Попутчик
Наверное, вы знаете об эффекте попутчика? Когда проблемы так сильно переполняют душу, а высказать родным или друзьям их нельзя. Может потому, что проблемы слишком личные, а может потому, что редко бываешь дома. Но выговориться все равно хочется, и тогда надо искать совершенно незнакомого человека. Чтобы он, послушав все твои проблемы и переживания, поделившись чем-то таким же, уехал куда-то навсегда. И никогда больше не встретился тебе на пути.
Обычно такие встречи внезапны и подготовиться к ним никак нельзя. Я тоже была не готова, потому что просто ехала в вагоне метро, как и сотни других людей. В голове был план метрополитена, перед глазами за окном мелькали серые трубы на чёрном фоне, а руки сжимали разряженный плеер со старыми белыми наушниками. Вагон качнулся, останавливаясь на очередной станции и выпуская толпу людей, давая оставшимся вдохнуть посвободнее и сесть поровнее, воображая себя выжившими в бою рыцарями.
Парень подсел откуда-то из глубины вагона, раньше переполненной опаздывающими людьми. Для осени он был одет довольно легко, а в руках держал странный подвесной фонарь, лампа которого была закрашена зеленым. Впрочем, в метро много странного народа разъезжает, так что не обязательно было обращать на это внимания. Если бы он внезапно не закашлялся, явно обращая мое внимание на себя.
— Мм?.. — я обернулась на парня не намного старше меня, делая воспитанное и вежливое лицо человека, который только что снял наушники. Хоть в них и не играла музыка, а витала блаженная тишина.
— А я в детстве мечтал работать царем. Сидеть, ничего не делать и править людьми. Здорово же, а? — парень улыбнулся, обнажая ямочку на левой щеке. Его яркие, зеленые, даже изумрудные глаза тоже улыбнулись.
— Но родители и бабушка хотели, чтобы я был инженером, потому что они не знали, сколько платят царям за сверхурочную работу, — парень хмыкнул, видимо, жалуясь мне на нестандартность зарплат у царей и прочих правителей. А ведь было в этом что-то рациональное и логичное, из-за чего я не стала его прерывать.
— А потом я попал сюда, в метро. Ты вот думаешь, что тут все так просто и безопасно. И что все это скрипит и шумит из-за воздуха и тормозного пути. Все ведь так думают, если обращают на это внимание, — парень с фонарем едва слышно вздохнул, покрепче обнимая свой осветительный прибор. Вагон покачивался, издавая приятные и уютные звуки поезда, иногда посвистывая и взвизгивая, будто длинные когти царапали металл.
— А ведь на самом деле… — парень притормозил, как-то нервно оглядываясь, будто боясь, что кто-то услышит его достаточно тихий, хоть и звонкий голос. — На самом деле нет. Монстры… Летают и мечтают всех сожрать, чтобы неповадно было строить так глубоко в земле. А мы сидим и охраняем, на каждой ветке, чтобы они не прорвались. Так скучно иногда, но уходить нельзя. Вот так и работаешь, круглые сутки.
— Целый день? — отчего-то заинтересовалась я, не представляя, как может один человек объезжать абсолютно все станции на всех ветках, ведь такой маршрут будет занимать часов пять. А если вестибулярный аппарат слабый?..
— Ну да. Не везде, конечно, нас же много! — парень улыбнулся, хлопнув себя по коленям как-то особенно радостно. — Только вот и монстров много-много. Но они света боятся, шугаются от окон, когда вагоны работают. Поэтому у нас и фонари, чтобы нас не сожрали. А то ведь едят с костями, ничего не остается. А люди едут и едут каждый день, ни о чём не думают… А ты кем работаешь?
— В магазине консультантом подрабатываю… — неуверенно сказала я, потому что не знала, можно считать работу во время обучения полноценной работой. Хотя, если судить по сидящему рядом парню с фонарем, он тоже студент.
