Бесплатный фрагмент - Чудесный мир

Предисловие автора

Все мы рождаемся в разных уголках планеты, учимся у других и самих себя, воплощаемся в разных статусах и ипостасях, претворяем себя и других. У каждого из нас есть семья, которая и есть весь окружающий нас мир. Он видится близким и далеким, родственным и чужим, похожим и отличным. Каждый из нас часть и целое, сопричастный и отчужденный, необходимый и востребованный. Мир всегда был поликультурным и многоязыким, творческим и назидательным, интересным и притягательным. Авторская образовательная студия «Приазовское Лукоморье» и писательский проект «Чудесный мир» — дети сотворчества и исследования коллективные и персональные, осуществленные на протяжении прожитых лет, результатом которых стали различные мероприятия международного статуса.

Ключевые слова: семья, окружающий мир, творчество, воспитание, традиция, новаторство.

Воспитывать… самая трудная вещь.

Думаешь: ну, все теперь кончилось!

Не тут-то было: только начинается!

Лермонтов М. Ю.

Писательский проект «Чудесный мир» — сборник исследовательских и художественных разножанровых произведений. Необходимость его написания возникла 8 лет назад, когда педагогическая деятельность вышла на этап авторского преподавания русского языка и литературы. На страницах своих произведений, предназначенных для учеников всех возрастов, изучающих русский язык или уже владеющих им на определенном уровне, мне удается вести обучающий и культурный диалог, в которых возможны дискуссия и согласие, убеждение и подтверждение, недосказанность, как возможность продолжения и дополнения. Вместе с тем, созданный мною чудесный мир — мир реальный и существующий. Как и любому человеку, имеющему статус родителя, учителя, писателя, пришлось взбираться по ступеням развития ребенка, ученика и читателя. В основу сюжетов новелл, эссе, очерков и рассказов, этюдов, повестей, художественно-публицистических статей лег собственный опыт, сопережитый с окружающим миром. «Чудесный мир» открыт для простого прочтения и знакомства, анализа и исследования, доступен для каждого и всех в печатном опубликованном и электронном вариантах. В силу профессиональных возможностей и обязанностей учителя и логопеда, писателя мною составлен своеобразный перспективный план учебно-образовательной и творческой, внеклассной работы для себя, коллег и партнеров, учеников и соучеников. Окружающая среда и сфера общения — природная, образовательная, культурная, языковая, семейная и профессиональная позволяют делиться опытом и получать его только в ходе общения, местом которого могут быть как домашние, так и гостевые культурно-образовательные площадки. Английский писатель Смайлс Самюэль однажды сказал: «Очень часто книга, производящая глубокое впечатление на юный ум, составляет эпоху в жизни человека». У меня, как и у всех людей, есть любимые произведения и авторы, на которых и у которых я училась и познавала мир, теперь уже своим видением окружающего делюсь на страницах своих публикаций. Известный языковед В. М. Иллич-Свитыч своим верным и доказанным жизнью суждением «…язык — это брод через реку времени, он ведет нас к жилищу ушедших; но туда не сможет прийти тот, кто боится глубокой воды…» научил меня и моих учеников видеть исторические языковые корни, которые по праву дают именовать себя русскоязычными. «Все сочинения, чтобы быть хорошими, должны… выпеться из души сочинителя» — в свое время соглашался с Н. В. Гоголем Л. Н. Толстой. Прочитав другого автора, подхватив основную мысль его произведения, взяв его соавторы, процитировав в эпиграфе или пропев между строк в сюжетно-фабульной линии уже своего рассказа, — вот и секрет преемственности и постижения традиций русской литературы, видения ее истоков и любования неповторимостью и уникальностью. Дорогу от школьного сочинения к профессиональному писательскому пути прошли многие наши соотечественники, среди которых писатели-билингвы, сохраняющие русскую ментальность и культуру в других языках и культурах через переводы их произведений на множество языков мира. Одним из таких авторов является французский писатель русского происхождения Андрей Макин с его жизненным кредо — «Как и все русские — я фаталист…». И вот уже свойственная многим русским авторам судьбоносная миссия, совпавшая с позицией французского прозаика и драматурга «…есть такая национальность — эмигрант. Это когда корни русские сильны, но и влияние Франции огромно…» приводит меня, как автора, в профессиональную писательскую организацию — международную Гильдию писателей. Статусная триада «читатель — переводчик-писатель» свойственна всем, взявшимся однажды за перо, и начавшим свою рукопись известным инципитом «Сначала было слово, и слово было у Бога». Разноуровневые мир и творчество многолики и совершенны. Наблюдение Шарля Нодье, который однажды заметил «…из десяти переводчиков девять не знают языка, с которого переводят, а из десяти знающих язык, с которого переводят, девять не знают языка, на который они переводят…». Всякий читатель, писатель и переводчик, и даже слушатель и наблюдатель, созерцающий «не свое» творчество и авторский труд, оказывается на постаменте доступности и человечности, новаторства, становится сопричастным, что делает его мировым достоянием. Феномен писателя-универсума, свидетельствующего от лица всемирной культуры на общедоступном языке, кодирующем свои мысли языком-универсумом, доказуем в афоризме гения — Леонардо да Винчи «…кто спорит, ссылаясь на авторитет, применяет не свой ум, а скорее память. Хорошая ученость родилась от хорошего дарования; и так как надобно более хвалить причину, чем следствие, ты больше будешь хвалить хорошее дарование без учености, чем хорошего ученого без дарования…».

Секрет собственного, авторского преподавания русского языка и литературы, семейного воспитания и наставничества Гончаровой (Губернской) Ольги Вячеславовны в девизе — «Знаю, владею, способна сама — научу других».

Данный сборник — результат авторских наблюдений и обобщений, исследований и анализа. Произведения и статьи написаны по следам путешествий, профессиональных мероприятий, проведенных автором лично и в соавторстве с друзьями-коллегами. Они личный опыт, сопережитый с остальным миром. Героиня — Дева — сложный образ: современница и жительница незапамятных времен, персонаж и реальное лицо, которые читателю покажутся незнакомыми. В то же время, Дева будет узнана всеми в любой стране, обоих полушариях, соотечественниками и иностранцами, носителями многих языков и представителями любой культуры. Моя Русалка — жительница поднебесья и океанических вод, степей родного Приазовья и зарубежных просторов, фантастичная и реальная. Волшебница, одаривающая приключениями и счастьем, мудрая и скромная, защитница, наездница скифо-сарматского дракона, подружка морского конька и знакомая славянского коня-русалки, русская чудо-рыбица, приятельница многих в любом уголке мира, оттого часто приглашенная и зазывающая в гости, щедрая и колоритная. Это девочка-ребенок, взрослеющий, становящийся самодостаточной и характерной девушкой, женским образом-звездой и мечтой всей Вселенной. Знающая, уверенная, полюбившая и любимая. Героиня, у которой под ногами пьедестал — камень-зоря, постамент существования и воскрешения; красавица, очаровывающая лазоревым цветком вечности и молодости, одаренная силой и богатством магического кристалла, бриллианта, чистого истока, готовящая врачующий эликсир, составленный из магии искренних чувств. Любознательное и живое начало всех начал, сладкоголосая сирена, певунья, слышащая шепот древней ракушки — подарка-наследства своих предков, застывшая форма и суть идеальной жемчужины, блеск перламутра которой освещает ей дальнейшую путь-дорогу. Сюжетная линия произведений, построена по правилам в знакомую всем игру, участники которой протягивают свои ладошки-лодочки и получают от моей героини подарок-предмет, успев удержать его и понять, что теперь это его собственное достояние, в очередной раз, произнеся слова-заклятья:

