Бесплатный фрагмент - Чужой голос в чужом доме

Глава 1 Неожиданный визит

Тёплым сентябрьским днём Артём торопливо шёл по улице незнакомого городка Новосёлово. Остановился разок удостовериться, что не ошибся. Табличка на двухэтажном здании подтвердила: улица Октябрьская, номер дома ─ двадцать пять. «Значит, двадцать первый будет через один», ─ рассуждал он. Впереди слева ─ на противоположной стороне улицы ─ на пустыре, за единственным, оставшемся с советских времён, напоминанием о здании кинотеатра ─ ветхим покосившимся забором ─ поскрипывал высокий строительный кран. На заборе остался потемневший от времени клок афиши на глянцевой бумаге ─ именно он и подсказывал о былом назначении развалившегося здания. «А строят на развалинах, наверное, торговую точку, как и везде по стране», ─ подумал Артём. Медленно поворачивающийся кран продолжал издавать неприятный звук. «Что там может скрипеть», ─ мелькнула мысль; затем внимание переключилось на разбросанные под забором пакеты с мусором, слегка замаскированные опавшей, начинающей желтеть листвой. Артём ухмыльнулся, глядя на такое безобразие, и отвернулся направо: к дому, куда он стремился. В лицо дунул порыв ветра, прохладный воздух сопутствовал приметам рано наступающей осени.

Мелодичный звонок ещё не успел завершить полностью свою процедуру, как послышался звук открываемого замка. Дверь распахнулась, и взору Артёма предстала интеллигентного вида пара: женщина в строгом, но изысканном платье и мужчина в костюме, с галстуком, как нельзя лучше сочетающимся с чуть поседевшими висками. «Близкого возраста, лет по пятьдесят», ─ отметил Артём. Хозяева молча взирали на гостя несколько секунд. Артём первым начал говорить.

─ Здравствуйте! Я пришёл по поручению. Мне нужно передать… кое-что. Я могу видеть Юлю? Она ведь здесь живёт… как мне сказали?!

─ Добрый день, молодой человек! ─ произнесла женщина. В её голосе прослеживалось любопытство, но не назойливое. Мужчина оставался спокойным. Дама продолжила: ─ Юли сейчас нет дома. Однако, вы можете отдать нам, а мы передадим… непременно.

─ Это словесное. ─ Артём помолчал и добавил наиболее убедительным, как ему казалось, тоном: ─ Очень важное и очень личное… Так просили.

Хозяева переглянулись. Мужчина вступил в разговор, сохраняя невозмутимый вид, отчего Артём составил мнение, что он военный.

─ Мы собрались уходить: нас ждут в банке в условленное время. Извините, но…

Мужчина замолчал, и оба они ожидали реакции Артёма, видимо, предполагали, что он проявит чувство такта и удалится.

─ Скажите, а могу ли я найти Юлю где-то в другом месте? ─ спросил Артём. ─ Где она может быть сейчас, если не секрет?

Мужчина пожал плечами, и его жена изобразила мимикой неосведомлённость. Артём понял, что нужно уходить, но осознание важности возложенной на него миссии, вопреки принятым в культурном обществе нормам и его собственным убеждениям, останавливало. Гость чувствовал себя настолько неуютно, что лёгкий жар ударил в голову.

─ Очень важное! ─ проговорил Артём изменившимся голосом. ─ И у меня совершенно нет времени, чтобы прийти через час или два. Я надеялся задержаться здесь максимум на полчаса.

Супруги переглянулись и, по-видимому, пришли к обоюдному решению.

─ Вы можете подождать её здесь… без нас. В принципе, она должна вскоре прийти. Но, если не дождётесь, то захлопните дверь, ─ предложил хозяин, как нечто обыденное.

Артём напрягся ещё более: настолько непривычной казалась перспектива остаться одному в чужой квартире, словно он ─ уже подозреваемый в воровстве. И тогда Артём, как утопающий за соломинку, ухватился за последнюю возможность избежать ожидания:

─ Но ведь можно позвонить Юле по телефону и договориться о месте встречи или узнать, когда вернётся.

─ Да в том-то и дело, что она оставила телефон дома… забыла простофиля, ─ эмоционально высказалась женщина. ─ Ждите… уж.

От последних слов Артёму стало совсем не по себе. Он даже покраснел чуть-чуть, оттого и вырвалось несуразное:

─ Я вот тут, у входа, постою… Спасибо! ─ Артёму пришла в голову новая мысль, и он торопливо выпалил её: ─ Кстати, вы можете сфотографировать меня на телефон… чтобы быть спокойнее.

─ Это лишнее, ни к чему, ─ почти равнодушно сказал мужчина, и хозяева без лишних слов удалились.

Артём, оставшись в одиночестве, оглядел более внимательно прихожую. «Видимо, четырёхкомнатная, улучшенной планировки, раз уж здесь так просторно», ─ подумал он. Поглядел на свою обувь ─ не разуться ли и пройти посмотреть, как живут хозяева, чтобы составить впечатление и об Юле. Отогнал эту мысль и уставился на часы на правой руке, глядел с минуту, словно от такого действия время может изменить темп.

Неожиданно где-то в другой комнате послышалась задорная мелодия. Артём догадался, что звонит телефон, оставленный Юлей дома, решительно направился на звук. Вошёл в большую комнату ─ гостиную, надо полагать, ─ но звук продолжал слышаться с другого направления. Прошёл по коридору до следующего помещения, заглянул ─ опять не здесь. Третья комната сразу выдала своей обстановкой, кто тут обитает: конечно же ─ девушка. Да вот он и телефон. Артём схватил его и, не успев поднести к уху, сказал торопливо: «Да. Слушаю». Мужской голос, эмоционально напряжённый, требовательно спросил:

─ Юля?! ─ Мужчина осознал ошибочность предположения и сразу же выдвинул другое, наиболее вероятное: ─ Вы, Валентин Яковлевич?

─ Нет, ─ сказал Артём, понимаете…

Собеседник прервал объяснение Артёма и закричал:

─ Бегите все из дома! Кран падает!

Одновременно на улице раздались множественные крики. Артём опустил руку с телефоном и сделал три быстрых шага к окну. То, что он увидел, повергло в оцепенение, мороз прошёл по коже, аж волосы на голове встали торчком: стоящий напротив дома кран падал прямо на окна квартиры. Артём с высоты пятого этажа успел заметить небольшую толпу орущих людей, взирающих на железного журавля, неумолимо и стремительно приближающегося к зданию. Артём мгновенно мобилизовался и бросился к выходу, однако, через пару шагов понял, что не успеет. Вспомнилась слышанная где-то рекомендация: лечь на пол в ванной комнате ─ чугунная ванна не даст плитам расплющить тело. Левая рука рванула дверь, глаза обнаружили ту самую спасительную ванну. Когда Артём бросился на пол, выронив из правой руки чужой телефон, раздался неизведанный до того звук удара. Здание содрогнулось на мгновение, выпустив череду сопутствующих обрушению звуков. Артём инстинктивно зажмурил глаза, напряжённо сжав веки, словно спасаясь этим от опасности. Перед глазами возникли виденные под забором пакеты с мусором, припорошенные листвой. Громкие звуки быстро стихли, только одиночные людские выкрики раздавались там… внизу. Артём замер, выжидая каких-то последствий. «Живой… раз не придавило», ─ подумалось ему. Открыл глаза: слабый свет почти не помогал различить обстановку. Он решил проверить, в каком положении очутился: пошевелил ногами, попытался сдвигать их влево-вправо ─ свободного пространства практически не было; приподнял таз и выгнул спину ─ упёрся во что-то острое; руки находились в большей свободе, да что толку ─ сдвинуться с места невозможно. «Зажало… чёрт возьми! Надо кричать, ведь самому не выбраться», ─ подумал Артём и уже открыл рот, набрал воздуха… И тут рвануло! В долю секунды Артём увидел летящие на него из тьмы мусорные пакеты, и чёрная пустота отключила сознание.

Кран упал на здание, задев в первую очередь крышу. Под многотонной тяжестью разрушились кирпичные стены пятого и частично четвёртого этажей. По-видимому, упали и плиты перекрытия над пятым этажом. Эту картину наблюдали несколько прохожих. Те, кто первыми заметили падение, закричали, что и привлекло внимание находящихся поблизости людей. Через минуту образовалась толпа человек тридцать.

Кто-то звонил в полицию; далеко разносился его надрывный голос, объясняющий ситуацию непонятливому собеседнику.

Люди понемногу начали успокаиваться ─ затихли возбуждённые возгласы. Публика словно затаила дыхание в ожидании, что дальше будет. Молодой мужчина с кудрявой шевелюрой побежал к углу дома и вскоре скрылся за ним. «Напрасно, ─ громко высказалась седая женщина. ─ Кого он там спасёт?! Сам бы не пострадал». «Надо МЧС вызывать», ─ сказала только что подошедшая девушка в плаще и стала набирать номер на телефоне.

И тут рвануло! Дым и пламя вырвались из окна четвёртого этажа. Наблюдатели, из числа самых эмоциональных, выдали порцию вскриков и визга. «Газ взорвался!» ─ определил кто-то, сведущий в таких делах…

Юля подбежала к подъезду вскоре после взрыва газа. Она уже подняла руку, чтобы открыть дверь, как вдруг навстречу ей выскочили два человека. Один из них крикнул: Куда?! Там такое творится!» Юля задержалась, посмотрела вслед мужчинам. Те остановились метрах в десяти и уставились на верхние этажи. Один начал сокрушаться:

─ Что теперь делать ─ погибли все труды?!

─ Скажи спасибо, что жив, ─ пытался успокаивать другой.

─ Как же так?! ─ не унимался первый.

Юля отвернулась от них: она вспомнила о родителях, которые могли быть дома. Вырвался сдержанный возглас: «Аа-а». Глаза наполнились слезами. Юля судорожно засунула руку в карман плаща, пошарила, застыла на мгновение, осознав, что телефона нет. Тогда Юля рванула дверь и шагнула в подъезд. Дверь начала закрываться под действием пружины, но до Юли успели донестись слова мамы: «Юля, стой!»

Девушка выбежала обратно и подскочила к подошедшим родителям, бросилась обнимать маму, непрестанно повторяя:

─ Мама, папа, вы живы!

Валентин Яковлевич поглаживал дочь по волосам и успокаивал:

─ К счастью, мы пошли в банк. А вот как оценить тот факт, что нам не одобрили кредит ─ не знаю.

─ Конечно, к добру, ─ твёрдо заявила Инга Александровна. ─ Зачем нам сейчас кредит? Квартиру надо восстанавливать, а не бизнес создавать.

─ На какие средства? Вот и пригодился бы кредит.

─ Мама, папа, хватит о пустяках! ─ взмолилась Юля. ─ У меня вот телефона нет. Толи потеряла, толи дома оставила… простофиля.

─ Вот именно, простофиля… ─ мама, вдруг, замедлила речь, постепенно застывая лицом, видимо, другие мотивы, пришедшие на ум, взволновали больше. Она уже с расширенными глазами медленно досказала последние слова: ─ Дома он… телефон… и этот…

Инга Александровна повернулась к мужу. Он сохранял спокойствие, и, казалось, ничто его не волновало, даже разрушенная квартира. Зачем же ему думать ещё о чём-то?! Несколько удивлённый взглядом Инги, Валентин всё же произнёс:

─ Что?

─ Он там… наверное.

Девушка, не понимая, смотрела на мать. Отец начал объяснять дочери:

─ Кстати, Юля, к нам пришёл неизвестный человек. Он сказал, что только тебе может сообщить нечто очень важное и глубоко личное. Мы оставили его дома, когда пошли в банк, чтобы ждал тебя… Он, видимо, там… если жив.

─ Я с улицы видела, ─ горестно отозвалась Юля. ─ Кран, будто специально, упал на наши окна. ─ Юля встрепенулась, ожила во взгляде. ─ Я чувствую, что вести от Володи… Только как же я теперь узнаю… если беда случилась, ─ тоскливо закончила девушка.

─ Мы не в силах что-либо предпринять, ─ также грустно заметил отец. ─ Спасатели первыми войдут.

─ Какая радость! ─ раздался голос поблизости.

Кумарины обернулись на возглас, увидели подходящего Николая ─ хорошего знакомого взрослых и поклонника Юли.

─ Здравствуй, Коля, ─ приветливо сказала Инга Александровна. ─ Видишь, что тут у нас?!

─ Да видел я, как кран начал падать. Быстро сообразил позвонить. Ну, чтобы вы бежали из дома. Спешил сюда и думал: успели выскочить или нет. Даже не надеялся. Как вы смогли, если я сказал вам буквально за несколько секунд?!

Инга Александровна поспешила разъяснить взбудораженному Николаю:

─ Коля, да нас же дома не было. Мы в банк ходили. Как ты нам мог сказать? Ты нам не звонил.

─ Ну как же?! ─ продолжал говорить эмоционально настроенный Николай. ─ Я позвонил, спросил Юлю. Ответили вы, Валентин Яковлевич… вроде бы… По Юлиному номеру звонил.

Валентин Яковлевич недоумённо пожал плечами. Инга Александровна сообразила быстрее.

─ Коля, а тебе не показался голос незнакомым?

─ Да, сначала я не узнал, подумал, что голос чужой. Только некогда было размышлять. Я и крикнул, чтобы убегали… А кому же… тогда…

─ Я поняла, ─ сказала Инга. ─ Ты позвонил Юле, а она оставила телефон дома… забыла, простофиля.

─ Мама, что за выражения, ─ прервала Юля, не вытерпев.

─ Подожди, ─ жестом руки остановила дочь мама и продолжила рассказывать Николаю. ─ У нас был гость. Мы оставили его одного ─ ожидать Юлю. У него было важное сообщение лично ей.

─ Конечно же от Володи, ─ вновь не сдержалась Юля.

Все посмотрели на девушку. У Николая при упоминании имени соперника потускнел взгляд. Инга завершила пояснение выводом:

─ Этот гость, очевидно, и взял телефон. Он ведь знал, что Юля оставила телефон, вот и решил ответить на звонок. Вообще, он очень спешил, поэтому и проявил нетерпение… думаю, что так.

Николай инстинктивно огляделся вокруг.

─ А его нет поблизости?

Родители Юли машинально повертелись, синхронно закачали головами ─ «нет».

Юля проговорила печальным тоном:

─ Как же я теперь узнаю?!

─ Будем надеяться, что он жив… под завалом, ─ сказала мама с серьёзным, нахмуренным выражением лица.

Отец вздохнул.

─ Днём людей не так много по домам сидят. Но, всё же кто-то да попал в ловушку. Хоть бы жертв не было.

Николай зажмурил глаза, покачал головой и произнёс почти трагически:

─ Вряд ли все уцелели.

─ Не каркай, Коля, ─ выпалила Инга Александровна, и тут же спохватилась: ─ извини.

Раздались звуки сирен. К дому подъезжали одна за другой пожарная машина и «скорая».

Юля вышла из больницы весьма озабоченной. Человек, который спешил к ней с посланием, хотя и был жив, но находился в коме в крайне тяжёлом состоянии. Необходимость решать вместе с родителями множественные жилищные проблемы отступила на второй план: девушка больше думала о личном, поэтому, не получив результата в больнице, направилась в полицию…

Юля коротко стукнула в дверь и вошла, не ожидая ответа. Капитан Соловьёв недовольно глянул на девушку.

