Бесплатный фрагмент - Государственное право Хабаровского края

Посвящается моей жене

Нине Павловне Хачатурян

Б. Г. Хачатурян

Введение

Всё дальше вглубь истории уходит время, когда в России, в результате конституционных преобразований, произошли масштабные события, приведшие к смене модели государственного устройства, экономики и идеологии. При этом произошла вульгаризация[1] общественных отношений без научного обоснования потребности их изменения, чисто из идеологических соображений, путём вбрасывания различных идеологем[2] типа: «Необходимо сменить систему власти и управления, так как система Советов не демократична, себя изжила и не может двигать вперёд российское общество», «В Союзе Советских Социалистически Республик (СССР) всё плохо. Ни чего хорошего нет вообще», «СССР — совок», «Государство не должно вмешиваться в экономику», «Рынок всё отрегулирует», «Только частный собственник может эффективно управлять», «Чиновник, получающий много — больше не будет воровать», «Россия кормит все союзные республики», «Недопустимо установление государственной идеологии», и т. п.

Одновременно в политико-юридический лексикон вбрасывается либеральная[3] терминология: разделение властей, рыночная экономика, институт частной собственности на средства производства, частная собственность неприкосновенна, приоритет международных правовых норм перед законами РФ, местное самоуправление и т. п.

Под эти призывы М. С. Горбачев начал так называемую «Перестройку», в результате:

— Центральный комитет Коммунистической партии Советского Союза (ЦК КПСС) отказался от построения коммунизма, которым партия занималась многие десятилетия и перешёл к «совершенствованию социализма». Из Конституций СССР и союзных республик, в том числе и Российской Советской Федеративной Социалистической Республике (РСФСР), удаляются положения о руководящей и направляющей роли КПСС (ст. ст. 6 обеих Конституций[4]);

— у части партийных (КПСС) функционеров высшего эшелона: М. С. Горбачева, Н. И. Рыжкова, А. Н. Яковлев, Э. А. Шеварднадзе, Б. Н. Ельцин и др., вызревает решение о замене плановой экономики на рыночную[5];

— происходит отказ от коллективных форм организации государственного управления в лице Советов народных депутатов (по К. Марксу и В. И. Ленину — работающая корпорация) и замене их органами государственной власти, основанными на персональной ответственности высших должностных лиц (президентов, глав администраций и т.п.);

— в СССР и РСФСР принимаются законы о местном самоуправлении[6], начинается строительство местных органов самоуправления. Насколько позже были внесены соответствующие изменения в Конституцию СССР 1977 г.[7] и в конституции союзных республик, в том числе и в Конституцию РСФСР 1978 г.[8]

Апофеозом всей этой антипартийной, антисоветской и антинародной пропагандистской деятельности стало подписание 08.12.1991 г. в белорусских Вискулях руководителями трёх советских республик: Б. Н. Ельциным (РСФСР), Л. М. Кравчуком (УССР) и С. С. Шушкевичем (БССР) Беловежского соглашения о прекращении действия Договора 1922 г. о создании Союза ССР[9], сложение Президент СССР М. С. Горбачёвым 25.12.1991 г. полномочий Президент СССР, и принятия на следующий день, 26.12.1991 г. Советом Республик Верховного Совета СССР декларации о прекращении существования СССР (основным составом депутатского корпуса были члены КПСС). Советский Союз прекратил своё существование и на политической арене появились новые государства[10].

Оценивая ситуацию с позиции сегодняшнего дня (01.01.2022 г.) можно смело сказать, что это был антиконституционный государственный переворот в интересах либерального запада столетиями мечтавшего о развале российского государства, проведённый функционерами КПСС высокого ранга.

Законом РСФСР от 25.12.1991 г. РСФСР переименовывается в Российскую Федерацию — Россию[11]. С. этого момента (25.12.1991 г.) РСФСР юридически превратилась в Российскую Федерацию (РФ).

В ходе конституционных преобразований 1991 — 1993 гг. в Российской Федерации единая система Советов заменяется системой основанной на принципе «разделение властей»[12]. Меняется государственно-правовое положение республик, краёв, областей, автономных областей и автономных округов, входивших в состав РСФСР[13] — Российской Федерации. Одни приобрели статус[14] государств, другие ― государственно-территориальных и национально-территориальных образований — равноправных субъектов Российской Федерации[15] и перед ними встала задача создания новых по своей сути и содержанию органов власти — органов государственной власти[16] субъектов РФ, основным принципом деятельности которых стал принцип осуществления власти на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную и закрепление их статуса и полномочий в особых нормативных правовых актах — конституциях[17] республик в составе РФ и уставах[18] других российских субъектов: краёв, областей, городов федерального значения Москва и Санкт-Петербург.

В соответствии с Конституцией РФ 1993 г. (ст. 5) новые республики в составе РФ[19], а также края, области, города федерального значения Москва и Санкт-Петербург, Еврейская автономная область (ЕАО) и автономные округа (АО) (далее, края, области, … и производные от них) вместе с конституционным (уставным) нормотворчеством[20] также получили право на своё законотворчество[21] путём принятия законов[22], которыми они могли регламентировать общественные отношения, входящие в круг их полномочий.

И если республики, входившие в РСФСР, уже имели многолетний опыт конституционного нормотворчества и законотворчества вылившийся в разработку и принятия своих конституций, а республики образованные из бывших автономных областей хоть и не имели подобного, но они могли опереться на опыт АССР созданных до 1990 г., то края, области, …опыта уставного нормотворчества и регионального[23] законотворчества не имели. Но федеральные нормы им предписали наличие своих уставов и законов.

Выполняя требования федерального законодательства отдельные края, области, … приступили, с небольшим разрывом во времени, к региональному уставному нормотворчеству и законотворчеству без необходимой теоретической, идеологической, экономической, правовой подготовки, долгосрочного прогнозирования и планирования, только исходя из понимания этих процессов политикумом (политической элитой) субъектов РФ[24].

Отсутствие долгосрочного прогнозирования и планирования, теоретического обоснования целей и задач регионального уставного нормотворчества, на наш взгляд, объясняется тем, что учёные оказались перед фактом: края, области, … приступили к разработке региональных уставов и законов. Отдельные края, области, … даже успели принять свои уставы. Однако этот период уставного нормотворчества остался вне внимания научных кругов и только лишь после сформирования новых органов государственной власти в краях, областях, … в соответствии с Конституцией РФ 1993 г. и принятия первых краевых, областных, … уставов[25] и законов (1994 ‒1996 гг.), российскими учёными начинается осмысление и анализ нового для России феномена — регионального уставного нормотворчества и законотворчества[26].

Одновременно в научных кругах начинается, на наш взгляд странная[27] полемика[28], о возможности субъектам РФ иметь своё региональное право[29], состоящее из различных подотраслей/институтов: государственного права, избирательного права, административного права, семейного права, экономического права и т. п. Высказывались различные точки зрения:

— одна из них, догматическая[30] — субъект Федерации не может иметь своих собственных отраслей права[31]. Необходимо отметить, что подобная точка зрения не прерогатива современных российских правоведов. Ещё вначале 1960 гг. французский учёный Рене Давид писал, что «Ни один европейский университет не мог, <…> взять в качестве основы преподавания позитивное (местное или региональное) право, так как в глазах университета оно не выражало справедливости и, следовательно, не было правом»[32]. В то же время он отмечал, что «В ФРГ, Мексике или Швейцарии федеральному праву противостоит право земель, штатов или кантональное право»[33];

— другая — российское право делится по вертикали на федеральное право и право конкретных субъектов РФ, что обусловлено федеративным устройством России, наличием двух уровней государственной власти: федеральной и субъектов РФ. У каждого из этих уровней государственной власти есть свой предмет вéдения, есть органы его осуществления, есть свои полномочия[34] по нормотворчеству и свои способы обеспечения реализации правовых норм; у каждого субъекта РФ есть своя правовая система, определённая в конституциях (уставах) субъекта РФ.

Причём вторая точка зрения стала превалировать[35] (её придерживаются и авторы данного исследования)[36]. И, как результат, российские учёные приступили к изучению отдельных составляющих региональной правовой системы используя термины «региональное правотворчество», «региональное законодательство», «региональные органы государственной власти», «региональное избирательное прав» и т.п., а в учебных заведениях стали вводить учебные дисциплины, изучающие различные стороны регионального права[37].

Термин же «региональное право» остался вне поля зрения большинства исследова-телей. И когда в 2001 г., по предложению кафедры государственно-правовых дисциплин, в Дальневосточной академии государственной службы (ДВАГС) была введена учебная дисциплина «Уставное право субъектов Российской Федерации»[38], одним из авторов данного исследования — Б. Г. Хачатуряном, была подготовлена программа учебной дисциплины «Уставное право субъектов Российской Федерации»[39] и учебное пособие «Уставное право Хабаровского края[40]»: основные источники (по состоянию на 01.01.2001 г.)[41]. Несколько позже аналогичная программа была подготовлена для студентов Дальневосточного филиала Российской академии правосудия (ДВФ РАП).

Введение учебной дисциплины «Уставное право субъектов РФ» для студентов ДВАГС потребовало создания специального учебного пособия. И в 2003 г. такое пособие, рассматривающее уставное право конкретного субъекта РФ — «Уставное право Хабаровского края», было подготовлено Б. Г. Хачатуряном и в том же году издано. В течение нескольких лет оно являлось единственной в России публикацией изучающей уставное право конкретного субъекта РФ — края в составе РФ.

Но правовое поле субъектов РФ стремительно и резко менялось, и материал книги устаревал гораздо быстрее, чем ожидалось. Поэтому уже в 2014 г, вышло второе, расширенное и дополненное издание, а в 2017 третье — как научное и учебное издание. Печатать бумажную версию третьего издания показалось лишним, и Б. Г. Хачатурян заключил договор с издательством «РИДЕРО», с тех пор там можно приобрести третье издание.

Все пособия и издание пользуются популярностью у читателей и не только дальневосточных субъектов РФ.

Новые общественные отношения, складывающиеся в Хабаровском крае в конце второго десятилетия XXI столетия, новые пути их разрешения потребовали пересмотра ряда положений в вышедших ранее изданиях, внесения дополнений и изменений, продиктованных жизнью и, отвечая на запросы времени, Б. Г. Хачатурян в 2018 г. выпускает монографию «Государственное право Хабаровского края», в которой на основе анализа истории уставного нормотворчества, формирования регионального избирательного права, института местного самоуправления в отдельном субъекте РФ — Хабаровском крае показан процесс перехода края из административно-территориальной единицы РСФСР в составе СССР в равноправный субъект РФ. Изменение заголовка было продиктовано причинами, о которых речь пойдёт ниже.

Необходимо отметить и то, что за прошедшие годы после выхода первой (2003 г.) редакций учебного пособия, научного и учебного издания (2017 г.), историко-правового исследования «Государственное право Хабаровского края» 2018 г. и выходом данного монографического учебного пособия, российские учёные[42] (в том числе и дальневосточники[43]) неоднократно обращались к вопросам отражённым в них. Но, как правило, в большинстве работ авторы анализируют особенности законодательства субъектов РФ в целом по России, не акцентируя своё внимание на каком-либо конкретном субъекте РФ, рассматривают или один из институтов государственного права, или один из органов государственной власти субъекта РФ, или изменения субъектного состава РФ[44].

В свою очередь, опыт опубликования учебных пособий, выпущенных Б. Г. Хачатуряном в 2003, 2014 гг., научного и учебного издания 2017 г. и научного издания в 2018 г. показывает, что наряду с общими направлениями конституционно-правового регулирования общественных отношений, характерными как для Российской Федерации в целом, так и для субъектов РФ, у Хабаровского края есть свои особенности, нашедшие отражение в Уставе края и краевом законодательстве.

Вместе с тем популярность четырёх вышеназванных изданий говорит о наличии интереса к изучению нового для России общественного института, что, конечно же, требовало внесения изменений и дополнений в вышедшее ранее издание. Данное монографическое учебное пособие выполнено на основе переработки, дополнений и обновлений более ранних исследований авторов по вопросам организации системы публичной власти[45] в РФ и Хабаровском крае.

Изменение взглядов в научных кругах на роль и место регионального права субъектов РФ привело к тому, что отдельные учебные заведения страны, с начала XXI столетий в разные годы, вводят в учебные планы подготовки юристов и специалистов ГиМУ учебную дисциплину, изучающую региональное государственное (конституционное, уставное) право субъектов РФ[46] и выпускают соответствующие учебные пособия.

Но во втором десятилетии XXI столетия из учебных программ большинства ВУЗ, в связи с переходом на бакалавриат и сокращением срока обучения студентов юридических факультетов с 5 лет до 4, были исключены такие учебные дисциплины как региональное[47] и муниципальное право, что привело к уменьшение интереса в научных кругах к проблемам регионального и муниципального строительства. А потому, на наш взгляд, необходимо закрепить накопленный научный материал исследующий историю и механизм правового регулирования регионального государственного строительства и местного самоуправления; место государственного права субъектов РФ и муниципального права в правовой системе России.

Что касается замены термина «уставное право», используемого в первых изданиях на термин «государственное права» используемого в предыдущем и настоящем изданиях, то необходимо небольшое пояснение.

Так, термин «государственно право» использовался в досоветской[48] и советской[49] юридической литературе. В советской правовой системе под государственным правом понималась «…совокупность правовых норм, регламентирующих основы государственного и общественного устройства страны, систему, принципы формирования и деятельности органов государственной власти и управления, избирательную систему, права и обязанности граждан»[50].

Но не все юристы как в досоветское, так и в советское время считали термин «государственное право» удачным. В конце 1950 — начале 1960 гг. в СССР даже развернулась острая дискуссия по проблемам соотношения терминов «государственное право» и «конституционное право».

В постсоветское время мнение большинства российских учёных склонилось в пользу термина «конституционное право». Как правило, обосновывается это тем, что понятие «конституционное право» призвано повысить роль и значение конституции, уважение к ней[51]. Эта же позиция просматривается и в обосновании термина «конституционное право субъекта РФ» отдельными российскими исследователями[52].

И, тем не менее, термин «государственное право» не исчез из юридического лексикона. Отдельные преподаватели ВУЗ и сегодня используют его[53].

По мнению И. Т. Беспалого и В. В. Полянского термин «государственное право» применяется для обозначения науки, учебной дисциплины и отрасли права РФ представляющей собой «…совокупность правовых норм, юридически закрепляющих учреждение и устройство российского государства, то есть, основы его конституционного строя, основы правового положения гражданина и человека, а также федеративное устройство, систему, принципы организации и деятельности органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации, систему, принципы организации и деятельности органов местного самоуправления и формы непосредственной демократии»[54].

Государственное право, как наука «…представляет собой совокупность знаний, теоретических положений о данной отрасли права. То есть, наука изучает действующее государственное право Российской Федерации в его возникновении и развитии»[55].

Учебная дисциплина «Государственное право Российской Федерации», рассматривает «…систему знаний о данной отрасли права и как науки права РФ»[56].

При этом на наш взгляд, приступая к исследованию государственно-правовых процессов становления и развития государственности краёв, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов на современном этапе следует кратко раскрыть категорию «государственность».

В современном правоведении и государствоведении категория «государственность» используется чрезвычайно часто, в то же время нередко исследование проблематики государственности сводится к изучению исторических аспектов, а также к анализу системы властных структур.

По мнению авторов данного пособия, следует согласиться с И. Л. Бачило и Н.А.-О. Ондар[57] которые, анализируя факторы, влияющие на развитие российской государственности, характеризуют последнюю как форму выражения организованной властной воли людей к созданию и обеспечению современных форм общежития и совместной деятельности в рамках определенных границ территории, состава делает населения, соблюдения суверенности своего и других народов. Н.А.-О. Ондар вывод о том, что, во-первых, государственность представляет собой комплексное понятие, отражающее качественное состояние государственно-организованного общества. Такая характеристика государственности позволяет всесторонне и объективно осветить этапы и тенденции её исторического развития, выявить институциональную устойчивость важнейших процессов и закономерностей, прогнозировать дальнейшее движение, а в целом — выработать единый взгляд на российскую государственность.

Исходя из всего вышесказанного формулируя понятие «государственное право субъекта РФ» можно сказать, что это один из институтов государственного права РФ, под которым понимается совокупность государственно-правовых норм установленных и санкционированных федеральным и региональным законодательством и закрепляющим основы: государственного строя субъекта РФ; правового статуса жителей субъекта РФ; правового положения республики, края, области, города федерального значения, автономной области, автономного округа как равноправного субъекта РФ; организации и функционирования системы публичной власти субъектов РФ[58]; административно-территориального деления; экономики и финансов.

Использование в заголовке и в тексте исследования термина «Государственное право Хабаровского края» объясняется и тем, что, современный период развития конституционного (государственного) права России характеризуется многообразием авторских позиций (точек зрения) на рассматриваемые в исследовании общественные отношения, что приводит к большому разнообразию в названии научных работ и учебных дисциплин.

Этому (разнообразию) способствует также разделение субъектов Федерации в Конституции РФ на «государства» — республики в составе РФ, имеющие основные нормативные правовые акты под названием конституции и иные субъекты Федерации — края, области, города федерального значения, автономную область, автономные округа, имеющие основными нормативными правовыми актами уставы. Что в свою очередь позволяет одни и те же общественные отношения изучать в работах под различными названиями, несмотря на то, что вопросы, рассматриваемые в них в основном идентичные, такими как:

* Конституционное право субъектов РФ[59];

* Конституционное право конкретного субъекта РФ[60];

* Уставное право субъектов РФ[61];

* Уставное право конкретного субъекта РФ[62];

* Конституционное (уставное) право субъектов РФ[63];

* Региональное право[64];

* Конституции и уставы субъектов Российской Федерации[65];

* Конституционное (уставное) законодательство субъекта РФ[66];

* Организация государственной власти в субъектах Российской Федерации[67].

На наш взгляд, первые четыре названия несколько обостряют проблему равноправия субъектов РФ. Что же касается термина «региональное», то употребление его для обозначения правового института субъекта РФ на наш взгляд, несколько не корректно. Скорее всего, термин «регион» является географическим[68] или политологическим термином, нежели правовым. Именно поэтому в Конституции РФ употребляется термин «субъект РФ», а не «регион»[69]. Вот почему авторы (Б.Х. и Е.Ш.), употребляя термин «регион» вынуждены были сразу, при первом его употреблении, обозначить, что под ним (регионом) в данном издании понимается только субъект РФ.

Последние четыре издания, рассматривая те же самые общественные отношения, что и вышеназванные, своими названиями, на наш взгляд, несколько затушёвывают сущность изучаемых проблем.

Приведённые примеры показывают, что у российских исследователей не сложилось единого мнения по этому вопросу, что, во-первых, указывает на нестабильность терминологии в данной сфере, а по тому и это, во-вторых, требует конкретного теоретического и методологического его решения.

Данный же термин «Государственное право Хабаровского края» применяемый при рассмотрении общественных отношений и государственно-правовых норм конкретного субъекта РФ, включаемых в понятие «Государственное право РФ», на уровне юридической терминологии, на наш взгляд, выравнивает российские регионы в соответствии с нормами российской Конституции об их равенстве, закреплёнными, в частности, в ст. 5 Конституции РФ. Тем более что в конце второго десятилетия XXI столетия в научной литературе всё чаще употребляется новый термин «региональная конституционалистика», который «…отождествляет необходимость обозначения понятия на региональном уровне и принадлежность к региональной отрасли конституционного права, а не к российскому праву в целом»[70].

Таким образом, несмотря на то, что в Конституции РФ края, области, … в отличие от республик в составе РФ, не названы государствами, большинство исследователей сходятся во мнении, что они являются государственно-территориальными образованиям[71], а это значит, что общественные отношения, рассматриваемые в данном исследовании применительно к Хабаровскому краю, относят исследование к государственному праву субъектов Российской Федерации.

По нашему мнению термин «Государственное право субъектов Российской Федерации», применяется для обозначения правового института, науки и учебной дисциплины представляющих собой конституционное (уставное) регулирование организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ, выявление специфики этой организации, особен-ностей регламентирования вопросов административно-территориального устройства субъектов Федерации, организации МСУ в муниципальных образованиях, установления дополнительных гарантий обеспечения прав и свобод человека и гражданина, правовой регламентации организации и проведения выборов в субъектах РФ.

Всё вышеописанное в последующем получило название «реформа»[72]. На наш взгляд все эти действия больше подпадают под термин «контрреформа»[73]. Такие разночтения в понимании целей преобразований, их методики и отсутствие целостного комплексного исследования, посвящённого проблеме государственного строительства конкретного субъекта РФ, одновременно интерес со стороны научных кругов и читателей к рассматриваемой теме, явилось основной причиной публикации теперь уже монографического учебного пособия.

Актуальность темы исследования объясняется тем, что:

а) на протяжении столетий субъектный состав России постоянно изменялся, Россия то расширялась территориально, то сужалась. В результате менялся и субъектный состав государства, государственный статус российских субъектов. Процесс этот требует объективного анализа результатов преобразований, выявление движущих сил переустройств;

б) процесс преобразования Советов в законодательные (представительные) и исполнительные органы государственной власти на уровне республики, края, области, … как самостоятельный предмет исследования юридической науки, остаётся не в полной мере разработанным и прояснённым и требует своего дальнейшего анализа;

в) с принятием в 1993 г. Конституции РФ начался новый этап воплощения в жизнь федеративных принципов построения российского государства. За прошедшие годы накоплен значительный и богатый нормативный и эмпирический материал, который нуждается в изучении и обобщении с целью использования в государственном строительстве субъектов РФ, в том числе и Хабаровского края.

Одновременно произошла смена взглядов на развития российского общества. Россия от социалистического государственного устройства, где в органы государственной власти приглашались идеологически выдержанные представители партии (КПСС), перешла к строительству либерального капитализма, где ставки делаются на опытных технократов[74] во власти, что существенным образом сказалось на качестве управляе-мости в субъектах РФ, когда этих технократов катастрофически не хватает, а какая-либо идеология в их подготовке отсутствует. Политическая элита меняет и цели государ-ственного строительства — переходит от социалистической общественной модели, основанной на общенародной собственности к строительству гражданского общества и формированию на его базе правового государства основанного на частной собственности на средства производства[75], причём без их научного обоснования, априори[76].

Не произошло в научных кругах и смены восприятия изменений общественных отношений на уровне субъектов РФ, создаётся впечатление, что люди продолжают жить в «прошедшей реальности». Такое положение дел объясняется тем, что, как уже говори-лось выше, практически в большинстве высших и средних учебных заведений страны на юридических факультетах и факультетах ГиМУ прекратили изучение такой дисциплины как государственное (региональное, конституционное, уставное) право субъектов Федерации[77]. По меткому выражению А. Елаева, в головах, большинства современных юристов, региональных и муниципальных служащих, царит «унитарное мышление»[78], что не позволяет активно развивать российский федерализм на современном этапе.

В то же время, именно новизна государственного строительства в субъектах РФ побу-ждает проанализировать итоги строительства федеративного государства, на примере конкретного субъекта РФ, при этом необходимо учитывать, во-первых, трудности, которые были присущи самой природе этого процесса, во-вторых, тот факт, что знание истории сегодня хронически не хватает, причём как древней, новой, так и новейшей.

К сожалению, изучение общественных отношений на уровне субъекта РФ к концу второго десятилетия XXI столетия в основном ведётся в инициативном порядке отдельными энтузиастами.

Вместе с тем, из-за отсутствия историко-правового исследования процесса преобразования статуса российских субъектов в ранге края, области, … за прошедшие годы несколько подзабылась, а иногда и искажается как история конституционного (уставного) нормотворчества республик в составе РФ, краёв, областей, … так и история работы депутатов первого созыва законодательных (представительных) органов государственной власти субъектов РФ (далее, Заксобраний), их роль в становлении парламентаризма, развитии демократии в субъектах РФ и муниципалитетах, что позволяет отдельным лицам, берущимся за её изложение, несколько вольно излагать отдельные исторические факты, выпячивать деятельность одних депутатов и затушёвывать вклад других. Это наглядно продемонстрировано в юбилейном издании, посвящённом истории Законодательной Думы[79] Хабаровского края (далее, Законодательная Дума, Дума, ЗДХК), вышедшем в 2013 г.[80], где, по нашему мнению, несколько не точно расставляются исторические акценты[81], легковесно (на грани недостоверности) участия в законотворческом процессе некоторых депутатов, можно сказать этакий политический ребрендинг[82]. И если уж граждане РФ хоть и через 20 лет, но узнали авторов российской Конституции (1993 г.), то, наверное, настало время и в субъектах РФ узнать перипетии конституционного (уставного) нормотворчества, авторов региональных конституций и уставов, расставив точки над «i» в историческом процессе, взамен беспочвенных домыслов;

г) как в научных кругах, так и у представителей органов государственной власти отсутствуют ясные представления о границах государственного права субъектов РФ, а также о нормативном содержании данного понятия, что требует его формулировки.

При этом необходимо учитывать, что в XXI столетии на место государственного права субъектов РФ в правовом поле Российской Федерации сложилось устойчивое мнение, что предмет данного правового института «…представляет собой совокупность общественных отношений, регулируемых как Конституцией России, так и конституциями, и уставами её субъектов»[83].

Подобное восприятие базируется на единстве двухуровневой системы конституционного законодательства зафиксированного в Конституции РФ, закрепляющей следующие основы (начала) государственного права субъектов РФ:

— Российская Федерация состоит из равноправных субъектов РФ (ч. 1, ст. 5), которые имеют свои конституции (уставы) и законодательство (ч. 2, ст. 5);

— разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и её субъектов осуществляется в соответствии с Конституцией РФ, Федеративным и иными договорами (ч. 3, ст. 11);

— статус субъекта РФ определяется Конституцией России и конституцией (уставом) самого субъекта (ч. 1 и 2, ст. 66);

— в Конституции РФ определяется перечень вопросов, относящихся к исключительному вéдению РФ; совместному вéдению Федерации и её субъектов и вéдению субъектов РФ (ст. ст. 71—73);

— система органов государственной власти субъектов РФ устанавливается ими самостоятельно в соответствии с основами конституционного строя РФ и общими принципами организации представительных и исполнительных органов государственной власти, установленными федеральным законом (ч. 1, ст. 77);

д) во втором десятилетии XXI столетия происходит децентрализация полномочий, закреплённых за федеральными органами государственной власти, что, в свою очередь, приводит к росту объёма полномочий органов государственной власти субъектов РФ[84].

Законодательство субъектов РФ получило мощный импульс к развитию, в результате которого не только были приняты новые нормативные акты во исполнение мероприятий реформы, но и произошла систематизация всего законодательного массива субъектов РФ, что требует изучения этого процесса;

е) из уст отдельных лидеров политических партий, руководителей государственных органов субъектов РФ и представителей научных кругов слышатся, во-первых, хвалебные характеристики созданного постсоветского регионального управления, этакие новые мантры не соответствующие действительности, но способные воздействовать на сознание человека с целью его успокоения и отвлечения «от забот насущных»;
во-вторых, призывы к изменению формы государственного устройства[85];

ж) внесением в Государственную Думу проекта закона №1256381—7 «Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации»[86] и принятие его в конце 2021 г. как закон №414-ФЗ[87] который, как следует из его названия, должен регламентировать общие принципы организации органов публичной власти в субъекте РФ. Однако знакомство с его содержанием позволяет сделать вывод о том, что он, как и прежний Федеральный закон от 06.10.1999 г. №184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»[88] (далее, Федеральный закон №184, Закон №184), совершенно далёк от формулировки общих принципов организации органов публичной власти в субъектах РФ, что требует тщательного анализа действенности норм нового закона;

з) в последнее десятилетие XX столетия в России началось интенсивное строительство нового для России института местного самоуправления.

Личный опыт авторов в законотворческой работе в сфере местного самоуправления, аналитическая работа и обобщение итогов строительства этого института в дальневосточных субъектах РФ, в том числе и в Хабаровском крае, позволяют подвести черту под многолетним законотворчеством субъектов РФ в правовом обеспечении формирования МСУ и дать совершенно новые оценки его роли и места в системе российской публичной власти.

Внесение в Государственную Думу ФС РФ проекта закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в единой системе публичной власти» №40361—8[89] и обсуждение его в 2022 г. показывает, что перед российскими научными кругами по-прежнему стоит задача изучения данных общественных отношений;

и) историческая практика государственного строительства в равноправных субъектах РФ в нашей стране незначительна и протекает в условиях сложной конкуренции трёх постоянно действующих политических процессов: осуществлении власти на основе разделения, централизации и регионализации, что в свою очередь требует дальнейшего изучения демократического развития важнейших институтов российской политической системы, в том числе региональных органов государственной власти их взаимодействия.

Исходя из того, что российское правовое поле, в том числе и субъектов Федерации, на протяжении последних более чем двадцати лет отличается нестабильностью, прошедшие в эти годы в регионах преобразования остро ставят вопрос об историко-правовых исследованиях выравнивания асимметричности статуса субъектов РФ, авторы сочли возможным и необходимым, переиздавая пособие, дополнить и исправить отдельные положения изданных ранее учебных пособиях и монографий. Кроме того, время показывает, что необходимо учитывать и тот факт, что Хабаровский край обладает рядом особенностей, связанных с его геополитическим положением, специфическим составом населения и историей освоения этих территорий, что заметно влияет на правовую регламентацию складывающихся здесь общественных отношений.

Всё вышесказанное позволяет воспринимать государственное право субъекта РФ составной частью единого российского права входящую в конституционное право РФ как его институт[90] в силу следующих системообразующих факторов[91]:

— во-первых, указанный институт содержит общие принципиальные положения, присущие таким государственно-правовым институтам данной отрасли как институты основ конституционного строя; федеративного устройства; организации публичной власти и др.;

— во-вторых, исходя из единства и общности конституционно-правовых норм, не только образующих указанные государственно-правовые институты, но и обеспечивающих согласованное функционирование двух уровней конституционного законодательства РФ[92].

Данное монографическое исследование вобрало в себя новые научные изыскания, проведённые как авторами данной публикации[93], так и российскими учёными различных гуманитарных наук в области регионального государственного строительства, в том числе и дальневосточниками[94].