— Я ношу, ношу колечко и кому-то подарю…

— Колечко-колечко, выйди на крылечко!

Сборник рассказов, новелл, очерков и эссе

Венецианская дама

В воздухе дым, как духи «Домино»,

Это зима обращается в бегство,

Это ко мне обращается детство…

Самыми любимыми для нее всегда были сумерки. Возвращение домой всех после рабочего дня превращало квартиру в теплое семейное гнездышко. В то время, пока готовился ужин, просматривались и прослушивались родителями новости по радио и телевизору, она, играя, часто уделяла много времени рассматриванию себя в зеркале. Тени падали на освещенный лучами заката трельяж, казавшийся окном в волшебный и далекий мир. Зеркальные боковые створки напоминали ставни, украшавшие окна всех сказочных домов, что ей встречались в книгах и экранизациях, на улицах города, в котором жила. На столике всегда находились любимые для изучения предметы, среди них — шкатулки, вазочки, коробки с пудрой, тенями, помадами и духами. Все эти атрибуты девичьих мечтаний обладали своими неповторимыми свойствами и предназначением в воображаемом мире. Среди баночек и тюбиков с кремами, заколок для волос и невидимок, внимание привлекали футляры с причудливыми запахами, каждый из которых имел уникальную историю: три драгоценности «Малахитовой шкатулки» — «Алмаз», «Аметист», «Сапфир», «Шахразада», «Индийский сандал», «Черное домино». Дама в маске и черно-белом одеянии на крышке коробки, где на бархатном покрывале лежал флакон с чарующим ароматом, приворожили детское воображение игрой, интригой и дальними путешествиями. Впереди история «Клоунов» Д. Кабалевского в книге по сольфеджио с рассказом-прологом об арлекинах разных стран — паяце, шуте, скоморохе, Петрушке, Панче, Пульчинелле, Пьеро… В воскресный день мечтательница-фантазерка увидит экранизацию с участием Льва Дурова и Аллы Демидовой. Красавица — черно-белая колдунья, Домино, приоткрыла двери в потусторонний мир, где можно найти чудесные подарки русского отца-купца из легенды аксаковской Пелагеи-ключницы: золотой венец, хрустальный туалет и чудесный цветок. Лазоревая путь-дорога в страну-сапожок с ее пермскими корягами-сваями: далекий морской берег аквамаринового моря — Адриатики, гондолы и шлюпки, фейерверки и празднования. Подготовка к маскараду — церемония с ее секретами и тайнами, действо. Венецианское зеркало с его целебным эффектом золочения, выравнивания неточного, доведения до совершенства всего отраженного в нем. Серебряная гладь этого кудесника своим теплым блеском поднимала настроение, позволяла почувствовать себя волшебницей, пришедшей из неведомого пространства, наделенной способностью обогащать и одаривать все окружающее вокруг. Серебро и золото, Солнце и Луна, соединение несоединимого в одном образе-маске — Дамы, всегда разной, такой изменчивой, непостижимой. Причудливые орнаменты дорогих тканей: роскошь парчи, нежность шелков, теплота бархата, прозрачность вуали, шлейф аромата запахов — пряных, сладких, пудровых. Блеск и игра света граней-изломов камней маминых драгоценностей. Звуки и трели шкатулки-пудреницы, наигрывающей «Танец феи Драже», переливы мишуры и блесток, разноцветность паеток и бисера, вкус какао, шоколада, молока — девочка-Дева.

В воздухе дым, как духи «Домино» —

Где-то качается Божье кадило.

Это сгорает, что происходило

В этом безумном столетье со мной.

Россия с ее ледяными дворцами и горками, катками и костюмированными балами, проводимыми с петровских времен, балаганы и народные театры, веселье, бесшабашность, ликование. Неподалеку от дома возводились ледяные терема и горки, заливались катки, как воспоминание о последнем бале шутов времен Анны Леопольдовны, на которых проходила весомая часть свободного каникулярного времени. Непременная гостья любого новогоднего утренника и карнавального вечера ушедших времен — девица, Василиса Прекрасная, соблюдательница кода древнего календаря, матушка-дарительница этой куклы, мудро и щедро одаривающая шлейфом шоколадно-цитрусового аромата сладких подарков с их богатством ассортимента: «Маска», «Золотое апельсиновое суфле», «Чародейка», «Грильяж», «Монпансье» в жестяных баночках, пастила, зефир, мармелад… Серпантинный дождь и радужная пыль конфетти, огни гирлянд, пора осуществления желаний, радость бытия — ощущение сказочной реальности, здешнего, живого и не потустороннего. Дама с ее множеством имен — Фантазия, Муза, Дриада, Звезда… Костюм к ежегодным елкам придумывался самостоятельно, как будто ее советницами-помощницами были все те же Фантазия, Муза, Дриада, Звезда… Образ создавался не для того, чтобы поразить, снискать зависть, а удивить, показать: «А я и такая!» Сложность прически — переплетение кос и локонов, как ажур венецианского кружева, живая корона, венчавшая силуэт, обязавшая к горделивой осанке, грациозности движений, такту, царственности. Зеркальное отражение себя в зале, мамином трельяже, понимание сути: «Похожая, но другая, напоминающая, но отличная, знакомая, но не угаданная!» Солнечные тени и вечерние блики, музыкальные звуки и благоухающие запахи научили видеть собственное среди другого, разглядывать и понимать, творить и изменяться, находить и принимать, развлекаться и учиться.

Роскошь свободы детской поры, множество времени для себя, шик возможностей, как материнское:

— Ш-ш-ш! Тс-с-с! Ты что здесь притаилась? О, опять ты в образе! Только посмотрите на нашу Даму! Кто вы, маска?! Ну-ка, разоблачайся!»

В воздухе дым, как духи «Домино»…

Плачет паяц по ушедшему веку.

Прошлое кануло, смежило веки —

Всё умирает легко и умно.

