Бесплатный фрагмент - Драконица Туманных Гор

1. Невезучая драконица

Очередное утро в горной пещере выдалось таким же, как и обычно. Прохладным и сырым. То есть, оно было ничем не примечательным. Ризани это не волновало, хоть она и успела почти полностью проснуться, вставать ей совершенно не хотелось, ближайшие пару часов она вообще собиралась провести просто лежа с закрытыми глазами и слушая, как снаружи иногда посвистывает ветер.

Но ее планам коварно помешали несколько капель воды, удачно упавших с потолка пещеры прямо на нос. Ризани слегка удивленно втянула пострадавшим органом воздух и чихнула.

— Апчхи! Да что ж такое, уже и спокойно поспать нельзя!

Она жила в этой пещере столько, сколько себя помнила, а точнее около месяца. Наверное, можно было бы сказать, что это не так уж много, но даже так, неприятности вовсе не собирались обходить Ризани стороной.

Сначала облюбованное ей жилище понравилось небольшой стайке четвероногих горных хищников с заостренными ушами. Устраивать переговоры оказалось не в их правилах, и они нагло вторглись в небольшое владение Ризани.

Недолгое противостояние с ними выявило, кто был прав, а кто виноват, а заодно и помогло понять, почему хорошо прожаренное мясо — одно из любимых блюд почти всех цивилизованных и не очень цивилизованных рас.

Следующее событие или, точнее, встреча, произошла через неделю после того случая. У Ризани как раз начали подходить к концу запасы еды, поэтому она решила осмотреть окрестности и найти себе что-нибудь вкусненького и питательного.

Как выяснилось, крольчатина и козлятина тоже очень даже ничего на вкус, а добываются куда легче, потому что почти не отбиваются. Ризани решила в этот раз набрать еды про запас и стала облетать окрестности в поисках добычи, а когда находила ее — будь то кролик, заблудившийся олень или еще какое-нибудь животное, пыталась, как умела, пикировать сверху и быстро подавлять сопротивление.

Звучит, может и здорово, но ее нынешних рефлексов и сил для реализации такого способа охоты оказалось явно недостаточно. Поэтому даже когда ей удавалось найти хотя бы одного заблудшего козленка, она не успевала практически ничего ему сделать, только напугать, ну и слегка поцарапать. После чего несостоявшийся обед очень быстро убегал.

Третий подряд подобный провал вынудил Ризани перестать тратить время и силы и сконцентрироваться на том, что пока получалось лучше всего. Ловле кроликов. И именно во время этой невинной прогулки состоялась ОНА. Первая встреча с человеком.

Ризани как раз поймала очередного ушастого и решила в этот раз вернуться домой не с помощью крыльев, а пройдясь по тропинке. «А что, надо же и ноги развивать! Не все же полетами заниматься! Да и ощущения от такой прогулки совсем другие, в чем-то так даже приятнее. Вот, например, если смотреть сверху, то никогда не увидишь, как красиво вблизи смотрится эти кусты», подумала она и попробовала на вкус желтые листья неизвестного ей кустарника.

— Ну и гадость, — сразу же выплюнула, но во рту поселился горьковатый привкус, — крольчатина лучше.

Взяв в зубы свою добычу, Ризани продолжила восхождение, и тут на нее вышел первый представитель рода людского, которого она встретила в своей жизни. Она с интересом стала разглядывать его. Надо сказать, сколь-либо приятных чувств мужчина в пропахшей потом кожаной куртке не вызывал. Лохматая грязная шевелюра, трех или четырехдневная щетина, весьма уродливое с точки зрения молодой драконицы лицо…

В общем, спустя пару мгновений, Ризани уже поборола свою неприязнь и была готова пойти на контакт, но тут человек пустился наутек! Не придумав ничего лучшего, кроме как последовать за ним, так и не выпустив многострадального кролика, и пытаться выкрикнуть: «Стой! Я тебя не буду есть! Ты слишком грязный», Ризани отправилась следом.

«И чего это он закричал и бросился убегать от меня?», — задумалась Ризани после того как вернулась в пещеру. — «В горах само по себе опасно бегать, а шуметь при этом и вовсе глупо. По мне ведь вполне себе было видно, что есть его незачем, все-таки у меня и так был кролик в зубах. Вызвал обвал, свалился с края уступа и полетел вниз, а меня из-за него приложило камнями, от удивления даже отлететь не успела. Дурень, одним словом».

«Может, стоит пойти поохотиться?» — облизнулась Ризани, вспомнив об умятом тогда с горя кролике. Она уже давно успела доесть последнее мясо, и второй день довольствовалась лишь дикими яблоками. Что-то не очень хотелось покидать своды уже ставшей для нее домом пещерки, да и тело все еще болело после того камнепада.

«Ладно, что это я, в самом деле, испугалась что ли? Если не буду хорошо питаться — точно не поправлюсь! А если и попадется мне кто из людей? Улечу, вот! Буду я еще с ними связываться, себе дороже. До сих пор все кости ломит». Приняв это судьбоносное решение, молодая драконица с трудом поднялась и тихонько пошла к выходу из пещеры.

Начать она хотела как обычно, с охоты на зайца. В ее привычном состоянии это не представляло труда. Сперва она высматривала ушастого зверька в траве, а потом неумело пыталась даже не пикировать, а просто упасть на него сверху и если не загрызть, то хотя бы придавить к земле своим весом, не давая убежать. С более крупными животными такое не выходило, но вот с зайцами — было вполне себе эффективно.

День начался как-то не очень хорошо, резкие движения вызывали очень сильную боль. Ризани уж подумывала о том, чтобы вернуться в пещеру и возобновить яблочную диету, как увидела еще одного человека. Человечку. «Девушку», услужливо подсказала память, доставшаяся от драконов-предков.

Именно благодаря ей Ризани, хотя с момента рождения и прошел всего месяц, могла нормально и связно мыслить и даже говорить. Хотя то, насколько эта память помогает, весьма спорный вопрос. Большую часть времени она проявляется в виде инстинктивного знания, например того, что можно есть, а что — нельзя. Или способов охоты на различных животных.

«Да какого черта я сейчас думаю об этом?!» — внутренне зарычала Ризани на саму себя. — «Нашла блин, время! Так и как же мне от нее здесь укрыться? Ага, вот этот куст с горькими листьями вполне должен сгодиться, он вообще никому не может быть нужен и таких кустов здесь полно».

Она быстро спряталась недалеко от корней куста и затаилась, даже дышать стала настолько редко и тихо, насколько могла. И, тем не менее, вопреки всей уверенности молодой драконицы в надежности своего укрытия, девушка шла именно к тому месту, где расположилась Ризани! Весьма так целенаправленно шла!

«Не приближайся, только не приближайся! Не сюда», — драконица мысленно уговаривала девушку уйти, даже глаза закрыла. А когда открыла их, то так и замерла — девушка стояла прямо перед ней и чему-то радостно улыбалась. У Ризани перехватило дыхание, и она не знала, что же ей делать дальше.

В голову, как обычно, пришла дурацкая мысль. Что теперь, когда человеческая девушка подошла настолько близко, неплохо бы ее и рассмотреть во всех подробностях.

На вид она была очень молода, лет пятнадцать-шестнадцать, не более. Довольно высокая девушка для своего возраста, а также весьма изящная, во всяком случае, если судить по тому, с какой легкостью она двигалась по поляне, заросшей кустарниками, и где то и дело даже Ризани цеплялась за вылезающие из земли корни.

Светлая кожа хорошо сочетается с длинными, почти по пояс, черными волосами, сейчас заплетенными в аккуратную косу, а правильные черты лица довершают картину, создавая несколько нереальную и холодную аристократическую красоту. Внимательный взгляд ярко-зеленых глаз с восторгом прикован к… желтоватым листьям кустарника?

«Фу, ну у нее и вкус», — подумала про себя Ризани. «Неужели стоило лезть на гору только ради того, чтобы набрать полную сумку горькой травы? Да уж лучше бы она на кролика поохотилась, они намного вкуснее. Похоже, все люди со странностями. Хотя эта мне чем-то нравится».

Несколько часов незнакомка провела на поляне, после чего посмотрела на небо. Ризани последовала ее примеру. Мало того, что потихоньку уже начинало смеркаться, так еще и все небо заволокло густыми черными тучами.

«Только этого не хватало. Похоже, скоро начнется дождь. Давай, зеленоглазка, бери свою сумку и проваливай домой… э, стоять! Куда?! Не лезь туда, это моя пещера!» — несмотря на все свое недовольство, Ризани так и не произнесла ни звука, даже удивилась собственной выдержке, обычно совсем не свойственной ей.

— Ну и что мне теперь делать? Не тут же ночевать. — Уже без опасений подумала она вслух, когда девушка скрылась в пещере. Через пару минут ей пришла в голову идея. — А, точно, можно ведь попробовать пролезть через дыру в потолке. Тогда не придется проходить весь туннель, и я не встречусь с моей неожиданной гостьей. Отлично, я не мешаю ей, она не мешает мне!

Сказано — сделано. Правда, Ризани пришлось напрягать так и не зажившие крылья, а потому полет вышел даже более медленным и неприятным, чем обычно. Опять же, пока она нашла место, где сверху начинается та самая памятная дыра, через которую проникает свет и вода, прошло еще немало времени. Даже дождь уже начался.

Злобно шипя и ругаясь, Ризани попробовала примериться к дыре и разом, за один прыжок, преодолеть все нужное расстояние. Ну, частично это даже получилось. Если не считать хорошего удара головой о край отверстия, от которого она чуть было, не потеряла сознания. После чего последовало не очень-то удачное падение и повторный удар, после которого Ризани все-таки отключилась.

Через какое-то время Ризани очнулась. Она точно не знала, сколько прошло времени, да и не волновало это ее, равно как не волновали то и дело слышимые снаружи раскаты грома и стекающий в углубление в середине помещения дождь. Единственное, что она точно знала, так это то, что ей ПЛОХО. Никогда еще за свою короткую жизнь Ризани не чувствовала такой боли!

— Все, не могу больше! — Она заплакала, наверное, впервые в жизни. — Не хочу быть одной, не хочу умирать здесь, просто придите и побудьте со мной! Хоть кто-нибудь. Ну, пожалуйста! Кто угодно!

Ей казалось, что она кричала, но на самом деле это с трудом можно было назвать даже шепотом. Дальше Ризани уже плохо воспринимала события. Время потихоньку шло, она продолжала рыдать, но в итоге смогла встать на трясущиеся лапы. Через некоторое время она своим замутненным болью взором увидела, что та самая девушка, что осталась на ночь в ее пещере, осторожно касаясь рукой стены, вошла в комнату.

Взгляд девушки устремился чуть вбок от драконицы, похоже, она еще не заметила присутствия Ризани. Пока девушка рассматривала дыру в потолке, Ризани пыталась сообразить, что же ей делать дальше.

Внезапно, молния ударила прямо в центр комнаты! Ризани даже не поняла, что произошло, ей показалось, что от испуга она куда-то дернулась и в следующее мгновение почувствовала сопротивление чужого тела, а во рту — вкус крови. Испугавшись, что она могла серьезно повредить девушке, Ризани даже на время забыла о боли. Она посмотрела на посетительницу.

— Плохо. Мало того, что я ее довольно серьезно укусила, так еще ведь при падении она головой ударилась!

Она попыталась слизнуть обильно выступающую из раны в правом плече кровь, но остановить кровотечение, таким образом, не получилось. «Что же делать, что же делать, что же делать?!» — мысли Ризани путались, она паниковала.

«Неужели нет способа помочь ей? Ведь это из-за меня она умирает. И я снова останусь одна? Почему меня это беспокоит?» — внезапно, мысли драконицы прояснились. — «Нет, я не допущу этого! Я хочу узнать тебя!». Древняя кровь подсказала, что нужно делать и Ризани инстинктивно подчинилась порыву.

Она с силой прокусила язык. По подбородку потекла тонкая струйка теплой крови. В голове Ризани вспыхнул символ, напоминающий перевернутую подкову, она слегка придвинулась ко все еще неизвестной ей, лежащей без сознания девушке. Наклонившись к ее лицу, драконица коснулась губ девушки. Сразу после этого ее тело будто заволокло пламя, а кости, казалось, разваливаются на части. Но она чувствовала, что все сделала правильно и отправилась в мир грез весьма довольной.

2. Таинственная девочка

— Ты что-нибудь чувствуешь? — женщина осторожно коснулась лба лежавшей на кровати девочки-подростка, ее нежный голос звучал мягко и участливо. В комнате было довольно темно, но даже так она видела, что девочку все еще лихорадит. — Где-нибудь болит?

— Да везде, в общем-то. — девочка печально усмехнулась, но голос ее слегка дрожал. — Кажется, на меня упал дракон и принял за подушку. Или за лежанку. — тут ее взгляд посерьезнел, она мельком осмотрела комнату, будто чего-то, опасаясь или подозревая. — Кстати, леди, кто вы такая и где я нахожусь?

— Ну, раз ты можешь шутить, значит, жить будешь. Хотя странно, что ты вспомнила именно о драконах. — лицо женщины просветлело, она убрала руку. Девочка слегка поморщилась, но ничего не сказала.

— Меня зовут Лиссиания, я целительница. Поэтому перестань вести себя словно затравленный зверек, попавший в капкан, успокойся. Я не причиню тебе зла. Излишнее волнение сейчас вредно для твоего тела. Хотя, к счастью, кости не сломаны, но есть множество ушибов, да и внутренние повреждения еще долго продержат тебя в постели. Отдыхай, я приду и проведаю тебя позже.

— Стой. Не оставляй меня одну. — девочка схватила Лиссианию за край платья, попытавшись остановить ее уход из комнаты. В голосе теперь четко звучал страх, а в глазах — мольба. Лиссиания села на край кровати и улыбнулась.

— Девочка, когда хочешь о чем-то попросить, не нужно пытаться использовать силу. Я и так собираюсь помочь тебе, просто мне нужно проведать еще одного человека. Ее травмы не настолько серьезны как твои, тем не менее, раны отукусов нужно промыть и сменить повязки.

— Зеленоглазку кто-то покусал? Она будет в порядке? Я могу ее увидеть? Мне срочно нужно с ней встретиться! — беспокойство девочки начало перерастать в панику, она попыталась вскочить с постели и выбежать из комнаты. Боль от резких движений привела к тому, что она чуть не упала — если бы Лиссиания не поймала ее, то девочка хорошенько бы приложилась головой о пол.

— Во-первых, успокойся. — она силой уложила слабо отбрыкивающуюся больную обратно в кровать и держала ее, пока та не перестала пытаться вырваться. — Как я уже говорила, раны Рены не настолько серьезны как твои. Это именно она принесла тебя сюда. А спуск с горы с пострадавшей от обвала девчонкой на спине мог бы стать неплохим испытанием даже для взрослого мужчины, уж поверь мне, кой-какой опыт имеется. Так что она куда здоровее, чем может показаться на первый взгляд. В отличие от тебя. Я не знаю, и не буду сейчас спрашивать, почему тебе взбрело в голову тащиться на гору, ведь сейчас обвалы не редкость… — голос посуровел, она покачала головой и продолжила.

— Во-вторых, она помогала мне ухаживать за тобой все те три дня, пока ты была без сознания. И лишь когда стало ясно, что ты больше не собираешься на тот свет, я смогла убедить ее пойти отдохнуть. И в-третьих. — Лиссиания набрала в грудь воздуха. — РАЗВЕ Я НЕ СКАЗАЛА, ЧТО ТЕБЕ ВРЕДНО ДВИГАТЬСЯ, ЧЕРТОВА МАЛЯВКА?!

— Нъе тлогай мои щеки! — девочка с трудом смогла убрать руки целительницы от своего лица и покраснела. — Я больше не буду, просто позволь мне увидеть зеленоглазку.

— НЕТ! Она сама придет, когда хорошенько выспится и отдохнет. А ты должна сейчас отдыхать!

— Но…

— Никаких но! Спать!

— Да не могу я спать! — девочка стала потихоньку срываться на крик. — Мало того, что все тело болит, так ведь я еще не видела зеленоглазку. Я должна сама удостовериться, что с ней все в порядке!

