принять участие ее давнишний сотрудник Г. Я. Седов. В 1901 году под руководством капитана 2-го ранга А. И. Варнека он обследовал остров Вайгач и новоземельские проливы. Во время Русско-японской войны Седов вместе о другими гидрографами отправился на Дальний Восток. Однако миноносцы, на которых он служил, охраняли вход в реку Амур, поэтому непосредственного участия в боевых действиях он не принимал.

В 1909 году Г. Я. Седову были поручены гидрографические исследования устья Колымы, так как необходимо было подготовить данный район для приемки из Владивостока первых рейсов транспортных судов, а также на случай захода достраивающихся ледокольных пароходов «Таймыр» и «Вайгач». За лето Седов со своим подчиненными обследовал морской и речной бары, произвел съемку и промер реки от устья до Нижнеколымска. Данная экспедиция принесла Г. Я. Седову известность в ученом мире. О нем писали газеты, а Академия наук благодарила его за геологические и ботанические коллекции и за чучело редкой розовой чайки. Доклады Г. Я. Седова об экспедиции слушали в Русских географическом и астрономическом обществах, которые приняли его в число своих действительных членов. В своем докладе об экспедиции в Главное Гидрографическое управление Г. Я. Седов отмечал, что плавание судов в Восточно-Сибирском море, в районе устья реки Колымы, «возможно в течение по крайней мере около двух месяцев». Верность слов Седова была подтверждена через год, когда состоялся первый рейс морского парохода из Владивостока в устье Колымы.

В 1910 году Г. Я. Седов по просьбе архангельского губернатора и с разрешения Главного Гидрографического управления обследовал на Новой Земле Крестовую губу, выполнив топосъемку, катерный промер, астрономические и гидрометеорологические наблюдения, которые были необходимы для организации в этом районе промыслового селения.

Кругосветная Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана (1909–1915)

Подготовка к генеральной экспедиции в Северный Ледовитый океан в Морском министерстве активизировалась после того, как в 1907 году начальником Главного Гидрографического управления был назначен известный арктический исследователь полковник А. И. Вилькицкий (окончил Морское училище после Юнкерского класса в 1878 году, в 1913 году — полный генерал Корпуса гидрографов флота, инициатором создания которого был сам в 1912 году), до 1891 года командовавший Гидрографической экспедицией по изучению устьев рек Обь и Енисей и части Карского моря.

В 1908 году Главное Гидрографическое управление выступило с проектом организации новой экспедиции по изучению окраинных морей Арктики. В разработке этого проекта самое активное участие приняли участники полярной экспедиции барона Э. Толля офицеры флота Н. Н. Коломейцев, Ф. А. Матисен и А. В. Колчак, получившие опыт плавания в арктических морях. По чертежам корабельного инженера Р. А. Матросова, при непосредственном участии Ф. А. Матисена и А. В. Колчака, на Невском судостроительном заводе были заложены два ледокольных парохода — «Таймыр» и «Вайгач». Суда строились на верфи в Санкт-Петербурге под непосредственным наблюдением А. В. Колчака, который приложил все свои силы к оснащению их современным оборудованием. Ф. А. Матисен и А. В. Колчак были назначены командирами строящихся для экспедиции гидрографических судов.

В 1909 году экспедиционные суда были спущены на воду и совершили длительный переход на Дальний Восток. Маршрут пролегал через Средиземное море и Индийский океан. Весной 1910 года суда «Таймыр» (Ф. А. Матисен) и «Вайгач» (А. В. Колчак) прибыли во Владивосток.

31 августа 1910 года по одобренному Адмиралтейством представлению Главного морского штаба и докладу морского министра С. А. Воеводского было решено «учредить Гидрографическую экспедицию для исследования Северного Ледовитого океана от Берингова пролива до устьев реки Лены», получившей название Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана (ГЭСЛО).

Начальником ГЭСЛО 2 ноября 1910 года был назначен опытный гидрограф полковник И. С. Сергеев, сдавший для этого руководство Отдельной съемкой Белого моря.

В 1910 году ГЭСЛО занималась изучением только дальневосточных морей ввиду позднего начала экспедиции. Суда, дойдя до Берингова пролива в Беринговом море, легли на обратный курс и вернулись во Владивосток.

В 1911 году ГЭСЛО вошла в Северный Ледовитый океан через Берингов пролив и, обследовав остров Врангеля, достигла устья реки Колымы в Восточно-Сибирском море.

