Бесплатный фрагмент - Дения, я и кое-что об испанцах

Вводное слово

Зачем эта работа? В любом книжном магазине полки прогибаются от путеводителей по разным странам. Интернет пестрит тематическими сайтами и записями во всевозможных социальных сетях любителей туризма и путешественников. Книги и сайты обычно безлики и грешат отсутствием персонализации текстов. Простое перечисление по рубрикам, конечно, даст представление о достопримечательностях, городах, гостиницах, развлечениях и ресторанах. Но всё это напоминает больше справочник или любую сводную таблицу. Что же про частные оригинальные записи, которыми охотно делятся люди в своих журналах или на страницах в соцсетях, то они бывают очень информативны, практически всегда наполнены личным отношением героев, но разрозненны. Никакие «метки», объединяющие тексты по тематикам, не сделают из них дерева — они так и останутся лишь ветками.

Моя работа — это попытка объединить личный опыт с общедоступной информацией. Она построена на наблюдениях, беседах, статьях из учебников для иностранцев, местной периодики и официальных материалов.

Никто не обнимет необъятного, поэтому в данном тексте отражены основные черты испанской культуры, истории небольшой линии побережья и знакомство с некоторыми наиболее яркими поселениями этой территории.

Я постаралась избежать восторженных отзывов, с которыми можно столкнуться, и создать максимально объективную картину.

Испанцы — удивительный народ. Несколько лет назад я вместе с детьми была во Франции в Диснейленде. Погода в Париже по капризности не отличается от московской, и в день посещения парка мы оказались в ловушке: сверху светило, снизу парило, — знакомое любому москвичу и гостю столицы ощущение «сауны». Старшая дочь решила, что ей всё это не нужно, и пока мы стояли в очереди, она стала бледнеть, покрываться потом и закончила тем, что обмякла и потеряла сознание.

Мы стояли среди людей из разных стран. Стало тихо. Муж держал дочь на руках, я глазами искала выход из лабиринта тел. И в этот момент послышалась испанская речь. Сначала было слово, потом бутылка воды и позже лицо, за ним другое.

Вся международная «детская тусовка» «обнулилась». Испанцы возвышались над американцами и шведами, итальянцами и немцами. Они единственные оказались людьми, не только по форме, но и по содержанию.

Надеюсь, этот пример подтолкнёт вас к прочтению путевого очерка, чтобы поближе познакомиться с самыми человечными из людей.

Некоторые вспомнят спор Андрея Болконского с Пьером Безуховым и ответят мне словами князя: «Люди вечно заблуждались, и будут заблуждаться, и ни в чём больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.» Безусловно, вы можете иметь свой личный опыт, который не будет совпадать с моим. С чем-то вы согласитесь, что-то категорически отвергните, что-то удивит, что-то покажется скучным, но разве не любопытно узнать что это «что-то»?

Отвечу же словами Чехова: «Все произведения я делю на два сорта: те, которые мне нравятся, и те, которые мне не нравятся». Буду ждать вас на последней странице — тех, кто преодолеет путь, с мыслями о том, что мой труд вы отнесете к сорту «мне нравится».

Введение

«Россия и Испания — две крайние точки европейской диагонали» — мнение испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета, которое он высказал в 1921 году в своей работе «Бесхребетная Испания» (см. Рисунок 1).

Рисунок 1. Набросок с карты (Ганновер, 1548 г.).

Спустя сто лет, оттолкнувшись от этого фразеологизма, я построю своё повествование. Замечу, что прошло почти пять столетий после начала официальных испанско-русских отношений. Говоря о стране потомков иберов и моей родине, перед глазами из глубин морских в пузыре воздушном всплывает образ рыбы-ежа. Может, это не очень правомерно, двузубовый увеличивается в размере всего в четыре раза, а территория России больше территории Испании почти в тридцать четыре раза, однако, мне показалось это сравнение весьма уместным.

Когда человек, побывавший в Барселоне, начинает рассуждать об Испании и испанцах, становится немного скучно. Как можно судить о России по одной Москве с областью?

Далее последует информация, которая может вызвать рефлекторный дыхательный акт — зевоту. Если вы преодолеете себя, и буквы станут словами, слова — предложениями, вам откроется знание, которое ещё больше покажет нашу близость с испанцами.

Испания — унитарное государство. Это как окно Розы (см. рисунок 2) в католическом храме — все лепестки отдельны, но составляют целую картину, один из символов готической архитектуры. Каждый из таких лепестков называется административно-территориальной единицей, на испанском это пишется так — comunidad autónoma, читается «комунидад аутонома».

Рисунок 2. Окно Розы.

Зачем это надо знать? В Испании 17 комунидадов, с ними связан язык, на котором говорят жители того или иного автономного сообщества.

Как? В Испании и не испанский государственный язык? Испанский — государственный язык. Здесь происходит путаница, потому что часто под «испанским» языком подразумевается… А вот об этом чуть ниже. Сейчас разберемся с лепестками прекрасной «готической розы», а потом и к языкам перейдём.

Комунидад. Набрали побольше воздуха и попробовали прочитать на одном вдохе — Andalucía (Андалусия), Aragón (Арагон), Principado de Asturias (Астурия), Islas Baleares (Балеарские острова), País Vasco (Страна Басков), Comunidad Valenciana (Валенсийское сообщество), Galicia (Галисия), Islas Canarias (Канарские острова), Cantabria (Кантабрия), Castilla-La-Mancha (Кастилия-Ла-Манча), Castilla y León (Кастилия-и-Леон), Cataluña (Каталония), Madrid (Мадрид), Región de Murcia (Мурсия), Navarra (Навара), La Rioja (Риоха), Extremadura (Эстремадура) (смотри рисунок 3). В скобках даны названия на русском языке этих сообществ, а не их транскрипция.

У любого сообщества есть что? Правильно, административный центр. Повторим дыхательное упражнение — Андалусия — Севилья, Арагон — Сарагоса, Астурия — Овьедо, Балеарские острова — Пальма, Страна Басков — Бильбао, Валенсийское сообщество — Валенсия, Галисия — Сантьяго-де-Компостела, Канарские острова — два центра: Санта-Крус-де-Тенерифе и Лас-Пальмас, Кантабрия — Кантабрия, Кастилия-Ла-Манча — Толедо, Кастилия-и-Леон — Вальядолид, Каталония — Барселона, Мадрид — Мадрид, Мурсия — Мурсия, Наварра — Памплона, Риоха — Логроньо, Эстремадура — Мерида.

Вопрос пришёл сам собой: «А многие ли знают государственное устройство России?» Россия же не унитарное государство.

Но я отвлеклась, что же с языками в Испании? Официально их четыре: Кастильский, Каталанский, Баскский и Галисийский. Согласно третьей статье испанской конституции 1978 года, кастильский язык является официальным государственным языком. Оставшиеся три языка тоже являются официальными в соответствующих автономных Сообществах. В Каталонии и Балеарских островах вторым официальным языком считается каталанский. В Сообществе Валенсии такой статус у валенсийского языка, который является вариантом западного каталанского языка. Галисия, нетрудно догадаться, говорит на галисийском. Именно говорит, потому что 61% населения использует его в повседневной жизни. Баскский язык распространён в стране Басков и некоторых районах Навары.

