Бесплатный фрагмент - Фуксия

Вместо вступления

Мой милый Читатель, позволь же представить

Сей сборник — и он, между прочим, второй! —

Стихов, но теперь их чуть менее ста, ведь

У авторов тоже бывает, порой,

Прострация духа — период застоя, —

Когда не под силу писаться перу;

А через какое-то время за сто я

Стихов, восполняя пробел, соберу!

Привлечь интерес к содержанию книги

Непросто — читателю вынь да положь

Взрыв мозга, приколы, сюжеты, интриги,

Жестокую правду, красивую ложь, —

Я методам этим внимания больше,

Как видится мне, в этот раз уделил.

И да, напоследок, Читатель, позволь же

Сказать, как ты дюже мне дорог и мил!

Философия

В мире нет плохих и нет хороших

В пятнах видел бесов Герман Роршах,

В числах видел Бога Фибоначчи…

В мире нет плохих и нет хороших,

Все ведь где-то между — не иначе!

Жизнь людей безумна, суматошна —

Каждый в меру своего проворства…

Были б все собой! Покуда ж тошно

Жить среди обмана и притворства,

Быть невольной куклой маскарада —

Кто кого развёл, разбил, исправил…

В наше время искренность и правда —

Нонсенс! Исключение из правил.

Правда

Погрязший сам в обмане и вранье,

Я встретил ту, чьё имя было Правда.

Она была не в платьице от «prada» —

В каком-то неопрятнейшем рванье.

Скрывая лик, она сказала: «Да,

Я Правда, — и любезно попросила. —

Скажи им, что я всё ещё красива

И — что уж там — доселе молода».

Обилие ненайденных сердец

Мы все в уме умеем Аполлона

И образ Афродиты рисовать,

Вгоняя люд в оправу эталона

С названием Прокрустова кровать.

«Хочу красу неслыханну, скуласту…

Хочу отдаться в руки богачу…

Хочу в расцвете лет и без балласта…

Хочу… хочу… хочу… хочу… хочу…», —

В плену своих желаний поневоле

Преследует потребности гордец;

И знать бы: на Земле не оттого ли

Обилие ненайденных сердец?..

Сотрите трафарет житейской прозы,

Порвите списка толстую тетрадь,

Уймите непомерные запросы —

Начните в кой-то веки отдавать!

Скромность

Тот подвержен блазни, кто до срока

Стал с излишком слишком молодым;

В зримом их богатстве мало прока,

Ибо всё прожгут, развеяв дым.

Если получают свыше меры —

Тут же нормы этики в отказ;

Сразу забывают про манеры,

Пафосом блистая напоказ.

Праздный и зелёный хвастунишка,

Что купаться в роскоши горазд, —

Благо же в достатке без излишка.

Да пойми ж ты, золото — балласт!

Подлинное, собственно, богатство

Не в «бугатти», «бентли» и «порше»,

А во вкладе в пользу меценатства —

В щедрой всеобъемлющей душе!

Квази-графы, мнимые графини,

Псевдо-лорды, ложные князья, —

Следуйте примеру Чарльза Фини!

Скромность — сень величия, друзья.

Слова

Слова — манёвр отвода глаз от истин,

Слова, как лёд и средство разогрева,

Слова подобны яблоневым листьям

На кроне плодоносящего древа:

Когда листвы на дереве немало —

Оно не блещет щедрыми дарами!

А в части суесловного крахмала

Мы стали безусловно мастерами.

Состарилась, остыла, затвердела

И треснула безмолвия печать —

Мы чаще стали чушь нести без дела,

Мы реже стали вовремя молчать!

Время житейское

Время житейское непостоянное:

Вялотекущее, сонное, пьяное,

Переходящее плавно, размеренно,

В поступь ленивого сивого мерина.

Этот этап неразборчиво матовый —

Хоть перелистывай и перематывай!

Может ли статься аллюром активнее

Плавная нерасторопность актинии?

Шаг замещается рысью и далее

Мчится галопом ещё разудалее;

И оттого, что становится пусто ли,

Валится замертво наземь от устали.

В потоке мыслей

В потоке мыслей сумрачно, ни зги

Не видно, расплывается в тумане

Предел мечтаний, плавятся мозги,

И тяжко не от золота в кармане.

Бреду, поправ усталость, наобум,

При случае подбрасывая уголь

В очаг из мыслей, доводов и дум,

И праздно не растрачивая удаль.

Я силы для заплыва берегу,

А слух ласкает мерное пиано

Ленивых волн, когда на берегу

Взираю на просторы океана.

Я всё ещё как будто сам не свой,

Покуда вся не выплачена ссуда;

И кажется реальным волчий вой,

Что рвётся из телесного сосуда.

В поисках ответа

В истошных поисках ответа,

Влечёт ко дну тугой балласт:

Вверху живой источник света,

Внизу густой свинцовый пласт.

Мне неприкаянно и больно.

