Дорога к реке Бойн

Посвящается светлой памяти моей

дорогой мамы Казаковой Ольги.

Кельты верили, что при смерти

душа человека не умирает вместе с телом,

а переселяется в другое живое существо

или же в предмет, не способный дышать — в камень или растение…

1

Темная ночь окутывала лес так, что лунный свет не озарял редкую зимнюю листву деревьев. В самом центре раскинулся могучими ветвями старый дуб. У его основания нетерпеливо расхаживал старец, облаченный в белые одежды, голову его покрывал капюшон. Сведя морщинистые руки за спиной, он мерил шагами землю подле древа.

— Слишком долго, — подумал он вслух, и от его слов образовался теплый пар среди морозного воздуха.

В лесу было так тихо, что не слышен был даже шелест крыльев летящих сов. Пройдя еще несколько шагов, старец остановился и поднял голову вверх, капюшон его слетел и обнажил седовласую макушку. Он вслушивался в тишину, закрыв глаза. Простояв неподвижно несколько секунд, он резко сорвался с места и стал вскарабкиваться на ветви дуба. Он тянулся руками вверх и наконец достиг зеленого шара омелы. Срезав растение, он поспешил вниз.

Опустившись на землю, старец прокричал что есть силы:

— Сюда, Бреннус! Скорей!

В ответ последовало лишь безмолвие, которое услышал бы простой человек, но не друид, кем являлся старец. Ему было подвластно слышать и видеть то, что находится в самой дальней дали.

И вот, все ближе и громче доносились тяжелые шаги. Среди деревьев показался кельт. Вождь племени из пятины улад. Все тело его было раскрашено синими орнаментами с помощью вайды, одет он был в яркие штаны, меховые сапоги, а плечи покрывала звериная шкура. Хромая на одну ногу, явно выбиваясь из сил, он направлялся к друиду. На руках он нес раненого молодого воина — своего сына.

— Скорее, Бреннус! — снова, но уже тише, выкрикнул старец.

— Он почти бездыханен! — сообщил вождь, кладя сына на большой плоский камень рядом с друидом.

— Ступай домой! — твердо сказал старик.

— Но… — начал кельт.

— Ступай! — приказал старец.

Вождь горько взглянул на раненого сына и побрел прочь из леса.

Племя вождя Бреннуса возвращалось с победой после долгих месяцев похода. Они покидали поле боя, где сутки продолжалась битва между ними и восставшим племенем с юга. Защищая свои земли, что носили название Эмайн Маха и находились на вершине холма далеко на севере Ирландии, племя поредело, раненое и измученное грезило об отдыхе.

В сложенной из ровных серых глыб невысокой башне томился в ожидании вождь Бреннус. Опираясь ладонями на одинокое окно его тесной комнаты, он наблюдал, как занимается рассвет. Лицо его отражало тревогу и боль.

Двери отворились, и вошел друид. Оба они молчали, и Бреннус все понял. Сгорбившись и закрыв ладонью лицо, он проговорил:

— Как же так? Как же так? Он… он скакал на лошади и был готов пустить смертоносное копье, но… стрела опередила его. Пусть же великий Таранис покарает их всех до одного, пусть обрушит на них свои огненные молнии! — с последним словом он ударил кулаком по стене.

Друид, подойдя ближе, сказал:

— Умерло только его тело, бренная оболочка! Душа его жива, и он вернется в этот мир!

— Ты же знаешь, я не верю во все это!!! — вдруг разозлился вождь и отпрянул от старика.

— Напрасно, но тебе придется смириться с происшедшим, хочешь ты этого или нет. Ради твоего младшего сына ты должен сохранить самообладание и быть сильным!

— Келлан… — произнес вождь, — он еще так мал. Я хочу сберечь его.

— Как же ты убережешь его?

— Он не будет участвовать в войнах, — уверенно сказал Бреннус, — ты возьмешь его к себе на обучение, пусть он станет умен и мудр, как ты. Через месяц ему исполнится пять лет, он должен был начать изучать искусство боя, вместо этого я хочу, чтоб он стал твоим учеником.

— Как ты пожелаешь, вождь, — повиновался друид.

Тяжело вздохнув, Бреннус продолжил:

— Ходит слух, что тевтоны покинули полуостров и двигаются на юг. К ним присоединились кимвры. Неизвестно, где они сейчас, но говорят, их число превышает триста тысяч.

— Если это правда, то тем, кто встанет на их пути, будет не легко противостоять им, — подумав, ответил старец.

Бреннус взглянул на друида с опасением.

— Они так сильны?

