От автора
Благодарю мужа и детей за их бесконечное терпение и за своевременный подарок…
Приступая к написанию этой книги, я думала, что хоть что-то в этом мире предопределено. Пройдет несколько месяцев и очередной сборник иронично-философской фантастики, посвященный месту человека в будущем обществе, ляжет на стол редактору.
Но не тут-то было. Автора занесло в такие дали, что пришлось начинать новый цикл рассказов, который в скором времени выйдет под другим названием. Впрочем, некоторые рассказы о силе Слова будут и в Драмматике.
Как всегда, я гарантирую, что:
1. С первых страниц рассказа вы ни за что не догадаетесь, каким будет его конец.
2. Увидев конец рассказа, вы захотите перечитать его заново.
3. Многое, о чем вы прочтете, заставит вас задуматься.
Приятного времени с Драмматикой!
Carissimа amica
Ночь опустила на землю свои покрывала,
не столь прозрачные для меня, как прежде,
но все же манила своею темной прекрасной рукою…
Нестерпимо светила луна, и пропустить такую ночь значило обречь себя на долгие сожаления о несвершившемся. Казавшийся прохладным в жаркий летний день, большой кирпичный дом ночью стал отдавать своим обитателям жар, накопленный под яркими лучами Сальваторе, и прохлада ночи уже манила меня буйством запахов, ибо известно: темнота и холод обостряют чувства, а жар и свет — притупляют их. Лучше и не скажешь.
Как всегда, решив действовать, я был нетерпелив, и потревожил Мону, которая спала рядом. Она пошевелилась и было уже проснулась, но Морфей не дал ей ускользнуть так просто из своих объятий. Я же, смирив свои порывы, легко соскользнул на пол, чтобы не потревожить и тенью мою давнюю подругу.
Приоткрытая дверь спальни не скрипнула, пропустив меня в наполненный лучами лунного света коридор, закрытый с противоположной стороны на толстую щеколду. Но этот выход был не нужен, ведь два или три французских окна, выходивших на веранду, были до предела распахнуты, чтобы успеть впустить как можно больше утренней прохлады в дом.
Ее, бедняжку, запустив, запрут до вечера, не замечая, что гостья к полудню уже исчезает, тонкой струйкой исхудавшего тела соскальзывая в подвал. Но nil adsuetudine maius, на утро приходит новая и, не увидев своей сестрицы, остается с гостеприимными хозяевами обождать потерянную; но и эта к полудню изнемогает.
Уже не таясь, я прошел в средние створки окон. Прозрачная кисея больше не скрывала от меня тайны Царицы ночи, и мы знакомились с ней снова. Наконец я был принят в семью, приемыш на несколько часов, обласканный своей новой патронессой, которая окутала меня своим покровительством и позволила бродить по своему царству и наблюдать за созданиями тени, творящими жизнь свою во тьме.
Соседка, миссис Хопстер, вышедшая по надобности во двор, взвизгнула, увидев, как я перепрыгиваю низкий заборчик между двумя домами. «Пардон мадам, но я предпочитаю in naturalis,» — пробормотал я, слушая, как она, призывая на помощь всех видимых и невидимых, клянется, что последний раз она терпит это безобразие, а завтра ее муж со мной разберется. Это было неважно, но… не разбудила бы она Мону!
Я быстро проскользнул до выезда из нашего тупичка и, не выбираясь из кустов, дошел до края небольшой площадки, где стояло несколько столиков, и две молодые пары праздновали сиесту. Я потянул носом запах ночи, и с собой он принес pasta marinara и белое кастильское вино. Уммм… умопомрачительно. Sine Cerere et Libero friget Venus. Я ухмыльнулся. А ведь знают толк.
