Эви Паддингтон

Благодарности

Я благодарю мою маму, Марию Вароян, за то, что она была первой читательницей рукописи, помогала мне оформлять мои идеи и фантазии, составлять описания и щедро делилась со мной своими знаниями.

Я выражаю огромную благодарность Юлии Волкодав за ее ценные курсы по написанию, изданию книг.

Я хочу сказать большое спасибо своей классной руководительнице, Марине Валентиновне Гамовой, за то, что она подала мне идею попробовать свои силы и написать книгу.

Я благодарю дедушку, Артура Артемовича Амбарцумяна, за то, что он отредактировал мою рукопись.

Я очень благодарна Владимиру Самошкину, который стал одним из моих первых читателей и создал иллюстрации к моей книге.

Я низко кланяюсь вам всем! Без вас у меня ничего бы не получилось!

Корина Крючкина

Глава 1. Накануне

Утро выдалось пасмурным. Растворенная в воздухе вода плотной пеленой стояла перед глазами. Казалось, туман можно было резать ножом, как сливочный чизкейк. Еще только пятое октября, а погода как в конце осени. Эви торопилась на урок к мисс Хадсон. Но все мысли девочки были заняты предстоящей экспедицией. Почему мама не хочет ехать в Северный Йоркшир? Там ведь так красиво осенью! Отчего ей тревожно? Экспедиция на вертолете — это же просто мечта! Можно лететь над полями, лесами, городами, и всего за каких-то сорок минут оказаться за сотни миль от своего дома! При этой мысли сердце Эви забилось сильнее, а щечки залил розовый румянец.

Кажется, она все отдала бы, чтобы хоть одним глазком взглянуть на этот загадочный лес, а ее маме за такую работу еще и платят!

Благодаря работе в Городском университете Мэри Джонс Паддингтон могла снимать этот большой красивый дом в самом центре города и пользовалась заслуженным уважением в Лидс.

У Эви была уютная спальня на втором этаже и большая игровая комната, куда всегда могли прийти ее друзья. Могли… но, по правде говоря, никакие друзья к Эви давно не приходили. Разве что на день рождения. С тех самых пор, как мама перевела ее на индивидуальное обучение. Днем все одноклассники были в школе, а вечером, когда можно было поиграть и посмотреть кино или послушать музыку, возвращалась с работы мама. Новая работа изматывала ее так, что вечером Мэри Паддингтон хотела только тишины и покоя. Но Эви нравилось думать о том, что есть комнаты, которые, в ее воображении, всегда были полны гостей…

Замечтавшись, Эви и не заметила, как дошла до перекрестка. Здесь было людно. Десятки автомобилей вперивались подслеповатыми фарами в туманную дорогу. Эви знала: по ту сторону будет высокий столб со стрелкой-указателем, а потом нужно повернуть направо, пройти чуть менее квартала, перейти улицу еще раз, и вуаля — мы у дома учительницы мисс Хадсон!

А вот и он, указатель, где красивым готическим шрифтом напечатано заветное название: Гайд-парк.

Да, тот самый парк, где раньше так часто гуляли Эви с мамой! В памяти девочки всплыла картинка: еще один осенний день, только пять лет назад. Усыпанные разноцветной листвой аллеи парка, густо залитые ярким солнечным светом.

«Держись, принцесса! Я тебя сейчас поймаю!» — звенит мамин голос. Как бы не так! Ботиночки Эви легко отталкиваются от ровной дорожки, ковер из ярких листьев бодро хрустит под ногами, ветер свистит в ушках, развевает расстегнутое твидовое пальтишко. И сердце вот-вот выпрыгнет из груди!

Как же беззаботно и хорошо жилось им тогда! Можно было бегать, подолгу гулять в парке, строить кукольные домики, рисовать, лепить из пластилина, ставить спектакли! И все это вместе с мамой! А теперь одни уроки!

Да и мама стала какой-то отрешенной, подолгу задерживается по вечерам, не всегда отвечает на телефонные звонки, а возвращаясь домой, очень мало разговаривает.

Все бы еще ничего, если б она ни окуривала дом благовониями и ладаном и ни раскладывала везде свои амулеты, как лесная шаманка.

«Все это очень и очень странно! Я уже не помню, когда мы в последний раз говорили по душам, не то что играли!» — думала Эви.