(«Домино» Андрей Мирошников)

Первая скрипка

Посвящаю своим дорогим русским новочеркассцам:

скрипачу-виртуозу Константину Михайловичу Думчеву,

композитору-музыковеду Павлу Павловичу Назаревскому,

скаут-мастеру Ростиславу Владимировичу Полчанинову.

Она всегда чувствовала в жизни провидение. Осколки памяти ее детства складывались в многочисленные картинки калейдоскопа, когда однажды зимним вечером впервые увидела улицы донской столицы. Тогда еще было не ясно, чем станет для нее этот город. В нем кукла с огромным бантом впервые увидит спектакль приезжей балетной труппы и сразу поймет, что звуки оркестровой музыки станут привычным и необходимым для нее присутствием. На сцене балерина в кокошнике под скрипичное соло делала грациозные шаги задорного русского танца. Спектакль-визитка русского балета «Лебединое озеро» навсегда расставит в душе акценты. Образ Лебедя, озеро, сказка — все это есть теперь в ее жизни.

Русский композитор, русский скрипач и русский музыковед станут святыми покровителями в ее жизни уже позже. У нее так и останется привычка с интересом слушать стариков.

Они привычно спешили по проспекту Платова, держась за руки — мать и дочь — далеким вечером в конце семидесятых. Среди шума городского транспорта и чужих разговоров маленькая танцовщица утвердительно заявила:

— Когда я вырасту, у меня будет дочь-русалочка!

— Ну, если твоим мужем будет светловолосый мужчина…

Женщина с улыбкой взглянула на пятилетнюю дочь, удивляясь неожиданной теме разговора, подходя к крыльцу старинного здания с лепниной на фасаде, в котором располагалась балетная студия, где словоохотливая и рассудительная девочка танцевала, перевоплощаясь в образы сказочных героинь. Вечерами она со старшей не намного ее сестрой смотрела на белый экран: цветные картины волшебных историй сменяли одна другую, поскольку в доме, кроме богатой библиотеки детских книжек, была собрана коллекция диафильмов. Воображение маленькой зрительницы уносило ее вместе с героями в дальние теплые страны, когда та болела бронхитом, она путешествовала среди морских волн, вспоминая ежегодные поездки к морю в гости к родственникам и загородный отдых на Лебяжьем озере, которое местные жители называли Цыганским. Плавая в прозрачно-зеркальной воде среди ракитных и ивовых зарослей, маленькая фантазерка мыслила себя то ли маленьким лебедем из балета русского композитора, то ли персонажем-утенком сказки датского писателя. Длинноволосая русалка плескалась в морской пене азовских волн, редкие встречи с любимыми стариками наполняли душу осознанием собственной русскости. Свое крещение она помнила хорошо и осознавала каждое сказанное ею слово в храме на улице Таманской. Седобородый батюшка, распевая гласные своим бархатным баритоном, «растянул»: «О-о-оль-га!» Церковная купель освежила в памяти магию слов бабушки под струи-нити из кувшина:

— Как с гуся вода, так с Олечки всякая беда!

В семье все женщины играли на фортепиано. Эта семейная традиция заставила перевести старинный черный инструмент с канделябрами и ажурной резьбой из родительского дома в служебную квартиру, за окнами которой шумели-баюкали тополя, а сыгранный мамой вальс «Дунайские волны» в который раз по ее просьбе, заставлял кружиться, кружиться, кружиться! Каждый раз, возвращаясь вечером домой, девочка садилась на крутящийся стул подле инструмента и «расстраивала» его своей бурной и неумелой игрой, по этой причине родители поспешили сделать ее еще и ученицей музыкальной школы. В старинном особняке приемная комиссия с умилением выслушала исполненную ею песню, та, в свою очередь, от души нааплодировалась, повторяя ритмические рисунки вслед за педагогом, получив одобрение. Но двери этой школы она откроет для себя только через пять лет.

Вскоре, посетив московскую олимпиаду, в международном вагоне, пронесшем их через полстраны, семья пересечет восточную границу. Полоска горизонта среди Гоби теперь надолго отделяла новочеркасское прошлое от пустынного теперешнего настоящего без белого зала и пуантов, заполненного прослушиванием пластинок со сказками, среди которых и разная судьба пятерых горошин, рассказанная актером, в сопровождении все того же трогающего до глубины души звучания скрипки. Инструмент пел протяжную мелодию, которая уносила ребенка в далекие края, куда по ее размышлениям улетают ласточки и лебеди, где живут эльфы и феи, гномы и тролли из прочитанных и услышанных ею сказок. Прима-книга, подаренная родителями к школе, сборник русских писателей, среди которых Иван Андреевич Бунин, Александр Иванович Куприн, Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк, Алексей Алексеевич Перовский, повествовавшие ей о стародавних временах и обычаях, событиях, кажущихся сказочными, но когда-то реально случившимися не с ней. Среди любимых быстро свое почетное место займет не только поэт и писатель, по воспоминаниям современников, скрипач — Михаил Юрьевич Лермонтов. С уроками русского языка ей повезет — они подарят этимологические минутки, позволившие быстро научиться отличать исконное от пришлого, «свое» от «чужого». Рано взявшая на себя почетную миссию-носителя культуры и языка, вдоволь наигравшаяся в казаки-разбойники среди бескрайней пустыни, она вернулась в страну, которая вскоре будет называться прежним именем — Россией. Судьба вернет семью в знакомый город, где для повзрослевшей школьницы распахнет двери музыкального мира удивительный старик. Он поведает ей много о русской истории, культуре, считая ее способной ученицей, называя даже любимой. Это именно он — высокого роста интеллигент в классическом черном костюме — будет одаривать ее отличными оценками, погружая в литературу о музыке. Его помощниками станут известные всему миру — Сергей Прокофьев, Дмитрий Кабалевский… Музыковед будет рассказывать ей о них, своих прижизненных друзьях, как о вновь представленных, неизвестных и непостижимых гениях на уроках памяти. От него она узнает, что многие спетые ею песни в детстве написаны его близкой знакомой, выпускницей новочерскасской музыкальной школы, Тамарой Александровной Попатенко, чьи произведения тогда пела вся страна. Этот музыкальный великан познакомит ученицу с творчеством своего лучшего друга, скрипача-виртуоза Константина Михайловича Думчева, игравшего для императорской семьи, давшего в свое время мировые гастроли и пережившего с ним сложные военные годы в оккупированном городе. В нем, даже в те лихие времена, педагог-музыкант — внук протоиерея величественного донского собора — продолжал служить больной маме, Богу и музыке. Знавшая блестяще, кроме родного русского, английский, французский, немецкий и японский языки, эта сильная русская женщина заложит в своем сыне целый мир: именно он станет для нее, навсегда обездвиженной, единственным распахнутым окном в жизнь. Его не станет в тот год, когда ученица будет студенткой-филологом и уже сама станет мамой в начале девяностых. Первым в жизни маленького глазастого мальчика будет посвящение в храме, в котором у матери была «своя» икона, да и храм этот будет для нее всегда «своим». Глинка и Мусоргский, Балакирев и Римский-Корсаков, реальные истории героев-прототипов известных опер и балетов поведут по длинной дороге русской истории и культуры теперь ее сына.