─ Я занят!

─ А я устала ждать результатов! Уже неделя прошла.

─ А полиция не обязана заниматься только вашим делом!

─ Вы им вообще не занимаетесь!

─ Уверены?!

─ Конечно, ─ Юля смягчила тон и продолжила уже в просительной манере. ─ Разве трудно поискать человека в таком маленьком городе, как наш. Организовали бы жителей, хотя бы неравнодушных, добровольцев, да и прошли бы по всем подвалам, чердакам, развалинам, подозрительным квартирам.

Полицейский наконец оторвался от писанины и поднял голову, заговорил более дружелюбно.

─ Гражданка Кумарина, а вам не приходит в голову, что он попросту бросил вас… сбежал. Бывает и такое.

Юля нравоучительно покачала указательным пальцем, иронично заметила:

─ Насколько я понимаю, полиция заинтересована в его обнаружении гораздо больше, чем я.

Капитан спрятал мимолётную озабоченность, мелькнувшую на приветливом до того лице.

─ Откуда такое предположение? Вы сами себе противоречите: то говорите, что не ищем, то утверждаете, что заинтересованы. Где логика?

─ Логика в том, что мне не всё сообщаете, точнее ─ ничего.

─ А нам-то он зачем, этот, как его… Владимир Овечкин? Он же не в розыске, как преступник или подозреваемый, или как свидетель. Вы подали заявление ─ мы ищем… по мере возможности. Никакой заинтересованности, кроме вашей.

Капитан понял, что слегка запутался в этих несхожих интересах, и перестал объяснять, просто уставился на девушку немигающим взглядом.

Юля начала медленно вставать, всё ещё выискивая в мыслях, за что зацепиться, вытаскивая информацию из полицейского. Она не сомневалась: в полиции знают больше, чем говорят. Шагнула к выходу.

─ До сви… да, скажите, а кто конкретно занимается делом Овечкина?

─ Какая разница? Он всё равно докладывает мне.

─ Значит, всё-таки докладывает! А вы говорите, что нет новостей. Так, кто же ведёт дело? А?

Капитан после некоторого сомнения сообщил:

─ Конкретно, за дело отвечает лейтенант Кузькин.

─ А как он выглядит? ─ спросила Юля, изображая любезную улыбку.

─ Вряд ли Кузьма будет тратить время на беседу с вами.

─ Кузьма?! ─ переспросила Юля, услышав столь редкое имя.

В коридоре послышались шаги и громкие голоса. Когда звуки затихли, капитан показал пальцем в сторону двери.

─ Он, как раз, прошёл мимо.

Юля ринулась к двери, на ходу выпалив: ─ До свидания.

В коридоре никого не было. Юля стала заглядывать подряд во все кабинеты, буквально на секунду, чтобы увидеть того Кузьму, с кем познакомилась два месяца назад. «Да, тот парень вполне может быть полицейским», ─ подумала девушка. Поиск не дал результатов, и Юля решила поджидать у входа в здание: когда-нибудь Кузьма выйдет.

Возле аварийного дома работали спасатели. Толпились жильцы: и пострадавшие, и любопытные. Старушка в цветастом платке допытывалась у старшего спасателя, руководившего действиями двух десятков специалистов, потому и стоящего на месте:

─ Почему не сообщают о количестве погибших?

─ Есть только пострадавшие, ─ отрезал руководитель.

─ Да прям! А то я не видела, как на носилках выносили!

─ Женщина, вы пострадавшая?

─ Нет! Я, слава богу, живу в другом подъезде.

─ Чего же толчётесь здесь?! Мешаете работать… распространяете неподтверждённые слухи.

─ Народ хочет знать! ─ не унималась старушка.

─ Слушайте официальные новости, а не выдумки напуганных зевак. ─ Мужчина поглядел наверх и направился в подъезд. Стоящая в стороне Юля пошла за ним. Вскоре она вышла назад со словами: «Ну вот, не пускают к себе домой!»

Юля с мамой сидели в запущенной однокомнатной квартире ─ временном жилье, предоставленном администрацией города. Юля рассказывала о своих походах в полицию.

─ Однажды летом ─ примерно в июне ─ мы с Володей гуляли в парке. Он был чем-то озабочен, слушал меня рассеянно. Потом начал спорить по поводу незначительного расхождения во взглядах. Уж не помню, о чём шла речь, но мы поссорились. Я психанула и пошла одна, не оглядываясь. Там недалеко стоял высокий кудрявый парень ─ слишком серьёзный на вид, задумчивый. Я решила заговорить с ним, чтобы Володя увидел и приревновал.

─ Зачем, ─ спросила мама.

─ Так… просто, безо всякого умысла, ─ пожала плечами Юля.

─ И что, приревновал?

─ Не знаю… не помню, но это не важно. Разговор произошёл без продолжения: пошутили, посмеялись… не помню, над чем, и разошлись без договорённостей о встречах. Он мне и не нужен вовсе, этот Кузьма.

─ Кузьма? ─ переспросила мама рассеянно, думая о своём.

─ Так вот, мама, этот Кузьма ─ полицейский, и как раз ведёт дело о пропаже моего Володеньки.

─ И что в том необычного? Простое совпадение.

─ Не знаю, мама. Мне кажется, что не случайно, как-то связано. Вдруг, Володя потом подходил к нему, чтобы воздействовать, ну, чтобы этот Кузьма не лез к чужой девушке. А Кузьма, допустим, сам запал на меня. У них получился конфликт… возможно. И теперь этот Кузьма специально тянет время, чтобы не помочь мне найти жениха. Может же быть такое?

─ Я вот что скажу, дочь: незачем заставлять ревновать жениха. Других поклонников ─ пожалуйста, но не жениха.

─ Ой, да ладно, мамочка… Кстати, а где папа?

─ Жду звонка. Отец ищет грузовой автомобиль. Сегодня будут выносить вещи из разрушенных квартир. Скоро пойдём забирать свои… те, что можно использовать.

Возле подъезда толпились жильцы пострадавших квартир. Имущество с первых трёх этажей вывезли накануне. В толпе рассуждали о том, что хорошо хоть один крайний подъезд пострадал, а если бы посредине дома?! Среди прочих ожидали и Кумарины. Инга Александровна неожиданно для мужа и дочери высказала:

─ А я и рада, что так получилось. Мне не нравилось смотреть из окна на гнилой забор и мусорку под ним. Теперь дадут квартиру в новом доме. Она вздохнула, и поэтому Юля засомневалась, действительно ли мама рада, или она таким образом успокаивает её и отца. Валентин Яковлевич иронично глянул на супругу.

─ Квартиру, конечно, дадут. Правда, неизвестно, когда такое счастье наступит. Строят у нас мало и долго. К тому же, где-нибудь на окраине поселят.

─ Папа, а у нас любое место ─ окраина.

─ Что вы всё о плохом, как будто нет позитивных моментов, ─ упрекнула Инга.

Валентин посмотрел на неё с улыбкой, словно извиняясь за пессимизм.

─ Я говорю не о плохом, а о реальном… Кстати, я думаю, что когда-нибудь установят новый кран, возобновится строительство, забор снесут, мусорки не будет. И в этом… благоустроенном уголке города мы уже не будем жить.

─ Ой, да ладно, ─ махнула рукой Инга Александровна. ─ Где дадут, там и будем жить. Что ж теперь?!

Юля повертелась по сторонам и сообщила родителям:

─ Вон машина полицейская стоит, в ней кто-то сидит, наверное. Стёкла отблескивают, потому не видно. Только не торопятся выходить.

─ Поджидают начальство и тех, кто будет выносить, ─ объяснил отец…

В полицейской машине сидели двое: Кузьма Кузькин и напарник.

─ Видишь вон ту девчонку в светлой курточке? ─ Кузьма показал рукой на Юлю.

─ И что? ─ спросил напарник.

─ Однажды летом она сама подошла ко мне в парке, поболтали. У меня дело там намечалось, поэтому было не до неё. Я и не стал напрашиваться на дальнейшее знакомство. Девчонка симпатичная.

Напарник пристально посмотрел в сторону Юли.

─ Да она веснушчатая ─ отсюда видно!

─ Веснушки её только украшают. Глаза такие… запоминающиеся, фигурка ─ точёная, живая такая… бойкая.

─ Так иди, позови на свидание, ─ предложил напарник. Он, вдруг, сделал жест рукой в значении «Ах, да!» и заявил: ─ Вспомнил, то-то вижу, что знакомая, вроде. Она же часто к нам в полицию приходит. Точно: по курточке запомнил… Не тебя ли выискивает?

─ Да она меня уж и не помнит, скорей всего, ─ усомнился Кузьма. ─ О, приехали эмчээсовцы.

Микроавтобус с надписью «МЧС» остановился в стороне от толпы. Из него вышли шесть сотрудников в форме и капитан полиции.

─ Пора и нам выходить, ─ объявил Кузьма, открывая дверь.

Капитан тем временем подошёл к ожидающим жильцам и объявил:

─ Граждане, уцелевшую мебель, и то, что в ней, будут выносить сотрудники МЧС. Посторонним вход в здание запрещён, потому что не исключена возможность травмироваться. Стойте и наблюдайте, вещи не хватать, пока другие не удостоверятся, что не их. В спорных ситуациях обращаться ко мне.

Капитан замолк и отошёл в сторонку, где его ожидали Кузькин с напарником.

─ Ну, вы тут посматривайте. А мне некогда, поеду. Отвечаете за порядок, ─ сказал капитан. Он вспомнил, что приехал не на личном транспорте. ─ Кузькин, останешься один. А ты отвезёшь меня, потом вернёшься, ─ добавил капитан напарнику Кузькина.

Кузьма, оставшись один, подошёл поближе к Юле. Наблюдал за нею, но не заговаривал. Девушка всё время рвалась в подъезд, но стоящие рядом взрослые останавливали её. «Родители, наверное, ─ заинтересовано подумал Кузьма. ─ С такими можно было бы и породниться».

Сотрудники МЧС начали выносить мебель. Жители пострадавших квартир придвинулись вплотную к самому подъезду. Один из спасателей взмолился:

─ Граждане, да отойдите же, наконец, подальше. Мешаете.

Юля не вытерпела и спросила, протиснувшись на первый план:

─ А мелкие вещи: телефоны, компьютеры и прочее ─ будете разыскивать, или потом нас пустите?

─ Вам же объявили: не исключена возможность обвала… отдельных элементов конструкции, ─ сказал сотрудник и быстро вошёл внутрь здания.

Мебель выносили минут сорок, только ту, что годилась ещё к использованию. Затем стали выносить ворохами одежду, кухонную утварь, объявляя каждый раз, из какой квартиры.

Валентин Яковлевич с двумя нанятыми им грузчиками загружали на машину повреждённую кровать, стол, тумбочку под телевизор, посуду и вещи в предусмотрительно заготовленных коробках. А Юля с мамой всё стояли и ждали новых поступлений из своей квартиры.

Наконец спасатели объявили, что остальное использовать невозможно, попросили расходиться. Мама потянула Юлю за рукав.

─ Пойдём, Юля.

─ Иди, я ─ сейчас. ─ Юля тронула за плечо того спасателя, кто объявлял о завершении работ. ─ У меня телефон дома остался. Неужто не нашли в шестидесятой квартире?

─ Нет, ─ коротко ответил мужчина и направился вместе с остальными спасателями к своему микроавтобусу. По пути он заметил полицейских, курящих у своей машины. Подошёл и обратился к Кузькину, как к старшему по званию.

─ Вам нужно подежурить ещё у входа, пока работник ЖЭКа не поставит навесной замок. Уже вызвали.

─ Понятно, ─ ответил Кузьма, машинально глянул на дверь подъезда и заметил, как Юля шмыгнула внутрь. ─ Э-эй! ─ выкрикнул он и побежал к подъезду. Оставшиеся жители расступились при звуке зычного голоса.

Кузьма вбежал в здание.

─ Девушка, вернитесь! ─ крикнул он и затаился в ожидании ответа.

Где-то высоко слышалось тихое цоканье туфель. «Как на танцы обулась! Могла бы и кроссовки надеть», ─ мысленно критикнул Кузьма и поспешил наверх. Три этажа не пострадали, а первые следы происшествия появились на площадке между третьим и четвёртым этажами. Выше обрисовалась полная картина катастрофы: вырванная дверь одной из квартир, из которой распространялся до сих пор запах гари, покорёженные двери двух других квартир, множество осколков кирпичей на лестнице и на самой площадке, преграждающих проход наверх. Как ни странно, но в основном остов здания верхних этажей полностью не разрушился, что и позволило вынести вещи. «Видимо, взрывная волна направила своё действие в образовавшиеся после падения крана дыры, и на стены давление ослабло», ─ подумал Кузьма. Поспешил на пятый этаж, перешагивая через кучи завалов на лестнице.

Юля вошла в свою квартиру, точнее ─ на площадь, что раньше называлась жильём. Сверху ещё свисала одна из плит перекрытия, остальные куда-то подевались. Межкомнатные стены частично сохранились, но накренившись. Кухня завалена остатками наружной кирпичной стены. Дверь ванной комнаты открыта и едва держится на одной петле, повиснув под углом. Юля заглянула в ванную. Потолок обрушился. Возле ванны оставалось не заваленным обломками небольшое пространство над полом. Девушка машинально потянула руку к выключателю, щёлкнула дважды.

─ Электричество отключили, ─ послышался со спины строгий, но не злобный голос.

Юля инстинктивно вздрогнула от неожиданности, обернулась и увидела полицейского. Глаза девушки расширились: она узнала его ─ своего давнего знакомого по парку.

─ Здрав-ствуйте, ─ проговорила Юля нараспев. ─ Кузьма, так ведь вас зовут?

─ Юля, что ты… вы тут делаете?! Нельзя входить в здание. Находиться здесь достоверно очень опасно!

─ Если бы было опасно… очень, то спасатели не выносили бы мебель и вещи.

─ Риск сопутствует их профессии. Обычным гражданам нельзя.

─ Арестуешь, что ли? Слушай, давай я всё же загляну в другие комнаты, вдруг, найду свой телефон.

─ Что с тобой поделаешь?! Ладно, только побыстрей, а то скоро дверь в подъезд замуруют, ─ согласился Кузьма.

─ Прикалываешься?

─ Нет, точно ─ повесят навесной замок. Уже вызвали из ЖЭКа специалиста.

Юля и Кузьма, следуя за ней, обследовали остальные помещения бывшей квартиры, насколько представлялась возможность. Юля подобрала среди обломков кирпича свою детскую игрушку, которую она хранила как талисман. Обезьянка Чичи позаимствовала имя из сказки об Айболите и служила Юле оберегом.

Спускались по лестнице, переступая меж обломков. Юля вспомнила увиденное в ванной тёмное пятно, похожее на кровь.

─ Кузьма, ты не в курсе, где нашли человека из нашей квартиры?

─ Сам я не был здесь после происшествия, но нам на разборе рассказывали, что он лежал возле ванны ─ догадался парень, как спастись. Наверное, взрыв спровоцировал дальнейший обвал и его изрядно придавило. Голова пострадала, в основном. Кости срастутся, конечно, а что будет с сознанием ─ неизвестно.

─ Понятно, ─ сказала Юля и, помолчав, добавила: ─ Как мне необходимо, чтобы он выздоровел! Он единственный, кто знает что-то о моём женихе.