Дверь в комнату распахнулась, ворвавшийся свет заставил девочку зажмуриться и прикрыть глаза рукой. Когда она чуть привыкла и открыла глаза, то увидела на пороге слегка растрепанную девушку лет шестнадцати-семнадцати с перевязанным правым плечом. Рена переводила недовольный взгляд с одной на другую, но остановиться решила на Лиссиании.

— Мама! Хватит ругаться и спорить с больным ребенком! Ни ей, ни тебе от этого лучше не станет.

— И вовсе мы не ругались. — целительница как-то разом поутихла. — И вообще, ты сама еще должна быть в постели и отдыхать. Зачем встала?!

— Да ваш крик и мертвого поднимет! — она перевела взгляд на девочку. — Ризани, ты хотела узнать, в порядке ли я. Как видишь, нормально. Хватит капризничать, живо ложись спать.

— Но мне все равно больно! Как прикажешь засыпать в таком состоянии?

— Ладно, я поняла. — она повернулась к Лиссиании. — Мама, у нас остался настой на корне златолистника? Ну, тот, который очень горький.

— Ээ, горький?

— Кажется, я сказала не капризничать. — Рена щелкнула девочку по носу. Та скорчила недовольную гримасу, но больше ничего не возразила. — Так остался или нет?

— Остался. Но хватит только на один раз. Рена, ты, правда, уверена, что хочешь использовать именно его?

— Да. — в голосе так и сквозило раздражение. — Я не могу сегодня ухаживать за ней, поэтому нужно дать что-нибудь такое, что позволит ей забыть о боли, пусть даже всего на день, и нормально поспать. Мне тоже нужно отдохнуть и восстановить силы.

— Хорошо, я схожу за настоем. Присмотри пока, чтобы твой маленький зверек не поранилась на ровном месте.

— Иди уже. Уж как-нибудь справлюсь.

Рена проводила взглядом целительницу, потом повернулась к Ризани. Девочка как-то вся сжалась, будто боялась, что Рена сейчас ударит ее.

— Зеленоглазка, я… — Ризани нервно взяла край одеяла и стала теребить его в руках.

— Не зеленоглазка. Рена. — девушка прикрыла указательным пальцем рот девочки, обрывая ее на полуслове. — Давай лучше завтра поговорим. Сейчас постарайся просто немного поспать.

Через несколько минут вернулась Лиссиания с небольшой глиняной кружкой, над которой поднимался пар. Она протянула кружку Рене, та взяла ее и заставила Ризани сделать несколько маленьких глотков. Девочка пыталась было выплюнуть варево, но Рена, ожидавшая подобного исхода, влила остаток снадобья девочке в рот и, зажав одной рукой нос, второй прикрыла рот. Ризани возмущенно засопела, попыталась освободиться, что, впрочем, у нее не вышло и, в итоге, была вынуждена проглотить все.

— Что это за гадость?! Горько!

— Хорошее лекарство всегда ужасно на вкус. Зато боль пройдет через пару минут.

Действительно, боль отступила и Ризани уснула. Глядя на нее, раскинувшуюся на кровати и больше не пытающуюся дергаться, Рена мило улыбнулась.

— И правда, прямо как маленький зверек.

— Рена, идем. Нужно поменять повязки и промыть раны.

— Хорошо.

Они вышли и направились в соседнюю комнату. Рена села на стул и сняла свою рубашку без рукавов, чтобы Лиссиании было легче работать. Спустя минуту белый кусок материи, прежде закрывавший плечо и немалую часть руки, оказался на полу, и Рена потянулась, разминая затекшие мышцы.

— Не дергайся, дочка. Дай мне спокойно осмотреть тебя.

— Рука двигается совсем как раньше. — Рена перестала двигаться, в голосе ее звучало веселье. — Думаю, можно больше не беспокоиться о ней.

— Позволь об этом судить мне. Ты все-таки не мастер-лекарь, а всего лишь помощница. — Лиссиания смочила тряпицу в какой-то жидкости из ранее приготовленной чаши и осторожно, стараясь не потревожить рану и не причинить боль, начала стирать остатки мазей и крови.

— Хмм, это странно, но ты была права — укусы уже почти затянулись. Намного раньше, чем должны были. Похоже, дальше и правдаможно оставить все как есть. Отдохни сегодня, а завтра можешь возвращаться к работе. — Рена с надеждой посмотрела в глаза матери. — Да-да, к заботе над своим зверьком. Уж не знаю, почему для тебя это так важно, раньше ты не особо хотела помогать раненым. Вообще, расскажи, как ты ее нашла.

— Дело не в моем отношении к лекарству вообще. Просто для меня она особенная. А нашла я ее так. Я поднималась на вершину Туманной Горы в поисках златолиственника и черношипника, запасы которых у нас как раз подходили к концу. Но в это время растут они лишь на уступах недалеко от самого пика горы, поэтому двигаться приходилось с осторожностью, выверяя каждый свой шаг.

— Я же тебе запретила забираться так далеко одной. Там опасно. И не только из-за обвалов и риска сорваться. — Лиссиания была зла и расстроена. Впрочем, так как ее дочь вернулась и сейчас уже была здорова, любопытство перевесило гнев. — Продолжай свой рассказ, пожалуйста.

— Я поднималась все выше и выше, уже особенно не надеясь что-либо найти. Но мне улыбнулась удача — после очередного подъема на вроде ничем не примечательный выступ в скале я нашла целую поляну, заросшую златолиственником, а позади нее была небольшая пещерка. Раньше я не залезала так высоко, поэтому и полянку и пещеру видела впервые, что впрочем, неудивительно — даже ниже они не являются особой редкостью. В общем, я набрала полную сумку трав и собиралась уже идти обратно, но только тогда обратила внимание, что начинает смеркаться. А спускаться с горы в темноте… ну, не очень хорошая затея.

— Только не говори мне, что ты, решив не спускаться ночью, полезла в совершенно неизвестную тебе, весьма подозрительно выглядящую пещеру. — с каждым последующим словом, голос целительницы становился все более и более суровым, и в конце по своему звучанию напоминал уже звон стали. — Рена! Теперь я совсем не удивляюсь, что ты вернулась раненой! Удивительно другое — что вообще вернулась! Ну что за легкомыслие?! Там вполне могло быть логово диких зверей, тех же волков или медведей!

— Мама! — Рена была возмущена до глубины души. — Я все-таки не в первый раз ухожу из дома и знаю, как проверить, кто живет в той или иной местности! Ты же сама меня этому научила, как только мне исполнилось восемь лет! В пещере этой давно уже никто не жил, и вообще, кажется, животные обходили ее стороной.

— Обходили стороной, говоришь? — голос Лиссиании неожиданно стал очень тихим. — Похоже, ума у них больше, чем у тебя, Рена! Если уж даже животные не хотели приближаться к пещере, то, какого лешего туда полезла ты?! Ты же прекрасно знаешь, что многие животные инстинктивно чувствуют опасность и стремятся быть от нее как можно дальше.

— Ну, я… — Рена тоже притихла, хоть и совсем по другой причине. Она взяла себя в руки и продолжила. — Ну, извини меня! Начинался дождь, более того, судя по тучам, намечалась сильная гроза. Я не хотела ночевать под открытым небом! Ладно бы я просто вымокла, это еще можно как-то пережить, но гроза! Ты ведь знаешь, что я до сих пор ее боюсь и предпочитаю не высовываться на улицу в такие дни! А пещера была рядом и в ней никто не жил!

— Прости меня, Рена, совсем вылетело из головы. — похоже, Лиссиания и правда чувствовала себя виноватой. — Просто я очень волновалась за тебя. Так что произошло дальше. Ты вошла в пещеру, и?

— И ничего. Во всяком случае, сразу. Я приготовиласько сну — выбрала внутри место поровнее и поудобнее, подложила свою сумку под голову и закуталась в плащик. Было, конечно, не то, чтобы очень удобно, но вполне терпимо. Не в первый раз. Как ни странно, я смогла спокойно уснуть, даже когда начался дождь. Гроза в тот день меня пугала не настолько сильно как обычно.

— Ну, хорошо. Ты смогла без затруднений заснуть в пещере, что, безусловно, просто замечательно, но я не понимаю, как это связано с девочкой. Ее зовут Ризани, кажется?

— Да, ее зовут Ризани. И не прерывай меня, пожалуйста, я еще не закончила. Как раз перехожу к основным событиям ночи. Кстати, можно мне воды, что-то в горле пересохло?

— Конечно, сейчас принесу свежей из колодца. Подожди пару минут. — Лиссиания уже дошла до двери, но остановилась и развернулась к дочери. — Вообще может тогда лучше заварить травяного чаю?

— Знаешь, а это хорошая идея. Было бы неплохо еще, если бы у нас было печенье или какая-нибудь другая выпечка, подходящая к нему.

— Так я могу прямо сейчас приготовить, это совсем недолго. Завтра и Ризани попробует. Все же я лучше всех в округе делаю печенье и пироги. Детям обычно это очень нравится.

— Да уж, с тем как ты сегодня себя с ней вела, поэтому стоит попробовать хотя бы таким образом подружиться. Мне почему-то кажется, что она останется жить с нами, а значит, вам придется часто общаться друг с другом. — Рена напомнила целительнице, что она и сама бывает весьма несдержанной. — Да, я понимаю, что ты не хотела обидеть или разозлить ее, но она ведь всего лишь ребенок!

— Рена, не пытайся вести себя настолько по-взрослому после того, как чуть не свела меня с ума от беспокойства за тебя, отправившись на вершину горы. Знала ведь, что туда нельзя.

— Да, и уже попросила прощения. Ладно, давай продолжим этот разговор позже, за чашкой чая.

— Хорошо, тогда пока постарайся немного поспать. Я обязательно разбужу тебя, когда все будет готово.

Лиссиания вышла из комнаты, а Рена легла на кровать и слегка помассировала виски. Стоит ли все рассказывать маме, думала она. Все-таки история получается довольно странная, как ни посмотри. Хотя, у Лиссиании очень много опыта, когда она странствовала, посетила почти все города континента, может она сможет точно сказать, что произошло в ту ночь? Решено, рассказать все, ничего не утаивать! Рена улыбнулась своим мыслям и сама не заметила, как провалилась в сон.

— Рена, проснись! — Лиссиания взяла девушку за левое, здоровое плечо и слегка встряхнула. — Все уже давно готово, тебе пора вставать.

— Еще пять минут. — как-то не совсем внятно протянула Рена. Ей всегда сложно было просыпаться, с самого детства. — Всего пять минут, и я обязательно встану.

— Ты говорила это час назад!

Целительница решила встряхнуть дочь посильнее. Получилось. Рена открыла один глаз, второй, потянулась и села на кровати, все еще не в состоянии сконцентрировать мутный взгляд. Пока она отправилась умываться во дворе, Лиссиания приготовила чай и разложила аппетитно выглядящее и вкусно пахнущее печенье на большую тарелку.

— Так о чем был разговор? — Рена села в кресло, хотя, наверное, точнее надо было бы сказать, «развалилась в кресле». Она взяла одно из печений и отправила его в рот. — О, вкусно! Ты добавила мяту?

— Да, но вообще я сейчас совсем не о способах приготовления печений хотела бы поговорить. Чай придаст тебе сил, выпей. А разговор был о том, как ты встретилась с Ризани. Я бы хотела услышать его полностью и во всех подробностях.

— Ладно, уговорила. — Рена улыбнулась и отпила чуть-чуть чая. — Итак, я, кажется, остановилась на том моменте, когда уснула в пещере?

— Да, именно так. — Лиссиания кивнула. — Продолжай с него же.

— Итак, я, что для меня весьма необычно, спокойно уснула в незнакомом месте в преддверии сильной грозы и во время уже начавшегося дождя. Практически, ливня. Ну, примерно до середины ночи или около того все было тихо. Потом меня разбудил странный звук, доносившийся из глубины пещеры.

— Звук? Что-то такое, что по громкости смогло заглушить грозу?

— Как ни странно, вовсе нет. Совсем не такой. Сначала я даже не поняла, что же точно меня разбудило. Просто проснулась от какого-то странного ощущения. — она остановилась, видимо пытаясь найти подходящие для объяснения слова. Через несколько секунд ей это удалось, и она продолжила дальше. — Ну, мне стало очень грустно от того, что я одна нахожусь в этой пещере.

— Грустно? — Лиссиания удивилась. — Разве тебе обычно не становится страшно?

— Да, я тоже удивилась своей реакции не меньше тебя, мама. — Рена взяла еще одно печенье и запила его горячим чаем. — На самом деле, спустя некоторое время я поняла, что так на меня подействовал звук чьего-то плача. И что доносится он из глубины пещеры, не перебивая звуки грома и дождя, а как бы сливаясь с ними в единое целое. Весьма жуткий звук.

— Только не говори мне, что ты сделала очередную за тот день глупость и решила посмотреть, кто плачет там, внутри? — Лиссиания с надеждой посмотрела на дочь. — Хотя кого я обманываю. Ведь в итоге так и получилось? Ты, не выдержав своего грустного настроения, отправилась глубже в пещеру?

— Я не вела себя настолько безрассудно, как ты думаешь, но да, в общем итоге именно это я и сделала. Я взяла сумку, в которой, помимо собранного мной днем на поляне златолиственника, было также несколько готовых видов целебных мазей и чистые бинты. Очень уж мне захотелось помочь тому, кто был там, внутри.

— Почему у тебя истинно лекарские чувства просыпаются только в таких ситуациях, когда им лучше бы спать также крепко, как и обычно? — Лиссиания покачала головой.

— Не знаю, но не так уж это и важно. Я осторожно продвигалась внутрь, касаясь стены для того, чтобы если я и запнусь о какой-нибудь выступ в полу пещеры, можно было удержаться на ногах и не упасть. Все же видимость там практически никакая.

— И как ты там только свою голову не расшибла, удивляюсь.

— А вот взяла и не расшибла! — Рена показала матери язык и отпила очередную порцию чая. — Я двигалась… ну, думаю, чуть меньше получаса. Проход был всего один на протяжении всего пути. Когда я дошла до его конца, то оказалось, что он выходит в некое подобие округлого зала. Правда, кажется, созданного самой природой.

— Интересная пещерка, надо будет потом осмотреть ее самой.

— Более того, там было довольно светло! — Рена с восторгом вспоминала о своем похождении, а когда описывала строение помещения, чуть не расплескала по комнате остатки чая из-за того, что пыталась активно жестикулировать. Покраснев, она поставила кружку на стол и продолжила. — Ну, во всяком случае, по сравнению с проходом в зал. Я подняла голову вверх, чтобы посмотреть, почему там не было так же темно, как в туннеле, и увидела, что, примерно в центре потолка находилась дыра, и освещение дают звезды.

— Если бы у пещеры были хозяева, я бы, пожалуй, сказала, что у них весьма оригинальный способ экономить на свечах и лампах. — Лиссиания, видимо, заразившись восторгом дочери, тоже включилась в беседу.

— А еще сверху стекал неслабый поток воды, в который превратился дождь, но она скапливалась в небольшом круглом водоеме, расположенном прямо под дырой наверху. Я прямо-таки засмотрелась на то, как красиво в воде отражаются звезды. Умудрилась даже забыть причину, по которой прошла весь путь. Впрочем, причина напомнила о себе сама. Я повернула голову, попытавшись рассмотреть, кто же все-таки плакал, но из-за того, что свет в основном освещал водоем, смогла увидеть лишь нечеткий силуэт.

— И что-то случилось?

— Да, но ты никогда не угадаешь, что именно. — Рена взяла очередное печенье и, улыбнувшись нетерпеливому выражению лица Лиссиании, медленно отломила от него половинку, отправила в рот, затем неторопливо запив остатками чая. И только после этого продолжила. — В центр водоема ударила молния! Я впервые в жизни видела ее так близко и очень испугалась. Видимо, не я одна. Обладатель силуэта вскрикнул и бросился ко мне.

— Бросился? Ты видела, кто это был? Думаешь это из-за боязни молнии?