Разговор дочери и матери вспомнится через десятилетия, когда в семье, где уже был обожаемый всеми десятилетний сын-танцовщик, появилось в бело-розовом конверте нежное создание с голубыми глазами. Рождение нового члена семьи ждали долго и с нетерпением: работа, стажировки, аспирантура:

— Все, наконец, скоро тридцать и нужно успеть!

Тогда ее в далеком детстве незнакомка в городском автобусе, наблюдавшая за замысловатой игрой юной попутчицы, спросила:

— А как же зовут твою куколку?

Ребенок поднял на женщину свои глубокие карие очи, окаймленные ресницами-веером, и серьезно ответил:

— Адочка!

Встреча этой пары, почти как у всех, была случайной. Она пришла в праздничный победный выходной в гости к соседке, и там оказался тот самый обладатель русых волос. Вскоре в семье произнесут фразу:

— Ровно год назад мы познакомились, и у нас теперь сын!

Ставшего точной копией своей матери маленького Вовку не минула судьба танцовщика. Он объездил страны и регионы еще в детстве, щедро одаривая зрителей и многочисленные жюри своей доброй улыбкой, искрящейся счастливым детством и артистизмом в составе дружной семьи ансамбля с многообещающим названием «Сюрприз». Его диснеевская Ариэль превратилась в реальную Ариадну, делившую теперь с ним детскую комнату. Потом он приведет ее в класс своего педагога, известной в прошлом и уважаемой в настоящем, балерине. Магия названия хореографического коллектива «Renverse», скрывающее в себе «повторение», «поворот» вернет еще одного члена семьи на сцену с ее постановками-ролями под музыку Петра Ильича Чайковского, на сюжет Михаила Юрьевича Лермонтова, маскарад его жизни-творчества. Игра однажды принесенной подружкой на репетицию скрипки околдует Аду с первых аккордов. Первая пьеса «Мишка с куклой», сыгранная девочкой на экзамене, станет поводом для семейного празднования. Ее первый инструмент так и останется экспонатом на полке гостиной дома. Первое посещение средневекового города оставит в памяти надолго рождественскую Прагу сказочной, щедро одаривающей подарками святого Микулаша. В премьеру-стихотворение, позволившее маленькой путешественнице высказать на чистом листе литературного творчества мысли, легли рождественское и новогоднее путешествие в этом городе. Юному автору окажет честь быть опубликованной профессиональный писательский коллектив. Незадолго до очередной поездки в Прагу, где мать и дочь станут участниками международного форума, состоялось знакомство с еще одним известным. Собранные им русские стихи и песни привлекли внимание к себе на одном из интернетных ресурсов, рассылавшем часто письма с анонсами общих мероприятий. Среди автобиографических строк сразу выделилась та, где упоминалось рождение в Новочеркасске. По приезду домой случилась поездка в тот самый город. Золотую пору бабьего лета дополнили золото нимбов знакомых храмовых образов и тепло горящих свечей. В этой церкви по праву заслуживший звание патриарха русского разведчества сын русского полковника был крещен. Судьба распорядится ему быть далеко от родного города, но как говорится: «Неисповедимы пути Господни!» Хитросплетение жизненных перипетий сведет общение к темам России, истории и культуры. Его роскошная дата станет поводом для подарка, который минует океан и будет вручен ему в юбилей. В тот год Россия праздновала семисотлетие со дня рождения Сергия Радонежского. Привезшая на экскурсию по родному городу учеников и родителей, она, знавшая «свой» собор, вдруг окажется запертой в нем. Все двери, в которые она попытается выйти, окажутся вдруг закрытыми, и, почувствовав на себе взгляд, она обернется — перед ней будет стоять именно образ преподобного. Подарком скаут-мастеру станет вернувшаяся только с пражской выставки православная икона, выполненная ее знакомым в технике литописи именно этого святого. Полученное в храме благословение проведет мастера иконописи, обучавшего детей, в Сергиев Посад на выставку в годовщину празднования. Подарком судьбы матери и дочери в чешской столице окажется концерт в Вацлавском музее. Сидя на красных бархатных подушках, постеленных специально для благодарных слушателей музыки венецианского композитора-скрипача Антонио Вивальди, собравшихся со всего белого света, они вспоминали игру скрипача-виртуоза костела святого Ильи, как — будто рыжеволосый священник-итальянец благословил их на эту встречу с шедеврами мирового исполнительского искусства. Любительницы скрипичной музыки пришли на концерт заблаговременно, боясь опоздать и, еще некоторое время стоя за решетчатыми воротами храмового зала, были благословлены только что окончившими воскресную службу католиками. Окропленные водой и перекрещенные, их сердца испытывали восторг от всего происходящего в тот памятный вечер: в полумраке, освещенном лампадным светом церковного зала, слышалась божественная музыка, певшая о человечности, сострадании и любви. По возвращении домой судьба предоставила новую встречу с творчеством гениального скрипача и российских мастеров-исполнителей: душа русского скрипача, исполняя «Времена года», преклонялась перед великим мастером, императорским композитором-итальянцем, виртуозно владея инструментом-гением его соотечественника Николы Амати.

Позже в жизни дочери случатся мастер-классы: она наряду с другими учениками музыкальной школы будет учиться игре в оркестре, в то время пока ее мать продолжит рассказывать о языковых тонкостях и интересных фактах русского языка и литературы не только их носителям, но и иностранцам, среди которых разъяснение смысла национальных изречений.

Однажды вернувшаяся с репетиции ученица с гордостью объявит на пороге дома родным:

— Я скоро стану первой скрипкой!

Первая скрипка у русских — та, что влияет на положение вещей. Быть первой — это ответственность и труд, отдача себя другим, пожертвование себя остальным.

Вскоре и в жизни Адель, так звали ее домашние, будут концерты и выступления. Точеная фигурка маленькой девочки станет часто сопровождать мать в поездках. Однажды дочь в своем рассказе напишет:

— Мама — распахнутая в мир дверь!

Хрупкие плечи торжественно понесут миссию носителя языков и культур: «Старинная французская песенка» П. И. Чайковского, сыгранная на экзамене, русская народная «Во саду ли, в огороде», спетая в международном лагере в Италии, казачий танец, перевод стихотворения С. Есенина на английский, французский спектакль «Красная шапочка», японский журавлик для посольского конкурса и прочее.

