Часть 1
Я проснулся на рассвете. Солнце уже вставало. На горизонте виднелась тонкая полоска света, постепенно увеличивающаяся и расширяющаяся. Небо, будто, превратилось в полыхающий костер, окрасившись в красно-оранжевый цвет. Я распахнул окно. Ко мне в комнату ворвался прохладный утренний воздух. Несколько глубоких вдохов, и я, кажется, наполнился жизненной энергией на целый день. Вокруг моего сада росли ели. На улице был легкий ветер, качающий верхушки вечнозеленых деревьев.
Поднялось Солнце. Его лучи попадали и ко мне в комнату, заполняя теплым и мягким светом всю площадь. На улице слышалось пение ранних птиц. Природа медленно пробуждалась в это весеннее утро. Проснулся и мой пес. Демон поднял голову в мою сторону и стал размахивать хвостом.
— Гулять хочешь, да? — спросил я у него. Пес радостно подскочил и кинулся ко мне, продолжая весело размахивать хвостом.
Демон. Эту кличку псу дал мой старый друг из-за четкого сходства пса с этим мифическим существом. Черная короткая шерсть, мощные лапы, острые уши, похожие на рога, средней длины хвост, заканчивающийся кисточкой. И все в нем напоминало именно демона кроме его характера. Пес был добрым и послушным. Точно и четко выполнял все команды хозяина.
Я спустился по лестнице вниз. Демон радостно запрыгал на месте. Ему всегда очень нравилось ходить гулять. Я накинул свое пальто, набросил на шею шарф и надел обувь.
— Да, идем, идем.
Я открыл дверь и вышел во двор. На улице оказалось прохладнее, чем я думал. Замотав шарф вокруг шеи, я двинулся прямо по дорожке, ведущей вглубь сада. Справа и слева от меня росли кусты. Кое-где на ветках уже стали набухать почки. В воздухе чувствовалась весна. На еще тонких молодых травинках виднелись тяжелые капли росы. Демон радостно носился по двору, гавкая на птиц, севших на ветки кустов.
Мой дом стоял посередине сада, в котором были проложены тропинки из брусчатки. Они переплетались, соединялись, разветвлялись, образуя сеть тропинок, по которым я любил гулять осенними днями во время дождя. Вокруг сада рос редкий хвойный лес, состоящий, в основном, из елей. Я часто заходил и туда, набирал шишек, из которых варил варенье. Двухэтажный дом с балкончиком и террасой. Внутри дома сохранилась его старинная обстановка: напольные часы, которым на вид было больше двухсот лет, все продолжали ходить, неизменно показывая точное время. С их долговечностью могли конкурировать любые электронные часы. Дубовая мебель, сохранила свою стать. Родные, приезжающие ко мне раз в месяц, все предлагают сдать этот антиквариат в комиссионный магазин и приобрести нормальную мебель. Но я не соглашаюсь, потому что вся эта старинная обстановка очень дорога мне. Я берегу ее, чтобы в глубокой старости передать это поместье моим внукам, или даже правнукам.
Этот дом я получил в наследство от своей прабабки, которая была дворянкой. Ей же дом достался от ее прадеда, который в свое время тоже был дворянином и имел несколько сотен душ крепостных. Я совсем немного знал о нем. В детстве мне никто о нем почти ничего не говорил. Когда мне было около10 лет, я жил со своей семьей в городе, находившемся на расстоянии около 130 километров от этого поместья, в котором и жила моя прабабка, дожив до преклонных лет и умерев в возрасте 120 лет. Мы часто приезжали к ней на каникулах. Нам с сестрой очень нравилось проводить тут время. Мы были детьми. Мы любили бегать по дому, носиться в саду. Но наша прабабка ненавидела беготню в доме и часто говорила нам: «Не бегайте тут. Ему это не нравится». Конечно, нам было ужасно интересно, кому же это может не понравиться, но старуха ничего не рассказывала. Вскоре мы забывали об ее предостережении и снова начинали бегать по дому. И вновь мы слушали ее слова о том, что кому-то может это не понравиться.
Умерла она, когда мне стукнуло 27 лет. Тогда я был полностью занят работой. Нужны были деньги, чтобы оплачивать мою съемную квартиру. В выходные мне позвонила мама и попросила приехать к ней, ничего не объясняя. Я стал волноваться. Вдруг с ней что-нибудь случилось. Через двадцать минут я уже был у нее. Зайдя в квартиру, я увидел человек пятнадцать наших родственников. Все одетые в черное, печальные.
