Бесплатный фрагмент - Евангелие от Иисуса

Жизнь человека постыдно у всех на глазах пресмыкалась здесь, на земле, удручённая бременем вероученья

Лукреций «О природе вещей»

Жанна

Замок Холлоуэй издавна считался одной из самых мрачных тюрем Британии, построенной ещё при Королеве Виктории. Посетителю невольно приходят на ум строки Оскара Уайльда

Здесь смертной казни ритуал

Правительство блюдет.

Здесь врач твердит Ему, что смерть —

Естественный исход,

И дважды на день капеллан

О Боге речь ведет.

Строки эти написаны Уайльдом не о замке Холлоуэй, а о Рейдингской тюрьме, где знаменитый сиделец отбывал наказание за гомосексуальную связь со студентом Оксфордского университета лордом Альфредом Дугласом. С 1903 года в тюрьме Холлоуэй содержались только женщины. Большинство из них было осуждено за рядовые преступления, воровство, проституцию, уличные ссоры. Но были и такие, что совершили преступления, от которых бросало в дрожь не только воспитанниц благородных пансионов, но и видавших виды членов Британского Королевского суда. Мрачную репутацию тюрьмы подтверждала её не менее мрачная статистика, согласно которой в этом заведении был приведён в исполнение каждый третий смертный приговор Британии, вынесенный представителям слабого пола. Последней из них была 27 летняя Руфь Эллис, которая в 1955 была приговорена Британским Королевским судом к смертной казни через повешение за убийство любовника. Да, она была последней жертвой этого заведения, и её похоронили на территории тюрьмы. В могиле без надписи.

В это мрачное заведение и была помещена Жанна Сандерс. После неудавшегося покушения на одного из членов парламента она была приговорена к 22 годам лишения свободы.

Жанна была преступницей редкого для женщин типа. Она была профессиональной убийцей, специализирующейся на заказах высокопоставленных и богатых особ. Само собой разумеется, что и заказчиками её были весьма небедные люди, политические деятели, крупные бизнесмены и даже духовные лица.

За свои 32 года Жанна лишь дважды предстала перед судом и лишь в последний раз ей не удалось уйти от правосудия, несмотря на хлопоты влиятельных покровителей. Принадлежность к слабому полу и весьма привлекательная внешность давали ей ряд преимуществ, благодаря которым ей было легче обмануть Скотланд Ярд при подготовке дерзких и совсем не женских преступлений. Жанну можно было отнести к слабому полу лишь по обманчивой внешности хрупкой миловидной блондинки. Но она дала бы сто очков вперёд многим представителям сильного пола, и не только обычных профессий, но также и многих молодых мужчин, прошедших специальную подготовку в самых, что ни на есть специальных организациях.

С юности она подавала большие надежды в спорте. В совершенстве освоила несколько видов восточных единоборств. Была искусна в стрельбе и неоднократно получала призы по биатлону в крупных соревнованиях. Ей прочили блестящее спортивное будущее, но её судьба распорядилась иначе.

Жанне шёл только 19-ый год, когда один случай круто изменил её жизнь. Она была неравнодушна к Биллу Прайсу, который был старше её чуть не вдвое и работал в службе безопасности одного из Лондонских банков. До неё доносились разные сплетни о том, что Билл не чуждается сомнительных знакомств, но Жанна не воспринимала это всерьёз, относя подобные разговоры на счёт зависти людей к красивому, сильному молодому человеку, по всем признакам не стеснённому в средствах.

Они познакомились на тренировке по стендовой стрельбе, и их взаимная симпатия быстро переросла в доверительную дружбу, а затем и нечто большее. Однажды Билл встретил Жанну в бассейне, куда они регулярно ходили плавать. Бассейн был на территории дорогого клуба, оснащённого несколькими спортивными залами с тренажёрами, теннисными кортами, удобными душевыми, барами и комнатами отдыха. Членство в клубе для Жанны оплачивал Билл, поскольку самой девушке это было явно не по средствам. Жанна пила тоник за стойкой бара.

— Привет, Жанна, ты как всегда чудесно выглядишь и хорошеешь прямо на глазах.

— Не болтай, меня не обманешь, рассмеялась девушка. Скажи уж лучше, что ты задумал, и для какой затеи я тебе понадобилась. Не должна же я подумать после твоих комплиментов, что тебе нужна фотомодель для рекламы твоего банка.

— Ты почти угадала, это где-то рядом.

— Тогда выкладывай, а я посмотрю, насколько это рядом.

— Верно, что я хочу просить тебя о помощи, чтобы выполнить одно деликатное задание моих боссов. Но участие фотомоделей не предполагается. Дело, видишь-ли в том, что ребята из Банка Англии похитили у нас важные коммерческие документы. Свидетельства о некоторых, скажем так, не совсем бесспорных банковских операциях. Поднимется страшный скандал, если они будут обнародованы, и угроза этого сильно снижает наши возможности по операциям на рынке, на которые претендует также и наш конкурент. Мои боссы использовали все легальные пути, чтобы вернуть документы. Вчера шеф нашей службы поручил мне решить этот вопрос более рискованным способом.

— А-а-а, так ты хочешь разделить этот риск со мной, а может быть и вовсе переложить его на меня? И что же это за способ? Не собираешься же ты взорвать самый крупный банк Лондона? Роль Гавроша, подтаскивающего взрывчатку, мне не подойдёт.

— Не беспокойся, никого взрывать я не собираюсь. И весь риск я беру на себя. В службе безопасности Банка Англии служит мой приятель, который согласился мне помочь. Конечно одной дружбы для этого мало, но мои боссы не скупились, чтобы её прочность стала достаточной для такого дела. Нас тоже не забудут, если дело выгорит.

— Так что же ты от меня хочешь?

— Мы с приятелем собираемся отворить сейф с документами в неслужебное время и без помощи банковских служащих, а тебе нужно только побыть вблизи входа и позвонить по моему мобильнику в случае опасности. Твоё участие не докажет ни один Шерлок Холмс.

— Знаешь, Билл, мне это как-то не по вкусу. Нельзя ли как-нибудь без уголовщины, скажем, купить документы?

— Пробовали. Не хотят. Документы будут постоянно держать нас на крючке и их ценность даже невозможно предсказать, так что с выкупом путь закрыт. Да и что тебя смущает? Мы ведь хотим только восстановить справедливость и вернуть своё. А тебе и вовсе не о чем беспокоиться. Прогуливается девушка перед сном и всё тут. Ну кто тебя за это осудит.

Билл долго объяснял Жанне абсолютную честность и даже благородство их миссии, говорил, что она может хорошо заработать без усилий и риска. Наконец Жанна согласилась при условии, что Билл не представит её своему приятелю.

Здание старейшего английского банка Банк Англии находится в самом центре Лондона на улице Треднидл, что означает «швейная иголка», названной так потому, что в XIV веке на этой улице были швейные мастерские. Мрачное здание, специально, построенное без единого окна и окружённое глухой стеной, выглядит совершенно непреступным для проникновения злоумышленников из вне. Никто, кроме служащих банка не имеет доступа на его территорию, охраняемую самой совершенной электронной сигнализацией. Неприступность и таинственность здания дополняется множеством легенд, одной из которых является легенда о Чёрной Монахине. Рассказывают, что после казни одного из банковских служащих за подлог, его сестра, одетая в чёрный траур, стала приходить к стене банка и бродить вокруг неё. Это продолжалось сорок лет, а после её смерти в банке по ночам стало появляться её приведение.