Я долго просидел в кустах, наблюдая, как молодежь общалась, выясняя, куда им ехать дальше. Лично я не собирался никуда. Здесь и сейчас было великолепно. Молодая женщина бранилась. Quos diligit, castigat, и ее кавалер привычно не обращал на нее внимания. Наконец трое уехали, оставив мужчину за столиком. Он долго сидел, аккуратно уложив большие и узловатые руки между грязной посудой, и лишь однажды пошевелился проверить, не осталось ли в бутылке вина.
Я поднял взгляд к яростно сиявшему глазу Царицы: «Могущественная, он так невесел, позволь ему прийти в твои объятья и успокоиться?» Ночь молчаливо согласилась, и я, уже не таясь, вышел из своего убежища. Легкой походкой, скользя вдоль лунных лучей, я подошел к одинокому столику и сел напротив мужчины.
Он вздрогнул, увидав своего неожиданного vis-a-vis, но тут же взял себя в руки.
— А, привет, Вергилий!
«привет».
И мы продолжали сидеть молча, изредка встречаясь взглядом. Наконец я почувствовал, что злость и грусть покинули мужчину. Он отклонился на сиденье стула и уже обычным голосом своим спросил:
— Все бродишь по ночам?
«сегодня Ночь позвала меня».
— Да-да, лунища-то какая. Так, погоди, у меня тут осталось…
А вот этого не стоит. Inter pares amicitia, и, подождав, когда он обернется к тележке с подносами, я быстрым шагом удалился в тень, которую щедро дарила растительность Сальваторе. Пора вернуться к моей ненаглядной Моне.
Я шел домой другой дорогой — той, что вела через рощицу акаций, которую так любили местные ребятишки. Они делали из ее стручков нехитрые какие-то свистульки и таким образом довольно развлекались. Ad usum populi. Прощай, Ночь! Ты была добра ко мне, и я, как мог, не нарушал твоих законов.
Мона уже, по всей видимости, просыпалась и волновалась, не найдя меня рядом с собою. По крайней мере, она сразу же зашевелилась, когда я вошел в комнату — лишь легкое дрожанье век, легкий вздох, но я заметил. Поторопившись успокоить свою дорогую подругу, я легко вспрыгнул на кровать и подарил мягкий поцелуй, прижавшись своим носом к ее, и тут же улегся бок о бок, вслушиваясь в ее успокаивающееся дыхание.
Моя ненаглядная Мона. Жаль, что кошки не любят так гулять по ночам, как коты. Там, с Ночью, нам тебя недоставало.
Типичный ты
— 1 —
Давным давно жил был на свете Рыцарь Василий Однажды он решил погулять в горах и он пошёл к горам И через несколько минут он уже пришёл к горам и там был высокий лес Он решил пойти в этот лес и набрать ягоды и грибы Он пошёл в этот лес И вот через несколько часов он набрал ягоды и грибы целые руки и решил пойти домой и заблудился Долго он шёл несколько дней и устал А в этом лесу жило многорукое чудовище Оно было страшным и с зубами как грабли И когда Василий прилёг отдохнуть чудовище выскочило из кустов Долго предолго он бился с чудовищем три дня….
— Соня! Мой руки, пора обедать!
— Сейчас!
…
— Слушай, хватит уже. Она ушла. Я уже на ногах еле стою.
— Подохни, злобное чудище!
— Ты новенький, что ли? То-то я гляжу, я раньше тебя не видел.
— Я буду биться с тобой до последней капли крови! Умри!
— Послушай! Да послушай же… — Чудовище подняло вторые руки, предусмотрительно оставив верхнюю пару в боевой готовности. — Ты правда решил меня убить? Ничего не понял еще? Ты меня не убьешь при всем своем желании, пока Сказительница не напишет: «…и наконец он убил чудовище». И даже тут еще есть масса вариантов. Я могу потом являться тебе в виде привидения, к примеру, пару раз она уже использовала этот прием. Или вообще из последних сил метнуть в тебя отравленную стрелу. Ты просто здесь впервые…
Речь чудовища становилась все увереннее, по мере того как Рыцарь Василий медлил нанести последний разящий удар. «Воспитываешь, их воспитываешь! — подумало Чудовище. — А потом Она придумает новое имя, и начинай сначала». Но пара спокойных дней на дороге все равно не валяется, поэтому оно продолжило:
— У тебя и алгоритма-то нет пока. Ты имя получил?
