Моя маленькая Робинзонада
Моя маленькая Робинзонада…
Когда толпа становится морем, а я сам себе островом.
В эти минуты мне ничего не надо,
Только немного времени, и немного темного, горького.
Шуршание листов интересной книги.
И маленькое приключение в одинокий ограниченный мир.
Я слишком много в это время видел,
Хочу ненадолго оказаться за периметром дверей и квартир.
Чтобы я мог написать несколько строк,
Сочинить очередную картину, залив в нее пару литров.
Интересно ко мне заглянет на чай Бог,
Хотя скорее всего он будет занят, а я — на едине с рифмой.
Парочка слов
Парочку слов, за закрытой дверью,
Скажем, друг другу: верю, не верю.
А потом разлетимся кусочками на обои,
Что поклеили в комнате мы с тобою.
Где танцевали вальс бостон,
Где разрывал комнату стон,
Когда два тела бились в истерики.
Мы просто друг в друга сильно верили.
Босиком по крышам
Ты знаешь, я давно разучился верить движениям рук,
Напыщенные игры актерских замашек нагоняют скуку.
Мне проще разобрать, о чем сердце бормочет: «стук-стук»
Честней не скажет святой, я не доверяю громкому звуку.
Я сегодня привык бродить по крышам,
А еще вчера, я ходил по земле, рядом.
Теперь мне кажется, я стал чуточку ближе,
Хоть и дышим мы одинаковым ядом.
Я теперь уже никогда не вернусь вниз,
И мне не нужны будут ботинки и шнурки.
Нет, ты не думай, я не получу за это приз,
Только вот стали ближе, звезд огоньки.
Странно это осознавать, но я сбежал,
От всех и вся я спрятался на крышах.
Мне хотелось побыть одному, я не знал,
Что я не захочу возвращаться, слышишь?
Теперь уже поздно что-то в этой жизни менять кардинально,
Все карты разыграны и у меня где-то рядом с восьмеркой.
Знаешь, я, пожалуй, на крыше и умру, вот так вот, банально,
Так и останусь птичкой на проводах жизни моей короткой.
Фотография на заднем сиденье
Полседьмого утра за грязным окном,
Я допью свой вчерашний, холодный чай.
Завязав потертые кеды, я выйду вон,
И на прощанье оставлю записку «Не скучай».
На крыльце я потяну руки к восходу,
Поправлю лямку залатанной сумки на плече.
В кармане сто рублей и билет на свободу,
Пора в путь к маячащей на горизонте звезде.
Ну, здравствуй мой мир, ты сотню мне разменяй,
Ведь у жизни не дождешься вовек сдачи.
В дырявых карманах своей куртки поковыряй,
Вдруг найдется кусочек пыльной удачи.
Заклеенные наушники и громкость до ста,
Чуть теплый ветер лениво ползет по рукам.
Я сегодня утром ухожу с родного двора,
Я уже никогда не пожму рук здешним дверям.
Где-то на углу я обернусь на крышу дома,
И махну в ответ на прощанье рукой.
Глупо просить проводить у моего Бога,
Он, еще как я, не смотря, что седой.
Я утреннего автобуса единственный пассажир,
Мне ровно только хватило на проезд.
А за пыльнокопченым окном просыпается мир.
Я сегодня уезжаю с этих серых мест.
В бело синем автобусе на заднем сиденье,
Растрепанные волосы и плеер в ушах.
В затертых кедах мое златоглавое виденье,
Мое маленькое счастье фотографией в руках.
Розовые фламинго
Покалеченные розовые фламинго
Стоят по стойке смирно в болотной жиже.
За ними тонны масок и лиц не видно
Растекаются силы и идут ко дну все ниже.
Тухлыми пузырями лопнули облака
Смывая краску с листьев этих лесов.
Строем фламинго кидают взгляд в небеса
Связанные крылья и сотни разбитых голов.
Все ниже по грязно розовым перьям
Пробирается гниль слов и молчанья.
Строю фламинго остается лишь верить,
Что за слоем тины скрыт мир изначальный.
Громкость космоса
Мы на секунду задремали в вечности,
И распались миллионами атомов.
Вниклись в суть нашей человечности,
Стекая по покрывалу измятому.
Мы разлетелись по углам одной галактики,
Встретившись за дверью в комнате.
Нам с тобой так не хватало обычной практики.
И мы до ста взвернули ручку громкости.
Цветные сны
Я делаю громче тишину,
Влюбляюсь и растворяюсь где-то на стене.
Твои веки пальцами я вывожу,
Рисую чернилами прямо на своем лице.
Вымазываю фиолетовым глаза,
А щеки засыпаю тяжело-белой пудрой.
Вспоминаю цвет твоих губ во снах,
Рисую красным, знаю, выглядит все глупо.
Черным выведен широкий зрачок,
И вечности мало, в нем тонуть без кислорода,
Это был мой предсмертный прыжок,
Затяжной прыжок, к тебе под ноги с небосвода.
Я синим рисую над коленями,
Белым бисером засыпаю ладони серые,
Взвесью мечусь между стенами,
Мои пальцы лишь тебе преданно верные.
Маленький Бог
Между потолком и полом,
Пылью мысли кружатся в танце.
И Бог еще так молод,
И не знает, что будет старцем.
Он сидит на полу и ловит сны,
Что пушинками витают вокруг.
Они говорят о любви,
О той, что между людьми поутру.
Он с улыбкой смотрит за окно,
И пробует пальцами еле теплые лучи
Только вот, уже все прошло,
И он мятой фольгой шоколада шуршит.
Довольный молодой Бог в квартире,
Пустая комната и мысли под потолком.
Перед ним, целый мир на витрине,
А он разбавляет горячий чай молоком.
Ему уже нет дела, до суеты прохожих.
Он просто хочет жить совершенно один.
Он ни на кого не похожий,
Маленький Бог, забравшийся в большой мир.