Жанна и Билл подъехали к условленному месту невдалеке от банка почти одновременно на разных машинах. Было темно и только редкие фонари на улице высвечивали редких прохожих. Билл позвонил по мобильному телефону и направился к двери банка. Жанна стала неспешно прогуливаться по противоположной стороне улицы. Через несколько минут дверь приоткрылась и Билл, убедившись, что его никто, кроме Жанны, не может видеть, скользнул внутрь здания. Потянулись долгие минуты. Жанна медленно прохаживалась в пределах видимости двери банка, время от времени поглядывая на неё в ожидании появления Билла. На Лондон опустилась ночь и только силуэты домов и редких машин виднелись в тусклом свете уличных фонарей.

Вдруг вдали улицы показался свет фар, и Жанна по контурам без труда узнала полицейскую машину. Машина остановилась у дальнего угла здания банка. Фары потухли, из машины вышли четверо полицейских и направились в сторону входной двери. Медлить было нельзя. Жанна открыла мобильный телефон, который держала в руке и быстро набрала номер. В телефоне послышался голос Билла. В чём дело?

Ответить Жанна не успела. Чьи-то сильные руки схватили её сзади и повинуясь своей натренированной реакции Жанна присела, выскользнула из объятий и резко повернувшись почти наугад со всей силой ударила напавшего ребром ладони в основание шеи. Мужчина, одетый в форму полицейского рухнул как подкошенный. Жанне некогда было разглядывать его, она бросилась бегом через газон к улице, где стояла её машина, на бегу открыла дверь дистанционным ключом, вскочила в машину и помчалась прочь от злосчастного места. Она сделала солидный круг по городу и только придя в себя и убедившись в отсутствии преследования поехала к себе домой. Придя в квартиру Жанна, не раздеваясь, залпом выпила добрую порцию виски и повалилась в кровать поверх покрывала. Понемногу выпитое спиртное успокоило её. Она встала, выглянула в окно. На улице было тихо. Затем она открыла входную дверь и выглянула на лестничную площадку. Тоже ничего подозрительного. Успокоившись окончательно она вернулась в квартиру, налила ещё виски, выпила, не торопясь разделась и легла в постель. Страх отступил, выпитое подействовало как снотворное, и через несколько минут Жанна заснула крепким сном.

Рано утром её разбудил звонок мобильного телефона, лежащего рядом на прикроватной тумбочке. Не сразу сообразив в чём дело, Жанна наконец нащупала телефон и сразу узнала голос Билла.

— Ты где, спросила Жанна

— Слава Богу у себя дома. Тебе спасибо за звонок. Надо срочно встретиться, есть нетелефонный разговор.

— Хорошо, приезжай ко мне через час. Годится?

— Годится. Пока.

Жанна приняла душ, привела себя в порядок и позавтракала бутербродом с ветчиной и чашкой крепкого кофе.

Вскоре раздался звонок в дверь, и Жанна впустила Билла.

— Хочешь выпить?

— Спасибо

— Спасибо да, или спасибо нет?

— Глоток чего-нибудь крепкого.

Жанна налила немного виски в высокий бокал и протянула Биллу.

— Я не была уверена, что сегодня увижу тебя без наручников, мрачно пошутила девушка.

— Всё обошлось очень удачно. Когда ты позвонила и не ответила на мой вопрос, мы моментально смекнули, что дело дрянь и быстренько смотались через запасной выход. Более того, мы успели взять нужные бумажки. Но есть одно «но» во всей этой радужной истории, и нам надо обсудить, как быть с тобой.

— Со мной? А что особенного надо делать со мной?

— Дело в том, моя дорогая, что ты перестаралась с полицейским, который на тебя напал. Ты сломала ему шейные позвонки, и он скончался, не приходя в сознание. В газетах этого нет, они пока не хотят огласки, мне сказал мой приятель, который работает в службе связи в полиции. Разумеется, он не знает чьих это рук дело, но я-то сразу смекнул что случилось.

Жанна остолбенела от этих слов.

— Как же так, ведь от такого удара шейные позвонки не ломаются. Я ведь ударила больше в плечо, чем в шею.

— Увы, подруга, в спешке и не такое случается. Но факт есть факт, ты убила полицейского и этого Скотланд Ярд не оставит, пока не докопается до автора. А ты, наверное, ещё не знаешь, как ищет Скотланд Ярд. У них есть твои приметы. Второй полицейский видел тебя, когда ты удирала. И это очень плохо. Думаю, они позвонят в твою дверь не позднее, чем через два-три дня. А это пахнет пожизненным и то, учитывая твою незапятнанную репутацию и принадлежность к слабому полу.

Эта шутка Билла не произвела на Жанну должного впечатления. Ей было сейчас не до шуток.

— И что же теперь делать?

— Есть один выход. Один мой очень влиятельный знакомый, с которым я успел связаться, готов тебе помочь.

— Разумеется не бесплатно?

— В этом мире бесплатно даже умереть нельзя, но не бойся, здесь речь идёт не о деньгах, а о взаимных услугах. И даже не об услугах, которые надо оказать немедленно, а о неком чувстве благодарности за выручку, о некой готовности помочь в трудную минуту. Помочь посильно, не перешагивая через свои убеждения. Хочешь с ним поговорить? Ты сама лучше разберёшься, чем с моих слов.

— Ну что же, поговорить можно. Но учти, если он планирует сделать из меня секс рабыню, то я лучше в тюрьму отправлюсь, чем приму его помощь.

После ланча они с Биллом подъехали к небольшому двухэтажному особняку. На двери была прикреплена табличка «Мистер Дэвид Керр, адвокат». Им открыл невысокий, опрятно одетый и подтянутый человек, на вид лет сорока с небольшим. Открытая приятная улыбка и его достойно почтительные манеры сразу располагали собеседника. В них не было ничего барского и ничего заискивающего. Он держался с вежливым достоинством и простотой.

— Мистер Керр, произнёс Билл, вот та самая леди, о которой я Вам говорил сегодня утром. Зовут её Жанна.

— У меня нет достойных комплиментов леди. Пожалуйста, проходите. Не желаете ли что-нибудь выпить?

Он позвонил в маленький звоночек и велел вошедшему молодому человеку принести кофе, ликёр и печенье.

— Чтобы не усложнять наши отношения, обратился мистер Керр к Жанне, зовите меня Дэв. Так короче и большинство моих знакомых зовут меня так.

Несмотря на дружелюбную обстановку и радушие хозяина Жанна внутренне ощущала беспокойство и ей хотелось поскорее понять, что её ждёт и какую цену придётся заплатить за то, что её вытащат из этой неприятной истории. Билл, как бы почувствовав её настроение перевёл разговор в деловую плоскость.

— Видите ли, Дэв, как я уже намекнул Вам по телефону, у нас с Жанной произошла скверная история. А было это так. Во время нашей операции по извлечению из банка украденных документов Жанну попыталась схватить полиция. Защищаясь, она не рассчитала силу и уложила полицейского, который, как выяснилось, оказался не богатырского здоровья и не нашёл ничего лучше, чем отправиться к праотцам от одного её удара. Я бы не назвал это умышленным убийством, скорее несчастный случай на производстве. Но боюсь, что суд не примет во внимание наши благородные намерения и не посчитает, что Жанна действовала в порядке самозащиты.