— Да… — прозвучал все еще нерешительный ответ. — Василий.
— Очприятно, Чудовище. Присядем?
И Чудовище указало на поваленные в пылу битвы деревья. Оно приготовилось к нудному объяснению, но тут кусты вокруг поляны затрещали.
— Ааааа! — завопил Рыцарь Василий и метнулся в лес.
Чудовище проводило его усталым взглядом и развернулось к Дракону, который после бегства Рыцаря тихонько мялся на краю поляны:
— Ну, проходи уже. Все равно он ушел.
— Новенький, что ли? — прогромыхал Дракон. — Извини. Я так, поболтать пришел. Я подкрадываться вообще не хотел. Честно.
— Да ладно. Ты ж не знал. А вообще, мы с тобой имели честь встретиться с Рыцарем Василием.
— Чет-то Рыцарь трусоват.
— Да нееее, он просто вообще здесь в первый раз. И возможно, в последний. Помнишь, в прошлый раз Она Кристиана привела? Так вот, я его видел лишь однажды. А вот Иван-царевич появляется здесь регулярно.
— Да, регулярно… — и Дракон с сожалением покачал недавно отрощенной второй головой. — Если б ты знал, Чуди… Иван, конечно, нормальный парень. Но, по-моему, Она меня боится. Как только напишет «Дракон», так тут же рядом и Иван, и давай махать своим мечом! Эх… Я вообще чего, у тебя ничего новенького не появилось, а?
— Вот! — Чудище с гордостью продемонстрировало многорукость.
— Эх… — опять гуднул Дракон, — да нет. Я того… хоть косточку бы поглодать…
— Нееее… Хотя Ее обедать позвали, может, на сытый желудок и о нас вспомнит. О, подожди! Тут где-то грибы и ягоды валялись, правда, мы их помяли, не взыщи… — но Дракон уже вкусно хрустел клюквой и рылом не повел.
— 2 —
После долгой борьбы к Василию пришли почтальоны и дали ему в руки письмо там было написано: <<От короля Артура Дорогой Рыцарь Василий Спаси мою дочь Софию от жадного короля Кристиана который во время войны украл её И если ты её достанешь мне её я тебе там золото и ещё мою старшую красавицу дочь в придачу>> И пошёл Василий в замок шёл из леса пять дней и пришёл в старый-престарый замок и закинул верёвку которую нашёл в коробочке которую принесли почтальоны и стал взбиратся по ней…..
— Сонька! Айда на улицу!
— Щас!
…
— Ну, и долго ты здесь висеть собираешься?
Вместо прекрасной принцессы на Рыцаря Василия из окна замка уставилась знакомая клыкастая морда. Рыцарь уже пообвыкся, да и бродить по здешним лесам целых пять дней — это не по бульвару прогуливаться, поэтому ответил он довольно дерзко:
— Не твое дело, собака басурманская.
Чудовище вздохнуло, но комплимент возвращать не торопилось. Оно неторопливо обозрело великолепные окрестности замка, с минуту полюбовалось закатом, а затем молча протянуло когтистую лапу вниз.
— Что тебе нужно? — враз севшим голосом произнес Рыцарь Василий.
— Хватай уже, сам ты там долго будешь вялиться.
Через полчаса, после относительно сытного по книжным меркам перекуса (похлебка из остатков грибов, которыми Дракон, к счастью, побрезговал), Чудовище и Рыцарь беседовали уже вполне мирно. Вопросы задавал, в основном, Рыцарь.
— А почему ты так много знаешь? Ты же тоже выдуманный, так?
