Основное направление удара должно было идти вдоль этой самой дороги, после чего наши войска по плану выходят к местному городу и начинают его окружение с дальнейшим освобождением.

Но это после, сначала надо было пройти дорогу, а на ней фрицы расставили свои скрытые огневые точки и прикрывают их мобильными патрулями.

Нечипоренко целый день обследовал дорогу и наносил в блокнот расположения немецких засад и патрулей.

На обратном пути он пошел чуть поодаль от дороги и, буквально, случайно наткнулся на хорошо замаскированную немецкую противотанковые пушки.

Два фашистских орудия стояли недалеко от дороги.

Все свои боеприпасы и тяговых лошадей фрицы прятали в рядом расположенном овраге.

Если бы не лошадиное ржание, то наш разведчик прошел бы мимо и не заметил вражеские позиции.

Осторожно подкравшись к орудиям противника младший сержант стал наблюдать.

Дуло его ППШ смотрело прямо в спину ничего не подозревающим немецким артиллеристам.

Всего восемь солдат противника и один наш моряк.

Нечипоренко достал две ручные гранаты и по очереди метнул их в немцев, раздались взрывы.

Больше половины фашисты было убито и ранено, остальных наш разведчик расстрелял из своего пистолета-пулемета.

Два орудия батареи были обезврежены.

Одну из пушек наш моряк заминировал и взорвал, а вторую решил взять с собой.

Взяв двух лошадей из оврага, он привел с собой в часть снаряды и одну противотанковую пушку.

Никто из них не догадывался, что враг уже в их окопах

Младший командир Шалмов вместе с двумя бойцами пошли ночью разведать передний край обороны противника.

К позициям немцев подползли без приключений.

Немного повозились с колючей проволокой, старались не шуметь.

После чего подползли под покровом ночи к фашистским окопам.

Наши разведчики оказались на самом краю немецкой обороны, теперь нужно было выяснить расположение пулеметов и минометов.

Также, по возможности, попытаться взять «языка».

Вскоре разведчики заметили четырех немецких солдат.

Это были патрульные, они шли прямо на наших бойцов.

Убрать бесшумно сразу четырех немцев не представлялось возможным.

Отступать было некуда, ситуация складывалась неблагоприятная.

Шалмов решил идти напролом и приказал кидать гранаты.

Как только фрицы приблизились на 15 метров в них полетели две ручные гранаты.

Весь патруль полег сразу же после взрывов, немцы всполошились, в воздух стали взлетать осветительные ракеты.

К счастью, фашисты подумали, что на них началась атака и они начали беспорядочно стрелять в темноту перед собой.

Никто из них не догадывался, что враг уже в их окопах.

Немецкие минометные батареи открыли огонь, ночь озарилась вспышками взрывов, росчерками трассеров и осветительными ракетами.

Пользуясь неразберихой командир Шалмов и его бойцы стали подползать с тыла к пулеметный расчетам противника и с помощью гранат уничтожать их.

Они успели подорвать только три пулеметных расчета, после чего немцы поняли, что в тылу кто-то есть.

Отступали наши разведчики в спешке, идти пришлось еще дальше в тыл к немцам до ближайшего леса.

Только на следующие сутки, сделав огромный крюк, они вернулись в свою часть.

Пользуясь темнотой, мы вплотную подошли к вражеским окопам

Нашему подразделению под командованием орденоносца Жмаченко доверили защиту важного рубежа обороны.

Немцы не должны были пройти ее ни в коем случае.

Против нас фашисты выдвинули 135 пехотный полк.

Бои шли ожесточенные.

Немцы всеми силами старались захватить наши позиции.

Но без поддержки своих танковых сил это было не возможно.

Фашисты каждый раз отступали.

Сегодня днем фрицы ни разу не напали на нас.

Видимо, они ожидали подхода своих бронетанковых подразделений, чтобы массированным ударом смять нас и прорвать оборону.

Наш командир Жмаченко решил не выжидать, пока немцы нас уничтожать, а самим выбить противника с их позиций и уничтожить.

Всем нам приступил приказ готовиться к ночной атаке.

Как только наступила темнота наша часть пошла в атаку.

Пользуясь темнотой, мы вплотную подошли к вражеским окопам.

В это время подразделение старшего лейтенанта Ожогина заходило к немцам в тыл, отрезая возможные пути отступления.

Нужно было не только выбить немцев с их позиций, но и постараться полностью их уничтожить.

Первыми в атаку пошли бойцы из подразделения товарища Меркулова.