— Скверная история, сказал несколько помедлив Дэв, боюсь, что Вы правы. Однако… такая хрупкая и изящная леди, и вдруг такой сокрушительный удар?

— Эта хрупкая леди разбивает ребром ладони кирпич. Полицейскому стоило бы сначала поинтересоваться, с кем он имеет дело, прежде, чем распускать руки. Но это уже история, сделанного не вернёшь. Как Вы думаете, Дэв, не могли бы Вы придать этому делу статус несчастного случая?

— Дело непростое. Я рад всей душой помочь очаровательной даме, но боюсь, что этот случай требует особых усилий. Надо вначале понять, как далеко просочилась информация и много ли народу вовлечено в это дело. Вы мне дайте немного времени, чтобы я мог навести справки. Позвоните мне вечером, часиков в восемь. Если возможность уладить дело имеется, я приглашу Вас обсудить наши дальнейшие шаги.

После этого Дэв перевёл разговор на другие темы, был остроумен и изящен, и вёл себя так, как будто ничего особенного не случилось. Со стороны можно было подумать, что трое друзей ведут беседу, безмятежно отдыхая в приятной компании после окончания дневных забот. Через полчаса Билл и Жанна распрощались с гостеприимным хозяином и отбыли на квартиру к Жанне, чтобы получше поразмыслить о случившемся.

Кардинал

Серафим Кастильо достиг всего, о чём когда-то не смел даже мечтать мальчик из семьи бразильского рядового священника маленькой деревушки вблизи Сан-Паулу. Решением Его Святейшества Иоанна Павла III он был произведён в сан кардинала. Это известие он получил неожиданно как раз в день своего шестидесяти двухлетия.

Серафим мечтал о карьере священника с раннего детства. Но по окончанию школы отец отдал его учиться в Германию, в университет города Фрайбург, где он начал изучать философию и немецкую литературу. Однако молодого человека манила духовная карьера. Всё свободное время он проводил в библиотеке, с упоением читая религиозную литературу и древних философов. Тайная сила религии, удивительные и непостижимо глубокие мысли людей, стоящих у её истоков, всецело поглощали воображение Серафима. Проучившись три года, он решает оставить немецкую литературу и переезжает в Инсбрук, чтобы продолжить учёбу на факультете теологии местного университета. Здесь казалось он нашёл для себя всё, к чему стремился.

Обнаружив незаурядные способности к языкам, он, не покладая рук, изучает английский, итальянский и латынь. К четвёртому году он может свободно изъясняться на этих языках. В дополнение он осваивает беглое чтение на иврите, пали и санскрите понимая, что без этих знаний невозможна работа с древними религиозными источниками. После окончания университета Серафим получил должность священника в Сан-Паулу, в одной из 250 бразильских церквей, и начинает свою успешную духовную карьеру. Обладая отменными знаниями, трудолюбием и добрым нравом он вскоре обращает на себя внимание главы Бразильской Апостольской Католической церкви Патриарха Луиша Мендеза и становится самым молодым в Бразилии священником, рукоположенным в сан епископа. После кончины Мендеза епископат избирает Серафима Патриархом Бразильской Апостольской Католической церкви.

Это были годы, когда влияние католицизма в Бразилии пошло заметно на убыль. Процесс упадка начался ещё во времена Бенедикта XVI, который будучи встревожен сокращением бразильской паствы дважды наносил визиты в Сан-Паулу в надежде исправить положение. Новый Патриарх прилагает немало усилий к повышению популярности католической веры в Бразилии. Он добивается канонизации нескольких, популярных в народе, национальных героев Бразилии, привлекает через Ватикан большие инвестиции в строительство новых церквей, улучшение образования и медицинского обслуживания прихожан. Его популярность растёт как на родине, так и за её пределами. Серафим слывёт, и не напрасно, в своих кругах знатоком теологии древних, отменно начитан в области философии и истории. И вот наконец заслуженный итог его деятельности. Он впервые приехал в Ватикан для личной встречи с Папой Иоанном Павлом III, которого раньше видел лишь издали во время папских визитов в Бразилию и страны Востока.

Серафим много читал о Ватикане, но лишь дважды лично бывал с короткими визитами в этом удивительном крошечном государстве, расположенном на холме Монте-Ватикано в западной части Рима. Будучи резиденцией главы католического мира Папы Римского, Ватикан являет собой поистине неповторимое сосредоточие храмов, дворцов и крепостных сооружений, окруженных садами. Посетитель попадает здесь в другой мир, полный красоты, тайны и роскоши уникальных архитектурных творений, созданных самыми известными мастерами разных эпох и в особенности Итальянского Возрождения.

Войдя на территорию, Серафим увидел площадь Святого Петра, обрамленную колоннадами, которые вели к собору Святого Петра — крупнейшему католическому храму мира. Его начал строить ещё император Константин в IV веке на месте, где был похоронен святой Пётр. Всё это Серафим знал досконально по книгам и фотографиям и мог казалось безошибочно ориентироваться в этом новом месте, как в хорошо обжитой квартире. Но вид архитектуры снова очаровал даже его, хорошо подготовленного визитёра. Чуть дальше, к северу от собора виднелось главное владение государства, Ватиканский дворец, обширный комплекс строений разных эпох. Там то и находится резиденция Папы, куда направляется Серафим. В комплексе дворца, кроме апартаментов Папы находятся также знаменитые на весь мир шедевры архитектуры, среди которых, пожалуй, самым известным является Сикстинская Капелла. Эта часовня всегда поражала воображение Серафима. Божественное величие и таинственность усиливались тем, что его прямоугольная форма и размеры точно соответствуют Храму Царя Соломона, по библейскому описанию. Великолепие интерьера венчалось фресками великого Микеланджело на своде потолка и над алтарём. Недаром именно в этом величественном помещении собираются кардиналы для выборов очередного Папы Римского на своём конклаве.

Сюда, во дворец, который высится за северным полукругом знаменитой колоннады Бернини и направился Серафим. Он поднялся на верхний этаж, где находились личные апартаменты Иннокентия Павла III, а также его рабочий кабинет. Секретарь встретил его в приёмной, и поскольку до аудиенции оставалось ещё несколько минут, Серафиму было предложено удобное кресло рядом с небольшим журнальным столиком старинной работы мастеров времён раннего Итальянского Возрождения.

Через несколько минут дверь кабинета отворилась и на пороге показался Иннокентий III одетый в тяжёлую сутану, сшитую семьёй портных Гаммарелли, которая обслуживает Ватикан на протяжении уже нескольких поколений. На голове его красовалась традиционная шапочка, на ногах были красивые сапожки из превосходной кожи ярко красного цвета. Это был пожилой, но вполне крепкий человек с величавой походкой и приятными манерами. С мягкой и дружелюбной улыбкой он приблизился к поднявшемуся с кресла Серафиму и тепло поздоровался с ним за руку как со старым добрым знакомым. Потом он жестом пригласил Серафима в кабинет и усадил в кресло за маленьким столиком, стоявшим поодаль от своего рабочего стола, на котором громоздились какие-то бумаги, стояло три телефона, а также подставка с канцелярскими принадлежностями. Сам Папа сел рядом со своим гостем в такое же кресло и начал непринуждённую беседу.