Рисунок 3.Карта Испании.

Зачем вам всё это? Это позволит не сильно удивляться, если вы заговорите на кастильском, а обычно ему обучают на языковых курсах, в части Испании, где два официальных языка. Потому что вы можете столкнуться с крайне недоброжелательным отношением испанцев этого региона. Они сделают вид, что вас не понимают. Вы будете ломать голову, что сказали не так. А на самом деле ваша речь может быть идеальной, но, например, в Каталонии испанец будет продолжать жевать свою сигару, перемещая её из одного угла рта в другой, посматривая на вас и сохранять полное молчание. Это не касается туристических зон.

Испанский поэт Мигель де Унамуно (Miguel de Unamuno) в своём стихотворении «Авила, Малага, Касерес» (ÁVILA, MÁLAGA, CÁCERES) максимально отразил суть Испании.

Авила, Малага, Касерес,

Хатива, Мерида, Кордоба,

Город Родриго, Сепульведа,

Убеда, Аревало, Фромиста,

Сумаррага, Саламанка,

Турегано, Сарагоса,

Лерида, Самаррамала,

Аррамендьага, Самора.

Вы части целого,

Независимые, своеобразные,

Суть непередаваемая

Испанского языка. (перевод Н.М.)

Отдельно хочу заметить, что, как бы чудно не выглядели названия многих известных достопримечательностей, не стремитесь произносить их так, как принято. Испанец вас не поймёт. Пример, calle de Paris произносится, как и читается, по-испански «кайе де Парис». Для русского перевод очевиден — «улица Парижа» или «парижская улица», но вы же так не спросите испанца. Вам понадобится произнести название и произнести так, чтобы получить ответ, а не глаза с вуалью непонимания. Если вы скажете на манер всего мира «кайе де Пари», то ждите-ждите-ждите или ищите по карте в телефоне сами.

Есть устоявшиеся названия, которые повторяет весь мир. Весь мир — да, только не испанцы. Им дела нет до остального мира.

А вот если вам станет интересно, то переводя многие названия улиц, башен, вы обнаружите — «башню Курятник» или «дворец Дворец». Согласитесь, такие несуразицы непривычны для русского уха.

Для любознательных хочу отметить, что, по данным профессора Университета Алькала Давида Фернандеса Витореса, в настоящее время на испанском языке говорит 567 миллионов человек, и к 2050 году эта цифра вырастет до 754 миллионов. Об этом можно прочитать в его тексте, который входит в ежегодник, издаваемый Институтом Сервантеса с 1998 года.

А теперь развлечемся и пройдёмся по основным понятиям, без которых самому обычному путешественнику будет легко путешествовать, но не так интересно.

На самом полуострове, который греческие и римские историки называли Иберией (Hiberia — лат.), иберы жили уже три тысячелетия до нашей эры.

Происхождение римского названия «Испания» (Hispania) имеет несколько вариантов толкования. Об этом мы узнаём у Вирджинии Вулф в «Маяке» на первой странице в первой главе «На третьей миле»: «Одни ученые утверждают, что, когда карфагеняне высадились в Испании, солдаты хором вскричали: «Спан, спан!» — ибо кролики прыскали из-под каждого куста. Страна кишела кроликами. И «спан» на карфагенском языке значит «кролик». И страну назвали Испанией, то есть страной кроликов, а собак, которые не замедлили выскочить из кустов в погоне за кроликами, тотчас окрестили спаниелями, то есть кроличьими собаками.

Тут бы многие и успокоились; но в интересах истины мы вынуждены добавить, что существует другое направление в науке, отстаивающее совершенно иной взгляд на вещи. Слово «Испания», утверждают ученые, принадлежащие к этому направлению, ничего общего не имеет с карфагенским словом «спан». Испания происходит от баскского слова espana, которое значит «граница», «край». А если так, то кроликов, кусты, собак, солдат — всю эту милую романтическую картину надо выкинуть из головы и просто признаться, что спаниели названы спаниелями потому, что Испания названа Espana. Относительно же третьей теории, согласно которой испанцы называют своих собак кривыми и скрюченными (слово espana допускает это толкование), подобно тому как возлюбленных называют обезьянами и образинами, намекая как раз на всем известные их совершенства, то столь поверхностное построение даже и не заслуживает сколько-нибудь серьезного разбора».

Мне очень нравится версия с кроликами. Литератор нам помог разобраться с этимологией, а живописец подведёт черту в моём вступлении.

Если вы доберётесь до Музея Прадо в Мадриде, то найдите набросок Федерико Мадраса (1815 — 1894), на котором вы увидите исторических осно- вателей Испании — Пелайо, первого короля Аструрии, Изабеллу Кастильскую и её супруга Фердинанда Арагонского — именно этим трём персонам Испания обязана своим происхождением, по мнению художника (смотри рисунок 4).

Рисунок 4. Рисунок с наброска Федерико Мадраса.

И коль вступление было открыто цитатой испанского философа, то логично его закрыть цитатой русского классика. Помните разговор Наполеона с Балашевым, посланником Александра I в «Война и мир» Л. Н. Толстого?

«– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?]. Сколько церквей в Moscou? — спраши- вал он.

И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:

— К чему такая бездна церквей?

— Русские очень набожны, — отвечал Балашев.

— Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда при- знак отсталости народа, — сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.

Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением фран- цузского императора.

— У каждой страны свои нравы, — сказал он.

— Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, — сказал Наполеон.

— Прошу извинения у вашего величества, — сказал Балашев, — кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей».

И приятный бонус для будущих туристов — Испания вошла в десятку самых дружелюбных стран по результатам исследования, которое провёл в 2016 году сервис бронирования отелей Booking.com среди 17 тысяч путешественников из 17 стран.

Моя Испания — это Дения и несколько городков, что расположились рядом с ней на протяжении ста километров вдоль берега в сторону Аликанте (Alicante). Те, кто прочитал вступление, поймут слова, которые прочтут ниже. Дения и компания обнаруживаются в провинции Валенсии (Valencia), которая входит в состав Комунидада Валенсьяна (Comunidad Valenciana). Испанцы любят всё упрощать и могут легко «выкинуть» слово Комунидад. Помните СССР? Ну кому захочется долго говорить: «Туркменская Советская Социалистическая Республика?» Можно сказать проще — Туркмения. Суть не меняется. Так и потомки иберов не видят в упрощении ничего предосудительного и легко говорят — Валенсия. Что они подразумевают: город, провинцию или комунидад? Приходится туристу снимать маску аркадской пастушки, которую он уже примерил, попав в этот край хлеба и зрелищ, и уточнять понятие.

Чтобы поставить точку в путанице, скажу, что средиземноморское побережье Испании делится на четыре крупные части: Коста Брава (Costa Brava), Коста Дорада (Costa Dorada), Коста Бланка (Costa Blanca), Коста дель Соль (Costa del Sol). Мы с вами будем на Коста Бланке. Очень простой пере- вод, который соответствует действительности — Белое Побережье или Белый берег.