Изменения и дополнения, в основном, коснулись анализа нормативной правовой базы, регламентирующей общественные отношения, рассматриваемые в издании. В основном это историко-правовой анализ формирования, изменения структуры и расширения полномочий органов государственной власти края. Анализировался и личный опыт работы Б. Г. Хачатуряна в должности депутата Хабаровской краевой Думы, заместителя председателя Хабаровской краевой Думы — председателя постоянного комитета по межрегиональным связям, взаимодействию с органами местного самоуправления и общественными организациями; начальника отдела Главного управления Минюста России по Дальневосточному федеральному округу (далее, ДФО[95]) по экспертизе нормативных правовых актов субъектов РФ, регистрации уставов муниципальных образований; доцента кафедры государственно-правовых дисциплин ДВАГС и профессора аналогичной кафедры ДВФ РАП.

Пособие пополнено новыми параграфами, раскрывающими различные стороны российской системы публичной власти, такими как: ответственность Законодательной Думы Хабаровского края и её депутатов; оценка эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов РФ; ответственность исполнительных органов Хабаровского края, что позволило более полно раскрыть состояние правовой регламентации и механизм выполнения полномочий краевыми органами государственной власти.

Таким образом, можно констатировать, что на день подготовки данного монографического учебного пособия в историко-правовой науке превалируют противоречивые взгляды в толковании конституционных норм, касающихся статусного положения субъектов РФ, не выработан единый терминологический подход, учитывающей как теоретические разработки, так и практику их преобразований в последние 30 лет. Одновременно законодательные органы субъектов РФ, как правило, плетутся в «хвосте» требований дня, не верифицируют[96] результаты теоретических изысканий и реформ. В свою очередь реорганизация правового статуса субъектов Федерации требуют быстрых и действенных решений, точной нормативной регламентации, которые могут и должны дать научные изыскания в сфере государственного строительства в субъектах РФ.

В связи с новизной, недостаточной научной и правовой разработанностью большинства государственно-правовых институтов государственного права Хабаровского края научные исследования данного института конституционного права России, во-первых, диктуют необходимость подобного рода исследований, что позволяет выяснить как положительные, так и отрицательные уроки истории государственного реформирования Хабаровского края в ранг равноправного субъекта РФ, а история, как известно не прощает не выученных уроков. В связи с этим и это, во-вторых, исследование системы органов государственной власти субъекта РФ, истории её формирования и механизма взаимодействия органов государственной власти в условиях разграничения предметов ведения и полномочий является весьма актуальным.

Не вызывает сомнения и тот факт, что знание конституционных и уставных начал организации публичной власти в республиках, краях, областях,… правового положения Хабаровского края как равноправного субъекта РФ; правового статуса жителей; территориального деления; правового положения органов государственной власти; организации МСУ; государственной и муниципальной службы; финансово-экономических отношений; и других государственно-правовых институтов Хабаровского края является обязательным для всех государственных и муниципальных служащих края.

Данное издание и позволяет получить эти знания, в чём его практическая значимость.

Практическое значение исследования заключается и в том, что его результаты могут быть использованы в процессе преподавания курсов конституционного (государственного) права, истории государства и права России в высших и средних учебных заведениях, послужат основой для специальных курсов по государственному строительству Хабаровского края как одного из субъектов Российского федеративного государства.

Как совершенно справедливо отмечает А. Елаев «При преподавании указанной отрасли, — (Конституционное право субъектов РФ, Б.Х и Е.Ш.), — отдельно от конституционного права России и муниципального права в сознании студентов будут строго различаться три отрасли публичного права — федеральное конституционное право — конституционное право субъекта — муниципальное право, каждая со своим предметом регулирования при единстве императивного метода»[97].

Внесение в Конституцию РФ 01.07.2020 г. поправок и дополнений означает начало нового отсчёта истории строительства российской государственности. Новая редакция Конституции РФ, зафиксировав ориентиры и ценности дальнейшего развития России как суверенного государства, закрепила за Россией право на свой собственный путь развития. Конституция повышает ответственность за положение дел в стране, прежде всего всех граждан и заставляет думать о смыслах: зачем нам нужна семья, зачем нерушимость границ, зачем разделение властей, зачем развивать технологии и т. д.

Ответы на эти вопросы должны искать преимущественно законодатели (федеральные и региональные), что в свою очередь ставит перед ними необходимость осмысления достигнутого за 27 лет в области государственного строительства как в целом по России, так и в субъектах РФ, что в свою очередь приведёт к изменению значительной части правового поля[98]. Именно в помощь хабаровским законодателям провести анализ достигнутого и наметить перспективы дальнейшего законотворческого процесса, и подготовлено новое издание книги. В этом также заключается практическое значение данного исследования.

Территориальные параметры монографического исследования включают границы Дальневосточного федерального округа, в состав которого включён Хабаровский край как равноправный субъект Российской Федерации.

Хронологические рамки исследования. Нижняя граница исследования — конец 1980 гг. — начало 1990 гг.: разрушение СССР и советских органов государственной власти и управления, произведённые партийной (КПСС) верхушкой в результате которых на политической карте мира появилось новое суверенное государство — Российская Федерации — Россия со своими органами государственной власти и своей системой местного самоуправления.

Верхний рубеж — начало третьего десятилетия XXI столетия. Рубеж нами связывается с внесением в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проектов Федеральных законов «Об общих принципах организации органов публичной власти в субъектах РФ» и «Об общих принципах организации местного самоуправления в единой системе публичной власти», которые, по мнению его авторов, подводят черту под более чем 20-летним периодом действия Федерального закона от 06.10.1999 №184, и почти 20-летним периодом действия Федерального закона от 06.10.2003 №131-ФЗ и требуют анализа состояния и действенности органов публичной власти в субъектах РФ, созданных этими нормативными правовыми актами.

Как сообщает пресс-служба Госдумы, законопроектами совершенствуются механизмы организации и взаимодействия органов публичной власти Российской Федерации (федеральных, региональных, муниципальных). А пояснительные записки уточняют, что законы принимается в целях обеспечения стабильности системы публичной власти. То есть федеральный законодатель признаёт, что созданная по Федеральным законам №184 и №131 система публичной власти в субъектах РФ была нестабильной, о чём авторы данного монографического учебного пособия говорили неоднократно в течение десятилетий…

Таким образом, проекты законов подводят черту под процессом формирования публичной власти, осуществляемой в России в течение более тридцати лет. А это значит, что тема государственного строительства в субъектах Федерации не исчерпана и переходит на новый уровень, что, смеем предположить, потребует дальнейшего изучения складывающихся новых общественных отношений.

В данном учебном пособии эти проекты законов не рассматриваются. В работе дана только краткая их характеристика. Авторы исходят из того, что возможность провести анализ новых систем регионального и местного управления, их эффективности появиться только через какое-то время после принятия соответствующих законов.

По нашему мнению, о качестве новых закона красноречиво скажут первые, внесённые в них изменения и дополнения и время их внесения. А это говорит о том, что авторам данного монографического учебного пособия придётся ещё неоднократно возвращаться к теме государственного строительства Хабаровского края как равноправного субъекта Российской Федерации.

Объектом исследования являются складывающиеся в Российской Федерации и, конкретно в Хабаровском крае, общественные отношения, связанные с осуществлением народовластия посредством организации и деятельности, новых по своему статусу, органов государственной власти края (Законодательной Думы Хабаровского края, Правительства Хабаровского края возглавляемого высшим должностным лицом края — Губернатором Хабаровского края), регламентации организации и проведения выборов на территории края и установления дополнительных, региональных, гарантий обеспечения прав и свобод человека и гражданина.

Предмет исследования составляет совокупность правовых норм, регламентирующих процесс формирования и функционирования органов государственной власти субъектов РФ, включённых в состав ДФО и конкретно Хабаровского края.

Целью монографического историко-правового исследования является научное осмысление и анализ формально-юридической и содержательной сторон осуществления государственного строительства в субъектах РФ; истории выравнивания статуса краёв, областей, … до уровня равноправного субъекта РФ на примере Хабаровского края; цель учебного пособия — формирование современных историко-юридических знаний об узловых аспектах развитий российской государственности, дать возможность изучить не только теоретическую основу учебной дисциплины «Государственное право субъекта РФ», некие правила и нормы изучаемого предмета, но и ознакомить с их применением на практике. В основе пособия лежит авторская (Б. Хачатуряна) программа дисциплины «Уставное право субъектов Российской Федерации»».

Для достижения поставленных целей были определены следующие основные задачи:

а) как монографического историко-правового исследования:

— рассмотреть историю реформирования краёв, областей, … из административно-территориальных единиц в составе РСФСР, в равноправные субъекты РФ, включённые в состав Дальневосточного федерального округа, учитывая, что в округе на день подготовки данного пособия наличествовали практически все типы субъектов РФ: республики, края, области, автономная область, автономный округ, закреплённые в качестве субъектов Федерации в Конституции РФ 1993 г.;

— исследовав организационную структуру и механизм оптимизации деятельности органов государственной власти и управления в субъектах РФ вскрыть причинно-следственные связи происходящих в конце XX столетия изменений в организации публичной власти в Российской Федерации на примере субъектов РФ включённых в состав ДФО;

— исследовать сущность и специфику понятия и правового статуса органов публичной власти Хабаровского края исходя из его нового статуса — равноправного субъекта РФ, основы регионального избирательного права, историю и механизм формирования органов МСУ в муниципальных образованиях Хабаровского края;

— осмыслить конституционные основы организации и деятельности новых органов государственной власти в субъектах РФ и их интерпретацию в федеральных законах, Уставе Хабаровского края и законах края;

— проанализировать порядок формирования органов государственной власти субъектов РФ, их взаимоотношения с населением, регламентацию региональных прав и свобод, на примере Хабаровского края;

— изучить нормы современного российского права, регламентирующие основы компе-тенции органов государственной власти субъектов РФ, включая накопленный в ДФО и Хабаровском крае компонент нормативного юридического обеспечения их деятельности;

— раскрыть особенности применения ответственности и реализации гарантий деятельности органов государственной власти субъектов РФ;

— сформулировать понятие государственного права Хабаровского края;

— обосновать конкретные научно-практические рекомендации по совершенствованию правового регулирования формирования и деятельности органов публичной власти Хабаровского края с целью обеспечения максимально полной реализации народовластия как конституционной основы современного российского государства;

— дать оценку действиям российской политической элиты по реформированию регионального и местного управления.

— в связи с пробуксовкой постсоветского местного управления и исходя из понимания того, что для решения данной проблемы необходимо её определить, раскрыть причины, принципы и последствия внедрения института местного самоуправления в РФ; определить его роль и место в российской правовой системе и на примере конкретного субъекта РФ, Хабаровского края, сделать выводы о том, какую же систему управления на уровне район, город, село, … мы создали, как в этой системе чувствует себя житель субъекта Федерации, муниципального образования и, на основе этих выводов, сделать соответствующие предложения;

б) как учебного пособия:

— углубление теоретических и практических знаний по основам современного российского федерализма, тенденций его развития;

— расширение, углубление и лучшее усвоение новых знаний в связи с появлением учебного курса «Государственное право субъекта РФ», требующего чёткого понимания нового государственно-правового статуса таких субъектов РФ как край, область, автономная область, автономные округа, города федерального значения;

— дать целостное представление об историческом пути формирования одного из субъектов Р — Хабаровского края, из административно-территориальной единицы в составе РСФСР в равноправный субъект РФ, об узловых аспектах этого процесса, особенностях регионального государственного строительства;

— формирование навыков правомерного поведения, уважения не только законов страны, но и законодательства субъектов РФ регулирующего различные сферы общественной жизни края и практику его применения;

— дать знания, полезные для практической деятельности в Хабаровском крае по решению проблем, имеющим конституционно-правовую природу.

При проведении исследования использовались общенаучные методы, в частности системный подход, который дал возможность исследовать наличную модель органов власти субъектов Федерации с позиций целостного публично-правового явления. Метод анализа и синтеза позволил выделить отдельные составляющие терминологического аппарата, признаки и свойства различных компонентов исследуемых государственно- и политико-правовых явлений. Функциональный подход был ориентирован на изучение отраслевого, межотраслевого и территориального аспектов деятельности региональных органов государственной власти. Аксиологический метод использовался при выявлении единых ценностных параметров, лежащих в основе взаимодействия органов государственной власти федерального и регионального уровней, а прогностический метод — для определения тенденций развития законодательства, регламентирующего вопросы формирования и деятельности органов государственной власти субъектов РФ.

Нормативную основу исследования составляют Конституция РФ, федеральные конституционные законы, федеральные законы, нормативные правовые акты Президента РФ, Правительства РФ, ряда министерств и ведомств, решения Конституционного и Верховного судов РФ, а также нормативные правовые акты субъектов РФ.

Приложенный к работе список литературы использовавшейся для анализа обозначенных проблем показывает, что источниковую базу исследования составили, прежде всего, обширный круг федеральных и региональных нормативных правовых актов, архивные документы, воспоминания участников событий, научная, учебная и справочная литература, материалы научно-практических конференций, дающие вкупе объективную реконструкцию политического процесса за счёт документально-хроникальных приёмов, обеспечивших восстановление последовательности событий.

Большỳю часть источниковой базы составляют исследования историко-правового характера, где рассматриваются вопросы формирования и развития государственности субъектов РФ в новых политических условиях[99].

Вместе с тем, обзор научной литературы, проведённый как в изданных ранее учебных пособиях, так и в данном исследовании показывает, что проблема государственного права субъектов РФ не нашла своего достаточного изучения и нуждается в дальнейшей разработке.

В постсоветский период развития России в отечественной науке государствоведения господствует институциональный подход к формированию предмета и системы публичных отраслей права, на что обращают внимание многие известные учёные[100], что позволило им выделить следующие институциональные подгруппы норм государственного права субъектов РФ:

— нормы, регулирующие правовое положение народов проживающих в субъектах РФ, в том числе, закрепляющие статус уполномоченного по правам человека, по правам детей и т.д.;

— нормы, закрепляющие территориальное устройство субъектов РФ;

— нормы, регулирующие статус законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ;

— нормы, регулирующие государственное управление в субъектах РФ;

— избирательное и референдумное право субъектов Федерации;

— конституционное и мировое судебное право субъектов РФ;

— нормы, регулирующие региональное местное самоуправление[101].

Всестороннее раскрытие этих отношений предполагает разнообразие подходов к их выявлению и изучению. Именно в совокупности изложенных выше норм государственного права субъектов РФ авторы данного издания и постарались построить его содержание.

Эмпирическую базу исследования составляют практика деятельности органов государственной власти субъектов РФ, опыт функционирования Законодательной Думы Хабаровского края, краевого Правительства, возглавляемого Губернатором края, их аппаратов, судебная практика, материалы статистики, личный опыт законотворческой и экспертной работы Б. Г. Хачатуряна.

Степень научной разработанности и научная новизна работы.

Проблемы теории и практики государственного строительства в субъектах федерации на протяжении многих лет находятся в центре внимания как зарубежных исследователей, так и российских учёных. Несмотря на хорошо исследованные зарубежными историками, политологами, юристами базовые вопросы этого общественного феномена, отечественные учёные изучают их применительно к условиям России, её разнообразным социальным и политическим особенностям. Прежде всего, речь идёт о влиянии на региональное государственное строительство специфичности российского федерализма, о его традициях, о практике создания органов государственной власти на региональном уровне, их взаимодействии. Именно эти направления исследований положены нами в основу данного издания

Принимая во внимание относительную молодость реального федерализма в России, необходимо учитывать опыт и зарубежных исследователей. Здесь, прежде всего, необходимо отметить работы Ш. Л. Монтескье (1689 — 1755)[102], Ж. Ж. Руссо (1712 — 1778)[103], А. де Токвиля (1805 — 1859)[104], а так же основоположников американского федерализма: А. Гамильтона, Д. Мэдисона, Дж. Джея[105] и др. Они обосновали суть федеративного государства, предложили демократические механизмы формирования и формы организации, заложили теоретический фундамент для осмысления всех процессов, связанных с федерализмом, осуществлении власти на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную.

Рассматривая категории «законодательство», «законотворчество», «государственное право», «субъектный состав федерации», «статус субъекта федерации», «структура устава субъекта РФ», «региональное управление» авторы данного исследования в контексте проводимого анализа развития российского федерализма, регионального конституционного (уставного) нормотворчества и законотворчества, опирались на исследования признанных специалистов в области истории и теории государственного права, сравнительного правоведения субъектов РФ: С. А. Авакьяна, Г. В. Атаманчука, А. Ф. Аяцкого, Л. Ф. Болтенковой, Н.А Власенко, Г. И. Денисова, С. Д. Князева, И. А. Умновой (Конюховой), Т. П. Коржихиной, Э.Г Липатова, С. В. Нарутто, А. С. Пиголкина, В. М. Сырых и других авторов[106]

Изучение истории немыслимо без привлечения документального материала. Издание пополнено архивными данными; таблицами, схемами, фотографиями, ряд которых взяты из личного архива Б. Г. Хачатуряна; воспоминаниями участников уставного процесса, позволяющими более развёрнуто раскрыть особенности государственного устройства, уставного правотворчества и законотворчества одного из субъектов РФ — Хабаровского края; вводит в оборот большой массив новых архивных документов и новейших изысканий российских учёных, проведённых в период с 2018 по 2022 гг. по вопросу государственного права субъектов РФ.

Научная новизна работы определяется тем, что она представляет собой первый опыт исследования вопросов развития и становления российской региональной государственности, осмысления и анализа государственно-правового статуса субъекта РФ, на примере Хабаровского края, который имеет особое значение для обеспечения геополитических интересов России на Азиатско-Тихоокеанском пространстве.

В пособии впервые на примере Хабаровского края рассмотрены:

— история формирования органов государственной власти в субъектах РФ, включённых в состав ДФО, с момента освоения Россией этих территорий; правовая регламентация механизма перевода административно-территориальных единиц (краёв, областей, …) в составе РСФСР в равноправных субъектов Российской Федерации; раскрыты основные элементы их конституционно-правового статуса; сформулировано авторское понятие государственного права субъекта РФ; обоснованы некоторые практические рекомендации, направленные на дальнейшее совершенствование регионального уставного нормотворчества и законотворчества на современном этапе развития Российской Федерации; раскрываются отдельные противоречивые взгляды среди депутатского корпуса на правовую регламентацию системы органов государственной власти и органов местного самоуправления в Хабаровском крае;

— история и причины диссонанса между ожиданиями населения от внедрения института местного самоуправления в правовое поле Российской Федерации и фактическим положением дел в муниципальных образованиях субъектов РФ Дальневосточного федерального округа.

Исходя из того, что без возвращения к истории вопроса, невозможно понять сути происходящих в конце XX — начале XXI вв. в Хабаровском крае, изменений в его статусном положении, Е. Шишкиной подготовлен и в начале каждой главы, отдельных параграфов пособия, включён большой блок исторических ремарок[107] рассматривающих предысторию современных изменений в государственном устройстве краёв, областей, … как равноправных субъектов РФ.

Отличительной чертой пособия является:

— рассмотрение проблем ответственности органов и должностных лиц субъектов РФ перед населением соответствующих территорий; вопроса о роли и месте партийных (КПСС) функционеров в развале советской системы государственного управления СССР — РСФСР в 1990 гг.;

— новый взгляд на суть Европейской хартии местного самоуправления основанный на результатах её лингвистической экспертизы проведённой магистрантом факультета филологии, переводоведения и межкультурной коммуникации Тихоокеанского государственного университета Б. Шишкиным. Кроме того им был предоставлен ряд новых фотографий, обнаруженных как в СМИ, так и в краевых архивах, помогающих раскрытию изложенного материала.

Апробация результатов исследования проводилась:

— Б. Хачатуряном в ходе работы: депутатом Хабаровской краевой Думы в должности председателя комитета по государственному строительству и местному самоуправлению — заместителя председателя Думы; начальником отдела Главного управления Минюста России по ДФО по экспертизе нормативных правовых актов и регистрации уставов муниципальных образований дальневосточных субъектов РФ; преподавателем учебных дисциплин «Конституционное (государственное) право Российской Федерации» и «Государственное право субъектов Российской Федерации», «Муниципальное право» в ВУЗ и СУЗ, на курсах повышения квалификации государственных и муниципальных служащих дальневосточных субъектов РФ;

— Е. Шишкиной при работе преподавателем истории и основ права в Хабаровском технологическом колледже, в выступлениях на межрегиональных и международных научных конференциях.

В заключение хотелось бы отметить, что, затрагивая те или иные проблемы государственного строительства в одном из субъектов РФ — Хабаровском крае, авторы настоящего исследования не стремились раскрыть их все и не претендовали на исключительность своих взглядов и выводов, это частные выводы авторов, нисколько не претендующие на истину в последней инстанции. Перед собой они ставили иные задачи: приоткрыть страницу истории данной проблематики; сфокусировать внимание читателя на ряде существующих проблем регионального государственного строительства и прежде всего уставного нормотворчества субъектов РФ; попытаться вычленить и показать причинно-следственные связи произошедших изменений в организации публичной власти в субъектах РФ (на примере Хабаровского края) в конце XX — начале XXI вв.; познакомить с ними заинтересованных читателей. При этом авторы не пытались искать ответ на вопрос «кто виноват?», а исходя из понимания того, что ошибаться могут все, но выигрывают (побеждают) те, кто умеет не только признать свои ошибки, но быстрее других сумеют их исправить, была поставлена задача — попытаться сформулировать ответ на вопрос «что делать?» и, сформулировав выводы, предложить «дорожную карту» развития гражданского общества и формирования на его базе правового государства в субъектах РФ через конкретные законотворческие инициативы, с помощью исторических фактов закрепить правду о причинах, способах и результатах крутого изменения в государственном строительстве России, выборе форм этого строительства, сделать так, что бы эта правда не забывалась и не искажалась.

По нашему мнению, этой книгой обязательно будут пользоваться. Даже те, кто станет её ругать или демонстративно игнорировать. Потому как другой такой просто нет, да и написать её больше некому, во всяком случае, пока. Честному же исследователю поднятых проблем, пожелавшему разобраться в истории реформирования органов публичной власти в одном из субъектов РФ, Хабаровском крае, в 1990 — 2022 гг. и при этом не ознакомившегося с данным изданием, будет сделать это, на наш взгляд, очень проблематично. Будут ли авторы её дальше обновлять — покажет время.

Структура монографического учебного пособия «Государственное право Хабаровского края» отражает логику, цель и задачи исследования и обусловлена хронологическим принципом изложения материала, который опирается на периодизацию истории государственного строительства Хабаровского края как равноправного субъекта РФ, разработанную и обоснованную авторами и состоит из введения, шести глав, заключения, глоссария и одного приложения.

Хабаровск — Сочи

25.04.2022 г.

Б. Хачатурян. Кандидат исторических наук, доцент, советник юстиции 1 класса

Е. Шишкина. Преподаватель высшей категории

Б. Шишкин. Магистрант

[1] ВУЛЬГАРИЗАЦИЯ — (от латинского vulgaris обыкновенный, простой) грубо упрощённое изложение какого-либо понятия или учения, искажающее его сущность; опошление // Новый словарь иностранных слов. Мн.: Современный литератор. 2005. С. 206.


[2] ИДЕОЛОГЕМА — здесь, навязанная, закреплённая в общественном сознании с помощью пропагандистских или иных методов идеологическая установка, догма.


[3] ЛИБЕРАЛИ́ЗМ — (от лат. liberalis свободный) 1) интеллектуальная и нравственная установка на такую организацию общественной жизни, которая построена на признании политических и экономических прав индивида в пределах, ограниченных действием законов, понимаемых как обобщение естественных потребностей нормальных цивилизованных людей; 2) идеология и политика ориентированная на сохранение механизмов рыночного хозяйствования и свободной конкуренции при минимально необходимой регулирующей роли государства, умеренный социальный реформизм // ПОЛИТОЛОГИЯ: Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост.: Ю. И. Аверьянов. М.: Изд-во Моск. комерч. ун-та. 1993. С. 154.


[4] См.: Об учреждении поста Президента СССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию (Основной Закон) СССР: Закон СССР от 14.03.1990 №1360—1 // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР (далее, Ведомости СНД СССР и ВС СССР). 1990. №12, ст. 189.
Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) РСФСР: Закон РСФСР от 16.06.1990 №38-I // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР (далее, Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР). 1990. №3, ст. 25.


[5] Началу экономической реформы положили законы СССР:
О государственном предприятии (объединении): Закон СССР от 30.06.1987 №7284-XI // Ведомости ВС СССР. 1987. №26, ст. 385;
О кооперации в СССР: Закон СССР от 26.05.1988 №8998-XI (ред. от 07.03.1991, с изм. от 15.04.1998) // Первоначальный текст документа опубликован в издании: Ведомости ВС СССР. 1988. №22, ст. 355.
Официальный переход советской экономики к рынку был утверждён решением II съезда народных депутатов СССР 13.12.1989 г. принявшим концепцию новой экономической реформы подготовленной созданной М. С. Горбачевым и Н. И. Рыжковым и Государственной комиссией Совета Министров СССР по экономической реформе во главе с академиком АН СССР, заместителем председателя Совета Министров СССР Л. И. Абалкиным. См.: Второй съезд народных депутатов СССР. 12 — 24 декабря 1989 г. Стенографический отчёт. Т. 1. С. 217.


[6] См.: Об общих началах местного самоуправления и местного хозяйства в СССР: Закон СССР от 09.04.1990 г. №1417—1 // Ведомости СНД СССР и ВС СССР. 1990. №16, ст. 267.
О местном самоуправлении в РСФСР: Закон РСФСР от 06.07.1991 г. №1550—1 // Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 1991. №29, ст. 1010.
Подробно этот вопрос рассмотрен в специальном издании. См.: Хачатурян Б. Г. Формирование и развитие института местного (само) управления на Дальнем Востоке России: общее и особенное (последняя четверть XIX — начало XXI вв.): Монография. Хабаровск: ДВНЦМП. 2013.


[7] Как пример появления в Конституции СССР термина «местное самоуправление» см.: Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) СССР в связи с совершенствованием системы государственного управления: Закон СССР от 26.12.1990 №1861—1 // Ведомости СНД СССР и ВС СССР. 1991. №1, ст. 3.


[8] В частности, гл. VII «Местные органы государственной власти и управления в РСФСР» была разделена на две части, одна из которых гл. VI1 регламентировала органы государственной власти и управления края, области, автономной области и автономного округа в составе Российской Федерации, другая — гл. VII «Местное самоуправление в Российской Федерации». См. Об изменениях и дополнениях Конституции (Основного Закона) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики: Закона РСФСР от 21.04.1992 №2708—1 // Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 1992. №20, ст. 1084.


[9] Государственная Дума РФ 15.05.1996 г объявила беловежское соглашение о создании СНГ недействительным в части прекращения существования СССР. См.: О юридической силе для Российской Федерации России результатов референдума СССР 17 марта 1991 г. по вопросу о сохранении Союза СССР: Постановление Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации от 15.03.1996 №157-II ГД // Собрание законодательства Российской Федерации (далее, СЗ РФ), 25.03.1996, №13, ст. 1275. Т.е., юридически СССР существует и по сей день.


[10] В настоящее время на территории бывшего СССР существует 21 государство, 15 из которых являются членами ООН, 2 — признаны некоторыми странами — — членами ООН (Россией, Никарагуа, Венесуэлой, Науру и Сирией), и 4 — не признаны ни одной из стран — членов ООН. Далее, термин «в настоящее время» обозначает положение дел на 01.01.2022 г.


[11] См.: Об изменении наименования государства Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика: Закон РСФСР от 25.12.1991 №2094—1 // Ведомости СНД и ВС РСФСР, 09.01.1992, №2, ст. 62. Начало действия документа — 25.12.1991.



[12] См.: Абзац 2 ст. 1 Конституции (Основного Закона) Российской Федерации — России в ред. закона РСФСР от 21.04.1992 №2708—1 // Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 1992. №20, ст. 1084.


[13] Согласно Конституции РСФСР 1978 г. РСФСР являлась субъектом СССР, но в отличие от других союзных республик имела статус федерации. В её состав входили 16 автономных республик, 5 автономных областей, 10 автономных округов. См.: Конституция 1978 г. // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. №45, ст. 1497 


[14] В дальнейшем ни Конституция РФ, ни российское законодательство не раскрывает понятие статуса субъекта РФ. В результате проблема правового статуса субъектов РФ для современной России продолжает оставаться не просто актуальной, но весьма насущной.
Понятие «статус», используемый в юридическом лексиконе, раскрывается в юридических словарях, как правило, с одинаковым наполнением его содержания.
Как пример, см.: СТАТУС (от лат. status — положение, состояние) — правовое положение (совокупность прав и обязанностей) гражданина или юридического лица // Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А. М. Прохоров. М.: Советская энциклопедия. 1982. С. 1263.
СТАТУС (от лат. status — состояние) — совокупность прав и обязанностей, определяющих юридическое положение лица, государственного органа или международных организаций // ПОЛИТОЛОГИЯ: Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост. Ю. И. Аверьянов. М.: Изд-во Моск. комерч. ун-та. 1993. С. 363.
СТАТУС (от лат. status — состояние, положение) ― установленное нормами права положение его субъектов, совокупность их прав и обязанностей // Большой юридический словарь / Под ред. А. Я. Сухарева, В. Д. Зорькина, В. Е. Крутских. МН.: ИНФРА-М. 1999. С. 655.
Как видим ни в одном из этих определений в формулирование «статуса» не входит понятие ответственности за исполнение полученных прав.


[15] СУБЪЕКТ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ — часть российского федеративного государства, населённая гражданами РФ, обладающими всей полнотой государственной власти в пределах, определённых Конституцией РФ, конституцией (уставом) субъекта Российской Федерации и российским законодательством. (Далее, субъект РФ, субъект Федерации).


[16] Здесь и далее под ОРГАНАМИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ понимается ― составная и в тоже время относительно обособленная часть государственного аппарата, которая участвует в осуществлении функций государства от его имени и по поручению, обладает государственно-организационными полномочиями, имеет соответствующую компетенцию и структуру, применяет присущие ей (органу) организационно-правовые формы деятельности.



[17] КОНСТИТУЦИЯ СУБЪЕКТА РФ — нормативный правовой акт республики (государства) как субъекта РФ, закрепляющий основы её конституционного строя, государственного и территориального устройства.


