Бесплатный фрагмент - Двоякости
Вступление
Эта книга полна всяческих двоякостей. Начиная от названия и заканчивая оглавлением. И произведения в ней — все до единого — двоякие. И впечатления — по ходу чтения — тоже двоякие складываются: то кажется, что книга чересчур детская; то — наоборот — чересчур взрослая. А то вдруг покажется, что это вовсе и не книга, а — сплошная двоякость.
Про наших пап
Жили-были мама, папа и Маруся. Папа бегал по магазинам, готовил, стирал… В общем, хозяйством занимался. А мама в цирке выступала — акробаткой — складывалась там в несколько раз и забиралась в малю-ю-сенький сундучок.
Ну а Маруся ходила в школу.
Так они и жили.
Но вот однажды — бац! — мама исчезла.
Неделю мамы нет… две недели… три… Маруся уж и волноваться начала.
— Да не волнуйся ты, доча, — успокаивает её папа. — Найдётся мама.
А тут звонок в дверь: дзинь-дзинь.
И заходит в квартиру тётенька.
— Вот и мама пришла, — улыбается папа.
— Пап, ты что? — говорит Маруся. — Какая ж это мама?
А папа рукой машет.
— Ой, да не всё ли тебе равно? Была одна мама, теперь другая. Все женщины одинаковы.
А незнакомка потрепала Марусю по щеке и сказала:
— Новая вещь, детка, завсегда лучше старой.
Потом к маминому шкафу подошла и створки раздвинула.
— Ух ты! — обрадовалась. — Одёжки-то сколько! Да вся моднявая!
Звали новую маму Дарья Петровна. Работала она в пивном баре. Барменшей.
Ну что ж… стали они жить опять втроём: Маруся, папа и Дарья Петровна.
Да только с того дня снится Марусе каждую ночь один и тот же сон. Словно бы хоронят её на кладбище. И она присутствует на собственных похоронах. Но её никто не видит, кроме Дарьи Петровны.
А Дарья Петровна с нехорошей такой усмешечкой говорит:
— Вот ты, детка, и померла, наконец.
В одну из таких ночей проснулась Маруся и видит, что она не на кровати лежит, а — на пригорке. В лесу.
Да ещё и связанная по рукам и ногам.
Еле-еле Маруся развязалась и побежала домой. Прибегает — а там свадьба! Папа на Дарье Петровне женится.
— Папа! Папа! — кричит Маруся. — Дарья Петровна меня связала и в лесу бросила!
А папа молчит и как-то странно на Марусю смотрит. И все гости тоже умолкли и тоже странно смотрят.
— Доча, — наконец говорит папа, — откуда ты взялась? Мы же тебя вчера похоронили.
— Как похоронили? — опешила Маруся.
— Очень просто, — отвечают гости. — В гроб положили, на кладбище снесли и в землю зарыли. Потому что ты умерла.
— Да! Да! — выскочила из-за стола Дарья Петровна. — Умерла, умерла, детка! Так что нечего тута! У нас и справочка с печатью имеется о твоей смерти!
И машет у Маруси перед носом справочкой с печатью.
— Но папа, — чуть не плачет Маруся, — вот же я, живая. Неужели ты мне не веришь?
— Уф-ф, — папа пот со лба вытирает. — Ну я-то, положим, дочурка, тебе верю. Но это ж ничего не значит, раз справка с печатью имеется.
— Да что ты с ней разговариваешь?! — орёт Дарья Петровна. — Не видишь что ли, что она самозванка! Гони её в шею!
— Вот именно, в шею! — подхватили гости. — Умерла так умерла!
Папа обнял Марусю за плечи и шепчет ей на ухо:
— Ты бы, и правда, ушла отсюда. Погулять. А я тебе денежку дам. На мороженое. — И протягивает Марусе какие-то копейки.
— На эти деньги, папа, даже половинку мороженого не купишь, — со вздохом отвечает Маруся.
— А ты купи четвертинку. А то у меня больше нет. Дарья Петровна все деньги забрала.
А Дарья Петровна разговор их подслушивает.
— Обойдётся без мороженого, — шипит злобно. — Ишь, наглая какая. Половину мороженого ей подавай. Сразу видать, что — самозванка. Та-то девка поскромнее себя вела.
Заплакала Маруся и побрела куда глаза глядят.
Брела, брела и забрела на помойку. Смотрит: а на помойке сундучок валяется, с каким мама в цирке выступала. Открыла Маруся этот сундучок. А там — мама! — сложенная в несколько раз.
Нет слов, как Маруся обрадовалась. А уж как мама обрадовалась, тем более слов нет.
— Мама! Мама! — прыгает Маруся от радости. — Как ты здесь оказалась?
— Как, как, — отвечает мама, а сама сгибается, разгибается, плечами шевелит. — Папаша твой с Дарьей Петровной обманом засунули. Покажи да покажи, говорят, как ты в такой маленький сундучок забираешься. Я сдуру и показала. А они сундучок на крючок и на помойку.
— Ни фига ж себе, — ахнула Маруся.
Пошли они в полицию и всё рассказали.
— Ни фига ж себе, — ахнула полиция.
И тут же арестовала папу и Дарью Петровну. И отправились Дарья Петровна с папой в Сибирь — лес рубить и комаров кормить; папа на десять лет, а Дарья Петровна — на двадцать, потому что женщины дольше живут.