— Я не хочу тебя обманывать, — отвечал старик, — но оказать сопротивление такому войску будет очень нелегко. Все же я надеюсь, что эта напасть обойдет нас стороной, и они не переплывут море.

— Мне бы тоже этого хотелось…

— Племя с юга повержено? — заранее зная ответ, спросил друид.

— Да, — ответил вождь, cгибаясь от невидимой тяжести. — Наконец их безумства прекращены. Они многое натворили.

— От их рук пострадали многие племена на юге, — добавил старец.

— Страшно подумать… некоторых из них больше нет, или они попросту сошли с ума…

— С этим покончено, — друид поклонился и отступил к выходу.

— Через месяц я приведу к тебе Келлана, — сообщил вдогонку вождь.

— Я буду ждать, — ответил друид и скрылся в дверях.

Солнце осветило поселение. Прищурив глаза от зимних лучей, Бреннус с высоты наблюдал за тем, как просыпается его племя. На мгновение он представил, как поселение его захвачено, а люди взяты в плен. Вздрогнув и отогнав зловещее видение, он отошел от окна.

Друид неспешно возвратился к себе в лес. В чаще его у старика была построена хижина, где он проводил свое время, постигал магию и варил зелья. У самого входа был вкопан большой коричнево-серый камень с вырезанным силуэтом молодого красивого воина. На барельефе было изображено божество Луг, бог света, а на нем величаво сидел орел — тело его было покрыто черными перьями, а голова белыми. Повернув боком голову, он вгляделся в старца и издал громкий звук.

— А, вот и ты! — произнес старик, с неожиданностью взглянув на вершину камня. Орел снова издал звук. — Я не рассчитывал на столь скорое возвращение, но я тебе рад! Садись! — друид вытянул правую руку, согнутую в локте. Взмахнув крыльями, птица опустилась на руку к старику.

— Онгхус! — гордо сказал друид. — Это означает «очень сильный»! Ты ведь не воспротивишься? Я буду тебя так называть! — он погладил птицу по белым перьям на голове. — А теперь пойдем, я накормлю тебя, ты, видимо, проголодался с дороги! У меня имеется кое-что для тебя, я из этого собирался делать отвар… — бормотал старик, заходя вместе с птицей в свою хижину.

2

Спустя месяц, в день рождения младшего сына вождя Бреннуса, было решено начать обучение Келлана у друида. Все еще стояла зима. Небо затянули густые тучи, и вниз слетали узорчатые снежинки. В тех краях всегда зима была мягкой, а лето умеренным.

Бреннус привел Келлана к хижине друида, где тот уже ожидал их.

— Здравствуй, Келлан! — поприветствовал мальчика старик. — В этот день ты родился пять лет назад, я хочу сделать тебе подарок, — он протянул Келлану сверток.

— Благодарю! — ответил мальчик и принял дар.

— Каждый день к полудню пусть приходит и находится здесь до захода солнца, — обратился друид к вождю.

— Хорошо, — ответил вождь. — Надеюсь, обучение его приведет к лучшему результату.

— Я сделаю все возможное для этого!

На этом Бреннус покинул лес, оставив сына.

— Можешь зайти, — сказал старик и исчез в проходе хижины.

Мальчик последовал за ним. Войдя вовнутрь он, раскрыв рот от удивления, разглядывал окружающее его убранство. Под ногами был каменный пол, а вокруг множество полок с кувшинами, охапками листвы, веток. Потом Келлан увидел орла, сидящего на спинке трехногого стула.

— Его зовут Онгхус, — сказал друид, заметив интерес мальчика.

Немного подумав, Келлан осторожно спросил:

— А как мне тебя называть?

— Никто не спрашивал меня об этом! — удивился друид. — Имя, что дано мне было при рождении, я позабыл. После многих лет меня стали называть именем Гахарит, означающим «старость», а после обращались ко мне только лишь «друид».

— Тебе много лет?

— Уж очень много, представить страшно, как много! — усмехнулся Гахарит. — Ты садись, вон на этот стул! — указал он взмахом руки, и мальчик сел. — Несмотря на то, что я прожил много лет, я ни разу не брал себе ученика, — произнес друид, уже скорее говоря сам себе, а не Келлану, — С чего же нам начать?..

Ходя широкими шагами вдоль комнаты, Гахарит ощущал непривычное для него состояние, рассказывая о своих секретах кому-либо еще. Келлану тоже было непривычно, но более было интересно, и он с завидным любопытством слушал каждое слово старика. Для начала он рассказал мальчику о божествах, в которых верил их народ.