Венецианский музей не замедлит показать секреты изготовления любимого инструмента: деревянные заготовки, струны, конский волос смычков, запах лака в музыкальной мастерской имени гениального изобретателя Леонардо да Винчи подстегнут к исследованию, познанию, первым откровениям. Ученица словно своим любопытством итальянской куклы Пиноккио-Буратино будет ведома по дороге открытий скрипичных дел мастерами, как герой назидаемый сверчком-скрипачом.

Следующий проводник — «армянский Левша» Эдуард Казарян откроет «микро-чудеса» своего огромного творчества уже в Сочи. Этот рекордсмен всемирной книги чудес даст урок большого мастера игры на семимиллиметровой скрипке. Вдохновитель-изобретатель уведет подмастерье по пути творчества дальше: мать — на конкурс рассказов-миниатюр «Русского Гулливера», дочь — к созданию сувенира из азовской ракушки — морской валентинки «Молли и Ганувер», что станет призером-экспонатом музея страны Гринландии в Крыму.

В жизни любой первой скрипки важен ее попутчик. Свою любовь к творчеству скандинавского сказочника мама передаст ей по наследству, дав в сопровождение по дороге ученичества понимание рисунка-кружева мировых сюжетов. И вот подросшая наследница начнет превращаться из неумелого и неизвестного исполнителя Адель в грациозную — Одетту, словно невеста героя художественного полотна венецианца Тициана, когда-то увековечившего свою дочь Лавинию с внучкой, преобразившихся в ветхозаветного Товия и Рафаила под кистью его ученика. Дитя поколения зет она с успехом отыщет продолжение-подтекст библейской истории в сотворении «Дорожного товарища», напутствующего на авторство, покровительство и счастье. В семейном кругу случится юбилей почтенной супружеской пары. Танцовщица кордебалета известной экранизации оперетты «Сильва» и полковник, награждавший участников военных оркестров Великой Отечественной орденами, будут слушать девичий квартет в свою честь. Этот теплый осенний день подарит присутствующим повод для воспоминаний о встречах со знаменитыми людьми, игравших историческую роль в жизни страны, разговоры о происходящих изменениях в ней, торжественных речей, как подтверждения достигнутых высот, и предположений о дальнейшем, завтрашнем, оставленном на потом. Наследники этих старых русских идут дорогой сложной миссии музыкантов, преподавателей, офицеров.

— Как похожи сценарии жизненных событий русских семей!

В концертном зале школы как всегда собралась внимательная публика: родители и педагоги, приглашенные, знакомые и коллеги, будущие ученики. На сцене в сопровождении концертмейстера звучит тот самый «Русский танец» русского композитора, чье имя венчает международный музыкальный конкурс — национальное достояние, в исполнении будущего победителя.

Рожденная под знаком полурыбы-Козерога благословлена на творчество великими мастерами-искателями. Рано отправившаяся в путь-дорогу персонажа карточной колоды «Шут», из поколения икс, обнулившаяся, играет партию первой скрипки на празднике, щедро получая подарки собственной судьбы.

Писательские будни в немецкой деревне имени российской императрицы Екатерины с ее озером из ручьев, бьющих из-под южной благодатной земли, Одетта и Одиллия, грациозно скользящие по водной глади, сказочные домовые фасады с росписями из древних событий национальных баварских легенд. Этот исторический остров немецкой культуры, с ее традициями отмечать Октоберфест в пору Weibensommer, наполняется шумной публикой, обильными застольями и дружеским общением за кружкой хмельного янтарного напитка с вензельным кнёделем, прогулками по улицам великих немцев Иоганна Вольфганга фон Гете, Роберта Шумана, Рихарда Вагнера, Иоганна Себастьяна Баха… Берлинской, Боннской, Кельнской… навстречу к Рождеству, когда оркестр вновь исполнит музыку русского композитора на сюжеты немецких сказаний. Она вновь будет вспоминать годы своего ученичества в новочеркасской школе имени П. И. Чайковского, своего собеседника, знавшего лично автора строк «Маленького оркестрика» и романа о юной беглянке с кавалергардом, чей земной путь был, действительно, недолгим, следуя дорогой собственной судьбы. И вот уже ее оркестр юных исследователей играет на празднике исторических и памятных дат российской истории и пишет жестом-игрой дирижерской палочки рисунок культурных традиций, существующих вне времени и сказочного пространства, в реальности.

Ангел цвета мимозы

Весенней порой, когда асфальт городских улиц полит первыми дождями, а небосвод еще в серых оттенках, отец всегда приносил домой своим женщинам букеты желтых цветов. Нарциссы и ветки серебристой акации, принятой называть на Северном Кавказе мимозой, привносили в дом запах свежести, ощущение тепла и трогательности. Воспоминание о своем возвращении в город детства с его местным погодным расписанием точно по календарю: мартовской капелью, влажностью и облегченностью одежд, желанием гулять по улицам и скверам, не боясь заблудиться:

— Я снова в городе-солнце!

Ежедневный маршрут: проспект атамана Платова, Троицкая площадь, улица Просвещения, нынешняя Московская. Мимо стихийных цветочных базаров с их богатейшим ассортиментом, филателии, где всегда что-то приобретала — блокнот для записи на память своих секретов, праздничные открытки и календарики. В кондитерской быстро запомнили ее предпочтения, обязательный заказ — пирожное эклер и персиковый сок. Дальше в старинный особняк музыкальной школы: винтажная кованая лестница-спираль и, наконец, класс, в котором тебя с радушием и всегда хорошим настроением ждет молодая теска-пианистка, блондинка с модной стрижкой-каре. Пьеса «Чувство» за концертным роялем на экзамене и шепот-вопрос коллег:

— Кто автор?! Вот так сыграла!!!

Город-задумка голландского архитектора-генерала, сочетающий французскую элегантность и колорит донской местности, «маленький Париж» с его улицами-лучами, восходящими к Вознесенскому собору. Однажды в далеком детстве она, запрокинув голову, стояла в нем, разглядывая храмовый небосвод-купол, высота которого дала почувствовать себя маленькой не только потому, что тебе всего пять лет, а поскольку все еще в жизни впереди, все еще только предстоит. Слезы Магдалины, написанные мастером так, что и через время ощущается капель их правдоподобности. Славящийся многочисленными учебными заведениями, богатый историческими коллекциями музеев, самобытностью и неповторимостью Новочеркасск и теперь часто вспоминается соседями с их родственностью душевного тепла, учителями-наставниками, друзьями детства и годами спокойной, в тоже время, насыщенной жизни. В классе было много учеников, увлеченных и вечно спешащих после уроков каждый по своим делам. В кабинете литературы стояли шкафы, наполненные множеством томов. Когда семейная библиотека была прочитана, часто с разрешения педагога брала книги домой, возвращала быстро, обсуждала, рассказывала другим. Русская и зарубежная классика, музыкальные либретто, подписные издания, литературные журналы — «толстушки»:

— Все интересно, хочется прочитать!