В 1912 году ГЭСЛО на своих ледокольных транспортах, снова пройдя Берингов пролив, прошла далеко на запад в Северный Ледовитый океан и достигла бухты Тикси в море Лаптевых.

В 1912 году по инициативе начальника Главного Гидрографического управления А. И. Вилькицкого был учрежден особый Корпус гидрографов, учреждение которого юридически закрепило в российском флоте специальность гидрографа.

Летом 1913 года из Петербурга во Владивосток на суда «Вайгач» и «Таймыр» ГЭСЛО пришел приказ: пройти весь Северный морской путь, пробившись через льды в Архангельск. Командиром «Вайгача» в походе был назначен капитан 2-го ранга Петр Алексеевич Новопашенный (выпускник Морского корпуса 1902 года), а командиром «Таймыра» — капитан 2-го ранга Борис Андреевич Вилькицкий (выпускник Морского корпуса 1904 года, сын А. И. Вилькицкого), ставший 20 июля, после оставления экспедиции по болезни И. С. Сергеевым, исполняющим обязанности начальника ГЭСЛО (И. С. Сергеев формально оставался начальником ГЭСЛО до 20 октября 1914 года).

В ходе плавания ледокольных транспортов «Таймыр» и «Вайгач» были описаны значительные участки арктического побережья и многих островов, ряд которых был открыт и впервые нанесен на карту. Самым главным результатом экспедиции 1913 года стало открытие 3 сентября (21 августа по старому стилю) острова (впоследствии архипелага) Земля Императора Николая II (схема маршрута судов — на вклейке 8).

4 сентября 1913 года на мысе Берга открытой Земли был зачитан приказ начальника экспедиции о присоединении новых земель к России, в честь чего был дан торжественный салют (в 1926 году архипелаг переименован в Северную Землю). Открытие архипелага стало последним крупным географическим открытием XX века!

После открытия архипелага суда «Таймыр» и «Вайгач», не сумев пробиться дальше на запад сквозь льды в Карское море для следования в Архангельск, были вынуждены опять вернуться во Владивосток.

Летом 1914 года была предпринята очередная попытка пройти Северным морским путем в Архангельск, которую не смогло остановить даже начало Первой мировой войны. Транспорты ГЭСЛО взяли запас угля, продовольствия и пресной воды на 18 месяцев плавания (фактически экспедиция продлилась 14 месяцев).

27 августа «Вайгач», войдя в Восточно-Сибирское море, открыл небольшой остров, который назвали в честь командира судна — Новопашенным (впоследствии был назван островом Жохова — в честь умершего через шесть месяцев члена экспедиции лейтенанта Жохова). Исследователи произвели морскую опись острова и подняли на нем российский флаг.

2 сентября «Вайгач» и «Таймыр» встретились у мыса Челюскин Таймырского полуострова.

3 сентября «Вайгач» достиг островов Цесаревича Алексея в открытом в 1913 году архипелаге Земля Императора Николая II и острова Старокадомского, а через два дня — южной оконечности архипелага, где встретился с флагманом — «Таймыром». На этот раз южное побережье открытого в 1913 году архипелага удалось заснять с борта транспортов и высадить береговую партию для сбора геологических образцов.

В течение 10−24 сентября 1914 года транспорты дрейфовали в ледяном массиве, заделывая пробоины и занимаясь перегрузкой угля и продовольствия в оставшиеся целыми трюмные ямы и на палубу. Постепенно «Вайгач» унесло в направлении островов Гейберга, и он исчез из вида «Таймыра». Стало очевидно, что совместное плавание окончилось, началась вынужденная зимовка. Между транспортами было около 18 миль, а в 250 милях от них, у мыса Вильда, осталось на зимовку и норвежское судно «Эклипс» под руководством О. Свердрупа, о чем узнали, перехватив его радиограммы в эфире.

Начальнику экспедиции Б. А. Вилькицкому стало ясно, что дальше на запад суда в эту навигацию пройти не смогут, поэтому ГЭСЛО начала готовиться к зимовке: производили водолазные работы для очистки винтов, прекратили подавать пары в котлы двигателя и приступили к их разборке для устранения накипи.

20 января 1915 года О. Свердрупу по просьбе Б. А. Вилькицкого наконец-то удалось установить радиосвязь с Петроградом через радиостанцию на берегу пролива Югорский Шар. Теперь в Главном Гидрографическом управлении узнали о положении дел в ГЭСЛО, о начавшейся зимовке и стали давать необходимые рекомендации.