— Луг — бог света, Аонгус — бог любви, Бран — бог потустороннего мира, Цернунн — бог леса и животных, Таранис — бог грома, молнии и небесного огня…. — Не переставая, сыпал божественными именами старик, а мальчик слушал, но запомнить все это ему было не просто. Друиды ничего не записывали и передавали тайные знания из уст в уста.

Когда близился заход солнца, Келлану нужно было возвращаться. Перед уходом Гахарит обратился к нему:

— Ты не развернул сверток? Не хочешь взглянуть, что там?

Ничего не ответив, мальчик последовал словам друида.

— Что это? — спросил он, открыв подарок. Внутри ткани лежал маленький, размером с ладонь клинок с деревянной рукоятью.

— Ты знаешь, что означает твое имя? — спросил старик.

— Нет.

— Келлан значит «воин»!

— Но я не воин. Отец говорит, что я должен много учиться, чтоб стать мудрым.

— Никогда не знаешь, что ждет нас впереди. Ты можешь стать воином не только на поле брани, — загадочно произнес Гахарит.

Келлан взглянул на старца с недоумением, но ничего не сказал.

Друид улыбнулся и взъерошил мальчику золотисто русые волосы.

— Я жду тебя завтра к полудню.

Келлан крепче ухватился за рукоять своего подарка и двинулся в сторону дома.

На следующий день мальчик вернулся, как и было оговорено, к полудню. Маленький клинок красовался у него на поясе в самодельных кожаных ножнах.

— Садись! — сказал друид.

Мальчик, помахав в знак приветствия Онгхусу, сел на свое привычное место.

— Сегодня я расскажу тебе о деревьях и о том, как они влияют на нашу судьбу, — начал старик. — Тебе известно, что рождается человек под знаком определенного растения? — Келлан отрицательно кивал, тяжело вздохнув Гахарит продолжал, — например ты, был рожден под покровительством дерева кипариса.

— И что это значит? — интересовался мальчик.

— Рукоять подаренного мною тебе клинка сделана как раз из кипариса. Хорошо, что ты носишь его с собой, он будет раскрывать твои истинные качества и станет твоим амулетом. Человеку, рожденному под знаком кипариса, свойственна такая черта как постоянство. Он быстро становится самостоятельным и зрелым. Любит мечтать, в своих мыслях он где-то далеко. Верен дружбе, любви, а так же воспоминаниям. Такой человек не любит одиночества. Узнаешь себя?

— Эээ… ну я не люблю одиночество… — растерялся мальчик.

— Ты еще совсем мал, — улыбнулся старик, — свойственные тебе качества еще проявят себя в будущем.

Весь этот день Келлан провел, слушая о деревьях и характерах рожденных под их знаком людей. Когда наступило лето, Гахарит попросил его прийти не как обычно к полудню, а наоборот, к закату солнца. Этот урок они провели под открытым небом, изучая звезды, созвездия, в какое из времен года каждое из них появляется. Гахарит рассказывал Келлану о разных легендах ночного неба, но больше всего ему запомнилась легенда о появлении созвездия льва. Гахарит обещал Келлану, что когда-нибудь научит его предсказывать грядущее по звездам.

Обучение должно проходить около двадцати лет, обычно друид берет несколько учеников, и самым лучшим суждено стать последователями великих тайн. На этот раз у друида ученик был один, и выбора меж учениками не стояло. Тем не менее, Келлану познания давались легко, и он подавал надежды. Бреннус радовался успехам сына и был доволен, что все идет так, как он задумал.

В Эмайн Маха было развито скотоводство, множество коров, быков, овец, коз и кур заполняли стойла поселения. Понять о богатстве кельтов можно было не по количеству монет, а по количеству их скота. Исходя из этого, племя вождя Бреннуса считалось процветающим.

3

Шли годы, Келлан многое узнал и всегда проявлял любопытство и внимание во время занятий. На одиннадцатом году жизни и шестом году обучения Келлана, Гахарит стал замечать некую отдалённость мальчика, он чувствовал, что его что-то беспокоит. — Ты не очень-то внимателен в последнее время, — подметил старик, — не случилось ли чего?

— Нет, — отвечал Келлан, — не то чтобы случилось…

— Ты можешь поделиться со мной, возможно, я смогу тебе помочь.

— Все действительно хорошо, и мне нравится ходить на твои уроки, но…

— Но что? Договаривай! — нетерпеливо сказал Гахарит.

— Я знаю, что мой отец хочет, чтоб я стал друидом, как ты. Мне казалось, что я тоже этого хочу, пока не задумался о своем брате Сидмоне. — На этих словах орел расправил крылья и закричал на всю хижину.