— Осторожнее, юная леди!

Резкий гудок автобуса вывел девочку из потока мыслей.

— Вам следует внимательнее переходить дорогу! — водитель сердито сдвинул брови.

— Да, сэр! — поспешно ответила Эви, поправляя спадавший с плеча рюкзак, и резво перебежала на другую сторону.

* * *

— Мисс Паддингтон, вы опоздали ровно на 5 минут 48 секунд. Это на 15 секунд меньше, чем в прошлый раз. Поздравляю, вы прогрессируете!

— Спасибо, мисс Хадсон. Я старалась.

— И все же вы слишком много мечтаете по пути на урок. Вы ведь живете на расстоянии менее двух кварталов и все равно умудряетесь опаздывать ежедневно.

— В том-то и дело. Когда живешь неподалеку, кажется, что еще много времени, и выходишь в последнюю минуту. Простите, мисс Хадсон.

— Хм, — мисс Хадсон пожала плечами. Ей была незнакома эта ситуация.

Она указала Эви на широкое кресло, обитое бежевым плюшем и стоявшее по ту сторону стола, а сама погрузилась в кресло напротив. Кабинет мисс Хадсон располагался на первом этаже ее большого дома. Его окна выходили в сад.

Поговаривали, что призрак кота мисс Хадсон стал навещать бывшую хозяйку и бродил по саду. Садовник утверждал, будто не раз в сумерках видел силуэт покойного Элиота то здесь, то там, но мисс Хадсон поспешно отмахивалась от этой нелепой идеи. Хотя все-таки повесила плотные жаккардовые занавески и предусмотрительно закрывала их сразу после захода солнца.

Мисс Хадсон очень любила книги. Их в ее библиотеке было несметное количество. Эви с трудом сдерживалась, чтобы не спросить мисс Хадсон, сколько же у нее на самом деле книг, но боялась показаться неучтивой и слишком любопытной.

Книги располагались в высоких дубовых шкафах от пола до самого потолка. На большом столе красного дерева лежал футляр от очков мисс Хадсон, резной органайзер и единственная примета нашего времени — современный ноутбук. Да, мисс Хадсон любила хорошую технику и в этом стремилась идти в ногу со временем. Холодное свечение монитора оттеняло строгие черты пожилой англичанки.

Эви уже подготовила тетрадь и открыла учебник по истории Великобритании.

— Итак, юная леди, на чем мы с вами остановились?

* * *

Когда закончились уроки, было уже четыре часа пополудни. Эви успела сильно проголодаться, она прошлась вдоль по Клей Пит Лейн, свернула на Мэррион-уэй, там находилась ее любимая булочная «Мелветс Бейкери» и кафетерий при ней. Эви протянула продавщице пять фунтов:

— Две булочки с изюмом и чай с молоком, пожалуйста.

Булочки были мягкие и воздушные, они сладко пахли ванилью и свежей сдобой. А чай с молоком прекрасно согревал в холодный осенний вечер.

«Нужно будет поговорить с мамой о том, чтобы она обязательно отправилась в эту экспедицию, — думала Эви. — Тогда она получит свое вознаграждение, и мы наконец сможем отправиться в отпуск. Только я, мама и Индия — страна мечты! Мама работает без отпуска уже год. Она знает, как я жду совместного путешествия, но нужно платить по счетам, поэтому если мы получим много денег, то сможем отдохнуть без потерь. Было бы глупо отказываться от такой возможности!»

Эви дожевала последний кусочек и посмотрела в окно. Там было все как обычно: кованый старинный фонарь одноглазо смотрел на толпу, спешащую в Сити Мол, десятки машин, автобусов и такси шумной рекой уплывали в тумане. Моросило.

Девочка быстро извлекла из огромного рюкзака свой складной зонт и шапочку, оделась и вышла на улицу.

Пара перекрестков, и она у порога их уютного домика на Беккери-стрит. Ярко-зеленая лужайка перед домом совсем не вписывалась в хмурый осенний вечер, но тем радостнее было для Эви смотреть на нее. Белая деревянная дверь с лавровым веночком беззвучно отворилась. Над головой Эви зажегся сенсорный светильник. В доме густо пахло сандалом, который мама жгла с утра.