─ О женихе? А-а, понял: это ты же разыскиваешь пропавшего Овечкина Владимира.

─ Да. А ты, кстати, не Кузькин ли? Или у вас есть другой Кузьма?

─ Я Кузькин, и мне как раз поручили поискать Овечкина.

─ Разве трудно найти человека в небольшом городке?

─ Понимаешь… иногда преступника найти легче. Вот, если объявить Овечкина во всероссийский розыск, то изменился бы статус разыскиваемого и больше сил и средств бросили бы на поиски. Но, это привилегия преступников, можно выразиться.

─ То же самое мне и капитан изложил, ─ вздохнула Юля.

─ Какой капитан? ─ переспросил Кузьма, но тут же понял. ─ Соловьёв? А-а, он же мой начальник.

─ Вы хоть имя нашего гостя выяснили? ─ спросила Юля тоном, не предполагающим получить утвердительный ответ.

─ Нет… пока. У него ни паспорта, ни телефона с собой не было.

─ Я так понимаю: если человек ходит без паспорта, значит, он местный, продолжила Юля размышление.

─ Не всегда, ─ сказал Кузькин. ─ Мы надеемся, что он придёт в сознание и сам расскажет, кто такой.

─ М-да… Не торопитесь… как и во всём.

Подошли к входной двери подъезда, Юля толкнула дверь, но та не поддалась. Кузькин отодвинул девушку в сторону и подёргал дверь. Послышались стуки чего-то металлического.

─ Э-эй, ─ выкрикнул Кузьма.

Снаружи в ответ пробурчал голос приближающегося к двери человека:

─ Кто там долбится?!

Человек снаружи, как нетрудно догадаться, открыл замок, снял засов. Дверь распахнулась. Не совсем трезвый нахмуренный специалист ЖЭКа глянул на выходящих.

─ Я мог уйти. Что шаритесь в охраняемой зоне?!

─ Я, вообще-то, полицейский, ─ строго заметил Кузьма. ─ Прежде чем закрывать, следовало покричать в подъезде!

─ Мне сказали ─ я сделал. ─ Специалист взмахнул рукой, дескать, выметайтесь.

Кузьма молча покачал головой, недовольный повадками этого «специалиста». Отошли на несколько шагов. Остановились.

─ Хотел пригласить тебя в кино. Понимаю теперь, что не стоит, ─ спокойно и слегка разочарованно сказал Кузьма.

─ Правильно понял… Извини, ─ чуть улыбнулась Юля и пошла прочь.

Глава 2 Юля в поиске

После небольшой ссоры с мамой, возникшей на почве стеснённости во временном жилье, Юля вышла погулять. Денёк выдался холодным. Ветер то налетал, швыряя в лицо листья, срывающиеся с ветвей не полностью раздетых деревьев, то затихал, и тогда на мгновение возникало ощущение бархатной поры. Мысли девушки путались, спонтанно переключались на разные, не связанные друг с другом, объекты. Юля вспомнила о необходимости дописать курсовую работу, но успокоила себя неделей срока. Потом напомнил о себе ноющий зуб, и Юля пожалела, что не сходила к стоматологу в пятницу, а сегодня воскресенье. Вчера обещала отцу съездить вместе на дачу: заняться наведением порядка, собрать поздние яблоки. Только папа уехал рано, видимо, стало жаль будить спящую дочку. При мысли о даче Юля встрепенулась и начала раскручивать воображение: «А что, если Володя живёт на их даче? Но, зачем?! В каком случае такое возможно? Если он, допустим, прячется от кого-то. От кого можно прятаться? Например, от бандитов ─ если помешал им, или знаешь нечто про их дела… Ещё от полиции, но это в случае, если сам совершил противозаконное. Однако, полиция его не ищет, значит, Володя чист перед законом». Такое умозаключение обрадовало девушку, и она даже забыла на минутку про дачу.

Взгляд остановился на вывеске с названием местной телестудии. Юля неожиданно приняла решение зайти туда. Однако, дверь не открывалась. А режим работы указал на выходной. «Зайду завтра», ─ решила Юля…

В понедельник Кумарина не поехала в институт. До областного центра тридцать километров, и перспектива трястись в автобусе при больном зубе не радовала. Направилась с утра в стоматологию, причём на этом решении настояла мама…

Юля очутилась перед зданием телестудии аккурат в обеденный перерыв. «Тьфу, ты! ─ чертыхнулась она. ─ Видимо, нечто сверхъестественное не пускает сюда. Впрочем, это называется собственной неорганизованностью: могла вчера запомнить распорядок работы… О! схожу-ка я в больницу. Вдруг, там изменения какие». Юля прекратила внутренний диалог и поспешила к больнице…

─ Девушка, видите расписание, когда врач принимает, когда свидания с больными ─ всё указано. Читайте! А вы стучите!

Юля недружелюбно взглянула на неприветливую женщину в белом халате, захотелось ответить колкостью, но здравый смысл остановил.

─ А по телефону можно узнать состояние больного?

─ Приходите вовремя, ─ женщина закрыла окошечко.

Разъярённая Юля стремительно походила взад-вперёд. Открылась входная дверь, ввалились молодая хихикающая пара. Девушка постучала в окошечко. Никакой реакции в ответ. Юля направилась к выходу. Открывая дверь, сказала вслух: «Сейчас не откроют. Перерыв»…

«Для полного круга ада требуется ещё в полицию заглянуть», ─ саркастически подытожила свои действия Юля. Со злым лицом, распыляющим флюиды на встречных прохожих, Юля подходила к полиции.

─ Кумарина, куда несёшься?

Юля глянула в направлении, откуда донёсся звук голоса, увидела однокурсницу Лену; напряжение спало, и Юля, выдохнув вместе с воздухом накопившийся с утра негатив, приветливо улыбнулась.

─ Привет, Ленка! Да вот к полицаям иду.

─ Что произошло?

─ Не слышала разве? Я всем рассказывала. Во-первых, на наш дом кран упал, во-вторых, друг пропал… то есть наоборот…

─ Так, это на ваш дом упал?! Надо же! Вы не пострадали?

─ Лен, давай позже расскажу. Мне надо туда, ─ Юля показала на здание полиции. ─ У меня друг пропал!

Юля пошла. Позади послышалось:

─ Тебя в институте сегодня не было.

Юля не стала оборачиваться.

Сразу возле входа в помещении вестибюля здания полиции висели две доски: одна называлась «Найти человека», другая, висевшая ближе к двери ─ «Их разыскивает полиция». На этой доске с преступниками и подозреваемыми висела фотография Владимира. В прошлый свой визит Юля видела её на другой доске. «Вот как?! Переквалифицировали уже, ─ подумала Юля. ─ Интересно, почему?» Пошла по коридору, мельком глянув на дежурного. Тот не стал спрашивать «куда?», видно, запомнил девушку. В кабинет Соловьёва врываться не хотелось, постучала и ждала. Неожиданно дверь резко распахнулась, едва не стукнув Юлю по лбу. Энергично вышел Соловьёв, увидел Юлю, сразу же сообщил, не дожидаясь вопроса:

─ Кумарина, зайди к Кузькину в восьмой. Он расскажет. Мне некогда!

Капитан стремительно пошёл по коридору. Юля двинулась в том же направлении. Постучала в кабинет номер восемь.

─ Кто там, такой несмелый? ─ раздался незнакомый голос.

Юля вошла и увидела троих полицейских, стоящих у окна. Один продолжал заинтересованно глядеть на нечто любопытное. Двое обернулись. Кузьма подошёл к Юле.

─ Выйдем.

Его коллеги уставились на незнакомую девушку. Юля быстро вышла, за ней поспешил Кузькин, закрыл дверь.

─ Пойдём на улицу, ─ сказал он, не ожидая ответа широко зашагал по коридору.

Разговор продолжился метрах в десяти от входа.

─ Юля, ничего нового сообщить не могу… Разве что… тот, пострадавший в вашей квартире, начал произносить звуки, пока непонятно, о чём бормочет.

─ Замечательно, ─ обрадовалась девушка. ─ А ты говоришь ничего нового! Это ж потрясающая новость! ─ Юля погасила радость и спросила настороженно: ─ А почему в розыск Овечкина?

Кузькин замялся с ответом, начал обдумывать, что сказать. Это явственно читалось на его лице.

─ Понимаешь… я в принципе не имею право разглашать… в общем, так надо.

─ Конкретнее можно?! ─ потребовала Юля.

Кузькин шумно вдохнул и выдохнул.

─ Короче, по нашим, так сказать, внутренним каналам его считают подозреваемым.

─ С какой стати?! Может, чтобы расширить поиск или…

─ Нет, его кое в чём подозревают. Сама посуди, ─ торопливо начал объяснять Кузьма. ─ Зачем ему куда-то исчезать, если ни в чём не виноват?! В том-то и дело, что не совсем гладко получается у твоего дружка.

─ Что он натворил, по вашим понятиям… «внутренним»?

─ Пока ничего сказать не могу… сам ещё не знаю. Дело… новое, по обвинению, будет вести другой полицейский.

─ Вот это да! Доработались вы тут! ─ Юля с раскрасневшимся лицом побежала прочь.

Кузьма в душе сочувствовал привлекательной девушке, но по долгу службы не мог сообщить Юле о вчерашнем разговоре с коллегами… Тогда к нему подошли двое: старший лейтенант Шонин и сержант Егоров; они поделились мнением, что разыскиваемый Кузькиным Овечкин может быть причастным к убийству мужчины, найденного на пустыре по улице Октябрьской. Подробности они не излагали, но посоветовали поддержать их версию, тем более, что нераскрытое убийство постоянно упоминалось на планёрках. Кузькин чувствовал, что на Овечкина хотят повесить это преступление, но чувства не являются доказательной базой. Кузьма находился на распутье: поддаться намерениям сослуживцев, или пойти наперекор и защищать возможно невиновного Владимира Овечкина. А уже утром сам капитан Соловьёв доложил вышестоящему руководству о переориентации поисков Овечкина. Шонин напросился вести расследование: мотивировал тем, что у него есть не только соображения, но и факты. Капитан освободил Кузькина от поисков пропавшего. Ничего не поделаешь! Кузьма должен следовать указаниям, и он впрягся в общее дело: искать уже подозреваемого.

Кузьму вывела из кратковременной задумчивости Юля. Она вернулась, обратилась спокойно, без следов недавней вспыльчивости на лице.

─ Кузьма, скажи честно… к тебе подходил Владимир после нашего знакомства в парке?

─ Зачем? ─ машинально вылетело у Кузькина. Он спохватился и ответил: ─ Нет, не подходил. Для чего ему подходить ко мне?

─ Ревность свойственна молодым… любящим.

Кузьма улыбнулся.

─ Вот как?! Разговора не было, встречи, даже случайной, не было. Я ведь только по фотографии знаю его в лицо.

─ Ну, ладно. Пока. ─ Юля повернулась уходить, задержалась в позе полуоборота. ─ Знай: Володя ни в чём не виновен!

─ Лично я не подозреваю твоего Овечкина, но некоторые факты настораживают… ─ Кузьма осёкся, лёгкая досада промелькнула на лице: он ненароком проболтался.

─ Ну-ка, подробнее! ─ Юля снова повернулась всем телом к собеседнику.

Кузьма поморгал несколько секунд, поднял руку ладонью вверх, посмотрел на небо, затянутое слоистыми облаками.

─ О, дождь капает. ─ Юля молча ждала объяснений, и Кузькину волей-неволей пришлось объяснять: сказал «А» ─ говори «Б». ─ В конце августа на пустыре по улице Октябрьской, как раз напротив вашего дома, найден мёртвым мужчина. Свидетели видели в том месте, судя по описанию, Овечкина… поздним вечером. Вскоре и ты пришла в полицию с заявлением о его исчезновении. Связь событий ─ налицо.

Юля задумалась, вспоминая события месячной давности. Действительно, перед исчезновением Владимир уходил от неё в одиннадцать часов вечера. «Ну и что?!» ─ завершила Юля свои мысли.

─ Случайное совпадение ─ не более! Найду его и докажем вам, так и знайте!

Юля ушла во взбудораженном состоянии.

С шестнадцати до восемнадцати часов в больнице часы свиданий с больными. Юля пришла чуть раньше. Когда доступ разрешили (вышла медсестра), образовалась толпа посетителей. Юле пришлось выжидать, ибо необходимо получить разрешение на посещение не ходячего пациента. Минут через двадцать дошла очередь и до Юли. Она объяснила медсестре, что ей просто необходимо посидеть рядом с человеком, находящимся в бессознательном состоянии. Вдруг тот сообщит важную новость о пропавшем родственнике. Медсестра сразу обескуражила: разрешение может дать только лечащий врач, а он сегодня работал до четырнадцати часов. Юля ушла совершенно расстроенной: ничего позитивного за день.

Долго бродила по улицам, бесцельно меняя маршрут. Домой заявилась поздно вечером.

─ Где шаталась весь день? ─ хмуро встретила Инга Александровна.

─ Мама, ты всю жизнь считалась образцом интеллигентности для меня. Надо подбирать выражения.

─ Дочь, а я тебя считала образцом воспитанной, послушной девушки, главное ─ здравомыслящей… Небось своего Овечкина искала?

─ Да, я ищу хоть какую-то информацию о Володе.

Инга Александровна издала звук недовольства от услышанного.

─ Что ещё за Во-лодя?! Давай договоримся: при мне говорить только Владимир, а наедине ─ как хочешь.

Юля разделась, сходила в ванную, прошла на кухню ─ уединиться в «однушке» больше негде. Мама вошла следом.

─ Поужинай… Подать?

─ Спасибо, не хочется.

Мама присела на стул, помолчала.

─ Приходил Николай. Изъявил желание помогать… Я сказала, что пока не в чем.

Юля резко подняла голову, бросила взгляд на маму.

─ Не в чем?! Да, конечно, какие у нас могут быть дела?!

─ Давай без сарказма! Николай не полицейский, чтобы искать Овечкина. Он хотел помочь с благоустройством… Нормальный молодой человек… с положением в обществе, перспективный.

─ Это что? Замаскированная критика Вол… Владимира?

─ Посуди сама: Овечкин простой программист. Чего он добился и добьётся ли?!

Юля обхватила голову руками, сжалась, на глазах навернулись слезинки. Как спрятаться от невзгод суровой действительности?! Где она, спасительная умиротворяющая ячейка, подобная детской колыбели, в огромном пространстве отчуждения и нервозности?! Юля вспомнила свою комнату в прежнем доме. Как далёк сейчас тот благодатный мир ушедшего времени, словно канувший в чёрную дыру! Она не выдержала и заплакала навзрыд. Мама тихонько погладила её по голове, поцеловала в висок и удалилась, чтобы дать ребёнку побыть одной.

Во вторник Юля вновь не поехала в институт. Срочно требовалось встретиться с лечащим врачом незнакомца ─ это как глоток воздуха. Юля с нетерпением дожидалась окончания обхода. Наконец, врач Касаткин вышел.

─ Кто родственник Ерохина?

Несколько человек, ожидающих в фойе приёмного покоя, переглянулись.

Врач, не получив ответа, уточнил:

─ Артём Ерохин. Находится в коме. Сказали, кто-то настойчиво добивается попасть к нему.

А-а! ─ встрепенулась Юля. ─ Это ж я интересуюсь. Мне нужно!

─ Что ж молчите. Забыли фамилию родственника?