— Тише, тише, Онгхус! — обратился к птице друид. — Не надо шуметь! О чем именно ты задумался? — спросил он у мальчика.

— Мой брат был воином, защитником нашего племени и погиб, как герой! — начал рассказывать Келлан, сильно жестикулируя руками, — он боролся, как медведь, был силен и отважен! А мне не разрешается даже работать на полях, как все остальные!

— Знаешь, многие бы променяли работу в поле на такие занятия! — указал Гахарит.

— Я знаю… — поникши, отвечал Келлан.

Друид, почесав затылок и поразмыслив, наконец сказал:

— Ступай домой, сегодня закончим раньше, а завтра придешь как обычно.

Келлан нехотя поднялся из-за стола.

— Пока, Онгхус! — сказал он и вышел из хижины.

— Дааа… — промолвил старик, глядя на птицу. — Это должно было произойти! — разводил он руками.

На следующий день Келлан вернулся в хижину и застал друида возле котла. Он помешивал содержимое длинной деревянной палкой и что-то бормотал себе под нос.

— Что ты делаешь? — спросил Келлан.

— Тссс… — только и ответил друид, продолжая бормотать.

Мальчик подошел ближе и заглянул в котел. Там была какая-то зеленовато-коричневая жидкость. Потом старик взял маленькую чашу, зачерпнув немного, сделал глоток. От увиденного Келлан скривился. Причмокивая, старик сделал еще глоток и закрыл глаза.

— Может быть… может быть… — произнес он.

— Что может быть? — но друид ничего не ответил на вопрос мальчика.

Отставив чашу, Гахарит стал рыться на своих полках с многочисленными предметами.

— Ну, где же они?

— Кто? — но друид снова не отвечал мальчику.

— А! Вот же! — он потянулся к самой верхней полке и достал маленький мешочек.

Келлан в недоумении наблюдал за стариком, тот подошел к нему, несколько раз встряхнул мешочек и протянул мальчику:

— Достань!

Келлан опустил руку и достал продолговатый, маленький не больше мизинца, камень. На одной из его сторон была вырезана какая-то закорючка.

— И что это?

Друид взял камень, внимательно посмотрел на его знак и ответил:

— Это, Келлан, руны!

— Мы сегодня будем изучать их?

— Нет, нет! — отмахнулся старик, на что мальчик вопросительно вскинул бровями. — Мы не будем их изучать, по крайней мере, сегодня. Я достал их для другой цели.

— Для какой?

— Чтоб узнать ответ на вопрос! — загадочно говорил старик.

— Я ничего не понимаю, Гахарит! Расскажи, что происходит!

— Хорошо, — уселся он на свой стул и жестом показал мальчику, чтоб тот тоже сел. — Ты хочешь быть таким же сильным и храбрым, каким был Сидмон?

— Да! — закивал Келлан.

— Тогда слушай! Есть одна река, название ее Бойн, возле нее растёт орешник. Тот, кто съест орех, упавший в реку, получит силу, храбрость и мужество!

— Силу, храбрость и мужество… — повторил мальчик.

— Идти нужно на юг, — продолжал друид, — там ты найдешь реку. Тебе нужно будет пройти многочисленные холмы и горы, покрытые густым ельником. Руны и зелье сказали, что идти следует. Я не могу тебе дать карту, но она тебе и не требуется, ты сам поймешь, куда идти. Главное, возьми с собой орла!

— Орла? — удивился Келлан.

— Он будет сопровождать тебя, не даст заблудиться и составит компанию, тебе ведь не свойственно одиночество, — улыбнувшись, друид добавил, глядя на Онгхуса, — он и сам хотел бы сопровождать тебя.

— А как же отец? Он не отпустит меня!

Друид подумав, ответил:

— Я что-нибудь придумаю. Сейчас иди домой, собери с собой еды и воды. Путь будет долгий, скорее всего запасов не хватит, и тебе придется находить себе еду самому.

— Трудности меня не пугают! — воскликнул Келлан, подскочив со стула.

— Вот и хорошо, а сейчас иди, иди! Я сообщу, когда тебе нужно будет отправляться в путь!

Келлан быстрее молнии возвратился в поселение. Сперва забежал в башню, взял сумку и спустился в кухню. Тут уже он, путаясь под ногами у кухарок и выслушивая их недовольные высказывания, собирал еду. Яблоки, картошка, орехи — все отправлялось в сумку. С лица Келлана не сходила радостная улыбка, бегая по кухне, он пританцовывал в предвкушении грядущих событий.