Девочка сбросила с себя одежду, отшвырнула рюкзак в угол прихожей и побежала в холл, откуда широкая крученая лестница вела на второй этаж. Здесь была спальня Эви.

Постель была не застелена, дверца платяного шкафа открыта. Вещи беспорядочно рассеяны по полу, трюмо, кровати и стульям. Усугубляло картину зеркало на открытой дверце платяного шкафа. Оно умножало беспорядок на два. Эви подошла к зеркалу. Перед ней стояла симпатичная девочка десяти лет от роду, ростом чуть ниже среднего, с правильными чертами лица, сияющими зелеными глазами и каре цвета гречишного меда. Эви никогда не заглядывала глубоко в свои глаза: ей казалось, что там можно утонуть. Розовые щечки девочки были усыпаны рыжими веснушками.

«Интересно, я красивая? — промелькнуло в голове Эви. — Наверно, да, иначе Чарли не прислал бы мне валентинку в прошлом году… Ой, скоро придет мама, нужно будет с ней поговорить, но она не захочет ни о чем слушать, если увидит такой беспорядок в моей комнате. Нужно все убрать!» Девочка стала поспешно собирать разбросанное белье, колготки, обувь и книжки с пола. Колготки, кроссовки, школьное платье и пижаму было решено бросить прямо на нижний ярус шкафа. Книгам и альбомам повезло чуть больше: они частично попали в книжный шкаф, а частично в ящик секретера. Плед наброшен на постель, любимый Тедди усажен на подушку. Эви довольным взглядом обвела комнату: все, готово! Вся уборка заняла не более трех минут!

Она решила переодеться в спортивный костюм и встретить маму внизу. Через полчаса дверь скрипнула, Эви сбежала по лестнице и бросилась навстречу маме. Мама устало улыбнулась и нежно отстранила девочку: «Подожди, дорогая, я сниму плащ. Он совсем промок».

— Как твои занятия с мисс Хадсон? — поинтересовалась мама.

— Хорошо, мам. Мам, я хотела с тобой поговорить.

— Давай после ужина, ладно? Я очень устала.

— Мам, но…

— Эви, позволь мне сначала отдохнуть, милая!

Эви с трудом скрывала свое разочарование, но она очень не хотела все испортить. Видимо, нужно дать маме побыть одной. Она поднялась в спальню и с разбегу рухнула на кровать. Рука сама потянулась к планшету и наушникам. «Может, любимая песня меня немного отвлечет?» — подумала девочка. Вскоре в дверях комнаты появилась мама.

— Ты хотела о чем-то поговорить, Эви?

Эви сняла наушники и села на кровати:

— А, да, мам, это очень важно!

— Тогда пойдем и поговорим за ужином, потому что потом мне нужно будет подготовить на завтра лекцию, — сказала мама, выходя из комнаты.

— Лекцию? На завтра? Мам, а что, вашу экспедицию перенесли?

— Какую экспедицию? А, ты про исследование того леса? Нет, она состоится, просто я не полечу, — сказала мама, спускаясь с лестницы и жестом приглашая Эви последовать за ней. — Я буду давать завтра лекцию в университете. Меня пригласили выступить перед студентами первого курса с докладом о смещении ядра Земли, причинах и возможных последствиях. Тема серьезная, нужно собрать все свои материалы и основательно подготовиться.

Мама говорила возбужденно, предчувствуя бессонную ночь. Она не заметила, как вдруг яркая краска залила щечки дочери и на ее глазах выступили слезы.

— Пожалуй, нужно сварить себе кофе. Так о чем ты хотела поговорить, Эви?

— Мама, ты же говорила, что поедешь в экспедицию?!

— Ну, Эви, я говорила, что, МОЖЕТ, поеду, а это совсем другое дело. Я взвесила все за и против. Дорогая, это небезопасно. Это же аномальная зона. Там может быть бог знает что!

— Мама, о чем ты?! Ты говорила, что вы полетите днем и всего на несколько часов, пособираете там какие-то образцы, сделаете измерения, отметки в журналах, а вечером вернетесь обратно! И все! Это же не больше, чем прогулка в лес! За это ты получишь почти всю свою месячную зарплату! Мы сможем поехать в отпуск! Ты наконец побудешь со мной! Не со своими студентами, мистером Роджером, книжками, ноутбуками и докладами, а со мной! — казалось, голос Эви вот-вот сорвется в плач.

