Бесплатный фрагмент - Don’t be consumed

ВСЕ МОИ СТИХИ СЛИШКОМ ГРУСТНЫЕ И УДРУЧАЮЩИЕ

подошли на улице недавно,

пока я направлялся домой,

зажали в углу,

чтобы поговорить,

явно не по душам,

но один из них

кажется старым знакомым,

когда-то в школе он побил меня,

такой разговор

незаменимая часть

любого вырванного из

контекста

предложения,

любого характера,

иногда мне хочется чтобы все вокруг истошно кричали

вместе со мной,

все мои стихи грустные и удручающие,

обращаю внимание на мои превращения в нечто изящное,

все мои стихи слишком грустные и удручающие,

уверяю вас,

такое получается случайно,

без злых умыслов,

так что хватит строить догадки,

оглядываясь на массовые беспорядки среди улиц,

все дома вокруг всегда горят,

(горят,

горят,

горят)

все люди так раздражают,

(раздражают,

раздражают,

раздражают)

согрей мои кости

и я отвечу тем же,

раздень меня нежно

и я отвечу

небрежными пошлостями,

может со мной

что-то не так?

что-нибудь пришло в голову?

всё удовольствие растрачено

на выкуп пустых

сидячих мест

в скором поезде

тревога-россия,

депрессия тоннелей

и развалин,

обелисков

всплеска гнева,

давит на мои пальцы,

заставляя писать

эти строчки,

они ничего не значат,

но значите ли вы?

не нашлось бы у вас

лишнего места,

для моей печально известной,

раскритикованной тоски?

все мои стихи не несут единой мысли и это не торжество экзистенциализма,

никто не может,

никто не должен,

быть так одинок

в свои года,

постоянно выезжая

на платные трассы,

ведущие в застой,

пески желчи и травли,

все мои стихи довольно неестественны и от того кажутся мне такими ужасными,

мне искренне жаль ваше время,

искренне жаль буквы и знаки,

но я вывернул наизнанку

человеческий фактор

обесценивая старания

всех, кто родился до меня,

все тела вокруг гниют

(гниют,

гниют,

гниют)

все тела вокруг танцуют

(танцуют,

танцуют,

танцуют)

и счастье чужое

ненароком делает

несчастливым меня,

сорви эти гроздья гнева

по пути к родному дому,

пусть всё будет готово

к завтрашнему дню,

я убил в себе всю радость,

всю жажду к жизни,

и себя легко убью.

МАМА И ПАПА

дорогая мама,

ты убила меня,

и я убил тебя в ответ,

хоть ты и не просила об этом,

будто слышал твой голос издалёка,

прорывающийся сквозь нервные ткани и оболочки полости рта,

как же твои глаза превратились в яростный блеск лезвия,

когда они должны были быть бликом летнего солнца?

наверняка я должен был,

плюнуть на мёртвое тело,

в отражении искры любви,

откусить твою грудь при одноразовом кормлении,

вот бы было явление,

необъяснённое никем,

забытое всеми и покинутое,

как твоё стареющее лицо,

как ты себя чувствуешь,

являясь живым мертвецом?

являясь частичкой того,

что уничтожает мой дух,

моё сердце прибито к стене,

но тебе не удалось перерезать моё горло, и ты можешь пытаться сколько угодно просить прощения и помощи у самозванцев,

ты никогда не простишь себя,

мне нужно взглянуть на мир без твоих грязных советов,

никогда не прощаясь с тобой,

никогда не зная дороги домой.

дорогой папа, кем бы ты стал,

если бы случайно не произошло моё рождение, перерождение,

и новорожденное дитя,

не вызывало бы у тебя отвращения и некой формы брезгливости?

стал бы ты пить до развода,

и смотреть, как она ходит по сектам и соблазняется другим мужчинам,

как ты соблазняешь других женщин,

ты бы научился играть на гитаре,

стал бы волшебным поваром,

тушил бы пожар, где заживо сгорели все мои амбиции?

я так хотел коснуться тебя,

но хотел ли ты того же?

хотел ли меня уничтожить?

истребить этот эмбрион,

безымянный клочок истерик,

хотел бы ты скакать по прериям,

выдувая весь воздух из груди,

гордиться своими достижениями,

не надеясь на паршивую овцу,

творить своими руками пищу

для всех желающих и оплачивающих твоё дело,

хотел бы ты видеть моё тело,

хотел бы ты взять моё сморщенное лицо в свои руки и сжать это мелкое горло молящихся идиотов?