Частые хоровые выездные выступления, гастрольная жизнь в ранней юности. Привычка ездить, видеть, общаться, познавать, уточнять и дополнять, делиться и рассказывать, не преодолимая до сих пор.

Спустя десятилетия возвращение домой после новогодней поездки в Париж: встречала с друзьями Новый год, совсем не праздничный для современных французов, но яркий и торжественный для приезжих и туристов. По дороге обратно встретилась с соотечественницей, пригласившей на Лазурное побережье: романтичность настроения перед карнавальной неделей в Ницце и Монте-Карло, предвидение новых знакомств и праздника. Красота средиземноморской бухты Ангелов, цветение той самой серебряной акации, лавандовые поля Прованса, ароматы, встретившегося по дороге парфюмерного производства. И уже нет ощущения сказочности, ты не персонаж книги Патрика Зюскинда «Парфюмер», подмастерье, создатель собственного шедевра. Уроки мыловарения, алхимия составления духов, подарки близким и знакомым. Вот и город русской аристократии, литераторства, музеев. Прогулка по набережной в компании приятелей — брата и сестры, обсуждение темы ужина, и приветливое:

— Здравствуйте! Мы тоже русские.

— Salut, рады встрече и знакомству!

Оттенки тамошнего моря с обязательным заданием для себя — активизировать собственный словарь оттенков синего: парижская синь, турмалиновый, лазурь, циан… Долго сидела на пирсе и грелась в лучах солнца, вспомнив, что нужно отправить поздравления на почтамте. Официант с его рекомендациями ресторанного меню:

— Какое вино предпочитает, мадам?!

— Мсье, наслышана о превосходстве Вашего розового.

Через несколько минут стол преображен большой тарелкой, украшенной листьями свежего салата и лимонными дольками с морским коктейлем, приправленным оливками, помидорами и кусочками жареного сыра. Возвращение в отель, в холле которого стоял рояль, сыгранная памятью мелодия ученического «Чувства»:

— О, мадам Ольга превосходно играет! Не желаете присоединиться вечером к нашей дружной компании в баре?!

— Пожалуй, да — на «Монако» и партию в бридж!

Наступившие сумерки в комнате номера с его знакомым, почти домашним убранством кованой мебели, уют вечера, полутени на стене, электрик первых огней городских фонарей:

— Мы готовы, ждем внизу в холле!

Прогулка по вечернему городу в компании своих попутчиков и новых друзей. Освещенный изгиб побережья, спящие у причала яхты и лодки. Гулкая тишина, пение маленькой птички, затерявшейся среди веток. Ночное марево. Названный местными жителями «Красивым солнцем» Ницца — город последнего пристанища известных русских. Бог российской воинской доблести, крейсер «Аврора», зашедший когда-то в местную гавань, в памяти воскресит исторический отрывок морских державных побед с его печальным штурмом Зимнего дворца. Вспомнятся слова из детской песни «…что тебе снится, крейсер «Аврора», в час, когда утро встает над землей…». Теперь этот корабль будет стоять у Санкт-Петербургского причала, как доказательство общей истории нескольких поколений. Утренняя заря с ее прохладой и тишиной, размышлениями о дневном досуге за чашкой кофе:

— Открыт ли для посещения сегодня православный храм?!

Императорский семейный собор Святителя Николая, Замковая гора — последний земной дом «сына сердца» — Герцена, встреча с коллегами в русской школе. Общение во французском обществе, доступном и приветливом. Лавка с сакральным словом «Souvenir» — память, которое часто можно увидеть на здешних могильных плитах:

— Мадам, что-то подобрала для себя?!

— Память, что же оставить на память?

Вот он — гипсовый юный музыкант, окрашенный в цвет серебристой акации, молодой флейтист, которого слушала вчера в оперном зале, кудрявая головка, мальчик-херувим устами инструмента обильно наполнивший душу и сердце звуками волшебной игры.

— Этого маленького музыканта…

— Чудесный выбор, позволите сбрызнуть его маслом лимона?!

Перед отъездом на ступеньках почтового отделения она отчиталась перед самой собой, отправив домой поздравительную открытку:

— Вот подошел и мой черед подарить отцу частицу тепла и солнца, передав ему привет с побережья, на котором почти не бывает хмурых дней. Солнечные лучи прокладывали путь дальше, в королевский Монте-Карло и прованский Авиньон навстречу «Прекраснейшей Солнца», в земли вечной любви.

Покидала этот город с чувством, что еще не раз скажу себе:

— И вот я снова в городе — Ангела цвета мимозы!

Горошина

В низенькой светёлке

Огонёк горит,

Молодая Пряха

Под окном сидит.

Молода, красива,

Карие глаза,

По плечам развита

Русая коса.

Русая головка,

Думы без конца…

Ты о чём мечтаешь

Девица краса?

Прясть, то надо туго,

Нить не обрывать,

Молодого друга

Любить, не забывать.

В низенькой светёлке

Огонёк горит,

Молодая Пряха

Под окном сидит.

Михаил Тимофеевич Высотский

Жизнь — веретено, колыбель, исток…

Александр Маршал

Среда и пятница — четвергу не указчица.

Русская поговорка

Женщины в семье любили рукоделие: прабабушкино ришелье постельного белья, бабушкины вышитые гладью цветочные букеты диванных подушек, мамины связанные крючком салфетки и скатерти, ее свитера и жилеты были предметом восхищения и гордости дома. В шкафу всегда лежали мешочки-sachets- и кусочки ароматного мыла между стопами глаженого белья. Одним из любимых был запах красной розы, той самой, которая росла в палисаднике перед домом. Ее аромат повторялся в причудливом шлейфе мыла «Кармен» с красавицей на обертке, похожей на пиковую даму с красным цветком из карточной колоды. Каждодневный ритуал взбивания перин и подушек по утрам, убранство кровати узорчатым покрывалом запечатлелся в памяти с детства. Вечером, после разных событий дня, погружение в легкость и мягкость приятно пахнущей постели позволяло чувствовать себя героиней сказки о принцессе, а пытливый детский ум требовал однозначного ответа на вопрос:

— И почему же горошина доказала истину?!

Поездки в родовую усадьбу всегда были возвратом в старину и дарили чудесную возможность ощутить прошлое. Любое действие — рассматривание семейных икон с резьбой их окладов, проникновение в содержимое старинных комодов, где можно было обнаружить старые документы, шкатулки и даже семейный молитвенник, хранящий имена предков и свое собственное, уют тканных ковровых дорожек и шифр вышитых полотенец, соблюдение примет, знание мудрости поговорок и пословиц, изречений родственников предполагало вопрос:

— А почему так? Откуда это появилось?!