— А кем хотела в детстве быть? — продолжал вопросы парень, заинтересованно наблюдая за мной, придвигаясь чуть ближе на потрепанном темно-коричневом сидении, глядя наивно, как ребенок.
— Учителем… Чтобы детьми управлять, — вспомнила я наивную детскую мечту далеким годов двадцатого века, когда работа казалась чем-то интересным, а учитель был высшим достижением в карьерной лестнице.
— Вот. Значит, не будешь работать всякими там менеджерами… Обычно, о чём в детстве мечтают, того и лишаются в зрелости. Я вот мечтал свободным быть, как царь. А в итоге теперь не могу ни на секунду отойти от метро. Иронично, правда? — парень тихо рассмеялся, щуря изумрудные глаза и стуча пальцами по козырьку подвесного фонаря. Я удивленно промолчала в ответ на его улыбчивый пессимизм, глядя на такого одновременно веселого и грустного человека, который не может уволиться с работы потому, что и не нанимался на нее.
— Да и, если быть честным… Не очень-то и хочется. Надо же кому-то беспокоиться о спасении мира в метро! — парень широко улыбнулся, вставая и качаясь вместе с остановившимся на станции вагоном. Дикторша смазано сообщила название очередной остановки, а люди поспешили на выход, чтобы успеть выскользнуть в каменный подземный мешок перрона.
— Осторожно, двери закрываются, — сообщил проигрыватель на стене, а двери с металлическим лязгом захлопнулись, тяжело выдыхая. Вагон тронулся, шатнувшись, и с шумом и гулом начал набирать скорость, чтобы пронестись вдоль длинного светлого перрона и ворваться в чёрный тоннель.
Вы, наверное, слышали об эффекте попутчика? Когда все свои переживания можно рассказать и отправить их дальше путешествовать по миру с каким-то человеком. И тогда на одной душе становится легко, а вот другая непременно задумывается о том, все ли так просто в жизни. И правда ли то, что рассказал странный зеленоглазый парень с фонарем утром в одном из вагонов обычного состава метро?..
Второе начало
— Дима, пойдем уже. И так опаздываем
— Да иду я… — огрызнулся подросток, вжимая со всех сил красный пропускной в дисплей одной из машин пропускного контроля. Та, наконец-то, отреагировала и открыла ворота, пропуская недовольного парня подросткового возраста с выражением лица маньяка-насильника.
— И не забудь купить новый пропуск, твой уже кончается, — весьма добродушно напомнил ему уже взрослый парень, кладя ладонь на плечо подростка. Тот нервно дернулся и отпрянул в сторону, скидывая с себя чужую руку.
— Завали, — буркнул светловолосый подросток, первым проскальзывая с эскалатору и прячась за людьми, вставшими следом. Старший парень вздохнул и покачал головой, глядя на стоящую рядом женщину средних лет.
— Последнее время Димочка очень раздражительный… — вздохнула женщина, пропуская вперед старшего парня и вставая позади него на эскалаторе. У нее был весьма осунувшийся вид, какой, в принципе, и бывает у родителей.
— Потому спать по ночам надо, — фыркнул парень, наклоняясь и стараясь рассмотреть едущего впереди подростка.
— Данила, будь с ним ласковее. У него и так проблемы в школе, — покачала головой женщина, приглаживая волосы старшему сыну. Они были в чем-то похожи — то ли желтоватыми, мудрыми глазами, то ли какой-то усталостью, сквозившей во всей фигуре. Младший, однако, радикально отличался от них.
— Потому что не надо бить одноклассников почем зря, — укоризненно заметила Данила, сходя с эскалатора и принимаясь искать в толпе блондинистую макушку младшего брата. Благо, тот не успел далеко убежать и был пойман за рукав футболки. Нервно дернувшись, Дима что-то пробурчал себе под нос, но смирился и пошел около родственников.