— Да, конечно. Здесь все выдуманное. Но вот ты — кто? Ты — Рыцарь Василий. А был еще Рыцарь Мартин, и до него — Кристиан.
— Кристиан и сейчас есть, — и Рыцарь протянул Чудовищу записку.
— Ну нет, это Король Кристиан. Большая разница. А я — Чудовище. Всегда — Чудовище. И… очень долго — Чудовище.
В последних словах Чудовища сквозила грусть, заставившая Рыцаря Василия внимательнее присмотреться к его покрытой шрамами морде. Но грабли зубов не располагали к долгому созерцанию, и он задал вопрос, который с некоторых пор волновал его все сильнее:
— Так значит… если в следующем рассказе появится Рыцарь, скажем Максимилиан, то я умру?
— Нет, — ответило говорящее животное. — Не умрешь, по крайней мере — сразу. Вообще, Сказительница — она маленькая еще, иногда забывает. А иногда вдруг возьмет и вспомнит. Но главное — это не то, что Она тебя оставила, а то — как оставила. Если ты что-то продолжаешь делать — то не умрешь, а если рассказ окончен, то… Но меня вообще другое волнует… дай-ка посмотрю еще раз… Да, вот оно — что еще за «Старшая Красавица Дочь»?
— А почему бы и не быть старшей красавице дочери? — приосанился Рыцарь.
— Да потому, что Принцесса в этих краях только одна. Она же — первейшая красавица и наимудрейшая волшебница София, — печально продекларировало Чудовище.
— А что тебя смущает? — хмыкнул Рыцарь Василий. — Неразделенная любовь?
Чудовище покосилось на него, но сдержалось и только устало произнесло:
— Дурак ты. Сам же, пока не привык, от каждого куста шарахался. А представляешь, что будет, если по лесу будет бегать куча орущих принцесс? Они же все ягоды подавят, а Дракоша только тем и живет.
— А все равно я не против. Красавица старшая дочь… я подойду к ней, наши глаза встретятся, и вспыхнет неземная любовь, которая унесет нас…
— Нда? — насмешливо пробурчало Чудовище, — одежонкой сначала обзаведись. А то тебя ни в один приличный дворец не пустят. Ты же под латами голый, как младенец. А вообще, давай, лезь обратно. Дальше тебе нельзя.
— А тебе почему можно?
— А я здесь уже был! — неожиданно злобно рявкнул зверь. — Неоднократно!
И, развернувшись, быстро зашагал в черноту дверного проема.
— 3 —
— Понимаешь, Дракоша, нет у нее имени, как и у меня. Как и у тебя, кстати.
— Хрум-хрум-хрум.
— Перестань пастись, пожалуйста, хотя бы временно. Это все очень серьезно. Ты понимаешь, что скоро к нам присоединится особа королевской крови?
— Хрум. А что в этом такого? Я вообще улететь могу. Хрум.
Чудовище махнуло правой верхней рукой. Объяснять Дракону особенности здешнего времени-пространства он пытался неоднократно, но было это бесполезно.
— И, кстати. Хрум. Почему ты решил, что она только собирается присоединиться? Может, она уже здесь?
Чудовище замерло на несколько минут, а потом резко развернулось к успевшему упастись за дальние сосенки Дракону:
— Стой здесь, никуда не уходи. Я сейчас…
И убежало в лес. Через полчаса оно вернулось, утирая пот со лба:
— Так и есть. В позавчерашней сказке есть «Старшая Красавица Дочь». Изображена на портрете в самой дальней и заброшенной-презаброшенной башне замка. Ромуальдыч уже успел влюбиться.
— И… какая она? Ну, понимаешь… правда — Красавица?
— Да, — призналось чудовище. — Хороша. Точнее… она прекрасна.
— Ага. Хрум-хрум-хрум.