— Милая, — мама нежно посмотрела на Эви, — я тоже хочу с тобой отдохнуть, но ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Поэтому, пожалуйста, давай прекратим этот пустой разговор. Я не имею права рисковать собой! Я должна быть в порядке, прежде всего чтобы заботиться о тебе. А теперь давай ужинать. Кстати, когда я подумывала лететь в Северный Йоркшир, миссис Чхаттерджи дала мне вот этот серебряный патрон на цепочке. Она сказала, в него зашита какая-то сильная мантра на санскрите.

Мама извлекла из кармана небольшой клочок бумаги и с расстановкой прочитала:

— Нрисимха-кавача. Сильная защитная мантра. Так миссис Чхаттерджи назвала ее. Она верит, что всякий, кто носит эту мантру на шее, запястье или предплечье, может не бояться любых дурных влияний. Я думала взять патрон с собой на всякий случай, но теперь мне он ни к чему. Поскольку ты подолгу бываешь дома одна, я хочу защитить тебя. Подойди-ка сюда, я надену его тебе на шею.

Это предложение окончательно вывело Эви из равновесия! Сначала мама разрушила ее мечту о совместном отдыхе, а теперь еще изображает заботу, защищая ее от каких-то вымышленных потусторонних сил!

— Я не буду это носить! — резко выпалила Эви и отступила на шаг. — Ты никогда не делаешь так, как я хочу. И вообще: мои желания ничего не значат для тебя. Ты всегда откладываешь их на потом. А это «потом» никогда не наступает. Мы никогда теперь не поедем в отпуск. Я не хочу ужинать и, вообще, оставь меня в покое! — прокричала Эви, убегая на второй этаж.

— Эви, стой! Подожди! Вернись, мы обо всем поговорим. Может быть, летом мы поедем куда-нибудь. Эви! Вернись сейчас же!

Но девочка уже не слышала маминых слов. Она лежала на кровати в своей спальне и горько плакала, обнимая любимого Тедди:

— У меня никого нет, кроме тебя, — шептала Эви сквозь слезы. — Никого! Теперь я буду все время ходить на уроки, а мама будет работать целую вечность без отпуска, чтобы оплачивать учебу, дом, автомобиль, но зачем все это? Зачем? Когда времени жить совсем нет?! Ну, что ей было трудно: всего полдня, и мы могли бы уехать, куда хотим!

А хотелось Эви в Индию. Мамина приятельница из соседнего дома, миссис Чхаттерджи, иногда приходила к ним на чай и вдохновенно рассказывала о своей родине — удивительной стране, где сочетается несочетаемое: несметные богатства и нищета, величие культуры и убогость быта и, конечно, поразительная природа, щедрая и ласковая, как бенгальская мама, коварная и опасная, как кобра. У супруга миссис Чхаттерджи был бизнес в Англии, и вся семья жила главным образом здесь, в Лидс, но два раза в году, весной и поздней осенью, они отправлялись в родные края навестить близких. Миссис Чхаттерджи всякий раз приглашала Мэри с дочерью составить им компанию. Ее рассказы подогревали желание Эви, которое вскоре преобразовалось в решимость отправиться в путешествие в Индию как можно скорее.

Но теперь Эви казалось, что все пропало.

Мама поднялась наверх. Дверь в спальню дочери была заперта. Она помедлила несколько секунд, а потом положила патрон с мантрой на небольшой комод, стоявший в лестничном пролете под зеркалом, прямо рядом с комнатой Эви, и спустилась в свой кабинет.

«Причуды переходного возраста?! Уже? Как же быстро взрослеют дети!» — подумала мама.

В глубине души она испытывала вину за то, что так мало времени удается проводить с дочерью. С другой стороны, вся ее жизнь, работа и планы были связаны с построением благополучного будущего Эви. Это утешало и вдохновляло Мэри. Она включила ноутбук и погрузилась в работу.

Незаметно стемнело. Эви так и не смогла заставить себя сесть за уроки. Утомившись от собственного плача, девочка лежала и смотрела на огонек ночника. Ей грезились гималайские горы, слоны и шаловливые обезьянки.