Всё, о чём вы прочитаете в этой работе об испанцах, будет касаться только жителей этого региона.

Дения (Denia)

Этот городок расположен между Валенсией (Valencia) и Аликанте (Alicante) практически на равном расстоянии. Вы никогда не ошибётесь при поиске её: рядом с ней расположена гора Монго (Mongo), отдельно стоящая от всех горных хребтов, которыми, как рюшами на юбке, украшена Испания.

Многим Дения знакома как порт, от которого отходят паромы на Балеарские острова (Islas Baleares) — Ибицу (Ibisa) и Майорку (Mallorca); длительность поездок три с половиной и семь с половиной часов соответственно.

История

История города представлена будет умышленно от альфы до омеги, по официальной версии испанцев, проживающих в Дении. Дабы, прочитав хронику одного поселения, вы узнали, какие основные этапы проходил практи- чески каждый город, о котором пойдёт речь.

Многие города, к которым мы с вами зайдём в гости, начинают своё существование с иберийских деревень на склонах подошв гор. В нашем случае археологами были найдены доказательства двух селений древних иберов

— Пения дель Агила и Альт де Бенимакия (Penia de l’Aguila, Alt de Benimaquía). На календаре истории стоял пятый век до н. э. Длился иберийский период четыре столетия.

С приходом римлян в первом веке до нашей эры появляется посёлок Дианум (Dianum). И здесь статья Штаермана Е. М. в «Мифологическом словаре» издательства, столь любимого в советский период, — Советская энциклопедия (1990 г.) нам пригодится. Потому что, прочтя её, мы увидим, что римляне очень точно дали название поселению. Штаерман пишет, что Диана «… Была отождествлена с Артемидой и Гекатой, получив эпитет Травия — „богиня трёх дорог“ (её изображение помещалось на перекрёстках), трактовавшийся также как знак тройной власти Дианы: на небе, земле и под землёй (Serv. Verg. Aen. IV 511)». «На небе» нам понятно — олицетворение Луны, «на земле» вопросы тоже не вызывает, а вот, что делать с «под землёй»? И здесь всё сходится самым наилучшим образом. Потому что, если вы не забыли, Дения расположена рядом с горой Монго. И именно в ней римляне нашли пещеру с водой и активно использовали её, как источник. Получается, что другого названия не могло и быть у нового завоевания.

В тот период это был перевалочный пункт для торговцев из Северной Африки по пути в Италию. Военно-морская база появилась с прибытием римского полководца Сертория в первом веке до нашей эры. В течение пер- вой половины этого столетия город достигает максимального своего расцвета. В результате деления в 197 году до нашей эры. Дения оказалась территорией Ближней Испании (Hispania Citerior), провинции Римской республики. А реформа Гая Юлия Цезаря в 27 г. до н.э. отнесла посёлок к Тарраконской Испании.

С 552 по 624 года Дения составляет часть Византийской провинции Испании.

В седьмом веке вестготы появляются на улицах города. В то же время город приглянулся и епископу Толедо (Toledo), который основал здесь свою резиденцию.

Порт города к себе манил. Пересечение торговых путей приносило свои дивиденды. Территория расширялась, уровень жизни улучшался. И это не осталось без внимания: начало восьмого века ознаменовалось приходом мавров (711—715 гг). Есть легенда, которая очень просто объясняет падение вестготского королевства.

Граф дон Хулиан, наместник Сеуты в Африке, отомстил королю вестготов Родриго за бесчестие своей дочери доньи Кавы, открыв ворота Испании захватчикам. Не сложно догадаться, что после этого его имя стало синонимом слова «предательство».

Так с приходом мусульман появился вариант названия современной Дении — Ла Дания (La Daniya). В середине десятого века город был выбран, как место строительства новых верфей для армады халифата. А в одиннадцатом веке Муйахид (Muyahid) захватил флот Дении, жителей и провозгласил себя эмиром. За этим именем скрывается любопытная история. Эмир Дении был славянином. Он был рабом, которого продали в Испанию, где он оказался у одного из придворных кордовского халифа Хишама II. С принятием ислама малыш получил и новое имя. Воспитанный при дворе, он совершил головокружительную карьеру, которая и привела его в наш город. Воспользовавшись хаосом гражданской войны, в котором оказался халифат после 1009 года, Муджахид завоевал и Балеарские острова.

С 1036 года город стал тайфом. «Денийский эмират» вы найдёте на русскоязычной карте. И это означает ещё один зенит Дении, но теперь в мусульманском мире.

Замечу, что в современном испанском языке, слово «taifa» имеет негативную окраску и никакого отношения к значению Средних веков не имеет. Это «банда», «сброд». А у людей попроще — «шушера».

Конец Средних веков, которые, по версии испанцев, имеют хронологию с тринадцатого по шестнадцатый века, ознаменовался возвращением христиан. В 1244 г. произошло освобождение Дении Пере Эйксименом ден Карросом (Pere Eiximen d’en Carrós), посланником Хайме I Эл Конкистадор. Освобождение не прошло легко. Это была осада города с полным окружением и «кольцо сжималось». Благодарные жители назвали улицу и площадь в честь своего освободителя.

В четырнадцатом веке король Арагона Педро III назначил своего двоюродного брата Альфонса Арагонского графом Дении.

А в пятнадцатом веке Хуан де Трастамара передал графство кастильской семье Сандоваль и Рохас. И в 1487 году в Дении появился первый маркиз — Диего Гомес Сандоваль и Рохас (смотри рисунок 5).

Рисунок 5. Герб Дении.

Новому времени отводится три века. И вас ждёт одно открытие. Многие знают, что Мигель Сервантес был в плену в Алжире и в 1580 году он вернулся. Но мало кто знает, (вы к ним больше не относитесь), что испанский город, который встретил великого писателя после заточения, называется Дения. Да. И пусть Папа, которого избрали, вдыхает трижды аромат сжигаемой пакли и трижды слышит: «Сик транзит глория мунди» (так проходит слава мира), а маленький городок продолжает нас удивлять и преумножать свою славу.

В 1604 г. монахи-августинцы основали здесь свой монастырь — монастырь Августинцев (convento de las Agustinas) или Девы Марии. А в 1609 г. пришло время морискам (moriscos) оплатить свои тридцать сребреников — они были выдворены из Дении.

До сих пор мы говорили о Дении как о городе. На самом же деле статус города Дения получила только в 17 веке.

Церковь Успения (La Iglesia de La Asunción) появляется в городе в 18 веке. И тогда же происходит перестройка церкви Сан Антонио (La Iglesia de San Antonio).

Веком Изюма смело можно назвать девятнадцатое столетие. Дения и изюм становятся синонимами для многих европейских стран. Дорога, которая появилась в это время между Денией и Каркахенте, также благоприятно влияет на экономический подъем. Производительность изюма достигает 400 тыс. кинтал к концу века.

Век филлоксеры, апельсина, туризма и рыбалки идёт следом. Мелкий паразит приплыл в Европу из Америки. Эта «тля» виноградных корней уничтожила лозы — варфоломеевская ночь пришла на Пиренейский полуостров.