— 4 —
Чудовище сидело на берегу реки. Формально оно ловило рыбу, но Сказительница до сих пор не удосужилась написать ни одного рассказа о водной стихии, поэтому сидеть так можно было бесконечно и безрезультатно. «Рыбалка» была всего лишь способом на время исключить себя из рассказа и подумать.
Сейчас же Чудовище просто медитировало на поплавок. Присутствие Старшей Красавицы Дочери было делом уже решенным. Она имела образ и описание. В отличие от Рыцарей, которые обычно обзаводились лишь именами, ну и, естественно, все поголовно были в латах, Старшая Красавица Дочь была довольно подробно описана.
«Локоны цвета солнечных лучей и глаза небесной синевы, губы алые, как роза», — тихонько бубнило про себя Чудовище, пытаясь представить, насколько легкомысленной могла быть особа с этакими характеристиками. Их встреча была лишь вопросом времени, поэтому поразмышлять стоило.
— Ты забыл походку, легкую, как ветерок, и голос нежнее пения соловья», — довольно приятным тембром произнес кто-то сзади, и на плечо Чудовища легла нежная женская ладонь. — Можно, я тебя поцелую?
«Крайне легкомысленная», — подумало Чудовище, но возражать почему-то не стало.
Поцелуй принес огромные изменения — исчезли многорукость, шрамы и грабли зубов. Но Прекрасный Принц не расстроился. Немного неуютно было без одежды под латами, но он обязательно что-нибудь придумает.
Пределы разума
— 1 —
«таня»
«таня»
«таня когда ты встанешь консервы сами по себе не открываются»
«таня я есть хочу я давно есть хочу»
О, силы вселенной, если бы это был будильник. Будильник можно просто выключить и забыть про него. В конце концов, будильник может понять, что вчера у тебя был поздний заказ, что ты кормила сто человек, и все эти жующие пьяные морды ушли со своего местечкового праздника в четыре утра. И что три — это мало. А семь — слишком рано.
Будильник можно выключить, а если он не понимает, его можно выкинуть. И он будет шагать на странных тонких ножках по улице, напугает соседского мальчишку, который играет в красной, только что покрашенной песочнице…
«таня»
«таня»
«таня, встань и накорми меня»
«ТАНЯ»
— А…. щас.
«не спи накорми меня я давно есть хочу»
— Щас… щас…
Тане наконец-то удалось сесть на постели. Заняв более или менее вертикальную позицию и еще покачиваясь, она привычно простонала:
— Сколько можно. Уже не девочка. Пора боссу нанимать кого-нибудь помоложе на эту работу, я больше не могу. Не могу.
«таня не разговаривай покорми меня».
Таня повернулась и одним глазом — больше не открывалось — посмотрела на своего мучителя.
— Не могу. Мне уже 38, и у меня два кота. Я больше так не могу.
«кот и кошка покорми кота»
— Да! Кот и кошка! Помолчи! Я… сейчас.
Опустив голые ноги на пол, Таня пошаркала ими по паркету. А кто его знает, где тапочки. Когда сегодня она вчера вернулась с работы, ее сил хватило только на то, чтобы засунуть остатки банкетной роскоши в холодильник. Ладно. Она посмотрела долгим осуждающим взглядом на разумную кошачью сущность, расположившуюся рядом.
«ну ты же не готовишь еду ты даже не ловишь ее на улице просто открой консервы и покорми меня»
Глубокий вздох. Кажется, она может подняться и не упасть. Тридцать восемь лет и три часа сна никак не хотели ужиться друг с другом, но в голове начало проясняться.
— Кофе.
«консервы»
«покорми кота»
Все… в следующий раз она снимет коммуникатор, пусть это трижды запрещено законом. Таня дошла, пошатываясь, через длинный коридор с окнами на веранду до кухни, тупо посмотрела на ящики и полезла в верхний.
«быстрее быстрее БЫСТРЕЕ есть хочу ЕСТЬ ХОЧУ»
— Щас!!!