Освобождение

Собственно, обсуждать уже было нечего, можно было только многократно прокручивать имеющиеся факты в надежде обнаружить какую-нибудь упущенную деталь. Но всё было просто как детский совочек: была попытка ограбления, которая закончилась насильственной смертью полицейского, находящегося при исполнении служебных обязанностей. Дело пахло убийством представителя власти при отягчающих обстоятельствах. Время тянулось медленно, на душе у Жанны было тревожно, и Билл казалось также не чувствовал себя беззаботно. Наконец настенные часы пробили восемь. Пора. Билл открыл свой мобильный телефон и набрал номер. В трубке послышался приятный голос Дэва.

— Это ты, Билл? Новости скорее хорошие, чем плохие. Через сколько времени вы можете приехать? Жду.

Билл закрыл крышку телефона и велел Жанне одеваться. Через полчаса они снова сидели в гостиной у Дэва и пили Мартини из высоких хрустальных бокалов.

— Друзья мои, начал Дэв в неспешной манере, у меня есть для вас как плохая новость, так и хорошая. Хорошая состоит в том, что шансы уладить это дело без кровопролития, я оцениваю как отличные от нуля, хотя и не очень высокие. Начальник полиции мой старый клиент и он обещал информацию об этом деле замкнуть в предельно узком кругу. Хорошей также новостью является то, что погибший не имеет ни единого родственника, а значит уж слишком сильно докапываться до причины его смерти никто не должен. Плохая новость состоит в том, что патологоанатом, который послезавтра должен произвести вскрытие, не находится в сфере нашего влияния. А, как вы понимаете, для нашего дела совсем не безразлично, что будет написано в графе «причина смерти». Я могу попробовать организовать направление этого врача в срочную командировку, для чего начальник полиции попросит своего коллегу в другом городе прислать вызов. После этого мы заместим его своим человеком, который заполнит нужную нам графу. И тогда дело можно будет считать в шляпе. Разумеется, всё это потребует некоторых расходов, но это уже десятый вопрос, когда речь идёт о таких серьёзных последствиях. Это самая лёгкая часть затеи и я прошу вас об этом не волноваться.

Жанна почувствовала прилив надежды, почти радости и чуть не сияя спросила.

— Но, Дэв, чем же я могу расплатиться с Вами за эту помощь. Такое не делают для мало знакомых людей безо всякой компенсации.

— Вот именно. Для мало знакомых это не делают. Но я в таких случаях вижу свой гонорар в том, что мало знакомого человека перевожу в категорию близкого знакомого, который с минуту на минуту может стать мне другом, и с которого просто безнравственно брать какую-то плату за дружеские услуги. У русских есть хорошая пословица: не имей сто рублей, а имей сто друзей. Чтобы длинную историю сделать короткой, забудьте про всякие платы. Если дело выгорит, я почту за честь иметь в вашем лице человека, к которому не страшно повернуться спиной без опасения, что он может выстрелить. И дело конечно же выгорело.

Так Жанна попала в прочные сети одного из самых могущественных международных синдикатов преступного мира. Только спустя несколько лет она случайно узнала, что Билл и Дэв ловко обманули её. Кража документов в банке была инсценирована ими, полицейские были подставными, и никакого убийства Жанна не совершала. Тогда не совершала.

После того, как Дэву «удалось уладить» это дело от Жанны долгое время ничего не требовалось. Они с Биллом иногда посещали Дэва и проводили вместе вечера в его гостеприимном доме. Только через полтора года их знакомства, когда тот неприятный случай практически забылся, Дэв как-то попросил Жанну встретить в аэропорту его американского друга. И непременно приехать на его, Дэва, машине, чтобы гостю было легче отыскать её на парковке. Ничего не подозревающая Жанна всё аккуратно сделала. А потом Дэв поблагодарил её за передачу важной информации своему человеку. На солнцезащитном щитке переднего пассажира была прикреплена маленькая табличка с кодами связи для получения крупной партии наркотиков. Жанна снова стала соучастницей преступления. Разумеется, за эту услугу она была щедро вознаграждена, и это отодвинуло на задний план её ощущение, что она была подставлена людьми, которым не следует доверять. В конце концов, успокаивала она себя, за такие гонорары можно пойти на такой, почти невинный обман, о котором она фактически и ничего не знала. К тому же Дэв её заверил, что в случае провала операции, её имя не будет упомянуто. Ведь они хорошие друзья, а друзей не предают.

Мало по малу, сначала невольно, а потом и по добровольному согласию, Жанна втянулась в жизнь синдиката, пока не стала за крупные гонорары выполнять задания по устранению деловых и политических конкурентов синдиката. Всё шло как по маслу, и в случае неудачи она всегда могла рассчитывать на эффективную защиту Дэва, для которого, казалось, нет ничего невозможного. Однако она была схвачена при подготовке убийства Джона Крепса, главы парламентского комитета по борьбе с организованной преступностью. И тут Дэв оказался бессилен.

Обо всём этом Жанна вспоминала, сидя в тени тюремного дворика в послеобеденный час. От этих воспоминаний её отвлёк тюремный надзиратель, который сообщил ей, что её ожидает посетитель в комнате для свиданий. Жанне не хотелось идти ни на какие свидания. К тому же она и понятия не имела, кто бы мог добиваться встречи с ней в такое неурочное время. Войдя в комнату она с удивлением увидела Билла с его обезоруживающей улыбкой.

— Привет, Жанна, есть хорошие новости. Твоя сестра поправляется, и врачи говорят, что она может со дня на день быть выписана из госпиталя.

У Жанны не было никаких сестёр, и Билл это прекрасно знал. И Жанна знала, что Билл это знал. Это была версия для посторонних. Для Жанны она означала, что он принёс важную информацию, касающуюся её возможного освобождения. Она с радостным лицом приблизилась к Биллу и обняла его со словами благодарности. В это время в её ладонь незаметно скользнул маленький клочок бумаги, который она поспешила также незаметно спрятать на плече под лямочкой лифчика.

Вернувшись со свидания Жанна отправилась в камеру и прочла текст на клочке, который вручил ей Билл. Записка гласила: скоро будешь на свободе. Это была неожиданность для Жанны. Зачем Билл передал ей эту записку и что она должна в связи с этим делать? Очевидно не испортить дело, если её покровители нащупали путь её досрочного освобождения. Примерное поведение, вот всё, что могла она сделать со своей стороны. Вероятно, с этой целью и передал свою записку Билл. Так или иначе, Жанне ничего не оставалось делать, как ждать дальнейших событий.

Через две недели за час до ужина Жанну вызвали в тюремную администрацию. В комнате, которая служила своеобразным актовым залом, в несколько рядов были расставлены стулья, на которых сидело уже два десятка заключённых. Жанна тоже заняла одно из свободных мест и принялась ждать. Некоторые женщины сидели молча в одиночестве. Кое кто в беседе с соседями строил догадки по поводу происходящего. Никто ничего не знал и в зале царило тревожное возбуждение. Наконец появился заместитель начальника тюрьмы Дуглас Дэвис в сопровождении двух охранников и одного служащего, который нёс в руках объёмную кипу каких-то подшивок, по виду личных дел и отдельную небольшую стопку бумаг в толстом красном переплёте. Они заняли свои места на сцене у небольшой трибуны. Всё это выглядело как торжественное заседание по поводу какого-то праздничного события и только наличие вооружённых охранников придавало событию зловещий тюремный колорит. После небольшой паузы Дэвис подошёл к трибуне и раскрыл перед собой красную папку.