На первое место выходят всем знакомые апельсины и индустрия игр. Помню, как первые развивающие настольные игры я привозила из Испании, и дети складывали пазлы. Лишь спустя годы увидела аналоги в магазинах Москвы.

И в этом веке была открыта полностью центральная улица Дении — Маркес де Кампо (Marques de Campo).

В конце века появляются первые «белые» туристы на улицах и пляжах.

Рыболовство так же выходит на новый уровень.

Моё наблюдение может лишь подтвердить последнее утверждение. Из года в год количество людей, что стремятся заставить работать меланоциты увеличивается. Никто не думает, что меланома начинается в тех же клетках, которые создают «зонтик» от солнечных лучей. Это не мешает притоку гостей.

Теперь у вас есть полное представление обо всех исторических эпохах Дении. И отчасти вы окунулись в море под названием «история Испании», но мы с вами далеко не заплывали. Словами Карамзина хочу завершить её:» История в некотором смысле есть священная книга народов; главная, необходимая; зеркало их бытия и деятельности; скрижаль откровений и правил; завет предков к потомству; дополнение, изъяснение настоящего и пример будущего».

Замок Дении

Предлагаю походить по городу. И сразу предупреждаю — бутылку воды с собой брать обязательно. Приглашаю в Замок Дении (El Castell de Denia). Без карты здесь не обойтись. И хотя сердце Дении видно с любой точки города, найти вход может оказаться сложно. Поэтому рекомендую вам взглянуть на паутину улиц. Вы увидите почти правильный восьмиугольник. Слева улицы врезаются в тело многоугольника, напоминая кальмара. Нет, это не десять улиц сливаются в одну. Но у меня ассоциация возникла именно с этим представителем отряда десятируких головоногих моллюсков. И именно туда, где щупальцы-улицы соединяются с телом, нам и надо стремиться. Самый верный путь — найти мэрию, Айюнтамьенто, (Ayuntamiento). Справа к ней прилеплена лестница, по ней поднимаемся к дому, который виден с первых шагов, — новая дверь манит нас цветом мёда, а зеленые рулонные жалюзи, прикрывающие двери балкон, шушукаются своими деревянными планками. У них есть много поводов для сплетен, которыми туристы наполняют каждый день, стремящиеся преодолеть три пролёта по десять ступеней. Справа от балкона выделяется табличка цвета Сангрии — «Castell de Denia «и стрелка, указывающая налево.

Вы, скорее всего, заметите прохладный ветерок, который будет справа вас ласкать, пока вы поднимаетесь по лестнице. Своё начало он берёт в Садах Старого Госпиталя (Los Jardines del Antiguo Hospital). Любят испанцы всё возводить во множественное число — нет бы назвать «Сад Старого Госпиталя». Это больше подошло бы куску земли между двумя зданиями площадью с средний дом. Уникальность места в том, что только в декабре 2015 года было подписано соглашение между Церковью и Городским Советом, по которому на эту территорию может ступить нога любого. До этого момента лишь люди Бога могли здесь ходить, земля принадлежит церкви. Но с ухудшением финансового положения, Склон Матушки Ампаро (La Cuesta de la Madre Amparo) стал приходить в устрашающий вид. Пальмы с опущенными листьями были похожи на лам во время линьки. Плитка и бордюры кричали хором черных ртов с морщинами из паутины трещин. Договор сделал шах и мат, — мы видим сад, каким он был под присмотром служителей, и имеем возможность спрятаться в болтовне мудрых камней и вечного ветра на туристической тропе. Двери на ночь закрываются — с без пятнадцати десять до без пятнадцати восемь. Оставляю эти данные на странице, потому что информационных табличек нет.

Вдоль улицы со схожим названием, улица Госпиталь (carrer de l’Hospital), проходим — и справа белый дом с уже знакомой надписью на бордовом фоне встречает нас.

Помните, я уже упоминала, что мы находимся в зоне валенсийского языка. Поэтому здесь вы можете видеть более старые названия улиц на валенскиском, а более новые — на кастельском. Самая большая путаница у вас может возникнуть при поиске улицы на гаджете. Разные карты дают разные названия. Сейчас мы стоим в начале улицы «Carrer Pujada al Castell» (это написано на табличке), а на карте может быть название «calle Subida al Castillo», перевод не меняется — «улица подъёма к крепости». А разницу вы и сами почувствовали. Поэтому, не отказывайтесь от бесплатной карты в туристическом офисе, она может не раз помочь.

Поднимаясь по «лестнице на двоих», — ширина больше не пропустит, — слева обязательно обратим внимание на синий дом. Нет, это не переносное значение, это эпитет. «Сапфир» среди «гальки», одноэтажный. И всё у него одно — дверь, стул, окно, цветок в кадке под окном, который лозами своими переплёлся с прутьями решётки. Цвет дома — цвет неба. У моря не бывает такого оттенка синего. Это лазурь солнечного дня. Пройдя дом, вы обнаружите ещё одну улицу, Сан Франциско (San Francisco). Поверните голову направо и проход, спрятанный в «ладошках» иберийского плюща узрите в конце улицы, очки вам не понадобятся, до входа в замок метров сто осталось преодолеть. Зачем так подробно описала путь? Помню, как сама первый раз искала его. Я не повернула к синему дому и ушла далеко от крепости.

Удивляясь простоте ворот, Портал де ла Вила (Portal de la Vila), обратите внимание на длину коридора, вы же проходите в крепость и можете в голове прикинуть ширину стены. «Кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме» — повторю я за Фомой Кемпийским, увлекая вас в коробовый свод длиной метров пять. «Ну как же так!» — вскричит знаток. Не буйствуйте в своём негодовании. Слова Иисуса повторяю я за Фомой лишь потому, что как и он, намного позже многих процитировал Св. Евангелие от Иоанна, так и я, намного позже многих, здесь прохожу.

Стены коридора из тени в свет полностью покрыты информационными плакатами — нужно же понимать, куда и зачем идёшь. Я же спешу обратить ваше внимание на внешние стрельчатые арки, которыми прикрыт свод, — символ в архитектуре. Любой, кто сможет разглядеть из-под покрывала хеберы, изогнутые линии, поймет, что эпоха Альмохадов 12 века перед ним, как штемпель библиотеки на внутренней части книги.

Выйдя на свет, мы окажемся внутри крепости. Стена справа и парк слева. Если посмотреть назад, то со стороны сердца старое фиговое дерево раздаёт тень крепостной стене, прикрывая от входящего караульную башню (Torre del Cos de Guardia). Очень символично видеть инжир возле сторожевой башни. Считается, что плоды смоковницы имеют прямое отношение к Дионису, богу хмельного упоения. Вино и охранники едины. Можно было бы смело сказать, что эта постройка мусульманского периода, если бы не одно «но». В 16 и 17 веках она неоднократно перестраивалась, поэтому какая часть её к какому веку принадлежит, разобраться сможет лишь археолог. То, чего вы не увидите, так это подземной комнаты, где обитала стража. Но подняться наверх, на плоскую площадку крыши, и получить первый вид на город вам ничто не помешает. Перед вами будет синий купол и колокольня Церкви Успения.