— Вполне возможно, почему нет. — Рена пожала плечами. — Впрочем, я так и не смогла тогда рассмотреть, кто же точно это был. Я почувствовала резкую боль в правом плече, а примерно через секунду еще и в затылке, похоже на то, что при падении я хорошенько ударилась головой о стену. После чего, судя по всему, отключилась. А затем, когда я очнулась…

Рена сделала паузу, и некоторое время смотрела в окно, собираясь с мыслями, а затем продолжила рассказ.

— К этому времени уже успело наступить утро. Я попыталась было подняться, но почувствовала, что что-то довольно тяжелое мешает мне это сделать. Когда я открыла глаза, то весьма удивилась — на мне лежала эта самая девочка совершенно без одежды! Она обнимала меня и что-то шептала во сне, пытаясь в то же время укутаться моим плащом, что выходило не очень-то хорошо.

— Ха! — после этой части Лиссиания повеселела. — Вот уж не думала, что моя дочь станет для кого-то кроватью. Что ж, стоит отдать девочке должное, она даже в таком месте смогла устроиться с максимальным удобством.

— Очень смешно. Нашла я ее в таком же состоянии, в каком и принесла. Ушибы, сорванная местами кожа, сильная температура. Да и дышала она тяжело. Я попыталась разбудить ее, что оказалось не такой уж легкой задачей. Когда мне это наконец-то удалось, то ее мутный, почти ничего не видящий перед собой взгляд испугал меня до полусмерти. Я даже забыла о собственных ранах. С трудом разжав ее мертвую хватку, я укрыла ее своим плащом и решила понести на спине. Сумку, кстати, пришлось оставить в пещере, она цеплялась за все подряд и мешала идти. Даже имя свое она назвала, пока мы спускались, я вообще не думаю, что она это осознавала.

— Ну что ж, в целом все ясно. Ладно, Рена, сегодня отдыхай. Завтра мне нужно будет уйти в деревню, когда я ходила за водой, пришел внук старосты и сказал, что тот хочет меня видеть.

Лиссиания забрала остатки печенья и пустые кружки и ушла, пожелав дочери приятных снов. Рена уснула почти мгновенно, все-таки три дня до этого была на ногах.

3. Новая сестра

Утреннее пробуждение для Ризани началось с нового опыта. Она впервые в жизни проснулась от холода, забравшегося под откинутое во сне одеяло, и была очень удивлена. Удивлена тем, насколько ее новое тело неудобно и уязвимо. Раньше она могла часами не обращать внимания даже на струйки ледяной воды в пещере, если те не попадали в глаза, уши или нос. Теперь же…

— Ладно, не о чем горевать. — вяло попыталась она утешить сама себя. — Надеюсь, это временно. И раз уж я проснулась, пора вставать!

Ризани бодро вскочила с постели и чуть не выругалась — каменный пол оказал куда более сильный эффект, чем воздух. Быстро убрав ноги с пола, она вернулась в постель и завернулась в одеяло. Стало чуть теплее.

— Ладно, тогда надо найти что-нибудь из одежды. Люди ведь не просто так ее носят.

Придя к такому выводу, девочка решила внимательно осмотреть комнату. Помимо кровати, стоявшей в углу, в комнате еще был стол, напротив которого было занавешенное плотной тканью окно.

Ризани была уверена, что уже наступило утро, и свет должен был бы уже залить комнату своим теплым сиянием, но шторы хорошо справлялись со своей задачей и держали ее в полумраке. У стола стоял деревянный стул, на спинке которого висело какое-то длиннополое синее одеяние с довольно широкими рукавами и поясом.

Решив, что это должно подойти, Ризани, игнорируя холодный пол, подошла к стулу и взяла одеяние. Попыталась надеть, что оказалось вовсе не такой уж легкой задачей, ведь раньше одежду она не носила.

Кое-как, с трудом справившись, девочка чуть не задохнулась от негодования. Как оказалось, рукава для ее рук были слишком велики, да и само одеяние волочится за ней по полу. Сделав пару шагов, Ризани запуталась в полах одежды и поприветствовала носом пол, что тоже не добавило ей хорошего настроения.

— Ладно, одеяло тоже очень даже ничего. — девочка вернула не угодившую одежду обратно на спинку стула и просто завернулась в одеяло. — Почти так же, ну да и ладно. Теперь надо найти завтрак. Интересно, водятся ли здесь кролики.

Ризани толкнула дверь и та со скрипом открылась. Сморщившись, она вышла из комнаты и чуть не запнулась о какую-то обувь, оставленную у порога. Ничуть не унывая, она быстро натянулана ноги найденные тапочки и приступила к осмотру этажа.

В отличие от комнаты, где пол из чистого камня, здесь его покрывал не очень давно положенный слой дерева. Похоже, всего пару месяцев назад — дерево еще не до конца высохло, и запах для обостренного по человеческим меркам чутья Ризани казался довольно свежим.

Решив не задерживаться в пустующем коридоре второго этажа, Ризани дошла до лестницы и направилась вниз. В одном из направлений она почувствовала тепло и слабо уловимый запах готовящегося мяса. Туда-то девочка и направилась.

Путь оказался коротким — нужно было пройти еще один коридор и дойти до углового помещения, видимо, служившего для приготовления пищи.

За плитой или печью, Ризани не была точно уверена, как это называется, стояла Рена и весело напевала какую-то мелодию. Она смотрела за кусочками мяса на сковородке и на закипающую воду в кастрюле. Кивнув сама себе, она повернулась к столу, где стояла разделочная доска с уже нарезанными овощами. И тут наконец-то заметила Ризани, так и не нарушившую тишину и внимательно наблюдающую за ее действиями.

— Доброе утро, дружелюбное привидение. — она улыбнулась. — Что это за вид?

— Мне было холодно. — Ответила Ризани. — И это самое удобное, что я нашла у себя. А вообще, почему привидение? Привидения ведь должны быть прозрачными, разве нет?

— Ладно, я потом подберу тебе что-нибудь по размеру. Если ты не против моей старой одежды. А привидением я тебя назвала, потому что очень уж ты бледная.

— Если я смогу ходить в ней и не падать, то не против. — поняв, что именно она сейчас сказала, Ризани поспешила оправдаться. — Не то, чтобы я уже успела где-то упасть, просто длиннополая одежда такая неудобная.

— Угу, понимаю. Надеюсь, мамин халат еще цел. Слушай, завтрак будет готов минут через двадцать. Пока сходи и умойся, колодец есть во дворе.

— Не хочу. — Ризани еще плотнее запахнулась в одеяло. — Я и отсюда прекрасно чую, как там холодно.

— Давай-давай. Пока не умоешься, завтракать не будешь.

— Злая ты, зеленоглазка.

— Суровая, но справедливая. — Рена вытолкала брыкающуюся девочку из кухни и указала направление. — Умоешься и напьешься свежей воды и почувствуешь себя лучше, еще спасибо мне скажешь.

Ризани вышла во двор. Сегодня было пасмурно, того и гляди скоро дождь пойдет. Свет с трудом пробивался через густые облака и не согревал, а холодный ветер развевал наброшенное на плечи Ризани одеяло, забирая у нее последние остававшиеся крохи тепла.

Спустившись по потрескавшимся ступеням к круглой площадке в центре двора, Ризани нашла колодец с потемневшей от старости деревянной крышей. На некоторых камнях были видны затершиеся царапины или, точнее, остатки рисунков. Видимо, они были нанесены настолько давно, что даже камень уже не смог сохранить первоначальный вид. Хотя даже так, было заметно, что делал их настоящий мастер.

Одернув себя и решив, что сейчас явно неподходящее время для разглядывания старых исцарапанных камней, дрожащая девочка набрала воды, хоть и не с первой попытки. С непривычки несколько раз руки соскальзывали, и ведро громко падало обратно в воду.

— Неудобное тело. — Ризани поставила ведро и посмотрела на местами содранную с ладоней кожу. — Уязвимое.

Умывалась она довольно долго. Хотя вода и была холодной, она отличалась от той, к которой привыкла девочка. Или просто ее восприятие изменилось, теперь соответствуя человеческому мироощущению.

Свежая вода приятно холодила кожу, оставляя после себя слабое покалывание и сгоняя остатки сна. Странное ощущение, но Ризани испытывала его впервые и не хотела останавливаться.

Правда, по идее она уже должна была онеметь от долгого пребывания на улице в одном одеяле и куче повязок, но ничего подобного почему-то не происходило. Лишь приятное покалывание. Что ж, похоже, ее тело все же не настолько бесполезно, как она думала изначально.

— Я вернулась. — Ризани устроилась на ближайшем стуле. — Можно мяса?

— Куски мяса есть в супе. — Рена пожала плечами и помешала кипящий в кастрюле бульон. — Сначала выпей травяной настой. Он на столе.

— Опять пить это жуткое варево? Не хочу, я потом весь день не избавлюсь от горького привкуса во рту.

— Настой нужен для того, чтобы не вернулся жар. И этот не такой горький. Хотя тот и более эффективен.

— Я и так буду в порядке. Никогда в своей жизни не болела.

— Да уж, я помню, как еще совсем недавно ты металась в бреду. Это не яд, хватит упрямиться.

— Хорошо, хорошо. Сейчас я это выпью. — Ризани взяла кружку с зеленоватой густой жидкостью и с некоторым недоверием сделала маленький глоток. Распробовав отвар, в этот раз не горький, оставляющий после себя приятное мятное послевкусие, она быстро опустошила всю кружку и удивленно посмотрела на Рену. — А вчера нельзя было дать такой же? Он вкусный, не то, что та отрава…

— Вкусный. Но малополезный. — Рена хотела еще что-то добавить, но передумала и просто налила в объемную глиняную тарелку суп. Поставила ее на стол перед Ризани. — Ладно, давай есть, пока не остыло.

Пока Ризани наслаждалась едой, Рена не отводила взгляда, с интересом наблюдая за несколько дикарскими повадками девочки. Почувствовав это, Ризани начала ерзать на своем стуле и, в итоге не выдержав долгого молчания, сама начала разговор. Память предков подсказала ей, зачем нужна ложка, но даже так она все равно впервые взяла ее в руки и была не очень уверена, все ли правильно делает.

— Что-то не так, зеленоглазка? Мне тяжело есть, когда так пристально смотрят.

— Да нет, просто задумалась. Продолжай. — и продолжила наблюдение.

— Рена, давай ты выскажешь мне все, что хочешь, иначе я не смогу есть, хотя суп очень вкусный. — Ризани отодвинула тарелку и с некоторой долей отчаяния обратилась к девушке. — Ну, пожалуйста?

— Ризани, ты совсем не похожа на местных детей. — не зная, откуда лучше начать, девушка, просто высказала то, что уже какое-то время беспокоило ее. Девочка начала осматривать себя, но Рена остановила ее. — Я имею в виду не внешность. Деревенские дети, да и обычные городские, чего уж таить, ведут себя совершенно по-другому. И это даже не считая того, что никого из них нельзя встретить в диких горах, где даже суровые горцы редко ходят.

— Ммм. — Ризани не нашлась с ответом, более того, из-за того, что она стала сильно нервничать, сама того не понимая, подняла ноги на стул и обняла колени руками. Затем грустно спросила, чуть не плача. — Я веду себя как дикарь, зеленоглазка? Я знаю, что должна уйти после выздоровления, чтобы не мешать тебе, но не надо сейчас так сильно заострять внимание на то, что я такая непохожая на местных детей.

— Стоп-стоп-стоп! Откуда взялась такая логика? — Рена даже руки скрестила, чтобы показать, что она совсем не это хотела сказать. — Я всего лишь говорю, что будет очень сложно найти твоих родителей и помочь вам встретиться. Я не знаю, как ты оказалась одна в таком месте, но ведь должна, же быть у тебя где-то семья.

— Рена, у меня нет никого. Я просто жила одна, сколько себя помню. Мне некого искать и некуда возвращаться. И… — печаль в голосе девочки заставили Рену вздрогнуть. — Нет, ничего. Не волнуйся, я справлюсь. Уйду, когда поправлюсь, чтобы не быть обузой.

— Я тебе сейчас уши оторву, справится она! Так, теперь за тебя отвечаю я и если есть возражения, то можешь оставить их при себе! Возомнила себя достаточно взрослой, чтобы жить одной в опасном краю.

— Но я ведь просто… Зеленоглазка, ты уверена? Если я сейчас останусь с тобой, то потом уже не смогу заставить себя уйти. — глаза девочки наполнились слезами, но она пока еще могла их сдерживать. «Что-то со мной не так. Всего три дня назад я чувствовала себя совсем по-другому. Может это тоже последствие ритуала? Я… просто хочу быть рядом с Реной?»

— Что в этом плохого, глупая? Если я что-то решила, то всегда следую этому до конца, хорошо это или плохо. Сегодня я решила, что ты станешь частью моей семьи и я, как твоя старшая сестра, буду заботиться о тебе. До того как я узнала, что у тебя нет родителей я еще сомневалась, но теперь тебе не отвертеться.

— А как же Лиссиания? Ты же не думаешь, что сможешь пойти наперекор матери? Мне кажется, я ей не очень нравлюсь. Вряд ли она позволит мне остаться здесь.

— Я уже обсуждала это с ней. Она не против того, чтобы оставить тебя, если нет возможности связаться с твоими родными. И насчет того, что ты ей не нравишься, это не так, ты просто плохо ее знаешь.

— Я… — ее голос был совсем тихим, Ризани сама с трудом узнала его. Слова с трудом покидали ее, а вот сдерживаемые до этого момента слезы наконец-то потекли из ее глаз рекой. — Поверю тебе, моя зеленоглазка. Моя прекрасная добрая сестра.

Рена подошла к ней и крепко обняла, говоря, что все теперь с ней будет хорошо. Ризани почувствовала, как что-то в ее груди потеплело, в крови, будто резко полыхнула волна огня и тут же угасла. Ризани провалилась в сон и уже не заметила, как Рена отнесла ее обратно в комнату и положила на кровать.

4. Первое посещение деревни

— Рена, это скучно. Пойдем лучше погуляем у реки или у подножия гор. Я и так могу делать то, чему ты пытаешься меня научить. — Ризани отложила перо и потянулась, глядя на свою сестру-мучительницу. Та лишь слегка мотнула головой в знак отрицания и вернулась к своему занятию — смешиванию трав.

— Уж не знаю, где и когда ты выучила азбуку, но чтобы правильно читать и писать, этого мало. Нужно еще закрепить навык постоянной практикой, а то ты так и будешь все по слогам делать. Ты ж не деревенский мальчишка, которому даже не нужно знать, как пишется собственное имя. Ты моя сестра. И я знаю, что если ты не ленишься, то просто схватываешь на лету любые знания.

— Не говори так, зеленоглазка-мучительница. С чего ты вообще взяла?

— А не подскажешь мне, кто же это вчера сделал такую же смесь, которую сейчас делаю я вообще без подготовки травницы и при этом ничего не напутал? Может, ее случайно стало больше?

— Тебе Лиссиания рассказала? Да что в этом сложного? Я просто сделала то же самое что и ты. Мы ж в одной комнате, достаточно было просто запомнить и повторить. И вообще, я просто надеялась, что если сделаю это, то у тебя появится чуть больше времени, и ты сможешь поиграть со мной.

— Вот о том я и говорю, что ты, особо не напрягаясь, сделала то, на обучение чему обычно уходит несколько лет. Потому хватит лениться и начинай писать. Я знаю, что ты способная девочка и быстро освоишь это.

— А если я постараюсь, ты поиграешь со мной? — Ризани не хотелось отступать без боя, и она продолжила клянчить внимание сестры. «Да ладно тебе, я же теперь чувствую отголоски твоих эмоций. Ты тоже хочешь побыть со мной, занимаясь при этом не учебой, а чем-нибудь более веселым. Упрямая».

— Ну что будешь с тобой делать. Мне сегодня нужно наведаться в деревню, у жены старосты опять болит спина. Ты можешь пойти со мной, когда я освобожусь, так и быть, проведем остаток дня у реки.

— Ура!

Прошло две недели с того памятного разговора между Реной и Ризани. Лиссиания и правда оказалась не против того, что у ней появилась еще одна дочь, пусть и приемная, но все же таких близких отношений, как у новоявленных сестер, между ними не было. Видимо, тот разговор стал заключающей частью ритуала, даровав Ризани способность чувствовать эмоции Рены, во всяком случае, она так думала. Раны девушек полностью исцелились, и они вернулись к обычной жизни.