— Мария Даниель.

В середине зала поднялась худощавая светловолосая женщина лет сорока.

— В соответствии с решением Правительства Великобритании, вы подлежите досрочному освобождению в связи с амнистией, объявленной 29 июля сего года для лиц, совершивших преступления, не повлекшие тяжёлых последствий и отбывших наказание не менее четверти срока либо 4-x лет со дня вынесения приговора. Администрация поздравляет Вас, Мария. Документы и личные вещи Вы можете получить завтра утром от 8 до 12 часов в помещении для свиданий главного корпуса.

Дэвис не спеша вызывал одну за другой и монотонно зачитывал один и тот же текст, меняя в нём только имена и фамилии. Жанна слушала эту процедуру как в забытьи, почти не вникая в слова. Она даже не сразу сообразила, когда Дэвис назвал её имя.

Наскоро проглотив свой последний тюремный ужин, Жанна отправилась в камеру, не раздеваясь легла на кровать и придалась размышлениям. Время тянулось медленно, казалось этой ночи не будет конца. Хотелось побыстрее дождаться утра и покинуть эти мрачные стены, служившие ей домом долгие пять лет. Казалось она уже смирилась со своей судьбой, оставила надежды, что сможет покинуть эти стены иначе, чем через 17 оставшихся лет. И вдруг неожиданный поворот событий обещает ей новые радужные перспективы. Что это, подарок слепой судьбы или результат действия тайных могущественных сил? Какая разница! Главное, что её ждёт свобода. Уж она то понимает, что это такое. Это как здоровье, которое не замечаешь пока оно у тебя есть.

Размышляя таким образом Жанна незаметно для себя погрузилась в полудремоту, от которой очнулась только когда в камеру проникли первые лучи утреннего солнца. Пора собираться в новую жизнь, вернее в давно забытую старую. Собираться по сути было нетрудно. Наскоро умывшись и позавтракав Жанна отправилась в главный корпус, где дежурный выдал ей документы о досрочном освобождении. Потом Жанна сменила свой тюремный костюм с личными номерами на светлую блузку и юбку, которая за эти годы стала ей чуточку велика. Пришлось подколоть её на поясе булавкой. Выйдя из проходной в тюремный вестибюль, она тут же увидела улыбающееся лицо Билла. Они обнялись и молча почти бегом направились к машине, припаркованной неподалёку. Ехали молча. Как-то сразу всё стало вокруг пустым и незначительным, не достойным слов. Билл понял состояние Жанны и не нарушал её самосозерцания. Утро было прекрасным, тихим и солнечным. И жизнь тоже обещала быть прекрасной, солнечной и безмятежной. Всё позади, она жива, здорова и теперь уже свободна. Какое счастье!

Задание

Целую неделю Жанна с Биллом предавались мирским удовольствиям, ходили в роскошные рестораны, совершали далёкие автомобильные прогулки, купались в бассейне и играли в теннис. Настроение у обоих было превосходным, и казалось ничто не способно было омрачить их безмятежной радости.

Через неделю их обоих пригласил Дэв. По случаю благополучного возвращения Жанны он устроил дружеский ужин на троих. Как всегда, Дэв показал себя гостеприимным хозяином, и вечер пролетел в милой дружеской беседе с роскошным застольем, изысканными винами и приятной музыкой. Весь вечер болтали о том, о сём и ни слова ни о каких делах и планах. Конечно же вначале был выслушан рассказ Жанны о её пребывании в тюрьме, но этому не было уделено слишком уж много внимания. С одной стороны, чтобы не огорчать гостью, а с другой, чтобы не омрачать вечер малоприятными воспоминаниями. Под самый конец вечера Дэв вдруг с милой улыбкой обратился к Жанне.

— Пока Вы, милая леди, отдыхали на государственном пансионе, у нас тут накопились кое-какие проблемы, которые подлежат безотлагательному решению. Дело не из сложных, а по Вашей квалификации и вовсе рядовое. Зато оплата будет царская, не считая тех усилий, которые уже пришлось приложить, чтобы сделать Ваш сегодняшний вечер более приятным, чем, скажем, Ваши вечера всего неделю назад. Жанна насторожилась и приготовилась к тому, что сейчас ей будет предъявлен счёт за её свободу.

— Говорите, Дэв, без обиняков. Я вполне отдаю себе отчёт, что моё приглашение на этот вечер обошлось Вам чуть дороже, чем этот бокал шампанского. Она приподняла хрустальный фужер и прихлебнула глоток искристого вина.

— Приятно было иметь дело с леди ваших достоинств и к тому же лишённой провинциальных предрассудков. Речь идёт о том, что надо обезвредить пару человек, которые мешают нашему продвижению в очень серьёзном проекте. Это не парламентский уровень, а гораздо более доступные фигуры, так что речь не идёт о сверхсложной операции. Но сделать всё надо с ювелирной точностью и без малейших следов. Я считаю, что Вы одна из немногих наших друзей, способных на такую деликатную работу.

Жанна понимала, что её вытащили из тюремного застенка не для того, чтобы организовать этот чудесный вечер и знала, что ей предстоит работа по профилю. Но вникнув в детали плана, изложенного Дэвом, она внутренне согласилась, что задание не из самых трудных. И была рада отработать свою свободу таким сравнительно простым способом.

Через две недели, которые ушли на детальное продумывание операции, она вылетела из Лондона на остров Сицилию. Там в скромной оружейной лавочке она приобрела изящное разборное духовое ружьё, сделанное для неё по специальному заказу по каналам Дэва. Ружьё было высокой убойной силы под специальный патрон, небольшой комплект которых, всего 6 штук был также изготовлен по тому же заказу и прилагался к ружью. В малодоступной горной долине северной части острова Жанна истратила три патрона для того, чтобы с ювелирной точностью скорректировать оптический прицел ружья. Довольная результатом, она разобрала ружьё и аккуратно уложила его детали в скрытое дно скрипичного футляра, в котором также находилась каталожная скрипка Гварнери, прихваченная из Лондона.

На следующее утро Жанна уже сходила на берег Мальты с экскурсионного катера на крыльях, который регулярно возил туристов с Мальты на Сицилию, если конечно погода в этом районе Средиземного моря позволяла безопасно преодолеть 70 миль разделяющие эти острова. На этот раз море было на редкость спокойным, и Жанна благополучно сошла на каменистый мальтийский берег, держа в одной руке небольшой дорожный саквояж с личными вещами, а в другой скрипичный футляр.

Такси за несколько минут доставило её к воротам Валетты. Жанна никогда не бывала здесь ранее и была поражена видом столицы Мальты, обнесённой высокой крепостной стеной с массивными воротами, за которыми начиналась площадь Свободы и главная улица Валетты, улица Республики.

