Эстонская бабушка Наталии Ореры

Глава 1

Эта история началась (по-светловски выражаясь)

«в каком-нибудь двухтысячном году».

На подмосковной платформе «Переделкино» томился в ожидании поезда плотный блондин спортивной комплекции. По перрону плелись две богато одетые дамы с тяжёлыми чемоданами. Они остановились рядом с мужчиной, и старшая проговорила:

— Передохнём чуток.

— Всё лучше, чем «передОхнем»! — съюморила та, что помоложе. — А твой «благоверный» сейчас, небось, с какой-нибудь бабой?

— С аргентинской. Но я не ревную. Она ведь как победа — «одна на всех»! А как сказал какой-то классик: «Любить всех — это никого не любить!"… А значит, и моего мужа!

— Это ты сейчас про Наталью Ореро?

— Это Нани Брегвадзе была из «Ореро», которое среднего рода, то есть безродное… Вроде «безродного космополита»!

— Этот «космополит» при всей своей безродности — мужского рода.

— А «наша Наташа», то бишь «Наталия Орера» с последней буквой «а» — очень даже женского рода!.

— Я бы даже сказала: «женственного рода», хоть она и пытается «косить» под подростка.

— Да я эту аргентинскую уругвайку… или уругвайскую аргентинку… в общем, позавчера видела, как тебя.

— На сцену, чтО ли взобралась?!

— Наоборот. Её к нам — с доставкой нА дом! … В смысле — на корпоратив! Надо признаться, что этот «дикий ангел» вблизи — вполне цивилизованный! У неё ж по вечерам концерты, тАк что у нас утром выступила. Так шЕф до конца дня от неё аж «пузыри пускал»!

— Слушай, Клавка! А ведь и наш-то шеф от неё фанатеет! Но на концерт не ходил, чтобы в толпе фанатов не затеряться. Может, разузнаешь, как её к нам заполучить?

— Уже разузнала, … не прилагая усилий. Наш «массовик-затейник» растрепал. У певички в гостинице работает швейцар Михалыч. Он почти что даром сведёт тебя с ней и с переводчиком. Доставку туда-сюда — на «тачке» переводчика. Музыка — её фонограмма, но поёт вживую. Кстати, если рояль имеется, так она и на нём вполне сносно.

— «Почти что даром» — это почём?

— «Штука зеленью» Михалычу. Ну и после концерта вручите этой голосистой конвертик с десятью «штуками»… Да! Самое главное! Скажи швейцару, что ты от Либерзона.

— Может, «от Левензона»?

— Этот израильский «кавээнщик и шоуменщик» ни при чём! Надо: «Ли-бер-зон»! Его ещё Панкратов-Чёрный упоминает в фильме «Где находится нофелет?». На худой конец, в Африке есть такая страна — «Либерия»! … Ладно! «Почапали» дальше. В середине народу меньше.

Вскоре подошёл поезд. Мужчина, ради которого была разыграна «рекламная пауза» вошёл в вагон и не увидел, что обе мошенницы остались на перроне в ожидании следующих лохов.

На другой день описанный плотный блондин подошёл на работе… к худому блондину и заговорил… по-эстонски:

— Шеф! Есть возможность заполучить сюда саму Наталию Ореру! Как говорят конкурирующие с нами нацмены: «Оно нам надо?»

— Нам-то точно не надо. А вот ему… Давай-ка, информированный Урмас, подробнее.

Вскоре шеф подошёл к красавцу брюнету лет тридцати и обратился на сей раз по-русски:

— Жак! Тебе нравится Наталия Орера?

— Пикантная дурочка! Но тащиться на её концерт, кишащий социально опасной публикой?! Гранд мерси!

— Есть возможность пригласить певицу в наш офис, заполненный социально безопасной публикой. Правда, если ты после концерта захочешь секса, то договаривайся самостоятельно.

— Непременно захочу и обязательно договорюсь. … Но не с ней. Ты же мне для решения сексуальных проблем организовал вполне квалифицированную «мою Марусечку»!

…Через час Урмас уже беседовал со швейцаром гостиницы, где остановилась любимица публики:

— «Михалыч» — ты?

— Это смотря от кого тЫ!

— От Левензона.

— А поточнее?

— Куда уж точнее?! Фамилия от африканской страны. То есть от Ливии.

Швейцар расхохотался:

— От Либерзона, лапоть! Твоё счастье, что у меня была пятёрка по географии, и я знаю, что в Африке есть Либерия! … Мою таксу знаешь?

Получив тысячу долларов, Михалыч достал сотовый телефон, потыкал кнопки и сказал одно лишь слово: «Спускайтесь».