Приняв Ризани как сестру, Рена тут же решила проверить ее уровень грамотности. Навеянные кровью знания все равно нужно было закрепить, но даже простое знание алфавита весьма обрадовало Рену, потому что она в любом случае собиралась заставить свою милую сестренку выучить все что умела сама. Как бы то ни было, память у девочки и правда была отличная, это одна из черт драконов, но Ризани все еще боялась, что Рена не сможет принять ее истинной сущности, а потому просто делала все что могла, чтобы сестра могла ей гордиться.

Одним из результатов такого порыва и стала та весьма сложная смесь трав, за изготовлением которой уже неделю просиживала Рена. Правда, тут Ризани немного слукавила. Она и правда запомнила все, что делала Рена, но также тут помогло и знания крови. Они не содержали в себе способы применения ни одной из этих травок, но зато Ризани просто физически не могла перепутать их, слишком хорошо понимала отличие растений даже в незаметных деталях, обычно различаемых только опытными травниками.

Получив обещание сестры, Ризани с новыми силами взялась переписывать рецепты со старого пожелтевшего фолианта. Бумага была нынче дорогая, поэтому Лиссиания решила совместить в практике девочки сразу несколько полезных действий. Хоть с ее почерком большую часть использовать впоследствии будет невозможно, иногда все же выходило переписать вполне сносно, благо девочка быстро совершенствовалась. Да и она, переписывая, успевала хотя бы частично запомнить, что с чем нужно смешать, чтобы получить нужный ей результат.

Примерно через час Рена сказала, что ей пора прерваться, потому что им уже пора собираться идти в деревню.

— Надень сапожки и возьми куртку. Я знаю, что ты уже успела облазить все стены вокруг монастыря, но так и не научилась бояться холодного ветра. А ведь так и простыть можно. Но это еще ладно, находясь возле дома, ты можешь зайти, чтобы погреться, а по пути ничего такого не будет.

— Рена, иногда ты ведешь себя занудней Лиссиании. А ведь это сложно.

Получив подзатыльник, Ризани все же отправилась в свою комнату. Находилась она, кстати, прямо напротив комнаты Рены. Взяв из шкафа куртку, которую в детстве носила Рена, Ризани спустилась к выходу из монастыря. Рена уже ждала ее там, проверяя, не забыла ли положить чего в свою дорожную сумку. Удовлетворившись результатом осмотра, она закрыла сумку и закинула ее на плечо.

— Вроде все на месте. Ты готова?

— Конечно. Далеко идти? Я еще не была в деревне.

— До этой — полчаса. Есть еще две, но мама, как правило, ходит туда сама, очень уж они не любят нас. А ее при этом еще и побаиваются.

— За что не любят? Вы ведь помогаете им, лечите их раны и хвори, почти ничего не прося взамен. Глупо это.

— У нашего дома весьма мрачная история. Из-за того что мы поселились именно здесь, нас изначально невзлюбили, но в ближайшей деревне мы немало помогли старосте, потому хотя нас и сторонятся, но все же стараются сильно не задевать. А вот в дальних деревнях ходят слухи, что здесь могут жить только темные ведьмы да колдуны.

— Ха, страшная сказочка. Расскажешь?

— Так и быть, но не прямо сейчас, а по пути.

Они пошли по каменистой дороге, особенно не торопясь. Ризани все же не зря надела куртку, потому как ветер тут и правда был холодный. Минут через пять они дошли до развилки. Рена сказала, что одна ведет в лес, где она обычно собирает травы, а вторая как раз ведет в деревню.

— Итак, ты хотела знать о истории места где мы живем. Не испугаешься?

— Ну, даже если испугаюсь, лучше уж буду знать, чего мне опасаться.

— Умница. — Рена потрепала голову сестры. — Итак, слушай. Когда этот монастырь построили, это было пристанище культа дракона.

— Что за культ дракона? — Ризани было интересно все, что хоть как-то связано с ее расой и она всегда с интересом слушала подобные истории. Пусть в основном это были сказки, которые рассказывала Лиссиания.

— Просто монахи, которые верят в божественное происхождение драконов и изучающие легенды о них. Обычно вполне себе мирные люди, занимающиеся своими никому непонятными делами.

— Ну и почему тогда у этого места мрачная история?

— А вот почему. Лет пятнадцать назад появился у них новый настоятель и решил он не просто изучением заняться, а с помощью силы драконов стать великим колдуном. Это не невозможно, у многих старых аристократических семей есть примесь крови драконов, но то, что он сделал, было ужасно. Он похитил несколько детей аристократов и убил их, а затем что-то сделал с их кровью… в общем слухов о нем ходит много и рассказывать я их все не хочу. Скажу только, что когда пришли сюда люди чтобы отомстить за своих детей, немало из них положил колдун, после чего сбежал. А деревенские не любят выходцев отсюда потому как многих из их родичей в то время убил колдун.

— Жуть какая. Может и не стоило мне этого слушать, но спасибо. — Ризани взяла руку Рены и наотрез отказалась выпускать ее. Остаток пути провели в молчании, но ко времени, когда они достигли деревни, девочка уже полностью успокоилась и пришла в себя.

Деревня произвела на Ризани двоякое впечатление. Она впервые была вне гор и монастыря, который теперь был ее домом, потому ей было все интересно. Дома тут почти все были деревянными с соломенными крышами, но у некоторых, видимо более богатых, были и черепичные. А вот заборы, как ни странно, у многих были из мелкого камня. Более того, Ризани узнала его. «Так вот куда делась половина монастыря. Несмотря на всю свою мнимую нелюбовь, крестьяне-то живо растащили камень на хозяйство».

А вот взгляды людей, иногда бросаемые на девушек местными, Ризани совсем не понравились. Что-то среднее между страхом и брезгливостью. «Если это сестра называет терпимым отношением, то что же творится в двух других деревнях? Не уверена, что хочу знать какого приходится Лиссиании в ее походах туда».

Когда они дошли до самого большого дома в деревне, Рена остановилась.

— Это дом старосты. Подождешь меня здесь или войдешь внутрь?

— Думаю лучше на улице постою. Я еще не до конца осмотрела местные дома. Да и вообще просто интересно как тут люди живут.

— Как хочешь, просто не уходи далеко. Я постараюсь не задерживаться.

Ризани немного походила по двору, но не найдя ничего особенно интересного, просто вернулась к ограде и стала наблюдать за тем что делают крестьяне. Сейчас они как раз готовили поля к посевному сезону, расчищали их от сорняков и вообще избавлялись от лишнего мусора. Засмотревшись, девочка не услышала, как кто-то подошел к ней сзади и потому обратившийся к ней голос стал неожиданностью.

— А ты еще кто такая? Я тебя тут раньше не видел. Что ты делаешь у моего дома? — Ризани развернулась и посмотрела на источник голоса. Им оказался мальчишка примерно лет двенадцати-тринадцати, в хорошей одежде, правда, несколько грязноватой и помятой.

— Я… — Ризани задумалась, как нужно ответить на этот вопрос. Хоть Рена и назвала ее сестрой, может ли она сама себя так называть? И все же, после некоторого усилия, она решилась. — Я младшая сестра Рены, травницы из старого монастыря.

— Мама говорила, что ведьмы странные, но чтобы так быстро плодить детей. Ха! Месяц назад их было всего две, а теперь уже три?! И вы после этого еще смеете говорить, что ничем от нас не отличаетесь?!

— Интересные речи я слышу от столь молодого человека, — голос Ризани из голоса обычной неуверенной девочки преобразился, наполнился холодом и какой-то странной силой, не присущей обычным людям. Мальчишка вздрогнул и застыл на месте, не в силах что-либо ответить. — Неужели ты сам додумался до подобного бреда? Или подсказал кто? Возможно, это была твоя мать? Тот, кто способен воспитать своего сына таким образом, что тот не может себя вежливо вести с теми, кто его не оскорблял, кто вообще впервые в жизни его встретил? Да, вполне возможно.

— Ах ты, мелкая тварь, — паренек вышел из ступора, видимо упоминание семьи больно резануло по его самолюбию, — извиняйся, живо!

— Не раньше, чем это сделаешь ты.

— Ни за что. Знаешь, что? Меня учили не бить девочек, но ведь ведьмы не люди, верно? — он сжал кулаки и рванулся на Ризани.

Не то чтобы это было неожиданностью, но Ризани еще не настолько привыкла к своему новому телу, чтобы увернуться, да и вообще опыт драк как таковой был у ней на уровне инстинктов. Мальчишка сбил ее с ног и уселся сверху, замахнулся и ударил ее по лицу рукой.

От сильной боли слезы брызнули у девочки из глаз. Она неумело замахнулась и ударила сидевшего на ней мальчишку в грудь. Не ожидавший что удар десяти, ну может одиннадцатилетней девчонки будет достаточно силен, чтобы он свалился с нее, он даже не попытался защититься. Что-то хрустнуло.

Ризани встала и удивленно посмотрела на нападавшего. Тот просто лежал и стонал от боли, держась рукой за грудь. Она испугалась того что сделала и решила осмотреть, что же с ним не так. Осторожно перевернув его на спину, она прижала его руки к земле, чтобы не мешались, и расстегнула рубашку. Вспомнив, что писали по этому поводу в трактате, она проверила его грудь в месте удара.

— Спокойно, у тебя сломано ребро. — он лишь смог слабо кивнуть, показав, что не собирается сопротивляться. Теперь его лицо вовсе не было таким надменным и злым, как несколько минут назад. Просто обычный мальчишка, которому больно. — Не дергайся, пожалуйста, а то станет хуже. Я сейчас позову сестру, она поможет тебе.

Она уже встала, готовясь идти в дом, но он что-то прошептал, и она остановилась, прислушиваясь.

— Я же говорил, что ты ведьма, никто до этого меня еще не мог побить. — он слабо ухмыльнулся. — Но вот почему ты мне еще и помогаешь, я не понимаю. Ты же ведь могла бы просто бросить меня здесь.

— Нет, не могла. Моя сестра травница, которая помогает людям, в том числе и твоей семье. Может, ты думаешь, что я хочу, чтобы люди возненавидели ее из-за меня и больше не пускали в деревню? А теперь лежи тихо, я скоро вернусь.

Ризани снова встала и пошла по направлению к дому. Ее настроение сейчас было ужасным, особенно когда она начала понимать, что ей придется как-то объяснять все, что только что произошло, а нормальных ответов, в общем-то, и нет.

5. Разговор у реки

Несмотря на опасения, в итоге все прошло благополучно. Мальчишка в ответ на вопрос, что же такое с ним случилось, упорно отвечал, что очень неудачно навернулся и ударился о камень. Рена намазала его какой-то мазью, перевязала и дала выпить зелье притупляющее боль. Сказала неделю-другую полежать дома и что тогда с ним все будет в порядке.

Мать его, конечно, сильно ругалась, но это было уже когда девушки вышли, до них только отголоски долетали из-за дверей.

В общем, уладив свои дела, они отправились на реку, как и собирались. Вот только когда они пришли, Рена все же решила допросить свою младшую сестру.

— Итак, теперь, когда мы одни, не пора ли тебе во всем сознаться? — она уперла руки в бока и смотрела прямо в глаза Ризани с таким выражением, что та даже усомнилась в том, кто из них дракон, а кто человек.

— Ну, я даже не знаю, что сказать. Может и правда неудачно упал? — она попыталась отвести разговор в сторону, вспомнив, как оправдался паренек, но, похоже, сестра вовсе не собиралась ее слушать. «Она что, чует, когда я вру? А ведь это возможно, я же тоже сейчас ощущаю, что она и злится и беспокоится».

— Ага, упал. Точно. А ты, увидев то, как он упал, решила полежать рядом с ним на земле, а еще тебе показалось, что получать раны это весело и потому ты поставила сама себе синяк под глазом? — лицо Ризани залилось краской, она прекрасно поняла, что врать сестре у ней не получится даже под страхом смерти. Она буркнула что-то недовольным голосом в ответ на эту реплику Рены, даже сама не поняла что.

— А?! Говори нормально! — если бы взглядом можно было убить, то, наверное, сейчас от Ризани осталась бы лишь горстка пепла.

— Он первый начал! — Ризани не выдержала этого взгляда и перешла на крик. «Я все сделала правильно!» — Он оскорбил тебя, Лиссианию и меня! Я в ответ тоже проехалась по его семье, но ведь было за что! И напал он на меня первый! Я просто защищалась!

— Защищаясь, люди не ломают друг другу ребра, так что приходится потом лежать несколько недель дома! Что бы ни послужило тому причиной, не делай так больше!

Ризани хотела еще много чего добавить, но тут слезы потекли у ней из глаз и что-то заныло в груди, оставив ее неспособной хоть что-нибудь сказать. Несмотря на то, что она не считала, что поступила неправильно, слова Рены больно задели ее.

— Ну же, не плачь, глупая. — Рена крепко обняла ее. — Я не злюсь на тебя, просто беспокоюсь и потому ругаю тебя.

— Не могу остановиться, я расстроена. — Ризани стало немного легче, но эмоции требовали выхода и как их остановить, она не знала. «Что со мной происходит? До того как я поселилась в монастыре я никогда не плакала, даже когда думала что умру, а теперь делаю это почти каждый день. Ужас».

Видимо также, не зная, как прекратить поток слез сестры, Рена просто продолжила обнимать ее, пока та не перестала плакать.

— Вот так, хорошо. — она достала платок и вытерла лицо Ризани. — А теперь давай займемся твоим глазом.

Рена достала из сумки баночку с сильно пахнущей мазью и попросила девочку закрыть глаз и не открывать его какое-то время. Не то чтобы это было сильно необходимо, но так все пройдет уже к вечеру, да и болеть будет меньше, сказала она. После этого она закрыла банку и убрала обратно в сумку.

— Итак, ты хочешь заняться чем-то конкретным? — несмотря на то, что несколько минут назад Рена буквально кипела от злости, сейчас она уже успокоилась и в голосе ее играли веселые, даже слегка озорные нотки. Похоже, она тоже была рада выбраться из дома не для того чтобы пойти за травами.

— Ну, вряд ли мы можем сейчас купаться, холодновато. Я просто хотела провести время с тобой вдвоем. — Ризани слегка улыбнулась на удивленное лицо сестры и добавила. — Да-да, именно вдвоем, а не вдвоем и с большой стопкой книг. Как-то они уж очень меня раздражают.

— Не то чтобы я не понимала тебя. — Рена весело рассмеялась. — Все время только и заниматься учебой никому не понравится.

— Ну, еще бы, я же не книжный червь.

— Надо будет убрать из твоих книг несколько. Или добавить. — Рена заговорщически подмигнула сестре. — У меня в комнате есть несколько куда более интересных книжек, о приключениях рыцарей и прекрасных дамах, о хитрых торговцах и могучих колдунах. В детстве, когда мама пыталась привить мне любовь к чтению, она где-то нашла эти книги и подарила мне, так что именно в их обществе я провела немалую часть детства.

— Печальная история о загубленном детстве, зеленоглазка. — Ризани хихикнула. — Не волнуйся, у тебя теперь есть я, а значит, тебе больше не нужно с помощью книжек скрашивать одиночество! Ведь я такая добрая, милая, исключительная…

— Хвастунья?

— Нет! — Ризани смутилась от скептического взгляда сестры. — Ну, может немного, но ведь не полностью же! Я просто говорю, что теперь я с тобой, а ты со мной и вообще мы вместе и я уже не понимаю, что за бред я несу… — девочка смутилась и залилась краской, но продолжила. — Но я, правда, рада, что больше не одна! И я счастлива, что ты можешь разделить со мной эти чувства!

— Хватит, а то плакать скоро уже буду я. — Рена потрепала сестру по голове, та не сопротивлялась, несмотря на то, что это окончательно взлохматило ее волосы.

— Знаешь, вообще-то у меня в детстве было достаточно много друзей. — Рена взяла один из мелких камешков, валяющихся по берегу и начала вертеть его в руках, смотря в сторону заходящего солнца. — Просто мы постоянно переезжали с места на место и, в итоге я просто устала их заводить, зная, что придется снова уезжать. Вряд ли хотя бы кто-то из них сейчас меня помнит.