[18] В соответствии со справочной литературой УСТАВ — это свод правил, регулирующих деятельность организаций, учреждений, их взаимоотношения с другими организациями и гражданами, их права и обязанности в определённой сфере государственного управления или хозяйственной деятельности // Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А. М. Прохоров. М.: Советская энциклопедия. 1982. С. 1384.
УСТАВ СУБЪЕКТА РФ — это нормативный правовой акт края, области, города федерального значения Москвы и Санкт-Петербурга, автономной области и автономного округа принимаемый законодательным (представительным) органов государственной власти субъекта РФ и закрепляющий в соответствии с Конституцией РФ основы его административно-территориального устройства, систему органов государственной власти, порядок их образования и полномочия, формы участия граждан в деятельности органов государственной власти субъектов РФ и органов местного самоуправления, а также иные положения, не противоречащие Конституции Российской Федерации и федеральным законам.
Термин «Устав края, области» впервые был закреплён в ст. 4. Закона РФ «О краевом, областном Совете народных депутатов и краевой, областной администрации» от 05.03.1992 №2449—1 (далее, «О краевом, областном Совете…») // Первоначальный текст документа опубликован в издании Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 1992. №13, ст. 663.


[19] Это республики, образованные из бывших автономных областей: Республика Алания (Адыгея), Республика Алтай, Карачаево-Черкесская Республика, Республика Хакассия и в результате разделения Чечено-Ингушской республики — Чеченская Республика и Республика Ингушетия.


[20] НОРМОТВОРЧЕСТВО — процесс создания и закрепления норм права (правил поведения в обществе), с последующим их санкционированием в нормативных правовых актах.


[21] ЗАКОНОТВОРЧЕСТВО — осуществляемая в определённом, нормативно установленном процедурном порядке деятельность высшего законодательного органа страны, а в федеративном государстве также законодательных органов субъектов Федерации или непосредственно самого народа (референдум) по установлению, изменению или отмене имеющих высшую юридическую силу правовых норм, закрепляемых в законодательных актах // Методическое обеспечение проектирования законов субъектов Российской Федерации. В 2 частях [А. С. Пиголкин, В. М. Сырых]. Хабаровск: ДВАГС, 2001. (Часть 2). С. 18.


[22] ЗАКОН Хабаровского края (краевой закон) — нормативный правовой акт Хабаровского края, регулирующий наиболее важные общественные отношения, принятый Законодательной Думой края либо на референдуме края по предметам ведения края и по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации в пределах полномочий края.


[23] Здесь и далее под РЕГИОНОМ и производными от него терминами (региональный, региональных и т.д.) понимается губерния, область в Российской империи, республика, край, область, автономная область, автономный округ в СССР — РСФСР, субъект Российской Федерации. 
М. Г. Потапов предлагает под ««регионом федеративного государства» и «субъектом федерации» понимать государственное образование, имеющее: 1) систему органов публичной власти; 2) определённый объём правотворческой и правореализационной компетенции; 3) систему источников права; 4) административно-территориальное устройство; 5) региональный бюджет и атрибуты официальной символики» // Потапов М. Г. Научно-теоретические и методологические проблемы исследования регионального права // Актуальные проблемы теории государства и права. №5 (30) май 2013. С. 525.


[24] Так первый вариант Устава Иркутской области был подготовлен в июне 1992 г. Но в начале 1993 г. Иркутский областной Совет народных депутатов признал нецелесообразным приятие Устава до принятия новой Конституции РФ. См. Ведомости Иркутского областного Совета народных депутатов. 1993. №1. С 4. Устав был принят 19.01. 1995 г. Аналогичное положение, как будет сказано ниже, сложилось и в Хабаровском крае.
И только один субъект РФ, Краснодарский край, успел принять свой устав до принятия новой Конституции 1993 г. См.: Государственный Устав Краснодарского края // Кубанские новости. 12.11.1993. №228, 229.


[25] Например, Устав (Основной Закон) Ставропольского края принят 12.10.1994 г. См.: Закон Ставропольского края от 12.10.94 №6-кз // Ставропольская правда. 14.10.1994. №198—199; Устав (Основной закон) Тамбовской области принят Постановлением Тамбовской областной Думы от 30.11.1994. См.: Тамбовская жизнь. 06.12.1994. №233.


[26] Как пример, см.: Умнова И. А. Устав области (края): первый опыт. М., 1995; Устав Иркутской области. Научно-практический комментарий. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство. АО «Норма плюс». 1995; Самойлов С. Устав региона: разделительный барьер или мост к согласию // РФ 1995 г. №9; Шелютто Н. В. Уставы субъектов РФ о законодательной власти // Законодательство и экономика. 1996. №9—10; Игнатенко В. В. Региональное правотворчество и законотворчество. Основные понятия и термины. Иркутск: Изд-во ИГЭА. 1996; Он же. Устав Иркутской области как законодательный акт. Иркутск: Изд-во ИГЭА. 1997; Нарутто С. В. Конституционно-правовой статус края как субъекта Российской Федерации: На примере Дальневосточного региона: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М.: Московская государственная юридическая академия. 1997; Болтенкова Л. Ф. Дискуссионные вопросы создания законодательной базы субъектов Российской Федерации // Сб. Проблемы и особенности нормотворческой деятельности законодательных органов власти субъектов Российской Федерации. Иркутск, 1997; Побережная И. А. Конституции (уставы) субъектов Российской Федерации: проблемы теории и практики: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М.: РАГС. 1998; Никитина Е. С. Устав края, области, города федерального значения, автономной области, автономного округа как источник конституционного права: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М.: Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации. 1998; Барабанов О. Алтайский край: развитие законодательной базы субъекта Федерации (конец 1997 г. начало 1998 г.) // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 1998. №1 (22). Хачатурян Б. Г. К истории становления представительных (законодательных) органов Дальнего Востока и Забайкалья // Сб. Пограничная политика: практика и особенности её реализации в регионах Дальнего Востока. Хабаровск: ДВАГС, Хабаровский военный ин-т ФПС, 1998; Он же. Проблемы конституционализма дальневосточных субъектов РФ: к истории вопроса (1993 — 1997 гг.) // Материалы IV Международного симпозиума «Человеческое измерение в региональном развитии». (Биробиджан. 1998 г.). Биробиджан. Региональные проблемы. 1999, №3—4. С. 75—83.


[27] Странность эта заключается в том, что в СССР никто, никогда не полемизировал о праве субъектов — союзных республик, иметь своё республиканское право! На наш взгляд полемика порождена недопониманием бывшими советскими учёными того факта, что России из составной части федеративного государства — СССР, с 12.06.1990 г. стала суверенным федеративным государством с возможностью иметь свою правовую федеративную систему, состоящую, как и в СССР, из двух уровней (федерального и регионального), что и закреплено в Конституции 1993 г.


[28] Подробно научная полемика и её корни по этому вопросу рассмотрена Д. Б. Сергеевым в диссертационном исследовании в 2003 г. и в статьях М. Г. Потапова: см.: Сергеев Д. Б. Избирательное право субъектов Российской Федерации: Конституционно-правовое исследование: Дисс. … канд. юрид. наук. Владивосток. Дальневост. гос. ун-т. 2003; Потапов М. Г. Научно-теоретические и методологические проблемы исследования регионального права // Актуальные проблемы теории государства и права. №5 (30) май 2013. С. 518—527; Он же: Научный генезис регионального права // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского, 2017, №3. С. 174—180.


[29] ПРАВО — система общеобязательных социальных норм, охраняемых силой государственного принужде-ния, обеспечивающего юридическую регуляцию общественных отношений в масштабе всего общества // Большой юридический словарь / Под ред. А. Я. Сухарева, В. Д. Зорькина, В. Е. Крутских. МН.: ИНФРА-М. 1999. С. 516.


[30] ДОГМАТИЗМ — (от др.-греч. δόγμα «мнение, учение; решение») одностороннее, схематичное, окостеневшее мышление, оперирующее догмами. В основе догматизма — слепая вера в авторитеты, использующее неизменные понятия и положения без учёта конкретных условий // Новый словарь иностранных слов. Мн.: Современный литератор. 2005. С. 332.


[31] Подробнее см.: Авакьян С. А. Конституционное законодательство субъектов РФ: проблемы совершенствования и использования в преподавании // Материалы научн, конф., 25 — 27 марта 1999 г. / Отв. ред. С. А. Авакьян. М., Изд-во Моск. ун-та, 1999. С. 11; Богданова И. А. Конституционное законодательство субъектов РФ в системе российского конституционного права // Там же. С. 15.


[32] Подробнее см.: Давид Р. Основные правовые системы современности / пер. с фр. В. А. Туманова / Rene David Camille Jauffret-Spinosi). М.: Междунар. отношения. 1999. С. 48.


[33] Там же.


[34] ПОЛНОМОЧИЯ — строго очерченный перечень прав и обязанностей, а также способов их реализации, предоставляемых должностному лицу; 2) конкретные поручения должностному лицу, группе должностных лиц, либо члену (членам) общественной организации, данные органом, имеющим на это право // ПОЛИТОЛОГИЯ: Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост. Ю. И. Аверьянов. М.: Изд-во Моск. комерч. ун-та. 1993. С. 306.


[35] Одно из первых высказываний о значимости регионального права в России принадлежит В. В. Толстошееву который ещё в 1998 г. отмечал «…важность знаний о нормативном регулировании региональных общественных отношений обусловлена не только объективной оптимизацией законодательства субъектов Федерации, но и совершенствованием правового регулирования в общероссийском масштабе». См.: Толстошеев В. В. Региональное право России: проблемы становления и развития // Государство и право. 1998. №11. С. 13.
В 2014 г. как бы подводя итог дискуссии о мест и роли регионального права М. Г. Потапов говорил, что «Научное исследование регионального права обусловлено, с одной стороны, необходимостью познания совокупности юридических норм и актов, принятых органами государственной власти субъектов федерации, с другой — его доктринальными свойствами, признаками и характеристиками, установление которых позволяет в определённой мере выяснить место, роль и значение этого явления в правовой системе федеративного государства». (Подробнее см.: Потапов М. Г. Актуальность исследования регионального права // Евразийский юридический журнал. 2014. №8 (75). С. 122—130).
Несколько позже он скажет: «Однако в научной юриспруденции нет однозначных и исчерпывающих ответов на вопросы о понятии регионального права, его норм и актов, свойств, характеристик и значимости в правовой системе федеративного государства). (Подробнее см.: Потапов М. Г. Научный генезис регионального права // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского, 2017, №3. С. 174—180). На наш взгляд именно отсутствие научных исследований в этом направлении и является одой из основных причин замедления развития федеративных отношений в Российской Федерации в первые десятилетия XXI в.


[36] Рассматривая уставное право субъекта РФ в диссертационном исследовании 2000 г. автор данного издания определяет его место и роль в правовой системе российского федеративного государства. См.: Хачатурян Б. Г. Развитие российского федерализма: на примере строительства органов власти в дальневосточных субъектах Российской Федерации, 1990 — 1997 гг.: Дисс. … канд. истор. наук. Хабаровск, 2000.


[37] Толстошеев В. В. Региональное экономическое право России: Ин-т государства и права РАН. М.: БЕК. 1999; Хачатурян Б. Г. Избирательное право и избирательный процесс в Хабаровском крае: Научное и учебное издание. Хабаровск: Избирательная комиссия Хабаровского края. 2001; Сергеев Д. Б. Избирательное право субъектов Российской Федерации: Конституционно-правовое исследование: Дисс. … канд. юрид. наук. Владивосток. Дальневост. гос. ун-т. 2003; Региональное финансовое право / Коллектив авторов. Изд. 2-е // Изд-во Литагент Юстицинформ. 2018; Хачатурян Б. Административное право субъектов Российской Федерации: Историко-правовое исследование. Изд 3-е испр. и дополн. / [Б. Хачатурян, Е. Шишкина]. Хабаровск — Сочи. ДВНЦМП. 2019.
С 1998 г. по 2007 г. одним из крупнейших исследователей современной истории Башкортостана З. И. Еникеевым было подготовлено несколько редакций учебного пособия «История государства и права Республики Башкортостан». В пособии рассматриваются вопросы развития властных и правовых институтов башкир и Башкортостана в широком историческом промежутке — от Древности до настоящего времени. Как пример см.: Еникеев З. И. История государства и права Республики Башкортостан. Уфа: РИО БАГСУ. 1998.



[38] Одним из первых субъектов РФ, начавшим исследовать новое направление в юридической науке, государственное право конкретного субъекта РФ, была республика Башкортостан: 
— началось изучение с издания в 1997 г. в Уфимском юридическом институте МВД РФ пособия — сборника источников, посвящённых государственному праву конкретного субъекта РФ — Башкортостана. См.: Конституционное право Республики Башкортостан. Основные источники: [По состоянию на 01.03.1997 г.]: Учебн. пособие / Вступ. ст. И.Ш. Муксинова. Уфа: МВД РФ. УЮИ. 1997; 
— в 1998 г. авторским коллективом Уфим. гос. юрид. ин-та было выпущено ещё одно учебное пособие. См.: Конституционное право Республики Башкортостан: возникновение, становление и перспективы развития: Учеб. пособие / [Л. Ш. Гумерова и др.] / Под общ. ред. К. Б. Толкачёва. Уфа: МВД РФ. УГЮИ. 1998; 
— в 2003 г. Л.А Дольникова выпускает учебник «Конституционное право Республики Башкортостан», где системно и полно излагается конституционное право Республики Башкортостан как части конституционного права России в целом. В учебнике содержится теоретический анализ положений действующей Конституции Республики Башкортостан и законов республики, относящихся к предмету конституционного права. См. Дольникова Л. А. Конституционное право Республики Башкортостан: Учебник. Уфа: Уфимский полиграфкомбинат (ГУП УПК). 2003.


[39] См.: Хачатурян Б. Г. Программа курса «Уставное право субъектов Российской Федерации» для студентов по специальности 021100 «Юриспруденция». Хабаровск: ДВАГС. 2001.


[40] ХАБАРОВСКИЙ КРАЙ является субъектом, включённым в состав Дальневосточного федерального округа. Как самостоятельная территориально-административная единица край образован в 1938 г. Территория края простирается с юга на север на 1800 км, с запада на восток — 125 — 750 км и составляет 787,6 тыс. км2 (4,6% площади России). Численность населения по состоянию на 01.01.2021 г. — 1 301,1 тыс. человек. Впереди только Приморский край.
Край богат лесными, минеральными, рыбными и другими природными ресурсами.

Край является развитым промышленным регионом: машиностроение, лесная, металлургическая, нефтеперерабатывающая и пищевая промышленность, транспорт и связь.
Административный центр края — г. Хабаровск.


[41] Хачатурян Б. Г. Уставное право Хабаровского края: Основные источники (по состоянию на 01.01.2001 г.). Учебное пособие для студентов по специальности 021100 «Юриспруденция». Хабаровск: ДВАГС. 2001.


[42] Как пример, см.: Липатов Э. Г. Компетенция органов власти субъектов Российской Федерации в сфере правотворчества: Автореф. дисс. … д-ра юрид. наук. Саратов. 2009; Лесин А. В. Конституционное (уставное) законодательство субъектов Российской Федерации в системе конституционного законодательства Российской Федерации: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Тюмень: Тюменский государственный университет. 2012; Лебедев В. А. Законодательная и исполнительная власть субъектов РФ в теории и практике государственного строительства: Монография. М.: Проспект. 2015.


[43] Как пример, см.: Зайцева, И. В. Формы непосредственного парламентского контроля за органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации на примере Дальневосточного федерального округа: Дисс. … канд. юрид. наук. Владивосток, 2004; Горбунов М. Н. Правовые основы исполнительной власти субъекта Российской Федерации: на примере Хабаровского края: Дисс. … канд. юрид. наук. М., 2005; Меркулов Е. С. Система органов государственной власти субъектов Российской Федерации (Конституционно-правовое исследование): Дисс. … канд. юрид. наук. Владивосток, 2007; Коломейцева Т. А. Конституционно-правовые основы организации и деятельности органов законодательной (представительной) власти в субъектах Российской Федерации: на примере Дальневосточного федерального округа: Дисс. …канд. юрид. наук. Владивосток, 2010.


[44] Как пример, см.: Ерёмина О. Ю. Система органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации // Журнал российского права. 2005. №11. С. 40—45; Меркулов Е. С. Система органов государственной власти субъектов Российской Федерации…; Гамалей А. А. Законодательные (представительные) органы государственной власти субъектов Российской Федерации (на примере краёв и областей Дальневосточного федерального округа): Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Хабаровск, 2009; Макаренко И. Л. Органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации: конституционно-правовой аспект: Дисс. … канд. юрид. наук. М. 2010; Иналкаева К. С. Законодательные (представительные) органы государственной власти субъектов Российской Федерации: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М. 2013; Урусова И. О. Конституционно-правовой статус высших должнос-тных лиц субъектов Российской Федерации и их роль в системе федеральных и региональных органов власти: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М. 2014.; Тенсин М. В. Закономерности государственного строительства в субъектах Российской Федерации на современном этапе конституционно-правового развития // Вестник Удмуртского университета. Серия «Экономика и право». 2014. Вып. 2. С. 199—205; Гороховатский С. М. Преобразование субъектного состава Российской Федерации: основные тенденции и роль в развитии современ-ных федеративных отношений: Дисс. … канд. юрид. наук. М. 2017; Зуев Н. И. Зарождение и развитие института высшего должностного лица субъекта Российской Федерации // Юридическая наука. 2018. №4. С. 14—19; Иванов В. В. Глава субъекта Российской Федерации. Историческое, юридическое и политическое исследование (История губернаторов) Том I. Книга I // URL: https://izdanieknig.comf. 2019. Дата обращения 20.03.2021.


[45] В соответствии со ст. 2 Федерального закона «О Государственном Совете Российской Федерации» «Под единой системой публичной власти понимаются федеральные органы государственной власти, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, иные государственные органы, органы местного самоуправления в их совокупности, осуществляющие в конституционно установленных пределах на основе принципов согласованного функционирования и устанавливаемого на основании Конституции Российской Федерации и в соответствии с законодательством организационно-правового, функционального и финансово-бюджетного взаимодействия, в том числе по вопросам передачи полномочий между уровнями публичной власти, свою деятельность в целях соблюдения и защиты прав и свобод человека и гражданина, создания условий для социально-экономического развития государства». См.: О Государственном Совете Российской Федерации: Федеральный закон от 08.12.2020 №394-ФЗ // СЗ РФ. 2020. №50. Ч. III, ст. 8039.
В современном российском законодательстве отсутствует понятие «органа публичной власти», которое является собирательным для правовых понятий «органа государственной власти» и «органа местного самоуправления», осуществляющих и олицетворяющих публичную власть на территории государства, субъекта РФ.


[46] Как пример, см.: Хачатурян Б. Г. Программа курса «Уставное право субъектов Российской Федерации» для студентов по специальности 021100 «Юриспруденция». Хабаровск: ДВАГС. 2001; Нарутто С. В. Региональное право. Программа дисциплины для студентов 4 курса специальности «Юриспруденция». Государственно-правовая специализация. Хабаровск: РИЦ ХГАЭП, 2003; Региональное право: Рабочая программа для студентов, обучающихся на очном отделении по специальности 030501 — Юриспруденция / составитель М. Г. Потапов. Новосибирск: НГТУ. 2005; Конституционное (уставное) право субъектов Российской Федерации: Учебная программа, планы семинарских занятий и методические указания к выполнению контрольных работ / Составитель канд. юрид. наук Е. И. Сергеева. СПб: Санкт-Петербургский гос. ун-т аэрокосмического приборостроения. 2006; Уставное право Сахалинской области: Рабочая программа / авт.-сост. Жеребцова Е. Е. Южно-Сахалинск: Южно-Сахалинский инст. эконом., права и информатики. 2006. Зацепина О. И. Конституционное (уставное) право субъектов РФ: Учебно-методический комплекс. Первая редакция. Ярославль: Академия труда и социальных отношений. Ярославский филиал. 2010; Казанчев Ю. Д. Уставное право города Москвы: Учебно-методический комплекс для студентов специальности 030501.65 «Юриспруденция» очной и очно-заочной формы обучения. М.: МГУУ ПМ. 2011; Кочев В. А., Эктумаев А. Б. Конституционное (уставное) право субъектов Российской Федерации: Учебно-методический комплекс. Направление подготовки: 021100 — «юриспруденция». Пермь: Пермский гос. национальный исследовательский ун-т. 2012; Рабочая программа дисциплины «Уставное право». Направление подготовки 40.03.01 Юриспруденция. Уровень бакалавриата. Составитель: канд. юрид. наук, доцент Э. Ю. Балаян. Кемерово: Кемеровский гос. ун-т. 2017; Акимова И. Л. Уставное право субъектов РФ: Рабочая программа дисциплины. Барнаул: Алтайский гос. ун-т. 2020. И др.


[47] Характерным примером, подтверждающим этот вывод, может служить факт отсутствия в научном журнале «Власть и управление на Востоке России» изданном в 2017 — 2021 гг. научных статей, посвящённых вопросу регионального строительства.


[48] Как пример, см.: Гессен В. М. Очерки истории науки государственного права // СПб.: Известия Санкт-Петербургского политех. ин-та. 1911. Т. 16.


[49] Как пример, см.: Советское государственное право. Учебник / Под ред.: А. Я. Вышинского. М.: Юрид. изд-во НКЮ СССР. 1938.


[50] Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А. М. Прохоров. М.: Советская энциклопедия. 1982. С. 328.


[51] Подробнее см.: Маликов М. Ф. Современные проблемы конституционного права Российской Федерации. Уфа: ДизайнПолиграфСервис. 2007.


[52] Подробнее см. Елаев А. Конституционное право субъекта Российской Федерации // URL: https://zakon.ru. 2012. (Дата обращения 01.04.2020).


[53] Как пример, см.: Государственное право Российской Федерации. Учебник / Под ред.: О. Е. Кутафина. М.: Юрид. лит. 1996; Беспалый И. Т., Полянский В. В. Государственное право Российской Федерации: Учебное пособие; изд. 3-е, перераб. Самара: Изд-во «Самарский университет». 2008.


[54] Подробнее см.: Беспалый И. Т., Полянский В. В. Государственное право Российской Федерации …С. 19.


[55] Там же. С. 49.


[56] Там же. С. 10.


[57] Подробнее см.: Бачило И. Л. Факторы, влияющие на государственность // Государство и право. 1993. №7; Ондар Н. А.-О. Государственное строительство в Республике Тыва (История и современность): Дисс. … д-ра юрид. наук. М. 2003.


[58] В соответствии со ст. 1 Федерального закона «Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации» «…органы государственной власти, иные государственные органы, органы местного самоуправления в их совокупности входят в единую систему публичной власти в Российской Федерации и осуществляют взаимодействие для наиболее эффективного решения задач в интересах населения, проживающего на соответствующей территории». См.: Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации: Федеральный закон от 21.12.2021 №414-ФЗ // СЗ РФ. 2021. №52 (часть I), ст. 8973.


[59] Как пример, см.: Конституционное право субъектов РФ / Отв. ред. проф. В. А. Кряжков. М.: ООО «Городециздат». 2002; Фарукшин, М. Х. Конституционное право республик в составе Российской Федерации: Учебное пособие. Изд. 2-е, доп. Казань: Центр инновационных технологий. 2008.


[60] Дольникова Л. А. Конституционное право Республики Башкортостан: Учебник. Уфа: Уфимский полиграфкомбинат (ГУП УПК). 2003; Плоцкая О. А. Конституционное право Республики Коми: Учебное пособие [О. А. Плоцкая, Л. А. Гурьева]. Сыктывкар: Сыктывкарский гос. ун-т. 2009; Табаев Д. И. Конституционное право Республики Алтай: Учебный курс. Горно-Алтайск: РИО ГАГУ. 2012.


[61] Как пример, см.: Балаян Э. Ю. Уставное право: Курс лекций. Кемерово: Кемеровский государственный университет. 2013; Советов И. К. Уставное право: Учебн. Пособие. Пермь: Прикамский. соц. ин-т. 2017.


[62] Как пример, см.: Уставное право Тульской области: Учеб.-метод. пособие [Баринова В. И. и др.]. Тула: Тул. гос. пед. ун-та им. Л. Н. Толстого. 2000. Переиздано в 2007 г.; Хачатурян Б. Г. Уставное право Хабаровского края: Учебное пособие. Хабаровск: РИЦ ХГАЭП. 2003. Переиздано в 2014 и 2017 гг.; Казанчев Ю. Д. Уставное право города Москвы: Учебно-методический комплекс для студентов специальности 030501.65 «Юриспруденция» очной и очно-заочной формы обучения. М.: МГУУ ПМ. 2011.


[63] Как пример, см.: Кочев В. А. Конституционное (уставное) право субъектов РФ: Учебное пособие для вузов. Пермь: Пермский гос. национальный исследовательский ун-т. 2011; Давтян В. Р. Конституционное (уставное) право субъектов Российской Федерации: Учебник для бакалавриата и магистратуры / [В. Р. Давтян, Д. В. Кононенко]. М.: Издательство Юрайт. 2019.


[64] Как пример, см.: Маликов М. Ф. Региональное право: Учебное пособие в 3 томах. Уфа: Издание Башкирского ун-та. 2002; Региональное право: Учебник / Под ред. Засл. юриста РФ, канд. юрид. наук, проф. В. Н. Ширяева, канд. юрид. наук, доц. А. В. Никитиной». 1-е изд. Хабаровск: Изд-во «РИОТИП» краевой типографии. 2008; Балакина И. Региональное право: Учебное пособие [И. Балакина, М. Потапов]. Новосибирск: Новосибирский гос. технический ун-т. 2018.


[65] Как пример, см.: Малиненко Э. В. Конституции и уставы субъектов Российской Федерации в современных реалиях // Вестник Поволжского института управления. 2018. Том 18. №5; Михалева Н. А. Конституции и уставы субъектов Российской Федерации: Рабочая программа [Н. А. Михалева, С. С. Зенин]. М.: Ун-т им. О. Е. Кутафина (МГЮА). 2018.


[66] Как пример, см.: Лесин А. В. Конституционное (уставное) законодательство субъектов Российской Федерации в системе конституционного законодательства Российской Федерации: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. — Тюмень, 2012; Гошуляк В. В. Уставное законодательство Пензенской области: Учебное пособие. Пенза: Изд-во Пензенского гос. ун-т. 2009.



[67] Как пример, см.: Хачатурян Б. Г. Развитие российского федерализма: на примере строительства органов власти в дальневосточных субъектах Российской Федерации, 1990 — 1997 гг.: Дисс. … канд. истор. наук. Хабаровск, 2000; Чердаков С. В. Органы государственной власти субъекта Российской Федерации (на примере Амурской области): Дисс. … канд. юрид. наук. Благовещенск 2001; Нечкин А. В. Организация государственной власти в субъектах Российской Федерации: Учебник для академического бакалавриата. М.: Изд-во Юрайт. 2019; Кровельщикова В. В. Органы государственной власти субъектов Российской Федерации: Учебно-методический комплекс. Томск: Изд. Томского гос. ун-та. 2019; Белянская О. В. Организация государственной власти в субъектах Российской Федерации: Учебное пособие. Тамбов: Гос. ун-т им. Г. Р. Державина. 2019.


[68] Так географы в качестве регионов рассматривают пространственные ареалы, часть какой-то территории под которыми могут пониматься не только субъект Федерации, а несколько, например, Дальний Восток в целом.
В литературе регионами часто называются и более крупные территориальные образования: Азиатско-Тихоокеанский регион, регион бассейнов рек, озёр — Байкальский регион, горный регион и т. п.


[69] Но в российском законодательстве употребляется и термин «регион». Так Бюджетный кодекс РФ в ст. 14, определяя бюджет субъекта РФ, оперирует понятием региональный бюджет, в Налоговом кодексе РФ в ст. 14 упоминаются региональные налоги.


[70] Подробнее см.: Малиненко Э. В. Конституции и уставы субъектов Российской Федерации в современных реалиях // Вестник Поволжского института управления. 2018. Т. 18. №5. С. 88—89.


[71] См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.1997. №12-П «По делу о толковании содержащегося в ч. 4 ст. 66 Конституции РФ о вхождении автономного округа в состав края, области («Дело сложносоставных субъектов РФ») // Российская газета (далее, РГ), 22.07.1997.
Как пример см.: Хачатурян Б. Г. Развитие российского федерализма на примере строительства органов публичной власти в Дальневосточных субъектах Российской Федерации: историко-правовой аспект (1990 — 1997 гг.). Хабаровск: СПб. ИВЭСЭиП; Приамурское географическое общество. 2000. (Далее, Хачатурян Б. Г. Развитие российского федерализма на примере строительства органов публичной власти в Дальневосточ-ных субъектах Российской Федерации…); Потапов М. Г. Научно-теоретические и методологические проблемы исследования регионального права // Актуальные проблемы теории государства и права. №5 (30) май 2013.


[72] РЕФОРМА — (лат. reformare, фр. reforme — преобразовывать) — преобразование, изменение, переустройство какой-либо стороны общественной жизни (порядка, институтов, учреждений); формальное нововведение любого содержания, однако реформой обычно называют более или менее прогрессивное преобразование // Большой юридический словарь / Под ред. А. Я. Сухарева, В. Д. Зорькина, В. Е. Крутских. МН.: ИНФРА-М. 1999. С. 597.


[73] КОНТРРЕФОРМА — (лат. contra против + лат. reformare, фр. reforme — преобразовывать) — активное противодействие, тому, что выражено во второй части слова // Новый словарь иностранных слов. Мн.: Современный литератор. 2005. С. 471.


[74] ТЕХНОКРАТИЯ — (от греч. téchnё — искусство, ремесло, мастерство и krátos — власть, господство) — в буржуазной общественной мысли обозначение слоя специалистов — высших функционеров капиталистического производства и гос. аппарата, которые входят в состав крупной буржуазии и разделяют с нею власть // Новый словарь иностранных слов. Мн.: Современный литератор. 2005. С. 894.