─ Я и не знала… потому что не родственник. Он пришёл к нам домой, ─ начала скороговоркой объяснять Юля, словно опасаясь, что врач не дослушает её. Посетители заинтригованно посматривали на непривычную посетительницу. ─ А я ушла как раз. Он сказал родителям, что должен передать важное сообщение, очень личное для меня.

По мере рассказа лицо врача приобретало улыбчивость. Он жестом руки приостановил объяснения.

─ Стоп. Всё понятно. Видите ли, фамилию пациента уже выяснили в полиции, потому и я знаю. Только вчера пришло сообщение. Он не местный, я и удивился: неужели так быстро родственники приехали. А оно вон как выходит. Ну, коли вы лицо заинтересованное, слушайте… Состояние Артёма Ерохина стабильное. Жизнь вне опасности. Но, как долго будет находиться в бессознательном состоянии ─ неизвестно. Он бормотал, словно в бреду, про какие-то мешки, которые завалили его. А ночью дежурная медсестра делала обход, и оказалась возле него именно в момент, когда Артём начал бредить, причём достаточно понятно. Медсестра запомнила такие слова: «Где всё началось». Потом он успокоился и перестал бормотать, словно человек, который уже сделал свою работу. Дыхание успокоилось, и он заснул без движений, без звуков. Думаю, он больше ничего не скажет, пока не придёт в нормальное состояние. Артём подсознательно как бы считает, что выполнил поручение… Сидеть рядом с ним я вам не разрешаю, хотя бы потому, что это бессмысленно. Приходите иногда, узнавайте. Вопросы есть?

─ Нет. Спасибо! ─ Юля даже отвесила небольшой поклон врачу и пошла на выход.

Шла по улице в задумчивости, соображая, что могут значить непонятные слова этого Артёма. «Где всё началось. А что началось? ─ размышляла Юля. ─ Что угодно может начаться… и кончиться. Непонятно!» Вспомнила об угрозе Володе со стороны полиции, и решила всё-таки пойти в телестудию.

Когда Юля входила в дверь «Виктории», расположенной на первом этаже пятиэтажного жилого здания, неподалеку остановились два автомобиля: один ─ на противоположной стороне улицы, неподалеку, второй ─ на той же стороне улицы, что и телестудия, только подальше, метрах в ста. Из первой машины вскоре вышел Николай, подошёл к двери студии, взялся за ручку двери, поколебавшись, опустил руку, медленно побрёл к своему автомобилю. Дважды обернулся, будто намереваясь вернуться. За его действиями внимательно наблюдал из второй машины старший лейтенант Шонин…

Дежурную сотрудницу телестудии «Виктория» звали также Викторией. Разговор получился задушевным. Юля рассказала абсолютно всё с мельчайшими подробностями. Виктория пообещала организовать журналистское расследование. Юля встала, чтобы уйти, но Виктория придержала её.

─ Так врач сказал, что Артём не местный?

─ Ну да.

─ Отсюда вывод: твой Володя тоже не был в нашем городе, когда встречался с Артёмом. Возможно там, где живёт этот Артём Ерохин. Врач не сказал, где?

─ Нет. И я не спрашивала. Как-то не дошло сразу, что это важная зацепка.

─ Возможно… ─ Виктория задумалась, устремив взгляд в сторону. ─ Слушай, Юля, а как ты познакомилась с Владимиром?

Юля удивлённо посмотрела на Вику.

─ Разве так важно? На дне рождения общего знакомого.

─ Понятно. ─ Виктория постучала пальцами по столу. ─ Хорошо… Может, у вас есть какие-то памятные для вас места? Допустим, где случился первый поцелуй… и так далее.

Юля вспомнила нечто такое, отчего лёгкая краска озарила лицо.

─ Есть такое место! ─ Глаза Юли заблестели. ─ Поняла! Он может находиться там! Только это далековато, и что ему там делать?!

─ Как что? Скрываться! Сама же говоришь, что считают подозреваемым.

─ Но подозреваемым Владимира стали считать только вчера.

─ Значит, Владимир считал себя подозреваемым с самого начала, потому и спрятался. Я так думаю. ─ Вика доброжелательно прикоснулась к локтю Юли. ─ Скорей всего, как ты полагаешь, да и я соглашусь, твой Владимир действительно ни в чём не виновен. Но! Неизвестно, что думают по этому поводу и в полиции, и другие участники непонятной для нас цепочки событий. Будем искать. Мы наведём справки в полиции, в чём его обвиняют. Соберём необходимые факты, опросим возможных свидетелей. А ты поезжай на ваше место. Надеюсь, найдёшь своего жениха. Только имей в виду, что действовать необходимо крайне осторожно, чтобы не навредить ни себе, ни Владимиру.

Расстались подругами. Юля чувствовала необычный подъём настроения и сил, словно от реальных результатов.

Едва Юля вышла из здания, как Николай поспешно выскочил из автомобиля, пересёк улицу и двинулся ей навстречу.

Машина Шонина подъехала ближе, правое стекло чуть опустилось. Шонин, с чёрными очками на глазах, намеревался подслушивать разговор.

На следующий день с утра с директором телестудии «Виктория» беседовал старший лейтенант полиции Шонин. Он пригрозил директору жёсткими мерами, в случае, если телестудия будет вмешиваться в расследование особо важного секретного дела. Юлию Кумарину Шонин охарактеризовал как сообщницу подозреваемого, и назвал всякую помощь ей, как противодействие полиции. Сотрудницу телестудии по имени Виктория надлежало отправить в длительную командировку.

После визита в телестудию Шонин отпросился у капитана Соловьёва на три дня, якобы для проверки некоторых фактов.

В это утро окрылённая Юля поехала в институт с намерением сделать максимум возможного в учёбе: защитить курсовую работу, сдать зачёт и встретиться ещё с одним преподавателем, чтобы договориться о пропуске практических занятий. Юля собиралась на следующий день отправиться в то место, где у них с Владимиром состоялось первое по-настоящему близкое свидание. Юля шла по улице и недоумевала, как она сама не догадалась о значении слов Артёма; спасибо Виктории, что надоумила…

Вечером Юля домой не вернулась. Родители подумали, что она заночевала у одной из подруг: подобное случалось…

В семь часов вечера следующего дня Кумарины долго гадали, где их дочь может находиться, почему не едет домой.

─ Хоть бы предупредила, несносная девчонка, ─ в сердцах сказала Инга Александровна.

─ Вот ты мне никогда не рассказываешь о подробностях жизни дочери, ─ упрекнул супругу Валентин. ─ Я многое узнаю только потом, когда уже свершилось.

Инга резонно ответила:

─ Какой же ты отец, если сам не разговариваешь по душам с дочерью!

В этот момент, предрекающий лёгкую семейную ссору, (маленькую такую «ссорку», как они сами называли) прозвучал звонок у входной двери.

─ При-ехала, ─ проворчала Инга нараспев.

Валентин поспешил открывать. До слуха Инги донеслось:

─ Здравствуйте! Извините, что поздно. Терпения нету, вот и пришли. С кем, как не с вами поговорить о наболевшем?!

─ Простите, не узнаю, ─ прозвучало из уст Валентина.

─ Мы ─ Овечкины, ─ послышался мужской низкий голос. ─ Стало быть, родители Владимира.

─ Здравствуйте, проходите, ─ пригласил Валентин Яковлевич.

Вскоре в комнату вошли незнакомые для Инги люди: невысокий коренастый мужчина и вызывающе накрашенная женщина, ростом повыше мужа.

─ Добрый вечер, ─ сказала хозяйка, и жестом руки показала на диван. ─ Располагайтесь.

Гости уселись, разглядывая загромождённую комнату с кроватью, диваном и коробками, составленными одна на другую почти до потолка.

─ Что ж, ─ по-хозяйски начал Валентин, ─ давайте знакомиться. Меня зовут Валентин Яковлевич, супругу ─ Инга Александровна.

Инга легким наклоном головы сопроводила слова мужа.

─ А мы просто Клавдия и Матвей, что путаться в этих отчествах! ─ заявила, широко улыбаясь, гостья.

─ Всё же мне кажется неуважительным назвать незнакомого человека просто по имени, будто детского товарища, ─ серьёзно заявила Инга.

Валентин с укоризной глянул на супругу. Клавдия вышла из положения по-своему:

─ Так мы же знакомы… только что! Мы и дочку вашу Юлю знаем: Вова приводил её к нам.

Ингу покоробило слово «приводил». «Будто овцу какую! ─ подумала она. ─ Если станет Овечкиной ─ так и будут звать: овца». Углубившись в свои размышления, Инга пропустила мимо ушей начало фразы Матвея Сидоровича, услышала только:

─ От вас зависит.

Гости уставились на хозяев, и Инга машинально спросила:

─ Почему?

Клавдия и Матвей молча застыли с раскрытыми ртами. Валентин также недоумённо посмотрел на супругу. Клавдия приняла вопрос Инги как вызов, как не согласие. Она встала.

─ Я работаю продавцом, и мне рано вставать.

─ Подождите, ─ попытался наладить контакт Валентин. ─ Давайте уточним понимание проблемы и наметим план.

─ Да что намечать?! ─ произнёс Матвей вставая. ─ Мы, в основном, хотели дочку вашу повидать. Думаю, она много больше вашего знает. Её, как видим, нет дома?

─ Она второй день ночует в областном центре, ─ пояснил хозяин. ─ Сами ждём не дождёмся.

─ Я её вчера видел, ─ сказал Матвей, вновь усаживаясь на диван.

─ Где, ─ торопливо выпалила Инга.

─ Я на своём автобусе подъезжал к автовокзалу и видел, как она садилась в полицейскую машину.

─ Час от часу не легче! ─ огорчилась Инга.

─ Что ты так эмоционально всё воспринимаешь?! ─ пожурил Валентин. ─ Она же знает полицейского, который разыскивает Владимира, этого… Кузьму, что ли. Возможно, он и пригласил её, чтобы подвезти до института и поговорить по пути.

Клавдия тоже села и озабоченно спросила:

─ И что он говорит, этот Кузьмин?

─ Говорит, что вашего сына не просто ищут, а уже подозревают в чём-то, ─ проинформировала Инга.

─ Ох, ты! Так и знала! ─ произнесла Клава. Матвей напряжённо уставился на жену, ожидая разъяснений. ─ Соседка говорила, что к нам приходил полицай, когда мы на работе были. Он у соседки, стало быть, интересовался, не видели ли сына нашего в последнее время.

─ Приехали! ─ подытожил тему Матвей. ─ Хватит выжидать. Завтра сам пойду в полицию!

Гости встали.

─ А вы как нас нашли? ─ поинтересовался Валентин. ─ Мы ведь здесь временно живём… пока квартиру дадут.

─ Узнали в администрации, куда расселили вас, пострадавших, ─ сказал Матвей. ─ Мы ведь приходили туда, по вашему адресу. Глядим: о-о-о! ─ Матвей убрал с лица возникшие при последних словах следы эмоциональности и встал. ─ Однако, мы пойдём.

Ночью Инга Александровна проснулась, ворочалась, долго не могла уснуть: не комфортно спать вдвоём на узком диване, да и не уйдёшь в другую комнату ─ разве что в кухню. Супруг тоже начал менять положение. Инга решила, что он также не спит, прошептала тихонько:

─ Что от нас зависит?

Валентин спросонья не понял, что жена имеет в виду фразу из их беседы с Овечкиными, из-за которой разговор не заладился. Ответил бормотаньем:

─ Всё зависит.

─ А точнее?

Вместо ответа послалось сопение, другие звуки, которые ранее Инга вроде и не замечала на широкой супружеской кровати в прежней квартире. Захотелось встать и уйти, но она только с произнесла с досадой:

─ Ни поспать, ни поговорить.

Глава 3 Владимир в осаде

Конец августа…

Владимир Овечкин, довольный кратковременным, но сладостным свиданием с Юлей, вышел из её дома и повернул за угол. Постоял немного, размышляя, как пойти: по ближайшей дороге через пустырь мимо развалин кинотеатра, или по освещённой улице. Решил направиться по кратчайшему пути. Пересёк проезжую часть, дошёл до полуразвалившегося забора и двинулся вдоль него до первой дыры, сквозь которую можно пройти на пустырь. Мысли парня вертелись вокруг свидания с девушкой, которую он считал своей невестой. Юля отвечала ему взаимностью, и уже третий месяц свидания сопровождались близостью. Сначала они уезжали на мотоцикле для уединения километров за пятнадцать в брошенную деревню, где в одном из домов хозяева оставили и мебель, и кое-какие запасы провианта в подполе. В шкафу даже чистые простыни сохранились, так что там можно расположиться не на один денёк. А теперь они предавались любви в комнате Юли, в постоянном напряжении от того, что их могут застигнуть врасплох случайно вошедшие родители. Только взрослые в этом доме такого себе не позволяли. Обычно Владимир приходил к Юле пораньше ─ часов в шесть вечера, после работы. Но сегодня задержался: выполнял щекотливое поручение шефа.

Погружённый в размышления Владимир неожиданно заметил впереди на фоне звёздного неба силуэты двух мужчин; их позы говорили о переноске тяжести. Чуть левее вырисовывался контур автомобиля, на котором не светились ни габариты, ни другие источники освещения. Владимир остановился, замер, и не напрасно: неизвестные заговорили.

─ Может, за забором бросить? ─ сказал тот, кто пятился.

─ Не будем заморачиваться. Нам бы скорее умотать отсюда, ─ произнёс другой.

Владимир опешил от ситуации, в которой он очутился. «Можно сказать, влип, как ненужный свидетель», ─ подумал он и присел инстинктивно. Оглянулся назад, выбирая путь к отступлению, сделал два мелких осторожных шага, стараясь не шуметь.

Ближайший фонарь, как одинокий маяк на берегу моря, стоял метрах в двухстах, и его свет почти не достигал пустыря, что радовало Владимира. Он нутром чуял, что обнаруживать себя опасно, ведь нормальные люди ─ как он сейчас подумал ─ в темноте в позднее время не носят грузы на пустыри.

Неожиданно издалека донёсся звук автомобиля. Через пару секунд свет фар высветил перекрёсток, затем развернулся и ударил в глаза Владимиру. Он машинально посмотрел назад, в сторону неизвестных, и расширил от удивления глаза: автомобиль принадлежал полиции, и те двое были в форме, только без фуражек; блеснули погоны. Полицейские не сразу пришли в себя, обнаружив в непосредственной близости постороннего. Тот, кто повыше ростом, первым среагировал.

─ А вот и свидетель! ─ рявкнул он нарочито грубо и громко. ─ Ты что здесь делаешь?!

Второй ринулся к Владимиру, и, не давая возможности даже подумать о бегстве, схватил за кисть и предплечье правой руки. Этот эпизод ещё освещался краем луча фары, но секундой позже автомобиль миновал группу троих, неизвестно чем занимающихся людей. Водитель случайной машины даже увеличил скорость, видимо, не желая разглядывать дела полиции. Свет удалялся, снова темнота скрыла лица и выражения на них. Полицейский вёл Владимира, завернув его руку назад, к автомобилю. Высокий полицейский отошёл от забора и приблизился к машине, стоящей на обочине. Он и начал допрашивать.

─ Кто такой, что здесь делаешь? Следишь за нами?!

─ Я просто хотел через пустырь пройти… чтобы покороче.

─ Не ври! Откуда идёшь?