После получасового боя им удалось прорваться в расположение фашистов, немцы не ожидали ночной атаки от наших, измотанных боями, солдат.

Вскоре уже почти все подразделение Жаченко было на немецких позиций, завязался штыковой бой.

Морально не готовые к ночному бою фашисты отступили.

Далеко уйти они не смогли, их встретило подразделение старшего лейтенанта Ожогина.

Фашисты были зажаты в кольцо.

В скоротечном бою немецкий пехотный полк был почти весь уничтожен.

Захвачены 2 миномёта, противотанковая пушка, десятки немецких пулемётов и автоматов, большие запасы мин и патронов.

Остатки 135 немецкого пехотного полка разбежались по всей округе, часть из германских солдат попали в плен.

Раздался сильный взрыв, вокруг разлилось огненное море

Фашисты расположились напротив наших позиций.

Местность была болотистая, все подходы мы, как и враг, уже давно пристреляли.

Сегодня наша разведка сообщила, что к фронту по шоссе движется фашистская мотоколонна.

К сожалению, наша артиллерия могла обстреливать лишь один короткий участок дороги.

Немцы могли быстро ее проскочить с минимальными потерями.

Нужно было во что бы то ни стало затормозить продвижение фрицев.

Старший лейтенант Поликарпов вызвал добровольцев для атаки на немецкую колонну, с ним пошли сержант Мотыгин, солдат Кочетков и я.

Мы взяли связки с гранатами и поползли через болото к шоссе.

Противник заметил нас и открыл минометный огонь.

Этот путь до шоссе показался мне вечностью.

Как только мы добрались до цели, то сразу залегли в придорожной канаве.

Вскоре показались германские танки и бронетранспортеры вперемешку с грузовиками.

Ехали на максимальной скорости, чтобы проскочить опасный участок дороги.

Когда головная машина приблизилась на 15 метров, мы стали бросать под гусеницы танков связки гранат.

У двух танков слетели гусеницы и они перегородили дорогу.

Их попыталась объехать автоцистерна с горючим, но мы подбили ее гранатой.

Раздался сильный взрыв, вокруг разлилось огненное море.

Мы стали отползать от дороги.

В это время наконец-то заработала наша артиллерия.

Немецкая мотоколонна была остановлена, а у наших войск появилось время для укрепления позиций.

Он спрятался в кустах, выждал, пока на мост въедет пять танков и несколько мотоциклов

Никогда не забуду подвиг младшего лейтенанта нашего саперного подразделения товарища Цепляева, который совершил не одну диверсию во время войны, но ему так и не довелось дожить до великой победы.

В сентябре 1941 года от партизан поступила информация, что противник собирается совершить переправу по мосту через реку.

Лейтенант Цепляев в одного заминировал мост, через который мы ожидали вражескую мотоколонну.

Он спрятался в кустах, выждал, пока на мост въедет пять танков и несколько мотоциклов, а после этого взорвал его.

В результате взрыва немецкий танк и два мотоциклиста были уничтожены вместе с мостом.

Те же, что успели переправиться на другой берег, а это порядка пяти танков и тринадцати мотоциклов, было уничтожено подоспевшим подразделением еще одного нашего героя — товарища Городецкого.

Этот день был богат на подвиги. Младший лейтенант Цепляев вместе с младшим сержантом Смирновым заминировали еще один мост.

Благодаря им, вместе с мостом на воздух взлетело еще пятнадцать немецких танков.

За день противник не досчитался одной танковой роты и взвода мотоциклистов.

После проявленных боевых способностей Цепляев за время войны был не раз отправлен в рейд по тылам противника.

После разрывов бомб гидроакустические аппараты показали, что лодка уходит

Наш катер уже вторые сутки охранял два транспорта.

Постоянно следовало быть на чеку, поступила информация,

что в районе нашей акватории действуют фашистские подводные лодки.

Наш командир младший лейтенант Черняк иногда даже лично нес дозорную вахту.

Рано утром один из наших наблюдателей увидел перископ вражеской субмарины.

Буквально за одну минуту мы уже были на своих боевых местах.

Черняк скомандовал идти в атаку на фрицев.

Приготовив глубинные бомбы, мы пошли на место, где увидели перископ.

Как только наш катер подплыл к предполагаемому месту нахождения подводной лодки немцев, мы тут же сбросили бомбы.

На поверхности миря появились огромные пузыри.

Выждав еще немного и убедившись, что субмарина противника затонула, мы вернулись к транспортникам.