Садовая дорожка выводила к реке Крынке с ее шумным и быстрым течением, каменистым дном, птичьим гомоном, шуршанием ужей в прибрежных зарослях: донбасские кисельные реки, молочные берега. Она любила часто сидеть на деревянном мостике, сделанным руками ее прадеда, болтая босыми ногами, и размышлять про себя о своем происхождении. Падающие листья на воду будили воспоминания о посещении сельского погоста, где получала на заданные вопросы ответы:

— А почему у наших прадедушки и прабабушки польские имена и фамилия?

— Они были польскими панами.

— Значит, и я панночка, такая, как у Гоголя?!

Островок горной, почти альпийской, местности с рядом расположенной Святогорской Лаврой среди степных просторов. Семейные традиции и способность расшифровки старинных знаков делали ее носительницей некого тайного знания, — Берегиней. В то время еще сохранились изгороди из деревянных прутьев. На них вешали те самые глиняные кувшины, вода в которых приобретала особый вкус, а молоко долго не прокисало. Под Рождество колядовали, наряжаясь в овчинные тулупы, угощая и голося песни, прибаутки и частушки. Древняя Мокошь с ее веретеном пряжи-судьбы и зодиакальными пятницами-сводами разложили в юной голове все на свои места. Перед ней с легкостью раскрывались тайны сюжетов сказок и стихов, либретто опер и балетов, доказывая в очередной раз родственность языков и традиций, вечную близость эпох и времен. Через годы она будет задавать собственной наследнице вопросы-загадки:

— Неужели ты не угадала в «Спящей красавице» у француза — Шарля Перро фею — Параскеву?!

— На какой праздник намекает русскоязычный Пушкин своей пряхой-старухой в «Золотой рыбке»?! Ткачиху в «Сказке о царе Салтане»?! И в какую бочку запечатали русскую царицу с царевичем?

— Когда взбивает госпожа Метелица свои перины?! Назови ее по-другому!

— Каким покровом накрывает Богородица? Когда мы отмечаем этот праздник?! Неужели ты не признала в ней литовскую Лауме с ее радугой?!

— Ариадна, а кто такая греческая Арахнея?!

— Какой день называется женским, и вспомни французский день Венеры, английский день Фреи!

Распущенные длинные волосы русалки-панночки, цветочный венок из алых розочек, укажут на древние Розалии, заставят дочь прочитать «Лягушку-царевну», разгадать смысл грома и молнии в сказке «Василисы Прекрасной» с ее чудесной помощницей-куколкой, доставшейся от матери, при выполнении приказаний-работ вдовы-мачехи, ритуал «Вождения стрелы», понимать суть древних календарей и смысл литературных сказок — «Двенадцать месяцев», «Золушка», христианских праздников с их волочением креста и пасхальным огнем.

Поездка в Болгарию будет случайной и обязывающей. Приморский город на черноморском побережье соберет профессиональных танцоров и любителей фольклора. Комфортабельный автобус, забравший участников фестиваля в Стамбуле, провез их через турецкую границу к золотым пескам и лазурным волнам. Семейный отель приютил компанию на неделю, с первых минут знакомства обещая домашнюю обстановку, спокойствие и дружеское общение. Представившись организаторам и другим коллективам, они в один из вечеров возглавили шествие, пронеся по городским улицам флаги страны, края и города. Собравшуюся по обеим сторонам публику удивляла разность российской делегации, яркость и символичность костюмов и геральдики, французское название ансамбля «Renverse», самобытность преподнесенных подарков в День России мероприятия. Деревянный ларец с его казачьими мотивами росписи прятал надежные обереги — рождественскую Козу и семирядную Матрешку. И вот на сцене народно известный танец «Калинка»! Публика встала и долго не отпускала юных исполнителей. В перерывах между выступлениями общение и знакомство с местами. Прогулка по древнему городу-музею Несебру с его храмами-лабиринтами, украшенными свастическими орнаментами. С интересом слушали о научных изысканиях местных архитекторов-краеведов, потом приобрели на память зарисовки старинных узких улочек здешних художников. Уверенное суждение болгарского гида вызвало несогласие:

— Мы с вами русскими разные, какие мы братья?! У вас кресты…

— А у вас капища? И свадьбы также гуляете?!

Собеседница, внимательно посмотрела на меня, удивившись моей осведомленности:

— Да…

— А у нас их разве не было и нет?! А как же наш принц-чудовище, хранитель красного цветка?! Вспомни, мы обе филологи, есенинское «…Словно я весенней гулкой ранью проскакал на розовом коне…»!!! Обряд купания коней совершаете?

— Да, ты права, я обожаю это делать, бываю часто у дядьки на ферме! Я хочу подарить тебе шерстяной коврик, моя бабка вязала, мы его вешаем на входе в дом, колокольчик дает знать о посетителе и незваном госте!

Выступление с последующим акробатическим «Штормом» выявило желание зрителей запечатлеться с исполнителями:

— Скажите, а как же зовут эту девочку?!

— Настенька!

— А она будет завтра выступать?

— Обязательно, это наша звездочка!

Отдых на пляже и конкурс песочных фигур с его почетным вторым местом для огромной морской черепахи в солнечных очках и косами-сетями, привлекшей внимание корреспондента французского издания, симпатичного молодого человека. Его удивление табличке с французским словом в названии российского ансамбля-участника. Приглашение на прогулку в открытое море на яхте. Капитан, забыв о времени, позволил долго нырять плавать в волнах с дельфинами, довез до острова, где за ужином с его национальным угощением произносились тосты за здоровье, дружбу и успех. Утомленных плаваньем и полученными впечатлениями разморило на горячем песке, лежавший по соседству, оказался турком:

— Русские?! Откуда? Как здесь оказались? Молодцы, так это вы вчера «Парижское танго» танцевали?!

— Ольга, откуда у тебя турецкий оберег на шее?

— Я ходила вчера по местным магазинчикам, набрела на сувенирную лавку. Сидела и общалась с хозяином, угостившим чаем и восточными сладостями, подарившим мне на память его.

— Мама! Посмотри, мы нашли большого краба!

— Мама? Ты ему мама?!

— Мама! Он мой сын.

— Это ты вчера солировал в украинском гопаке?!

Вспомнив свое финальное выступление, подошедший юноша ответил:

— Я!

Завершающий гастрольный день был ярким, как никогда ответственным, участники фотографировались на память друг с другом и зрителями, раздавали автографы, переходя с русского на английский, мешая польский, болгарский, французский, грузинский, помогая переодеваться, застегиваться, разыскивать реквизиты и музыкальные инструменты. Маленькая участница в украинском венке с российским флагом «заполняла собою перерыв», собрав вокруг восторженных зрителей-участников.