Тут Эви внезапно осенило: «Раз мама не хочет везти меня в Индию, я сама организую себе приключение! Причем не какое-нибудь. Я проберусь на вертолет и полечу вместо мамы в экспедицию. Может быть, сумею сделать какие-то снимки и записи!»

Эви даже подпрыгнула от такой вдохновляющей мысли! Она бывала у мамы на работе, как раз в том здании университета, что находится за городом. О нем, вообще говоря, мало кто знает. Но Эви даже догадывается, как пройти на вертолетную площадку, так что остается одно: сделать все незаметно!

На минуту девочка подумала о маме, как она отреагирует на все это? Но потом осеклась: она не успеет испугаться, ведь экспедиция пробудет там всего полдня, а потом вечером Эви расскажет ей о своих приключениях. Кстати, пусть маме, трусихе, будет немного стыдно, что ее бесстрашная дочь рискнула отправиться в приключение, на которое сама она не отважилась! Возможно, Эви и пожурят после, но какое это уже будет иметь значение?

Именно так она и сделает! Только нужно собрать все самое важное. Хотя… сейчас уже нет никаких сил. Да, пожалуй, она отложит сборы до утра, необходимо только встать пораньше!

Эви подумала и завела будильник на пять утра. Мама встает в семь. Поэтому нужно успеть все продумать до мелочей и собрать сумку до ее пробуждения. Да, но как убедить ее взять Эви с собой на работу? Точно! Она попросится на лекцию, вряд ли мама сможет отказать ей. Девочке очень понравился свой план, поэтому она тут же утешилась, улыбнулась своей изобретательности и заснула сладким сном.

Глава 2. Прибытие

О, нет! На часах было уже шесть сорок пять! Утренний туман таял над садом и лужайкой. Как же так?! Будильник молчал. Эви подскочила на кровати и побежала в ванную. Она никак не могла взять в толк, почему не слышала, как прозвенел будильник. Как же ее угораздило проспать?! В такой-то день! Но факт оставался фактом: у девочки было пятнадцать минут на сборы и подготовку. Эви быстро умылась, прошлась пару раз щеткой по волосам. Что же надеть? Конечно, было бы гораздо удобнее в джинсах, толстовке и курточке. «Но мама должна думать, что я хочу пойти с ней на лекцию в университет, — подумала Эви. — Лучше одеться в строгом стиле». Эви натянула колготки, ученическую юбочку в красно-зеленую клетку, водолазку, жилет. Сверху решено было надеть твидовое полупальто зеленого цвета. На ноги она выбрала все-таки не туфли, а удобные теплые ботинки.

Теперь оставалось собрать провиант. Эви отперла дверь и выглянула в коридор: там было тихо. Девочка быстро спустилась на кухню и взяла со стола пачку печенья и банан. Она наполнила водой небольшую бутылочку, которую всегда носила с собой, и поспешила в комнату. До звонка маминого будильника оставались считаные минуты. Вся еда была заброшена в сумку, сверху Эви положила тонкий шерстяной плед цвета хаки, на случай, если в вертолете будет холодно или понадобится маскировка. Телефон, записная книжка, часы… Да, кстати, Эви так и спала в своих умных часиках. «Что делать? Взять их? Мама всегда с утра проверяет, надела ли я часы и доступна ли для звонка. Если не надеть часы, мама заподозрит неладное», — думала Эви. Она решила оставить их на руке. Часы были заряжены на семьдесят процентов. Ну, на полдня этого должно было хватить с лихвой.

Звонок будильника в маминой спальне прервал размышления девочки, заставив ее вздрогнуть. Все готово. Но как после вчерашнего убедить маму, что все в порядке? А вдруг она обиделась?

Спустя двадцать минут мама спустилась на кухню, и дочка решилась показаться перед ней.

— Доброе утро, мам! — несмело промолвила Эви.

— Доброе утро, Эви!

Мама уже сварила кофе и нарезала сэндвичи. Она выглядела очень сосредоточенной. Как будто совсем ничего вчера не произошло, или она просто не помнила об этом. В другое время Эви бы это обидело, но сейчас так было только лучше. Мэри взглянула на дочку и удивленно спросила:

— Ты уже собрана? Так рано?