─ В гостях был, вон в том доме, ─ не задумываясь простодушно выложил Владимир информацию о месте жительства, не своего, но всё же знакомых людей.

─ Фамилия? Где сам живёшь? ─ настырно выспрашивал высокий полицейский. Другой продолжал удерживать Владимира со спины, не отпуская руку.

─ Овечкин, ─ сознался задержанный, не чувствуя опасности или, скорее всего, от страха перед суровыми блюстителями закона.

Второй полицейский решил вставить своё слово:

─ Может, ты и убил человека, бросил его к забору, а сам захотел смыться?! Хорошо, мы мимо проезжали… и заметили!

─ Вот именно! ─ подхватил высокий идею напарника. ─ Поедешь в отделение. Там разберёмся!

─ Какого человека?! Вы о чём говорите? ─ взмолился Владимир, старясь вырвать руку из цепких пальцев.

Высокий включил фонарик и направил луч в сторону забора. Свет обозначил лежащее в неестественной позе тело человека.

─ Вот этого, ─ сказал полицейский и выключил фонарик.

─ Так это ж вы его сюда принесли. Я видел! ─ вырвалось у Владимира.

─ Всё-таки следил! ─ констатировал высокий.

Он обошёл машину, открыл заднюю дверь. Включилось освещение салона. Владимир осознал важность каждой мелочи, в связи с приближающейся угрозой обвинения в преступлении, поэтому внимательно вгляделся в лицо и форму высокого. У того щетинились рыжие усики, на погонах притаились по три маленьких звёздочки, а жидкие волосы и ничем не примечательное лицо не запоминались.

Второй полицейский подтолкнул Владимира к открытой двери, наклонил ему голову и впихнул в салон. Владимир оглянулся и срисовал портрет второго полицейского. Сержант ─ всё, что отобразилось за краткий момент.

Высокий сел впереди за руль, запустил двигатель. Сержант уселся рядом с Владимиром на заднем сиденье.

─ Слышь, Олег, а если… ─ сержант замялся, поглядел на Владимира. Старший лейтенант обернулся. ─ Вот, что: в багажник его… надо.

Высокий пожал плечами.

─ Ну, давай, тащи.

─ Вы что делаете?! ─ не выдержал Владимир.

Сержант шустро выскочил из машины, притянул к себе Овечкина, вытащил из машины. Собственно, пленник и не сопротивлялся ─ сам улёгся в распахнутый багажник. Когда захлопнулась крышка, Владимир ощупал руками место впереди и позади себя. Рука измазалась чем-то жидким. Машина резко набрала скорость. Затем гул двигателя стих ─ ехали равномерно и не быстро.

В кабине тем временем начали обсуждать ситуацию. Владимир прислушивался: не смотря на приглушённый говор, некоторые слова явственно слышались. Говорили полицейские долго. Вначале они хотели увезти Овечкина в областной центр, и там представить происшедшее, как убийство Овечкиным человека. Поговорили о багажнике: там осталась кровь мертвеца и Овечкин, дескать, непременно испачкается ─ то есть, довод в пользу обвинения. Владимира даже в жар бросило от перспективы попасть за решётку. Но последнее решение испугало гораздо больше: «Завезти в лес», ─ предложил один, и согласился второй.

Через некоторое время автомобиль проехал через неровность, слегка подпрыгнув. Почти сразу же последовала вторая неровность. Владимир узнал это место: сам не единожды проезжал этот участок с двумя «долбаными лежачими полицейскими» нестандартной формы возле пожарной части на окраине города. Далее начинался прямой участок дороги в несколько километров, ведущий в лес. Полицейские прибавили скорости. Через лесной массив трасса двигалась к областному центру. Только в лесу дорога имела много съездов в стороны, один поворот вёл к селу Антошкино. А в большой город его везти не собирались. Мысли пленника заметались в поисках решения. Владимир стал судорожно искать руками замок багажника. Нащупал механизм, но как его открыть изнутри ─ не представлял. Дёргал, нажимал, снова ощупывал ─ не помогало. На лбу затворника выступила испарина. Время неумолимо приближало его к страшной развязке.

В кабине Шонин с сержантом молчали, разглядывая примыкающий к трассе с двух сторон лес.

─ Может, всё же доставить в область? ─ неуверенно спросил Егоров.

─ Это опасно… Потому что на суде этот, ─ Шонин показал большим пальцем правой руки назад, ─ хмырь может доказать с помощью крутого адвоката несостоятельность обвинения. Кто его знает, какие у него связи?! Кровь на одежде ещё не доказательство. У него нет мотива, у нас нет фактов. Зачем рисковать?! Заодно уж…

─ Так, надо было и второго в лес… закопать, ─ высказал мысль сержант.

─ Мы же не знали, что появится свидетель, потому и выбросили. А грузить снова опасно. И так нас видел кто-то в проезжающей машине, а мы бы опять… того в машину. Нет уж ─ что сделано, то сделано! ─ поставил точку Шонин.

─ Тогда сворачивай, вот же съезд ─ куда дальше переться! ─ подсказал Егоров.

Машина накренилась вправо, одновременно опуская переднюю часть, затем выровнялась и двинулась по неровной дороге, переваливаясь влево-вправо, словно утка.

Владимир в багажнике понял, что едут по дороге, которой мало пользуются; она никуда не ведёт, а делает дугу в лесу и соединяется с соседней, более наезженной. «Вот тут и остановятся», ─ подумал Владимир, с остервенением теребя замок. Машина неожиданно резко осела на правый бок, видимо, колесо попало в яму, и остановилась. В кабине ругнулись матом. Одновременно Владимир осознал, что видит верхушки деревьев на фоне звёздного неба: крышка багажника открылась сама от толчка и от давления рукой на замок. Владимир привстал на колени и перевалился через борт багажника на землю. Из-под колёс полетела земля и листья: водитель газанул. Машина выпрыгнула из ямы и рывком дёрнулась вперёд, затем обороты упали. Владимир привстал на колени, глянул вслед отъезжающей машины, и не в полный рост побежал к деревьям. Невидимые в темноте ветки хлестали по лицу, одна больно стукнула по глазу. Паутина налепилась на нос и рот. Свет фар автомобиля, пробивающийся сквозь густую толщу деревьев, подсказывал, где находятся «оборотни». Беглец еще раз глянул в ту сторону и поэнергичней двинулся в сторону-назад. Внезапно до сознания Владимира дошло, что не слышит звука мотора. Он обернулся, посмотрел: машина стояла. Послышались ругательства. Владимир инстинктивно присел, затаился, чтобы шорохом не выдать себя…

Шонин газанул, и машина вылетела из ямы, дёрнулась, рывком набирая скорость. Убрал газ, поехал медленно, глядя по сторонам.

─ Хватит, сколько ехать можно?! ─ предложил Егоров.

─ Ещё немного… тут как-то неуместно, ─ сказал старший лейтенант. Внезапно он резко тормознул. ─ О, ё…

─ Что ещё?! ─ недовольно высказал сержант, едва не стукнувшись лбом о стекло.

─ Багажник! ─ рявкнул Шонин и выскочил из машины.

Сержант тоже быстро вышел и с правой стороны подошёл к открытой крышке багажника. Шонин уже доставал небольшой фонарик из кармана. Осветил багажник ─ никого. Огляделся по сторонам.

─ Наверное, из-за ямы багажник открылся, ─ предположил Егоров.

─ Или кто-то сам открыл, ─ саркастически заметил старлей. ─ Тихо! Слушаем. ─ Шонин заговорил ещё тише. ─ Он где-то рядом… Обследуй справа от дороги, а я слева.

─ А если он того… давно уже вылез? ─ предположил сержант.

─ Да нет! Я же периодически поглядываю в зеркало назад. Поднятую крышку нетрудно заметить… В яме вылез. Ищем! ─ сказал Шонин и двинулся влево, но не в сторону Владимира, а под прямым углом от машины.

Овечкин понял, преследователи сами создают шум при ходьбе по сухим листьям, поэтому можно осторожно двигаться. Он напряжённо вглядывался перед собой, стараясь не задевать ветки: сухие могут издать треск. Периодически посматривал в сторону Шонина, который двигался гораздо быстрее, и уже начал заворачивать левее и приближаться к Владимиру. Внезапно нога скользнула по лежащей на почве ветке, Владимир не удержал равновесие и свалился в небольшую яму. Раздался негромкий хруст валежника под человеком. Беглец затаился. «Слышали или нет?» ─ напряжённо думал Владимир. Сердце колотилось в груди так, что, казалось, издаёт самый громкий звук в окрестности.

Шонин приближался, и Овечкин втянул голову в плечи, боясь приподняться и посмотреть. Луч фонарика бегал по деревьям рывками, то в одну сторону, то в другую, слабо освещая ветви. Шаги слышались совсем рядом. Владимир не двигался, наоборот ─ прилёг пониже. Шонин остановился, пробормотал вслух: «Бесполезно». Фонарик прошёлся лучом по кругу. Полицейский направился обратно к машине. Владимир полежал ещё минут пять и вылез из ямы. Прислушался. Двигатель автомобиля загудел, фары высветили пятно вдали. Овечкин успокоился, вздохнул облегчённо и стал ждать, когда преследователи покинут лес…

Полицейские в машине рассуждали.

─ В полицию он не пойдёт, ─ уверенно заявил Шонин.

─ А как ему иначе оправдаться?! ─ не согласился сержант.

─ Его никто не обвиняет… кроме нас, ─ заметил старлей. ─ Зачем же ему оправдываться?!

─ Ты по себе судишь, с позиции человека, наделённого властью. А тому на что надеяться?! Он понимает, какая угроза исходит от нас. Может, даже слышал наш разговор, лёжа в багажнике. Поэтому, я бы, на его месте, опередил нас и первым рассказал о случившемся… только не у нас в городке, а в области.

─ Туда ещё нужно добраться! ─ ухмыльнулся Шонин.

─ Выйдет на дорогу, и на попутной уедет.

Шонин глянул на Егорова, снова перевёл взгляд на дорогу.

─ Понял подсказку. Будем ожидать на трассе.

Плохая дорога ещё долго трепала нервы, наконец, соединилась с другой, более накатанной. Ехали молча. Егоров даже начал дремать, несмотря на раскачивание на ухабах. На трассу выехали минут через десять. Шонин остановил автомобиль, глядя налево и направо, соображая, куда поехать. Егоров приободрился, также огляделся.

─ Олег, нам нужно вернуться к тому месту, где мы свернули в чащу. ─ предложил сержант. ─ Он выйдет из леса по кратчайшему пути, а не как мы, по дуге.

─ А если решит залечь в лесу? Он тоже не дурак: догадывается, что мы будем караулить его. ─ Шонин вопросительно глядел на напарника, не будучи уверенным в своих словах.

─ До утра мы, конечно, ждать не будем! Но, часок постоять следует… на всякий случай, ─ изложил своё мнение сержант.

Старший лейтенант махнул рукой.

─ Ладно, соглашусь.

Одновременно включил передачу и тронул машину с места. Поехали по трассе в направлении к своему городу. Через пару километров Шонин повернул лицо к сержанту:

─ Достаточно?

─ Нет. Мы не доехали до места, где сворачивали.

Шонин увеличил скорость, но почти сразу Егоров выкрикнул:

─ Стоп. Вот он, этот сворот. ─ Шонин резко тормознул, Егоров в который раз едва не стукнулся лбом о стекло. ─ Потише!

─ Пристёгивайся, если не умеешь держать равновесие! ─ нервно отреагировал Шонин. ─ Точно, здесь?

─ Конечно. Съезд запоминающийся: уклон вправо и круто.

Старлей развернул машину на шоссе, проехал вперёд метров пятьдесят и остановился у обочины на небольшом пригорке, чтобы лучше обозревать местность впереди и позади. Выключил фары и габариты. Остались в полной темноте. Егоров зевнул и предложил:

─ Давай по очереди кемарить. Один зорко глядит, другой дремлет.

─ Есть другой вариант: я сижу в машине, смотрю и слушаю; ты уйдёшь вперёд метров за двести ─ на открытом пространстве лучше наблюдать. Чуть чего ─ свистнешь, я и подкачу.

─ Да ладно, Олег, чего усложнять?!

─ Мы и так уже усложнили, подписавшись на беспредел! Выходи.

Егоров кряхтя вылез из машины, постоял, повертел головой по сторонам, и медленно двинулся по краю дороги.

Овечкин всматривался в удаляющиеся огни автомобилями с коварными полицейскими. Наконец, исчезли последние проблески фар. Подождал ещё несколько минут, словно убеждаясь, что те двое не вернутся, и задумчиво побрёл, как ему представлялось, по направлению к шоссе. Искать просёлочную дорогу ─ которую и назвать-то дорогой язык не поворачивался ─ не стал, просто шёл почти наугад. Глаза привыкли к темноте, и Владимир различал путь: где необходимо ─ обходил стороной, местами нагибался и пролазил под наклонившимся почти горизонтально стволом, перешагивал через гнилые обрубки деревьев. Кое-где попадалась паутина ─ её уже почти не замечал, если не лезла в глаза.

Послышался звук автомобиля; он смещался справа налево, и Владимир отметил про себя, что машина направляется влево ─ в его город. «Выйду на дорогу и на первой же попутной уеду, ─ подумал Овечкин и сразу же уточнил: ─ Если возьмут». Внезапно пробежала мысль о возможной засаде на шоссе. «Да, полицаи могут меня поджидать. ─ Владимир даже остановился от этой пугающей перспективы. ─ Что же делать? Залечь в лесу до утра? Холодно». Пока размышлял, медленно продвигался вперёд, и так незаметно очутился на окраине леса. Впереди блеснуло простором звёздного неба. Владимир вышел из-за деревьев. До трассы оставалось метров пятьдесят, местами и того меньше. Решил выйти к дороге при первом же появлении транспорта, независимо от того, в какую сторону будет двигаться. Постоял несколько минут и машинально двинулся в сторону своего города: гораздо ближе, чем до областного центра.

Шёл и мучительно перебирал мысленно варианты своего поведения и возможные действия полицейских, желающих свалить на него вину за убийство человека. «А может, его никто и не убивал ─ замучили на допросах, допустим, ─ фантазировал Овечкин. ─ Впрочем, какая разница?! Они хотят обвинить меня, значит, так и будут поступать».

Правильное решение, подкреплённое логическими доводами, вызревало постепенно, вместе с возвращением контроля над своими эмоциями. Владимир убедил себя, что нужно ехать в областной центр. Там можно найти Юлю возле института, рассказать ей подробно о проблеме. Она впоследствии может передавать ему информацию из родного городка: не ищут ли его. Самому необходимо осесть в областном городе. Погрузившись в размышления, Владимир невнимательно следил за обстановкой: не обращал взгляды на лес, да и на шоссе почти не глядел, только себе под ноги. Не мудрено, что показавшийся свет фар слева обрадовал Владимира. Овечкин вышел на обочину шоссе и стал дожидаться приближения автомобиля.

Шонин сначала следил за удаляющимся Егоровым, потом перестал замечать его. Темнота скрадывала предметы. Лишь тускло поблёскивал асфальт. Старший лейтенант постепенно перестал вертеть головой по сторонам. Сидел, тупо уставившись вперёд на трассу, словно передал все полномочия сержанту, и теперь лишь ожидал последствий от его действий. Дремота затормаживала сознание.