— А здесь? Ты не смогла завести друзей, потому что вы с Лиссианией поселились в монастыре?

— Думаю, не только из-за этого. — в голосе Рены проскользнула легкая печаль. — Тут все с детства знают друг друга, а когда я приехала, я уже была в таком возрасте, когда местные девушки могли и замуж выйти и детей родить. Думаю, это тоже сыграло свою роль.

— Каких детей? Тебе же сейчас лет шестнадцать! Когда ты приехала сюда, тебе было всего… — Ризани слегка смутилась, потому что не знала ответа и спросила. — Сколько кстати?

— Четырнадцать. В городах обычно выходят замуж позднее, а маги и вовсе когда и если захотят, но эти места достаточно глухие, ты же сама видела, как они относятся даже к обычным травницам. Так что и нравы тут соответствуют. Ладно, не будем о грустном. Хочешь поиграть?

— Конечно. Но во что?

— Этому меня научили мои старые друзья. Видишь камень? — она показала плоский камешек, который подобрала ранее. Ризани кивнула. — Поищи такие же на берегу.

— Зачем тебе камни? Хочешь что-то построить?

— Конечно, нет! — Рена рассмеялась, услышав такое предположение. — Просто найди их и принеси сюда, я потом все объясню!

Ризани пожала плечами и с готовностью пошла выполнять поручение сестры. Это, в общем-то, было несложно, весь берег был усеян подобными камешками, хоть и не всегда плоскими, но и таких хватало. Спустя четверть часа она уже вернулась, сложив небольшую горку из этих камней.

— Что ж, думаю, хватит. А теперь смотри.

Рена взяла один из камней, примерилась к его весу и запустила его в реку. Камень ударился о воду несколько раз, каждый раз оставляя за собой круги на воде и, чуть-чуть не долетев до другого берега реки, затонул.

— Вот так. Бросаешь камень и чем больше раз он оттолкнется от воды, тем лучше. Бросаем по очереди.

Разумеется, Ризани, впервые взявшая в руки камень, не смогла выиграть у Рены, но зато они очень весело провели время. Когда они шли домой, солнце уже почти полностью зашло за горизонт. По пути Рена пообещала в скором времени начать брать ее с собой, во время ее вылазок в лес за травами.

— Итак, юные леди, я думаю, вы сможете объяснить мне, почему одна из вас вся в пыли и заплаканная, но при этом веселая, а вторая такая довольная, будто поймала дракона за хвост и заставила отдать все свои сокровища? — Лиссиания ждала их у ворот, видимо увидела в окно, как они идут по дороге.

— Секрет! — Девушки переглянулись и захихикали.

— Ну ладно, похоже, вы хорошо провели день. Тем не менее, перед тем как сядете ужинать — обе живо принимать ванну! На кого вы похожи! И Рена, сделай что-нибудь с ее волосами!

— Хорошо, хорошо, не волнуйся. Ризани, идем.

Ванна, точнее большая металлическая бадья, под которой горел огонь, была уже готова. Она была достаточно большой для них обеих, потому мыться сестры пошли вместе. Горячая вода прекрасно снимала усталость, накопившуюся после долгого дня.

— После этого я займусь твоими волосами. — она начала тщательно промывать их, избавляясь от всей грязи, что Ризани успела насобирать, пока валялась на земле. — Честно говоря, всегда хотела завести сестру, только ради этой цели.

— Мне уже стоит бояться за судьбу своих волос или считать, что ты держишь меня только из-за возможности поиздеваться над моей прической? — девочка притворилась напуганной действиями Рены и слегка отодвинулась. Рена протестующее притянула ее обратно и продолжила свое дело.

— Не дергайся, а то будет больно, а не приятно. — она взяла гребень и начала расчесывать волосы сестры. — Ничего, я тебя еще как-нибудь как следует, помучаю. Некоторые прически делают несколько часов.

— Не сможешь. — Ризани повернулась и показала язык. — Драконам придет знамение о этой несправедливости и они не дадут тебе творить все что вздумается.

— Ну что ж, уж если драконы заступятся за твою лохматую голову, мне не остается ничего иного как предложить тебе выбор между хвостиком или косой.

— Лучше уж хвост. — и немного подумав, добавила. — Делать проще.

— Ну, ты и лентяйка, Ризани.

— Да ладно тебе. Не всем же хочется настолько мучиться с такой вещью как волосы, по несколько часов кряду только затем, чтобы показать, кто круче выглядит.

— Ну… не могу сказать, что ты не права. Я тоже всегда делаю косу, потому, что так волосы не мешают работать. НО! — от неожиданности, Ризани чуть не выпрыгнула из бадьи. — Не заговаривай мне зубы, маленький звереныш! Ты ведь просто не хочешь этим заниматься! Ничего, у меня еще много времени, чтобы привить тебе любовь к красоте.

— И почему ты всегда знаешь, что я пыталась от тебя скрыть?

— Потому что я старшая сестра, а ты мелкая пацанка, от которой я еще получу кучу проблем. Все, пора выходить и идти ужинать. Но сперва, посмотри в зеркало, и оцени, какой красавицей стала после ванны. Всего-то и требовалось.

Как ни странно, зеркало тут действительно было. Осталось от прежних хозяев монастыря. Странно, конечно, что его никто не забрал себе, дорогая вещь все-таки, но тем лучше. Ризани присмотрелась.

— Ребенок как ребенок. Правда, учитывая, что у нас все же не кровное родство, немного забавно, что у меня такие же прямые черные волосы и светлая кожа.

— Да ладно, это не такая уж редкость, правда, в основном в городах, но встречается и в отдаленных областях, вроде этой.

— Зато фигура у тебя очень, даже хорошая. Не то, что у меня.

— Ну, не завидуй. Если ты будешь нормально есть, тоже вырастешь такой. Я просто немного старше. Вообще не представляю, как и чем ты питалась, пока жила одна.

— Кролики, козлята, дикие яблоки. В основном, дикие яблоки.

— Неудивительно, что ты такая худая, как только с голоду не померла. Увидела бы я твоих родителей, много чего им сказала бы. Ладно, пошли уже ужинать, а то мама решит еще, что мы утонули и стали русалками. А значит, и кормить нас не надо.

Ужин проходил как обычно, Ризани и Рена рассказывали Лиссиании о событиях дня, смолчав, правда, о сломанном ребре внука старосты. Ризани гадала, когда же она пойдет помогать собирать травы в лесу. Лиссиания отшутилась, сказав, что ей сперва предстоит переписать для нее еще парочку старых фолиантов, раз уж она делает такие успехи в правописании и в левописании и даже в забытом искусстве куролапописания. Ризани обиделась, но не сильно. Вскоре после этого они разошлись по комнатам спать.

6. Лесное приключение

С походом в лес пришлось повременить до середины лета, прошло уже почти два месяца с того момента как Ризани поселилась в монастыре. За это время она успела полностью переписать весьма увесистую книгу по травологии и прочитать еще с десяток таких же. Правда, книги, отданные ей сестрой и правда оказались куда более заманчивым чтивом для юной девочки, видимо, драконы и люди не сильно в этом различались. А может, у них просто были схожие вкусы.

— Ты собралась? — Рена вошла без стука, как обычно. Ризани отложила книгу, в этот раз это был старый фолиант с зарисовками трав, которые созревают в летнюю пору, и встала с кровати. В последнее время она предпочитала читать лежа, если не переписывала книгу, что было бы чревато обретением кучи чернильных пятен как на простынях, так и на самой девочке. Уже успела проверить на личном опыте, после чего долго отстирывала простыню и очищала пижаму.

— Почти. — проследив за удивленным взглядом сестры, сейчас обращенным к книге, Ризани смущенно спросила. — Ну что такое?

— Да просто не припомню за тобой такого усердия в учебе. — она с некоторым подозрением скосилась на Ризани. — Ты что, сделала какую-то пакость и теперь хочешь избежать наказания усердием?

— Как грубо, сестренка, не равняй меня на себя. Может, мне просто захотелось почитать. — Ризани отвернулась. «Просто мы давно не выходили вместе, вот я и решила обновить память, чтобы не тратить наше время на очередное занятие, а то любишь ты устраивать лекции».

— Ага, точно. Так и поверила. Ладно, тебе помочь?

— Давай. — Ризани достала из шкафа такую же сумку, как у Рены, только пока еще пустую. — Что нужно взять с собой?

— Ну, нужно взять нож для срезания трав, флягу с водой, немного еды, мы уйдем на целый день, что там еще… — Рена дала несколько полезных советов и добавила. — Главное не набрать слишком много вещей, иначе останется не очень много места для трав.

— Да ладно, все равно нам придется заниматься этим все лето. Ты же сама говорила, что запасы уже почти кончились.

Рена кивнула, и они спустились к выходу. Лиссиании сейчас не было — она ушла на проверку деревень на наличие тех, кому нужна была помощь целителя, именно поэтому мы и должны были заниматься сбором трав и приготовлением лекарств. «Мне, правда, пока разрешают помогать только с первым, ну да тем лучше, меньше возни».

Как бы то ни было, путь от развилки до леса занял минут десять, не более. Ризани впервые была в этом лесу и потому решила оглядеться. От деревьев, растущих выше, в районе Туманной Горы, как ее называют деревенские, эти отличались достаточно сильно. Например, тут не росли яблони, но зато были березы и ели.

Хоть лес был и не очень большим и вероятность встретить тут какое-нибудь опасное животное невелика, Рена взяла с собой посох, на всякий случай.

— Риза, а ты знаешь, почему мы пошли именно сейчас, а не в начале лета?

— В книге было написано, что именно в середине лета происходит цветение многих полезных для использования в целительстве трав. Думаю, что из-за этого.

— Отчасти верно. — Ризани надулась, она читала трактат весь вчерашний вечер и сегодняшнее утро и постаралась запомнить точные ответы. — Видишь ли, несмотря на то, что лес, в общем-то, небольшой, весной и в начале лета здесь довольно много животных, которые только-только недавно вышли из спячки и потому достаточно опасных. Они даже могут напасть на людей в деревнях, что уж говорить о тех, кто заходит в лес.

— Любишь ты давать уроки. Но ведь то, что они уже давно вышли из спячки, все равно не значит, что здесь нечего бояться? — она указала на посох в руке сестры. — Иначе ты бы не стала брать его с собой?

— Я взяла посох, потому что ты со мной. Обычно я достаточно уверена в своей способности избегать возможных неприятностей. Не забывай, я уже не первый год этим занимаюсь.

Как Ризани и думала, Рена попыталась превратить весь поход в лес в один большой урок для нее. Она, как более опытная травница, начала показывать какие именно травы нужно собирать и чем они отличаются друг от друга. Некоторые было достаточно легко спутать друг с другом из-за схожего окраса или формы. Если добавить такие растения в зелье, то можно легко получить яд вместо лекарства, ну или просто бесполезно потратить время.

— Думаю, на сегодня достаточно. — сказала Рена через пару часов, когда их сумки уже были забиты почти под завязку. — Похоже, в этом году будет хороший урожай, так что сейчас перегружаться излишне. Пойдем домой?

— Еще рано, я хочу еще побродить по лесу.

— Хорошо, но давай все же занесем сумки. Зачем таскать лишнюю тяжесть?

Ризани решила не возражать, ей и самой не особенно нравилось тащить на себе то, что прекрасно можно положить дома и забыть.

Они вернулись в монастырь, сбросили ненужные вещи, но заполнили колодезной водой опустевшие фляжки и взяли немного сушеного мяса, на случай если задержатся в лесу до позднего вечера. Лиссиания еще не вернулась, но это было неудивительно — она может и несколько дней не появляться дома летом, иногда приходится оставаться на ночь в деревнях, чтобы помочь всем нуждающимся.

Они вернулись в лес. Уже наступила вторая половина дня, на небе не было ни облачка, и стояла весьма ощутимая жара. Ризани расстегнула куртку, но полностью снять ее Рена не позволила.

Они решили поискать малину или клубнику и отправились чуть глубже в лес. Рена так и не оставила свой посох дома, видимо боялась все же наткнуться на что-нибудь более дикое и опасное, чем ее голодная сестра.

Едва успели найти подходящую полянку с множеством созревших ягод, их тут же отвлек звук ломаемых веток, шедший из глубоких зарослей кустарника. Похоже, кто-то с трудом, судя по тяжелому дыханию, продирался сквозь него и направлялся как раз к этой поляне. Рена схватила руку Ризани и утащила девочку за ближайшее дерево.

— Спрячемся здесь. Не произноси ни звука. — Ризани только кивнула.

Спустя пару секунд послышался звук удара и на поляну влетел, иначе и не сказать, пожилой человек в кольчуге. Он быстро поднялся и осторожно отошел на шаг от кустов, из которых только что появился. Вслед за ним появился огромный вепрь, Ризани вообще не думала, что они могут вырастать до таких размеров. Неудивительно, что этот человек хотел избежать столкновения с ним, но, похоже, что в таком состоянии, да еще в тяжелой кольчуге сделать это оказалось невозможно.

Человек достал из ножен меч и приготовился к битве. Он не произнес ни слова, только его тяжелое дыхание и пыхтение вепря нарушало тишину леса.

— Вмешаемся? — Ризани потянула сестру за рукав, отвлекая от того что сейчас происходило на поляне.

— А чем мы ему поможем? У меня есть только посох, я вообще не очень-то уверена, что этот кабан хотя бы почувствует его удар. Пока придется просто наблюдать.

В это время кабан потерял терпение и взял разбег на воина. Тот попытался сделать шаг в сторону и в то же время ударить мечом в бок зверя. Частично его замысел удался. Его удар достиг цели, и он оставил глубокий разрез на боку у вепря. Но из-за своих ран человек двигался слишком медленно и не смог уклониться от атаки зверя.

По воину прошелся удар такой силы, что сбил его с ног, и он отлетел на метр, но тут же поднялся, видимо из последних сил. Видно было, что надолго его не хватит. Ризани решила все же рискнуть и помочь этому человеку. Она подняла с земли камень, один из таких, которые использовала в игре с сестрой на реке и стала выжидать удобный момент, целясь в голову кабана.

Воин вновь приготовился к удару уже бегущего на него зверя. В этот раз он решил не отступать, уже зная, что это бесполезно, а понадеялся использовать разбег зверя против него же. Он выставил меч острием перед собой и подобрался для колющего удара. Они атаковали практически одновременно, и меч глубоко вошел в плоть вепря, но тот лишь взревел и продолжил свой напор.

Воин уже не мог сопротивляться, он выпустил меч, застрявший в теле вепря, и упал на землю. Именно в этот момент Ризани наконец-то бросила свой камень. Она ни на что особо не надеялась, но похоже, судьба сегодня благоволила к ней. Камень попал точно в голову кабана, и, казалось бы, даже не нанес ему особой раны, но он зашатался и упал.

Рена, до этого с силой державшаяся за ее плечо, ослабила хватку, а через секунду отпустила девочку, перехватила посох и медленно подошла к обоим поверженным. Она сделала Ризани жест рукой, чтобы та подошла и помогла оттащить человека подальше.

Даже вместе это удалось им с трудом. Воин в полной кольчуге весил немало. Во всяком случае, для двух юных девушек, пусть даже одна из них была драконом в форме человека. Шлема на нем не было, но девушкам некогда было рассматривать его лицо, вепрь был все еще жив и мог прийти в себя в любую секунду, поэтому они оттащили человека к ближайшему дереву и усадили его так, чтобы ствол поддерживал его сидячее положение.

Спустя пару минут вепрь действительно пришел в себя, но так как не смог заметить дружную компанию, прятавшуюся за деревом, поковылял куда-то дальше в лес, унеся с собой трофейный меч. Девушки вздохнули с облегчением и решили перенести воина в монастырь, где могли нормально помочь ему. Это заняло какое-то время, но все же домой они добрались без приключений.

Положив своего подопечного на одну из кроватей, для таких случаев стоявших в одной из комнат монастыря, отведенной под лазарет, Рена отвела Ризани в сторону, чтобы серьезно промыть ей мозги по поводу того что она сделала в лесу.