папа, ты был нужен мне,

почему ты не остался со мной?

неужели теперь я чужой,

в стае беспородных

бездомных кошек

ласкающихся каждому

встречному и малознакомым,

с размаха выдающих пинок в пустые, обдуваемые ветром

маленькие беззащитные головы беззаботно живущих существ,

хотел бы ты отречься от меня,

выкрикивая, что я не твой сын?

наверное, я должен сказать,

должен сказать вам прощай,

должен сказать вам спасибо,

но действительно ли то что я «должен» и мои желания можно составить в один ряд,

относительно моей жизни?

наверное, я должен лечиться,

должен перестать искать подвох,

идти вперёд и не оглядываться назад, но неужели все эти банальные слова можно запихнуть в мой нарушенный мир?

наверное, я должен злиться,

должен отпустить воспоминания,

идти к новым знаниям и привыкать к новым условиям,

но неужели каждое утро,

мне не думать о твоём слове,

являющимся роковым?

наверное, я должен полюбиться,

отрезветь и снова напиться,

орать как какая-то дикая тварь,

под своим старым окном,

абсолютной голый и окинутый старым синим пледом с белыми звёздочками, что огрубели,

как и мои руки познали плоть,

так мои руки познали и боль,

которую я сам причиняю себе,

без каких-либо видимых причин,

и стесняюсь лишнего веса,

лишних изменений,

приобретений в среду обитания,

правда ли я должен кричать,

чтобы хоть кто-то заинтересовался моими робкими словами?

правда ли я должен попробовать убить себя ещё несколько раз,

прежде чем я покину вас всех,

или вы дадите мне немного терпения и людской теплоты?

|всё хорошо будет если не присматриваться и всё будет ужасно если рассматривать меня вблизи от чужого города и сухого вещества в наших головах передразнивая судьбу одноразовыми уколами заботы мне нужно стремиться к вечной борьбе…

папа, прошу,

не оставляй меня,

не выбрасывай меня,

побудь со мной ещё,

совсем немного,

совсем чуть-чуть,

побудь со мной.

мама, постой,

не уходи в темноту,

пожалуйста, прошу,

постой рядом.

…и вечеру каждого трудного дня стремиться к искренности чувств и стремиться к сожалению от эмоционального выгорания как не перестараться и не превратить жизнь в обязательное условие наказания и нанесения вреда своему организму в неспособности справиться с силой воли к жизни|

МАМА НЕ УМИРАЙ

МАМА ПОСТОЙ

МАМА ВСТАНЬ РЯДОМ

ВСТАНЬ РЯДОМ СО МНОЙ

ПАПА НЕ ВЫБРАСЫВАЙ МЕНЯ

ВОКРУГ НАС ЕЩЁ МНОГО МУСОРА

ПАПА НЕ УХОДИ ТАК ДАЛЕКО

МНЕ НЕ СТАНЕТ ЛЕГКО

ПАПА ПОБУДЬ СО МНОЙ

ПОБУДЬ РЯДОМ СО МНОЙ

НЕМНОГО ТОЛЬКО НЕМНОГО

ЕЩЁ СОВСЕМ НЕМНОГО

СОВСЕМ ЧУТЬ-ЧУТЬ

ПОБУДЬТЕ РЯДОМ СО МНОЙ.

КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ ПАДАЕТ СО СТОЛА, И Я ХОЧУ СОБРАТЬ ЕГО ЗАНОВО

корочка льда на моей детской ране застыла слоями лака,

едва ли растает под гнетом эскапизма и противоречия,

едва ли сможет избрать меня в качестве своей правой руки,

едва ли исчезнет само собой,

загорится идеей в моей бесполезной голове, не иначе,

врезался в дерево и сдал биопсию проекционных отсутствий,

даю обезумевшей в логической структуре бесконечности старт,

отсчёт начат,

отсчёт пошёл,

кем бы я был без личного мотива поиска и пробной консультации с всевышним?

возвышен фантомной болью,

уполномочен самим собой,

кем бы я был без сожаления о вчерашнем дне и заранее выраженного сожаления о последующем за ним?

поставлен на стражу анимой,

мой лучший друг анимус всегда под антураж в спешке переадресованных линий,

забыт всеми театральными реквизитами,

занимается продажей бессознательного дырокола на нашей передовой,

кем бы я был без тысячи узких улиц?