Егоров безразлично шагал вдоль дороги, смотрел в основном на лес. Вскоре понял, что всё равно ничего не увидишь, и его хождение бесполезно. Оглянулся, долго всматривался: даже своего автомобиля не видно. Развернулся и тихонько пошёл назад. Машины всё не было. У сержанта появилась мысль: не прошёл ли мимо. Он остановился, повертел головой, ругнулся, мол Шонин, балбес, сигнал бы подал морганьем фар. Только напарник не спешил выполнять мысленное пожелание страдающего Егорова. Сержант постоял, сообразил, что не мог прошагать мимо машины, не наткнувшись на неё, ведь он же не переходил на другую сторону шоссе.

Егорову повезло: со стороны городка показался свет двигающегося транспорта. До него ещё оставалось не менее километра, только на фоне света фар виднелись очертания своего автомобиля. «Ого, куда ушёл я! Надо бежать», ─ подумал Егоров и поспешил к машине.

Владимир подождал, пока до приближающихся огней останется метров сто, поднял руку и начал махать ею. Огни замедлили движение, затем транспорт принял вправо к обочине и почти остановился, проехал мимо Владимира со скоростью пешехода метров двадцать и замер. Овечкин метнулся в сторону попутки и ─ о, ужас! ─ едва не наткнулся на стоящую другую машину, которую без труда узнал: стоящий в темноте автомобиль, не замеченный рассеянным Владимиром, принадлежал его преследователям. Владимир обогнул машину, подскочил к задней дверце УАЗика, рванул её и сразу же выкрикнул: «Пожалуйста, увезите в область!» Не ожидая ответа, беглец влетел на заднее сиденье, бросил взгляд назад, потом уставился на сидящих впереди двух мужчин. В полутьме лиц ездоков не представлялось возможным рассмотреть. Да и не столь важно. Одна лишь мысль подстёгивала Владимира: умчаться прочь.

Водитель попутки стронул машину, и она начала набирать скорость.

─ А машину бросишь? ─ повернулся водитель к Владимиру.

─ Это не моя ─ полицейская.

─ Ты тоже… из них? ─ насторожился попутчик водителя.

─ Упаси бог! ─ вырвалось у Овечкина.

Водитель резко добавил газу, и машина рванулась так, что Владимира откинуло на спинку. Одновременно он глянул назад и увидел свет фар. Сбоку дороги промелькнул силуэт бегущего человека. Овечкин не стал заморачиваться догадками, кто это. Попутчик, очевидно, также заметил движущийся следом транспорт и произнёс тревожно:

─ Похоже, за нами едут.

─ Вижу, ─ сказал водитель.

─ Что делать?

─ Отрываться… придётся, ─ с надрывом в голосе протянул водитель. ─ Пассажира нашего, видать, догоняют.

Овечкин слушал переговоры попутчиков и стихшее волнение возникло вновь. «Они чего-то боятся, но не моего же присутствия, ─ подумал Владимир и закрыл глаза, с силой сжав веки, стремясь таким образом унять тревогу. ─ Неужели догонят?!»

Егорову оставалось преодолеть метров пятьдесят, когда возле их машины остановилась другая. Он видел во время открытия двери садящегося внутрь человека. «Шонин, что ли? ─ подумал сержант, но сразу же воспротивился этой мысли: ─ Зачем ему уезжать?!» Подбежал к своему автомобилю, провожая взглядом набирающий скорость транспорт. Открылась дверь, выскочил Шонин и громко прокричал:

─ Ты где?

─ Да тут я! Чего орёшь на всю округу.

─ Садись быстрей. Проворонили!

─ Кого?

─ Деда моего! Кого-кого? Овечкина! Он рядом был, оказывается.

─ Что ж ты так глядел?!

─ Не видно ни черта!

Вскочили в машину, остервенело хлопнув дверцами старых «жигулей», Шонин запустил мотор и дал газу…

Попутчики Овечкина ворчливо переговаривались.

─ Ну вот: поехали ночью, как ты настаивал, и что? Вляпались в самое…

─ Кто бы знал?! Случайность, ─ оправдывался сидящий справа. ─ Если бы не этот парень ─ проехали бы мимо и всё.

─ Они, скорей всего, за парнем гонятся, ─ сказал водитель более спокойно. ─ Отдать им его, что ли?

─ Долго думал? Во-первых, спросят, почему удирали, во-вторых, парень стоял рядом с их машиной. Они что: отпустили его, потом передумали?!

─ Я даже не заметил их машину в темноте. Наверное, и они не видели: я незаметно для них подошёл… и для себя, ─ объяснил Владимир.

─ Но, они тебя, всё же, ловят? ─ спросил водитель.

─ Да.

─ Что натворил? ─ почти требовательно произнёс тот, кто сидел справа. В этот момент водитель резко свернул с трассы направо на просёлочную дорогу, по которой недавно возвращались из чащи полицейские. Владимира кинуло влево, и он оказался лежачим за спиной шофёра. Приятель водителя налетел на него. ─ Куда?!

─ Догоняют. Надо прятаться, ─ объяснил шофёр.

Машина, не снижая скорости, запрыгала на неровностях. Владимир сел и посмотрел назад. Полицейские разворачивались на шоссе ─ видимо, проскочили поворот, или несвоевременно заметили манёвр убегающих.

─ Слушай, парень, тебе надо катапультироваться на ходу, ─ настойчиво сказал сидящий справа. ─ Затаись в кустах, пережди. Мы тоже спрячемся в кустах. Если они уедут ─ покричим тебя. Давай!

Владимир не задумываясь подчинился совету: открыл дверь со стороны водителя и прыгнул боком наружу. Упал на левое плечо, перевернулся. Нога стукнулась о дерево. Владимир лёжа глянул в сторону, откуда приехали. Полицейские приближались. Оставалось менее ста метров. Овечкин пополз в сторону от колеи за деревья. Спрятался за широким кустом. Полицейские ехали не быстро, видимо, вглядывались в лесной массив. Владимир посмотрел туда, где могли находиться попутчики. Света фар не видно. «Значит, затаились… или уехали подальше», ─ подумал Овечкин, прижался к земле.

Вскоре гул мотора стих. Владимира окружала тьма. Небо затянуло облаками. Звёзды виднелись лишь на горизонте. «Как бы дождь не зарядил! ─ встревожился беглец, но тут же усмехнулся сам над собой: ─ Что дождь?! Другая проблема должна волновать».

Посидел минут десять, начал вставать и, неожиданно, от резкой боли в правом голеностопе, ойкнув, свалился на правый бок. Сел, осторожно потрогал стопу и сустав ноги. Ощущалась боль, но не такая сильная, как вначале, когда вставал. Попробовал встать. Попытка наступить на правую ногу вновь оказалась неудачной из-за резкой боли. «Что такое? Перелом, что ли? Ах, да ─ ударился ногой о дерево. Сразу не почувствовал», ─ поразмышлял Владимир сидя. «Надо найти палку, вместо трости, ─ озадачился он. ─ Во тьме сложно. Придётся ждать до утра». Вместе с этой мыслью пришла усталость, сопровождаемая измождённостью нервной системы. Овечкин буквально осел, поникнув плечами, голова склонилась на грудь. Он медленно завалился на левый бок, закрыл глаза, и через несколько секунд уже спал.

Шонин и Егоров рассматривали кусты по сторонам от дороги, по которой сегодня ехали второй раз, только в обратном направлении.

─ Может, одному идти пешком и фонариком светить по сторонам? ─ предложил сержант.

─ На меня намекаешь? ─ проворчал старлей. ─ Нет уж, я поеду.

─ Тогда быстрей. А то уедут, ─ сказал Егоров.

─ Чёрт с ними, ─ спокойно отреагировал Шонин. ─ Овечкин мог вылезти из машины, и сейчас где-нибудь прячется в сторонке. Нам важнее найти его.

─ Слушай, я не пойму: чего ты так обеспокоен? ─ Себя на его место поставь. Пошёл бы ты в полицию? Что бы сказал? Мол, двое ваших выбрасывали труп… Сразу вопросы: где, кто, когда, свидетели? Не пойдёт он никуда, напрасно гоняемся.

─ Мы сами виноваты, ─ вздохнув и затем широко зевнув, начал объяснять Шонин. ─ Не надо было сразу обвинять его, страшить. Просто взять под наблюдение и, при необходимости, предъявить претензии, когда он и ждать не будет. А мы… Причём ты тоже оплошность допустил: называл меня по имени при нём. Ладно уж… Но, бережёного бог бережёт! Так что будем искать.

─ Всю ночь?

─ Как получится, ─ зевнул Шонин.

Проехали до места примыкания дороги к шоссе, затем вернулись в обратном порядке, потратив час. Уставшие, направились домой, уже почти безразличные к поискам.

Глава 4 Тревожные дни

Овечкин проснулся от холода. Сумерки едва начались. Захотелось вскочить, чтобы согреться упражнениями, но вспомнилась травма ноги. Сел, осмотрел ногу: она опухла и стала болезненной при ощупывании. Осторожно привстал, едва касаясь правой ногой почвы для равновесия. Прихрамывая, медленно передвигался среди кустов и деревьев, стараясь не терять из виду просёлочную дорогу. Через полчаса рассвело окончательно. Небо оставалось пасмурным, накрапывал мелкий дождь. «Небо затянуло. Значит, обложной дождь… Надолго», ─ подумал Владимир. После длительных поисков палка нашлась, скорее дубина, а не трость, тяжёлая, но надёжная и удобная: широкий конец можно использовать как у костылей ─ под мышками.

Ковыляя по просёлку, Овечкин начал замечать приметные места: вывороченная с корнем большая берёза, заросли малины в овраге, никогда полностью не высыхающая лужа в низине на глинистой почве. Владимир припомнил, что ездил здесь на мотоцикле. Теперь он понимал, где находится. Отсюда не далеко до Антошкино ─ села, где оставалось лишь несколько жителей, а в одном из брошенных домов они уединялись с Юлей. «Пойду туда», ─ решил Владимир.

Внезапно Овечкина осенило: «Уже светло; можно позвонить Юле, рассказать ей… опа-на, про телефон-то я и позабыл: не потерял ли случайно?» Полез в один карман, в другой, вспомнил, что засунул телефон в задний карман брюк. Вытащил аппарат и вздохнул с облегчением. «Вот так номер! ─ с досадой произнёс Владимир, затем продолжил делать выводы молча: ─ Экран треснул. Хорошо, что немного, на работу не повлияет». Нажал на кнопку включения монитора ─ он оставался тёмным. Надавил клавишу включения ─ безрезультатно. «Зарядка кончилась, что ли? ─ озадачился расстроенный путник. ─ Этого только не хватало!» Засунул бесполезный телефон в карман и побрёл дальше. Пока он стоял, невдалеке на дереве сидела ворона. Теперь она снялась с ветки и полетела в направлении, куда направился человек. «Кажется, это не в первый раз, ─ подумал путник. ─ Преследует меня, что ли? Или хочет сообщить что-то… Тьфу ты! Ерунда в голову лезет».

Владимир добрался до «своего» домика уже после обеда, судя по расположению солнца, смутно проглядывающему сквозь тонкие слоистые облака. На дверях висел замок. Они с Юлей ещё в первый раз обнаружили ключ за доской, прибитой над дверью. С тех пор пользовались им и прятали на место.

Промокший и усталый, он ничего более не желал, чем броситься на кровать. Но прежде Владимир стянул мокрую одежду, развесил её по комнатушке, а сам закутался в простыню и лёг.

Владимир пролежал в полудрёме до темноты. Голодный желудок напоминал о необходимости вставать. Овечкин поднялся с кровати, потрогал свои брюки; они висели на ближайшем к нему стуле ─ одному из двух подозрительно скрипящих ─ ещё влажные. Пришлось расправить на себе простыню наподобие древнеримской тоги, и приступить к поиску съестного. Они с Юлей привозили сюда две банки консервов, чай в пакетиках и три пачки печенья. Всё это лежало в холодильнике, правда, он не работал, но как шкаф годился. Чай можно приготовить на костре, только завтра, а сейчас довольствоваться печеньем. Пожевал сухое печенье, в горле запершило, и он занялся поиском воды. Где-то оставалась бутылка газированной воды. Нашлась всё в том же холодильнике. Вкус оставлял желать лучшего, но что поделаешь, пришлось терпеть. После скромной трапезы уселся на кровать, приступил к обследованию впотьмах своей ноги. Она опухла, но в положении сидя, когда на ногу не давил вес тела, болезненность ощущалась слабо. «Вывих, скорей всего, ─ поставил себе диагноз Владимир. ─ Завтра перетяну потуже и пойду».

Утром Владимир, отдохнувший, полный светлых надежд, вышел, посмотрел на прояснившееся небо. «Надо поискать сухих дров, ─ наметил себе план. ─ Без чая не пойду!» Дрова нашлись под навесом. Когда он нёс три полена в одной руке, а другой держал палку-костыль, нога дала о себе знать возобновившейся болью. Ногу хоть и перетянул лентой от простыни, всё ж это помогало мало. Ещё ему показалось ─ заметил боковым зрением, ─ что по улице человек прошёл. «Хорошо или плохо? ─ озадачился Владимир. ─ Надо ли обнаруживать себя? С одной стороны, люди могут помочь, с другой ─ раскроют моё пребывание, если сюда нагрянет полиция». Решил пока заняться чаем, а там видно будет. Сходил в домик за старым чайником ─ спасибо хозяевам, оставили. Разжёг костёр: спички он предусмотрительно привёз ещё давно.

За водой пришлось плестись к колодцу, благо недалеко ─ всего метров сто, на этой же улочке. По пути пришёл к выводу, что хорошо бы заменить «костыль»: с таким в город не пойдёшь, и в машину не возьмут. «Надо найти доску и сделать из неё нечто наподобие настоящего костыля», ─ рассуждал Овечкин, идя к колодцу. Одновременно озирался по сторонам, разглядывая домики: покосившиеся, неухоженные, местами прогнившие, без следов пребывания человека. И это запустение проникло в сознание, заполнило мироощущение; Владимир почувствовал себя частью этого заброшенного мира. Тоскливое чувство утерянного благополучия повергло в уныние.

Он даже не помнил, как крутил ворот колодца, как наливал воду в чайник из дырявого колодезного ведра, как шёл обратно.

Вода закипала долго. Владимир бросил три пакетика заварки прямо в чайник, так как стаканов в домике не нашлось. Пришлось ещё ждать, пока чай остынет. Зато, когда вдоволь напился бодрящего напитка, почувствовал прилив сил и чуточку оптимизма.

Долго сидел с закрытыми глазами, подставив лицо солнцу, наслаждался тишиной и временным покоем. Всё же внутренний настрой на опасность чутко среагировал на отдалённый звук, непривычный в заброшенной деревне. Открыл глаза, насторожился, вслушиваясь, не повторится ли снова. Толи скрежет, толи скрип донёсся с той стороны, где находился колодец. «Воды набирает кто-то, что ли? ─ пришла в голову первая мысль. ─ Скрипит или нет колодец?.. Не помню». Владимир приподнялся, подобрал лежащий у порога костыль-палку. «Пойду посмотрю, ─ решил беглец. ─ Рискну. Расспрошу, если встречу кого, как добраться до города. Вдруг, какой-то транспорт имеется вроде велосипеда или мотоцикла. Хорошо бы с телефоном кто-то нашёлся».