— Ты почему так рано? — вдруг нарушил мечтания голос Бреннуса. — Уже второй день подряд ты приходишь раньше, чем следует!

— Я… я… — растерянно запинался мальчик.

Бреннус вытер руки об лежащую на столе тряпку и сделал глоток воды.

— Я увидел, как ты возвращаешься среди дня и решил узнать, что случилось!

— Ничего не случилось, отец. Так надо.

— Ну, если так надо… — недоверчиво ответил вождь. — Мне нужно возвращаться, помогать людям в поле, начался сезон сбора урожая. Увидимся позже.

Бреннус вышел из кухни, и Келлан с облегчением выдохнул, так же как и кухарки, застывшие в его присутствии. Бреннус был хорошим вождем, справедливым. Он правил землями уже много лет подряд, не напускал на себя важность и помогал в работе своему племени, но если уж что-то его разозлит, то пощады не ожидайте.

Келлан, собрав все необходимое, прошел в одну из комнат башни ожидать друида. Тем временем друид дождался вечера, чтоб Бреннус был свободен от работы, и направился в поселение. Онгхус величаво восседал на плече старца.

— Ты его береги, — обратился Гахарит к птице, — смотри за ним в оба!

Придя в поселение, друид сначала пришел к Келлану. Оставив орла у него, он велел мальчику повременить и ушел. Когда на землю опустилась темнота, Бреннус, уставший и измотанный пришел в комнату на самом верху башни. Друид последовал к нему.

— Бреннус! — окликнул его старик, открывая двери.

— Друид? — удивился вождь, — ты почему здесь? Я чувствовал, что что-то не так! Келлан возвращается раньше времени, теперь ты явился с закатом!

— Я знаю, ты устал и думаешь сейчас только о крепком сне, но мне нужно поговорить с тобой, это важно.

— Снова восстание одного из племен? Ну, это мы уж быстро прекратим!

— Нет, что ты! С этим все спокойно. Я намерен поговорить о другом, о твоем сыне.

— Что с ним? — взволновался вождь. — Ему не даются твои тайны?

— С этим тоже все в порядке, — успокоил его Гахарит, — ты не волнуйся, я сейчас все объясню тебе. Видишь ли, — продолжал он, — сын твой умен, и он способный ученик, мои тайны, как сказал ты, даются ему легко. Дело в том, что одного этого ему не достаточно, ему нужно больше.

— Что ты имеешь в виду?

— Это не прихоть моя и не прихоть Келлана. Я спрашивал руны, и они дали согласие. Пусть мальчик идет на юг, — на этих словах глаза вождя округлились, — там его судьба, там он найдет применение своим знаниям и отыщет то, чего так сильно хочет. Свою силу и мужество.

— Ты видно помешался!!! — взревел Бреннус. — Не бывать этому!!!

— Позволь ему уйти.

— Никогда! Ему всего одиннадцать!

— Когда Сидмону было одиннадцать, он уже скакал на лошади во весь опор и мог пустить копье прямо в цель оттуда, откуда никто не мог!

Глаза Бреннуса стали влажными.

— Не сравнивай их, — со скорбью сказал он, — они совсем разные.

— Одинаковых людей не бывает. Все мы разные. Я знаю, Бреннус, ты коришь себя за смерть Сидмана, но ты не виноват, никто не виноват. Этот его путь закончился и начался новый.

Вождь отмахнулся и вытер глаза. Набрав воздуха в грудь, он сказал:

— Там столько тварей будет поджидать его, столько…

— Он умен, — перебил его друид, — я вложил в его голову те знания, которых будет достаточно. Когда он вернется, то, если захочет, пусть продолжит обучение, но сейчас его место не здесь.

Бреннус подошел к Гахариту и взял его за плечи:

— Ты никогда не подводил меня, друид! Твои предсказания всегда были точными, если ты говоришь, что так нужно, то пусть идет.

Решение это далось вождю тяжело, он полагался только на предсказание. Ни больше, ни меньше.

— Ты поступаешь мудро, Бреннус! — одобрил друид.

Бреннус сжал руки крепче и отрывисто, негромко произнес:

— Но если с ним что-нибудь случится, то я спрошу с тебя, а ты меня знаешь, — Гахарит кивнул, и вождь опустил руки. — Пусть возьмет моего коня. Не пристало сыну вождя путешествовать пешком.

— Я распоряжусь, не беспокойся.

Друид спустился в комнату к Келлану и объявил, что вождь дал согласие. Мальчик запрыгал от радости, но идти сейчас было нельзя.

— Потерпи до рассвета, ты еще находишься в темноте ночи. Пока отдохни и наберись сил, они тебе понадобятся, — сказал друид.