Через несколько часов наш экипаж обнаружил вторую вражескую подводную лодку, которая направлялась прямо к транспортам.

Снова мы среагировали моментально, на лодку были сброшены глубинные бомбы.

После разрывов бомб гидроакустические аппараты показали, что лодка уходит.

Тогда катер пошёл в новую атаку. Снова полетели глубинные бомбы.

После второй атаки аппараты больше не обнаружили движения лодки.

Больше до самого порта нас никто не беспокоил.

Хорошо, что в этом районе еще не летают немецкие самолеты, а их подводники оказались не такими расторопными, как мы.

Видя, что головной бомбардировщик опасен, немцы начали преследовать остальные наши самолеты

Наша эскадрилья под командованием капитана Марковкина вылетела на задание.

По данным разведки в лесополосе скрывалась немецкая мотоколонна.

Мы взяли курс по координатам разведданных и набрали высоту.

Вскоре при подлете к лесу на нас напали восемь «Мессершмиттов».

Ведущий летчик лейтенант Большаков решил принять неравный бой с немецкими истребителями.

Мы рассчитывали только на наших стрелков-радистов и на их меткость.

Летчики старались вести самолеты так, чтобы у стрелков было больше шансов на прицельный огонь.

Особенно хорошо оборонялся головной бомбардировщик.

На самолет Большакова фашисты набросились первыми.

Но встретили жестокий отпор.

Стрелок-радист Панченко сумел поочередно сбить троих атакующих истребителей.

Видя, что головной бомбардировщик опасен, немцы начали преследовать остальные наши самолеты.

Но и тут их ждало смертельное разочарование и град свинца.

Мы попытались зажать немецкие истребители четырьмя нашими бомбардировщиками.

Стрелки-радисты Лотов и Рагулин смогли уничтожить по одному «Мессершмитту».

Горящими факелами они неслись к земле.

После таких потерь оставшиеся три немецких летчика решили отступить и улетели.

После воздушного боя мы вернулисьь на прежний курс.

Найти вражескую технику в лесной полосе было дело не легкое.

Вскоре мы сумели различить замаскированную германскую мотоколонну.

За несколько заходов мы сбросили все бомбы.

Внизу горели немецкие танки и автомашины, суетились и бегали фрицы.

На обратом пути наш командир заметил продвигавшуюся к фронту колонну немецкой пехоты.

Снизившись до бреющего полета наша эскадрилья бомбардировщиков открыла пулеметный огонь.

Вражеские солдаты начали падать на землю, кто-то старался спрятаться в ближайших кустах.

Другие залезали под машины и обозные телеги.

Некоторые из фрицев открыли по нам пулеметно-ружейный огонь.

Потрепав немного колонну солдат вермахта, мы набрали высоту и вернулись к себе на авиабазу.

Немцы даже не подозревали, что в их танке могут находится русские

Два наших разведчика Михайлов и Ящиков отправились во вражескый тыл.

В их задачу входило наблюдение за передвижениями немецких частей по местной дороги.

Только ближе к обеду они смогли добраться до нужного места.

Дорога примыкала вплотную к лесу, поэтому наблюдать за врагом было удобно.

По дороге шли колонны пехоты и бронетехники.

Фрицы устраивали перегруппировку войск.

Скорее всего они готовились к новой массированной атаке.

Вдруг, возле наших разведчиков остановился немецкий танк, который шел последним в колонне.

Из башенного люка вылез фашистский танкист и побежал в лес.

Видимо ему приспичило по нужде, вот они и остановили свою машину.

Остальные танкисты вылезли и закурили.

Шальная идея пришла в голову нашим разведчикам одновременно.

Оба они до войны были трактористами, поэтому и пошли на эту авантюру.

Немца, который отошел в кусты — в кустах же и оставили на вечно.

После чего, убедившись, что вокруг больше нет фашистов, напали на расслабленных танкистов.

За пару минут танкисты были уничтожены, а их танк захвачен.

Развернув танк в противоположную сторону наши разведчики поехали по дороги.

Минут через пятнадцать им повстречался конный германский обоз.

Танк с ходу наскочил на телеги и начал их давить.

Фашистские солдаты ничего не понимали, они кричали и махали руками, показывая танку, чтобы он остановился.

Немцы даже не подозревали, что в их танке могут находится русские.

Уничтожив 15 повозок с продовольствием, наши разведчики рванули прочь от обоза.