— Что-то случилось?
— Да, Елизавета Сигизмундовна умерла, — ответила мама.
Это и была моя прабабка. Все очень любили и ценили ее, не смотря на ее строгий характер. Мне тоже стало грустно. Я помнил ее старый дом, ее сад, лес вокруг сада. Стало очень тоскливо и пусто, будто вынули кусочек твоего прошлого. Однако она уже была достаточно преклонного возраста. Не многие доживают до ее лет. Ее можно было назвать долгожительницей.
В ее завещании было сказано, что она передает свое поместье нашей семье. Новость хорошая, но никому не понравилась, кроме меня. Это было идеальное место для творения. Я увлекался писательством. Писал небольшие рассказы, не замахиваясь на что-то большее. Мне казалось, что для произведения крупной формы не хватало мне лишь нужной обстановки. Я много раз пытался работать над романом, но выходило что-то не то. И я чувствовал, что чего-то просто не хватает. И вот сейчас мне представилась возможность владения старинным поместьем. Я давно хотел иметь такое. Живописный сад, старинный дом, лесок… Это просто великолепно
Через несколько месяцев после оформления документов на владение этого дома, я переехал туда окончательно. Обустроился. Это и вправду оказалось идеальное место. Я просто влюбился в него. Я любил длинными зимними ночами с кружкой ароматного кофе писать новую главу моего произведения. Легкий пар поднимался над кружкой, когда я увлекался и забывал про свой напиток. Писал я на бумаге ручкой. Из-за того, что поместье было довольно старым, то здесь не было никакого электричества. Приезжая иногда в город, я там печатал текст на компьютере. Это было очень долго и утомительно. Но издательство отказывалось принимать мои произведения в подобном ручном варианте.
Демон куда-то убежал. Я не следил за ним, потому что с территории поместья он никак убежать не мог.
— Демон! Демон, ко мне! — стал звать я пса. Скоро я увидел его: мокрый и грязный он радостно бежал ко мне, прижав уши к голове.
— Опять ты в грязи валялся, — крикнул я ему, — Нельзя! Сколько раз тебе говорить? — строго отчитывал я пса.
Демон остановился в двух шагах от меня, сел на тропинку и виновато опустил голову вниз, будто говоря мне: «Не ругайся. Я же тоже играть хочу. Не ругай меня, пожалуйста. Я больше так не буду». Я не мог долго злиться на пса. Он сидел с таким грустным видом, что я простил его и погладил по голове.
— Ничего, сейчас отмою тебя. Ничего страшного, — улыбнулся я Демону, продолжая гладить его по голове.
Пес поднял голову и тихонько завилял хвостом. Сегодня мне предстояло долго отмывать мою собаку от грязи. Я пошел в сторону дома. Демон шагал рядом, не отходя ни на шаг.
Часть 2. Тень с лицом мертвеца
Вечером того же дня я сидел в своем кабинете, работая над новой главой моего романа. Солнце уже давно село, а на небе виднелась полная Луна, отражаясь в моем окне. На столе рядом с моей толстой тетрадью стояла кружка с горячим кофе. Сегодня я не планировал ложиться спать. В моих планах было хоть чуть-чуть подойти к концу главы, но глаза начинали щипать, словно в них насыпали песка. Всю комнату настольная лампа, работающая от батареек, наполняя кабинет мягким желтым светом. Демон лежал тут же на ковре, вытянув лапы вперед и положив на них голову. Пес изредка тяжело вздыхал.
Я писал, не поднимая головы, иногда вставая со стула, чтобы размять ноги. Из-за отсутствия электричества в коридорах дома на полках стояли свечи. Этого было достаточно, чтобы не ходить в потемках. Наконец я поставил точку. Глава была закончена. Очередная ступень моего произведения преодолена. Можно и отдохнуть. Допив кофе, который уже успел остыть, я выключил лампу и вышел из кабинета. За мной выбежал Демон. В коридоре мерцали свечи. Я решил сходить на балкон, подышать ночным воздухом. Мне особенно нравилось дышать ночным и утренним воздухом. У него имелся какой-то свой запах, который я не мог передать словами. Кабинет находился на первом этаже здания. Поднявшись наверх, я завернул направо от лестницы и подошел к дверям и распахнул их. На улице оказалось прохладно. Поежившись я всё-таки вышел на балкон. Луна освещала почти весь сад. Можно было разглядеть любую деталь.