Чтобы почувствовать себя караульным этих стен, вам нужно дойти до кассы, что расположилась перед изгородью современной кладки, которая делит крепость на две части. Простой проём в прохладу вас может поманить, однако оставьте эти мысли. Краткий путь не даст вам всей картины крепости. Напротив кассы вы увидите Башню Консел (Torre del Consell). И вы сразу сделаете скачок во времени на три века — перед вами пятнадцатое столетие, Средневековье. Сюда стекались группами или по одному на совет уважаемые жители Вилы Велла (Vila Vella). Именно так с 1304 года, по указу Хайме II, называлась крепость. Она стала центром поселения, и ничто не менялось, пока не началась война за наследство в семнадцатом веке. Кассир вам предложит посетить эту башню в конце прогулки. Фигуры мужчины и женщины у ступеней будут в вас интерес разжигать. А вы с кассиром соглашайтесь. После впечатлений от открытых видов, уставшие ноги, слой пыли на обуви, докажет, что вы не отлынивали и прошли все тропы, а мелкая мука, которая будет создавать вокруг вас вихревой поток, вдруг окажется на языке, вот тогда вы оцените в полной мере и готический крестовый свод, и лестницу наверх в прохладе, которую для вас приберегут толстые стены башни и слабый свет, дающий отдохнуть глазам.

А пока справа от кассы найдите стенд с планом замка. Он напоминает игрушку-утку для купания (смотри рисунок 6).

Рисунок 6. План-схема крепости.

Этот путеводитель поможет нам нырнуть в море истории крепости. И коль водоплавающее перед нами, то мы понимаем, что оно очень структурно: голова, клюв, крыло и тело. Мы с вами стоим ровно посередине птичьего брюха. Стрелки на тропе покажут направление вдоль тела. Тропа поделится на две. Правее пойдём, окажемся на Камино Эмпедрадо (Camino Empedrado). Булыжник под ногами здесь лежит с четырнадцатого века. Это была главная дорога Вилы Велла. Она проходила через всё поселение и заканчивалась у Дворца. Сейчас это тропа из камня, гладкого от подошв. Она рекой стекает через террасы, которые почти до самого верха заполняют склон, вместо апельсинов здесь растут сосны. Далее порода скалы неровными мышцами каменного великана проглядывает сквозь ковер из старых игл. Пройдя две трети улицы, вы обнаружите Ла Пунта дель Диамат (La Punta del Diamand), который здесь построили в семнадцатом веке. В современном русском словаре нет слова «болверк», а у испанцев оно осталось. Мы же знаем его синоним — «бастион». Этот маршрут сложен, словно ребёнок поиграл в лесу и запутал ленту между деревьями.

Если вы выберите второй путь, а, как известно, все дороги ведут в Рим, так и здесь, в конце маршрута, ожидает нас Дворец. По этой тропе пойдём вдоль террас. И увидим, что на первом ярусе есть возвышение с крестами. Жизнь имеет не только начало, но и конец, поэтому нет ничего удивительного в этой картине. Поднимемся на башню над входом и почувствуем себя стражниками. Дальше продолжим путь по периметру стен и найдём Красную башню (La Torre Roja), которую нам оставил пятнадцатый век. По цвету камня мы бы поняли, что материал для строительства был местным. Честно скажу, хоть и на плане башня и называется Красной, на деле, вы пройдёте мимо и не заметите цветовых особенностей постройки.

Теперь же я вам поведаю, как много можно увидеть с этих стен. Подходишь к краю, и город перед тобой — закрой глаза и услышь, как ветер достаёт из игл старых пиний Ave, Caesar, morituri te salutant (Да здравствует, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя). Ты Гай, ты Юлий, ты Цезарь. Мы все, идущие на смерть, от своего рождения, и каждый, поднявшись на вершину, может почувствовать себя над миром.

Я видела бассейны на крышах, внутренние дворики, купола соборов; террасы со столами, на некоторых стоят цветы, другие уже засерверованы, и в приоткрытые двери можно увидеть тени людей, готовящихся к вечерней трапезе. Архитектура города перед вами, и вы чувствуете себя зодчим, который лицезреет план в 3D. Коты, играющие на крыше, акробатами проходящие по наклонным ветхим или новым черепицам, другие же скульптурным украшением покажутся в лучах оранжевого солнца. Увидеть начало современных построек и ужаснуться тем, которые пугают скелетом балок, и тоска уже заползает внутрь вас. Понять размер горы Монго. Обнаружить за покрывалом на крыше куст марихуаны. Определять границы истории города, которые ступенями расходятся от Замка. Поразиться территории, что заполняет порт. Китайская стена, нет, не она, но именно это словосочетание вырвется из вас, когда вы её найдёте. Орнамент из красных роз на асфальте одной из улиц, оставленный неизвестным художником. Это всё, что окружает крепость.

И какую бы дорогу вы не выбрали, перед тем как попасть во Дворец, вам нужно будет пройти через Балуард (Baluard). Это болверк защитный и оборонительный. Он появился здесь в восемнадцатом веке. И обладает впечатляющими размерами — самый большой и лучше всех оснащённый технически для охраны входа на территорию, на которой находится Дворец. Ширина стен бастиона не уступает толщине внешних.

Не спешите входить. Посмотрите сверху вниз на нитку городской дороги, на периметр стен — вся эта территория в мусульманское время называлась Аль-Бакар. Представьте, как весело бегают озорные козы, бараны лежат в тени и коровы кнутами-хвостами отгоняют слепней. Вы видите перед собой арабское пастбище внутри крепости.

Балуард соединяет две территории, на которые была разделена крепость мусульманами: Аль-Бакар — нижняя территория и площадка с дворцом — верхняя.

Теперь входите в бастион и перед вами арки — Портал дель Балуард (Portal del Baluard). Скачок назад на шесть веков. Мы снова в мире арабской архитектуры. «Здесь три арки» — говорит гид города, я же нашла лишь две. Каждая арка имеет свой возраст. Первая самая простая. Снаружи обычный проход. Внутри половина арки поднимается в два раза и стрелой практически доходит до верха, разделяя стену пополам. Пройдя её, поверните голову направо, и под ногами вы увидите широкое возвышение, которое идёт вдоль стены. Сделав шага три, вы окажетесь в нише с деревом. Далее увидите еще одну арку в стене. Нырните, именно нырните, пригните голову, как при прыжке рыбкой, или двенадцатый век шишкой на вашей голове будет напоминать вам о себе пару дней. Ширина прохода почти такая же, как и у булвика. Вы оказались на смотровой площадке. Кроны нижних сосен не дадут возможности увидеть весь масштаб Аль-Бакара, зелёными парашютами они скроют от вас стены крепости.

Теперь перед вами должен быть арабский дворец Алькасаб (Alcasab).