Проехав еще немного дальше наши солдаты покинули танк и подожгли его.

После чего вернулись в свою часть с разведданными.

Как только немцы подъехали к нам на двадцать метров, мы открыли ураганный огонь

Мне приходилось сражаться с немцами на Юго-Западном направление.

После нескольких боев мне повезло и меня записали в разведывательный отряд.

Попал я под командование младшего сержанта Толстолуцкого и старшего сержанта Красова.

За несколько боевых выходов меня обучили скрытной ходьбе и наблюдению за противником.

Нужно было не просто смотреть на фрицев раскрыв рот, а запоминать их расположение и считать количество противника.

На днях нам приказали провести глубокую разведку немецкий позиций.

После двух дней ползания по вражеским тылам мы возвращались к себе в часть.

По пути зашли в одну из деревень.

Нас встретили местные жители, оккупантов в поселение не было.

Один из крестьян рассказал нам, что вскоре через деревню должен проехать небольшой отряд германских велосипедистов.

Толстолуцкий и Красов решили организовать засаду, чтобы завершить нашу разведмиссию небольшим разгромом противника.

В нашем отряде было 15 человек, поэтому встречи с врагом мы не опасались.

Замаскировавшись возле дороги, которая шла к деревни, мы стали ждать германцев.

Через часа два мы увидели наших горячо ожидаемых фрицев.

Как только немцы подъехали к нам на двадцать метров, мы открыли ураганный огонь.

Буквально за десять минут мы уничтожили весь отряд велосипедистов.

Пленных не брали, с ними было тяжелее возвращаться и проходить линию фронта.

Всего в отряде противника было 35 фашистов.

Нам достались велосипеды противника, 2 ручных пулемёта, винтовки и различные документы.

Я сжал в кармане гранату и пошел ближе к дороге

Мою семью расстреляли немцы.

Всех… Моего отца колхозного счетовода Тышкевича, мать, бабушку и двух сестер.

Их расстреляли за то, что отец решил утаить немного зерна нам на зиму.

Меня во время расправы над семьей не было в деревни, я собирал грибы в лесу.

Все это было устроенно, чтобы остальные жители не вздумали обманывать немцев.

Когда я вернулся домой, то у меня все перевернулось внутри от увиденного.

После этого находится в деревни у меня не было ни сил, ни желания.

Я ушел в ближайший город Жлобин, хотел посмотреть на фашистов.

Посмотреть в их поганые глаза.

Я взял с собой только одну ручную гранату и хлеба в дорогу.

Эту гранату отец подобрал возле нашего погибшего солдата и хранил у нас в сенях.

Прошло всего два дня и немцы въехали победителям в Жлобин.

Люди вышли на улицы и смотрели на фашистские колонны.

Все боялись и не понимали, что делать и чего ожидать от германцев.

Знал только я…

Я терпеливо стоял на улице и наблюдал, как мимо меня проезжают танки, бронемашины, грузовики везут пушки, а следом идут солдаты противника.

Когда показалась большая штабная машина, в которой сидело несколько офицеров, я сжал в кармане гранату и пошел ближе к дороге.

Как только машина с офицерами поравнялась со мной я выдернул чеку и бросил гранату в машину.

Раздался взрыв, все ехавшие в машине погибли…

Рассказ со слов очевидцев о Саше Тышкевиче, использовался в качестве пропаганды Советской властью.

Вскоре в небе распустились вражеские парашюты

Наша батарея тяжелых орудий сильно достает немецкие войска.

Благодаря своевременным разведданным наших бойцов мы постоянно наносим урон живой силе и технике противника.

Прорваться к нам и уничтожить всю нашу батарею фрицы не могу.

Наши солдаты хорошо укрепились и всегда дают фашисту по морде в ответ на все их атаки.

Сегодня наш командир лейтенант Апраксин заметил в воздухе германские транспортные самолеты.

Вскоре в небе распустились вражеские парашюты.

Немцы выслали десант для нашего уничтожения.

Видимо, наши гаубицы совсем их достали, раз они выслали даже воздушный десант.

Когда немцы приземлились, мы уже заняли круговую оборону.

Вот тут мы и заметили, что фашисты десантировали не только солдат, но и несколько танкеток.

Когда немцы в полном составе десантной группы попытались нас окружить, мы смогли их примерно сосчитать.

Около 200 автоматчиков и пулеметчиков, пять танкеток.

По приказу нашего командира мы навели наши орудия прямой наводкой.

