Темнота
Ирине не спалось. Было уже поздно. По улице прошла шумная компания молодежи. Они о чем-то громко говорили. Ирина не стала прислушиваться. Потом все стихло, видимо ушли. Но через какое-то время, раздался негромкий лай щенка. И, он все не переставал, слышался.
Неужели они принесли щенка и оставили его одного привязав к дереву. Ирина живет здесь давно, и такого на ее памяти еще не было. Выйти посмотреть бесполезно, ничего не увидит, уличное освещение уже выключили, и обратно его включат, только в четыре утра. Щенок все продолжал лаять. Наверное они его привязали, чтобы он не побежал за ними. Надо будет завтра утром посмотреть, хотя страшновато, а вдруг к тому времени, там случится трагедия.
Ирина всегда болезненно относилась к судьбам братьев меньших.
Может они привязали его так, что он не доживет до утра. А, если доживет, то она все равно не сможет взять его к себе, это слишком ответственно. А может его и не привязали вовсе, и он сейчас мечется по улице, ищет свой дом.
Что же он так лает? Наверное не понимает, за что с ним так поступили.
Вроде все стихло, видно убежал куда-то. Прошло минут десять, и он вернулся, и снова лает в темноту, зовет на помощь.
То-то, молодежь так резвилась, и громко смеялась, им было смешно, что оставляют щенка на произвол судьбы.
Но назло судьбе и этой молодежи, он выживет, его усыновят, не дадут погибнуть.
Господи, сколько же еще, в мире зла? И, все оно, идет от людей!
Общительная
— Щас бабка с почты пришла, и смеется себе под нос. Говорит, что совсем нельзя заговорит в посторонним старичком из очереди, он тут же начинает воротничок поправлять и оглядываться. Видно решил, что бабка, как говорит сейчас молодежь, клеится.
А, произошло это, несколько дней назад. Случай простой, но уж очень такой, даже не совсем простой, запоминающийся. Когда перед Вами, выдают наличными сто семьдесят тысяч, тут поневоле внимание обратишь.
Так и получилось с бабкой. Пошла она в магазин за продуктами, да потом на почту зашла, у нас почта недалеко, через дорогу. Из посетителей, был только один старичок.
— О, как хорошо, никого, — обрадовалась бабка, — я, щас, быстро, — решила она. Но, не тут-то было, старичок все не уходил, приемщица все спрашивала и спрашивала его постоянно, а он, то одну бумажку ей подаст, то другую, и бумаги все какие-то не «местные», такие она видела впервые.
— Да, тут надолго, что делать, — размышляла бабка.
В комнате рядом, была открыта дверь, и бабка увидела там знакомую, которая всегда ей помогала.
— Светлана, это я, помоги мне пожалуйста, у нас телефон домашний не работает, надо позвонить мастеру.
— Хорошо, сейчас освобожусь, вот только с мужчиной разберемся.
— Извини, я не знала, что Вы обе им занимаетесь, смотрю сидишь, дай думаю спрошу.
— Сами звоните, — сказала приемщица.
— Так, как мы позвоним, если телефон не работает.
— С сотового звоните.
— Не отвлекайтесь, Вам ведь некогда, так и запутаться можно, вот я не стала Вас отвлекать, я подожду, я на пенсии, мне торопиться некуда, Светлана всегда мне помогала, а потом, на сотовом денег нет.
Бабка стала молча ждать, а Светлана начала обьяснять приемщице, как надо оформить бумаги, та стала нервничать и говорить, что ничего не понимает.
— Нечего было отвлекаться, тем более я ее ни о чем не спрашивала, — бубнила себе под нос бабка.
Наконец-то они разобрались с дедом, и приемщица стала отсчитывать ему деньги, сто семьдесят тысяч. — Вот это да, и где это так платят!? — подумала бабка. Тут она обратила внимание на деда, и поняла, что он явно был не местный, поняла по внешнему виду, по одежде, местные деды, так не одеваются.
Щупленький, тщедушный старичок невысокого роста, был одет просто, но не по-местному. Темная футболка с коротким рукавом, заправлена в ремень темно джинсовых брюк, на ногах туфли без застежек и шнурков, но не тапки, а именно закрытые туфли, есть такие.
Когда старичок ушел, бабка спросила Светлану, — Вы, всем такие деньги выдаете? Конечно, это была шутка, все улыбнулись, кроме приемщицы. Светлана тем временем уже позвонила и разобралась с бабкиным телефоном, одним словом помогла ей. К вечеру, телефон уже работал.
Через какое-то время, бабка снова пошла в магазин, и опять зашла на почту, заплатить за интернет. В зале была небольшая очередь, но что было интересно, последним в очереди, был тот старичок.
Естественно бабка заговорила с ним. — Это, опять Вы, и опять надолго? — Да, нет. А, у Вас, что? — спросил он, увидав в руках бабки бумажку, на которой были цифры. — Да, вот, интернет проплатить.
На этот раз, дед был одет в холщовые летние брючки бежевого цвета, цветную рубашечку в тон брюкам, и светлые туфли. Точно не местный, решила бабка.
Они стояли и разговаривали, пока не подошла их очередь. На этот раз, дед управился быстро, и ушел.
Когда бабка вышла с почты, она увидела старичка, который оглядывался на ходу в сторону почты, и поправлял воротничок рубашки.
— Вот, уж и поговорить нельзя, сразу решил, что бабка его клеит. Просто, она у нас, очень общительная.
Немного счастья
Летние денечки стояли один, лучше другого. Хорошо летом собираться после сна. С утра умылся, оделся, шлепки на ноги и в магазин за продуктами.
В маленьких магазинчиках, которых по-пути встречается на каждом шагу, все двери нараспашку, это чтобы покупатели не проходили мимо.
В дверях одного из таких магазинчиков сидел серо-белый котенок и жалобно, но отчетливо, просил кушать.
Он так и говорил, повторяя, — мне, мне, мне…
Как пройти мимо такого культурного и милого существа. Он не рвался в магазин, хотя двери были открыты, он просто красиво сидел у порога во весь рост, обвив хвостиком лапки, и не двигаясь исполнял просящую арию.
Пришлось купить ему сосиску и увести подальше от дверей, так как продавцы ругались, что приучаем котят к магазину. Серый побежал за мной с радостью.