Этот своеобразный средневековый город больше походил на непреступную крепость. Он был построен после разгрома турок в 1565 году под предводительством Великого Магистра Ордена Св. Иоанна Жана Паризо де Ла-Валетты и назван в его честь в память об этом бесстрашном защитнике Мальты. Его прямые, как стрела, очень узкие улицы позволяли с любой точки просматривать всю перспективу улиц от входных ворот до самого берега моря. Идя вниз по улице Жанна вскоре достигла Дворцовой площади, на которой красовался великолепный Дворец Великого Магистра, построенный в XVI веке и в настоящее время служивший резиденцией Президента и Парламента республики Мальта.

Некоторое время Жанна побродила в окрестностях дворца, заглянула на соседние улицы, купила какие-то местные сувениры с изображениями восьмиконечных мальтийских крестов. Затем она ненадолго зашла в музей дворца, и с любопытством осмотрела великолепную коллекцию средневекового оружия и рыцарских доспехов. С фасада она осмотрела знаменитый балкон дворца, который по торжественным дням используется в качестве трибуны для выступления именитых ораторов. С этого балкона случалось выступать даже самому Папе Римскому во время его последней поездки на Мальту.

Оставшись вполне довольной первым осмотром города, Жанна перешла через улицу, где в одном из домов на последнем этаже у неё была заранее забронирована небольшая, но очень уютная квартира. Получив от хозяина ключ, Жанна поднялась по узкой каменной лестнице и открыла дверь. Из окна через крышу дома на соседней улице ей отчётливо был виден дворец и знаменитый балкон, до которого было всего несколько десятков метров. Было самое начало марта, когда на Мальте нет ещё летней жары и большую часть дней можно даже считать прохладными. Жанна распахнула настежь оба окна и с удовольствием вдохнула морскую свежесть вечернего средиземноморского города. Обедать не хотелось. Она сварила на плите кофе, наскоро перекусила парой бутербродов и с удовольствием растянулась в удобном кресле перед раскрытым окном. Так она сидела до поздней темноты, когда город осветился многочисленными огнями.

Жанна спустилась вниз, побродила по узким улочкам, спустилась к морю и долго смотрела стоя у обрыва городской стены. Её поражало величие средневековых построек. И какой же огромный труд вложен в строительство этой грандиозной стены, делающий город практически неприступным с моря. Из путеводителей ей было известно, что город при постройке планировалось окружить со стороны суши ещё и глубоким рвом, дно которого должно было быть значительно ниже уровня моря, чтобы ров можно было заполнить морской водой просто уничтожив перемычку между каналом и морем. Известняк же, который выдалбливался со дна рва, укладывали тут же на крепостную стену, отчего она росла как вниз, так и вверх. Но пока строили ров, в его защитных функциях пропала надобность и до настоящего времени он так и остался сухим и отделённым от моря каменной перемычкой. Приятно было наслаждаться вечерней свежестью моря и никуда не спешить. В распоряжении Жанны было почти три недели для отдыха и знакомства с обстановкой в городе.

Днём на улицах Валетты было по мальтийским меркам довольно шумно. Но это лишь по мальтийским меркам. Для тех, кто привык к жизни таких мегаполисов как Лондон или Нью Йорк, жизнь в мальтийской столице кажется просто сонным царством. Здесь множество лавочек и магазинчиков, где всегда толпятся туристы в надежде приобрести какую-нибудь местную диковину или сувенир. А по памятным дням на площадях и улицах Валетты устраиваются различные общественные мероприятия, начиная от собрания горожан кончая костюмированными военными парадами времён рыцарей ордена св. Иоанна или фиесты, посвящённой кораблекрушению св. Павла, который по преданию, попав на остров обратил его жителей в христианство.

Изо дня в день Жанна бродила по узким каменным улочкам Валетты, с любопытством заядлого экскурсанта заглядывала в многочисленные музеи, потолкалась в лавочках и приобрела несколько недорогих местных сувениров. Она решила сочетать приятное с полезным. Приятными были прогулки и развлечения, а полезным было знакомство с городом, в котором ей предстояло выполнить весьма деликатное задание её благодетелей, благодаря которым она была теперь на свободе. Два раза по вечерам Жанна поднималась на чердак по узкой лестнице неподалёку от своей квартиры. Она с удовлетворением обнаружила, что вход на чердак имеет лишь дверной проём, на котором нет двери и который, следовательно, не может быть закрыт. Она обнаружила также небольшое слуховое окно на крыше, из которого отлично просматривалась вся Дворцовая площадь, включая стену Дворца Великого Магистра с историческим балконом посредине.

В один из дней Жанна посетила «альтернативный объект». Знакомство с ним входило в обязательную программу её пребывания на Мальте. По имеющейся у неё информации планируемое мероприятие могло быть перенесено сюда. Этим объектом был знаменитый собор Иоанна Крестителя, расположенный на центральной площади города. Жанна долгое время осматривала собор снаружи с разных точек площади.

Против всякого ожидания это было очень простое готическое строение из жёлтого известняка почти совершенно лишённое каких-либо архитектурных деталей снаружи, если не считать оригинальных часов с тремя циферблатами в средней части колокольни собора, один из которых показывал время, а два других число и месяц. Наружный осмотр собора даже немного разочаровал Жанну. Но когда она прошла внутрь под аркой массивной двери, окружённой по бокам двумя высокими колоннами, она была с лихвой вознаграждена видом интерьера.

Внутреннее убранство собора, выполненное известными итальянскими мастерами и живописцами, отличалось потрясающим великолепием. В центре огромного главного зала был виден богато декорированный алтарь, а сводчатый потолок был расписан известным итальянским живописцем Маттиа Прети и его учениками. Все росписи были выполнены на библейские темы и отражали различные моменты жизни Иоанна Крестителя. Весь пол зала сплошь покрыт плитами из цветного мрамора, под которыми находятся около 400 могил знатнейших рыцарей из истории острова.

Справа и слева от главного зала Жанна увидела галерею часовен, каждая из которых принадлежала какому-нибудь отделению Ордена. Во втором ярусе зала была галерея, где не было посетителей, но вход в неё был перекрыт просто ленточкой, преодолеть которую не составляло никакого труда. Жанна проскользнула туда совершенно незаметно и стоя за выступом стены видела весь зал внизу как на ладони, включая хорошо освещённый алтарь.

Оставшись полностью удовлетворённой осмотром «альтернативного объекта», Жанна ещё немного побродила по залу, сделала несколько снимков без вспышки, что было разрешено правилами, и довольная вернулась к себе домой.

Приближалось 19 марта, когда на Мальте широко празднуется день св. Иосифа. Празднества проходят во многих городах острова, включая Медину и Валетту. Стало известно, что в Валетте ожидается выступление высокого гостя из Ватикана, кардинала Фридриха Леммона, одного из самых близких кардиналов к Его Святейшеству Папе. За два дня до торжества местное радио сообщило, что кардинал планирует обратиться с приветственной речью к жителям Мальты с балкона Дворца Великого Магистра ровно в 2 часа дня, после чего до самого позднего вечера в городе будут проходить красочные празднества, включая вечернее богослужение в соборе Иоанна Крестителя, опять с участием высокого гостя.