С первого же выстрела наводчик Журавлев буквально разорвал вражескую танкетку.

Еще две танкетки, которые пытались атаковать наши позиции, уничтожил наводчик Протасов.

Две остальные танкетки, видя участь своих товарищей, резко свернули в сторону и попытались скрыться.

Но немецкие десантники, в отличие от вояк из танкеток, отступать не собирались.

Вражеские парашютисты поползли на нашу батарею.

Мы стали расстреливать их в упор из гаубиц и пулеметов.

Немцы прятались пользуясь складками местности, старались нас обойти с флангов.

Сражались они с упорством обреченных, понимая что выбраться с наших тыловых позиций у них уже вряд ли получится.

Вся наша перестрелка длилась чуть более двух часов.

Немцы потеряли около 150 десантников, им попытались помочь вернувшиеся на поля боя две танкетки.

Но все было зря, к месту боя уже подходила рота лейтенанта Липатова.

Зажав фрицев с двух сторон, мы совместно завершили их разгром.

В наши руки попали две танкетки, много пулемётов, автоматов и радиостанция.

Два бронированных гиганта против нескольких тысяч немецких солдат

Немцы уже не первый раз пытаются форсировать Днепр.

На нашем участке обороны нам помогают не только артиллеристы, но и речной монитор совместно с бронепоездом.

Вчера немцы попытались устроить массовую переправу.

Фашистские саперы с раннего утра стали наводить переправу.

На другом берегу реки стали собираться крупные вражеские силы.

Германские солдаты подтаскивали к реке лодки и сталкивали их в воду.

В небе появились бомбардировщики противника и стали бомбить наши позиции, отвлекая от места форсирования Днепра.

В этот момент на реке появился наш монитор под командованием товарища Бирюкова и открыл огонь.

Зенитчик речного судна Бойко двумя выстрелами сбил один из немецких бомбардировщиков «Юнкерс-88».

Орудия монитора начали обстрел немецких саперов, которые наводили понтонный мост.

С нашего берега реки в бой вступил подъехавший бронепоезд.

Когда атака немецких бомбардировщиков была прервана совместными усилиями всех зенитчиков, мы смогли сконцентрировать огонь по солдатам противника.

Наш речной монитор не только постоянно обстреливал врага из всех орудий, но и давил на полном ходу немецкие лодки.

Бой продолжался несколько часов, за все время мы уничтожили артиллерийским огнем около 3 500 солдат и офицеров Германии.

Танкетки это, конечно, не полноценные танки, но прорвать нашу оборону они могли

Наш взвод под командой старшего сержанта Афонина удерживал позиции возле проселочной дороги.

Фашисты ни один раз пытались взять наши укрепления, но это было им не под силу.

Всякий раз мы заставляли их отступить, с помощью пулеметного огня, немцы отходили теряя своих солдат.

С обоих сторон отсутствовала артиллерия, мы бились только с помощью стрелкового оружия.

Поняв, что атаковать нас только пехотой опасно и безрезультатно, противник вызвал подкрепление.

Хорошо им не дали артиллерийскую поддержку, иначе нам пришлось бы туго.

Вскоре к немцам на помощь подоспели танкетки в количестве семи штук.

Танкетки это конечно не полноценные танки, но прорвать нашу оборону они могли.

Наш командир взвода приказал приготовить связки гранат и бутылки с зажигательной смесью.

Спустя полчаса немецкие танкетки пошли в атаку.

Первоначально они хотели взять нас в клещи с двух сторон и дать своей пехоте возможность атаковать нас.

Но наши позиции были хорошо укреплены, противник не мог попасть по нашим пулеметным гнездам.

Поэтому мы смогли отсечь пехоту от танкеток пулеметным огнем.

В итоге танкеткам фашистов пришлось вплотную подъезжать к нашим укреплениям.

Как только они приблизились на 20 метров, то в них полетели гранаты и бутылки с бензином.

В итоге все семь танкеток были уничтожены, а мы не потеряли ни одного бойца.

Когда первый грузовик поравнялся с нами, по нему открыли пулеметный огонь

Немецкие войска захватили несколько западных районов Смоленской области.

Когда фашисты оккупировали наши земли они не ожидали такого скорого сопротивления.

В нашем селе противник расквартировался только позавчера, а уже сегодня мы думали о том, как будем уничтожать врага.

Один из крестьян нашего села рассказал нам о том, что немцы собираются устроить неподалеку ремонтную мастерскую для танков и автомашин.