Этой ночью Келлан долго не мог уснуть. Он все думал о своем путешествии, а главное, о реке; так и приснилась она ему, синяя-синяя, словно глубины моря, и вся заполнена опавшими орехами. Снилось ему, как он нырнул в воду и стал объедаться ими, и чувствовал он прибавляющуюся силу, и казалось ему, что он становится шире в плечах и выше ростом.

Проснулся Келлан от ярких лучей солнца, светящих прямо в лицо.

— Уже рассвет! — воскликнул мальчик и стал второпях собираться.

Онгхус, сидевший на окне комнаты, немного потоптавшись на месте, взлетел вверх и приземлился на окно Бреннуса. Он был еще в кровати, но уже не спал. Заметив птицу, вождь подошел к окну.

— Что тебе нужно? — спросил он. — Еды у меня нет.

Онгхус расправив крылья, выкрикнул и улетел.

Умыв лицо, вождь вышел на улицу и увидел своего сына, уже седлавшего коня.

— Ты уже отправляешься? — спросил Бреннус.

— Мне пора, — говорил с улыбкой мальчик, — я хотел сказать тебе спасибо!

— Нет, не стоит! Ты только возвращайся! — сказал вождь, взяв Келлана за руку. — Возвращайся цел и невредим!

— Так и будет, отец! — произнес мальчик и ускакал к воротам.

Бреннус долго глядел ему вслед, пока тот совсем не скрылся из виду.

4

Келлан скакал, не останавливался почти половину дня. Конь по кличке Элба совсем выбился из сил и отказался ехать дальше.

— Извини, извини, Элба! — гладил густую гриву Келлан, — ты прав, нам нужен отдых.

Он спешился и достал из сумки фляги с водой — одну для себя, другую для Элбы. Напившись, они последовали дальше, не торопясь, а орел парил над ними высоко в небе.

Следовать точно на юг для Келлана не составляло большого труда, он мог определить, где он находится, по солнцу, дуновению ветра и звездам. Если он вдруг терялся, то Онгхус указывал ему дорогу.

Стояла осень, совсем ранняя. Все еще было тепло, изумрудные листья деревьев радовали глаз. Солнце все еще грело, а ветер был теплым. Когда начинало темнеть, Келлан устроился в тени высокого дерева — это был каштан. Положив голову на траву, мальчик уснул, даже не успев помечтать о чем-либо, как он это любил обычно делать. Элба встал рядом и, закрыв глаза, тоже уснул. Онгхус устроился на ветви каштана, где совсем не спал, следя за мальчиком.

Утром, проснувшись, Келлан немного испугался, спросонья не поняв, где он. Но, протерев глаза и осмотревшись, Келлан вспомнил. Позавтракав куском хлеба, они двинулись дальше.

Келлан ехал восемь дней, и запасы его, вода и еда, почти закончились. Мальчик достал последнее яблоко из сумки и горько взглянул на него.

— Больше нет, Элба. Это последнее! — Келлан откусил от яблока небольшой кусочек, а остальное отдал коню. — Придется пока что повременить с обедом, до тех пор, пока не найдем чего-нибудь.

Келлану вспомнились горячие супы кухарок и свежеиспеченный хлеб. В животе заурчало, и мальчик вздохнул.

— Хорошо тебе, Онгхус, взлетел наверх и увидел с высоты какую-нибудь мышку. Вот тебе и обед! — сказал Келлан, глядя на птицу, сидящую на макушке коня. — Ладно, надо идти дальше. Может, чего и найдем.

Ранняя осень целовала теплом все вокруг, будто объясняя окружающим, что это последние ее ласковые дни. Было слышно, как где-то маленькие птички распевают свои мелодии.

— Слышишь, Элба? По-моему, похоже на одну знакомую мне песню! Как же там она начинается?…

Элба неспешно перебирал копытами по высокой траве, а Келлан, сидя на его спине, стал напевать детскую песенку, которую обычно поют малышам перед сном:

Последним лучиком солнце,

Скрываясь за серой горою,

Появилось на румяном лице,

Прощаясь на сегодня с тобою.

Озаряя серебристым светом,

Взойдет взамен луна.

Красотою ночи воспета,

Скажет «здравствуй» тебе она.

Улыбнувшись широкой улыбкой,

Ты погрузишься в дивный сон.

Добродушной казалась и легкой

Темнота, ты ей восхищен!

Величаво и гордо шагая,

Ты здесь можешь быть тем, кем желаешь.

Тебе встретится фея лесная

И неведанные птицы, в небе мелькая.