В день отъезда они по-семейному отправились на берег проститься. Дул свежий восточный ветер, разносивший запах медуницы по окрестностям, чайки застывали над волнами, вдалеке виднелась рыбацкая лодка, возвращавшаяся к берегу с богатым уловом. Собранные чемоданы, чехлы с костюмами и ящики с предметами декорации ждали своих владельцев в автобусе. Домой возвращались титулованными, с подарками — народной болгарской куклой с красной розой в темных волосах, дипломом участников фестиваля в красивой рамке и голубым парусом-статуэткой. В холле отеля на reception висел образ Богородицы, похожий на тот, что она приобрела в магазинчике портового Бургаса. На деревянном спиле в золотой оправе блистала «Семистрельная», прощались:

— Мы будем скучать по вам. Приезжайте на следующий год. У вас дети такие воспитанные и милые, а умелые какие!!!

— Спасибо за гостеприимство, заботу о нас. И мы будем скучать и по-доброму вспоминать вас и ваши края. Хочу оставить на память о нас Травницу-кубышку, ее сделала моя краснодарская коллега, в ней травы кубанских степей!

— Боже, какая ароматная! Надо же!!! Вот так подарок, спасибо!

По дороге они вспоминали историю о «Принцессе на горошине»:

— Так почему датчанин изобразил незнакомку промокшей?

— Что удовлетворило королеву в ответе проснувшейся девушки?

— Чем был подтвержден ее статус принцессы?

— И как же зовут по-русски героиню?

Отгадывающие дружно отвечали:

— Крупеничка, Зерновушка, Горошина! Принцесса с горошиной!

Задерживающийся рейс из Стамбула преподнес возможность посетить храм св. Софии.

— Почему пики на мозаике с Богородицей, восседающей на облаке? Что они значат?

Уже в полете говорили о пушкинском сюжете романа с его мудростью и тайной, помогшей многое переосмыслить и вспомнить: языческий обряд-праздник Герман, свадьбу героини Лизы и скорую женитьбу Томского, проигрыш и сумасшествие любопытного Германна, наученного знающей гадательные премудрости старой дамой — графиней, мудро отведшей недоброжелателя от воспитанницы и внука. По прилету она получила письмо, в котором болгарская семья в очередной раз благодарила за подарок-куклу:

— Ольга, она впрямь волшебница! Ее благовоние привлекает к нам многих гостей-постояльцев, которые интересуются ее происхождением. Отвечаем, что друзья из РФ оставили о себе добрую память. Прекрасное дополнение к нашей семейной иконе.

Шахматная королева

«…Это королева, она ходит, как угодно…»

Кардинал Ришелье

Лента киноэкрана, как река жизни и ученичества вольного перевода песен средневековой поэзии вагантов. Знакомый инципит Льва Гинзбурга «…тихо плещется вода, голубая лента, вспоминайте иногда вашего студента…». Латинское начало-incipit, вводная формула старинных рукописей и первопечатных книг. Тогда, еще неизвестный миру титульный лист, указывающий на автора и название. И через столетия взявшийся за писательское перо по-прежнему выделяет цветом и шрифтом свое начало-название. «Вначале было слово, и слово было у Бога…». Сначала был и есть чтец — первый посвященный в клирики. Служение чтеца, пользующегося особым преимуществом — privilegia cleri, с его привилегиями и подсудностью. Современный ученик и его наставник с незабываемым гимном студенчества:

— … Много зим и много лет

Прожили мы вместе,

Сохранив святой обет

Верности и чести…

Бродячие люди — студенческие братства: французские жонглеры — joculators — «шутники», немецкие шпильманы-Spielman, английские менестрели — cлуги — ministerialis, извечные школяры, способные к сочинительству, исполнению песен и прозаических произведений. Петрушки и Пьеро, паяцы, скоморохи, лицедеи вертепов, райков, народных театров нынешней и прежней России, Италии, Англии, Германии, Франции, Старого и Нового света, светлых карнавальных и масленичных дней. Все в киноискусстве начинается со сценария, авторского видения темы, образов, перевоплощения с подачи актерского умения. Извечное русское начало:

— Во поле берёза стояла,

Во поле кудрявая стояла.

Люли, люли стояла

Люли люли, стояла.

Некому берёзу заломати,

Некому кудряву заломати.

Люли люли, заломати.

Люли люли, заломати.

Я ж пойду погуляю,

Белую берёзу заломаю.

Люли люли, заломаю,

Люли люли, заломаю…

Многоголосье русских песен, переплетение кос-сюжетов, народных молитв:

— … Я не для тебя сажала,

Я и поливала.

Я не для тебя сажала,

Я и поливала.

Для кого я поливала —

Того обнимала.

Во саду ли, в огороде

Девица гуляла —

Невеличка, круглоличка,

Румяное личико…

Судьбой двум морским побережьям были определены свои знаменитые покровители. Лорд Генри Питер Брум и Светлейший князь Михаил Семенович Воронцов в середине 19 века основали два города, ставшие впоследствии городами славы мировой и отечественной кинематографии. Бывшая французская деревенька, расположенная в живописном местечке под старинным названием «Cannes», превратилась в богемное место отдыха, творения известных писателей и проведения международного кинофестиваля. Теплый и привычно солнечный февральский денек. Старый город, порт, набережная Круазетт, украшенная высокими пальмами и роскошно оформленными дизайнерами газонами и лужайками. Разметка местных улиц в черно-белые квадраты шахматной доски.

— Куда может привести подобная дорога гостью города?!

— Конечно, на Аллею Звезд!

Красная ковровая дорожка Дворца Фестивалей, современное здание, увенчанное логотипом со знаменитой Золотой пальмовой ветвью. Среди множества каменных оттисков-плит хочу увидеть приложение руки признанной королевы отечественного кино. Ищу глазами имя русской Татьяны, главной героини экранизации романа всемирно почитаемого Льва Николаевича Толстого. Две ладошки кинодивы c автографом и надписью — TATIANA SAMOiLOVA. Имя — олицетворение молодости и победной весны — Вероника в признанном черно-белом шедевре «Летят журавли» («Когда пролетают аисты»), она же русская дворянка Анна Каренина, сыгравшая роковую любовь лицом, мимикой, глазами, душой, понявшая и с достоинством принявшая предназначение своей судьбы. Имена, имена, имена… Обсуждение на набережной за обедом английской киноверсии произведения. Общий вердикт:

— Не дано иностранке сыграть русскую, роман аllа russa — извечно глубокое чувство и большую трагедию. Кира Найтли — другая «Анна Каренина», бравурная, жестикулирующая, страстная, оттого погибающая.

— За здоровье и благополучие нашей Татьяны!