[75] В связи с тем, что сегодня в научных кругах нет единого понимания терминов «гражданское общество» и «правовое государство», автор в данном исследовании понимает под: ГРАЖДАНСКИМ ОБЩЕСТВОМ — общество, построенное на примате частной собственности создающем условия для самоорганизации и саморегуляции общественных отношений, через органы местного самоуправления, способные выполнять отдельные государственные полномочия, переданные им органами государственной власти одновременно с передачей необходимых для их исполнения материально-финансовых средств.
ПРАВОВОВОВЫМ ГОСУДАРСТВОМ — государство, в котором основные права, свободы, обязанности и ответственность гражданина и государства не только закреплены в конституции и основных законах, но и соблюдаются, прежде всего, гражданином, а также органами государственной власти и органами местного самоуправления.


[76] АПРИОРИ [лат. apriori — буквально «от предшествующего»] — знание, полученное до опыта и независимо от него (знание априори, априорное знание), то есть знание, как бы заранее известное, возникшее каким-то непонятным путем // Новый словарь иностранных слов. Мн.: Современный литератор. 2005. С. 86.
На наш взгляд такое положение с заимствованием западных теорий российской политической и научной элитами очень точно описал ещё в XIX Ф. М. Достоевский, отмечавший, что если «…там (на Западе, Б.Х. и Е.Ш.) гипотеза, то у русского мальчика тотчас же аксиома, и не только у мальчиков, но, пожалуй, и у ихних профессоров, потому что и профессора русские весьма часто у нас теперь те же русские мальчики». См.; Достоевский Ф. М. Собрание сочинений в 15-ти томах. Т. 9. Л., «Наука». С. 264.


[77] В частности, с уходом автора из ДВАГС и ДВФ РАП, учебная дисциплина «Уставное право субъектов Российской Федерации», как самостоятельная дисциплина, была исключена из программы подготовки юристов и специалистов ГиМУ.


[78] Елаев А. Конституционное право субъекта Российской Федерации // URL: https://zakon.ru/blog/2012/11/05 (дата обращения 10.01.2022).


[79] Здесь и далее написание с большой буквы наименования данного органа объясняется тем, что в Уставе края эти два слова «Законодательная Дума» пишутся с большой буквы.


[80] См.: Законодательная Дума Хабаровского края: Истоки и современность. Хабаровск: Издательский дом «Приамурские ведомости». 2013.
Книга хорошо иллюстрирована и показывает ретроспективу формирования Законодательной Думы Хабаров-ского края как нового органа государственной власти равноправного субъекта Федерации — Хабаровского края.
Правда предваряет ретроспективу история колонизация Дальнего Востока России, системы общественного управления в г. Хабаровске и послереволюционных органов государственной власти (объём этих разделов составляет 1/3 книги), что, конечно же, несколько не соответствует заявленной теме.


[81] Так начав рассматривать в юбилейном издании «Законодательная Дума Хабаровского края: Истоки и современность…» развитие представительной демократии в крае с 1850 г., авторы ни словом не обмолвились о советском этапе уставного нормотворчества в Хабаровском крае. Подробнее об этом этапе будет сказано ниже.


[82] С английского языка термин «rebranding» переводится как изменение бренда. БРЕНД — с психологической точки зрения бренды существуют в виде сознания или конкретных людей, или общества. Как пишет И. Никитин «Бренды есть в любой сфере жизнедеятельности — от промышленности до политики и искусства (где слово это, применимо уже не к продукту, а к персоналиям)» // URL: pengstud.com. Дата обращения 20.03.2021.


[83] Цит. по: Казанчев Ю. Д. Уставное право города Москвы: Учебно-методический комплекс для студентов специальности 030501.65 «Юриспруденция» очной и очно-заочной формы обучения. М.: МГУУ ПМ. 2011. С. 10.


[84] Например, в 2011 г. в Государственную Думу был внесён пакет законопроектов о децентрализации полномочий федеральных органов власти, реализация которых позволила провести серьёзное перераспределение властных полномочий и бюджетных ресурсов в пользу регионов и муниципалитетов. Такое перераспределение полномочий увеличило объем государственно-правовых отношений, регулируемых конституционным (уставным) законодательством субъектов РФ. Подробнее см. Лесин А. В. Конституционное (уставное) законодательство субъектов Российской Федерации в системе конституционного законодательства Российской Федерации: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Тюмень: Тюменский гос. ун-т. 2012.


[85] Так В. В. Жириновский в течение многих лет предлагал унитарное устройство государства, Глава Крыма С. В. Аксёнов выступая 14.03.2017 г. по телеканалу «Первый Крымский» предложил восстановить монархию.


[86] См.: URL: http://council.gov.ru (дата обращения 19.12.2021 г.).


[87] Об общих принципах организации публичной власти в субъектах Российской Федерации: Федеральный закон от 21.12.2021 №414-ФЗ // СЗ РФ, 27.12.2021, №52 (часть I), ст. 8973.


[88] Первоначальный текст документа опубликован в СЗ РФ. 1999. №42, ст. 5005.


[89] Там же.


[90] На наш взгляд достаточно аргументировано обосновано место конституционного (уставного) права субъектов РФ в правовой системе российского права в учебнике В. Р. Давтяна и Д. В. Кононенко вышедшем в 2017 г. См. Давтян, В. Р. Конституционное (уставное) право субъектов Российской Федерации: Учебник для бакалавриата и магистратуры / [В. Р. Давтян, Д. В. Кононенко]. М.: Издательство Юрайт. 2017. С. 4—8.
Однако, как отмечает В.А Кочев (2011 г.) «…концепция выделения в составе российского конституционного права конституционного (уставного) права субъектов РФ поддерживается не всеми авторами. В качестве основных оппонентов выступают видные представители московской школы конституционного права (МГУ)». См.: Кочев В. А. Конституционное (уставное) право субъектов РФ …С. 11.


[91] Как пример, см.: Зорина Я. А. Конституция (Устав) субъекта Российской Федерации как источник конституционного права: Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Белгород, 2008; Давтян В. Р. Конституционное (уставное) право субъектов Российской Федерации: Учебник для бакалавриата и магистратуры…


[92] Подробнее см.: Казанчев Ю. Д. Уставное право города Москвы: Учебно-методический комплекс для студентов специальности 030501.65. С. 10.


[93] См., например, Хачатурян Б. Г. Формирование и развитие института местного самоуправления на Дальнем Востоке России: общее и особенное (последняя четверть XIX — начало XXI вв.: Монография: Дальневосточный центр муниципального права. 2013. (Далее, Хачатурян Б. Г. Формирование и развитие института местного самоуправления на Дальнем Востоке России: общее и особенное…); Хачатурян Б. Г. Историография инкорпорации института парламентского контроля в правовое поле субъектов Российской Федерации: Монография. Изд. 3-е, испр. и дополн. Хабаровск — Сочи: ДВНЦМП, 2019; Хачатурян Б. Административное право субъектов Российской Федерации: Историко-правовое исследование. Изд. 3-е испр. и дополн. / [Б. Хачатурян, Е. Шишкина]. Хабаровск — Сочи: ДВНЦМП. 2019: Хачатурян Б. Г. Уставное нормотворчество муниципальных образований в Российской Федерации: Историко-правовое исследование. Изд. 4, переработанное и дополненное. Хабаровск: ДВНЦМП. 2019. Хачатурян Б. Законотворческий процесс: Научное и практическое пособие (курс лекций) [Б. Хачатурян, Е. Шишкина]. Изд. 4-е обнавл. и дораб. Хабаровск, 2020.


[94] См., например, Малиненко Э. В. Конституции и уставы субъектов Российской Федерации в современных реалиях // Вестник Поволжского института управления. 2018. Т. 18, №5. С. 87—91; Ниматулаева Р. А., Мгомедова А. А. Некоторые аспекты взаимодействия органов исполнительной и законодательной власти субъектов Российской Федерации // Закон и право. Политические науки. 2018. №7. С. 36—38; Мильчаков М. В. Дальневосточные субъекты Российской Федерации: социально-экономическое положение и меры государственной поддержки // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Естественные науки. 2018. №4. С. 71—79; Нечкин А. В. Организация государственной власти в субъектах Российской Федерации: учебник для академического бакалавриата. М.: Изд-во Юрайт, 2019; Черепанов В. Устав субъекта Российской Федерации: концептуальный подход на примере Ставропольского края // Федерализм. 2019. №4. С. 59–74. И. др.


[95] Дальневосточный федеральный округ образован Указом Президента РФ от 13.05.2000 №849 «О полномочном представителе Президента РФ в федеральном округе» (См. Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. №20, ст. 2112) в целях обеспечения реализации Президентом РФ своих конституционных полномочий, повышения эффективности деятельности федеральных органов государственной власти и совершенствования системы контроля за исполнением их решений. Аппарат полномочного представителя Президента РФ в ДФО был расположен в г. Хабаровске.
В состав ДФО были включены: Республика Саха (Якутия), Приморский и Хабаровский края, Амурская, Камчатская, Магаданская и Сахалинская области, Еврейская автономная области (ЕАО), Корякский (КАО) и Чукотский (ЧАО) автономные округа.
Камчатская область и входивший в неё Корякский автономный округ 01.07.2007 г. объединились в Камчатский край (см. Об образовании в составе Российской Федерации нового субъекта Российской Федерации в результате объединения Камчатской области и Корякского автономного округа: Федеральный конституционный закон от 12.07.2006 №2-ФКЗ // СЗ РФ. 2006. №29, ст. 3119); Указом Президента РФ от 10.05.2015 г. в перечень округов были внесены соответствующие коррективы.
Указом Президента РФ от 03.11.2018 №632 в состав ДФО были включены Республика Бурятия и Забайкальский край, ранее входившие в Сибирский федеральный округ.
Указом Президента РФ от 13.12.2018 г. аппарат полномочного представителя Президента РФ в ДФО был переведён из г. Хабаровска в г. Владивосток.
Площадь территории округа 6 952 555 км² (40,6% от площади РФ).
Численность населения округа по данным Росстата составляет 8 188 594 чел. (2019). Плотность населения —1,33 чел./км2 (2019). Городское население — 57,06% (2018).


[96] ВЕРИФИКАЦИЯ [от лат. verum «истинный» + facere «делать»] — в различных сферах деятельности человека может подразумевать: проверка, подтверждение, метод доказательств каких-либо теоретических положений, алгоритмов, программ и процедур путём их сопоставления с опытными // Новый словарь иностранных слов. Мн.: Современный литератор. 2005. С. 192.


[97] Елаев А. Конституционное право субъекта Российской Федерации…


[98] Как сообщалось в СМИ уже 08.07.2020 г. в Государственной Думе ФС РФ начал обсуждаться проект закона о внесении в федеральные законы дополнений, уточняющих понятие экстремистской деятельности и ужесточающих ответственность за нарушение территориальной целостности страны. К 09.07.2020 г. в Государственной Думе был составлен предварительный список законов, принять которые требуют поправки в Конституцию. Как сообщали депутаты ГД ФС РФ их около сотни.


[99] Как пример, см.: Сергевнин С. Л. Субъект федерации: статус и законодательная деятельность. СПб: Изд-во Юридического института. 1999; Гамалей А. А. Законодательные (представительные) органы государственной власти субъектов Российской Федерации (на примере краёв и областей Дальневосточного федерального округа): Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Хабаровск, 2009; Голощапов Р. В. История реформирования органов власти на Дальнем Востоке России (1990 — 2000): Автореф. дисс. …канд. ист. наук. Хабаровск, 2002.


[100] Подробнее см.: Кутафин О. Е. Предмет конституционного права. М.: Юристъ, 2001. С. 44.


[101] Подробнее см.: Конституционное право субъектов РФ / Отв. ред. проф. В. А. Кряжков. М.: ООО «Городец-издат». 2002. С. 38—39.


[102] Монтескье Ш. Л. Избранные произведения / Общ. ред. и вступ. ст. М.П. Баскина. М.: Гослитиздат. 1955.


[103] Руссо Ж. Ж. Соображения об образе правления в Польше и о плане его переустройства, составленном в апреле 1771 г. // Политические сочинения. СПб.: 2013. С. 487—589.


[104] Токвиль А. де. Демократия в Америке. М.: Весь Мир, 2000.


[105] См.: Федералист: политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона, Дж. Джея / Под ред. Н. Н. Яковлева: (Пер. с англ.). М.: Прогресс-Литера, 1994. (Далее, «Федералист…» или «Федералист: политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона, Дж. Джея…».


[106] См.: Авакьян С. А. Разделение властей: для каких уровней применять? // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2018. С. 15—26; Атаманчук Г. В. Государственно-правовая природа федерализма / Сб.: Российский Федерализм: опыт становления и стратегия перспектив / Под общ. ред. Р. Г. Абдулатипова. М., Изд-во РАГС. 1998; Аяцков А. Ф. Исторические истоки современного российского федерализма и процесс его становления в условиях трансформации социально-экономической системы России, 90-е годы ХХ века: Дис. … д-ра истор. наук. Саратов, 1999; Болтенкова Л. Ф. Дискуссионные вопросы создания законодательной базы субъектов Российской Федерации // Сб. Проблемы и особенности нормотворческой деятельности законодательных органов власти субъектов Российской Федерации. Иркутск, 1997; Нарутто С. В. Конституционно-правовой статус края как субъекта Российской Федерации (на примере Дальневосточного региона): Учебное пособие. Хабаровск: РИЦ ХГАЭП. 1998; Умнова И. А. Устав области (края): первый опыт. М., 1995; Пиголкин А. С., Сырых В. М. Методическое обеспечение проектирования законов субъектов Российской Федерации // Хабаровск. ДВАГС. 2001.


[107] РЕМАРКА (фр. remarque) замечание автора текста (книги, рукописи, письма) уточняющие или дополняющие какие-либо детали // Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А. М. Прохоров. М.: Советская энциклопедия. 1982. С. 1114.а 1 Историко-правовой анализ уставного правотворчества в Хабаровском крае. Понятие и содержание статуса Хабаровского края как субъекта Российской Федерации

§1.1 Ретроспективный взгляд на историю российского федерализма и строительство региональных органов государственной власти

В конце XX — начале XXI столетий проблеме изучения федеративного строительства в России в общественных науках, на первый взгляд, уделяется значительное внимание. В результате в теории государства и права сложилось чёткое понимание федерации как формы государственного устройства, при которой несколько государств или государственных образований, юридически обладающих определённой политической самостоятельностью, образуют одно союзное государство. Вместе с тем представляется, что в настоящее время ни в юридической науке, ни в российском законодательстве не разработана целостная концепция нормативно-правовой организации государственной власти и управления в субъектах Российской Федерации, опирающаяся на историко-правовой анализ регионального строительства.

В то же время, как показывает история, несмотря на то, что в течение многих столетий Россия развивалась как унитарное государство, но уже во времена Петра I (1672 — 1725 гг.) высказывались федеративные взгляды на строительство региональных органов государственной власти и управления. И затем эта тематика постоянно будировалась. Именно это обстоятельство заставляет нас обратиться к ретроспективе истории российского федерализма в контексте строительства органов государственной власти в субъектах РФ.

По нашему мнению, толчком к обсуждению проблем строительства региональных органов власти в российских научных кругах послужили события в Северной Америке и создание США. Именно здесь отцами-основателями США впервые были сформулированы исходные (основные) положения построения федеративного государства, его отличия от конфедерации, роли и места федерального парламента, органов исполнительной власти и органов власти субъектов федерации (штатов) в государственном управлении и защите прав и свобод граждан.

В России наиболее близкие, к сегодняшнему пониманию федеративного государства, федеративные принципы были сформулированы в XVIII в. А. Н. Радищевым (1749 — 1802 гг.). Он видел российское государство в форме свободной федерации городов с вечевыми собраниями, под контролем которых функционировали бы исполнительные административные аппараты.

Мало того, обсуждавшиеся в научных кругах республиканские и федеративные идеи в эти годы в России были частично воплощены в жизнь. Именно они легли в основу разработанного адмиралом Ф. Ф. Ушаковым (1745 — 1817 гг.) «Плана о учреждении правления на освобождённых от французов прежде бывших венецианских островах и об установлении во оных порядка» в соответствии с которым Россией на освобождённых Ионических островах в конце XVIII в. была создана республиканская форма управления островами. Население территорий обращалось к российскому императору с просьбой принять их в состав Империи, но им было отказано.

В XIX в. Н. Н. Новосильцев (1761 — 1838 гг.) в разработанной им Уставной Грамоте Российской Империи — первом проекте российской конституции — предлагал для России федеративное устройство.

По отдельным вопросам схожие позиции была и у декабристов.

Член «Союза русских рыцарей» граф М. А. Дмитриев-Мамонов (1790 — 1863 гг.) предлагал проект разделения Российской империи на тринадцать крупных единиц. М. А. Бакунин (1814 — 1876 гг.), мечтая о «безгосударственных» формах политической и экономической организации жизни общества, видел это общество, организованное на социально-политических началах самоуправления, автономии и свободной федерации индивидов, общин, провинций и наций.

Заметный след в развитии российского федерализм и регионального строительства оставил русский исследователь — сибиряк А. П. Щапов (1831 — 1876 гг.), с точки зрения которого, как пишет Р. С. Смищенко, «Русская история есть история областей, относительно обособленных региональных сообществ, собирательным именем которых было земство. Под земством он понимал исторически сложившийся единый русский социум, олицетворявший собой отечественный аналог западноевропейского гражданского общества. <…> Только федерация, основанная на общественном самоуправлении, была способна учесть весь комплекс региональной самобытности (природно-климатической, этнической, социокультурной, бытовой и т.д.). <…> Согласно проекту А. П. Щапова, будущее государственное устройство — полное общественное самоуправление, основанное на началах местных бессословных выборов — общественные должности разных административных уровней от мирского старосты до земского царя».

Особого внимания, на наш взгляд представляет опыт претворения федеративных принципов в жизнь после присоединения вначале XIX столетия территории Финляндии и части территории Польши, имевшие к этому времени свои выборные представительные органы — сеймы.

Литература, посвящённая финскому и польскому парламентам времён вхождения этих государств в состав России, представлена большим количеством статистической, справочной и научной литературы (дореволюционной, советской и современной — постсоветской), позволяющей сделать выводы о том, что, во-первых, несмотря на длительную историю работы представительных органов до присоединения этих территорий к России, полноценными региональными законодательными органами они, после вхождения в состав России, не стали, так как работали под жёстким контролем российских императоров, но, и это, во-вторых, опыт их деятельности пригодился при разработке нормативных документов регламентирующих земство. На наш взгляд, опыт польского и финского парламентаризма был использован российским истеблишментом при создании земства.

Были и другие примеры особого положения отдельных территорий в империи.

Как бы обобщая опыт государственного строительства к началу XX столетия П. А. Столыпин предлагает создать в стране 11 по возможности однородных в этническом и экономическом плане крупных областей (Польша, Прибалтика, Северо-Западная, Правобережная и Левобережная Украина, Московская, Верхнее и Нижнее Поволжье, Север России — две области), Степная область (Западная Сибирь). В каждой из них Столыпин предусматривал создание областного земского собрания и областного правительственного управления. Области, по его замыслу, должны были получить широкие права местного законодательства по всем предметам вѐдения, которые не имели общегосударственного значения. Остальные регионы — казачьи области, Туркестан, Восточная Сибирь, Крым и Кавказ — по замыслу реформатора пока оставались вне областного управления. Но и этому проекту не суждено было осуществиться.

Тем не менее, эти взгляды позволили российскому руководству строить взаимоотношения с отдельными своими территориями, хотя и по имперским принципам, но в весьма специфической форме, что позволяло им, особенно окраинным, иметь различную форму самостоятельности, по мнению современных исследователей, соизмеримой с автономией.

И вот здесь хотелось бы обратить внимание на институт земства созданный во второй половине XIX в. для решения, прежде всего экономических проблем, так как развитие капиталистических отношений поставили перед российским государством к этому времени задачи по реформированию феодальных общественных отношений как на уровне государства, так и на уровне её административно-территориальных единиц — губерний, областей, уездов.

Именно с целью решения этих задач МВД России разрабатывает, а Александр II издаёт 01.01.1864 г. Положение о губернских и уездных земских учреждениях для заведования делами, относящимися к местным хозяйственным пользам и нуждам, которым учреждались губернские и уездные земские учреждения. Это, во-первых.

Положение 1864 г. закрепило переход к системе местного цензового (имуществен-ного) представительства посредством курий, формируемых на основе имущественного ценза и введение системы прямого и косвенного избрания в состав выборных (представительных) органов. В результате были созданы земские органы управления: всесословные выборные земские собрания (губернские, уездные), состоящие из гласных и избираемые ими соответствующие земские управы — исполнительные органы.

В досоветской, советской и части постсоветской научной литературе земскую систему управления, созданную Александром II, зачастую называют «местным самоуправл-ением». Но что характерно, во-первых, в самом Положении о губернских и уездных земских учреждений термин «самоуправление» не употребляется; во-вторых, данная система организовывалась именно на уровне губернии и уезда, ниже — в городе, волости, селе, станице, улусе… существовала иная система управления регулировавшаяся специальными нормативными актами, но она соотносилась научными кругами, совместно с земством как местное самоуправление. Хотя для города она организовывалась в соответствии с Городовым положением как городское общественное управление. В более мелких населённых пунктах (волость, село, станица, улус, …) — крестьянское (сельское) общинное управление, казачье управление и самобытное (национальное) управление коренных народов. То есть, земство, городское общественное управление, управление в волости селе, станице… были совершенно разными уровнями и системами управления.

Во-вторых, анализ правовой регламентации и административной деятельности земских органов позволяет сказать, что земство, оказалось чисто российским институтом, регулирующим управление на уровне губернии — уезда, вызванным к жизни спецификой общественного развития России в 60 гг. XIX в.

В-третьих, анализируя историю формирования земского управления на уровне: губерния — уезд, авторы данного исследования приходят к выводу о том, что в 1864 г. российская политическая элита, ознакомившаяся с опытом регионального (польского и финского) парламентаризма попробовала создать свою систему регионального управления на уровне губерния — уезд в форме земства, но европейски настроенные круги, внеся в юридическую лексику термин «самоуправление», попытались свернуть её на европейский манер, включив, пока ещё теоретически, земство в местное самоуправление, тем самым поставив на грань разрушения всю систему управления на уровне губерния — уезд — город — село, чем на наш взгляд, была извращена суть земских реформ, что и привело к отторжению граждан страны от участия в её осуществлении.

Сегодня можно предположить, что в научную среду конца XIX начала XX вв. термин «самоуправление» был вброшен российскими учёными с целью затушировать истинные причины введения в стране земского и городского управления — переложить решение местных проблем на плечи населения, и придать новому институту некое подобие либерально-демократического участия населения в их решении. Особенно показательным в этом отношении является факт не введения земства в дальневосточных областях, но обязательного исполнение земского финансового бремени их населением.

И как уже неоднократно нами отмечалось, развитие теории государственного права субъектов РФ после 1993 г. ставит на повестку дня вопрос о пересмотре отношения к земству — от понимания его как одной из составляющих местного самоуправления к пониманию как нового уровня регионального государственного управления, предтече регионального управления в Российской Федерации.

Исходя из всего вышесказанного, можно сделать вывод о том, что ЗЕМСТВО (земское управление) управление территорией (губерния, уезд) через местные органы (земское собрание, земская управа) формируемые посредством выборов для решения как отдельных государственных вопросов, так и вопросов местного значения.

Что касается Дальнего Востока и Якутии, в разрешении вышеописанных вопросов, организация управления на этих территориях имеет некоторые особенности. Одна из них заключается в том, что если городское общественное управление было введено в дальневосточных и якутских городах, то вот земское управление царским правительством на этих территориях не вводилось. То есть, на уровне областей Приамурского генерал-губернаторства и Якутии до 1917 г. действовало государственное управление в форме губернаторского правление.

Правительство неведение здесь земства объясняло тем, что население территорий не было готово взять на себя функции регионального управления, поскольку, во-первых, прошло всего три десятка лет с тех пор, как к России были присоединены приамурские и приморские земли, малоизученные, со слабым укоренением славянского населения, с протяжной «прозрачной» границей с сопредельными странами, они требовали от центральной власти особых решений в их управлении, во-вторых, отсутствовало крупное (помещичье) землевладение, а именно на помещика опиралась власть, проводя земскую реформу. Но сибирские территории имели более длительную историю их освоения русскими и, по-видимому, не только вышесказанное было причиной неведения здесь земского управления. На наш взгляд неведение земства на Дальнем Востоке и Якутии объясняется и тем, что из-за большой отдалённости друг от друга населённых пунктов и малой заселённости, они не могли решать вопросы огромных территорий (областей, уездов) за счёт местных бюджетов. Территории требовали государственного вмешательства в дела народов проживающих здесь и прежде всего в экономических вопросах.

Вторая особенность состоит в том, что среди сибиряков ещё вначале XIX в. рассматривались идеи автономизации. Так областную автономию для Сибири предполагал уже Н. Н. Муравьев-Амурский (1809 — 1881 гг.). К середине XIX в. среди буржуазии и части буржуазной интеллигенции Сибири зарождается движение, позднее получившее название Сибирского областничества. Движение имело целью добиться автономии для свободного капиталистического развития сибирских областей. Центрами областничества были города Томск и Иркутск. Именно здесь шла подготовка к созыву I Сибирского областного съезда, был сформирован его оргкомитет. Основные цели движения были выработаны в августе 1905 г. на конференции в г. Томске.

Но, все эти предложения продолжительное время оставались только на бумаге.

Революционные события 1917 г. привели к появлению Российской Республики. Первоначально республика, как и царская Россия, была унитарным государством. Временное правительство стояло на позиции строительства унитарной «единой и неделимой» республики. Реформирование государственного устройства предлагалось свести к областной автономии, пределы полномочий которых будут определяться центральной властью.

Разбуженное Февральской революцией (1917 г.) национально-освободительное движение и провозглашение большевиками права наций на самоопределение активизировали стремление многонационального населения России к созданию национальных государств. Однако первоначально национальная буржуазия не стремилась к выходу из России, ориентируясь на получение автономии в составе России.

Национально-освободительные движения в европейской части России вызвали федералистских тенденций и в ряде регионов Сибири и Дальнего Востока России.

Так, в августе 1917 г. сибирские областники и поддерживающие их правые эсеры с согласия Временного правительства созвали в г. Томске конференцию общественных организаций, где объявили практической задачей дня автономию Сибири и даже учредили государственный флаг бело-зелёного цвета. Областники-автономники высказывали примерно такие мысли: «…когда у нас будет Дума и своё министерство финансов, наши сибирские концессионеры, предприниматели, золотопромышленники, строители железных дорог, торговцы маслом и владельцы каменноугольных копей перестанут ездить в Петроград и отаптывать пороги столичных канцелярий и контор, а будут ездить в резиденцию Сибирской областной думы и тут будут обделывать свои дела». Как видим, основной смысл автономии — экономика. Но, кроме того, по мнению областников, автономия могла бы оградить Сибирь от назревавшей в России социалистической революции. Проблемы сибирского областничества в эти годы рассматривались в статьях Н.Н Козьмина, Н. Я. Новомбергского и ряда других авторов.

Состоявшееся в г. Благовещенске 22.12.1917 г. собрание Сибирского федерального демократического союза (областников федералистов), на котором присутствовали 377 человек, создало организационный комитет по формированию организации областни-ков, которая бы ставила своей целью объединение всех граждан «Великой Сибири», в том числе и амурцев, и всего Дальнего Востока для борьбы за полную автономию Сибири и объединение с Россией на началах федерации по примеру США.

В отдельных же дальневосточных областях были довольно сильные сепаратистские устремления, направленные первоначально на установление «автономии» с последующим отделением от России. Наиболее преуспели в этом камчатская буржуазия и часть областного Комитета общественной безопасности (КОБ), предлагавшие создать автономную Камчатку в перспективе с отделением её от Советской России. Главная цель автономии — не допустить советизации региона. В приказе Камчатского КОБ от 19.03.1918 г. №1 говорилось: «Камчатский областной комитет безраздельно взял всю полноту власти в свои руки впредь до созыва Всероссийского Учредительного собрания… и объявил Камчатскую область автономной по отношению к Российскому государству».

Но не только правых привлекали идеи сепаратизма и федерализма, «болели» этим и большевики. Но если в Мурманске большевик А. М. Юрьев — председатель Мурманского краевого Совета рабочих и солдатских депутатов в марте 1918 г. заявил, как и камчатская буржуазия, о выходе из состава Советской России, то работавший

1 — 10 апреля 1918 г. в г. Благовещенске, V Объединённый съезд крестьянских и казачьих депутатов Благовещенского Совета объявил себя «…первым организационным съездом Автономной Амурской трудовой социалистической республики, вследствие чего исполнительному комитету поручается распубликовать и довести до сведения краевого Совета и Совнаркома, что отныне Амурская область является Амурской социалистической республикой как составная часть Великой Российской Советской Республики». В советское время существовало мнение, что главная цель объявления республики — «…обойтись без Москвы, Иркутска, Хабаровска в решении местных вопросов».

Вначале XXI столетия в научных кругах появилась несколько иная точка зрения. Например, Н. А. Шиндялов анализируя деятельность исполкома республики, возглавляемого Ф. Н. Мухиным, делает вывод о том, что появление республики — это продукт уравнительно-утопических идеалов эсеров-максималистов и анархо-синдикалистских взглядов значительной части делегатов V Объединённого съезда трудящихся Амурской области.

Республика просуществовала несколько месяцев, и уже летом 1918 г. органы власти были переформированы, на основе Конституцией РСФСР.

Таким образом, Камчатская автономная область и Амурская автономная республика были первыми в осуществлении попытки автономизации российских территорий после октябрьских событий 1917 г.

В последующем территориальный принцип автономизации был заменён на национальный. Стали создаваться национальные автономии. Инициатива создания автономий исходила от местных органов власти. Русские государствоведы отрицательно относились к такой практике считая, что такое построение федерации (на национальной основе), представляет задачу государственного строительства практически неосуществимой.

Несколько поостыл региональный сепаратизм после принятия в июле 1918 г. Конституцией РСФСР, в соответствии с которой Россия объявлялась Республикой, вся власть в центре и на местах принадлежала Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Верховная власть принадлежала Всероссийскому съезду Советов, а в период между съездами Всероссийскому Центральному Исполнительному Комитету Советов (ВЦИК) — высшему законодательному, распорядительному и контрольному органу РСФСР. На местах областному съезду — облисполкому.