Вскоре и впрямь спустились двое — всемирно известная звезда телеэкрана и её переводчик. Урмас обговорил с ним детали предстоящего выступления певицы. Затем добавил:

— Тут, правда, один нюансик имеется. У моего шефа есть французский компаньон. Мы, собственно говоря, ради него и «замутили» завтрашний корпоратив. И он хотел бы переговорить с твоей подружкой.

Переводчик сказал что-то своей «подружке» и та кивнула. Урмас позвонил шефу, объяснил ситуацию по-эстонски, и тот передал трубку французскому компаньону. Урмас подобострастно воскликнул по-русски:

— Месье Эрсан! Любимица миллионов горит желанием побеседовать с Вами!

«Любимица» схватила сотовый телефон и совершенно неожиданно «защебетала» … по-французски!

— Месье Эрсан! Рада с Вами познакомиться. Простите моё праздное любопытство, но не является ли Вашим родственником художник Луи Эрсан?

Француз опешил:

— Является, но очень дальним. Он брат моего прапрадедушки в шести поколениях. Я потрясён! Ведь Луи Эрсан — далеко не самый знаменитый художник. Никак не ожидал, что актриса лёгкого жанра является знатоком живописи!

— Не хочу быть обманщицей, — проговорила… обманщица (!), — но живопись — это моё (не поймите превратно) узкое место. А вашего, как говорится, «широко известного в узких кругах» родственника я знаю по другой причине. Дело в том, что я в некотором роде извращенка…

— Теперь это модно! — усмехнулся француз.

— Но не моём случае. Я не сексуальная, а интеллектуальная извращенка. Обожаю то, что другие игнорируют — даты! В частности, Луи Эрсан жил в те же годы, что и шведская королева Дезидерия, она же Дезире Клари, супруг которой Жан Батист Жюль Бернадот стал королём Швеции под именем «Карл 14-й Юхан».

Пока певица щеголяла эрудицией, её телефонный собеседник подумал: «Наверняка переговорила с Урмасом и набрала в интернете «Эрсан»! Но я тебя, пижонка, выведу «на чистую воду»!

— Не могу похвастать знакомством с датами, но кое-что наскребу. Скажи-ка, Наталия: какой знаменитый деятель жил в те же годы, что и изобретатель анкерного спуска в часах?

— Это вопрос на один доллар!

Француз расхохотался:

— Ответ засчитан… ещё до получения ответа!

Оба собеседника прекрасно поняли друг друга. Анкерный спуск в часах изобрёл часовщик Пьер Огюстен Карон, он же знаменитый драматург Бомарше, автор комедий «Севильский цирюльник» и «Женитьба Фигаро». В те же годы, что и Бомарше (1732—1799) жил первый президент США Джордж Вашингтон, чей лик изображён на купюре в один доллар.

Распрощавшись с эрудиткой, Жак Эрсан вошёл в интернет и убедился в правоте Наталии. Луи Эрсан и Дезире Клари и впрямь жили в одни годы (1777—1860).

На другой день с утра автомобиль с певицей и переводчиком подкатил к офису.

…Актовый зал был набит битком. Наталия Орера пела явно вживую — и под фонограмму музыки, и аккомпанируя себе на рояле. Она исполнила пресловутую песню к титрам из «Дикого ангела», неаполитанские романсы на итальянском языке, специально для французского гостя арии из оперы «Кармен» на языке оригинала, то есть по-французски. В угоду публике спела с довольно милым акцентом несколько блатных русских песен. Зал аж ревел от восторга. Затем с кратким словом выступил французский компаньон:

— Ребята! Имейте совесть! Ей же ещё вечером на концерте «ишачить»! Если кто-нибудь хочет выразить переполнившие вас чувства материально, то соберите и передайте мне. Всё пойдёт прекрасной Наталии. К моим рукам не прилипнет ни рубля!

Затем состоялся роскошный банкет. Героиня корпоратива сидела между французским и русским (хоть и эстонским) компаньонами. Жак беседовал с ней аж на испанском языке. Орейро восхитилась:

— Вы говорите по-испански и по-русски, словно это Ваши родные языки!

— Частично так и есть. Моя бабушка бежала от Франко в гражданскую войну в Испании. Вышла замуж за виконта Эрсана и родила моего папу, который женился на моей маме — русской (хотя и полуеврейской) библиотекарше, чьи бабушка и дедушка иммигрировали во Францию тоже в результате гражданской войны, но уже в России.

Тем временем сидящий рядом с певицей компаньон француза Айно переговаривался по-эстонски с Урмасом.