— Да, мам, я, я рано легла и, в общем, уже выспалась. Решила, что могу собраться пораньше и поехать с тобой, — Эви смущенно улыбнулась. Врала она с трудом. — Да, кстати, я такая голодная, очень хочу есть. Я бы не отказалась от чая с сырным сэндвичем.

Эви знала, что, если необходимо основательно отвлечь маму от ненужных догадок, следует просто намекнуть, что ее дочурка голодна как волк. И все мамино существо устремится к одной цели: накормить, не обдумывая!

Так и случилось. Мама засуетилась вокруг дочки, и вот уже Эви уплетала свой сэндвич с ароматным чаем.

Все шло хорошо.

— Эви, зачем тебе ехать со мной? Лекция продлится более часа, а потом еще ответы на вопросы. И вообще, разве мисс Хадсон не ждет тебя сегодня?

— Сегодня суббота. Мисс Хадсон отдыхает, мама. А я подумала, знаешь, я была неправа вчера. Я знаю, что ты должна много работать, но ведь я могу иногда ездить на работу с тобой. Слушать твои лекции, это будет полезно для меня, и мы чаще будем вместе! Здорово я придумала?

— Эви, но ты ведь понимаешь, что это очень серьезный университет, да? Там собираются, чтобы учиться и обсуждать серьезные вопросы. И ты не собираешься там бегать и баловаться, верно?

— Ма-а-ам, — обиженно протянула Эви. — Я уже не маленькая! И вообще, мне очень интересно, правда ли, что ядро Земли сдвигается каждый год на несколько сантиметров, — серьезно заявила она.

— Ах ты, моя хитренькая головушка! — Мама погладила Эви по волосам. — Хорошо, договорились. Едем!

— Ура! Спасибо, мам! — Эви не скрывала своего восторга.

Девочка быстро доела завтрак и побежала в свою комнату. Она схватила сумку, пальто, берет и понеслась было к выходу, но в последний момент заметила, как что-то блеснуло на комоде. Это был серебряный патрон с цепочкой, внутри которой была запечатана та самая таинственная мантра, о которой говорила миссис Чхаттерджи. Эви стало неудобно за вчерашнюю грубость, с которой она отказалась от маминого подарка. Она быстро сгребла патрон, закинула в кармашек сумки и сбежала по лестнице.

Еще пять минут, и мама тоже спустилась вниз в строгом брючном костюме бежевого цвета, на каблуках, в шляпке с круглыми полями и молочно-сером плаще. Какая же она была красивая! На секунду Мэри вопросительно посмотрела на сумку Эви, которая выглядела немного полнее обычного.

— Я взяла Тедди, чтобы обнимать его в машине, если захочется, и немного печенья, подкрепиться в дороге, — оправдалась Эви.

— Хорошо, — согласилась мама. — Твои часы заряжены?

— Да, мам. Я позвоню сама. — Эви нажала на кнопку «sos».

В маминой сумочке зазвонил телефон.

— Отлично. Идем в гараж.

Эви мигом оделась, обулась, перекинула сумку через плечо. Мэри стояла в дверях и искала ключи от машины; еще пара минут, и они в гараже.

«Мини Купер» был открыт. Эви уселась в свое уютное автомобильное кресло и захлопнула дверь. В машине пахло свежестью апельсина, было прохладно. Мама включила обогреватель, поставила спокойную музыку, и они покатили по трассе за город. Мэри погрузилась в свои мысли. Она была сосредоточена на дороге и предстоявшем выступлении. Эви с удовольствием смотрела на мелькавшие кварталы, аккуратные лужайки перед домами и яркое солнышко, подсвечивавшее едва пожелтевшие кроны. Ее сердце колотилось в предвкушении небывалого приключения, но она очень боялась выдать себя, поэтому на всякий случай взяла в руки свой любимый журнал про животных. Честно говоря, Эви уже давно хотела собачку, очень! Но она даже не смела заговаривать об этом с мамой. Она знала ее решение — категорическое «нет», поэтому девочке приходилось довольствоваться разглядыванием фото милых щенков и кошечек.

