КИНО
Маме
Там, где почерк мой не разобрать,
я искала спиной батарею.
Все простит голубая тетрадь,
даже то, что прощаюсь я с нею.
Мама, мама, а ты? Горит
в лед мозаики турецкая лампа,
и не слушает тело, как ритм
сердца, бег, но на сей раз — не ямба.
Снова я по ночам не сплю.
Отражения замечаю.
Мама, я же тебя люблю!
Хоть, бывает, не отвечаю.
Под вуали ветвей, в листву,
фиолетовый свет за «Лентой» —
не прощаюсь с тобой, живу
жизнью необъяснимой этой
и не знаю, куда несет
уток, реки, людей, недели…
Неужели живое все —
и вселенная в каждом теле?
Собака
Спортсмен, красавец, первый друг!
Моя любовь, моя отрада.
Вот дремлет — в лодочке из рук,
сквозь сон приветствует собрата.
В окошко смотрит. Деда ждет.
Почуял! — за двора четыре.
И с подоконника — на взлет:
на стол, на стул — по всей квартире!
Голодный взгляд, хоть только что
отужинал. И здесь — осанка.
Но что с хвостом-то? Что с хвостом?
С паштетом показалась банка.
Мальчишки дразнят. Верит им.
Летит. Собака ли? Ракета!
На стадион бегу за ним.
Каникулы. Я с ним все лето.
Ругают. Выкрал колбасу
из сумки гостьи лет почтенных.
Еще за то, что он лису
хотел найти в лесах настенных.
С тех пор везде замечу такс —
в толпе, за километр, с трассы…
Семейство — в красных свитерках
и с колокольчиками в такт —
бежит из парка в день ненастный.
А встретить таксу — добрый знак!
И наблюдать, дела отринув,
и улыбаться долго так…
И вот недавно: шум, витрина,
«Вуф-уф!» — один, без поводка.
Следит за дверью своенравной.
— А такса ваша? — Нет. «Пока…» —
подумала. «Кто ж будет главный?
Кот или пес? А может, врут,
что дружба эта невозможна?»
Стою. «А вдруг не заберут?»
И озираюсь я тревожно.
Нет на крыльце! Пошел с тремя
мальчишками. «Вот дисциплина!»
Но все же их спросила я:
— Без поводка? У магазина?
— Он нас всегда снаружи ждет.
Он и людей умнее многих!
«Такой и сам домой дойдет,
стремглав не побежит к дороге»
Смеркалось. Медлил светофор.
И ждали мы другого знака.
И узнавала каждый двор,
и ужин чуяла Собака.
Грузовик с яблоками
Как выдержать февральскую усталость?
Как быть с наследством в теле скрытых сил?
Потратить все — на этот миг, на малость,
на шаг. Чтоб жизни профиль не застыл.
Но что бунтует — крылья за плечами? —
спросить вернее, вопреки чему
шумит в ушах и не дает ночами
на отдых право телу моему?
В том сентябре на въезде в круги МКАДа
буксует яблок полный грузовик.
Водитель, ты везешь подарок сада.
Дай яблок тем, кто создает тупик.
Скажи им всем, как бескорыстна зелень,
какая роскошь — воздух и река!
Но ты молчишь и едешь еле-еле,
и к яблоку не тянется рука.
Тень Шнитке
Давно мне метро — мука.
А вдруг это все спят?
Несется вагон из круга,
и цифры табло в ряд.
И знала, что не пройдемся
по Невскому в сад в три.
Как в жизни-то разберемся?
Кто мужем будет? Смотри,
как радиусом планеты
измерен меж нами путь!
И мне не узнать, где ты.
А сердце не обмануть.
Оно же опять станет
раскрашивать, гнать, петь.
А время в метро — тянет
резину к рукам греть.
Игра компьютерная
Мой брат играл. На языке невнятном
оружием все хвастались ему.
И не было конца кровавым пятнам
в экране, походившем на тюрьму.
И в Африке, в поломанных лачугах,
в Канаде и в Китае — да везде
выходят в сеть — и ладно о подругах,
и ладно спорить о мирском вреде…
Свои зрачки помалу приучая
к тому, что не чудовище их враг,
а человек, — уже не отличают,
не чувствуют, что это не игра.
И все открыто — грохоту, азарту
и скорости, которой нужен бег.
Но как же встать? А в школе — вновь за парту.
К дежурным — шагом. Бедный человек!
Ему бы ветер в легкие, в лопатки,
ему с тарзанки в реку бы, уху!
Но всем нужны экраны и тетрадки.
И мне. И даже этому стиху.
Ожидание продавца
Когда опять как бы во драке
сойдутся голуби и желтый грузовик
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.