— А теперь посмотри мне в глаза и пообещай, что не будешь больше так делать! — строго сказала, почти крикнула Рена, обращаясь к Ризани. — Что если бы вепрь решил сменить цель и напасть на нас?! Я не уверена, что могла бы защитить тебя!

— Прости меня. Я, правда, виновата, — ответила Ризани. — Но ведь все получилось! Ты же ведь тоже хотела помочь ему, но не могла! Из-за того что я была с тобой! Поэтому я и должна была действовать!

— Просто больше так не делай. — видно было, что Рена дрожит, заново переживая эти мгновения, когда она ничего не могла сделать, только стоять на месте. — Прошу тебя. Ты очень сильно меня напугала.

— Хорошо, постараюсь. — Ризани виновато смотрела в пол.

Рена нежно дотронулась до ее макушки и слегка пригладила волосы. Ризани удивленно посмотрела на сестру. Та слабо улыбнулась.

— А еще я тобой горжусь. А теперь идем, поможем раненому.

Девочка не смогла ничего ответить, просто кивнула.

7. Скрытая правда

— Ну и что же будем делать, сестра? — Ризани впервые помогала лечить раненого и просто не знала, что от нее требуется.

— Сходи вниз и вскипяти немного воды. Остальным я займусь сама.

— А как же лекарства?

— Риза, ты только начала изучение трав и потому я не думаю, что… — Рена начала читать сестре лекцию, но, увидев ее обиженный взгляд, вздохнула с досадой и сказала. — Хорошо. Принеси еще мазь из красного остролистника из кладовки. Кажется, третий верхний ящик. Не перепутай, у нее очень сильный запах.

— Как у самого остролистника? — Ризани, в кой-то веки обрадованная полученным от Рены поручением, живо начала выспрашивать у ней все подробности. Не то, чтобы ее интересовало целительство, но помочь сестре ей хотелось, пусть даже и в таком мелком деле.

— Да. — Рена повернулась было к воину, но кое-что показалось ей странным, и она спросила Ризани. — А откуда ты знаешь аромат остролистника, мы же его не собирали, да и в том трактате были только описания самых распространенных трав?

Вопрос прозвучал в никуда, Ризани уже убежала вниз выполнять просьбу. Рена снова вздохнула и прикрыла незапертую сестрой дверь. После чего наконец-то смогла перейти к осмотру пострадавшего.

Воин все еще лежал на кровати без сознания, лишь слабое дыхание говорило о том, что он жив. Рена начала снимать с него кольчугу и рубаху, чтобы проверить состояние его ран. Из-за седых волос он казался старше, чем был на самом деле, поэтому, когда она увидела его в лесу, то ей показалось, что он уже старик, но на самом деле вряд ли ему было больше лет тридцати.

Помимо сильного удара в область груди, полученного им от кабана, на его правом боку красовался не до конца заживший страшный шрам, нанесенный каким-то режущим оружием, судя по всему совсем недавно. Кроме того, по всему телу было еще множество уже заживших застарелых отметин и шрамов, а еще куча ссадин и синяков, видимо тоже полученных за время его блужданий по лесу.

Минут через двадцать Рена услышала на лестнице за дверью громкий топот ног, в итоге окончившийся сильным стуком и звуком чего-то рухнувшего на пол. Девушка обернулась, хотя и так догадывалась, что увидит. Ее сестра, запыхавшаяся и несколько более чумазая, чем при их последней встрече, растянулась у двери. В руках у нее была небольшая баночка с мазью, которую во время падения она прижала к груди, из-за чего та не пострадала, в отличие от самой девочки.

— Ты знаешь, что дверь можно открывать не только ударом с разбегу? — девочка села на полу и просто протянула мазь, продолжая смотреть в пол. Даже, несмотря на то, что сейчас ее лицо было перемазано сажей, видно было, что она покраснела. — Но, если серьезно, то не бегай по лестнице, это опасно.

— Прости, я не специально. — она отдала банку. — Это та мазь?

Рена открыла крышку и принюхалась. После чего слегка кивнула.

— Да, ты молодец. Но сперва мне нужна вода и чистые повязки, иначе от мази будет мало проку. Пойдем вместе, а то ты еще с лестницы одна навернешься.

— Хватит уже издеваться, совсем не смешно.

Рена протянула руку сестре и помогла ей встать. Судя по всему, Ризани ударилась коленом во время падения, из-за чего сейчас прихрамывала. Она остановила девочку, уже направившуюся к двери и приподняла ей юбку, чтобы посмотреть на рану. Она слегка прикоснулась к колену и Ризани задрожала и сжала зубы, подавив легкий стон.

— Больно? Прости. — Рена взяла из банки немного мази и нанесла ее на колено Ризани. — Эта мазь помогает как при ушибах, так и при переломах. Но все же, будь осторожнее, я не хочу лечить у тебя переломы. Так лучше?

— Жжется, но боль прошла. — Ризани подвигала ногой. — Спасибо.

Они вместе спустились на кухню и закашлялись от облака густого черного дыма, заполнившего помещение. Рена открыла окно, чтобы оно вышло на улицу.

— Почему ты не взяла сухие дрова? — она налила горячую воду в чашу и отдала ее сестре. — И вообще, как ты смогла так быстро зажечь эти, отсыревшие?

— Да как-то само получилось. Просто высекала искры огнивом, и оно само загорело. — Девочка осторожно взяла чашу, чтобы не разлить воду. — Что дальше, возвращаемся наверх?

— Нет, снова идем в кладовку. Нужно взять ткань и еще кое-что.

— Зачем ты посылала меня одну, если в итоге все равно решила пойти сама?

— Я не знала, что у него еще и резаная рана, для нее остролистник не подходит. Надо взять другое лекарство. Да и не думала я, что придется делать много перевязок, надеялась, что просто обойдусь мазью.

Они отправились в кладовую, служившую складом для готовых лекарств. Рена, не теряя времени даром, быстро накидала на незанятое плечо сестры белой ткани и начала рыться в ящиках, ища нужные ей снадобья. Взяв несколько банок и флаконов, девушка удовлетворенно кивнула сама себе и сказала, что можно возвращаться в лазарет.

За время их отсутствия ничего не изменилось, человек все так же лежал на кровати, не подавая признаков сознания. Не теряя времени, Рена с помощью Ризани стерла с него грязь, после чего начала наносить мазь и перевязывать его многочисленные ушибы. Из-за того что мазь сильно жгла в местах ушибов, воин, даже не приходя в сознание, заметался на кровати, мешая продолжать лечение.

Ризани прижала его к кровати и сказала удивленной Рене продолжать перевязку. Девушка решила оставить все вопросы на потом, когда она не будет занята раненым, закончила с ушибами и перешла к порезу. Она открыла один из взятых в кладовой флаконов, и по комнате разошелся слабый сладковатый запах, почему-то неприятный для Ризани.

Рена смочила кусок ткани жидкостью из флакона и приложила его к ране воина, после чего закрепила. Человек успокоился и перестал метаться, поэтому Ризани отпустила его.

— Теперь осталось только одно. — она открыла рот воина и влила ему какое-то зелье. — Жаль, что последняя склянка, но тут ничего не поделаешь. Думаю, он скоро очнется, может через пару часов, ну или к рассвету. Нам тоже стоит отдохнуть, да и уже пора ужинать.

— Ужин это хорошо. — Ризани улыбнулась и стерла со лба выступивший пот. — Мясо будет?

— Опять ты за свое. Может, тебя посадить на яблочную диету?

— Только не яблоки! Я уже и так устала от них, пока жила одна!

— Ладно уж, сегодня смилостивлюсь. — Рена усмехнулась недовольству Ризани. — Разогрею то, что есть и сделаю травяной чай. На кухне сейчас слишком много дыма, ты не против поесть у меня в комнате?

— Конечно, нет, я даже за это всеми конечностями. Уж можешь мне поверить, этим дымом я надышалась, пока кипятила воду.

— Хорошо, иди первой, я скоро приду. Потом надо помыться, а то ты похожа на шахтера, да и я, думаю, не сильно лучше выгляжу.

— Ты преувеличиваешь, сестра.

Ризани отправилась в комнату Рены и, сев за стол, стала разглядывать обстановку. Комната почти не отличалась от ее собственной, но здесь все было куда более аккуратно. Видимо, хозяйка любит порядок и чистоту. На столе было несколько книг и какой-то журнал, в котором недавно писали.

Чтобы освободить место, Ризани убрала книги на полку, туда же положила журнал. Делать было особо нечего, поэтому она решила понаблюдать за чувствами Рены. Хоть у них и была постоянная связь между собой, но для этого все требовалось успокоиться и сконцентрироваться на желаемом результате, чем Ризани и занялась. «Она беспокоится и боится, причем довольно сильно. Но чего? Почему-то мне кажется, что это связано со мной. Но почему? Жаль, что я так плохо разбираюсь в собственных силах».

Спустя примерно полчаса Рена принесла ужин и чай. Рена просто разогрела кашу, которую девушки приготовили утром, но она все еще была вкусной, да и к удовольствию Ризани, кусочки мяса в ней действительно были. Правда, ее несколько раздражало, что Рена в течение всего ужина украдкой смотрела на нее. «Похоже, в этот раз она не оставит меня в покое, пока все не узнает. Может, это и к лучшему».

После ужина Ризани отправилась мыть посуду, а Рена приготовила ванну для них обеих. Горячая вода хорошо снимала усталость, накопившуюся за трудный день, и Ризани расслабилась и закрыла глаза, прислонившись к стенке бадьи. Рена все еще молчала, что уже действовало девочке на нервы.

— Рена, ты весь вечер молчишь. — она попыталась вытянуть сестру из меланхолии. — Что-то случилось?

— Прости, просто задумалась. — Рена снова замолчала, но, через несколько минут все же решила продолжить. — Ризани, ты ведь моя сестра? Если я спрошу тебя о чем-то, ты не станешь меня обманывать?

— Я никогда не буду лгать тебе. И, если честно, не смогу даже если попробую.

— Даже если мой вопрос покажется тебе глупым или странным?

— Я отвечу на любой твой вопрос, на который смогу.

— Тогда… — Рена набрала в грудь воздуха, решаясь продолжить. — Ты достаточно сильна, чтобы случайно сломать кости в детской драке и можешь удерживать взрослого мужчину, когда тот вырывается. А еще ты можешь зажечь полностью отсыревшие дрова, вообще не используя хоть какую-то растопку. Кто же ты такая, Ризани?

— Я… — она запнулась на начале фразы, но все же, сказала. — Прости, Рена. Я не человек. Я драконорожденная.

— Среди знатных и не очень людей в империи есть очень много потомков драконов. — Рена говорила тихо, но девочка чувствовала, что так очень сильно рассержена. — Так за что ты извиняешься, сестра?

— Потому что я… — девочка удивленно посмотрела на Рену. «Почему она спросила именно это?» — А разве ты не злишься?

— Злюсь, Ризани. — Рена больно ударила сестру по макушке. — Очень сильно злюсь.

— Тогда почему ты спрашиваешь, за что я извиняюсь? — девочка прижала руки к голове в месте удара. Менее больно не стало.

— А ты вообще понимаешь, почему я злюсь?

— Потому что я не человек? — Ризани и правда не понимала причины гнева сестры, и это злило Рену еще сильнее.

— О, Семь Великих и Две Луны, дайте мне терпения. — Рена потерла лоб, видимо голова болела уже у нее. — Ризани, я злюсь, потому что ты так долго скрывала о себе правду и, похоже, действительно боялась, что я не смогу принять тебя такой, какой ты родилась.

— Правда? — В груди у девочки затеплилась слабая надежда.

— Сестра, то, что ты родилась потомком дракона от тебя совершенно, никак не зависело. — Рена, уже понявшая, что девочка сама не сможет понять, что к чему, решила объяснить ей. — Это зависело от одного из твоих дальних предков, который и являлся драконом. А вот верить или не верить в способность собственной сестры принять тебя такой, какая ты есть, вот что зависело от тебя. Понятно?

— Рена, неужели ты злишься из-за того, что я слишком боялась признаться тебе?

— Ну, наконец-то до тебя дошло! Так за что же ты должна просить прощения, Риза?

— Сестра, — Ризани не хотела плакать, но слезы сами потекли у ней из глаз. — Умоляю, прости меня за то, что не поверила в тебя! Я, правда, виновата перед тобой! Что я могу сделать для тебя, чтобы ты могла простить меня?

— Сестренка. — Рена обняла сестру, прижала ее голову к своей груди. Ее нежный тихий голос щекотал Ризани ухо. — Всего лишь помогать мне на кухне, не таская при этом каждый второй кусок мяса и не воротить нос от овощей, помогать чистить дом, при этом не отлынивая от протирания пыли в местах, которые как ты говорила, все равно никто не видит, а еще носить за меня сумку с лекарствами и прилежно учиться!

— Демон… — Ризани так удивилась тому, что ей только что вменила сестра, что даже прекратила плакать. — Рена, ты зеленоглазый демон!

— От потомка летающей ящерицы слышу. Ты хочешь прощения или нет? — она слегка погладила Ризани в том месте, куда недавно ударила и боль отступила. Ризани потупилась и обиженно надулась, но кивнула. — Кстати, а ты знаешь, в каком поколении у тебя был предок-дракон и какой именно?

— Рена, я тебя не понимаю. Я же сказала, что я драконорожденная.

— Да, я поняла, но в каком поколении? Ну, когда в твоем роду был дракон? Чем ближе ты к предку-дракону, тем сильнее твоя кровь, а значит, предрасположенность к магии. Если прошло поколений пятьдесят или больше, то беспокоиться об этом не стоит. Ты не понимаешь, о чем я? Слушай, поколение это… ну как бы тебе объяснить…

— Мама и папа?

— Да, точно. — Рена поняла, как это можно по простому разъяснить даже ребенку. — Мама и папа это одно поколение, но скажем, у них тоже есть мама и папа. Пусть это будет второе поколение. Но, кроме того, у них тоже есть свои собственные мама и папа, они же являются бабушкой и дедушкой для первого поколения. И вот в третьем поколении и был дракон, скажем, это был дедушка. Тогда говорят, что дети дедушки это потомки дракона в первом поколении, а дети его детей это потомки дракона во втором поколении. Ясно?

— Сестра, ты такая зан… — Ризани прервалась на полуслове, наткнувшись на взгляд Рены, примеряющейся, не дать ли ей еще пару затрещин. — Умная, хорошая и красивая девушка, которая очень хорошо объясняет. Так ты хочешь знать, кто именно из моих предков был драконом?

— Да, именно так. Ты правильно меня поняла. Было бы еще неплохо знать, к какому виду принадлежит твой предок. Вдруг ты дальний потомок одного из первых детей Семи Владык? Вот было бы здорово!

— Оба моих родителя были драконами. Но я не знаю, какими именно.

— Да не может такого… — взгляд Рены посерьезнел. — Стоп, это что, правда?!

— Да, я же говорила, что я драконорожденная. Не просто потомок, я драконица.

— Но, но ведь это… — Рена начала запинаться, правда с трудом проникала в ее сознание, слишком уж странной она была. — Но почему твои родители…

— Бросили меня? — Девочка грустно усмехнулась. — Я не знаю и знать не хочу. Ты единственная семья, которая мне на самом деле нужна!

— Я… — Рена не знала, что ответить, только еще крепче прижала к себе сестру. Но той и не нужны были слова, ведь сейчас она чувствовала каждую эмоцию девушки. От ее злости не осталось и следа, сейчас она ощущала лишь нежность и заботу.

После этого и Рена и Ризани еще какое-то время просто сидели в ванной, обнимая друг друга и не говоря ни слова.

— Пойдем спать вместе? — по сложившейся привычке, после ванны Рена заботилась о волосах Ризани, так как та не хотела этим заниматься.

— Конечно, с удовольствием. Знаешь, я рада, что мы наконец-то поговорили.

— Я тоже. — Рена сделала сестре хвостик и повернулась к зеркалу, чтобы заняться своими собственными волосами. — Кстати, а ты знаешь, кто укусил меня в…

— О, нет, не напоминай об этом! — девочка закрыла ладонями лицо. — Стыдоба! Да еще и поцелуй пришлось…

— Так это все-таки ты! — Рена, пользуясь, что руки девочки были не у дел, дернула ее за ухо. Та тихонько вскрикнула. — Больно же было! А еще ты тяжелая!