Эви погрузилась в рассматривание картинок из журнала. Все эти очаровательные, почти плюшевые создания полностью поглотили ее внимание. Купить щенка стало, пожалуй, такой же несбыточной мечтой, как и отправиться в путешествие. «Щенок — это не только приятный мягенький комочек в твоих руках, — рассуждала про себя Эви. — Если его правильно воспитать, он станет настоящим другом на много лет. Тем, который всегда готов прийти на помощь! Да что там? Жизнь отдать за своего хозяина. Как можно вообще не хотеть собаку?!»

Миссис Паддингтон рассуждала иначе. Она была женщиной добросердечной, но помешанной на чистоте. Поэтому, с одной стороны, любое живое существо в своем доме считала ребенком, нуждающимся во внимании, но в то же самое время, с трудом боролась с природным отвращением к таким вещам, как шерсть, следы от лап и, уж тем более, не приведи боже, естественные отправления животного. А все эти вещи до поры неизбежно появляются в домах счастливых обладателей растущей собачки, даже при очень тщательном уходе. Эви готова была взять все хлопоты на себя, но мама была непреклонна. «Эх, если бы ты поверила мне однажды, мамочка!» — почти вслух проговорила Эви и, испугавшись, как бы мама ни услышала, вопросительно посмотрела на нее.

— Мы приехали, Эви, — сказала мама.

Неужели время пролетело так быстро?! Да, вот и он, Институт паранормальных явлений, секретный филиал Городского университета!

Круглое современное здание, похожее на большой инопланетный корабль, сенсорные двери, несколько небольших кипарисов полукругом от главного входа. Выложенная аккуратной брусчаткой дорожка, по бокам которой сочно зеленели две лужайки. В свете яркого осеннего солнца все это выглядело особенно празднично. А может быть, просто у Эви было такое радостное и шкодное настроение. Эви с мамой оставили машину на парковке, проследовали сквозь сенсорные двери в большой холл.

— Доброе утро, миссис Паддингтон!

— Доброе утро, мистер Роджер!

«Ох, опять этот противный Роджер!» — подумала Эви.

— Миссис Паддингтон, ваше выступление перед первокурсниками очень важно для нас. Вы подготовили лекцию?

— Да, мистер Роджер. Я готова.

— Хорошо. До вашего выступления осталось 15 минут. Поторопитесь и убедитесь, что вся аппаратура исправна.

— Конечно, мистер Роджер.

— А это что? — мистер Роджер вопросительно посмотрел на Эви.

— Мистер Роджер, это моя дочь Эви — помните, мы приходили вместе на вашу лекцию по уфологии? Она любит слушать лекции, так что она нам не помешает. Да и вообще, не оставлять же ее дома в выходной день? — оправдывалась мама.

— Миссис Паддингтон, не могли бы вы напомнить, для кого предназначена ваша лекция?

— Для первокурсников, сэр.

— Является ли ваша дочь первокурсницей нашего университета?

— Но, сэр, но она воспитанная девочка и не будет доставлять ровно никаких беспокойств.

— Я повторяю вопрос: является ли ваша дочь первокурсницей университета?

— Нет, сэр!

— И это правильный ответ! Дома перед сном почитаете ей отрывки из своего выступления, хотя по возрасту ей, вообще-то, полагается читать «Алису в стране чудес». Кроме того, ни одной женщине не удавалось без ущерба для дела быть мамой и ученым одновременно. Так вот, здесь вы — ученый, а не мама! В любом случае отвозить ее домой уже нет времени, поэтому отправьте свою дочь в кафетерий и подготовьтесь к выступлению. А теперь извините, мне нужно подняться на вертолетную площадку — проверить готовность команды.

Мама изменилась в лице, но ничего не смогла возразить декану факультета, на котором работала. Эви была вне себя от обиды за маму: «Да кто такой этот мистер Роджер, чтобы так резко отчитывать мою маму?! И вообще, что за отвратительная манера говорить о стоящем рядом человеке в третьем лице, как будто я — чемодан или вещь и ничего не чувствую по этому поводу?!» Впрочем, произошедшее имело и свои плюсы: мама будет полностью занята лекцией, и ей станет сложно контролировать Эви.

— Прости, милая, он сегодня не в духе. Наверно, опять перечитал на ночь страшных книг о пришельцах, — попыталась отшутиться мама. Она была явно расстроена. Эви тоже напустила на себя печальный вид.