выведенной в искусстве формулой определения напора на душевный покой,

растрачивая попусту временные лимиты по проценту и скидке,

навскидку отвечу:

«последние дни — сам не свой»

опережаю сомнение,

опережаю комментарии и гнёт,

кто выгорит первым,

тот проиграл,

а я вас не звал

а ты и не знал

что мы существуем

среди

бездонных запасов

твоей головы

со своей стороны

хочу наплевать на вас

ваши лица

размеренно потянуться

разложить палатку

уснуть в старых лесах

с нашей стороны

остаётся лишь улыбнуться

и протереть лицо тряпочкой

наш град слишком размяк

под ультрафиолетовой плёнкой

когда-то мы были твоим

внутренним ребенком

когда-то мы были семьёй

«когда-то» такое гадкое слово,

бесчестное неприятное

в сути всех

остальных

превосходит

по фактам произношения

никто не хотел вашего мнения

вашего внимания

да и своего мнения

я никогда не имел

рассмотри всё точнее

получишь теплый приём

возьмём тебя под свое крыло

в бессознательные черные дыры

поплаваешь в канистрах

с молоком и бензином

съешь лед-9 и яблоки

из рогатки

прострелишь

вертолёт

подумаю

в один новый год,

пахло апельсиновой цедрой,

под окном росли персиковые заливы, заря сгущалась,

мы с отцом бегали по деталькам конструктора босиком,

было больно, мы смеялись,

мама избила меня в другой комнате через сорок минут,

накинулась тигром и съела остатки доброты,

остатки самомнения переросли в основу душевной конструкции,

мне было всего девять,

космический корабль упал со стола в яркую салатницу,

повсюду крики,

за окном праздник и повсюду спутники этих дней — разноцветные огни,

улыбаясь пролетают мимо,

фейерверки выстреливают один за другим, прорываясь через глазные орбиты,

мне хотелось покинуть страну,

уплыть в кругосветный круиз,

на полу липкое красное вещество, то-то кричит,

громче, чем обычно,

выпил все бутылки с вином,

осколки на полу,

ножевое на бедре,

детские слёзы,

кем бы я был без своей семьи?

2010-й год, пермский край,

маленький мальчик впервые хочет исчезнуть из жизни,

город березники.

ПОВЕДЕНЧЕСКИЙ КОТЁЛ

содержимое вылитое из поведенческого котла

выше моего сознания вышесказанного

вышитого из остатков плётки

которой меня выбивают

когда я просыпаюсь на ковре

когда я просыпаюсь и чувствую себя

обыкновенным ковром

под своими же ногами

под своим же полом

я есть всё где есть я

всё где есть я есть всё

рычание из астральных чехлов

возвратилось к одной крайности

утонченной и верной

поверить тяжело

но когда-то я сам

мечтал о счастливых

нервных окончаниях

в прелестном онемении

засыхающих

на антарктическом солнце

рук без предметов

руки, которые

ничего не умеют

ничего не взрастили

кроме вечной печали

укутывающей меня

сквозь атласную ткань

руки, которые

никому не нужны

не тронутые

почти как новые

будто родители

вчера принесли их мне

в мешке с продуктами

на самом дне

около виноградных

косточек

из которых состоит

мой хрупкий скелет

страх превыше похвалы

потому что страх

лучший друг человека

мой лучший друг

которого мне

не хочется знать

впрочем, мне не хочется знать

и себя самого

я разбил зеркало

в своём коридоре

руки кровят

неприятный осколок

застрял между кистью и ногтем

искрится под светом лампы

подлый ублюдок

«чему же тут улыбнуться?»

воскликнул я

не зная ответа

он усмехнулся

рассказал анекдот

о двух парнях

которые превратились

в насекомых

и назвали себя сизифами

потому что катили шары навоза

в пригорок у местной кафешки

посмеялся и улыбнулся в ответ

мне нравится говорить с кем-то

помимо смутных воспоминаний

что ж он смылся в раковину

кровь смылась

смылась моя честность

к самому себе

смылись воспоминания

которые я больше

не увижу

неприятный день

осколки блестят

на грубой ладони.