Сущность советской системы государственного управления заключалась в соединении в одном органе — Совете — законодательной, исполнительной, а на первых порах и судебной власти (по К. Марксу — работающая корпорация). Именно в этой системе зародилось региональное конституционное нормотворчество, когда новые национально-территориальные образования — республики в составе РСФСР — начали разрабатывать свои конституции.

В ходе социалистического переустройства России В. И. Ленин и партия большевиков, учитывая новую обстановку (сепаратистские тенденции по всей России фактическую независимость Украины, Белоруссии, Кавказа, Средней Азии и т.д.), обратились к пересмотру социалистического принципа демократического централизма, понимая федерацию как «союз равных». Исходя из этого Конституция РСФСР в ст. 11 предоставила Советам областей, отличающихся особым бытом и национальным составом, возможность объединяться в автономные областные союзы, которые «входят на началах федерации» в РСФСР.

За два месяца до принятия первой российской конституции И. В. Сталин в беседе с сотрудником газеты «Правда» сформулировал следующие принципы федеративного российского государства, раскрывающие его историческую роль и перспективы:

— Российская Федерация — это «…союз определенных исторически выделившихся территорий, отличающихся как особым бытом, так и национальным составом (Польша, Украина, Финляндия, Крым, Закавказье, Туркестан, Среднее Поволжье, Киргизский край)»;

— разделение полномочий между центром и федерирующимися областями. Центральному съезду народных комиссаров вопросы военно-морского дела, внешние дела, железные дороги, почта и телеграф, монета, торговые договоры, общая экономическая, финансовая, банковская политика. Все остальные дела и, прежде всего, формы проведения общих декретов, школа, судопроизводство, администрация и т. д. отойдёт к областным совнаркомам;

— отрицание обязательного «государственного» языка в судопроизводстве и в школе;

— государственное устройство: «…во-первых, нет двухпалатному парламенту, формируемому по принципу общих выборов (одна палата) и конструируемый штатами или кантонами — федеральный совет. Да — избираемому всеми трудовыми массами России съезду Советов или заменяющему его центральному исполнительному комитету; во-вторых, нет всеобщего избирательного права, избирательное право тем, кто эксплуатируется или не эксплуатирует чужого труда; в-третьих, исполнительный орган формируется съездами советов из кандидатов, выставленных центром и федерирующимися областями»;

— российский федерализм — переходная ступень к социалистическому унитаризму. На наш взгляд именно — это выражение даёт чёткий ответ на причины постоянного перекоса в строительстве российского федеративного государства в сторону жёсткого централизма. То есть большевики не пытались строить федеративное государство, они просто лозунгами о федерализме решали национальный вопрос. Особенно наглядно эта тенденция прослеживается в закреплении «права выхода из состава СССР» в Конституциях 1924 г. (ст. 4), 1936 (ст. 17), 1977 г. (ст. 72).

С принятием Конституции РСФСР 1918 г. вопросы национально-государственного строительства берутся под контроль центральных органов РКП (б) и Советского государства, а в некоторых случаях и проектируются ими с целью укрепления советской власти. Инициатива создания новых автономий постепенно перетекает от местных Советов к центральным органам власти РСФСР. Прежде всего, это выражалось в том, что в рассматриваемое время любое автономное образование оформлялось соответствующими правовыми актами ВЦИК, Совнаркома или совместными актами при активном участии государственных органов Федерации. Ими определялись форма автономии, территория, решались принципиальные вопросы об органах власти и управления, они же закладывали основы правового статуса автономий.

Так большинство автономных образований в составе РСФСР были созданы в результате претворения в жизнь большевистской точки зрения сформулированной В. И. Лениным и победившей в теоретическом споре в 1920 гг., по которой создание советской государственности у туземных народов являлось главным средством преобразования их патриархально-родового общества в социалистическое.

Исходя из ленинских установок Х съезд РКП (б) (1921 г.), разрабатывая эту линию в своём решении по национальному вопросу, наряду с мерами экономической помощи, поставил задачу помочь народам восточных окраин развить и укрепить советскую государственность в формах, соответствующих их национально-бытовым условиям.

С конца 1918 по 1922 гг. возникли 7 автономных республик, 8 автономных областей и две трудовые коммуны (Карельская и Немцев Поволжья).

И вновь мы видим, что в отличие от европейской части советской России Дальний Восток имеет некоторые особенности в государственном строительстве:

во-первых, центробежные тенденции в 1918 — 1919 гг. в России привели в Сибири и на Дальнем Востоке к провозглашению ряда национально-территориальных автономий и образованию многочисленных «центральных» и областных правительств, что могло привести к уничтожению территориальной целостности Сибири и Дальнего Востока отделению этих «самостийных» территорий от России и попаданию под юрисдикцию иностранных государств;

во-вторых, в связи с иностранной интервенцией здесь обострилась политическая обстановка. В результате Советское правительство, не имея возможности вести военные действия на два фронта (Запад и Дальний Восток), пошло на создание особого буферного государства — Дальневосточной Республики (далее, ДВР) — государственного образования с республиканской формой правления, основанной на началах парламентаризма и специфической системой местного самоуправления, сочетающей в себе частную собственность и признаки демократического централизма.

И как результат 23 — 27 апреля 1921 г. Учредительное Собрание дальневосточных областей обсудило и приняло Конституцию ДВР. Конституция представляла собой Основной закон как договор между гражданином и государством. Она стала правовой базой республики, регламентировавшей политическую, экономическую, социальную и другие сферы жизни ДВР.

Между тем, история этого государственного образования, существовавшего с 1920 по 1922 гг., изучена достаточно полно, в том числе и дальневосточными учёными, что позволяет сделать некоторые выводы.

Первый. При формировании ДВР в основу экономической системы были положены рыночные отношения и госкапитализм.

Второй. Анализ существующих исторических документов позволяет сделать вывод о том, что история создания ДВР представляет научный интерес в плане изучения первого опыта строительства на российском Дальнем Востоке государственного образования с республиканской формой правления, основанной на началах парламентаризма.

Но переносить опыт государственного строительства ДВР в сегодняшний день Российской Федерации вряд ли возможно, потому что, во-первых, Дальневосточная Республика не была субъектом федерации, она имела статус суверенного государства со всей положенной государству атрибутикой (в частности, собственными финансами, армией и т.д.); во-вторых, «ДВР фактически не вышла из стадии становления», а значит, мы не можем проанализировать эффективность её государственной системы.

Народное Собрание Дальневосточной Республики 14.11.1922 г. приняло решение присоединиться к РСФСР. 15.11.1922 г. Дальневосточная республика в тогдашних её пределах была объявлена неотъемлемой частью РСФСР и преобразована в Дальневосточную область РСФСР. Область включала в себя Прибайкальскую, Забайкальскую, Амурскую, Приамурскую с северной частью Сахалина в то время ещё оккупированную японцами, Приморскую и Камчатскую губернии и полосу отчуждения Китайско-Восточной железной дороги. Территория Дальневосточной области занимала 2637,5 тыс. км2 с населением около 2 миллионов человек.

В декабре 1922 г. создаётся новое федеративное государство — Союз Советских Социалистических Республик (СССР). В отличие от принципов строительства РСФСР (автономии), Союз строился по ленинским принципам национальной политики: договорная основа, равноправие союзных республик, право выхода их из состава союзного государства, республиканское гражданство и т. п. РСФСР наряду с другими республиками (Украинской ССР, Белорусской ССР, Закавказской социалистической Федеративной Советской Республики) вошла на договорной основе в новую федерацию. В последующем в составе РСФСР были сформированы и затем выделены новые Союзные республики (Киргизская ССР, Казахская ССР, Туркменская ССР и др.).

В июле 1923 г. принимается Конституция СССР, закрепившая в ст. 4 главы второй норму, согласно которой «…за каждой из союзных республик сохраняется право свободного выхода из Союза». В соответствии с этой нормой в принятой 31.01.1924 г. новой Конституции РСФСР в составе СССР, в ст. 15 было зафиксировано право РСФСР на выход из СССР. Аналогично поступили и другие союзные республики, чем в последующем (в 1991 г.) они и воспользовались, «разваливая» СССР.

Конституция РСФСР 1925 г. в ст. 2 главы первой определила, что «Российская Республика есть социалистическое государство рабочих и крестьян, строящееся на основе федерации национальных советских республик» (курсив наш, Б.Х и Е.Ш.).

Глава четвёртая уже говорила об автономных советских социалистических республик и областях, которые могли иметь свои конституции.

На наш взгляд, запись о национальных (автономных) республик и их конституциях появилась после того как в 1920 гг. на территории РСФСР стали создаваться автономные республики и области. Несмотря на то, что в автономных республиках первоначально не предусматривалось принятие конституций, они уже тогда начали усиленную работу в этом вопросе.

Таким образом, РСФСР вынуждена была лукаво согласиться с таким поползновением на единство государственного правового поля. Но чтобы застраховать государство от сепаратизма в ст. 44 предусматривалось, что основные законы (конституции) АССР принимались их съездами, а затем представлялись на утверждение ВЦИК РСФСР и вносились на окончательное утверждение Всероссийского съезда Советов.

Создание на территории бывшей Российской империи двух федераций не устранило национальных противоречий до конца, а лишь на время их приглушило. К тому же союзное государство, внешне имеющее признаки федеративного, по сути, таковым, на наш взгляд, не являлось.

Не исправили эту ситуацию принятая в 1936 г. Конституция СССР и принятая на её основе в 1937 г. Конституция РСФСР, которые внесли изменения в систему органов государственной власти и местного управления в СССР, РСФСР и других союзных республик, соответственно.

Конституция РСФСР, в соответствии со ст. Конституции СССР в ст. 68 провозгласила РСФСР суверенным советским социалистическим государством.

По Конституции РСФСР 1937 г. в автономных республиках высшим органом государственной власти и единственным законодательным органом являлся Верховный Совет АССР. Высшим исполнительным и распорядительным органом государственной власти АССР — Совет Министров АССР, который образовывался Верховным Советом АССР и был перед ним ответственным и ему подотчётным. АССР имели собственные конституции и издавали свои законы. При этом Конституция РСФСР устанавливала, что «Законы РСФСР обязательны на территории Автономной республики. В случае расхождения закона Автономной республики с законом РСФСР, действует закон РСФСР».

Что касается краёв, областей, автономных областей и автономных округов в составе РСФСР то они не являлись субъектами Федерации, а были административно-территориальными единицами. Органами государственной власти у них являлись Советы депутатов трудящихся, исполнительными и распорядительными органами — избираемые Советами исполнительные комитеты в составе председателя, заместителей председателя и членов. Советы этих территорий. Советы и исполкомы были отнесены к местным органам власти и наличие у них законодательной власти, конституции, законов не предусматривалось.

Не исправило положение Советов и принятие в 1977 и 1978 гг. Конституций СССР и РСФСР.

Органами государственной власти в краях, областях, … являлись соответствующие Советы народных депутатов, которые в пределах полномочий, предоставленных им законодательством Союза ССР, РСФСР и АССР, принимали решения. Решения этих Советов, не являясь законами, в соответствии с Конституцией, были обязательны для исполнения «…всеми расположенными на территории Совета предприятиями, учреждениями и организациями, а также должностными лицами и гражданами».

Как и в прежние годы, Советы народных депутатов продолжали руководить всеми отраслями государственного, хозяйственного и социально-культурного строительства как непосредственно, так и через создаваемые ими органы государственного управления. Советам были подотчётно и подконтрольны исполнительные и распорядительные органы.

Советы имели право отменять акты нижестоящих Советов в случае несоответствия этих актов законодательству.

Исполкомы в пределах своей компетенции принимали решения и издавали распоряжения и имели право отменять решения и распоряжения исполкомов нижестоящих Советов.

Исторический анализ советского строительства показывает, что на протяжении всего периода большая часть РСФСР (края и области) не обладала никакой автономией, оставалась унитарной, её деление носило исключительно административный характер. Кроме того, как пишет С. М. Гороховатский «В период существования СССР федеративное устройство России не было статичным. В него постоянно вносились изменения. Общей тенденцией было увеличение количества автономий в субъектном составе на всех уровнях Федерации и укрупнение самих субъектов, повышение их „федеративного статуса“. Такой рост осуществлялся преимущественно за счёт присоединения к РСФСР новых территорий и за счёт сокращения „унитарной“ части России. При этом национальным федеративным образованиям передавались не только большинство территорий со смешанным населением, но и чисто русские по населению территории, усиливавшие экономическую составляющую национально-территориальных автономий». Как пример здесь можно привести Сумскую, Донецкую, Луганскую области и Крым УССР; Витебскую, Могилёвскую и Гомельскую области БССР и ряд других территорий.

Конец 1980 — начало 1990 гг. характеризуется политическими преобразованиями как в СССР, РСФСР, так и в АССР, краях, областях, автономных областях и автономных округах в составе РСФСР, которые стали важными, но вместе с тем и драматичными событиями в истории России.

Все союзные республики принимают Декларации о государственном суверенитете, начинается так называемый «парад суверенитетов» и происходит территориальное размежевание единого государства (СССР) на самостоятельные государства, которое происходило чётко по границам союзных республик по состоянию на 1991 г. без учёта исторических, национальных, территориальных и экономических принципов их образования, что, конечно же, не могло не сказаться в будущем.

Одновременно в СССР среди коммунистов вновь стала набирать популярность идея возрождения в стране либеральной концепции местного самоуправления как формы власти народа. Идея эта коммунистами была воплощена в принятом в апреле 1990 г. законе СССР об общих началах местного самоуправления и местного хозяйства в СССР, в соответствии с которым местное самоуправление в СССР объявлялось частью социалистического самоуправления народа, призванное «…обеспечить реализацию прав и свобод граждан, их самостоятельность в решении вопросов социального и экономического развития территории, охраны окружающей среды».

Статья 3 Закона определяла, что «Основным звеном в системе местного самоуправления являются местные Советы народных депутатов как представительные органы власти. На своей территории Советы координируют деятельность всей системы местного самоуправления». Термин «местное самоуправление» был коммунистами закреплён в Конституции СССР.

Таким образом, единая система органов государственной власти в лице Советов народных депутатов дополнилась новым понятием «местное самоуправление», что это такое, пока ещё, никто не понимал. Сегодня, на первый взгляд, можно предположить, что создатели Закона и Конституции, по-видимому, даже не представляли, что создают фундамент другого общества, которого они и сами вряд ли желали. Но, во-первых, как покажет дальнейшее исследование, это оказалось не так и, во-вторых, разрушение системы управления в СССР и Союзных республиках началось и занялись этим именно функционеры КПСС как в центре, так и на местах!

Политическая реформа, как уже говорилось выше, закончилась удалением из ст. 6 Конституции СССР положения о руководящей и направляющей роли КПСС и формирование нового института — поста президента СССР. Начинается массовый исход «коммунистов» из состава КПСС. Партия перестаёт быть тем скрепом, который цементировал многонациональное советское государство от распада.

По примеру СССР, под возгласы о необходимости персональной ответственности за дела в стране, в отличие от коллективной в лице Советов, в РСФСР вначале 1991 г. вводится институт Президента РСФСР. Но высшим органом государственной власти оставался Съезд народных депутатов РСФСР, Президент РСФСР являлся высшим должностным лицом РСФСР и главой исполнительной власти в РСФСР.

В декабре 1990 г. произошло коренное изменение в системе органов власти в краях и областях. Были разделены функции Совета народных депутатов и их исполнительных комитетов. В августе 1991 г. деятельность исполкомов была прекращена, на их основе стали создаваться администрации, которыми руководили главы администраций. Главы администраций объявлялись правопреемниками исполкомов Советов. Назначать их (и освобождать от должности) поручили Президенту РСФСР. Постановление должно было действовать вплоть до принятия законов «об управлении краем, областью» и «об автономных областях, автономных округах». В октябре 1991 Указом Президента РФ Б. Н. Ельцина главой администрации Хабаровского края был назначен В. И. Ишаев.

Одновременно Президент РСФСР вводит институт полномочных представителей в субъектах РФ, которые представляли Президента РСФСР в отношениях с представительными и исполнительными органами власти краёв, областей, … органами местного самоуправления, общественными объединениями и гражданами; <…> вносят Президенту РСФСР мотивированные предложения по отстранению от исполнения обязанностей должностных лиц органов исполнительной власти краёв, областей, … в случае нарушения ими законодательства РСФСР. Указом от 24.08.1991 г. Президент назначил в край своего полномочного представителя, бывшего народного депутата СССР — В. М. Десятова. Таким образом, глава государства смог обеспечить политическое воздействие на региональные органы через политический институт полномочных представителей Президента РФ первоначально в субъекте РФ, а затем в субъектах РФ включённых в федеральный округ.

Автономные республики в составе РСФСР начали борьбу за повышение своего статуса до уровня союзной республики, зачастую на грани сепаратизма, а края, области до статуса республики в составе РСФСР. Союзный центр, с целью успокоить националистические настроения в АССР, принимает закон о разграничении полномочий между Союзом ССР и субъектами федерации в соответствии с которым АССР получили статус государств в ранге субъекта федерации Союза ССР.

АССР принимают свои Декларации о государственном суверенитете.

Так, Декларация Якутской-Саха АССР о государственном суверенитете, закрепила положения о том, что «Конституция Якутской-Саха ССР уважает Конституцию РСФСР, Конституцию Союза ССР и обладает правом верховенства на территории республики <…> Действие актов РСФСР и Союза ССР, вступающих в противоречие с суверенными правами народа республики, приостанавливается Верховным Советом республики. Разногласия между Якутской-Саха ССР, РСФСР и Союзом ССР в этих случаях разрешаются в порядке, устанавливаемом Федеративным и Союзным договорами» (ст. 2) (курсив наш, Б.Х и Е.Ш.).

Статья 5 Декларации устанавливала «Земля, её недра, воды, леса, растительный и животный мир, другие природные ресурсы, воздушное пространство и континентальный шельф на территории республики являются её исключительной собственностью».

Закон Якутии 1991 г. «О государственном статусе Якутской-Саха Советской Социалистической Республики» определил право на гражданство республики, на создание собственной правовой системы, на собственное определение отношений республики с Россией, СССР и иностранными государствами. По закону республика могла самостоятельно выбирать общественный и государственный строй и государственный язык, а вмешиваться во внутренние дела республики стало невозможным без соглашения с Верховным Советом Якутии.

Как уже говорилось выше, в декабре 1991 г. прекращает свою деятельность Союз Советских Социалистических Республик. Руководители трёх союзных республик (БССР, РСФСР и УССР) пытаются создать новое геополитическое образование — Содружество Независимых Государств.

Последующие отношения бывших советских союзных республик подтвердил хрестоматийный пример, к чему приводит парад суверенитетов, показав, что когда-то экономически развитые территории — Союзные республики в составе СССР, — став «суверенными» государствами, в большинстве своём, превратились из советских протогосударств в химерические территориальные образования злобные к своему более успешному соседу.С распадом СССР с новой силой вспыхнули сепаратистские тенденции в АССР, и ставили на грань разрыва теперь уже единое российское правовое и экономическое пространство, что могло привести теперь уже к исчезновению с политической карты Российской Федерации как суверенного государств.

Отразился этот сепаратизм, прежде всего, в дополнениях и изменениях внесённых в конституции АССР. Так в Конституции Республики Саха (Якутия) принятой 04.04.1992 г. новые нормы, исходя из Декларации о государственном суверенитете, звучали уже следующим образом:

— республика получила новое название;

— ст. 5. «Земля, недра и их богатства, воды, леса, растительный и животный мир, другие природные ресурсы, воздушное пространство, континентальный шельф на территории Республики Саха (Якутия) являются её собственностью и неотъемлемым достоянием народа Республики Саха (Якутия)».

— ст. 41. «Законы Российской Федерации, принятые по вопросам, отнесённым к совместным полномочиям, вступают в силу на территории РС (Я) после ратификации их Верховным Советом РС (Я). Республика Саха (Якутия) вправе приостанавливать на своей территории действия законов и иных актов Российской Федерации и опротестовывать их в порядке, установленном договором, если они нарушают Федеративный договор, противоречат Конституции или законам РС (Я).

Часть территории республики была закрыта для въезда жителей РФ.

Конституция так же определяла, что Президент Республики получил право на формирование собственной армии.

Даже такой небольшой комментарий Конституции Республика Саха (Якутия) позволяет сделать вывод о том, что, декларации, а вслед за ними и Конституции АССР разрывали единое российское правовое и экономическое пространство и вели, теперь уже, к распаду РСФСР.

Как пишет В. В. Иванов «Остановить самодеятельность республик не представлялось возможным, тем более, что, повторюсь, они лишь двигались следом за Союзом и РСФСР. И, согласно известному правилу, российскому Центру пришлось „организовать и возглавить“ процесс „президенциализации“». С этой целью Верховный Совет РСФСР 11.10.1991 г. принимает Постановление «О главах исполнительной власти республик в составе РСФСР», в котором признавалась легитимность президентства и устанавливалось, что, во-первых, «глава исполнительной власти (президент) республики» входит в «единую систему исполнительной власти РСФСР, возглавляемую Президентом РСФСР»; во-вторых, компетенция главы исполнительной власти (президента) республики устанавливается республикой самостоятельно, хотя при этом она обязана объявлять его своим высшим должностным лицом и поручать ему возглавлять своё правительство; в-третьих, глава должен избираться на прямых выборах, проводимых с согласия Президиума ВС РСФСР, регулируемых республиканскими законами «…на основе принципов избирательного права, установленных в Конституции РСФСР».

Постановлением V Съезда народных депутатов РСФСР от 01.11.1991 г., в Конституцию (Основной закон) РСФСР 1978 г. была включена глава 151 «Глава исполнительной власти (Президент) республики в составе РСФСР», согласно которой президент республики объявлялся высшим должностным лицом республики и главой исполнительной власти в республики в составе РСФСР.

В ряде автономных республик были проведены выборы президентов.

Политическое руководства Российской Федерации, не смотря на критику национальной политики большевиков и ленинских принципов строительства СССР, из-за слабости своего положения вынуждено было, уступая националистическим поползновениям руководства республик в составе РФ, строить свои взаимоотношения с республиками именно по этим принципам. Но аппетиты у республиканской националистической элиты постоянно росли и, в конце концов, вылились в противостояние с федеральным центром и даже в вооружённое сопротивление на отдельных территориях.

Однако без изменений долгое время оставался статус краёв, областей, … И как результат здесь начинается новый виток борьбы за выравнивание своего статуса, хотя бы до статуса АССР. Толчком послужило опубликование Постановления Президиума ВС РСФСР от 09.08.1990 №134—1 «О защите экономической основы суверенитета РСФСР» и Указа Президента СССР отменяющего это постановление.

В августе 1990 г. на региональном совещании руководители Верховного Совета Якутской АССР, Приморского и Хабаровского краевых, Амурского, Камчатского, Магаданского и Сахалинского областных, Еврейской автономной области Советов народных депутатов рассмотрев вопрос «О законодательной инициативе к вопросу „О федеративном устройстве РСФСР“», предложили наделить правами республик все территориальные и национально-территориальные образования, предоставив им государственные полномочия (в том числе, в вопросах: принятия законодательных актов; самостоятельного установления структуры, порядка организации и деятельности органов власти; бюджетной и налоговой систем и ряде других).

Президиум Магаданского областного Совета народных депутатов принимает Обращение к Президенту СССР и Председателю Верховного Совета РСФСР, в котором требовал признания за Магаданской областью экономических прав субъекта РФ.

Вторая сессия Совета народных депутатов Чукотского автономного округа (ЧАО) XXI созыва 28.09.1990 г. торжественно провозгласила государственный суверенитет Чукотской советской автономной республики (орфография оригинала, Б.Х и Е.Ш.) и решимость создать демократическое и правовое государство в составе РСФСР и СССР, с выходом из состава Магаданской области.

О желании стать республикой заявил и Корякский автономный округ (КАО), но пока без выхода из состава Камчатской области.

Вначале 1990 гг. в Еврейской автономной области (ЕАО) начинается долгая борьба за возможность создания Еврейской Автономной Советской Социалистической Республики, приведшая в 1992 г. к выходу ЕАО из состава Хабаровского края.

Вокруг этого прецедента до сих пор ведётся полемика о правомерности выхода. Так в течение многих лет в большинстве научных произведений используется следующая фраза «Постановлением Президиума Верховного Совета РСФСР Еврейская автономная область была выделена из состава Хабаровского края в самостоятельный субъект Российской Федерации. Позднее (29.10.1991 г.) областным Советом ЕАО была принята Декларации о государственно-правовом статусе Еврейской автономной области».

Несколько иную интерпретацию даёт В. А. Каштанюк, которая пишет, что «Совет народных депутатов ЕАО не принимал решения об изменении государственно-правового статуса области, о её выходе из административного подчинения Хабаровскому краю. Однако 05.04.1991 г. Съезд народных депутатов РСФСР признал право автономных областей и автономных округов на выход из состава краёв и областей. На наш взгляд первоначально „самостоятельность“ ЕАО была оформлена Федеративным договором от 31.03.1992 г., а юридически — Конституцией РФ 1993 г.». По нашему мнению, эти выводы ближе к истине.

Подробно история приобретения ЕАО самостоятельности рассмотрена М. Д. Пищуком в 2019 г. в специальной статье, где на основе анализа архивных материалов авторы делает выводы о том, что было несколько причин, толкавших руководство ЕАО к повышению своего статуса и самостоятельности. А именно:

— получение Еврейской АО финансовой независимости. Это декларировалось, прежде всего, как способ выбрать самостоятельную экономическую стратегию для своего региона и быть независимым от решений руководства Хабаровского края;

— статус республики мог привлечь внимание международного сообщества и зарубежные инвестиции. Предполагалось воссоздать идею о «втором национальном государстве евреев» и привлечь в Еврейскую АО значительные денежные средства;

— номенклатурные интересы: обладание собственной структурой власти и возможность продвигать в ней свои интересы в условиях новой России. Руководство Еврейской АО видело в повышении статуса АО реальную возможность обрести больший политический вес внутри страны, став частью новой политической элиты (руководителями самостоятельного региона).

Анализ документальных материалов по изменения статуса ЕАО позволил М. Д. Пищуку констатировать, что:

— руководители РСФСР и ЕАО полностью проигнорировали существующее на тот момент российское правовое поле, требования населения, которое выступало не только против повышения статуса АО, но и против самостоятельности субъекта. Как результат — ЕАО стала единственным субъектом РСФСР, в котором население не одобрило повышение статуса и его самостоятельности;

— корни многих современных проблем Еврейской АО лежат в механизме принятия решения о самостоятельности ЕАО в 1990 — 1991 гг.

В марте 1992 г. в России принимается закон «О краевом, областном Совете…». Закон закреплял обязательную выборность глав администраций. Право утверждать структуру администрации поручили Совету. Глав администраций ограничили и в ещё одном важном вопросе — назначения и освобождения от должностей руководителей «органов управления финансами и социальной защиты населения». Эти решения впредь должны были утверждать Советы. Главам администраций оставили право опротестовывать решения Советов. Закон наделил Совет полномочием выражать недоверие избранному главе администрации «в связи с опущенными им нарушениями Конституции РСФСР и законов Российской Федерации».

Характеризуя Закон необходимо остановиться на таком положении как наделении Совета полномочием выражать недоверие избранному главе администрации («…в связи с допущенными им нарушениями Конституции РСФСР и российских законов» — п. 2. ст. 42), принять решения о выражении недоверия могли депутаты численностью не менее двух третей избранного депутатского корпуса (п. 3 ст. 27). После выражения главе недоверия Президент мог отстранить его от исполнения обязанностей, а депутаты — запустить процедуру отзыва, то есть специального голосования избирателей по вопросу о прекращении полномочий главы (п. 2, 3 ст. 42). Президент также обладал правом отрешить главу «…за нарушение Конституции РСФСР и законов Российской Федерации, актов, принимаемых Президентом Российской Федерации и Правительством Российской Федерации» на основании заключения Конституционного Суда» (ст. 68). На назначенцев последняя норма, естественно, не распространялась. И Ельцин мог их отрешать, не привлекая Суд.

Как бы вдогонку к этому положению Президент своим Указом от 07.08.1992 г. утвердил Положение о дисциплинарной ответственности глав администраций (согласно которому Президент мог как отрешать назначенцев, так и применять к ним другие меры дисциплинарных взысканий: замечание и предупреждение о неполном служебном соответствии).

Само название Закона «О краевом, областном Совете…» уже говорит, что он не распространялся ни на ЕАО, ни на автономные округа (для них планировали принять отдельные законы), ни на Москву и Санкт-Петербург, ни на республики. Последние, согласно Конституции, должны были самостоятельно определяться с организацией власти, в том числе исполнительной. То есть, Закон ещё раз подтвердил неравенство субъектов РФ.

Но сепаратистские тенденции в республиках и борьба за выравнивание своего статуса в краях, областях не затухала.

Слабый федеральный центр был вынужден вновь согласиться с подобными поползновениями и закрепить новый статус бывших АССР и 4 автономных областей в подписанном 31.03.1992 г. Договоре о разграничении предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти РФ и органами власти суверенных республик в составе РФ.

Одновременно были заключены ещё два аналогичных договора:

— с краями, областями, городами Москва и Санкт-Петербург;

— с Еврейской автономной областью и автономными округами, тем самым признав ЕАО и автономные округа самостоятельными субъектами Российской Федерации — России. Но, не предоставив им, пока, статуса республик.

Договоры были включены в текст Конституции РФ — России в ред. 1992 г. как приложение.

В Конституции Российской Федерации — России были закреплены отдельные договорные положения.

Федеративный Договор ввёл понятие субъект Российской Федерации, предоставил краям, областям, городам Москве и Санкт-Петербургу право принимать свои уставы. Несколько позже, как уже говорилось выше, такое же право получили автономная область и автономные округа и определил круг их вѐдения.

Но Договоры не выровняли статус республик, краёв, областей, … по-разному регламентировав отдельные общественные отношения в республиках и остальных субъектах РФ.