Проделав этот загадочный путь,

Ты проснешься и взглянешь в окошко.

Нужно лишь ставни тебе распахнуть,

А вот и оно, лучезарное солнышко!

Допев последние строки, мальчик спрыгнул с коня и притаился. На вершине холма, подле него стоял большой камень, а за ним пряталась от кого-то девочка. Она его не видела, она была к нему спиной. Келлан почти неслышно взобрался на холм и присел рядом, девочка и не вздрогнула. Она сидела неподвижно и осторожно выглядывала из-за камня. На вид ей было лет девять. Одета она была в длинное зеленое платьице, до самых пяток, из плотной ткани. Волосы ее были черней перьев ворона и завивались тесными кудряшками, образовывая шар вокруг лица и до пояса, а кожа была белой-белой, и на лице, на носу и под глазами, красовались рыжие веснушки.

— Что ты делаешь? — шепотом спросил Келлан.

— Жду, пока он уйдет! — не оборачиваясь на мальчика, сказала она и указала пальчиком вперед за камень.

Келлан недоумевая, выглянул за камень и, от неожиданности ахнув, спрятался обратно.

— Тише ты! — буркнула девочка.

— Это же сприган!

— Да, да. Это он, — покачала она головой, — а у него кое-что, что я должна забрать.

За камнем, шагах в пятидесяти, находились старые развалины былой крепости, а на них сидел сприган — потомок древних великанов, но меньше в размерах и глупее во много раз. Их можно встретить на таких развалинах, где они стерегут свои сокровища, которые принадлежали раньше правителям этих мест.

Келлан обернулся и взглянул вниз на Элбу и Онгхуса.

— Как ты собираешься это сделать? — спросил он.

— Я еще не решила, — ответила девочка.

— Если он увидит тебя, то тебе несдобровать, — заметил Келлан.

— Тогда сиди спокойно и не мешай мне!

— Может, я смогу помочь?

— И как же? — наконец девочка повернулась и посмотрела вопросительно ярко-зелеными глазами на Келлана.

Он пожал плечами и снова обернулся на Элбу и Онгхуса.

— Кажется, есть у меня одна идея, — сказал он и спустился вниз.

Девочка стала наблюдать, как он подошел к птице и говорил ей что-то, потом вернулся и произнес:

— Ты знаешь, где именно находится эта твоя вещь?

— Да, знаю.

— Тогда будь готова быстро прибежать и схватить ее!

— Но он же увидит меня, — она махнула рукой в сторону спригана.

— Не увидит! — сказал Келлан и подал знак орлу.

Онгхус взлетел ввысь и пролетел над их головами. Келлан выглянул из-за камня и следил за происходящим. Орел налетел на спригана и, как назойливая муха, начал крутится вокруг его носа. Сприган стал размахивать руками, отмахиваться от незваного гостя, но Онгхус изворотливо облетал его огромные руки. Потом великан поднялся и пытался поймать птицу, но запутался и свалился навзничь.

— Бежим!!! — прокричал мальчик и пустился к развалинам.

Девочка, подумав мгновение, побежала за ним. Пока сприган своим неуклюжим телом пытался подняться с земли, она, быстро прошмыгнув мимо его громадных ног, нашла вещицу и бросилась прочь.

— Постой! — выкрикнул Келлан.

Элба примчался к нему и тот сел верхом. Нагнав девочку, Келлан подал ей руку, и она села за ним.

— Скачи как можно скорей! — указал Келлан коню, и он, повиновавшись, уносил их как можно дальше.

Онгхус еще раз пролетел перед глазами спригана, разозлил его в последний раз и улетел следом. Только и слышен был вдогонку разъяренный вопль великана.

5

Убедившись, что они уехали достаточно далеко и за ними нет погони, Келлан остановил коня.

— Почему ты остановился? — спросила девочка.

— За нами никто не гонится. Можно больше не спешить, — ответил Келлан.

Девочка нехотя спрыгнула с коня, и Келлан сделал то же самое.

— А что ты забрала у спригана? — спросил он.

Взглянув на сжатый кулачок, она ответила:

— Это досталось мне от родителей, — в голосе ее была слышна грусть.

— Можно взглянуть?

Девочка протянула ему руку и разжала пальцы. На ладошке у нее красовался кулон на кожаном ремешке с большим прозрачным камнем.

— Он очень красивый, — произнес Келлан.

— Да, я тоже так считаю, — ответила девочка и надела кулон на шею. — Меня зовут Триста! — бодро воскликнула она.

— А меня Келлан.

— Что ты здесь делаешь, Келлан? Ты не заблудился?