ВСТАНЬ ПЕРЕД ХРИСТОМ И УБЕЙ ЛЮБОВЬ

эластичные руки в бредовых сомнениях на тетрадных полях,

коровы мэтью пожирают плод человека и морду кривят,

вижу любовную поэму в действии на твоих ногах,

уснув на коленях,

просыпаясь на электрическом стуле, предательство не грех,

нет истины в словах своих,

в чужих испарениях,

задыхаешься попутно расправляя постель ровно в полуночные луны, полуночные ранения,

страдания юного вертера побочное мнение испорченной толпы и не более использованного всеми подряд слуха, распитие спиртного в общественном месте без административной ответственности и ответственности перед самим собой, встань перед христом и убей любовь вместе со мной,

я хочу быть твоей сучкой,

но не знаю как,

я хочу орать словно блядь,

но у меня нет рта,

хочу быть безумцем,

но не схожу с ума,

хочу отправить себя,

но яда нет в руках,

хочу отдохнуть и лечь,

но правды нет в ногах,

хочу жить дальше,

но жажда жизни удрала,

хочу быть лучше всех,

но я не дать, не взять,

хочу найти тебя среди других,

не высохли от слез глаза,

хочу вырезать твоё имя на веках,

нет лезвия в руках,

синдром выраженной близости,

невидимости души перед оголённым телом,

доказывать словом, не делом,

мой удел навечно,

мой приговор — жить и смотреть в зеркало каждый день,

пока оно не высосет из меня всё самое лучшее и прекрасное,

быть хуже воспоминания,

быть неприметной кляксой,

не высвечивать перед своими хлопками в ладоши темным уведомлением на разбитом экране мобильного,

устройства настолько стерильного, что скоро

мы все потеряем к себе интерес,

никогда не возникавший,

по всей видимости,

прелюбодействуй и лги,

будь осторожнее с уважением к вечному психозу своей осени,

бросьте меня в реку, как камень

кидают мелкие ребятишки,

как рука перебрасывает карты на стол и комбинация проигрышная,

под ножкой стула бумажка, согнутая четыре раза,

это я слежу за игрой в оба глаза и не могу повлиять на ход и не могу сдвинуться с места,

с места, которого у меня никогда не было,

с места которого нет

хочу быть сам собой,

но быть собой никак,

хочу быть нормальным,

не мой это удел,

хочу петь и драть глотку,

но не умею петь,

хочу прийти куда-то,

и сразу опоздать,

хочу найти причины,

но не могу искать,

хочу расчистить путь,

а нечем расчищать,

хочу напиться с вами,

но разучился пить,

хочу избить себя,

и не могу убить,

хочу расквасить голову об стены,

нет красок в голове,

в глазах плывущий образ,

убьём любовь скорее

и встанем около христа,

всадники без головы в седле,

настроенный звук плётки,

мучеников старого образца,

плетётся кто куда вперёд,

плетётся кто куда назад,

плетётся в волосы и руки,

и в песни, и в куплет, в слова,

всё те же замкнутые звуки,

не более чем я позволю сам себе,

сказать себе и вырваться вперёд,

свобода — миф,

наказание выбора ждёт,

а мученик плетёт туда-сюда,

собою закрывая небеса,

растрачивая годы,

плетёт в свои века,

прошли давно и не хотели,

возвращаться к ним,

что ж, это знак, пора и нам

вернуться в отчий дом,

и раствориться там,

забытые, забитые, прибитые

к осточертевшим стенам,

вылитые из платиновых ломов,

своим максимализмом,

впредь всем гроздьям гнева,

ласкающим петлю,

нельзя сказать,

что стою я чего-то,

что на ногах стою,

не падаю, не прыгаю,

плетусь туда-сюда,

вся рать, вся гвардия,

все рыцари кубков,

потеряны в песках,

зыбучих тленом прикосновения,

и мнения о себе,

растрачены моей

бесполезностью,

возвращены земле,

твоё лицо в слезливости,

повсюду звёзды нагишом,

разбиты капсулы луны,

разбиты мы и мечты наши,

разбиты и сердца,

и в зеркало мы смотрим,

перед побегом,

не видим ближнего лица,

всё это не с проста.

ПОДОЗРЕНИЯ

(хочу научиться хорошо рисовать)

в тылу собственной тени,

в лицах за неимением своего,

окно пустует на выражения,

а я пустую морской солью,

протестую обгоревшим ломом,

разрезая собственный висок,

отличная позиция — кричать без остановки и установки,

пока никто не услышит мысль,

родившуюся в бреду,

как и большинство современной антропоморфные мысли в частности моя жизнь и ваша жизнь,

как вы можете её охарактеризовать?