Вскоре к ним должны были подъехать машины с запчастями и автоцистерны.

Некоторые грузовики приезжают сегодня к ночи.

Нашим отрядом командует комбайнер Феня, он решил на завтра подготовить атаку.

Мы считали важным не дать фашистам ремонтировать свою технику, да и просто хотели отомстить за то, что они хозяйничали у нас в хатах без спросу.

В ночь на 30 августа мы подкрались к вражеской мастерской.

На ремонтной базе находилось всего 30 солдат, все они были расслабленные и атаки не ожидали.

Как только большинство из фрицев легло спать, оставив только караульных, мы напали.

Буквально, за 10 минут боя нам удалось уничтожить всю охрану ремонтной мастерской.

После мы подожгли 15 грузовиков с запчастями для танков и машин.

Теперь нам нужно было успеть устроить засаду на местной дороге.

На уничтоженную нами ремонтную базу с утра пораньше должны были подъехать еще грузовики и автоцистерны.

К рассвету мы успели выйти на намеченные позиции и замаскироваться.

Все было готово к засаде.

Через полтора часа появилась автоколонна противника.

Когда первый грузовик поравнялся с нами, то по нему открыли пулеметный огонь.

Водитель машины был убит, грузовик съехал в кювет.

В остальную колонну полетели ручные гранаты.

Немцы пытались развернуть свои машины и уехать из зоны боя, но мы перегородили им дорогу бревнами.

За полчаса все машины были захвачены.

В этот день немцы не досчитались 3 грузовиков с автопокрышками и 6 цистерн с горючим.

Вниз полетели зажигательные и фугасные бомбы, противник мирно спал

Еще вчера наши разведчики принесли с собой информацию, что на оккупированной территории немцы устроили крупный военный аэродром.

После тщательной разработки плана, нашей авиачасти под командованием Юкалова была поставлена задача по уничтожению аэродрома.

Сегодня ночью к вылету подготовлены почти все наши бомбардировщики.

Загружены фугасные и зажигательные бомбы, все экипажи отдохнули и ждали ночного полета.

В назначенный час с нашего аэродрома взлетели самолеты и взяли курс на вражеский аэродром.

Самолеты первого эшелона под командованием капитана Шабанова вышли на цель в точно установленный срок.

Они начали бомбометание по складским помещениям и хозяйственным постройкам.

Вниз полетели зажигательные и фугасные бомбы, противник мирно спал.

Одна из зажигательных бомб попала точно прямо в склад с боеприпасами, он загорелся и вскоре оттуда начали раздаваться взрывы.

Вся северная часть немецкого аэродрома была в огне, пламя ярко освещало ангары и стоявшие на взлетной полосе вражеские самолеты.

Было видно, как немецкие летчики спешат к своим истребителям.

Но взлететь они так и не смогли, их накрыла бомбовая лавина второго эшелона наших бомбардировщиков.

Скинув все бомбы на противника, наши самолеты без потерь вернулись к себе на аэродром.

Это была одна из тех редких операций, когда все наши экипажи возвращались живыми.

Обычно все было не так безмятежно и немецкие истребители вместе с зенитчиками уносили жизни наших ребят.

Такое бывает один раз на тысячу: шальная пуля перебила шнур

Шел бой, наши части отступили за местную речку.

Река была не широкой, но глубоководной, через нее на нашем участке боя шел мост.

Нужно было срочно подорвать его, чтобы фрицы не смогли с помощью этого моста перейти на наш берег и продолжить атаковать наши части.

Отсрочка для того чтобы занять и оборудовать новые оборонительные позиции нужна была нам, как воздух.

Наша группа саперов под командованием старшего сержанта Дубина выдвинулась в сторону моста для его минирования.

Когда мы добрались до своей цели, то вокруг уже шел бой и пули свистели над нашими головами.

Минировать мост пришлось пригибаясь и на скорость.

Как только минирование было завершено, мы спрятались в ближайшей воронке и подожгли шнур.

Такое бывает один раз на тысячу, шальная пуля перебила шнур.

Крепить новый шнур не было времени, на другом берегу реку уже показалась немецкая колонна бронетранспортеров и танков.

Дубин не долго думая выпрыгнул из воронки и побежал к мосту.

На ходу он достал гранату и бросил ее в ящик со взрывчатыми веществами.

Наш командир в тот момент не думал о своей безопасности, о том, что его могло убить или покалечить взрывной волной.

Не говоря уже, что немцы открыли по нему огонь.

Граната попала прямо в ящик и раздался взрыв.