— Нет, — отмахнулся он. — Я иду на юг, к реке Бойн, у меня там очень важное дело.

— Хм… Я могу пойти с тобой?

— А тебе разве никуда не надо? Я мог бы проводить тебя!

— Нет, не нужно! Мне не надо никуда идти.

— Но путь долгий!

— И тебе совсем не с кем будет поговорить!

Подумав, Келлан ответил:

— Это верно… Хорошо, можешь идти со мной.

Девочка заулыбалась и вдруг с сосредоточенным видом сказала:

— У тебя случайно нет еды, в этой твоей сумке?

— Эх… Еда у меня закончилась. Я надеялся, что может у тебя есть? — Триста развела руками. — Мы можем поискать что-нибудь в лесу.

— Отлично! Пойдем! — воскликнула Триста и направилась к лесу.

Келлан взглянул на Онгхуса и, пожав плечами, пошагал за ней.

Проходя по лесу, Триста немного отстала и услышала чей-то хриплый голосок. Нахмурив брови, она огляделась по сторонам и поняла, что голос исходит из ствола дуба. Подойдя ближе, она увидела, что на ветке сидит маленький ушастый человечек с темно-зеленой кожей, ростом с полметра.

— Подходи ближе! — говорил он. — У меня есть яблоко и орехи. Хочешь? Ты, наверное, голодная!

— Да, я бы поела! — стала кивать Триста.

— Тогда, держи! — человечек протянул ей горсть орехов.

Девочка только раскрыла рот, чтоб съесть орех, как услышала:

— Тристааа! — кричал Келлан. Он быстро подбежал к ней и выбил из ее рук угощение. — Ты что, с ума сошла? — ругался мальчик. — Это же дубовик! Нельзя ничего у него брать! Вся его еда ядовита!

Девочка от неожиданности так и осталась стоять с открытым ртом.

— Никогда так больше не делай! — продолжал Келлан. — Нужно быть осторожней!

— Ой, прекрати! — отозвался дубовик. — Пошутить нельзя?

— А ты убирайся! — пригрозил ему мальчик.

Дубовик состроил обиженную гримасу и взобрался вверх по дереву.

— Спасибо, — растерянно вымолвила Триста.

— Не за что, — ответил Келлан, — нам нужно идти.

В глубине леса Келлан и Триста наткнулись на кусты барбариса, обрадовавшись находке, они стали набивать животы ягодами. Растение это в начале осени особенно красиво: среди радужно зелёных листьев красуются красные ягоды. Элба, в свою очередь, покорно стоял недалеко и щипал траву, а Онгхус покинул лес на время, чтобы поохотится.

Валяясь в ветвях кустарника, Келлан, объевшись, еле говорил.

— Здорово, что мы нашли его, — сказал он, погладив себя по животу.

— Дааа… — довольно протянула Триста.

Потом они еще немного помолчали, наслаждаясь моментом, и девочка сказала:

— Я должна поблагодарить тебя. Ты помог мне сегодня дважды. С кулоном и… с этим чудаковатым существом на дереве.

— Ты уже говорила мне спасибо, — заметил Келлан.

— Это не такое уж трудное слово, можно и повторить, — и они улыбнулись друг другу.

— Послушай, — начал Келлан, — не обижайся, но я должен спросить.

— Да?

— Ты сказала, что тебе никуда не надо — ты что, совсем одна?

Триста заметно помрачнела.

— Можешь не отвечать, если не хочешь, не нужно было спрашивать. Извини.

— Не извиняйся! Тут нет секретов, — сказала Триста, усаживаясь по удобнее. — Я расскажу тебе, но только история грустная, — предупредив, она начала свой рассказ. — Это случилось давно, мне тогда было всего лишь три года. Я не знаю, из-за чего все началось, да и не узнаю, наверное. Племя, что находилось недалеко, обрушилось на нас. Было большое сражение, бились они очень долго. Я, конечно, мало что помню, но точно осталось в воспоминаниях, как моя мама надела на меня этот кулон и спрятала в погребе. Нашла меня старушка, вот мы с ней одни и остались, а теперь… одна я. Потом я нашла те развалины старой крепости и стала там жить, но некоторое время назад их захватил сприган, а когда я убегала, то обронила кулон. Я долго пыталась придумать, как вернуть его, но появился ты и помог мне, — девочка завершила историю, и на ее лице появилась тень улыбки.

Келлан, сложив свои воспоминания и воспоминания Тристы, понял, что напало на них то же племя, с которым ходило сражаться его.

— Я помню то время, — сказал он, — мой отец тоже бился с ними.

— Правда? — удивилась девочка.