Здесь есть одна деталь. Слово «алькасаб» переводится с испанского как «дворец». И получается, что вы должны увидеть дворец Дворец. Не очень удобно это для звучащей речи, а в письменной вызывает вопросы. Поэтому дворец пусть будет Алькасаб, а информация останется для любознательных. Умышленно говорила я: «должен быть» и «должны увидеть», — потому что в реальности этого нет. На месте дворца в четырнадцатом веке был возведён новый и назван в честь поселения Велла (Vella). «Карфаген должен быть разрушен» (Carthago delenda est (лат.) (картаго деленда эст)) — сказали бы римляне, одни из первых показавшие пример того, как можно стереть историю.

Арабский период закончился, как и во многих местах Испании, уничтожением построек мусульман.

Поэтому мы видим лишь пять башен, которые, своими животами проглядывают через более позднюю кладку. На уровне второго незавершённого великана начинается широкая лестница в обглоданными ступенями. Проход по ней закрыт. Если двигаться вдоль строительной техники, которая, подобно испанским крестьянам во время сиесты, прячется в тени многоступенчатого сооружения, то по линейке времени мы пройдём два века. Здесь нас ожидают остатки Дворца Маркиза Дении, (а из вступления вы помните, что представители этого титула в городе появились в шестнадцатом веке).

Табличка на стене гласит: «Дворец губернатора» (Palau del Governador). Археологический музей позволит посетителям попасть внутрь. Он расположился в каменной зале и галерее. Ноги ваши успеют отдохнуть на 190 квад- ратных метрах ровного пола. А тело с благодарностью примет прохладу, которую дают кондиционеры. В четырёх залах вы в хронологическом порядке ознакомитесь с эпохами — ибериской, римской, мусульманской и христианской. Закончится вся экспозиция на 18 веке. Не проходите мимо самых значительных экспонатов (мнение испанцев) — вазы под масла для бальзамирования от приверженцев бога Дионисия второго века до нашей эры, исламской бронзовой коллекции и андалусийской керамики.

И это всё? Обещали дворец, а получили — одного нет, второй пугает руинами в строительных лесах, третий — маленький какой-то. Не спешите. Покинув цитадель исторических знаний, вернитесь к двойной арке. Справа, вдоль стены, вы увидите современную постройку. Она разделена на две части. Та, которая стеклянной стеной смотрит на вас, скрывает внутри себя бюро с работником и кипой буклетов. Это информационный центр для тех, кому интересна история или кто ищет туалет, который спрятался за прозрачным сооружением. Если обойти часть с милой девушкой, то с обратной стороны вы обнаружите кафе и несколько столов на улице. Постройка втиснута в природный ландшафт, поэтому будьте внимательны на подступах к ней.

Сидя в кафе, вы увидите стальную дорогу вдоль дворца. Листы металла представляют собой соты. Легкая конструкция поднимается вдоль старых стен, маня вас миллиардами солнечных пчёл, что наполняют ячейки вечерними лучами. Вставайте и идите. Вас ожидает верхняя часть дворца Средних веков в разрезе. Печи, полы, выложенные галькой в орнаменты, и большая обзорная площадка.

Теперь говорите: «Я на вершине мира». И это правда. Вы находитесь на самой высокой точке Дении. Рядом с вами в покрывале ветра пройдет мавр, житель средневековья блеснёт на гладком камне, и в рисунке игл от старой пинии вы увидите улыбку маркиза этих мест.

Спустившись, вы продолжите движение по очередной лестнице из металла вдоль стены, которая от Портала дель Балуард идет к башне высшего совета. Слева, «крыло утки» — открытая площадка и снова две эпохи она хранит. Медина при арабах и Вила Велла при христианах.

Как и в самом начале нас ожидало два маршрута, так и спуск вниз мы можем совершить двумя дорогами. Про одну уже сказала. Вторая из изрезанного, побитого камня, какого века неизвестно, ступенями уходит к самой крайней южной точке — время опять начинает свои скачки в обратном счёте. Башня Миг (Torre del Mig) из одиннадцатого века нас провожает, мы же хо- тим увидеть единственную представительницу римского периода — Башню Галлинера (La Torre del Galliner).

Возвращаться предлагаю вдоль крепостной стены. Тогда вы не пропустите Портал делс Рейс или делс Сокорс (Portal dels Reis o dels Socors), который в пятнадцатом веке был входом в Вилу Веллу и позволял поселенцам выходить к порту и морскому пригороду.

Сегодня гостей побережья сюда привозят на туристическом поезде с двумя вагончиками гостей. Широкое асфальтовое полотно аккуратно оборачивает склоны вдоль стены, серпантином убегая вниз.

Какие следы новое время оставило здесь? Огромные разрушения. Во время войны за испанское наследство восемнадцатого века крепость осталась практически лишь в памяти и на бумаге.

В век Изюма, девятнадцатый, остатки прошлого величия пошли по частным рукам. Выращивали здесь гордость города на тех самых террасах, что вы видели, или пасли скот — это вопрос личного характера владельца.

Переход к властям города произошёл в двадцатом веке, а в двадцать первом её стали реанимировать.

Больше тысячи лет истории можно увидеть в стенах, башнях и по- стройках. Архитектура крепости похожа на паэлью.

И обязательно загляните в углы стен. Вы обнаружите здесь маленькие башенки. Войдите в них. Каждая такая постройка имела свой функционал в прошлом — туалет. Башня выступает над крепостной стеной, и можно лишь представить, каково было крестьянину, проходящему мимо в тот момент, когда сверху «нажимали кнопку слива».

Для привлечения туристов летом в замке проводят ночные музыкальные фестивали разных направлений. Сидеть на неудобных стульях под открытым небом, в лучах ленивых прожекторов, в тумане звуков, аромате тел и пронизывающем до тошноты запахе духов; узреть детей в колясках, что пузыри пускают перед сном; подставить ласкам горячего воздуха открытые части тела — всё это вы испытаете и лишь со звуками музыки уплывёте от всего, как утренние облака над морем, когда закрыв глаза, вы бросите свой разум в океан мелодий. С чем сравнить это можно? С погружением в море? Нет. Это облако, внутри которого вы стоите на горном хребте. И, кроме облака, нет ничего. Куда бы вы не посмотрели, одно лишь молоко везде. Так и здесь.

Прощаясь с Замком Дении, хочу надеяться, что для этой старинной крепости снова наступит век Астреи.

Старый город

Возле Замка с южной стороны расположен Старый город. Это название привычно для туристов. Но не пытайтесь найти его на карте. «Барьос антигуос» (barrios antiguos) (старинные кварталы) вы увидите.

Помните ориентир, который нам помог найти вход в замок? Мэрию (Ayuntamiento), правильно. Здесь мы видим латинский след. Слово произошло от глагола «мёртвого языка» — «adiungere» со значением «присоединиться». И если верить словарям, то изначально за ним скрывался всего-навсего «акт совокупления». Но я бы не стала тратить ваше время на столь незначительный факт. А вот то, что перед вами одно из двадцати шести слов испанского языка, которое в своём составе имеет суффикс «miento», может оказаться интересным.