Наконец, настало время отъезда. Певица попросила сделать ей на память снимок её, Эрсана и двух эстонцев. Затем выяснила, на каком языке трепались её соседи по столу, после чего воскликнула:

— Да срастует франко-эстоно-аргентински дрюжба!

Француз вручил гостье конверт с заранее оговоренными десятью тысячами долларов и полиэтиленовый пакет доверху набитый русскими рублями. Последующий подсчёт показал сумму около 15 тысяч долларов по курсу.

Жак лично проводил Наталию до автомобиля. Затем снял с пальца дорогущий перстень с голубым камнем и вензелем.

— Наталия, милая! Прими в знак восхищения этот скромный подарок.

— Скромность украшает, — проговорила певица, надевая перстень на палец. — А Ваша скромность, месье Эрсан, украсила меня.

— Можно на «ты».

— Меня — тоже. Судя по вензелю «ЖЭ», перстень ранее принадлежал карикатуристу Жану Эффелю?

— Он ранее принадлежал Вашему, … то есть твоему поклоннику Жаку Эрсану!

— А этот камень — сапфир?

— Хризопраз.

— Позволь осуществить самый выгодный обмен в моей жизни — хризопраз в обмен на… страз!

С этими словами Наталия Орера сняла дешёвое кольцо, замаскированное под дорогое и вручила французу. Жак в волнении воскликнул:

— Для меня не важна реальная стоимость этого подарка. Я не променяю это кольцо даже на кольцо Жаклин Кеннеди! … Да! Чуть ни забыл! Хотелось бы твой телефон…

— Хорошо. Дам…

«когда-нибудь, но не теперь»!

— Тогда возьми мою визитку. Жду в гости.

Певица усмехнулась:

— Как говорят на родине твоей испанской бабушки:

«Незваный гость хуже мавра!».

Поэтому напиши приглашение на визитке… по-французски.

Глава 2

На другой день российский компаньон провожал в аэропорт Шереметьево французского компаньона. Служащий, проверяющий документы, проговорил:

— Жак, значит, Эрсан! Очень рад!

Затем попросил отойти в сторону и… вызвал кинолога с собакой. Пёс, натренированный на поиск наркотиков зашёлся лаем. Подозреваемого отвели в отдельную комнату. Его компаньон настоял на своём присутствии.

Чемодан француза оказался с двойным дном. Оттуда извлекли триста граммов героина.

Российский компаньон стал кричать, что это происки конкурентов. Он тут же вызвал адвоката. Тому удалось выяснить, что в аэропорт позвонила неизвестная женщина и сообщила о предстоящей контрабанде героина. Адвокат раздобыл запись этого звонка и занялся поиском осведомительницы.

Ближайшую ночь Жак провёл в камере. Благодаря стараниям компаньона — в одиночной, а не в компании уголовников.

Утром в милицейских сводках появилось сообщение об аресте бизнесмена Жака Эрсана за транспортировку наркотиков. Днём арестованного вызвал на допрос следователь:

— Месье Эрсан! Я с сАмого начала подозревал, что Вас «подставили». Уж как-то несолидно для столь солидного бизнесмена рисковать свободой ради каких-то трёхсот граммов героина. У Вас бЫли трения с конкурентами?

— У меня были трения с компаньоном. Но он тут ни при чём. Наоборот, после моего ареста сильно мне помог.

— Но ещё сильнее перед этим «подставил»! К счастью, Вам помог не столько он, сколько некий капитан милиции Воробьёв, приславший по факсу вот эту фотографию. Кого-нибудь узнаёте?

— Всех четверых. Это я, это самая прекрасная женщина на свете замечательная актриса и певица Наталия Орера, далее мой компаньон Яан Саламяэ и его начальник охраны Урмас Анвельт.

— Адреса двух последних знаете?

— Адрес компаньона на его изъятой у меня при аресте визитке, а он уже знает адрес Урмаса. Но сейчас оба в фирме. Вот её адрес…

— До окончания следствия Вам придётся побыть в нашем гостеприимном обществе. Но вещи, включая ноутбук, Вам возвратят немедленно. А пищу будут доставлять из ближайшего ресторана. Естественно, за Ваш счёт.

В течение ближайших суток француза и впрямь кормили из ресторана. Наконец, вновь повели к следователю. В кабинете сидели Яан и Урмас. Оба в наручниках и прилично побитые.

— Я рукоприкладство не заказывал! — возмутился Жак.

Следователь усмехнулся:

— Я их не то, что руками — даже пальцем не тронул. Просто у нас не хватает на всех отдельных камер, а народ в них нервный! Зато наши «друзья» раскололись, как яичко курочки Рябы! Вот, ознакомьтесь с протоколами допросов.