Выстрел

Мальта славится почти полным отсутствием преступности и мирным нравом жителей. Даже Президент республики спокойно разъезжает по острову без охраны. Тем не менее, к приезду высокого гостя на центральных улицах Валетты было необычно много полиции, а также молодых мужчин в штатской одежде, которых всё равно трудно было принять за экскурсантов. После полудня к окрестностям дворца Великого Магистра стали стекаться толпы людей, желающих лично видеть кардинала и послушать его выступление. По местной трансляции несколько раз было объявлено, чтобы жители домов, вблизи дворца не открывали окон и не выходили на крыши домов. Для Жанны это не было неожиданностью. Такие меры всегда и везде принимались с целью безопасности. Скорее это было ей на руку, поскольку крыши домов были пустыми и не было никакой опасности быть замеченной любопытными соседями.

И вот ровно в назначенный час кардинал появился на балконе в сопровождении настоятеля собора Иоанна Крестителя, мэра города Валетты и двух личных телохранителей. Жанна отлично знала всех в лицо по фотографиям, которые ей были переданы при подготовке операции. Фридрих Леммон сделал шаг вперёд к микрофону, закреплённому на металлическом узорчатом ограждении балкона и начал свою речь. Когда раздались первые слова кардинала, Жанна тихо выскользнула из своей квартиры на лестничную клетку и бесшумно ступая пробралась на чердак к слуховому окну, держа в правой руке ружьё, в магазин которого заранее были заряжены три оставшиеся патрона. Она огляделась по сторонам и убедившись в отсутствии помех, быстро прицелилась чуть выставив в окошко ствол ружья и дважды нажала на спуск. Один за другим раздались два лёгких хлопка, которые едва ли были различимы на фоне громкоговорителей, транслирующих речь кардинала. Первая пуля угодила в правое плечо стоявшего рядом телохранителя, а вторая в левый висок кардинала. Оба упали на руки стоявших за ними мужчин. Поднялся неимоверный гул и в толпе началась паника. Жанна не стала долее разглядывать место события, тихо выскользнула с чердака, уложила ружьё в футляр скрипки и села к окну, откуда вся сцена была отлично видна.

Полицейские и сотрудники секретной службы стали быстро оттеснять людей с узкой улочки на площадь, давая возможность подъехать скорой помощи, которая, согласно протоколу, дежурила вблизи городских ворот, то есть в двух минутах езды от места выступления.

Кардинала и раненого телохранителя вынесли медики на носилках, погрузили в машину, и она с сиреной помчалась в главный городской госпиталь. Ровно через тридцать минут по радио было объявлено известие о трагической кончине Фридриха Леммона, смерть которого последовала моментально от огнестрельного ранения в висок.

Весь вечер до глубокой ночи полиция и спецслужбы осматривали каждый уголок в районе покушения. Никаких следов обнаружить не удалось и поиски были прерваны в ожидании баллистической экспертизы выстрелов и заключения судебных экспертов. Жанна сочла, что будет более благоразумным не выходить из дома среди ночи, хотя нестерпимо хотелось избавиться от ружья с последним патроном, как самой опасной и фактически единственной улики. Она понимала, что в её распоряжении есть едва ли половина завтрашнего дня. К этому времени сделают баллистическую экспертизу и определят направление, откуда были произведены выстрелы. А значит круг поиска опасно сузится, и её квартира станет опасным укрытием. Малейшее подозрение и её не спасёт даже паспорт на вымышленное имя студентки Римской консерватории Марии Лучано.

Дождавшись, когда на улицах Валетты появилось достаточно много людей, спешащих по своим каждодневным делам, Жанна вышла из дома, держа в одной руке футляр со скрипкой, а в другой саквояж с пожитками. На берегу бухты она отыскала укромный уголок и бросила ружьё с городской стены в глубину моря. Затем она вышла на площадь перед воротами, взяла такси и через несколько минут была уже в аэропорту. В тот же вечер Жанна спокойно ужинала в своей лондонской квартире и прихлёбывая из бокала виски, рассказывала Биллу о подробностях своей поездки на остров.

Новый Библиотекарь

— Я очень рад лично познакомиться с человеком, о котором мне рассказывали много лестного — начал Папа, обращаясь к своему собеседнику. Знаю, что Вы честный служитель божьего храма и примерный гражданин. Пожалуйста, расскажите мне подробнее о Бразилии, о ваших близких, о делах Вашего прихода.

Серафим принялся рассказывать, и Папа долго и с неподдельным интересом слушал его, только один раз мягко вступив разговор с вопросом о здоровье домашних своего собеседника. Когда Серафим закончил, Папа сказал:

— Вы конечно наслышаны о недавнем печальном происшествии, которое потрясло не только Святой Престол, но и весь мир?

— Вы имеете в виду убийство на Мальте кардинала Фридриха Леммона, Ваше Преосвященство?

— Да. Это случилось 19-го марта, в день праздника Святого Иосифа. Кардинал выступал в Валетте с балкона Дворца Великого Магистра с обращением к мальтийским католикам и был застрелен из ружья с крыши противоположного дома. Ранен был также его секретарь и помощник. К сожалению убийцу пока не удалось задержать.

— Это прискорбное событие, Ваше Преосвященство, и очень странное. Мне никогда не приходилось слышать, чтобы кто-то покушался на жизнь кардинала и тем более его телохранителя. Кроме того, насколько я знаю, Мальта всегда была известна своей низкой преступностью.

— Следствие полагает, что в телохранителя попали случайно первым выстрелом, который предназначался кардиналу Леммону. Слава Богу, его жизнь сейчас вне опасности, и он поправляется в одной из мальтийских клиник. Но я потому вспомнил в нашем разговоре об этом печальном деле, что Фридрих Леммон был в Ватикане кардиналом-библиотекарем. Должность весьма ответственная и требующая широкой эрудиции. Я долго подыскивал кандидата, чьи знания и опыт работы позволил бы стать ему заменой Фридриха Леммона, который не только был профессионально выше всяких похвал, но и пользовался всеобщей любовью как обаятельный и милый человек. Что бы Вы сказали, если бы я попросил Вас занять эту не только почётную, но и трудную должность?

У Серафима даже сердце замерло от охватившей его радости. Согласен ли он? Да он ни о чём таком не мог даже мечтать. Знаменитая на весь мир Апостольская библиотека Ватикана всю жизнь манила его воображение. Её история восходит ещё к VI веку, хотя временем её официального основания Папой Николаем V считается середина ХV века.

Кому, как не Серафиму, знать, что эта библиотека является уникальной коллекцией, насчитывающей до 70 тыс. древних рукописей и более миллиона книг, среди которых 8 тысяч первопечатных изданий. Коллекция включает не только священные книги и теологические труды, но и философские трактаты, классические произведения греческой, латинской, древнееврейской, древнеассирийской, коптской и арабской литературы, а также материалы по юриспруденции, истории, искусству, архитектуре и музыке. Многие годы Серафим мечтал об этой библиотеке, поработать в её секретном фонде, порыться в древних архивных рукописях, хранивших безумно интересные тайны минувших тысячелетий. Официально библиотека имеет открытый доступ для научной работы включая и секретный архив фонда. Но допуск настолько ограничен, что в день её могут посетить не более 150 человек при строжайших мерах контроля безопасности.