Например, краям, областям в отличие от республик суверенитет предоставлен не был, они не стали государствами. Если республикам Федеральный центр предоставил право самостоятельно определять систему органов власти, то для краёв, областей установление системы органов представительной и исполнительной власти было отнесено к ведению федеральных органов государственной власти РФ и т. п. Не получили края, области пока и права на своё региональное законотворчество, на свою судебную систему. В результате края и области вынуждены были «Просить Верховный Совет Российской Федерации повторно рассмотреть вопрос о предоставлении органам государственной власти краёв, областей права принятия законов для осуществления правового регулирования на соответствующих территориях».

Можно констатировать, что после принятия Закон РСФСР от 21.04.1992 №2708—1 и внесение соответствующих изменений в Конституцию, советская система государственных органов местной власти и управления была сломана и разбита на два самостоятельных уровня:

— уровень государственной власти и управления края, области, автономной области и автономного округа в составе РФ;

— уровень местного самоуправление в РФ.

Таким образом, в Российской Федерации в 1992 г. было завершено создание трёх уровней власти и управления:

— федеральный уровень государственной власти и управления,

— уровень государственной власти и управления республики, края, области, автономной области и автономного округа в составе РФ;

— уровень местного самоуправления.

Указанными выше нормативными правовыми актами в Российской Федерации были сформированы пять видов территорий с различным правовым статусом:

— суверенные республики — государства в составе Российской Федерации, имеющие свою конституцию и осуществляющие собственное правовое регулирование, включая принятие закона и иных правовых актов;

— административно-территориальные объединения: края, области, города республиканского подчинения, которым предписывалось иметь свой устав и иные правовые акты;

— национально-территориальные объединения: автономная область, автономные округа, получившие право на свои нормативны правовые акты.

То есть, Федерация оставалась ассиметричной.

На Дальнем Востоке субъектами РФ стали: Приморский и Хабаровский края, Амурская, Камчатская, Магаданская, Сахалинская области, Еврейская автономная область, Корякский и Камчатский автономные округа.

Правовое и экономическое неравноправие разбудило федералистские тенденции теперь уже в краях, областях, автономных областях, автономных округах, где начинается борьба за признание за ними статуса республик. Наиболее известны попытки Э. Росселя создать Уральскую республику.

Но и на Дальнем Востоке были примеры борьбы за выравнивание статусного положения субъектов РФ.

Так, малый Совет Приморского краевого Совета народных депутатов 05.07.1993 г. рассмотрел вопрос о возможности создания в Приморском крае Приморской республики. В решении малого Совета отмечалось, что, поддерживая общую позицию представителей краёв и областей России о необходимости конституционного закрепления равного статуса всех субъектов Федерации, члены малого Совета решили вынести на обсуждение сессии проект декларации о статусе Приморского края. Этот документ предполагал предоставление Приморью, входящему в состав Российской Федерации, более весомых полномочий, сравнимых с правами республик. Сессионная дискуссия по проекту Устава края должна была выявить и предпочтение депутатов в выборе статуса края: будет это республика Приморье или какое-то иное государственное образование. Сессия краевого Совета 08.07.1993 г. поддержала это предложение и приняла Декларацию о статусе Приморского края. В Декларации заявлялось о намерении учредить на территории Приморского края государственно-территориальное образование, имеющего конституционно-правовой статус республики в составе Российской Федерации.

Депутаты этот шаг объясняли тем, что неоднократные инициативы со стороны краевого Совета и администрации края о предоставлении Приморью статуса государственно-территориального образования, равного республиканскому, федеральным центром не рассматривались. Они посчитали возможным включение в текст проекта Конституции следующих принципиальных положений: Россия является конституционной Федерацией; статус субъектов РФ является равным; субъекты Федерации не имеют права выхода из состава России; бюджетное устройство РФ, включающее в себя чёткое разграничение полномочий федеральных органов, субъектов Федерации и местного самоуправления в сфере налогообложения, формирования и исполнения бюджетов всех уровней; основные положения федеративного договора должны быть включены в текст проекта Конституции (без выделения в качестве самостоятельного документа).

Итогом «суверенизации» в дальневосточных субъектах РФ стало то, что:

* Якутская АССР (ЯАССР) отказалась от статуса автономной и, приняв Декларацию о государственном суверенитете, провозгласила себя суверенным государством — Республика Саха (Якутия) РС (Я);

* Еврейская автономная область (ЕАО), несмотря на то, что не сумела стать республикой, успела выйти из состава Хабаровского края;

* получили свою долю независимости Чукотский автономный округ (ЧАО), выйдя из состава Магаданской области и Корякский автономный округ (КАО), но оставшийся в составе Камчатской области.

Тенденции к «суверенизации» проявились и в некоторых административно-территориальных образованиях (районах) Хабаровского края.

В 1993 г. общероссийский политический кризис продолжал углубляться. Стараясь противостоять диктаторским методам управления Б. Н. Ельцина, депутаты попытались отправить его в отставку. Однако на IX (внеочередном) Съезде (26 — 29 марта 1993 г.) решение об импичменте не набрало необходимого числа голосов. (Известно, что, если бы оно было принято, Ельцин бы немедленно разогнал Съезд и Верховный Совет. Все к этому было готово).

В стране сложилось практическое двоевластие между: Съездом народных депутатов и Верховным Советом — органом, осуществляющим законодательную, распорядительную и контрольную функции и Президентом РФ — главой исполнительной власти. Каждый из них старался «перетянуть одеяло» на свою сторону, с этой целью применяя различные методы и способы ублажая региональные политические элиты и расширяя свои полномочия и урезая полномочия дрогой ветви власти.

Так, 01.04.1993 г. Верховный Совет принимает Закон «О порядке назначения на должность и освобождения от должности глав краевой, областной, автономной области, автономного округа, города федерального значения, районной, городской, районной в городе, поселковой, сельской администрации». Закон содержал три важные новации, ограничивающие президентскую власть. Во-первых, инициировать процедуру назначения главы администрации отныне мог только Совет, обратившись со специальным предложением к Президенту. Внеся на согласование депутатам одну кандидатуру или несколько (тоже довольно существенная новация), тот должен был месяц ожидать их решения. Правда, если по истечении этого срока вопрос о согласовании оставался нерассмотренным, у Президента появлялось право назначить главу самостоятельно (ст. 1). Во-вторых, в случае отклонения президентских кандидатур Совет мог предложить представить ему новые либо вообще назначить выборы (п. 1 ст. 2). В-третьих, выражение Советом недоверия главе впредь предполагало обязанность Президента отправить его в отставку, неисполнение этой обязанности влекло автоматическую отставку главы (ст. 5). Для согласования кандидатуры требовались голоса более половины депутатов, присутствующих на соответствующем заседании, для выражения недоверия — голоса не менее двух третей избранных в Совет депутатов (п. 1 ст. 2, ст. 5). Закон уточнил также, что отрешить назначенца единолично Президент может лишь за нарушение Конституции и законов Российской Федерации, актов, принимаемых Президентом, Правительством и иными федеральными органами государственной власти и управления и т. д. (ст. 6).

Президент в свою очередь издаёт 23.08.1993 г. Указ «О дополнительных мерах по правовой и социальной защите глав исполнительной власти субъектов Российской Федерации», которым явно рассчитывал повысить лояльность регионалов. В этом Указе вновь фиксировалось, что главы исполнительной власти субъектов Федерации являются должностными лицами в единой системе исполнительной власти, и, главное, предусматривались весомые надбавки к их должностным окладам и, кроме того, на случай поражения на выборах — сохранение за ними заработной платы в течение года. То есть Ельцин счёл себя вправе регулировать должностные оклады и пр. не только своих назначенцев, но и президентов республик и других избранных глав.

Период противостояния между федеральными органами власти закончился изданием Президентом РФ 21.09.1993 г. антиконституционного Указа №1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации», которым Ельцин «прервал осуществление законодательной, распорядительной и контрольной функций» высшего и единственного органа государственной власти — Съезда народных депутатов, одновременно расширив полномочия исполнительных органов власти и Указа от 09.10.1993 №1617 «О реформе представительных органов власти и органов местного самоуправления в Российской Федерации», рекомендовавшего руководителям краёв, областей, городов Москвы и Санкт-Петербурга, Еврейской автономной области, автономных округов реформировать региональные и местные представительные органы. Как видим, республик в составе РФ Указ не касался.

Тем не менее, положение Президента было шатким.

Что бы легализовать президентское полновластие и постфактум легитимировать свои действия Ельцина 11.10.1993 г подписал Указ о назначении «всенародного голосования» по проекту новой Конституции на 12 декабря 1993 г.

Именно «всенародного голосования», а не референдума. Как пишет В. В. Иванов «Институт „всенародного голосования“ специально придумали для этого случая, чтобы избежать выполнения требования действовавшего тогда Закона „О референдуме РСФСР“ о принятии новой Конституции голосами большинства от общего числа граждан, имеющих право участвовать в референдуме. Для принятия решения на „всенародном голосовании“ требовались голоса большинства его участников. Хотя это оказалось излишним — по официальным данным явка составила 54,8% от общего числа граждан, а „за“ было подано 56,6% голосов».

Основными авторами текста Конституции считаются С. М. Шахрай и известный правовед (специалист по теории права и цивилистике) С. С. Алексеев. Финальную редакцию Б. Н. Ельцин правил лично (учитывая рекомендации Ю. М. Батурина — лётчика-космонавта России, помощника Президента России в 1993 г.).

Принятая 12.12.1993 г. и вступившая в силу 25.12.1993 г. новая Конституции Российской Федерации (далее, Конституция РФ), продолжив либеральные преобразования в государственном устройстве России закрепила в ст. 5 равноправие субъектов РФ, оставив республикам, хоть и в скобках, статус государства с правом иметь свои конституции, способ принятия которых, в соответствии со ст. 66, республики определяли самостоятельно и законодательство, а вот за краями, областями,… сохранили термин «субъекты РФ», предоставив им право принимать только представительным органом свой устав и законодательство.

Определяя носителя государственной власти, Конституция РФ в ст. 3 закрепила норму, в соответствии с которой народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления.

Принятие Конституции РФ потребовало коренных изменений действующего законодательства на федеральном уровне и создания регионального законодательства в субъектах РФ.

Начавшееся после 1993 г. конституционное нормотворчество республик в составе Российской Федерации вновь показывает, что сепаратистские тенденции здесь не умерли. В последующем федеральному центру потребовалось несколько лет для приведения правового поля республик в соответствие российскому законодательству с помощью специально созданного подразделения в составе Минюста России занимавшегося экспертизой нормативных правовых актов субъектов РФ.

Таким образом, 1993 г. стал решающим в определении роли и статуса субъектов РФ, и их государственных органов, в том числе Хабаровского края. В этот год были поставлены точки во многих спорах о будущих их основных нормативных правовых актах — конституциях (уставах), завершился переходный период становления нового российского политического и конституционного строя выразившегося в выравнивании статуса субъектов РФ.

Проведённый авторами анализ действий российского политического истеблишмента и нормативной правовой базы РФ позволяет сказать, что на рубеже 1990 — 1993 гг. на территории РСФСР — РФ складывалась республика с жёстким президентским правлением, превалированием исполнительной власти над законодательной, что стало прямым следствием бурных событий периода так называемой «поэтапной конституционной реформы», исполнительная власть издавала антиконституционные НПА. В этом же ключе действовала и региональная политическая элита. Все эти мероприятия в дальнейшем получили название «время развитие федерализма в России», что, конечно же, не соответствовало мировой практике федеративного строительства.

Так, анализ мировой практики формирования федерации позволяет сказать, что федерация может создаваться двумя способами. Во-первых, путём объединения нескольких суверенных государств в одно новое без утраты ими государственного статуса (как пример — США). Это возникновение федерации как бы снизу. Во-вторых, путем придания унитарным государством статуса государственности своим первичным политико-территориальным частям с сохранением за собой государственного суверенитета (как пример РСФСР, СССР, РФ). В таком случае унитарное государство само преобразует себя в федерацию, т.е. создание последней идёт сверху.

Суть федерации прослеживается на принципах её построения. В России федеративные принципы сформулированы в Конституции РФ. Российские учёные, работающие в сфере федеративных отношений, рассматривают, в большинстве своём, принципы, изложенные в ст. 5 Конституции РФ 1993 г., относя к ним:

— равноправие субъектов РФ;

— государственную целостность;

— единство системы государственной власти;

— разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов РФ;

— равноправие и самоопределение народов в Российской Федерации.

При этом, как правило, забывая о таком принципе как принцип бюджетного федерализма включающий в себя:

— единую налоговую и бюджетную систему;

— самостоятельности бюджетов субъектов РФ, что означает наличие у регионов права в пределах компетенции осуществлять бюджетный процесс, законодательно закреплять налоговые сборы, а также разрабатывать планы по расходам и получениям финансов;

— равенство бюджетных прав.

И если первые пять принципов в основном чётко соблюдаются, то вот в отношении принципа бюджетного федерализма, как мы увидим ниже, этого сказать нельзя.

Анализируя в 2000 г. итоги реформирования российской государственности Б. Г. Хачатурян выделял следующие этапы развития российского федерализма:

первый, теоретический, характеризуется поиском Россией своего государственного устройства и попытками обоснования строительства федеративного государства (конец XVIII — начало XX вв.);

второй, создание основ социалистического (формального) федерализма (1918 — 1935 гг.);

третий, утверждение фактического унитаризма в государственном устройстве РСФСР (1937 — 1985 гг.);

четвёртый, реформы государственного устройства перед принятием Конституции Российской Федерации 1993 г.;

пятый, окончание разрушения государственного управления на уровне субъектов РФ и начало выравнивания статусного положения субъектов Федерации (современный, с принятием Конституции 1993 г. и Федерального закона №184. Каждый из названных этапов характеризовался своим видением целей и задач, стоящих перед федеративным государством.

Так, если в конце XVIII в. федерализм рассматривали как демократическое противоставление абсолютизму, то в начале XX в. — как способ разрешения национальных проблем. Отсюда и формирование РСФСР на основании двух принципов: национального и территориального. При этом субъекты, созданные по национальному принципу более подвержены сепаратистским тенденциям, нежели созданные по территориальному.

В конце же XX в. российский федерализм связывают с децентрализацией власти, с распределением компетенции между Федерацией и её субъектами, для улучшения управляемости как государства в целом, так и отдельных территорий (субъектов), в конечном счёте, с главной целью приблизить управление государственными делами к конкретному человеку. Можно говорить, что именно в этот период начали склады-ваться реальные федеративные отношения, что потребовало правовой регламентации правотворческой компетенции субъектов РФ.

Проведённый анализ истории российского федерализма и строительства региональных органов государственной власти позволяет сделать следующие выводы:

во-первых, федеративное устройство России объективная закономерность функционирования современной публичной политической власти, императивы её федеративному устройству нет;

во-вторых, тенденция к федерализму в России «дремлет» в более спокойные стабильные периоды развития государства. Вспышку же федералистских идей, равно как и сопутствующие ему крайности сепаратизма, обусловливают социально-политические потрясения, взрывы и попытки кардинальных реформ. Так произошло в России после двух революций в 1917 г. и вначале 1990 гг. В будущем правящая элита России — это должна учитывать;

в-третьих, история российского федерализма и строительства региональных органов государственной власти показывает, что в России реформы регионального управления никогда не проводились снизу. Население губерний, областей, республик в составе РСФСР, краёв, автономных областей и автономных округов, в лучшем случае, молчаливо соглашались с новациями, проводимыми вышестоящими органами государственной власти страны, зачастую не понимая их смысла.

Таким образом, говоря о региональной системе управления в досоветский период развития российского государства необходимо отметить, что Россия на всём протяжении своего развития имела опыт регионального управления в различных его формах. В XIX в. присоединив Финляндию и часть Польши, получила опыт региональной парламентской деятельности, использовавшийся при формировании земства.

Анализ земского управления (вторая половина XIX — второе десятилетие XX вв.), позволяет сказать, что, во-первых, если для европейской части России, имеющей крупное частное землевладение и большую плотность населения «…лишь губерния оказалась тем уровнем власти и управления, который обладал не только необходимыми для решения подобных задач полномочиями, но и располагал грамотными и культурными кадрами управленцев. Для дальневосточных областей, наоборот, отсутствие крупного частного землевладения и огромные незаселённые территории стали причинами неведения здесь царским правительством земства».

В результате в Сибири и на Дальнем Востоке, на региональном уровне существовало государственное управление в лице губернаторов. Введение бессословных представительных органов на этих территориях произошло только в период «революционной демократии» и при создании ДВР.

Во-вторых, в российской историографии земства просматриваются две тенденции в его оценке. Первая, и здесь мы видим большинство авторов, земство связывается с местным самоуправлением. Вторая — земство государственное управление на уровне губернии (области), уезда (района). Именно к этой оценке склоняется автор данного исследования. По нашему мнению, уровень земского управления нужно определять, как своеобразную форму государственного губернского и уездного управления, с привлечением общественности территорий, и рассматривать его как предтече современному региональному управлению на уровне субъектов РФ. Втягивание же земства в систему местного самоуправления на долгие годы разбалансировало систему управления на уровне губерния — город, село. И как результат, земство оказалась не в состоянии справиться с валом новых проблем, ибо изначально система местного самоуправления имела незначительные полномочия и ограниченные возможности.

Большевики попытались усовершенствовать эту систему управления создавая первоначально демократические Советы, во многом скопированные с земства, но отмена частной собственности на средства производства и уничтожение «среднего собственника» создало новый слой управленцев в лице советских служащих и как результат система Советов из демократической превратилась в систему государственного чиновничьего управления, что, в конце концов, потребовало её коренного реформирования под лозунгом возрождения института частной собственности и приближения органов управления к населению с целью дать возможность жителям самостоятельно решать региональные проблемы.

Инициированные в конце 1980 начале 1990 гг. в РСФСР — РФ реформы экономики и управления привели к серьёзным изменениям всех характеристик существовавшей общественно-политической системы, в том числе и на Дальнем Востоке. В эти годы закончили свою работу последние Советы в республиках, избранные ещё в СССР. С 1992 г. во всех субъектах Федерации представительные органы соответствовали действующему законодательству. Края, области, автономная область, автономные округа получили статус равноправных субъектов Федерации. При этом края, области и города республиканского подчинения, хотя и не имели своих законодательных органов, получили право на своё собственное правотворчество, разработку и принятие Уставов, которые подлежали в соответствии с Договором «…государственной защите на территории краёв, областей, так же, как и законы Российской Федерации».

Что касается постсоветского периода государственного строительства в субъектах РФ, то, во-первых, вопросы о правовой, политической и экономической моделях региональ-ного управления остаются дискуссионными до настоящего времени и как результат созданные в это время региональные органы государственной власти, не соответствуют чаяниям населения субъектов РФ, граждане не могут повлиять на принятие решения региональными государственными органами, и, как показывает большое количество поправок и изменений, вносимых в конституции (уставы) субъектов РФ, работа эта далека от завершения.

Кроме того, в постсоветское время происходит нарождение новой государственной мифологии через распространение различных мифов, на которые в течение десятилетий обращают внимание как практики федерального строительства, так и учёные. По мнению авторов, если войти внутрь этой проблемы, то можно увидеть, что кроме упомянутых в сноске 269 мифов один из основных мифов — миф о равноправии субъектов РФ. Обосновывая равноправие российских субъектов, как правило, ссылаются на Конституцию РФ, которая в ст. 5 трижды употребляет в разных падежах термин о их равноправии (равноправ -ны, -ых, -ии). Но мало кто говорит, что уже в первом абзаце ст. 5 всё это разнообразие равноправия сведено на нет тем, что, как и в СССР республики определяются государствами, за ними сохраняется право на свою конституцию и населению предоставлена возможность самостоятельно определить способ её принятия. В то время как края, области, … оставшись просто субъектами РФ, получили право только на устав, при этом Конституция РФ в ст. 66 жёстко установила, что он принимается «законодательным (представительным) органом соответствующего субъекта Российской Федерации». Такая интерпретация конституционного равноправия позволяет предположить, что авторы Конституции РФ, в лучшем случае, не только не признавали субъекты РФ равноправными, но и считали граждан республик более политически, юридически и т. д. грамотными, способными самостоятельно принимать решения, нежели граждан краёв, областей, … а все размышления о равноправии субъектов РФ только миф призванный как-то успокоить региональный сепаратизм, разгоревшийся после получения республиками возможности взять суверенитета столько, сколько они «смогут проглотить». На наш взгляд, Хабаровскому филиалу РАНХиГС необходимо провести научный анализ причин торможения выравнивания статуса российских субъектов и появления новых мифов о федеративном устройстве Российской Федерации и региональном парламентаризме;

во-вторых, процесс складывания новых моделей регионального государственного устройства имел целый ряд этапов, связанных как с общеполитической ситуацией в стране, так и конкретными региональными особенностями. В то же время практика государственного строительства позволяет говорить об отсутствии науки «Государственное право субъектов РФ» и системы подготовки кадров для представительных и исполнительных органов государственной власти и местного управления в субъектах РФ;

в-третьих, выбор модели регионального государственного устройства в последнее десятилетие XX столетия субъектами РФ, во многом носил стихийный, можно сказать хаотичный, характер, что в свою очередь повлияло на политические процессы как в России в целом, так и в Хабаровском крае;

в-четвёртых, разрушение советской экономики и управления проведённое «младореформаторами» организовывались не потому, что они были не эффективны, а имели совершенно иные цели, а именно — уничтожение коммунизма. А потому приходится констатировать, что почти все задачи, связанные с региональной экономикой и региональным управлением, не выполнены. Мы, как и в начале XX столетия, не можем определиться, что хотим достичь в следующие 10 — 30 лет. А это большой стратегический риск очередного развала территории, теперь уже Российской Федерации. Как совершенно справедливо писал в 1999 г. А. Ф. Аяцков «…сегодня особенно важно, чтобы политическая практика и наука шли вместе в разработке приоритетных направлений функционирования федерализма»;

в-пятых, продолжается практика преобразования субъектного состава РФ: происходит объединение субъектов Федерации, в том числе и в ДФО; в состав РФ принимаются новые территории с наделением статуса субъекта РФ, образуются новые федеральные территории.

Следовательно, заявив населению страны о желание пересмотреть советские принципы строительства федеративного государства и пообещав построить «подлинную федерацию» сделать это реформаторы 1990 гг. не смогли.

§1.2 История уставного нормотворчества в Хабаровском крае

1.2.1 Уставное нормотворчество в советский период

Как показывает анализ разработки уставов субъектов РФ, идея подготовки устава Хабаровского края принадлежит не депутатскому корпусу нового законодательного (представительного) органа государственной власти края — Законодательной Думе Хабаровского края (с 1994 по 1997 гг. — Хабаровская краевая Дума). Как и в большинстве краёв, областей, … эта работа началась после принятия 05.03.1992 г. Закона РФ «О краевом, областном Совете…»), который закрепил право краёв, областей, городов Москва и Санкт-Петербургу иметь такой документ.

Правда, рассматривая историю уставного нормотворчества, приходится констатировать, что отдельные края и области решение о подготовке и принятии регионального устава принимали ещё до приятия Закона «О краевом, областном Совете…», что на наш взгляд и подтолкнуло Российскую Федерацию к его принятию.

В данном разделе предполагается сделать акцент на то, что такой нормативный правовой акт, как устав края, области, городов Москва и Санкт-Петербургу в форме предложенной Законом РФ «О краевом, областном Совете…», был первой попыткой урегулировать именно статус этих административных образований, выравнивая их в правах с автономными республиками в составе РФ (АССР) предоставив им право иметь такой документ.

Постановка вопроса вызвана тем, что, хотя после принятия Конституции РФ в 1993 г., горячих споров по этому вопросу сейчас нет, но отдельными авторами при исследовании истории уставного нормотворчества, отчёт начинается только с принятия Конституции РФ (1993 г.). При этом статус конституций (уставов) субъектов Федерации зачастую определяют, как конституирующий акт, «малые конституции» являющиеся учредительными документами.

В соответствии с Законом «О краевом, областном Совете…» (ст. 4) в уставе края, области предлагалось закрепить схему управления краем, областью, конкретизировать структуру, функции и полномочия органов: представительного органа — Совета и администрации, права и обязанности их руководителей, формы участия граждан в деятельности краевого, областного Совета и краевой, областной администрации.

Закон «О краевом, областном Совете…» предусматривал регистрацию уставов краёв и областей в течение месяца Президиумом Верховного Совета Российской Федерации. Закон устанавливал, что в регистрации устава может быть отказано в случае его несоответствия законам Российской Федерации. Отказ в регистрации устава края, области мог быть обжалован краевым, областным Советом в Конституционный Суд РФ.

После выхода Закона «О краевом, областном Совете…» практически все российские, в т.ч. и дальневосточные, края и области включились в эту работу.

Малый Совет Хабаровского краевого Совета народных депутатов, заслушав и обсудив информацию заместителя председателя Хабаровского краевого Совета народных депутатов Г. И. Лысенко «О концепции государственного Устава Хабаровского края», 19.02.1993 г. решил объявить конкурс на лучший устав края. В рабочую группу Г. И. Лысенко были введены представители от администрации края и депутаты краевого Совета Ю. В. Ефименко и В. М. Захарова. Устанавливалось рассмотреть информацию о ходе подготовки Устава на очередном заседании малого Совета в марте 1993 г. Малый Совет принял за основу представленный Г. И. Лысенко проект устава Хабаровского края и 06.05.1993 г. рекомендовал обсудить его на постоянных комиссиях краевого Совета.

Своеобразна и интересна история уставного нормотворчества в советское время и в г. Москве. Так в Постановлении Верховного Совета РФ от 15.04.1993 №4803—1, которым вводился в действие Закон РФ «О статусе столицы РФ» содержалось поручение Совету народных депутатов г. Москвы разработать проект устава г. Москвы в трёхмесячный срок с момента введения в действие вышеназванного закона. Постановлением Верховного Совета РСФСР от 10.09.1993 №5707—1 было утверждено специальное положение о порядке согласования проекта устава г. Москвы, его изменений и дополнений с Верховным Советом РФ и Президентом РФ. Но, как и с другими региональными уставами, эта работа после известных событий конца 1993 г. была приостановлена. Работа по подготовке Устава активизировалась после принятия Конституции РФ 1993 г. Распоряжением мэра г. Москвы от 10.01.1994 г. №15РМ «О продолжении работы над проектом Устава г. Москвы был утверждён состав рабочей комиссии по подготовке Устава с предложением представить Правительству Москвы вариант устава к июлю 1994 г. Руководителем комиссии был назначен В. С. Шахновский — управляющий делам мэрии Москвы, заместителем А. В. Петров — заместитель Премьера Правительства Москвы (в 2006 г. стал первым награждённым почётным знаком Мосгордумы «За заслуги в развитии законодательства и парламентаризма», в том числе, и за активное участие в разработке устава города. Устав г. Москвы был принят Мосгордумой и подписан мэром г. Москвы 28.06.1995 г., вступил в силу 01.08.1995 г.

И если бы не известные события 1993 г., прервавшие эту работу, может быть, жители краёв и областей сегодня жили по этим уставам, внеся в них лишь изменения и дополнения, как это сделали со своими конституциями республики и отдельные российские регионы успевшие принять свои уставы, а в отдельных регионах работа над проектами советских уставов краёв и областей продолжалась до сформирования новых органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

В этой связи, хотелось бы выразить своё несогласие с несколько негативной исторической оценкой деятельности краевых и областных Советов народных депутатов по уставному нормотворчеству, данной в 1997 г. С. В. Нарутто. На наш взгляд, к исторической истине ближе вывод И. А. Умновой, утверждавшей, что опыт работы над проектами уставов краёв и областей в советский период позволил накопить солидный правовой материал в качестве исходной базы для разработки уставов после принятия новой Конституции РФ. По крайней мере, один из авторов данного пособия при работе над уставом края опыт советского уставного нормотворчества использовал. Причём не только Хабаровского края, но и многих других субъектов РФ, о чём красноречиво говорит экскурс в историю уставного нормотворчества в советский период.

К сожалению, в российских научных кругах нет желания акцентировать внимание на истории уставного нормотворчества в последние годы советской власти и даже просто упоминать об этом, в результате создаётся впечатление, что законодательными (представительными) органами, созданными после 1993 г., эта работа началась с «чистого листа».

Представляет интерес и история появления термина «Устав края (области)», которую в середине последнего десятилетия XX столетия начали рассматривать как юристы, так и историки, политологи. Так в своей работе «Устав области (края): первый опыт» И. А. Умнова, говоря о сути данного документа, отмечала, что по форме данные акты не имеют аналогов в русской истории и зарубежной практике.

В зарубежных федеративных государствах субъекты федерации в качестве основного закона принимают конституции. История знает уставы (хартии) местного самоуправления, статуты (законы) об автономных областях (в Италии, Испании), но нигде в мире субъекты федерации не принимают уставы. Но из приведённого выше краткого анализа Закона «О краевом, областном Совете…» видно, что по своему содержанию устав края, области больше напоминал устав территории местного само-управления, нежели конституцию. На наш взгляд, это можно объяснить тем, что:

во-первых, в тот период ещё не был завершён процесс эволюции краёв и областей до уровня равноправных субъектов в составе Российской Федерации;

во-вторых, краевые, областные органы власти оставались органами местного управления, поэтому проблему статуса территориально-административных единиц этот закон не решал.

Значит, в то время название документа «Устав края (области)» полностью соответствовало его содержанию.

В 1992 г. данный термин «плавно перекочевал» в Федеративный договор. В последующем разработчиками Конституции 1993 г. этот термин был автоматически перенесён из Закона РФ «О краевом, областном Совете…» и Федеративного договора в новую российскую Конституцию.

Сегодня, доминирующая позиция в академическом мире заключается в том, что по своей юридической силе конституции республик и уставы других субъектов Федерации равнозначны, различны только в терминах, присущих государствам и государственным образованиям. К тому же бывшие автономные республики, из которых образовалось большинство нынешних республик, прежде имели свои конституции, что повлияло на их желание сохранить эту традицию в условиях расширения их самостоятельности. Что касается республик, выросших из автономных областей (Республика Адыгея, Республика Алтай, Карачаево-Черкесская Республика и Республика Хакасия), то они взяли термин «Конституция» по примеру бывших автономных республик.