С наступлением полярной ночи резко ухудшилось состояние лейтенанта Жохова, переведенного в августе с «Таймыра» на «Вайгач». 28 февраля он скончался и 5 марта был похоронен в вечной мерзлоте на мысе, названном вследствие этого Могильным. Там же в конце марта был похоронен и кочегар И. Н. Ладоничев, умерший от перитонита.

В период зимовки начальнику ГЭСЛО Б. А. Вилькицкому удавалось сохранять среди своих подчиненных дисциплину и порядок. Для экипажей проводились ежедневные прогулки по льду, устраивались занятия по изучению астрономии, курсы повышения квалификации, вечера чтения литературы, любительские спектакли, проводились даже матчи по футболу между экипажами судов. Усилия Б. А. Вилькицкого не пропали даром: из 80 членов экипажей двух судов в живых остались 77.

Участник экспедиции Н. И. Евгенов (выпускник Морского корпуса 1909 года) осуществлял подъем в атмосферу метеорографов на воздушных змеях. Это были первые аэрологические наблюдения, производившиеся в высоких широтах, которые не прерывались даже во время полярной ночи и при сильных морозах.

В наступившем июне 1915 года лед вокруг транспортов все не таял, и появилась вероятность остаться здесь же на вторую зимовку. С учетом этого Главное Гидрографическое управление дало указание о перебазировании части экспедиции ГЭСЛО на Большую землю, для чего обратились к известному уже ранее Никифору Бегичеву. Н. Бегичев нанял около 600 оленей и к 19 августа привел часть экспедиции в поселок Гольчиха, пройдя по льдам и тундре 800 км.

В начале сентября льды вокруг транспортов все же растаяли, и суда вышли на чистую воду. После этого «Вайгач» зашел в Дудинку, куда из Гольчихи прибыла часть эвакуированной ГЭСЛО, и забрал всех «пешеходов» на борт.

Суда ГЭСЛО по чистой воде, пройдя Карское, Баренцево и Белое моря, прибыли в Архангельск 3 сентября 1915 года (ровно через два года после открытия архипелага Северная Земля), завершив долгое кругосветное плавание, начавшееся в 1909 году.

Таким образом, впервые в России удалось пройти Северным морским путем из Тихого океана в Баренцево море с одной зимовкой у полуострова Таймыр, выполнив тем самым задание Главного Гидрографического управления.

К сожалению, 16 октября 1915 года Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана была расформирована «по условиям военного времени». По представлению командира весь личный состав был награжден орденами, медалями и памятным знаком. Сам Б. А. Вилькицкий был удостоен золотых медалей Русского и Французского географических обществ, а также Шведского общества антропологии и этнографии.

Всего за 1910–1915 годы составом ГЭСЛО было выполнено более 5,5 тысячи астрономических обсерваций различных географических объектов и измерено 21,2 тысячи глубин. Также был выполнен большой объем биологических, гидрометеорологических, магнитных, гидрофизических и гидрохимических наблюдений. Ничего подобного по объемам инструментальных наблюдений к тому времени не выполняла ни одна экспедиция в мире!

К сожалению, первичные материалы вместе с архивом ГГУ, который был перевезен в Ярославль, погибли во время пожара в 1918 году. Остатки наблюдений оказались разбросанными по различным городам и были собраны воедино только в конце 50-х годов реабилитированным гидрографом экспедиции Н. И. Евгеновым, который вместе с научным сотрудником ААНИИ В. Н. Купецким подготовил их к изданию, но публикацию, да и то в сильно усеченном виде, разрешили только в 1985 году. Только в 2012 году, уже после смерти Н. И. Евгенова, удалось издать полную версию подготовленных трудов в книге «Экспедиция века».