— Я… я сяду на диету!

— Ага, точно. В следующей жизни. Но почему ты напала тогда?

— Я была ранена, разум помутился. И грозы испугалась.

— Ладно, забудь об этом. Все к лучшему. Просто не делай так больше.

— Постараюсь.

Закончив с волосами и обсохнув, сестры пошли в комнату Рены и практически сразу же уснули.

8. Раненый рыцарь

Проснувшись на следующее утро, девушки решили разделиться. Одна из них должна была отправиться готовить завтрак, а вторая следить за раненым и помочь, когда тот придет в себя. Так как с готовкой у Ризани было не ахти как, а точнее, вообще никак, нетрудно догадаться, какая именно обязанность досталась ей.

Заскочив в свою комнату, девочка взяла книгу, чтобы было чем заняться, пока она будет сидеть в лазарете, после чего отправилась наверх. Войдя в лазарет, она первым делом решила проверить, не изменилось ли состояние человека и не стало ли тому хуже. Правда, в целительстве она не разбиралась, поэтому просто приложила руку к его лбу, чтобы узнать температуру. «Кажется, ничего не изменилось, да и лоб не горячий, значит, вернусь к чтению».

Она села за стол у окна и раскрыла книгу на том месте, где остановилась день назад. Сейчас она читала историю об известном герое империи, известном как Лириэль Черный Меч, жившем примерно двести лет назад.

То время было сложным для империи. Почти десять лет неурожаев и эпидемий привели к массовому восстанию крестьян, охватившему почти всю территорию империи Драконов. Его возглавил великий эльфийский маг и мудрец, известный как Белый Ветер. До начала восстания, он и его ученики избавляли людей от болезней и даровали им еду, а также помогали тем, кто лишился крова, что сделало их очень популярными среди народа империи.

Осознав, каким влиянием на людей он обладает, Белый Ветер решил отделиться от империи и создать свою собственную страну. Для чего из благодарных и верных людей создал двенадцать огромных армий, насчитывающих десятки тысяч человек в каждой, и сделал своих личных учеников капитанами и генералами этих армий.

Одним из таких генералов и был Лириэль. Он был очень талантлив, но из-за того, что по рождению был полуэльфом, его недолюбливали другие ученики Белого Ветра. Своими подвигами на поле боя он затмевал других вождей восстания, что и привело к его падению.

В одной из битв, когда он должен был объединиться с двумя другими армиями для взятия важного торгового города, его предали собственные союзники, приведя прямо в засаду имперской армии. После того как все его воины погибли, он еще долго сражался в одиночестве, сдерживая врагов и готовясь умереть на поле боя, но этому не суждено было случиться.

Из рядов имперской армии вышел огромный воин, закованный в тяжелые черные латы, вооруженный тяжелой алебардой и вызвал Лириэля на бой, обещая, что тот сможет уйти, если победит его в единоборстве. Бой длился несколько часов, но все же, Лириэль не смог одолеть своего противника и был побежден.

После такого тяжелого сражения он не мог даже стоять и лежа без сил на земле, просто попросил убить его. Гигант рассмеялся и сказал, что не для того дрался с ним на поединке, чтобы лишить мир такого великого воина. Он предложил полуэльфу вступить в его войско, рассказав при этом, что Лириэля сдали собственные союзники.

Поддавшись жажде мести, Лириэль принял предложение гиганта, оказавшегося потомком одного из Семи Великих, черного дракона Асгилата. Он был средним сыном великого князя, правившего южными землями империи, и сейчас возглавлял войско княжества, посланное на битву с мятежниками. Именно от него Лириэль и получил свой черный клинок, из-за которого его прозвали Черный Меч.

После этого полуэльф начал сражаться на стороне империи против своих бывших товарищей и немало преуспел в этом. Но когда дело дошло до последней удерживаемой восставшими твердыни, родовых земель Белого Ветра, Черный Меч решил не участвовать в бою, а отправиться к своему бывшему учителю и сразить того в дуэли. Неизвестно, что точно тогда случилось, но когда восставшие сдавали крепость, их обоих там уже не было, более того, никто их никогда больше не видел.

Зачитавшись, Ризани не сразу поняла, что раненый пришел в себя. Только после того как он попытался встать с кровати, зашуршав одеялом, она заметила это и подошла. Услышав, что кто-то приблизился, воин медленно протянул в сторону девочки дрожащую руку и попытался что-то нащупать перед собой.

Судя по мутному взгляду, видел он сейчас хреново, и ориентировался на слух. Ризани наполнила пустую кружку прохладной водой из кувшина, стоявшего на столе, и поднесла ее прямо к губам раненого, чтобы тот мог выпить. Сначала он отстранился от протянутой кружки, но поняв, что это просто вода, жадно припал к ней и в пару глотков осушил ее.

— Кто ты? — его голос звучал хрипло, но достаточно уверенно. — Где я нахожусь?

— Я Ризани, мы находимся в заброшенном монастыре культа дракона. Мы с сестрой собирали травы в лесу, и нашли тебя, после чего перенесли сюда.

— На меня напал вепрь, повезло, что я был в кольчуге, иначе умер бы. Вы с сестрой не находили рядом со мной меча? — Ризани отрицательно покачала головой. — Что ж, жаль. В любом случае, я обязан вам своей жизнью. Благодарю. Меня зовут Вилар, и я… думаю, теперь уже свободный рыцарь. — при этих словах он потер правый бок, а точнее, рану на нем. — Однажды я обязательно отплачу вам обеим, но у меня все еще есть дело, которое нужно выполнить. Мне нужно спешить.

— Вряд ли сестра обрадуется, если раненый уйдет и помрет где-нибудь недалеко из-за открывшихся ран. Ты же еле в сознании держишься, даже дышишь с трудом. Давай ты расскажешь мне с сестрой о своем деле, и мы вместе подумаем, как помочь тебе.

— Я не могу вмешивать вас в это дело, слишком опасно, особенно для двух девушек, которые к тому же спасли мне жизнь, но кое-чем вы мне помочь сможете, тут ты права. Я должен кое-кого найти…

В это время дверь в комнату открылась и вошла Рена. Похоже, она закончила с приготовлением завтрака, после чего сразу поспешила в лазарет. Вилар не договорил и замолк на полуслове, удивленно уставившись на девушку.

— О, я вижу, вы уже в сознании. Это хорошо. — она подошла к рыцарю и слегка дотронулась ладонью до его лба, проверяя температуру. — Несколько дней вам лучше не вставать и остаться в монастыре. Меня зовут Рена, а это Ризани, моя сестра. Пока сюда не вернется мама, она целительница, мы будем заботиться о вас.

— Ваша… — он с некоторым сомнением посмотрел в сторону Ризани. — Сестра уже рассказала, что вы спасли меня в лесу. Хоть этого и мало, но я благодарю вас за это и обещаю, что однажды отплачу за ваш великодушный поступок. Меня зовут Вилар, я свободный рыцарь. На самом деле я сейчас выполняю важную миссию и вряд ли смогу воспользоваться вашим гостеприимством, прошу меня простить.

— Но вы ранены! — Рена попыталась вразумить воина. — Если сейчас вы покинете эти стены, то в любой момент можете снова потерять сознание или хуже того, ваши старые раны могут открыться!

— Извините, юная леди, но я куда более живуч, чем вам кажется. От одной-двух ран уж точно не умру. Да и если бы даже и так, то моя миссия куда важнее вероятности моей смерти

— Не думаю, что ты сможешь его переубедить. — Ризани неожиданно встала на сторону Вилара. Рена раздраженно посмотрела на нее. — Мы не можем его тут удерживать, но можем поделиться припасами и возможно, помочь чем-нибудь еще.

— Вы действительно можете мне помочь. Вы сказали, что ваша мать целительница, верно? — он дождался, пока Рена кивнет и продолжил. — Я пришел сюда в поисках одной женщины, которую знал в прошлом, и она тоже была целительницей. Возможно, это она.

— В окрестных землях всего одна настоящая целительница, если вы не ищите кого-то из деревенских знахарок.

— Значит, скорее всего, я прав, но все же, спрошу. Ее зовут Лиссиания, верно? Хотя я слышал, что у ней есть всего одна дочь.

— Да, это моя мама. — Рена была удивлена, что случайно встреченный в лесу рыцарь оказался здесь из-за ее матери. Вопрос о второй дочери она пропустила мимо ушей. — Но что вы хотите от нее, Вилар?

— Леди Рена и леди Ризани, послушайте меня внимательно. То, что я вам расскажу, очень серьезно. За вашей матерью, а возможно и за вами, охотятся воины графа Дейлинга. До недавнего времени они не знали, где вы скрываетесь, но теперь нашли способ отыскать вас и уже направляются сюда. Я сумел их опередить, но ненамного.

— Что? Зачем им нужна простая целительница? — Ризани не поверила рыцарю, уж слишком невероятно это прозвучало, но Рена выслушала его с полной серьезностью и кивнула.

— Я поняла, Вилар. Ризани, собери самые нужные в пути вещи. Как только мама вернется, мы уходим.

Ризани пораженно уставилась на сестру. Ей казалось, что Рена не настолько легко верит в рассказанные первым встречным истории.

— Ты уверена? Я, в общем-то, не против, но что-то мне этот рассказ о непонятных врагах не кажется сильно уж правдоподобным.

— Нет, я знаю, что это странно, но этот человек говорит правду. Риз, я все объясню тебе, но не сейчас. Пока же просто сделай то, что я прошу.

— Хорошо. — она повернулась к Вилару. — Что будем делать с ним? Мы не можем бросить его здесь, если уйдем.

— Леди Ризани, вы преувеличиваете серьезность моих ран. — он все же встал с кровати и начал одеваться. Похоже, он хорошо умел терпеть боль. — Разумеется, я отправлюсь с вами и буду защищать.

— Я сделаю заглушающий боль отвар. Мне не нравится, что мы не можем остаться до его полного выздоровления, но, по крайней мере, так он сможет нормально двигаться.

— Как скажешь, сестра.

Ризани пошла в свою комнату, чтобы приготовить вещи к походу. Большую часть из них придется оставить здесь, все же, по словам рыцаря за ними гонятся, а значит, чем меньше вещей, тем лучше. Упаковав несколько комплектов одежды, пару книг и сушеное мясо с кухни, Ризани спустилась к колодцу, чтобы набрать свежей воды.

Добравшись до колодца, девочка обратила внимание на густое облако черного дыма, поднимавшегося со стороны одной из дальних деревень. Похоже, там уже довольно долго горел большой костер, и никто его тушить не собирался. Сказать, что это зрелище ее обеспокоило, значит не сказать ничего. Решив, что стоит рассказать об этом Рене, Риза бегом отправилась наверх. «Возможно, Вилар все-таки прав. Стоит поспешить».

9. Мертвая деревня

Быстро побросав в сумку самые необходимые вещи девушки спустились ко входу в монастырь. Вилар, выпивший отвар, уже ждал их там, но Лиссиания задерживалась и все еще не вернулась. Молчание затягивалось.

— Возможно, она попала в руки к людям графа. — высказал пугающую мысль Вилар.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — с упреком посмотрела на него Рена.

— Миледи, если я или вы поддадимся панике, что-то изменится? Не лучше ли нам подумать о том, что делать в случае если это действительно так?

— Мы должны убедиться во всем сами и в случае нужды помочь Лиссиании! — вмешалась Ризани. — Пусть мне и кажется странным, что кто-то охотится за травницей с дочерью.

— Исключено. — Вилар отрицательно помахал головой. — Если это люди графа стоят за пожаром в деревне, то спускаться туда с леди Реной, целью их поисков, только сыграет им на руку.

— И что же мы в таком случае должны сделать, по-твоему?

— Мы должны как можно более тихо уйти из монастыря, ведь все местные селяне знают, что леди Лиссиания жила здесь и отнюдь не все из них относятся к ней достаточно дружественно, чтобы при угрозе собственной жизни не выдать и ее и всех ее близких.

— Мы не можем ее бросить, особенно, если это действительно так. — Ризани взяла дрожащую руку сестры, чтобы успокоить ее. — Но ты прав в том, что сестренку нельзя подвергать опасности быть пойманной. Мало ли что хотят от нее эти люди.

— Леди Ризани, в свое время у меня было достаточно возможностей пообщаться с людьми графа, как в мирной, так и в военной обстановке и я могу сказать, что если они дошли до того, чтобы сжигать пограничные деревни, то уж точно их намерения не могут быть мирными и ничего хорошего ожидать от встречи с ними не стоит. Хотя я не думаю, что самой леди Лиссиании угрожает серьезная опасность, ведь…

— Хватит. — Рена прервала рыцаря. — Раз эти люди так опасны, то я не собираюсь сидеть здесь и ждать, пока с мамой что-то случится. В крайнем случае мы спрячемся в лесу и оттуда сможем увидеть, что творится в деревне и в случае чего сможем вмешаться. По нам может и не скажешь, но места здесь достаточно дикие и чтобы выживать здесь всем приходилось как-то учиться защищаться.

— Это опасно. Я все еще не в форме, к тому же мой меч был потерян и из оружия остался лишь кинжал. Но вы обе правы. Я не останусь в стороне лишь потому что ранен и плохо вооружен. Мой долг требует найти вашу мать и помочь ей насколько это возможно.

Решив действовать, они взяли часть своих вещей, которые могли им пригодиться прямо сейчас — часть целебных снадобий и мазей, оружие и походную одежду, а остальное оставили недалеко от входа в монастырь, решив вернуться за вещами позже, после того как закончат свои дела в деревне.

Вилар очень плотно закутался в плащ и накинул капюшон, чтобы не было видно его лица. Опираясь при ходьбе на один из взятых девушками посохов, сейчас он легко мог сойти за старика с двумя внучками, разумеется, если не приглядываться.

Спустившись к подножию горы, где находилась деревня они остановились и решили приглядеться к селению.

— Ну, кажется они напряжены, но чужаков не видно. — сказала Рена. — Думаю это из-за пожара в соседней деревне. Давайте отправимся к дому старосты, может там узнаем, что полезного местные могут нам рассказать.

— Поддерживаю. Глядишь, это просто пожар, а мы только зря волновались. Да и Лиссиания может быть здесь.

Судя по множеству следов у дома старосты недавно была целая толпа народа, но сейчас они уже разошлись. Девушки подошли к двери и постучались в нее. Через минуту дверь открылась и на порог вышел знакомый Ризани мальчишка.

— О, привет, давно не видно тебя было. Ты не подумай, что я в обиде за прош…

— У нас сейчас важное дело, давай как-нибудь потом. — Рена прервала его и сразу спросила. — Ты видел мою мать?

— Да, она с односельчанами пошла помогать погорельцам. Сейчас им наверняка нужна помощь опытной целительницы. Отец отправился с ней, а я с бабушкой здесь дом сторожу.

— Давно это было?

— Пара часов, может чуть больше. Если поспешите, то догоните их уже у деревни.

— Спасибо, Влад. Риз, идем. Нам нужно торопиться.

Оставив паренька в недоумении, они вышли из деревни и быстрым шагом, чуть ли не бегом отправились по дороге в соседнюю деревню. К счастью даже Вилар, несмотря на свои раны мог поддерживать темп и, хотя время от времени его хриплое дыхание и беспокоило девушек, они двигались довольно быстро.

— Ты в порядке? — Ризани повернулась к Вилару. — Будет плохо если ты свалишься посреди дороги, может нам сбавить скорость?

— Не волнуйтесь обо мне. — хриплый голос звучал довольно уверенно. — Я пережил раны куда страшнее этой и знаю предел своей выносливости. К тому же ваш отвар действительно хорошо подействовал, боль прошла.

— Он лишь притупляет ее, на самом деле твои раны весьма серьезны. — Рена покачала головой. — Я бы предпочла, чтобы ты остался в монастыре и лечился нормально, но если все так плохо, как ты рассказал, то это невозможно. Мне жаль.

— Не стоит, миледи. Я справлюсь. Сейчас леди Лиссиания куда важней. Если мы найдем ее раньше людей графа, то избежим кучи проблем.