Не все разделят и поймут,

Что я на плечи добровольно

Взвалил увесистый хомут —

То дань жадобе, самоедству,

И зависти в узле тесьмы,

Что переходят по наследству

Из века в век от князя тьмы.

Но мой вояж не воля беса,

Не власть иных лукавых, но,

Скорее, прихоть интереса:

А есть ли в самом деле дно?

На глубине пучины мрака,

Покрытой пылью вековой,

Ни тли, ни плесени, ни рака —

Нет совершенно никого!

И шепчет глас: «По крайней мере

Не размазня, не жалкий трус!

Ну что, попробовал? Измерил?

Тогда бросай ненужный груз,

Лишь ноги тверди дна коснутся;

Тартар — безжизненная пасть!»

Чтоб хорошенько оттолкнуться

Порой приходится упасть…

Не скули

Не скули, что жестока судьба —

То любимый предлог самоеда;

Чем труднее по сути борьба,

Тем величественнее победа!

Засучите рукава

Установив себе режим

С утра до ночи без обеда,

Он был карьерой одержим.

Неискушённый непоседа

Наивно верил, что труды

В душе простого мещанина

Способны возвести в ряды

Элитной знати. Но равнина

Была бессмысленна, скучна

Да без особых просветлений.

И стала опустевшая мошна

Итогом неудачи, а не лени.

Вздохнув сердито через нос

И хмуро насупонив брови,

Он вновь трудился на износ,

Пока не потерял здоровье.

Тогда сменил он ремесло,

Но на пути из грязи в князи

Ему, увы, опять не повезло —

Решают всё везение и связи!

Мораль короткой притчи такова:

Покуда пустословно не судача,

По локоть засучите рукава,

Как если бы близка была удача.

Фонарь, поликлиника, улица

Фонарь, поликлиника, улица,

Аптека, витрина, крыльцо;

Прохожий хромает, сутулится,

Скрывая под маской лицо.

Носитель тяжёлого бремени

Несчастен, уныл и убог;

А где-то вне рамок и времени

Увлёкся проектами Бог…

Тени

Играют собственные тени

На плато́ дрянных разрух —

Они же знают нас не теми,

Кем нас видят все вокруг;

Они же знают все пороки,

Всех скелетов в сундуке:

Уступы, впадины, пороги

На разлившейся реке,

Пробелы, слабости, прорехи,

Типы подлинных гримас, —

Как все пустячные огрехи,

Что скрываем мы от глаз.

Они же видят нас иначе,

Без гипербол и прикрас:

В тоске, в уныние и в плаче,

В гневе неучтивых фраз, —

Где наголо душа раздета,

В отдаленье толкотни.

Когда останемся мы где-то

Без свидетелей — одни, —

То с нами будут наши тени

На развалинах плато;

А мы же с ними будем теми,

Кем не знает нас никто!

Полиграф

Наивный и заносчивый приспешник,

Не делай с первой встречи ни о ком

Ни в коем разе выводов поспешных,

Когда ты с кем-то толком не знаком.

В одном субъекте тысячи вселенных,

А в матричной системе столько граф,

Где в зарослях искомых переменных

Заблудится сверхточный полиграф!

Не верьте народной молве

Не верьте народной молве,

Что вяжет свои трафареты

И множит у вас в голове

Пределы границ и запреты.

Молва утверждает: Нельзя

Порвать колею круговерти,

Вас искренне хочет стезя

Вести по наезженной тверди;

Взлететь вам, увы, не дано,

А мненье мечтателей ложно,

И в зеркало словно в окно,

Наружу пройти невозможно,

Да хоть ты с разбегу тарань —

Упрётесь друг в друга носами!

В итоге шагнуть через грань

Мешаем себе же мы сами?..

Люди в отражении зеркал

Суровые черты, осанка стержнем,

Густых волос взъерошенная прядь…

Останусь ли спустя минуту прежним,

Когда себя так просто потерять,

Когда неумолимо мчится время,

И так непостоянен внешний вид;

Когда седла изношенное стремя

Сорваться из-под плюсны норовит?..

А завтра новый день, и новый опыт

Украдкой промурлычет лейтмотив,

И заново раздастся конский топот

На пыльной магистрали перспектив,

Где вновь учиться базовым основам,

Порвав кольцо шаблонов и лекал;

Где мир спустя минуту станет новым,

Как люди в отражении зеркал.

Идиоты

Принято считать, что «идиот» —

Лапоть, имбецил, олигофрен —

Тот, кто тормозит и отстаёт…

Я разрушу миф: а вот и хрэн!

С греческого данное словцо —

Вы не догадаетесь вовек! —

Частное, особое лицо,

Как отдельно взятый человек;

Мо́лодец, орёл во всей красе!

Кто о ком подумал до икоты?