Поплёлся по улочке, на этот раз внимательней вглядывался в дома, дворы, огороды. Снова увидел ворону, которая при его приближении каркнула и слетела со столба с оторванными проводами, подумал: «Не та ли самая птица?»

Возле колодца никого не было. Владимир подошёл, повертел рукоятку ворота: скрипа не последовало ─ значит, источник непонятного звука другой. Направился дальше. Впереди из-за высокого забора у более-менее приличного дома на мгновение показалась голова в вязаной шапочке с торчащими из-под неё космами. Человек спрятался, видимо, не желал общаться. Овечкин понял намерение незнакомца исчезнуть, но всё равно двинулся к тому дому.

Калитка в высоком заборе заперта изнутри; во дворе рядом с кучкой не колотых берёзовых чурок лежал наполовину наполненный большой мешок, чуть далее валялось колесо от телеги и сломанный хомут. Владимир подёргал калитку, постучал своим костылём по дощатому забору ─ никакого отклика. Сквозь пыльное стекло смутно проглядывалось лицо затаившегося человека. Выражение этой физиономии недвусмысленно говорило о нежелании видеть кого бы то ни было. «Понятно, ─ сказал Овечкин вслух, словно адресуя тому, кто в доме. Развернулся уходить, мысленно сделал вывод для себя: ─ Воришка, наверное. Впрочем, здесь всё ─ ничьё… уже!»

По дороге оторвал толстую крепкую доску от ненужного никому забора.

В домике дал отдохнул натруженной ноге, потом пообедал консервами и принялся выстрагивать костыль из принесённой доски. На ночь предусмотрительно забаррикадировал дверь. Потом подумал и дополнил мероприятия по безопасной ночёвке. Открыл окно, вылез и повесил замок на дверь, затем вернулся в помещение также через окно. Вспомнил, что оставил чайник на улице; нужно забрать, а то, вдруг, ночью пить захочется. Пришлось повторить выход с препятствиями. Естественно, что проделывал маршрут без костыля, поэтому заныла нога.

Следующие два дня прошли без значимых событий. Владимир больше лежал или строгал костыль. Периодически выходил во двор и прислушивался: нет ли посторонних звуков.

На пятый день утром Владимира разбудило дёрганье замка на двери. Метнулся к окошку, присел, осторожно выглядывая на миг. Слышались два голоса: говорили в спокойной манере, как обычно беседуют соседи или хорошо знакомые люди о ком-то, также известном человеке. Одну фразу, точнее ─ обрывок её, Овечкин разобрал: «Чего бы он возвращался… Нет никого. Показалось…» Вскоре голоса затихли, передвигаясь от дверей на улицу. Владимир встал в полный рост. Из окна пару секунд виднелась спина одного человека, похоже пожилого, затем люди ушли наискосок по улице. Подождал несколько минут, вылез в окно, открыл дверь. «Как поступить: оставаться на виду или притаиться и доделать костыль внутри? ─ мучился в нерешительности Овечкин.

Разговор неизвестных возобновился вдалеке. Терзаемый сомнениями, Владимир всё же решил подойти к людям; их голоса, по необъяснимой причине, вызывали доверие, и, хотя это не такой уж весомый аргумент, лучше попытать удачи, чем гадать впоследствии, как добраться до областного центра. Подхватил лесной костыль и поспешно зашагал по улице, превозмогая боль. Прошёл мимо дома, где вчера видел подозрительного типа. Впереди оставались две избёнки, за которыми к улице примыкала другая, более короткая ─ вот и всё поселение. Овечкин слышал когда-то давно разговор о конеферме в этой деревеньке. Сейчас и следов не осталось ─ только вспомнился хомут во дворе того дома. Он уже поворачивал на другую улочку, когда услышал за спиной голос, звучавший у его двери:

─ Эй, парень!

Владимир вздрогнул: громкий оклик со спины всегда кажется неожиданным и вызывает такую реакцию. Обернулся и увидел двух пожилых мужчин. Они стояли у калитки как раз того дома, где вчера прятался неизвестный. Овечкин направился к ним. На этот раз не спешил, чтобы хромота подчёркивала его незавидное положение, тогда в большей степени можно рассчитывать на помощь ─ такова психология поведения многих.

─ Здравствуйте! ─ сказал Владимир и замолчал, изучая выражения лиц неизвестных. Ни один из них не напоминал вчерашнего человека, исподтишка наблюдавшего за ним. Мужчины одеты по-рабочему, видимо, бывшие жители; приехали или пришли за чем-то, оставленным здесь.

─ Здорово, коль не шутишь, ─ сказал другой, не тот, кто возле дверей говорил: «Нет никого. Показалось». ─ Значит, не показалось, ─ заметил он, глядя на товарища.

─ Можно полюбопытствовать, ─ снова вступил в разговор первый, ─ чем занимаешься здесь?

Оба пытливо смотрели на Владимира, ожидая ответа с серьёзными лицами, так что о шутливом подтексте не могло быть и речи.

Овечкин, неожиданно для самого себя, стал сочинять легенду:

─ Мы тут… недалеко грибы собирали… позавчера. Я и заблудился. До темноты искал выход на шоссе, но… в итоге упал в яму. Вот, ногу повредил.

─ А здесь как оказался? ─ спросил тот, кому «не показалось».

─ Набрёл… случайно. Нашёл домик, где можно переночевать.

Оба смотрели на Владимира сосредоточенно, но без эмоций ─ поди догадайся, что у них на уме: верят, не верят.

─ Так, на домах замки висят, ─ заметил придирчивый мужичок в кепке.

Второй носил бейсболку, и этим Овечкин мысленно стал различать их. Он, не дождавшись ответа на вопрос товарища, задал свой, тоже заковыристый:

─ Раньше бывал здесь?

Владимир смутился и ответил простодушно, словно выдохнув после длительной задержки дыхания:

─ Бывал. Знал, где ключ спрятан. ─ Овечкин начал торопливо объяснять, чтобы не заподозрили в воровстве: ─ Я ничего не трогал, в смысле не увозил, даже сам привозил провиант. Мне бы только переночевать. Я уже намеревался идти на шоссе, но задержался, чтобы костыль сделать. С этой вот палкой как ехать?! Никто и в машину не возьмёт. К тому же у меня ещё в первый день окончательно разрядился телефон. Поэтому услышал ваши голоса и обрадовался. Думал, вдруг, у вас есть телефон ─ я бы позвонил домой и за мной приехали бы.

─ Телефон есть, ─ не спеша проговорил мужчина в кепке. ─ Всё же скажи: зачем ты здесь?

─ На этот раз случайно, честное слово! Не стремился сюда, не планировал, но ситуация заставила.

─ А в моём доме не хозяйничал? ─ человек в бейсболке показал жестом на двор.

─ Нет. Но вчера я ходил к колодцу и услышал необычный звук, какой может только человек издавать. Пошёл в эту сторону. Тоже хотел телефон попросить. Только из этого окна ─ Владимир ткнул пальцем в направлении дома ─ выглядывал мужчина, он показался мне затаившимся. Во дворе я увидел, кроме обычных вещей, брошенных тут прежними хозяевами, ещё и мешок… наполовину заполненный. Я и подумал: не иначе, как воришка. Ну и ушёл.

─ Понятно, ─ сказал «Бейсболка» тоном, дающим надежду на понимание.

Овечкин подошёл ближе к заборчику и заглянул во двор, чтобы показать, где видел мешок, но вид «Москвича», стоящего возле самого забора, сразу поменял направление мыслей.

─ Возьмите, пожалуйста, с собой, когда будете уезжать.

─ Возьмём. Как не помочь?! ─ согласился тот, кто в кепке. ─ Ты где живёшь?

─ В Новосёлово. Но мне лучше бы в область. Там и больницы лучше.

─ Мы туда и едем, ─ сообщил мужчина в кепке. ─ Меня Егор зовут, его ─ Иван. А тебя как кличут?

─ Владимир.

Егор посмотрел на Ивана.

─ Сколько пробудем?

─ Часа два, ─ пожал плечами Иван.

Егор дружески хлопнул Овечкина по плечу.

─ Слышал? Готовься. Подъедем ─ посигналим.

Владимир кивнул и отошёл на пару шагов, но вспомнил намерение позвонить.

─ А телефон?

Мужики замерли у открытой калитки. Иван вытащил из кармана кнопочный аппарат и протянул в сторону Владимира. Овечкин подошёл, взял телефон из руки Ивана.

─ Спасибо. Я быстро.

Набрал номер Юли, послышались гудки вызова, но Юля не торопилась брать телефон. «Обиделась, наверное, что не звоню который день», ─ предположил Владимир, продолжая ждать. Через минуту выключил телефон.

─ Другим звони, ─ подсказал Иван.

─ Я один номер помню наизусть, ─ сознался Овечкин. ─ Спасибо… не получилось. Ну, да ладно уж.

Иван забрал телефон. Владимир энергично поковылял доделывать костыль…

Через полтора часа раздался сигнал, Владимир с новым костылём, слегка не доделанным, подскочил к машине.

Владимир сидел позади, думал о Юле: почему не ответила; впрочем, вспомнился случай, когда она уехала в институт, а телефон оставила дома, и они чуть не поссорились из-за подобного недоразумения.

Мужчины ехали молча. Они не спешили, и «Москвич» двигался со скоростью семьдесят. Мимо пронеслась полицейская машина в попутном направлении.

─ О! Несутся, как на пожар! ─ прокомментировал Егор.

Овечкин успел разглядеть две цифры и букву номерного знака и стал вспоминать номер на том злополучном автомобиле. Как ни шевелил извилинами ─ ничего припомнить не смог. Но тема происшествия с полицейской машиной и двумя, можно сказать, бандитами в нём засела в мыслях. Владимир начал в который раз обдумывать своё положение, как беглеца: «Действительно ли мне угрожает опасность? Зачем меня увозили в лес? Если попугать, то зачем потом поджидать на шоссе?! Что они могут сделать со мной, если сам заявлюсь в полицию и всё расскажу?» Беглец не находил вразумительных ответов на свои же вопросы, в конце концов, как человек осторожный и не привыкший поступать необдуманно, решил разведать обстановку, находясь в областном центре. «Прежде всего, нужно увидеться с Юлей», ─ задумал Овечкин.

На окраине города Иван остановил свой «Москвич» на обочине, обернулся к попутчику.

─ Володька, мы сейчас свернём на объездную дорогу ─ нам в центр не нужно. Ты можешь здесь сесть на автобус. Деньги хоть имеются?

─ Найдутся, ─ ответил Владимир рассеянно, не сообразив проверить карманы.

Егор окинул взглядом пассажира, покачал головой.

─ Видок у тебя… прямо скажем, не товарный. Помятый какой-то. Тебе бы одежду в порядок привести.

Владимир пожал плечами. Иван тоже разглядел внимательно нового знакомого, предложил:

─ Поедем ко мне. Накормим, одежду постираем, погладим. Потом отвезу, куда скажешь.

─ И то правда! ─ поддакнул Егор.

Овечкин моргал глазами от неожиданного предложения. Осторожность вползла и в это общение.

─ Чего раздумываешь. Дело предлагаем. Кстати, телефон подзарядишь, ─ сказал Иван.

─ Хорошо. Спасибо! ─ наконец согласился Владимир.

Поехали дальше. Иван часто поглядывал в зеркало заднего вида на пассажира, отчего Владимир почувствовал себя неуютно. Вдобавок прозвучал настораживающий вопрос от Ивана:

─ Я заметил, как ты вздрогнул, когда нас менты обгоняли. Боишься их или натворил что-то?

─ Да, нет… вам показалось. Что мне их бояться?! ─ Владимир напустил на себя вид безразличия, но насколько это удалось ─ кто знает!

Остаток дороги до нового микрорайона, куда расселяли жителей с брошенных сёл и из сносимых домов частного сектора в городе, провели в молчании. Иван перестал тревожить Овечкина взглядами, видно было, что он думает о своём.

Супруга Ивана накормила гостя обедом, почистила и погладила брюки, постирала рубашку. После стиральной машины-автомата рубашка не нуждалась в сушке. Оставалось пройтись утюгом. Пока женщина ухаживала за гостем, Владимир попробовал подсоединить свой телефон к зарядному устройству хозяев. Увы ─ их кнопочный телефон имел другой разъём. Овечкин попросил у Ивана его телефон. Набрал номер Юли. Она почти сразу разорвала соединение. «Может, она на лекции, и не хочет принимать вызов с незнакомого номера», ─ подумал Владимир.

Надел чистые вещи, подобрал лежащие рядом с брюками деньги, которые хозяйка предусмотрительно выложила из карманов перед глажением, направился к двери, громко привлёк внимание хозяев.

─ Спасибо за гостеприимство!

─ Уходить собрался? ─ спросил Иван, появляясь из кухни двухкомнатной квартиры.

─ Да. Хватит злоупотреблять добротой. К тому же, мне пора.

─ Так, я могу тебя подвезти… Обещал.

Из спальни выглянула супруга Ивана, многозначительно глянула на Ивана.

─ Ты же спишь всегда после обеда. Не навредит ли здоровью поездка?

Иван скривился от такой неуклюжей заботы, но не спешил противиться. Владимир опередил его с решением:

─ Не стоит. Я сам доберусь. Ещё раз спасибо.

Иван виновато пожал плечами, сказал ободряюще:

─ Удачи тебе! Остановка автобуса находится налево, как выйдешь, метров двести

Владимир кивнул и вышел.

Политехнический институт Овечкин искал долго. Он редко бывал в областном центре, поэтому плохо ориентировался. Приходилось часто спрашивать дорогу. Случайным образом путь пролёг мимо здания полиции. Владимир захотел обойти его стороной, но вспомнил о необходимости проверить наличие своей фотографии на доске «Розыск». С сильно бьющимся сердцем, напряжённым вниманием, прошагал мимо этой самой доски, которая неизменно присутствует у многих полицейских заведений. Так и есть: его фотография находилась среди тех, кого считают пропавшими без вести. Он обрадовался, что не числится разыскиваемым за преступление, чего опасался. «Значит, те двое официально не заявляют обо мне», ─ сделал вывод Овечкин. Боль в ноге усиливалась, хромота мешала быстрому шагу. Владимир даже пожалел, что оставил свой самодельный костыль на лавочке у дома Ивана. Правда, представить себя в разговоре с Юлей, опираясь на нелепый предмет, не хотелось ─ как-то стыдно.

Повстречался салон с вывеской «Евросеть». Владимир захотел купить зарядное устройство и зашёл. В очереди стояли трое посетителей. Незаметно достал деньги из кармана, пересчитал: маловато для покупок. «Может, попросить подзарядить и всё», ─ возникла мысль. Сознание одобрило такое намерение. Оставалось достать аппарат из кармана. «Стоп! Где он?! ─ напрягся Владимир, даже бросило в жар. ─ Оставил у Ивана… скорей всего. Ну, не потерял же! Впрочем, какая разница. Нет телефона и всё! Теперь я и дом тот не найду. Даже номер квартиры не знаю!»

Понуро выскочил из салона, даже хромать перестал на миг. Долго шёл без цели, снедаемый мыслями об утерянном телефоне. Потом опомнился и вновь начал расспрашивать дорогу к институту, хотя понимал, что бесполезно ждать у входа в этот самый институт в пятом часу вечера. В сквере сел на лавочку, чтобы отдохнуть, прежде всего от хмурых мыслей.