Уже подходя к деревне они увидели догорающие дома на окраинах, но это было не единственной их находкой. Чуть в стороне от дороги, в высокой траве лежал человек. Он не шевелился и перед тем как продолжить путь девушки решили проверить его. Вилар наклонился и проверил дыхание.

— Он мертв. Уже несколько часов. — Рена вздрогнула. Ризани тоже, но только из-за эмоционального отклика от сестры. Вилар перевернул тело лицом вверх. В груди у него торчал болт. — Убит из арбалета, судя по всему.

— Безжалостно. Ужасно. — девушка дрожала от ужаса. Ризани пыталась успокоить ее, но не очень преуспела.

— Такова жизнь. И война. Слабые всегда страдают сильнее всего. Обычно именно селяне или горожане, никогда не державшие в руках оружие.

— И зачем все это? Чего они добились, убив этого человека?

— Не могу сказать точно. Возможно, устрашение. Вы его не знаете?

— Нет, скорее всего один из жителей этой деревни или такой же чужак. Во всяком случае, не житель деревни у подножия горы.

— Это хорошо. — Рена сурово посмотрела на него. — Да, миледи. Это хорошо, потому что есть вероятность, что закончив расправу с деревенскими, они ушли отсюда и потому не успели встретиться с вашей матерью.

— Не думаю, что она сможет признать слово «хорошо» в обсуждении смерти человека. И будет права. Ты слишком толстокожий.

— Прошу прощения, леди Ризани, леди Рена. В этом действительно нет ничего хорошего, но вам стоит подготовиться и к худшему зрелищу. Судя по всему, в самом селении будет куда хуже. Если вы не готовы увидеть что-то подобное, то лучше будет, если в деревню войду только я и сам проверю, находится ли там сейчас леди Лиссиания.

— Нет, я в порядке. Пусть мне и не нравится это бессмысленное кровопролитие, но я все же ученица лекаря и уже успела увидеть умирающих. Все же это суровый край.

— Я думаю вы не понимаете, что может нас ждать там, но ваша воля.

Они вошли в деревню. Рена действительно не была готова к тому, что здесь произошло, но держала себя в руках, хоть и была мертвенно бледна, пока они шли от окраин к центру деревни.

Некоторые из домов уже успели сгореть полностью, а те, что на окраине — только догорали. То тут то там валялись мертвые тела. Кто обгорел, а кто был убит из арбалетов или заколот копьями или мечами. Они старались не задерживаться, лишь иногда проверяя, если кто из лежавших здесь людей еще жив. Из-за дыма и запаха, витающего в воздухе было сложно дышать и слезились глаза.

Они подошли к центру деревни, к наиболее крепким домам, частично построенным из камня. Но и там были только следы прошедшего столкновения.

— Похоже, они покинули деревню, как и большинство оставшихся жителей. Кажется, следы ведут в направлении леса. — Вилар указал рукой направление. — Они даже взяли телеги и погрузили на них что могли увезти. Леди Рена, в той стороне что-то есть?

— Там есть небольшое поселение охотников. Больше идти им было некуда. Думаю, мама отправилась туда, если ее не перехватили раньше.

— Не похоже. — Ризани глубоко вдохнула воздух и закашлялась. — Это столкновение случилось раньше, чем Лиссиания пришла сюда.

— Интересное заключение. Впрочем, я согласен, эти следы здесь уже какое-то время, да и дома не успели бы настолько прогореть.

— Давайте уйдем отсюда, я не хочу больше находиться в этом месте. Хорошо, что мамы здесь нет.

— Да, миледи.

Выйдя из деревни они продолжили путь в молчании. Через связь с сестрой Ризани чувствовала ее состояние, но все что могла сделать — лишь обнадежить, что с Лиссианией все в порядке. Рена, впрочем, была благодарна. Вилар в свою очередь был занят высматриванием возможных опасностей и чтением следов.

Войдя в лес они наконец-то вздохнули с облегчением, пусть страшная картина все еще стояла перед глазами. Примерно на середине пути они увидели брошенную телегу — у ней отлетело колесо и чинить его тут никто не собирался. Видимо выпрягли лошадей и поехали дальше. К этому времени они уже выбились из сил и решили немного передохнуть.

— По крайней мере, мы на верном пути. Леди Рена, не печальтесь так. Вы ничем не могли помочь этим людям.

— Могла, Вилар. Если бы мы не поселились здесь, то и эти… бандиты… не тронули бы жителей. — она была на грани, но все же держалась.

— Рен, в этих местах это не единственная опасность.

— Ваша… сестра права. И вполне реальные бандиты тут тоже есть, просто обычно они не заходят так далеко от обжитых земель и городов.

— И тем не менее это сделали именно люди, что искали нас.

— Возможно, но это все равно не ваша вина.

— Достаточно. — Рена поднялась и пошла вперед. — Мы уже недалеко, осталось подняться на холм и пройти чуть вперед. Но спасибо за добрые слова.

10. Тяжелый день

Недалеко от входа в поселение охотники устроили своеобразную баррикаду — свалили несколько свежесрубленных деревьев посреди дороги. На одном из таких деревьев сидел молодой парень в кожаной куртке, с копьем в руках и луком за спиной.

Он выглядел нервным и настороженным и когда увидел приближающуюся троицу остановил их. Чуть позади за баррикадой стояло двое мужчин постарше, они говорили о чем-то своем и совсем не обращали внимания на то, что происходит на дороге.

— Стоять, проход закрыт. — он слез с дерева и выпрямился. — Достаточно с нас чужаков. От вас одни проблемы.

— Разуй глаза. — грубо сказала Рена. — Я дочь целительницы.

— Тебя я помню, а девчонку и седого — нет. Если хочешь, можешь войти и помочь раненым, но одна. Остальные будут ждать здесь.

— С дороги, простолюдин. — Вилар выпрямился и сурово посмотрел на парня. — Не тебе указывать куда может пойти рыцарь, а куда нет.

— Да плевать мне кто ты. — хоть парень и поежился, но твердо ответил на взгляд. — Здесь свободная земля. Такие как ты нам не нужны, можешь проваливать откуда пришел. Попытаешься пройти — закончишь как и те ублюдки, что напали на Велесянку.

— Если бы у меня был с собой меч, то ты уже лежал бы на земле с раскроенным черепом, охотник. Но если ты будешь упорствовать, то мне хватит и кинжала.

— Так, все тихо. — Рена вмешалась в разговор. — Никто ни на кого не нападает, черепа не раскраивает и в рыцарей из луков не стреляет. Мы пришли, чтобы помочь выжившим. Девочка учится у нас с мамой, потому тоже должна пройти. Лишних лекарей после нападения, да еще и с пожаром, не бывает. Воин может подождать здесь.

— Да, Рена верно говорит. — Ризани гордо выпятила грудь. — Пусть и я недавно начала, но уже кое-что умею и это может пригодиться людям.

— Я сказал, что пройдет только одна из вас. Если что-то не устраивает то можете проваливать.

Напряжение постепенно нарастало и еще неизвестно чем все могло бы закончиться, но один из стоявших в стороне наконец-то обратил внимание на происходящее. Прервав свой разговор он подошел к спорящим.

— О, да это ж дочь нашей целительницы! — он перебрался через баррикаду и встал рядом с молодым охотником. — Твоя мать немало помогла нам сегодня.

— Дядя, зачем ты говоришь с ней? Она привела чужака, к тому же он мало чем отличается от тех, кто напал на деревню.

— Заткнись, болван. Думаешь, что кто-то из них пришел бы с девчонкой, да еще так спокойно?

— Но Лан сказал…

— Своей башкой думай, дурак. — он отвесил парню затрещину и обратился к троице. — Вы можете пройти. Но чтобы наши доблестные вояки не прицепились, мой племянник пойдет с вами, присмотрит на всякий случай. Ну и доложит им, что это я впустил вас, если что.

В итоге вопрос разрешился мирно и это вполне всех устроило. Молодой охотник обреченно вздохнул и сказал следовать за ним. Они перебрались через баррикаду и вошли в поселение.

До этого момента Ризани никогда не была в охотничьих деревнях. Собственно, за свою жизнь она успела побывать только в двух поселениях людей — и одно из них было практически полностью уничтожено огнем.

— А неплохо выглядит, кстати. — Ризани вертела головой, рассматривая каждый дом, мимо которого они проходили. — Здесь лучше, чем в деревне у подножия горы.

— И чем же вам так приглянулось это место, юная леди? — спросил Вилар.

— Думаю, запахом и видом готовящегося мяса. У Ризани очень чуткий нюх.

— Верно, а еще слух, зрение и вкус. — девочка улыбнулась. — И да, я люблю мясо.

— Обычно целительницы не любят есть плоть мертвых животных, хотя я всегда считал странным отказываться от подобного. — подал голос охотник.

— Вообще, будь мы в чуть более цивилизованных землях, принадлежащих кому-то из лордов, скорее всего за все то, что ваше поселение тут делает была бы суровая кара. За браконьерство.

— Что ж, хорошо, что мы тут, в свободных землях. Или мне лучше сказать, Диких?

— Только травницы не едят мясо и на самом деле далеко не все. И хватит уже этих разговоров о диких землях, браконьерах и остальном. Будто это самое важное что можно сейчас обсудить.

Провожатый повел их минуя других жителей — как охотников, занятых разделкой мяса, дублением кожи и какими-то другими непонятными юной драконице делами, так и небольших групп выживших. Большинство людей смотрело на них с безразличием, некоторые со смесью страха и ненависти и совсем мало просто с интересом.

Спустя несколько минут они подошли к довольно длинному двухэтажному дому, несколько выбивающемуся из общего ряда простецких строений. Судя по потемневшему от старости дереву оно было сильно старше остальных зданий в деревне.

Вход охраняло двое пожилых людей весьма бывалого вида. У одного из них была рассечена и недавно зашита губа а у другого лежала повязка на глазу и он задумчиво подергивал свою длинную взлохмаченную бороду. Оба были вооружены куда лучше охранников у входа в деревню.

— Какого черта ты ушел с поста, Ян? Да еще и притащил с собой двух девчонок и какого-то головореза. Возвращайся и пташек с собой забери.

— Это дочь целительницы и ее ученица. — парень отвечал с явной неохотой. — Кто этот хрен я не знаю, но говорит, что он рыцарь.

— И что дальше? Приказ был дан для всех один. И ты, малыш, не исключение.

— Как будто я по своей воле притащил их сюда. Дядя приказал впустить их. Сказал, что будут полезны и помогут целительнице с ранеными.

— Твой дядя слишком много себе позволяет. Но Лан оставил его за главного пока его самого нет. — он сплюнул и махнул рукой. — Хорошо, проводи их внутрь. Раненые в левом крыле.

Они расступились и пропустили путников внутрь. Изнутри дом совсем не походил на жилище обычного селянина или даже зажиточного фермера. Скорее уж на сельское убежище какого-нибудь провинциального лорда. Несколько богато расшитых ковров расстилались по полу, на стене висело изукрашенное резьбой оружие, трофейная голова огромного кабана-секача прямо над ним…

— Что-то сильно богато живет этот ваш староста. — сказал Вилар, задумчиво потирая подбородок. — Для главы охотничьего поселения.

— Завидуешь, рыцарь? Не стоит, опасно это. — Ян прошел вперед по коридору и открыл дверь. Потом повернулся к девушкам. — Мы пришли. Не приносите проблем, иначе когда Лан вернется вам не поздоровится.

— Да уж конечно. Бывай.

Они вошли в просторный зал, возможно обычно используемый для больших собраний или каких-то других сборищ. Сейчас же охотники вынесли отсюда столы а вместо них притащили и сдвинули вместе лавки, чтобы можно было положить селян. Лиссиания была здесь не одна — еще три травницы, наверное деревенские знахарки из сгоревшей деревни или охотничьего поселения вместе старались спасти как можно больше жизней.

Раненых было много. У многих из них были как ожоги разной степени тяжести, так и колотые или резаные раны. Лиссиания была слишком занята одним из сильно обгоревших, потому девушки решили ее пока не беспокоить. Они подошли к одной из травниц и спросили, чем могут помочь. Травница узнала Рену, потому сразу приступила к делу, особо не расспрашивая.

— Девочки, вы принесли с собой что-нибудь? Хотя мы обычно и держим запас трав и снадобий, но не для такого количества народу сразу. Уже почти все запасы кончились.

— Ризани, что у нас там есть?

— Что ты и просила положить. Обезболивающее снадобье, противоожоговая мазь, чистая ткань. Ну и еще не особо полезные вещи, например настойка от похмелья. — Девочка доставала и выкладывала на ближайшую свободную лавку все что перечислила. — Правда на всех не хватит, наверное. Слишком много людей.

— Могу ли я чем-то помочь? — травница удивленно посмотрела на Вилара, предложившего содействие.

— Мы разбавим большую часть обезболивающего зелья настоем трав. Это ослабит его действие, но тогда хватит всем. А ты поможешь держать тех, кто вырываться будет, милок. Местные-то все хоть столы да лавки передвинули, а оставаться тут не захотели, а мы все же не такие лбы здоровые.

— Понял.

— Девочки, вы займитесь теми, что пострадали меньше всего. — она указала на сидящих и лежащих на лавках в правой стороне зала. Среди них в основном были подростки, чуть моложе самой Рены. — Это освободит нам больше времени для тех, кто серьезно ранен.

Не задавая лишних вопросов девушки принялись за работу. Рена говорила, что именно нужно делать, какое зелье или мазь применять, а Ризани помогала ей. Некоторые из-за боли и правда пытались вырываться, когда им очищали резаные раны, но юная драконица сама прекрасно справлялась с удержанием пары подростков.

Они продолжали работать до позднего вечера, до тех пор пока не закончили накладывать повязки и опаивать зельями последнего из раненых. Только тогда все, как девушки и старушки травницы, так и Вилар наконец-то смогли передохнуть. От летней духоты и трудного дня все ужасно вспотели и сейчас хотели пить, есть и отмыться от мазей, крови и грязи. А пока они умывались, наконец-то выдался момент для разговора.

— И что, всегда так приходится целителям? — Ризани, хоть и не особо устала, все же не была сильно обрадована таким распорядком дня.

— Не всегда, Ризани. Но и не редко. — ей ответила Лиссиания, наверное уставшая сильнее всех. Именно она занималась самыми тяжело ранеными. — Но тебе вовсе не обязательно полностью посвящать себя исцелению. То, что ты делала сегодня достаточно, чтобы помочь близким или хотя бы себе в случае мелких ран, а с остальным лучше справятся профессиональные целители.

— Мама, мы волновались за тебя! — волнение Рены наконец-то вырвалось на волю, она больше не могла поддерживать свое спокойствие. — Я уж думала, что ты тоже попалась этим уродам, сжегшим деревню. Вилар говорил, что они тут из-за нас и не остановятся если им придется вырезать всю эту область.

— Насколько мне известно они особо не утруждали себя расспросами, а сразу начали грабить и убивать. Такие вот люди. — Лиссиания печально улыбнулась и продолжила. — Я встретилась с Ланом, когда он помогал людям собрать вещи и перевезти всех сюда. Он со своими людьми и отбил нападение. Видимо, нам придется уходить отсюда и найти себе другое место для житья.

— Леди Лиссиания, именно из-за этого я искал вас и вашу дочь. — в разговор влез Вилар. — Вы меня не знаете, но я долгое время служил другу вашего покойного отца. Сейчас мой господин уже тоже умер, но перед смертью он узнал, что вас обнаружили враги и приказал мне найти вас и по мере сил помочь с побегом и защитой.

— Что ж, прошу принять мою благодарность, сэр Вилар. Кроме нее нам нечего предложить вам.

— Не беспокойтесь об этом, миледи. Это мой последний долг перед господином и он будет исполнен, даже если это будет последнее, что я сделаю.

В этот момент их разговор прервали. Один из охранников подошел и сказал, что староста вернулся и приглашает их всех на ужин. Заверив мужика, что обязательно воспользуются его предложением, как только закончат умываться они продолжили свои дела. Рыцарь же продолжил расспросы.

— Этот Лан, он надежный человек, миледи? Даже слепой заметил бы, что живет он уж на совсем широкую ногу, да и эти люди не простые охотники.