может, у вас есть некое слово или шифр?

подобие распланированного выходного на эксгумированной природе?

(рисунок это лишь складная, правдоподобная теория о происходящем вокруг в которую проверят лишь жители макромира, а истинности ему это не предаст)

во мне осталась только меланхолия,

частички тоски и подлинности пыли,

все корабли уплыли, пока я ждал вертолет гуманитарной помощи,

за неимением лучшего варианта,

рассматривал лужи в ожидании следующего дождя и стрит-арты в надежде разглядеть черты характера за многочисленными слоями стойкой краски из перцового баллончика,

за неимением лучшего варианта,

обычно выбирают чужие мнения,

за неимением лучшего варианта,

обычно выбирают меня самого,

я — главный подозреваемый,

задержан в неизвестном мне месте,

направляясь в неизвестном направлении, развивая мнительность,

я — зритель и я самый умный,

я — потребитель и мне мало,

пусть всё, чем бы оно ни было кончится,

массово–любовными, двойными самоубийствами

я — главный подозреваемый,

я — произвожу задержание

(мир открытий в никак,

мне не видать знания, вполне достаточно и этой данности).

НЕСОГЛАСНОЕ ГОРЛО

сломанные стулья,

картина прерывистой речи,

впечатлений на разводах

блестящей поверхностью земли,

кровь не смыть с рук,

стекла не собрать с половиц,

каждый запрос — разрешим,

нет места для размещения

нет помещения для меня,

нет размышления,

нет перерождения,

нет превращения,

дух бродит, где ему угодно

(истеричная обида данности)

всё мое существо

всё будет хорошо

всё мое существо

всё будет хорошо

(искрящийся поток мысли)

суетливая тень на стене,

ночная гладь лиц на дне,

прохладный дождь тушит костёр,

запал пропал и порох размок

в карманах неправильной линии,

постановки акронима и безумия,

всё выдумано за моей спиной,

за моей спиной всё придумано,

использовано и несовершенно,

хотел бы я

уточнить стоимость

утраченных

кислотных

летних

порывистых

романтических

половинок дней

апельсиновых

стрелок часов,

в середине времени застывших,

вместе с моим силуэтом,

(обряд посвящения в пустоту)

всё сущее желает одного

всё будет в порядке

всё сущее желает одного

всё будет в порядке

(пункт разоблачения красоты)

всё желает получить контроль,

отлучиться от деления класса,

серые массы мечтают о сиянии,

сияющий мечтает о тьме среди городских улиц условности,

хладнокровии и бескровности

жаждет толпа знающая

толк в изнасиловании

своего рода

своего разума

своего развития

своего именитого

любимца завета

именитого спасителя

без горести достигающего

потолок и выбивающегося

за рамки лампочки накаливания

это перерасчёт детали

переработка морали

вывод о выводе

смерть под ногами

друг друга

улыбка и болезнь

болезненные и затхлые

бредут бредят бродят

среди родственников

среди коллег и незнакомцев

незначительные уловки

извинения и приветствия

отсутствие интереса и

чего-то отдалённо

напоминающего эмоцию

кастрация жизни

/эмансипация смерти/

всё сущее жаждет покоя

всё сущее жаждет мести

всё сущее жаждет лести

в неизвестный нам адрес

всё сущее желает известности

желает известняковой глины

дабы слепить образ свой

и его нелепое подобие

робким голосом

/я восклицаю/

совершая рывок

через переполненное

пространство плоти

есть вход в пустоту

и есть выход в ясность

есть время и есть часы

разразится же на полосы

всё мое существо

всё будет в порядке

[рассчитать каждый голос]

свобода, к которой,

человек так хочет попасть,

ему не нужна,

ведь жизнь среди рамок,

проста и невинна

совсем непорочна

[вскрыть несогласное горло]

свобода к которой

всё моё существо

так страстно стремится

на самом деле

мне неприятна

никогда не будет знакома

никогда не станет родной

мне она ненавистна

противистая

свобода духа и мысли.

ТЫКВЕННОЕ СЕРДЦЕ

терять звёздную пыль из-под платья утекающую морским холодом забвения,

найти омертвление в своих мыслях, найти смирение, силу,

встань предо мной и ударь меня по моему усталому лицу,

что ты пытаешься доказать уличным указателям,

что пытаешься сказать дорожным знакам,

сплевывая кровь из окошка автобуса везущего домой?