Инициативные экспедиции офицеров ВМФ Г. Я. Седова и Г. Л. Брусилова в Арктику в 1912–1914 годах

В 1912 году с разницей по времени выхода в один месяц в Арктику отправились две экспедиции, возглавляемые офицерами флота с одинаковым именем — Георгий. Экспедиции были организованы не за государственный счет, а за счет средств спонсоров, собранных по инициативе самих офицеров, отпросившихся в долгосрочный отпуск в Морском министерстве. Первую экспедицию возглавил лейтенант Георгий Львович Брусилов на шхуне «Святая Анна», которая вышла в море из Санкт-Петербурга 28 июля (ст. ст.) 1912 года. Вторую экспедицию возглавил старший лейтенант флота, в недавнем прошлом капитан по Адмиралтейству Георгий Яковлевич Седов. Судно экспедиции «Святой мученик Фока», переименованное в ходе экспедиции в «Михаил Суворин», вышло в море из Архангельска 27 августа 1912 года. Волею судьбы остатки обеих экспедиций случайным образом встретились на обратном пути в июле 1914 года на острове Нортбрук архипелага Земля Франца-Иосифа.

Экспедиция Г. Л. Брусилова

На организацию собственной экспедиции лейтенанта Брусилова вдохновило его участие в Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана в 1910 и в 1911 годах. В своей экспедиции он планировал пройти во Владивосток из Баренцева моря через арктические моря по примеру шведского исследователя А. Норденшельда, который первым в мире осуществил такое плавание в 1878–1879 годах. Данную экспедицию он также хотел посвятить трехсотлетию дома Романовых, которое должно было отмечаться в 1913 году.

Морское министерство не поддержало инициативу Г. Л. Брусилова, но предоставило ему для проведения экспедиции отпуск. Для привлечения финансовых средств для проведения экспедиции Брусилов планировал привлечь спонсоров, объявив, что в ходе экспедиции будет осуществляться зверобойный промысел. В результате безуспешных поисков спонсировать экспедицию согласилась Анна Брусилова, жена родного дяди Георгия — Бориса Алексеевича. Анна Николаевна заключила с племянником договор, согласно которому главной целью экспедиции становился «звероловный промысел».

На полученные деньги Г. Л. Брусилов приобрел весной 1912 года парусно-моторную шхуну «Пандора». В честь своей тетки Брусилов переименовывал шхуну в «Святую Анну».

До недавнего времени сведения об экспедиции брались в основном из дневника штурмана экспедиции В. И. Альбанова, который был опубликован в приложении к «Запискам по гидрографии» в 1917 году. Однако большая часть материалов В. И. Альбанова погибла вместе с двумя участниками похода на каяке. Уцелели только записи с 27 мая по 23 августа 1914 года, поэтому основную информацию об экспедиции Альбанову пришлось восстанавливать по памяти.

О существовании еще одного дневника стало известно только в 1940 году, когда после смерти еще одного выжившего члена экспедиции, матроса Александра Эдуардовича Конрада, его супруга передала рукопись в Музей Арктики и Антарктики. Объем дневника составляет 154 страницы. В отличие от литературного описания В. И. Альбанова дневник матроса Конрада содержит информацию от начала и до завершения экспедиции. В дневнике достаточно кратко зафиксированы координаты перехода шхуны, результаты охоты на морского зверя, рацион питания и короткие описания быта во время похода. В дневнике А. Э. Конрада зафиксирована оглашенная Г. Л. Брусиловым цель похода: «Пройти Карским морем и Ледовитым океаном во Владивосток, чтобы дорогою составить более подробную карту Ледовитого океана в границах азиатской России и также исследовать промыслы на тюленей, моржей и китов в области за мысом Челюскин».

В дневнике А. Э. Конрада описано само судно экспедиции: «Оно было построено лет сорок тому назад… специально для плавания во льду, может так же хорошо идти под парусами, как и машиной… Все судно построено из австрийского дуба с тремя обшивками».

Окончательный состав команды, отправившейся в Арктику, насчитывал 24 человека. Руководитель экспедиции — Георгий Львович Брусилов, штурман — Валериан Иванович Альбанов, исполняющая обязанности судового врача — Ерминия Александровна Жданко (племянница начальника Главного Гидрографического управления с 1913 года М. Е. Жданко) и 21 человек экипажа.

Экспедиция отправилась в Арктику вокруг Европы от Николаевского моста в Санкт-Петербурге 28 июля 1912 года с запасом продовольствия только на одну зимовку, в то время как все предыдущие экспедиции на Новую Землю, организованные Главным гидрографическим управлением, брали запас на две зимовки.

2 (15) сентября в 8:30 утра шхуна достигла села Хабарово, расположенного на берегу пролива Югорский Шар, между островом Вайгач и материком южнее Новой Земли.