Впрочем, долго смирение не продлилось. Когда небольшое семейство подошло к перрону, на котором вечером всегда было очень много народа, блондинистый подросток смог-таки незаметно нырнуть в толпу и отойти в сторону. Бесцельно шаркая кроссовками по мраморному полу, парень побрел к концу платформы, где было намного меньше людей. На него никто не обращал внимание, да и сам он не смотрел ни на кого, подойдя к краю платформы и бездумно глядя на рельсы и толстые чёрные шпалы. В голове проносились мысли, не задевая внезапно уснувшее сознание, а парень подошел на край ближе к обрыву платформы.
Где-то в толпе людей, стоящих в центре и желающих сесть в центральные вагоны, один из пассажиров вдруг поднял голову. Данила, сам не понимая причины, стал оглядываться, чувствуя, как судорога проходит по правой руке. В голове тонко позвякивал какой-то внутренний колокольчик.
— «Дима… Где он?» — старший брат взволнованно отошел назад, позволяя толпе разделить его и мать, все время оглядываясь. На душе было неспокойно, страшно, колокольчик в голове не переставал дрожать и звонить.
Фигуру брата он увидел через минуту. Сильный ветер на перроне оповещал о том, что поезд вот-вот ворвется на станцию, неохотно тормозя. Фигура в чёрной футболке с люминесцентными картинками стояла практически на самом краю, запихав руки в карманы мешковатых джинс и пристально глядя куда-то на рельсы. Данила вздрогнул, а потом резко и быстро зашагал к брату.
Своды туннеля стали светлее, появились отблески белого фонаря, освещающего каждому составу путь, раздался шум и скрежет где-то в туннелях. Дима бездумно сделал еще один маленький шажок, чувствуя, как ноги в старых кроссовках уже наполовину зависли над пропастью. Ветер сильно трепал отросшие после последней стрижки волосы, все мысли в голове будто были приглушены, выключены или доносились сквозь толстую подушку. Ветер и шум становились громче, а занесенная нога на этот раз уходила в пустоту над рельсами. Сердце трепетало, будто испуганный птенец, но все инстинкты самосохранения и осознание реальности ситуации будто исчезли. Парень шагнул вперед прямо под прибывающий состав метро.
— Дима! — в последний момент сзади схватили сильные руки, но спаситель не смог удержать равновесия. Две фигуры были снесены с места не успевшим затормозить составом. Последнее, что запомнили оба парня — глухая обида друг на друга за то, что они тут оказались.
После смерти было не больно. Было темно, довольно тепло и пахло пылью. А под ногами была не лава, не раскаленная земля, а обычный бетон и, почему-то, рельсы.
— Чё за хрень?.. — Дима поднялся с земли, потирая голову и оглядываясь. И первым, что он заметил, был сводный брат. — Да какого фига, Данила?!! Я даже сдохнуть без твоего разрешения не могу, что ли?!
— Дима?.. — старший брат поднялся, отряхивая джинсы и оглядываясь. Но из всей окружающей его среды самым интересным было только разозленное лицо младшего брата, которое аж покраснело от гнева и обиды.
— Дай мне уже одному побыть!!! — проорал парень, а потом резко занес левый кулак, готовясь ударить брата в лицо. Благо, драки для них обоих не были редкостью, поэтому Данила успел подставить руку, чтобы удар не пришелся прямо в нос. И попытался поймать руку Димы, однако тот быстро ее отдернул, недовольно шипя, как дикий кот.
— Мальчики, мальчики, успокойтесь… — прозвучал вдруг в тишине и темноте странного места третий голос. Он явно принадлежал молодому мужчине, да и по интонации было понятно, что он улыбался. Но источник голоса был непонятен. Данила любопытно заозирался, но его младший брат решил не тратить время на странные голоса. И снова ударил.
Но и в этот раз ему не суждено было попасть. Обоих парней окутало странное белое свечение, а потом отдернуло друг от друга, как одноименно заряженные магниты. В пустоте и темноте странного места появилась неявная фигура, сотканная из мягкого, белого света. Различить можно было только контуры — высокая мужская фигура с развивающими полосками ткани около шеи. Однако слышно было дыхание и даже задумчивое постукивание пальца по щеке.