Через некоторое время немного пришёл в себя: стал замечать происходящее вокруг; его удивило, что изредка прохожие с любопытством смотрят в его сторону. «Что не так со мной? Испачкался? ─ Владимир машинально провёл ладонью по лбу, щекам, оглядел себя спереди. ─ Или такой дурацкий вид?!» Овечкин даже вскочил, словно стряхнул этим действием назойливые впечатления. Что делать дальше ─ не соображал, потому что не принимал никакого решения, пока сидел.

К нему приближалась девушка; она не торопясь шла по дорожке, вертела головой по сторонам; понятное дело ─ отдыхала, наслаждалась великолепным видом природы. Её привлекательная внешность и умиротворённое поведение словно испускали невидимые, но осязаемые, лучи безмятежности. Поначалу и на Владимира подействовало так же, но вскоре именно появление девушки переключило его сознание на суровую действительность, вернулись мысли о Юле. «Почему же она не отвечает?! ─ вновь начал терзать себя догадками Владимир. Внезапно озарила мысль: ─ А не перепутал ли я номер? Однажды такое было. Может, вместо девятьсот девять набрал девятьсот три, как у меня? Нужно срочно перезвонить!» Владимир глянул на девушку: она поравнялась с ним и проходила мимо в прежней отрешённой манере, не обращая внимания ни на кого и ни на что. Овечкин не раздумывая окликнул её, достаточно громко, скорее даже невежливо и бесцеремонно:

─ Девушка, постойте!

Она не остановилась, не оглянулась, словно в её голове отключили звук ─ так подумал Владимир. Тогда он, также спонтанно, двумя шагами нагнал её и дёрнул за руку чуть ниже локтя. Этот рывок нарушил равновесие, и девушка покачнулась, разворачиваясь лицом и всем туловищем к Владимиру. Только выражение лица осталось прежним: ни удивления, ни вопроса не читалось в голубых глазах.

─ А? ─ странно выразилась она.

─ Мне срочно нужно позвонить! Дайте телефон… пожалуйста!

Девушка не сразу отключилась от своего прежнего настроения: лицо постепенно принимало обыденное выражение, свойственное многим при общении с незнакомыми, у неё оно окрасилось лёгкой грустинкой, только глаза по-прежнему сияли небесным великолепием.

─ Телефон?.. Ах, да, телефон. ─ Она раскрыла свою сумочку, заглянула в неё. ─ Где же он?! Увы ─ нет его. Забыла.

─ Вы такая же простофиля, как моя подруга, ─ не задумываясь ляпнул Владимир.

─ Что поделаешь… извините, ─ сказала она и повернулась, чтобы отправиться в прежнем направлении.

─ Знаете, что, а не окажите мне другую услугу? Вы ведь просто гуляете, так? Покажите мне дорогу к вокзалу, хотя бы немного пройдите со мной.

Девушка пожала плечами и согласилась:

─ Идёмте.

─ Спасибо, ─ сказал повеселевший, неизвестно чем обрадованный Владимир.

Шли не спеша. Девушка сразу обратила внимание на хромающего спутника, поэтому двигалась излишне медленно. Владимир не стремился запоминать дорогу, по сторонам глядел невнимательно, полагаясь на незнакомку. Метров через триста, когда уже дважды поворачивали на перекрёстках, девушка остановилась.

─ Что у вас с ногой?

─ Ерунда. Можете идти быстрей… Кстати, назовите хотя бы имя, чтобы знать, кого благодарить. Я ─ Владимир.

─ Даша, ─ прозвучало в ответ. Она при этом глянула ему прямо в глаза, и Владимир едва сдержал желание зажмуриться от пронзающих лучей. ─ Вообще-то, мне надо бы свернуть направо, а вам нужно продолжить идти прямо… Но, так уж и быть… пройду ещё. При условии, что расскажешь о себе… Володя.

Её слова звучали так естественно, что Владимир почувствовал себя давно знакомым с Дашей, даже другом, будто они выросли в одном дворе. Эта лёгкость и естественность в общении привела к тому, что они прошли вместе почти до самого вокзала.

Сокращая путь, они шли через пустынный двор между тремя двухэтажными облезшими домами. Внезапно путь преградили вскочившие с лавочки три парня. Двум на вид не более семнадцати-восемнадцати лет, третий ─ постарше; он с наглой усмешкой схватил Дашу за плечо.

─ Привет, парикмахерша! Что избегаешь меня?!

─ Пусти! ─ выкрикнула Даша. ─ Я тебе давно сказала «нет!» Я с такими не знакомлюсь!

─ А-а, с такими тебе интересней?! ─ Наглец бесцеремонно разглядывал Владимира.

Овечкин поначалу опешил от быстрого натиска незнакомцев, но от последних слов пришёл в себя ─ оценил ситуацию. Правой рукой схватил хама за предплечье, выворачивая наверх, левой рукой взялся за кисть, которой тот держал Дашу, и завернул руку противника так, что недруг не смог противодействовать. Даша, освободившись от захвата, отскочила в сторону. Её тут же обхватил сзади второй хулиган, прижал руки. Третий налётчик, незаметно для Владимира, оказался позади и нанёс удар камнем по голове. Даша громко вскрикнула, видя падающего Владимира. Через пару секунд Овечкин приоткрыл глаза: как в тумане разглядел Дашу в окружении трёх бандитов, они уводили её прочь. А она, оглянувшись, что-то кричала беззвучно раскрывающимся ртом. Владимир захотел орать, набрал воздуха, раскрыл широко рот, но вместо дальнейших действий упал в черноту…

Овечкин пришёл в сознание ночью. Голова казалась огромным чугунным шаром, который трудно было удерживать на плечах. Вдобавок в висках стучал ритм сердцебиения, заглушая все звуки. Открыл глаза ─ темно. Через некоторое время привык к темноте, и появились контуры обстановки: светлым прямоугольником выделялось окно, в нём блестели светлячки ─ бледные звёзды предутренней поры; небольшая комната, почти пустая, кровать, на которой он лежал; стол ─ ближе к окну, чем к кровати. Заметил стакан, стоящий на тумбочке, рядом с его лежанкой, протянул руку, чтобы взять: почувствовал жажду. Рука двигалась несоразмерно расстоянию ─ ткнула стакан, и он упал с громким стуком на пол. В коридоре послышались шаги, они явственно доносились сквозь открытую дверь. В комнату кто-то вошёл, остановился возле кровати Владимира.

─ Пить, ─ тихо сказал он.

─ Сейчас принесу, ─ прозвучал женский голос. Она наклонилась, взяла стакан. ─ Подожди. Я быстро.

Шаги поспешно зацокали из комнаты, а глаза Владимира к тому времени закрылись.

Овечкин проснулся более-менее пришедшим в норму. В комнате светло и свежо, солнце отражалось от стекла приоткрытого окна прямо в глаза. Видимо, это и разбудило его. Владимир заметил стакан, стоящий на тумбочке, и вспомнил событие ночи. Потянулся было рукой, но решил сначала сесть, только вскочил слишком резко, поэтому помутнело в глазах. «Спокойно. Не дёргаться!» ─ приказал мысленно себе. Выпил полстакана воды, посмотрел в пустую ёмкость ─ хотелось ещё. «Где это я? ─ начал соображать Владимир. ─ Кто-то приходил ночью. Вон, воду принесли… Надо позвать».

─ Эй, кто-нибудь, ─ возвысил голос.

Почти тотчас в комнату вошла женщина в белом халате.

─ Очнулся? Хорошо.

Овечкин уставился на белый халат и сразу догадался, где он находится. Да и как не догадаться в таком состоянии!

─ Я в больнице?

─ Да. Как себя чувствуешь? ─ Женщина серьёзного возраста разговаривала покровительственно, без церемоний. ─ Голова кружится? Тошнит?

Владимир покачал головой из стороны в сторону.

─ Как я здесь оказался?

─ Девушка привела… Сама вся поцарапанная, да и ты почти не мог шагать, можно сказать, тащила тебя.

─ Какая девушка?

─ Тебе лучше знать! Подруга, небось… Или их у тебя много?

─ Одна… подруга. Знакомые ещё… есть.

─ Симпатичная… голубоглазая. Прямо-таки насквозь пронзает своими глазищами.

Да, в такую как не влюбиться!

Владимир от этих слов заулыбался, но тут же потускнел: перед глазами возник как в тумане грустный образ Юли, который удалялся, пока не превратился в точку. Он потряс головой ─ видение исчезло.

─ Мне надо идти, ─ заявил Владимир, пытаясь встать. Опирался одной рукой на спинку кровати, второй ─ на постель.

─ Э-э! Шустрый какой! ─ повысила голос медсестра. Полежи. Рано ещё. Через два часа придёт врач, осмотрит. Вот он и решит, сколько тебе тут находиться.

─ Что со мной?

─ На первый взгляд: сотрясение мозга ─ рана на голове.

Овечкин инстинктивно дотронулся рукой до ноющего толчками темени и невольно вскрикнул:

─ Ух, ты!

─ Ну, вот: идти он собрался! Отлёживайся.

Медсестра ушла. Овечкин вздохнул и призадумался о нелёгкой поре своей жизни: «А как хорошо всё шло! ─ Однако, следом мысли переключились на воспоминания о Даше: ─ Помнится, вчера негодяи назвали её парикмахершей. А она сказала, что работает в модельном агентстве. Чем конкретно занимается ─ не успела рассказать.

Лечащий врач ─ мужчина лет пятидесяти, с залысинами на висках, с прищуренными, часто моргающими глазами ─ сурово и дотошно опросил Владимира о происшествии: где так неудачно упал, сколько был без сознания, сильно ли хромает.

─ По-хорошему, тебя надо бы в травматологию отправить. Но с сотрясением лучше не ездить. Полежишь недельку у нас, потом посмотрим. На ноге, скорей всего, только вывих и ушиб. Тугую повязку наложат.

─ Долго слишком. Нельзя ли прописать таблетки и отпустить.

─ От глупости таблеток не бывает.

─ Причём глупость?!

─ А как иначе назвать твоё поведение: как ребёнок бегаешь, прыгаешь ─ совершенно нет благоразумия. Про осторожность нельзя забывать, господин Варламов. Кстати, когда родственники будут навещать, подскажи: пусть принесут паспорт и страховое свидетельство.

─ Ага, ─ буркнул Владимир в ответ назиданиям доктора.

Врач направился к двери, медсестра поспешила следом, на ходу спросила:

─ В какую палату определим?

─ Перевяжите и… на второй этаж, там в пятой палате свободное место.

Медики удалились. Едва закрылась дверь, Владимир подскочил к окну. Оно по-прежнему оставалось чуть приоткрытым. Выглянул наружу: до земли высоко, прыгать не очень благоприятно. «Только со второго этажа ещё хуже! ─ подумал Овечкин. ─ Ещё и фамилию придумал. Я или Даша?.. Не пронесло: паспорт требуют. Выход один: бежать, причём немедленно. Придётся обойтись без перевязки». Ещё раз выглянул, почесал голову. «Может, через коридор уйти ─ кто на меня внимание обратит?» ─ продолжил раздумывать Владимир. Его пугала возможность ещё сильней травмировать ногу. Подошёл к двери, приоткрыл её на несколько сантиметров, понял, что находится в приёмном покое, в комнате первичного осмотра. «Выход, скорей всего, там, за углом», ─ догадался он. Послышались голоса с другой стороны. Овечкин высунул голову и посмотрел налево. Увиденное заставило быстро спрятать голову. В коридоре разговаривали сотрудник полиции и кто-то из медиков ─ со спины не видно лица. Полицейский стоял вполоборота, и за краткий момент Владимир осознал, что этот не похож на его преследователей. Дверь закрывать не стал, чтобы послушать, не о нём ли речь.

─ Поступил ночью с травмированной головой. Говорит, что упал неудачно. Возможно, не так. Если просто упасть, то сознание надолго не потеряешь.

─ Где этот пациент?

─ Да в этой вот комнате.

Овечкин стремглав подскочил к окну, резко распахнул створку, буквально влетел на подоконник и прыгнул вниз. Приземлился более-менее удачно. Сразу же побежал, припадая на больную ногу, к углу здания. Открылся вид на главный подъезд больницы и на ворота, за которыми стоял УАЗик знакомой раскраски. Владимир перешёл на шаг. Вышел за ворота и поспешил прочь, не оглядываясь.

Чем дальше удалялся от больницы, выбирая более оживлённые улицы, чтобы не привлекать к себе внимание ─ в толпе легче затеряться, ─ тем спокойнее становилось и дышать, и чувствовать себя. «Не слишком ли много приключений?! ─ вновь возникли тревожные мысли. ─ Вчера я хотел уехать в Новосёлово. Разумно это или нет? В своём городе, ─ продолжал размышлять Владимир, ─ найду, у кого спрятаться, свяжусь с друзьями, с Юлей. Попрошу разведать в полиции мотивы претензий ко мне… Правда, меня будут искать везде: и у родственников, и у знакомых, и на дачах. Здесь город большой и легче скрыться. Только, где жить, как питаться, и как выпутываться из ситуации?! Выходит, напрасно я приехал сюда. Впрочем, у меня и выхода не было».

Увлечённый мыслями, беглец осознал какое-то смутное тревожное беспокойство: чуть повернул голову влево, к дороге и увидел, только что проехавший мимо, полицейский УАЗ. Машина остановилась впереди, и Владимир внутренне напрягся: «Наверное, заметили меня и вспомнили лицо с фотографии разыскиваемого. Повернуть назад ─ ещё больше привлечь внимание». Овечкин сжался и застыл как статуя; в таком напряжённом состоянии ноги по инерции шагали, хотя разум сопротивлялся. Владимир видел, как из кабины вышел человек в форме, обошёл спереди автомобиль и направился к киоску «Табак». До машины оставалось всего несколько шагов. «Надо быстро пройти мимо, пока он купит курево», ─ подумал Овечкин. Окаменевшие ноги не подчинялись мысленному приказу и едва передвигались в прежнем темпе, словно заведённый пружиной механизм. Владимиру начало казаться, что он весь красный от волнения, но одновременно ощущался холод на лбу. Тронул рукой ─ капельки пота. Опустил руку, и в этот момент глаза встретились со взглядом человека, находящегося в кузове УАЗика за стеклом маленького окошечка с решёткой. Незнакомец с перекосившимся лицом и молящими глазами показывал рукой «повернуть ручку двери». Владимир спонтанно остановился у задней двери и нажал ручку, потянул на себя. Дверца растворилась. Молодой человек стремглав выпрыгнул, выкрикнул негромко, но резко: «Бежим!» Не оглядываясь, незнакомец побежал назад, откуда подошёл Владимир, затем свернул к углу дома. Один раз он оглянулся, посмотрел на Овечкина, отставшего на несколько метров, и скрылся во дворе. Владимир тоже оглянулся, огибая угол: из кабины справа вышел второй полицейский, он увидел раскрытый кузов и провёл взглядом по задней полусфере, куда мог убежать задержанный. Владимир замешкался, и взгляд полицейского остановился на нём. Подошёл тот, кто ходил за табаком. Они коротко обмолвились. Один показал жестом, что побежит к правому углу дома, туда, где видел Овечкина, а напарнику указал на другой. Владимир, не задумываясь более, забежал во двор. Незнакомец поджидал его невдалеке, озираясь по сторонам. Овечкин издали объяснил неожиданно появившемуся в жизни товарищу по несчастью:

─ Окружают.