Она достала чистую кошачью тарелку из посудомойки, выложила консервы и поставила тарелку на кошачий коврик. Ага, разумные. Разумные сущности так не жрут. Таня вспомнила вчерашний день и сделала поправку: еще как жрут.
— Так, кофе.
— 2 —
Кот управился с консервами раньше, чем кофе был готов. Замечательно. После еды Вергилия всегда тянуло поговорить, и в перерывах между облизываниями он доводил до Таниного сведения все, что имел сказать на тот момент.
«хорошо»
— Вкусно?
«nihil contemnit esuriens»
— Если хочешь, я буду покупать другие.
«нет эти хорошо»
— А Моне нравится?
Мона не очень была разговорчива, предпочитая доносить свои просьбы через Вергилия. Видимо, сказывался возраст.
«моне хорошо но хотелось бы поохотиться»
Таня ощутила знакомое щекотание в ухе. Так кошачьи смеялись. Она уже привыкла, а в первое время так и тянуло убрать наушник. Но Вергилий мог и пожаловаться, а он и Мона были единственными Таниными родными… сущностями.
Вынимать наушник было нельзя. Никто на свете не знал, как у зеленых получилось протащить это законопроект, но теперь ходить без коммуникатора или с отключенным коммуникатором хозяевам разумных сущностей было нельзя. Вот уже полтора месяца.
— О, кофе.
«оно плохо пахнет»
— То, что надо. Он, а не оно.
«от кофе пахнет собачей мочой»
— Вергилий, прошу тебя, я ведь не рассказываю, как пахнет от твоих консервов.
«консервы пахнут ОТЛИЧНО»
— Да, конечно, просто отлично. И ты тоже пахнешь «отлично», после того как наешься этих консервов.
«я всегда пахну отлично»
— Ладно-ладно. Верю. Кстати, ты еще что-нибудь хочешь? Я уезжаю на работу через полчаса.
«стой мона не ела не уезжай пока мона не поела»
— Я еще в душ пойду, и не сразу же я уеду.
— Я бы оставила консервы, но ты все съешь.
— Вергилий?
— Ну, я пошла.
«не уезжай пока мона не поела стой стой СТОЙ»
— 3 —
Наконец Мона нашлась, и Таня смогла сходить в душ и собраться на работу. Было уже девять, и пора бы поторапливаться. Сегодня была смена с Шоном, и, конечно, она не в лучшем виде, но…
…
Ох, какой тяжелый день… Единственной радостью было то, что Шон, видя, что она от усталости еле ходит, за пять минут до закрытия кафе предложил ее подвезти. Конечно, ничего особенного не было, да и что могло быть, когда она медузой растеклась по пассажирскому креслу и уснула на первом же светофоре.
Но Шон, добрый, милый и жутко привлекательный Шон, довез ее до дома и только там осторожно разбудил. Он деликатно подождал, пока она поймет, где находится, и предложил проводить до дома, а Таня отказалась.
Единственное, что ей сейчас хотелось, это собрать всю свою волю в кулак, дойти бодрой походкой до своей двери, а за ней упасть на пол, на теплый коврик, который она так и не убрала еще, и спать, спать, спать…
«покорми меня я есть хочу»
«таня БЫСТРЕЕ»
— 4 —
На следующий день у Тани был выходной, поэтому она не обиделась на котов (кота и кошку), которые опять разбудили ее ни свет ни заря. Все равно в доме нужно было убрать, нужно было съездить в супермаркет и в бытовушку.
Разумные кошачьи сущности весь день проспали, потому что Вергилий куда-то уходил ночью, а Мона спала так, за компанию. Поэтому обошлось без долгих разговоров и поучений, а ведь так получалось не всегда.
Вечером она пожарила себе на гирле сосисок, поделилась с Вергилием и Моной и уселась за фильм, потом еще один, и потом — спать.
«таня»
«таня»
— Сейчас, сейчас… Что такое?