Это ж, получается, мы все

В полном смысле слова идиоты…

Стерва

Она вся и всюду хотела быть первой,

Любила кокетство, снобизм, эпатаж

И очень уж часто звала себя стервой,

Имея ввиду прошлый опыт и стаж,

Как будто кичливо и даже бахвально…

Ах, если б она заглянула в словарь,

Где чёрным по белому «стерва» — (буквально)

Дохлятина, труп, околевшая тварь.

Есть люди

Есть люди как птицы,

Есть люди как рыбы,

Есть люди частицы,

Есть грузные глыбы;

Есть люди жлобины,

Есть люди рубахи,

Есть люди турбины,

А есть черепахи.

Есть люди с достатком,

Есть в поиске хлеба,

Есть с мутным осадком,

Есть — ясное небо;

Есть разного круга,

Родства, цвета кожи,

Но все друг на друга

Немного похожи.

Волчица

Не многие способны ополчиться

На бурого медведя и гурьбой,

Но только не матёрая волчица,

Отчаянно ввязавшаяся в бой.

Медведь юлит, кидается, ловчится,

Местами издавая грозный рык;

А полная свирепости волчица

Сражается одна за семерых!

И в самый апогей противоборства

Сдаёт свои позиции медведь —

От натиска и волчьего упорства

Не долго и в конец осоловеть!

Хотя медведь и больше, и сильнее

И может волчьи кости поломать,

Но зверя нет опаснее, чем в гневе

Детей оберегающая мать!

За чадо беспокоясь и радея

И встав у грозной силы на пути,

Волчица косолапого злодея

Заставила опешенно уйти…

За сим не суйте нос в чужие двери,

Покуда, каждый должен понимать:

На белом свете нет страшнее зверя,

Чем всуе растревоженная мать!

Ирбис

Дитя суровых снежных скал;

Внутри него калёный стержень,

Снаружи — холоден и сдержан

И скуп на пафосный оскал.

Характер — горное плато:

Я снежный барс, имей ввиду мол, —

Хотя, о чём он всё же думал,

Не знал воистину никто!

И лишь во взгляде был укор,

Когда величественный ирбис

Как будто ненавидел мир без

Родных широт скалистых гор.

И в свете подлинных начал

Не жертва грозного бича ли?

Когда без признаков печали

Он в клетке замер и молчал…

Умора

Однажды красная девица

От живописного чутья

Однажды красная девица

Решила всё ж таки явиться

К эксперту кройки и шитья:

«Старо, немодно — полный стрём! —

Исправим нос, подрежем уши,

А жировую толщу туши

В районе брюха уберём;

А здесь придётся нарастить», —

Он знал, как выглядит икона

И взял побольше силикона,

Меняя в корне форму «тить».

Вводил в уста гилаурон,

Потом лечил отёки льдами

И наносил тем самым даме

Непоправимейший урон…

Зачем приятный внешний вид,

Не зная меры и покоя,

Она сменила на такое?

Ведь это ж полный неликвид!..

Качайте дряблое мясцо,

Шлифуйте грубые манеры,

Но не вшивайте полимеры

И в грудь, и в жопу, и в лицо.

Твои глаза-а

Щаве́ль, укроп, тимьян да ревни

Растут в моей родной деревне;

И в целом — скукота!

Как если бы не ум ослиный

И встречи разовые с Линой

В присутствии кота.

А тут в глуши сосновой чащи

Мы знаться с Линой стали чаще

И как-то шли домой,

А нам навстречу — Боже мой! —

Юля́ кокетливо кормой,

Плыла фигуристая Элла:

«Она прошла, как каравелла», —

Пришли на ум слова из песни.

Стройна, игрива, весела —

Звезда соседнего села —

Не оторваться, хоть ты тресни!

Такой пленительный фасад…

И чуть повёлся я на/зад,

Как вдруг ладонью исполина

С размаху прямо в ухо

Оплеуха!!!

Тогда в порыве злости Лина

Меня в измене обвинила…

А где-то записью винила

В жилом районе слободы

Звучала песня Лободы

(Молчи, коза-а! —

Писала лучше на окне бы,

Гвоздём скользя):

«Твои глаза-а

Такие чистые как небо

На зад — нельзя».

Я скоро буду, дорогая

— Алё? — шепнул я в трубку робко…

— Алло, мой ласковый, салют! —

Раздался грохот, — Это пробка

«Вдовы Клико» — открыла брют,

А на столе «рокфор», креветки,

Киш-миш, фруктовый урожай;

В белье малиновой расцветки

Скучаю… Милый, приезжай!..

— Я скоро буду, дорогая!..

— Даю тебе один лишь час —

К тебе не слишком ли строга я?

— Отнюдь, нисколько — я сейчас!

Накинул плащ, уже иду, мол…

— Иди — я жду тебя в шато…

Повесив трубку, я подумал:

«А интересно — это кто?..»

Реальное знакомство

Реальное знакомство не заменит

Знакомство и общение на сайте:

Badoo, Teamo, или же LovePlanet, —

В модели «находите и бросайте».