Недоступная многим смертным эта библиотека окутана множеством легенд и слухов. Говорят, что в ней есть секретные комнаты, о которых знает только самый узкий круг посвященных. Многие Папы, проведя всю жизнь в Ватикане, даже не подозревали об их существовании. Серафим слышал также, что некоторые рукописи великого Леонардо да Винчи так до сих пор и хранятся за семью печатями, потому что содержат нечто, способное нанести урон престижу церкви. Серафим часто спрашивал себя, что же такое в древних рукописях может нанести ущерб вере? И не находил ответа. Особой загадкой библиотеки считаются некие таинственные книги древних индейцев тольтеков. Говорят, что в них содержатся сведения о тайнах идолах острова Пасхи, о пропавшем золоте инков, что это единственный источник достоверной информации о посещении в древности нашей планеты инопланетянами.

Это просто рай для такого почитателя загадок древности, как Серафим. И вот ему предлагают не просто неограниченный доступ к этому раю. Ему хотят вверить ключи от его врат и не кто-нибудь, а сам Папа Римский Иоанн Павел III. Не сон ли это!

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Серафима пока он, онемевший от неожиданного предложения, был способен произнести некое подобие слов благодарности за доверие и честь. После этого Папа открыл дверцу красивого шкафчика у стены, за которой оказалась дверка маленького сейфа. Он набрал на табло код, открыл сейф и вынул оттуда связку ключей.

— Это экземпляр ключей от всех помещений библиотеки, которым владел убитый кардинал Фридрих Лемман.

А сейчас- закончил Иоанн- вас проводят в Ваши апартаменты. Он вызвал секретаря и велел сделать соответствующие распоряжения. Через несколько минут Папа передал Серафима в руки пришедшего служителя, который проводил его в соседний корпус, где нового кардинала-библиотекаря ждали просторные апартаменты, включающие спальню, столовую, большую и малую гостиные, рабочий кабинет с приёмной для посетителей и несколько небольших подсобных помещений.

Комиссар

Бруно Винсензо не был новичком в полицейском деле. За добрые тридцать лет он дослужился до чина комиссара полиции в одном из районов Рима. Он уже не раз подумывал об отставке и мечтал о более спокойной жизни пенсионера, но всякий раз оставлял эту мысль, отодвигая решение на потом. Ему нравилась работа, особенно когда попадалось какое-нибудь запутанное дельце, где бы требовались аналитические усилия и смекалка, на которые Бруно слыл большим мастером. Коллеги ценили его за спокойный стиль и рассудительность, начальство частенько поручало ему безнадёжные дела, которые только он и мог довести до успешного финала.

Да, Бруно был полицейским интеллектуалом, какие нечасто задерживаются в этой профессии. Он с блеском окончил Римскую Академию Карабинеров, увлекался историей и криптографией и свободно говорил на английском и немецком, и мог сносно объясняться на русском языке, который ему пришлось изучать во время одного долгого и запутанного дела по ликвидации русской преступной группировки, занимающейся торговлей наркотиков в Италии. К этому делу были подключены лучшие сыщики из Москвы, Рима и Берлина. Бруно Винсензо входил тогда в международную группу, работа которой была блестяще завершена арестом всей банды от главарей до исполнителей.

Но сегодня Бруно твёрдо решил, что пришла пора получать и другие удовольствия от жизни. Уже мечтой он жил в небольшом домике на берегу тихой речки за пределами шумного Рима вместе со своей женой Марией, которая также считала, что мужу давно пора покинуть свой любимый уголовный мир и заняться чем-то более приятным, тем более, что он был страстным рыболовом и охотником, на что всегда ему катастрофически не хватало времени.

День выдался какой-то безликий. Пасмурное спокойное небо, казалось, как нельзя лучше соответствовало затишью в делах. Ни одного звонка, ни одного визита, и даже коллеги разбрелись кто куда по своим рутинным делам. Бруно решил заняться чисткой рабочего стола. Он всегда так поступал, чтобы хоть как-то с пользой провести время таких застойных дней. Старые дела отправил в архив, систематизировал текущие записи и делал в них пометки. Устаревший хлам отправлял в мусорную корзину, которая к полудню оказалась наполненной до краёв. Время тянулось медленно. Просто поразительно, подумал комиссар, что в его рабочем столе значительно больше ненужного хлама, чем полезных бумаг.

После обеда от этого скучного занятия его оторвал неожиданный телефонный звонок. Звонил его старый знакомый, работавший заместителем Генерального Командующего, полковник Луиджи Бонди. Они были знакомы ещё по учёбе в Академии. В прежние годы даже дружили семьями и частенько проводили время вместе. Но в последнее время их встречи стали редкими. Служебные и семейные дела несколько отдалили их друг от друга, но взаимные симпатии сохранились.

— Как дела, старина — приветствовал Луиджи старого приятеля — давненько не слыхал о тебе, служба, знаешь ли, засасывает.

— Да, и я как крот зарылся в бумагах и больше занимаюсь уборкой, чем делом. А ты совсем пропал как стал большим начальником. Небось твоя жизнь сплошные победные реляции и банкеты?

— Банкеты случаются, но с победными реляциями как всегда трудности. Для них нужны сначала победы, а вот тут-то как раз и загвоздка. Как раз хочу поговорить с тобой об одном гнилом дельце. Не смог бы ты навестить меня сегодня?

— С радостью. Тем более, что мне смертельно надоело копаться в мусоре вековой давности. Когда прикажешь?

— Лучше, если бы ты смог приехать сейчас, пока меня не выдернули на какое-нибудь скучное совещание.

— Идёт. Через полчаса я у тебя.

Манускрипт

Он несколько раз заходил в секретный архив, как зачарованный смотрел на длинные шеренги переплетенных в кожу книг, которыми уставлены полки шкафов в огромных, слабо освещенных комнатах. Старший архивист уверял Серафима, что книгохранилище способно выдержать взрыв атомной бомбы. Здание архива было построено в 1610 году Папой Павлом V, который перевёл сюда содержимое нескольких архивов, до этого разбросанных по разным местам. До Папы Льва XIII архив был закрытым в полном смысле этого слова и лишь при нём было принято решение о частичном допуске некоторых учёных для работы по строго оговорённым проектам. Разумеется, речь шла лишь о документах, у которых истёк срок секретности. А он был немалым. По правилам секретного архива Ватикана прочесть документы, выпущенные при последнем Папе, можно лишь после того, как сменятся восемь его преемников. Но ещё более строгие ограничения наложены на некоторые виды документов, например, на документы о периоде инквизиции.

На человека, входящего сюда впервые, сильное впечатление производят предусмотренные здесь меры безопасности — необходимо иметь разрешение, предъявить пропуск и удостоверение личности, подвергнуться тщательному досмотру, который проводят охраняющие территорию папского государства швейцарские гвардейцы.

Иногда он брал в руки с полок древние книги и рукописи, разглядывал их и перелистывал, но для серьёзного чтения не было времени. Бродя по лабиринтам фонда, Серафим то и дело натыкался на новые двери, заходил в эти комнаты и находил там книги и рукописи разных эпох, систематизированных по тематике. Ничего такого, чтобы как-то бросало тень на религию он при беглых осмотрах не встречал.

Время шло, Серафим заглядывал во всё новые и новые уголки фонда и его бесчисленные комнаты. Конечно попадались редкие материалы средневековья, содержащие свидетельства о процессах святейшей инквизиции. Однако об этой позорной для христианства странице истории было уже давно и много известно из открытых источников, так что ничего сверх интригующего в секретных фондах он не замечал. Вот уж по истине секретность только питает слухи и домыслы, из которых складываются многочисленные легенды.