«я хочу пить нет воды налей воды»
— Подожди, я же наливала, — Таня посмотрела на часы, — Вергилий! Половина седьмого! Ты не мог, что ли, подождать до семи?
«я хочу пить»
И поймав ее укоризненный взгляд, добавил:
«сalamitas virtutis occasio»
Но проблема была в том, что кошачьи не могли различать разницу во времени и, соответственно, отсчитывать его равные промежутки так же, как люди. Поэтому апеллировать к совести Вергилия было бессмысленно. И Таня только надеялась, что, может быть, когда-нибудь, он все-таки начнет испытывать к ней капельку уважения. Просто, чтобы не будить ее так. Сколько бы там ни было на часах.
Зато вечером Таню ждал сюрприз. Шон опять предложил ее подвезти. Интересно, чем она так его впечатлила? Они проболтали всю дорогу, и на этот раз Таня сама пригласила его зайти на чашечку кофе.
— 5 —
«кофе пахнет собачей мочой»
— Ого, кто это у тебя тут?
— Это Вергилий, еще есть Мона, но она, скорее всего, не выйдет, она не очень разговорчива.
— А что он говорит? У моего брата живет попугай, но их признали неразумными, поэтому я до сих пор не общался.
«попугай это вкусная птица»
— Да, птица. О, да ничего серьезного он не говорит.
«хочу есть дай мне есть дай консервы»
— А как вы общаетесь, неужели эта маленькая штучка вокруг уха? Выглядит довольно хрупкой.
«таня я есть хочу»
— Э, Шон… давай я перенесу кофе в гостиную, мне нужно покормить Вергилия.
«ПОКОРМИ КОТА»
— Минуту!
…
«хорошо»
— Уф, ну и запах! Вергилий, ты серьезно ешь это? Ты живешь у лучшего повара в округе и ешь консервы?
«консервы пахнут отлично»
«это твой друг или ты будешь спариваться»
— Вергилий! Да как ты… Давай, иди погуляй, веранда открыта.
Таня подтолкнула кота к краю дивна и заняла его место рядом мужчиной, попутно забрав у него пустую чашку из-под кофе.
— Что, что он говорит?
— О, поверь, ты не хочешь узнать.
— Может, хочу…
И рука Шона опустилась ей на плечи.
«спариваться»
— 6 —
Таня серьезно смотрела на себя в зеркало, затем перевела взгляд на Вергилия и Мону, уютно свернувшихся в один черно-серый гладко-пушистый комок на ее кровати. Риск, конечно, был велик, но и ставки тоже.
Она достала из уха коммуникатор, тяжело вздохнув, посмотрела на него и положила на стул. Еще один взгляд на спокойно спящих кошек, и женщина всей тяжестью опустилась на прибор. Теперь все зависело от удачи.
…
— Да, момент, я пишу. Когда повредился прибор?
— Сегодня утром, и я сразу приехала.
— Так, хорошо. Мы принимаем по гарантии пока, но второй раз уже будьте аккуратнее. Дурацкие штучки, оказывается, очень хрупкие, я двадцатый коммуникатор за утро принимаю… Ну, все, вот здесь и здесь распишитесь. Через пару недель я позвоню.
— Спасибо!
Таня ликовала. Пара недель ей как раз не помешает.
Драмматика
— 1 —
— А они мне говорят, ну ты погоди… Ты будешь двигаться, нет? — Антон подтолкнул Ленку ближе к окну, шагнул сам и опять повернулся к Ривзу.
— Эээ… говорят. И думаешь, что? Действительно снимают все деньги с моей кредитки. А я ведь почти накопил на скутер!
Друг Антона едва сдержал зевок, не очень, собственно, стараясь скрыть свое безразличие. Последовала дооолгая пауза. С Ривзом так всегда, совершенно проваливает сочувствие.
— Я думаю, твои наблюдатели правы, — наконец проговорил Ривз.
Ну вот, что и требовалось доказать.