Пройдя через Югорский Шар в Карское море, «Святая Анна» встретила судно «Нимрод», капитан которого сообщил о тяжелой ледовой обстановке в море впервые за последние семь лет. Шхуна боролась со льдами в течение месяца, находясь недалеко от мыса Харасавэй и в октябре окончательно вмерзла в неподвижный припайный лед. В конце октября ледяное поле, в которое было вморожено судно, оторвалось от припая и стало медленно дрейфовать на север. Начался непрерывный дрейф судна в направлении Северного полюса.

1 ноября, согласно записям А. Э. Конрада, наступила полярная ночь. С наступлением зимы на шхуне стали отмечаться случаи заболеваний, предположительно цингой.

2 февраля (7 марта) 1913 года после определения широты и долготы (77° 17′ с. ш., 78° 15′ з. д.) в судовом журнале появляется запись: «…мы вышли в Северный Ледовитый океан». В. И. Альбанов отмечает, что почти всю зиму Георгий Брусилов не выходил из своей каюты.

С приходом лета экипаж пытался вырваться из ледового плена, взрывая лед порохом до начала августа. 5 августа в дневнике А. Э. Конрада появилась запись: «Пришлось бросить всю эту работу, которая не сделала никакой пользы». Тяжелая обстановка на судне, вызванная безутешным положением, обострилась из-за накаленных отношений Брусилова с Альбановым. В результате 9 (22) сентября В. И. Альбанов был «отставлен от исполнения своих обязанностей штурмана».

10 августа начинается подготовка к новой зимовке, для чего шхуну пришлось существенно переустроить. При этом стали ощутимы проблемы с продовольствием и топливом.

В сентябре-ноябре «Святая Анна» продрейфовала по всему Карскому моря с юга на северо-запад. В ходе дрейфа Г. Л. Брусилов организовал метеорологические, гидрографические и гидрофизические наблюдения. Предположительно в ноябре 1913 года шхуна вышла в открытую часть Северного Ледовитого океана и была подхвачена трансарктическим переносом вод и льдов в направлении на северо-запад.

В начале декабря 1913 года «Святая Анна» прошла широту северных островов архипелага Земля Франца-Иосифа (ЗФИ). В. И. Альбанов, как опытный полярный штурман, понимая, что дальше уже не встретится никакой земли, просит Г. Л. Брусилова отпустить его по льдам к острову Рудольфа ЗФИ.

9 января 1914 года команда узнала, что штурман строит себе каяк для перехода по льдам к островам ЗФИ. Вместе со штурманом изъявили желание пойти еще 13 человек. Уход почти половины команды давал возможность остающейся экспедиции из 10 человек растянуть оставшийся запас продуктов еще на год, так как при подготовке экспедиции Г. Л. Брусилов предусматривал возможность только одной зимовки.

В. И. Альбанов предполагал добраться до мыса Флора в юго-западной части острова Западный Нортбрук, расположенного на юге ЗФИ, с которого стартовать на остров Шпицберген и далее на Новую Землю.

10 апреля группа из 14 человек покинула судно, на котором вместе с Г. Л. Брусиловым остались Е. Жданко, гарпунеры Шленский и Денисов, матросы Мельбард и Параприц, машинист Фрейберг, боцман Потапов, повар Калмыков. С этого момента о судьбе «Святой Анны» и оставшихся членов экипажа ничего не известно до сих пор.

Отряд Альбанова взял с собой семь каяков и семь нарт. В каяки были сложены провизия, палатка, малицы, кухня (переносная печка), два компаса, хронометр, бинокли… Провизии взяли 590 кг, рассчитывая на два месяца пути. Большая часть провианта состояла из сухарей, так как предполагалось, что во время перехода будет вестись охота на морского зверя и белого медведя.

19 апреля трое участников санного похода — Шабатура, Шахнин и Пономарев — решили вернуться на «Святую Анну».

Самодельные нарты оказались крайне несовершенными для перехода по дрейфующим льдам. Под тяжестью провианта узкие полозья саней ломались. Груз перевозили в два захода, а иногда приходилось проделывать один и тот же путь трижды.

Первым пунктом перехода В. И. Альбанов назначил самый северный остров ЗФИ — остров Рудольфа. Альбанов использовал в переходе зарисовку, сделанную еще Ф. Нансеном. С появлением солнца еще одной проблемой стала снежная слепота, об этом упоминается в обоих дневниках.