Особенность в наименовании региональных основных нормативных правовых актов — уставов, считает И. А. Умнова, обусловлена и тем, что они не просто закрепляют самостоятельность края, области, как субъекта Федерации, но и отражают процесс их перехода из административно-территориальной единицы в ранг государственно-территориального образования на правах субъекта Федерации. В чем-то созвучны с этим и выводы, сделанные, в последующим, в исследовании дальневосточников Е. В. Буянова, Б. Г. Хачатуряна, кандидатских диссертациях Е. С. Никитиной И. А. Побережной, и ряда других.

Период разработки первых уставов (до 1993 г.) характеризуется тем, что в это время закладывались традиции становления государственности краёв и областей. Перед депутатами стояла задача определить «лицо» края, области, оформить его статус в региональных нормативных правовых актах, которые позволили бы создать особое правовое поле, способное удержать регионы от «разбегания» вызванные сепаратистскими тенденциями республик в составе РФ и, в то же время, выровнять конституционно-правовое положение субъектов РФ.

В целом, можно сказать, что первый этап (советский) уставного нормотворчества краёв, областей, городов Москвы и Санкт-Петербурга отличался смелым радикализмом в закреплении форм и содержания их государственности. С помощью собственных «основных законов» края, области, города Москва и Санкт-Петербург пытались решить проблему выравнивания в правах с республиками в составе РФ.

В то же время необходимо отметить, что в научной литературе этап советского уставного нормотворчества изучен плохо.

1.2.2 История уставного нормотворчества в Хабаровском крае после 1993 г.

Как уже говорилось выше, Конституция Российской Федерации 1993 г. значительно расширила правовое поле, предоставив краям, областям, городам федерального значения, автономной области и автономным округам иметь собственные уставы и законодательство. Тем самым выделив устав края, области, … из всего массива регионального законодательства, подчёркивая этим его высшую по отношению ко всем другим нормативным правовым актам субъекта Федерации, роль, которая заключается, прежде всего, в том, что устав — своеобразный каркас как для организации власти, так и для строительства системы регионального законодательства, и в него включаются нормы, закрепляющие государственно-правовой статус субъекта определённые федеральным законодательством.

После формирования региональных государственных органов (1994 — 1995 гг.) в краях, областях, Москве и Санкт-Петербурге начался новый этап в разработке собственных уставов. Включились в этот процесс и ЕАО и автономные округа.

Подготовка этих документов, их принятие на заседаниях законодательных органов в полной мере отражает тот период неопределённости, неустойчивости в жизни краёв, областей, … и государства в целом, время непрерывного перераспределения властей, каким характеризовались рассматриваемые годы. И многие депутаты, региональные лидеры связывали свои надежды с принятием главного документа края, области,… — Устава, полагая, что этот документ должен исходно служить правовой основой для организации достижения оптимального взаимодействия и сотрудничества регионального государственного аппарата, органов самоуправления на местах и всех персонально граждан региона с единой в данном случае задачей — привести региональную экономику в устойчивое хозяйственное и финансовое состояние для улучшения жизни народонаселения.

Столкновения разных взглядов на значение и содержание этих документов, порядок их разработки в дальневосточных субъектах Федерации начались с первых же дней работы над уставами в законодательных (представительных) органах субъектов Федерации и имели примерно одинаковые коллизии.

Депутаты Хабаровской краевой Думы впервые рассмотрели вопрос о разработке устава края 27.10.1994 г. Председатель краевой Думы В. А. Озеров предлагал разработку этого документа поручить группе Н. А. Рудякова (бывшего депутата районного Совета г. Хабаровска, кандидата юридических наук, директора созданного им частного Дальневосточного института законодательства и правоведения).

Депутаты предложение председателя не одобрили, так как посчитали слишком высокой цену за разработку документа (кроме того, эта сумма отсутствовала в смете на содержание краевой Думы); им было неясно, кто и какие цели поставил перед разработчиками, так как предварительно этот вопрос не обсуждался ни в одном из комитетов.

Большинство депутатов посчитало, что краевая Дума сможет с этим вопросом справиться самостоятельно, проект устава взялся подготовить депутат Б. Г. Хачатурян. Н. М. Рудякову было предложено подготовить свой проект, и если он победит, то за работу ему будут выплачены деньги.

С целью взвешенного подхода к разработке основного нормативного правового акта края 24.11.1994 г. председателем краевой Думы В. А. Озеровым и главой администрации Хабаровского края В. И. Ишаевым было подписано совместное Распоряжение №616/214-р «О порядке рассмотрения концепции Устава Хабаровского края на заседании рабочей группы», которая этим же постановлением была сформирована. Ей предписывалась разработка Устава Хабаровского края. Но своих проектов устава группа не готовила, она рассматривала документы, подготовленные Б. Г. Хачатуряном и Н. М. Рудяковым, предлагая те или иные варианты их модернизации.

Одновременно аналогичная работа шла и в других комитетах краевой Думы.

Первое рассмотрение устава на заседании краевой Думы состоялось 28.12.1994 г. Депутатам были предложены два документа: проект Устава Хабаровского края, подготовленный Б. Г. Хачатуряном, и развёрнутая концепция Устава Хабаровского края, подготовленная Н. М. Рудяковым.

В процессе обсуждения проекта и концепции устава Хабаровского края у депутатов возникли принципиальные разногласия по целому ряду положений относительно построения, формирования, взаимодействия и полномочий двух ветвей государственной власти края — законодательной и исполнительной, необходимости формирования краевой судебной власти и т. д.

Водоразделом, вызвавшим разногласия и сомнения депутатов, стали два различных подхода (в проекте и концепции), которые по-разному решали принцип разделения властей, их реального равновесия и самостоятельности.

При голосовании ни один из предложенных документов необходимой поддержки (13 голосов) не получил. За проект устава проголосовало девять депутатов, за концепцию — шесть. Решением Думы было предложено продолжить работу над депутатским проектом, используя наработки института.

Проект Устава, предложенный Б. Г. Хачатуряном, отвечая на те вопросы, которые ставили журналисты (см. сноски 299—300), предусматривал создание в крае системы твёрдого государственного правление посредством учреждения «сильной думы — сильной исполнительной власти — их равновесие и взаимодействие». Депутаты, исходя из принципа осуществления власти на основе разделения, подразумевали, что «…сущность природы мандата депутата Думы состоит в делегировании ему избирателями прав на законодательную и представительную деятельность», «…сущность природы мандата Главы Администрации края состоит в делегировании ему прав на исполнительно-распорядительную деятельность на основе федеральных и краевых законов» (в принятом уставе эти нормы были закреплены в ст. 26.4 и 34.3 соответственно). В связи с этим, глава исполнительной власти края не наделялся законодательными функциями, не имел права роспуска Думы, подписи и обнародования законов. Можно говорить, что этот тезис являлся философской составляющей Устава, не допускающей смешения функций ветвей власти и вмешательства в сферу друг друга. В последующем депутаты Думы посчитали такую запись, излишней сентенцией удалив её из устава. Положение дел в крае свидетельствует о том, что они поспешили, убрав эту норму.

Разработчиками проекта было предложено положение о том, что законодательная власть края участвует в формировании органа исполнительной власти, в том числе избирает главу администрации. Исходя из этого, прописывались правовые нормы компетенции, полномочий, взаимодействия двух ветвей власти. На тот момент данное предложение не нашло поддержки ни в крае ни в Федерации.

Проект устава регулировал отношения ветвей власти по проблемам, связанным с собственностью. Он отвечал на вопрос: кто осуществляет право собственности, как она регулируется краевым законодательством? От имени жителей края права собственника осуществляет законодательная власть, она регламентирует правовое регулирование пользованием, распоряжением и управлением краевым имуществом, средствами краевого бюджета и территориальных государственных внебюджетных фондов, а также имущественные права Хабаровского края. Полномочия же исполнительной власти — пользование, распоряжение и управление материально-экономическим потенциалом края на основании законов края. Полномочия судебной власти — защита краевых экономических основ деятельности органов государственной власти края от незаконных посягательств.

Проект предусматривал наделение краевой Думы контрольными функциями в пределах её компетенции. В частности, для парламентского контроля за исполнением краевого бюджета предусматривалось создание специального контрольного органа — контрольно-бюджетной палаты.

Проект не предусматривал: создание в системе исполнительной власти институтов «губернаторства» и «правительства» (причины такого положения были разъяснены депутатом Б. Г. Хачатуряном в краевых средствах массовой информации); ограничения нахождения в должности главы администрации, какими-либо сроками, как это сделано в Конституции РФ (ч. 3 ст. 81) в отношении Президента РФ.

В отличие от депутатского проекта Устава развёрнутая концепция Устава, подготовленная Н. М. Рудяковым, в общих чертах характеризовала институт губернатора, предлагала избрание его на открытых выборах, наделяла прерогативами высшего должностного лица (глава края) и устанавливала соответствующие правовые нормы его взаимодействия с краевой Думой: роспуск Думы главой исполнительной власти, подписи и обнародования им краевых законов и их отклонения, созыва первого и внеочередного заседаний законодательного органа и т. д.

Резко отличались эти два документа и структурно. Депутатский проект Устава содержал преамбулу, 13 разделов, 41 главу, 149 статей и заключение. Концепция устава Н. М. Рудякова состояла из преамбулы, 11 глав и 69 статей.

Но было и общее в обоих документах. Это государственная целостность и неприкосновенность территории России, Хабаровского края как субъекта РФ; незыблемость конституционных прав и свобод граждан края; единство системы органов государственной власти Хабаровского края и единство системы государственной власти Российской Федерации; конституционное разграничение предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти края; исторические, национальные особенности края.

В целях выработки единых подходов к концептуальным положениям проекта устава по системе построения государственных органов власти краевая Дума постановлением №146 создала согласительную комиссию для преодоления разногласий и поручила комитету Б. Г. Хачатуряна обобщить предложения и подготовить проект Устава для вынесения на рассмотрение Думы.

В течение почти двух месяцев согласительная комиссия, комитет по межрегиональным связям, взаимодействию с органами местного самоуправления и общественными организациями, привлекая учёных и специалистов, провели значительную работу над концептуальным совершенствованием проекта устава. Результат этой работы — четыре варианта устава Хабаровского края. Четвёртый вариант проекта устава комитет и согласительная комиссия предложили рассмотреть на заседании рабочей группы в марте 1995 г.

Итоговый документ многомесячной работы комитета, согласительной комиссии, рабочей группы был рассмотрен на заседании краевой Думы 30.03.1995 г. (докладчик — депутат Б. Г. Хачатурян). Дума приняла представленный Проект Устава края в первом чтении, приняв по этому вопросу специальное постановление, которым, в частности, подготовка устава, с поступившими предложениями и замечаниями, поручалась депутатской группе в составе 8 человек (В. И. Горбатюк, М. Ф. Вовк, Г. П. Ни, В. А. Озеров, В. С. Парчинский, Е. Б. Покусай, З. Ф. Софрина, Б. Г. Хачатурян).

Группа ни разу не собралась. То есть работу продолжал комитет Б. Г. Хачатуряна.

Проект Устава Хабаровского края, подготовленный Комитетом по межрегиональным связям, взаимодействию с органами местного самоуправления и общественными организациями, был опубликован 07.04.1995 г. в газете «Тихоокеанская звезда». Началось его обсуждение, своеобразным подведением итогов которого стало расширенное заседание общественной палаты при главе администрации Хабаровского края 16.05.1995 г. по обсуждению проекта краевого Устава.

Общий вывод из общественного обсуждения проекта устава и поступивших предложений участниками обсуждения был сделан такой: назрела острая необходимость скорейшего принятия Устава края, в котором были бы закреплены основы государственно-правового статуса Хабаровского края как субъекта РФ, были бы даны правовые нормы построения и функционирования краевых органов государственной власти и местного самоуправления. Все участники обсуждения проекта устава (за исключением единиц) согласились с предложенным концептуальным содержанием и схемой проекта устава и внесли предложения по улучшению его содержания.

Выполняя решение общественной палаты, Управление по работе с территориями администрации Президента РФ, решив выслушать компетентное мнение, направило проект Устава Хабаровского края, принятый в первом чтении, на заключение в Минюст РФ. Общий вывод полученного 24.05.1995 г. заключения Минюста был положительным: проект устава не нарушает существующего законодательного поля.

На состоявшемся 27.07.1995 г. заседание Хабаровской краевой Думы, первоочередным был вопрос «О проекте Устава Хабаровского края» (второе чтение) докладчик Б. Г. Хачатурян.

Депутаты, принявшие участие в дебатах, в своих выступлениях отметили, что общественное обсуждение жителями края проекта Устава Хабаровского края показало, что этот документ вызвал значительный интерес у граждан края, общественных и научных организаций, представителей органов власти края.

В краевую Думу поступили более семисот предложений, замечаний, пожеланий и уточнений к проекту устава.

Прислушиваясь к этим предложениям, депутаты не сочли правомерным предоставить главе исполнительной власти, право подписывать и обнародовать законы, считая, что тем самым будет нарушена ст. 10 Конституции Российской Федерации о разделении и самостоятельности органов законодательной и исполнительной власти. Не согласились и с тем, чтобы установить наименование должности главы исполнительной власти края «губернатор края» как неоправданный ни юридически, ни исторически, ни лингвистически. Отклонили предложение главы администрации края о введении в крае высшего должностного лица края, посчитав, что тем самым в уставе будет заложена четвертая ветвь власти в крае — губернаторская, в чем на данный момент нет необходимости.

Депутаты ещё раз решили проверить соответствие Устава российскому законодательству, направив его в Совет Федерации, Государственную Думу ФС РФ, и Минюст РФ. И вновь полученные заключения были положительные.

30 ноября 1995 г. Устав Хабаровского края (далее, Устав края, Устав) принимается в окончательной редакции на очередном заседании краевой Думы, докладчик Б. Г. Хачатурян и 25.12.1995 г. подписывается в торжественной обстановке в Конференц-зале по ул. Шевченко 3 председателем Хабаровской краевой Думы В. А. Озеровым и Главой администрации края В. И. Ишаевым.

После опубликования в краевых газетах 10—11 января 1996 г. Устав Хабаровского края вступил в силу.

И хотя в соответствии с регламентом Хабаровской краевой Думы, после принятия законопроекта во втором чтении поправки в него не вносятся, работа над усовершенствованием устава продолжалась вплоть до заседания Думы, принявшего устав в третьем чтении. И даже после принятия устава в третьем чтении глава администрации края прислал к этому варианту свои предложения на пятнадцати страницах, основной смысл которых состоял в попытке расширить полномочия администрации края и ограничить краевую Думу в регулятивной функции.

Одновременно Устав был издан отдельной брошюрой.

Принятие конституций (уставов) субъектами РФ подтолкнуло научные круги к изучению данных документов, их комментированию, что привело к появлению различных научных изданий и учебных пособий, анализ которых позволяет сделать вывод о том, что практически во всех дальневосточных краях, областях, автономных округах работа над уставами складывалась очень напряжённо.

Главная причина этой напряжённости заключалась в том, что именно эти документы расставляли все точки над «i» в вопросах разделения властных полномочий, взаимодействия краевых, областных, окружных ветвей государственной власти, отношения к краевой, областной, окружной собственности и финансам и т. д.

Вместе с тем, эта работа осложнялась ещё и тем, что зачастую, приступая к ней, депутаты, руководители законодательных органов не предполагали, что столкнутся не только с большими трудностями, но и с недопониманием значения и сущности данных документов как со стороны отдельных депутатов, представителей исполнительных органов, так и жителей субъекта РФ.

Принятие Устава края показало, что, несмотря на сравнительно короткий срок своего существования, молодой краевой законодательный орган предпринял конкретные действия по укреплению единой системы государственной власти, созданию общего правового пространства, сумел накопить определённый опыт законотворческой работы.

Это позволило сформировать прочную правовую базу, обеспечивающую функционирование государственных органов власти края. За короткий исторический отрезок времени был сделан значительный шаг к выравниванию и закреплению конституционно-правового статуса края как субъекта РФ. Устав Хабаровского края был лишён, каких-либо поползновений в сторону регионального сепаратизм, чем болели нормативные правовые акты отдельных субъектов РФ, особенно республик в составе Федерации. В последующем конституции (уставы) субъектов РФ претерпели не только текстуальную модификацию, приведшую к смысловому изменению отдельных конституционных (уставных) положений (порой существенных), но вмешательство федерального законодателя привели к существенному изменению фундаментальных характеристик некоторых положений региональных основных нормативных правовых актов.

Так после принятия Устава края в него законами края 48 раз (на 01.06.2020 г.) вносились изменения и дополнения, и сегодня действует Устав с изменениями и дополнениями, внесёнными этими законами. По всей видимости, это один из факторов неуважительного отношения к данному нормативному правовому акту в последующем со стороны официальных лиц края, о чём будет сказано несколько ниже.

Причём многие изменения были весьма существенны. Так, было изменено название законодательного (представительного) органа края: Хабаровская краевая Дума стала называться Законодательной Думой Хабаровского края, что более точно соответствует её предназначению. Было изменено количество депутатов Думы (вначале уменьшили с 50 до 25, затем увеличили до 26, и до 36). Глава Администрации стал именоваться Губернатором Хабаровского края (далее, Губернатор, Губернатор края и производные от них), высшим должностным лицом края, появилось Правительство края. Депутаты получили право на утверждение схемы управления краем и структуры Правительства края (но затем эта норма была изменена на право установления системы исполнительных органов государственной власти края), назначения на должность и освобождение от должности должностных лиц края, выражения им недоверия (доверия). Был решён вопрос с промульгацией законов и т. д.

Данная работа не предусматривает рассмотрение всех этих изменений, иначе она может превратиться в некое подобие историко-юридического справочника. Ниже мы будем характеризовать действующую (на 01.01.2021 г.) редакцию Устава Хабаровского края и обращаться к первоначальному или существующему (на день издания данного исследования) тексту нормативных правовых актов края.

В связи с этим, хотелось бы акцентировать внимание только на один факт. Существует мнение, что такое количество дополнений и изменений в Устав края говорит о «сырости» документа, принятого в 1995 г. Хотелось бы не согласиться с этим мнением. На наш взгляд, при оценке данного документа необходимо, во-первых, отталкиваться от исторической обстановки, в которой создавался документ (а это было время разгона представительных органов, Советов, всех уровней), задач, которые ставили перед собой тогдашние законодатели и представители исполнительных органов (если первые стремились создать независимый орган, то вторые — карманный, послушный им орган), состояния федерального правового поля. В какой-то мере бурное законотворчество на местах — эхо политических событий в России конца ХХ столетия.

Главное, на наш взгляд, то, что со своей задачей (кодификация правовых норм) Устав Хабаровского края, принятый в декабре 1995 г., справился.

Во-вторых, подавляющее большинство поправок в Устав края вносились в результате изменений и дополнений, предложенных Федеральным Собранием в Федеральный закон №184. Конечно такое законотворческое «рвение» федерального законодателя не очень положительно сказывается на значимости основного регионального нормативного акта в виде конституции (устава) субъекта РФ. И одновременно позволяет сказать, что, называясь законом об общих принципах организации органов государственной власти в субъекте РФ, Федеральный закон №184 больше напоминает закон, жёстко регламентирующий организацию государственной власти в субъектах РФ. Практически можно говорить о прямом регулировании внутрирегионального правового поля федеральными нормативными правовыми актами.

На наш взгляд законотворческого «рвение» федерального законодателя было бы намного меньше, если бы российские парламентарии вместо жёсткой регламентации чётко сформулировали в законе №184 о б щ и е принципы организации органов государственной власти в субъектах РФ, как этого требует Конституция РФ. Но, как видим, законодатели пошли по другому пути…

В то же время, анализ уставного нормотворчества дальневосточных субъектов РФ и конституционного Республики Саха (Якутия), позволяет сказать, что задача подобных правовых актов не повторять (зачастую в искажённом виде) нормы федерального законодательства, а, когда это позволено законом, изложить свои, местные нормативы, отсутствующие в федеральном законодательстве и закрепляющие статусное положение субъекта РФ.

В-третьих, как показывает практика, приведение основного нормативного правового поля Хабаровского края «к общему знаменателю» в 2000 гг. заметно девальвировала авторитет краевого Устава, и исключила ряд особенностей, которые подчёркивали его оригинальность.

Справедливости ради необходимо отметить, что абсолютное большинство изменений и дополнений в Федеральный закон №184 представляют из себя поиск Федерацией наиболее действенных основ взаимоотношений между региональными ветвями власти и выравнивания их статуса, так как в начале 1990 гг., после разгона Советов, исполнительные органы «забыли» о своём месте в системе органов государственной власти, стали в этой системе доминировать, а роль представительных органов была зачастую сведена к молчаливому согласию с линией руководителей исполнительных органов. И, несмотря на законодательную поддержку со стороны федерального представительного органа, эта позиция ещё долго проявлялась в действиях должностных региональных лиц, выражаясь и в том, что отдельные из них в своих выступлениях как бы невзначай, оговариваясь, «ставили на место» возглавляемые ими органы.

Характерным примером здесь могут служить отношения бывших председателей Законодательной Думы Хабаровского края к органу, который они возглавляли.

Например, в ст. 4 Устава края отмечается, что государственная власть в крае осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную, и дальше в такой же последовательности идёт характеристика этих органов. Но вот в информации о деятельности Законодательной Думы Хабаровского края пятого созыва в 2011 г. председатель Думы С. А. Хохлов пишет, что Контрольно-счётная палата сформирована «…согласно установленной процедуре по предложению Губернатора края и председателя Законодательной Думы». Хотя в Законе края о Контрольно-счётной палате определено, что «…предложения о кандидатурах на должность председателя Контрольно-счётной палаты вносятся в Законодательную Думу:

1) председателем Законодательной Думы;

2) депутатами Законодательной Думы — не менее одной трети от установленного числа депутатов Законодательной Думы;

3) Губернатором края».

То есть, губернатор в этом документе на третьем, а не на первом месте. Но в «Информации» — губернатор на первом месте! На вопрос о том, почему такое неуважение к своей должности и органу, который он возглавляет, в целом у должностного лица — председателя Думы, на наш взгляд есть чёткий ответ: человек пришёл на должность руководителя законодательного (представительного) органа из системы исполнительных органов…

Вызывает, на первый взгляд, недоумение и «тронная» речь председателя Думы В. В. Чудова, произнесённая им при вступлении в должность 24.09.2013 г. Как отмечается в Пресс-релизе о работе Законодательной Думы Хабаровского края в сентябре 2013 г., В. В. Чудов сказал следующее: «…стержнем нашей работы, на мой взгляд, должна стать стратегия по модернизации управления краем, принятая губернатором». После таких заявлений вопросов о том, чем будет заниматься возглавляемый им орган, нет. И опять на вопрос о причине такой позиции ответ тот же самый — человек пришёл в представительный орган из исполнительного…

Создаётся впечатление, что руководство Думой, да и большинства депутатов, вообще не понимает её роль и место в системе органов государственной власти.

Такая позиция сохраняется и в последующие годы.

Из вышесказанного можно сделать следующие выводы:

во-первых, органом сдерживания и противовеса исполнительному органу краевой законодательный (представительный) орган за прошедшие годы не стал;

во-вторых, такая позиция представительного органа позволяет вести волюнтаристическую политику исполнительному органу, что крайне отрицательно сказывается на социально-экономическом положении края;

в-третьих, с таким пониманием высшими должностными лицами субъекта РФ проблем разграничения полномочий, сдержек и противовесов между органами государственной власти субъекта и, главное, места и роли законодательного (представительного) органа в системе органов государственной власти, федеральным законодателям ещё не раз придётся вносить изменения в Федеральный закон №184! А это значит, что изменения в конституциях и уставах субъектов Федерации будут продолжаться, что вообще-то не добавляет уважения к этим документам.

Проведённый анализ уставного нормотворчества в Хабаровском крае позволяет выделить следующие его этапы:

— первый этап (советский), (март 1992 — январь 1994 гг.) можно охарактеризовать как период перехода от советской модели государственного устройства к демократическому федеративному правовому государству и стремлением к выравниванию статуса субъектов РФ, в связи с углублением процесса децентрализации. Это было время работы над проектом устава края цель и содержание, которого были сформулированы Законом РФ «О краевом, областном Совете…». Этап позволил накопить правовой материал в качестве исходной базы и определить подходы для последующего уставного нормотворчества;

— второй этап, (апрель 1994 — ноябрь 1999 гг.) характеризуется разработкой и принятием Устава Хабаровского края, определившим и закрепившим статус края как равноправного субъекта РФ.

Этап отличается активным правотворчеством, смелым радикализмом и самостоятельностью краевого депутатского корпуса в наборе юридических норм, регламентирующих новые общественные отношения Хабаровского края, связанные с переходом из административно-территориальной единицы РСФСР в ранг равноправного субъекта РФ. В эти годы были сформированы новые органы краевой государственной власти.

Одновременно этап характеризовался и существенными отступлениями от федеральной Конституции, вызванными стихийными процессами «суверенизации» теперь уже в краях, областях, … и отсутствием опыта подобного нормотворчества как в России, так и за рубежом.

Утверждение Хабаровского края в качестве равноправного субъекта РФ актуализовало изучение краевого устава и уставного законотворчества;

— третий этап (ноябрь 1999 г. — настоящее время) отличается приведением краевого Устава в соответствие с жёсткими требованиями федерального законодательства, выравниванием статуса органов государственной власти края, расширением прав и свобод для жителей края.

История уставного нормотворчества субъектов РФ позволяет сделать также вывод о том, что общество развивается быстрее, нежели законодательство. Особенно этот момент должны учитывать региональные нормотворцы.

На наш взгляд аналогичные этапы уставного нормотворчества прошли и другие края и области, как Дальнего Востока, так и России в целом.

И последнее, на что хотелось бы обратить внимание. В декабре 2013 г. страна отмечала 20-летие Конституции РФ. В течение всех 20 лет различными издательствами выпускались красочно оформленные книги с текстом Конституции РФ. К сожалению, Устав Хабаровского края только один раз был выпущен в виде скромной серой брошюры в 1995 г., которая стала раритетом (см. фото 12). Автору не удалось обнаружить фотографию данного документа даже в Интернете.

Этот факт тоже говорит об отношении к главному документу края. В 2015 г. ему исполнилось 20 лет! О чём практически никто в крае не вспомнил. Мало того, накануне 20-летия принятия Устава края в Законодательной Думе прошла пресс-конференция посвящённая итогам работы Думы за 2015 г. Участники пресс-конференции — первый зам. председателя Думы С. Л. Луговской и зам. председателя Думы Ю. Ф. Матвеев вспомнили об Уставе края только в связи с уголовным преследованием бывшего председателя Думы В. В. Чудова. Не вспомнили в крае об этой дате и в 2020 г.

Правда, такое отношение к основному документу субъекта РФ не только в Хабаровском крае. По информации, имеющейся в Интернете, из дальневосточных краёв, областей, автономных округов в 2015 — 2016 гг. о юбилеи основного регионального нормативного правового акта вспомнили только в Приморском крае, где на страницах газеты «Владивосток» выступил один из авторов краевого Устава С. Д. Князев.

Совершенно иное отношение к основному региональному документу, к истории его принятия в других субъектах РФ, особенно в республиках.

Так, в республике Татарстан день принятия Конституции Республики Татарстан — 6 ноября, объявлен праздничным днём — Днём Конституции Республики Татарстан. Татарстанцев с днём Конституции поздравляют руководители республики, Центральная избирательная комиссия Республики Татарстан, руководители муниципалитетов.

И это не единичные, разовые проявления отношений к основному документу республики. В этот день в республике устраиваются концерты, народные гуляния, СМИ публикуют специальные статьи, посвящённые этой дате.

В Республики Саха (Якутия) 27 апреля объявлен Днём Республики, он также имеет и второе название — День Конституции Республики. Этот день в республике объявлен нерабочим днём, руководители республики поздравляют жителей с праздником, возлагают цветы к памятникам общественных и политических деятелей Якутии. В СМИ публикуются статьи, посвящённые этому событию.

Специально изготовленный экземпляр текста Конституции (Основного закона) Республики Саха (Якутия) является одним из символов власти в Республике Саха (Якутия).

В Республике Бурятия с 2017 г. день принятия главного закона республики 22 февраля является государственным праздником. К этому дню в республике приурочен целый ряд мероприятий. В школах проходят правовые уроки, на которых учащимся рассказывают о государственном устройстве Бурятии. В библиотеках организуются выставки основного нормативного правового акта, изданные в разное время, книги с его комментариями.

В Приморском крае день принятия устава края называется «День края», но это исключение для дальневосточных субъектов РФ.

Показательным является и отношение к оформлению основных нормативных правовых документов субъектов РФ в самих российских субъектах. К примеру, вот как выглядят обложки конституций и уставов некоторых субъектов РФ, опубликованные в интернете, многие из которых неоднократно переиздавались.

И, тем не менее, несмотря на такое безразличное отношение к основному документу в Хабаровском крае, прежде всего со стороны краевой политической элиты, подводя итог истории уставного нормотворчества в крае можно без преувеличения утверждать, что она (история) свидетельствует о естественной эволюции административной единицы в составе РСФСР в государственно-территориальное образование — равноправный субъект РФ, что предопределяет его дальнейшее конституционное развитие.

Оценивая уставное нормотворчество депутатов Хабаровской краевой Думы — Законодательной Думы Хабаровского края, и говоря о сути и значении краевого Устава, её первый председатель В. И. Озеров в 2013 г. в юбилейном издании (фото 26), посвящённом 20-летию Думы, отмечал, что «Большая, кропотливая, вдумчивая работа шла по разработке Устава края, так называемой нашей малой Конституции. Время показало, что, несмотря на произошедшие за этот период (с 1995 по 2013 гг., Б.Х и Е.Ш.) серьёзные изменения федеральных законов, Хабаровские законодатели в своём Уставе сумели правильно разграничить и закрепить полномочия представительной и исполнительной властей, а также органов местного самоуправления».