— Ну, погоди, ну как — правы? Я копил-то не только с учебных денег, я на играх вообще много заработал, я стриг лужайки этой старой корове.
Ривз покачал головой.
— Вот про игры вообще не советую рассказывать. Иначе тебе просто запретят кредиткой пользоваться.
Вот же! А ведь он прав! И Антон опять пихнул толстую деваху в круглых очечках, застрявшую на полпути к окну. Как и в первый раз, она, казалось, даже не заметила его грубости, а просто передвинула ноги, уткнувшись в свой наладонник. Двоечница.
Вопреки логике, Антон разозлился именно на Ривза. Да пусть он трижды прав, неужели сложно поддержать друга? Он же первый от этого пострадает!
— Ты мне не друг, — отвечая на невысказанный упрек Антона, все также невозмутимо проговорил Ривз.
Конечно, вот тебе и объяснение. Ривз просто не входил в его группу друзей в этом семестре и теперь мог сколько угодно стоять здесь с каким угодно лицом, даже не пытаясь быть сколько-нибудь любезным.
Антон отвернулся. Здесь уже ничего не поделаешь, надо было раньше проверить. Может быть, в следующем семестре, а пока не стоило тратить на своего бывшего одногруппника время. Баллов Антону это все равно не прибавит.
— 2 —
Наконец он приблизился к окну настолько, что мог слышать диалоги студентов с секретарем, раздававшим учебные материалы на семестр. Как это мерзко — заставлять их приходить сюда и толкаться в этом тухлом коридорчике, в котором каждое сказанное слово, казалось, застревало навек и так и висело перед лицом, как в каких-то тупых комиксах! Неужели нельзя оплатить курсы онлайн, получить доступ и просто скачать их из базы? «Конечно, можно, — успокоил он себя, — но потеряется социальная составляющая. Поэтому будь душкой и не растеряй последние баллы».
— Привет, мисс Тамас, — стягивая перчатку с левой руки, Антон улыбнулся в окно даже слишком жизнерадостно, хотя из-за маленького и низко расположенного окна ему пришлось наклонить голову и слегка согнуться в коленках, чтобы посмотреть на секретаря учебной части.
— Привет, Антон, — мисс Тамас слегка улыбнулась, не выходя за рамки приличия, но и не ниже того уровня вежливости, который заслуживал его статус студента.
Антон протянул свой наладонник, встряхнув рукой, чтобы активировать панель. Отбив код средним пальцем, он подставил засветившуюся бледным сиреневатым цветом ладонь ближе к порту.
— Сколько, Антон? — Мисс Тамас посмотрела на него вопросительно и с оттенком превосходства. «Опять возьмешь полкурса?» — говорили ее слегка вздернутые брови.
— Э… все, — как можно беззаботнее проговорил Антон, как бы и не уловив намека.
— Хорошо, а вот и мы, — проговорила женщина, перемещая объекты в пространстве голографического экрана. — Получил?
Антон быстро проверил наличие нужных файлов на рабочем столе и поблагодарил мисс Тамас. Все было okay, как всегда.
— Всего доброго, мисс Тамас!
— До следующего семестра, Антон!
— 3 —
Антон вышел из здания колледжа и зашагал по направлению к парку. Наконец-то это закончилось. Теперь — быстрее в кампус и забыть об этом унижении до следующего семестра. Уже в комнате он облегченно вздохнул, растянулся на кровати и вывел изображение из наладонника на плазму.
Так, теперь быстренько проверить, кто сейчас у него в друзьях. Тим, Саша — хорошо, этих можно терпеть. О нет. Ленка. Липкая Липучка Ленка. Тучная богиня страны Зубриляндии. Это нереально! Но… вполне логично.
До сих пор ему здорово везло, и в друзья попадали приличные личности. Ну… более или менее приличные. По крайней мере, он мог выбрать пару тех, с кем он будет общаться весь семестр, и тех, кто, к тому же, не откажется от общения с ним.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.