И это не всё. За белым кроликом фокусник обычно из цилиндра достаёт двух голубей. Так и я поведаю вам, что слово, на которое я стремлюсь обратить ваше внимание, дважды «умирало» за всю историю использования. Развивалось оно в новом качестве вместе с формированием института самоуправления во времена римлян. Первое забвение пришло с потерей свободы городов, которому способствовал Карл V. Во время гражданских смут са- мое безопастное — действовать и идти вперед, а не рассуждать. Да и мы с вами постарались бы забыть слова, которые олицетворяли утрату власти. На три века независимость поселений была утрачена. В 1812 году кортесы со- брались в Кадиксе и восстановили прежнюю систему. Но нашествие французов во второй раз уничтожило самостоятельность рассматриваемого института самоуправления. Но конституция 1837 года подтвердила самостоятельность аюнтамьенто.

Недаром здание мэрии расположено на площади Конституции (Plaza de la Constitució). На акварели Хосе Бьёлса «Плаза дель Аюнтамьенто (Дения)» (Plaza del Ayuntamiento (Denia)) вы сможете увидеть прежний вид этого места. Оно было зелёным, сейчас здесь цвет песка повсюду. Прямо иллюстрация из истории для слов Фрэнсиса Бэкона:

«Всемогущий Бог первым насадил сад. И, действительно, это самое чистое из всех человеческих наслаждений». От прошлого изобилия растений, ярусами прятавших жителей от рыжего властелина, осталось три дерева в гранитной кладке.

Здание стоит спиной к крепости. Оно здесь появилось в шестнадцатом веке. Туристический двухэтажный автобус застыл на римском акведуке (это вижу я). Можно соглашаться с моим взглядом или нет, но результат серьёзной перестройки начала девятнадцатого века и последующих переделок, которые произошли в период между 1873 и 1900 годами, нам уже никогда не дадут узреть первоначальный образ. А для города, который активно развивает туризм, моя ассоциация в самый раз. Маленькая надстройка из известняка с колоколом, которая венчает здание, с часами в основании, покажется ви- шенкой на торте или чемоданом с птичьей клеткой наверху. Шесть полукруглых арок из руста с мощными стойками издалека напоминают акведук.

Если мой читатель юн, то слово «руст» ему ни о чём не скажет. А вот у меня проснулся закоулок памяти. «Руст» с большой буквы знали все жители СССР в конце восьмидесятых. Человек с этой фамилией в 1987 году приземлился на спортивном самолёте в Москве на Красной площади. Немец таки через сорок два года после победы в Великой Отечественной попал в Москву без приглашения. В возрасте девятнадцати лет лётчик-любитель пересёк границу в сторону Москвы, вернулся он из заключения, уже будучи двадцатилетним. Очень лояльно к нему отнеслись.

Но вернёмся к нашим баранам. Руст используется в рустике, тавтология сплошная. И арки, которые украшают главный фасад, дают отсылку к римской эпохе. Безусловно, «историю пишут победители, поэтому в ней не упоминаются проигравшие», но эти шесть арок навели меня на мысль, что, если вспомнить тот период, когда здание было подвергнуто перестройке, то в них, арках, можно увидеть символ событий девятнадцатого века — пять революций и реставрация монархии. И, надеюсь, вы заметили, когда стремились к лестнице: слева от неё стоят два постамента с римскими знаками. Историю никто в карман не прячет. Они, как Филемон и Бавкида, стоять здесь вместе будут вечно, до следующего плана-переделок, напоминалками о римском поселении Дианум.

Церковь Успения

Справа от мэрии, если стоять к ней лицом, расположилась Церковь Успения (Iglesia de Nuestra Señora de la Asunción). Первое впечатление — короб с трубой. Часть стены, которая смотрит на площадь, практически ничем не украшена. Синий купол, представляющий собой бутон из восьми лепестков, дразнящий нас, пока мы рассматривали город сверху, спрятался.

Попасть в церковь сложно. Она не ждёт измученных зноем туристов. Двери её открываются в вечернее время, в половине восьмого. Она построена на месте скита Сан Рок (San Roque), больницы и нескольких домов. Пятнадцатый век, начало постройки, ветром распахнёт в вашей памяти дверь с надписью «Замок Дении». И вы вспомните, что именно тогда в крепости появилось поселение Велла. Сейчас мы находимся в пригороде. Он очень сильно изменён, виной тому — война с Францией (1635 — 1659) и войны за незави- симость (1701 — 1714). Канцеляризм, понимаю. Но испанцы-хитрецы и «грязное бельё стирают исключительно дома», поэтому, чтобы получить более подробную информацию об этом периоде, мне бы пришлось обратиться в городской архив, а так я довольствуюсь официальной версией для жителей и гостей города. Церковь пострадала, и её восстановлением занялись лишь в 1939 году.

В реальности она представляет собой латинский крест, который вписали в прямоугольник. Отсюда и внешнее ощущение коробки. Над входом в часовню Росер (la capilla del Roser) в нише находится скульптурное изображение Сант Рок (Sant Roc). И в этом нет ничего удивительного — в пятнадца- том веке культ святого как целителя от заразных болезней распространился по всей Европе. Чума опустошала города, а этот персонаж выжил и стал по- могать другим. И россиянам очень повезло, что в 2017 году Ирина Кувшинская перевела на русский сочинение Иакова Ворагинского «Золотая легенда», написанную около 1260 года. Именно из неё и можно было узнать об этом святом, почти 750 лет спустя. Но лучше поздно, чем никогда.

Суфле в шоколаде «Птичье молоко» многим знакомо с детства. Именно о нём я подумала, когда попала внутрь церкви. Скупое гладкое снаружи и безудержно свободное и лёгкое внутри. Снаружи — Средневековье, внутри — фисташково-белый Ренессанс. И даже черный, с белой паутиной жилок мрамор, что кантом проходит по низу стен, похож на коробку, в которую сладкое упаковали. Такой же мрамор — на полу центрального нефа, ковром посередине между лавок идёт до апсиды, с его ступенями алтарного выступа.

Под лавками и в боковых нефах светло-розовый мрамор, рисунком похожий на ветчину, добавляет света четырём пролётам, своды которых впускают лучи солнца через полукруглые окна. Средокрестие, часть поперечного нефа, — возможно, самая тёмная из-за купола, который на несколько тонов ближе к оливковому, чем основной цвет стен. Здесь нельзя не остановиться. Пройдя все лавки, находясь в нескольких шагах от алтаря, ты замираешь. Фома Кемпийский бликом от витражей пройдёт мимо — и ты услышишь: «Чем глубже спускается человек в самого себя и чем ничтожнее он представляется себе, тем выше поднимается он к богу». Идти дальше или вернуться, — решает каждый сам для себя.

Шестнадцатый, семнадцатый и восемнадцатый века тебя окружают фресками, столом, фигурой Сан Висенте Феррер (San Vicente Ferrer) и крестом, что выносят во время хода.

Если вы решите подойти поближе, то вас ожидает воздушный образ Успения в обрамлении из розового и оранжевого мрамора. Внутренняя подсветка, ангелы в золоте и ярко-синий в одежде Богородицы, как тот дом (помните ориентир на маршруте к крепости), оживляют всю скульптурную композицию, и остаётся лишь созерцать и удивляться мастерству автора.