Мост взлетел на воздух и был разрушен до основания.

Слава Богу, Дубин был жив, он ползком добрался до нас.

После чего мы мелкими перебежками скрылись в лесу.

Пускай теперь немцы повозятся с тем, чтобы переправится на наш берег.

Мы в это время приготовимся к встрече с ними.

Это самоубийственная война, русские не такие, как французы и бельгийцы, они словно дикие дети природы

Из письма домой унтер-офицера 79-й пехотной дивизии:

«Я уже досыта наелся всеми этими боями возле Киева.

Надеюсь, как и наше командование, что после этого сражения русские уже не опомнятся, но мне от этого не легче, потому что в этих боях только наш полк потерял больше половины солдат.

Теперь же нас гонять к Харькову.

Все хотят скорой победы, но какой она будет?

Ценной наших жизней?

Это самоубийственная война, русские не такие, как французы и бельгийцы, они словно дикие дети природы.

Огромные пространства, леса и болота, это все помогает им, чтобы делать на нас засады и постоянно атаковать.

У меня большие сомнения, что мы сможем завершить военную кампанию в России в этом году.

Конечно, мы нанесли серьезный урон войскам России, взяв в котел их армии под Киевом, с этим спорить не приходится, но Советский Союз огромная страна, и русские сдаваться не собираются».

Его взгляды полностью разделяет и ефрейтор из 72-й пехотной дивизии, заявивший в письме домой:

«Сегодня утром до нас донесли информацию, что под Киевом советские войска потеряли 600 орудий и 150 000 человек.

Но только что им с этого — эта страна неисчерпаема!

Знаешь, чем отличается эта война от войны с европейскими странами?

Тем, что когда мы прорывали оборону, например, французов, их армейское командование считало всякое сопротивление бессмысленной бойней.

Здесь все по-другому, ни о каком перемирии с русскими мечтать не приходится.

Они радостнее умирают, чем сдаются в плен».

Дневник немецкого офицера, разбивающий мифы о Германской армии

Лейтенант Гаральд Генри:

«Заморозки застали нас прямо на марше, с 6 вечера до 2 часов ночи нам пришлось пробираться в страшную метель.

Погода в России была мерзкая, мы дошли до самой Москвы, а теперь отступаем.

Боевой дух моей роты подорван, огромные потери и отступление убили нас.

Промокшие от пота и влаги шинели теперь сковывает мороз.

С каждым часом становилось все холоднее.

Из-за плохого питания в животе и кишках происходило целое сражение, многие солдаты маются поносом.

Еще этот проклятый холод! И вши!

Пальцы одеревенели и болели, если на нас нападут, то я наверное даже не смогу стрелять.

Как только мы устроились на ночлег в чистом поле, расставив палатки, моей роте приказали прочесать лес.

Все боялись ночного нападения.

Мои солдаты шли по колено в снегу, набирая его в сапоги.

Предательски тонкий слой льда, а на нем лежит снег.

Как только мы ступили на него то тот час провалились по пояс в ледяную жижу.

Перчатки намокли и мои изъеденные вшами руки стали гореть словно в огне, Господи, дай мне пережить этот холод!

Я буквально выл от боли, пытался спрятать свои ладони под одеревеневшей шинелью.

По щекам текли слезы…

Я брел, ничего толком не сознавая, и мне казалось, что я наяву проваливаюсь в какой-то дикий кошмар.

Мои сослуживцы выглядели не лучше.

Вдруг раздались выстрелы, в лесу кто-то был.

Мы упали в снег и образовали кольцо, вглядываясь в темноту ночи.

Из последних сил мы открыли огонь в пустоту и я приказал возвращаться.

Как только мы вернулись к своим, нам пришел приказ, что операцию следует повторить.

Сил на повторный поход в лес не было.

Слава Богу, что по радио передали новый приказ: отступить еще на 10—15 км.

Но это означало еще один 10-15-километровый марш, то есть часов девять на ногах в холод.

Продовольствия почти не было, боеприпасы заканчивались, пропагандистские речи о скором падение Большевиков раздражали, мы больше не атаковали, мы отступали.

Морально мы уже проиграли эту войну…»

По полу заструились жидкие экскременты, подмачивая шинели и вещмешки

Из дневника Гаральда Генри:

«Мы топтались на страшном морозе, все время стараясь хоть как-то согреть окоченевшие руки.

Ладони были замотаны различным тряпьем.

Сапоги примерзали к земле.