тыквенное сердце,

ты не имеешь основы,

под собой ты не имеешь дилеммы миров, дилеммы моих слов,

ты не имеешь глаз,

не имеешь эмпатии,

пугаешь меня по утрам.

вынести мусор на истину своего тела до которого никому нет и не будет дела ещё тысячу лет,

влить чернильные слёзы мне в рот и смотреть на одышку в моей пасторали обременения,

чего ты добьешься этим?

теряясь в причинах и следствиях,

незамедлительно потерпишь капитуляцию, бедствие,

нарежь мои руки в салат,

буду лишь рад, улыбнусь,

я пройду, закончу этот порочный круг, буду другим, усмехнусь,

зачем же тебе нужен я,

для каких жестоких игр?

зачем ты плачешь по ночам,

зарываясь в пододеяльник,

зачем ищешь тайные смыслы среди всеобщего абсурда?

ты никто, как и я,

моё тыквенное сердце,

мы вместе громогласное ничто,

проклинаем этот мир,

бросаемся камнями в невидимые стены и нежно целуемся,

зачем тебе смысл для жизни,

которая существует лишь цепной реакцией в твоей голове?

никогда не понять, не познать,

не познакомиться с богом и руку ему не пожать, не задать вопроса,

не пнуть его и не засунуть в мусорный мешок с очистками от нашей реалистичной сказки,

что же ты думаешь о своём пути,

что ищешь и жаждешь чего?

что строит блокады в твоём хмуром взгляде?

что привлекает меня и сводит с ума?

как нечестно с твоей стороны,

верить только в плохие мысли,

верить только в плохие сны,

зачем тебе во что-то верить,

для чего тебе вера в бесконечность этой шутки?

тыквенное сердце,

стоит за моей спиной и рвется в последний свой бой,

погружаясь в мой разум,

пытается излечить всю боль,

но сколько там тёмных углов,

сколько тьмы в мире,

где никогда не было света?

как эгоистично с моей стороны,

верить в тебя и давать себе надежду без согласия,

выплеснуть бы всю желчь в котёл и сжечь на огненной гиене,

рефлексировать свой век,

отодрать обои со стены,

зачем же ты прячешь себя среди уцененной красоты,

зачем исчезаешь в моменты необходимости,

зачем существуешь среди пустоты,

внутри нашей общей обтекаемой чёрной дыры?

тыквенное сердце,

ты не стоишь ни гроша,

тыквенное сердце,

ты никому не нужна?

тыквенное сердце,

ты не стоишь ни черта,

однажды я был потерян,

казалось, что навсегда,

тыквенное сердце,

мы есть обречённость,

мы есть пустота,

мы есть наша жизнь,

мы есть прямая граница

между нами двумя,

между миром отчаяния.

УТОПАЮЩИМ

ты сказала, что я

проснусь среди

своих рвотных позывов

и в пьяном угаре

умудрюсь выблевать

все нужные тебе слова и

пожелания счастливой жизни,

жизни далёкой от родной земли,

в моих руках

виднеются ключи

от дома

перебитого

и перебинтованного

мной самолично,

уличающего меня во лжи,

когда мы говорим по ночам,

мне казалось,

ты пошутила,

когда ответила сразу

моим убеждениям

в обратном,

переименованным снам,

потерянным дням,

вокруг пивной банки

расколотых реакцией

прошлого

на мой комментарий

к настоящему времени

и в голове

живого места не осталось,

для новообразований

знакомых и

мимолётных друзей,

в сквере у дома

вчера упал

и засмеялся

глядя в лужу

на свои глаза,

они угасают,

воображая контроль,

захваченный вновь,

всё разваливается

на частицы

самоличного умерщвления,

мои руки

трясутся

каждый день,

каждый день всё сильнее,

каждый день всё быстрее проходит и за ним

ещё один день,

потрёпанный день,

впредь сомневаться не буду,

в том, что ты предвещала,

определённо был смысл,

разгадать его не дано,

но в поиске вопросов

на которые не существует

однозначных ответов

легко заблудиться

и среди великого множества

самых разных звездных карт

мне кажется, что

потерян я сам,

среди ухищрений

хитросплетения судеб

проснусь ли я завтра

усну послезавтра

спокойно беззвучно

в кошмарном раю

на поединке

без правил

где меня

нокаутирует

боль