— Мм, странно. Но мне не нужны двое… Значит один отправляется дальше, — легко решила фигура из света, махнув рукой. Свет, который окружал Диму, засиял ярче и стал постепенно поглощать его, мягко растворяя в себе.
Но тишину вдруг разрезал дикий крик боли. Данила упал на колени, кусая себе кулак, чтобы не кричать так громко. По щекам у него катились слезы от боли, а сам он крупно дрожал. По правой ладони густо и обильно лилась кровь, скапливаясь и стекая по пальцам на рельсы. Фигура удивленно замерла, поворачивая голову на страдающего парня. Поглощающий Диму свет временно приостановил свою «черную» работу.
— Как странно… Очень странно, — убежденно и уверенно кивнула фигура, в пару шагов подходя к Даниле и беря его за израненную руку. Кровь продолжала литься и уже трудно было понять, что являлось эпицентром раны. Парень только поскуливал и всхлипывал от боли. Фигура осторожно коснулась мизинца на его правой руке, а потом провела ладонью дальше, держа в пальцах что-то невидимое. Тускло блеснула вспышка мягкого теплого света. Из воздуха вдруг появилась длинная красная нить, соединяющая между собой парней. А точнее их мизинцы: правый у Данилы и левый и Димы.
— Интересно… Красная нить судьбы… Хитрые мальчики, связали себя клятвой на крови, да? — игриво погрозила пальцем фигура, отпуская нить и позволяя ей спокойно повиснуть в воздухе. — Теперь я не могу оставить себе одного, потому что второй умрет следом. Вот же хитрецы! Ла-а-адно, так уж и быть. — фигура помотала ладонью в воздухе. Свет, почти что полностью сожравший Диму, исчез, оставляя его целым и невредимым. Точно такой же свет вокруг Данилы тоже исчез. Младший брат недовольно мотнул рукой, косясь на связывающую их нить.
— Лучше бы Вы ее порвали к всем чертям… — пробормотал он, презрительно фырча. Фигура из света покачала головой и развела руками.
— Я не могу. Красная нить тянется, путается, но никогда не рвется. Впрочем, может это и к лучшему?.. — риторически спросила фигура, а потом мотнула головой. — Ну да ладно. Что-то мы отвлеклись! Давайте я лучше расскажу вам!
— О чём?.. — тихо поинтересовался Данила, вставая с земли и напугано глядя на собственную руку. Кровь перестала идти, по вся ладонь выглядела так, будто он копошился в чьих-то останках.
— О том, почему вы не умерли, а попали сюда, ко мне! — фигура, судя по тону, лучезарно улыбнулась и даже стала ярче светиться. Парни недоверчиво покосились на нее, а потом неосознанно подошли ближе друг к другу.
— А Вы вообще кто?.. — подозрительно спросил Дима, обнимая себя за предплечье. Когда ты умер, удивляться особо нечему не стоит, но поинтересоваться странной светящейся штукой все же стоит. Ведь умираешь только один раз в жизни.
— Я Свет. Вы можете звать меня так, а можете иначе, мне все равно. Я не имею тела, но это… — он обвел руками собственное подобие тела и забавно хихикнул, — … это одно из моих воплощений. Их много. Но вас это волновать не должно, ведь вы тут не для этого.
Фигура резко исчезла, погрузив все вокруг в полумрак, а потом снова появилась, но уже за спинами парней, кладя руки им на плечи. Настоящей тяжести человеческого тела не чувствовалось, но какое-то теплое давление на плечах все же было. Братья чуть вздрогнули.
— Вы, наверное, не знаете, но в мире не все так безопасно. И чем глубже под землю, тем небезопаснее, — вкрадчиво начала фигура, а в воздухе перед мальчишками появилось нечто вроде экрана из плотного-плотного дыма, показывающее что-то темное, объемное и противно шевелящееся. Дима скривился.