Промокшие и замерзшие мы стояли, стояли, стояли… шаг вперед — и снова стой. И так постоянно…

В два часа ночи мы наконец-то смогли добраться до какой-то деревушки.

Немного порыскав мы выбрали свободный дом и устроились на ночлег.

Мы до того замерзли, что не могли разогнуть ни ноги, ни руки.

От постоянно отступления мы выбились из сил.

Отсутствие нормальной еды и время на прием пищи доконали наши желудки.

Нас всех извел понос и желудочные колики.

Слава богу, из-за разыгравшийся метели нам разрешили задержаться в деревни.

В нашу небольшую хатку набились остатки моей роты, 30 с небольшим человек.

Это все, кто выжил из 176 человек, когда бывших под моим командованием.

Война в России забрала многие жизни, пропагандисты Рейха говорят о потерях противника, но всегда молчат о наших собственных жертвах.

Вдруг я увидел, как по полу заструились жидкие экскременты, подмачивая шинели и вещмешки.

Солдаты уже не могли контролировать даже свои животы, куда нам до победы».

«Матка, давай хлеб и цукер!»… Выбравшись из погреба, я увидела, что их на улице сотни три

Мирное население Подмосковья, где шли бои, подвергалось форменному разграблению.

Голодающие и замерзающие солдаты Германии, словно стая хищников, набрасывались на продовольствие и отбирали теплые вещи у населения.

Беспечность и неподготовленность немцев к зимней войне, как парадоксально бы это не звучало, еще больше ударило по нашей многострадальной родине.

Валентина Юделева-Раговская вспоминает, как 23 ноября немецкие танки вползли в Клин:

«Мы всей семьей спрятались в погребе, зная, что немцы уже в городе.

Нам было страшно, многие слышали, как немецкие солдаты обходились с мирными жителями.

Некоторые из моих соседей ушли в лес, рыть себе норы в снегу и пытаться делать землянки.

Страх гнал народ из города, но у меня были дети, я не могла уйти.

Вдруг по крышке погреба застучали кованые сапоги германских солдат.

В погреб спустился немец, сжимая в руке гранату он закричал: «Вон! Все русские — вон!»

Как только мы все вылезли, то фашисты стали кричать: «Матка, давай хлеб и цукер!»

При этом они еще причмокивали и показывали пальцами себе в рот.

Я сберегла для детей всего две брюквины и две булки хлеба, мне пришлось отдать их немцам.

Первую булку хлеба они разорвали и съели у меня прямо на глазах, а второю швырнули другим фашистам, находящимся на улице.

Выбравшись из погреба, я увидела, что их на улице сотни три.

Немцы вытаскивали из домов деревянную мебель и ломали ее, чтобы развести костры и погреться.

Как только запылали огни, германские солдаты начали требовать мяса и чистой воды.

У нас в хозяйстве было всего две курицы и одна корова.

Наших кур тут же схватили и скрутили им головы, немцы стали жарить их на костре даже не ощипав.

После того, как перья обгорели и курицы немного прожарились их сняли с костра и стали есть полусырыми, разрывая на части.

Я побежала жаловаться немецкому командиру, но он просто не стал меня слушать, сказал лишь одно: «Немецкий солдат чужого не возьмет!»

Вскоре очередь дошла и до нашей коровы.

Голодные немцы забили ее и буквально разодрали на части.

Корова была единственной нашей кормилицей, мы жили на ее молоке.

Я сидела и плакала над обглоданным остовом коровы, я знала, что нас ждет голодная смерть».

Немецкий офицер, шофёр, солдаты и мотоциклист бросили машину и убежали в лес

Партизанский отряд под командованием тов. Ивана постоянно нападает и вредит немецким военным в одном из оккупированных немцами районов на Западном направлении фронта.

Позавчера одна жительница деревни видела, как фашисты собирали вещи из дома, в котором у них располагался штаб.

Верно предположив, что немецкий штаб переезжает, она кинулась к нашим партизанам и сообщила им об этом.

Командир партизанского отряда решил захватить документы германского штаба и устроил засаду на дороге.

В траве возле дороги замаскировались два пулеметчика, разглядеть их было сложно.

В лесу, в качестве группы захвата, спрятались еще партизаны с винтовками и ручными гранатами.

Вскоре показались фрицы. Первым ехал мотоцикл разведки, за ним следовали две грузовые машины и легковой автомобиль.

В одном из грузовиков находилось около 20 немецких солдат охранения с винтовками.

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.