Без чего не может быть католической церкви? Правильно, органа. И вы его найдёте, когда решите покинуть эту «меренгу в ореховой обсыпке». Компактный, такой же изящный, как и всё, что спряталось внутри мешка из кам- ня, он расположился в облаке бледно зелёных листьев, подобно лесному ореху, что бок свой подставляет солнцу.

Выйдя из церкви, вы не ощутите желания прикрыть глаза, как это обычно бывает: из света в свет легко выходить.

Предлагаю обойти здание и попасть на площадь дель Консель (Plaza del Consell). На самом деле никакая это не площадь. Был дом, который снесли и так не решили что построить. А с планом реконструкции центральной части города здесь появился амфитеатр без крыши, который заполняется людьми и флагами во время многочисленных праздников. И всем сразу стал виден про- ход в горе — Туннель под Крепостью (El Túnel bajo el Castillo), на которой крепость расположилась. Сегодня это освещенный коридор с металлическими опорами. Помню, как ещё лет пять назад звук капель разлетался по проходу, словно неведомый герой тряс пустую жестянку с горохом. Тогда прохлада не только привлекала, но и шептала имя почетного профессора кошмаров: Иеронимус, — и выкрикивала с каждым ударом капли: Босх. Теперь же тени изгнаны индукционными лампами. Холодный переход стал камерным и уютным.

Рыбацкий квартал

А мы с вами вышли из церкви. И пойдёте вы направо по пешеходной части между церковью и знакомых вам садам Матушки Ампара или налево по улице Морской (Calle de la Mar), — решайте сами.

Морская улица выведет нас из зоны старого города, и по ней мы дойдём до Рыбацкого Квартала (Baix la mar). Эта улица имеет начало в части города, что будет перед вами, когда спиной к мэрии встанете, (на ней пыль медины почувствовать можно), и называется она Лес Рокес (Les Roques). И если идти навстречу морю, то слева Старый Город сменит Рыбацкий Квартал. А чтобы вам ничто не позволило заблудиться и не отвлекло от намеченного пути, дорога в порт развлечёт своими цветами и обилием разнообразных баров, что деталями фасадов приглашают к себе в гости. Один из них точно привлечёт ваше внимание, — дом, стену которого украшает первый куплет из песни «Вчерашняя девушка» («La chica de ayer») испанской группы «Нача поп»

(Nacha pop). Над куплетом в стене замурован мопед и половина его висит над улицей.

Un día cualquiera no sabes que hora es,

te acuestas a mi lado sin saber por qué.

Las calles mojadas te han visto crecer

y tú en tu corazón estás llorando otra vez.

В любой день ты не знаешь, который час.

Ты ложишься рядом со мной, не зная почему.

Улицы смотрели, как ты подрастала

И ты в своём сердце плачешь снова. (перевод Н.М.)

Но нас с вами таким искусством не удивить. Потому что я вам расскажу о проекте 1992 года «Стихи на стенах», который был поддержан частным фондом «Отражение». Начало акции было положено в маленьком городке в Нидерландах — Лейдене. И первым стихотворением, которое украсило стену дома, как вы думаете, какое было? Среди 101 стихотворения из разных стран, какое получило право открывать это событие? Марины Цветаевой «Моим стихам,..».

В ста километрах от Дении, в Аликанте, цитата из Лопе де Вега вас встретит на пешеходной улице.

Так что я могу сказать: «Обучения никогда не бывает слишком много» или в русском варианте: «Грамоте учиться всегда пригодится». Если бы хотя бы стихи тех русских поэтов, которых выбрали жители Страны Тюльпанов для своих домов появились аккуратными надписями в России, тогда, быть может, меньше звона от пустых бочек слышалось бы на улицах городов.

И вот квартал Рыбацкий нас встречает набережной и Эспланадой Сервантеса (Explanada de Cervantes), которая ведет к Площади Сервантеса (Plaza Cervantes). Отмечу, что слово «эспланада» есть в русском языке с ткаим же значением.

Было бы удивительно не увидеть бюст Сервантеса (Busto Miguel de Cervantes) в конце пальмовых посадок. Вы же помните связь великого испанца с городом?

Весной и летом здесь появляется рынок продавцов ручной работы для привлечения туристов. Лично для меня, это рисковое предприятие — обилие низкокачественного товара, чаще не имеющего никакой ценности, и огромная толпа вечером в курортном городке, — ну вы сами всё понимаете. На север от памятника тянутся двухэтажные дома вдоль места, в котором «человек бывает так жалок, дерзок и по временам так внезапно счастлив», — моря. И каждый дом, как и на улице Моря (Calle de la Mar), — это ресторан. Чем дальше от скульптуры того, чей день смерти испанцы выбрали для празднования дня книги, тем ниже ценовой порог.

На пересечении дорог обращает на себя внимание квадратное здание гостиницы Ла Посада дель Мар «La Posada del Mar». В окна можно увидеть старинный интерьер, что в свете люстр влечёт взгляд уставших глаз от глади моря напротив. Она расположена на площади Лес Драссанес (Plaza les Drassanes). Площадь названа в честь этого здания — Драссанес (Les Drassanes) и переводится как «верфь».

Самая известная Драссанес находится в Барселоне. Как и та, что украшает столицу Каталонии, так и эта, обе были построены в тринадцатом веке не без присмотра Хайме I Завоевателя. В Дении король Арагона передал земли тамплиеру Гильермо из Кардона (el templario Guillermo de Cardona).

Здесь следует отметить, что в современном испанском языке есть слово «cardona» с крайне не симпатичным значением «пройдоха» или «ловкач». Так же, как в русском, в испанском есть двусмысленные слова. Перед нами слово, которое используется в разговорной речи и метафорично. Это синоним выражения «хитрый как Чёрт» (mas listo que cardona), которое говорят, когда хотят подчеркнуть ум, хитрость и ловкость кого-то. Так же называется ворсянка.

Гильермо воздвигнул сооружение для мореплавателей. Это здание датируется шестнадцатым веком, но, как и многие, претерпело перестройку в восемнадцатом веке. Оно использовалось для хранения, строительства и ремонта лодок.

Поэтому мы можем сегодня видеть мощное трёхэтажное здание с мансардой, которая соответствует стилю всей постройки.

Это портовое хранилище было широким и длинным. Сверху его покрывала большая комната с арабской крышей. Изначально, как уже говорилось, это был склад на первом этаже, где мы видим пять арок, облицованных брустом. Шестую арку мы не увидим, так как она была снесена во второй половине двадцатого века.

Улицы Дении

Пока не так далеко мы ушли от Мэрии, хочу вас познакомить с улицей Сан Критобал (San Critobal) в Старом Квартале, закрытой для проезда автомобилей. Вечерами она наполняется запахами духов и ароматами кухонь ресторанов, которые находятся на первых этажах каждого дома. Дома не больше трёх этажей. Поднимайте голову — и вашему взору откроются балконы с их прекрасной керамикой снизу. Каждый балкон подбит своей, не повторяющейся плиткой.

Вы можете мне возразить, что ресторанов и на набережной много. Мой аргумент лишь один — награды. Если вы считаете себя гурманом, то не пройдёте мимо.