Потери в составе экспедиции начались 3 мая 1914 года, когда матрос Баев отправился на разведку более легкого пути во льдах, но обратно в лагерь так и не вернулся. В течение пяти дней осуществлялся его поиск, но безрезультатно. А. Э. Конрад пишет: «Нашли его след, который кончался у самой майны… Предполагаем, что, может быть, он провалился и утонул».

15 мая во время переправы через полынью каяки стюарда Регальда, рулевого Максимова и Смиренникова перевернулись. Вместе с людьми и каяками погибли кухня и ружье. А. Э. Конрад пишет: «Сегодня пришлось ужинать сырым тюленьим мясом. С горем пополам растопили лед для питья».

С повышением температуры воздуха все труднее становилось передвигаться на нартах, поэтому чаще стали пользоваться каяками.

30 мая, определяя широту места по секстану, зафиксировали 82° с. ш. Скорость движения льдов в этом районе увеличилась, что указывало на отсутствие впереди какой-либо преграды, а именно суши. Движение льдов шло в юго-западном направлении. В. И. Альбанов записал: «Становится ясно, что нас проносит мимо этой земли». К этому времени в распоряжении путешественников осталось только три каяка, в них помещалась группа из 10 человек.

К концу июня группа оказалась недалеко от берегов острова Земля Александры, самого западного острова ЗФИ.

30 июня двое членов группы, чьи фамилии В. И. Альбанов в записях не конкретизировал, рано утром отправились на разведку, но ни к завтраку, ни к полудню они не вернулись. Вскоре Альбанов обнаружил, что почти все важные вещи беглецы забрали с собой, включая запаянную жестяную банку с письмами и документами. Ранее В. И. Альбанов в своем дневнике писал: «Должен сознаться, что есть у меня в партии три или четыре человека, с которыми мне ничего не хотелось бы иметь общего».

8 июля удалось подойти к леднику на острове, который круто обрывался в море. Забраться по отвесной ледяной стене не представлялось возможным. К этому времени у группы (на восемь человек) осталось «пять фунтов сухарей, полфунта бульона Скорикова и два фунта соли». Тщательно осматривая ледяной отвес, людям удалось обнаружить трещину; вырубая в ней ступени, группа смогла забраться на вершину ледника. После подъема были съедены последние запасы бульона, из провианта теперь оставались только сухари — по полкружки на человека. Надо было идти дальше.

В. И. Альбанов с Луняевым отправились в путь по леднику первыми, остальные шесть человек должны были идти следом, опасаясь, как бы всем вместе не провалится в заснеженную трещину в леднике. Через три с половиной часа добрались до мыса, где расположился птичий базар, и там произошла неожиданная встреча с беглецами. После разговора с ними, в котором беглецы искренне признали свою вину, было решено оставить их в группе. Однако запаянной банки с документами и письмами членов экспедиции при них не оказалось.

Во время охоты А. Э. Конрад и Шпаковский обнаружили на побережье насыпь из камней и бутылку из-под английского пива. Под насыпью нашли железную банку с английским флагом и записку с координатами места, в которой также сообщалось, что здесь побывала экспедиция Джексона в 1897 году. Место, где была сделана находка, называлось мысом Мэри Хармсворт, что, согласно рисунку Ф. Нансена, находилось на юго-западной оконечности острова. Теперь у В. И. Альбанова не было сомнений, куда двигаться дальше: «К мысу Флора, в имение этого знаменитого англичанина Джексона».

Было решено разделить группу на сухопутный и морской отряды. Сухопутный отряд должен был идти по леднику налегке, а другая часть группы должна была идти на каяках вдоль берега. Делая перегруппировки во время остановок на отдых и сон, планировали таким образом дойти до мыса Флора. Поменявшись, береговая партия состояла теперь из Архиереева, Регальда, Смиренникова, Губанова и Луняева. Альбанов, Максимов и Конрад отправились на каяках. Следующая встреча была запланирована на мысе Ниль. Через сутки из пешей группы к назначенному месту подошли только четверо. По рассказам товарищей, матрос Архиереев стал недомогать, ближе к вечеру у него отнялись ноги, и он стал впадать в беспамятство. Утром решили продолжить путь без больного, боясь, что Альбанов отправится дальше без них. Узнав, что Архиереев лежит один на льду, штурман отправил его спутников обратно. Согласно записям А. Э. Конрада: «Придя туда, где остался Архиереев, его не нашли. Тот лед, на котором он остался лежать, оторвало от берега ветром и унесло в море с ним вместе».