Именно на основании краевого Устава в последующем были приняты основополагающие законы: о Законодательной Думе Хабаровского края, о краевой администрации, о выборах в органы государственной власти края и органы местного самоуправления и ряд других. Таким образом, Устав края, институализировав Хабаровский край в ранг равноправного субъекта Российской Федерации в последующем должен стать тем документом, который даст жителям края ответ на вопрос о том, что их ждёт, и как они будут жить дальше

Глава 2 Трансформация государственно-правового статуса Хабаровского края из административно-территориальной единицы РСФСР в равноправный субъект Российской Федерации

§2.1 Понятие и содержание конституционно-правового статуса Хабаровского края как субъекта Российской Федерации

2.1.1 Понятие конституционно-правового статуса субъекта Федерации

Федеративное построение государства предполагает наличие территориальных единиц, именуемых субъектами федерации, которые имеют определённую самостоятельность и определённые признаки государственности, выражающиеся в возможности самостоятельно осуществлять государственную власть в пределах своей компетенции и территории, наделяются властными правами, правом на собственное правовое регулирование, ответственностью за их исполнение и некоторыми другими правами. Для исполнения этих функций требуется наличие в субъекте федерации основополагающего акта: конституции (устава), региональных нормативных правовых документов и соответствующих органов публичной власти.

Необходимо отметить, что Россия (РСФСР — РФ) до 1993 г. называясь федеративным государством, практически была унитарным государством, так как минимальными федеративными признаками, о которых велась речь выше, обладали только автономные республики в составе РСФСР, остальные территории были обычными административными единицами без малейшего намёка на обладание федеративным статусом.

Всё изменилось после принятия в 1993 г. Конституции РФ, которая, определяя в ст. 5 субъектный состав страны трансформировала статус субъектов РФ, установив, что «Российская Федерация состоит из республик (государств), краёв, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов — равноправных субъектов Российской Федерации» (курсив наш, Б.Х и Е.Ш.) в ст. 65 (в ред. 1993 г.) перечисляет 89 субъектов РФ: среди них: 21 республика, 6 краёв, 49 областей, 2 города федерального значения, одна автономная область и 10 автономных округов. Разнообразие содержания статусов отражает определённые исторические, этнические, юридические различия между ними. Некоторые формы статуса имеют исторические корни, некоторые обязаны своим происхождением этническому принципу районирования территорий.

В соответствии со ст. 66 Конституции Российской Федерации, статус республики определяется Конституцией РФ и конституцией республики. Статус края, области, города федерального значения, автономной области, автономного округа определяется Конституцией РФ и уставом края, области, … принимаемым законодательным (представительным) органом соответствующего субъекта РФ.

Несмотря на то, что вопрос о понятии конституционно-правового статуса субъектов РФ, т.е. его структурно-функциональная сторона в научных исследованиях обсуждается довольно продолжительное время, но характеризуется всё ещё неодинаково. И как результат, на понимание статуса субъекта Федерации в российских юридических научных кругах сложилось два устойчивых взгляда.

Отдельные учёные в статус субъекта РФ включают две составляющие — права и обязанности.

Например, А. Н. Лебедев (1999 г.) считает, что статус субъекта РФ можно рассматривать в широком и узком смысле. В узком — это, прежде всего, права и обязанности российских субъектов исключительно по отношению к Российской Федерации, т.е. в федеративных отношениях. В широком смысле статус субъектов понимается как их права и обязанности по отношению и к Российской Федерации, и к другим субъектам права, с которыми субъекты РФ могут вступать в правоотношения.

В этом же ключе характеризуется статус субъекта федерации в коллективной работе российских и нидерландских учёных «Основы теории и практики федерализма» (1999 г.). Авторы перечисляют следующие признаки статуса субъектов федерации:

1) состояние субъектов федерации в федеративном государстве; в своих внутренних и внешних делах они должны исходить из того, что являются частями федеративного государства;

2) субъекты федерации не могут в одностороннем порядке определять основы своего конституционного статуса; это делается совместно с федерацией и её субъектами;

3) положение субъектов федерации обычно характеризует их возможности в отношениях с федеративным центром, что, прежде всего, выражается в объёме полномочий, в способах разграничения предметов ведения;

4) у субъектов федерации есть свой основополагающий акт — конституция, устав или статут;

5) субъект федерации имеет свою систему органов государственной власти;

6) субъект федерации имеет свою территорию, «её нельзя изменить без согласия данного субъекта»;

7) в федеративном государстве предпринимаются меры, чтобы его территория стала единым экономическим пространством;

8) статус личности является в федерации, в принципе, единым, это не зависит от того, в каком субъекте проживает личность;

9) единое ведение государственных дел на всей территории федерации, единый государственный и общественный порядок;

10) для федеративных государств характерна централизация вооружённой охраны территории государства;

11) вопрос об участии в международных и внешнеэкономических объединениях в различных федеративных государствах решается по-разному;

12) субъекты федерации имеют право на сотрудничество друг с другом;

13) в федерациях с многонациональным составом населения в определённых случаях субъекты создаются по национально-территориальному или языковому принципу;

14) субъекты федерации имеют свои государственные символы — герб, флаг, гимн, имеют столицу (административный центр).

Необходимо отметить, что и принятый в 1999 г. Федеральный закон №184, несмотря на то, что 8 раз использует термин «статус» по разным поводам, не внёс в его понимание чёткости.

Вторая группа учёных на основе анализа научной литературы в понятие статуса субъекта РФ стала включать ряд новелл и прежде всего ответственность субъекта.

Так А. А. Ливеровский (2000 г.), исследуя статус субъектов РФ, полагает, что структура статуса субъекта права, «…включает в себя следующие обязательные элементы: права, обязанности, гарантии и ответственность» (курсив наш, Б.Х и Е.Ш.). Данную структуру, считает он можно модифицировать в юридико-конструктивном и терминологическом плане по отношению к субъекту РФ.

В последующем эту идею поддержали авторы ряда учебных пособий. Так в учебном пособии «Региональное право» изданном в 2008 г., авторы отмечают, что «Статус субъекта Федерации — это основы его правового положения (совокупность прав, обязанностей, ответственности), урегулированные федеральным и региональным законодательством». Аналогичную точку зрения высказывает и Е. В. Шленева в учебнике «Уставное право города Москвы» вышедшем в 2009 г. То есть, авторы учебных пособий, ряда ВУЗ, закрепляют ответственность субъекта РФ как одну из составляющих его статуса.

Исходя из анализа категории «правовой статус» и «правовое положение», Э. Г. Липатов предлагает рассматривать «…правовой статус в качестве правовой характеристики субъекта права, а правовое положение — характеристики субъекта правоотношения». При этом «Если правовой статус предусматривает юридическую возможность быть участником правового отношения, правовое положение фиксирует место субъекта права в конкретном правоотношении».

По нашему мнению, статус субъекта РФ не сводится лишь к правам и обязанностям. Он включает как права и обязанности, возникающие в конкретных правоотношениях, так и ответственность. Такое содержание понятия правового положения (статуса) позволяет полнее и точнее представить место субъекта РФ в правовой системе государства, специфику его деятельности, социальное предназначение, характер взаимоотношения с гражданами и организациями гражданского общества.

Говоря об ответственности государства А. А. Агаджанова, отмечала (2006 г.), что субъектами ответственности государства являются его государственные органы и их должностные лица. Причём, как считает А. С. Морозова (2011 г.), если определённые права и обязанности присущи, как правило, высшим органам власти субъекта РФ, то ответственность, может наступать как для указанных органов власти, так и для субъекта федерации в целом.

К сожалению, данную точку зрения на статус Хабаровского края, Б. Г. Хачатуряну не удалось закрепить в первой редакции Устав края и на этот, на наш взгляд, недостаток Устава не обращают внимания депутаты всех последующих созывов.

Надо сказать, что такое различное понимание термина «статус» в РФ закладывается ещё в период обучения студентов в ВУЗ на юридических факультетах и факультетах ГиМУ. Так анализ учебных программ по подготовке юристов и специалистов ГиМУ ряда учебных заведений, выпускных квалификационных работ студентов, показывает, что в отдельных ВУЗ, студенты в своих работах термин «ответственность» вообще не употребляют, в других, этому вопросу посвящается специальная глава или отдельный параграф, но таких работ заметно меньше. На наш взгляд такое отношение к ответственности как субъекта РФ, так и его органов и должностных лиц объясняется, прежде всего, тем, что, как явствует из приведённых выше примеров, до сих пор отсутствует единая целостная концепция понимания ответственности государства субъекта федерации, региональных органов и их должностных лиц, существуют споры, в том числе по вопросу определения перечня субъектов, на которых может быть возложена указанная ответственность, что отражается в нормативных правовых актах как Федерации, так и её субъектов.

Так, в начале третьего десятилетия XXI столетия в Уставе Хабаровского края была сформулирована специальная глава, посвящённая правовому положению (статусу) края названная в 2009 г. «Основы государственно-правового статуса Хабаровского края», которая регламентирует следующие общественные отношения:

— государственно-правовой статус края;

— народовластие;

— государственная власть в крае;

— избирательная система края, введена в 2002 г.;

— представительство Правительства края в городе Москве;

— государственная защита законодательства края;

— предметы ведения Хабаровского края;

— правовое регулирование по предметам ведения Хабаровского края и по предметам совместного ведения Российской Федерации и Хабаровского края;

— межрегиональные, международные и внешнеэкономические связи края;

— символы Хабаровского края.

Сделанный выше анализ показывает, что ни одному из приведённых определений термина «статус» содержание главы не соответствует. И самое главное, глава, регламентирующая основы статуса, не содержит даже намёка на возможность ответственности органов и должностных лиц края перед населением за положение дел в крае. Хотя, как увидим дальше, в последующие годы ответственность краевых органов и должностных лиц перед государством законодатели края, исходя из требований Федерального закона №184-ФЗ принятом в 1999 г., были вынуждены продублировать отдельные его положения. В результате термин «ответственность» в уставе края стал употребляться шесть раз, устанавливая, что:

— «…невыполнение или нарушение вышеуказанных актов влечёт ответственность, предусмотренную федеральными и краевыми законами» ч. 6.3 ст. 6;

— «…органы государственной власти несут ответственность за принятые ими решения в соответствии с федеральными и краевыми законами» (ч. 6.4 ст. 6);

— «…законом края устанавливается административная ответственность за нарушение Устава края, краевых законов и иных нормативных правовых актов края» (п. 17 ч. 30.3 ст. 30);

— «…должностные лица органов исполнительной власти края несут ответственность, предусмотренную федеральными и краевыми законами» (п. 40.1. ст. 40);

— «…население под свою ответственность решают вопросы местного значения» (ст. 52).

Исходя из всего вышесказанного, статус субъектов РФ следует определять через единство составных элементов: 1) прав (правомочий); 2) обязанностей; 3) ответственности по отношению, в первую очередь к гражданам, а также к федеральному центру.

В связи с тем, что в правовом поле России тема ответственности органов и должностных лиц субъектов РФ и муниципалитетов недостаточно проработана, авторы будет в дальнейшем неоднократно к ней обращаться.

2.1.2 Права и обязанности Хабаровского края как субъекта Российской Федерации

Говоря о статусе Хабаровского края как субъекте РФ необходимо, прежде всего, отметить, что свой статус Хабаровский край приобрёл в силу Конституции РФ, а не собственного волеизъявления в порядке договора, как, например, штаты США.

Анализ Устава Хабаровского края позволяет говорить о том, что статус Хабаровского края как субъекта РФ выражается в следующих правовых нормах, закреплённых в краевом Уставе:

I. Устав Хабаровского края даёт конкретный перечень вопросов, относящихся к вéдению края (ст. 7).

Устав определяет, что в вèдении края находятся:

а) Устав Хабаровского края, краевые законы и иные нормативные правовые акты края;

б) система органов государственной власти края;

в) административно-территориальное устройство края;

г) краевая государственная собственность;

д) краевой бюджет;

е) краевая политика в области экономического, социального, экологического, культурного развития;

ж) межрегиональные связи края;

ж.1) награды края;

з) премии и стипендии края;

и) другие вопросы, находящиеся вне пределов ведения РФ, полномочий РФ по предметам совместного ведения РФ и субъектов РФ.

II. Хабаровский край обладает собственной территорией, что закреплено в ст. 11 и 12 Устава края устанавливающих положение в соответствии с которым территория края является составной и неотъемлемой частью территории России и обладает внутренней целостностью.

В настоящее время территориальное деление края и описание границ территорий осуществляется на основании Устава края и краевого Закона от 28.03.2007 №109 (ред. от 23.12.2015) «Об административно-территориальном устройстве Хабаровского края». Под административно-территориальным устройством края Закон понимает «территориальное деление края, установленное с учётом исторических и культурных традиций, хозяйственных связей, сложившейся инфраструктуры для осуществ­ления функций государственного управления и (или) местного самоуправления, представляющее собой систему входящих в состав края административно-территориальных и территориальных единиц».

Закон в состав Хабаровского края включил территории, административно входящие в край на момент вступления в силу Устава края;

III. Край имеет свою систему права. В предыдущем параграфе отмечалось, что Конституцией РФ субъектам Федерации предоставлено право иметь свои региональные конституции (республики), уставы (края, области, …), законодательство и иные нормативные правовые акты.

Содержание конституции (устава) субъекта РФ в российской конституции не раскрывается. Основные вопросы, требующие отражения в региональных конституциях (уставах) закреплены в Федеральном законе №184. Тем не менее, новые законодательные (представительные) региональные органы с момента их формирования активно включились в их разработку и принятие.

Уставом Хабаровского края установлено, что по предметам своего вéдения край вправе принимать краевые законы и иные нормативные правовые акты. Порядок их опубликования, вступления в силу и прекращения их действия определяется федеральным законом, Уставом и краевыми законами (ч. 8.1 ст. 8).

Край также вправе осуществлять собственное правовое регулирование по предметам совместного вéдения Российской Федерации и субъектов РФ до принятия федеральных законов. После принятия соответствующего федерального закона законы и иные нормативные правовые акты края подлежат приведению в соответствие с данным федеральным законом в течение трёх месяцев (ч. 8.4 ст. 8).

IV. Хабаровский край самостоятельно образует органы государственной власти. Правда Конституция РФ (1993 г.) продублировав Конституцию РСФСР (1972 г. в ред. 1992 г.) о праве субъектов на свою систему органов государственной власти в ст. 77 ограничила их самостоятельность двумя положениями, установив, что «Система органов государственной власти республик, краёв, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов устанавливается субъектами РФ самостоятельно в соответствии с основами конституционного строя Российской Федерации и общими принципами организации представительных и исполнительных органов государственной власти, установленными федеральным законом».

Устав (ст. 4) определяет, что:

— законодательную власть в крае осуществляет законодательный (представительный) орган государственной власти края — Законодательная Дума Хабаровского края;

— в крае устанавливается система органов исполнительной власти во главе с высшим исполнительным органом государственной власти края — Правительством Хабаровского края, возглавляемым руководителем высшего исполнительного органа государственной власти края — Губернатором Хабаровского края;

— судебную власть в Хабаровском крае осуществляют суды, входящие в единую судебную систему Российской Федерации. Считаем, что такая система построения судебной власти не соответствует принципам федерализма и разделения властей и не признает того, что субъекты РФ могут иметь собственную судебную систему, входящую в федеральную судебную систему. У этой точки зрения есть как сторонники, так и противники.

Специальная глава Устава Хабаровского края определяет формы взаимодействия органов законодательной и исполнительной ветвей власти: обмен проектами нормативных правовых актов и право на предложения по их доработке и изменению, участие в заседаниях с правом совещательного голоса, назначение каждой ветвью власти половины краевой избирательной комиссии и другие.

В отдельную главу также выделены вопросы деятельности правоохранительных органов, обеспечивающих правопорядок и законность.

Устав вслед за Конституцией РФ признает и гарантирует населению края право на МСУ, определяя, что органы МСУ не входят в систему органов государственной власти Хабаровского края.

Более подробно органы государственной власти края, органы МСУ и основы их правового положения в данном издании рассматриваются ниже.

V. Хабаровский край имеет свою официальную символику — флаг и герб.

Вопрос о разработке символов Хабаровского края впервые был поднят малым Советом Хабаровского краевого Совета народных депутатов в марте 1993 г. Советом был объявлен конкурс на разработку символов, утверждено положение о конкурсе, сформировано жюри. 14.07.1994 г. глава администрации края утверждает решение жюри и 28.07.1994 г. решением Хабаровской краевой Думой флаг и герб утверждаются как государственные символы края и вносятся в Государственный геральдический регистр Российской Федерации где присваивается регистрационный номер.

В принятом позже Уставе края устанавливалось, что символика Хабаровского края и порядок её использования определяются краевыми законами (ст. 10). В 2001 г. ЗДХК был принят Закон «О флаге и гербе Хабаровского края», которым установлены государственные символы края: флаг Хабаровского края и герб Хабаровского края и порядок их использования.

В октябре 2016 г. в крае был принят Закон «О внесении изменений в Закон Хабаровского края «О флаге и гербе», изменивший изображение и описание герба края в целях приведения его в соответствие с требованиями научной геральдики и геральдико-правовых норм, что позволит включить краевой герб в Государственный геральдический регистр Российской Федерации.

Край вправе иметь свой гимн, определять столицу и учреждать свои почётные звания и государственные награды.

VI. Хабаровский край является участником международных и внешнеэкономических связей в пределах полномочий, предоставленных Конституцией РФ и федеральным законодательством. В соответствии с п. «о» ч. 1 ст. 72 Конституции РФ координация этих связей относится к совместному ведению Российской Федерации и её субъектов.

Порядок координации деятельности органов государственной власти субъектов РФ по осуществлению ими международных и внешнеэкономических связей установлен Федеральным законом от 04.01.1999 (ред. от 13.07.2015) «О координации международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации».

В крае эти вопросы регламентируются различными нормативными правовыми актами краевых органов государственной власти.

Закрепляя государственно-правовой статус края краевой Устав уделяет внимание и проблеме его изменения. Вслед за Конституцией РФ принципиально признавая возможность такой трансформации. «Изменение статуса Хабаровского края, — говорится в ч. 2.4 ст. 2 Устава, — возможно лишь на основе взаимного согласия Российской Федерации и Хабаровского края в соответствии с федеральным конституционным законом».

2.1.3 Ответственность Хабаровского края как субъекта Российской Федерации

2.1.3.1 Понятие ответственности субъекта Российской Федерации в научной литературе

Анализ литературы и действующих в стране нормативных правовых актов позволяет сказать, что в юридической науке и практике юридическая ответственность рассматривается, как: государственно-правовая, гражданско-правовая, материальная, дисциплинарная, административная и уголовная, соответствующие таким отраслям права, как государственное, гражданское, трудовое, административное и уголовное. Отдельные авторы вводят понятие «политическая ответственность».

Обосновывая наличие института ответственности в российском праве, профессор С. А. Авакьян в 2001 г. написал, что «…каждая отрасль права должна обеспечивать реализацию своих норм собственными средствами, в том числе и мерами ответственности, санкциями. <…> Наличие мер ответственности — это такой же признак отрасли, как собственные общественные отношения, свои нормы, данные отношения регулирующие» (курсив наш, Б.Х и Е.Ш.).

В дореволюционной России научные труды по данной проблематике (государственно-правовой ответственности губерний и областей) отсутствовали, за исключением обращения к отдельным вопросам федеративного устройства, например, посвящённые суверенитету, в трудах Г. Еллинека, А. А. Жилина, Н. М. Коркунова, Н. Н. Палиенко, А. С. Ященко и др.

Начало научных исследований непосредственно в области государственно-правовой ответственности советских органов в СССР и советской России было заложено в 70 гг. XX столетия в трудах С. А. Авакьяна, а затем нашли своё продолжение в работах Ф. М. Рудинского, ТД. Зражевской, Н. А. Бобровой, Ю. П. Еременко, и ряда других учёных.

Как пишет С. А. Авакьян «…первоначально конституционно-правовая (терминологически — государственно-правовая, поскольку тогда (в советское время, Б.Х и Е.Ш.) было распространено наименование нашей отрасли как государственного права), ответственность развивалась как теория — в то же время отмечает он, — конструирование этой ответственности не всегда означало её применение на практике».

Для постсоветской модели федеративного устройства России характерно введение института конституционно-правовой ответственности высших органов и должностных лиц публичной власти, в том числе на уровне субъектов РФ.

В постсоветское время проблему конституционно-правовой ответственности государства изучали (С. А. Авакьян, 2001 г., И. Н. Сенякин, 2001 г., А. Л. Коковихина, 2002 г., Е.В Кошелев, 2006 г. и др.), субъектов РФ (И. А. Умнова, 1998 г., А. А. Кондрашев, 2001 — 2011 гг., А. С. Сучилин, 2003 г., К. П. Ишеков, 2009 и др.). Некоторые авторы свои научные изыскания посвящали ответственности отдельных государственных органов субъектов РФ.

На наш взгляд в начале третьего десятилетия XXI столетия, можно говорить, что наука и учебная дисциплина «Государственное право России» в общем, определились с понятием и основными составляющими государственно-правовой ответственности.

Так, И. Н. Сенякин (2001 г.), отмечая своеобразие государственно-правовой ответственности писал, что «…она наступает не только за виновные действия, но и за неумелость, приспособленчество, конъюнктурность, опрометчивость в вопросах политики и т. д. Её сущность — отрицательная оценка политического проступка субъекта со стороны определённого класса, (группы или общества в целом». Добавим лишь, что речь следует вести о правящем (властвующем) классе, группе, наконец, о народе в целом как носителе суверенитета и единственном источнике власти в демократическом правовом государстве с республиканской формой правления.

По мнению А. Л. Коковихина (2002 г.) «В федеративных государствах существуют следующие формы конституционной ответственности: официальное признание работы государственных органов, должностных лиц неудовлетворительной либо указания на её недостатки; досрочное переформирование органов; признание выборов недействительными; ущемление имущественного положения; отстранение от должности высшего должностного лица — главы исполнительной власти субъекта, роспуск или приостановление деятельности высшего законодательного органа субъекта; отмена или приостановление действия актов органов власти субъекта органами государственной власти федерации; временное перераспределение или изъятие (как правило, конкурирующих) предметов ведения и полномочий в пользу органов власти федерации; назначение специального федерального представителя для управления субъектом (прямое президентское правление), ввод специальных полицейских или военных подразделений в случаях, определенных федеральным законодательством; принуждение к исполнению конституционных обязанностей и др.».

Коллектив авторов в учебном пособии «Элементарные начала общей теории права» (2003 г.), понятие государственной ответственности формулировал как «…неблагоприятные последствия, которые наступают в случае отступления от конституционно-правовых требований полномочных органов государства, его должностных лиц, а также иных субъектов политической деятельности. В отличие от иных видов юридической ответственности конституционную ответственность характеризуют следующие признаки: субъектами конституционной ответственности выступают государства, органы государственной власти, общественные объединения граждан, должностные лица, полномочные принимать решения, затрагивающие основные права и свободы граждан, интересы государства или какой — либо его территории. На гражданина, не являющегося его должностным лицом, такая ответственность не распространяется.

Основанием конституционно-правовой ответственности, (по их мнению, Б.Х. и Е.Ш.) является конституционное правонарушение — виновное деяние, противоречащее требованиям конституционно-правовых норм и влекущее специальную конституционно-правовую ответственность. За нарушение норм конституционного права наступает не только конституционно-правовая, но и иная — уголовная и административная ответственность: за нарушение конституционных обязанностей её несут граждане. Поэтому конституционно-правовая ответственность отличается от иных видов ответственности именно спецификой своих мер (форм)».

По мнению Ж. И. Овсепян основаниями конституционно-правовой юридической ответственности органов государственной власти субъектов РФ являются «…случаи принятия органами государственной власти субъектов РФ нормативных правовых актов, противоречащих Конституции РФ, ФКЗ, ФЗ, и повлёкших за собой массовые и грубые нарушения прав и свобод человека и гражданина, угрозу единству и территориальной целостности РФ, национальной безопасности РФ и её обороноспособности, единству правового и экономического пространства». То есть, Ж. И. Овсепян, как и многие другие исследователи, готова рассматривать ответственность только перед государством.

В 2011 г. А. А. Кондрашев в диссертационном исследовании зафиксировал, что «…конституционно-правовая ответственность есть самостоятельный вид юридической ответственности, и признается одним из существенных признаков такой отрасли как конституционное право России наряду с предметом и методом регулирования правоотношений».

Учебник по Конституционному праву РФ (отв. ред. С. И. Носов) в 2014 г., уже более чётче формулирует понятие конституционно-правовой ответственности, предлагая понимать под ней закреплённую «…конституционно-правовыми нормами обязанность субъекта конституционно-правовых отношений отвечать за несоответствие своего юридически значимого поведения тому, которое предписано ему диспозициями этих норм, обеспечиваемая возможностью применения уполномоченной инстанцией мер государственного (или приравненного к нему общественного) воздействия». Авторы, также, как и А. А. Кондрашев, высказывают мысль о том, что «…конституционно-правовая ответственность является самостоятельным видом юридической ответственности».

Рассматривая стадии государственно-правовой ответственности в российском праве Е. В. Кошелев (2006 г.) отмечая, что в юридической науке до сих пор не утихает дискуссия не только о сущности такой ответственности, но и о её существовании и соотношении с другими видами ответственности, в диссертационном исследовании делает вывод о том, что «…конституционно-правовая ответственность развивается и реализуется в рамках материального охранительного правоотношения, облекается в процессуальную форму и проходит в своём развитии последовательно стадии возникновения, конкретизации, реализации».

В 2009 г. Э. Г. Липатов сформулировал ряд признаков конституционной ответственности:

1) к субъектам конституционной ответственности относятся как коллективные, так и индивидуальные субъекты, наделённые властными полномочиями;

2) конституционная ответственность выражается в применении к правонарушителям мер конституционной ответственности;

3) основанием конституционной ответственности выступают нарушения норм конституционного права при осуществлении властных полномочий.

4) существуют некоторые особенности в привлечении к конституционной ответственности. Раскрывая содержание данного пункта Э. Г. Липатов писал: «Традиционным субъектом привлечения к юридической ответственности выступает суд. Однако в данном случае привлекает к конституционной ответственности (распускает законодательный орган государственной власти субъекта РФ и отрешает от должности высшее должностное лицо субъекта Федерации) только глава государства, Президент РФ. При этом решение о привлечении к конституционной ответственности зависит от усмотрения главы государства, т.е. является его правом, а не обязанностью».

Таким образом, мерой конституционной ответственности госорганов и органов МСУ является досрочное прекращение полномочий (отрешение от должности) государственного органа либо органа местного самоуправления (должностного лица). Но как показывает анализ исполнения норм связанных с ответственностью органов и должностных лиц субъектов РФ и муниципалитетов, население эти нормы совершенно не использует, что требует дальнейшего их редактирования и адаптированы к местным условиям.

Что касается «политической ответственности», то, по мнению А.С Морозовой, политическая ответственность — это ответственность власти перед обществом за выполнение принятых на себя обязательств, а также за надлежащую реализацию властных полномочий, которые получены от народа как единственного источника власти.

По мнению К. А. Ишекова (2009 г.) «Политическая ответственность, возникающая при отсутствии конституционного деликта, допустима не во всех, а только в исключительных случаях — при реализации механизма сдержек и противовесов. Её применение предупреждает превышение полномочий одним из органов государственной власти. Важно, чтобы этим полномочиям государственного органа корреспондировали учредительные, контрольные или юрисдикционные возможности иных органов государственной власти».

В 2011 г. А. С. Морозова отмечала, что политическая ответственность не обладает чертами юридической ответственности, прежде всего в отношении нарушения юридических норм, без чего невозможны мера принуждения и реализация санкции правовой нормы. Так, например, отстранение от должности может быть как политической мерой, так и конституционной санкцией. Важно учитывать, что политическая ответственность означает только то, что занимающее высшую государственную должность лицо может лишиться политической поддержки в силу той или иной причины, тогда как основанием конституционной ответственности для высших должностных лиц является нарушение их конституционных обязанностей. Конституционная ответственность включает в себя совокупность норм конституционного законодательства, регулирующих применение санкций к властным структурам.

Характеризуя способы государственно-правовой ответственности авторы учебного пособия «Элементарные начала общей теории права» в 2003 г. отмечали, что «Конституционное право предусматривает несколько способов привлечения к конституционно-правовой ответственности: как общих для всех видов ответственности, так и специфических для конституционно-правовой ответственности:

1) судебный порядок. В этом порядке государством возмещается вред, причинённый его органами и должностными лицами, расформировываются избирательные комиссии, ликвидируются общественные и религиозные объединения, приостанавливается их деятельность;

2) принятие решения (постановления) компетентным государственным органом (не судебным). В таком порядке принимается решение об отмене решения о принятии в российское гражданство, освобождаются от должности должностные лица органов государственной власти и местного самоуправления. Усложнённый порядок предусмотрен для отрешения от должности Президента РФ. Решение об этом принимается Советом Федерации, но принятию такого решения должно предшествовать выдвижение обвинения Государственной Думой, а также предоставление заключений Верховным Судом и Конституционным Судом РФ;

3) привлечение к ответственности путём использования форм непосредственной демократии. Отзыв депутата или иного выборного должностного лица как форма непосредственной демократии используется в качестве процессуального порядка реализации ответственности за нарушение ими Конституции РФ и законов, утрату доверия населения».

Здесь необходимо небольшое пояснение. Право Президента РФ отстранять от должности выбранного главу субъекта РФ многими юристами обозначается как вмешательство федеральных органов власти в правовое поле субъектов РФ (федеральное вмешательство) и отношение к нему не однозначно.

Неоднозначным остаётся и отношения к ответственности за действие/бездействие органов и должностных лиц перед населением. Анализ научной литературы показывает, что среди российских учёных на её понимание существует несколько взглядов.

Отдельные юристы, отмечая, что органы публичной власти несут ответственность не только перед государством, но и перед населением, считают, что «…разграничить ответственность органов публичной власти перед населением и перед государством достаточно сложно, они взаимосвязаны. По процедуре применения указанные виды ответственности не имеют никаких различий, ответственность и в том и в другом случае наступает за совершение правонарушения. Если Президент РФ привлекает к ответственности органы публичной власти, то ответственность в конечном итоге будет перед многонациональным народом Российской Федерации. Если высшее должностное лицо субъекта РФ привлекает к ответственности органы местного самоуправления — ответственность наступает перед народом субъекта РФ (населением), таким образом, органы местного самоуправления несут ответственность не только перед населением, но и перед народом субъекта РФ». Считаем, что подобный взгляд выводит из-под ответственности должностные лица за положение дел в субъекте РФ и выполнение ими предвыборных обещаний.