— Эх, жаль! Но что поделать? Посижу в кафетерии. Там есть мягкие диванчики и вайфай. Наверно, мне не будет слишком скучно. Но ты ведь не очень долго, мам?

— Да, конечно. Я расскажу им все за минутку, — пошутила мама, — и пусть идут себе по домам.

Эви улыбнулась:

— Хорошо, мам, я подожду.

— Дорогая, ты можешь подняться со мной и побыть в аудитории, пока не начнется лекция.

— Нет, мам, мне не хочется. Все равно потом спускаться. Ты иди, а я — в кафетерий.

Эви понимала, что до отлета вертолета остаются считаные минуты и ей нельзя упустить свой шанс.

Мама отвела Эви в кафетерий, а сама прошла в прозрачную капсулу лифта, который доставил ее на третий этаж. Стараясь подавить желание бежать вприпрыжку, Эви тоже поспешила к лифту. Из лифта выходил мистер Роджер. Девочка притормозила и, не придумав ничего лучшего, вжалась в стену, желая слиться с ней и стать невидимой. К счастью, мистер Роджер был настолько занят разговором по телефону, что не успел заметить Эви. Он казался очень возбужденным. Декан свернул в сторону своего кабинета. Воспользовавшись тем, что лифт еще не успел закрыться, девочка скользнула в него, быстро и решительно нажав на кнопку с цифрой «пять» Ох уж эти проклятые стеклянные стенки лифта! Казалось, они обнажали Эви с ее планами перед всем университетом. В любую секунду девочка ждала услышать зов мамы или гневный окрик мистера Роджера, но, к ее собственному удивлению, ничего такого не произошло, и она благополучно добралась до технического этажа. Оставалось только подняться по лестнице на крышу, где располагалась вертолетная площадка. Эви не рискнула воспользоваться главным выходом на вертолетную площадку. Ей пришлось выйти через запасной люк. Девочка с трудом приподняла тяжелую крышку люка. В лицо ударил острый запах солярки и теплый ветер от бешено крутившихся лопастей вертолета. Он вот-вот должен был взлететь. Осторожно выглядывая из-под крышки люка, она увидела, что команда из трех человек уже в сборе: двое ученых уже заняли свои места, а пилот завершал последние приготовления. «Команда должна была состоять из троих ученых, — подумала Эви, — значит, они не стали никого брать вместо моей мамы. Ха! Они не знают, что вместо нее полечу я! Но как же пройти незамеченной на борт?»

Вертолет был небольшой, справа располагался вход в основное отделение с креслами для пассажиров, сзади — багажное отделение. Последнее представляло из себя не отдельное помещение, а часть салона, обособленную небольшой перегородкой. «Если я попытаюсь проникнуть в ту часть, где кресла, меня немедленно заметят! А здесь, в багажном, будет надежно», — рассуждала про себя девочка. Она заметила пару мощных походных рюкзаков и палатку в багажном. Но там оставалось еще достаточно места. Недолго думая, Эви быстро поднялась на площадку и, воспользовавшись тем, что гул мотора и пропеллера заглушал все звуки вокруг, стала карабкаться в багажный отсек. Если бы не детская сноровка в лазании по деревьям, которую Эви приобрела в собственном саду, девочка, пожалуй, не справилась бы. Залезть в вертолет оказалось нелегкой задачей. Эви цепко схватилась за огромный походный рюкзак и подтянулась. Рюкзак поколебался, но не упал, а Эви оказалась внутри. Теперь оставалось замаскироваться! Среди трех больших рюкзаков и палатки девочке было несложно сделать это, ведь, как вы помните, она не отличалась высоким ростом или полнотой. Эви просто спряталась за самым большим рюкзаком и для верности накрылась сверху заранее приготовленным пледом.

— Мне кажется, вертолет немного качнуло, — произнес женский голос из салона. Эви почувствовала, как табун мурашек пронесся у нее по спине.

— Все в порядке, это вибрация от мотора, — отозвался мужской голос. Не прошло и полминуты, как пилот закрыл рампы и скомандовал экипажу пристегнуть ремни. О, нет! Ремни! Эви совсем про них забыла. Ведь ей совершенно нечем пристегиваться. Кто знает, чем это чревато?

— На взлет! — скомандовал голос откуда-то с приборной панели, и пилот повиновался приказу.