Последнюю береговую партию возглавил Максимов. Вместе с ним пошли Регальд, Губанов и Смиренников. На каяках шли Альбанов с больными Луняевым, Шпаковским и Нильсеном. Следующим пунктом встречи был назначен мыс Гранта (Земля Георга). На мысе Гранта группу ждали трое суток, но сухопутная партия так и не пришла. Оставшиеся в живых отправились к острову Белл, расположенному на юге от острова Земля Александра. На острове умер матрос Нильсен.

8 июля, простившись с товарищем, отправились дальше. К этому времени ухудшилось самочувствие Шпаковского, теперь он не мог самостоятельно передвигаться. Несмотря на тяжелое состояние Шпаковского, группа продолжила двигаться к следующему острову Нортбрук, к мысу Флора, который при ясной погоде уже хорошо просматривался. Группа передвигалась к этому времени на двух каяках. Внезапно погода испортилась, поднялся северо-восточный ветер, и каяки стало уносить все дальше от берега. Каяку Конрада и Альбанова удалось «пришвартоваться» к айсбергу, куда они выбрались сами и затащили свой каяк. Из-за густого туман второй каяк исчез из виду. Этот ледяной остров внушил доверие Альбанову: «Над водой он возвышался более двух сажен. Волны с шумом ударяли в эту ледяную скалу, и она была незыблема». Однако через несколько часов штурман и матрос проснулись от того, что айсберг раскололся. На счастье, каяк не утонул и люди забрались в него из воды. В мокрых малицах продолжили путь к мысу Флора, при этом А. Э. Конрад отморозил себе пальцы на обеих ногах.

В 10:00 9 июля (по старому стилю), согласно записям А. Э. Конрада, мыс Флора наконец-то был достигнут и найдено «имение Джексона». Рядом с домом нашли ящики с галетами и кладовую, где имелся запас консервированного мяса и сельди.

20 июля 1914 года В. И. Альбанов внезапно увидел на горизонте судно, которое, по иронии судьбы, принадлежало также неудавшейся экспедиции Г. Я. Седова, возвращавшееся в Архангельск после гибели начальника экспедиции. Проходя мимо мыса Флора, кто-то из команды шхуны «Михаил Суворин» (так Г. Я. Седовым была переименована шхуна «Святой мученик Фока» после выхода в море — в честь издателя газеты «Новое время», через которую были собраны деньги на экспедицию) крикнул: «Человек на берегу!» Это было спасение оставшихся в живых всего двух участников экспедиции Г. Л. Брусилова. Одна из последних записей в дневнике матроса А. Э. Конрада: «Мы взяли курс на родину, на Мурман».

Поход В. И. Альбанова примечателен тем, что он проходил там, где предыдущие полярные исследователи — Вайпрехт и Пайер — отметили на своих картах острова, что позволило впоследствии признать, что совершенные ранее открытия были ложными.

В ходе экспедиции было подтверждено правило, высказанное ранее Ф. Нансеном, что в северном полушарии направление дрейфа льда в среднем отклоняется на тридцать градусов правее от направления ветра.

Георгий Брусилов стал прототипом главного героя романа «Два капитана», написанного Вениамином Кавериным.

Экспедиция Г. Я. Седова

9 (22) марта 1912 года капитан по Адмиралтейству Г. Я. Седов подал докладную записку начальнику Главного Гидрографического управления генерал-лейтенанту А. И. Вилькицкому об организации экспедиции по достижению Северного полюса. В докладе были строки: «Горячие порывы у русских людей к открытию Северного полюса проявлялись еще во времена Ломоносова и не угасли до сих пор. Амундсен желает во что бы то ни стало оставить честь открытия за Норвегией и Северного полюса. Он хочет идти в 1913 году, а мы пойдем в этом году и докажем всему миру, что и русские способны на этот подвиг…»

Отмечая заслуги Г. Я. Седова, Морское министерство переаттестовало его в чин старшего лейтенанта флота (введено на флоте только в 1907 году, согласно Табелю о рангах эквивалентно капитану по Адмиралтейству, но считалось более престижным; кроме этого, погоны на флоте были золотого цвета, а в Адмиралтействе — серебряного (и у старшего лейтенанта, и у капитана без звезд)).

В докладе отмечалось, что экспедиция должна отплыть из Архангельска 14 июля 1912 года в составе 14 человек с 50 собаками.